Раннее утро. Холодно, снежно, до рассвета еще далеко. Трясешься в общественной повозке с простолюдинами. А вы думали, глава цеха живет в замке из хрусталя и слоновой кости и летает на службу на персональном драконе? Отнюдь. Верховные маги тщательно избегают баловать наемный персонал. Можно, конечно, карету вызвать, да ведь возница всю дорогу будет ныть о ценах на овес и многозначительно коситься через плечо - не накинет ли магистр монетку-другую?
Трясешься по нечищенным дорогам. Вполуха слушаешь орочье "гыр-гыр-гыр, ащербе-щербе", скорбно прикидываешь остатки монет - вчера пришлось нести домашнюю горгулью к лекарю и выложить недельное жалование за нехитрый осмотр (горгулья, естественно, визжала и вертелась, две царапины на руке оставила и уронила вообще все) и вердикт "все с ней хорошо, ухо расчесала от скуки, а воняет, потому что близко к очагу спит и потеет".
Плетешься через сугробы к унылому старому зданию частного магического цеха, ежесекундно рискуя провалиться в какую-нибудь присыпанную снежком ямку. Дорогу, естественно, никто не чистил - мелкая нечисть считает огромным достижением само свое существование в сторожке у ворот, и вылезать из нее не спешит, по крайней мере - пока не развиднеется.
В цехе уже суета. Оплата сдельная, и всегда есть желающие заработать побольше, придя пораньше. Кто-то фасует якобы чудодейственные травы, кто-то переписывает при свете несгораемой свечи экземпляры трактата "о целебных свойствах воды" для тиража одного лжемага, кто-то пытается оживить старый котелок, худо-бедно обеспечивающий цех бодрящим зельем.
В комнатке магистра над столом уже горят огненными буквами указания Верховного мага - и все начинаются со слов "СРОЧНО!!!". И каждое новое срочнее предыдущего.
Срочно проверить, сколько трактатов о воде уже написано, сколько осталось до тиража: заказчик - бездарный маг-самоучка, решивший заработать на полном отсутствии образования простолюдинов, - торопит с выдачей.
Еще срочнее - посмотреть, хватит ли травяного сырья до конца недели, если нет - что можно кинуть в мешки: труху с потолочных балок, обрезь с трактатов прошлых тиражей, что угодно. Тут заказчиком выступает городской магистрат - люди дотошные, но недалекие. Им главное, чтобы выдали все полностью и в срок, а что там и как - проверять никто не будет. Деньги потрачены, результат получен, отчет написан.
Самое срочное, конечно - узнать, прибыли ли в перевозчицкую контору новые самописные перья для Верховного мага, потому что старыми писать уже стыдно, все знакомые маги перешли на новые; да починили ли котелок, который сам варит магу бодрящий элексир, а то маг без него в цех и не поедет.
И еще миллион подобных дел - и действительно важных, и не очень.
Думаешь - вот и хорошо, вот и не езди. Без тебя спокойнее работается, никто не бегает и не задает по сто вопросов в минуту, переставляя заказы местами и дергая работников с одного дела на другое, как будто я не справлюсь без тебя, гениального. Завел себе цех, нанял магистра - ну и сиди спокойно в своей башне.
Из угла, где зачаровываются якобы волшебные шары, раздается душераздирающий вопль. Ни дать ни взять - кого-то облили кипятком. Вздыхаю, не двигаюсь с места. Это нормально. Это обычное поведение Катушки (голос-как-сосулька-в-ушко). Если хоть раз в час не впадет в панику, наверное, лопнет. Прибегает, втискивая телеса в дверь каморки, пучит глаза - перепутали формулу, магические шары теперь светятся не зеленым колдовским светом, полагающимся по инструкции, и якобы исцеляющим всех и вся от всего - а синим.
Тут же Катушка сама доходит до мысли, что на самом деле шары никого ни от чего не лечат, а все исцеления - результат самовнушения. Тем более, инструкции переписывать еще не начали, можно дописать, что это новая усиленная модель. Закончив тараторить, Катушка со звуком пробки игристого вина с чпоканьем выдирает себя из проема и убегает в свой угол, а я так ни разу и не открываю рот. Сама придумала проблему - сама решила, ну и отлично.
