Я вооружилась биноклем, забралась на смотровую площадку и наблюдаю за очень странной деятельностью Хорхе Луиса. Он чего-то там колдует на естественной террасе в излюбленной сельчанами зоне отдыха. Ходит там с рулеткой, колышки забивает, замеряет, а потом что-то рисует в альбом с миллиметровой бумагой... А теперь вообще делает что-то странное: лазает по окрестным вершинам, ходит по дорожкам и всё что-то заносит в свой альбом. Вдруг он шпион или террорист? Надо обо всём рассказать тёте Джане: она здесь главная!
Выслушав мой рассказ, Джана засмеялась:
— Узнаю ученицу российской государственной школы советского образца!
— Советская система образования признана лучшей в мире! — гордо заявляю я.
— Ну да! — смеётся Джо, — а жизнь в России почему-то некомфортная. Послушай, давай воздержимся от дискуссии, лучше я отвечу на твой вопрос. Ты ведь хочешь знать, чем занят Хорхе Луис?
— Да-а...
Десять лет назад Джана пригласила его в свою деревню, чтобы он сделал лестницу на вершину Скалы Сонетов. Лестница получилась столь хорошо, что Джана поняла: перед ней конкретный мастер. Она так хорошо ему заплатила, что он решил остаться на службе у щедрой хозяйки. Хорхе Луис заметно и настойчиво стремился к совершенству, поэтому Джана помогла ему получить хорошее образование. Он сейчас уже не просто лестничник, он ещё и ландшафтный архитектор. Все, что он делает, выглядит так, будто возникло само собой, и по-другому быть не может.
В настоящий момент он приступил к работе над новым объектом. Он делает топосъёмку участка, затем — на миллиметровке — планы, на которые наносит режим освещённости участка, характер грунта и так далее... Затем он сделает круговую панораму из центра участка, а потом — снаружи, со всех точек обзора.
— Зачем?
— Это обязательный этап подготовки к проектированию. Если его опустить, то потом придётся или всё переделывать, или наслаждаться безобразием. Хорхе Луис всегда всё делает правильно, мне нравится, как у него всё получается, и я его ценю.
— Интересно, если он такой хороший мастер, то что же держит его в твоей деревне? Мог бы поехать в какой-нибудь богатый город, в Магнитогорск, например?
— Он там уже побывал.
— И что?
— В одном месте ему зарплату насчитали в копейках. В другом — попросили, чтобы он оставил проект, якобы для ознакомления, но как только он отвернулся, сделали безвозмездно копию, а ему самому сказали, что у них на окладе целый штат своих специалистов, поэтому они работают с реальными авторами только на безгонорарной основе: «Стыдно, молодой человек, требовать деньги за творчество!»
— А что он?
— Понимаешь, в Мексике за такие дела убивают на месте, поэтому он вернулся в Белогорский район — от греха подальше.
— Россия — не единственное место на планете, куда можно уехать. Есть же страны, где уважают авторское право!?
Да. Но в этих странах мексиканцев (чаще всего справедливо) считают людьми второго сорта. Ему было бы очень утомительно каждый раз убеждать заказчиков в том, что он — исключение из общего правила.
— Он мог бы вернуться в Мексику.
— Нет, он предпочёл вернуться в Белогорский район!
— Почему?
— А ты сама у него спроси! Ты же у нас специалист по этой части!
— Легко сказать — специалист! Он ведь открывает рот только для того, чтобы навешать собеседнику на уши лапшу! И вообще — в прошлый раз я на него обиделась!
— На обиженных воду возят! — смеётся моя тётя.
— Не-е-ет! Я не хочу, чтобы на мне воду возили!
— Тогда — за дело!
И я пошла к нашему ландшафтному архитектору Хорхе Луису. Он что-то рисовал в своём альбоме и напевал песенку.
— Красивая песня! — так я нейтрально начала разговор, — о чем она?
— Это песня о рыбе, вежливо ответил Хорхе Луис.
— Мне нравится! А что у вас в Мексике есть ещё красивого?
