Через несколько дней мы уезжали из Верхнего. Надо сказать, что за это время у меня не было ни одной свободной минуты. Дело в том, что все здешние жители (в их числе было даже несколько стариков, которые к этому времени могли передвигаться только с помощью детей или внуков) наведались ко мне со своими хворями, и каждый из них желал немедленного излечения - мол, сейчас на земле самая работа, так что болеть некогда, а потому лечи-ка ты все недуги, какие у меня только имеются!.. Молодежь, конечно, больше интересовали сердечные дела, а некоторым семейным людям хотелось бы в своих домашних проблемах разобраться... Больше того: то, что в Верхнее приехала лечея - об этом непонятно каким образом стало известно в соседних деревушках, так что страждущие исцеления приходили и оттуда. В общем, за те несколько дней, которые мы провели в Верхнем, здешний народ, если можно так выразиться, не давал мне ни минуты отдыха, и на сон оставалось не более нескольких часов в день.
Вячко, в отличие от меня, неплохо проводил время с местной молодежью, чему я, признаюсь, была рада - хотя бы не стоял над душой и не надоедал. А еще здешние жители отчего-то решили, что Вячко мой жених (понятно, что с посторонним человеком молодая женщина не поедет!), но разубеждать людей у меня не было ни настроения, ни желания, да и не хотелось тратить время на ненужные объяснения.
Больше того: здешний староста подходил ко мне (как он считал) с очень интересным предложением: дескать, наша деревенская ведьма померла (хочется надеяться, что грехов на ее душе не так и много), а без нее в некоторых делах нам никак не обойтись, так что, не желаете ли вы с женихом остаться здесь? Дом вам дадим, на первых порах поможем обустроиться, да и вообще не обидим, а места тут тихие и спокойные... Не пожалеете, если останетесь. Пришлось прямо сказать, что у меня на жизнь несколько иные планы, и задерживаться в здешних краях я не намерена. Так что извините...
Когда же, наконец, мы отправились в обратный путь, я рассчитывала первым делом немного отоспаться, только вот первые пару часов нам пришлось ехать по все той же невероятно тряской дороге, так что ни о каком отдыхе не могло быть и речи. То ямы, то ухабы, то рытвины... Это кошмар, а не грунтовка! Остается загадкой, как здешние обитатели по этой дороге в распутицу передвигаются, а их телеги при этом не рассыпаются на куски.
Когда же дорога, наконец, стала немного лучше, и нас перестало трясти, а я поняла, что все мои зубы на месте, то облегченно вздохнула:
- Ну, раз наша карета на здешних ухабах не развалилась, то, надеюсь, до Терниена она как-нибудь дотянет.
- А че не дотянуть-то?.. - пожал плечами Вячко. - А если что и случится, или колесо отвалится в пути, так починим, не безрукие. Да, Мира, а как насчет пожрать что Бог послал? Мне в Верхнем всякой снеди в дорогу натолкали, так что голодными не останемся. Вон, полная сумка еды...
- Что, уже себе подружку завел?.. - хмыкнула я. - Надо же, как расстаралась!
- А ты, никак, ревнуешь?.. - довольно хохотнул парень.
- Неужто похоже?
- А то! Ты мне только намекни, я враз больше ни на кого не посмотрю! А че, я и жениться могу, хозяйство заведем, курей побольше, поросят, да и я парень хозяйственный...
- Слушай, Вячко, или как там тебя зовут, тебе еще не надоело комедию ломать?.. - устало поинтересовалась я. - Твоя последняя фраза - это уже перебор, здорово переигрываешь.
Признаюсь: немногим позже мне хотелось кое о чем переговорить со своим спутником, чтоб навести ясность в кое каких вопросах, но сейчас я устала, да еще и на ухабах растрясло, так что не было ни желания, ни настроения и дальше делать вид, что все в порядке, и до меня не доходит очевидное.
- Че? Комедия какая-то... Я и слова такого не знаю!
- Ладно... - вздохнула я. - Раз не желаешь признать очевидного, придется пояснять, где ты прокололся. Должна сказать, что роль недалекого деревенского увальня у тебя получается неплохо. Я ведь вначале, и верно, поверила, что ко мне приставили чуть ограниченного простака - церковники любят брать себе на службу таких парней из деревни. Простые, не особенно умные, но честные, неподкупные, и к порученному делу относятся со всей ответственностью - практически идеальный вариант.
- Че?
- С ролью ты справлялся хорошо - похоже, для тебя подобное лицедейство не впервой... - продолжила я. - Речь, ухватки, знание деревенской жизни - все на должном уровне. Когда мы только направлялись в Верхнее, то ты всю дорогу разговаривал с нашим попутчиком, жителем Верхнего. Я невольно слушала ваш разговор, и была уверена, что вы двое обсуждаете темы, которые вам близки - у меня даже мысли не возникло, что здесь может быть что-то иное. Позже, когда мы пошли в лес, меня удивил твой вопрос - ты поинтересовался, почему у умирающей ведьмы в доме пробивают крышу и потолок... Дело в том, что человек, выросший в деревне, должен об этом знать. Впрочем, обстоятельства бывают разные, так что меня этот твой вопрос всего лишь чуть смутил, но не более того. Зато позже, в лесу, когда шишига залезла в твое подсознание и перед нами появилась та девушка... Если мне не изменяет память, ты назвал ее Лейнеси...
- И че? У нашего хозяина так дочку звали, и мы все смотрели на нее издали... Че уж там скрывать, она мне нравилась, как и моим друзьям-приятелям. Вот и удивился, когда увидел ее здесь.
