Корнилова Веда : другие произведения.

Эрбат. Пленники судьбы, гл. 9-10

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Действие продолжается.

  Глава 9
  
  
  Не скажу точно, сколько времени мы шли по темным подземным тоннелям, но мне показалось, что очень долго. В этот раз в роли проводника у нас был Гайлиндер. Оказалось, невольники хорошо знают сеть подземных выработок. Откуда? Как сказал, ухмыльнувшись, один из все еще закованных людей: побудь тут несколько лет, да еще и ползай каждый день под землей - поневоле все запомнишь! Все одно здесь больше голову забивать нечем. В память намертво врежутся как переплетения темных переходов, так и то, куда надо идти, в каком направлении и сколько требуется времени, чтоб дойти до того или иного нужного тебе места.
  Надо же, какая тут запутанная подземная сеть коридоров или как там они называются, эти узкие подземные выработки... Да, надо признать - накопали здесь за века! Тоннелей нарыто столько, что я лишь мысленно разводила руками, даже отдаленно не представляя себе, каких трудов стоили все эти работы, и сколько десятков лет здесь вынимали камень из земли. Кое-где тоннели были длинные, без единого ответвления, а в других местах наоборот, чуть ли не через десяток метров были все новее и новые переплетения темных коридоров.
  Отчего-то мне для сравнения вспоминался знаменитый красноватый сыр, который иногда привозили в наш поселок купцы с Запада. Снаружи головы сыра были крепкие и ровные, но стоило разрезать любую из них, и оказывалось, что внутри каждой половины этого сыра было полным-полно дырочек самого разного размера. Что интересно, в одном и том же куске того самого сыра кое-где вообще не было дырочек, а в других местах были, можно сказать, одни сплошные дырки, отделенными друг от друга тоненькими стенками...
  Как нам сказали бывшие невольники, месторождение очень старое, оникс в этих местах добывают многие десятки лет, и оттого все большие пласты камня давно выбраны. Именно оттого сейчас в погоне за редкостным ониксом вынуждены разрабатывать даже очень тонкие слои этого поделочного камня. Запасы оникса уменьшаются, так что приходится пробивать новые и новые выработки в поисках столь ценимого в Нерге камня. Перламутровый оникс постоянно растет в цене, потребность в нем не уменьшается, а если учесть, что здесь находится единственное месторождение этого самого камня... Становится понятно, отчего в здешних местах под землей находится столь запутанная сеть подземных выработок.
  На наше счастье, больше никого из людей на своем пути мы не встречали. Вернее, мы умело избегали встречи с ними, и все благодаря Гайлнндеру и его товарищам. Те невольники, кто только что присоединился к нам - все они ежедневно проводили под землей при неярком свете факелов большую часть суток: их приводили сюда до рассвета и уводили после заката солнца, так что, постоянно находясь в полутьме, слух у них поневоле обострился. Оттого-то сейчас они, дважды или трижды заслышав, в, казалось бы, полной тишине звук чужих шагов, умудрялись уводить нас с пути идущих нам навстречу людей, и мы каждый раз успевали спрятаться где-то в боковых ответвлениях тоннеля.
  Я уже оправилась от удивления, вызванного внезапным воскрешением Гайлиндера. Он жив... Впрочем, как выяснилось, жив не только он один. Здесь же было еще три человека из того военного отряда, который считали полностью погибшим несколько лет назад. Как же они здесь оказались, и как выжили той страшной огненной ловушке, где сгорели все остальные?!
  А Гайлиндер здорово изменился, причем это касалось не только его внешности. В нем почти ничего не осталось от того ладного и доброго парнишки с открытой душой и ясным взглядом, глядя на которого я оттаивала сердцем. Исчез прежний веселый и жизнерадостный парень, и его место занял жесткий, израненный, и все же не сломленный человек. Без слов было понятно, что он считался лидером среди этих, случайно встреченных нами закованных людей.
   После того, как Гайлиндер понял, что перед ним не Эри, он больше ни слова не сказал о моей двоюродной сестре, не расспрашивал о ней, и даже не упоминал ее имени. Единственное, о чем он спросил меня - так это о своей матери. После слов о том, что она жива и по-прежнему ждет его возвращения, на покрытом шрамами и ожогами лице Гайлиндера промелькнула тень счастливой улыбки, на одно короткое мгновение вновь сделав его похожим на того светлого парня, встреча с которым когда-то приносила свет в мою нелегкую жизнь.
  Гайлиндер...В первый момент, когда я его увидела, в моей душе перехлестнулись растерянность и радость, но сейчас к этому примешивались горечь и злость на тех, кто превратил этого когда-то доброго и счастливого парня в израненного и обожженного человека, причем это касалось не только его тела, но и души.
  Мы с Гайлиндером почти не поговорили меж собой. Сейчас не до разговоров, да и всем нам следовало поторапливаться. И вообще, в данный момент Гайлиндера куда больше интересовало другое: что мы намерены предпринять, чтоб покинуть эти подземные выработки. Наверху - в этом можно не сомневаться, вот-вот перекроют все имеющиеся выходы из штолен, а их, этих выходов на поверхность, как оказалось, всего четыре.
  Кажется, что четыре выхода - это совсем немало, но это еще как посмотреть... Дело в том, что один из этих выходов был наглухо замурован много лет назад; в штольне, ведущей ко второму выходу, несколько дней назад произошел небольшой обвал, и пока что соваться туда без крайней нужды не стоило - слишком опасно. Как сказали нашим новым товарищам знающие люди, из тех, кто еще совсем недавно был в обвалившейся штольне: в том месте вот-вот все рухнет окончательно, и без того непонятно, на чем там пока что все еще держится... Оставалось две штольни, и нам надо было успеть дойти хоть к одной из них, выйти на поверхность, и постараться убраться оттуда как можно дальше еще до того, как к этому самому выходу примчатся охранники с каменоломни. Все же и кхитаец, и сбежавший охранник - они оба уже должны были добраться до выхода из шахты. Можно не сомневаться в том, что тамошние хозяева сообразят послать охранников ко всем имеющимся выходам на поверхность. Любой на их месте поступил бы точно так. Не стоит забывать и про тот отряд стражников, который должен был подойти к каменоломне, и, спасаясь от которого, собственно, мы и полезли под землю. Эти люди тоже могут присоединиться к охранникам... Прочем, почему - могут? Наверняка присоединяться, если, конечно, они уже не вместе.
  И Койен отчего-то молчал. С того самого времени, как мы вступили в темный провал каменоломни, он не давал знать о себе. Ну, мужики, убеждаюсь лишний раз: когда вы по-настоящему нужны, то вас не докличешься!
  К сожалению, мы уже не так быстро передвигались по туннелям, как это было еще совсем недавно. Идти стали медленнее не только из-за усталости: это одному человеку можно идти легко и быстро, нас же сейчас было не семь человек, как прежде, а четырнадцать, причем некоторые ранены - схватка с охранниками не обошлась без серьезной крови. А раненые люди быстро идти не могут. Им еще надо еще сказать спасибо за то, что передвигаются из последних сил.
  Плохо и то, что даже осмотреть раненых сейчас не было никакой возможности - нам надо было торопиться, чтоб обогнуть возможную засаду на выходе. С закованных людей цепи мы пока что не снимали. Чтоб освободить всех от железа, времени потребуется немало, а оно сейчас ой как дорого! Вот выйдем на поверхность, там и снимем цепи с ошейниками. Но люди не роптали - шли, стиснув зубы, понимали, что чем быстрей мы дойдем до выхода из штольни, тем больше у нас шансов покинуть эти темные туннели и выбраться наружу, обогнав возможное появление охранников.
  Конечно, без раненых мы бы куда быстрей добрались до нужного места, да только вот никому из нас подобное не пришло в голову. Оставить их здесь - это то же самое, что заранее обречь их на смерть. Понятно, что гибели охранников им не простят.
  И потом, в этой жизни все тесно связано меж собой. Раз судьба свела нас здесь, то и выбираться надо всем вместе. Именно оттого Варин (хотя, чую, ей было не по нутру появление среди нас такого количества новых людей) не высказала вслух ни слова недовольства, хотя наш отряд возрос вдвое.
  - Долго еще идти? - первым не выдержал Оран. Бедняге с его широкими плечами и высоким ростом в узких тоннелях приходилось труднее всего.
  - Можно сказать, что мы уже на месте. Почти пришли. Остался всего один поворот и... Стоп! - поднял руку Гайлиндер. - Погодите...
  - Что такое?
  - А вы не слышали? Сейчас наверху заржала лошадь...
  - Я ничего не слышу - чуть растерянно произнес лейтенант Лесан. - Может, послышалось? Или же камень где-то упал, и мы просто услышали звук от его падения...
  Я тоже была бы рада узнать, что Гайлиндер ошибся, и наверху никого нет. Может, молодой лейтенант прав? Все же среди нас у Лесана был самый острый слух.
  - Нет, не показалось. Степняк, ты слышал?
  - Кажется, да... - вступил в разговор еще один из закованных в цепи людей. Невысокий, смугловатый, немного раскосые глаза... Ну, здесь и сомнений нет - человек явно из степей. - Да, кажется, что-то донеслось...
  Как-то само собой получилось так, что все мы общались между собой на языке моей страны - Славии. Похоже, что все невольники неплохо владели этим языком. Очень хорошо, а то понимать-то я все понимаю, причем понимаю всю чужую речь, но вот с произношением вслух слов этой речи вслух дело у меня обстоит, говоря мягко, неважно.
  - А, вот еще... - вступил в разговор еще один из закованных. - Да, верно... Слышите?
  Тут и я не то чтобы услышала, а просто ощутила какой-то звук, идущий непонятно откуда.
  - Да разве это лошадь? - не хотел отступать от своего Лесан. - Это больше похоже на...
  - Это похоже только на лошадиное ржание, и ни на что иное - оборвал его Степняк. - Причем, судя по звуку, если в первый раз лошадь подала голос совсем близко от входа в штольню, то сейчас эту самую лошадь, уже отводят в сторону, подальше отсюда. Наверное, чтоб ее ржания больше слышно не было. А она все не успокаивается... Думаю, ее просто что-то испугало. О, вот еще одна всхрапнула, причем этот храп издает уже другая лошадь! В тишине звуки хорошо слышны, а у лошадей, как и у людей, все голоса разные. Не знаю, как вы, а я их всегда различаю. Сейчас наверху, по меньшей мере, две лошади... А в здешних местах лошади без людей не появляются.
  - Может, рискнем? - это опять Оран. Совсем у здоровяка мозги отшибло в узких тоннелях.
  - Нет - покачал седой головой Гайлиндер. - Ни в коем случае. Если же попытаемся выйти... Нас возьмут сразу же, как только будем показываться на поверхности. Выход из этой штольни больше напоминает щель в скале, и вылезать из нее мы будем поодиночке. Так что схватят нас без всяких сложностей...
  И тут дал знать о себе Койен. Объявился всего на несколько коротких мгновений - и почти сразу же пропал, но мне и этого было достаточно.
  - Здесь для нас дороги нет - сказала я. Перед удивленно повернувшимися ко мне людьми я лишь развела руками. - Не спрашивайте почему. Я это просто знаю. Там, у выхода из штольни, уже сидят десятка два человек, причем не только охранники с каменоломни, но и приехавшие стражники. Все вооружены и ждут нас.
  - С чего это ты взяла... - начал было недовольным голосом один из невольников, но Варин перебила его.
  - Раз Лия сказала, значит, так оно и есть.
  - То есть...
  - То есть - в голосе Варин мне почудилась усталость, - то есть, в этом месте дорога наверх для нас закрыта.
  - Что же нам делать? Идти к другой штольне?
  - Нет смысла - мне было горько говорить это. - У другой штольни тоже засада. Мы опоздали. Сейчас охранники с каменоломни посажены везде, где только есть выход на поверхность. Все нас стерегут, боятся прозевать. Ох уж этот мастер... Хорошо бегает. Да и тот охранник, что удрал от нас, тоже успел добраться до входа...
  - Интересно, откуда ты все это знаешь? - никак не мог успокоиться спрашивающий. - И с чего это ты раскомандовалась? Может, еще прикажешь куда-то идти?
  - При чем тут раскомандовалась? - я присела у стены. - И так понятно: если наверху подняли тревогу, то должны были перекрыть все выходы на поверхность.
  - Что-то здесь бабы много голос подают...
  - Ша! - это уже Кисс вмешался, и его сильный голос враз утихомирил чье-то желание выплеснуть накопившееся раздражение и огромную усталость. - Мужики, мы вас плохо знаем, но вот что касается нас, то твердо запомните одно: слова Лии сомнению не подвергаются. Повторяю то, что уже было сказано: раз наша девушка говорит, что наверху нас ждут, значит, так оно и есть.
  - Она у вас кто - колдунья? - продолжал допытываться все тот же голос.
  - Не колдунья. Просто она чувствует некоторые вещи... Можно подумать, что никто из вас раньше с такими людьми не сталкивался!
  - Если я правильно понял - это уже Гайлиндер, - и если все обстоит именно так, как сказала Лия, то нам, и верно, нет ни кого смысла пытаться добраться до другой штольни.
  - Не стоит. Лучше не тратить понапрасну ни силы, ни время.
  - Интересно... - в голосе Гайлиндера впервые промелькнула горечь. - Тогда что же вы предлагаете нам делать? Сразу предупреждаю: назад, в лапы охраны, я не ходок. Хватит, потаскал на себе железо!
  Чувствуется, что товарищи Гайлиндера разделяют его слова, и полностью на стороне своего командира. Только бы сейчас не допустить того, чтоб эти люди впали в отчаяние - вот тогда все мы, без сомнений, пропадем! А ведь оно, это чувство отчаяния, быстро распространяется - вон, все уже на землю садятся. Ноги не держат, и на душе копится нечто неприятное - все надеялись на то, что сумеют выбраться отсюда, из-под земли, а сейчас никто не знает, что с каждым из них будет дальше. Тяжело терять надежду, пусть даже и призрачную...
  Наверное, нам следовало бы отойти подальше от этого места, но на всех как-то сразу навалилась усталость. Не хотелось даже шевелиться, не говоря уже о том, чтоб вставать и еще куда-то идти.
  Несколько минут прошли в тяжком раздумье. Ладно - сказала я себе, - ладно, хватит, все одно надо что-то предпринимать, а не впадать в тоску! Пожалели себя - и достаточно, пора думать о другом. Мы здесь - как в мышеловке, и коты сидят наготове у выхода из норки...
  - Скажите... - я не знала, как подобрать нужные слова - скажите, вы говорили, что где-то имеется замурованная штольня...
  - Есть такая, вот только через нее наверх не выйти. Мало того, что она наглухо заложена много лет назад, так к ней еще стараются даже близко не подходить. Место там плохое...
  - В каком смысле - плохое?
  - В прямом. Люди стараются туда не ходить. Есть такие места, от которых лучше держаться подальше.
  - А можно поподробней?
  - Видишь ли, Лия, - Гайлиндер чуть развел руками, - видишь ли, к этой штольне вообще стараются не приближаться без особой на то нужды, и уж тем более избегают входить в нее. Кто работает неподалеку от той штольни - с теми все обстоит более или менее сносно. Конечно, нельзя сказать, что со всеми, кто не по своей воле вкалывает здесь, все может быть в полном порядке, но, тем не менее, работы в этой каменоломне ничем не отличаются от точно таких же работ в похожих местах. А вот если сунуться в эту штольню...Человеку там очень тяжело, мерещиться всякая нечисть, душу выматывают непонятные звуки... Да и потом побывавшие в ней люди быстро в себя не приходят, по ночам кричат... Ведь не просто же так ее замуровали! Частенько те, кто там работал какое-то время, заболевают, и серьезно... Горные мастера - и те стараются обходить эту штольню стороной. В общем, скверное место.
  - На каменоломне есть еще места, подобные той штольне?
  - Нет. Это единственное.
  - Отсюда до того, как ты сказал, скверного места, добираться долго?
  - Вообще-то штольня, о которой идет речь - это самое отдаленное место на всей каменоломне, но мы и так отошли от главного входа на весьма приличное расстояние... Так что если отсюда до той замурованной штольни добираться по прямой, опасными ходами - то идти придется не так и далеко, а вот если отправиться обычным путем, то...
  - Я поняла. Варин - обратилась я к женщине, - Варин, нам надо идти туда.
  - Куда? В замурованную штольню?
  - Да.
  - Зачем? - Гайлиндер был удивлен. - Говорю же: выход из нее был заложен каменными блоками очень давно, не один десяток лет тому назад! Оттуда наружу не выбраться, как ни старайся. Да и в самой штольне, наверное, уже обрушения есть...
  - Лия, ты действительно уверена, что нам стоит идти туда? Но зачем?
  Надо же, Варин тоже подтачивает червячок сомнения. Я бы ей все пояснила, да на это придется потратить немало времени.
  - Варин, поверь мне, пожалуйста - надо идти туда. Только там у нас будет призрачный шанс выбраться.
  - Что ж, если так... Молодой человек - обратилась Варин к Гайлиндеру, - вы сумеете довести нас до того самого места, о котором сейчас шла речь? Вы сами там были?
  - Простите, но я не понимаю, зачем вам это надо. Это бессмысленно! Сказано же было - там нет выхода. Повторяю: штольня замурована очень и очень давно, десятки, если не сотни лет назад!
  - Молодой человек, вы мне не ответили.
  - Вы о чем? А... Нет, сам я в той штольне ни разу не был. Рядом - было дело, работал, но и только...
  - А кто-нибудь из тех, кто сейчас находится рядом с вами - они бывали там? В этой самой штольне со скверной репутацией?
  - Я как-то был в тех местах - неохотно заговорил один из закованных, мужчина с очень смуглой, почти черной кожей. - Вначале рядом с ней работал, у нас тогда шла обычная выемка камня. Потом мастер заявился, взял троих работников, и меня в том числе, ну, и направился вместе с нами и охранником... в общем, туда. Не знаю, что именно ему в тех местах понадобилось. Думаю, он тамошние галереи осматривал - все же в каменоломне оникса становится все меньше, и рано или поздно, но придется добывать камень и там, куда пока стараются не соваться. Вот мы и оказались в том паршивом месте... До конца штольни, правда, так и не дошли. Впрочем, и были-то мы в той галерее недолго. Тяжело.... Верно Командир сказал: там будто давит что-то на душу, выматывает... Не знаю, как это чувство точнее описать. Я хоть и ушел оттуда, а все одно на сердце долгонько паршиво было, ныло и не отпускало, всякая чушь в голову лезла... В общем, нечего там делать. К тому же я слышал, как мастер говорил кому-то, что в тех местах оникс почти весь выбран...
  - Идем туда - я поднялась на ноги.- Все одно нам здесь ждать нечего, у выхода засада, а наутро к охранникам у входа подойдет подкрепление. За ночь на каменоломнях ждут прибытия еще одного военного отряда - он должен объявиться в течение ближайшего времени. А с утра, если мы сами на поверхности не покажемся, уже охранники вместе со стражниками облавой по всем штрекам пойдут. Даже невольников на работу не погонят до того времени, нока нас не отыщут.
  - А мне интересно, откуда ты все знаешь? - вновь заговорил мужчина с недовольным голосом.
  - Сказано же было - просто знаю. Как знаю и то, что надо уходить отсюда как можно дальше. Вы и сами прекрасно понимаете, что и вход в каменоломню, и оба выхода из штолен сейчас находятся под постоянным наблюдением, и оттого соваться туда... Ну, что в этом случае будет - это понятно и без лишних слов: можно сразу сдаваться и выходить с поднятыми руками. Не согласны? Тогда давайте решать, куда мы можем пойти, и что у нас имеется.
  - Ничего хорошего у нас не имеется. В наличии одни неприятности - забурчал все тот же мужчина с недовольным голосом.
  - Итак, - я старалась не обращать внимания на ворчащего мужчину, - итак, кроме входа в каменоломни имеется всего четыре выхода из нее. Откидываем две штольни, находящиеся под наблюдением, и остается у нас еще две штольни, в одной из которых недавно произошел обвал... Но, считаю, хоть там и были обрушения, однако при выходе вооруженный народ все одно поставлен. На всякий случай. Или же, чтоб не тратить понапрасну силы и время, ее, эту полуобваленную штольню, скорей всего, уже сегодня обвалят еще разок. Для надежности, и чтоб людей от того выхода убрать. Что у нас в остатке? Одна штольня, и та замурованная...
  - Да - снова вмешался мужчина с недовольным голосом. - Да, она замурована. И, как я слышал, весьма надежно. За многие и многие десятилетия никто не проползал через эти камни ни внутрь, ни наружу. Даже призраки - и те не высовываются из-под земли!
  - Не спорю, но, тем не менее, будет лучше, если мы пойдем туда.
  - Зачем? Камни у выхода пересчитывать?
  - А что, лучше здесь сидеть?
  - Тогда хотя бы поясни, зачем надо идти туда, откуда, как мы все прекрасно знаем, нет выхода. Какой смысл?
  - Если честно, то я пока сама точно не знаю. А смысл... В том, чтоб оставаться здесь, или начинать метаться по выработкам без надежды выбраться - во всем этом тоже нет никакого смысла. Единственное, в чем я уверена: если мы и сумеем выбраться из-под земли, то лишь из той самой замурованной штольни.
  - Нет! - смуглокожий встал. - Вы как хотите, а я бабам особо не доверяю. Тут и жизненный опыт сказывается, и вообще... Плетут невесть что, будто им дано знать свыше о том, что в действительности творится вокруг. Командир, я сам хочу выяснить, что сейчас происходит там, снаружи. Позволь сходить. Слов сказано много, но это только бабские разговоры, а я постараюсь подойти поближе к выходу из штольни, может, что и увижу...
  - Иди - кивнул Гайлиндер. - Только будь осторожнее.
  Обернувшись к нам, он добавил:
  - Извините, но вам не стоит считать подобное проявлением недоверия. К сожалению, мы с вами слишком мало знаем друг о друге, так что лишний раз удостовериться в ваших словах не помешает. Если там, у входа, действительно засада...
  - Но Лия... - начала было Варин.
  - Лия очень изменилась - показалось мне, или нет, что в голосе Гайлиндера промелькнула печальная нотка. - Ее сложно узнать... Причем я не имею в виду ее внешность: тут, как говорится, у меня нет никаких сомнений. Но вот насчет всего остального... Сейчас передо мной будто находится совсем иной человек. И нет ничего плохого в том, что мы лишний раз проверим ваши слова. Лия, прости, но я стал несколько подозрителен по отношению к людям..
  Это верно, ты стал очень недоверчивым, Гайлиндер. Как видно, этому научила тебя жизнь, причем научила весьма жестким образом...
  - Хорошо - Варин кинула короткий взгляд на Трея. - Наш человек тоже пойдет с ним. Вдвоем все же легче. Да и доверия будет больше...
  - Не возражаю...
  Пока ожидали ушедших, мы с Ораном осматривали раненых. У троих из мужчин раны плохие, и как они умудрялись идти, как держались - не понимаю. На перевязки пришлось рвать их ветхую одежду, хотя я бы охотно обошлась без этих тряпок, грязных, пропитанных потом и каменной пылью. Что же касается лечения, то в этом случае у меня не было иного выхода, как вливать раненым свою жизненную энергию. Не хотелось бы, конечно, к этому прибегать, но иначе никак: сломаются мужики, не выдержат дороги - раны у них глубокие. А так ничего, продержаться, да еще и на выздоровление пойдут. Пить, правда, после этого мне захотелось еще больше, но воды, увы, не было. Ну, я - это еще куда ни шло, а вот как сейчас раненым тошно без воды - это даже сложно представить. Пить всем хочется, но придется потерпеть...
  ... Мужчины вернулись где-то через четверть часа. Как и ожидалось, новости, которые они принесли, были неутешительные. Увы, но охранники находились у выхода из штольни. Впрочем, они особо и не таились. Свои голоса эти люди, конечно, приглушали, говорили негромко, но невдалеке паслись лошади, а еще дальше был разложен костер. Подойти к самому выходу и пересчитать сидящих у выхода и у костра людей наши парни, конечно, не рискнули, однако безоружных там не было - несколько раз до слуха притаившихся парней доносился звук железа о камень... Да и коней насчитали что-то около десятка. Невесело.
  Не успели парни рассказать о том, что успели увидеть, как внезапно до нас докатился какой-то приглушенный звук. Не очень шумно, но у многих лица помертвели.
  - Что это? - спросила Варин.
  - А тут и думать нечего - Гайлиндер прислушался. - Скорей всего, окончательно обвалилась та штольня, где еще недавно был обвал. Лия, так?
  - Все так. Только она не сама обвалилась, а ее специально обвалили. Чтоб туда никто из нас не вздумал соваться.
  - Интересно, с чего это охране и хозяевам каменоломни поднимать столько шума из-за нескольких удравших! - этому мужику с недовольным голосом все казалось подозрительным. Что ж, признаю, кое в чем сомневающийся незнакомец был прав... - Обвалы, облавы, шум до небес... Просто так, без ведома хозяев каменоломни, подобные вещи не делается. Ведь им же самим потом придется заниматься восстановлением, гонять людей разгребать завалы, убирать, приводить все в порядок, а на это надо и время, и силы, да и камень в этот период вряд ли будут добывать... Между прочим, день простоя - это потерянные деньги, и деньги немалые. И чтоб хозяева на подобное пошли без серьезных оснований? Такого просто не может быть! Не, с вами, дорогие незнакомцы, все далеко не так просто!
  - Парни, давайте об этом позже поговорим - в разговор вмешался Стерен. - А сейчас давайте решать насчет той штольни, из которой, как вы говорите, нет выхода. Что касается Лии... Если она говорит, что надо идти в ту дальнюю штольню - значит, нам стоит прислушаться к ее словам.
