Аннотация: Наша жизнь - это мир контрастов! Как познать и оценить степень любви и заботы, особенно если все это создается искусственно...?
Такого напряжённого дня не было давно. Наконец-то пришёл домой и, рухнув на диван, успел только промолвить: "Любимая программа" и сразу же добавил: "Любимая Люсси". Она помогла быстро раздеться, провела в душ, а затем - в комнату релаксации. Это небольшое помещение оставалось для меня всегда приятной загадкой, ведь в нём, казалось бы, таким простым способом, снималась любая нервная нагрузка. Тренажёрный зал вместе с этой удивительной комнатой достался мне от деда - несостоявшегося астронавта, но прошедшего когда-то полную школу резервного состава.
В принципе, ничего необычного в ней не было - большая, но неглубокая ванная, похожая на маленький бассейн. Она наполнялась водой с очень высокой концентрацией морской соли, причём температурные показатели воды, на протяжении всего сеанса, поддерживались на уровне температуры моего тела с точностью до одной десятой градуса. В комнате - максимальная звукоизоляция и полнейшая темнота. Находясь в такой среде, уже через минуту я начинал себя чувствовать, как в невесомости, не осознающим, ни своего местонахождения, ни времени. Органы чувств угасали, а абсолютная тишина поглощала и стирала всё: возбуждённые мысли, навязчивые идеи, незаконченные рассуждения и споры, впечатления прожитого дня, буквально все ощущения. Растворяясь в пространстве, я просто прекращал на время существовать!
Главное - надёжно зафиксировать страховочный подголовник, чтобы, лёжа в воде, не утонуть и живым и здоровым очнуться спустя некоторое время от мягких лучей искусственного рассвета, нежных звуков прибоя или пения птиц, и приятных ароматов. Люсси постоянно придумывала и подбирала всё более интересные программы моего пробуждения.
Доза релаксации, конечно, контролировалась электронными приборами. Установленные параметры нельзя было нарушать, тем более ими злоупотреблять. Что там, за пределом максимально допустимых 30 минут, никто до конца и не знал, даже они казались вечностью! За этой ответственной процедурой, как и за всем порядком в доме, следила моя надежная домохозяйка - любимая Люсси.
Новая экспериментальная модель "Люсси" считалась, по сравнению с предыдущими клонами-биороботами, наиболее удачной разработкой. Такое имя придумал её создатель, решив сократить старое выражение: " Любовь - страшная сила! ". Новая модель выделялась большим стремлением узнать мои привычки, характер и максимально организовать домашний комфорт. Это была настоящая машина по изучению меня, и я всё чаще ловил себя на мысли, что она знает больше, чем я сам о себе. Люсси во мне видела не человека-личность, а сканированный объект-снимок моих ощущений и желаний, заложенный программой в идеальный образ.
Всё делалось заботливой хозяйкой с большим угодничеством и любезностью, от подбора цвета носков и запаха постели, до разумного ограничения просмотра передач. Но не всегда я соглашался с её рациональным подходом и навязчивым, но бесспорно полезным для меня, домашним распорядком. Она так беспокоилась о моём душевном спокойствии и состоянии здоровья, что в последнее время я даже начал замечать у неё нервозность при не выполнении мною установленных требований.
Вчера не выдержал и попросил, правда, грубовато, не навязывать то, что я и сам знаю, но не хочу исполнять; что я не объект воплощения какой-то идиотской программы, а самостоятельный свободный Человек!
Ну вот, наконец, моё тело начало расслабляться, а сознание постепенно расплываться по приятной, тихой, бесконечной пустоте...
***
Яркая вспышка привела меня в сознание.
- Почему так неуютно и холодно? - спросил я себя, пытаясь встать на ноги, но не смог почувствовать своё тело.
Его просто не было! Остались одни только мысли и страх.
- Сколько же я провёл здесь времени? Десять минут..., десять часов... или десять дней! Неужели испортилась автоматика, и моё истощенное тело сейчас погибает? А может, оно уже давно умерло, и здесь находятся только одна душа и испуганный рассудок?
Размышления прервались каким-то необъяснимо-неприятным ощущением чьего-то присутствия рядом со мной? Я отчётливо услышал всплески от шагов по воде и ощутил тихое дыхание; кто-то из темноты смотрел прямо в моё лицо.
- Этого не должно быть! - хотелось закричать, позвать Люсси, но скованный страхом оттого, что кто-то топчется по мне, я не смог выдавить даже звука.
Вновь вспышка; рядом какой-то расплывчатый силуэт; от испуга хотел поднять руку...
- Но, о боже! Где мои руки?
Тело на сигналы мозга не отзывалось. Я раньше понимал, что для человека, который потерял даже палец, не говоря уже о руке, это большая трагедия, но что такое настоящий ужас, когда теряешь всё тело, я ощутил только сейчас. Страх постепенно поглотил моё сознание и заполнил собой пространство, а тишина всё больше становилась невыносимой и давящей. Но вот внезапно появился какой-то неуловимый шум, напоминающий тихое монотонное течение.
- Что это за звуки и откуда они? - подумал я и, почти сразу, ощутил медленное вращение, как в водовороте.
