Во вторник, вырваться в соседний город и вернуть кота, не получилось. Рано утром приехала мама с курорта. Заняться ей, видать, особо было нечем, вот она и решила устроить званый вечер. Отчим, прикинув какую выгоду он получит с этого и кого из компаньонов можно позвать на вечер, поддержал ее в этом "важном" решении. А так как, по мнению мамы, у вечера должен быть повод - она принялась его искать. И нашла-таки! Она вспомнила про моё прошедшее день рождение. Лучше б не вспоминала! Честно, было бы намного лучше.
Весь день я провел в компании мамы и сестрицы, а вечер - молча просидел за праздничным столом, принимая поздравления и подарки от незнакомых людей. С Днем Рождения, Тиш! Ага. Мечтал о том, чтобы тебя поздравили? Получай - что хотел! Только, вот, хотелось-то на самом деле не этого.
Где-то ближе к ночи смог вырваться из лап мамы и гостей, правда, ехать уже никуда не хотелось. Еле дошел до кровати и рухнул на нее. В коленях пристроился Лимон, целый день просидевший взаперти. Родным, присутствие мей-куна в доме, объяснил просто - друг попросил подержать у себя пару дней. Мама приказала запереть кота у себя, чтобы не мешал гостям.
Ночью, из сна меня вырвал звонок брата.
- Тишка! С прошедшим тебя! Спасибо за поздравления! - Прокричал в трубку радостный Тим. - Извини, что не поздравили вовремя. Мы с Зайкой на конференции торчали и оборудование закупали. От туда, как из морга, фиг кому позвонишь, сплошь "Высокие Технологии" и помехи! Но мы уже обратно едем, в Москву. Приедем - с нас подарок!
Я улыбнулся, представляя брата, обнимающего Зайку - свою девушку. Оба жизнерадостные и счастливые. Смотришь на них и понимаешь, что любовь все-таки есть. Только, не каждый способен любить кого-то еще, кроме себя. Мой брат, вот, способен - а я, наверно, нет. Я и себя-то не особо люблю.
Из трубки слышались возня, шум, кашель. Это Зайка отбирала у Тима трубку, чтоб поболтать со мной.
- Тиш, с прошедшим тебя! Я такой подарок тут купила! Приеду - задарю! Твоего братца я уже поздравила! Вы ж мои, Котовские, в один день родились! Все недоумеваю, как только ваша мать так умудрилась: и в один день родить, и похожих до жути? - Моя улыбка стала еще шире. Смешно, но, волей случая, мы с братом рождены в один день, с разницей в два года.
- Ага. Как-то, видать, подгадала. Спасибо, Зин, за поздравление. Как там в Англии?
- Как-как! Дождь задолбал! Ой, Тими телефон забирает.
Снова шум и возня.
- Зайка моя простыла. Представляешь? Температура, аж, тридцать девять и два! Я ее чаем с медом отпаиваю, а она капризничает. Ну, ничего, я ее вылечу! Ей здоровье нужно. Я ребенка от нее хочу, жуть как.
- Племянники - это хорошо. Возвращайтесь быстрее.
- Едем уже, едем! Мама меня поздравляла или, как обычно, забыла?
- Поздравила. Сегодня. И все причитала, как я похож сам на себя. - Тяжко вздохнул я. Больная тема. Вообще-то, по документам, я, почти два года назад, умер в психиатрической больнице, и мама считает меня мертвым. Год назад мы поменялись местами с Тими, и я стал жить с мамой. Она вообще нас не различала, так как не часто обращала на нас внимание, когда мы были младше. Наша мамочка немножко самовлюбленная натура. Все изменения и нестыковки в Тимке она списала на автомобильную аварию в которую, якобы, он попал. На самом деле эту аварию мы подстроили. Так мы смогли объяснить и мои шрамы, и разницу в цвете глаз. Ведь у Тими глаза голыбуе, а у меня карие. Шрамы - от машинного стекла, другой цвет глаз - линзы, которые выписали из-за плохого зрения. Так что, по идее, сегодня поздравления получал он, а не я.
