Аннотация: Начало летних каникул не сулило ничего хорошего двум закадычным друзьям - вскоре предстояла долгая разлука на три месяца. Но в планы вмешалось обстоятельство, которым руководили сами приятели...
Дело было вечером
Делать было нечего
/С. Михалков/
Перед летней ссылкой к бабушкам два закадычных друга Ромка и Валерка сидели во дворе на перекладине низкого заборчика, огораживающего палисадник, и попеременно вздыхали, выражая тоску по предстоящей разлуке. Конец мая подскочил незаметно. Казалось, только-только пошли первого сентября в школу, в третий класс, и на тебе - летние каникулы. Радостно конечно, но грядет расставание на долгих три месяца. Как обойтись друг без друга? Никак...
А заботливые родители, решившие привычно упечь любимых деток к бабушкам, не могут взять в толк, что разлука - смерти подобна. Другим пацанам без разницы, где играть в компьютерные игры, у Ромки и Валерки свои интересы. Нет, конечно, они тоже любят зависать на компе, но на первом месте у них общение друг с другом. У Ромки Дианкина отец - археолог, обожает рассказывать своему сыну о невиданных находках, делится познаниями по истории. А сын - благодарный слушатель. Не просто слушатель, но и рассказчик не абы какой, дословно передает приятелю почерпанные сведения. Дословно, без сомнения, потому что у него великолепная память. Впрочем, как и у его друга Валерки, который засасывает в свою голову всё подряд, как пылесос пыль и грязь. Так утверждают его родители.
Валерка читает запоем все подряд, даже то, что для его детского ума не предназначено - научные труды. Ромка читать не любит, предпочитает отцовские рассказы, занимательные передачи по телеку, интересную информацию в сети. Родители и этому рады - все-таки не сидит круглосуточно перед монитором, сочетает "вредное с полезным". Так успокаивает себя его мать, врач-педиатр в детской поликлинике.
У Валерки Шурупова отец - старший следователь следственного комитета, мать - судья городского суда. О своей работе они предпочитают не рассказывать сыну, берегут его психику, но наедине обсуждают пройденный день. Не всегда, но иной раз бывает. Тогда сын совершенно случайно узнает подробности дела, которое сегодня рассматривалось в городском суде. Или о задержании опасного преступника, который был в розыске несколько лет и, наконец, был задержан нашими доблестными правоохранительными органами и доставлен на допрос к старшему следователю майору юстиции Шурупову. Благодаря своей памяти, Валерка не упускает ювелирных тонкостей из разговора родителей, и на следующий день по пути в школу докладывает приятелю, притом с таким важно-серьезным видом, будто самолично задержал накануне преступника, самолично допросил и получил признательные показания.
Ромка Дианкин не собирается идти по стопам родителей - не хочет быть ни врачом, ни археологом, пока находится в поиске, но думает, что станет изобретателем. Его друг, напротив, не видит себя никем другим, только сыщиком. У него, и правда, есть чутье. Однажды без труда вычислил, кто стырил деньги у Маши Воропаевой. Оказалось, свой же одноклассник Генка Окунь. И ладно бы остро нуждался, хотя, и это не оправдание. На "допросе" признался, что Маша Воропаева ему нравится. И просил "следователя" никому не рассказывать. Виртуоз-фокусник Шурупов подбросил украденные деньги Воропаевой, затем приказал лучше поискать, чтобы не подвергать ненужным подозрениям одноклассников. Деньги обнаружились в кармане куртки, Маша удивилась своей забывчивости, а тайно уличенный в краже одноклассник заверил юного сыщика, что никогда не будет дразнить его Гвоздем, и другим не позволит. Постепенно приклеенная еще в первом классе кличка Гвоздь отклеилась от Шурупова. Был еще случай. В классе постоянно пропадал мел. Обычный мел, каким пишут на классной доске. Сыщик и тут не оплошал, нашел похитителя мела. Им оказалась молоденькая училка из параллельного класса. Странно, но мел она ела с большим аппетитом. Тырила мел и в своем классе, и в соседних. На вопрос ученика Шурупова "зачем ей это надо", она ответила коротко - "не хватает кальция в организме". Валерка предложил ей купить в аптеке нужные витамины, даже предложил свою помощь, но чужая училка сказала, что мел ей нравится больше. Вскоре училка стала сильно поправляться, затем и вовсе исчезла. Последний учебный месяц чужой класс доводила другая учительница. А любительницу мела Ромка с Валеркой вчера встретили на улице. Она шла рядом с мужчиной, а мужчина толкал перед собой детскую коляску.
- Я же тебе говорил, что она беременная, а ты не верил, - тихо проговорил Ромка, провожая взглядом молодую счастливую семью. Ромка был более приземленным, Валерка так напичкивал свою голову поверхностными знаниями из разных областей, что на простые, элементарные, знания места не хватало. Он к этому и не стремился - зачем быть, как все. Но Ромку не считал одним из многих, иногда завидовал его скорострельной сообразительности. И старался дотянуться...
- Еще два денечка, и мы разъедемся, сегодняшний день не в счет, - печально протянул Дианкин.
- Да, всего два, - подхватил в полной задумчивости Шурупов.
- Надо что-то придумать такое, чтобы было о чем вспоминать все лето.
- Что? - нахмурился приятель, предположив, что Ромка думает выкинуть фортель, как говорит бабушка из Пятигорска, к которой его отправляют. За фортели бабушка может отвесить подзатыльник. Не Валерке, он фортели не выкидывает, а его двоюродному брату Николаю, сыну маминого брата, постоянному жителю Кавказских минеральных вод. Двоюродный братец постоянно получает тумаки от бабушки - женщины скорой на расправу. Но ему и дела мало.
Валерка представил, что они с Ромкой выкинуть фортель, родители проведут ТАКОЙ воспитательный процесс, что останутся следы на определенных местах. На все лето. У Николая всегда остаются отметины после бабушкиного воспитательного процесса.
Пораскинув мозгами, Валерка заявил:
- Не хочу ничего придумывать.
