- А кто бы на моем месте опаску не имел?.. - вздохнула стоящая напротив меня женщина. - Говорю же: муж у меня часто на заработки уезжает - они артелью дома строят, бывает, по нескольку седмиц не видимся, а одиноких женщин на свете немало!
- Похоже, ты мужу не доверяешь, только, кажется, напрасно. Я смотрела, у вас все в порядке. Муж у тебя хороший, любящий, не стоит его понапрасну подозревать. Главное, встречай его любовью и лаской - для мужчин это очень важно.
- Так-то оно, может, и верно, но у меня подруга тоже мужу доверяла, и он тоже с артелью то и дело уезжает - строительством занимаются. Трое детей, семья, хозяйство, все хорошо, муженек все время клялся и божился, что только жену любит и больше никого... И вдруг к ним какая-то женщина из другого города приезжает, да еще и с двумя детьми, и заявляет с порога: мол, хватит нам с любимым порознь жить, да и дети по отцу скучают!.. Оказывается, муж моей подруги не только дома ставил, он с какой-то зазнобой еще и двух детей настрогал, причем говорил той женщине, что он холост и одинок, мечтает о семье!.. Он даже помолвочное кольцо ей подарил! Такое придумать - это ж уму непостижимо! Но, как видно, мужик был убедителен, раз ему поверили! И вот чем дело кончилось... Из-за всего этого на нашей улице сейчас такое творится, что хоть за голову хватайся! К тому же мой муж завтра с артелью опять уезжать собрался - у них заказ хороший появился, вернутся седмицы через три, не раньше, а я все думаю о том, что в доме подруги стряслось... Тут дурные мысли поневоле в голову полезут! Мой муж все это время будет от меня вдали, один, по вечерам мужчинам делать нечего, вдруг его на сторону потянет... Как уберечь мужа от соблазна?
- Хорошо... - улыбнулась я. - Если это для тебя так важно...
- Конечно!
- Тогда вот что: как только твой муж соберется, и будет уходить из дома, шепни ему в спину обережный заговор. Вот тебе бумага и карандаш, пиши: "Как вода с земли на небо возвращается, так и тебе суждено ко мне вернуться, лицом ко мне развернуться, а на других не смотреть, других не желать, только моим стать! Аминь!"
- Это все?
- Да.
- Спасибо... - женщина чуть извиняющее улыбнулась. - Мне так все же спокойнее.
- Понимаю... - кивнула я головой.
Когда за женщиной закрылась дверь, ко мне заглянула тетушка Мей.
- Наслышана я об этом скандале... - хмыкнула она, глядя на закрытую дверь. - Я имею в виду того мужчину, о котором наша посетительница упоминала. Про случившееся сейчас многие говорят, и людей можно понять. Приехала в наш город женщина с маленькими детьми - мол, жених ее давно замуж звал, да все как-то не получалось у них в святой храм сходить, то одно мешало, то другое, вот и решила бабонька любимого поторопить, порадовать, и сказать, что впредь они одной семьей жить будут! Сюрприз ухажеру хотела сделать.
- Как я поняла, сюрприз, и верно, удался.
- А то, как же!.. - согласилась Мей. - Насколько мне известно, вначале дамы между собой отношении выясняли - там до драки дело дошло, затем в четыре руки принялись вразумлять коварного изменщика. А сейчас, как говорят, сидят вместе, рыдают в три ручья, и думают, что делать дальше.
- А где герой этой истории?
- Где-то спрятался. Ждет, когда гроза пройдет, все немного успокоятся, и надеется, что этот неприятный вопрос женщины промеж себя утрясут. Ну, а потом этот голубь ощипанный заявится с повинной головой - дескать, простите, не виноватый я, сам не знаю, как так получилось, помутнение разума у меня какое-то случилось, не иначе!..
- Вячко!.. - позвала я.
- Ну, что надо?.. - выглянул тот.
- Ты все слышал. Вот скажи, о чем мужчины думают, когда в такие вот истории ввязываются?
- То есть как это - о чем?.. - сейчас молодой человек вновь напустил на себя вид недалекого деревенского простофили. - Тут главное - не попадаться и вовремя улизнуть.
- Брысь!.. - одновременно вырвалось у нас с Мей, и Вячко, хохотнув, вновь скрылся в комнатке.
Мне бы хотелось еще кое-что сказать по этому поводу, но над дверями звякнул колокольчик - к нам снова пришли. На этот раз посетительницей оказалась женщина средних лет, и было заметно, что она расстроена.
- К вам за помощью пришла... - заговорила женщина. - Я единственную дочку недавно замуж выдала. Зять хороший попался - грех его ругать, дочку мою любит, хозяйственный, руки золотые, ко мне хорошо относится. А вот семейка у него - людей хуже надо еще поискать, просто удивительно, как у них такой хороший парень уродился! Свекор вечно всем недоволен, злой, как цепной пес, свекровь никому доброго слова не скажет, а уж три сестры моего зятя - змеюки настоящие, все в мамашу, а на ту хоть узду накидывай, все одно не поможет! Все девицы не замужем: у каждой такой характер, что будь они даже богатыми невестами - и то далеко не каждый решит посвататься, а уж с тем, что родители могут дать в приданое за каждой (а там особого богатства нет), сестрицы вряд ли сумеют отыскать себе хоть кого-то. Да что там говорить, если их дом даже свахи стороной обходят, ведь за такую невесту жених свахе на голове все волосы повыдирает! Был, правда, какой-то мужичок, вроде интересовался невестами, да только после первой же встречи с этими гм... тремя красавицами исчез невесть куда, и его можно понять. В семье родителей зятя каждый день скандалы, между собой все давно перегрызлись, не семейка, а самое настоящее гадючье гнездо! А тут еще моя доченька в их семье появилась, родственница новая, так им и в радость - есть кого грызть и на ком зло вымещать можно. В общем, пошло так: что ни день, то слезы дочка проливает, и конца-краю этому нет. Я вмешаться пробовала, да только дочке после того еще хуже жить стало.