- Ага. Слушай... Нам тут ехать пора. Приеду - позвоню. - Сказал Тими и звонок прервался.
После короткого разговора с братом не смог уснуть и, одевшись, пошел гулять в сад. Лил дождь, но мне это не мешало. Просто захотелось побыть подальше от гомонящей в доме толпы. Им было весело - а мне нет. Душу раздирала невыносимая тоска, а тело пробирал промозглый ветер.
Сегодняшнее утро встретило меня дуэтом из будильника и кота. Я и не знал, что коты умеют так орать! Мне чуть уши не заложило.
Я позавтракал, покормил Лимона и пошел собирать вещи на неделю. С завтрашнего дня у меня начинается учеба в институте. Да, и Инсо, кажется, мне сегодня работу подкинуть обещала. Пропаду на неделю - две, как пить дать.
Уговариваю водителя мамы отвезти меня с моим барахлом на съемную квартиру в соседний город. Мужик соглашается лишь при виде энной суммы денег. Под его недобрым взглядом я запихиваю свой мопед в багажник, а кота и вещи - на заднее сиденье. Бедняга огорчается. Ведь ему потом всю машину целиком придется мыть.
На собрании второкурсников приходит смс от Инсо.
[Обстоятельства изменились. Концерт переносится на четверг. Жду тебя завтра у себя.]
[Буду вечером.]
После собрания возвращаюсь на съемную квартиру. За мое отсутствие Лимон умудрился там нашкодить, перегрызя провода от телефона и нагадив в коридоре. Делаю уборку, разбираю привезенные вещи. Вечером, прихватив кота с собой, еду к Арсению. Дома его не застаю и решаю подождать.
Беру Лимона на руки, заползаю с ногами на подоконник, между лестничными пролетами, и незаметно для себя засыпаю.
Становится жарко. Душно. Снова снится кошмар. Прошлое. Снова оно. Беги - не убежишь. Догонит и зальет волной отчаянья. Снова снится плен.
Боль... Невыносимая боль... Тело разрывает на части... Хочется убежать от этой боли... Но, держащие за бедра руки, не дают... Глухие шлепки от соприкосновения тел... Цепляюсь за пол ногтями и пытаюсь отползти, но резкий удар по голове - и я встречаюсь лицом с холодным полом...
- Стой, шлюшка! Куда бежишь!
Сзади слышны стоны удовольствия моего мучителя:
- Ох, блядь, хорош... Да... Ммм... - Толчки в меня усиливаются и, кажется, у меня из ануса пошла кровь. Мне уже все равно, лишь бы все быстрее закончилось и меня, как обычно, оставили в покое.
- Пусти... - могу выдавить из себя лишь одно слово. Боль выворачивает сознание. Немые стоны застревают в горле. Мучителю на это плевать.
- Отдери его хорошенько, Эдя. - Произносит тот, что держит камеру. - Мы этот фильмец его папаше пошлем, чтоб быстрее шевелиться начал, а то прошлый, видать, его не сильно впечатлил.
- Дааа... - Мой мучитель делает толчки еще резче и, наконец, кончает в меня, захлебываясь стонами. - Аааа... Да! Класс!
Он выходит из меня и бросает мое тело на пол, как ненужную куклу. Все тело горит. Холодный пол кажется обжигающим.
- Теперь ты поиграешь с котенком? А, Андрюх?
- Конечно. Когда я от таких игр отказывался? - Этот самый Андрюха передает дружку камеру, хватает меня за волосы и, смеясь, сует мне в рот свой член. - На-ка пососи, леденец.
Смотрю на этого урода. Пососать? Нет! Только не это! Но оплеуха по щеке - и я делаю как говорят. Беру в рот член и сосу, а затем со всей силы сжимаю челюсть. Да, я всегда сгрызаю леденцы, так как не особо их люблю.
- Ааааааааааа... Твою... Су... - Вопит Андрюха и я встречаюсь головой со стеной. Как жаль, что не вырубился - придется снова терпеть боль.