- Дорогой мой Вячко, или как там тебя... - вздохнула я. - Лейнеси - чужеземное имя, как и то дорогое платье, что было на ней - я примерно представляю, сколько оно может стоить. Скорей всего, та красавица - иноземка, и ты, судя по всему, с ней знаком, недаром тебя так поразило ее появление. Чтоб ты знал: шишига вытаскивает из памяти человека то или того, что там крепко сидит. Притворяешься ты неплохо, но при виде этой девушки у тебя с лица на несколько мгновений будто маска слетела, и я словно увидела перед собой иного человека, серьезного, чуть растерянного, без налета небольшой придурковатости. В общем, девушка из состоятельной семьи и простовато-недотепистый деревенский парень как-то не вяжутся между собой, верно? Да и немногим позже, когда ты пошел за мальчишкой на островок, у тебя на какое-то мгновение вновь слетела с лица привычная маска. Только не надо говорить о том, что мне невесть что приходит в голову, и не стоит твердить, будто не понимаешь, о чем я говорю. Давай сократим вступление, и просто ответь мне на несколько вопросов, хорошо?
Какое-то время Вячко смотрел на меня, потом вздохнул и пожал плечами.
- Каюсь, спалился... - больше он не выглядел простоватым деревенским увальнем с туповатым лицом и наивным взглядом широко распахнутых глаз. Передо мной был чуть иной человек - спокойный, выдержанный и довольно привлекательный. - Виноват, больше сказать нечего.
- Должна признать: если б не шишига, которая забралась в твое подсознание, то тебе бы удалось дурачить меня еще какое-то время... - призналась я. - Для чего тебя ко мне приставили?
- Разве не ясно? Для охраны... - пожал плечами тот. - Тут все без обмана.
- А если подробнее?
Вздохнув, парень заговорил. По словам Вячко, он и сам не ожидал, что ему дадут такое задание. Просто однажды его вызвало начальство и дало указание отправиться сюда - мол, надо охранять одну девушку, и желательно не спускать с нее глаз. Велено было присматривать, оберегать и докладывать обо всем, что покажется подозрительным. Причина этому проста: та девушка является младшей сестрой Богомила Изок-Яблоневского, правой руки нашего Правителя. Так что в случае чего за нее отвечаешь головой.
- А зачем такого недалекого парня надо изображать?
- Все просто... - пожал плечами тот. - К туповатым охранникам частенько всерьез не относятся. Дескать, лопух, что с него взять... Проверено не единожды. Думаю, нет смысла скрывать: как мне сказали, вокруг тебя в последнее время начинаются какие-то гм... шевеления, вот меня и послали присмотреть.
- Что за шевеления?
- Точно ничего сказать не могу. Просто не знаю.
Ну, тут любому понятно, что этот человек многое не договаривает, но расспрашивать бесполезно - не ответит. Что ж, спасибо и на том, что поведал хотя бы это.
- Отец Петр в курсе происходящего?
- Конечно.
- А зачем ты передо мной дурака валял? Сказал бы сразу, в чем дело, кто такой и для чего тебя ко мне приставили. Или у тебя такое своеобразное чувство юмора?
- Просто хотелось посмотреть со стороны на человека, за которого ты несешь ответственность. Первые впечатления очень важны, и потому...
- Ладно... - я подняла руку. - Раз начальство приказало, то надо исполнять. Кстати, Вячко - это твое настоящее имя?
- Наполовину.
- В смысле?
- Тебя звать Мира, а полное имя - Мирослава. Вот и у меня то же самое: по делам службы меня частенько называют Вячко, а в действительности я Вячеслав.
Ого, а мой охранник-то не из простых! Полные имена у нас в стране обычно даются членам знатных семей, а раз так, то этот человек вряд ли служит простым охранником. Могу предположить, что речь идет о Тайной стаже, которая стоит на охране интересов нашей страны (человека из иной службы ко мне вряд ли бы приставили), и Вячко, он же Вячеслав, почти наверняка имеет там офицерский чин. А впрочем, мне без разницы, какое у него звание - главное, чтоб не мешал.
- Давай договоримся так... - продолжал молодой человек. - Ты по-прежнему будешь называть меня Вячко, ну, а я тебя... Это решим чуть позже.
- Против этого ничего не имею, только вот ты не мог бы из сеней перебраться в какое-нибудь другое место? Что ни говори, но я не замужем, а мужчина в моем доме... В здешних местах нравы патриархальные, и мне бы не хотелось, чтоб о лечее пошли хм... шутливые разговоры и многозначительные намеки.
- Перебраться я могу только к тебе в комнату... - хмыкнул Вячеслав. - Причем необязательно в кровать, я и подле лавки могу полежать, на домотканом коврике.
- Что?! - у меня от возмущения только что горло не перехватило. - Еще чего не хватало! Шуточки у тебя, Вячко, идиотские.
- Значит, пока что я останусь в сенях... - сделал вывод тот. - Печально, но, тем не менее, в моем сердце живет надежда...
- Ты меня начинаешь злить!
- Это одно из моих любимых занятий! А если серьезно... Я должен постоянно быть подле тебя (увы, приказы не обсуждаются!), и сделать это можно только одним способом: нужно всем сказать, что я твой жених.
- Только этого мне еще не хватало!
- А что тебя смущает?.. - усмехнулся тот. - То, что лечея стала невестой простого парня из деревни? Так этим никого не удивишь - выбор девушек частенько удивляет посторонних.
Надо же... - подумалось мне. Надеюсь, это было сказано без какого-либо намека.
- Кроме того... - продолжал Вячко. - Кроме того, как я успел выяснить, официальный жених в здешних местах - это почти что муж, и на совместное проживание жениха с невестой смотрят пусть и не снисходительно, то с пониманием. Таким образом, репутация строгой лечеи хотя и пострадает, но не очень.
- А тебе не кажется, что это уже перебор?.. - а вот теперь я уже разозлилась всерьез. - Не нужен мне никакой жених!
- Ты об этом моему начальству скажи, а заодно и отцу Петру... - Вячко устроился удобней на нешироком сиденье. - Он мне сам напрямую советовал предпринять что-то подобное. Вот я и действую согласно полученным указаниям.