- А ее муж почему молчит?
- Он в их семье всю жизнь забитым был. Скажет что не так, или возразит - как начнут всей семьей на него орать, поневоле замолчишь, лишний раз рот открывать не захочешь. Я уж, было, собиралась дочку с зятем к себе домой забрать - решила, что вместе будем жить, да недавно тетушка умерла, родная сестра моей матери. Тетушка одинокая была, ни семьи, ни детей, вот и отписала мне по завещанию свой домик. Ну, я обрадовалась, и отдала этот домик дочке с зятем - пусть живут вдвоем, в тишине и покое. Как молодые радовались - словами не описать, меня благодарили, дочь расплакалась, но на этот раз от радости. Думали, что теперь, вдали от родни, начнется спокойная жизнь, да не тут-то было! Родственники мужа каждый день к ним приезжают, недовольство выказывают, дочку мою ругают, скандалы устраивают, раздор сеют - им поперек горла то, что у молодых людей жизнь налаживается. У доченьки глаза опять на мокром месте - не дают ей эти злыдни покоя, она уж подумывает о том, не уехать ли им с мужем куда подальше, благо страна у нас большая. Так ведь эти так называемые родственнички их и там достанут, в этом сомнений нет! Да и не хочется мне с дочкой расставаться... Вот и прошу вас помочь, чтоб эту самую новоявленную родню помогли приструнить - может, заговор для этого у вас какой усмиряющий найдется. Конечно, я понимаю, что это грех, но что же делать, если эти люди слов не понимают и никого, кроме себя, не слышат?
- Что ж, сочувствую, и могу вас понять... - согласилась я. Если женщина говорит правду (а похоже, так оно и есть), то надо утихомирить излишне скандальных родственников. - Значит так: для начала купите на рынке свежий гриб, или просто найдете его в лесу...
- Какой гриб?
- Любой, но желательно размером побольше. Впрочем, тут как получится - главное, чтоб был крепким. Затем найдите в лесу поваленное дерево и гвоздем прибивайте гриб к стволу. При этом нужно говорить следующее... Вот вам бумага и карандаш, пишите, заговор чуть длинноват.
- Сейчас... Слушаю.
- "Матушки, сватушки, золовки, свекровки, девицы, сестрицы, кумовья да старики седые. Запрещаю всем супротив рабы (тут имя дочери) слово говорить, козни сплетать, запрещаю во всем (опять имя дочери) мешать. Духи лесные, земляные, деревянные! Созываю вас! Встаньте на защиту рабы (вновь имя дочери), чтобы ничьи злые помыслы ей не навредили. Вот вам подношение. Аминь". Записали?
- Да. А потом?
- Потом вылейте на прибитый гриб молоко, примерно литр, после чего уходите, не оглядываясь, да и в будущем к тому месту вам лучше не подходить. Вот и все. Если все сделаете правильно, то родственники оставят в покое молодых людей.
- Ой, спасибо!.. - но сказать что-то еще женщина не успела - над дверями звякнул колокольчик, и вошел какой-то мужчина лет сорока. Невысокий, худощавый, одет неброско... Посетительница смутилась, и выскользнула за дверь - как видно, не хочет, чтоб ее здесь видели.
Мужчина же подошел ко мне и вздохнул:
- Помощи у вас пришел просить. На вас одна надежда.
- Что стряслось?
- С невестой у меня беда, боюсь, как бы до худого не дошло.
Как рассказал мужчина, он с юности влюблен в одну милую девушку, и она на его чувства отвечает, хотели семью создать, всю жизнь прожить вместе. Больше того: он уже и сватов засылал, да все без толку - мать девушки была против любого замужества дочери. Отца в семье не было - он давно умер, и все в их доме решала мать. Вообще-то у женщины было четыре дочери, три из них уже жили своими семьями, а вот младшую мать решила не отпускать от себя: мол, она должна ухаживать за мной до конца моих дней, так что ни о каком замужестве не может быть и речи! Мольбы, уговоры и слезы девушки не помогли, женщина твердо стояла на своем: когда помру - делай, что хочешь, а до того слушайся меня во всем! Характер у несостоявшейся тещи был непростой, ослушаний она не выносила, порядок в доме поддерживала крепкой рукой. Она и раньше, до смерти мужа, была в доме хозяйкой, а с годами ее характер и вовсе испортился - подозревала дочь невесть в чем, требовала отчета в том, где та была и что делала, слежку за ней устраивала. Не сказать, что женщина стала домашним тираном, но было что-то очень похожее на то. Младшая дочь беспрекословно слушалась мать (попробовала бы она это не сделать!), но, тем не менее, все же умудрялась скрытно встречаться со своим женихом, пусть даже всего на несколько минут, и он говорил ей, что будет ждать только ее одну, причем столько, сколько бы времени не прошло.
Минуло семнадцать лет, мать умерла, и, кажется, ничто более не препятствует их браку. Тем не менее, было решено выдержать полгода положенный траур, а потом и семью можно создать - что ни говори, но эти двое ждали столь счастливого события целых семнадцать лет!
Казалось бы - вот сбывается давняя мечта, но невеста вдруг заболела, причем болезнь развивалась стремительно. Стали выпадать волосы, она ослепла на один глаз, худеет, ходить почти не может, гаснет на глазах...
- Вот и прошу - помогите ей!.. - только что не плакал мужчина. - Куда же я без нее...
- А сама она что думает?
- Молчит, только слезы вытирает. Меня гонит прочь - дескать, уходи, устраивай свою жизнь, мне уже немного осталось... А я уходить не хочу, и потерять ее не могу!
