Котлов Александр : другие произведения.

Одиссея адмирала Моргана и удачи полковника Блада

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "Пятнадцать человек на сундук мертвеца. Йо-хо-хо, и бутылка рому!" Эти слова знакомы всем людям, которые с детства увлечены приключенческой литературой. Кто в детстве полюбил этот жанр, тот никак не мог не прочитать хотя бы одну книгу, повествующую о грозных морских разбойниках. "Джентльменах удачи" - пиратах, корсарах, флибустьерах... Эти истории о лихих "пенителях морей и океанов", флагом которых, чаще всего, был "Весёлый Роджер", ещё долго, верно, будут захватывать дух у юных читателей из самых разных стран...
  Вместо эпиграфа:
  
  "...Вы тоже так думаете, а? Черт побери! В самом деле, почему нет? Он, дьявол меня разрази, лучше Моргана, а ведь Морган в свое время был назначен губернатором.
  Послали за Бладом. Он явился, нарядный и жизнерадостный, так как
  воспользовался пребыванием в Порт-Ройяле, чтобы привести себя в порядок.
  Когда лорд Уиллогби сообщил ему о своем предложении, Блад был ошеломлен. Ни
  о чем подобном он никогда даже и не мечтал, и его сразу же начали обуревать
  сомнения в своей способности справиться с таким ответственным постом..."
  
   Из романа Рафаэля Сабатини "Одиссея капитана Блада"
  
  Одиссея капитана Блада []
  Несколько необходимых слов
  
  
  "Пятнадцать человек на сундук мертвеца.
  Йо-хо-хо, и бутылка рома!"
  
  Эти слова знакомы всем людям, которые с детства увлечены приключенческой литературой. Кто в детстве полюбил этот жанр, тот никак не мог не прочитать хотя бы одну книгу, повествующую о грозных морских разбойниках. "Джентльменах удачи" - пиратах, корсарах, флибустьерах... Эти истории о лихих "пенителях морей и океанов", флагом которых, чаще всего, был "Весёлый Роджер", ещё долго, верно, будут захватывать дух у юных читателей из самых разных стран...
  Почему же, может возникнуть вполне резонный вопрос у кого-то из вас, уважаемые читатели? Чем же морской разбой может быть так интересен, по сравнению с разбоем "сухопутным"?
  Я искал ответ на этот вопрос в своё время - когда был одним из тех юных читателей, упомянутых мною. И мнение моё таково - всё дело в МОРЕ!
  Море - это такое место, где человек ощущает, одновременно, и своё величие и своё ничтожество. Где особенно сильно осознаётся красота и неповторимость нашего мира...
  А господа корсары, флибустьеры, пираты также тем притягательны для романтического темперамента, что, как и многие иные благородные разбойники "с суши", тоже нередко были защитниками обездоленных, угнетённых, несчастных людей...
  Многие писатели посвятили своё время теме пиратства. И мы теперь читаем и перечитываем их прекрасные романы о "рыцарях весёлого Роджера", написанные в разные эпохи истории человечества. Из них самыми любимыми для меня являются романы известного английского писателя Рафаэля Сабатини. Эти бесподобные книги я читаю и перечитываю с неослабевающим интересом! Думаю, совсем не удивлю вас, назвав мой самый любимый его роман. Это, конечно же, "Одиссея капитана Блада"!
  И здесь, в своём рассказе, который я имею честь представить вашему вниманию, я хочу поделиться со всеми вами тем, что узнал о людях, ставших прообразами благородного корсара, капитана Питера Блада - главного героя этого одного из лучших произведений в жанре приключенческой литературы.
  А уж Вам судить - даром или недаром я потратил время на это!
  
  Но сначала я хочу отдать дань уважения автору этого великого романа. Я просто обязан сделать это!
  
  Итак, позвольте вкратце ознакомить вас с биографией и творческим путём автора романа "Одиссея капитана Блада", прекрасного писателя и замечательного человека - Рафаэля Сабатини.
  
  
   Рафаэль Сабатини - "Дюма ХХ-го века"
  
  Великолепный портрет писателя []
  Великолепный портрет писателя
  на сигаретной (!) коробке
  
  Сразу же начну с объяснения, на каких таких основаниях я посмел назвать Рафаэля Сабатини "Дюма ХХ-го века". Потому что предвидел, что эти несколько слов, что вы уже прочли и которые, без сомнения, вызвали у многих из вас неоднозначную реакцию: у кого изумление, у кого смех (эти люди небось и подумали ещё при этом - вот дурак-то, глупость какую "выдал"!), а у кого-то, возможно, даже и праведный гнев!
  Как бы мне не хотелось приписать авторство такого удивительного определения себе любимому, но принадлежит оно не мне. Автором является один из моих лучших товарищей, такой же любитель приключенческой литературы, как и я. С ним мы немало времени потратили в своей студенческой юности, обсуждая сюжеты любимых книг, вместо того чтобы "балдеть" и "гудеть". То-бишь, тем, чем занималось, занимается и будет, верно, ещё много лет заниматься абсолютное большинство студенческой молодёжи из стран бывшего Союза.
  И я с ним совершенно согласен!
  Да, в книгах этого незауряднейшего человека и чудесного писателя есть нечто, что роднит его великолепные произведения, сюжеты многих из которых просто захватывают дух, с шедеврами, вышедшими из-под пера Александра Дюма-отца. По моему мнению - это то, что многие из его героев также не были целиком и полностью порождениями воображения автора. Многие из них имели реальные прообразы или "прототипы". Был или, вернее, были "прототипы" и у капитана Блада. Но о них я расскажу вам несколько позже.
  Сейчас же моя задача - кратко, в меру своих ограниченных способностей, представить вашему вниманию (или обновить в вашей памяти) биографию Рафаэля Сабатини и его "литературный" путь.
  Насчёт пути обмолвлюсь сразу, что не буду приводить здесь названия и фабулы всех его произведений. Не буду тратить время на это - сейчас обо всём этом можно почерпнуть информацию из, многим теперь доступным, источников во "всемирной информационной паутине". Я ограничусь информацией только о самых известных его романах и некоторых других произведениях.
  
  Рафаэль Сабатини родился в королевстве Италия, в 1875 году. Местом его рождения является маленький городок Ези, расположенный на побережье Адриатического моря - недалеко от города Анкона. Родители будущего известного писателя, Виченцо Сабатини, итальянец, и Анна Траффорд, англичанка, были незаурядными оперными певцами и выступали в знаменитых итальянских и европейских театрах. Наверное, талантливость отца и матери сыграли свою роль в том, что сын их стал известным писателем и им должны быть благодарны все поклонники его творчества. Ведь произведения вошли в "золотой" фонд историко-приключенческой литературы. Не всегда природа отдыхает на детях талантливых людей!
  Виченцо Сабатини и его супруга Анна с рождением сына не захотели прерывать своей "трудовой деятельности" и, после того, как он немного подрос, отправили его к дедушке и бабушке, со стороны мамы, в Англию, которые жили в маленькой деревушке в окрестностях Ливерпуля. Эта страна в будущем станет второй родиной для Рафаэля, которой он будет служить и словом и делом. Несомненно, любовь к Англии, зародилась в его душе именно в первые годы его жизни, прожитые там.
  В 1882 году папа и мама решили завершить свои певческие карьеры и занялись преподаванием пения. Школу свою они открыли в городе Порту в Португалии. Сына забрали к себе и лично занялись его воспитанием. И Рафаэль, вдобавок к знанию родного языка и английского, которым он уже прекрасно владел, получил возможность изучить португальский язык. Мальчик учился в католической школе несколько лет, после чего Сабатини-старший решил, что работу по воспитанию будущих звёзд оперной сцены лучше продолжить на родине в Италии. Семья обосновалась в Милане, который сейчас известен всем, как столица мировой моды в одежде и "место дислокации" одноимённого известнейшего футбольного клуба, а тогда это была "Мекка" для всех любителей оперного пения. Ведь знаменитейший оперный театр "Ла Скала" находится именно там - не так ли?
  Рафаэль продолжил своё обучение в одной из лучших частных швейцарских школ, которую с успехом закончил, когда ему было 17 лет. К знаниям английского и португальского он добавил ещё и французский и немецкий языки. Знание сыном стольких языков, а также наличие у него сообразительности и живого воображения побудило отца, после его возвращения домой, предложить ему попробовать свои силы на коммерческом поприще в "туманном Альбионе". Рафаэль не противился воле отца и несколько лет проработал частным переводчиком в Англии, даже достигнув на этом поприще некоторого успеха. Впрочем, эта работа, как он быстро осознал, не была его истинным призванием. Его тянуло заняться литературным трудом. Сыграли роль то самое живое воображение, прекрасная память и полученное в юности великолепное образование.
  И молодой человек рискнул сделать "пробу пера", написав в середине 1890-х годов несколько рассказов на историческую тематику. Эти рассказы были изданы, потому что очень даже пришлись по душе редакторам нескольких ведущих европейских журналов. А в 1901 году Сабатини получил заказ на написание настоящего историко-приключенческого романа. Этот роман увидал свет в 1904 году и назывался он "Рыцарь таверны" (в нём повествуется о приключениях одного рыцаря "плаща и шпаги" в середине XVII-го века в Англии). В 1905 году в печать вышел следующий роман "Барделис Великолепный" (о приключениях одного из фаворитов короля Франции Людовика XIII-го).
  В этом же 1905 году Сабатини женился на Рут Гоад Диксон, дочери одного из богатейших ливерпульских коммерсантов и, получив немалое приданое за своей избранницей, решил развивать открытый в себе литературный талант и посвятить свою жизнь исключительно историко-приключенческой литературе. После этого, несомненно, счастливого для всех любителей этого жанра литературы, судьбоносного решения, каждый год из-под пера этого талантливейшего писателя стало выходить по одному роману в год, не считая повестей, рассказов и исторических миниатюр. И это не был какой-то "литературный конвейер", штампующий безликие литературные изделия, похожих как две капли воды. Это был просто какой-то шквал или поток захватывающих дух произведений, от которых невозможно оторваться, пока не прочтёшь "от корки до корки"!
  Перед уже приближавшейся Первой мировой войной "увидели свет", к примеру, такие великолепнейшие произведения Рафаэля Сабатини, как сборник рассказов "Суд герцога" (1911), романы "Жизнь Чезаре Борджиа" (1912), "Торквемада и испанская инквизиция" (1913). Названия этих произведений говорят сами за себя. В первых двух, действие которых происходит в XV-м веке, повествуется о жизни и "деяниях" одного из самых знаменитых деятелей эпохи Ренесансса, герцога Чезаре Борджиа, где он предстаёт, как суровый, но справедливый правитель, что, по-моему, не соотвествует истине. Впрочем, увы для меня, я не историк по профессии и могу ошибаться. За сие прошу прощения! А третье повествование представляет собой описание деятельности испанской инквизиции, в котором во всей своей "красе" предстаёт самый известный инквизитор "всех времён и народов" Томас де Торквемада.
  
  Итак, началась Первая мировая война... Молодой талантливый писатель решил, что негоже ему заниматься творчеством в такое время и, так сказать, "положил свой талант" на алтарь своего второго Отечества - доброй старой Англии. Сабатини, который работал когда-то переводчиком, предложил свои услуги в этом качестве британской разведке. О характере этой его деятельности, к каким он документам, к примеру, он имел доступ, да и о прочих заданиях до сих пор доподлинно почти ничего не известно. Ну, оно и понятно: все разведслужбы мира тщательно хранят свои тайны и очень нескоро снимают с них гриф секретности! Если снимают вообще. Одно можно утверждать уверенно - без всяких сомнений деятельность писателя на этом поприще была полезной для Англии, так как переводчиком Сабатини был отменным.
  Но, невзирая на свою крайнюю занятость в годы войны, Рафаэль, тем не менее, сумел обогатить "золотой фонд" мировой историко-приключенческой литературы новыми великолепными романами. В 1915 году вышли в печать "Знамя Быка" (завершает серию книг о Чезаре Борджиа), "Морской ястреб" (о борьбе жителей Европы с мусульманскими корсарами Средиземноморья в XV-м веке). А в 1917 и 1919 годах, соответственно, писатель подготовил целых два тома великолепных исторических миниатюр под общим названием "Капризы Клио" (здесь он замечательно рассказывает о судьбах разных известных исторических лиц, живших в века с ХV-го по ХVIII-й).
  Первая мировая война, победоносная для стран Антанты и Североамериканских соединённых штатов (САСШ), закончилась. Наступили сложные 1920-е г.г. Это время оказалось для Рафаэля Сабатини одновременно наиболее успешным и наиболее трагическим. Успешными эти годы оказались относительно литературной деятельности. В 1921 году в печать вышел интереснейший и увлекательнейший роман "Скарамуш", действие которого разворачивается во времена Великой Французской революции. А в 1922 году "увидел свет" наилучший, по моему личному мнению, роман писателя - "Одиссея капитана Блада". Эти романы принесли писателю мировые известность и славу, издавались и переиздавались с тех пор несчётное количество раз, не единожды экранизировались.
  Трагическими же 1920-е стали для Сабатини потому, что в 1927 году в автокатастрофе погиб его единственный сын. Потом он расстался с женой.
  Но надо было жить дальше. Депрессия постепенно ушла. В начале 1930-х г.г. он купил на границе Англии и Уэльса, в сельской глуши, дом с участком и прудом, где мог спокойно трудиться на благо "всего прогрессивного человечества". А свободное время уделять своему хобби - рыбалке. К ней Рафаэль пристрастился ещё в своей юности, проживая в Англии. Ведь, если верить Александру Дюма-отцу (вспомните графа Монте-Кристо, который тоже полюбил это занятие!), англичане - самые лучшие рыболовы в мире.
  В 1935 году писатель женился второй раз. Его женой стала англичанка Кристин Диксон. С этого времени (и до конца жизни) супруги Сабатини регулярно проводили зиму (за исключением лет, когда шла Вторая мировая война) в Швейцарских Альпах, катаясь на лыжах. Им особенно полюбился городок Адельбоден.
  