  - Что ж - это уже Гайлиндер. - Раз так обстоят дела, то можно и пойти, хотя лично я пока что не понимаю, зачем... Но не будем терять время понапрасну. Поторопимся, потому что у меня тоже появились смутные подозрения. Видите ли, я еще недавно был уверен, что нас попытаются выкурить отсюда не ранее завтрашнего утра, но это внезапное обрушение... Как видно, кого-то запустили внутрь, и этот кто-то может перекрыть или обрушить некоторые основные пересечения подземных галерей... Конечно, это маловероятно, но не стоит скидывать со счетов и такую возможность. К тому же вполне может случиться так, что те, кто сейчас сидит у входа, через какое-то время спустятся сюда. Во всяком случае, с рассветом, (если, конечно, к тому времени мы не окажемся в их руках), через вход в каменоломню и через обе штольни облавой пойдут охранники вместе со стражниками. В том, что сюда к утру нагонят необходимое для этого количество людей - в этом я нисколько не сомневаюсь. Я, окажись на их месте, стал бы действовать точно таким образом. А раз дела обстоят именно так, то и нам не стоит сидеть на месте и ожидать неизвестно чего. Встаем и идем за мной. Все одно у нас нет иного выхода. И еще одно: как только придем в штольню, надо постараться снять со всех нас железо.
  - Это само собой разумеется. Пошли...
  Снова вокруг белесые стены, освещаемые лишь неярким светом факела. В этот раз дорога заняла куда больше времени. Не скажу о других, но мне показалось, что это был бесконечно долгий переход. Даже я устала брести по узким подземным тоннелям, а уж про то, как должны чувствовать себя раненые - о том я вообще не говорю. И с чего это Гайлиндер сказал, что путь до замурованной штольни не такой и долгий? Как он умудряется здесь ориентироваться - не понимаю! Впрочем, в отношении меня это неудивительно...
  Вокруг все те же серые стены, низкий свод, темнота и ощущение того, что над тобой толща камня, которая может обвалиться в любой момент. Впечатление от всего этого было, скажем так, не очень... Но самое плохое в том, что все больше и больше хотелось пить, но тут уж ничего не поделаешь - воды нет, а среди сухих стен не было ни капли влаги.
  Наконец Гайлиндер свернул в одно из очередных ответвлений.
  - Кажется, здесь... Я не ошибся? - повернулся он к одному из тех, кто шел вслед за ним.
  - Нет - кивнул головой смуглокожий мужчина. - Не ошибся. Все верно. Здесь. Штольня начинается как раз за этим поворотом. Дальше идти не стоит.
  - Почему?
  - Потому что здесь еще сравнительно покойно, а если ступить за тот поворот... Скажем так: находиться в тех местах далеко не так приятно, как тут...
  Здесь, между прочим, тоже нет ничего хорошего. Хотя на первый взгляд, вокруг нет ничего необычного, все то же самое, что мы встречали раньше, на протяжении всего пути по подземным галереям - низкий свод, темнота, камень... Но уставшие люди чуть ли не попадали на землю. Сейчас главное для всех нас - возможность отдохнуть, перевести дух...
  Подземная галерея, где мы остановились, не была широкой, но у нее были сравнительно ровные стены, и можно было сидеть, прислонившись спиной к одной из этих стен. Уже неплохо. Хорошо и то, что у нас пока имеются факелы, и мы не сидим в кромешной тьме.
  Впрочем, нам было не до отдыха. Оран сразу же начал осматривать раненых, а Кисс, вытащив из своих кожаных браслетов металлические штырьки, принялся снимать с людей ошейники и цепи. Лихо у него это дело получается, даже закованные невольники смотрят с уважением. Следует отдать ему должное - с замками Кисс управлялся легко.
  Вообще-то цепи с людей можно было бы снять и раньше, но Варин отчего-то не велела делать этого. Наверное, с определенной долей недоверия относилась к тем людям, что присоединились к нам. А может, просто опасалось чего-то в первое время...
  - Ну, и зачем мы пришли сюда? - забурчал все тот же недовольный голос одного из тех, кто был с Гайлиндером. - Объяснит мне, наконец, это кто-нибудь, или нет?
  Ответом ворчащему мужчине было легкое дуновение холодного ветерка, который, тем не менее, принес с собой такое чувство страха, что у многих из нас зашевелились волосы на голове. Это еще что за фокусы? Нас начинают пугать?
  А и верно, для чего Койен посоветовал нам идти сюда? Для этого у него должна быть серьезная причина, хотя предок и не сказал, какая именно. Может, не успел, или же отчего-то не захотел сказать... И отчего Койен сейчас молчит? Ну, раз так обстоят дела, и раз это именно я по его совету настояла на том, чтоб идти сюда, то мне и надо что-то предпринять для того, чтоб выяснить, что же имел в виду Койен, и чтоб не загубить доверившихся мне людей...
  Новый порыв легкого ветерка, и снова по нашей коже пробегает волна холода... Все, хватит этого непонятного страха, тем более что пугает обычно не сама опасность, а неизвестность.
  Гайлиндер обернулся к ним.
  - Вы тут поосторожнее, особо не шумите. Может, это просто такое эхо. Мало ли что в жизни бывает...
  - И все же, постарайтесь вспомнить - когда именно замуровали эту штольню? - я старалась говорить спокойно...
  - Точно не скажу, но это произошло, самое меньшее, несколько десятков лет. Но, скорее всего, сотню лет, а то и больше.
  - А почему замуровали?
  - Сказали же - место считалось плохим.
  - Только из-за этого?
  - Не совсем. По этому поводу до нас доносились немало самых разных слухов, но если коротко... Замурованная штольня пользовалась дурной славой. Даже очень дурной. Я уже говорил: после работ в этой штольне многие заболевали, причем это в равной степени относится как к невольникам, так охранникам. Естественно, больной раб - это уже убыток, а заболевшему охраннику тоже надо платить, хотя он и не работает. К тому же в здешних местах постоянно были какие-то видения... Если бы это были только лишь одни разговоры, то никто из хозяев каменоломни не стал бы обращать внимания на болтовню рабов, но сюда крайне неохотно ходили охранники. Более того: и охранники, и мастера - все старались уклониться от работы в этих местах под любым предлогом, избегали штольни как только могли. А так как пласты оникса в этом месте довольно тонкие, то хозяева каменоломни приняли решение временно приостановить работы в этом неприятном месте. Так сказать, до лучших времен. Или до худших - это уж кому как нравится. Проще говоря: когда запасы оникса на каменоломне уж совсем сойдут на нет, вот тогда можно будет сунуться и сюда. А до того времени на всякий случай стоит закрыть выход отсюда на поверхность.
  - Почему?
  - Сам я, естественно, при том решении не присутствовал, так что точной причины не знаю, могу лишь строить предположения. Думаю, на хозяев каменоломни подействовали разговоры о видениях, голосах, шепоте, да и постоянные заболевания людей вряд ли кому понравятся. К тому же местные жители к тому месту, где находился выход из этой самой штольни, старались не подходить даже днем, не говоря о ночном времени. Все то же самое, что и внутри штольни - привидения и голоса... Говорили, что там обитают подземные души, которые очень не любят, когда их тревожат. Еще утверждают, что сюда приходят духи тех, кто умер на этой каменоломне, и те, кто не может найти покоя в земле, и с кем живому человеку лучше не встречаться... В общем, болтают всякое, кто во что горазд... После того, как выход замуровали, жалобы от населения прекратились, но, тем не менее, дурная слава этого места осталась, никуда не делась. Подробностей я, конечно, не знаю. Однажды мне довелось присутствовать при разговор охранников о том, что и вход в штольню не мешает замуровать так же, как и выход из нее... Но вот что мне не нравится куда больше разговоров о привидениях, так то, что в здешних местах уже много лет не обновляли крепи. Как бы обвала не было... Поэтому и прошу везти себя потише, и разговаривать, не повышая голоса.
  - Как я понимаю, замурованный выход там? - кивнула Варин головой в сторону поворота.
  - Да. Но, как вы уже знаете, я сам там никогда не был. Единственный из нас, кто там побывал - Наследник. Он может...
  Тут Гайлиндер замолк, да и мы оцепенели. Невесть откуда рядом с нами появилась призрачная белая фигура непонятного создания. Вроде человек, и в то же время нет... Чуть покачавшись в полной тишине на границе света и тьмы, фигура одним прыжком метнулась в темноту, оставив после себя укол ужаса в сердце каждого из нас.
  - Что это было? - хрипло спросил кто-то.
  - Похоже на бабуина из наших лесов - осипшим голосом произнес Наследник. - Я на них еще в детстве насмотрелся. Только этот более страшный и... - тут смуглокожий умолк, глядя на стену коридора. Да уж, тут было, на что посмотреть. На ровной стене внезапно появилась уродливая морда неведомого страшилища, которая на наших глазах превратилась в прекрасное женское лицо... А еще через мгновение все исчезло, и снова перед нашими глазами была простая белесая стена. Но сердце, меж тем, все еще трепыхалось от страха... Так, это надо прекращать, и неважно, каким способом.
  - Ладно - я встала с пола. Все, хватит болтать, все одно это ничего не изменит. Ох, как ноги ноют... - Варин, мне бы надо сходить самой до того замурованного выхода из штольни, посмотреть что и как... Наследник, сейчас мы с тобой сходим туда, осмотримся. Может, в кладке есть щель, или что-то подобное. А вы никуда не уходите отсюда, сидите и ждите нас. Назад все одно идти не стоит.
  - Опять бабы раскомандовалась... - заворчал смуглокожий. Заметно, что мужику не хочется идти в тоннель.
  - Наследник - в голосе Гайлиндера не было жесткости, но присутствовала твердость настоящего командира. - Это что еще за отговорки? От тебя подобного я не ожидал. Если боишься, то скажи об этом прямо, в этом нет ничего позорного. Я вполне могу пойти вместо тебя...
  - Не надо. И я не возражаю... - пробурчал смуглокожий - Раз ты сказал - пойти, то я пойду... Просто не выношу, когда мне бабы указывают, что я должен делать.
  - Наследник прав. Не стоит тебе идти - остановила я Гайлиндера. Не хватало еще, чтоб этот парень из моих родных мест смотрел, как я пытаюсь колдовать. Это, конечно, глупо, но мне отчего-то хотелось, чтоб Гайлиндер по-прежнему воспринимал меня как простую девушку из нашей деревни.
  - Правильно - подал голос Кисс. - Я пойду с вами. Железо со всех снято, так что я свободен.
  - Я тоже иду - Стерен, вздохнув, поднялся с земли. - Сам посмотрю на замурованный выход. Вы не поверите, по молодости лет я у каменщика учился. Даже стены клал. Взгляд опытного человека, так сказать...
  Взяв с собой факел, свернули за поворот. На первый взгляд - ничего необычного, все тот же темный тоннель. Кстати, довольно узкий. И вот что удивительно: крепи тут просто как новые, словно и не простояли здесь многие десятилетия, а кажется, будто их совсем недавно поменяли. И в то же время сразу чувствуется, что здесь редко появляются люди. Дело даже не в нетронутом слое каменной пыли на земле. Тут иное: никто не сможет долго выносить просто-таки разлитое в воздухе неприятное ощущение, словно ты без разрешения вторгся туда, где тебя ненавидят и мечтают лишь о том, как бы выгнать тебя из этих мест. И на душе не проходит непонятное чувство тревоги. То спокойно, то внезапно ощущаешь на себе взгляд холодных глаз, то чувствуешь рядом с собой незнакомое существо, от которого хочется бежать без оглядки как можно дальше. Я уже не говорю о тех непонятных полупрозрачных существах, которые то и дело попадались нам на пути, в испуге шарахались от света нашего факела... Совершенно непонятно еще и то, каким образом здесь могли сделать такую длинную штольню, если тебе становится не по себе даже после короткого пребывания в ней...
  Ничуть не полегчало, когда мы дошли, наконец, до выхода из штольни. Точнее, до того места, где раньше был выход. Да уж, впечатляет... Тяжелые каменные блоки, плотно подогнанные один к другому, и установленные не в один ряд... Кладка, и верно, оказалась такой, что не стоило даже думать о том, что с ней можно хоть что-то сделать. Значит, слухи были правы - выход на поверхность в этом месте невозможен.
  - Бесполезно - словно подтвердил мои мысли Стерен. - Входное отверстие не только наглухо заделано каменными плитами, но еще и скреплено меж собой чем-то вроде цементного раствора. Кстати, раствор хороший. Хотя он положен очень давно, а держит замечательно и совсем не крошится...
  - Не выбраться?
  - Здесь - нет.
  - Значит, это место отпадает...
  - Без сомнений - покачал головой Стерен.
   Услышав это, смуглокожий бросил на меня взгляд, в котором чуть ли не читалось - и зачем только мы тебя послушались?! Хорошо еще, что помолчал, вслух ничего не сказал.
  Но ведь должен же тут быть какой-то выход! Койен не мог просто так, без причины посоветовать мне идти сюда! Но почему он все время молчит? Думай, Лия, думай...
  Вновь легкий ветерок холодного воздуха, и чья-то ледяная рука коснулась моей ладони и тут же отдернулась, словно от ожога. Выхватив из рук Кисса горящий факел, я взмахнула им по сторонам, и в тот же миг от нас в темноту отпрянула какая-то полупрозрачная фигура. Тени она не давала...
  - Вот что - сказала я, обернувшись к мужчинам, - вот что, вы ее не бойтесь. Это нечто вроде призраков, и только пугает, а на самом деле совсем не опасно.
  Тут я приврала. Тяжеловатая магия шла от этого призрака, и у меня нет ни малейших сомнений в том, что он берет часть нашей энергии, и даже питается ею, но остальным об этом пока что знать не стоит. Побудь здесь подольше - и со здоровьем начнутся проблемы. Не зря же говорили о том, что многие из тех, кто работал здесь, заболевали. Просто мне сейчас надо каким-то образом подбодрить оставшихся. Если у людей будет твердая уверенность в том, что им ничего не грозит, то здесь им будет куда легче продержаться. Но откуда здесь могли взяться эти призраки? Магия тут, мягко говоря, плохая...
  Закрыла глаза, сосредоточилась... Ну, Койен, помогай? Тут должно быть какое-то решение! Молчишь... А ведь я чувствую: здесь, в этом тоннеле, что-то не то и не так, но никак не могу понять, в чем именно дело! Не улавливаю того, что надо...
  Много лет назад Канн-Хисс Д"Рейурр заложил в меня немало своих знаний (хотя до сего дня я не могу ответить, для чего это ему было нужно), но к некоторым из этих тайных познаний моя память была надежно перекрыта. Это было похоже на то, что ты читаешь книгу и обнаруживаешь, что часть страниц в ней не только плотно склеена меж собой, но и вдобавок ко всему эта заветная стопка листов едва ли не сплошь прошита толстыми нитками. Не подступиться...Может, ответ там? Но как до них добраться, по этих надежно скрытых от меня страниц? А что, если... Хотя неизвестно, к чему эта попытка может привести. Страшно, конечно, но, может, все же стоит рискнуть?
  Тут я почувствовала, что Кисс взял меня за руку. Спасибо, а то я как раз хотела попросить тебя об этом, котяра. Неужели он понял, что я собираюсь делать?
  - Лия, ты что задумала? - точно, догадался.
  - Кисс, если что, втыкай мне в плечо штырек...
  - Может, тебе сейчас не стоит рисковать?
  - Рада бы, но выхода нет...
  - О чем это вы? - не понял нас Стерен, но объяснять ему причину у меня не было ни желания, ни времени.
  Привычно вызвала темную волну...Взяла в себя столько черной воды, сколько было нужно, и даже чуть больше, а остальное не слила (как уже привыкла это делать) в сторону, а бросила как раз на то, чтоб разрезать эти самые нитки и расклеить страницы...
  В себя я пришла уже на земле. Лежу почти без сил, а Кисс в испуге трясет меня. Вначале мне показалось, что я оглохла и ослепла, но пелена перед глазами стала быстро таять, да и звук вернулся. Ага, вон Стерен и смуглокожий - оба смотрят на меня чуть ли не с испугом. Кое-что поняли... А, плевать, сейчас не до тонкостей. Потрогала плечо - все в порядке, раны нет...
  - Обошлось - хмыкнул Кисс в ответ на мой безмолвный вопрос. - Я ничего нового не увидел, а ты быстро утихомирилась. Что, возникла такая острая необходимость заниматься непонятными опытами?
  - Кисс, не ругайся, просто иначе было никак нельзя.....
  - Это единственное, что меня удерживает от того, чтоб самому не отвесить тебе затрещину. А еще лучше - парочку...
  - Да у меня все в порядке! Кажется...
  И верно, все оказалось в порядке, и даже более того. Когда я вновь смогла встать на ноги и сумела перевести дух, то вновь вспомнила Канн-Хисс Д'Рейурра. Экспериментатор хренов... Но кое за что я все же должна быть благодарна тебе, скотина такая, хотя по сей день не могу понять, для чего тебе было нужно закладывать в меня запретные знания. Недаром в том письме к своему приятелю Адж-Гру Д'Жоору ты писал о каких-то дополнительных функциях, заложенных в батта. Ну, по большому счету это понятно: проводить исследования - так на полную катушку, все одно батта позже были намерены списать в расход. Правда, самые опасные из заложенных знаний ты, на всякий случай, запрятал под замок, но при большом желании открыть можно многое. Ох, боюсь, аукнется вам, колдуны Нерга, этот внеплановый эксперимент. Странички-то в книге у меня все открылись, все, до самой последней...
  Я снова закрыла глаза, осматривая пространство округ себя внутренним зрением. Так, сейчас весь мир вокруг меня окрасился в ровный серый цвет. Я хорошо видела галерею, а огонь факела выделялся на ней чужеродным пятном. Такое впечатление, что вокруг меня глубокие сумерки, и я могла свободно ходить по подземным выработкам без всякого освещения - и без него все неплохо видно... Еще немного увеличим резкость восприятия...
  Есть! Так вот в чем дело... На ровном сером фоне то тут, то там по воздуху колыхаются почти незаметные черные нити, тонкие, совсем как паутинки, и такие же невесомо-легкие. Только эти нити куда опаснее обычной паутины. Ведь эти видения, шепот, призраки - все появлялось после того, как кто-то живой задевал такую вот "паутинку". Одни из этих нитей издавали звук, другие - изображение бестелесных тел, и все они без исключения питались энергией живых существ. Теперь мне понятно, отчего заболевали люди, работающие здесь: эти нити просто-напросто выкачивали из них жизненную энергию, и питались ею сами. Как пиявки кровью...
  Кое-какие из этих нитей лежали на стенах тоннеля, но большей частью колыхались в воздухе. Для проверки я коснулась одной из них, и в тот же миг до нашего слуха донесся звук, больше похожий на легкое шипение, но от которого по всему телу побежали мурашки.
  - Лия, ты что делаешь? - это Кисс. Парень здорово рассержен. - Не вздумай отпираться - этот звук вызвала ты!
  - Кисс, это сторожевые нити.
  - Что-что?
  - Да так... Ничего хорошего, в общем. Если коротко, то к светлому колдовству эти нити не имеют ни малейшего отношения. Самая темная магия.
  - Не понял...
  - Видишь ли, не знаю, кто именно, но некто очень могущественный, много лет назад поставил в этой штольне нечто похожее на охрану - прозрачные нити, невидимые для обычного глаза. Очень плохая магия, паршивая для всего живого. Эти нити - они тянутся на довольно большое расстояние, а если точнее - то по всей штольне. Некоторые из тех нитей посильней, а кое-какие совсем слабые. Задень слабую нить - и у тебя станет просто неприятно на душе, а тронь нити посильнее - получишь и шепот, и видения. Все просто. Эти нити - они должны как отпугивать, так и охранять нечто от посторонних глаз.
  - Что охранять?
  - Не имею ни малейшего представления. И кто был тот, кто умудрился поставить их в каменоломне, где полно людей - тоже не понимаю. Но они, эти самые нити, они все должны тянуться из одного места. Ну, примерно так же, как... тянется ботва у морковки. Должен быть корень, откуда все они идут...
  По-прежнему не открывая глаз, я медленно пошла назад, в ту сторону, где нас ждали остальные. Когда смуглокожий мужчина с факелом в руке хотел было выйти вперед, чтоб осветить мне дорогу, я его остановила.
  - Не надо. Лучше идите позади.
  - Но ведь темно! И потом, ты идешь с закрытыми глазами...
  - Я все вижу...
  Хм, интересно: когда огонь факела приближается хоть к одной из этих черных нитей, то они отклоняются в сторону, чуть ли не прилипая к стенам тоннеля. Ну, а если нити все же попадают в огонь, то моментально сгорают. Беда в том, что через какое-то время они вновь отрастут... И сколько бы их не сжигали, черные нити вновь и вновь будут появляться, и это будет продолжаться до того времени, пока не будет разрушен их корень, то место, откуда они растут. Только вот как же его найти, это самое место?
  Медленно шла по тоннелю, и мужчины так же медленно шли за мной. Блеклый серый свет и подрагивающие черные нити... Когда кто-либо из нас случайно касался одной из этих нитей, то раздавался или стон, или шепот, а то и выскальзывала очередная призрачная фигура... Весьма неприятно. Да, в свое время кто-то постарался и вложил немало сил, выстраивая здесь такое! Только вот зачем? Колдовство удивительно стойкое, а если учесть, что оно было поставлено здесь много десятков лет назад, то остается только вновь и вновь поражаться силе, мощи и умению того, кто сумел сотворить подобное!
  Нити все тянутся... Пожалуй, это больше похоже на охранное заклинание. Впрочем, нет, его, скорей, можно назвать отвлекающим. Да, пожалуй, это будет вернее...
  А, вот!.. Нити свернули в одно из небольших ответвлений на стене тоннеля. Идем туда... Но что интересно: кроме этих нитей, дающих чувство опасности и страха, я больше ничего не ощущаю. Да что же здесь такое?
  Нити все так же тянутся по воздуху... И вот что удивляет: их становится все больше, шепот усиливается, и чувство паники постепенно нарастает... Бр-р, звуки иногда раздаются такие мерзкие, что просто мороз по коже, и волосы на голове дыбом встают! Будь моя воля, давно бы кинулась отсюда со всех ног, только чтоб не слушать ничего из того, что постоянно раздается вокруг нас! Мужчины молчали, но и без слов было понятно, что они испытывают примерно те же самые чувства. И призраки перед нами то и дело появляются, причем столь жуткого вида, что лучше в их сторону не смотреть, а не то даже спустя годы будешь просыпаться в страхе. Ну, где же то место, где сходятся все эти нити? По этой узкой галерее мы идем уже несколько минут, и пока что ничего...
  Пришли! Вот оно... Все черные нити уходили в одну из стен тоннеля, на, казалось бы, совершенно обычном месте. Вернее, они все выходили оттуда. Ровная стена, ничем, казалось бы, не отличающаяся от прочих мест. А если попробовать так... Еще одно заклинание, и перед моим внутренним взором все окружающее окрасилось в багрово-красный свет, где по-прежнему, как живые, шевелились хищные черные нити... А что же это вокруг... Ужас какой! Но и спасение...
  Еще раз внимательно изучила самую обычную, казалось бы, стену тоннеля. Потрясающее охранное заклинание, и сколько же мастерства и умения сюда вложено! Все просчитано, все выверено... Нет, ну какой мощью и силой должен был обладать человек, сотворивший такое! Конечно, не спорю: по большому счету сделанное им - мерзость и гадость, но, тем не менее, в некотором роде то, что поставлено здесь - это можно назвать совершенством. О подобном я раньше и не слыхивала!
  Вновь оглядела стену... Какая сложная конструкция! А меж тем сделано все это было очень и очень давно... Помнится, Гайлиндер говорил о том, что выход из штольни был замурован не один десяток лет назад именно из-за того, что люди стали бояться появляться здесь. А каменоломне уже не одна сотня лет... Мне кажется, что это заклинание было поставлено, по меньшей мере, пару сотен лет назад, если не больше, но, тем не менее, с годами сила заклинания ничуть не ослабла. Хотелось бы мне увидеть того мастера, что сумел соорудить подобное. Только вот остается вопрос: зачем все это было сделано? И что скрывается за этой стеной?
  - Ребята, - сказала я, чувствуя, как мой голос перехватывается от волнения, - ребята, идите за остальными. Стерен, передай Варин, что я кое-что отыскала, и потом ей все объясню. Пусть сейчас же все идут сюда, и скажите, чтоб никто из них не отставал. У нас будет совсем немного времени...
  - Для чего?
  - Для попытки уйти отсюда. Хотя погодите минутку...
   Я взяла у смуглокожего горящий факел, и принялась тщательно выжигать черные нити, тянущиеся из стены. Наверное, со стороны это смотрелось, по меньшей мере, странно, но меня ни о чем не спросили. Скорей всего, просто не хотели знать лишнего. Ведь никто, кроме меня, не замечал этих нитей, и не знал, насколько они опасны. Зато я видела, что нити извиваются, будто черви, или же пиявки, пытаясь отклониться от сжигающего их огня, но, опаленные у своего основания, падают на землю, продолжая там слабо подрагивать, отыскивая человеческую плоть. Все, те нити, что оказались на земле - они больше не опасны, а новые отрасти уже не успеют.
  Все. Вот теперь никто из нас не испытывает ни малейшего чувства страха, и вокруг ни шепота, ни прозрачных фигур. Висит, правда, еще нечто неприятное в воздухе, но и оно должно пойти после того, как рассыплются в пыль черные нити, все еще шевелящиеся на земле. Только вот для этого должно пройти какое-то время...
  - Забирайте - я вернула смуглокожему факел. - Идите, и ничего не бойтесь. Не будет ни видений, ни шепота... И скажите нашим, чтоб поторапливались.
  - А ты как же?
  - Идите, я сказала. А я пока тут останусь. Буду ждать вас здесь.
  - Идите, идите - посоветовал им Кисс. - Я с ней посижу. Постерегу. А не то убредет наша девушка невесть куда, ищи ее потом...
  - Мы постараемся не задерживаться...
  Когда шаги уходящих людей стихли, Кисс повернулся ко мне.
  - Лия, что здесь такое?
  - Не знаю, как объяснить поточнее...
  - Говори, как есть.
  - Здесь, за этой стеной, находится пустота. Ну, почти за стеной. Вернее, я говорю не совсем точно... Такое впечатление, что вблизи от нас, за этой самой стеной, находится какой-то ход, надежно скрытый от других... Точнее, это очень похоже на расщелину средь горной породы, и та расщелина заканчивается совсем близко отсюда!
  - И что, по-твоему, за все эти годы никто не обнаружил эту самую расщелину? Да здесь же все сплошь изрыто...
