В древнем лесу - как в готическом храме:
Сосен колонны, витраж из берёз;
В мягком, уютном лесном полумраке
Крепок узор из языческих грёз.
Шелес опавшей листвы - то не ветер,
Мягкие лапы ступают в тиши;
Карие очи глядят, не мигая,
Взором пронзая до самой души.
Встав на колени, тебя обниму я,
Шерсть на загривке коснётся волос.
Музыкой ночи твой вой разнесётся -
Ласков, опасен и дик, стоголос.
В пень я вонзаю клинок. Полнолунье.
Кровью черчу Руны Предков на пне.
Молча сидишь, красноокая, знаешь,
Память какая откроется мне.
Только туман услыхал заклинанье;
Назад отхожу, и - прыжок над ножом...
...Тот, кто недавно был лишь человеком,
Серым, как ночь и туман стал волком.
Визги и лай, и глухое рычанье;
Влажный язык лижет морду; восторг;
Не объяснить языком человека
То, что с подругой почувствует волк.
Днём мы не встретимся, даже не бросим
Взягляд мимоходом друг в друга. Ведь мы
Роительской волей - веригою крепкой -
С другими, нелюбыми, обручены.
Чу! Что я слышу! Вот, конница скачет -
При каждом копьё, полон стрел саадак;
Речи слышны нам: "Вперёд, христиане,
Сталью сражён будет злой волкодлак!"
Исход предрешён был: два волка, а против -
Две сотни охотников, свора собак.
Вещей беспощадный порядок незыблем:
Здесь в бегство не бросится только дурак.
Две тени по лесу в стремительном беге.
Одна спотыкается - сил нет бежать.
Собаки притихли и люди замолкли.
Волк над волчицей остался стоять.
                           ***
Быль или небыль - кто точно мне скажет, -
Знаю лишь то, что мой дед говорил,
Будто в лесу заповедном огромный
Призрачный волк при луне полной выл;
Зовом на зов отвечая, волчица
Сквозь дерева к нему призраком шла...
Знать, не враньё это всё, значит, верна,
Значит, правдива людская молва.
Значит, не зря молодёжь на Купало
Рвёт на опушке на Волчьей цветы,
Что словно кровь, словно пламя краснеют -
И как любовь что белы и чисты.