  А что же литературная деятельность? А она продолжалась - к счастью для читателей!
  В эти предвоенные, "предгрозовые" годы из-под пера теперь уже очень известного писателя вышли такие знаменитые романы: в 1931 году "Возвращение Скарамуша", в 1932 году "Чёрный лебедь" (о пиратах Карибского моря; одним из героев романа является самый знаменитый из них, Генри Морган), в 1934 году "Венецианская маска" (о временах, наступивших после Великой Французской революции, когда всходила звезда Наполеона Бонапарта), в 1939 году "Меч ислама" (также о борьбе с мусульманскими корсарами Средиземноморья XV-го века; здесь одним из героев романа является известнейший флотоводец тех времён Андреа Дориа). А также, к вящей радости всех поклонников творчества были написаны прекрасные продолжения "Одиссеи капитана Блада" - "Хроника капитана Блада" (1931 год) и "Удачи капитана Блада" (1936 год).
  Во время Второй мировой войны пожилой уже писатель не покидал Англию, стойко перенося все тяготы войны вместе со своими согражданами. У него начались проблемы со здоровьем и писать так же плодотворно, как раньше, Сабатини уже не мог. К наиболее значительному из написанного в 1940-е г.г. относятся романы "Колумб" (1941 год) и "Игрок" (написан в 1949 году, в нём повествуется о нелёгких временах, наступивших во Франции после кончины короля-"солнца" Людовика XIV).
  Зимой 1950 года, уже будучи тяжелобольным, писатель решил поехать в Швейцарию, в так им любимый Адельбоден. Здесь и закончился 13 февраля 1950 года земной путь этого прекрасного писателя, обогатившего золотой фонд мировой литературы более чем пятьюдесятью интереснейшими историко-приключенческими романами и ещё гораздо большим числом исторических рассказов и миниатюр.
  Замечательный он был человек! Вечная ему память...
  Перед тем как перейти к главной части моего рассказа я, после некоторого размышления на досуге, хотел бы коротко пересказать здесь содержание романа "Одиссея капитана Блада".
  Конечно же, я понимаю, что большинство из вас, дорогие читатели, не нуждается в этом. Но просто мне кажется, что так будет лучше для пользы дела. Да и повествование моё будет, как-бы, стройнее, что ли. И вам будет полегче, всё же, оценить ту информацию, которую я буду иметь честь сообщить вам после изложения сюжета "Одиссеи", сравнивая её с содержанием романа.
  
  И есть ещё один немаловажный момент, которому я просто обязан уделить внимание перед началом свого повествования.
  Дело вот в чём. Уже закончив писать то произведение, с которым вы сейчас любезно решили ознакомиться, дорогие мои читатели, я вдруг спохватился, что, возможно, допустил очень немаленький "ляп", который у людей, мало-мальски разбирающихся в вопросах, затрагиваемых мною в моём рассказе, может вызвать реакцию от насмешливой улыбки до, возможно даже, и гомерического хохота!
  Во время написания своего произведения я называл его главных героев и многих из прочих действующих лиц то корсарами, то пиратами, то флибустьерами. Попросту считал ваш покорный слуга, что он нисколько в этом не ошибается и все эти слова - синонимы. Но, потом, сам не знаю от чего, взял да и задумался - а не ошибаюсь ли я? Хотя, что более вероятно, причиной возникновения в моей душе этого "смутного сомненья" был весьма полезный совет, высказанный одним опытным писателем в адрес начинающих "деятелей" литературы, касающийся написания историко-приключенческой прозы. Смысл этого изречения был в том, что тем кто вдруг захочет её писать, надо тщательно изучать историю, коли уж взялся за такое дело, иначе потом на твою голову обязательно найдётся тот, кто отыщет в твоём "произведении" тысячу и одно несоответствие...
  В общем, поинтересовался я точным смыслом вышеупомянутых терминов и вот какое родилось в результате, весьма необходимое как по мне, примечание.
  Немного вашого терпения, друзья - ну, буквально самая малость!
  
  
  ПРИМЕЧАНИЕ:
  Кто же такие они - пираты, корсары, флибустьеры, приватиры, буканьеры etc.?
  
  Начнём с пиратов.
  Пиратами во все времена, что минули с той поры, как человек попытался подчинить себе водную стихию (и на нашей старушке Земле возникла новая профессия - "моряк"), называли морских разбойников, грабивших корабли, плававшие под любым флагом или вообще без оного. Само слово произошло от древнегреческого глагола, который переводится на русский как - "пробовать, испытывать". То есть смысл слова пират - "пытающий счастья". Или "джентльмен удачи"! Вот как! А мы-то в детстве всё удивлялись, почему это одноногий пират Джон Сильвер из "Острова сокровищ" называл себя и своих "собратьев по ремеслу" именно так...
  
  Теперь несколько слов о корсарах.
  Слово это появилось в начале XIV века и является производным от французского слова "ла корса". То-бишь, употреблялось оно в странах, так называемой, романской языковой группы. В немецких государствах и Голландии ему соответствовало слово "капер" (произошло это слово от голландского глагола kepen или немецкого kapern , что означает "захватывать"), а в англоязычных государствах - "приватир".
  Во время военных действий корсары получали от представителей властей своей или любой другой страны, что также участвовала в войне, корсарский патент (или каперское свидетельство), который им давал право на захват и последующий грабеж, так сказать, неприятельской собственности (кораблей, крепостей, фортов, населённых пунктов и проч.). А в мирное время корсар пользовался репрессальной грамотой, которая давала ему право на возмездие за нанесенный ему ущерб со стороны подданных другой державы. Судно снаряжалось его хозяином, который нанимал капитана и всю остальную команду, называвшихся корсарами.
  
  Сейчас черёд флибустьеров!
  Слово это произошло от голландского слова "vrijbuiter", которое означает - "вольный добытчик". Французские пираты, развернувшие свою деятельность в начале XVII века в районе Антильских островов в Карибском море "переиначили" это слово в "flibustier". Так стали их, а потом и всех других "джентльменов удачи" XVII века, грабивших, в основном, испанские корабли и колонии в Центральной и Южной Америке. Флибустьеры обладали так называемой разрешительной грамотой (или "комиссией"), которую они, во что бы то ни стало, стремились раздобыть во время войны (иначе они считались бы обычными пиратами!) в которой указывалось ("разрешалось"), на какие корабли и колонии имеет право нападать её обладатель и где может сбывать свою добычу. Сей документ в XVII веке охотно выдавался (за деньги, разумеется!) любому испросившему его капитану губернаторами английских и французских колоний в Вест-Индии, которые нередко не имели достаточно сил и кораблей для защиты вверенных им территорий от посягательств неприятеля. На Больших Антильских островах (Гаити, Ямайке, Тортуге, Ваше) флибустьеры обязаны были отдавать губернаторам часть добычи - величина её колебалась в зависимости от времени и места и составляла от 1/15 до 1/10 от стоимости "трофеев". Основным объектом нападений флибустьеров были испанские корабли и поселения в Новом Свете. Но, нередко во время войн между Англией, Францией и Голландией, флибустьеры участвовали в этих вооружённых конфликтах, к примеру, на стороне Англии против французов и голландцев или на стороне Франции против англичан и голландцев.
  А завершим это краткое примечание-обзор "Пиратов Карибского моря" краткими сведениями о буканьерах.
  Буканьерами называли охотников на одичавших быков, коров и свиней на уже упомянутых Больших Антильских островах - в первую очередь, на острове Гаити. Их прозвище происходит от слова "букан". Так называлась деревянная решётка, на которой они коптили мясо подстреленной ими добычи. Кстати, все они, почти поголовно, были меткими стрелками. Как же люди этой вполне мирной профессии стали "джентльменами удачи"? Многие из них, возмущённые жестокостью испанцев, которые нередко преследовали их, нередко присоединялись к флибустьерам. Но главная причина того, что их прозвище стало одним из синонимов выражения "джентльмен удачи" была в том, что жители английских колоний в Вест-Индии в XVII веке почему-то стали так называть флибустьеров, немного исказив это слово и произнося его, как - "буканир". Вот-с, так!
  Привёл я здесь этот краткий обзор "джентльменов удачи" да и задумался - а как же мне-то быть, как мне-то называть главных героев своего повествования, чтобы не запутать вас, уважаемые читатели?!
  Судя по всему, так как события, мною описываемые, пришлись на середину и вторую половину века XVII-го, то героев моего рассказа должно было бы называть флибустьерами. Но...
  После некоторых колебаний решил я, что буду употреблять слово "корсары". Почему?! Да потому, друзья, что этот термин, в основном, использовал в своих романах о "джентльменах удачи" Рафаэль Сабатини. В его романах, правда, ещё очень нередко встречается слово "пират". А ведь неоднократное прочтение вышеупомянутых литературных шедевров моего любимого писателя и подвигло меня, в конечном итоге, на написание сего "опуса"!
  Ну, в общем, раз они, "маститые" писатели так поступали (и, думается мне, очень даже знали, что делали!), то нам, "кустарям от литературы" и "халтурщикам литературного цеха" вполне можно, со спокойной душой, употреблять этот термин при написании своих "литературных произведений", посвящённых той же тематике!
  На этом и поставлю точку относительно сего предмета, несколько затруднившего моё, довольно малоразвитое и отнюдь, конечно, не совершенное, сознание...
  
  Ну - теперь, наконец, приступим к основной части нашего повествования!
  
  Итак - к делу!
  Ниже вы сможете прочесть...
  
  
  По возможности краткое изложение сюжета прекрасного романа "Одиссея капитана Блада"
  
  
  Сразу объяснюсь, что означает такое немного странное название этой части моего рассказа, которое, возможно, даже показалось кому-то из вас, дорогие читатели, довольно дурацким.
  Да всё элементарно, друзья! Просто рука моя никак не поднимается, чтобы изложить здесь суть такого прекрасного романа в нескольких сухих, скучных фразах! Хочется сделать это как-то посолиднее, чтобы отдать должное мастерству автора. Но я обещаю, что буду, по возможности, краток!
  