- Руки ко мне протяните...
Хм, а ведь мужчина, и верно, влюблен не на шутку. Есть на свете однолюбы, и этот человек один из них. Надо же - вроде обычный мужчина, ничем непримечательный внешне, а какие у него в душе светлые и сильные чувства! Такой, без сомнений, мог верно и преданно ждать свою невесту долгие годы (и дело тут вовсе не в материальном интересе), а сейчас места себе не находит от тревоги за любимую. Это, и верно, любовь с большой буквы, о которой в глубине души мечтает каждая женщина. Если с его девушкой (не приведи того Боги!) случится что дурное, то этот мужчина так и останется одиноким до конца своих дней, будет жить лишь воспоминаниями об так рано ушедшей невесте.
Что же касается той, которую он любит... Так тоже нежность, тепло, чистые и высокие чувства, которые сейчас словно окутываются темной дымкой. А вот это плохо. Судя по всему, опасения мужчины за жизнь любимой небеспочвенны.
- Ваша невеста... Как ее звать?
- А я не сказал? Ее звать Росава.
- А вас как звать-величать?
- Годун.
- Мне кажется, вы рассказали мне не все, о чем-то умалчиваете. Верно?
- Вроде того... - неохотно произнес мужчина. - Не знаю даже, как и сказать. Болезнь у Росавы какая-то странная. Не хотелось бы понапрасну кого-то обвинять и брать грех на душу...
- Говорите, что думаете, с грехами потом разберемся.
- Боюсь, вы обвините меня в корысти, но чем больше я обо всем этом думаю, тем больше меня мучают подозрения... - вздохнул Годун. - Дело в том, что по завещанию мать Росавы оставила именно ей все свое имущество и деньги. Объяснила это так: мол, именно младшая дочь находилась со мной все эти годы, заботилась, была мне надеждой и опорой, а потому я хочу отблагодарить ее за любовь, доброту и внимание. Не сказать, что это Росаве досталось уж очень большое состояние, но и малым его тоже не назовешь.
- То есть ваша невеста теперь богатая наследница?
- Я бы так не сказал. Скорее, ей можно не беспокоиться о хлебе насущном.
- Вы подозреваете, что ее болезни, скажем так, кто-то поспособствовал?
- Я в этом почти уверен.
- Кого-то подозреваете?
- Да как сказать...
- Хорошо, спрошу про другое. Как к завещанию матери отнеслись сестры Росавы?
- По-разному... - отрезал мужчина. Кажется, ему был неприятен этот вопрос.
- И все же?
- Точно сказать не могу. Однако завещание матери не понравилось всем троим.
- Как именно они себя повели?
- Мне бы не хотелось говорить об этом.
- И все же?
- Был безобразный скандал - сестры обвиняли мою невесту в жадности и обмане, потребовали поделить наследство на равные части, а услышав отказ, только что не накинулись с кулаками на бедняжку. Сейчас с Росавой ни одна из сестриц не желает общаться - мол, условия, при котором мы помиримся, ты знаешь, и поторопись, а тот как бы хуже не было!.. Но то, что Росава так внезапно тяжело заболела... Я не верю, что это произошло просто так, без причины, и ни за что не поверю.
- Значит, кого-то подозреваете... - сделала я вывод. - Боитесь обвинить понапрасну какого-то человека? Ладно, с этим разберемся. Для начала мне надо посмотреть на вашу невесту.
- Она сама уже почти не ходит... - в голосе мужчины проскользнули нотки отчаяния. - Может, пойдете к ней, а? И побыстрей бы...
- Можно... - кивнула я головой.
- Идем прямо сейчас?
- Да... - в этот момент открылась дверь в комнатку тетушки Мей, и показался Вячко.
- Я с вами.
- Это мой жених... - пояснила я Годуну. - Никуда меня одну отпускать не хочет, куда я иду, туда и он направляется.
- Правильно делает... - чуть улыбнулся мужчина. Такое впечатление, что с того момента, как я согласилась пойти к его невесте, у Годуна на сердце стало полегче.
Спустя полчаса мы подошли к каменному дому в центре города. Стоило открыть ворота - и я увидела молодую женщину, которая, немного сгорбившись, сидела на скамейке неподалеку от входа. Пожалуй, ее можно было бы назвать привлекательной, если б не усталый взгляд и выражение обреченности на лице.
- Росава, ты зачем на двор вышла?.. - бросился к ней жених. - Зачем встала? И без того еле ходишь! Я же просил тебя не подниматься с постели, силы беречь!
- Надоело мне лежать, я лучше на солнышке посижу... - женщина посмотрела на нас. - Тут хорошо... А у нас, как я вижу, гости?
- Это лечея, о которой я тебе говорил.
- Зря ты людей потревожил... - горько отозвалась та.
Мужчина провел рукой по волосам невесты, и я заметила, что в его пальцах осталась небольшая прядь волос Росавы. Да, плохо дело. Впрочем, я и без того чувствую, как от этой женщины просто-таки веет смертельным холодом. Это ж кто тебя, милая, так изувечил? Надо снимать все наведенное, и как можно скорей, тут дело серьезное, как бы не опоздать.
- Это мы еще посмотрим... - я постаралась, чтоб мой голос звучал с оптимизмом. - Случается, что причина болезни совсем незначительна, уберешь ее - и человек выздоравливает.
- Мне мама уже несколько ночей снится, к себе в могилу зовет... - по щеке Росавы скатилась слеза. - Говорит, вместе лежать будем. И мне страшно...
- Покажи-ка мне свои руки... - скомандовала я, и та, поколебавшись, протянула ко мне ладони. Ну, тут с первого взгляда понятно, что положение критическое. Ничего нового я там не нашла, зато рассмотрела такую черноту, что сомнений не осталось - кто-то постарался, сделал черный обряд, после которого долго не живут.
