Два силуэта, две спины, прижавшиеся друг к другу. И может показаться, что, если они и не любят друг друга, то уж точно охвачены одной идеей. Есть там Что-то, витает над ними дух единения. Глядя на человека со спины, тоже многое можно сказать, почувствовать, угадать. Когда смотришь в глаза, теряешься, пытаешься проникнуть глубоко, увидеть даже то, что самому владельцу может быть и невдомек. Мы запомнили: глаза - зеркало души. Трудно оценить даже собственное впечатление.
Его спина...Так и хочется подойти, обнять, прильнуть, почувствовать себя под защитой. За такой спиной, кажется, нечего бояться. Укрытие от всех бед и напастий. Хочется нежно, чуть слышно коснуться губами мужественной шеи, скользнуть пальчиком по сильным рукам, вызвав дрожь в его теле. И затем, весело рассмеяться от радости, от того, что цель достигнута. Он спокоен, неподвижен. А может он застыл от напряжения, не желая выдать своё волнение?
Ее спина: изящная линия талии, немного нервная, то ли от возбуждения, вызванного его присутствием так близко, так рядом, а может темперамент такой или непоседливый нрав. Чуть выступающий позвонок, предваряющий переход к красивой шее. Тонкая шея, но почему-то она кажется упрямой, эта девушка. Хотя, вот - случайно выбившаяся из общего ряда прядь волос, смягчает первое впечатление. Она таким нежным колечком легла на загорелую кожу и ласкает ее, поддаваясь движениям тела, которые заставляют завиток "приплясывать". Она не может скрыть свое волнение. А может не хочет это делать?
Два листа бумаги, разбросанные мелки.
- Ты что будешь рисовать? - он сидел перед чистым, еще нетронутым листом.
- Я-я-я-я-я...ну не зна-а-а-ю, может тебя? - она весело захихикала, тем временем выводя мелом какие-то линии, - Только ты не подсматривай, - сказала, пытаясь ладошкой выставить "заборчик".
Взяла голубой - наверное будет небо, а может море. На секунду удержала в руке желтый - наверное капли солнечного света упадут на бумагу. И долго рисовала зеленым. Видимо, трава, лес. Бежевым тропинки, светло-серым пушистые облака, коричнево-черным стаи птичек, рассевшихся на ветвях. Увлеклась, вся там, как в детстве.
Им не пришлось делить мел. Он держал в руке черный.
- Ты что? Шахту рисуешь? Или завод там какой металлургический задумал, - и снова хихикнула. - Возьми вот, розовым разбавь...
Он молчал и трудился.
Отложил в сторону мел. Она могла бы рисовать еще долго, фантазия ее бесконечна. Молча протянул ей свой рисунок. Взглянув, она потупила взор, она заволновалась. Увидела дом, прочный фундамент, на веранде большой, крепко сколоченный стол, четыре стула вокруг на высоких ножках и два поменьше, совсем как для детей. Ровные ряды деревьев, правильно спланированные посадки. За домом виднелась крыша гаража, двери распахнуты, автомобиль на положенном месте. А вот еще совсем маленький, но такой аккуратный домик. Что это? А, да это же будка, вот и мордашка выглядывает оттуда.
- А где же люди? - несмело подняла глаза.
- Да вот они мы, - он нежно взял ее за руки, - а остальные подойдут, - и радостно рассмеялся.
Да, всё то, о чем она мечтала, но не решалась...
Она взяла в руки оба рисунка. Один такой светлый, так и искрится радостью и весельем. Другой - точный.
- Ты...это, ты возьми мой, дорисуй всё, что хочешь, - нежно посмотрел на нее, такую расстерянную.
Она улыбнулась, склонилась над рисунком, взялась за мелки. Голубой, желтый, бежевый...
Два силуэта, две спины, прижавшиеся друг к другу...