  Итак, действие романа начинается летом 1685 года.
  Питер Блад, во всех отношениях достойный молодой человек 30 лет от роду, ирландец по национальности, врач по профессии и солдат по призванию, поправляющий своё здоровье в городке Бриджуотер на западном побережье Англии после почти десятилетних скитаний по свету, оказывается невольно втянут в события, происходящие в то время в тех местах. Некий авантюрист по имени Джеймс Монмут объявляет себя законным сыном недавно почившего короля Англии Карла II (и, соответственно, наследником престола!) и поднимает доверчивых жителей западных графств королевства на восстание против законного короля Иакова II Стюарта. Блад, до этого завязавший искреннюю дружбу с одним из аристократов, вставшего затем на сторону Монмута, не отказывает ему в оказании медицинской помощи, когда тот, тяжелораненный, присылает к нему гонца, моряка Джереми Питта, с просьбой о помощи. Блад оказывается схвачен королевскими драгунами, как соучастник мятежников и препровождён в тюрьму.
  На суде, благодаря своему незаурядному уму и самообладанию, он производит положительное впечатление на судей и присяжных. Но верховный судья, безжалостный маньяк лорд Джефрейс, смертельно напуганный Бладом (тот, как врач, предсказывает ему его плачевный конец от страшной болезни), приговаривает его к виселице. Королевский прокурор говорит своему коллеге адвокату, что такой человек, как Блад пошёл бы далеко и жаль, что его повесят. В первом он прав, а во втором ошибается, поскольку жадный король Англии решает не казнить, а продать часть мятежников как рабов для работы в английских колониях в Карибском море и Питер Блад оказывается в их числе.
  Он попадает на остров Барабадос, где вместе с Джереми Питтом и ещё двумя десятками повстанцев становится собственностью плантатора, полковника Бишопа - жестокого и ограниченного мерзавца. Полковник однако, сумев понять, что Блад будет ему более полезен, как врач, освобождает его от работ на плантации и заставляет работать "по специальности", забирая себе весь его заработок. Питер Блад пользуется, в каком-то смысле, привилегированным положением среди рабов Бишопа. На него даже обращает внимание племянница Бишопа, красавица Арабелла Бишоп. Между молодыми людьми возникает взаимная симпатия, обещающая со временем перерасти во что-то большее. Но, Питер Блад, видя страдания своих товарищей по несчастью, хочет бежать вместе с ними с острова.
  В осуществлении этого намерения повстанцам очень помогает появление испанских пиратов, напавших на Барбадос. Используя свои навыки, полученные на службе в военном флоте под командованием голландского адмирала де Ритёра, Блад возглавляет группу повстанцев рабов Бишопа и захватывает испанский капер, фрегат "Синко Льягас". После разных приключений и перипетий беглецы оказываются на острове Тортуга, формально принадлежащему французской Вест-Индской компании, но фактически представляющем собой цитадель "берегового братства", своеобразной пиратской вольницы, где состоят большинство из "джентльменов удачи" Карибского моря. Убеждённый губернатором Тортуги д"Ожероном в том, что у него нет иного выхода, Блад решает ступить на путь пиратства. Но с одним отличием - он хочет сделать "козлом отпущения" за все свои несчастья жестоких испанцев, которые угрожают колониям других стран в Вест-Индии.
  Питер Блад, умеющий управлять кораблём в бою, переименовывает фрегат "Синко Льягас" в "Арабеллу" (в честь своей бывшей хозяйки, которую он уже полюбил в глубине своего сердца) и начинает свою корсарскую "одиссею".
  Пиратский корабль []
  Пиратский корабль
  
  С самого начала Бладу сопутствует успех. Он захватывает испанские галеоны с грузом золота, задумывает и реализует отличный план по нападению на испанскую флотилию, занимающуюся ловлей жемчуга у Риодель-Хача на побережье Мэйна (так когда-то назывались испанские колонии на северном побережье Южной Америки). После чего бравый капитан убивает французского корсара Левасёра, с которым он на время объединился для проведения совместных вылазок против испанцев, и освобождает дочь губернатора Тортуги, которую тот похитил. Этот поступок только укрепляет узы его дружбы с месье д"Ожероном.
  Но после этих первых громких успехов приходит черёд и испытаниям! Наступает момент, когда Бладу нужно проявить все свои способности, чтобы спасти от петли и свою жизнь и жизни всех своих соратников. Объединившись с преемником Левасёра Каузаком, Блад задумывает операцию по захвату богатейшего города Маракайбо на Мэйне, который расположен на побережье одноименного озера, сообщающегося узким каналом с морем.
  
  Карта озера Маракайбо, ХVII-й век []
  Карта озера Маракайбо, ХVII-й век
  
  И попадает в ловушку. Её подстроил адмирал дон Мигель д"Эспиноса, командующий всеми морскими силами испанцев в Карибском море. Он пылает ненавистью к Бладу, которого винит в смерти своего младшего брата, капитана "Синко Льягас" Диего д"Эспиносы, напавшего на Барбадос. Флотилия пиратских кораблей оказывается заперта в озере, выход из которого охраняется фортом и эскадрой из четырёх сильных испанских кораблей, возглавляемой доном Мигелем. Испанский адмирал требует капитуляции пиратов. Он считает, что у них нет шансов и не принимает никаких мер предосторожности. И, Питер Блад, благодаря своим талантам находит выход из, казалось бы, безвыходной ситуации! Согласно его планам, сначала пираты в ночной атаке с помощью брандера поджигают флагман дона Мигеля, а остальные корабли либо топят, либо берут на абордаж. Но выход из озера ещё охраняется мощным фортом. Однако и здесь Блад находит великолепное решение труднейшей задачи! По его задумке пираты имитируют ложную высадку десанта для атаки форта со стороны суши и одураченные испанцы, поверив им, перетаскивают всю артиллерию на "сухопутную" сторону форта, открыв, таким образом, пиратским кораблям выход в море. И Блад беспрепятственно выводит в море свою флотилию (увеличившуюся вдвое за счёт "трофейных" испанских кораблей), оставив в дураках дона Мигеля. С большим триумфом он возвращается на Тортугу!
  Слава о нём гремит по всему Карибскому морю и отголоски её доходят до Европы. Испанский посол при королевском дворе в Лондоне подаёт ноту протеста королю Англии. Иаков II велит министру иностранных дел Англии лорду Сандерденду принять все меры для "нейтрализации" Блада. Лорд Сандерленд видит выход в назначении нового губернатора Ямайки, самой сильной колонии Англии в Вест-Индии, и предлагает этот пост полковнику Бишопу, который просто счастлив от такой удачи! Бишоп давно уже мечтает разделаться с Бладом, которого ненавидит лютой ненавистью, и в своём назначении видит великолепнейший шанс для одновременного осуществления планов мести Бладу и успешного продвижения по карьерной лестнице. Но, увы для него, ему никак не удаётся поймать удачливого капитана. Питер Блад продолжает проводить успешные операции против испанских колоний, захватывает корабли и богатую добычу в селениях и городах на побережье Центральной и Южной Америки. Напряжение в "международных отношениях" между Испанией и Англией растёт. Бишоп, понукаемый из Лондона, даже задумывается о рейде на Тортугу, но его останавливают не столько мощные природные укрепления главной цитадели "берегового братства", делающие этот остров почти неприступным, сколько то, что, как-никак, Тортуга формально принадлежит Франции и нападение на неё может привести к войне между двумя королевствами.
  И лорд Сандерленд, выведенный из себя неудачливостью Бишопа, решает предложить Бладу поступить на королевскую службу. Так уже в прошлом поступили в отношении знаменитого пирата Генри Моргана и тот принял предложение, став губернатором Ямайки. Посему на Ямайку на корабле "Ройал Мери" с соответствующим поручением отправляется близкий родственник министра иностранных дел, лорд Джулиан Уэйд. Посланник министра успешно добирается до порта Сен-Никола на северо-западном побережье французской части острова Гаити. В Сен-Никола, у родственников, гостит Арабелла Бишоп, которая, узнав, что пунктом назначения корабля, везущего посланца министра, является Порт-Ройал, главный город и порт Ямайки, просит предоставить ей место на корабле. Лорд Джулиан, опытный волокита, который никогда не встречал таких открытых, непосредственных девушек, как Арабелла, начинает ухаживание за ней. А дополнительным или, может, даже, главным стимулом для него является тот факт, что Арабелла - наследница крупного состояния.
  Но так удачно начавшемуся ухаживанию помешало нападение на, мирно следующую свои курсом, "Ройал Мери", испанского галеона под командованием дона Мигеля д'Эспиносы. Дон Мигель, осатаневший от своих неудач и от ненависти к Бладу, не находя его, набрасывается и топит все английские, французские и голландские корабли, попадающиеся ему на пути. "Ройал Мери" захвачена испанцами и лорд Джулиан с Арабеллой становятся пленниками дона Мигеля. Правда, ненадолго.
  На следующий день страстное желание неудачливого испанского адмирала наконец исполняется. Навстречу его двум кораблям идёт "Арабелла" Блада! Казалось бы, теперь дон Мигель, раз преимущество на его стороне, поквитается с человеком, которого мечтает уничтожить. Не тут-то было! Питер Блад смело "вклинивается" между испанскими кораблями, топит один из них и захватывает галеон дона Мигеля. Он может повесить своего врага, но не делает этого и отпускает его на все четыре стороны.
  Увидев Арабеллу, взволнованный Блад подходит к ней и лорду Джулиану. На его слова о том, что он когда-то имел честь быть её другом, Арабелла отвечает оскорбительными словами, что "... среди её друзей нет воров и пиратов". А лорд Джулиан Уэйд чрезвычайно рад такому удачному стечению обстоятельств и пытается исполнить возложенное на него поручение. Питер Блад отказывается поступить на службу к королю Иакову II, но согласен доставить Арабеллу Бишоп и Джулиана Уэйда на Ямайку, пообещав высадить их на побережье острова как можно ближе к Порт-Ройалу. Члены команды Блада против такого рискованного шага, так как это грозит им всем опасностью попасться в лапы Бишопу, но их капитан не меняет своего решения. И, действительно, попадает в ловушку!
  У побережья Ямайки "Арабелла" встречает ямайскую эскадру, которой командует полковник Бишоп, которая отрезает корсарам путь в открытое море. Чтобы спасти своих людей от гибели в неравном бою или после, на виселице, Питер Блад принимает предложение лорда Сандерленда и поступает на королевскую службу. Лорд Джулиан Уэйд очень рад, что обстоятельства способствовали исполнению возложенной на него задачи. Полковник Бишоп взбешён, но ничего не может поделать. Корсары, согласившиеся поступить на службу королю, становятся фактически пленниками в Порт-Ройале. "Арабелле" запрещён выход в море. У Блада отвратительные отношения с Бишопом. Джулиан Уэйд, ухаживания которого за Арабеллой Бишоп не приносят ему тех результатов, которых он жаждет достичь, сопоставив некоторые факты и заподозрив в Питере Бладе более удачливого претендента на место в сердце девушки, становится на сторону губернатора Ямайки. И, когда Блад отпускает часть команды, которая отказалась поступить на службу к королю Англии, Уэйд поддерживает Бишопа в его решении арестовать капитана Блада и заточить его в темницу. Но отважный капитан, заподозрив неладное, когда полковник вызывает его для разбирательств в свой дворец, готов ко всему и при попытке его арестовать сам, угрожая пистолетом, берёт Бишопа в заложники. Он приводит его на корабль и заявляет прибывшему следом за ними лорду Джулиану, что он оставляет королевскую службу и возвращается на Тортугу и если ему и его людям попробуют воспрепятствовать в этом, он прикажет вздёрнуть Бишопа на рее. Джулиан Уэйд соглашается на это и корсары уходят из Порт-Ройала, отпустив Бишопа после выхода из порта. Арабелла Бишоп, которая, наконец, поняла, что Питер Блад вовсе не негодяй и захотела объясниться с ним, в отчаянии... А полковник, вернувшись в Порт-Ройал и придя в совершенную ярость от происшедшего, заявляет, что не постоит за ценой, чтобы расправиться с Бладом и приказывает готовить английскую эскадру к походу на Тортугу. Лорд Джулиан, который ревнует Арабеллу к Бладу, поддерживает его, и они выходят в море на охоту.
  Прибыв на Тортугу, капитан Блад, мучимый воспоминаниями об Арабелле и её жестоких словах, решает порвать с пиратством. Он перестаёт следить за дисциплиной и порядком на своей флотилии, начинает злоупотреблять спиртным. Один из его кораблей покидает его. Но Бладу, которого в это время редко можно застать трезвым, всё равно. Добром для него такое положение дел, конечно же, кончиться не может. И тут, очень кстати, при посредничестве губернатора д'Ожерона, к нему с предложением поступить на службу к королю Франции Людовику XIV (королю-"солнцу") обращается губернатор французской части острова Гаити месье де Кюсси. В Европе идёт война между Францией и Испанией и в Вест-Индию, для охраны французcких колоний, вскоре должна прибыть эскадра военных кораблей под командованием барона де Ривароля. Барон де Ривароль ещё до отплытия из Франции передаёт приказ де Кюсси собрать вспомогательную эскадру и тот, по совету д"Ожерона, обращается к Бладу с предложением поступить со своими людьми на службу к королю Франции. Ведь в его подчинении ещё остаются четыре корабля и почти 1000 корсаров.
  Питер Блад видит в этом предложении шанс встать на честный путь. Он надеется, что мнение Арабеллы Бишоп о нём поменяется на противоположное после того, как она узнает о его поступке. Поэтому он согласен. В Вест-Индию прибывает эскадра де Ривароля в количестве пяти сильных кораблей. К сожалению для всех, командующий французскими морскими силами оказывается заносчивым, недалёким гордецом. Он считает слишком высокой ценой ту плату, которую, по договору подписанному де Кюсси с капитаном Бладом, должны получить корсары за службу и которая равняется одной пятой части от стоимости будущих трофеев. Также французские офицеры не желают быть на равных с капитанами корсарских кораблей. Посему с самого начала между союзниками начинаются "трения" и ссоры.
  Де Ривароль объявляет о своих планах военной кампании против испанских колоний в Карибском море. Вместо того, чтобы захватить испанскую часть острова Гаити, сделав этот остров полностью французским, он приказывает напасть на Картахену - богатейший город-порт на побережье Мэйна.
  
