Корниенко Дмитрий Валерьевич : другие произведения.

Недра Страха. Начало

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Доработанная первая часть.

   Глава 1
  
  
   Дорога прошла как в тумане. Скрюченный сон в самолете, томительное ожидание вертолета в Воркуте, возня с ящиками, дребезжащий полет над тундрой, которую по темному времени не разглядеть, и вот уже лопасти вертолета остановили вращение, показывая, что я на месте. Заглянув в иллюминатор, увидел лишь отблески огней самого вертолета. Безотчетный страх, временно задушенный хлопотами, подступил с новой силой.
   Железная дверь, отделявшая кабину пилотов, отворилась, и ко мне в грузовой отсек протиснулся летчик в необъятном пуховике.
   - Поможете с ящиками? - спросил я, приподнимаясь с откидного сидения.
   - Нет такого желания... - с непонятной неприязнью ответил пилот. - Кто знает, что у тебя там...
   Ухватившись за рукоять двери, он резко сдвинул ее в бок и в отсек ворвался ледяной воздух.
   - Что ж, подожду встречающих, - пожал я плечами, нахлобучил ушанку и прошел к проему, зиявшему холодной ночью. - Вы когда за мной обратно-то?
   - Мы сюда больше не полетим.
  
   Иногда будущее настолько непроглядно, что хватаешься за первый же протянутый фонарь, способный осветить дорогу хотя бы на два шага вперед. А за предложение отправиться к границе полярного круга я ухватился обеими руками. Долги, находящиеся в стадии "хоть к телефону не подходи", вот-вот грозили перейти в стадию "хоть дверь не открывай". И аванс я взял почти не раздумывая.
   Но все было странно с самого начала: и величина этого самого аванса, и мрачный представитель комбината, неохотно инструктировавший меня насчет предстоящего задания, и сжатые сроки подготовки. Что-то темное чувствовалось в предстоящей экспедиции. Темнее полярной ночи. И подсознательно уже я искал предлог остаться, как человек, разбуженный ненастным утром в теплой постели ищет предлог не выходить из дому. Однако судьба, обычно перечившая моим планам, в этот раз не ставила препятствий.
  