  - Тут дело несколько иного рода. Похоже, что некто знал о том непонятном ходе, а этим человеком может быть или кто-то из местных уроженцев или же из тех, кто хорошо знает эти места. И этот кто-то по понятной лишь ему одному причине решил сохранить в тайне выход из этой расщелины. Или наоборот - вход в нее. Но это уже детали. Все же раньше оникс добывали и здесь, так что была весьма велика вероятность того, что если тут копнут поглубже, и ход сразу же будет обнаружен. Вот здесь этот кто-то и поставил нечто вроде страшилки, отпугивающей людей, и месте с тем охраняющей это место от возможности дальнейшей разработки. Проще говоря: чтоб и люди не совались, и место осталось нетронутым.
  - Для чего?
  - Не знаю. Могу сказать только одно: за этой стеной, вот в этом нешироком месте, находится всего несколько дюймов камня, отделяющих нас от того самого подземного хода, или от расщелины, называй это так, как тебе больше нравится. И тот человек, кто и сделал эту отпугивающую завесу, придумал еще кое-что. Войти туда, или же выйти оттуда можно лишь одним путем - обрушить эту самую стену, а сделать это совсем не просто. Но это еще не все. После обрушения стены начинается отсчет времени, и того, кто не успеет убраться отсюда на определенное расстояние - того точно засыплет. Будет обвал, причем обвалится совсем немалая часть галереи. Знаешь, если бы нас кто-то преследовал, то их бы точно накрыло падающими камнями. Оттого нам и надо будет поторапливаться...
  - Все равно мне плохо верится в то, что за все эти многие десятки лет никто из колдунов не спускался сюда, в эти каменоломни, чтоб выяснить, в чем тут дело и откуда берутся обитающие здесь призраки. Ведь ты сразу поняла, в чем тут дело...
  - Нет - покачала я головой. - Далеко не сразу. И потом: понять, что тут поставлены некие охранные заклинания, может не каждый, а лишь тот, кто прошел некий этап обучения... Знаешь, та скотина Канн-Хисс Д'Рейурр (чтоб его!) был очень знающим человеком, и, надо признать, учился многому, в том числе и тому, как отыскивать подобные штуки... А то колдовство, что наведено здесь - это мог сделать только очень сильный маг. По силе он должен быть равным тем, кто входит в конклав, если не сильней. Естественно, что никто из тех крайне уважаемых людей не полезет в какие-то каменоломни, чтоб разобраться с некими голосами, что тревожат работающих под землей невольников. В конце концов, не их высокого ума это грязное занятие, а с возникающими на каменоломне неприятностям и задачами, пусть разбираются местные колдуны - это дело как раз для них. Здесь же приложил свою руку маг самого высокого ранга, и оттого даже знающим колдунам из тех, кто решился спуститься сюда, не могло придти в голову, что в простой каменоломне может быть установлена такая сложная система маскировки. Просто она сейчас чуть ослабла с годами. Все считали, что людей тревожат подземные призраки, особенно если учесть, что неподалеку отсюда хоронят умерших рабов. Вернее, их не хоронят, а тела просто скидывают в расщелину со скалы. Получается, что это или подземные призраки, или неприкаянные души...
  - А ты прочему так не считала?
  - А я, дорогой, тот урод, в которого непонятно для чего заложили то дерьмо, от которого мне бы очень хотелось избавиться раз и навсегда, да вот только, боюсь, это невозможно... - сама не знаю, отчего в моем голосе появились слезы.
  - Лиа, не стоит... - чуть обнял меня за плечи Кисс.
  - Знаю, что не стоит... - я, повернувшись к Киссу, тоже неожиданно для себя обняла его - Но иногда на душе становится так тошно, что хочется зареветь во весь голос!
  - Понимаю тебя. Иногда самому становится так плохо, что хоть волком вой, но жить все одно надо...
  - Кисс, хорошо, что ты рядом...
  - Зато я не могу сказать подобного о тебе. Ты, радость несказанная, мне уже всю плешь проела. Видишь этот сивый клок на моей многострадальной голове? Должен сказать, что до встречи с тобой мои волосы были другого цвета, куда более естественного и привлекательного. Ох, боюсь, это только начало! Как бы мне подле тебя не облысеть начисто...
  - Кисс, - вздохнула я, - Кисс, ну какая же ты все-таки зараза!..
  И вот так, обнявшись, мы с Киссом стояли до тех пор, пока до нашего слуха не донеслись голоса и звуки шагов. Наши идут... Но, оказывается, это так хорошо и так спокойно - просто стоять вдвоем... Просто стоять, ощущая рядом тепло другого человека, не думать ни о чем, и чувствовать, что мы одни в этом мире. Пусть и ненадолго...
  Увы, но чужие голоса вновь вернули нас в этот мир.
  - Сюда идут... - прошептал Кисс.
  - Да...
  - Дорогая моя рептилия, - Кисс все еще обнимал меня, - ты намерена от меня отцепиться, или нет?
  - Кисс, ну сколько мне раз еще надо повторить, что ты - редкая зараза? - зашипела я Киссу в ухо не хуже змеи.
  - Значит, - фыркнул Кисс, - значит, отставать от меня ты не собираешься? Зараза, как я слышал, пристает к человеку надолго. А бывает, и навсегда.
  - Как же иногда мне хочется прибить тебя! - потерлась я щекой о шею Кисса.
  - Ну, радость моя, я и сам себе, бывает, очень нравлюсь!
  - Вот наказание на мою шею!
  - Тронут, душевно тронут... А, вон и наши идут...
  Посмотрев на подошедших, я поняла, до какой же степени измотаны эти люди. Всем нужен отдых... Но делать нечего, надо выбираться отсюда, а жалость следует отложить на потом.
  -Лия, в чем дело? - это Варин. Она вместе с Гайлиндером подошла к нам. Мне бы не хотелось говорить в присутствии Гайлиндера о том, что я узнала, но выбирать не приходилось. Очень коротко, буквально в нескольких словах, я рассказала ей о том, что узнала.
  - Хорошо, - кивнула Варин. - Действуй, я не возражаю, тем более, что иного выхода у нас нет.
  - Значит, так - как можно бодрее заявила я, обернувшись к остальным. - Сейчас от каждого из вас потребуется немногое: быстро выполнять то, что я скажу - и ничего больше. Времени у нас с вами будет - всего ничего, может, пару минут, а если повезет, то и пяток, но уж никак не более. Задача одна: когда в стене туннеля появится проход, все идем туда, не толкаясь, друг за другом, ни на что постороннее не отвлекаясь, и не останавливаясь. Возможно, там довольно узко, так что надо быть готовым к тому, что пробираться будет даже сложнее, чем в подземных выработках...
  - И куда же нам надо идти? - вновь заворчал мужчина с недовольным голосом. - Я что-то ничего не вижу...
  - Сейчас увидите. Дело в том, что за этой стеной есть какой-то ход. Или туннель... Ну, что именно там находится - в этом разберемся чуть позже. А пока отойдите немного в сторону, и прислонитесь к противоположной стене. Если стена рухнет, постарайтесь не попасть под камни, и не убежать куда подальше, а остаться на месте.
  Ой, не хочется мне при всех творить колдовство, но делать нечего. А магия меж тем здесь применена черная, и когда я начну читать заклинание, это будет понятно каждому...
  Повернувшись лицом к стене, откуда еще недавно выходили невидимые обычным людям черные нити, я заговорила, громко и четко произнося слова из тех запретных листов, что совсем недавно сумела открыть в своей памяти:
  - Гаргкхах краетк брекхеркг грокхт...
  Длинное заклинание, состоящее из дикого сочетания букв и совершенно непонятных слов. Оно звучало, по меньшей мере, непривычно для любого уха, но мне сейчас было не до того, чтоб заботиться о благозвучии. Тут главное - прочитать текст, ни разу не сбившись, а текст, между прочим, совсем не малый...
  Когда я закончила, вокруг стояла оглушительная тишина, и в первое мгновение ничего не происходило. Неужели ничего не получилось, или я в чем-то ошиблась? Но уже в следующую секунду раздался страшный грохот. Хотя я и ожидала чего-то подобного, тем не менее, меня тоже немного испугал звук падающих камней. Обвалилась часть той стены, откуда еще недавно шли черные нити, причем и некоторые камни из той стены упали вперед, а другие рухнули назад, в не очень широкую щель. При свете факела было видно, что обвалившиеся камни обнажили темный провал в стене. Волна пыли и мелкой каменной крошки взвилась в воздух, забивая нос и горло, заставляя плотно зажмуривать веки, а от резкого порыва ветра задуло один из двух факелов.
  А люди... Все они заметно испуганы, несмотря на то, что я заранее попросила их не волноваться. Это понятно: когда перед твоими глазами сыплются камни, а над головой толща камня, который может обвалиться в любой момент, то поневоле начнешь нервничать, что бы тебе перед этим не говорили. Некоторые из стоящих людей шарахнулся в сторону, едва не сбив с ног товарища, другие, помимо своей воли, закричали...
  - Что это? - спросил кто-то, указывая на появившийся провал в клубах каменной пыли..
  - Точно не скажу - закашлялась я. - Знаю лишь то, что если мы туда не войдем в самое ближайшее время, то нам будет не просто плохо, а очень и очень плохо. На нас вот-вот рухнет потолок, или как он там называется. Кстати, обвал произойдет на довольно большом расстоянии. Не знаю, как вам, а мне еще хочется пожить...
  - А куда ход ведет?
  - Не знаю. Но чувствуете - оттуда тянет воздухом, и воздух не затхлый. Видите - пыль чуть отклоняется в сторону... Что и требовалось доказать. Ну, что стоим? - я старалась говорить как можно бодрее. - В запасе у нас всего несколько минут, не больше. Потом сами знаете, что будет...
  - Трей - Варин кивнула в сторону провала. - Ты первый, остальные по одному за тобой...
  Трей посветил факелов у провала. Неширокий темный ход уходил куда-то вдаль, куда не доставал свет факела.
  - Давайте за мной - и бывший охранник Правителя первым шагнул в пыльный воздух темного провала в стене. Факел осветил неширокий туннель, больше похожий на трещину в скале, который вел куда-то в темноту. Стоит признать и то, что трещина была не только узкой, но и довольно низкой. Во всяком случае, невысокому Трею приходилось идти, чуть наклонившись. Бедный Оран! Представляю, с каким трудом наш здоровяк будет здесь протискиваться!
  - Давайте, идите быстрее за этим парнем! - это поторапливает остальных Варин, а голос у нее сейчас такой, что поневоле подчинишься. - Сказано же было - вскоре здесь может быть обвал! Желаете, чтоб вас засыпало? Ваше дело, но предупреждаю сразу, что откапывать вас будет некому, нечем, да и некогда...
  Эти слова женщины подхлестнули людей, и они принялись по очереди протискиваться в неширокий проем, направляясь вслед за Треем. Н- а, - отметила я про себя, глядя на людей Гайлиндера, вот что значит военная косточка: никто не впадает в панику, не лезет вперед, не отталкивает другого от входа. Все ждут своей очереди, идут один за одним, как по команде. Похоже, бывший жених Эри умеет поддерживать дисциплину среди своих людей даже здесь, в неволе.
  - Лия... - это Гайлиндер.
  - Иди вперед. Я пойду позади.
  - Извини, нет. А если позади опасность? Так что последним в отряде пойду я.
  Эх, Гайлиндер, ну как бы мне суметь доходчиво растолковать тебе, что в нынешней ситуации скорее я могу защитить тебя, чем ты меня...
  В темную щель стены я уходила не последней. Как-то так само собой получилось, что за мной шел Кисс, а замыкал цепочку людей Гайлиндер. Капитан покидает корабль последним...
  Мы успели отойти от входа совсем недалеко, когда позади нас сзади опять раздался неприятный звук падающих камней, затем донесся оглушительный грохот, а еще через мгновение нас вновь нагнала волна пыльного воздуха вперемешку с крохотными осколками камней. Что ж, теперь пути назад у нас нет. Хорошо, что вовремя успели убраться. Похоже, мы едва успели это сделать: судя по звуку, обрушился свод в каменоломне, вернее, в той самой штольне, где еще недавно пугали людей черные нити. Я, конечно, могу ошибаться, ни отчего-то мне кажется, что тот свод обрушился на весьма значительном расстоянии. Если бы там в это время находился кто живой... Вот об этом лучше не думать. Однако, похоже, что именно на такое развитие событий в свое время и рассчитывал неизвестный маг.
  Такое впечатление, что этой дорогой (которая больше напоминала узкую щель в скале, чем туннель в каменоломне), где мы пробираемся сейчас, не пользовались очень давно. Туннель узкий, кое-где приходилось протискиваться чуть ли не боком. В нескольких местах был настолько низкий свод, что мы пробирались там едва ли не ползком, а кое-где, наоборот, свод был очень высок. Похоже, что это - природная пещера. Отчего-то мне в голову пришло понимание: этот ход - часть сети подземных пещер, существующих здесь с незапамятных времен, причем этот ход, по которому мы пробираемся сейчас - он возник очень давно, многие тысячи лет назад. Наверное, его сотворили Боги еще в то немыслимо далекое время, когда создавали наш мир...
  Не знаю, как другие, а я раньше в пещерах никогда не бывала, и уж тем более не имею ни малейшего представления о том, как и для какой надобности люди ползают в узких расщелинах под землей, и зачем они это делают!.. А такие ненормальные, как я слыхала, имеются. Правда, сейчас к их числу присоединились и мы. Одно я знала наверняка: оникс здесь точно не добывали.
  Сколько мы шли, вернее, пробирались - не знаю, но, кажется, не очень долго. Через какое-то врем мы оказались в небольшой пещере. Неровная площадка, нависающие стены где - вот счастье и радость для сердца и пересохшего горла!, около одной из стен вровень с полом было нечто похожее на довольно большое углубление, куда по влажной стене сползали капли влаги. Что-то вроде маленького природного водоема. Сейчас то углубление было до краев заполнено чистой водой, при одном взгляде на которую тебе хотя и становится легче, но в то же время еще больше начинаешь понимать, как же тебя мучает жажда!
  Без приказаний уставшие люди опустились на землю, точнее, почти попадали на нее. Отдых... Все понимали - он необходим хотя бы для того, чтоб перевести дух и понять, что, собственно, произошло со всеми нами, и где мы оказались. Тут не нужны были ни приказы, ни лишние слова - люди просто приходили в себя после потрясений последних часов, да и усталость брала свое. Наконец-то можно хоть немного отдохнуть, и сделать это с легким сердцем, тем более что осыпающиеся каменоломни остались позади, а на самих людях уже нет ненавистного железа, и оттого обманчивое чувство свободы давало чувство облегчения и надежды.
  Мы по очереди подходили к углублению с водой. Вначале - раненые, потом все остальные. Небольшая передышка... Кажется, мы выпили почти всю воду, скопившуюся в этом маленьком водоеме. Сразу полегчало...
  Не хотелось даже шевелиться, было только одно желание - лежать не шевелясь, и хотя бы на короткое время почувствовать себя в безопасности. Невысокий свод пещеры, свет факела, чувство счастья оттого, что мы сумели уйти с каменоломен...
  Вон, Оран встал, снова осматривает раненых. Молодец парень, о других думает, а я только о том, что устала. Если честно, то мне сейчас даже шевелиться не хочется, но раненые люди нуждаются в помощи. Ничего, о себе потом подумаю... Встала, пошла к раненым...
  Какое-то время прошло в молчании, потом опять заговорил мужчина с недовольным голосом.
  - Кто мне ответит - куда мы идем?
  Я так понимаю, спрашивают меня.
  - Самой бы хотелось знать.
  - Тогда хотя бы скажите: сейчас вы что делать собираетесь?
  - Сейчас нам надо выбраться наружу, - это уже Варин. - Окажемся наверху, и уж потом сообразим остальное... Кстати, Оран, что там с ранеными?
  - Резаные и колотые раны, кровопотеря... Но вот что радует - ни у кого из раненых никакие жизненные органы не задеты.
  Оран не стал говорить правду - некоторые раны были плохие. Хотя я их совсем недавно подлечила, но блуждания по узким каменным коридорам вряд ли хоть кому пойдут во благо, а уж тем более ослабленным и раненым людям. По негласному разрешению Варин я вновь накачала в их раны сил, провела повторное обеззараживание, запустила процесс регенерации. Все остальное зависело уже от самих раненых. Надеюсь, все они пойдут на поправку. Правда, сама я сейчас чувствую себя препаршиво, но зато люди без особых сложностей сумеют идти дальше, хотя этого они пока не понимают... Ничего, встанут - оценят. Беда в том, что какое-то время сложно будет передвигаться уже мне, ну да это не страшно: сейчас передохну немного, приду в себя... Присела возле Кисса, тот без слов сжал мою руку своей...
  - Слушайте, пока есть время и возможность, давайте хоть представимся друг другу - это все тот же мужчина с недовольным голосом. - Вы кто такие будете?
  И с чего это у мужика настолько брюзжащий голос? Вечно всем недоволен... Вроде не такой и старый - на вид ему около сорока лет, но зато ворчит словно древний дед. Хотя этого человека можно понять: с его прострелом, отбитой почкой и глубокой раной на бедре (не считая мелких порезов) трудно находиться в хорошем расположении духа.
  - Что ж, вы правы, имеет смысл представиться - согласилась Варин. - Мы с Лией - торговцы, а остальные - наша охрана.
  - Ага, - продолжал бурчать мужчина, - ага, как же, торговцы! Это ж надо такое придумать! Да если б все были такими торговцами...
  - А размазням в торговом деле делать нечего. Там зубы надо иметь.
  - С этим я не спорю, но все одно: вы очень странные люди.
  - В каком смысле - странные?
  - Хорошо, скажем по-другому: вы нам ничего не рассказали о себе. Думаю, каждому из нас интересно знать, кто вы такие, как оказались в каменоломне? Молчите? Ну да это ваши дела, у каждого могут быть свои тайны, о которых другим знать не положено, да мы в них и не лезем. Просто раз судьба свела нас вместе на какое-то время, то хотелось бы иметь представление, с кем именно. Мы же ничего не знаем друг о друге, а это непорядок...
  - А вы сами кто такие будете?
  - Пожалуй, нам следует представиться - в разговор вступил Гайлиндер. - Извините, я пока не буду вставать - ноги просто ноют... Начнем первыми на правах долгожителей этих мест. Имена именами, вот только мы в последнее время все больше обращаемся друг к другу по прозвищам. На каменоломнях так принято: считается, что те, кто попадает туда, теряет свое имя. Так вот, я - Командир, а эти трое - Лесовик, Рябина и Рыбак - это мои люди. Вернее, те, кто остались в живых после гибели моего отряда. Остальные сгорели заживо, а мы выжили непонятным образом. Хотя лично мне - вполне понятным...Теперь то, что касается других... Это - Наследник - кивнул Гайлиндер в сторону смуглокожего мужчины. - Вон тот, из степи, естественно, Степняк, а тот, что вечно всем недоволен и бурчит без остановки - Казначей. Мы все находились в каменоломне уже не по одному году, и каждому из нас уже тошно до того, что лучше или погибнуть, или вновь попытать уйти...
  - Вы уже сбегали?
  - Пытались, но далеко не ушли. Местность вокруг такая, что утаиться сложно, и уж беглым - тем и вовсе невозможно самостоятельно добраться до границы Нерга. Перехватят на полдороге, и это в самом лучшем случае. К тому же за пойманного беглеца поймавшему платят чуть ли не половину его стоимости. Вот жители Нерга и стараются не упустить дополнительный заработок.
  - И вас не прибили, когда поймали? И на жертвенный камень не отправили? - Стерен скептически хмыкнул. - Ох, парни, сдается мне, что вы нам говорите совсем не то, что с вами было на самом деле. За пойманных беглецов в Нерге обычно платят жрецы, а из их храма для отловленных бедолаг дорога одна - на жертвенный камень. Нет, беглеца, конечно, могут вновь продать его бывшему хозяину, но так поступают лишь с хорошими мастерами, за которых бывший хозяин согласен раскошелиться. Вы же, как я понял, и до побега трудились тут же, на каменоломне. Не обижайтесь, парни, но я не считаю, что вы все настолько незаменимые работники - хотя и ковыряете здесь камень, но без особого старания и вдохновения. Конечно, могло случиться и такое, что вас после поимки вполне могли вернуть на каменоломню, но только для того, чтоб при полном стечении народа казнить безо всякой жалости. А вы, тем не менее, на сегодняшний день живы и здоровы. Что-то этой истории не состыкуется меж собой.
  - Можно подумать, вы нам всю правду о себе рассказали - вновь забурчал Казначей. - Так все подчистую и выложили...
  - Казначей прав - Гайлиндер смотрел на Варин. - Вы тоже не совсем откровенны с нами. Что касается того, что, как вы сказали, "не состыкуется"... Дело в том, что мы, все семеро, были не совсем обычными невольниками. Нас, всех тех, кто к вам прибился сегодня - нас держали, как залог. Или же чтоб шантажировать нами кое-кого...
  - Простите? - ну, все, Варин теперь не упустит ни слова. Впрочем, думаю, она и раньше все прекрасно запоминала. Намертво. - Об этом можно поподробнее?
  - Все очень просто. Взять хотя бы меня и моих подчиненных... Отряд, которым я командовал несколько лет назад, на границе попал в огненную ловушку колдунов Нерга и сгорел, считай, подчистую. Мы единственные, кто тогда уцелел. Я много раз прокручивал в уме прошедшее, и убежден в одном: мой отряд погиб не просто так, а в результате предательства. Так думаю не я один, мои товарищи считают так же. Мы много говорили об этом, благо для этого было время... На очной ставке я бы сумел доказать факт предательства, а мои оставшиеся в живых солдаты - они бы меня поддержали.
  - И с кем надо было бы устраивать очную ставку? - надо же, Варин уже устраивает допрос.
  - С кем же еще, если не со светлейшим князем Айберте, чтоб его!.. Вот сволочь! Попадись он в мои руки - сам бы его придушил, и пусть потом со мной делают, что хотят!
  - Зачем ему это было надо - предавать вас?
  - Долго объяснять.
  - А вы давайте коротко.
  - Ладно... Этот ревнивый придурок вбил в свою голову невесть что: он женился на очень красивой молодой девушке, и ревновал ее ко всем и каждому. Будь на то его воля, из дома б бедняжке лишний раз не позволил выходить!.. Меня же князь особо ненавидел - ведь раньше я считался женихом Эри, ну, той самой девушки, что стала его женой... Светлейший уже не раз пытался от меня избавиться, и в конце концов это у него получилось... В общем, напрасно мои люди погибли, пострадали ни за что. Вы только вдумайтесь: в тот день было убито четыреста человек, и почти все они сгорели заживо, а ведь почти у всех были родители, жены, дети, у каждого была своя жизнь... Никогда ему этого не прощу, и вряд ли подобное могут забыть или простить родные и близкие тех, кто погиб...
  О, Высокое Небо, неужели Вен все же был прав, подозревая князя Айберте в предательстве? И виной всему - Эри и безумная ревность князя? Да как же он мог спокойно жить после того? А Эри... Она же ни о чем не знала!.. Или знала?..
  - То есть...
  - А что есть, то и есть. Я твердо убежден, что князь каким-то образом снюхался с колдунами, чтоб только убрать меня.
  - Это слишком натянутое предположение - заметила Варин. - Уж если об этом зашла речь, то у благородных людей имеется такой способ выяснения отношений, как дуэль. Или же можно найти немало иных возможностей избавиться от неугодного, не громоздя при этом горы из людских тел.
  - Дуэль у нас уже состоялась, еще в то время, когда я был женихом Эри. Тогда князь вполне мог остаться без головы. Я, по глупости, в тот раз вздумал проявлять неуместное благородство, а, как выяснилось позже, подобное для князя равнозначно жестокой обиде. Вот он и хотел не просто раз и навсегда избавиться меня, но притом еще и очернить мое имя. Боюсь, это ему удалось... Что касается тех, кто мог быть убит вместе со мной - так чужие жизни волновали князя Айберте меньше всего.
  - Но почему же тогда вы остались в живых?
  - Да потому что колдуны оказались куда умней князя. Они сохранили не только меня одного, но вдобавок и нескольких свидетелей - солдат из моего отряда, тех, кто сумел выжить... И с той самой поры, я в этом уверен, светлейший пляшет под их дудку. Мы, то есть те, кто остался в живых, сейчас чем-то напоминаем компромат, спрятанный в тайнике, который в нужный момент всегда могут достать, и которым всегда можно припугнуть, если вдруг князь станет несговорчивым. Не верите? Так вот, когда мы попытались бежать, и нас поймали, то не четвертовали, как это положено за побег, а только кнутом отходили. Конечно, нам вполне хватило и этого, хотя четвертование и наказание кнутом вряд ли сопоставимы между собой...
  Да, не завидую я князю Айберте, если Гайлиндер окажется лицом к лицу с ним.
  - Ладно, хватит о князе. Потом поговорим о нем, если у нас на то будет возможность...
  Правильно, подумалось мне. Сейчас не до того, чтоб понапрасну лишний раз травить свою душу. А Гайлиндер тем временем говорил дальше:
  - Теперь позвольте представить вам остальных. - Это - Наследник. Между прочим, представитель одной из самых древних семей Юга.
  Смуглокожий чуть церемонно поклонился. Даже сейчас чувствуется, что в свое время этот человек получил достойное воспитание.
  - Среди стран Юга имеется такое небольшое государство - Эшир - продолжал Гайлиндер. - Оно, это государство, может, и маленькое, но вот запасы медной руды там большие, так что Эшир - страна не из бедных, и в то же время в ней довольно строгие традиции. Одна из них такая: после того, как его отец, Правитель Эшира, отойдет в мир иной, старший сын должен занять его место. Вот он - старший сын Правителя Эшира, которого мы называем Наследником.
  - Вот как?