— Океан и его побережье. Песчаное побережье.
— А какие ещё бывают?
— Болотные. Я однажды забрёл в такое болото...
— И что?
В том болоте жили болотные люди. Жили они там себе и жили, и даже не догадывались, что на дворе двадцатый век. Но однажды их обнаружили правительственные чиновники. Они исследовали уровень жизни болотных людей и нашли его ужасающе низким. Особенно им не понравился пищевой рацион этих людей. Возмущению чиновников не было предела: эти люди не ели мяса. Совсем! На протяжении тысячелетий! Правительство Мексики тоже сочло это возмутительным: они же умрут от малокровия! Не умирают? Тем более возмутительно!
Правительство Мексики одолжило у США миллион долларов на программу по приучению болотных людей к мясу. На эти деньги закупили молочных поросят и отдали их болотным людям на откорм. Болотные люди не поняли ни одного слова из того, что было сказано, но поросята им понравились. Они полюбили их, как родных! Вскоре по деревне бегали здоровые, резвые свинки.
Тогда в деревне появились просветители и стали объяснять на ломанном местном языке, что этих свинок надо зарезать и съесть. Болотные люди опять ничего не поняли: свинки давно из просто домашних животных превратились в членов семьи. А как можно есть родственников, да и зачем?!
Тогда к ним прислали активистов Общества по насаждению демократии в болотных районах Мексики. Активисты стали объяснять болотным людям, что они являются гражданами демократического государства, что все люди равны между собой, поэтому они должны оставить свои болотные привычки и жить, как все цивилизованные люди.
Болотные люди оказались понятливыми и создали Общество по защите свиней. Против этого активистам Общества по насаждению демократии... нечего было возразить. Они побоялись, что это движение покинет пределы отдельно взятого болота и распространится по всей стране. Свинки были спасены.
Ничего этого заблудившийся в болоте Хорхе Луис не знал. Сильно проголодавшись, он съел подвернувшуюся свинью и пошёл блуждать дальше. Был он человеком благородным. Да вот ещё новые веяния: родители приучили его оплачивать все свои счета. Поэтому он оставил болотным людям чек в счет платы за обед. Но он не знал, с кем имеет дело! Общество защиты свиней подало на него в суд. Убийцу свиньи объявили в национальный розыск.
Когда Хорхе Луис, наконец-то выбрался из болота, оказалось, что его счета и имущество арестованы, а его самого разыскивает полиция. За убийство свиньи!
Хорхе Луис ничего не понял, но, на всякий случай. Спрятался в горах. Он остановился в заброшенном горном лагере, который сначала служил убежищем испанским колонистам от английских пиратов, потом английским капиталистам от революционных крестьян.
Хорхе Луис выбрал самый сохранный домик и зажил в нём почти с комфортом. Он пытался размышлять, но у него ничего не получалось. Вся проблема была в том, что он не знал, в чём проблема! Поскольку он не мог контролировать ситуацию, он постарался от неё отвлечься. Он вёл первобытный образ жизни. И всё было хорошо, если бы не обрушилась крыша. Хорхе Луис не успел выскочить из дома, и его ударило бревном по голове. В глазах его сначала вспыхнул яркий свет, затем потемнело, потом появились радужные шары. Из самого красивого вышла прекрасная женщина, взяла Хорхе Луиса за руку и повела за собой. А потом он погрузился в тёплую сладко-коричневую негу.
Проснулся Хорхе Луис оттого, что вдруг стала тяжёлой голова. Он с трудом разлепил веки, сфокусировал глаза и осмотрел помещение. Воздух в комнате был напоён запахами наркотикосодержащих трав. Это означало, что его привела к себе илоль — нечто среднее между ведьмой и шаманом. «Надо срочно удирать!» — это он решил ещё до того, как начал соображать. Но от илоли удрать не так-то просто: она видит следы, как змея, и знает по следам всю подноготную того, кто их оставил. Надо же так влипнуть! В таких случаях следует искать помощь у шамана, но шаманы тоже бывают разные...