   Снаружи завывал ветер. Посадочные огни были единственными огнями в этой белой пустыне. Но, обойдя вертолет, я заметил железную будку, сооруженную на старом контейнере. К ней вела лесенка, а сквозь зарешеченные окна пробивался тусклый свет. Других признаков жизни железная башня не подавала. И не было больше ничего, что могло бы подавать такие признаки.
   - А вот и твои, кажись... - вышедший вслед летчик приподнял руку в толстой перчатке.
   Я уже увидел мелькающие вдалеке огни фар. Они то приподнимались в ночное небо, то упирались в белую дорогу перед собой. И через пару минут, когда меня уже пробрал морозец, к вертолету подъехал необычного вида грузовик, печатая рубчатые полосы на свежем снегу. С тяжелым пыхтением он остановился, едва не задев кабиной край лопасти (отчего летчик недовольно поморщился) и в глаза бросились приваренные листы металла перед радиатором (я сначала подумал, что это поднятый скребок снегоочистителя) и решетки на окнах четырехдверной кабины. Короткая грузовая платформа была покрыта брезентом с сильно выпирающими ребрами каркаса.
   Задняя дверь с лязганьем открылась, вверх потянулось облако пара, и вниз пружинисто спрыгнул человек в полушубке. Лицо у него было в больших красных пятнах то ли от старых ожогов, то ли от давнишнего обморожения. Придерживая рукой дверь, он оглянулся по сторонам, словно ожидая чего-то недоброго, а потом медленно повернул голову в мою сторону.
   - Геофизик? Беляев? - он вымученно улыбнулся.
   - Да. А вы встречающий от комбината?
   - Правильно! И табличка не понадобилась, - человек обернулся к кому-то в кабине и оттуда, из-за морозного стекла, раздался смешок.
   - Разгружайте лучше! - нервно прикрикнул второй пилот, выглядывая из вертолета. - Хватит болтать!
   Человека в полушубке посмотрел на летчика, и от этого взгляда тот моментально скрылся в нутре вертолета. А из кабины грузовика, под скрип дверей уже выбрались водитель и еще кто-то в ватнике. Оба поспешили к открывающимся грузовым створкам МИ-8. Машина же продолжал чадить на холостых дизельным перегаром.
   - Хромов, - наконец представился встречающий, и сделал такое движение, словно хотел снять перчатку для рукопожатия. - Не беспокойся, сейчас перегрузим, и на базу. Там и встретим тебя по-людски.
   - По-людски это как? - спросил я.
   - Директор тебя примет. Поговорите. Разместит.
   - Прямо ночью будем говорить?
   - Почему нет? - Хромов раскашлялся простуженным смехом. - Ночь здесь долгая, все дела за день не переделаешь. Просил вот тебя не потерять по дороге. Нужен ты нам.
   - Да где здесь потеряться? - улыбнулся я. - В этом аэропорту не заблудишься.
   - Эх, браток, тут потеряться есть где... - он устало поморщился, от чего лицо его стало совсем уродливым. - Много еще груза?
   - Последний тащат... - я проводил глазами длинный ящик, который пронесли мимо нас и с уханьем поставили в кузов.
   Напоследок я заскочил в вертолет, схватил свои вещи и тоже забросил их в кузов уже взревывающего грузовика. Уселся я к Хромову, на жесткий пружинящий диван. И машина тут же сорвалась с места, объехала вертолет, лопасти которого уже начали раскручиваться под усиливающийся свистящий гул, и наконец свет фар задрожал на заметенной дороге под натужный набор скорости.
   Хромов пошарил в ногах и, к моему удивлению, достал автомат. Небрежно положив оружие на колени, он покосился на меня, считывая произведенный эффект, а я разглядел, что это не какая-нибудь укороченная Сайга, а добротный армейский АК-47. Неприятные мыслишки, что за неприлично большой аванс придется расплачиваться, вновь дали о себе знать.
   - Зачем это вам? - спросил я, стараясь выглядеть невозмутимо. - Для охоты вроде темновато.
   - Надо.
   - Может, ожидается нападение на грузовик? Местные банды прослышали, что в ящиках повезут золото?
   - Абдулла прослышал, что ты повезешь его гарем, - подыграл Хромов, криво усмехнувшись. - И как он прознал...
   Шутники, мать их... Я взглянул на водителя, скалящегося золотыми зубами. В этот момент он убрал руку с огромной баранки и потянулся к тумблерам на потолке. Тут же справа и слева от машины тундра зажглась белым. Очевидно, по бокам кабины были установлены прожектора. Они осветили неровные снежные поля, щетинистые кустами и кривыми деревцами, словно плохо выбритые щеки.
   Я не понимал причины такой иллюминации, и от света по сторонам вдруг стало жутко, как в океанариуме с акулами, стекло которого вот-вот треснет. Даже отодвинулся от зарешеченного окна.
   - Зона что ли рядом? Заключенные бегают? - пробормотал я.
   - Сейчас приедем, директор все и расскажет, - отрезал Хромов, и тут же добавил: - А ты привыкай пока.
   - К чему привыкать-то?
   - Вопросы возникают? Так привыкай, что ответов пока не будет.
   - Зря я сюда приехал... - тихо произнес я давно назревшие слова, но Хромов услышал.
   - Так за деньгами же, - усмехнулся он. - Не просто так.
   От этой усмешки у меня по спине пробежал холодок. Но я не показал вида и отвернулся к окну. Не хотят говорить - не надо. Допытываться не буду. Но Хромов не дал мне помолчать.
   - Ты жизнью доволен? - неожиданно спросил он.
   Я удивленно посмотрел на него, и задумался. Не над ответом - над вопросом. В голосе сопровождающего не было той благодушной ленцы, которая обычно сопровождает дурацкий вопрос для поддержания разговора. Скорее, вопрос звучал как "Ты жить хочешь?". Хромов, видимо, понял это, и переспросил:
   - Ну ты при делах?
   - Был бы при делах, так уж наверное не здесь бы их делал, - ответил я.
   - Это хорошо, - удовлетворенно сказал Хромов, словно ничего другого не ждал, и посмотрел на меня одобрительно.
   - А долго еще до поселка? - спросил я, размышляя над вопросами Хромова. Может, хочет выяснить, будут ли меня искать?
   - Как огни заметишь, так он и появится, - ответил он. - Мы здесь время не загадываем. Но это рядом...
   - Да, здесь все рядом, - усмехнулся водитель. - Особо ездить некуда...
   Вдруг он навалился на руль, глухой удар сотряс кабину, и на лобовое стекло брызнуло темное. Меня качнуло вперед и я ударился лбом о спинку переднего сиденья. Клюнув носом, грузовик встал.
   - Добивай его! - заорал, оглушая криком, водила, и Хромов с автоматом выпрыгнул из кабины. Я дернулся было вслед, но тот, что в ватнике, быстро обернулся ко мне, тараща глаза:
   - Сиди!
   Я что-то спросил, но меня оборвали два гулких выстрела. А через несколько секунд дверь со стороны Хромова распахнулась, и он поспешно залез в машину. Дико глянув на меня, махнул рукой водителю.
   - Конец ему? - водитель включил дворники, размазывая кровь по стеклу.
   - Да. Поехали, - Хромов повернулся ко мне и добавил, уводя взгляд: - Олени под колеса лезут...
   В кабине опять стало тихо, если не считать гула движка, да только теперь сильно пахло потом и еще чем-то острым. Я расстегнул на груди пуховик и молчал. Молчал и думал. Если оленя убили, зачем мясо бросили? Сложно в кузов закинуть? А если не оленя, тогда кого? Так откуда здесь еще кто-то, кроме оленей? Оленевод? И почему они так перепугались?
   И еще, разглядывая однообразную тундру, я размышлял, почему вертолет не мог приземлиться прямо в поселке.
  