  - Ну да... К сожалению, младшему братцу Наследника очень хотелось в будущем самому присесть на папино кресло. И вот в один далеко не прекрасный момент младший братец предложил Наследнику отправиться на приятную морскую прогулку с веселыми развлечениями, хотя на самом деле путешествие было придумано для того, отправить старшего братца на дно морское - при кораблекрушении могут спастись далеко не все, и к тому же нужные люди должны были поспособствовать тому, чтоб Наследник не выплыл... Такие вещи втайне от всех проделать сложно, кое-что просочилось наружу, дошло до колдунов Нерга, а те не дураки, чтоб таким добром раскидываться. При кораблекрушении их люди спасли парня, только вот убивать его, естественно, не стали. Зачем? Притащили спасенного сюда, в Нерг, и теперь младшего братца Наследника, который все же взгромоздился на трон после смерти папаши, колдуны в кулаке держат. Дело в том, что по законам Эшира именно старший сын (пусть он даже сейчас и считается временно пропавшим), все равно является прямым наследником престола, а младший имеет права сидеть на том троне всего лишь временно. А так как тела утонувшего принца никто так и не видел, то слухи насчет пропавшего хотят самые разные, и если он внезапно объявится... Тогда все - младшему братцу корону с себя придется снимать. И, что наиболее вероятно, вместе с головой. Так что вывод делайте сами...
  -А Степняк... Он тоже принц, или кто-то вроде того?
  - Нет, он самый обычный человек, без должностей и званий, жил себе в своих степях тихо и мирно. Было у него свое небольшое стадо, лошадей разводил на продажу. Пусть не особо богател, но и не бедствовал. Так вышло, что однажды Степняк оказался не в том месте и не в то время, и невольно подслушал некий разговор. Дело в том, что по приказу одного важного господина его наемники-слуги по всей степи отлавливали молодых красивых девушек, и за хорошие деньги их в гаремы продавали, а то и в Нерг отвозили, на жертвенный камень... Обвиняли же в пропажах девушек тех неугодных, кого тому важному господину надо было убрать со своей дороги. Ну, Степняк, узнав о таком, вздумал было справедливость искать, и пожелал правду рассказать тем, кому об этом надо знать по должности, и тем, кого это горе коснулось - у кого дочери пропали без следа... Идеалист. Дело кончилось тем, что парню пришлось без оглядки уносить ноги из родных степей - у того господина были длинные руки. До границ Нерга парень сумел добраться, а тут его и повязали. Тот важный господин, что просил колдунов сделать это, посчитал, что все его проблемы разрешатся после того, как Степняка схватят и голову ему с плеч снесут. Ага, как же, станут колдуны такого свидетеля жизни лишать!.. Так что теперь тот господин делает то, что велят ему колдуны Нерга, а не то живо Степняка доставят, куда надо, а он молчать не станет. Особенно после того, что ему здесь пришлось пережить.
  - А Казначей? Он кто такой?
  - Что, этот мужик и вас уже успел замучить своим вечным недовольством? - в голосе Гайлиндера я с удивлением уловила веселые нотки. - Спешу сообщить: первое время нас он тоже довел чуть ли не до белого каления своим вечным бурчанием и кислым видом! Сами его вначале чуть не пришибли после того, как он у нас впервые появился - до того всех из себя выводил! Но в целом следует признать - Казначей человек неплохой. Только вот желчи у него одного, как минимум, на пятерых хватит.
  - Чего-то мало... - пробурчал Казначей.
  - И занудства тоже - продолжал Гайлиндер. - В свое время он у одного из больших Владык Юга казначеем был, чуть ли не всеми денежными потоками вертел, а сразу же после того, как старый Владыка умер, Казначей и сам постарался удрать из своей страны как можно дальше - он ведь такого может порассказать о тех, кто сейчас к власти пришел, что... Ну, вы, я считаю, поняли. Это не человек, а ходячий кладезь сведений о денежных махинациях, счетах и секретах сильных мира сего. У многих есть желание заткнуть ему рот, а другие - наоборот, хотели бы с ним встретиться, потолковать по душам, самим кое-что узнать... Кроме того, люди у трона нового Владыки находятся в полной уверенности, будто Казначей успел столько золота наворовать и в тайное место его перетаскать, что, если ту ухоронку найти, то многим из них не на один век хватит. Хотя сам Казначей утверждает обратное...
  - Ага, как же, много там украдешь... - вновь забурчал мужчина. - Там все разворовывали еще до того, как хоть что-то успевало поступать в казну. Те, что сейчас возле трона сидят и на нового Владыку преданными глазами глядят - вот это и есть главные ворюги!
  - Так ты, значит, был честным служакой? - чуть усмехнулся Стерен. - И ничего к твоим рукам не прилипало...
  - Ну, как сказать... Вон, Лесовик говорил, что в вашей Славии есть поговорка: кто мед сливает, тот и пальцы облизывает... Брал, конечно, не без того, но не зарывался. Так, отщипывал понемногу, но мне хватало. Да, по большому счету, в казне брать было нечего. Не знаю, поверите вы мне, или нет, но я, и верно, хоть что-то пытался сделать для того, чтоб деньги на сторону не утекали, и чтоб прихлебатели у трона в тощую казну особо руки не запускали. И этим врагов себе нажил немало, особенно из родственников Владыки. Там слишком много жадных лап, чьи хозяева считают, что могут брать из казны столько, сколько им заблагорассудится, а я должен был все время затыкать эти бесконечно появлявшиеся в казне прорехи! А откуда деньги брать? Я им что, джинн из сказки?! Да с такими хапугами и десятка джиннов не хватит!
  - Честный ты человек... - хмыкнул один из тех, кто был с Гайлиндером.
  - Лесовик, хватит подкалывать! - едва ли не взвыл Казначей. - Между прочим, у меня в делах порядок был! Ну, сравнительный порядок... А так как после смерти старого Владыки дыру в казне надо было как-то объяснять, то в качестве козла отпущения выбрали меня. Таким образом многие решили избавиться от вашего покорного слуги, списать на меня все убытки и отыграться за прошлое. Я же про них, мерзавцев, про всех столько знаю, и такое об этих людях рассказать могу, что если до нового Владыки хоть часть этих знаний дойдет, то он своих придворных - всех, через одного, на кол посадит. Да там хоть всех подряд на этот самый кол усаживай - не ошибешься, причем это можно делать без всяких раздумий и воспоминаний о прошлых заслугах. Да и со своими родственничками новый Владыка поступит точно так же, если узнает кое-что об их более чем непристойных делишках! Оттого-то я колдунами и был спрятан под замок, чтоб им самим было кого пугать - вот, дескать, у нас он сидит, и в каждую минуту о ваших прегрешениях заговорить может, причем с доказательствами... И зачем только мы с Евнухом в сторону Нерга побежали? Думали, проскочим мимо, уйдем в другую страну...
  - Да, - подтвердил его слова Гайлиндер. - Казначей из своей страны вместе с Евнухом бежал, ну, с тем парнем, которого сегодня убили. Тот тоже старался убраться как можно дальше. Гарем - опасное место, там многие люди невольно развязывают свои языки и говорят многое из того, о чем другим знать не стоит, а Евнух (да будет ему земля пухом!) был там за главного. Жаль, убили парня, хороший был человек, толковый, головастый, хотя и покалеченный с детства... И чего он вместе со Стихоплетом воевать полез?! Да еще и с голыми руками? Из них бойцы - как из меня придворный певец...
  - Стихоплет - это, как я понимаю, был один из тех троих парней, кого недавно убили?
  - Да, он и есть. Совсем молоденький парнишка, и семнадцати еще не исполнилось... Стихоплет был родом из Нерга, а уж до чего талантлив!.. Просто до невозможности! Веселый, ехидный, а стихи из него просто лились, как вода в ручье, и декламировал он их умело. Мы иногда просто заслушивались, а он, если был в настроении, мог читать свои стихи часами, беспрерывно... Кстати, многие из их он сочинял просто на ходу. Не здесь бы этому парню надо было родиться, не в Нерге, а в другой стране, где искусство ценят и понимают. Цены б ему там не было!.. Кстати, со Стихоплетом все было далеко не так просто, как с нами: все же его отец - один из тех, кто состоит в конклаве колдунов, и не на последней должности.
  - Как? Отец того погибшего парня - один из членов конклава?!
  - Представляете? И такое в жизни случается. Так сказать, в черном стаде внезапно уродилась белая овца, которой не было никакого дела до, так сказать, до благородных занятий отца. Мы по обмолвкам охранников поняли, что парень даже знакомых папаши, тех, кто находится в конклаве - всех достал своими хлесткими стихами. Никого не боялся, звонкую фразу мог бросить кому угодно. Папаша сына сюда определил сам, можно сказать, собственноручно подписал приказ о его заключении: дескать, раз отцовское дело продолжать не желаешь, и ума у тебя на это не хватает, а язык на привязи держать не научился, то на каменоломнях враз поумнеешь. Самое место для тех, у кого нет головы на плечах.
  - Надо же... Отец сам отправил сына сюда...
  - Да уж... Сказал так: дескать, тяжелая работа под землей и полуголодная жизнь очень способствует прочищению мозгов. Потом, мол, когда все в голове в порядок придет, то позови - приеду, заберу, а до того и слышать о тебе ничего не желаю... А Стихоплет был упрямым парнем, да и по ухваткам и поведению выделялся из прочих. От его язвительных стихов охранников аж перекашивало! Вроде и не скажет ничего плохого, но как только доходит до охранников, что именно парень имел в виду, говоря о них - так те убить его были готовы. Мне стихи этого парня чем-то напоминали отраву для крыс: красивый, лакомый кусочек, вполне можно сожрать, и даже облизнуться от удовольствия, но потом, когда яд дойдет до печенки - вот только тогда понимаешь, что проглотил. Хороший парень был, не в пример папаше. В общем, жаль погибших парней, искренне жаль.
  - А последний из погибших? Их же трое было убито там, в каменоломне?
  - Верно, трое погибло, и третий из них - Хранитель. По возрасту он был самым пожилым среди нас. Этот человек долгое время охранял нескольких отпрысков какого-то знатного семейства, и заодно выполнял их щекотливые поручения... Все шло хорошо до того времени, пока в далеко не самый прекрасный момент одного из этих самых великовозрастных деток нашли убитым. Хранитель утверждал, что это сделал один из родственников хозяев - что-то они там меж собой не поделили. Конечно, словам Хранителя не поверили, а позже и вовсе объявили убийцей: дескать, погибший - дело рук жестокого охранника, который вдобавок ко всему еще и сошел с ума. Вот и пришлось Хранителю бежать, только вот уйти от преследователей у него не получилось. А сейчас колдуны на того родственничка, что убил, жмут, как только могут - Хранитель все же был профессионал в своем деле, и пока был на свободе, сумел накопать более чем достаточно доказательств, обличающих настоящего убийцу...
  - Да, ребятки, - покачал головой Стерен. - Надо признать: вы опасная компания. Только мне все одно непонятно: почему вас, таких ценных, держали на каменоломне, а не в какой-нибудь тюрьме под крепким запором?
  - Так это и есть то самое тайное место, лучше которого не придумаешь. В тюрьме всегда есть вероятность того, что кто-то и что-то пронюхает. Списки заключенных, ежедневные проверки, перестукивания... И потом, некоторые все же покидают тюрьму. Через тюремные стены всегда могут просочиться нежелательные сведения, и, к тому же там велика вероятность быстро загнуться от тех многочисленных болезней, которыми пропитан даже тюремный воздух. А здесь... Каменная пыль, опасность обвалов - это все, конечно, присутствует, но в то же время люди здесь постоянно работают, находятся в движении, более-менее поддерживают свой организм, и не так тупеют, как в тюрьме. А выхода отсюда нет, так же как нет и возможности хоть кому-то из невольников дать знать о себе родным или близким. Так что утечка информации отсюда маловероятна. Все те, что попадают на каменоломню, могут покинуть ее только в одном направлении - в сторону оврагов. Есть там один очень глубокий, куда умерших скидывают. Когда там, на дне, накопится много тел - вот тогда в том овраге устраивают огромный костер. Останки сгорают, остается лишь пепел... Сами понимаете: утечка сведений на сторону через заключенных здесь полностью исключена.
  - Интересно вы рассказываете...
  - Еще бы не интересно! Мы же там все были!
  - Где это - там? В овраге?
  - О, простите, я неправильно выразился. В сторону оврага с телами умерших мы, спасибо за то Всеблагому, пока еще не собираемся. Просто нас туда водили, показывали, что за непослушание туда могут скинуть заживо, но с подрезанными сухожилиями. Туда же бросают и тех, кто состарился, или же получил в каменоломне тяжелое увечье, после которого не может работать, или тех, кто хотя бы заговорит о побеге. А о таких разговорах охранники узнают быстро. Здесь сложно что-то утаить, все на виду.
  - Но вы же как-то пытались бежать.
  - Мы, то есть семеро, присутствующие здесь, и трое наших погибших товарищей (да будет им земля пухом!) - нас всех держали не в общем бараке, а в отдельной комнатушке при том же бараке. Кстати, в том бараке таких комнатушек с пяток наберется, и во всех живут, такие же, как мы, невольные заложники. Их, как и нас, и на работу гоняют, и спуску не дают, и охраняют усиленно, но, тем не менее, берегут.
  Я невольно посмотрела на иноземцев. Парни сидят, слушают... Наверное, среди нас они чувствуют себя, если можно так выразится, несколько не в своей тарелке, но раз Командир считает, что о них пришлым людям надо знать, то ему видней.... Хотя спокойно сидят не все.
  - А вы-то как здесь оказались? - снова раздалось недовольное бурчание Казначея. - Скажите хоть, кто вы такие будете и из каких краев?
  - Мы торговцы - неохотно сказал Стерен.
  - Ага, торговцы... Только вот чем торгуете? Морковкой или ядрами для пушек? - продолжал Казначей. - Что-то я сомневаюсь, что вы мирные торговцы! Можно подумать, вы с обычным товаром в Нерг заявились. Глядя на вас, никак не скажешь, что вы хворост или дрова продаете. Правды не говорите, хотя от нас ее требуете полной мерой!
  - Тут вы ошибаетесь - вздохнула Варин. - Сюда мы приехали с самым обычным грузом. Правда, с очень дорогим. За что и поплатились... Правда, если бы у нас все прошло удачно, то перед возвращением домой мы должны были забрать одну очень ценную вещь...
  - Вот с этой вещи и надо было начинать, а не рассказывать нам сказки ни о чем...
  - Все очень просто - продолжала Варин, не обращая внимания на слова Казначея. - Ту вещь мы должны были забрать на обратном пути, а до того времени мы, и верно, ехали торговать. Только вот по дороге наш товар кое-кому приглянулся...
  - Что, кто-то на ваше добро лапу наложил, а вас самих продали?
  - А вы откуда...
  - Тоже мне, новость. Не вы первые в подобное дело вляпываетесь, не вы последние. Есть на каменоломнях и такие, вроде вас. Тоже торговать ехали, и так же по дороге пропали без следа... Хоть чего-то о себе расскажите, а не то некрасиво получается: мы перед вами не таимся, а вы лишний раз слова не скажете... - надо признать, что голос у Казначея действительно неприятный.
  Варин принялась что-то говорить, но я ее почти не слушала - знала, что она и всей правды не скажет, и особо привирать не станет. Так, по кромке пройдет... Все одно людям надо знать, с кем их свела судьба. Вот Варин и поясняет: везли товар на продажу, вместо этого продали нас самих. Подловили... Ну, а на каменоломне подыхать неохота, вот и попытались уйти, все одно терять нечего. Ведь не просто же так с собой в Нерг женщину взяли, что немного ведовством владеет. А остальное они знают...
  Было хорошо так спокойно сидеть, слушая Варин, и ни о чем не думая. Глаза стали закрываться сами собой. Не уснуть бы... Это все от усталости - просто я потратила слишком много сил и для того, чтоб разобраться с тем, что происходит в штольне, и для лечения наших раненых...
  Именно оттого я чуть не задремала, и вначале не поняла, о чем спрашивает меня Казначей, и какого ответа все ждут от меня.
  - Извините, я задумалась... Вы о чем-то хотели меня спросить?
  - Не я один знать хочу - вновь забурчал Казначей - Что это было? Там, в каменоломне...
  - Я не понимаю...
  - А чего там непонятного? Жутковатые ты, красавица, слова говорила возле той стены. Не те заклинания, что творят ведуньи для ускорения роста цветочков на грядках. Плохая та магия, темная - мы уже на колдунов насмотрелись, можем отличить светлое от темного. И еще скажи: что это было за отверстие в стене, куда мы залезли по твоему совету, и откуда взялся туннель, по которому мы идем?
  Вот в чем дело! Людей испугали слова непонятного заклинания. Как видно, Казначей спросил меня о том, что было на уме у многих. Пока что все молчат, ждут моего ответа, да еще и смотрят на меня чуть ли не искоса. Боятся, что ли? Я их понимаю: если даже мне самой было неприятно произносить эти чуждые людям слова, то слушать их было еще более неприятно. Надо хоть что-то ответить на вопрос Казначея, а не то подозрительно будет...
  - Если честно, то я и сама не очень поняла смысл этого заклинания. Меня когда-то ему обучили, и вот вспомнилось... Сами видели - оно пришлось как нельзя кстати. А что касается того хода в стене штольни... Это нечто похожее на запасной выход, когда-то замурованный до поры, до времени.
  - Это в каменоломнях-то запасной выход? - в скрипучем голосе Казначея появилась язвительность.
  - Ну да...
  - В том месте была одна сплошная стена, и ничего больше! Кто же поймет, что там есть какой-то выход?
  - Я же говорю, что это не вход, а выход. Он должен был открываться не со стороны штольни, а как раз с внутренней стороны, там, где мы сейчас идем.
  - И когда же он, этот выход, был сделан?
  - Очень давно.
  - А почему тогда до сегодняшнего дня никто, кроме тебя, этого не заметил?
  Хм, как бы мне это пояснить, чтоб и правду не сказать, и чтоб при том правдиво выглядело...
  - Потому и не нашли, что не искали. Подобное даже в голову никому не пришло. А меня в свое время научили такие вещи определять. Вот и все, просто и понятно.
  - Лия, неужели этому тебя Марида учила? - удивлено спросил меня Гайлиндер.
  Угу, как же, будет Марида такому учить! Если даже она об этих заклинаниях и слышала, то вряд ли ими владела. Верно заметил Казначей - это черная магия, плохая... Но, естественно, об этом я не собираюсь никому говорить.
  - Конечно. Марида учила, кто же еще!
  - Кто эта Марида? - встрял в наш разговор Казначей. Вот неуемный!
  - Наша поселковая ведунья. Надо же, а я и не знал, что она не только лечит! Впрочем, было в ней что-то такое, выделяющее из всех... Помнится, в вашем доме она частенько бывала, заходила чуть ли не чаще, чем к кому-либо другому. Значит, тебя она выбрала для обучения своей науке?
  - Вроде того...
  - Тогда все правильно, этого и следовало ожидать. А я вначале все никак не мог понять, отчего это Ют-Ань с вами так покорно шел.
  - Извини, не поняла, что ты имеешь в виду?
  - А что тут непонятного? У Ют-Аня, ну, у горного мастера, что шел с вами, у них вся семья какую-то там магию знает. Та магия позволяет им под землей безбоязненно передвигаться, никогда не теряться даже в самых запутанных переходах, из любой щели выползать. Поговаривают, что он колдун. Ну, с землей чего-то делает, и ни обвалы его не трогают, не другие беды, что с другими случаются под землей. За это его остальные мастера не любят. И побаиваются.
  Так вот в чем дело! Оказывается, кхитаец владеет одним из видов магии земли, сильной и мощной, но она, эта самая магия, действует только под землей. Например, как в этой самой каменоломне... А вот на поверхности, под ярким светом солнца, она почти бессильна. Оттого-то мне и удалось так легко взять кхитайца под свой контроль там, наверху. К тому же он никак не ожидал нападения... Ну, а после того ожога огнем, что он получил случайно (все же огонь разрушает очень многое, в том числе и приказы чужой воли), кхитаец стал выходить из-под моего влияния, а вместе с тем потихоньку начал притягивать к себе в помощь силу земли. Потом, когда сумел набрать достаточно сил, сбежал...
  Теперь все становится понятным, как и то, отчего молчит Койен. Что ж до меня не дошло это сразу? Ведь ответ очень прост: подземелье - не его стихия. Здесь властвуют иные силы и он тут, если можно так выразиться, не имеет права голоса. А то, что Койен все же разок дал знать о себе, и сказал, куда нам следует идти - так это было уже неподалеку от выхода на поверхность, где сила земли немного ослабевает. Впрочем, Койен и там не мог особо говорить...
  - А вот это место, по которому мы идем... - снова подал голос Казначей. - Это ведь боги сотворили, не люди?
  - Конечно. Да вы и сами это видите.
  - Вдоль нашей реки, где находится мой родной поселок - там тоже есть горы - подал голос один из солдат Гайлиндера. По-моему, его звали Рыбак. - В одной из них пещера была, и из нее шло несколько ходов в глубь земли. Я, когда маленьким был, с друзьями-приятелями там частенько ползал. До конца этих ходов мы, правда, так ни разу и не дошли... Родители запрещали нам ходить в те места, да только что детям какие-то запреты, пусть даже и родительские! Наверное, и здесь то же самое...
  - Возможно, - согласился Гайлиндер. - Только вот мы с вами в этих местах провели не один год, но никогда не слышали о том, что где-то рядом есть пещеры...
  - Ладно, засиделись мы здесь что-то с вами - поднялась с места Варин. - Надо идти. Давай, Трей, веди дальше.
  Поднимались с трудом. Конечно, все устали, измотаны, но надо идти дальше и постараться понять, наконец, куда же мы попали, и куда ведет этот ход. И все же нам тяжело: кажется, все передохнули, напились, и нам должно стать легче, а получается наоборот - каждый шаг дается с трудом. Ну, мне нечего ныть, раненым сейчас приходится куда хуже. Вот им действительно нужен отдых и долгий сон...
  Снова эта узкая щель в скальной породе. Однако я шла без боязни - не сомневалась, что рано или поздно, но мы отсюда вберемся. Только бы раненые выдержали!
  Надо отметить, что люди у Гайлиндера хорошо организованы. Конечно, это если говорить о его солдатах. Степняк и Наследник тоже прислушиваются к словам Гайлиндера, хотя и не сказать, что полностью ему подчиняются. Ну, лидер - он и есть лидер. Казначей, правда, здесь стоит на особом положении. Может, он в чем-то разбирается куда лучше всех нас, но в армии ему точно не место.
  В этот раз я шла вслед за идущим впереди Треем. Как сказала Варин, мало ли что нас может ожидать на этой неизвестной дороге, вдруг Трею понадобиться помощь... Бывший охранник Правителя от такой перспективы лишь чуть скривил губы, но ничего не сказал. Не любит меня парень, ох, не любит!
  Шли мы очень долго. Как мне показалось, не один час. Внезапно Трей остановился, а за ним замерла и вся цепочка уставших людей. Это произошло в тот момент, когда я уже стала всерьез подумывать о том, под каким благовидным предлогом мне стоит упасть на землю и замереть на часок-другой...
  - В чем дело, Трей? - по голосу Варин не скажешь, что она хоть немного устала.
  - Впереди стена... - а вот в голосе Трея чуть заметна растерянность.
  - Не может быть! - я довольно бесцеремонно отодвинула с дороги Трея, и вышла вперед. - Здесь не может быть никакой стены!
  - Говорят же тебе - тупик! Дальше дороги нет...
  Впереди, без сомнения, больше не было дороги. Путь перегородила каменная стена, в которую упиралась та самая расщелина, по которой мы пробирались уже не один час. Более того, эта неровная каменная стена довольно заметно нависала над нами, вызывая неприятные мысли о возможном обрушении. Получается, мы в тупике, причем в опасном тупике, из которого надо немедленно убираться назад... Одна только мысль об этом приводит в отчаяние. Надо же, затратили только сил для того, чтоб оказаться здесь, в непонятном месте, глубоко под землей...
  Но, без сомнения, тут должен быть проход! Даже не оборачиваясь, я уловила отчаяние людей, стоявших позади меня - надо же, столько времени пробираться под землей только для того, чтоб оказаться в каменной ловушке! И я их понимаю...
  Стоп! Если перед нами тупик, тогда откуда здесь идет приток свежего воздуха? Всмотрелась чуть внимательней в каменную стену. Вроде все нормально, стена как стена. А если... Вновь сосредоточилась, окрасив все внутри себя в красный цвет. Надо же, мы едва не попались на довольно простой фокус, но весьма действенный! Правда, надо признать, это этот внешне простой фокус весьма сложен в исполнении. Вновь подумала: кто же ее, эту иллюзию, так умело поставил? Причем все это было проделано достаточно давно, но, опять-таки, настолько сильно!..
  Особая иллюзия... Тут можно не тратить понапрасну силы и время на снятие наведенного, можно поступить куда проще и действенней. Забрав у Трея горящий факел, ткнула огнем в ту невесть откуда взявшуюся стену. Ну, что-то подобное я и ожидала...
  Это надо было видеть: на наших глазах часть огромной серой скалы внезапно вспыхнула почти бесцветным и бездымным огнем, сгорая, как тонкий лист бумаги, в неярком свете факела. На глазах потрясенных людей мощная и неприступная часть нависающей над нами стены (во всяком случае, так казалось на первый взгляд), осыпалась вниз почти невесомым пеплом, открывая неширокий вход в какую-то пещеру. Кто-то очень давно поставил здесь иллюзию стены, и поставил хорошо. Правда, с той поры прошло много лет, и сейчас иллюзия ослабла - вон, как легко сгорает.
  - А это еще что такое? - раздался удивленный голос позади меня.
  - Это так называемая защитная иллюзия. Только вот обычно она ставится куда проще, и снимается чуть ли не одним взмахом руки. В обычную иллюзию можно просто пройти, но со стороны любому увидевшему подобное зрелище покажется, что вы входите, например, прямо в камень, или в стену. Некоторые уличные фокусники умеют проделывать подобные штуки, но, если можно так выразиться, в очень облегченном виде. Настоящая иллюзия, да еще и такая, чтоб ее можно было потрогать рукой - дело совсем непростое. Но здесь... Не знаю, кто ее, эту иллюзию, поставил здесь много лет назад, причем сделано это было в то же самое время, что и выход в каменоломне... Для чего и кому это было надо - не могу ответить, но следует признать: тот человек, что все это сделал, был великим мастером своего дела.
  - Кто бы знал, как мне надоели эти колдовские штучки - снова забурчал чей-то голос. Ну, можно не сомневаться - это Казначей изливает душу. Впрочем, в этот раз я с ним была полностью согласна: мне тоже все это стало надоедать. - Только вот зачем сейчас нужно было эту самую иллюзию огнем палить? Что, нельзя было ее снять как-то по-другому? Когда огонь вспыхнул, я думал - все, пришел мой смертный час!