- Тогда я сам...
- И тебе не дам! - перебил Валерка. Сам не знал, что на него нашло. Родители никогда не занимались рукоприкладством. И Ромкины тоже не занимались. По крайней мере, он никогда не жаловался. И за что их мутузить?! Оба учатся нормально. Не отличники, но без троек. Отлынивают от субботников, это да. Не любят возить веником по тротуару, что с того. Кому нравится, тот пусть и возит. Валерку родители за "противопоставление себя коллективу" поругивали, обзывали королевичем Елисеевичем и вручали в руки швабру, чтобы он отработал трудовую повинность на дому, раз отлынивал на субботнике. Проверка досужей хозяйкой всех плохо доступных мест в квартире Шуруповых оставляла за Валерием право вторично вылизывать помещение. На этом хозяйка не успокаивалась. Заставляла сына бегать в магазин за продуктами и ( о ужас!) готовить обед. Ах, не умеешь! Что ж, придется научиться. Впредь не будешь ставить из себя королевича Елисеевича. На следующем субботнике Ромка было попытался повыпендриваться, видимо, не отработал трудовую повинность на дому, но приятель быстро его осадил. Они прихватили веники и стали в общий строй мастеров чистоты. Но усердием не выделялись, напротив, училка снова наябедничала по телефону родакам. Почему-то только Валеркиным, будто он один не проявлял усердия. На счастье родаки пребывали в превосходном настроении по случаю профессионального праздника и вежливо попросили ТАК больше не делать, иначе... сам знаешь, чем дело закончится. Потом наступила зима, субботники закончились, только перед каждыми каникулами ученики драили класс. Но Ромка с Валеркой только делали вид, что тщательно вылизывают парту. За них это делала Маша Воропаева. Не безвозмездно - за шоколадку. Машка безумная сладкоежка...
- Валерка, ну, давай что-нибудь замутим, - продолжал канючить Ромка.
- Ты бы лучше уговорил родаков отпустить тебя со мной в Пятигорск, - окрысился приятель.
- А то я не уговаривал. Но они и слушать не хотят. Видите ли, бабушка за мной соскучилась.
- А то нет?
- Соскучилась, конечно. Я у нее один внук.
- Везет же, - хмыкнул Валерка. - А мне опять этого придурка Колю терпеть. Бабушка так орет, что слышно за пятьдесят километров. Голова от них обоих пухнет. - Он показал руками, каких размеров достигает голова - ладони почти касались локаторных ушей.
Ромка подумал: интересно, когда Валеркина голова увеличивается от криков бабушки и оговорок Коляна, уши становятся нормальными, прилипают к голове? Или по-прежнему оттопыриваются? Вообще-то, Валерка считается самым симпатичным в классе, несмотря на лопоухие уши. Все девчонки по нему сохнут. Даже Вика Кривцова, на которую засматриваются старшеклассники, ученики пятого и шестого класса. Но Вика отдает предпочтение Шурупову. А сам Шурупов будто бы не замечает ее интереса. А Ромка замечает. И не завидует.
- Валер, а поехали к моей бабушке в Астрахань. Будем на рыбалку ходить.
- Мы уже это обсуждали. И пытались уговорить моих родителей. Прежде чем дать свое согласие, поговорили с твоими родителями. Они не отказали, но дали понять, что старушка двоих мальчишек не потянет. Здоровье слабое.
- Давай еще разик попытаемся. Мы же не младенцы, подгузник менять не надо, кормить с ложечки тоже не надо. Мы самостоятельные.
- И взрослые, - подсказал Шурупов. - Если понадобится сбегать в аптеку за лекарством, всегда, пожалуйста. Или навести в доме порядок. Я могу и обед приготовить.
Ромка недоверчиво посмотрел на друга.
- Да, научился, - развел руками Валерий. - Пришлось научиться после того, как мы отлынивали на субботнике.
- Мой папа ограничился лекцией о пользе общественного труда. Но лекция была такой длинной и нудной, что лучше бы я приготовил обед.
- Ага, лучше, - насупился Шурупов. - Сначала попробуй, а потом говори.
- Твоего Кольку бабушка точно бы отдубасила. А тебя она тоже бьет?
- Ты что! Она меня пальцем не трогает, всегда ставит меня в пример.
- Слушай, примерный мальчик, давай что-нибудь замутим, - вспомнил о своем желании Ромка.
- Даже... не знаю, - почти сдался Валерий. - Надо подумать.
- Думай быстрее, у нас три дня осталось.
- Пойдем по улице прошвырнемся, вдруг заметим что-то интересное.
- Интересное? - протянул Ромка Дианкин и стал похож на кота, перед которым бухнули в миску долгожданного "Вискаса".
- Подозрительное, - скорректировал свое предварительное высказывание Шурупов...
Вывернув со двора, мальчишки утонули в людском потоке.
- Можно подумать, что сегодня выходной, - пробурчал Роман, с вызовом замирая в середине людского потока. Никто из прохожих не начал ворчать и толкаться, они спокойно огибали непредвиденное препятствие в виде альбиноса - Ромка был белокурым, белолицым, со светлыми бровями, только одежда на нем была оранжево-голубой: футболка оранжевая, а шорты голубые.
Валерий вернулся и потянул приятеля за руку.
- Вот ты борзый, - то ли с осуждением, то ли с восхищением высказался он. - Хочешь леща получить?
- Пусть попробуют, - с вызовом сказал Ромка, но упираться не стал, двинулся за другом.
- Как любит говорить мой папахен: ты, Зин, на грубость нарываешься, всё, Зин, обидеть норовишь.
- Это не твой папахен говорит, это Высоцкий поет, - вставил всезнающий Дианкин.