   Грузовик стал снижать скорость. Фары осветили металлические ворота, высотой под четыре метра, ограниченные двумя вышками. Стены уходили в темноту. И тут же ворота дрогнули, стали открываться, и как только открытого пространства оказалось достаточно, грузовик рыкнул и нырнул внутрь. Протерев запотевшее стекло, я различил на вышке темную фигуру с белым пятном лица.
   За забором вытянулись двухэтажные дома на сваях, напоминавшие бараки. В туманной мгле исправно горели фонари, но торчали они так криво, словно мимо них когда-то прошел, цепляясь, гигантский пьяница. А грузовик, лишь один раз завернув, остановился у здания немногим повыше остальных, видимо, административного, где на последнем, третьем этаже светились два окна.
   - За ящики не волнуйся, мы их пока на склад определим, - сказал Хромов, оставаясь в машине. - Чемодан на квартиру закинем. А ты ступай на самый верх. Поднимешься - и налево.
   Я спрыгнул с высокой подножки и, не застегиваясь, направился к подъезду. Преодолев сложную систему из трех дверей, чуть задержался в вестибюле, тускло освещенном лампой за пустой стойкой вахтера, и стал подниматься по крутой каменной лестнице, гулко топая в тишине. Но уже на третьем этаже я услышал тихую музыку - что-то классическое, спокойное, прошел на звук по темному коридору, и дернул на себя обитую дермантином дверь. Музыка зазвучала громче, а я замер на пороге, уже в который раз ошарашенный.
   Неожиданно было увидеть здесь такой богатый кабинет - огромный, обшитый панелями красного дерева, с широким черным столом посередине. У стола неярко горел торшер самого домашнего вида. А у стеклянной витрины, боком ко мне, что-то делал суровый плотный человек лет пятидесяти, в просторном свитере, сливающимся цветом с сединой. Он стоял вне освещенного круга. На скрип он обернулся, вопросительно посмотрел на меня, и рука его, с початой бутылкой коньяка, замерла над стаканом.
   - Я Беляев...
   - А... Проходи, - человек принужденно улыбнулся. - А я директор комбината Всеволод Петрович Спозняк, - устало произнес он и достал с полочки второй стакан. - Согреешься? - добавил директор с едва уловимым начальственным снисхождением.
   - С удовольствием, - я не продрог, но согреться душой был не против.
   - Садись, - Спозняк указал рукой с бутылкой на одно из кресел рядом со столом.
   Я осторожно сел, а директор неспешно наполнил стаканы и вышел из полумрака. Он протянул мне выпивку и я разглядел его бульдожье лицо, с отливающими синевой брылями и мешками под глазами.
   - Вот, жду, несмотря на глубокую ночь... - произнес он нараспев, отходя и усаживаясь за стол, - надо успеть поговорить, прежде чем ты составишь неверное представление о комбинате.
   - Первое впечатление - самое верное, - пробормотал я. Не хотелось, чтобы беседа была долгой. Слишком устал, и знал, что коньяк меня добьет.
   Спозняк одарил меня тяжелым взглядом, вероятно из тех, что приберегал для недовольных условиями рабочих. Но я глаз не отвел - заискивать мне было не с руки. В конце концов, это я ему понадобился, а не он мне.
   - Возможно. Но я должен убедиться, что ты нормально воспримешь окружающее. Все эти наши странности... Впечатлительному человеку они могут помешать выполнять задачу.
   - Здесь опасно? - спросил я, сделав обжигающий глоток.
   - Да, здесь опасно. Но, если соблюдать меры предосторожности, ничего не произойдет. Все ли необходимое оборудование доставлено?
   - Да. Полагаю, разгружается сейчас на складе комбината. Под наблюдением вашего помощника.
   - Ну и прекрасно.
   Директор вытянул нижнюю губу и опрокинул в себя долгожданную коричневую жидкость. Поколебался - не налить ли еще, но вставать все-таки не стал.
   - Комбинат сейчас в упадке, - неспешно начал он. - Из тысячи человек осталось немного - месторождение иссякло и мы в стадии консервации. Кое-какая добыча еще идет, но это так... - директор досадливо махнул рукой, - чтобы люди без дела не сидели. Куда там до прежних объемов. Соответственно, и городок полупустой. А жилую часть мы отгородили, чтобы люди не пропадали, - он произнес последние слова так, словно речь шла о будничных вещах.
   - Поэтому у встречающего был автомат?
   - Мы все здесь вооружены.
   - То есть оружие, грузовики с решетками на окнах и забор с вышками - все это из-за того, что у вас пропадают люди?
   - Да-да.
   - А что говорит следствие?
   - А следствие говорит, что нам всем нужно убираться отсюда как можно быстрее, - с нажимом ответил Спозняк. - Но у нас осталось незаконченное дело...
   Он поднял стакан и долго разглядывал на свет коньяк, словно собирался что-то сказать, но не знал, с чего начать. Я ждал.
   - Некоторое время назад, - наконец заговорил директор, - при разработке карьера мы наткнулись на странную... - он пощелкал пальцами, подыскивая нужное слово, - на странную поверхность. Тяжелая техника лишь беспомощно царапалась. В общем, расчистили мы квадратную такую площадку шириной двадцать метров, стали ее окапывать, но стенки уходят вертикально вниз на большую глубину. Так мы и не узнали, где они заканчиваются. Можно предположить, что найденная часть - лишь малая доля объекта, ну как рубка у подводной лодки.
   - Вы хотите сказать, что это...
   - Я ничего не хочу сказать, - перебил меня Спозняк. - Все возможно. И ты здесь для того, чтобы этот объект оконтурить. Показать нам глубину его залегания и размеры. Закончишь работу - расплатимся прямо здесь.
   - И вы не стали обращаться к властям?
   - Нет, мы не стали.
   - Но почему? - тихо поразился я.
   - Потому.
   Стакан в моей руке дрогнул. Я внимательно смотрел на директора, пытаясь разглядеть в нем шутника, но его лицо ни чем не выдавало склонность к розыгрышам. И тут, словно в доказательство серьезности этих слов, на улице прогремела автоматная очередь. Я невольно втянул голову в плечи, но Спозняк жестом велел расслабиться.
   - Не обращай внимание. Это как раз те странности, которые я упомянул. Объяснений пока не требуй. Уверяю: за пару дней, так или иначе, картинка в твоей голове сложится.
   Не знаю, как на счет картинки, но карточный домик благополучия в моей голове рассыпался окончательно. Я понял, что попал в историю. И выстрелы за окном это подтвердили. А директор, ободряюще улыбнувшись, что-то нажал на селекторе.
   - Сейчас подойдет очень милая девушка - она тебя проводит, - Спозняк выдвинул ящик и достал ключи. - Пойми, я не рассказываю о причинах стрельбы вовсе не потому, что хочу что-то скрыть. А из-за того, что для неподготовленного человека все это слишком неправдоподобно. Пусть лучше информация будет поступать дозировано, а люди, которые будут тебя окружать, постараются не шокировать на первых порах. Поэтому я и попросил Лику...
   Дверь скрипнула, я обернулся и увидел девушку. Светлые с желтизной волосы выбивались из под меховой оторочки капюшона и падали на грудь. Бледное лицо, поджатые, почти бесцветные губы, глаза серые, сердитые. Эдакая скандинавская красота. Спозняк вышел ей на встречу и протянул ключи. Оказалось, что роста она совсем не скандинавского, едва директору по плечо, хотя и он не великан. Но девушка не смотрела на директора. Прямо и откровенно она изучала меня, словно прикидывая что-то мысленно, и на приветственную улыбку не ответила.
   - Вот что, Лика, проводи молодого человека к месту проживания, - вяло сказал Спозняк. - Хорошо будет, если именно ты ему поможешь с обустройством. Может быть, в твоем обществе он не будет так жалеть, что приехал сюда.
   Лика поморщилась, как от скабрезной шутки, а я встал.
   - И спокойной ночи, - произнес Спозняк уже мне, странно улыбаясь. - Она у нас долгая, полярная.
   Резко зазвонил телефон короткими, злыми звоночками, директор изменился в лице, быстро приподнял на прощание руку и направился к столу. Лика уже вышла, а я стал прикрывать дверь.
   - Имперский капитан Рокоб! - услышал я в щель, прежде чем захлопнул дверь.
   Слова, сказанные директором в трубку, показались слишком странными, еще страннее всех этих выстрелов и оленей, и я решил, что ослышался. Да так, наверное, и было.
  