Хорхе Луис попытался встать, но голова была невозможно тяжела и не отрывалась от подушки. Парень не стал настаивать и оставил её там, где ей так понравилось. Без головы стало намного легче, а мысли благополучно переместились в желудок. Всё было не так плохо, как показалось сначала: Хорхе Луис имел родственников в деревне, часто гостил у них и поэтому знал местные языки и обычаи. Он быстро нашёл дорогу к дому спасителя, потому как знал, у кого и что спрашивать.
Шаман сразу же узнал, что к нему идут за помощью. Так же, он сразу понял, что дело срочное, поэтому взял с собой всё необходимое и вышел навстречу. Он дал больному пожевать целебный корень и увёл его в святое место, где его не смогла бы достать никакая илоль. Хорхе Луис должен был оставаться в этом месте, принимая снадобья, до выздоровления. Ночевать м прятаться от непогоды он мог в священной пещере. Так же ему рекомендовалось вести себя спокойно, не делать резких движений и не переходить черту, ограничивающую святое место.
Легко сказать! Как только Хорхе Луис смог держаться на ногах, им овладел бес беспокойства. Сначала он стал бегать по пятачку святого места в постоянном страхе переступить границу. Потом он принялся обследовать пещеру. Он осматривал стены и раскачивал камни. Один такой камень слегка качнулся. Или это ему показалось... Он выскочил из пещеры, ухватил корягу, приготовленную на дрова, и потащил её к камню. От натуги он весь вспотел и потерял сознание. Сколько времени он пробыл в обмороке и как долго собирался с силами, чтобы подняться, нас не интересует: нам важно, что, едва встав на ноги, он опять забеспокоился. Схватил корягу и начал ковырять все, попавшиеся под руку, камни. Зачем, он и сам не знает: просто ему нужно было чем-то заняться. Как назло, ни один камень не поддавался, все сидели на своих местах прочно, как монолит. А может, это и был монолит. Зато стены пещеры закачались, а потом вообще пустились в пляс. Хорхе Луис ловко увернулся от особо вертлявой колонны, но не удержался на ногах, упал и покатился вниз по наклонной плоскости. Дорожка под ним была гладенькой, ветерок ласково свистел в ушах, а в горле приятно щекотало. Ему так понравилось падать! Всё падал бы и падал без конца! Но нет! Всему хорошему приходит конец. Пришёл конец и полёту. Посадка была мягкой. Хорхе Луис открыл глаза и начал привыкать к сумеркам. Привыкнув, он увидел на стене изображение Кецалькоатля — Крылатого Змея — в реалистичной манере, в натуральную величину. «Привет!» — сказал Кецалькоатль и отделился от стены. Так он настоящий, а не нарисованный! Хотел было Хорхе Луис улететь назад в пещеру, да не смог. «Привет!» — ответил он дрожащим голосом, — «Хочешь полететь со мной?» — спросил Змей, «Конечно, хочу!» — обрадовался Хорхе Луис. Летать ему нравилось, — «Тогда садись мне на спину!» — Хорхе Луис не заставил себя долго ждать, не стал спрашивать, куда предстоит лететь, и как он вернётся обратно: просто ему нравилось всё, что происходило.
И вот они летят. Летели, летели, наконец, прилетели. Кецалькоатль говорит: Я сейчас дохну огнём, и ты при его свете увидишь лаз, а в нём лестница. Иди потом туда, вылезай наружу!» — как сказано, так и сделано. И вот нашёл Хорхе Луис лестницу и полез по ней наверх. Долго он лез или не очень, он сейчас и не помнит, да это и неважно. Но, когда он выбрался наружу, он сразу понял, что Кецалькоатль принёс его в землю обетованную. Это был Уругвай! Самая спокойная страна Латинской Америки. Маленький клочок субтропиков между океаном, Аргентиной и Бразилией. Эти две мощные соседки пытались было присоединить Уругвай к себе, но это как-то не срослось, и страна осталась независимой. В двадцатом веке пошла мода на диктаторов, но ни один из них в Уругвае надолго как-то не прижился.