  
  Картахена, ХVII-й век []
  Картахена, ХVII-й век
  
  Капитан Блад прекрасно понимает мотивы такого решения и заявляет обескураженному его проницательностью де Риваролю, что тот задумал обычный пирадский рейд ради личного обогащения. Всё же он вынужден подчиниться, и соединённая эскадра отправляется к Картахене. Город взят благодаря правильному плану штурма, предложенного Бладом. Приказания же де Ривароля только приводят к бессмысленным потерям. Во время штурма из-за неумелости французских командиров испанцы топят два французских корабля, тогда как корсары понесли куда как меньшие потери. У них только повреждены два корабля из четырёх и погибло несколько десятков человек.
  Картахена взята. Де Ривароль приказывает Бладу обеспечить охрану захваченного порта и с моря и с суши, а сам начинает собирать и подсчитывать захваченные ценности. Но делается это так, что все богатства свозятся на французскую эскадру и корсары даже не знают точной стоимости добычи. Возмущённые явным жульничеством де Ривароля, команды Блада просят принудить того к справедливому дележу. Блад прибывает в дом, который де Ривароль избрал своей резиденцией и требует от того выдать отдать его людям то, что им причитается по праву. Де Ривароль начинает хитрить, но после того, как капитан Блад предупреждает его, что если он не захочет выполнять условия договора, то он применит силу, соглашается разделить добычу на следующий день. Но, увы! Следующим утром, корсары обнаруживают, что обмануты. Ночью французская эскадра тихонько ушла из Картахены. Питер Блад бросается в погоню. Он предполагает, что де Ривароль повёл свои корабли к французской части острова Гаити, а оттуда, пополнив запасы продовольствия и воды, французы направятся во Францию. Но у него только два корабля, каждый из которых слабее в плане артиллерии любого из трёх французских кораблей. Но пираты надеются на успех погони, убедившись в неумелости французских моряков и рассчитывают на своё умение выбирать правильную тактику.
  Однако де Ривароль успел уйти далеко вперёд. На третий день погони, невдалеке от Ямайки, корсары, заслышав звуки артиллерийской канонады, направляются в ту сторону и спустя какое-то время видят горящий и тонущий военный корабль. Приняв на борт остатки его команды, Питер Блад и его товарищи узнают потрясающую для них новость! Погибший корабль - это флагман английской эскадры, которая доставила в английскую Вест-Индию её нового генерал-губернатора, лорда Уиллогби. А в Англии произошёл государственный переворот, король Иаков II бежал во Францию. На престол взошёл герцог Вильгельм Оранский. Значит, теперь Блад может вернуться домой! Но, узнав от лорда Уиллогби и адмирала, добродушного голландца ван Дер Кэйлена, командующего английской эскадрой, что де Ривароль направился к Ямайке, капитан "Арабеллы" решает продолжить погоню. Теперь у него вдвое больше причин настичь вероломных французов. Ведь, из рассказа Уиллогби и ван дер Кэйлена, уже побывавших в Порт-Ройале, он узнал, что Ямайка была фактически брошена полковником Бишопом на произвол судьбы, который взяв всю эскадру, отправился с ней к Тортуге, чтобы поймать его. А на Ямайке ведь находится Арабелла Бишоп...
  В тот же день корсары подходят к Порт-Ройалу и нападают на французов, которые разгромив форт, защищающий в одиночестве порт, уже направляются в гавань, чтобы, высадив десант, заняться разграблением беззащитного города. Происходит жестокий бой, который не чета всем тем, что вёл Питер Блад до того. Корсары берут на абордаж все французские корабли, но в бою гибнет "Арабелла", а потери в "живой силе" достигают половины численности команд. Лорд Уиллогби поздравляет Блада с блистательной победой, но тот ничего ему не отвечает. По его лицу текут слёзы... Его фрегат "Арабелла" за эти три года, что он командовал им, стал для него родным...
  Новый генерал-губернатор решает назначить Питера Блада новым губернатором Ямайки, считая, что никто не может справиться лучше с этой задачей, кроме него. Тот поначалу отказывается, говоря, что "...соскучился по яблоням в цвету в садах Сомерсета", но потом, убеждённый красноречием Уиллогби, соглашается. Генерал-губернатор, отставшая эскадра которого приходит, наконец, в Порт-Ройал, теперь спокоен за Ямайку и решает отправиться с проверкой по другим английским владениям в Вест-Индии. На вопрос нового губернатора Ямайки, что ему делать с предыдущим, когда тот соизволит, наконец, прибыть в Порт-Ройал, он предлагает Бладу повесить его и дело с концом!
  К счастью для всех нас, по задумке автора этого прекрасного романа, Бишоп возвращается ещё до того, как лорд Уиллогби и ван дер Кэйлен отбывают в свою экспедицию. Они встречают его и лорда Джулиана на молу Порт-Ройала, представляются Бишопу, заодно заявив, что он больше не губернатор. Вконец подавленного и перепуганного Бишопа уводят на допрос к новому губернатору Ямайки. Правда, немного придя в себя, он заявляет добровольно сопровождающему его лорду Джулиану, что теперь его счёт к Бладу вырос ещё больше и что он жестоко расправится с ним при первой же встрече. Командующий конвоем офицер, услышав это, прячет насмешливую улыбку.
  В это время Питер Блад и Арабелла Бишоп объясняются друг-другу в любви. Его превосходительство обещает проявить милосердие к её дяде. Он хочет отправить его обратно на Барбадос. Арабелла, счастливая, убегает к себе в комнату, а в кабинет вводят растерянного полковника.
  Питер Блад, который писал какую-то бумагу при появлении своего недруга, поднимает голову и пристально смотрит ему в глаза. Бишоп издаёт горлом некий нечленораздельный звук и "выпучивает" на Блада свои глаза. А лорд Уиллогби и адмирал ван дер Кэйлен, поднимаясь на борт своего корабля и представив себе сцену, которая сейчас происходит в губернаторском кабинете, от души хохочут!
  На этом и заканчивается одиссея капитана Блада!
  
  Но перейдём же, наконец, к главному - той цели, ради которой мною и задумывался этот рассказ.
  
  Итак, сейчас вы узнаете историю людей, послуживших прообразами, или, даже, можно так сказать, ставших, с помощью лёгкой и талантливейшей руки Рафаэля Сабатини, прародителями бравого капитана Блада!
  Она, признаюсь сразу, не столь захватывающа, как "Одиссея". Но, всё же вам всем, несомненно, будет интересно ознакомиться с нею. Хотя бы в том плане, что, сравнив то, что вы сейчас прочтёте, с содержанием романа, каждый из вас сможет оценить, для себя, что красивее - правда или вымысел. Ну и, конечно, лишний раз убедиться в прекрасном таланте Рафаэля Сабатини!
  
  В общем, наконец-то, хочу представить вашему любезному вниманию следующую часть своего повествования, которую я (уж не знаю - метко ли или нет), но решился назвать:
  
  
  "История Генри Моргана, страстного искателя приключений и богатства, прошедшего путь от рядового корсара до адмирала корсарского флота и занимавшего пост вице-губернатора Ямайки"
  
  Генри Морган []
  Генри Морган
  
  Ответ на вопрос, кто же послужил прообразом (позволю себе привести этот факт сразу) героя романа "Одиссея капитана Блада", вы только что узнали из подзаголовка этой части моего сумбурного и бестолкового рассказа.
  Если, конечно, не знали об этом уже раньше. Это, как по мне, вполне очень даже вероятно в отношении большинства из тех, кто увлекался и увлекается темой пиратства на морях и океанах.
  Для тех же, кто не знал это, да и, думается мне, для всех неравнодушных, кто не сочтёт для себя излишним трудом перечесть ещё раз историю известного им исторического лица, будет интересно ознакомиться с теми сведениями, которые я любезно предоставлю ниже вашему вниманию.
  Начну с того, что более чем призрачные намёки на то, с кого, в основном, был "списан" Питер Блад, можно найти в самом романе. Во-первых, когда новый губернатор английской Вест-Индии, лорд Уиллогби, решает назначить героя-корсара Блада губернатором Ямайки, своё решение он поясняет, в том числе и тем, что этот пост был же когда-то доверен знаменитому английскому корсару Генри Моргану! Который хоть, по мнению его высокопревосходительства, и достиг многого, но всё же никак не может сравниться с Питером Бладом! И как свидетельствует история, в те времена (вторая половина ХVI века), пост губернатора Ямайки, кроме Генри Моргана не занимал никакой иной "джентльмен удачи". Да и сходство, во многом, "корсарских путей-дорожек" "реального" Моргана и "литературного" Блада, как вы сможете убедиться сами, прочёв моё произведение, не оставляет никаких сомнений в том, кто же стал "главным прототипом" Питера Блада. Надеюсь, вам будет интересно сравнить их приключения, отыскивая общее и отмечая то, что не совпадает.
  
  И поспешу ответить также сразу на законный вопрос, который, верно, сразу же возник у вас: что означают эти мои несколько странные слова - "главный прототип"? Разве у Питера Блада было несколько прообразов, может, спросите вы?
  Да, друзья, всё именно так: Генри Морган - не единственный "прародитель" главного героя "Одиссеи"!
  И о "неглавном" я, конечно же, расскажу вам обязательно! Это лицо заслуживает того, чтобы его судьбе было уделено самое пристальное внимание, ибо история его тоже весьма примечательна.
  
  Но - обо всём по порядку.
  
  Итак - "кто же Вы - мистер Генри Морган?!"
  Вот сейчас мы и поведаем уважаемым читателям всё, что нам удалось узнать о Вас!
  
  Правда, перед тем, как перейти к своему повествованию, я должен сразу сделать небольшую оговорку. Поскольку в сведениях, почерпнутых мною из разных источников (с которыми я внимательнейше ознакомился, уверяю вас - перед тем, как засесть за написание этого "труда"), были некоторые противоречия и даже неточности, мне придётся совершить здесь и сейчас некое даже, как бы, "преступление"! Я вынужден добавить в свой рассказ небольшую толику вымысла, который, однако, нисколько не исказит, уверяю вас, основных фактов биографии знаменитого корсара!
  
  Генри Морган родился в 1635 году в Уэльсе, на западе английского королевства, в Ллангримни, пригороде Кардиффа.
  Отец его, Роберт Морган, был небогатым землевладельцем. О ранних годах жизни будущего грозного корсара информации нет почти никакой. Известно только, что юный Генри не имел никакой склонности к занятию сельским хозяйством. Он, выросши, мечтал заняться вовсе не тем делом, к которому тщетно готовил его отец.
  У Роберта Моргана был родной брат Эдвард, который ещё в ранней молодости отправился в английские колонии в Вест-Индии и, по, доходящим оттуда время-от-времени, слухам, весьма преуспел на тамошних плантациях. Юноша просто горел желанием пойти по стопам дяди и, когда ему исполнилось 18 лет, сбежал из дому, поступив юнгой на корабль, идущий на остров Барбадос в Вест-Индии, который с 1605 года был английской колонией. Но, по прибытии на остров, парень был вероломно продан в рабство на барбадосские плантации своим же капитаном и вынужден был долгих пять лет отрабатывать тяжким трудом те деньги, что были заплачены за него купившим его плантатором. Естественно, в это время молодой Генри Морган не имел решительно никакой возможности разыскать своего дядюшку или подать ему весточку о себе.
  В 1658 году, когда Генри было уже 23 года от роду, он наконец-то получил свободу и отправился на Тортугу - одну из главных "цитаделей" корсаров Карибского моря.
  
  Карта Тортуги, ХVII-й век []
  Карта Тортуги, ХVII-й век
  
  История умалчивает, чем он занимался следующие 6 лет. Очевидно, отправившись туда, он отнюдь не собирался заниматься мирным честным трудом. Без всяких сомнений, в эти годы парень "набирался опыта" в разных пиратских шайках, служа рядовым "бойцом".
  