   Уже на улице, не спеша одевать шапку, чтобы охладить голову, я спросил Лику:
   - Разве сейчас полярная ночь?
   - Нет, директор сгущает краски, - она остановилась и снова, как в кабинете, пристально посмотрела мне в глаза, словно я задал какой-то личный вопрос. - Но день уже короткий. Восход солнца в семь, заход в четыре. И снег совсем недавно лег... Пойдемте, холодно.
   - А где мы находимся? Я что-то не очень четко себе представляю. Воркута же совсем рядом?
   - До Воркуты идет железнодорожная ветка, кажется, узкоколейка - это больше двухсот километров. Комбинат отправляет по ней составы с рудой. Автомобильной дороги нет. По тундре можно проехать только на вездеходе.
   - А что за опасность, о которой мне говорил директор? Почему стреляют?
   - Не знаю. А официальную версию тебе и директор, наверное, рассказал.
   - Да не очень-то он распространялся... И потом, что значит - не знаю? Ты же слышала стрельбу!
   - Стрельбу ты и сам слышал. И если на этом основании ты можешь сделать какие-нибудь выводы - делай, - тихо сказала Лика.
   - А кем ты здесь работаешь? - я перевел разговор.
   - Эколог я...
   - Понятно.
   По скрипящему снегу мы подошли к темному двухэтажному дому на сваях и девушка стала подниматься по внешней железной лестнице. Лестница звенела и дрожала.
   - Здесь своя электростанция? - спросил я, помогая открыть тяжелую дверь.
   - Да. А уголь везут из Воркуты.
   В ледяном полумраке мы поднялись на второй этаж и девушка толкнула незапертую дверь. Потом щелкнула выключателем. Первое, что я увидел, был мой чемодан в обшарпанной прихожей, про который я совсем забыл. Очевидно, люди Хромова здесь уже побывали.
   - Располагайся, - Лика все еще щурила глаза. Ее бледное лицо покрывали капельки растаявших снежинок.
   - Не бог весть что, но жить можно, - добавила она. - Хотя я не знаю, к чему ты привык.
   - Если бы я приехал на отдых, я бы позвал администратора и устроил скандал, - пробормотал я, оглядев большую комнату, где из обстановки были только старые стол со стульями, диван и шкаф. Потом посмотрел в окно, в котором, как в черном зеркале, можно было разглядеть лишь свое отражение, и прошел в спальню с двумя железными кроватями и казенными тумбочками. Но на самом деле, все это не особо меня трогало. А думал я о сбитом олене, о стрельбе, и о загадочных намеках директора. Вернувшись в комнату, я еще раз посетовал Лике на странность ситуации, надеясь, все-таки, ее разговорить.
   - Да? - протянула Лика, сморщившись от сдерживаемого сарказма. - Неужели тебе стало странно? Ты знаешь, и мне тоже! И вообще я мечтаю угнать вездеход и уехать в тундру. Только такая мечта может дорого обойтись.
  - Так тебя удерживают насильно?
  - Не только меня.
   - Кто-нибудь пытался сбежать? - спросил я, чувствуя, что в эти секунды превращаюсь в еще одного, насильно удерживаемого.
   - Пытались.
   - И что?
   - Я хочу сказать, что зря ты сюда приехал... Давай я тебе помогу хоть постель застелить.
   Она ушла в спальню, а я положил чемодан на пол, щелкнул замками и открыл крышку. Зря приехал, видите ли... Уж сам понял, что зря, лучше бы объяснила почему...
  Лика вернулась в комнату и достала из шкафа кипу сырого на вид белья.
   - Расскажи что-нибудь, - вдруг попросила она. - Что-нибудь хорошее. Я соскучилось по таким людям, как ты. Ты еще не пропитан страхом.
   - Что же рассказать? - озадаченно спросил я, и, не смотря на ее слова, почувствовал себя все-таки пропитанным страхом.
   - Что-нибудь хорошее! - настойчиво повторила Лика и села на диван. Она стянула унты и устроилась по-удобнее, поджав под себя маленькие ступни. - Неужели не понимаешь, что можно соскучиться по обычному человеческому общению!
   - Ну, если ты еще не хочешь спать... - я оставил в покое чемодан и сел рядом, - Но я тебя понимаю... Я вообще удивляюсь, как ты здесь живешь... Здесь, наверное, и поговорить не с кем? А женщины еще есть?
   - Хватает, - Лика снисходительно махнула рукой. - Только с ними тоже не интересно. Лучше расскажи, какие фильмы ты видел за последнее время?
   - Ну, хорошую комедию посмотрел недавно. Точнее, смесь ужасов и комедии. Не помню название, там про инопланетян, которые захватывают землю, и чтобы им противостоять, надо быть все время пьяным. Только так можно бороться с ментальным внушением, - я хохотнул.
   - Прямо как здесь, - Лика мельком улыбнулась. - Тут тоже любят бороться именно таким способом.
   - А что, ты тоже считаешь, что этот раскопанный объект - инопланетного происхождения? - я зачем-то понизил голос.
   - Кто его знает... Но скорее всего. Раз буры его не берут. Директор считает, что где-то должен быть вход, надо лишь выяснить очертания этого корабля, и начать его откапывать.
   - Сумасшедший он, ваш директор. Ну откопает, а дальше что?
   - Не знаю я. Но ему здесь верят.
   - Все?
   - Почти.
   - Значит, кто-то не верит?
   - Я не верю, некоторые инженеры и технологи не верят...
   За окном треснула короткая автоматная очередь.
   - А ты запер входную дверь? - беспокойно спросила Лика.
  