Скорость увеличивалась и всё, вокруг сужаясь, уходило куда-то вниз. Мысли и догадки наползали друг на друга, удивляя и пугая своей абсурдностью.
- Кто-то вытянул сливную пробку и меня сейчас просто засасывает в канализацию, - сделал неутешительный вывод, испуганный до смерти, разум.
Вращение ускорялось, клокочущий и похрюкивающий звук становился всё громче, а меня несло всё быстрее и быстрее. Я испытывал жуткий страх от того, что чувствовал себя растянутым на сотни метров по канализационным трубам. Трудно было даже определить, сколько времени продолжался этот скоростной спуск, но, наконец-то, всё то, что считалось мною, перемешанное с нечистотами и дерьмом, остановилось в каком-то отстойнике с тухлым и противнющим запахом.
После такой круговерти я даже обрадовался покою и тому, что подголовник до сих пор удерживал моё сознание на плаву. Но это состояние продолжалось всего одно мгновение; кто-то бесцеремонно отстегнул фиксаторы. Не имея возможности сопротивляться погружению и, едва успев набрать глоток воздуха, я быстро начал погружаться в противную и мерзкую среду, мысленно прощаясь с жизнью.
Неожиданно внизу становилось всё теплее, я рискнул открыть на секунду глаза и в изумлении увидел в глубине тусклый свет. Восторгу и радости от появившейся маленькой, хоть и абсурдной надежды спасения, даже на дне отстойника, не было предела. Быстрее..., быстрее..., уже нет силы задерживать дыхание, ещё немножко, ещё... ещё... Всё! Конец! И я втягиваю в себя, о Боже, нет, не грязные помои, а чистый, тёплый воздух с запахом свежего сена, слышу трель соловья, открываю глаза и вижу своё плавающее тело в мягких лучах прекрасного рассвета. Это - не просто счастье, это - предел Счастья!
***
Выйдя из комнаты, я, онемевший от всеохватывающего блаженства, почувствовал себя вновь рождённым. Но всё-таки, где-то там, в глубине сознания осталось неприятное чувство: как будто, я её - эту радость, украл, или получил не честным путем. Всё это напоминало мне короткую вспышку прекрасных чувств, которые угасали намного быстрее обычного.
Люсси с любезной улыбкой подала полотенце и нежным голосом спросила:
- Милый, тебе сейчас приятно, тебя уже не волнуют проблемы, ты рад?
Я действительно был очень рад. Но чему?
Смотря в её горящие любовью глаза, я осмысливал происшедшее.
- Неужели, чтобы получить эту радость, надо было пережить такой кошмар? Что это было? Наказание за мелкие непослушания, коварная месть за мою грубость или желание мне подарить, таким вот образом, много - много радости. А, может, всё вместе? - спрашивал я себя, не находя внятного ответа. - Эта модель Люсси не такая уж и безобидная. Ради того, чтобы выполнить своё предназначение, и я мог получить как можно больше приятных ощущений, она готова была пойти на всё и использовать любую ситуацию. Сегодня релаксацию, а завтра, не исключено, что подстроит, допустим, порез моего пальца, это в лучшем случае, и потом с любовью будет его облизывать и лечить, проявляя нежность и заботу. Боль пройдёт, мне будет лучше и снова радостно! А какой ещё контраст ощущений она может придумать? Наверняка в программе заложена импровизация в стиле работы "по обстоятельствам".
Или я чего-то недопонимаю или перестарались разработчики, которые так увлеклись совершенствованием клона, что переступили некую грань, дав предпочтение форме над содержанием, забыв старую истину, что "благими намерениями может быть выстлана дорога в ад".
Для меня это слишком!
Она смотрела с такой любовью, что была готова выполнить, не только все мои желания, а и самой сделать так, чтобы мне было, не просто хорошо, а максимально, всеобъемлюще приятно и предельно радостно. Причем любой ценой, даже если для этого придётся пожертвовать немножко мною.
Я к этому не был готов.
- Люсси...! Моя любимая Люсси! Вызови пожалуйста своего агента, - попросил я, любуясь её неподдельной, искренней улыбкой.
И почти сразу же, передо мной возникло голограммное изображение молодого человека.
- Вы обратились к оператору агентства "Люсси". Мы выполним любые ваши пожелания и учтём все предложения, - раздался в комнате бархатный приятный голос.
Я посмотрел в её сияющие, наполненные любовью глаза и, никому ничего не объясняя, только сказал: "Будьте добры, отключите объект три ноля сто тридцать и пришлите мою старую модель".
Когда я снова взглянул на Люсси, то уже не увидел знакомой улыбки. Её лицо было строгим, глаза стали матовыми, а взгляд безразличным. От любви не осталось и следа.
Она собрала в небольшой чемодан свои приборы, открыла компьютер, быстро составила отчёт и, сделав распечатку, вместе с чеком отдала мне.
- До встречи абонент двадцать семь ноль три, - промолвила по-деловому Люсси и ушла не оборачиваясь.
- Прощай... Лю... три ноля...! - запинаясь, ответил я после паузы ей вдогонку, вспоминая и, уже по-новому воспринимая, такое загадочное выражение: "Любовь - это страшная сила!".