Очень хотелось высказать этому парню все, что я думаю как о нем, так и о его начальстве, только это ничего не изменит, а кроме того, за последние несколько дней я очень устала, и особого желания вступать в спор у меня не было. Не скажу, что вся эта история мне нравится, только вот выбора у меня нет. Остается надеяться лишь на то, что этот самый Вячеслав надолго здесь не задержится.
В город мы приехали уже вечером, и хотя в дороге я немного подремала, все одно хотелось спать. Однако Вячко накрыл стол - дескать, без ужина никак нельзя!, (припасов из Верхнего он, и верно, прихватил немало), и отказываться я не стала, так что в итоге у нас получился почти семейный ужин.
Все бы ничего, но надо же такому случиться, что ко мне пришла тетушка Мей. При виде нас двоих (почти идиллия!) она даже немного растерялась.
- Мира, а это...
- Я ее жених!.. - выпалил Вячко еще до того, как Мей успела задать свой вопрос, причем вид у парня был просто-таки сияющий - мол, вон какой я удалец, сумел такую девушку охмурить! - Мы, это, пожениться решили!
- Мира, а что ж ты мне ничего не рассказала?.. - в голосе Мей звучала нешуточная обида.
- Да все как-то само собой получилось... - сказала я первое, что пришло мне в голову. - Все одна и одна, и хочется иметь рядом надежное мужское плечо.
- А я такой, надежный... - подтвердил Вячко, которого, судя по виду, просто-таки распирало от гордости. - На шаг от нее не отойду!
- И когда же свадьба?.. - все еще не могла придти от удивления тетушка Мей.
- Как и положено - осенью, когда снег на землю ляжет... - пояснила я, надеясь, что к тому времени все утрясется, и Вячко здесь уже не будет.
- Надо бы пораньше, а то разговоры могут пойти...
- Успеем!.. - отмахнулась я. - Нам пока не к спеху. Мей, давай завтра поговорим, а то мы только что приехали, в дороге были почти весь день.
- Конечно, конечно... - закивала головой женщина. - Я вот для чего пришла: к нам в лавку второй день женщина приходит, тебя спрашивает. Внук у нее маленький, и с ним в последнее время что-то неладно...
- Скажи, где она живет, и завтра утром я к ней зайду.
- Тогда я сегодня к ней забегу, скажу, чтоб утром ждали.
Когда тетушка Мей ушла. Вячко поинтересовался:
- Это и есть та самая травница, в лавке которой ты трудишься?
- Она самая, и не простая травница, а потомственная. Отвары, растирки, лечебные зелья - тут ей нет равных, да и человек она очень хороший.
- Отец Петр дал понять, что...
- Мей тоже дала мне понять, что отец Петр велел ей приглядывать за мной. Увы, без этого никуда, но я знаю, что лишнего она никогда не скажет... Так, хватит болтать. Я иду спать, а ты, дорогой жених, как и договаривались, отправляйся в сени.
- А договор пересмотреть никак нельзя?.. - хохотнул Вячко.
- Переживешь... - отмахнулась я.
На следующий день отец Петр, выслушав мой рассказ о поездке в Верхнее, явно остался недоволен итогом.
- Вам не следовало отпускать живой эту самую шишигу. Нечисть надо уничтожать, а не вступать с ней в договоры!
- Тут я с вами не совсем согласна. Иногда стоит обойтись малой кровью. Не стоит забывать и о том, что этих существ на свете осталось совсем немного. Раньше их было куда больше...
- Их вообще не должно быть!.. - повысил голос отец Петр. - Думаете, жители Верхнего остались довольны тем, что подле их деревни шишиги не будет всего лишь двадцать лет? Они хотят, чтобы этой твари рядом с ними никогда не было! Оставлять нежить в живых, обосновывая это какой-то глупостью - у меня от подобного просто нет слов!.. Надеюсь, впредь ничего похожего не повторится. Что касается всего остального...
Отец Петр умолк и посмотрел на Вячко, который сидел рядом со мной.
- Надеюсь, вы должным образом будете охранять вашу подопечную. Больше мне вам сказать нечего.
- Скажите, а тот мужчина, что приходил ко мне... - спросила я. - Вы его нашли?
- Нет... - недовольно пробурчал отец Петр. - Хотя ищем.
Судя по голосу церковника, его общение с нами слишком затянулось, и потому все, что нам оставалось, так это откланяться, и покинуть святую обитель.
- Куда мы сейчас?.. - спросил меня Вячко, когда мы оказались на улице.
- Я иду к тому захворавшему мальчику, о котором мне говорила Мей, а ты...
- А я иду с тобой.
- Еще чего не хватало! Ты еще скажи, что намерен присутствовать при моих разговорах с теми, кто ко мне обращается! Так вот, сообщаю, что в таких случаях посторонние глаза и уши не нужны.
- Я могу и не заходить внутрь, к тому больному мальчику, а подождать тебя возле входа в их дом. И не возражай: я человек военный, у меня приказ, и нарушать его я не собираюсь.
Голос у Вячко звучал спокойно, но я поняла, спорить бесполезно. Ну, и что мне теперь делать? Ладно, посмотрим, может, что и придумаю.
В доме, где жил больной ребенок, меня уже ждали, вернее, в воротах стояла женщина средних лет, которая, увидев меня, только что не всплеснула руками:
- Ну, наконец-то! Я в лавку к Мей сегодня уже заглянула...
- Я не одна - меня жених сопровождает. Где он может меня подождать?
- На дворе, или пусть в доме посидит.
- Я лучше на лавочке... - Вячко уселся на скамейку. Все верно - одно из окон приоткрыто, так что мой спутник может расслышать многое из того, о чем говорят в доме.