- Пойдем-ка, милая, в дом... - сказала я - Нечего тут стоять. А в доме я хорошенько осмотрюсь, может, чего и отыщу.
Кажется, Росава правильно поняла, что я имела в виду, но не удивилась - кажется, она и сама в глубине души предполагала нечто похожее. Подклад, если он есть, должен находиться в доме, чтоб медленно убивать жертву.
- Там ничего нет... - негромко сказала мне Росава, поднимаясь со скамейки. - Я все обыскала.
- А я еще раз посмотрю. Вдруг ты чего-то не заметила.
- Так я и не возражаю, ищи.
Первым делом я осмотрела комнату Росавы, перебрала все вещи, заглянула всюду, но ничего не нашла. Затем перешла в комнату ее покойной матери, все обыскала - и тут чисто. Еще пара комнат, кухня, сени - ничего подозрительного. Спустилась в подпол, поднялась на чердак - все хорошо, нет чего-либо, внушающего опасения. Мужчины и Росава стояли неподалеку и наблюдали за моими поисками. Хорошо хотя бы то, что большей частью помалкивали.
Когда, стряхивая с себя пыль и паутину (ее на чердаке хватало), я открыла дверь чулана, то чуть не застонала - он был чуть ли не полностью забит всяким хламом. Вот чего я не люблю - так это ковыряться в старье, которому самое место на свалке. А тут такая рухлядь собрана, что от нее и избавиться не грех! Но делать нечего - пришлось разбирать этот завал, тем более что мне показалось, будто оттуда словно чуть потянуло чем-то неприятным. Если подклад в доме (а это, без сомнений, так), то, скорей всего, он находится именно здесь, среди скопления всяческого старья. Идеальное место, где его можно спрятать.
- Мама ничего выкидывать не разрешала... - извиняющее произнесла Росава. - Она всегда считала, что это делать ни в коем случае не стоит. Вот я все старье сюда и складывала. Конечно, надо бы все разобрать, выкинуть ненужное, но пока что не до того.
Вздохнув, и помянув про себя мать Росавы недобрым словом, я принялась вытаскивать из чулана скопившееся там ненужное барахло. Битая посуда, полностью истрепанные веники, какие-то старые тряпки, мотки полуистлевших веревок, порванная обувь, обломки мебели... Вот деревяшки-то ненужные зачем хранить? Уж лучше их прямо в печку сунуть - проку будет куда больше. Тут еще узлы какие-то лежат, и их так просто не вытащить, зацепились за что-то... Дернула узел, что лежал ближе ко мне, и вдруг откуда-то сверху на пол упал матерчатый сверток, хорошо хоть голову не задел.
- Я сейчас его подниму... - шагнул ко мне Годун, но я подняла руку.
- Стой! Не подходи!.. - мне сразу стало понятно, с чем придется иметь дело. - И не вздумай его трогать!
Подняв пару длинных щепок, я с их помощью стала разворачивать ткань. Надо же, как накручено, так сразу и не размотаешь. Ничего, у меня терпения хватит, ведь, кажется, я наконец-то отыскала подклад. Еще немного - ткань раскрылась, и я увидела старую детскую обувь, опутанную каким-то шнурком.
- Росава, что скажешь?.. - повернулась я к женщине.
- Это же мои старые детские ботинки... растеряно произнесла та. - Помню, мы с мамой их долго на рынке выбирали, все искали такую пару, что будет мне впору. Ботинки такие удобные были и красивые, вот мы их и купили. А шнурок... Ой... - Росава прижала ладонь ко рту. - Это же путо, которое я сама повязывала умершей маме на ноги, как это принято.
- Совершенно верно... - кивнула я. - Обычно при погребении, перед самым захоронением, когда путы снимают с покойника, их ложат в гроб и закапывают вместе с ним - уж очень большой негатив у этих веревок. А тут, как видно, путы кто-то прихватил.
- Но зачем?
- Видишь ли, некоторые родственники умершего верят, что путы могут излечить от многих болезней, но это, знаете ли, игра с огнем, причем очень опасная - путы могут излечить, а могут, наоборот, в гроб вогнать, что неудивительно - у них мощная мертвая энергетика.
- Чего мертвое?
- Неважно... - отмахнулась я. - Да и держать путы в доме ни в коем случае нельзя - обычно их прячут там, где людей нет - в сарае или заброшенном месте. А еще вам не помешает знать: путы с рук и ног покойника, оно же путо, частенько используется чернокнижниками и колдунами в разных черных обрядах, в том числе и для наведения порчи, что мы и имеем в этом случае.
В том, что на Росаву сделана смертельная порча, я говорить не стала - это и так понятно, без моих пояснений.
- Кто это мог сделать?.. - спросил Годун.
- У вас в доме посторонние были?.. - обратилась я к Годуну и его невесте.
- Нет, только свои... - прошептала Росава. - У мамы был непростой характер, она в доме никого из посторонних не выносила. Даже соседи, если приходили, то дальше сеней не шли.
- А сестры?
- Так сестры же не посторонние. Или вы их подозреваете?
- Когда стало известно о завещании?
- Еще до похорон. Впрочем, о нем знали все. Мама заранее написала завещание, и не стала скрывать, что в нем написано.
- И что сказали ваши сестры?
- Они... - Росава на мгновение задумалась. - Они были немного раздосадованы.
- Скажи прямо - они устроили скандал прямо на похоронах... - вмешался Годун. - Соседей не постеснялись, и тебя довели до слез.
- У каждой из них в семье непросто, вот они и не сдержались...
- Ага, без стеснений требовали, чтоб ты продала все, отдала им деньги, а сама отправилась в монастырь - мол, не в твоем возрасте о женихах и детях думать, надо о душе задуматься...