  Казначей, если ты не перестанешь ворчать, то твой смертный час, без сомнений, придет, и очень скоро, только вот наступит он уже от моей руки. Или же ты меня доконаешь своим вечным недовольством...
  - Почему же, ее можно было снять, но возиться с этим делом мне сейчас не хочется. А огонь - он уничтожает все чужое, наносное, и заодно очищает... Так что я пошла по легкому пути.
  - Постой... - это уже Гайлиндер. - Я так понимаю, что эта иллюзия что-то там защищала. Или же нечто прикрывала от чужих глаз...
  - Точно. Она закрывала вход в эту самую пещеру.
  - А что там?
  - Не знаю...
  - Тогда поступим так - Варин, как всегда, была немногословна. - Трей, давай вперед, а мы пока постоим здесь. Прежде всего надо выяснить, что же такое спрятано в этой самой пещере - не зря же ее так скрывали от чужих глаз...
  Трей молча забрал у меня факел и пошел вперед, в узкий проход, за которым скрывалась темнота пещеры. Прошло совсем немного времени, как от вновь показался в проходе.
  - Все в порядке. Заходите.
  Протиснувшись через узкую щель входа, мы оказались в небольшой пещере. Надо же, эта пещера представляла собой чуть ли не правильный круг, с довольно низким сводом.. Во всяком случае, здоровяку Орану кое-где надо было пригибаться, чтоб не задеть его головой. На первый взгляд, кроме той узкой щели в стене, через которую мы попали сюда, из этой пещеры нет другого выхода. Одна сплошная каменная стена. Но это только кажется.
  - Отсюда можно выйти? - это Варин задала вопрос, который, я уверена, вертелся на языке у многих.
  - Да. Здесь в двух местах - вон там и там, поставлены такие же иллюзии стены, как и та, что только что без остатка сгорела. Снять?
  - Чуть позже. Вначале осмотримся. А в общем... Снимай.
  Ладно, осмотримся. Чтоб лучше было видно, зажгли второй факел. Надо же, наконец, понять, куда мы попали, и что тут такое скрывается. Подобную иллюзию просто так не ставят. На ее создание уходит слишком иного сил.
  . А, между прочим, эта пещера когда-то была обитаема. Мы рассмотрели нечто, похожее на грубо сколоченную скамью и стол, на котором, вот чудо!, стоял небольшой изящный подсвечник с полностью сгоревшей свечой. Стекший со свечи воск от старости не просто ссохся, но, можно сказать, превратился в камень и растрескался. Рядом лежала пачка столь же окаменевших от старости восковых свечей. Кроме подсвечника, на столе находится несколько листов тонкого чистого пергамента, стоит удивительно красивая хрустальная(!) чернильница с высохшими чернилами, на стол кинуто несколько остро заточенных перьев... Такое впечатление, кто-то собирался писать письмо, но так и не успел набросать на пергаменте даже строчку. Неподалеку, на стене, прикреплен полностью сгоревший факел. Еще несколько наспех сделанных факелов сложены в стороне. На скамье небрежно брошена мужская холщовая одежда, старая и поношенная чуть ли не до дыр. В таком тряпье только бедняки ходят... Впрочем, до этой одежды даже дотрагиваться страшно - того и гляди, рассыплется на волокна и труху от старости и ветхости. Еще какие-то вещи, правда, их совсем немного. Да, без сомнений: очень много лет назад здесь кто-то обитал.
  А, вот и хозяин! На дощатой лежанке находится скелет в полуистлевших черных одеждах. Судя по этим одеждам, лежащий человек при жизни был колдуном. Похоже, он умер в полном одиночестве, причем еще до смерти умудрился сделать себе здесь столь хитрую нору, что за все эти годы его так никто и не нашел. А учесть то, насколько основательно этот человек пытался обезопасить свое жилище, то следует предположить, что у него для этого должны быть весьма серьезные основания. Что ж, теперь хотя бы становится понятным, кто наставил здесь иллюзии, да и все остальное в каменоломне...
  Кстати, в пещере неплохо. Посередине ее обложенное камнями старое кострище, даже немного сухих дров имеется, пол покрыт мелким песком. О, и здесь около одной из стен находится нечто похожее на небольшую, но глубокую чашу с водой! Что ж, здесь есть все для того, чтоб отдохнуть какое-то время. Или спрятаться, пусть и ненадолго.
  - Этот человек... Он что, жил здесь? - спросил лейтенант Лесан, глядя на скелет в черных одеждах. - Он кто, затворник?
  - Этот человек здесь не жил, а скрывался. Видите, тут все входы и выходы надежно прикрыты иллюзиями, с первого раза и не поймешь, в чем дело... Надежное укрытие для того, кто не желает, чтоб его нашли. Знаете, что меня удивляет? По логике, тут должны быть и охранные заклинания, но отчего-то их нет...
  - Черные одежды... Это был колдун?
  - Да.
  - А что он тут делал?
  - Пока не знаю.
  Подошла к лежанке, посмотрела на скелет... Черная одежда колдунов... Похоже, при жизни это был человек совсем невысокого роста, можно даже сказать, маленького. Интересно, что же такое с ним приключилось, отчего и от кого он прятался здесь? Неужто этот маленький человек в одиночку сумел поставить и то жутковатое охранное заклинание в каменоломне, и обезопасить эту пещеру? Если это действительно так, то возникает вопрос: кто он такой? И по какой причине тут оказался? Такие меры предосторожности просто так не предпринимают. Может, он спасался? Но от кого? Похоже, что ответ на этот вопрос совсем не прост...
  - Интересно, тут не найдется хоть чего-то поесть? - спросил кто-то за моей спиной.
  - Откуда...
  - А огонь хотя бы зажечь можно?
  - Можно.
  - А в этих сумках что?
  - В каких сумках?
  - Да вон в тех, что стоят неподалеку от лежанки... Ну, у стены... Видишь?
  И как это я не заметила седельных сумок? Большие, потрепанные, сделанные из грубой кожи, но все еще очень прочные. Похоже, в свое время они долго служили своим хозяевам. На подобные сумки я уже успела насмотреться в здешних местах. Такие, или похожие на них, седельные сумки тут есть у каждого крестьянина в хозяйстве. Пусть они внешне совсем неказисты, но зато крепкие, и могут вмещать в себя немало. Очень удобная вещь и в хозяйстве, и в дороге. Местные крестьяне такие сумки обычно перекидывают через спины осликов, которые в крестьянских домах Нерга обычно заменяют лошадей. Сейчас эти сумки, стоящие у стены, были наполовину опустошены. Как видно, оказавшись в пещере, хозяин вынул из них часть лежащих там вещей.
  Я только сейчас обратила внимание на положение скелета. Такое впечатление, что человек, умирая, из последних сил протягивал к сумкам свою руку, но так и не дотянулся до них. Что ж там такое спрятано, какое сокровище? А может, там просто лекарство, до которого умирающий не смог добраться?
  Протянула руку к сумкам, и тут же отдернула назад. Ничего себе!
  - Лия, что там такое? - Варин, как всегда, очень наблюдательна.
  - Варин, ты не поверишь! На эти сумки, и на их содержание наложено заклятие нетленности! Причем заклятие настолько мощное, что я могу только удивляться! Все еще действует в полную силу! Потрясающе!
  - То есть...
  - Погоди, сейчас сниму это заклятие, и посмотрим, что там внутри.
  - Что это у вас такое? Чем занимаетесь? - к нам подошел Кисс.
  - Сейчас... Вот, все снято.
  Распахнула одну из сумок. Ничего себе! Дорожная сумка до половины была наполнена плитками пемкана, сушеным мясом, сухарями... Быстро просмотрела продукты. Невероятно, но вся эта еда вполне годится в пищу! У меня нет слов! Если это не подарок судьбы, то не знаю, как еще можно назвать подобное стечение обстоятельств! Но, тем не менее, у меня не укладывается в голове: как могло получиться, что еда сколько лет пролежала в сумке, но при том оставалась годной в пищу?! Ее даже время не тронуло... Потрясающе! Не знаю насчет завтра, но сегодня голодными мы точно не останемся.
  Распахнула вторую сумку, заглянула внутрь. А это еще что такое? Какие-то мешочки, лично мне очень знакомые по внешнему виду. Можно даже не заглядывать внутрь: и так понятно, что в одних - деньги, в других - драгоценные камни. Развязала один, другой... Ого, какие крупные камни! Можно сказать, целая пригоршня отборных бриллиантов, на редкость больших, чистых и хорошо ограненных! В другом - такая же пригоршня прекрасных рубинов. Развязала еще несколько мешочков. Два из них под завязку набиты золотыми монетами, причем в одном были монеты немалого достоинства, по внешнему виду напоминающие наши империалы, а в другом - обычные золотые. Еще в одном мешочке - разменная серебряная мелочь, в последнем - потертые от старости мелкие медные деньги. Странное сочетание. Кажется, кто-то хотел иметь при себе деньги на все случаи жизни: с кем-то расплачиваться жалкой медяшкой, а кому-то предлагать полновесное золото. Что ж, следует признать: некто был очень предусмотрительным человеком.
  Что там еще? Завернутые в тонкую кожу десятка два пергаментов, чуть ли не сплошь покрытыми печатями, сургучом, подписями... Очень напоминает долговые бумаги. Надо же, на каждой из них стоит даже некая магическая метка! Нужно будет показать их Казначею, может, он в них что поймет.
  Шкатулка, доверху заполненная небольшими пакетиками, мешочками, узелками с завязанными в них порошками... Это что, лекарства? Возможно.. Наверное, умирающий тянулся именно за этой шкатулкой... Интересно, что тут лежит? Э, да тут не только лекарства! Н-да, с этой шкатулкой и с ее содержимым следует разбираться отдельно.
  Несколько листов пергамента. Я посмотрела - хорошие, чистые листы, на которых еще никто и никогда не писал. Видимо, их, эти самые чистые листы, взяли для каких-то важных писем.
  Что там еще, в этой старой сумке? Заглянув внутрь, в первый момент я даже не поняла, что это такое. Потом вытащила оттуда деревянный цилиндр, покрытый затейливым орнаментом, открыла его. Старинный свиток тонкого пергамента с начертанными на нем непонятными письменами замечательно сохранился. В растерянности вновь заглянула в сумку, и достала оттуда толстую книгу в тяжелом деревянном футляре, который был сплошь разукрашен тяжелыми золотыми завитушками. Мне даже не понадобилось ее раскрывать - я и без того поняла, в чем дело. Вот уж чего-чего, а подобного я ожидала меньше всего! Рядом тихо ругнулся Кисс - он тоже все понял...
  Распахнула сумку пошире. Там лежит еще одна книга, еще более толстая, и в таком же деревянном футляре, только вот на том футляре, кроме золота, еще и драгоценных камней хватает - фуляр из красного дерева чуть ли не целиком обложен хорошо гранеными изумрудами. Рядом с лежащей в сумке книгой находится еще четыре деревянных цилиндра, все из добротного черного дерева, и украшенные затейливой резьбой...
  Это были они, часть из тех манускриптов, которые много лет назад были похищены из главного хранилища колдунов Нерга. Те рукописи, за которыми мы будто бы и пришли сюда...
  Я растерянно посмотрела на Варин. Ну, а та, в свою очередь, глянув на книгу в моих руках, не менее растерянно уставилась на меня.
  - Нет... Не может быть...
  - Да, Варин, да, это они и есть... Две толстенные книги и пять свитков...
  Длинная фраза, которую затем Варин произнесла в пространство, удивила меня ничуть не меньше, чем та невероятная находка, что сейчас лежала перед нами в потрепанных дорожных сумках. Надо же, а мне еще недавно и в голову не могло придти, что Варин знает такие слова, да к тому же умеет так разнообразно и затейливо их применять...
  
  
   Глава 10
  
  Да, вдобавок ко всем нашим радостям и для наступления полного счастья единственное, что нам не хватало - так только этой находки. И без того дела идут далеко не блестяще, а сейчас вообще - полная... Не буду уточнять, что именно.
  Если коротко: мы совершенно случайно набрели именно на то, или, вернее, на те самые колдовские книги, за которыми нас, по придуманной Вояром легенде, и послали в Нерг. Древние книги и свитки из главного хранилища тайных знаний Нерга, точнее, некоторые из тех самых похищенных оттуда манускриптов, которые уже не одну сотню лет разыскивают колдуны.
  Сразу стало все понятным, в правильный рисунок сложились все кусочки головоломки. Кое- что из того, о чем мы не знали, порассказал и Койен, который дал знать о себе через какое-то время. Правда, объявился он ненадолго, но и краткого общения с ним мне хватило, чтоб понять многое...
  Так вот, тот человек, чей скелет находится на лежанке в пещере, при жизни являлся одним из главных членов конклава колдунов. Сколько колдунов входило в конклав - точно неизвестно, их число постоянно менялось, но, тем не менее, численность тех избранных никогда не превышала сотни: слишком высокие требования предъявлялись тем, кто хотел войти в число особых, возвышающихся над всеми и достигших подлинных высот в своем деле. Но всегда, еще с древних времен, было одно незыблемое правило: во главе конклава стоял не один человек, а трое, примерно равных по знаниям, силе, уровню мастерства. Считалось, что подобный триумвират в правлении страной куда более эффектен, чем безраздельная власть одного человека. Этих троих избирали общим голосованием все те, кто состоял в конклаве. Так вот, тот, чьи останки сейчас лежат перед нами на грубо сколоченной лежанке - он как раз и был одним из той троицы, что в свое время вершила судьбы не только Нерга, но и многих подвластных ему стран.
   Рин-Дор Д"Хорр был одним из тех, кого боялись, и до высокого колдовского мастерства которых только мечтали дорасти. Человек маленького роста и большого ума, которому молодежь меж собой дала немного язвительную кличку - Москит. Пусть он не задался ростом, но зато власть приобрел большую, обидчиков "кусал" больно, и надо признать, этот человек был одним из тех, кого много позже назовут "великим, но недальновидным". Умный, жесткий, волевой, и притом весьма злопамятный. Довольно опасное сочетание...
  Вместе со своими давними товарищами Москит крепко держал конклав твердой рукой, с неприязнью относился к непонятным фантазиям и ненужным, на его взгляд, экспериментам честолюбивой молодежи - незачем, мол, портить невесть какими выдумками то, что уже и без того проверено веками. Нерг, мол, стоял на крепких древних традициях, и на них же будет стоять дальше, так что не стоит расшатывать крепкие устои новомодными веяниями для ублажения горячей молодежи - мало ли что им в голову может придти!.. На то она и безголовая юность, чтоб жить невесть какими фантазиями... Дескать, вырастут, с годами наберутся ума, и только тогда поймут, что можно делать, а о чем и думать не стоит. В колдовском искусстве Москит придерживался старинных патриархальных устоев, и, разумеется, требовал того же от других. Постепенно его приверженность старине стала притчей во языцех, а позже многие чуть ли не в открытую стали упрекать Рин-Дор Д"Хорра в том, что он стал выживать из ума. Что ж, справедливости ради следует признать, что к тому времени Москит, и верно, был уже очень стар.
  Конечно, жизнь идет своим чередом, в нее всегда приходит что-то новое, которое, нравится это некоторым или нет, но надо принимать. Спорить с этим очевидным понятием просто глупо. Наиболее прозорливые старики в конклаве это понимали, и не возражали против введения некоторых изменений как в науке и исследованиях, так и в политике и жизни Нерга, тем более, что в то время это действительно было необходимо. Думается, что со временем, скрепя сердце, и Москит должен был бы признать, что определенные изменения, и верно, нужны, только вот ему для этого не хватило времени. А, может, причиной всего было упрямство старого колдуна и его нежелание перемен, к тому времени достигшее своего предела...
  Дело в том, что подрастающие молодые колдуны, словно волчата, хлебнувшие крови, рвались к главной добыче, то есть к самым вершинам власти в конклаве. Однако Рин-Дор Д"Хорр посчитал (и это была его основная ошибка), что галдящая и требующая для себя немыслимых привилегий (по его понятиям) молодежь еще недостаточно опытна, и, при том, обладает далеко не всеми необходимыми знаниями, чтоб претендовать на высокие места в конклаве, решать судьбу страны, или же диктовать кому-то свою волю. Молоды, мол, да вдобавок ко всему наглы и невоспитанны. Вот годков через десять, если они к тому времени хорошо подучатся...
   К сожалению, старый колдун совсем забыл о том, что волчата быстро превращаются в хищных волков, которые не боятся ничего, кроме грубой силы. И еще молодые волки жаждут крови, которую каждый из них уже успел не раз вкусить, добираясь до заветного членства в конклаве... Вдобавок волчата сумели сбиться в большую стаю, а с этой опасностью следует считаться даже заматеревшим в сражениях старым бойцам. Так что если от вожделенной цели жаждущих боя молодых волков отделяет недовольство каких-то замшелых пеньков, у которых от старости мозги давно покрылись плесенью, то пусть те пни во всем последующем винят только себя - в конце концов на этом свете трухой становится все, и первым в прах превращается именно то, что мешает идти вперед и беспрестанно путается под ногами... У стаи могут быть лишь сильные вожаки, из числа тех, что могут не только завоевать, но и удержать свое место под солнцем. Ну, а те из старых волков, что вздумают воспротивиться силе молодых, быстро ощутят на своей шее тот самый мощный захват железных клыков, после которого обычно не выживают...
  Однако оскорбленные и преданные учениками старики вовсе не собирались сдаваться без боя. Оно и верно: среди тех, кто в свое время пробил себе дорогу в конклав, слабаки не встречались. Были, пусть и старые, но бойцы, не привыкшие просить милости у победителя. Матерые, пусть и постаревшие волки, даже лишенные многого - с такими всегда надо считаться...
  Теперь уже доподлинно неизвестно, кто именно из тех стариков, которых с треском выставили из конклава, подал идею насчет похищения наиболее ценных рукописей из главного хранилища, но все остальные полностью поддержали это безумное предложение. Старики были глубоко оскорблены, а от обиженных людей трудно ожидать полностью логичных поступков. Возможно, изгнанные из конклава этими своими действиями на что-то рассчитывали...
  Сейчас на этот вопрос уже не ответить, однако каждому ясно, что внезапная потеря власти больно бьет по человеку. А если учесть, какая власть у них была еще совсем недавно, и что они потеряли!.. Падать вниз всегда больно и нестерпимо обидно, и вдвойне, а то и втройне тяжко рухнуть с той вершины, на которую они в свое время сумели взобраться с таким трудом. Подобные обиды просто так не забываются, а чувство мести часто затмевает голос рассудка, так что последствия могут быть весьма непредсказуемы.
  Так случилось и здесь. Старики прекрасно понимали, что те, кто в открытую восстанут против молодых захватчиков, долго не протянут - не те сейчас времена, и не те обстоятельства, чтоб новая власть в конклаве проявляла милость к поверженным, тем более что эти поверженные были все еще очень опасны. Как было сказано: большинству из тех старых членов конклава, которые все еще противятся переменам, нечего делать в столице. Однако в память об их прошлых заслугах старикам дозволили удалиться живыми в ссылку. Но каждому было поставлено одно условие - изгнанным следовало навсегда забыть о возвращении назад!
  Что ж, старики, как им и было приказано, покинули столицу Нерга, только вот направились вовсе не туда, где им было велено скоротать оставшиеся дни своей жизни. Вернее, старые колдуны не уехали к месту своего изгнания, а сбежали туда, куда сочли нужным, взяв с собой лишь самое необходимое. Каждый их беглецов забился в свое тайное место, о котором не знали другие, и, естественно, прихватил перед убытием некоторые из самых ценных манускриптов, находящихся в главном хранилище Нерга, а уж кто и что именно оттуда похищал - это старые вояки решали самостоятельно, отбирали манускрипты на свой вкус и исходя из собственных пристрастий, тем более, что в том хранилище было, что взять...
  Естественно, что после обнаружения пропажи на ноги были подняты все силы, и кое-что сумели вернуть. Кое-что, но далеко не все... Во всяком случае, со свой частью похищенного Рин-Дор Д'Хорр не собирался расставаться ни в коем случае. И он все рассчитал верно...
  ...По пыльной проселочной дороге устало брел невысокий худой старик в бедной одежде. За собой он вел старого ослика с навьюченными на него тяжелыми переметными сумками. Скорей всего, старик возвращается домой из ближайшего города, продав там свой нищенский товар и заработав при том пару медяков. Любому - хоть стражнику, хоть разбойнику - каждому понятно, что в этих старых сумках не может быть ничего иного, кроме нищенского скарба, или же такой ерунды, ради которой в полуденный зной не стоит даже сдвинуться с места, чтоб останавливать старика и проверить его дорожные сумки. Вряд ли у него под заплатанной одеждой найдется монета богаче медяка, да и ту, если будет отдавать, всю обольет слезами.
  Судя по тому, что у этого низкорослого старика есть чуть живой ослик, то он, может, и не считается последним бедняком в своей захудалой деревне, но и от придорожного нищего отошел недалеко. Таких стариков, в глубокой бедности доживающих свой безрадостный век, не хотели останавливать даже жадные дорожные стражники. Взять с них все одно нечего, да и время на таких никчемных людей понапрасну терять не стоит... Никому из увидевших старика не могло придти в голову, кем на самом деле является этот маленький, покрытый дорожной пылью человек, устало бредущий по дороге. Сейчас он торопился укрыться в своем тайном месте, о котором, кроме него, не знала ни одна живая душа.
  Старый колдун Рин-Дор Д'Хорр был родом из этих мест, хорошо их знал, помнил еще со времен своего несчастливого детства. Будущий колдун родился в нищем поселке, в бедной семье. Когда-то, еще будучи ребенком, он просто-таки облазил всю округу, и знал здесь все потаенные уголки. Конечно, он с куда большим удовольствием играл бы с мальчишками, но, увы... Ребята не только дразнили мальчишку из-за его маленького роста и не брали в свои игры, но, случалось, даже поколачивали, так что Рин-Дор с детских лет привык быть один. Отца и мать злили его тщедушное сложение, а также нежелание и неумение работать. Что за сын такой у них уродился, даже баттом его не сделать - не годится!
   Местный колдун только глянул маленького тощего мальчишку, и скривился: этот наверняка обряд не переживет, помрет, а если даже и выживет, то все одно: от этого дохляка проку в хозяйстве будет немного. Впрочем, ваше дело: если хотите понапрасну деньги платить за мальчишку, который вот-вот без того к Великому Сету уйдет, то пожалуйста, не возражаю, давайте денежки - и сделаем из парнишки батта, но я бы на вашем месте деньги поберег, не стал бы серебром понапрасну раскидываться. Лучше я за те деньги, что вы собираетесь за мальчишку заплатить, в батта любого из других ваших детей превращу, только давайте мне такого, который поздоровее будет, и который сможет отработать вам те деньги, что вы сейчас на него потратите... А этот ваш полудохлый мальчишка Рин-Дор на этом свете и так не задержится, уж поверьте мне на слово...
  С той поры в семье на парнишку, и без того не избалованного заботой, вообще перестали обращать внимание - дескать, проку от него никакого, даже на батта не годен, так что не стоит тратить на этого заморыша еду и родительское время.
  В результате Рин-Дору в родном доме доставались, в лучшем случае, объедки, но чаще он не получал там вообще ничего, кроме пинков и зуботычин. Но любому человеку надо чем-то питаться, и мальчишка целыми днями ходил по округе, добывая корешки и мелких грызунов. Поселок располагался среди невысоких гор, так что можно было целыми днями не попадаться никому на глаза.
  Однажды он в своих постоянных поисках еды как-то набрел на небольшой вход в пещеру. Ну, набрел - это не совсем верно. Местные, конечно, знали об этой пещере, только вот ходить туда им было некогда и незачем. Конечно, детям из поселка было строго-настрого запрещено к ней даже близко подходить, но разве запреты удерживают детей? Мальчишки, правда, изредка заглядывали в ту пещеру, но далеко внутрь не заходили - все же там было немало длинных и узких извилистых ходов, в которых можно очень легко заблудиться. К тому же все местные хорошо знают, что из себя представляют обвалы под землей.... В отличие от прочих, Рин-Дору в пещере понравилось, и постепенно он излазил там все входы и выходы, а частенько даже оставался в там по нескольку дней, тем более, что домашним до него не было никакого дела.
  Это продолжалось до того времени, пока местный колдун не обратил внимание на необыкновенные способности никому не нужного мальчишки, точнее, на его память, ум, сообразительность, способность к обучению. Тогда он отправил парнишку в столицу Нерга, на обучение жрецам - толковые служки в храмах всегда нужны. Только вот мальчишка оказался на редкость настырным и въедливым, и судьба уборщика при храме его никак не устраивала. Обладая незаурядным умом и редкой изворотливостью, он, неожиданно для всех, сумел подняться очень и очень высоко. О родном доме и своей семье Рин-Дор Д"Хорр не вспоминал - ничего хорошего там не было, а вот мысли о своей пещере посещали его частенько.
  Еще в самом начале своей карьеры, когда никому не известный молодой человек начал стремительно завоевывать авторитет среди колдунов, то он уже тогда понял: каждому, кто имеет отношение к сильным мира сего, не помешает иметь для себя то самое тайное местечко, где, в случае крайней необходимости, можно какое-то время отсидеться в безопасности. Нравы среди элиты колдунов царили такие, что без запасной норы было никак не обойтись.
  Однажды обстоятельства сложились так, что Рин-Дор Д'Хорру на какое-то время пришлось исчезнуть с глаз своих недругов. Тогда лучшей ухоронки, чем та пещера в его родных горах, не нашлось, а прятаться надо в тех местах, которые хорошо знаешь. Именно оттого он и направился туда, где когда-то, будучи ребенком, исползал все щели. Конечно, с тех пор прошло немало лет, им кое-что изменилось. Кое-что, но не все... Он также понимал, что в родных местах его будут искать прежде всего, а значит, надо сделать все, чтоб его никто не заметил, и чтоб его появление не отложилось в памяти людей...
   Никто из стражников на дорогах не обратил особого внимания на бедного плотника, везущего на своем ослике обрезки плохо обструганных досок. Оно и понятно - откуда бедняку взять деньги на хорошее дерево?!