То, что женщина не проявила особого интереса, увидев Вячко, говорит только о том, что она серьезно озабочена. По ее словам, полгода назад ее дочь родила сына - чудесного крепкого мальчишку, которого назвали Милан. Вначале все шло хорошо, малыш рос и радовал всю семью, но вот уже почти полтора месяца, как с парнишкой творится что-то не то. Он стал беспокойным, худеет, почти ничего не ест, но главное - постоянно плачет, вернее, это не плачь, а нечто среднее между ором, воем и истерикой. Докричался до того что у него вылезла грыжа. Ее, конечно, заговорили, но она появилась снова, и не одна. Молодой отец, конечно, недоволен, обвиняет жену в том, что она не умеет ухаживать за ребенком, или что это именно она виновата в состоянии сына - мол, дети всегда чувствуют, если с матерью что-то не так. Дошло до того, что папаша, чтоб лишний раз не слышать детский крик, стал уходить из дома, не показывается там по несколько дней, в семье начинается разлад, хотя еще недавно все было прекрасно - молодые люди вступили в брак по любви, да и отношения между ними были хорошие.
- Не переживайте, посмотрим, в чем там дело... - я постаралась успокоить женщину.
- Да как же не переживать-то... - всхлипнула та. - Сердце кровью обливается от того, что происходит...
Глядя на обстановку в доме, куда меня привела женщина, можно понять, что тут живут довольно состоятельные люди. В горнице я увидела несколько человек - похоже, меня встречает вся семья. Правда, кто и кому приходится родней - это мне сказать не успели, потому как почти сразу же раздался детский плач, который, и верно, был похож на самый настоящий ор, да еще и с истеричными нотками. Н-да, верно, дети так не плачут.
- Опять завопил, слышать его ор уже не могу, заткнуться никак не может... - скривила губы нарядно одетая девица, сидящая за столом, а вот молодая женщина с усталым лицом едва ли не побежала в другую комнату. Судя по всему, это мать ребенка, так что я направилась за ней, а вслед за мной пошли и остальные.
Ребенок сидел в большой люльке и заливался слезами. Худенький, бледный, осунувшийся, светлые кудри прижались к влажному лбу... А малыш, и верно, красивый, не зря его назвали Миланом. Я пошла к матери, забрала ребенка, успокоила его, и малыш замолчал, только чуть всхлипывал... Бедный: у него и паховая грыжа, и пупочная, и еще парочка в других местах, что, вообще-то, неудивительно при таких-то криках. То, что здесь присутствует негатив - это понятно, в комнате словно мертвыми костями тянет.
- Ну, что с ним?.. - молодая мать со слезами на глазах смотрела на меня.
- Пока только грыжи вижу... - я отдала ребенка матери и осмотрелась по сторонам - надо понять, откуда идет чернота. Кровать, люлька, сундук с одеждой, что-то вроде иноземного столика с зеркальцем и шкатулками, детские игрушки... - Но здесь есть что-то такое, отчего ребенок так заходится в крике.
Могильными костями тянуло настолько ощутимо, что мне даже не понадобилось зажигать свечу - и так отыщу, для этого достаточно протянутой ладони. Правда, вся семейка не сводила с меня настороженных глаз, но я уже давно на подобное внимания не обращаю. Так, с кроватью все в порядке, с люлькой тоже, сундук с одеждой и столик также подозрений не вызвали, а вот детские игрушки... Погремушки, деревянные трещотки, несколько хорошо сшитых игрушек в виде зверей... Вот!
Взяла в руки медвежонка, изготовленного из светлого меха, и ножом разрезала ему живот - все верно, внутри мешочек. Не дотрагиваясь до ткани, разрезала и мешочек - а там кучка мелких косточек, перемешанных с длинной шерстью.
- Что это?.. - испугано спросила молодая мать.
- Подклад... - пожала я плечами. - Черная магия. Частенько именно на костях подсаживают сущности, то есть нежить, но здесь их, к счастью, нет. Откуда у вас эта игрушка?
- Подарили...
- Кто?
- Новица... - женщина растерянно посмотрела на молодую девицу, ту самую, которая недавно выражала недовольство плачем ребенка. - Младшая сестра моего мужа...
- Ну, купила, и что?.. - огрызнулась та. - Откуда я знала, что внутри какая-то дрянь спрятана!
- У кого купила?.. - спросила я. - И где?
- Не помню.
- А если подумать?
- Ты чего ко мне привязалась?.. - только что не взвизгнула та. - Говорят же - не помню!
- Врешь... - поморщилась я. - Такая игрушка стоит дорого, да и изготавливают их немногие, тех мастеров можно по пальцам пересчитать, а ты еще должна была поторговалась, чтоб цену скинуть, так что продавца должна запомнить.
- Что ты заладила?.. - разозлилась девица. - Слушать не хочу! Вообще с тобой разговаривать не буду, надоела!
- Не будешь говорить со мной - в другом месте соловушкой запоешь... - неприятно усмехнулась я. - Этот подклад сделан именно на Милана - среди тех костей и шерсти есть светлый завиток с головы малыша. Чем он тебе так не угодил-то, а?
Вместо ответа девица выскочила за дверь, а я лишь пожала плечами.
- Как будет угодно, у меня тоже нет желания с ней разговоры вести... - обратилась я к остальным членам семьи, которые в растерянности стояли на месте. - Только должна вам сказать, что я обязана сообщить в инквизицию о случае применения темной магии - таковы правила, и нарушать их я не намерена. Так что сегодня же ждите прихода церковников, а они народ серьезный, уговорами не занимаются и к совести не взывают - у них для развязывания языков есть жаровня с раскаленными щипцами и крепкий кнут. В подвалах инквизиции из вашей красавицы в два счета вытрясут все, что ей известно, и во всех подробностях, только вот домой она вряд ли уже вернется. За такие дела наказывают строго - если не смертная казнь, то тюрьма, каторга, или до конца дней монастырь с суровым уставом.