- Все, хватит разговоров... - подняла я руку - Мужчины, выходите на двор, а мы с нашей больной делом займемся. Да, и в бане печь затопите, чтоб горела пожарче...
Когда же все было закончено, и подклад сгорел в печке, я позвала мужчин, после чего вновь обратилась к Росаве.
- Значит, так. Я уничтожила подклад, и порча вернется к тому, кто ее сделал, так что очень скоро вы узнаете, кто именно решил пойти на такой грех. Но в данный момент у нас нет полной уверенности в личности того, кто навел на Росаву эту гадость. В любом случае, сегодня или завтра, Росаве нужно будет сходить в церковь, и поставить там своим сестрам свечи за здравие. Если же не знаешь точно, кто сделал порчу, то поставь отдельно свечку за здравие условному колдуну, мысленно говоря при этом: "Зла не держу. Здоровья желаю".
- Сделаю... - чуть кивнула головой женщина.
- Это еще не все... - провернулась я к Годуну. - Проследи за тем, чтоб твоя невеста каждое утро, сорок дней подряд, пила натощак по полстакана святой воды, говоря при этом: "Святость в меня, порча - из меня".
- Прослежу, не сомневайтесь.
- И вот еще что. Росаве надо будет сходить на кладбище, убрать могилу матери, и положить на нее сорок конфет со словами: "Тебе здесь лежать, меня к себе не звать! Всякому свой срок, колдуну - его урок. Аминь!".
- Мы обязательно сделаем все, как сказано!
- И последнее: Годун, ты всю золу из печи, где сгорел подклад, выгреби, сложи в какой-нибудь горшок, и в речку золу высыпли. Горшок тоже можешь бросить туда же.
- Сегодня же займусь.
- Тогда все... - я поднялась с места. - Выздоравливай, красавица. Надеюсь, у вас все будет хорошо.
- Не знаю даже, как вас и благодарить... - всхлипнула Росава.
- Когда поправишься, позови на свадьбу - этим и отблагодаришь.
Оказавшись на улице, я с удовольствием вдохнула в себя свежий воздух - что ни говори, но, скажем так, сфера деятельности у меня такая, что иногда хочется куда-то сбежать от той грязи, которую частенько разводят люди.
- Ты будешь сообщать в инквизицию о случившемся?.. - спросил Вячко, когда мы, не торопясь, шли по улице.
- Не вижу смысла... - отозвалась я. - Тот, кто это совершил, и без инквизиции очень скоро поплатится за свой грех, причем наказание будет не менее суровым, чем если бы вершить кару стали святые отцы. Закон возврата в действии.
- Ты знаешь, кто это сделал?
- Могу только догадываться.
- Грешишь на сестер Росавы?
- Больше не на кого. Вряд ли кто-то посторонний знал, в какой именно обуви Росава бегала в детстве, ведь в чулане лежала целая гора старой изношенной обуви. Да и порча из тех, что быстро убивает - тот, кто сделал подклад, явно не хотел, чтоб Росава успела выйти замуж - в этом случае наследство досталось бы мужу, а не родственникам. Что ни говори, но вся эта более чем неприятная история затевалась именно из-за денег. Не знаю насчет тебя, а лично мне все понятно.
- Для того, чтоб сделать подклад, отыскали какую-то ведьму?
- У меня создалось впечатление, что над обрядом работал дилетант. Скорей всего, где-то узнали об этом обряде, или кто-то в подробностях поведал о нем. Может, опасались привлекать чужаков, а может, были уверены, что у них и так все получится. Зря.
- То есть все сделали сами?
- Похоже на то. Как видно, не понимали, насколько все это опасно, особенно для самоучек, тех, кто ранее не имел дело с магией
Мы с Вячко неторопливо шли по улице. Скоро наступит вечер... Это надо же, сколько времени мы провели в доме Росавы! А еще я чувствовала себя усталой, и ни о чем плохом думать не хотелось, зато у моего спутника было еще немало вопросов.
- Как думаешь, Росава быстро пойдет на поправку?
- На то, что быстро - тут я не уверена, но то, что поправится - это без сомнений.
- А ты раньше когда-то сталкивалась с этим путо?
- Было дело... - неохотно отозвалась я. - Тоже история из неприятных.
- Рассказать ее можешь?
- Почему бы и нет, тем более что о ней известно многим. Справедливости ради надо заметить, что она произошла не в нашем городе.
- И что там стряслось?
- Ко мне тогда женщина приехала из Ронстока - слезно просила помочь. А история была такая...
...К дочери некоего весьма состоятельного человека посватался молодой красавец из числа тех, на кого с восхищением оглядываются женщины. Внешне был хорош до невозможности. Естественно, девица была влюблена в него по уши, отец давал за дочкой хорошее приданое - в общем, тут можно только порадоваться за молодых людей, пара была на загляденье. А еще у счастливой невесты имелась тетушка, родная сестра отца, которая была старше брата на два года. Невысокая, некрасивая, ничем неприметная женщина из числа тех, кого принято называть "старыми девами" - она никогда не была замужем, и жила в семье брата, помогая по хозяйству. Спокойная, тихая, невзрачная серая мышка, почти неслышно и незаметно скользящая по дому, которую в семье никто всерьез не воспринимал.
И вот надо же такому случиться, что эта самая серая мышка, увидев жениха племянницы, влюбилась в него с первого взгляда. Впрочем, слово "влюбилась" тут не подходит - у женщины, как говорят в таких случаях, просто снесло крышу, и ни о ком ином, кроме как о том молодом человеке, она и думать не могла. В то же самое время она прекрасно осознавала, что этот красавец вряд ли обратит на нее хоть какое-то внимание: что ни говори, но она старше его более чем вдвое, некрасива, бедна, да и сам предмет воздыхания вряд ли ее замечал.