  
  
  
   Глава 2
  
   Неожиданно Лика объявила, что останется до утра - мол, ей страшновато возвращаться к себе. Возражать я, понятно, не стал. Мне тоже не хотелось оставаться одному. И сразу поднялось настроение и загадочный объект в вечной мерзлоте стал тревожить мою душу гораздо меньше вопроса - где Лика ляжет спать. Я оживился и попытался в свою очередь растеплить ее востребованным разговором "о хорошем", стараясь избегать опасных и неприятных тем. Кажется, это удалось, и резкая морщинка между бровей Лики постепенно разгладилась. Она уже несколько раз зевнула, заставив меня сделать тоже самое, и, наконец, сонно пожелала спокойной ночи, устраиваясь на диване. Тогда я ушел в спальню, где и растворился в черном небытие без сновидений на сырой подушке.
  
   Проснувшись, девушки в квартире я не застал. Выглянул в окно, посмотрел как метет поземка по пустой улице, и понял, что сильно хочу кофе и яичницу. Ведь вчера меня так и не покормили. Прошел на кухню, открыл засаленную дверцу холодильника, но нашел только затхлый запах. Хорошо хоть, что в дорожной сумке оставалась вода.
   Я уже успел одеться, когда за дверью раздался гулкий топот, а потом и стук в дверь. Это оказался Хромов. Приветственно ощерясь, он двинулся прямо на меня.
   - Отдохнул? Что ж, сегодня поработаем.
   - Надо место сначала осмотреть... - неохотно произнес я.
   - Так на место и поедем. И Всеволод Петрович поедет. Там посмотришь, подумаешь, скажешь, какая помощь нужна, а потом уж и оборудование подвезем. Надолго это?
   - Это зависит, какая площадь работ, - сказал я, одевая куртку. - Но человека два-три понадобятся. И, кстати, где завтрак? Я без кофе никуда не поеду.
   - Слууушай, - протянул Хромов, - так ты вчера и не поужинал с дороги... Оплошность. Ну да у директора кофе найдется, а после поездки вопрос с питанием решим, ты не беспокойся. Столовка у нас - высший класс. Правда, оленины сейчас нет.
   - А вчерашнего чего не подобрали?
   Хромов громко сглотнул и глаза его уползли в сторону.
   - Поехали, а? Не мучь ты меня вопросами...
  
   В кабинете, помимо директора, присутствовали: главный инженер с фамилией Крауле - высохший, с испуганными глазками человечек, и начальник службы безопасности Бовин - большой грузный мужик. Хромов уселся в углу с отстраненным видом и раскрыл какой-то журнал.
   - Итак, какой комплекс мероприятий предусмотрен для обнаружения границ объекта? - увесисто начал директор, предвосхищая мои вопросы. - Насколько я знаю, в институте вам выдали все необходимое оборудование.
   - Геофизические методы исследования недр, как вы, наверное, знаете, можно сравнить с УЗИ, - произнес я заранее заготовленную фразу, с сожалением поглядывая на остывающую кружку с кофе. - В тело Земли запускают пучок колебаний и по отражению волн от слоев горной породы судят о геологическом строении данного района. И хоть ваш объект неизвестного происхождения, однако сейсморазведка его границы определенно покажет. Глубина небольшая, так что источником волн будут кувалды.
   - То есть? - поднял брови директор.
   - Рабочие будут стучать по земле кувалдами, в недра пойдут волны. Отраженные от объекта волны будут улавливаться приемниками, - пояснил я. -Расшифровав графики, установим границы залегания объекта.
   - Отлично! - директор обвел всех таким гордым взглядом, словно присутствовал при сдаче экзамена любимым учеником, - Еще какие-то методы будут?
   - Посмотрим. Можно применить еще гравиметрический. Основан на изменение силы тяжести в том или ином месте. Плотные горные породы, такие, как, например, базальт или гранит, увеличивают силу тяжести. Эти изменения улавливает гравиметр. Простейший вариант - грузик, подвешенный на пружине. Тяготение увеличивается - пружина растягивается; это фиксируется указателем на шкале.
   - Хорошо, - Спозняк удовлетворенно потер руки. - Тогда не будем терять время?
   - А также, - я еще не покончил с кофе, поэтому время все-таки умышленно терял, - можно использовать электроразведку, в задачу которой входит также поиск и оконтуривание всех видов подземных инженерных сооружений, а также археологических объектов и пещер. Неизвестно, правда, как она сыграет в данном случае. Космические корабли еще никто не оконтуривал.
   Присутствующие переглянулись.
   - Во-первых, я не утверждал, - весомо сказал Спозняк. - Это всего-лишь мое предположение. Не хотелось бы, чтобы ты был предвзят.
   - Хорошо. Считайте, что я ничего не слышал. Кроме ночной стрельбы. Может вы объясните хотя бы ее?
   - Обязательно, - вдруг подал голос Бовин. - Но позже. Разговор будет длинный, а световой день у нас короткий. Всему свое время.
   Особист едва открывал рот, но голос его был такой силы, что раскатывался по кабинету.
   Вслед за этими словами все встали, как по команде, и мне пришлось спешно допивать кофе. Горячая жидкость ушла в пустой желудок и на время в груди стало теплее.
  