  За те несколько недель, что Рин-Дор Д'Хорр пробыл в пещере, он вновь исследовал как ее, и все подземные ходы-выходы из той пещеры. Выяснилось, что один из ходов, ведущих из пещеры, проходил совсем близко от штолен каменоломни, где добывали оникс. Ну, чем не запасной выход для беглеца в случае крайней необходимости? У каждой лисы в норе есть тайная дыра, через которую она всегда может улизнуть...
  Дело в том, что по годами выработанной у него привычке все предугадывать и предусматривать, колдун решил заранее подготовить себе возможные пути отхода. Он играет в слишком серьезные игры, так что надо всегда идти на шаг вперед своих врагов, и вместе с тем принимать нестандартные решения. Вдруг его убежище сумеют обнаружить, или же произойдет что-то иное, весьма малоприятное? Если его расчеты на благополучное разрешение проблем не оправдаются, то он будет вынужден срочно уходить отсюда. Так что надо все заранее подготовить на этот самый особый случай, и вместе с тем не помешает отпугнуть от намеченного места работающих на каменоломне людей - велика вероятность, что при дальнейшей работе в штольне люди могут найти тот самый выход...
  Тогда колдун много чего сделал для того, чтоб полностью обезопасить себя: укрепил стену штольни, чуть изменил природную пещеру, ведущую к каменоломне, наставил иллюзий и нужных заклинаний... Ну, а уж насчет того, чтоб штольню обходили всеми возможными путями работающие на каменоломне люди - для этого он применил несколько необычное решение. Черные нити Амм-Вона отпугнут любого, а наиболее настырных могут и погубить... Для сотворения этого отпугивающего, и в то же время охранного заклинания у него были и умение, и возможность, а для обеспечения собственной безопасности никогда не надо жалеть не сил, ни времени. Зато теперь к той штольне никто и близко не подойдет, запасной выход сделан, и находится, если можно так выразиться, в боевой готовности, да и иллюзий он там поставил достаточно. Со сторон и не подумаешь, что за этими камнями может быть укромный уголок, надежно спрятанный от чужих глаз.
  Но все же, если обстоятельства сложатся так, что ему придется удирать, то беглец в любом случае сумеет уйти через каменоломню, а вот тем, кто будет преследовать его - им не повезет: они будут засыпаны землей, и быстро отправятся на тот свет. Правда, если им повезет, и удача окажется на стороне преследователей - они не окажутся под завалом, то все одно - путь за беглецом будет надежно перекрыт... А такую мелочь, как то, что при обрушении породы может погибнуть немало сторонних людей, волей судьбы оказавшихся поблизости в тот момент - это колдуна совсем не беспокоило. Он, как и большинство колдунов Нерга, не привык брать в расчеты подобную ерунду. Заиметь надежную нору с запасным выходом было куда важнее, тем более, что в конклаве некоторые из так называемых друзей на деле оказываются хуже крокодилов - сожрут тебя сразу же, стоит только зазеваться!
  Тогда, много лет назад, для Рин-Дор Д'Хорра все сложилось удачно. Отсидевшись в своем тайном местечке нужное время, он вернулся в столицу с лаврами победителя. Правда, перед тем, как покинуть свою пещеру, колдун, теперь еще и перед входом в нее, поставил отпугивающее заклинание, пусть и куда более простое, чем то, что стояло в штольне, но не менее действенное. Зато сейчас в эту столь любимую им пещеру никто из местных мальчишек не сунется, а если все же кто из них наберется храбрости и полезет в темный лаз, то через минуту этого проныру одолеет жуткий страх. Так и надо, не хватало еще, чтоб кто-то из местной детворы нашел его тайное укрытие!
  В свой родной поселок перед отъездом колдун, естественно, заезжать не стал - нечего ему там делать, в этой захудалой дыре, а что касается родни, так она ему и даром не нужна. К тому же он не собирался засвечивать место, где он скрывался все это время. И в последующем, несмотря ни на какие хитрые расспросы, колдун так и не открыл никому, где он прятался в то время, когда и друзья, и недруги - все сбивались с ног, разыскивая его. И вот теперь заветное место пригодилось вновь...
  Добравшись до пещеры, так же, как и много лет назад, Москит снял с ослика тяжелые дорожные сумки и мысленно приказал животному идти в сторону холмов. Нет сомнений в том, что этого старого осла живущие в округе хищники загрызут в самое ближайшее время - на прощание Рин-Дор Д'Хорр поставил на бедное животное метку, которая для каждого жаждущего крови зверя звучит как приглашение на обед. Ничего не поделаешь, надо избавляться от животины - все одно этот длинноухий ему теперь без надобности.
  Старый колдун верно рассчитал время, и оказался у пещеры уже затемно, когда по дорогам прекратилось движение, а люди попрятались в свои домишки, спрятались за крепкими запорами. Прекрасно, никто не видел, что некто скрылся в пещере.
  Однако, какие тяжелые сумки! Просто неподъемные... Кажется, в прошлый раз доски весили много меньше. Или просто он тогда был куда моложе? Вроде перед отъездом взял с собой только самое необходимое, а обе сумки набиты до того, что еле застегнулись!
  То и дело, останавливаясь на отдых, и с трудом таща на себе тяжеленные сумки, старый колдун добрался до своего места. Как он и ожидал, в пещере за все эти годы никто не побывал. Ни одно живое существо не нарушило целостность иллюзии при входе, да и внутри самой пещеры все было без изменений, все осталось так, как он оставил много лет назад, когда покидал это место. Ностальгическую улыбку вызвал вид грубой мебели, в свое время довольно неумело сколоченной им из досок...И посыпанный мелким песком пол в пещере был не тронут ничьими посторонними следами... Что ж, и заклинание, и иллюзии - все работало в полной мере.
  С непередаваемым удовольствием колдун скинул с себя нищенские лохмотья. Как же его раздражали эти грязные тряпки! И как только в них крестьяне ходят? Впрочем, что взять с тупой черни... Лишь надев привычную черную одежду, Москит вновь почувствовал себя уверенно. Все же одежда много значит... Поставил на стол свой любимый подсвечник, достал связку свечей, вынул одну из них, поставил в подсвечник и зажег... Свет от укрепленного на стене факела и от небольшой свечи создавал в пещере уют. Хорошо... Достал лист пергамента, чернила, перо, и даже чернильницу, которая, как считал Москит, приносит ему удачу... Не стоит впустую терять время, надо заниматься срочными делами. У него есть план, и его, этот план, надо срочно претворять в жизнь. Старый колдун чуть усмехнулся: эти наглые мальчишки в конклаве у него еще попляшут! Нашли, с кем связываться! Много лет назад, находясь в сходных условиях, он сумел выиграть в, казалось бы, безнадежной ситуации, и сейчас он вновь возьмет свое!
  Только вот каким же усталым он себя чувствует! Когда несколько дней назад Москит тайно покидал столицу, то был бодр и полон сил, не то, что сейчас. Вон, даже перо в руке не держится, дрожит, и перед глазами все расплывается... Это все последствия от долгой и трудной дороги, после которой он всерьез вымотался. Да и чувствует себя он совсем плохо, тяжесть во всем теле... Наверное, жара в дороге доконала, не иначе! Конечно, у него полно неотложных дел, но, пожалуй, дела могут подождать какое-то время, надо отдохнуть хоть немного. Да, бесспорно, отдых необходим - потом он быстро наверстает упущенное...
  С трудом дойдя до дощатой лежанки, опустился на нее. Все же хорошо он тогда сколотил ее, эту лежанку. Пусть она получилась простой, грубой, и без особого изящества, зато крепкая, надежная... Не стоит сидеть, лучше прилечь... Сейчас его отчего-то совсем не держат ноги, и самочувствие скверное... Наверное, от усталости. Неудивительно: в его возрасте пройти пешком такое расстояние по жаре, без отдыха и на голодный желудок! Может, стоит хоть немного поесть? Но на еду даже смотреть не хочется... А в одной из сумок у него продукты, как бы не испортились! Он взял с собой достаточно пропитания для того, чтоб его какое-то время не беспокоил собственный желудок, и чтоб ему не надо было лишний раз выходить на поверхность. Преодолевая слабость, наложил заклятие нетления на обе сумки - так, на всякий случай... Надо бы еще поставить охранные заклинания, только вот сил совсем нет... Ничего, их он поставит чуть позже, когда придет в себя после тяжелого пути, а сейчас старый Москит не может даже пошевелиться...
  Надо поспать, тем более что глаза закрываются, да вот только сна нет, а есть непонятная тяжесть в груди. Давит так, будто на сердце положили камень. Давно стоило заняться собственным здоровьем, только вот до себя самого, если можно так выразиться, руки не доходили. Вечно ему было некогда, постоянно находились какие-то крайне неотложные дела, сыпались одно на другое, словно песок в тех больших часах, что стояли в его кабинете... Сейчас вот причина его временного нездоровья и не ко времени заболевшего сердца - в этой взбунтовавшейся молодежи! Довели, сопляки!..
  Ничего, ничего, он с ними разберется, мальчишки по молодости оставили много хвостов, за которые их можно неплохо попридержать, да при том еще и мордой о камень ткнуть, причем так, чтоб впредь неповадно было! Скажите, свою силу они почувствовали, жалкие подмастерья! Скинуть некоторых немощных стариков из конклава у мальчишек, возможно, и получится, а вот с ним, с Рин-Дор Д'Хорром - э, нет, такие штуки с настоящим колдуном у много возомнивших о себе детишек не пройдут! Его уже пытались разок свергнуть, да только из этих попыток ничего не вышло! Даже наоборот: он стал более сильным, и приобрел еще большую власть! А вот где сейчас те, что в свое время поднимали на него свои облезлые хвосты? То-то и оно... Почти никого из них не осталось, а те, кто еще живы, сделать с ним ничего не смогут. То же самое будет и с теми, кто сейчас вздумал было скинуть его с той вершины, куда от сумел подняться...
  Так что ни у кого не получится свалить Москита и на этот раз, тем более что у него есть хорошо разработанный план, и недалек тот день, когда зарвавшиеся сопляки вынуждены будут сквозь зубы признать, кто же в этой стае настоящий вожак, а кто может только слабо тявкать из-за угла, покрепче поджав к ногам свой жалкий хвост...
  А его так называемые единомышленники по конклаву... Дерьмо! Кое-кто из них на поверку оказался настоящей тряпкой, ценящий покой и комфорт выше истины и власти. Конечно, с молодежью первое время вполне можно было договориться, только вот разве хочется хоть кому-то идти на компромисс? Тем более, если сейчас меж собой схлестнулись немалые амбиции...
  Что ж, что произошло, то произошло, и теперь надо исправлять то, что они, старики, умудрились проглядеть. Следует строго действовать по заранее обговоренному плану. Конечно, не всем из изгнанных можно доверять, но он и сам прекрасно знает, что ему следует делать, и на кого из друзей - недругов стоит надеяться.
  Ничего, этим мерзким мальчишкам, что с пеной у рта и выпученными от счастья глазами рвутся к власти, надо преподать хороший урок на будущее. И он это сделает! Недоучки, нахватавшиеся верхушек знаний, но не дошедшие до корней истины и не проникшие в структуру вещей!.. И они, эти зарвавшиеся юнцы, посмели обвинить подлинных носителей древних и запретных знаний в узости мышления и в том, что для многих из стариков нагретое кресло в конклаве куда дороже развития науки и служения Нергу!.. А ведь кое-кого из этих горлопанов Рин-Дор Д'Хорр учил сам... Какая черная неблагодарность! Конечно, в конклаве каждый сам за себя, но эти недоучки сумели каким-то образом объединиться против, как они сказали, "замшелых и выживших из ума стариков"! Ну, он им еще покажет, кто выжил из ума, а кому ума еще не хватает...
  Внезапно грудь колдуна пронзила страшная боль, лишая возможности старика сделать даже слабый вдох. Рин-Дор Д"Хорр был достаточно опытным человеком, чтоб понять - это не простой сердечный приступ, здесь все гораздо серьезней и страшней. Сердце... И почему он раньше не занялся лечением?! Все решал другие проблемы, которые казались ему куда более важными, чем собственное здоровье...
  В сумке должно быть лекарство. Еще там книги... Из последних сил старый колдун потянулся к стоящим неподалеку от его изголовья седельным сумкам, не отдавая себе отчета, до чего же он хочет дотянуться: до заветной шкатулки с самыми разными снадобьями, или же до колдовских книг, которые он любил чуть ли не больше жизни...
  Только вот душа старика покинула его тело до того, как он смог коснуться хотя бы кончиками пальцев до своих заветных сумок. На какие Небеса попала душа старого колдуна - точно не скажу, но склонна думать, что на Светлые Небеса путь для него был закрыт напрочь, и то, что ей было положено, душа колдуна полной мерой получила на Темных Небесах. А вот бренное тело старика так и осталось лежать здесь, рядом с унесенными им книгами...
  Не знаю точно, что именно хотел предпринять Рин-Дор Д'Хорр в отношении своих обидчиков, на что рассчитывал, но не сомневаюсь в одном: какой-то план у него был, и план серьезный, тщательно проработанный. Возможно, его расчеты были верны, и у старого колдуна все получилось бы именно так, как он и рассчитывал. Единственное, что Москит не сумел предугадать, так того, что его усталое сердце не всегда может выдержать тяжелых обид и потрясений, свалившихся на него за последнее время. Подвело сердце, простое человеческое сердце, которому нет дела до чужих интересов, хитросплетений или вечных интриг.
  По сути, колдуны - такие же люди, как и мы с вами, так же болеют, страдают и мучаются, и как бы каждый из них не продлевал свой век, но, как говорится, выше головы не прыгнешь. Будь ты хоть десять раз колдун, но сердце у каждого только одно, и его, это сердце не заменишь другим, а все наши беды, поражения, горести, тяготы жизни - все это навечно откладывается на нем свинцовой усталостью и грубыми рубцами. И вот, когда Рин-Дор Д'Хорр счел, что он оказался в полной безопасности старый боец, казалось бы, вновь готов к схватке с молодыми волками...
  Позже Рин-Дор Д'Хорра долго искали, разыскивали тщательно и дотошно, причем не столько его самого, сколько увезенные им манускрипты. В этих бесконечных поисках заглядывали и в родной поселок колдуна, правда, без особой надежды на успех - кто станет прятаться в довольно людных местах, да еще и по соседству с каменоломнями?!
  Как и следовало ожидать, те из родственников Москита, которые к тому времени еще были живы, лишь разводили руками: мы о таком родиче и не помним, да и сам он после того, как еще ребенком покинул родное село, домой ни разу не приезжал, о себе никому знать не давал. И вообще - в поселке были уверены, что он давно умер. Вы, мол, не подумайте, что мы его прячем: у нас каждый человек на виду, сразу заметно, ежели кто новый в округе появится. Да и нет смысла прятаться в здешних местах: поселок захудалый, отдаленный, каждый проезжий на виду. К тому же каменоломни близко, и тех, кто там работает, надо опасаться особо. Там разбойник на разбойнике, вот их и надо бояться, а не какого-то там человека, невесть когда покинувшего эти места... Так что можете не сомневаться: нет у нас этого сбрендившего старика, он и близко тут не показывался. Да и кто сюда пойдет - здесь же каменоломни близко, охранников полно, и солдат тоже, так что надо быть совсем без головы, чтоб попытаться укрыться тут. И с этим нельзя было не согласиться...
  Несмотря на то, что с той поры прошли сотни лет, многие книги, украденные обиженными стариками из хранилища, не найдены до сего дня, хотя их по-прежнему ищут, не переставая. Что ж, впредь многим не помешает запомнить - оскорбленный человек способен на многое. Так что некоторым наука: перед тем, как что-то сделать, лишний раз не помешает хорошенько подумать, что именно вы собираетесь делать, и чем это может грозить вам в будущем...
  ... Итак, старый колдун умер много лет тому назад, оставив нам, если можно так сказать, свою головную боль - эти проклятые манускрипты, за которые колдуны Нерга, не задумываясь, будут убивать без счета и жалости... Теперь главный вопрос: что нам делать дальше? И вопрос не простой, у нас от верного ответа на него зависит жизнь...
  Теперь становится понятным и тот набор вещей, что отыскался в седельных сумках колдуна. Еда, которую Рин-Дор Д'Хорр взял с собой на то время, которое намеревался провести здесь. Шкатулка, в которой лежало множество снадобий, годных для очень многого, как хорошего, так и отвратительного... (Невольно подумала: многие из алхимиков за эту шкатулку без раздумий отдали бы не только свою душу, но и сгребли бы в кучу души ближайших коллег по нелегкому цеху алхимии)... Деньги и драгоценные камни... Ну, без них, естественно не обойтись. Книги... О них я пока помолчу. А вот для чего нужны свернутые в рулон пергаменты с печатями, да еще и с магическими метками на каждой из них? Вид у этих пергаментов какой-то уж очень... серьезный, что ли. Такие бумаги обычно лежат в крепко запертых столах, или в надежных сейфах, но уж никак не в старых дорожных сумках. Да вряд ли Москит стал бы брать с собой в тяжелый путь никому не нужные записи.
  Варин показала пергаменты Казначею - все же он должен лучше всех разбираться в подобных документах. Может, поймет, что это такое, и для чего Рин-Дор Д'Хорр таскал их с собой.
  Как и следовало ожидать, эти плотные листы с печатями, подписями, пломбами, магическими метками и еще невесть с чем, оказались долговыми расписками, но не простыми, а, если так можно выразиться, золотыми. Во всяком случае, у Казначея при виде этих бумаг загорелись глаза. Но вот когда я по его просьбе стала вслух зачитывать листы (притом не понимая в них и половины написанного), то, думала, все - Казначей помрет на месте. Глаза вытаращил, чуть в обморок не упал... Надо же, этот человек всю дорогу хотя постоянно ныл и действовал нам на нервы, но, надо признать, держался молодцом, а при виде этих листов у мужика чуть ноги не подкосились. Я, грешным делом, испугалась: как бы и Казначея удар не хватил! Вначале покраснел, потом побелел, глаза чуть ли не вылезли из орбит... Кажется, сердечный приступ у него был на подходе, а то ему грозило и что похуже... Спасибо Высокому Небу, до смерти или обморока не дошло, но от растерянности мужик сел на землю - ноги дрожали...
  Как оказалось, у старого колдуна с собой была прихвачена целая пачка расписок, долговых обязательств, закладных и чего-то такого, о чем я не имела ни малейшего представления. Едва придя в себя, Казначей вцепился в пергаменты мертвой хваткой, а чуть позже растерянно объявил, что в этих старых листах находится куда больше золота, чем в казне многих государств, причем взятых вместе... Как видно, в свое время старый колдун сумел раздобыть расписки очень влиятельных людей, где фигурировали огромные деньги, втайне ссуженные под высокий процент (или же наоборот, одолженные), невозвращенные долги, заложенное имущество и еще много-много чего такого, о чем вслух стараются не распространяться.
  Я не все поняла из слов Казначея, но, по его словам, это были расписки на предъявителя с неопределенным сроком возврата, причем все бумаги были составлены таким хитрым образом, что деньги по ним можно было получить любому предъявителю этих бумаг, причем по первому же требованию. Даже сейчас, спустя сотни лет после их выдачи, они, эти самые бумаги, были действительны - это должен был признать любой суд. И еще: по ним можно было стребовать целую гору золота. Вернее, далеко не одну гору золота, а во много раз больше.
  Конечно, часть из этих старых бумаг, уже, можно сказать, сгорела за давностью лет - оно и понятно, с момента их выдачи прошли уже многие и многие годы. За это время с карты мира исчезли некоторые страны, пара-тройка из тех торговых домов, которым в свое время были ссужены деньги, давно разорились и безвозвратно пропали в круговерти веков (недаром Казначей со вздохом сожаления откладывал часть пергаментов в сторону). Тем не менее едва ли не половину находящихся здесь бумаг все еще можно было предъявить к получению. По словам Казначея, и того, что осталось, вполне хватит, чтоб устроить переполох в финансовом мире и пустить под откос кое-какие из старинных торговых домов, имеющих серьезные связи во всем мире. Стребовать с них деньги с набежавшими за сотни лет процентами... Это даже не огромные деньги, а колоссальные деньжищи, которые невозможно себе представить обычным людям!.. Да и кое-кому из правящих домов придется плохо...
  Хм, - подумалось мне, - хм, а ты, Москит, как видно, ко всему прочему еще и хотел заняться довольно жестким шантажом. А может, придуманный тобой план возвращения в конклав был куда более изощрен, чем казалось вначале... Факт остается фактом: ты держал в своем небольшом, но крепком кулаке (или думал, что держишь) немало богатых и влиятельных людей, и, судя по всему, был абсолютно уверен, что деться им от тебя некуда...
  Услышав про расписки, один из людей Гайлиндера, Лесовик - единственный человек, с которым Казначей никогда не ссорился, в шутку сказал нечто вроде того, будто все сказанное - ерунда и детские сказки, и единственное, что можно получить по этим старым листам - так это головную боль и пустые надежды. Вот тут-то я и увидела, как может вспыхивать от злости ехидный Казначей. Вытащив первый попавшийся лист пергамента, он стал совать его нам под нос и кричать, что, если, например, это долговое обязательство сегодня предъявить какому-то там торговому дому, ворочающему большими капиталами, то назавтра все хозяева того самого дома будут сидеть у храмов с кружкой для подаяний. Причем половина собранных ими на паперти денег все одно будет уходить на погашение накопившейся задолженности...
  Потом, махнув на нас рукой и бурча что-то похожее на "дураки вы все", Казначей наполнил водой стоявшую на столе хрустальную чернильницу с давно высохшими в ней чернилами, и, немного подождав, стал макать в нее брошенное перо, и начал что-то писать бледными буквами на лежащем на столе чистом листе пергамента.
  - Эй, Казначей, ты что делаешь? - не отставал от приятеля Лесовик.
  - Опись. Или вы считаете, что подобные документы можно бросать просто так?! С такими бумагами надо поступать, как положено: составлять соответствующую опись со всеми имеющимися данными и... Да что я вам попусту объясняю?! Никому из вас до всего этого нет никакого дела!
  - Слышь, Казначей, а тебе-то до всего этого какое дело?
  - Прежде всего, во всем должен быть порядок, и уж тем более в таких документах...
  - А еще для чего? - посмеивался Лесовик.
  - А еще я люблю считать чужие деньги! - отрезал Казначей, и, повернувшись к нам спиной, вновь заскрипел пером.
  Удивительно, подумалось мне, но этот занудный человек, и верно, очень любит свое, казалось бы, скучное дело. И деньги тут не главное - Казначей счастлив оттого, что вновь окунулся в привычный для него мир, по которому он, похоже, искренне тоскует. Мир его любимых цифр, расчетов, операций с деньгами... Пусть он мало что понимает в непонятных текстах, но цифры, указанные в тех старых бумагах, как мне кажется, были понятны ему без перевода. И еще я поняла, что Казначей жизнь свою отдаст за лежащие перед ним бумаги, причем не за деньги, которые можно получить по этим старым пергаментам, а за одну только возможность самому проворачивать какие-то сделки, вновь окунуться в привычную ему стихию, почувствовать себя человеком... Одно слово - Казначей.
  Что касается остальных... После того, как мы оказались в этой пещере, было решено: всем необходим отдых, силы нам еще понадобятся. Тем не менее, Гайлиндер отправлял нескольких людей на разведку. Выяснилось, что из пещеры до выхода на поверхность идти тоже немало, причем и здесь следовало пробираться по узким коридорам, но, разумеется, тот выход был куда ближе, чем то расстояние, что мы уже прошли. Парни даже выглядывали наружу, правда, со всеми предосторожностями, осматривались. Выход из пещеры находится среди небольших скал, и снаружи почти полностью закрыт выросшим у входа колючим кустарником и спускающейся вниз сухой травой. Как сказали разведчики, снаружи вход в пещеру отыскать почти невозможно. Еще вдалеке, в пределах видимости, находится какой-то поселок. Родина колдуна Рин-Дор Д'Хорра... Кроме того, оказалось, что мы ушли от каменоломни на довольно большое расстояние, и сейчас находимся не с той стороны, откуда нас привели на каменоломню, а с противоположной.
  Так что пока у нас появилось время для отдыха. Было решено, что сегодня из пещеры мы никуда не пойдем. Что бы там ни было, но все полностью вымотались, и остро нуждались хотя бы в коротком сне. Тем более, что когда спало напряжение последних часов, пришло чувство всепоглощающей усталости. И спасибо тебе, старый колдун Рин-Дор Д'Хорр, за невероятным образом сохраненные продукты - на голодный желудок нам было бы совсем тошно. Хотя для одного человека еды хватало на довольно длительный срок, для четырнадцати человек запасов было немного. Тем не менее, имеющуюся еду поделили пополам, и одну часть оставили на вечер, а вторую честно поделили меж всеми. Люди поели, успокоились и улеглись спать на сухой песчаный пол. Даже решили не ставить дежурных - все безумно устали. Только один Казначей сидит, в своих ненаглядных пергаментах копается, пером скрипит, и про сон даже думать не хочет. Не до того ему, видите ли, занят... Работа увлекла его настолько, что он даже не обратил особого внимания на ту еду, что ему дали. Жевал, не обращая внимания на то, что же он, собственно, ест... Ничего, через пару часов и его сон сморит.
  Я тоже было прилегла, но вскоре проснулась. Не спится отчего-то... Причина одна, понятная и без подсказки - найденные здесь книги. Вопрос: что с ними делать? Оставить на месте, пусть ими колдуны подавятся? Не выход из того нелегкого положения, в котором мы оказались, и от преследования нас это все одно не спасет. Кинуть книги в огонь? А смысл? Рука не поднимется совершить подобное, и книги жаль, да и нас после этого, если поймают, будут поджаривать на медленном огне. И это в самом лучшем случае. Взять манускрипты с собой? Зачем они нам нужны, да и весят немало... Хотя, если вдуматься... Книги представляют огромную ценность, а уж о знаниях, что заключена в них - о том я даже не говорю. Узнав, что мы имели дело с книгами, нас все одно будут преследовать... Что же делать?
  - Лиа, ты спишь?
  Ну конечно, это Кисс. И когда он успел проснуться? Только что рядом лежал, посапывал...
  - Сплю, конечно... А ты с чего вздумал бодрствовать?