Какое-то время женщина молча страдала, а потом...Не знаю, что нашло на эту особу, но она решила, что тоже заслуживает право на счастье, и абсолютно не важно, каким способом оно будет добыто, это самое счастье. Как итог - она самостоятельно сделала приворот на путо, хотя, как призналась позже, во время наведения чуть колдовства чуть не умерла от страха.
В итоге все произошло так, как женщина и хотела: жених внезапно бросил невесту, заявил всем, что любит другую, и поселился отдельно вместе с сияющей от счастья тетушкой, от которой, после случившегося, отказалась вся родня. Скандал был страшный, многие подозревали, что дело нечисто, но доказать ничего не могли. Брошенная девушка хотела утопиться, ее чудом успели спасти, но она еще долго болела. Об этой непонятной истории просто-таки гудел весь город, а родители молодого человека не могли поднять глаз от стыда, тем более что мать жениха была моложе избранницы ее сына на восемь лет. Что касается тетушки, то бишь новоявленной супруги, то ей не было никакого дела до пересудов, она просто-таки летала от счастья и старалась не думать ни о чем плохом. Главное - сбылась ее заветная мечта! Ну, а что касается всеобщего осуждения и того, что никто не мог понять странного поступка этого красавца, то женщина рассуждала так - ничего, люди поболтают и успокоятся.
Однако не прошло и полгода, как все стали замечать, что молодой человек заговаривается, иногда ведет себя неадекватно, а то и совершает странные поступки, которые иначе, как безумными, не назовешь. Однако это еще не все: очень скоро молодой человек стал быстро угасать, старел на глазах, и через какое-то время уже не мог подняться с кровати.
К сожалению, женщина забила тревогу слишком поздно, когда уже ничего нельзя было сделать - ранее она надеялась, что все обойдется. Не обошлось, молодой человек умер. Что касается женщины, то после смерти супруга она покончила с собой. Краденое счастье обошлось ей очень дорого...
- Какую неприятную историю ты мне рассказала... - повел плечами Вячко.
- Самой было не по себе... - вздохнула я. - Не знаю как другие, а лично я так и не смогла оправдать поступок этой женщины
- Слушай, а давай больше не будем говорить обо всем этом... - предложил Вячко. - К тому же ты устала, надо отдохнуть. Конечно, можно прогуляться по улицам, но я предлагаю зайти в какой-нибудь уютный уголок и там посидеть, немного отвлечься. Вот, как раз неподалеку есть трактир "Горячий каравай". Говорят, там подают на редкость вкусные пироги, да и кормят там неплохо.
- Даже не знаю...
- Зато я знаю... - взяв меня за руку, Вячко направился к трактиру. - Делу время, но иногда и отдых нужен.
- Я в этом трактире никогда не была.
- Я тоже, вот и выясним, правду говорят о здешних поварах, или нет.
Вообще-то сейчас мне больше всего хотелось оказаться в своей комнате, лечь спать, и выкинуть из головы все дурное, но Вячко и слушать меня не стал, а просто потащил за руку в трактир. Ладно, не буду возражать, тем более что поесть я бы сейчас не отказалась.
К счастью, оказался свободен стол в углу, да и само помещение выглядело вполне прилично. Заказав целую кучу пирогов с разной начинкой, Вячко поинтересовался у меня:
- Что пить будешь?
- Травяной чай.
- Я имею в виду, какое вино тебе больше нравится?
- Я не пью вина. Правда, правда... - заторопилась я. - Магам, таким как я, хмельные напитки запрещены - об этом тебе скажет каждый, кто учился в школе магии.
- Почему нельзя?
- Есть целый ряд причин, и одна из них та, что маг должен постоянно сохранять ясность ума.
- Сурово у вас. Ладно, от малинового вина тебе плохо не станет.
- Не надо!
- А я считаю, надо.
От вина, которое поставили нам на стол, шел запах леса и спелых ягод, и от этого легкого аромата даже чуть кружилась голова. А, была - не была, один раз не считается, можно и нарушить запрет. Всего лишь пару глоточков, не больше...
Почему нам нельзя пить - это я поняла, когда утром направлялась в лавку. Вроде и выпила не очень много, а голова болела, хотя с чего ей не болеть, если Вячко еще несколько раз заказывал нам малиновое вино. Чего уж там греха таить - отказываться от него я не стала. Запрет на хмельное я вчера, конечно, нарушила, но зато на душе у меня стало куда легче. Мы с Вячко долго сидели в трактире, разговаривали о всякой ерунде, а потом шли по ночному городу, и я хохотала над шутками Вячко. Настроение было прекрасным, все проблемы незначительными... Зато сейчас я думала только о том, что как только приду в лавку, первым делом попрошу Мей приготовить мне чай от головной боли. А Вячко идет рядом в прекрасном настроении - у него, судя по всему, голова не болит...
Возле нашей лавки уже толпился народ. Хм, кому это так рано я понадобилась? Мало того, что несколько человек гомонят промеж собой, так еще и двоих детей с собой притащили - малыши, как я вижу, испугано жмутся к матери! Ох, и принесла сюда нелегкая этих людей! Похоже, мой утренний чай откладывается на какое-то время.
- Мы уж ждем давно!.. - вместо приветствия заговорила высокая женщина с грубоватым голосом. - Можно было бы и поторопиться!
- Когда смогла, тогда и подошла... - только что не огрызнулась я, отпирая дверь. - Заходите.
Вся компания ввалилась в лавку, и я заглянула к Мей - она всегда рано приходит к себе.
- Мей, мне бы чай головной боли.
- Сейчас сделаю... - она кивнула в сторону двери, за которой шумели люди. - Я так и знала, что они к тебе придут!
- Кто - они?
- То есть как это - кто? Помнишь, я тебе вчера рассказала о том, как к хм... верному семьянину женщина с двумя детьми приехала? Так вот это они все и есть. Как видно, меж собой к согласию не пришли, вот и заявились к тебе - мол, разберись!