Шурупов взглянул на него с уважением, одновременно захотелось чем-то поразить взамен. Он дотянул Ромку до старого тополя, тоже с вызовом стоящим на широком тротуаре, которого аккуратно обошли при работе с тротуарной плиткой. Под его сенью мальчики нашли укрытие. В отличие от наглеца альбиноса, старое дерево, стояло ближе к проезжей части, до которой было не более метра. Никто из прохожих не втискивался в этот метр, поэтому за спиной наблюдателей никто не ходил. Не было смысла вертеться, можно спокойно стоять и следить за прохожими, кое-кто из которых обязан вести себя подозрительно. Так заявил Шурупов в ответ на вопрос приятеля, долго ли им здесь тусоваться.
- И что дальше? - не остановился на одном вопросе Дианкин. - Мы к нему, к этому подозрительному, подойдем и в лоб спросим: "Что вы замышляете? Убийство или какие другие нехорошие дела?"
- Рома, закрой дупло и наблюдай, - процедил сквозь зубы Валерка, словно боялся, что подозрительный человек уже рядом и может их услышать.
- Уже и сказать ничего нельзя! - насупился Дианкин. - Сейчас обижусь на твое "закрой дупло" и уйду. И больше не буду с тобой разговаривать. До самого отъезда. Почти два дня. Сегодняшний, не в счет. И потом, осенью, не буду с тобой разговаривать. И сидеть с тобой за одной партой не буду, пересяду к... к Генке Окуню, - на ходу придумал он. - Тоже нахватаюсь от него разных блатных выражений и начну ими разбрасываться.
Угрозы не возымели действие на приятеля, некогда носившего прозвище Гвоздь. После недолгих братаний с похитителем чужих кошельков, он почти с ним не общался, потому как похититель обходил его стороной. Но в последнее время Генка Окунь пытался задружить с юным сыщиком. Ромка уверял, что Генке от Валеры что-то нужно, у Валеры было иное мнение: Генка решил оторваться от своей плохой компании, состоящей из пацанов шестого класса "Б", и примкнуть к умным людям. Умные люди это они с Ромкой.
- А мне кажется, что Окуню уже не нравится Маша Воропаева, а нравится Вика Кривцова, - многозначительно изрек тогда Дианкин.
- И что с того? Пусть нравится, я-то тут причем? - на самом деле не сообразил Шурупов, бывший некогда Гвоздем.
- Ладно, проехали. Пусть Окунь общается с умными людьми, лишь бы умным при этом не поглупеть, - философски рассудил Роман и пояснил,- начнешь говорить так же, как он - будто бы все понятно, но ничего не понятно.
Так и вышло. Общение с Геннадием наложило отпечаток на Валерия - в его лексиконе появилось несколько новых слов и выражений, которые он пока использовал исключительно в общении с близким другом. Надо признать, обидных слов и выражений. Ромке казалось, что друг репетирует, отрабатывает на нем новые слова, чтобы... чтобы поразить кого-то. Вопрос кого? Ясно, что это девчонка. И эта девчонка, без сомнения, считает его несовременным, закомплексованным ботаником. Кто же она? Вика? Нет. Вика влюблена в Валерку по уши. Маша Воропаева? Тоже нет. Кажется, она тоже втюрилась в его лопоухого дружбана. И готова мыть их парту и без взятки в виде шоколадки. Ромка исподтишка наблюдал за другом, но пристальное наблюдение так и не помогло выявить объект его интереса, ради которого тот решил кардинально измениться. Окончание учебного года Шурупов встретил с восторгом, ни с кем из одноклассниц трогательно не прощался, печальным взглядом не провожал. И Дианкин заключил, что друг собрался кого-то поразить в ссылке у бабушки, в городе Пятигорске. И тоска по другу напускная, напротив, Валерка счастлив, ждет-не дождется, когда уедет на целых три месяца. Для Ромки это ЦЕЛЫХ три месяца, для Валерки - всего три месяца...
Сейчас, стоя под старым тополем якобы для слежки за подозрительными личностями, Роман разобиделся окончательно. И как не обидеться, если на его угрозу Шурупов никак не отреагировал, будто бы и не услышал.
- Еще друг называется, - под нос бурчал он. - Я к нему со всей душой, а он...
- Ромка, что ты там говоришь? Я не слышу!
- Я говорю - ты извиниться не хочешь?
- За что? - слегка обалдел Шурупов.
- За дупло! - выплюнул Дианкин.
- А, за это, - хмыкнул приятель. - Если тебе так хочется, то извини.
- Между прочим, я обиделся.
- Между прочим, я извинился. Всё?
- Всё! - рявкнул Ромка.
- Тише ты, - прошипел Валерка. - Смотри на этого хлыща, - он дернул головой в сторону обычного на вид мужичка, задумчиво вышагивающего по тротуару.
В одной руке он держал небольшой пакет с аптечными покупками, пальцы другой руки были засунуты в нагрудный карман шведки в полоску. Шведка перекосилась из-за пальцев в кармане, мужчина неудобства не чувствовал, продолжал семенить по тротуару совершенно с глупым видом. Как человек, позабывший, что хотел сделать. Этот человек пытался что-то достать из нагрудного кармана шведки, внезапно его мысли переключились на другую волну, нужное не успел достать, а пальцы будто бы забетонировались в кармане.
Визуальная оценка прохожего не принесла никакого результата.
- Ну, посмотрел, что дальше, - сдержанно прокомментировал Роман, желая одновременно выказать безразличие и скупую заинтересованность.
- Мне всё это не нравится, - буркнул Шурупов.
- Не обращай внимания, может он больной на всю голову.
Валерка никак не отреагировал на заявление приятеля, отлепился от ствола тополя и последовал за подозрительным мужчиной, который по-прежнему брел по тротуару, потупив взор, и по-прежнему засунув пальцы в нагрудный карман полосатой шведки. Роману пришлось двинуть за другом.
Они прошли один квартал, после чего мужчина свернул в переулок. И тотчас выдернул застрявшие в кармане пальцы.
- Сигнал подает кому-то, - неожиданно осенило Дианкина. Приятель хмуро взглянул на него. - Точно тебе говорю - подает сигнал. Сейчас что-то будет, - замогильным голосом произнес Ромка и с опаской стал озираться по сторонам. Переулок поразил его отсутствием прохожих. Кроме них и подозрительного типа здесь никого не было.
