Вышел из троллейбуса около мед.института, энергично переходил проспект и увидел на той стороне недалеко от бордюра на асфальте неподвижно лежащего воробья. Машина что ли сбила? Пересек тротуар, уже в аллею шагнул. Машины раздавят его. Повернул назад. Сейчас через газету возьму его и отнесу в траву. Вижу, он вдруг встрепенулся и перевернулся на другой бок. Поток машин помчался на зеленый свет. В три ряда. Я встал на краю дороги. Махнул маршрутке: чуть в сторону. И ждал: раздавит или не раздавит? Переднее колесо машины проехало сантиметрах в двадцати... и заднее...
Понес его в аллею. В траву бы - но тут солнце. Под кустом тень, но нет травы. Положил его на бок. Пошел искать воду. Под одним деревом влажно. Откуда же вода? Недалеко тянется по земле труба, отросток вверх и кран. Повернул, что-то запузыри лось. Мутная вода выступила и, наконец, чистая. Огляделся, сорвал большой лист, свернул его кулечком, поместилось немного воды, да пока нес, еще процедилось. Подошел, он стоит на ножках, глаза открыты. Я взял его за спинку, направил клювиком в воду. Он дернул головкой, стряхивая воду, видно, я попал в ноздри. Клювик был открыт, но он не делал глотательных движений.Воды оказалось чуть-чуть, я пошел еще раз. Он так же стоял неподвижно. Я плескал водичку ему на клюв и не понял, пил ли он. Сходил еще раз за водой. Использовал и эту - и так и не заметил, глотнул ли он хоть каплю. Левая рука у меня была мокрая, я встряхнул ею, чтобы брызнуть на его тельце. А он вдруг испуганно прыгнул, один раз, второй - и скрылся за ветками кустарника. Я обошел куст, разглядывал, разглядывал внизу - так и не увидел.
День за днем бежит. Радостно вспоминается это жизнелюбивая крошка. Спас живую душу.
В О Л Я
Сергей Львович притормозил "Запорожец? около сельского магазина. Перед крыльцом стояли и беседовали две женщины, а чуть в стороне (видимо, их дети) боролись на травке двое ребятишек лет по семи.
Вернее, боролся один, худенький, но верткий, цепкий, а главное, очень уверенный, напористый, арессивный. Второй был на полголовы выше и шире в кости, как говорится, увалень, на вид сильный, мощный, но мешковатый, безвольный и добродушный. Маленький волчком крутился перед ним, почти со злостью хватал его за плечи, за руки, толкал и тянул вниз, не в силах положить его на землю, - а большой даже не пытался сопротивляться, только отстранял от себя товарища и виновато смущенно улыбался, как бы говоря: "Ну, я знаю, что ты меня победишь, и мне не хочется бороться, зачем ты меня принуждаешь...? Наконец маленький повалил большого, точнее, тот сам неулюже лег на бок. Маленький тут же в азарте вскочил, встал в победоносную позу, а большой стал неловко подниматься и смотрел на подходившего Сергея Львовича с чуть стыдливой и вместе с тем облегченной улыбкой, что вот кончилась ненужная унизительная для него процедура...
"Что за тюфтя,? - в сердцах подумал Сергей Львович. Гнев его усилился тем, что в этой тюфте он, как бы со стороны, увидел себя...
- Ты зачем ему поддаешься?! - вскричал он. - ты же вон какой богатырь!
1
Чего боишься? А ну давай, бери его. Смелей! Та-ак!
Сергей Львович наталкивал их друг на друга, большой на глазах преображался. Расправил плечи, креко расставил ноги, мускулисто, с уверенностью наклонился вперед, спокойно обхватил маленького за плечи и легко свалил на траву, всей своей тяжестью придавив его.
- Вот так! Молодец! - весело сказал Сергей Львович, поднимаясь по ступень кам в магазин.
И подумал, как часто и ему не хватает уверенности, воли, спортивной злости; кто бы его иногда поддержал, вдохновил, подхлестнул на победное преодоление унизительных ухабов судьбы.
БОЛЬШОЙ ГРИБ
У одного крупного районного начальника была привычка выражать свои эмоции - гневные или радостные - восклицанием: "Твою мать! Вот это да, твою мать?.
В грибную пору всей семьей выехали в лес за грибами. Разбрелись среди кустов. Дочка трех лет куда-то исчезла. И вдруг раздается её радостный голосок:
- Посмотрите, какой я гри-иб нашла! Твою-ю мать!
СВОЁ ВОСПИТАНИЕ
Жил в нашем городе знаменитый народный композитор. Однажды он пришел на радио со своим двухлетним сынком. Все женщины выскочили в коридор:
- Ой, Гришин сыночек. Какая симпатюлечка, ох, ах... Гриша, вы его в садик водите?
- Нет, у меня свое воспитание.
Композитор ушел в студию прослушивать записи, а мылыша завели в кабинет музыкальной редакции и стали развлекать: угощали конфетами, расспрашивали, что он любит, пытались посадить его за стол: на тебе ручку и листочек, порисуй...
Ребенок стеснительным не был. Он лез всем на коленки, хватал со стола бумаги.
Наконец, надоело развлекаться, надо было продолжать работу. Они вывели малыша в коридор, сказали:
- Погуляй тут, смотри, какие на стене картинки, - зашли в кабинет и захлопнули дверь на замок.
Малыш огляделся, никого нет, стал стучать кулачком в дверь и кричать:
- Девки! Бьяди! Откъёйте!
Они потом смущено говорили композитору: "Гриша, вот это "своё воспита ние?.