- А не слишком ли круто берешь, лечея?.. - с ноткой угрозы в голосе спросил меня бородатый мужчина - похоже, это глава здешнего семейства.
- Наоборот... - пожала я плечами, и кивнула на мешочек с костями. - И скажите спасибо, что эту гадость вовремя обнаружили, а иначе, после смерти ребенка, все это задело бы и вас, причем с весьма печальными последствиями. Проще говоря, болезни со смертью перешли бы к вам по кровному родству. Выводы делайте сами.
После этих слов всю родню (за исключением бабушки и матери малыша) словно вымело из комнаты, и я повернулась к молодой женщине, которая стояла, прижимая к себе ребенка.
- Не бойся, сейчас мы с твоего малыша все плохое снимем, а заодно и комнату почистим. Ничего, все наладится, утрясется...
- Зачем она с нами так?.. - в глазах девушки стояли слезы. - Ведь мы же ей, Новице, ничего плохого не делали! Она в семье мужа младшая, избалована с детства, капризная, привыкла, что все ее желания исполняются, и ко мне относилась с неприязнью, но я даже подумать не могла, что она на такое способна!
- Думаю, о причинах этого ее поступка станет известно очень скоро... Кстати, твой муж где?
- Не знаю, он еще вчера ушел куда-то и не сказал, когда возвратится. Муж часто так делает в последнее время.
- Когда вернется, то узнает много нового, и не думаю, что новости ему понравятся. Не беспокойся - очень скоро ваши отношения наладятся, ведь причиной ссор и всех бед в семье был именно этот подклад. Все, вытирай слезы и улыбайся, ведь ребенок чувствует, что ты плачешь...
Позже, когда я, закончив работу и, спалив в печке подклад, собиралась уходить, меня остановил бородатый мужчина - глава семейства.
- Поговорить бы надо.
- О чем?
- Я насчет Новицы, дочки... Она хочет пояснить кое-что... Почему она это сделала...
Когда я вновь увидела девицу, то поняла, что ей крепко попало: зареванное лицо, растрепанные волосы, след от ремня на руке... Похоже, папаша решил заняться воспитанием дочери, только вот, на мой взгляд, сделал это поздновато.
- Я ничего плохого не хотела... - рыдала девица, размазывая слезы по лицу. - Думала, просто немного проучу их, брата и его женушку с их сопляком... Я всегда думала, что брат на моей подруге женится, мы с ней родней станем, а он эту себе нашел, хотя я ему и говорила, что моя подруга лучше, а он и слушать не стал! Подруга у меня так переживала, плакала, а брату до этого и дела не было! Так обидно, и подругу жалко, она сейчас к нам в дом и глаз не показывает, рассердилась на всех нас... Брат раньше всегда делал то, о чем я его просила, подарки мне постоянно покупал, а как женился, так совсем про меня забыл, никакого внимания и заботы, одна женушка на уме! Кому такое понравится? А потом у брата ребенок родился, по ночам ревел, спать не давал, надоел... Вот я и решила сделать так, чтоб брат пожалел, что меня не послушался. Я всего-то хотела, чтоб тот мальчишка все время орал, жизни спокойной семье брата не давал, и чтоб брат понял, на кого нас променял! А они вон чего устроили...
- Кто - они?
- Да я не знаю, мужик какой-то - он в базарные дни игрушки на продажу иногда привозит. Я ему сказала, что мне надо, он пообещал сделать, денег взял целый кошелек... Да если б я знала, какую дрянь он изготовит, то никогда бы на такое не пошла!
- Ты сказала "они", а говоришь только об одном человеке.
- Был там еще один, ходил туда-сюда... Мне что, следить за ними? Да и было бы там на кого смотреть...
- Я вот что хочу сказать... - вновь заговорил бородатый мужчина, но в этот раз его голос звучал едва ли не умоляюще. - Даже на колени перед тобой встану, только не говори ничего инквизиторам! Дочку жалко, хоть она у меня и дура безголовая (сам виноват, что баловал ее без меры, вот за это теперь и расплачиваюсь!), но если хоть кто-то из торгового союза обо всей этой истории узнает, то мне грозит разорение, а то и что похуже. Никто из купцов не пожелает иметь дело с человеком, у которого в семье балуются черной магией, да и церковники наложат на меня такой штраф, что мы все на улице окажемся, сирые и босые. От нас все шарахаться будут, уезжать придется, но дурная слава везде достанет, жизни не даст... А хочешь, я тебе заплачу? Цену назови, золотом отсыплю...
- Не надо... - поморщилась я. - А вот с раскрасавицей вашей поговорить надо, и если только я пойму, что она от меня хоть что-то скрывает, то, как говорится, не взыщите.
- Пусть только попробует... - мужчина повернулся к дочери, и та съежилась под суровым взглядом отца. Без сомнений, эта безголовая девица выложит все, что знает.
Позже, покинув этот дом и идя по улице, я рассказала Вячко о случившемся, и тот лишь покачал головой:
- Да, когда Боги раздавали мозги, эту красотку ими явно обделили... Надеюсь, папаша это дело так просто не оставит, всыплет доченьке от души.
- Во всяком случае, перед уходом я его об этом попросила как о личном одолжении. Хорошая трепка ума ей, конечно, не прибавит, но в будущем девица хоть иногда начнет задумываться о последствиях своих поступков.
- В инквизицию обращаться не будешь?
- Надо бы, конечно... - вздохнула я. - Но людей жалко, потому что церковники это дело так просто не оставят. Девица (вот ее мне ничуть не жаль) ответит по полной за свой проступок, а всю семью еще долго будут таскать на допросы. Потом им тоже придется несладко, отец безголовой особы это прекрасно понимает, так что... В общем, надо искать тех, кто сделал подклад. В воскресный день пойдем на рынок - займемся поисками того умельца, кто так хорошо шьет мягкие игрушки.
- Это понятно. А сейчас...