Мужчина походил на любознательного экскурсанта: постоянно вертел головой и цеплялся взглядом за каждый дом умеренной потертости. Некоторые дома были усиленной потертости, руки местных властей пока не дошли до строений, чей возраст перевалил за сотню. Здания, стоящие на главной улице, резко отличались от своих сверстников из переулков. Любоваться здесь было нечем. К тому же ароматы из подвалов были не айс, о чем доложил Роман Дианкин своему приятелю, возомнившему себя великим сыщиком. Ромкино развитое воображение сработало быстро: он представил себя "отбросом общества", как говорила мать о соседе, давно подружившимся с бутылкой. Отбросы общества обязаны жить в таких полуразрушенных домах, откуда выселили жильцов - подготовили дом к началу реставрационных работ, питаться, чем Бог послал, одеваться в обноски. Ромка сразу представил себя и Валерку в грязном тряпье, а на ногах почему-то сильно поношенные зимние ботинки на три размера больше. Естественно, без шнурков, поэтому при ходьбе нога легко выскальзывает. Приходилось идти, как на лыжах. Но ботинки это не лыжи, тем более, на дворе почти лето, в связи с чем приходилось шаркать по асфальту.
Дианкин так погрузился в собственные представления отбросов общества, в коих они с Валеркой превратились волею слежки за подозрительным субъектом, что перестал нормально передвигаться, а превратился в лыжника. Кеды плохо скользили по тротуару и издавали шаркающий звук. Звук привлек внимание мужчины в полосатой шведке. Он оглянулся и с недовольством посмотрел на мальчишек. Валерка быстро сменил позу сыскной собаки, идущей по следу, на позу отпетого бездельника - засунул руки в карманы шорт, поднял глаза к небу и стал дерзко насвистывать. Погруженный в воображения Роман не сразу опомнился и продолжил изображать из себя упертого лыжника. Причем так самозабвенно, что быстро преодолел бездельника-приятеля не успевшего ухватить его за футболку, и врезался в "экскурсанта". Неожиданная преграда не заставила остановиться. Роман всегда отличался упорством, не оплошал и на сей раз. Отступил на пару шагов и вновь пошел в лобовую атаку по прежней прямой и с прежним препятствием. Препятствие сменило гнев на интерес, выпятило грудь, сцепив за спиной пальцы. Аптечный пакет в этих самых пальцах нервически покачивался. Переставший быть бездельником Шурупов не знал, что ему предпринять. Сначала хотел сделать вид, что с бесцветным пацаном в оранжевой футболке и голубых шортах незнаком и с независимым видом прошествовать мимо. Но побоялся оставить друга один на один с подозрительным мужиком. Вдвоем они еще как-то могут с ним справиться. Пока он размышлял, Ромка приступил к попытке номер три, такой же безрезультатной. Удивительно, но мужик молчал. Видимо, потерял дар речи от такого бестактного упорства. И со спортивным интересом ждал развития событий. Наконец, лыжник очнулся, соловело изучил полосатую ткань шведки, проследил за полосами, уходящими вверх, к воротнику, и совсем обалдел, когда узнал человека, вызвавшего подозрение у его друга. Отступил на шаг и вежливо поздоровался. Мужчина кивнул в ответ и спросил:
- Мальчик, с тобой все в порядке?
- С ним все хорошо, - вмешался Валерий. - Мы поспорили, что тяжелее - ведро воды, до краев наполненное водой, или такое же ведро, тоже до краев наполненное водой, но в нем плавает кусок дерева.
- И кто победил? - уважительно поинтересовался незнакомец, из чего Шурупов заключил, что ответа он не знает.
- А вы как думаете? - задал он встречный вопрос.
- Думаю, что ведро с деревяшкой тяжелее.
- Вот и мой друг так ответил.
- И проиграл! - почему-то обрадовался мужчина, позабыв о своем неправильном ответе. - А надо было сказать, что тяжелее ведро без деревяшки! - И громко загоготал. Эхо разнеслось по пустому переулку с домами, приготовленными к реставрации.
Ромка испуганно втянул в плечи, а Валерка удивленно смотрел на смеющегося человека, борясь с желанием показать ему палец. Они с другом часто так поступали с беспричинными хохотунами, чтобы доказать их примитив, появление смеха без причины. Причина, естественно, была, и смех был направлен на одного из них. Пускать в ходу кулаки считали неправильным, можно убить словом или действием.
- И на что же вы поспорили? - отсмеявшись, спросил мужчина.
- Правильный ответ услышать не желаете? - вставил Ромка, уставший от немоты. Вставка прозвучала угрожающе.
- Я... не угадал? - скуксился под его взглядом взрослый мужчина, пусть и невысокого росточка: десятилетний Дианкин, тоже не великан, доставал ему до уха.
- Нет! - зазвенел по переулку детский голос.
- Могу дать еще одну попытку, - предложил Шурупов.
- Хотите, - подобрался его друг. - Не знаю, как к вам обращаться.
- Это не важно, - отмахнулся мужчина, чем еще больше вызвал у мальчишек подозрение. - А я вас буду назвать вундеркиндами. Идет?
Приятели понимающе переглянулись - подкуп лестью должностного лица при исполнении своих обязанностей.
- Идет, - разрешил Валерий. - Так что вы думаете по поводу ведер с водой? Или сдаётесь?
- Сдаюсь. Нет времени на рассуждения.
- Правильные ответ - ведра весят одинаково, - легко признался Шурупов. - Деревяшка, как вы ее назвали, вытеснила из ведра воду, равную ее весу.
- Откуда ты всё это знаешь, ведь мал еще, - обескураженно заметил мужчина, словно застал мальчишку в подворотне с сигаретой в зубах и бутылкой пива в руке.
- Ты? - вскинул брови инкогнито с пакетом из аптеки.
- Нет, Пушкин, - усмехнулся Роман, с трудом проглотив неожиданное признание друга.