   У выхода, обдуваемый легкой метелью, стоял давешний грузовик. А вокруг все было белым с черными штрихами, словно здания были вычерчены углем. Видимость была хорошей и отчетливо различался за гранями корпусов высокий металлический забор. Главный инженер не поехал, а Бовин сказал, что приедет отдельно, вместе со своими людьми.
   - А если это космический корабль, то получается, его корпус выдержал формирование вокруг себя горных пород? - неожиданно спросил меня Спозняк, когда мы уселись в машину.
   - Ваше месторождение экзогенное... - сказал я, - а это значит, в его формировании не были задействованы высокие температуры и давление. Иными словами, его миллионы лет засыпало осадочными породами. Но все равно, не представляю, как вы собираетесь вскрывать корпус.
   - Я выписал особое оборудование, - загадочно произнес директор. - А можешь назвать возраст залежи? Когда... это... появилось здесь? Сколько уже лежит засыпанное?
   - Десятки миллионов лет, - ответил я, удивляясь неосведомленности директора о геологическом строении месторождения. - Небось, и динозавров застало.
   Хромов, сидящий рядом, недоверчиво почесал черную, с седыми пятнами щетину. Между тем мы подъехали к воротам и водитель нервно засигналил. Охранник на вышке встрепенулся, деловито покрутил головой и сделал отмашку. Ворота медленно распахнулись. Впереди лежала тундра.
  
   В тундре не бывает слишком глубокого снега - его сносят сильнейшие ветра, так что машина споро продвигалась по пути к карьеру и вскоре справа замаячили постройки.
   - В составе предприятия много подразделений, - рассказывал тем временем директор. - Кроме карьера это дробильно-сортировочная фабрика и цеха: железнодорожный, автотранспортный, ремонтно-механический, энергоцех, участок подготовки производства. Что-то находится в городке, что-то вне его.
   - А это железнодорожная станция? - спросил я, разглядев среди кранов вагоны.
   - Да, там загружается железный концентрат и разгружаются нужные нам товары и техника.
   - Значит, карьер близко?
   - Он за обогатительной фабрикой. Нам нужно вниз, на самое дно, - сказал директор. - Там же у нас происходит дробление, потом дробленая руда через наклонный подземный ствол ленточным конвейером подается на обогатительную фабрику, а оттуда - на станцию.
   За станцией на глаза попалась брошенная техника - словно припорошенные снегом подбитые танки - следы осеннего отступления. Экскаваторы, с застывшими в нелепых положениях ковшами, трактора с болтающимися от ветра ржавыми дверцами, какие-то сложные прицепы, с которых полоскались по ветру рваные брезентовые полотнища.
   Сначала показались противоположные края карьера, словно берега внезапно образовавшегося грязного озера, а потом, когда грузовик поехал вдоль кромки, карьер расступился гигантской темной ямой, со склонами, исполосованными серпантином дорог, и бурый цвет этой ямы лишь немного разбавляли мутные снежные белила.
   - Как видишь, месторождение разрабатывается открытым способом, вскрыто группой траншей, - продолжил директор. - Глубина карьера на сегодня - двести метров. Рыхлые отложения разрабатываются роторным комплексом и экскаваторами цикличного действия...
   - Ясно.
   - Подробнее расскажет главный инженер.
   - Не стоит, Всеволод Петрович. Для моей работы это не существенно.
  
   Почему-то в этот момент меня посетило ощущение, что Спозняк здесь не главный. Возможно потому, что крупные директора-производственники представлялись мне несколько иначе. Во всяком случае, думал я, случившееся на комбинате наверняка повлияло на расстановку сил в руководстве. Так кто же здесь принимает решения?
   По спиральной дороге, опоясывающей изнутри карьер в несколько витков, грузовик начал неспешно спускаться вниз.
   - Работы остановлены? - спросил я.
   - Сегодня остановлены. У нас слишком мало людей, чтобы работать посменно, а ведь их, к тому же, надо еще и охранять, - ответил сидящий спереди Хромов. - А вот и наша охрана, - очевидно, он увидел в заднее зеркало догоняющую машину сопровождения. Водитель тоже заметно повеселел и прибавил газ.
   - Откуда ждать нападения? - не выдержал я.
   - Вот закончишь исследования, и пойдешь работать в охрану периметра, - серьезно сказал Хромов, обернувшись в пол-оборота. - Там тебя всему научат. И стратегии, и тактике, и откуда чего ждать.
   - В какую еще охрану? - удивился я и даже оторвал взгляд от окна.
   - Все равно тебе скучно будет просто так сидеть, - Хромов посмотрел на меня с сожалением.
   - Вообще-то, я предпочел бы уехать... после дела, - на всякий случай произнес я очевидное.
   - А я думал, ты еще ночью все понял... - разочарованно протянул Хромов и перевел взгляд на директора.
   - Оставь его, - сухо сказал Спозняк, не переставая вглядываться через наваренную решетку.
  