Но Хорхе Луису повезло ещё больше: он выбрался на тот участок земной тверди, который принадлежал русским — самому влиятельному национальному меньшинству Уругвая.
Эта группа русских строителей покинула Россию незадолго до революции, предвидя наступление кровавой эпохи. Они точно знали, куда им лучше уплыть: у них была карта Паталы-Америки, составленная самым первым кришнаитом Арджуной. Карту эту привёз в Россию Василий Долгорукий, пращур Елены Блаватской, из Индии, где он жил под покровительством могульского императора Акбара. Но не факт, что он сам не был покровителем этого просвещённого правителя: мы-то знаем, что у всех Долгоруких крутой нрав и длинные руки. Впрочем, сейчас это не важно. Сейчас важно то, что, кроме карты, они увезли из России Душу строительства. Вообще-то, Бог предполагал, что они будут строить светлое будущее в России, но русский народ решил иначе и доверил это важное дело слугам дьявола. Поэтому в наше время самая употребляемая мантра в России это «чёрт побери».
То-то было радости в Уругвае, когда русские строители туда приплыли! Как там расцвело строительство и архитектура! Это среди испанских креолов. Местным индейцам тоже перепало: они получили Закон и ещё их обучили ремёслам. Русского Учителя прославили как Великого Змея, отца народа. Так сбылось пророчество о том, что Кецалькоатль вернётся в Америку на корабле виде белого человека.
Хулиа Переда, хозяйка того поместья, где очутился Хорхе Луис, велела перенести его в дом и пригласила врача. «Сотрясение мозга», — сказал врач, «Будем лечить», — сказал муж Хули Карлос.
Долго ли, коротко ли, но Хорхе Луис выздоровел «Что ты теперь собираешься делать?» — спросила у него Хулиа, — «Я очень хочу узнать, почему обрушилась крыша,» — «Это возможно: тебе следует поступить на наш факультет строительства и архитектуры, — сказала Хулиа, жаль, что у тебя нет документов, но, раз ты мой гость, то моя семья тебе поможет».
Так Хорхе Луис стал учеником у русских строителей в Уругвае. Учился он хорошо, и учиться ему нравилось, да вот беда — не сиделось ему на месте: как только выдавалась свободная минутка, в нём сразу же просыпался бес беспокойства. Однажды на каникулах он отправился на поиски того лаза, который вывел его из подземелья в поместье Хули Переда. Что ему там понадобилось, он теперь уже и не помнит. Лаз он нашёл, хотя и не сразу. Опять же, нет уверенности, что это был тот самый лаз, а не другой. Не задумываясь о последствиях, как это повсеместно принято в Латинской Америке, он спустился под землю. Отошёл от лестницы и сразу же потерялся. Испугался, закричал, заметался. Потерялся ещё больше. В беспорядочных метаниях споткнулся и упал. Больно ушибся. Это его отрезвило. Он подумал: «Надо подождать, пока глаза привыкнут к темноте». Но глаза не могут привыкнуть к полной темноте. Глаза могут привыкнуть к сумеркам, а если света нет вообще, нужен либо фонарь, либо другие органы чувств. Такие, какие есть у ночных животных. Например, у летучих мышей есть эхолот. И вот ещё что: человек не может долго находиться под землёй: это не его мир. Чтобы сохранять спокойствие в подземелье, нужна особая психика, подготовленная специальными тренировками. Так что привыкнуть к темноте Хорхе Луису не удалось: рассудок начал мутиться, страх сдавил грудь. И тут из сдавленной груди выпорхнула птичка. От неё исходил какой-то особый, неземной свет. Хорхе Луис сразу понял, что в этой птичке его спасение. Он вскочил и побежал за ней. Бежал сначала коридором, потом попал в подземный зал. В этом зале было озеро, а в озере плавала большая светящаяся рыба. Хорхе Луис сразу забыл о птичке и с разбегу бросился в озеро — ловить рыбу. Ба-бах! Озеро оказалось лужей. Рыба никак не могла там поместиться. Но он же её видел!!!