- Сейчас я тебе устрою, паршивец. - В руках Эди появляется нож.- Ну, что нравится? - Хищная улыбка на лице мучителя и по моей груди сбегает кровь. Становится еще больней. Меня режут, а я смотрю в потолок и думаю о том, почему мама не забрала и меня с собой, когда уходила от отца.
- Ну, давай, кричи! Чего молчишь и глаза свои стеклянные вылупил? А? - Меня трясут и подставляют нож к горлу.
Кричать? А смысл? Я уже накричался до хрипоты за предыдущие дни плена. Лучше молчать, смотреть в потолок и думать "Почему просто не убьют?" Не убьют. Пока отец не отдаст деньги. Чертов картежник. Ни черта он не отдаст, а меня, в конце концов, либо просто убьют, перед этим затрахав до смерти, либо отдадут в бордель, что еще хуже. Мне всего 14 - "самое оно для извращенцев" - так говорила Лика, которую, также как и меня, похитили эти уроды, чтоб выбить долги из родителей.
- Вы, придурки! Он же нам живой нужен! - Третий мучитель оттаскивает от меня Эдю. Слышу крики, но мне все равно, что происходит. Я рассматриваю трещины потолка. Их так много. Одни большие, а другие совсем маленькие. Глаза закрываются сами собой. Проходят минуты. Меня поднимают и куда-то несут.
- Терпи, парень. Нечего было их доводить. - Чей-то незнакомый голос.
Кажется, мне промывают раны, а потом оставляют лежать на кровати. Почти ни на что нет сил, но я открываю глаза и сажусь. В этой комнате есть маленькое окошко, почти у потолка, в которое светит луна. Вспоминается, как Лика ночами гладила меня по голове и шептала "Все будет хорошо, Тишка. А если мы умрем, то попадем на луну. Там, наверно, здорово. Мы там будем гулять и смеяться. Мы ведь с тобой так долго не смеялись... А эти уроды будут плакать... Горько-горько... Как мы". Похоже, родители Лики все-таки отдали похитителям деньги, ведь ее, мертвую, вчера выносили из подвала.
Держась за стену, дохожу до окошка. Смотрю на луну и почти шепотом молю:
- Пожалуйста... Лика... - По лицу непроизвольно текут слезы. - Пожалуйста, забери меня к себе... - Сил вернуться на кровать - нет, и я, теряя сознание, падаю на пол.
Кошмар отпускает из своих цепких объятий. Становится холодно. Появляется дрожь и желание сжаться в комок.
Рядом что-то теплое. Прижимаю это что-то к себе и впадаю в спасительное забытье. Так тепло, а в голове все крутится фраза "Все будет хорошо, Тишка".
Арсений
Среда никогда не была моим любимым днем. В среду у меня всегда все на полдороги: работа, настроение и осуществление планов. С утра еле встал с кровати, потому как, ни кто не пытался меня разбудить противным мяуканьем и раскопкой моей туши из-под одеяла. С одной стороны хорошо, а с другой непривычно и одиноко. Не люблю чувство одиночества. От него хочется на стену лезть.
Утренняя кружка кофе. Быстро скуренная сигарета. И, снова, обычный рабочий день. Планерка, часа два работы в отделе разработок, совещание, переговоры, обед с Илом и Софьей, работа в отделе планирования, подпись документов, совещание у рекламщиков. Замкнутый круг моей реальности, разбавляемый рискованными авантюрами с Индиго и компанией.
Поздно вечером, обсудив с Марком нужное для предстоящей авантюры оборудование, уставший еду домой. Хотя, "дом" - громко сказано. В холодной квартире меня теперь не ждет даже кот. Ни Марк, ни я, так и не смогли его вчера найти.
Лифт сломан. Поднимаюсь до квартиры по лестнице.
На подоконнике, между пятым и шестым этажом, меня ждет сюрприз. Мой Лимошка дрыхнет на Тихоне. Подхожу к сладко спящей парочке и легонько толкаю парня.
- Тиш... - Парень никак не реагирует.
- Маууу... - Подает голос Лимоша, а парень, все также, не откликается на внешние раздражители.