- А ты не дерзи, - без особого недовольства парировал он. - На что же вы спорили, вундеркинды? - не позабыл довести дело до конца.
- Мы спорили на... - начал Роман, осекся и с надеждой посмотрел на сообразительного товарища.
- Мы спорили на... В общем, хотели узнать, через сколько километров сотрется подошва на кедах, если идти, не отрывая ног от земли. Кто проиграл, тот и дырявит свою подошву.
- Разве резина может продырявиться? - не поверил мужчина.
- То-то и оно, что может, но для этого надо сильно тереть подошвы об асфальт и пройти много километров, - печально вздохнул Дианкин и вывернул свою ногу, показав запыленную подошву.
- Ну, ты, допустим, не переутомился, - хмыкнул незнакомец. - Тебе еще идти и идти.
- А вы попробуйте, а потом говорите! - обиделся мальчишка. - Я уже... три часа тру, тру, и неизвестно, сколько еще буду тереть, - доложил он и принял прежнюю позу - позу сбрендившего лыжника.
- Не придумывай - ты ходишь всего час, может чуть больше, - осадил друга Валерий, поглядывая на его обувь, которая способна сноситься только у профессионального спортсмена, у которого эта пара ходит в любимчиках - он предпочитает ее другой спортивной обуви, коей у него в избытке. Но разве подозрительный тип знает об этом, он даже не читал Перельмана. Только и может ржать, как конь, и замышлять пакости. Недаром шел по улице, засунув пальцы в нагрудный карман шведки.
- Да, ребята, с вами весело, но мне пора, - развел в сторону руки незнакомец, колыхнув пакетом из аптеки. Тем самым показал, что расставаться с вундеркиндами ему совершенно не хочется.
- Вы нормально себя чувствуете? - вырвалось у Шурупова.
- А, ты о лекарстве, - догадался он и пространно заметил, - сейчас редко встретишь абсолютно здорового человека, и я - не исключение. Пока, ребята.
- До свидания, - ответили мальчишки.
Мужчина перешел через дорогу с односторонним движением и двинулся в обратном направлении - туда, откуда пришел некоторое время назад.
- Говорю же - подозрительный тип, - провожая его взглядом, заключил Валерка.
- Очень подозрительный, - поддержал его Ромка.
- И что нам теперь делать? По твоей милости мы не можем за ним следить! Вот ты дятел, Рома!
- Сам ты дятел, - огрызнулся Дианкин. - Я... задумался.
- Задумался он. Раз ты виноват, тебе и искать выход.
- Пошли снова под тополь. Спрячемся и будем наблюдать за прохожими. Вдруг кто-то вызовет подозрение.
- Пока мы будем наблюдать, этот тип кого-нибудь отравит.
- От... отравит? - опешил Дианкин. - Валер, как это отравит?! Почему ты решил, что он кого-то отравит?!
- Не верещи ты, - цыкнул на него приятель, он же юный сыщик и читатель заумных учебников. - Сам не знаю, как у меня вырвалось.
- Ты прям... предсказатель, - без особого вдохновения изрек Роман. Подумал и поправился, - накликиватель беды, вот ты кто! Теперь нам надо идти спасать!
- Кого спасать?
- Того, которого собрался отравить этот... ферзь с пакетом лекарств.
- Для начала надо узнать, где он живет.
- Или к кому сейчас идет, - подкорректировал Дианкин. - Но надо действовать осторожно. Он знает нас в лицо. Во второй раз нам не выкрутиться.
- Не учи ученого! Газуем пока он далеко не ушел...
Подозрительный мужчина с пакетом в это время спускался в подземный переход. Мальчишки успели в последний момент заметить его лысину на макушке. Быстро добежали до перехода, спустились по ступенькам и осторожно выглянули из-за угла. Мужик важно вышагивал по подземному переходу. Неожиданно заинтересовался девушкой в миниюбке и в босоножках на высокой платформе. Так заинтересовался, что чуть не свернул голову, вызвав переполох у сыщиков. Те спрятались, выждали какое-то время и снова заглянули в переход. Мужика и след простыл. Приятели за несколько секунд преодолели достаточно длинный переход, поднялись по лестнице и начали вертеть головой в поисках незнакомца.
- Где же он? - нудил Ромка, от злости притопывая ногами.
- Вон он! - воскликнул Валерка.
- Где?
- Зашел в аптеку.
- Опять в аптеку, - закатил глаза Дианкин, выражая полнейшее возмущение поведением незнакомца, избравшим невиданным способ развлечения - путешествие по аптекам.
- Может, не все лекарства купил. Вспомнил, и зашел...
- И тут же вышел, - задумчиво протянул Роман, прячась за габаритной дамой, которая с трудом преодолела подъем по лестнице. - Пошли, - шепотом приказал он и потянул друга вслед за дамой с одышкой, за которой они могли оставаться невидимыми.
- В его руках тот же пакет, будто бы в нем ничего не прибавилось, - скривив рот, высказал умную мысль Дианкин. Приятель с недовольством взглянул на него и опять сосредоточился на мужчине, настороженно выглядывая из-за крупногабаритной тетеньки. - Валерка, может, мы зря за ним следим? Вдруг он ищет аптеку, где продают нужное лекарство? Потому и в переулок забрел. Понял, что аптек там нет, и вернулся на главную улицу... Валер, ты меня слышишь?
- Я тебя слышу, - делая паузы между словами, ответил Шурупов. - Если ты не хочешь спасать человека, так и скажи. Иди на все четыре стороны, я тебя не держу.
- И пойду. По-о-одумаешь. Великий знаток-предсказатель нашелся. - Угроза повисла в воздухе, Ромка по-прежнему медленно тянулся рядом с другом, за теткой, которая с трудом передвигала слонопотамские ноги. Именно, так он их мысленно обозвал. И так же мысленно подгонял тетку, уговаривал прибавить шаг, а то таинственный незнакомец доберется до своей жертвы и успеет с ней расправиться до того, как подоспеет помощь. - Валерка, - шепотом вступил он в переговоры, отставив в сторону обиды, - с чего ты взял, что он хочет кого-то отравить? Лично у меня другое мнение.