- Сейчас идем в лавку - посетителей там всегда хватает, а меня уже несколько дней не было.
- А я?
- А ты будешь сидеть в комнатке с Мей - ей давно нужен помощник, чтоб растирать порошки в ступке и процеживать отвары. Вот и займешься этим полезным делом, друг сердечный. Не вздыхай - сам сказал, что должен находиться рядом со мной, и места лучше, чем комнатка Мей, просто не найти.
- Люблю угождать девушкам, ради твоих прекрасных глаз готов даже не на такое!
- Надеюсь, Мей тебя не вытолкает взашей из своей комнатки со склянками...
Стоило нам войти в лавку, как ко мне подошла женщина - похоже, она уже давненько ждала меня.
- Я уж третий день сюда прихожу... - с обидой в голосе произнесла она.
- Извините, по делам ездила. Говорите, что у вас стряслось.
- У меня на дворе всякой птицы много... - заговорила женщина. - Я ее на продажу развожу, и недавно за хорошие деньги курочку купила, о которой давно мечтала - красавица, и нестись должна хорошо. Думала, высидит моя курочка цыплят, да не тут-то было - два раза пыталась ее на яйца посадить, да все без толку. Непутевая какая-то, ей лишь бы по двору бегать! Яйца остывают, потомства никакого... Что тут можно сделать?
- Этой беде помочь просто... - улыбнулась я. - Для начала найди белый камешек небольшого размера. В ночь с четверга на пятницу положи этот камень в меховую шапку, сверху накрой белым платком. Затем, положив сверху левую ладонь, надо прошептать... Вот бумага и карандаш, записывай. "Птица Белобога яйцо снесла, холила, лелеяла, теплом согревала. Вышел птенец на свет, в оперение одет. Креп-крепок, жив-живой. Так чтобы и мои птенцы все уродились, живьем сохранились. Будь, курочка, как птица Белобога, заботлива да тепла. Аминь". Все записала?
- Да. А потом?
- Камень оставь в шапке до утра, а на следующий день подложи его в гнездо, перед тем, как усадить наседку. Учти, что для каждого гнезда нужно заговаривать свой камень.
- Спасибо... - обрадованная женщина спрятала листок в карман и поспешила к выходу, а Вячко, посмотрев ей вслед, хмыкнул:
- Чем ты только не занимаешься! Еще и в таких вопросах толк знаешь! Цены тебе нет, голубушка! Может мне, и верно, посвататься к тебе? А что, об этом стоит подумать!
- Болтун. Ты даже отдаленно не представляешь, с чем мне приходится сталкиваться. Ничего не поделаешь, на то я и лечея. Все, хватит меня отвлекать, пошли к Мей.
- О, а вот и голубки пожаловали... - встретила нас Мей. - Хоть бы с женихом меня познакомила, как положено!
- Вот сейчас и познакомитесь. Он говорит, что разлучаться со мной не хочет даже на минуту, готов идти за мной, куда бы я ни шла. Ну, раз так, то пусть рядом и сидит, но не бездельничает. Считай, что я тебе помощника привела, пусть помогает. Гоняй, как следует, и не жалей, разрешаю.
- Понятно... - протянула Мей. Не знаю, что именно она подумала, но к моим словам отнеслась скептически, и даже не пытается это скрыть. - А ты, жених, когда-нибудь с травниками дело имел, или, может, лекарства умеешь составлять?
- Нет... - глядя на Мей честными глазами, отозвался Вячко. - Ничего не умею.
- Хороший помощник... - покачала головой женщина. - Прямо не нарадуюсь. Прогнать бы тебя, жених, куда подальше, да уж ладно, оставайся. Пошли, найду, чем тебя занять. Для начала травы разберешь, которые мне только что принесли.
- Да я в них не разбираюсь!
- Там ничего сложного нет, справишься.
Едва Мей и Вячко ушли в заднюю комнату, как над дверями звякнул колокольчик, и в лавку вошла молодая девушка. Тааак, интересно...
- Слушаю вас.
- Помогите мне... - всхлипнула девчонка. А она хорошенькая, даже слезы ее не портят: заплакала - просто как утренней росой умылась. - Вы видите, да?
- Рассказывай... - вздохнула я. То, что на посетительнице блазнь - это я увидела сразу, теперь надо выяснить, где она ее подцепила.
Вытирая слезы, девчонка поведала мне, что не так давно ездила в деревню, к родне. Все бы ничего, но на очаровательную городскую гостью стали обращать внимание местные парни, причем все без исключения, и многие были не прочь хоть сейчас заслать сватов к приезжей красавице. Что там скрывать - девушке был приятен такой интерес, но у нее уже был городской ухажер (причем не из простых работяг, и довольно богатый), который ей очень нравился, так что тамошних кавалеров она держала на расстоянии, хоть и не отказала себе в удовольствии немного пококетничать с ними.
Подобное внимание мужского населения к приезжей очень рассердило деревенских девушек, ведь они понимали, что с такой красоткой им не тягаться, тем более что среди ее воздыхателей были те парни, которых тамошние девицы уже считали своими женихами. Как видно, обиженные девчонки, сговорившись, решили отомстить городской крале. Одна из них, прикинувшись подругой, по секрету поведала приезжей о старинном обряде, которым пользуются все девушки в их деревне: мол, если тебе нравится какой-то парень, и если ты хочешь стать для него милее всех на свете, то надо в определенное время пойти на водоем, крикнуть русалочье заклинание и нагой окунуться в воду с головой...
- И когда она советовала тебе отправиться на водоем?.. - поинтересовалась я. - Неужели в ночь на Ивана Купалу?
- Да...
- Пошли на реку?
- Не совсем. Там заводь большая, кувшинки на воде растут, и лилии...Девушки меня даже проводили туда. Я сделала все, что они велели, потом оделась, и мы все домой отправились.