  - Да все думаю, в какую задницу мы попали. Одно дело, когда мы шли сюда будто бы за книгами, не зная, где они находятся на самом деле, и ожидая того, кто нам покажет, где они будто бы находятся, и совсем другое дело, когда мы эти самые книги нашли, сами не желая того. Рано или поздно, но завалы в каменоломне разгребут, найдут вход, дойдут сюда... Остальное понятно.
  - Я думаю, что опытный маг еще в каменоломне поймет, в чем дело. Старая магия... После того, как в штольне все рухнуло, остатки той магии уже не спрятать...
  - Смотри, Варин возле огня сидит...
  - А я думала, она спит...
  - Не спит. Пытается делать вид, что дежурит... Кстати, Казначей не спит тоже. После того, как он увидел эти старые пергаменты, у него пропал и сон, и покой. Осталось одно счастье, от которого он никак не может оторваться!
  - Тогда не будем отвлекать хоть кого-то от счастья...
  Не сговариваясь, мы встали, и направились к женщине, в одиночестве сидящей у небольшого костра. Та с чуть заметной усмешкой оторвала взгляд от язычков огня и посмотрела на нас.
  - Только не надо врать, будто вам больше спать не хочется.
  - Да мы и не собирались...
  - Тогда что желаете узнать? Да не стойте над душой, присядьте... Тут места всем хватит.
  - Варин, - я не знала, как подобрать слова, - Варин, я все хочу спросить тебя... Ну, отчего нам перед поездкой в Нерг...
  - Придумали такую легенду, будто мы собираемся отыскивать здесь книги? Твой вопрос был вполне предсказуем. Что ж, можно и сказать, все одно сейчас уже таить нечего. Просто за основу легенды Вояр взял историю с пропавшей книгой, ну, ту самую, о которой вас когда-то расспрашивал Угорь... Удивительно, как выдуманные истории иногда совпадают с жизнью... Хотите послушать?
  - Конечно!
  Как оказалось, несколько лет тому назад какой-то ремесленник в Нерге, строя себе дом на месте древних развалин, обнаружил тайник, в котором лежало несколько старинных книг. Мужик оказался ушлый, понял, что эти книги представляют из себя огромную ценность, и, естественно, решил неплохо погреть руки на их продаже. Правда, о том, что в действительности представляет собой его находка - о том он и не догадывался.
  Найденные книги мужик не понес ни в храм, ни к колдунам - понимал, чем для простого человека может закончиться сообщение о подобной находке. Тут заранее не предугадаешь: могут вознаградить по-королевски, а могут и голову с плеч снести. Пусть найденные книги написаны на непонятном языке, и пусть нашедший их не умеет читать, но колдуны бояться уже только одной возможности того, что хоть небольшая часть их тайных знаний может уйти на сторону. Оттого-то мужик не торопился соваться с книгами к первому попавшемуся торговцу, долго колебался и прикидывал, кому можно предложить крайне рискованный и дорогой товар... В конце концов через одного своего родственника, сведущего в контрабанде, он и вышел на Угря, и продал ему одну из книг за более чем кругленькую сумму.
  Беда в том, что в Нерге подобные вещи утаить практически невозможно. Посланец Угря успел забрать книгу и покинуть дом продавца, а вскоре к незадачливому продавцу нагрянули стражники. Все остальные манускрипты, естественно, были тут же изъяты и забраны колдунами, а за проданной книгой устроили настоящую охоту, так что весь дальнейший путь покупателя до границы Нерга был подобен настоящей травле. Посланник Угря сумел проявить недюжинное умение, чтоб не только суметь уйти живым, но и умудриться унести с собой книгу. Напугаться чуть ли не до смерти и насмотреться всякой жути парню пришлось столько, что, даже оказавшись в Харнлонгре, он не решился обратиться за помощью хоть к одному человеку из тех, кого знал раньше. Просто побоялся довериться, и решил по-прежнему надеялся только на себя, на свои силы. Именно потому он едва не погиб, переходя через горную гряду...
  Самое интересное в том, что именно благодаря этой книге Угорь вновь умудрился вывернуться из грозящих ему больших неприятностей. После того, как я поведала ему о том, где сейчас находится та самая книга, люди Угря добрались до монастыря, и забрали манускрипт. Ну, а потом старый ловкач Угорь предложил тайной страже Славии взаимовыгодный компромисс: он отдает книгу, и с него снимаются все грехи и тяжкие уголовные статьи не только в нашей стране, но и в его родной (а их, этих самых грехов, у Угря за его долгую неправедную жизнь накопилось ой как немало, пусть даже большая их часть и была почти не доказуема)... Проще говоря, при помощи этой книги Угорь купил себе полное прощение... Ну, а сейчас, когда старый плут отдал книгу, и с него сняты все обвинения - он преспокойно вернулся в свой дом, в свою страну и к своим занятиям. Увы, старого пройдоху уже не переделать...
  Вояр же, опираясь на эту историю, и справедливо рассудив, что снаряд не упадет два раза в одну и ту же воронку, сочинил нам легенду, что будто бы и мы отправляемся на поиски книг, пропавших много веков назад. А что, после недавнего обретения нескольких, казалось бы, навсегда потерянных манускриптов, эта история вполне могла б пройти без сучка-задоринки. Больше того: в нее наверняка могли поверить. И не только поверить: в придуманной Вояром многоходовой операции сами же колдуны наверняка негласно помогли бы нам освободить Мариду. Если б только они были уверены, что на обратном пути в Славию мы завернем к очередному тайнику с книгами, то сами постарались бы тем или иным способом освободить старую королеву! Ну, а остальное зависело уже только от нас... Кто же мог подумать, в том числе и сам Вояр, что выдуманная им история совершенно невероятным образом приобретет, так сказать, плоть и кровь?! И вот теперь перед нами стоит один-единственный вопрос: что делать?
  - Варин, знаешь, что мне непонятно в рассказанной тобой истории, ну, в той, что придумал Вояр? Откуда колдуны могли бы узнать о том, что мы ищем книги... Постой, постой... Не для этого ли в нашу группу и был взят Табин? И именно оттого ты ему голову не свернула еще тогда, когда он хотел удрать от нас еще в Харнлонгре? Ну конечно! А я-то все никак не могла взять в толк, на кой ляд этот хмырь нам всем нужен! Понятно, что этот человек не может не предать! Именно для того его и с каторги выдернули... Правильно?
  - Лия, - Варин по-прежнему смотрела на огонь, - Лия, свои домыслы можешь оставить при себе.
  - Так я права?
  - Считай так, как тебе больше нравится.
  А ведь я права! Даже Койен чуть отозвался, подтверждая мои слова.
  - Варин, а что стало с тем парнем, что сумел унести книгу из Нерга? Если мне не изменяет память, его звали Тийристан. Кажется, он оказался в монастыре?
  - Да. И не только оказался, но и сейчас остается в нем. Не хочет покидать это место. Считает, что в монастырь святого Формия его привела судьба. Говорит: здесь, среди гор, светло, и душа спокойна. И я, мол, помогаю людям, снимаю грехи как свои, так и чужие, а там, внизу, все дергаются, шумят, вечно всем что-то надо! Ищите непонятно что, погрязли в земной суете, и совсем забыли о своих бессмертных душах и о любви к ближнему... Короче: парень неожиданно обрел свое призвание.
  - Кстати, Лия - повернулся ко мне Кисс. - Помнится, ты посоветовала Угрю спрятать книгу подальше... Что там было написано?
  - Да ничего хорошего.
  - А все же? Наверняка что-то запретное, раз ее в свое время украли из хранилища...
  - Как я поняла, колдуны немало работали над тем, чтоб заставить служить себе животных. Понятно, что эта служба заключалась не в том, чтоб собака носила за тобой домашние тапочки. В той книге описывается, как при помощи нужных заклинаний и колдовских обрядов изменять живых существ. Ну, например, собака с человеческим мозгом и змеиным жалом, птицы, летающие по приказу и наполненные ядом, который они выплевывают на врагов, коровы, мясо которых сразу же после забоя становится смертельным - им можно отравить немало вражеских солдат... В общем, то, что описано в той книге - редкая гадость. Надеюсь, что она, эта книга, навсегда будет захоронена подальше от людских глаз.
  - Да уж, занимательное чтиво.
  - Ну, это кому как... Варин, что мы теперь будем делать?
  Я выпалила вопрос в глупой надежде, что у женщины найдется на него ответ. Но она лишь покачала головой:
  - Еще не знаю...Кстати, Лия, колдуны, что сейчас находятся в каменоломне, поняли, что в штольне произошел не простой обвал, а магическое обрушение?
  - Можешь не сомневаться - поняли. Допускаю, что поняли далеко не все - что ни говори, а земля скрывает очень многое. Но там, наверху, сейчас наверняка находится не один колдун. Набежали со всех сторон.... Хотя бы один из них должен был уловить отзвуки сильной магии. Поймут, в чем дело. В этом я уверена.
  - Да, - в голосе женщины проступала досада, - да, и тут мы засветились... И вот еще: ты найденные манускрипты просмотрела? Что в них?
  - Посмотрела, но не все, и не особо внимательно. Ну, что могу сказать... Одна книга - по выращиванию драконов...
  - Кого?!
  - Драконов. А что тут такого? Пусть их уже давно нет на свете, но в некоторых странах Юга все еще находят кости драконов, их старые кладки с окаменевшими яйцами... Кроме того, есть отдаленные племена, где у местных колдунов и старейшин в тайниках имеются припрятанные черепа драконов, причем вместе с зубами. Им, этим старым черепами, даже молятся... Так вот, в одной из тех книг, что находится здесь, описывается, как с помощью магии можно из куска окаменевшей плоти дракона вырастить его вновь... Кстати, для этого годится любая из тех самых отыскавшихся костей, но самые лучшие результаты дают участки некоторых частей черепа.
  - Того не легче! А что написано во второй книге?
  - А вот вторая - это удивительная, замечательная... В общем, у меня нет слов! Я за нее сама готова любому глаза выцарапать! В ней описаны способы лечения многих заболеваний, причем даже таких, за какие сейчас никто не берется!
  - А свитках?
  - В первом - что-то из техники, я там ничего не поняла... В другом - нечто из алхимии, какие-то сплавы, соединения и все такое прочее... В общем, мечта многих ученых. В третьем говорится об эценбате, но тот свиток я не собираюсь смотреть! Просто не хочу. А вот что касается двух оставшихся свитков, то в них заключена такая гадость, о которой мне даже не хочется говорить!
  - Ох - хо - хо... - вздохнула Варин, глядя на огонь.
  А тем временем люди, лежащие на песке, начинали просыпаться. Возможно, их разбудили наши голоса. Гайлиндер подошел к Варин, о чем-то ее спросил, но она отвечала неохотно. Тогда Гайлиндер повернулся ко мне:
  - Извините, но я слышал часть вашего разговора. Понял, конечно, далеко не все, хотя общую мысль уловил. Говорю вам это затем, чтоб позже не изображать перед вами недоумение... Если я правильно понял, эти книги представляют из себя какую-то ценность?
  - Не какую-то, а очень большую... Нас за ними и послали, а если быть совсем откровенными, то их, эти книги, мы и должны были забрать на обратном пути. Только вот никто из нас не мог предположить, что можно найти их здесь...
  Женщина коротко рассказала Гайлиндеру о книгах, об истории их пропажи. А я слушала ее, и думала: хм, Варин, ты и тут не говоришь всей правды... Ладно, тебе видней, что можно сказать, а о чем лучше промолчать.
  А тем временем, закончив говорить, Варин вновь повернулась ко мне:
  - Лия, ты как думаешь, начали уже завалы в каменоломне разгребать?
  - Должны... Хотя, наверное, вначале запустят внутрь каменоломни вооруженных людей - хоть тех же наемников! Это самая необходимая мера предосторожности. Они же не знают, где именно мы находимся, и на что можем пойти. Все же в каменоломне уже есть погибшие... И еще - я невольно усмехнулась, - загнанные в угол звери всегда опасны.
  - Да - согласно кивнул головой Гайлиндер, - да, будь я на их месте - тоже бы для начала провел зачистку... А вот когда нас не найдут ни в одном из углов каменоломни - вот тогда начнут разбирать завал в той самой штольне.
  - Даже два завала...
  - Почему два? А, верно, один они устроили сами, еще до того, как мы ушли в ту самую штольню.
  - Интересно, сколько времени уйдет на разбор обрушений? - Кисс пошевелил палочкой угли в гаснущем костре. - Очень надеюсь, что у нас имеется несколько дней в запасе...
  - Я в этом не столь уверен - Гайлиндер присел рядом с нами. - К разбору завалов должны привлечь всех рабов на каменоломне, даже поваров, уборщиков и тех, кто занят обработкой добытого камня на поверхности. Не удивлюсь, если дополнительно пригонят и жителей из соседних поселков, причем работы по расчистке завалов будут идти и днем, и ночью. Проще говоря, бросят все силы, лишь бы побыстрей все разгрести. В каменоломни на работы могут погнать даже стражников. Я тут прикинул размер разрушений, и то, как их будут разбирать... У нас в запасе дня два, от силы три, и то, если считать с сегодняшним...
  - Шли бы вы все отдыхать - сказала Варин, по-прежнему глядя на слабые язычки огня. - Поспите, силы еще понадобятся...
  - Не спится отчего-то.
  - Ну-ну...
  - Варин, - я постаралась, чтоб мой голос звучал спокойно, - Варин, мне с тобой надо поговорить.
  - Говори.
  - Хотелось бы наедине. По нашим женским делам...
  - Что ж, давай отойдем...
  Мы с Варин вышли из пещеры и отошли от нее подальше. Темно, почти ничего не видно. Отсюда извилистый ход ведет на поверхность...
  - Лия, в чем дело? - Варин остановилась напротив меня.
  - Что ты собираешься делать дальше?
  - И ради этого вопроса ты просила меня выйти с тобой?
  - Нет. Просто я догадываюсь, о чем ты думаешь. Собираешься уйти? И как ты намерена это провернуть? Уйдете втроем - вчетвером будто бы на разведку, бросив всех здесь? А остальных - что, направишь к границе с Харнлонгром? Пусть добираются, как могут?
  - С чего ты это решила?
  - Догадаться не трудно. Не знаю, что ты будешь делать дальше, кого намерена взять с собой и как объяснять оставшимся, что именно тебе надо уйти... Это твое дело, и разбирайся со своей совестью, как хочешь. Я хочу сказать другое: от этих людей я никуда не уйду.
  - Прикажу - пойдешь.
  - Приказывай остальным. В отличие от меня, они люди служивые, послушаются. А я - как та кошка, что гуляет сама по себе...
  Смогла умело уклонится в сторону, перехватив одной рукой руку Варин, а свою вторую руку приставив к шее женщины.
  - Дернешься - нажму, и станет нас меньше на одного человека...
  - Это уж чересчур - голос Варин был все так же спокоен.
  - В самый раз, если ты по-иному говорить не желаешь.
  - Это в нарушение всех правил...
  - Чего-чего? Какие правила? Ты и сама прекрасно знаешь: для таких, как я, нет правил. И прав у нас тоже нет. Мы - изгои среди людей, и слушаемся приказов лишь до тех пор, пока считаем это необходимым.
  - Лия, - чувствовалось, что Варин уже с трудом сдерживается, лишь бы остаться по-прежнему невозмутимой - Лия, у нас приказ, и мы обязаны его выполнить. Думаю, ты прекрасно понимаешь, что означают эти слова - приказ и задание. Пока что я просто пытаюсь отыскать наиболее...
  - Да мне плевать, что ты там хочешь найти! Эти люди с каменоломни прошли через цепи и рабство, и остались людьми, а ты намерена бросить их здесь, как никому не нужный хлам!
  - А я повторяю тебе еще раз: мы оказались в Нерге не для прогулки, а с определенным заданием. Эти треклятые книги, и эти несчастные люди - как бы грубо не звучали мои слова, но в данный момент - это всего лишь балласт, от которого надо избавляться.
  - Прежде всего, то, что ты называешь балластом - это люди, и мне нет никакого дела до твоих приказов и расчетов. Знаешь, в чем разница между нами? Ты - на службе, и обязана подчиняться ее правилам и положениям, а мне до этих правил - как до Кхитая пешком! Если захочешь уйти - пожалуйста, держать не буду, но запомни одно: лично я от этих людей никуда не уйду. Буду добираться вместе с ними до границы с Харнлонгром. Возможно, мы до нее и не дойдем...
  - Тогда на что ты рассчитываешь?
  - Я не рассчитываю. Просто знаю, что нельзя бросать своих. Будем так поступать - станем точно такими же, как Адж-Гру Д'Жоор, что он сдох!..
  - Отпусти мою руку...
  - Да пожалуйста...
  Варин потерла освободившуюся руку. Да, надо признать, сжимала я ее крепко...
  - Лия, давай поговорим спокойно. Есть такое понятие...
  - Варин, извини, но я не хочу тебя слушать, если ты опять начнешь вспоминать высокие слова и заговоришь о том, что собираешься уйти...
  - Вообще-то я тебе об этом пока что не сказала ни слова.
  - Верно. Говорила я. Ты вольна поступать как считаешь нужным, и я, естественно, не скажу ни слова осуждения ни тебе, ни тем, кто пойдет вместе с тобой. Но в этом случае на мою компанию не рассчитывай. Я знаю: ты, в отличие от меня, трезвомыслящий и спокойный человек, иначе бы Вояр не поставил тебя старшим над нами. И я готова тебя слушаться, и согласна подчиняться твоим приказам, но лишь до тех пор, пока мне не покажется, что ты собираешься совершить чудовищную ошибку.
  - Лия, не мели вздор!
  - Варин, наверное, ты честный и порядочный человек, но, как мне кажется, иногда надо отступать от приказов и действовать так, как подсказывает сердце. И еще - надо спасать книги. Пусть не все, пусть спасем хотя бы одну, ту самую, о лечении многих серьезных заболеваний. Отдать такую книгу в руки колдунов Нерга - значит дать им в руки дополнительную власть, огромное влияние и немалые деньги. Варин, сейчас рядом с нами нет посторонних. Признайся: ты колеблешься. Тебе хочется и книги спасти, и вывести отсюда этих людей, и приказ выполнить. Увы, совместить все это никак не получится.
  - Да, ты права: одновременно сделать и то и другое никак не получится. А ты, значит, выбрала Гайлиндера и его товарищей... Кажется, этот парень - твоя первая любовь?
  - Не сомневаюсь, что тебе известна подноготная каждого из нас. И уж если речь зашла об Гайлиндере... Однажды моя сестра Эри уже предала этого человека, их взаимной любви предпочла богатство и положение в обществе. Что ж, каждый сам делает свой жизненный выбор, и не мне судить Эри, но я не хочу и не буду поступать так, как поступила она в свое время. Я не брошу этих людей, у которых появилась надежда на свободу. Ведь те солдаты, что находятся с Гайлиндером - это все, кто уцелел после гибели того отряда, что предал муж Эри.
  - Ну, насчет предательства - это еще надо доказать. И потом, она сейчас не Эри, а сиятельная Эйринн.
  - Да мне, блин, без разницы как ее называть!.. Погоди, ты ведь хорошо знаешь эту историю о гибели отряда? Ее ведь уже расследовали... Этим расследователем была не ты?
  - Нет, не я. Но я была в курсе той истории и знаю, что кроме необоснованных подозрений, нет никаких иных доказательств предательства князя Айберте. Ох, Лия, Лия... Ладно, пошли назад. Что-то мы с тобой заговорились...
  - Что ты решила?
  - Что решила, то решила. Узнаешь.
  - Варин, ты иди первой. А я чуть позже подойду.
  Женщина помолчала несколько мгновений, затем вздохнула.
  - Ну, постой, подумай. Занятие полезное. Кстати, и дружка своего забери.
  - Кого?
  - Чтоб ты знала: Кисс большую часть нашего разговора слышал. Вам, молодой человек, надо лучше прятаться. Тут, хоть и темно, но едва заметные тени на стенах все же можно различить. И камни под вашими сапогами шуршат - на будущее стоит быть внимательней. А вместе с тем и осторожней... - и Варин ушла.
  - Ну и женщина! - подошел ко мне Кисс - Все видит и все знает... И чего ты с ней сцепилась?
  - Ты давно здесь прячешься? Много слышал?
  - Меньше, чем мне того бы хотелось. Тем не менее, услышал предостаточно... Лиа, ты не сердись на Варин. Ей и без того тошно, и она не знает, как именно ей следует поступить в этой сложной ситуации. Суди сама: и приказ выполнять надо, и найденные манускрипты не мешало бы из Нерга вывезти, и людей жаль... У меня создалось такое впечатление, что сейчас, при вашем разговоре, она пыталась убедить себя, что на первом месте у нее должно быть строгое исполнение полученного приказа. Ведь неизвестно, что ей потом скажет брат.
  - Какой еще брат?
  - То есть как это - какой? Вояр, разумеется.
  - Вояр - брат Варин?!
  - Ну, не родной. Их матери, кажется, были двоюродными сестрами. А ты про то не знала?
  - Впервые слышу.
  - Вообще-то это неудивительно. Я сам, хотя и служил в тайной страже, о Варин знаю немного... Как мне рассказывали, у Вояра по молодости лет был закадычный друг-товарищ, из числа тех, на кого всегда можно положиться и в горе, и в радости. Оба они служили в тайной страже. Так вот, Варин за этого самого друга Вояра по молодости лет и вышла замуж. Судя по воспоминаниям тех, кто помнил эту семью, Варин с мужем жили счастливо, душа в душу, в любви и согласии, двоих детишек заимели. Только вот работа тайного стража очень опасна, и кому-то супруг Варин всерьез перешел дорогу. Вот и забрались однажды ночью лихие люди к ним в дом, и расправились со всеми, кто там был. Одна Варин и спаслась - нож до сердца не дошел... А перед уходом незваные гости дом подпалили. Непонятно каким образом, с ножом в теле, Варин сумела выбраться, и детей из горящего дом вынесла, да только они к тому времени уже мертвые были... Вот с той поры она, как только на ноги поднялась, в тайной страже и служит, при брате. Он, кстати, ей полностью доверяет, хотя, как и остальным, спуску и не дает.
  - А кто же с ее семьей расправился?
  - Чего не знаю, того не знаю. Но, думаю, Вояр до них в свое время добрался - не тот он человек, чтоб подобное спускать, или прощать... Варин потом замуж так больше и не пошла, хотя, говорят, ее не раз звали... Я об этой истории знаю лишь понаслышке - люди в тайной страже не болтливы.
  - Кисс - я вновь решилась задать парню давно мучавший меня вопрос - Кисс, а отчего ты ушел из тайной стражи?
  - Я не ушел, а сбежал.
  - Хорошо, отчего ты сбежал?
  - Меня должны были арестовать.
  - За что?
  - За дело... Все, пошли отсюда. Не стоит долго отсутствовать. Не хочется окончательно портить твою и без того подмоченную репутацию, баловница ты этакая! Люди ведь ни на что хорошее не подумают... Вообще-то я не прав: мужики подумают именно на хорошее, мне позавидуют, так что я уже заранее радуюсь!
  - Кисс, ты, ты... В общем, у меня нет слов, зараза ты такая!
  - Не волнуйся, я к тебе тоже испытываю возвышенные чувства...
  В пещере никто уже не спал. Как я поняла, все проснулись еще во время нашего разговора с Варин. Казначей все так же сидел за столом, уткнувшись в свои бесценные пергаменты: похоже, что он так и не ложился - отдых ему заменял еще недавно чистый пергамент, в котором сейчас он с упоением сточил нечто мелким убористым почерком. Все остальные собрались вокруг Гайлиндера, который что-то чертил длинной палочкой на песке.
  - ... Ну, вот здесь это и произошло, - говорил он, продолжая начатый разговор. - Вот сюда мы и направились...
  - Погоди! - перебил его Стерен. - Но ведь если вам нужно было сюда - (тут Стерен отобрал у Гайлиндера палочку, и ткнул ее на нарисованной на песке схеме чуть в сторону) - если вам нужно было придти вот сюда, то какого ляда вы туда поперли?!
  - То-то и оно! - Гайлиндер вновь отобрал палочку у Стерена. - Нам было куда проще и ближе идти к месту дислокации вот здесь, и вот так! Кстати, по этому маршруту мы и вышли. Но вскоре нас догнал посланник князя Айберте, и передал его письменный приказ: идти вот сюда, в это самое место, и вот этим путем...
  - Не понимаю! - снова встрял Стерен, и в его голосе была искренняя досада. - Ты, парень, разве сам не видел, что именно сюда вам не стоит лезть? Любому понятно, что следовать вам нужно было уж никак не там! Так какого... ты туда поперся? По крайней мере, пошли бы кружным путем, вот здесь - и старый солдат снова стал тыкать палочкой в песок. - Это ж любому понятно, у кого глаза есть, и ума толика имеется! Так как же князь вас мог сюда направить? Разве не видно - это ж яма посреди скал! Лучшего места для засады не придумать при всем желании!
  - Что поперся, спрашиваешь? - а в голосе Гайлиндера настоящая горечь и усталость. - А я, по-вашему, этого не понимал? Тоже не без глаз... Только вы бы как поступили на моем месте? Полученный приказ надо выполнять, нравится это тебе, или нет. И, Всеблагой тому свидетель, как же я не хотел туда идти! Но приказ есть приказ, тем более за подписью и печатью, и тут уж ничего не поделаешь. Это армия, то есть, прежде всего - подчинение и строгое выполнение полученных указаний. Так что куда нам было указано, туда мы и пошли... И вот результат... Знаешь, что больше всего не дает мне покоя? Не только воспоминания о том, что мои люди погибли страшной смертью, но и осознание того, сколько же детей одним разом было лишено отцов, сколько родителей потеряли своих сыновей... В моем отряде было немало пусть и достаточно опытных, но молодых солдат...
  - Это все правильно, только... Да, жаль парней!
  - Не то слово! Знаете, какие у меня были люди в отряде? Лучше и придумать нельзя, до сих пор по ночам снятся, что-то говорят.... Я все время вспоминаю тот последний день, когда еще мы были все вместе. Все шло нормально до того времени, пока нас не догнал посланник от князя Айберте, и мы не сменили маршрут. А стоило нам оказаться вот здесь - и началось!.. Море огня, крики людей, ржание горящих заживо лошадей... Как мы умудрились выжить - не знаю! Сейчас мне кажется, что меня, и тех, кто находился рядом со мной - нас как бы отсекали от основного огня... И выжили только те, кто был рядом со мной... Все остальные были убиты. Я видел, как колдуны добивали случайно выживших, а вот нас они не тронули... Почему?