- Да? - удивился Шурупов, будто у его друга никогда не было собственного мнения. - Я тебя слушаю.
- Мне кажется... Лично мне кажется, что этот тип избавляется от "хвоста". Или не избавляется, просто проверяет, не следит ли за ним кто-то. Поэтому и свернул в пустой переулок. И с нами вел беседу лишь с одной целью - чтобы дождаться появления "хвоста". Если он существует. "Хвост" не появился, и теперь он идет в условленное место. Аптечный пакет в его руках - условный знак: все в порядке, место встречи изменить нельзя.
- Зачем он заходил в аптеку?
- Покрутился там для вида, через стекло проверил улицу.
- Ага, - без энтузиазма брякнул Валерий.
- И пальцы в его нагрудной кармане... Помнишь, он пальцы держал в кармане, когда мы его заметили?
- Помню, что дальше, ты уже говорил, что это условный знак, - монотонным голосом сказал Шурупов, не желая выдать недовольство: никак не хотелось отдавать пальму первенства.
- Разве говорил? Могу повторить - это условный знак! - задохнулся Ромка от своей гениальности, победы, скорострельной сообразительности, умению выдать весомый аргумент, а также способности заинтересовать чрезвычайно умного друга. Чего-то там еще, и все это о нем, о Романе Дианкине.
Валерка решил сбросить товарища с пьедестала, куда он забрался, нагло спихнув его.
- Рома ты камыш.
- Сам ты камыш, - привычно парировал Рома.
- Я не камыш, моя версия правильная, а твоя ошибочная, - с умным видом заявил Шурупов, слово в слово повторив излюбленную фразу своего отца.
- С чего вдруг?! Вот ответь - ты веришь, что у него в пакете яд? Прям, зашел в аптеку и спросил: "Скажите, пожалуйста, у вас есть ядовитые вещества, способные одномоментно убить человека?" Ему продали яд без рецепта, теперь он бродит по улицам, решая судьбоносный вопрос: убить или не убить?
- Где ты таких слов нахватался? - скривился Валерка. Почти так же, как его друг, когда он предложил ему "закрыть дупло". - Одномоментно, судьбоносный.
- Я же вундеркинд, - легко признался Роман. - И общаюсь не с разным сбродом, а с умными людьми, себе подобными.
- Например?
- Например, с тобой, со своими родителями, с твоими родителями, - подкупил приятеля открытой лестью Дианкин.
Они переговаривались, не сбавляя тягучего темпа, заложенного толстой бабищей, попеременно выглядывая из-за нее. Подозрительный тип, не предполагавший, что его обвиняют в разного рода преступлениях, бодро шел по широкому тротуару, заглядываясь на молодых девушек, одетых весьма фривольно по причине наступившей жаркой погоды.
- Ладно, - кивнул Шурупов, - твою версию я возьму на заметку. Ты не предлагаешь вернуться к тополю, и то хорошо. Будем продолжать слежку за объектом. Проверим, кто прав.
В этот момент тетка резко остановилась, видимо, решила передохнуть, а мальчишки врезались в нее, как два катерка в четырехпалубный лайнер. "Лайнер" не сдвинулся с места, кажется, даже не почувствовал. Еще хорошо, что подозрительный тип в это время изучал витрину очередной аптеки. За стеклом стояла фигура Айболита. Персонаж из сказки Корнея Чуковского держал под мышкой большой градусник, в другой руке крепко сжимал чемоданчик с красным крестом.
Мальчишки затесались в толпу на автобусной остановке.
- Думаешь, он снова зайдет в аптеку? - прошипел Дианкин.
- Сейчас посмотрим.
- А я думаю, он снова проверяет, есть ли за ним "хвост", - зациклился на своей версии Роман. - Смотрит в витринное стекло и наблюдает за прохожими. Вдруг заметит кого-то подозрительного. Мы же его заметили. И он заметит. У него больше опыта в таких делах.
- В каких, таких? - уточнил Шурупов и едва справился с людской толпой, штурмовавшей маршрутку. Приятели перебрались под навес стеклянной будки на остановке общественно транспорта. В будке имелась скамейка, на которой расположились ожидающие пассажиры. Молодая девица, уткнувшаяся в мобильный телефон, пожилой мужчина, бездумно смотрящий вдаль, и старушка, выискивающая взглядом, к кому бы прицепиться. Нашла.
- Эй, фулюганы, что вам здесь надо? - проскрипела она, обращаясь к двум приятелям, которые спрятались за рекламным листом большого размера, присобаченным к стеклу.
"Фулюганы" не следили зорко за номерами автобусов или маршрутных такси, сменяющих друг друга на остановке, как и положено потенциальным пассажирам, а прилепились к оставшейся на стекле щели от рекламы, кого-то высматривали и перешептывались. Поэтому не сразу сообразили, что обращение адресовано им. Тем более, "фулюганами" себя не считали. Бабка решила привлечь к себе внимание нетривиальным способом - больно дернула Шурупова за ухо. От неожиданности и от боли он взвыл.
- Вы чего? - заныл он, прикрывая ладошкой свой выдающийся во всех отношениях слуховой аппарат.
- Идите отсюда! - прикрикнула на них противная старушенция.
- А вы нам не указывайте, - осадил ее Роман. - Это остановка общественного транспорта, не ваш частный участок, так что сидите и молчите.
- А ты мне не указывай, что делать, сопляк!
- За рукоприкладство и оскорбление можно загреметь на пятнадцать суток, - доложил невинно пострадавший.
- Испугал! - хмыкнула старуха.
- Испугал не испугал, а он, - Дианкин кивнул на друга, - сейчас позвонит... кому следует, и вас, гражданка, отвезут в полицию. Там вы объясните... кому следует, почему набросились на мальчика. Тот мужчина будет свидетелем. Будете? - обратился он к некогда медитирующему пожилому мужчине.