Между прочим, промокнуть в подземелье я бы и врагу не пожелала: можно быстро умереть от переохлаждения.
Хорхе Луис присел на какой-то камушек, пригорюнился и начал мёрзнуть. И тут из темноты раздался хрипловатый голос: «Привет! Ну, что, замёрз?» — «Угу, — ответил Хорхе Луис, — а ты кто?» — «Я — Трёхглазый Ящер!» — «Ну и чего, тебе, Ящер, нужно?"- «Да меня послал к тебе Иисус Христос, велел выпроводить тебя отсюда наверх аккуратненько, Ты сам ко мне на спину сядешь, или тебя за шкирку тащить?» — «А где Он? Мне так надо с ним поговорить! Я должен много у Него спросить!! — «Да тут Он был, в озере. Только мы не заметили в тебе почтения: ты ведь ловить Его собрался. Кстати, можешь мне объяснить по секрету, зачем?» — «Холодно здесь! — пожаловался Хорхе Луис, — Поехали скорее, раз тебе так велено!» — «Куда везти?» — спросил Ящер. — «В землю обетованную, где хозяйничает русская женщина!» — высокопарно провозгласил студент архитектурно-строительного факультета. — «Без проблем!» — и ящер понёс своего седока по подземелью.
Надо сказать, что в подземелье всё воспринимается иначе, нежели на поверхности, так что бесполезно рассказывать о том, как долго длилось путешествие. Наконец, ящер остановился в каком-то зале. Впереди было озеро, а за ним поднималось солнце. Хорхе Луис побежал к светилу, но его остановил хрипловатый голос за спиной: «Промежуточная остановка: это Зал восходящего солнца. То, что ты видишь — рисунок на стене, сделанный самой природой. В этих краях много таких. Мы находимся на южной окраине Магнитогорска. Здесь хозяйничают русские мужчины. А ты там что-то говорил про женщину. Я правильно понял?» — «Да!» — «Тогда едем дальше, здесь уже близко», — в стене зиял новый проход. Раньше Хорхе Луис его не видел... или не заметил.
Ещё один перелёт — и конечная остановка. «Я сейчас включу свой третий глаз, сказал Трёхглазый Ящер, посвечу тебе. Там на стене будет лестница. Лезь по ней наружу — и окажешься там, где хотел». Так и было сделано. Наверху светило яркое солнышко, на камнях росла заячья капуста... В Уругвае такое не растёт! — Хорхе Луис оказался во владениях моей тёти Джаны.
— Ольа! Здесь есть тоннель, по которому можно попасть прямо в Америку?! — обрадовалась я, Ты мне его покажешь?
— Ох, Снежка, ты же видишь, сколько у меня работы! Хочешь, я дам тебе карту?
— Хочу!
— Вот, держи! — он протянул мне сложенный листок, только сейчас уже вечер, отложила б ты поход на завтра!
Я пришла домой, разложила листок на столе, а там написано:
Мне радостно жить от того,
Что каждое утро
Из-за Белой горы
Поднимается солнце.
Мне радостно жить оттого,
Что в это холодное место
Каждую зиму
Прилетают
Полярные птицы
Погреться.
Мне радостно жить оттого,
Что другие
Птицы
Прилетают
Из полуденных стран
Выводить птенцов
Сюда,
В этот странный край,
Где
Одна юная особа,
Имеющая
Голубые глаза
И волосы цвета зимнего солнца,
Поднимается к солнцу по ступенькам
Сделанным мной
И
Задаёт
Много вопросов.
И вот сижу я, перевариваю прочитанное, а тут приходит тётя Джана, напевая мексиканскую песенку. Наверное, она только что была у Хорхе Луиса. На всякий случай я спросила у Джо, о чём эта песня.
— Эта песня про любовь, — ответила Джо.
Вот это да!
— Он смеётся надо мной! Если эта песня про любовь, то почему он говорит, что эта песня о рыбе?!
— Потому что в припеве есть строчка, которая звучит похоже на русское «а я — рыба, я — рыба».
— Так всё просто? Тогда почему он говорит, будто рыба — это Иисус Христос?