  Одна из многочисленных пиратских 'операций' в Вест-Индии []
  Одна из многочисленных пиратских "операций" в Вест-Индии
  
  В 1664 году, получив достоверные и чрезвычайно важные для него сведения о том, что его дядя, Эдвард Морган, по указу короля Англии Карла II, назначен вице-губернатором Ямайки, Генри тотчас же отправился туда.
  Дядюшка, хоть и основательно подзабыл своих родственников из Уэльса, да и ничем не помогал им уже как немало лет, но, тем не менее, как ни странно, оказался рад племяннику! Да настолько, что даже сразу дал ему, в ответ на его горячую просьбу, денег на покупку небольшого парусника.
  Генри Морган, став капитаном и набрав себе команду, как бы это поточнее сказать, решил продолжать "делать корсарскую карьеру". Ямайка в середине ХVII века, как и Тортуга, была одной из основных "баз" корсаров Карибского моря. В Порт-Ройале, столице Ямайки, из кораблей корсаров была создана целая эскадра, которой командовал старый морской волк, голландец Эдвард Мансфельд, находившийся в непосредственном подчинении у губернатора и имевший чин адмирала.
  
  
  Карта Ямайки, ХVII-й век []
  Карта Ямайки, ХVII-й век
  
  Молодой Морган начал своё командование корсарским кораблём с того, что в 1665 году, объединившись с двумя другими такими же, как он, "начинающими" капитанами, Моррисом и Джекманом, принял самое деятельное участие в нападении их общей флотилии на испанские шаланды, гружённые ценным кампешевым деревом - у юго-восточного побережья Мексики.
  Молодые корсары, окрылённые первым успехом, принимают решение напасть на испанский городок Сан-Хуан-де-Вильяэрмоса (сейчас - столица мексиканского штата Табаско, что находится в юго-восточной части Мексики), расположенный почти в тех же местах, где состоялся дебют Моргана и его "собратьев по оружию". Правда, находился "объект" новой атаки в 12 лье (около 50 км) от берега моря. Морган "сотоварищи" весьма здраво рассудили, что нападать на богатые испанские селения и города (где поживиться однозначно можно было гораздо больше!), куда как выгоднее, нежели на одиночные испанские корабли. Причём Генри Морган считал, что, чем лучше испанский город защищён, тем больше в нём может быть ценной добычи и, посему, тем более есть оснований захватить именно его, а не какой-то "объект" помельче. Хотя усилий тогда, конечно, придётся приложить куда как больше, чтобы достичь желанной цели.
  Но вышло так, что как раз Сан-Хуан-де-Вильяэрмоса был довольно легко взят отрядом корсаров, высадившихся с кораблей Моргана, Морриса и Джекмана и подошедших к нему по суше после недолгого пешего перехода. Жители города не озаботились защитить его хоть какими-то укреплениями, считая, что находятся в полной безопасности, раз от берега их отделяет немаленькое расстояние. Корсары захватили, без особых хлопот и потерь, немалую добычу в городке и, полностью разорив его, отправились в обратный путь. Но, уже при подходе к стоянке их кораблей, "джентльмены удачи" попали в засаду, которую им устроили испанцы. Отряд в составе 300 мушкетёров был послан испанскими властями, чтобы наказать наглых грабителей. Но, увы для гордых кастильцев, порох в их мушкетах отсырел и корсары, кинувшись на них в рукопашную и, будучи гораздо более лучшими бойцами, прорвались через их строй к своим кораблям, после чего ушли в море.
  После этой операции пиратская флотилия Моргана, Морриса и Джекмана направилась на юг, к побережью Гондураса, где захватила испанский порт Рио-Гарта, где находился богатый рынок. Там тоже была взята большая добыча.
  Судьбу Рио-Гарты вскоре разделил городок Трухильо, находящийся на том же побережье. А после захвата и разграбления сего тоже весьма небедного местечка, Генри Морган предложил компаньонам напасть и захватить город Гренаду (находится на территории современного Никарагуа). По сведениям полученным Морганом от местных индейцев, ненавидящих жестоких завоевателей-испанцев и посему всегда готовых помочь всем их врагам, в ней можно было взять куда как большую добычу, нежели в предыдущих успешных операциях его отряда.
  Гренада находится не на побережье моря, а вдали от него, на берегу реки Сан-Хуан, в месте её впадения в озеро Никарагуа - на его северо-западном берегу. Пиратский отряд в количестве 100 человек, проделав шестидневный путь по вышеупомянутой реке, без особых помех захватил Гренаду, гарнизон которой не ожидал нападения и потому не смог оказать серъёзного сопротивления. Больше двух недель корсары грабили Гренаду, которая оказалась настоящей сокровищницей. После чего без приключений вернулись на побережье и отплыли на Ямайку.
  Загадочным образом весть об успехах Моргана и его товарищей достигла Порт-Ройала гораздо раньше их возвращения туда. И посему, когда корабли флотилии вошли в порт, их встречали, как триумфаторов, а адмирал Эдвард Мансфельд, впечатлённый успехами Генри, сделал его своим заместителем, эдаким пиратским вице-адмиралом.
  Перефразируя одного всем известного литературного героя, таковы были первые крупные делишки нашего подзащитного (пардон - героя!). И весьма-весьма удачные, как вы все могли убедиться!
  Удачнейший во всех отношениях для молодого вожака корсаров 1665 год закончился...
  
  В январе 1666 года Мансфельд вывел в море свою пиратскую эскадру. Он решил начать этот год с нападения на испанский остров Санта Каталина (ныне это остров Провиденсия, принадлежит Колумбии). Но, увы, его "пиратское высокопревосходительство" просчитался. Взять на Санта Каталине оказалось почти нечего. Команда моргановского корабля даже едва не взбунтовалась по этой причине и адмирал решил, от греха подальше, отправить Моргана обратно на Ямайку.
  
  
  Корсары []
  Корсары
  
  Там Генри Морган решил не терять времени попусту, проводя его в тавернах, кабачках и прочих "злачных местах" Порт-Ройала, и занялся, как бы это поточнее сказать, обустройством семейных дел. Молодой капитан решил жениться. Ведь он пользовался таким успехом у женщин Ямайки (и прочих английских колоний Вест-Индии) и был в их глазах настоящим героем!
  Хотя, как вы можете убедиться сами, глянув на его портрет, что писаным красавцем он отнюдь не был. Впрочем, для женщин это не главное, как многие из них утверждали и продолжают утверждать. Генри Морган женился на родственнице своего, уже покойного, дядюшки Эдварда, некоей Елизавете Морган, которая недавно прибыла на Ямайку, и которую дядюшка перед смертью успел сделать своей наследницей. Дела пошли ещё лучше! Морган, став почтенным отцом семейства, даже приобрёл вблизи городка Чеплтон на Ямайке усадьбу площадью 850 акров. Это место по сию пору носит название "Долина Моргана".
  Вскоре на Ямайку вернулся Мансфельд со всей эскадрой. Но когда он попытался вызвать к себе своего помощника для продолжения службы, то разыскать его не смог, как не пытался. Морган попросту исчез куда-то на несколько месяцев. Где он пребывал и чем занимался всё это время - история умалчивает. Но как только, весьма раздосадованный исчезновением своего подчинённого, Мансфельд покинул Ямайку, зачем-то решив посетить Тортугу, тот, как ни в чём не бывало, объявился в Порт-Ройале, заняв место доверенного лица при губернаторе Томасе Модифорде, которому его всё тот же добрейший дядюшка Эдвард успел порекомендовать в своё время. А когда через несколько месяцев с Тортуги пришло известие о смерти Мансфельда, который, по слухам, был отравлен, губернатор назначил своего верного доверенного на его место! Так в 32 года Генри Морган стал пиратским адмиралом.
  
  Теперь я позволю себе немного отвлечься от основной темы и сделаю небольшое отступление, рассказав, буквально в нескольких словах, что собой представлял Порт-Ройал в середине ХVII века.
  
  Карта Порт-Ройала []
  Карта Порт-Ройала
  
  Эту информацию можно почерпнуть из книги "Пираты Америки", написанную неким Александром Эксквемелином и вышедшую в печать в Амстердаме в 1678 году (по достоверным предположениям книга написана Хенриком Смексом, служившим в 1667 - 1672г.г. лекарем на судах ямайской пиратской эскадры).
  
  На главной улице Порт-Ройала, Параде, в те времена было очень шумно. Шум не затихал и ночью. На ней было множество таверн для моряков, которые никогда не пустовали. Корсары, вернувшиеся из рейдов, пропивали и просаживали там в играх в карты или кости весь свой "заработок". Еду им подавали на золоте, а для винопития кощунственно использовались чаши для причастия из разграбленных испанских церквей. К услугам завсегдатаев "злачных мест" Порт-Ройала всегда было достаточное количество женщин лёгкого поведения, которые быстро освобождали их кошельки от содержимого.
  
  Весела жизнь корсара! []
  Весела жизнь корсара!
  
  Эксквемелин в своей книге рассказывает об одном пирате, с которого одна из таких вот "дам" брала за ночь по 500 золотых испанских реалов. И этот, совсем потерявший голову, "джентльмен удачи", чтобы не лишиться предмета своей страсти, влез в долги и, в конце концов, оказался в рабстве у хозяина той же "дамы сердца"!
  Многие из корсаров обряжались в одежды из шёлка и бархата, которые, однако, плохо сочетались с их грязными физиономиями, покрытыми шрамами. И ещё менее сочетались их роскошные наряды с грязными ругательствами, которые изрыгали их глотки после того, как, к примеру, на какую-нибудь одну из их развесёлых компаний покупалась большая бочка вина и каждый мог пить из неё столько, сколько, как говорится, влезет!
  В общем, Порт-Ройал представлял собой в ту пору очень живописное, во всех смыслах, зрелище! Понятно, что при таких порядках и нравах у капитанов пиратских кораблей никогда не возникало проблем с набором команд.
  
  Наши дни. Остатки старого Порт-Ройала… []
  Наши дни. Остатки старого Порт-Ройала...
  
  Семейные дела, конечно, имеют большое значение в жизни человека, но они никак не могли задержать надолго при жене молодого корсара, поймавшего, как говорится, удачу за хвост. Да и жажда новых приключений и золота, а также, несомненно, растущие амбиции удачливого искателя приключений (как знать, может уже в те времена Морган мечтал о том посте, который ему предстояло занять в будущем?!), давали о себе знать.
  Наступил 1668 год. Собрав флотилию из 12 кораблей, команды которых имели общую численность до 700 человек, Генри Морган повёл её на Кубу. Теперь его целью был захват богатейшего города Пуэрто дель Принсипе. Высадившись на берег, пираты, снова оказавшись в меньшинстве, разбили отряд испанцев (в составе которого были и пехотинцы и кавалеристы), который вышел из города, чтобы уничтожить дерзких разбойников. А город был разграблен корсарами подчистую. В нём было чем поживиться! Также, в качестве выкупа за сохранение города, корсары получили от горожан 500 голов скота.
  Вернувшись на Ямайку и восполнив потери своих команд, понесённые ими в рейде на Кубу, Генри Морган объявил следующей целью испанский город Пуэрто-Бельо, который находился на атлантическом побережье Панамского перешейка. Этот город был известен тем, что сюда свозили серебро и золото из рудников Чили и Перу, после чего здесь раз в году устраивалась "золотая ярмарка", известная во всей Вест-Индии. Пуэрто-Бельо был хорошо укреплён: его охраняли и с моря, и с суши два сильных форта с большими гарнизонами солдат.
  Тут молодой корсарский адмирал решил действовать хитростью. Отряд корсаров скрытно высадился на берег ночью и, внезапно напав на прибрежный редут, охранявший подступы к фортам с моря, взорвал его. Гарнизон первого форта, ошеломлённый таким манёвром пиратов, не смог оказать серьёзного сопротивления и форт был взят ещё до полудня. После чего, согнав остатки его гарнизона вместе с захваченными в плен жителями близлежащих окрестностей и монахами расположенного поблизости монастыря в одну кучу, корсары погнали это человеческое стадо ко второму форту, прикрываясь им от огня. Хоть защитники форта не щадили своих, расстреливая их из пушек и мушкетов, пираты заставили несчастных приставить лестницы к стенам форта и, взобравшись по ним, забросали гарнизон специально заготовленными гранатами. Форт был взят и лихие ребята Моргана ворвались в город.
  
  Штурм Пуэрто-Бельо []
  Штурм Пуэрто-Бельо
  
  Две недели победители грабили город. Они не останавливаясь даже перед пытками, чтобы не упустить ни монеты, ни какой-нибудь мелкой золотой или серебряной "побрякушки" из имущества горожан. Добыча победителей составила сумму в 100000 испанских реалов. Также удачливые "джентльмены удачи" отобрали у оставшихся в живых жителей всё продовольствие, фактически оставив их умирать с голоду, после чего, довольные и пресыщенные, отплыли на Ямайку.
  