- Буду, - подыграл он ему. Наверное, сам пострадал в детстве от таких буйных старушек. У каждого пацана есть своя зловредная старушка, от которой он не раз получал нагоняи. - Вы зачем к мальчикам прицепились? Дома вас гнобят родственники, решили отыграться на слабых?
- А чего они... - сбавила агрессию бабка. - Вертятся здесь и вертятся.
- Мы вам помешали? Извините. Мы сейчас уйдем, - по-взрослому высказался Роман.
- Но прежде вы должны извиниться. Иначе...
- Я была не права.
- То-то же, - развеселился пожилой мужчина.
Валерка заметил через щель, что тип с пакетом пошел дальше и потянул за собой приятеля, который собирался провести воспитательную работу с приставучей бабуленцией. Благо, воспитательных слов в его лексиконе было предостаточно - мама постоянно объясняла сыну, то такое хорошо и что такое плохо. Всегда начинала со слов: "Заруби себе на носу..." Ромке очень захотелось зарубить на крючковатом носу старухи, что обижать вундеркиндов не рекомендуется! Не пришлось...
Подозрительная личность слегка отдалилась от аптеки, в витрине которой красовался Айболит, затем резко развернулась и пошла назад. Недолго думая, личность заскочила внутрь аптеки.
- Вот бы узнать, какое лекарство он будет там покупать, - озадаченно протянул Роман Дианкин.
- Ой, смотри, Аркашка Борщ чапает! - возликовал Валерий, будто сбылась главная мечта всей жизни - встретить одноклассника, с которым не виделся почти неделю. - Сейчас мы зададим ему задачку.
- Тоже мне кандидатура, - возразил приятель. - Аркашка тупее столового ножа.
- На безрыбье, как говорится, и рак рыба... Аркадий! - окликнул Шурупов одноклассника и сделал умильную мину.
- Привет, два брата-акробата, - безучастно произнес Борщ, похрустывая вафельным конусом. Заглотил остатки мороженого и спросил, - что делаете?
- Гуляем, - тут же ответил Ромка.
- У нас к тебе дело. Ты бы мог зайти в эту аптеку и послушать, какое лекарство покупает мужик в полосатой шведке, - попросил Валерий.
- А вдруг в аптеке таких мужиков в полосатых шведках несколько? - резонно поинтересовался Аркадий.
- У него брови, - вставил Роман. Приложил к своим бровям кисти рук с растопыренными пальцами. Решил, что так будет легче представить, какие у мужика кустистые брови.
- Еще приметы, - отдал короткий приказ Борщ.
- Еще есть лысина на макушке, - вспомнил Шурупов.
- Можно подумать, я смогу рассмотреть его лысину на макушке, - возмутился одноклассник. - У меня лестницы с собой нет.
- Аркаша, не нуди. Иди в аптеку, потом доложишь.
- Что мне с этого будет?
- Еще одно мороженое!
- Два!
- Хорошо, два, - не стал спорить Валерка.
Борщ скрылся в аптеке. Приятели хотели прильнуть к стеклянной двери и понаблюдать, но вовремя опомнились и отошли подальше.
- Нам надо поменять внешность, - сообразил Дианкин, высверливая взглядом отверстие в аптечной двери. - Тогда не нужно просить всяких Аркашек... Еще мороженое ему покупай. И так скоро в дверь не пройдет. Жир трест, - злобно заключил он.
- Любит человек поесть, чего ты к нему привязался. Пусть лопает на здоровье, нам то что.
Из двери показался обжора Борщ. Сначала настороженно огляделся в поисках одноклассников, потом заметил их и уверенно проследовал к ним, нацепив на лицо загадочное выражение.
- Ну, что? - первым спросил Роман, опередив приятеля.
- Что это за мужик и зачем вы за ним следите? - запоздало спросил Аркадий.
- Потом мы тебе всё расскажем, - отмахнулся Валерка. - Что он покупал?
- Сначала деньги на мороженое, - сказал предприимчивый малец.
Шурупов вытащил из кармана пятьдесят рублей и вручил однокласснику.
- Мало, - запротестовал он, на всякий случай пряча купюру в карман.
- Не наглей, а, - окрысился Ромка.
- Ладно. Ваш мужик покупал в аптеке лекарство, - упавшим голосом сообщил он, будто рассказывал о несчастном случае, произошедшем на его глазах.
- Какое лекарство? - хором взвыли друзья.
- Откуда мне знать. Вы не просили...
- Аркаша, дать бы тебе хорошего леща, - сквозь зубы процедил Ромка.
- Да руки пачкать неохота, - добавил Валерка. - Дуй отсюда.
- Вы обещали...
- Сказал, дуй отсюда, пока деньги назад не забрал.
В это время из дверей аптеки показался законспирированный субъект. Он был сосредоточен на коробочке с лекарством, поэтому не заметил недавних спорщиков, которые поначалу засуетились, потом спрятались за рекламной тумбой цилиндрической формы. Борщ покрутил пальцем у виска и пошагал дальше. А мужчина спрятал новую покупку в старый пакет и поспешно двинулся по тротуару в прежнем направлении. Миновал здание цирка и свернул за угол. Устроился на скамейке, спиной к проезжей части, и стал с беспечным видом наблюдать за прохожими. Мальчишки привычно затаились за углом.
- Сейчас что-то будет, - вздохнул Валерий. - А мы так далеко от него.
- Надо перебежать на другую сторону, а потом... потом подобраться к нему сзади, - сообразил Роман. - Хочешь, я сделаю это один, а ты будешь наблюдать с этой точки.
- Ага, разогнался - нахмурился Шурупов. - Он будет в курсе дела, а я буду здесь стоять, как тополь на Плющихе, - раздраженно произнес он, повторив любимую фразу из "Джентльменов удачи". - Пошли вместе.
Они перешли дорогу по пешеходному переходу, уличив момент, когда мужчина повернул голову в другую сторону. Пробежали несколько метров по тротуару, после чего нарушили правила, и перескочили обратно. Благо, мужик не обратил внимания на сигналы автолюбителей, возмутившихся беспечностью пацанов. Правее скамейки находился минимаркет, приветливо распахнувший двери. Когда мужик стал шерудить в пакете, преследователи залетели в магазинчик и выбрали удобную позицию для наблюдений. Молодой охранник покосился на них, но ничего не сказал.