Домой пошли, значит... Представляю, как позже деревенские девчонки хохотали над наивной городской разиней и зубоскалили на ее счет, перемывая бедняжке все косточки.
- Когда в воде была, ничего особенного не заметила?
- Нет. Разве что кто-то еще плескался неподалеку, булькал, пару раз звуки какие-то непонятные доносились...
- Что было потом?
- Утром встала, к зеркалу подошла - а оттуда на меня жабья морда смотрит, зеленая, в бородавках, с круглыми глазами и рот до ушей. Я как увидела это - так и закричала. Смотрю - жабья рожа пропала, родственники прибежали, говорят - что кричишь, все в порядке. Я спрашиваю - что у меня с лицом?, а они отвечают, что все хорошо. У меня от сердца отлегло, решила, что померещилось, поблазнилось, но нет. С той поры жабья морда от меня уже не отходит - то из зеркала на меня смотри, то из чашки, то еще откуда... Да и окружающие нет-нет, да глаза отводят - мол, не поверишь, но на миг видим вместо твоего лица жабью морду! Некоторые меня даже избегать стали...
- В том числе и твой кавалер?
- Да... - всхлипнула та.
- Ты такая милая, привлекательная, я уверена, что отбоя от ухажеров у тебя нет. Объясни мне, для чего ты вздумала этот обряд делать?
- Я из простой семьи, кроме меня у родителей еще четверо детей, особого достатка у нас нет, а тот парень, что мне нравится... Он богат, вроде и ухаживает за мной, знаю, что нравлюсь ему - он мне об этом прямо говорит, но о сватовстве и речи не ведет. Вот я и решила его... ну, подтолкнуть, что ли, а оно вон как вышло...
- Так вот, голубушка, думаю, что ты сейчас и сама о многом догадываешься. Деревенские девушки увидели в тебе соперницу, вот и решили отомстить, а заодно и напакостить. Такова женская натура, тут ничего не поделаешь... Запомни на будущее: в ночь на Ивана Купалу (а заодно и в Русальную неделю) вообще не стоит подходить к тем местам, где живут русалки, и уж тем более нельзя ночью лезть в воду - в эти ночи русалки гуляют и свадьбы справляют. Ты сама заметила, что неподалеку плескался кто-то, и поверь - это был не человек, а ты им помешала. Кстати, никакого русалочьего заклинания (есть русалочьи заговоры, но это другое) на привлечение парня нет - уверена, что девицы сами его сочинили, причем такое, которое оскорбило тех обитательниц вод. Именно от них блазня и прилетела - чтоб жаба чудилась тебе и другим...
- И что теперь делать?
- Снимать блазню, конечно. Ту, которую тебе прилепили, снимается просто, проще некуда. Для начала купи новое зеркальце. Затем тебе надо сутки не смотреть на свое отражение ни в зеркало, ни в воду, ни в стекло. После этого утром прочтешь молитву, окропишь зеркальце святой водой, и только потом на себя в него взглянуть. Вот и все.
- Спасибо... - девушка не уходила, хотела спросить еще то-то, но не решалась. Понятно, что ее интересует...
- Хочешь узнать про то, женится на тебе тот парень, или нет?
- Да.
- Стоит ли?
- Стоит!
Вообще-то предсказания - дело неблагодарное, и я в этом убеждалась не раз, но девушка мне понравилась, и я решила достать руны. Посмотрим, что выйдет.
- Ну?.. - девушка испытующе смотрела на меня. - Ну, что там?
- Особо порадовать тебя не могу... - вздохнула я, глядя на лежащие руны. - Ты ему, и верно, очень нравишься. Скажу больше - парень в тебя влюблен, и у него даже мысли о свадьбе появлялись, но это были только мысли. Родители ему уже присмотрели богатую невесту, вот-вот сговор состоится, и против их воли он не пойдет, уже осенью свадьбу сыграют. Однако и тебя он терять не захочет. Согласишься - ничем хорошим это не кончится. В ином случае через полтора года замуж выйдешь, и муж будет хоть и не очень богат, но сам по себе человек хороший, но главное - искренне будет тебя любить, оберегать, и ни на кого не променяет. Жизнь проживете долгую и счастливую, дети тебя будут радовать...
- Вот как... - кажется, девушка надеялась услышать другое, и сейчас на моих глазах рушатся все ее надежды. - Значит, все...
- Мне жаль. С тем человеком, которого ты сейчас любишь, лучше порвать раз и навсегда. Это больно, конечно, но лучше отрубить одним разом, чем долгие годы мучиться, и отстригать ржавыми ножницами по кусочку.
- А тот, второй... Как я его узнаю?
- Ты сама поймешь при встрече, что это он. Больше ничего сказать не могу.
- Я поняла...
Девушка ушла, и я понимала, насколько ей сейчас больно. Ничего не поделаешь, это жизнь, а в ней частенько все складывается совсем не так, как бы нам того хотелось.
- Ушла?.. - спросила Мей, выглядывая из-за дверей.
- Да... - кивнула я. - Надо сказать, что девчонке очень повезло, что русалки навесили на нее только блазню. Все могло обернуться куда хуже. Ох, как я не люблю все эти истории, связанные с обитателями вод!
- Это верно... - вздохнула Мей. - Сама как вспомню ту историю, с моей племянницей, так плохо и становится! Там тоже все произошло на Русальной неделе...
- Можно узнать - какую историю?.. - влез в разговор Вячко. Ясно, что он тоже слышал наш разговор с этой девушкой.
- Вспоминать не хочется.
- Это ты напрасно... - покачала головой травница. - Мой двоюродный брат все еще тебе благодарность в каждом письме передает, и велит кланяться.
- Так что тогда произошло?.. - не успокаивался Вячко.