  После возвращения домой Морган, к вящему своему удивлению, получил письмо от губернатора Панамы - значительного испанского города, расположенного на тихоокеанском побережье Панамского перешейка. Должностное лицо столь высокого ранга, потрясённое до глубины души долей Пуэрто-Бельо, хотело знать - с помощью какого же это чудодейственного оружия корсары смогли так быстро овладеть столь мощной крепостью?!
  В ответ Генри Морган выслал ему охотничье ружьё и патронташ (по другой версии - пистолет) и написал пару строк к подарку, в которых торжественно пообещал, что не позже, чем через год он навестит Панаму со своей флотилией и лично научит незадачливого губернатора пользоваться этим оружием, раз он по сю пору так и не смог овладеть этой наукой.
  
  Но пока у адмирала Моргана были другие планы.
  Он наметил следующую цель - город Маракайбо, находящийся на берегу одноимённого огромного пресноводного озера, соединённого с морем узким проливом, у входа в который был расположен порт Гибралтар (по аналогии с европейским Гибралтаром). Как вы все, конечно же, помните, дорогие читатели, захват Маракайбо и всё, что за этим воспоследовало, было одним из самых успешных предприятий "литературного" капитана Блада. Этот факт ярчайше подтверждает, кто же был главным его "прообразом" в жизни!
  
  В рейд адмирал планировал отправиться в 1669 году. Он снова стал собирать свой флот и пополнять команды кораблей. И очень кстати для него, в конце уходящего 1668 года в бухту Порт-Ройала зашёл английский корабль "Оксфорд", вооружённый 36 мощными орудиями. Командовал им опытный капитан, Эдвард Коллиер. Его величество, король Англии Карл II, прислал его для усиления ямайской эскадры. Губернатор Ямайки Томас Модифорд приказал Коллиеру поступить под командование к Генри Моргану. В честь такого приятнейшего для него события молодой и успешный адмирал организовал на "Оксфорде" пирушку, но которая, увы, закончилась очень скверно для многих её участников. Корсары Моргана из его свиты, "набравшись" ямайского рому и прочих местных и неместных горячительных напитков, устроили пальбу из мушкетов и шальная пуля угодила прямо в крюйт-камеру. "Оксфорд" взлетел на воздух! Погибли почти все, кто находился в этот момент на его борту. Морган и Коллиер выжили чудом. Их и ещё несколько человек, на их счастье, вышвырнуло взрывом в море через окна каюты на корме "Оксфорда", где они пили "за встречу".
  Что тут скажешь...
  Будто кто-то хранил лихого предводителя корсаров!
  
  Пришедши в себя после случившегося, Генри Морган продолжил подготовку к походу на Маракайбо. И весной 1669 года флотилия из 8 кораблей, на которых было больше 600 корсаров, выступила в поход.
  И Гибралтар и Маракайбо были взяты без особых хлопот. Но, увы - добыча, которую пираты захватили в этих городах, оказалась очень скудной!
  Чрезвычайно раздосадованный этим адмирал велел возвращаться назад. Но, к их пренеприятнейшему изумлению, корсары обнаружили, что выход в море блокирован испанской эскадрой под командованием дона Алонсо дель Кампо-и-Эспиноса (вот откуда взята фамилия одного из главных врагов Питера Блада!), в составе трёх мощных галеонов. Дон Алонсо потребовал вернуть всё награбленное, отпустить пленников, которых корсары захватили в городе Маракайбо с целью получения за них выкупа, и тогда, мол, он свободно пропустит корсарскую флотилию в море. Так они ему и поверили!
  Хоть положение и казалось безнадёжным, поскольку выход из озера также "прикрывался" огнём сильного форта (который оказался пуст, когда корсары входили в озеро - ну всё точь-в-точь как в романе Сабатини, как видите!), но всё же люди Моргана единогласно решили, что лучше попытаться прорваться и погибнуть, чем добровольно отдать себя в руки вероломных и жестоких испанцев. По приказу Моргана один из кораблей флотилии был превращён в брандер, начинённый порохом и горючими материалами. Утром 2 мая 1669 года эскадра подошла к Гибралтару. Брандер, на котором, для отвода глаз, были расставлены соломенные манекены в раскрашенных тряпках у колод, долженствующих изображать пушки, управляемый несколькими смельчаками, шёл впереди и был направлен его отчаянной командой прямо на флагманский галеон дона Алонсо дель Кампо-и-Эспиноса, "Магдалену". Закинув абордажные крючья на борта испанского флагмана и поджёгши фитили, корсары ретировались на шлюпке. Пока ошеломлённые испанцы, пошедшие в контратаку на взявший их на абордаж брандер, рыскали по пустому кораблю, не понимая, куда подевалась его команда и что всё это значит, фитили догорели и брандер взорвался, превратив галеон в гигантский костёр. Обескураженный дон Алонсо вместе со своими офицерами успел бежать на шлюпке. Команды двух других галеонов, потрясённые судьбой своего флагмана, не сумели оказать сколько-нибудь серьёзное сопротивление. Один взорвала своя же команда, а второй был взят на абордаж. Но форт-то остался цел и без особых помех пустил бы ко дну любой корабль, рискнувший войти в узкий пролив! И, в точности, как Питер Блад в романе, Генри Морган додумался провести отвлекающий манёвр. По его приказу все корабли его флотилии спустили на воду шлюпки и те, битком набитые корсарами, пошли к берегу. Там, все сидевшие в них легли вповалку на дно шлюпок, и шлюпки, как бы уже пустые, вернулись к кораблям. Испанцы ничего не заметили, поскольку "место высадки десанта" было заслонено от них небольшим мыском. Шлюпки снова отправились к берегу с теми же "пассажирами". И снова вернулись "пустые". Этот манёвр был проделан раз десять! И одураченные испанцы, убоявшись страшнейшего для них ночного штурма со стороны суши, перетащили все орудия на "сухопутную" сторону форта и к ночи уже были готовы отразить атаку многочисленного отряда корсаров, который, как они думали, вот-вот должен напасть. А корсары в это время, тихо подняв паруса, выскользнули в море.
  Как впоследствии выяснилось, дон Алонсо дель Кампо-и-Эспиноса узнал от сбежавшего к испанцам негра (бывало и такое!), который был рабом на одном из кораблей Моргана, о готовящейся корсарами атаке его эскадры с помощью брандера, но не поверил ему. Тем самым испанский адмирал, как говорится, сам записал себя в дураки. А ценности, которые корсары захватили на его кораблях, увеличили их скудную маракайбскую добычу до вполне приличной суммы в 250000 золотых испанских реалов, с которыми они гордо вернулись на Ямайку.
  
  Дав своим верным воинам передохнуть, а заодно и пропить и прогулять полученные за "службу" денежки, в середине 1670 года лихой удачливый адмирал объявил о подготовке к новому походу. Теперь он возжелал овладеть Панамой. Ведь пообещал же он раньше губернатору этого города, что явится собственнолично, чтобы поучить того, как пользоваться оружием?! А данные ими обещания "джентльмены удачи" обязаны держать! Да и надежд на поживу в Панаме было гораздо больше, после разочаровавшего в этом плане Маракайбо...
  Но открыто, во всеуслышание, Морган не стал оглашать названия конечной цели похода - пока. Панама была хорошо укреплена и имела большой и отлично обученный гарнизон. Рядовым корсарам было сообщено только, что планируется захват богатого испанского города, а какого именно - не уточнялось. Так как Генри Морган теперь, после своих оглушительных успехов, пользовался огромной популярностью и авторитетом во всём "береговом братстве" Карибского моря, то корсары, как говорится, валом валили под его знамёна. В Порт-Ройале к концу 1670 года собрался невиданный для тех морей и времён флот из 28 английских и 8 французских пиратских фрегатов и корветов, суммарная численность команд которых достигала 2000 человек.
  Когда флот был собран и готов к походу, адмирал наконец-то соизволил объявить о его цели. И ни один корсар не покинул борта своего корабля - так велико было доверие к предводителю!
  Да и ведь цель похода была таким лакомым куском! Именно сюда, в Панаму, для отправки морем, свозилось золото и серебро из Перу и других испанских колоний в Южной и Центральной Америке. Все участники похода рассчитывали получить никак не меньше 1000 реалов на каждого.
  Поскольку Панама находилась на тихоокеанском побережье Центральной Америки, Генри Морган решил высадить своё войско у форта Сан-Лоренсо на атлантическом побережье и, поднявшись вверх по течению реки Чагрес, после "пешим порядком" выйти к цели и атаковать её. Но, для того, чтобы достичь цели, надо было знать дорогу через густые джунгли, а среди людей Моргана таковых "знатоков" не нашлось.
  Выход был найден: на острове Санта Каталина (который, как вы помните, корсары уже захватывали) находилась испанская каторжная тюрьма, среди узников которой вполне могли быть те, кто уже бывал в Панаме. И 22 декабря 1670 года корсарская флотилия Моргана вновь навестила Санта Каталину. Укрепления острова были взяты без особых проблем, в тот же день. Потому что испанский гарнизон, увидя такую армаду у берега острова, который он, по идее, должен был бы защищать до последнего солдата, попалил, "для порядка", из пушек, после чего "бравые" испанцы бежали куда глаза глядят...
  Действительно среди освобождённых узников оказались "знатоки" панамских джунглей! Удача снова не изменила "его пиратскому превосходительству". Адмирал Морган, не теряя времени, выслал к Сан-Лоренсо авангард из четырёх самых быстроходных кораблей с приказом захватить его как можно быстрее. Эта задача была успешно выполнена к подходу основной части эскадры. Правда, кое-кто из подчинённых, на радостях от такого начала, поспешил с отмечанием будущего успеха и "хватил лишку", после чего посадил на камни свой корабль. Таким образом, были потеряны четыре "боевые единицы". Но адмирала это не очень-то и расстроило! Ведь все его помыслы были устремлены к овладению Панамой! Видать, чуяло сердце уже бывалого "морского волка", что это - главное дело в его корсарской карьере...
  