- Мы папу ждем, - на всякий случай доложил Валерий.
- Ты посмотри, что он делает, - задохнулся от возмущения Роман.
Подозрительный тип вытащил из картонной упаковки пластмассовую банку, исподтишка высыпал ее содержимое в рядом стоящую урну. Совершенно спокойно достал еще одну картонную упаковку, начал по одной доставать блестящие пластины с упакованными таблетками и поочередно выдавливать таблетки из упаковки в пластмассовую банку, в которой недавно находилось другое лекарство, перекочевавшее в урну. Никто на мужчину внимания не обращал. И чему удивляться, Ромкина бабушка тоже любит доставать таблетки из коробки, а не выдавливать из пластины. Купит лекарство, если оно не в любимой упаковке, то не поленится, переложит всё в баночку, баночку с истрепанную коробку, на которой напишет новый срок годности. Чтобы знать и, не дай Бог, не выпить просроченное лекарство.
Действие мужчины заставило Валерия убедиться в своей правоте.
- Сейчас подменит лекарство, и человек, которому оно предназначено, выпьет не то, что ему доктор прописал, а совсем другое, опасное для его здоровья.
- Уважаю, - восхитился приятелем Дианкин, одновременно пожалев о своей версии, не нашедшей подтверждения. А так было бы здорово, взять с поличным шпиона.
Справившись с делом, мужик выбросил в ту же урну ненужную упаковку второго лекарства, упаковал пластмассовую коробочку в соответствующую упаковку, полюбовался своей работой, после чего аккуратно положил лекарство в пакет, словно оно была миной замедленного действия. Из пакета выудил чек, внимательно изучил, удовлетворенно кивнул и присоединил чек к упаковке. Из нагрудного кармана шведки вытащил крохотный листок бумаги и еще один чек, изучил и их, скомкал и выбросил в урну.
- Ромка, ты понял, у него в кармане хранилась бумажка с названием лекарства, которое по цвету и размеру напоминает то лекарство, которое больному прописал врач.
Роман с трудом переварил сказанное, не все понял, но согласно кивнул.
Тем временем мужчина поднялся со скамейки, и потопал прочь. Пацаны пулей вылетели из магазина. Первым делом приблизились к урне, нашли выброшенную упаковку и продолжили слежку за преступником. Самым главным было - не упустить. Особенно теперь, когда они знают, что кому-то из его друзей, родственников или просто знакомых грозит опасность...
- Валер, а что мы будем делать, когда он доберется до своей жертвы? - спросил совершенно выбившийся из сил Дианкин. Он устал морально, не физически. Никак не мог понять, как можно с таким спокойствием, хладнокровно заменить одно лекарство другим, а затем накормить человека этим запрещенным препаратом. И что им предпринять для спасения человека? - Валер, ну, почему ты молчишь?
- Я не знаю, что мы будем делать. Дойдем до места, там сориентируемся.
А преступный элемент, во всеоружии готовый к злодеянию, вальяжно загрузился в автобус. Как и положено - через переднюю дверь, оплатив за проезд. Когда задняя дверь автобуса открылась, выпуская пассажиров, приятели проникли внутрь и забились в угол. Подозрительный тип устроился на сидении и стал пялиться в окно.
- Надо передать деньги за проезд, - вспомнил Валерий. - А то водитель как разорется, все пассажиры повернут головы в нашу сторону.
- И этот гад нас заметит, - поддержал Роман и передал деньги.
Они ехали достаточно долго. Количество пассажиров, покидающих автобус, превышало количество входящих. В итоге к концу пути в салоне автобуса сидел тип с пакетом из аптеки, двое мальчишек, задремавший мужчина неопрятной наружности, пожилая женщина с пластиковым ведром, стоявщим у ее ног, и подросток, приблажно подергивающий головой в такт музыки, которая лилась из мобильника в наушники.
- Конечная! - объявил водитель с явным злорадством, словно предложил прогуляться по сафари-парку, наводненному оголодавшими дикими зверями.
- Валер, куда это мы заехали? - спросил Дианкин. Из салона они выбрались последними, отпустив вперед незнакомца.
- Спроси чего-нибудь полегче. Да ты не бойся, где остановка мы знаем, на каком автобусе сюда приехали тоже знаем, так что не заблудимся, - успокоил приятеля Шурупов.
- Я боюсь? - возмутился приятель. - Пусть он боится, - кивнул он в сторону человека, за которым они ходили достаточно долго.
- Наверное, это какой-то новый микрорайон. Домов построили много, а деревьев почти нет.
- Прямо, как в пустыне, - печально вздохнул Роман. - Сейчас он повернется, и сразу нас увидит. Даже спрятаться негде.
Но мужчина поворачиваться не собирался, уверенно шел по тротуару, весело размахивая пакетом.
- Посмотрите на него, - бурчал себе под нос Дианкин, - веселье из него так и прет. Конечно, скоро его план сработает... А нам что делать? Он расправится с человеком, а мы будем наблюдать со стороны... Так получается?
- Замолчишь ты сегодня?! - не громко возмутился Шурупов. - И зудит и зудит целый день.
- И не зужу, - парировал приятель. - Я не пчела, чтобы зудеть. Или комар, - поправился он. - Неплохо бы превратиться в комара, полететь за этим гадом, вместе с ним проникнуться в квартиру, где его давно ждет нездоровый человек, и в самый ответственный момент, когда этот гад будет давать лекарство, усесться ему на нос и больно укусить...
- А потом превратиться обратно в мальчика Рому, и сказать: "Ваш дом окружен! Сопротивление бесполезно! Ваши действия зафиксированы на камере наблюдения. Так что вам не отпереться, гражданин нехороший!"... Вот так вот, - добавил от себя Валерий - будущий сыщик.