  Понятно, Гайлиндер рассказывает о том, как его отряд нарвался на засаду. Непохоже, что он не пытается оправдаться, скорее старается вновь и вновь восстановить цепочку событий. Наверное, он это уже проделывал сотни раз.
  - ... Я с той поры попытался кое-что разузнать, - продолжал Гайлиндер, - сопоставлял факты, восстанавливал произошедшее по памяти, кое-что мои парни запомнили ... Такую огненную западню, куда мы попали - ее, просто так, без подготовки, не устроишь. Отряд наш был немалый, солдаты опытные, закаленные в боях - новобранцев у меня почти не было, и чтоб погибли практически все, никто не смог вырваться... Это сложно представить.
  - Почему же, разное бывает...
  - Нет. Меня еще тогда, в том проклятом ущелье, где нам устроили огненную ловушку, удивило то, что впереди отряда, там, где я ехал, огонь был слабее. А ведь должно быть наоборот: классическая западня - огнем отсекается вход и выход из ущелья, то есть перекрывается голова и хвост колонны, чтоб ни у кого не было возможности покинуть это место, и народ оказался как бы в котле, затем искусственно создается паника, а потом идет добивание частично деморализованных сил... В нашем же случае было несколько не так: все, кто следовал за нами, сгорели, а мы лишь обгорели. Правда, стоит признать, что обгорели мы здорово. Я был уверен, что мы не выживем, тем более, что колдуны раненых в плен обычно не берут - убивают на месте. Но, что самое удивительное, нас подобрали, стали лечить... Не вписывается в обычные действия колдунов Нерга. Кстати, нас тогда не четверо было, как сейчас, а пять человек. Один умер, так и не оправившись от ранений - ожоги были слишком глубокие...
  - Возможно, вас взяли как "языков". Для последующего допроса с пристрастием. Сами знаете: сведения о военных силах противника никогда не бывают лишними. А ты сам сказал: вы пострадали меньше других, так что вполне годились для... приватной беседы.
  - Нет. Нас, после того, как раны чуть зажили, отправили сюда, так сказать, на сохранение и сбережение, но что самое интересное - за все это время ни разу не допрашивали. А так быть не должно - пленных обычно берут для допроса, а тут... Надо же: проявили несвойственную им гуманность, подобрали, выходили - и никакого интереса к тем сведениям, которые нам были известны. Значит, все данные о нашем полке колдунам были известны уже заранее, и те крохи знаний, которые они могли получить от нас, были им уже неинтересны. У меня первые серьезные подозрения по этому поводу стали возникать еще в то время, когда я стал приходить в себя после ранения. Ведь для чего-то князь Айберте отправил нас к месту дислокации кружным путем, когда можно было быстрей и проще дойти вот так, не мудрствуя лукаво, и не забираясь невесть куда... Ну, князь, попади ты мне в руки! Конечно, в любом суде мое слово против его... Только вот я, пожалуй, смогу доказать его предательство, а парни из моего отряда, те, что остались в живых, могут подтвердить мои слова...
  Я не стала слушать дальше. Если слова Гайлиндера верны (а, судя по подтверждению его солдат, все именно так и было), то вывод из всей этой неприятной истории может быть только один. И так было понятно: их накрыли огнем, словно крышкой, из-под которой было не вырваться. Слишком тонкий расчет, недаром почти никто из четырехсот человек не сумел спастись. Ну, почти никто...То море огня должно быть подготовлено заранее, и не просто подготовлено, а вся операция тщательно продумана, иначе бы из того ущелья спаслось куда больше людей. Опытных солдат так просто не взять, даже на летящий с неба огонь...
  Мне бы хотелось о многом расспросить Гайлиндера, или хотя бы просто поговорить с ним наедине... Уверена, и ему хочется узнать о судьбе своих близких, получить ответ на многие вопросы, только вот только сейчас нам не до разговоров. Да и не хочется говорить при всех...
  Гайлиндер... В этом израненном, обожженном человеке почти ничего не осталось (во всяком случае, внешне) от того светлого, счастливого юноши, который радостно встречал каждый день жизни. Мне было больно видеть этого рано поседевшего человека и осознавать, что вольно или невольно, но я имею отношение к тому, что с ним произошло.
  Почему я? По той простой причине, что Эри - моя двоюродная сестра. Кузина, как сказал бы Вен... Именно ее стремление к богатству, титулу, положению в обществе и привело к этим ужасным последствиям. В принципе, наше стремление к лучшему - вполне естественное чувство, и в этом нет ничего плохого. Каждый из нас в жизни хочет достичь чего-то большего, и это правильно, за подобное не стоит осуждать. Наоборот: надо радоваться, что некто стремится подняться над обыденностью. Плохо, что иногда при этом рушатся чужие судьбы...
  Дорогая кузина, ты знала о том, что произошло с Гайлиндером? Судя по некоторым твоим оговоркам тогда, в застенке Стольграда, знала... Ну, если не знала точно, то догадывалась. Догадывалась и молчала. Ты и Гайлиндер... То, что вы оба любили друг друга - это признавали все. Знает это и князь, который тоже любит тебя больше жизни. А вот любишь ли князя ты? То, что ты предпочла князя Айберте своему жениху... Ну, об этом судить не мне. Перед тобой стоял выбор: любовь совсем небогатого парня с одной стороны, и титул, богатство, более чем обеспеченная жизнь - с другой... Ну, каждый сам решает, как он будет строить свою судьбу, и посторонним не стоит влезать со своим мнением в чужие отношения.
  Эри, даже мне ясно, что тебе не хватает Гайлиндера, причем это я поняла еще тогда, при нашем разговоре с тобой. Признайся сама себе - ты все еще любишь этого парня, причем никак не можешь вырвать это чувство из своего сердца... А может, и не хочешь. Так? Так, ведь у вас была настоящая любовь. И князь Айберте все это понимает и ревнует, иначе он вряд ли пошел бы на такую немыслимо страшную глупость... Хотя почему глупость? Это самое настоящее преступление, а ты, Эри, не могла о нем не знать, или хотя бы не догадываться. Когда долгое время живешь с человеком, то поневоле начинаешь понимать все его недомолвки, недоговоренность, молчание, можешь предугадывать поступки... Возможно, в этом случае догадываться - не значить знать наверняка, но, чувствую: ты знала обо всем. Князь сам рассказал тебе...
   Я всего лишь несколько раз видела мужа Эри, но и этого мне хватило, чтоб понять: этот властный человек должен был сказать свей жене о том, что у него больше нет соперника. Подобное как раз в его характере: показать, что последнее слово всегда остается за ним. Не знаю точно, о чем ты тогда подумала, Эри, но позже на смену горечи у тебя пришло чувство непонятного удовлетворения: пусть Гайлиндер погиб, но зато никакой другой девушки у него никогда не будет... Так? Странные формы принимает твоя любовь, Эри... А о тех, кто был убит вместе с ним - о них ты не подумала?
   Впрочем, о чем я говорю? Разве тебе есть дело до кого-то иного, кроме себя? Как ты тогда мне сказала? "О моей красоте поэты сочиняют стихи...". Ну, сочиняют, и что дальше? Конечно, дело хорошее, и каждой женщине было бы приятно услышать что-либо подобное о себе, только вот ты для себя подобное самоутверждение сделала целью в жизни. И еще я догадываюсь, чего ты боишься больше всего на свете: вдруг найдется некто, о чьей красоте будут говорить больше, чем о твоей, и кто сумеет занять место первой красавицы, на котором пока что царствуешь ты... Понимаю: годы идут, тебе уже двадцать семь, и пусть сейчас ты находишься в самом расцвете своей сказочной красоты, но вместе с тем тебя постоянно грызет страх, что рано или поздно, но отыщется та, кто окажется умнее, красивее, удачливее или талантливее...
  Эри, тогда, при нашей встрече в тюрьме, ты назвала меня стервой. Пусть так, не спорю, но если мои предположения в отношении тебя верны, то, в этом случае, как мне называть вас, сиятельная княгиня? Думаю, тут годится другое слово, не менее бранное...
  Что-то я опять думаю не о том... Или, Койен, это ты мне подсказываешь и рассказываешь о прошлом?.. Спасибо, буду знать, что произошло тогда... Все, хватит думать о всякой ерунде, сейчас это уже не имеет особого значения. В конце концов, жизнь сама все расставляет по местам...
  Интересно, какое решение все же примет Варин? Мое мнение по этому поводу ей известно, а остальные пусть поступают так, как считают возможным. А где же она?
  Ага, вот Варин подходит к столу, и довольно бесцеремонно сдвигает в сторону сидящего там Казначея вместе с кучей его бесценных бумаг. Ох, ну мужик и возмущается, того и гляди пар из ушей пойдет! Пергаменты свои хватает так, будто от этого зависит вся его дальнейшая жизнь. Вот, снова их пересчитывает! Можно подумать, оттого, что Варин сдвинула на край стола его бумаги, их количество враз уменьшилось! А сейчас женщина его и вовсе прогнала со стола, так что разобиженный Казначей демонстративно утащил в сторону скамью, на которой до того сидел. Разложил свои бумаги на ней, и недовольно пыхтит - Варин у него отобрала и чернильницу с пером. Ничего, пошумит Казначей немного, и перестанет... Интересно, а для чего Варин стол понадобился? Будто отвечая на мои слова, женщина позвала:
  - Кисс, иди сюда - а голос у Варин спокойный, будто и не цапались мы с ней еще совсем недавно. Интересно, для чего ей Кисс понадобился? А осадок у меня от недавнего разговора с ней все же остался... Может, подойти к ним? Не стоит, если в моем присутствии появится нужда, то позовут сами.
  Посмотрела на Казначея - ну, с этим мужиком не соскучишься! Разложил свои ненаглядные пергаменты на скамье, на один из них смотрит, и что-то чертит палочкой на песке... Потом смахивает написанное и чертит по-новой, заглядывая в разложенные перед ним бумаги. Чем это он занимается? Впрочем, это интересовало не только меня.
  - Эй, Казначей, чем это ты там занимаешься? - опять стал подкалывать приятеля Лесовик. Не знаю отчего, но у этого обожженного солдата с нашим занудой были почти что дружеские отношения, хотя, слушая их разговоры, об этом вначале сложно было даже предположить. - Никак, детство решил вспомнить? Интересно, что ты тогда на песочке рисовал?
  - Лесовик, не мешай. Проверяю свои расчеты.
  - Чего ты делаешь?
  - Проценты считаю, пени... А, вот тут я, кажется, ошибся!.. Не понял...
  - Я тоже не понял - Лесовик подошел ближе к Казначею. - Объясни мне, темному охотнику из диких лесов, что означают этакие заумные слова - вдруг и до меня дойдет!
  - До меня тоже только что дошло: я настолько отупел на этих каменоломнях, что, можно сказать, совсем ничего не помню! Если так дальше пойдет, то я скоро дебет с кредитом путать начну, и аренду от износа не отличу... Представь: я проценты неправильно посчитал!
  - Чего-чего?!
  - Долго объяснять... Вот это да! Слышь, Лесовик, суди сам: я-то считал, что по этой вот бумаге уже ничего не получить, а только сейчас меня осенило - представитель именно этого торгового дома в моей родной стране объявился сразу же после смерти старого Владыки! Между прочим, эти так называемые торговцы - жулье еще то! Один из тех, кто там деньги в рост выдает - тот против меня свидетельствовал! И денег туда кое-кто отнес немало, а деньги те были, между прочим, из казны... Ну, если только доберемся до безопасных мест, я им такое устрою!.. Все эти... у меня прыгать будут, как лягушата на раскаленной сковородке!
  - Злой ты, Казначей! - хохотнул Лесовик.
  - Э, нет! Я не злой, просто денежные интересы лежат в основе всего! В том числе и в том, чтоб получать прибыль, а не для того, чтоб ее терять или кому-то дарить!
  - Ты чего-то разошелся не по делу...
  - Суть в другом. Просто назад, в мою страну, мне пока что хода нет, и, честно говоря, вряд ли этот ход появится. Чья тут вина - долго разбираться, но к этому обвинению против меня приложили свою руку и людишки из того самого торгового дома, чьи расписки лежат передо мной! Пусть и не они их писали, но все же... На родине мое имя оболгано, я внесен в список государственных преступников, а такие вещи в памяти людей остаются надолго, если не навсегда. И я просто хочу хоть немного расплатиться с теми, по чьей вине оказался здесь. И не только. Если можно так выразиться, надо вернуть эти расписки к жизни...
  - Тебе-то до всего этого какое дело? Это ж не твои деньги...
  - Не мои. Но у меня за плечами есть несколько лет кошмарной жизни в этих каменоломнях, в которых я должен был остаться навек, и здесь же помереть... Так что если мы вырвемся отсюда, то с помощью этих бумаг можно нанести такой удар по Нергу!.. У меня от подобных перспектив сердце замирает! От радости и счастья... И в данный момент мне совсем не важно, кто именно будет наносить тот самый удар - Харнлонгр, Славия, или это сделают вместе обе страны... Знаю лишь то, что если выживу, то сумею помочь этим странам в столь нелегком деле - как бы ты, дикарь лесной, не язвил и не ехидничал, но я-то знаю себе цену. Причем цену высокую. Таких знатоков, как я, досконально разбирающихся в денежных вопросах, во всем мире отыщется не так много... - и Казначей вновь уткнулся в бумаги.
  А ведь он прав. Конечно, я почти ничего не понимаю в этих пергаментах, над которыми трясется Казначей, но догадываюсь, что сила в них заключена немалая. И мне вновь пришло на ум, что для Казначея важны были не сами деньги: для него куда большую ценность представляла одна только возможность снова почувствовать себя тем человеком, каким он был несколько лет назад, вновь знать, что где-то есть бумаги, расчеты, документы... Важно ощутить, что жизнь идет своим чередом, и что он сам в этой жизни далеко не последний человек...
  Я настолько глубоко задумалась, что вздрогнула, услышав рядом свое имя.
  - Лия...
  Это Гайлиндер подошел ко мне. Как видно, мужчины закончили с разговорами. Вон, и Стерен подходит к столу, о чем-то говорит с Варин, и Кисс стоит там же, что-то чертит на бумаге...
  Ой, что-то я отвлеклась! А Гайлиндер меня о чем-то спрашивает...
  - Лия, - продолжал Гайлиндер, - я все никак не могу взять в толк, каким таким непонятным образом ты могла здесь оказаться?
  - Ну, на то она и жизнь, чтоб удивлять... Так получилось.
  - Это правильно, только... Видишь ли, если бы на твоем месте оказался кто-то другой, я бы отнесся к этому куда более спокойно. Ты же всегда казалась мне молчаливой замкнутой домоседкой, необщительной и тихой, не интересующейся ничем, кроме своих вечных домашних забот... Я был уверен, что ты будешь последним из жителей Большого Двора, который сможет покинуть наш поселок. И еще меня всегда удивляло, с какой самоотдачей ты заботишься о родных. Иногда мне хотелось тебя хоть немного порадовать, чтоб ты улыбнулась, и перестала ходить, не отрывая глаз от земли...
  Ах, Гайлиндер, Гайлиндер, ты и не догадывался, что в то время твоя улыбка была для меня самой большой радостью... Только вот что сейчас об этом говорить!
  - Да, ты прав... Но с того времени многое изменилось.
  - Ты, наверное, хотела сказать - очень многое.
  - И очень многое тоже.
  - Лия, я хотел спросить тебя об Эри... Думаю, я имею на это право. Ты давно ее видела?
  Все-таки спросил. Впрочем, этого и следовало ожидать...
  - Не очень давно.
  - Когда?
  - Незадолго до того, как отправилась сюда.
  - Как она?
  Хм, так просто на этот вопрос не ответишь.
  - Насколько я поняла, у нее все хорошо.
  - Я имел в виду несколько иное. Хотел узнать о ее жизни, как она живет... Ну, она должна была рассказывать хоть что-то, когда приезжала в Большой Двор!
  - Гайлиндер, с того времени, как она покинула поселок... В общем, после своего замужества она никогда не приезжала в поселок. Ни разу. А, по словам ее матери, у Эри в семье все в порядке. Да и сама она утверждает, что получила именно то, к чему стремилась с детства.
  - Ты сейчас так об этом сказала... Между вами что-то произошло? Состоялся неприятный разговор? О чем ты умалчиваешь? Мне кажется, ты отчего-то не хочешь говорить об Эри.
  - Ну почему же... Видишь ли, дело в том, что о жизни Эри мне почти ничего не известно. Каждая из нас живет своей жизнью, и они, эти жизни, между собой не пересекаются - уж слишком они разные. Сам подумай: что может быть общего меж простой крестьянкой и сиятельной княгиней?
  - Ну, хоть что-то о ней ты знаешь? Неужели так сложно сказать это немногое?
  - Все, что я знаю об Эйринн, так это лишь то, что у них с мужем трое детей, большой богатый дом в столице... Она считается первой красавицей Стольграда, поэты слагают стихи об ее красоте, они с мужем вхожи во дворец... Она посещает все балы, все развлечения... Сейчас, правда, все семейство Айберте уехало в одно из своих имений - по указанию Правителя князя отправили в провинцию подлечить нервы.
  - Значит, у Эри уже трое детей... Вернее, как ты ее назвала, у Эйринн... Лия, ты как считаешь: она счастлива?
  - Разговор у нас с ней был недолгий. При нашей единственной встрече в Стольграде она выглядела вполне довольной жизнью.
  - Даже так...
  Гайлиндер помолчал несколько мгновений. Не знаю, о чем он подумал, но я ему больше ничего не хотела говорить об Эри. И, не знаю отчего, но у меня создалось твердое убеждение, что бедный парень только что потерял значительную часть своих иллюзий. Уж не считал ли он, что Эри, с ее красотой и амбициями, будет верно и преданно ждать его возвращения, да еще при том и оставит своего мужа? Неужто между ними был какой-то разговор на эту тему? Ох, парни, парни, сколько бы вам лет не исполнилось, а вы все те же неисправимые романтики в душе!
  - Лия, - голос Гайлиндера чуть дрогнул, - Лия, расскажи мне о маме... Она и правда не верит, что я погиб?
  Вот рассказать ему о матери - это с удовольствием. Мне всегда нравилась эта спокойная, выдержанная женщина, которая всегда вела себя с достоинством настоящей аристократки, пусть даже их семья была очень бедна. Мать Гайлиндера нечасто показывалась в нашем поселке, но, тем не менее, все без исключения жители относились к ней с должным почтением. Хотя она и недолюбливала меня (а как иначе прикажете относиться к родственнице девицы, которая разбила сердце ее сына, и ради которой он, не помня себя, помчался в столицу?), но внешне этого не показывала.
  Я рассказала Гайлнндеру о том, что его мать не желает ничего слышать о том, что ее сына больше нет на свете. Она уверена: сын жив, и вернется домой. Недаром она постоянно ставит свечи Пресветлой Иштр и каждый день молится о здравии своего сына, и его скором возвращении домой... И еще она каждое лето собирает вишню с тех деревьев, что растут в саду у их дома, варит из той вишни варенье, которое и сама не ест, и не дает его никому пробовать. Дело в том, что в наших холодных северных местах вишни вызревает совсем немного, а варенье из той ягоды - любимое лакомство Гайлиндера. Оттого мать и думает, что сын будет обрадован, когда вернется домой и увидит, сколько любимого им варенья приготовлено к его приезду...
  - Гайлиндер - раздался голос Варин, перебивающий мой рассказ. - Будь любезен, подойди к нам...
  Когда Гайлиндер отошел от меня, я поняла: даже сейчас этот парень был так же далек от меня, как и много лет тому назад. Снова вспомнилась Эри. Если Гайлиндер прав в своих предположениях... Да, дорогая кузина, для очень многих людей большой бедой обернулись ревность князя и твое безоглядное стремление к богатой жизни, ради которой ты не побоялась сломать жизнь беззаветно любящему тебя парню, и которого любила сама. А ведь Гайлиндер все еще ее любит, да и она его тоже - я в этом уверена! Только вот изменить уже ничего нельзя.
  И еще одно: отчего-то мне стало понятным: что бы ни произошло в дальнейшей жизни Гайлиндера, им с Эри уже никогда не быть вместе. Между ними навсегда пролегла немыслимо глубокая пропасть из четырехсот заживо сожженных солдат, и отныне, как ни старайся, но меж тех берегов не перекинуть никакой мост...
  Тем временем мужчины у стола, о чем-то споря промеж собой, водят пером по листу пергамента. Похоже, что-то чертят, или рисуют. Хотя... Они, как мне кажется, пытаются изобразить на листе что-то вроде карты. Ну да, точно, то один, то другой из присутствующих здесь людей подходят к столу, смотрят на рисунок, что-то говорят... Карту Нерга по памяти восстанавливают, или карту местности рисуют? Точно, так оно и есть. Каждый вспоминал то, что отложилось в его памяти по виденным когда-то картам. Именно это они и пытаются отобразить на листе пергамента. Как назло, мои спутники, хотя совсем недавно и изучали карты Нерга, но запоминали там несколько иные области этой страны. Кто ж мог знать, что нас занесет в эти места?! Вон, мужчины уже и спорят между собой, каждый свое доказывает, по памяти и со слов товарищей составляют карту местности, обозначают на ней дороги, овраги, поселения, тропинки и все остальное.
  Кстати, бывшие труженики каменоломни немало знали о местности, где находилась каменоломня. Откуда? Да из разговоров охранников - даже эти крохи невольно услышанных знаний вносили какой-то интерес в их безрадостную жизнь, и неплохо запоминались. Так что сейчас эти обрывочные сведения складывались в единую картинку, пусть и не полную. Хоть бы Койен помог, но, увы: здесь, в этой пещере, у него нет силы. Недаром он мне и про Рин-Дор Д'Хорра сказал лишь тогда, когда я ненадолго выходила наружу... Что ж, как видно, Варин определилась с тем, как нам следует поступить в дальнейшим.
  А там, за стенами пещеры, уже, без сомнения, наступает утро. Интересно, что сейчас на каменоломне творится? Ну, то, что сейчас она больше напоминает разворошенный муравейник - это понятно всем. Наверное, нас еще ищут по всем закоулкам, а может, уже поняли, что нас там нет. Тогда должны были начать разбирать завалы, отыскивая наши тела в полной уверенности, что где-то там нас и засыпало... И все-таки хочется знать, что мы дальше будем делать? Неопределенность раздражает...
  Похоже, что ответ на этот вопрос хотела получить не только я одна. Правда, все остальные пока помалкивали. Но все наши сомнения разрешил ворчливый голос Казначея.
  - А вот я хотел бы узнать - что дальше собираетесь делать? Может, кто мне про то скажет? И вообще, чем вы там занимаетесь? Меня из-за стола прогнали, а ведь я, в отличие от вас, делом занимался!, чистых листов и так немного, а вы один из них каракулями исчиркали...
  Ну, этот всегда говорит то, о чем думают другие, думают, но не решаются спросить. Так что сейчас взгляды присутствующих устремились на Варин - понятно, что окончательное решение зависит от нее.
  - Казначей, ну что ты за человек такай! - повернулся к нему Гайлиндер. - Лист пожалел... Неужели самому не понятно, что просто так, наобум, уходить не стоит. Для начала надо определиться, где мы находимся...
  - Так что, получается - мы все уйдем? Все вместе? - а ведь в нудном голосе Казначея, кроме его обычного ворчания, есть и тщательно скрываемая надежда.
  - А в чем дело? - Варин, не отрываясь, смотрела на ту карту, что они только что нарисовали. - Казначей, ну что тебе опять не нравится?
  - Я считал... Нас же много... Думал, вы уйдете сами по себе, не захотите с нами связываться.
  - Когда тебе что-то кажется, вспоминай почаще о Светлых Небесах - холодно обронила Варин. - Тогда лишнего казаться не будет. А думать надо о другом... Так, у кого есть еще какие сведения, годные для той карты, что мы только что набросали? Какие в ней надо исправить ошибки, или же можно что-то добавить? Все подойдите, посмотрите...
  - А я все одно не понял... - интересно, когда Казначей заткнется? А ведь он был безумно рад услышать эти слова Варин, хотя по его внешнему виду этого не скажешь. Но его выдает голос: такое впечатление, что за постоянным бурчанием у мужика скрывается искреннее желание закричать от счастья. - Вы что делать собираетесь, чтоб нам всем суметь до границы живыми добраться?
  - Что делать, спрашиваешь? А вот это давайте решать вместе. То, что нам следует как можно быстрей убраться отсюда - это даже не обсуждается. С наступлением темноты необходимо покинуть это место - надеюсь, мы не опоздаем, до ночи из каменоломни сюда вряд ли кто сумеет добраться. Да и тамошние завалы вряд ли разберут до завтрашнего дня. Дальше. Нам надо каким-то образом попытаться добраться до ближайшей границы, а тут выбор небольшой - это либо Харнлонгр, либо Крайсс. От этого места, где мы сейчас находимся, и до границ каждой из этих двух стран расстояние примерно одинаковое. Но в Крайсс идти нет никакого смысла: там очень сильно влияние Нерга. Остается только Харнлонгр. Есть другие предложения?
  Все дружно замотали головой по сторонам. Какие тут могут быть предложения...
  - Дальше. Нас много. Как вы и сами понимаете, всем вместе добраться до границы будет сложно, почти невозможно. С другой стороны, если мы пойдем небольшими группами, то тоже вряд ли дойдем - отловят поодиночке, чужестранцы здесь слишком заметны, к тому же многие из вас обриты, а на беглых рабов в Нерге охотится умеют... Поэтому уносим ноги все вместе, но условие для всех может быть только одно: полное подчинение приказам. Если коротко: мы сказали - вы сделали. Споры и возражения не допускаются, толковые предложения приветствуются. Понятно? А нам пока надо хорошо подумать, каким невероятным образом мы можем добраться до границ Нерга, и при том еще постараемся остаться в живых... Ох, Варин, Варин, ты все же решила рискнуть - увезти из Нерга найденные книги, а вместе с ними прихватить и пленников из каменоломни. Отчаянная ты женщина, Варин! Но я рада, хотя прекрасно понимаю, что дорогу до границы просто так нам не преодолеть.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"