Из угла, где переписывают трактат о воде, слышен многоголосый тревожный шепот. Это уже серьезнее, подобрав полы мантии, бегу туда огромными скачками. Все печально - переписчики заметили ошибку, да тогда, когда половина экземпляров уже готова. Носы опущены, глаза зажмурены, узловатые пальцы беспокойно шевелятся. Плохо, конечно, да этих подслеповатых стариканов уволишь - где за такие гроши новых найдешь, а платить адекватно - Верховный маг скуповат, где не надо (точнее, где не касается его комфорта и престижа). Успокаиваю, говорю, что ничего страшного не произошло, хотя хочется орать, сметая с стола мятую бумагу и расшвыривая чернильницы.
Похоронно плетусь в свою каморку. Разворачиваю магический экран, пишу магу. Тишина. Время идет, воздух над столом не разгорается гневными строками. Чтобы не терять время, пересаживаю стариков писать инструкции к магическим шарам, пять раз повторив про изменения цвета на синий, и заставив хором три раза проскандировать "новая улучшенная модель". С третьего раза, вроде, запоминают.
Слышу звон колокольчика, бегу на заднее крыльцо, в сером утреннем свете принять телегу с травами, бумагой, перьями и прочей необходимой цеху ерундой. Половина ерунды не та, что заказывали, вторая половина явно не наша, а для соседского цеха, шьющего мантии. Возница, равнодушный бес, вяло препирается, апеллируя к своей неграмотности и "что привез, то привез".
Вернувшись к себе, сняв плащ с сугробом снега на плечах, обнаруживаю, что Верховный маг, наконец, принял решение - дописываем трактаты как есть, все равно эту околесицу никто не читает, стариков заменить некем, а новую бумагу для переписывания заказывать и дорого, и некогда.
Пересаживаю недовольно бубнящих переписчиков обратно с инструкций на трактаты. Иду посмотреть на фасовку трав для магических зелий. Ну хоть тут все идет как надо - платят на фасовке неплохо, народ тут поадекватнее и помоложе. Некоторое время отдыхаю душой, ведя нехитрую беседу и вспоминая молодость на подобных работах. Тут нет плохих новостей - уже неплохо. Какая глубокая мысль.
Наконец наливаю из старого котелка остывший бодрящий элексир, грызу сухарик, завалявшийся с прошлой недели - обед забыт дома, а в такую пургу горшок горячей каши, конечно, или никто не повезет, или харчевня заломит тройную цену.
Снова звенит колокольчик. Равнодушный бес, точная копия предыдущего, только на более старой и скрипящей повозке, сообщает, что приехал что-то забрать. Что - он не знает. Кому доставить - тоже не знает, думал, что знаю я. Бегом несусь в каморку, спешно размахивая волшебным пером пишу три корявых сообщения магу. Маг, конечно, не отвечает. Отпускаю ругающегося беса восвояси.
Над столом вспыхивают буквы - "бросаем трактат, заказчика отправили в темницу за ересь и обман, пишем инструкции к шарам". Пересаживаю возмущающихся стариков, успокаиваю, что денег, конечно, сегодня будет мало, зато за ошибку в трактатах из жалования не вычтут.
В каморке меня ждет новичок, раскормленный унылый недоросль, которого родители (наверняка, друзья Верховного мага) пытаются пристроить хоть куда-нибудь. По его лицу очевидно, что работать он не хочет, на магию плевать хотел, а еще очень хотел бы сидеть дома и смотреть в окно, да родители против. Веду по цеху, честно рассказываю, как все устроено, сколько надо трудиться, чтобы получить достойное жалование. Недоросль изрекает "мне надо подумать" и уходит, предположу, навеки.
День гаснет. Шары в углу Катушки вспыхивают все реже, то синим, то зеленым, то вообще фиолетовым, но мне уже все равно. Старики не столько пишут, сколько обсуждают, как им кажется - вполголоса, о том, что раньше было лучше, а магистр не справляется и надо нажаловаться Верховному. Так как переписчики не только подслеповаты, но и порядком глуховаты, их страшные тайны и вселенские заговоры слушает без особой радости весь цех.
Накидываю плащ, пытаясь угадать, придет общественная повозка вовремя, или застрянет в нечищенной колее, как вчера. Дома ждут забытый обед и нахохленные носатые горгульи, склочные, противные, но обожаемые.
Закрывая дверь, оглядываюсь. Над столом зажигаются слова "не знаю, что и для кого мы должны были отдать бесу. Разберитесь сами, если он еще там"