- Тиш, вставай. Тут холодно. Замерз, наверно. Пошли чаем напою. - Касаюсь руки парня и тихонько тяну ее на себя. Тихон лишь протяжно стонет.
- Маууу... - Мяуканье кота становится все тревожнее.
Что-то не так. Что-то начинает тревожить и меня. Руки Тиша горячие, а в подъезде холод собачий. Касаюсь губами лба паренька. Жар. У него жар. Выругнувшись, беру рюкзак парня, поднимаюсь к себе и открываю квартиру. Затем, кинув рюкзак и свою сумку на тумбочку в прихожей, возвращаюсь за Тихоном .
Несу его на руках в свою комнату, пытаясь не запнуться об прыгающего под ногами кота, и ложу на кровать. Тихон все также не просыпается. Раздеваю его и переодев в свой старый вязаный свитер и пижамные штаны, закутываю в одеяло. Поражают зажившие шрамы на его теле, но возникшие вопросы о них откладываю на дальнюю полку. Сейчас не это главное. Тихону нужен врач.
Мимоза! Плевать что он хирург, а не терапевт. Хоть чем-то да поможет. Беру телефон и пытаюсь дозвониться до него. Удается с третьей попытки.
- Чешир, что-то случилось? Мы же вроде все в понедельник собираемся. Аварийка? Мне собирать вещи? - Уставший и немного удивленный голос на том конце трубки. Наверно, он только с операции.
- Нет. Но ты мне нужен.
- Не въехал. С каких это пор я стал тебе нужен? А поподробнее?
- Михаэль, ты мне как врач нужен.
- Опа! Арс, я своим ушам не верю, ты что, заболел? С твоим-то здоровьем?
- Не я. Тихон. У него жар сильный. Повреждений на теле нет. Кажется простуда. Его лихорадит нехило. Что мне делать?
- То, что повреждений нет - это хорошо. Но кто такой Тихон?
- Паренек один. Я потом тебе про него расскажу. Так, что мне делать-то с ним?
- Конечно, "Скорую" вызвать не помешало бы, но лучше я сам приеду. Меня сейчас Ромашка моя как раз на машине с работы забирать приедет. Мы в круглосуточную аптеку и к тебе сразу. Ты, с этим Тихоном, где сейчас?
- Дома, на Лебединой.
- Окей. Часа через два приедем. Ты пока ему ацетилку дай и попить. И вообще побольше пить.
- Михаэль, он без сознания.
- Это плохо. Попробуй хоть как-нибудь ему жаропонижающее впихнуть. Хоть рот в рот, но впихни. Сильный жар это не гуд. Закутай его хорошенько. Если появится холодный пот, то разотри его спиртом или водкой и жди нас. Скоро будем.
Нажимаю кнопку отбоя на телефоне и иду смотреть как там больной.
Тиш лежит на кровати, сжавшись в комок. Парня потряхивает. Мой кот прижимается к нему и лижет его ладонь.
- Пожалуйста... Лика... Пожалуйста - Жалобно стонет парень и пытается сильнее сжаться в комок. Ложусь рядом с ним и начинаю тихонько гладить его по голове. Тихон отзывается на ласку и прижимается ко мне, обхватив руками. Кажется, все-таки появился холодный пот. Вот черт! Ни спирта, ни водки у меня нет. Придется ждать и молить, чтоб Мимоза быстрее приехал.
- Тише. Все будет хорошо, Тишка. Скоро врач приедет. - Легонько провожу костяшками пальцев по его лицу, очерчивая скулы, непроизвольно отмечая, что он симпатичный.
Его, мягкие на ощупь, волосы прилипли к вспотевшему лбу. Лицо бледное и напряженное. Брови сдвинуты, а губы сжаты. Длинные ресницы слегка подрагивают. Замечаю, что левое ухо у него проколото. Серьга в виде какого-то иероглифа.
Кот, переползший к нам в ноги, начинает урчать как трактор. Моя усталость все-таки дает о себе знать и незаметно я засыпаю, прижимая к себе Тиша.