   Грузовик был уже на самом дне карьера, у ступенчатой стены, и все, кроме водителя, осторожно повылезали. Тут же рядом затормозил внедорожник сопровождения, из которого вышли автоматчики. Бовин остался сидеть на переднем сидении.
   - Вот это и есть наш объект, - пробормотал директор указывая на сизую ровную площадку, чуть припорошенную снегом. Со всех сторон она была обкопана, но оставался двухметровый перешеек, по которому можно было на площадку перейти. Что я и сделал.
   Поверхность не гудела под каблуками, как если бы была каменной. Я заглянул вниз, в глубокие подкопы, которые рыли, видимо, экскаваторами, а потом углубляли подручными средствами рабочие.
   - Была мысль сделать скважину, но побоялись, - сказал Спозняк. - Все же хотелось сначала узнать, с какими размерами имеем дело. Возможно, это подскажет, с чем имеем дело вообще.
   - Мда, - пробормотал я. - Но что касается моей работы, то тут я сложностей не вижу. Завтра с утра буду проводить сейсморазведку рядом с объектом, светового дня для первого этапа хватит. Вечером буду расшифровывать графики и доложу первые результаты. Потом посмотрю, что делать дальше. Возможно, понадобится расширить круг исследований, а может, и нет.
  
   И тут до нас донесся страшный вой. Вибрируя, он все усиливался, да так, что я прижал руки к ушам. И хорошо, что прижал, потому что прямо над правым ухом раздалась короткая очередь, и трассирующие следы понеслись вверх. Я проводил взглядом бледные трассеры и увидел на краю карьера - далеко, так что было видно лишь едва - несколько крошечных фигурок. Невероятно, но судя по всему, закладывающий уши вой исходил оттуда.
   - Экономить патроны! - зло крикнул Спозняк. - По машинам!
   Грузовик взревел и дернулся с места, оставляя за собой клубы пыли. Следом устремился внедорожник. Я прижался к стеклу, пытаясь в тряске разглядеть серые фигуры, но уже ничего не увидел.
  
   По возвращению в городок, директор, устав от моих безрезультатных расспросов, отослал меня вместе с Хромовым в столовую, располагавшейся в длинном одноэтажном бараке. Под его дощатые стены ветер наметал свежие сугробы. Уже на подходе почувствовался сильный запах щей и еще чего-то такого столовского, что я невольно задумался, а почему, собственно, так не пахнет в кафе и ресторанах? Почему так пахнет именно в столовых, независимо от их размеров и проходимости?
   Внутрь Хромов не пошел, ограничившись пожеланием приятного аппетита, но я этому только обрадовался, потому что заметил в очереди Лику. Раздевшись у вешалки при входе, уже наполовину завешанную куртками, парками и ватниками, я увидел, что Лика направилась к дальнему столику. Я тоже подхватил мокрый поднос, взял с витрины какие-то котлеты, компот, и направился к своей единственной знакомой, провожаемый недоуменными взглядами аборигенов. Появление новичка явно выглядело странно в сложившейся на комбинате ситуации.
   - Привет! - я постарался вложить в голос как можно больше радости, но переборщил со звуком, и Лика вздрогнула.
   - Здравствуй... Как прошло утро?
   - Нормально... Был на объекте, - ответил я, украдкой принюхиваясь к котлетам. - Здесь вкусно кормят?
   - Однообразно, - ответила Лика. - Она отставила суп и придвинула сосиски с картофельным пюре. - А иногда хочется чего-нибудь такого...
   - Представляю.
   - Но вообще на убой кормят.
   - На убой? - я усмехнулся.
   Начав есть, я уже не мог остановиться для беседы - слишком проголодался. Лика же ела неохотно.
   - Так что скажешь по объекту? - наконец спросила она.
   - Я не специалист по внеземным цивилизациям. А размеры объекта будем выяснять завтра - нужен полный световой день... Кстати, я видел каких-то странных людей!
   - А, мутанты... И как они тебе?
   - Что за мутанты? - я перестал жевать. - Издали видел... Серые фигурки... И звук от них какой-то невообразимый. Сопровождающие испугались, стрелять начали... Так вот по кому стрельба ведется по ночам. По ним?
   - По ним, - ответила Лика, не поднимая глаз от тарелки.
   - Так расскажи! Почему нельзя рассказать? Откуда они взялись? Они что, кусают, рвут на части? Как это вообще происходит? - я разволновался, махнул рукой, и котлета, сорвавшись с вилки, исчезла за батареей. - Кстати, представляешь, Хромов намекнул, что я, после завершения работ, должен пойти в охрану поселка.
   - А ты воинственный?
   - Ты зубы не заговаривай. Расскажешь что к чему?
   - Нет.
   Я обиженно отодвинул пустую тарелку и стал молча прихлебывать компот. Лика тоже молчала. Народ из столовой стал расходиться - я слышал, как двигались за спиной стулья, и как уходящие театральным шепотом высказывали обо мне разные догадки.
   - Ладно... - нарушил я молчание. - Приходи ко мне в гости вечером. Поговорим о чем-нибудь хорошем, как ты любишь.
   - Лучше ты ко мне приходи, - подумав, ответила она. - Я покажу тебе кое-что интересное. И не надо так улыбаться, потому что скоро тебе станет не до смеха.
  
