Невероятная сила природы чувствуется в каждом шорохе, в каждом вздохе её. Скалятся острозубые пасти, ходят кругами могущественные противники. Гибкие поджарые тела натянутые в струну , мощные лапы, отважное сердце.
Сталь и ржавчина в водовороте. Они еще ходят по кругу, они еще не решили, когда надо напасть. Полные ярости глаза, белоснежные клыки.
Скоро настанет время, скоро. Неизвестно кому достанется победа. Уступит ли вожак свое место, отпустит ли он волчицу...
Неистово грянул гром, ознаменовав начало схватки. Яростно, бешено сражаются два волка. Рыжая, с подпалинами шкура Вожака мелькает во вспышках грозы. Стальной окрас молодого волка сверкает под каплями дождя.
Устали сородичи, но не имеют права уйти, ибо судьба их решается здесь. В степи. Никто не знает, кто станет новым Вожаком прайда. Поэтому надо ждать. Холодные капли попадают на шкуру, но надо ждать. Надо дождаться...
Никто не имеет права помочь - это лишь их борьба. Борьба за любовь самой красивой волчицы в стае, борьба за власть. Вонзаются клыки в мощную шею, кровь течет багровым ручьем. Но бой продолжается. Бой не на жизнь - на смерть.
Старость и молодость соревнуются яростной схватке. Прошлое и будущее. Опыт и азарт.
Противники начинают ослабевать, но сила еще кипит в разгоряченных жилах. Дождь смывает ручьи крови. Вожак теряет силы и хочет нанести последний удар. Клыки едва ли не вонзаются в чувствительный нос серого молодого волка. Нервно клацнул зубами Вожак - не удалась его затея. Больно проворен стальной волк, проворен и опасен. Молниеносно вонзаются клыки в рыжее плечо, и кровь сочится, отбирая последние силы. Исход предрешен. Долго длилась битва - победила молодость. Медленно умирал Вожак, но умирал он достойно. Ведь не боятся животные смерти, но страшатся неволи.
В этот день стая долго чтила память рыжего волка, но появился новый вожак. Волк со стальной шкурой - Арршас. Истинный сын степи - сильный, юный, неистовый.
Он победил Вожака, добился власти и любви медной волчицы Огнегривы.
Шло время. Волки выходили на охоту, искали себе пару, обзаводились потомством. Казалось, весь мир шагает в ногу с весной.
Арршас и Огнегрива обустроили себе логово. Обзавелись потомством. Шесть маленьких рыженьких и серых волчат, первое время были совсем беспомощными. Совсем еще маленькие, но уже умеющие бегать, различать звуки и запахи, и обладающие неуемным любопытством, зверята часто высовывались из логова.
К началу осени в лесу появились люди. Не понимали животные их язык, но понимали, что люди несут зло.
Чаще выходили на охоту волки, оставляя своих волчат в логове. Но не сидели волчата тихо, часто выходили из укромного места.
Однажды рядом с логовом послышались человеческие шаги. Проснулись волчата, увидели, что родители на охоте, затаились. Лишь один неразумный - запищал.
За несколько километров услышал писк волчонка Арршас, побежал, со всей своей звериной мочи к логову - увидел там человека, стал нападать. Но подчас даже родительская забота, звериная мощь и сила природы не способна справиться с изобретениями человечества. Выстрелили браконьеры сонным веществом в волков, забрали волчат, посадили в клетки, да продали в зоопарк.
Не скоро проснулся Арршас. Вокруг невыносимо шумели люди. Чуткие уши животного не выдерживали такого резкого диссонанса. Такого резкого отличия, между умиротворяющей степью и шумным городом. Дикий зверь, необузданная мощь живой природы, оказалась заперта в клетке. Кругом ходили люди, почему-то улыбаясь и тыча пальцем в несчастное животное. Животное, которое постигло участь страшнее смерти - неволя. Арршас бился о прутья, стараясь вырваться - но тщетно. В соседней клетке была заперта Огнегрива. Еле слышно скулила волчица, а Арршас в бессилии, нервно ходит по клетке. Теперь, под лапами, вместо пахнущей солнцем земли был безжизненный бетон, вместо пения птиц его окружал гвалт людей. Где-то там в глубине звериной натуры, Арршас винил и себя в произошедшем. И само осознание того, что возможно его волчата никогда не увидят свободного неба над головой, мучило его.
Неволя страшнее смерти...
Прошла неделя. Их не кормили. Видно хотели подчинить эту дикую мощь. Мощь, которую невозможно подчинить. На следующий день принесли немного еды и воды. Кусок мяса волку и волчице. Кусок Огнегривы тотчас съели голодные, еле живые малыши. Арршас не притронулся к еде, он придвинул кусок мяса к перегородке между клетками. Просовывая мясо ослабленной Лисе. Волчица благодарно взглянула на любимого.
Вскоре условия стали сносными. Их кормили несколько раз в день, но теперь, мир для них ограничивался хмурыми рабочими тюрьмы, названной зоопарком. Теперь, вместо добродушной и живой степи, на них взирали тысячи людских глаз, радуясь приходу в зоопарк, но не имея понятия о тех муках, что приходится выдерживать животным в заключении. Теперь их окружали такие же заключенные, звери, уже не живые, но еще и не мертвые.
Через пять лет начальство зоопарка решило, что нет нужды содержать старых волков. Люди снова продали их. Продали и предали....Наверное, это - слова синонимы...Их продали на завод. Завод по производству шуб из натурального меха...
Теперь они сидели в одной клетке - Арршас и Огнегрива. Несмотря на то, что клетка была в пять раз меньше предыдущей, они были рядом, и, это грело душу намного лучше пушистой шубы. Они ехали в грязной машине, в которой, для чуткого звериного носа был самый настоящий ад...
Приехав на завод, Арршас тревожно заскулил, предчувствуя беду. Всюду быда кровь, запах крови ощущался за много-много миль до этого сооружения.
Сразу, после приезда, волчицу отнесли в здание. Арршас разбил лапы в кровь об жесткие прутья решеток клетки, в ожидании любимой, но её не приводили.
Через два часа, человек протащил по полу кровавую шкуру волчицы. И ОН понял. Понял, что больше её никогда не увидит. Никогда...
Сердце матерого волка залилось горечью. Дети, самое святое, что есть в племени, остались далеко от него,... Возможно, их постигнет такая же участь.... Люди убили его волчицу, его Огнгриву. Они отняли у него любовь, семью, свободу. Они посадили его в клетку.
Люди говорят, что животные не плачут. Действительно, они не плачут. Они умирают. С каждой потерей, с каждой новой болью...Они умирают заживо,...Что может быть страшней?
Он не заметил, как люди вывели его из клетки, вслух решая, чем его оглушить, чтобы содрать шкуру, так как негоже тратить пули на "зверье". Еще при виде Огнеславы, при виде мертвой любимой он умер. Просто только сейчас он осознал, что сердце уже не собрать...
Поэтому, когда человек оглушил его, матерый волк умер физически. И никого не волновало, что мгновенная смерть животного, произошла не из-за болезни, а сердце остановилось, потому что не смогло смириться с горечью потерь...
На ярком и богатом магазине, пестрела заманчивая вывеска "Меха". В магазине было очень много народу. Среди них были и миллиардеры, и политики, да и просто значимые люди. Прилавки пестрели от шуб: волчьих, соболиных, лисьих, норковых.
И никто из этих людей даже не задумывался: какова цена жизни? Какова цена жизни убитого животного, который отдал свою жизнь ради красоты? Какова цена минутной красоты?