- Да ничего хорошего... Впрочем, можно и рассказать
Это случилось три года назад, через пару седмиц после того, как я приехала в Терниен, и стала работать в лавке тетушки Мей. В тот день из деревни приехал двоюродный брат Мей - у него в семье стряслась беда, и он слезно попросил меня о помощи - мол, только на тебя одну, лечея, у нас надежда и осталась. Боги послали нам пятерых детей, но, кроме младшей дочери, все они умерли, и если сейчас ее не вылечить, то и им, старикам, на этом свете делать нечего...
Как поведал мужчина, еще совсем недавно у них в семье было все хорошо, их единственная дочь Искра, мечтала о свадьбе с любимым человеком. Вдруг, ни с того, ни с сего случилось страшное - Искра сошла с ума. Днем девушка спала просто-таки мертвецким сном, и разбудить ее было невозможно, зато в сумерках она просыпалась, ночами бродила по деревне, никого не узнавая, затем шла к реке, долго стояла на берегу, а то и бросалась в воду, крича о том, что ее там ждет суженный, и он даже цветы для встречи приготовил. После того, как рыбаки однажды с трудом вытащили ее из воды (она почти утонула), родители стали держать дочь дома связанной, и не спускали с нее глаз. Ухажер, которого любила девушка, естественно, не пожелал связываться с сумасшедшей, и быстро нашел ей замену.
История, мягко говоря, невеселая, и двоюродный брат Мей слезно умолял меня хоть чем-то помочь его дочери. Отказываться я не стала, и вместе с травницей мы отправились в ту деревню.
Не буду долго пояснять, что я там увидела, но чтоб разобраться в том, что произошло, мне пришлось провести самое настоящее расследование, хотя правда там и без того почти что лежала на поверхности. Оказывается, за Искрой уже давно ухаживал кузнец Судиша (красавец и по здешним меркам довольно-таки небедный парень), только вот разговоров о свадьбе он так и не заводил. По деревенским меркам два года ухаживания - это немало, и по деревне тамошние сплетницы уже стали распускать слухи о том, что кузнец скоро бросит Искру - мол, если б она ему была нужна, то парень давно бы сватов заслал. Судише до этих разговоров дела не было, а Искра уже стала всерьез беспокоиться, и поделилась бедой с лучшей подругой Здеборой - мол, не знаю, что и делать, как бы он меня, и верно, не бросил!
Здебора лишь рукой махнула - мол, нашла о чем беспокоиться! Русальная неделя приближается, вот мы венок и сплетем! А ведь и верно: всем известно, что для того, чтоб получить предложение от милого, девушке надо попросить подругу в любой день Русал сплести венок из полевых цветов, обвить его носовым платком парня, и, надев венок на свою голову, оправиться вечером к реке. Там венок пустить по воде со словами: "Ты, веночек, белыми подруженькиными ручками сплетен да на счастье мне даден. Чтобы нам в этот год сесть с ним честным пирком, рядком да ладком, да за свадебку!". Это, мол, мы и сделаем, после чего милый друг решится связать с тобой свою судьбу.
Сказано - сделано, Здебора венок сплела, Искра его пустила по воде, и стала ожидать сватов в свой дом, только все пошло совсем не так. Искре стал сниться незнакомец, и он звал ее на берег реки, а потом и в воду. Вроде сон и не страшный, но после него девушка словно стала сходить с ума, и ей становилось все хуже и хуже. Вдобавок ко всему Судиша позвал замуж Здебору.
Как я позже выяснила, Здебора давно любила Судишу, только вот старалась это не показать остальным. Она же и сплетни о будто бы лучшей подруге по деревне распускала, нашептывала парню гадости о его невесте - в общем, делала все, чтоб красавец кузнец бросил Искру и женился на ней. Ну, а потом и на крайность решила пойти... Тот венок, что Искра пустила по воде, был сплетен из цветов, сорванных с могилы утопленника, обвязан не платком, а куском ткани с покойницкого одеяния, да еще и заговорен черным словом. Понятно, что русалке подобное не понравилось, и Искру, которая принесла венок, она наказала. Можно ли это исправить? Нет, потому что тот венок по воде уплыл, не отыщешь, а без него колдовство не снять.
Тем не менее, я сделала, что смогла, и велела немедленно увезти отсюда Искру, причем как можно дальше, да и родителям тоже нужно обязательно уехать вслед за дочкой, и назад никогда не возвращаться. Почему? Когда они здесь, Искру будет в могилу тянуть - она и не хочет, а утопится, и похоронят ее на том кладбище, откуда цветы для венка были сорваны.
На следующий день мы уехали - я, Мей и Искра, но перед отъездом я пришла к Здеборе и сказала: за то, что ты сотворила, я тебе ничего делать не стану, ты и без того скоро получишь ответку. Дело в том, что русалка, обитающая неподалеку, очень зла на нее за тот венок и черную ворожбу, так что жди, отомстит. Русалка такие вещи, да еще и совершенные в Русальную неделю, не прощает. Не надо втягивать тайные силы в свои грязные замыслы, это добром не кончается. Девица в ответ лишь рассмеялась...
Мей отвезла племянницу едва ли не на другой конец страны, к дальним родственникам, куда вскоре перебрались и родители девушки, продав все свое имущество за бесценок. Сейчас у них все в порядке, Искра выздоровела, и у нее появился поклонник, причем с серьезными намерениями.
Судиша и Здебора сыграли свадьбу, но счастья им это не принесло. Здебора, купавшаяся с подружками, внезапно ушла под воду, и больше ее никто не видел, даже тело не нашли. А Судиша спился - увы, но это тоже последствие черного обряда.
- Ничего себе история... - почесал в затылке Вячко. - Чего только на свете не бывает...
- Все, хватит болтать... - вздохнула я. - Вам лекарства готовить, а мне посетителей принимать - наверняка скоро пойдут один за другим...
Хотя мне сейчас надо думать о другом, например, о том, как отыскать тех, кто шьет детские игрушки с необычной начинкой...