  Итак, на берег был высажен десантный отряд численностью 1200 человек. Взяв припасы и достаточное количество огнестрельного оружия и зарядов к нему, корсары планировали подняться на барках вверх по реке Чагрес, а потом, совершив пеший переход, достичь вожделенной Панамы. Ну, а дальше, как говаривал один всем известный киногерой (высказывания которого давно уже стали своеобразной классикой) - "дело техники"!
  Но, увы, дело, как говорится, "пошло туго" - проблемы начались почти сразу. Отойдя от устья реки Чагрес, корсары обнаружили, что она перегорожена немаленькими порогами, через которые барки перетащить было никак невозможно. Пришлось их бросить вместе почти со всем продовольствием. С собой участники рейда взяли только оружие. Решено было добывать провиант охотой. Но не тут-то было! Испанцы, уже прослышавшие от беглецов из Сан-Лоренсо о высадке корсарского войска, стали применять тактику "выжженной земли", уходя и поджигая свои дома, сады, посевы и уводя скот. Посему десятидневный переход к Панаме превратился для отряда Моргана в настоящий "голодный марш". Только раз им удалось хорошо поесть мяса, когда они встретили в лесу стадо коров, очевидно потерянное или брошенное впопыхах бежавшими испанскими колонистами.
  Наконец, 27 января 1671 года, на горизонте показались башни Панамы. Но, выйдя на равнину перед городом, корсары увидели испанское войско уже давно поджидавшее их. Перед стенами Панамы в боевом порядке выстроились 2000 пехотинцев и 400 кавалеристов. Также (о чём корсарам пока не было известно) в засаде было спрятано стадо быков количеством в 2000 голов, которое верные испанцам индейцы должны были погнать по команде на корсаров, дабы довершить их разгром, в коем губернатор Панамы нисколько не сомневался!
  Адмирал Морган построил своё войско так: впереди отряд в 300 корсаров, потом основные силы, численностью в 600 бойцов, под его непосредственным командованием, сзади - резерв 300 человек. С флангов пиратское воинство защищали холмы и болото. Испанские кавалеристы первыми атаковали боевые порядки корсарского войска. Но ноги их лошадей вязли в болотистой почве, а меткий огонь буканьеров (охотников на диких быков и коров с острова Гаити), которые были в составе передового отряда, буквально "выкосил" испанскую кавалерию. Пехоте испанцев тоже изрядно досталось от шквального огня корсаров. Видя такое, губернатор Панамы, дон Гусман (тот самый, что уже получил от Моргана "подарок" с обещанием посетить его - в придачу) приказал гнать быков на корсаров. Но меткие выстрелы молодцев-буканьеров смешали их ряды и обезумевшие парнокопытные в панике разбежались кто куда, подмяв заодно под себя своих погонщиков. Испанцы в панике отступили к городу. Корсары бросились на штурм и меньше, чем через два часа город был взят. Не помог незадачливому губернатору совет Моргана!
  И начался повальный грабёж всего и вся в Панаме... Об этих событиях в своей книге правдиво рассказал, уже упомянутый выше Эксквемелин. Пираты грабили город, насиловали женщин, жестоко пытали жителей, дознаваясь, где те спрятали ценности. Генри Морган "проявил благородство", велев своим парням не вымогать золота у молодых женщин. Мол, ведь им и так есть чем "расплатиться"! И сам, по свидетельству Эксквемелина, в этом отношении "подавал пример", творя всяческие бесчинства с молодыми девушками, которых его подчинённые, по его приказу, буквально приволакивали к нему на квартиру... В некоторых источниках, где рассказывается о захвате Морганом Панамы, упоминается весьма примечательный факт. Якобы тогда бравый адмирал корсаров захватил в плен некую красавицу испанку благороднейшего происхождения, заточил её в губернаторском дворце (где поселился сам на всё время пребывания в Панаме) и ухаживал за ней, как рыцарь, добиваясь её взаимности, которой, увы для него, так и не дождался. Потерпев поражение на любовном фронте (так и приходят на ум слова о том, что кому не везёт в игре, тому везёт в любви - но у Моргана здесь, как видите, всё получилось с точностью до наоборот!) благородно отпустил красавицу-идальгу на все четыре стороны. Но, почему-то думается мне, что это только красивая легенда...
  Наконец, по прошествии четырёх недель грабёж подошёл к концу и, нагрузив целый караван из 175 мулов ценной добычей, корсарское войско выступило в обратный путь. Все предвкушали богатейшее вознаграждение и уже мечтали о том, как будут тратить денежки, о тех удовольствиях, которые можно будет за них получить в Порт-Ройале. Но, по прибытии к месту стоянки кораблей, бравые вояки Моргана узнали, что за этот поход они получат всего по 200 реалов каждый! Разгневанные, они обвинили своего предводителя в мошенничестве. Но тот спокойно предложил провести повальный обыск, начиная с него самого. Хитрый, он уже заранее припрятал лучшую часть добычи! И следующей же ночью, вместе с этим "скарбом" и со своими прихлебателями "упорхнул" в неизвестном направлении. Оставшаяся без командующего эскадра постепенно рассеялась. А Панама, от которой осталось сущее пепелище (ибо её разграбление сопровождалось многочисленными пожарами), была позже отстроена испанцами уже на новом месте.
  Но, увы для нашего ловкача, как только он вновь объявился на Ямайке, он тут же был арестован! В тюрьме Порт-Ройала он стал соседом бывшего губернатора этой колонии, Томаса Модифорда, который был арестован и водворён туда новым губернатором Томасом Линчем. Дело оказалось в том, что незадолго до начала моргановского похода на Панаму Англия и Испания заключили мир. Но корабль, нёсший это известие, сильно запоздал и флотилия Моргана уже ушла в поход. Оба узника были отправлены в Англию и заключены в Тауэр.
  
  Моргана ждали суд и виселица. Вот так-с!
  Так удачно начиналась карьера корсара! И так отвратительно всё должно было закончиться... Такой взлёт и такое падение!
  Впрочем, конец этот был вполне обычен для тех, кто посвятил свою жизнь занятию таким "ремеслом".
  
  Но самое страшное так и не произошло! Удача вновь повернулась к Генри Моргану лицом!
  В столице Англии к нему вдруг отнеслись вполне снисходительно! Без всяких сомнений, по личному приказу короля Карла II-го, который просто не хотел, видать, как говорят сейчас, "разбрасываться" такими людьми. Он был ещё очень даже нужен его величеству! В отличие от Томаса Модифорда, который так и умер в Тауэре через два года после заключения туда, так и не дождавшись суда. А Генри Моргана подержали немного в тюрьме, "для порядка", так сказать, да и отпустили с миром. До суда. И те три года, что наш герой дожидался этого формально важного "мероприятия" (но которое, фактически, должно было обратиться в фарс!), он был весьма желанным гостем в лучших домах Лондона. И в 1674 году, после состоявшейся, наконец, комедии суда над ним, на котором Морган, конечно же, был оправдан, король посвятил его в рыцари и назначил вице-губернатором Ямайки! А его предшественника на этом посту Томаса Линча его величество отправил в отставку.
  Пребывая на ответственной государственной должности, Генри Морган, ничтоже сумняшеся, рьяно преследовал своих бывших соратников, которых он при этом называл не иначе, как "ненасытной сворой". И он находил полную поддержку в этом у добропорядочного населения Ямайки.
  В 1679 году он был, к тому же, ещё и возведён в ранг верховного судьи Ямайки. Удачливый авантюрист достиг высшей точки своей карьеры!
  А потом... Потом дела его пошли хуже!
  Карл II потерял к Моргану доверие после одной скверной истории, в которую тот когда-то неосмотрительно ввязался. И в 1682 году на Ямайку возвратился Томас Линч, а "его "высокопревосходительство вице-губернатор" был вынужден покинуть свой пост и отправиться на покой - в отставку. Нашему герою оставалось только отдыхать от трудов праведных и не очень праведных в своём имении Чеплтон. Морган всю свою жизнь был, как говорится, не дурак выпить и теперь понемногу спивался, медленно и верно загоняя себя этим в могилу...
  В конце 1687 года новый губернатор Ямайки герцог Альбемарлем отправил в Лондон, королю Англии, прошение о восстановлении Моргана в должности члена Совета острова. В июле 1688 года с кораблём на Ямайку прибыло ответное письмо, в котором было указано, что прошение удовлетворено. Но для бывшего предводителя корсаров это уже не имело особого значения - он окончательно спился и уже не вставал с постели, в которой и отошёл в мир иной 25 августа 1688 года.
  
  Вот так и закончился жизненный путь корсарского адмирала...
  
  Не могу удержаться и не осведомить вас, дорогие читатели, об одном факте, связанном с судьбой могилы лихого корсара. Он настолько неординарен, что, право же, я просто обязан его здесь привести.
  Итак, через четыре года после смерти Моргана, в 1692 году, на Ямайке произошло сильное землетрясение и огромная приливная волна, образовавшаяся после него (этакое "карибское цунами"), нахлынув на берег острова, смыла в море старое кладбище Порт-Ройала вместе со всеми его "обитателями"...
  Вот так вот. Море забрало одного из самых его рьяных "пенителей"...
  Был ли в этом всём какой-то потаённый смысл? Кто знает...
  
  Как видите, 1688 год, в котором закончилась "одиссея" очень и очень непростой жизни Генри Моргана, совпадает с тем моментом времени, когда куда как более интереснее и оптимистичнее закончилась литературная "одиссея" главного героя знаменитого романа Рафаэля Сабатини. По моему мнению, это является ещё одним подтверждением догадки, чью историю жизни писатель использовал, в основном, для создания образа своего героя - корсара-рыцаря, славного капитана Питера Блада!
  
  Да-а... В жизни всё было отнюдь не так красиво, как в книжках пишут!
  Но это ещё не конец моего рассказа!
  
  Потому как теперь пришёл черёд исполнить своё обещание, данное вам ранее, и рассказать о некоем "неглавном" прообразе моего любимого литературного героя, слова о наличии которого, приведённые в начале моего повествования, возможно, даже заинтриговали кого-то из вас, мои дорогие читатели. Не так ли?
  Хоть, возможно, я утомил многих из вас своим многословным рассказом о жизни Генри Моргана, но всё равно я почту своим долгом поведать вам о человеке, которому Питер Блад обязан своей звучной фамилией, профессией врача и некоторыми другими весьма немаловажными фактами из своей "одиссеи".
  Рафаэль Сабатини искусно соединил или, вернее, переплёл судьбы Генри Моргана и этого человека, жизнь которого была, по своему, тоже весьма необычайна и примечательна, а многие события её происходили в то же время, когда совершал свою жизненную "одиссею" корсар Генри Морган.
  
  Итак, теперь я представляю вашему вниманию следующую часть своего повествования под названием:
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  "История ловкого пройдохи Томаса Блада, побывавшего во многих переделках, вышедшего сухим из воды и сумевшего обвести вокруг пальца самого короля Англии"
  
  
  Томас Блад []
  Томас Блад
  
  Питер Блад... Что ни говори, а ведь звучная фамилия у главного героя моего любимого романа!
  Это имя сразу вызывало (и продолжает вызывать) у меня самые лучшие ассоциации и впечатления.... В юношеском воображении (от коего, сознаюсь, ваш покорный слуга по сю пору не удосужился избавиться) сразу предстаёт образ смуглого молодого красавца в чёрном камзоле с серебром (или в испанской кирасе), в шляпе с лихо заломленным пером, со шпагой и с очень мужественным выражением лица!
  Сначала мне думалось, что главный герой "Одиссеи" носит фамилию Блад (кровь - в переводе с английского), только потому, что вещь эта (кровь, то-бишь) является неотъемлемым атрибутом обеих главных его профессий - и доктора и солдата. Но всё оказалось вовсе не так!
  
  И вот именно сейчас я и расскажу от кого мужественный капитан "Арабеллы" получил свою фамилию.
  
  Звали его Томас Блад. Родился он в 1618 году в Ирландии, в городке Сарни, в семье торговца железом. Как, видите, этот человек был куда как старше и Питера Блада и своего "брата-прародителя поневоле", Генри Моргана. Сей молодой человек уже с детства не проявлял симпатий и склонности к "семейному бизнесу", чем, конечно же, очень огорчал своего папашу, видевшего в нём верного продолжателя дела всей его жизни. Юному Томасу, который обладал авантюрным характером, хотелось приключений!
  
  Посему, когда, в 1648 году, в Англии началась буржуазная революция, Томас Блад покинул родные места и принял самое деятельное участие в гражданской войне, пламя которой всё сильнее разгоралось на просторах королевства английского. Поначалу, будучи довольно беспринципной личностью и потому желая оказаться в драке на стороне более сильного противника, этот молодой человек сделал неверный выбор (как он вскоре убедился) и записался в королевскую армию. Дослужившись до чина лейтенанта, он, поняв "куда ветер дует", бросил службу королю Карлу I, корона которого уже вот-вот вскоре должна была скатиться (вместе с головой) с плеч незадачливого монарха. И стал солдатом отрядов "железнобоких" - личной гвардии будущего лорда-протектора Англии, генерала Оливера Кромвеля. Сии "воители" получили такое прозвище за железные панцири, которые они носили. За "удаль и молодечество", проявленные на новом поприще, Томас Блад был произведён в капитаны и, по окончании гражданской войны, получил поместье в Ирландии, а также должность местного магистрата. Женился на девушке из богатой ланкаширской семьи, у него родился сын...
  Казалось, что это и все приключения, что выпали на его долю! Молодой человек "перебесился", остепенился, "осел" на земле. И жизнь его будет теперь до самого конца такой спокойной, размеренной и обеспеченной...
  Но тут, к несчастью для "мастера" Томаса Блада и его коллег республиканцев, их вождь, грозный лорд-протектор Англии, умер. А наследник казнённого им короля Карла I-го, его старший сын, тоже носящий имя Карл, воспользовавшись разногласиями между наследниками Кромвеля, которые сцепились между собой в борьбе за власть, сумел, при помощи самого могучего из них, генерала Джорджа Монка, вернуть себе трон отца.
  Для Блада настали тяжёлые времена, ведь он был ещё и предателем с точки зрения роялистов! Пришлось, бросив всё нажитое, срочно бежать. Вместе с семьёй Томас укрылся в доме своего родственника, священника Леки. Томас затаил злобу против тех, кто лишил его жизненных благ и задумал, в отмщение себя, не более и не менее, как новую революцию! Но уже только в Ирландии. Привлекши, с помощью посулов разного рода, на свою сторону небольшое количество жителей "зелёного Эрина", в 1664 и в 1667 годах он устроил два заговора против королевской власти, которые оказались неудачными. Оба раза целью Блада сотоварищи был захват Дублинской крепости, который, по его разумению, обязательно должен был послужить сигналом для всеобщего восстания в Ирландии. Не "прокатило"... Потому как и в первом случае, так и во втором в рядах его "сподвижников" оказывались предатели и предупреждённые ими заранее сторонники королевской власти легко отбивали нападение.
  В перерыве между двумя вышеупомянутыми авантюрами Блад успел побывать в Голландии, где, благодаря своей ловкости, сумел завести немало полезных знакомств среди тамошней знати. В частности, он сумел заслужить доверие известного голландского флотоводца тех времён де Ритёра. Вот откуда у "литературного" капитана Блада взялся такой знаменитый учитель, одно имя которого заставляло почтительно относиться к нему всех, кому, вольно или невольно, становился известен этот факт!
  После второй неудачной попытки устроить революцию в Ирландии неугомонный капитан Томас Блад, из-за своей стойкой любви к бунтам ввязался в войну за независимость Шотландии, которую вели в то время шотландские ковенанты. К тому времени наш ловкач сам себя произвёл в полковники. Но, увы! И здесь ему не повезло! Восставшие горцы были разбиты в сражении у Пентлэнда в 1666 году. После чего Бладу пришлось бежать обратно в Ирландию.
  Казалось, уж теперь-то авантюристу самая пора была бы затаиться, "залечь на дно" на долгие годы. Как бы не так! Несмотря на уже солидный, как для тех времён, возраст, натура у Блада оставалась ещё очень горячей. Пылая ненавистью к королю Англии, он взял да и спас одного своего старого приятеля и соратника по "революционным делам", некоего Мейсона, в одиночку отбив его у конвоя из восьми солдат! Приятеля везли на суд, который бы без особых церемоний отправил бы его на виселицу.
  Правда, после этого Томас решил больше не ввязываться в рискованные предприятия (только на время, как показало будущее!) и занялся врачебной практикой в городе Рамфорд в графстве Эссекс. Профессией врача он сумел овладеть ещё во время гражданской войны в Англии, благодаря своим, что ни говори, а весьма незаурядным способностям! Вот так-то. Вот почему первой профессией Питера Блада была медицина!
  Шёл 1670 год. Томас Блад мирно исполнял обязанности врача в Рамфорде и его окрестностях. Казалось, жизнь опять вошла в спокойную колею... Но тут до Рамфорда долетела весть, что в Лондон из Дублина прибыл герцог Ормонд, бывший губернатор Ирландии и главный противник Томаса Блада, нанёсший поражение его отряду в Дублине во время первой неудачной попытки штурма королевской крепости в 1664 году. И дух авантюризма с новой силой взыграл в душе бывшего искателя приключений! Блад решил поквитаться со своим врагом. Вместе с несколькими сообщниками он похитил герцога на одной из улиц Лондона. Герцога от неминуемой жестокой расправы спасла расторопность его кучера, которого Блад великодушно отпустил на все четыре стороны, а тот, не будь дурак, быстренько позвал на помощь. Пришлось, бросив герцога, бежать сломя голову куда глаза глядят, а потом снова (в который уже раз!) "залечь на дно".
  Наступил 1671 год. Именно в этом году Томас Блад совершил поступок, который принёс ему столь громкую славу, что одним этим "деянием" он однозначно, так сказать, вписал своё имя в историю!
  
