Крымский гербарий

Строфы Воронцовского дворца

'Глагол времен! Металла звон!'
       Державин.

Мне молвил диабаз:
'Могу быть красотой,
могу тянуться ввысь
и дымом расстилаться'.
Стальной орлиный глаз,
подернутый мечтой,
сверкнул из-за скалы
на святотатцев.

Любой из нас сидеть
достоин на колу,
что он войти дерзнул
с таким пренебреженьем.
Но труб замерзла медь.
И к медленному злу
привыкли шкаф и стул,
смирились привиденья.

Как роскошь он любил!..
Но разве дело в ней?!
В осанке иль гербе,
портретах миллионных?
Он сказку сочинил,
и тем еще больней
зевакою в толпе
сквозить в колоннах.

Чего мы ищем здесь?
Мы, выжимки эпох,
наследники воров, 
картавых проституток?
Смеются парк и лес,
балкон - как томный вздох.
Блистать среди веков
нам меньше суток.

А 'мыльницы' трещат,
и камеры бегом
срывают и крадут
причуды интерьера.
Экскурсовод объят,
пропитан гневным сном.
Незваных вон ведут
его шаги и вера!

Быстрей, чем водный парк,
выталкивает нас
богов беспечных дом,
и в шею гонит слава.
Осталось за пятак
грез выкупить запас
в палатке за углом
и сесть на место справа.


Набережная Ялты

Посвящается Чехову

Людно, и пахнет большими деньгами.
Пахнет сильней, чем взволнованным морем.
Перебирают надменно ногами
куклы в очках, не знакомые с горем.

Кто-то вылазит на даму с собачкой,
кто-то с писателем пьяно обнялся.
Здесь, утомленный проклятой болячкой,
он и фланировал, в миф превращался.

Щурясь, глядел на изгиб побережья,
гений в оправе чудных декораций.
Кашлял в платок, заворачивал нежно...
Дети визжали: 'Купаться! Купаться!'


Лирическое отступление

Выйди в чистое поле, раскрой пошире бумажник,
подставь буйному ветру - пускай, как парус, надует.
Летят, летят перекатом развеянные купюры!
В Крыму сквозняк еще хуже. Заранее приготовься...


Феодосия. Развалины Генуэзской крепости

Тоскливые места.
Здесь все полито кровью.
Тут вырезали турки гарнизон.
Здесь духов маета,
и тяжкую, воловью
нагнул под солнцем выю горизонт.

Две башни разошлись,
как старческие зубы.
Мочой воняет древняя стена.
Где воины дрались,
турист, как варвар грубый,
харкает и малюет имена.

Ни паруса вдали...
Напрасно ждал подмоги
последний латник, в угол оттеснен!
Позднее тут вели
феодосийцев многих,
и на ходу чекист вставлял патрон...


Купание в шторм

'Мы с тобой одной крови, -
шепну я губами солеными. -

О, виннотёмное море!
Хлесткие ласки твои,
мерный утробный твой рев.
С маху швыряешь к ногам
ты свою пьяную мощь
и уползаешь, шипя,
с выглаженного пляжа!

Мы одной крови с тобой,
желчный нервозный тиран,
каждую строчку свою
ставящий под сомненье'.


Топловский монастырь

Поклон тебе, смиренная обитель!
Благословение твое со мной.
Со мною холодок твоих купелей,
и вкус воды застыл на языке.
Когда-нибудь, я верю, в трудный час
поможет мне святая Параскева,
на чьей могилке уж давно свеча,
поставленная мною, превратилась
в остывший твердый шарик восковой.
'Стучите - и отверзется!' Не раз
еще я постучусь, сбежав от мира,
в твои ворота. Пусть издалека,
пусть мысленно...


21 - 29 июля 2006 года.