— Потому что у Него очень длинное имя — Иисус Христос, Божий Сын, Спаситель. Если это имя написать на родном греческом языке и собрать первые буквы в аббревиатуру, то получится слово ИХТИС, что по-гречески означает «рыба». Так одно слово имеет два значения. Понятно?
— Не очень.
— Ну, хорошо, ты знаешь, что такое ВВП?
— Владимир Владимирович Путин.
Раньше, да и сейчас это слово означает «валовый внутренний продукт».
— Теперь понятно почти всё.
— Какие ещё проблемы?
— Почему по-гречески, он же еврей?!
— У-у-у, как всё запущено! Кто у вас в школе преподаёт историю? Тот, о ком ты говоришь, назывался Иешуа и жил примерно за сто лет до рождества Христова. Хороший был человек, мудрый. Он принадлежал к старинной христианской секте эбионитов, бедных странников, которые называли себя просто «бедными». Его и многих его невинных друзей убил тогдашний царь Александр Ианней. А тот, который Человек-Рыба был из христианской секты назореев, бедных странников, которые называли себя просто «странниками». Он учился в Греции, поэтому у Него всё по-гречески.
— Врёшь ты всё! Ну как христианская секта могла появиться до рождества Христова?
— Слово «христос» означает «путь». Именно поэтому истинные христиане в России называют Иисуса Христа Великим Странником.
— Впервые слышу!
— А ты что, видела хотя бы одного истинного христианина?
— Нет...
— Тогда о чём речь?
— О том, что говорят, будто Иисус Христос — это Слово...
— Правильно говорят. А ещё Он добрый змей Офис.
— Офис — это контора! Что общего между рыбой, змеёй и кабинетом?
— Это всё — слова, скрывающие суть.
— Так, теперь начинаем играть в слова: Человек-Рыба — это по-гречески будет Ихтиандр, Ихтиандр — это человек-амфибия, такое кино по телеку показывали. Там один псих пересадил собственному сыну жабры. А мальчишка явно страдал иммунодефицитом, он не смог их отторгнуть...
— Стоп-стоп-стоп! Амфибия по-гречески означает «жизнь в двух мирах», забудь про кино. Человек-Рыба живёт и в воде и на воздухе. Мы будем помнить, что всё у нас — слова, а слова — это символы. В нашем случае «два мира» — это Небо, где живёт Бог, и Земля — это мир людей.
— Ну и что?
— А то, что воздух — это символ Неба, а вода — символ Земли. Следовательно, тот, кто живёт и на Небе, и на Земле — это Богочеловек.
— Теперь подведём итоги: если опустить длинную цепочку рассуждений, то мы получим: Человек-Рыба — это богочеловек, следовательно, Бог — это Рыба?!!
Я ничего не поняла и отправилась спать. И мне приснился сон. Сначала это было Слово и это было слово ИВАН. Потом прикатилась буква «О» и попросилась переночевать. Она устроилась между буквами «И» и «В», а поутру расхулиганилась. Букве «И» она сломала перекладину и превратила её в букву «Н». Букву «Н» она запнула в конец слова, букву «В» просто выгнала. Получилось слово «Оанн» — первый Человек-Рыба из пяти. Но буква «В» не растерялась и позвала на помощь Человека-Петуха Абраксаса. Он взял букву «О», превратил её в змею-кабинет и стал лечить букву «Н». Буква «В» вернулась на место, и получился «Ван» — парень из скандинавского племени богов. Тут буква «Н» вылечилась, снова превратилась в «И», вернулась на место, и человек-бог превратился в Иванушку-дурачка. Иванушка-дурачок сел верхом на пони-верблюда и отправился в путь-дорогу по спине рыбы-кит, чтобы украсть принцессу для своего царя. Но принцесса ему не понравилась, потому что у неё ноги были, как у американского президента Буша. Он бросил принцессу в речку и помчался дальше — ловить жар-птицу, которая живёт на море-океане, на острове Буяне, днём она — рыба, а ночью уползает под камень бел-горюч.