- Поняла... - кивнула я головой. - Сейчас выясним, что к чему.
Вернувшись к себе, я поинтересовалась:
- С каким вопросом ко мне пожаловали, люди добрые?
- Да вот... - высокая женщина с грубоватым голосом только что не стукнула кулаком по деревянной стойке. - Жили мы, не тужили, и вдруг заявилась к нам домой вон эта баба, нахалка такая, детей своих привезла, да еще и говорит, что это дети моего мужа! Обманывает честных людей, семью нашу рушит, ведь мой муж клянется и божится, что к этим детям отношения не имеет! Да, кается, согрешил разок, но это было много лет назад, и не с ней, а она сейчас невесть чьих детей к нам притащила, да еще и уверяет всех, что это дети моего мужа! Вот нахалка!
- Все поняла... - я махнула рукой и обратилась ко второй женщине. Эта вроде не такая боевая, но тоже настроена на схватку. - Теперь тебя слушаю.
- Его это дети... - всхлипнула та. - Он ко мне уж который год ездит, замуж позвал, а теперь заявляет, что не причем! Да разве так можно? Мена брат из родного дома выставил - мол, сколько вам с отцом детей можно порознь жить? Это непорядок, а потому езжай к нему, вам давно в своих отношениях следует порядок навести! Я и приехала, думала, одной семьей жить будем, а тут вот оно что!..
Что касается виновника всего этого безобразия, крепкого неказистого мужчины, то тот стоял чуть в стороне с видом оскорбленной добродетели - мол, я тут пострадавшая сторона, напрасно оболган и оклеветан...
В любое другое время я бы всех присутствующих призвала к порядку, а заодно и выволочку бы им устроила, но сейчас у меня болела голова, и выслушивать препирательства не было ни малейшего желания. Посмотрела на мужчину, а потом на женщину с детьми.
- Так, ты и ты. Подойдите ко мне.
- Зачем?.. - подал голос мужчина.
- Подойди, я сказала!
Когда мужчина неохотно подошел ко мне, я взяла его руку, подержала ее несколько секунд, а потом попросила одного из детей протянуть мне свою ручку. Ну, тут все просто...
- Теперь второй ребенок... - и его руку я подержала. Все так, как я и думала.
- Ну, вот что, дорогой папаша... - обратилась я к мужчине. - Дети твои, тут нет никаких сомнений. И не говори больше, что они к тебе не имеют отношения - твоя плоть и кровь. Так что нравится это тебе, или нет, но детей признавай.
- Еще чего!.. - чуть не взвыла высокая женщина. - Пусть вон уходят!
- Да куда ж мы с детьми пойдем-то?.. - всхлипнула вторая.
- Куда хочешь!
Обстановка в лавке начинала накаляться, еще немного - и дойдет до драки. Я уже хотела, было, рявкнуть на всех, но тут из комнаты Мей вышел Вячко и гаркнул:
- А ну, замолчали все!
От растерянности женщины смолкли, а Вячко продолжал:
- Слышь, мужик, ну, накосячил - бывает, не ты первый, не ты последний. Все мы не ангелы, мало ли что в жизни случается. Вот и теперь, хочется тебе того, или нет, но ошибку надо исправлять. Где хочешь, там и ищи жилье для своей второй жены и детей. И не тяни, а не то если слухи дойдут до градоправителя, то я тебе не завидую - он, говорят, такие истории на дух не переносит. Как бы дело хуже не обернулось.
- Да не виноват я... - затянул, было, мужчина свою прежнюю песню, но я его перебила.
- Вот что, кот блудливый. Даю тебе седмицу, чтоб порядок в семье навел, и чтоб никто обижен не был. В ином случае пеняй на себя.
- Да что ты мне сделаешь?.. - пытался хорохориться мужчина, но в этот момент над дверями звякнул колокольчик и вошел отец Ефимий. Надо же, давно его не видела, но сейчас его визит был как нельзя кстати. При виде инквизитора мужчина сразу умолк, а я мило улыбнулась:
- Здравствуйте, отец Ефимий, как хорошо, что вы сюда заглянули. Нам с вами надо бы поговорить о чужих грехах и об их искуплении.
- Всегда рад оказать посильную помощь страждущим и наставить согрешивших на путь истинный... - инквизитор окинул взглядом присутствующих, и мужчина едва ли не сжался под взором холодных глаз.
- Прекрасно, обязательно воспользуюсь вашей помощью. Так вот... - вновь обратилась я к мужчине, который заметно растерял свой боевой настрой. - Так вот, через седмицу проверю, как у вас обстоят дела, и если что не так, то, как говорится, не взыщите.
- Ну, мы уходим... - выдохнул тот, и чуть ли не бегом бросился прочь, а за ним и все остальные. Да, грозная слава инквизиции говорит сама за себя и иногда может оказаться полезной.
- Что им от вас было нужно?.. - поинтересовался отец Ефимий, глядя на закрывшуюся дверь.
- Обычные семейные проблемы, которые надо срочно решать.
- Смиренность, прощение и любовь - вот главное в умеренности и гармонии... - проворчал инквизитор. - Жаль, что не все это понимают.
- Полностью с вами согласна.
- Я заглянул сюда по просьбе отца Петра. Он хотел бы увидеть вас у себя.
- Хорошо, сейчас отправлюсь.
Когда отец Ефимий ушел, я пошла к Мей.
- Как там насчет чая? А то мне сейчас надо отправляться пред светлые очи отца Петра, а голова просто трещит. Чтоб я еще раз вино пила, да еще в таком количестве!..
- Это просто отсутствие должной практики... - хохотнул Вячко. - Я, например, себя прекрасно чувствую. Может, еще кружечку вина? Клин клином вышибают.