  Прожжённый авантюрист решил, не более и не менее как, ограбить самого короля Англии! Суть нового "дела" была вот в чём. В те времена английские королевские "регалии" (корона, скипетр и "держава") хранились в лондонском Тауэре, в подвале башни святого Мартина. Охрана к ним приставлена не была. Сокровищницу каждый день посещало несколько сотен любопытных, пожелавших "обревизовать" главные "сокровища нации". Тауэр, вход в сокровищницу [] Лондонский Тауэр. Вход в сокровищницу
  
  Вот эти-то бесценные вещи и задумал умыкнуть ловкий пройдоха Блад, оставив короля "с носом"! И сделать это было совсем нетрудно, поскольку за сокровищами следил всего один пожилой смотритель, который "имел квартиру и стол" в той же башне. Томас Блад начал свою операцию с того, что, приняв вид доброго старого священника, свёл знакомство со смотрителем, легко "втёрся" к нему в доверие и быстро стал своим человеком в его доме. Томас Блад, выдав одного из своих подручных за родного племянника, даже смог убедить своего нового знакомца, что "племянник" будет отличной партией для его незамужней дочери и, посему, теперь посещал его жилище на правах будущего родственника! Поэтому, когда "святой отец" попросил у смотрителя разрешения для себя и двоих своих "друзей", желающих осмотреть сокровища, пустить их неурочный час в сокровищницу ("друзья" якобы должны были срочно покинуть Лондон), доверчивый старик не смог ему отказать. Итак, наступило раннее утро 9 мая 1671 года. Блад сотоварищи явились в обусловленное время. Смотритель отпер им дверь и ввёл в помещение сокровищницы. После чего он сразу же получил сильный удар дубинкой по голове. Нанёс этот подлый удар сам Томас Блад. Связав свою бесчувственную жертву, грабители отперли забранными ключами решётку, преграждавшую посетителям доступ к регалиям, и завладели ими. Чтобы спрятать их в сумку, корону пришлось сплющить несколькими ударами дубинки, а скипетр распилить. После чего грабители поспешили удалиться. Дело почти что "выгорело"! Оставалось только выйти за ворота Тауэра, сесть на лошадей, оставленных под присмотром "племянника" Блада, и, как с незапамятных времён пишут в полицейских протоколах, "скрыться в неизвестном направлении". Но, на беду, именно в это утро приехал в отпуск сын смотрителя - молодой офицер, служивший в английских войсках во Фландрии. Узнав у матери, что отец показывает королевские регалии неким нетерпеливцам, он пошёл в сокровищницу и на пороге её столкнулся с незнакомцами нос к носу. Те, опешивши, хоть и были втроём, почему-то не решились напасть на парня и поспешили быстрым шагом к воротам. А молодой человек, обнаружив связанного отца, который уже пришёл в себя, и, узнав от него, что произошло, выбежал на улицу и поднял тревогу. Грабители при первых же криках обратились в бегство, но в суматохе ошиблись и свернули не в тот проход. Выбираясь из закоулков Тауэра, они потеряли драгоценное время и были схвачены подоспевшей стражей.
  Казалось - вот и пришёл конец той пресловутой верёвочке из известной всем пословицы! А владельцы домов на площади в Лондоне, где казнили государственных преступников, могли уже подсчитывать будущие доходы...
  Но как бы не так! Хитрый авантюрист и не думал сдаваться! На всех допросах он заявлял, что признается во всём только лично королю Карлу II-му. Ведь Бладу было хорошо известно, что его величество, в характере которого была авантюрная "жилка", с большой симпатией относится к авантюристам всех мастей. И он понимал, что это шанс, что вот тут-то, быть может, ему и откроется лазейка, позволяющая выдернуть голову из уже приготовленной для его шеи петли! Король Англии Карл ІІ [] Король Англии Карл II
  
  
  И так всё и вышло! Король, заинтригованный упорством ловкого прощелыги, согласился выслушать его лично. Блада привезли во дворец Уайтхолл. Бравый "полковник", понимавший, что всё теперь зависит от ловкости его языка и подхлёстываемый желанием избавиться от петли, которая, как говорится, уже щекотала ему шею, самым наилучшим образом использовал предоставленный ему шанс! Он взял на себя всю вину за неудавшееся ограбление его величества, выгородив своих подручных. И тут же поведал королю об опаснейшем заговоре против его власти, в который его самого завлекли обманом. Целью этого, целиком придуманного от начала и до конца Бладом, заговора якобы было убийство его величества, которое сам "полковник" и должен был совершить. Но увидав короля вблизи, при купании на Темзе, которое он совершал вместе со своими придворными, отказался от своего намерения, поражённый красотой и величием Карла II-го. На руку проходимцу сыграло ещё и то, что присутствовавший на аудиенции принц Руперт охарактеризовал Блада, как верного королевскому трону человека, особо отметив его службу в королевской армии и почему-то ни словом не упомянув о последующем переходе того на сторону Оливера Кромвеля. Томас Блад также не преминул воспользоваться великолепной возможностью, чтобы заявить королю, что он хорошо знаком с адмиралом де Ритёром. В преддверии надвигающейся войны Англии с Голландии это могло очень даже пригодиться его величеству. Результатом этой интереснейшей и полезнейшей для всех сторон встречи стало то, что 18 июля 1671 года Томас Блад был помилован, освобождён из Тауэра, ему были возвращены его поместья в Ирландии. Он получил место при дворе короля Англии и ежегодную пенсию в размере 500 фунтов стерлингов.
  
  Тут бы Бладу наконец угомониться, остепениться да жить-поживать да, как говорится, добра наживать (уже только своего!), пользуясь плодами прошлых трудов своих (в большинстве своём, неправедных!)...
  Но нет - куда там! Его неугомонность сыграла с ним в очередной раз злую шутку. Ему вдруг чем-то не угодил герцог Бэкингем II (сын того самого герцога Бэкингема из "Трёх мушкетёров", безумная любовь которого к королеве Франции Анне Австрийской стоила ему жизни), который был фаворитом Карла II и покровителем Блада при дворе. Герцог Бэкингем-младший [] Герцог Бэкингем - младший
  
  Неблагодарный, он обвинил своего благодетеля, так сказать, в "аморальном поведении" и назвал его негодяем! А герцог не стал вызывать Блада на дуэль, а просто подал в суд, обвинив зарвавшегося авантюриста в клевете. Суд, рассмотрев это дело, присудил Бладу выплатить обиженному им его высочеству компенсацию в размере 10000 фунтов стерлингов. Этот удар сразил "полковника" наповал! Сумма-то, по тем временам, была просто огромной! Лучше бы его проткнули шпагой или прострелили из пистолета на дуэли! Такому прощелыге, как он, это было бы легче перенести, думается мне...
  
  От такого горя Томас Блад тяжело заболел и 24 августа 1680 года умер в своей постели в собственном доме в Вестминстере.
  
  Вот так закончил свою жизнь второй "прообраз" благородного корсара.
  И здесь жизнь оказалась хуже вымысла...
  
  
  Как всегда нужное послесловие
  
  Вот и всё, друзья!
  Ну, вот, наконец, и добрались мы до конца очередного нашего повествования...
  
  Остаётся только подытожить написанное, начертать "финальные" фразы, так сказать, по возможности блеснув остроумием, и поставить эффектную точку (к огромному облегчению тех, думается мне, кто имел терпение прочесть всё вышеизложенное!).
  Впрочем, я себе льщу - таких терпеливых вряд ли много сыщется на этом свете...
  
  После чего, "как говорится и так далее" (нет-нет, это я не заговорился и у меня темечко не напекло - это я так сам над собой решил "хихикнуть", для порядка, так сказать!), жду ваши камни в свой огород! Потому как не раз мне мои критики указывали на излишества и несовершенство моего литературного слога... Но, невзирая на сей заслуженный град, который, чует моя шкура, вот-вот посыпется на мою не очень-то, вообще-то, умную голову, хочется мне всё же написать ещё буквально два слова!
  
  Что же я хотел сказать этим рассказом? Что же я сам думаю о главных его героях - настоящих и вымышленных?
  
  Как видите, "прародители" у знаменитого благородного корсара были те ещё!
  Первый - настоящий корсар, без всяких "заморочек" в смысле чести, благородства и прочих ненужных вещей таким, как он, личностям. В общем, вполне законченный "джентльмен удачи".
  Второй - довольно ловкий прощелыга, по своим способностям явно уступающий первому. Но, невзирая на это, сумевший-таки как-то выдернуть голову из петли, которую вполне заслужил за свои проделки, и унести ноги.
  
  И Генри Морган, и Томас Блад, также как и их "литературное" воплощение, капитан Питер Блад, были, что ни говори, небанальными людьми со способностями, отличными от тех, коими наделены обычные люди, вроде нас с вами.
  Но между "настоящими Бладами" и "литературным" есть одно огромное отличие!
  
  Питер Блад не стал негодяем и не свернул на "кривую дорожку".
  Будущий же адмирал и ловкий "полковник", встав на неё, уйти с неё не пожелали.
  Бравый капитан корсаров свои способности, как говорится, "возложил на алтарь" служения человечеству, всюду защищая и помогая несчастным людям, тогда как адмирал и полковник служили только себе.
  
  Но, в конце-концов, если бы Генри Морган и Томас Блад не были бы незаурядными личностями, историями их жизней не заинтересовался бы в своё время Рафаэль Сабатини и не появился бы на свет замечательнейший роман о благородном корсаре капитане Питере Бладе, чтением которого люди наслаждаются вот уже почти 100 лет!
  
  И какой же из всего этого можно сделать вывод?
  Для чего же, в конце-концов, нужны все эти выдуманные истории?
  Да таков он, по-моему, друзья, что одна из миссий литературы есть в том, что учит она, благодаря мудрым "отцам" своим, писателям, как надо жить и каким надо быть и оставаться даже в самых непростых жизненных ситуациях...
  
  В этом её НЕОЦЕНИМАЯ ПОЛЬЗА для человечества!
  
  Низкий поклон писателям за их ТРУДЫ!
  
  За сим позвольте откланяться!
  
  С благодарностью за ваше "сверхтерпение"
   Ваш автор.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"