- Молчи, злодей!.. - у меня появилось желание кинуть в молодого человека чем-то потяжелей.
- Вот, пей... - Мей пододвинула ко мне кружку с травяным отваром. - Интересно, что святому отцу от тебя надо?
- Опять, похоже, намерен отправить меня куда-то, а мне сейчас даже шевелиться не хочется!
- Ничего... - хмыкнул Вячко. - Прогуляешься по улице, и все пойдет - это я многократно проверил на себе.
Тут молодой человек оказался прав, во всяком случае, когда мы через четверть часа подошли к зданию, где находилась Святая инквизиция, я чувствовала себя куда лучше.
- Госпожа Изок... - отец Петр, по своему обычаю, не стремился к долгим разговорам со мной. - Вам следует сегодня отправиться в Ронсток. Там обратитесь в Святую инквизицию.
- Могу узнать причину?
- Это связано с одним из расследований, которое проводит Святая инквизиция. Тогда была история с порчей, сделанной на дорогое платье.
- Помню.
- Там требуется небольшая помощь с вашей стороны. К полудню вас будет ждать карета, возможно, вы задержитесь в Ронстоке на день-два.
- Молитесь за меня... - сказала я привычную фразу, и в ответ отец Петр осенил меня крестным знамением, после чего мы с Вячко покинули кабинет святого отца.
- Что, к Мей пойдем?.. - спросил Вячко. - Надо ей сказать, что уезжаем.
- Да, надо ее предупредить. Только вначале еще кое-куда заглянем. К Искре.
- К какой еще Искре?
- К той, которую родственники мужа из дома выгнали. Причиной тому была Новица - та самая безголовая особа, которую кавалер чуть не зарезал на рынке.
- А то, как же, помню, только не знал, что ту милую молодую женщину звать Искра. Интересно, как у нее сейчас дела?
- Вот об этом и узнаем.
Дом Искры и ее матери стоял на тихой улочке, и стоило нам войти в ворота, как мы увидели девушку, укачивающую на руках засыпающего ребенка.
- Ой, это вы... - Искра увидела нас. - Как хорошо, что вы пришли!
- Малыш здоров?
- Да, спасибо, с ним все хорошо. А вот у меня... - подбородок у девушки задрожал.
- Не плачь, рассказывай, как дела.
Немногим позже, отдав уснувшего ребенка матери, Искра рассказала нам о том, что происходит в ее жизни, и если честно, то там идет самая настоящая черная полоса, и виной тому все та же самая Новица, чтоб ее!.. Дознаватели расстарались, и сумели найти немалое количество грехов у этой девицы, так что ни о каком прощении, даже за деньги, тут не может быть и речи. Как оказалось, эта "милая домашняя девочка, любимица всей семьи" такая оторва, что (если можно так выразиться) хоть за голову хватайся. Так что в итоге всей этой истории пострадала репутация ее семьи, отцу придется платить огромный штраф за шалости доченьки, да к тому же после суда Новице, в самом лучшем случае, грозит монастырь со строгим уставом. Девица во время свиданий с родными рыдает в три ручья, умоляет спасти ее, забрать домой, и клянется, что больше никогда-никогда не выйдет из родительской воли и будет послушной, ведь она просто немного ошиблась, вот и все - кто же знал, что до такого дойдет... Только вот на то, чтоб хотя бы облегчить участь этой безголовой особы нужны большие деньги, которых сейчас в семье нет.
Естественно, семейка во всем обвиняет Искру - мало что и у кого в семье происходит, так зачем же все вытряхивать наружу? Позвала какую-то ведьму, чтоб своего сопляка успокоить, и вот до чего дело дошло!.. Да если б не ты, то у нас в семье все было бы хорошо! Видеть тебя больше не желаем, и ничего слышать не хотим! Живи, как хочешь, но к нам и близко не подходи!..
А муж Искры... Он несколько раз втайне от семьи приходил сюда, проведывал жену и ребенка, но и только. Против своей семьи он не пойдет - так воспитан. А недавно его отец прямо потребовал, чтоб его сын развелся с Искрой, и объяснил это так: ты ее в семью привел, тебе семью и спасать. Как? Очень просто: после развода сразу же женишься на другой, той, за которой дают хорошее приданое, а деньги нам сейчас позарез нужны, иначе твою сестру не спасти, да и у нас нет желания стать нищими. Кто невеста? Единственная дочь одного богатого купца, только вот беда в том, что она с рождения (как бы это помягче выразиться) несколько глуповата, проще говоря, скорбна головушкой, причем в прямом смысле этого слова. Жениха ей, конечно, можно найти, чем тот купец сейчас и занимается - мол, выйдет дочка замуж, нарожает детей, и детки, скорей всего, нормальные будут, а это главное. Купец уже дал понять семье Новицы, что муж Искры ему по душе, да и ребенок у него хороший и красивый, так что, господа хорошие, ответ за вами, но с решением не тяните, потому как долго ждать я не намерен...
- И что твой муж решил?.. - спросила я у Искры.
- Ничего... - покачала та головой. - Он послушный сын, но... Нас, вроде, любит, но отец и все их семейство для него не менее важны, и давят на него, как могут. Там уже разговоры идут о разводе и о будущей свадьбе, как о деле решенном. Вот муж и не знает, как поступить, но на той богатой девице ему жениться точно не хочется, это и без слов понятно.
- У тебя есть что-то из вещей мужа?
- Нет... Хотя у меня осталась его расческа. Подойдет?
- Да. Принеси ее.
Обряд не занял много времени, и, отдавая расческу Искре, я сказала:
- Тут нет приворота, просто я сделала так, чтоб твой муж чаще вспоминал о своем ребенке. Если вы ему по-настоящему дороги, то он вернется, а если нет, то это будет его выбор.