  
  
  
   Глава 3
  
   До ужина я провалялся у себя, взвешивая ситуацию. О таинственном объекте старался не думать - слишком мало данных. Ацтекской пирамидой объект высился на периферии сознания, как фон для мыслей о Лике, и рождал тревожно-неприятное ощущение. Да, так и выглядели, наверное, мои мысли - Лика на фоне пирамиды. Надежда и страх.
   И еще эти мутанты... Ну да Лика вечером все прояснит - я был в этом уверен. Просто некоторые вещи не стоит объяснять - их лучше показать. Лучше один раз увидеть...
   Моя неопрятная однушка в спальном районе представлялась теперь уютнейшим местечком. И ведь неплохо жилось, думал я, лежа на диване и разглядывая выцветшие узоры обоев. Вот чего не хватало? И финансовые трудности были не настолько серьезны. По сравнению с этим... А с чем, собственно? Что мне грозит? Неизвестно. Ясно лишь, что руководство сделало поселок закрытой зоной. И покинуть ее будет не просто.
   Но ведь невозможно удерживать столько людей и скрывать такую информацию долго. Рано или поздно нарыв вскроется, и такой хлынет гной... Значит, задача Спозняка краткосрочная. Быстро что-то сделать, пока не произошла утечка. И не что-то, а попасть внутрь объекта. А потом хоть трава не расти. Значит, директор полагает, что там, внутри, он найдет что-то такое, после чего ему сам черт не брат. Полагает или знает? Играть в такие игры можно лишь наверняка.
  
   Разлепил глаза я уже в непроглядной тьме и с премерзким ощущением. От пересоленных столовских котлет мучила жажда, и я начал ругать себя, что не позаботился о воде. Надо будет спросить у Лики, есть ли тут магазин... Тут я вспомнил про Лику, и вскочил. Пора к ней, и меня ждет сюрприз! И я метнулся в душ. Затем, быстро одевшись, поспешил к приземистому корпусу столовой. Свет был уже частично притушен, почти все ужинающие разошлись, но она сидела в полумраке за все тем же дальним столиком.
  
   - Какой-то у тебя вид взбудораженный, - добродушно заметила она. - А я уж думала - не придешь... испугался...
   - Прости, я проспал... А неизвестность хуже самого страшного сюрприза.
   - Так даже лучше. Все разошлись, меньше любопытных глаз. Ты есть-то будешь?
   - Ты меня слишком заинтриговала. А когда я нервничаю, у меня аппетита нет.
   - Возьми что-нибудь. Когда аппетит появится - еды не будет. А у меня большие планы на тебя сегодня.
   Я кивнул и пошел к раздаче. Там поставил на поднос какой-то майонезный салат, сосиски, компот, склонился над запеканкой, и тут до меня донеслось:
   - ... опять тяжелая ночь будет...
   Неподалеку допивали чай какие-то люди, видимо, из охраны, если судить по грязно-белому камуфляжу и прислоненным к стене автоматам. На меня они не обратили внимания, а вот мне их разговор показался интересным.
   - Из цехов до рассвета доносилось...
   Я разглядывал их краем глаза. Они держали дымящиеся кружки, прихлебывая осторожными скупыми глотками, а в углу стола высилась горка пустой посуды.
   - Представляю, что здесь начнется, - добавил тот, что сидел у окна. - Вылазка нужна, пока не поздно... - он расстроенно покачал головой и вдруг заметил меня. Я тут же отвернулся и пошел к Лике, высоко держа заставленный тарелками поднос. Подслушанный разговор несколько сбил романтический настрой и пополнил уже зашкаливающий запас нехороших предчувствий.
   - Сколько все это уже продолжается? - спросил я Лику, которая задумчиво ковыряла вилкой запеканку.
   - Несколько месяцев, - ответила она, не поднимая глаз.
   - Как же это?! - опешил я. - И власть ничего не заподозрила?
   - Власть здесь одна.
   - Все равно странно. Я не удивлюсь, если все это затея органов, - я покачал головой. - Сделаю дело - и убираться...
   - Доверишь мне план побега? - очень тихо спросила Лика.
   - Причем тут побег? Или ты хочешь сказать, что по-хорошему отсюда не выпустят?
   - Я хочу сказать, что расслабляться не надо.
   - А ты доверишь мне свой план? - так же тихо спросил я, едва заметно улыбнувшись. - А то я разработать не успел. Но у тебя-то было время.
   Я начал в шутку, но уже заканчивая фразу, понял, что говорю абсолютно серьезно. Похоже, и Лика это поняла.
   - Ешь... А поговорим лучше у меня.
   - Ты одна живешь?
   - Да. Народу мало. Теперь у каждого здесь своя квартира.
   - Роскошно, - сказал первое, что пришло в голову.
   - Даже до всех этих дел, трехкомнатную квартиру здесь меняли на билет до Москвы. И это считалось выгодной сделкой.
  
   Лика жила в пограничном корпусе. Рядом проходил охранный периметр - высоченный металлический забор. Но его назначение было для меня еще смутно. А из ее окна, с третьего этажа, как раз открывался вид на заброшенную часть поселка. Ту, что за забором. Но даже в эту ясную ночь, лунный свет показывал лишь безжизненные очертания корпусов, не рассеивая влажную туманную мглу, клубящуюся между домами.
   Дома Лика сняла парку, стянула через голову свитер, и осталась в джинсах и рубашке, на вид мужской. Не обращая на меня внимание, она переобулась в домашние тапочки, зашла в ванную, пошумев там немного водой, а потом погасила свет в комнате (лишь лампочка из прихожей давала желтую полосу света) и замерла у окна, вглядываясь во мрак. Мне показалось, что она сделала это по привычке, и что каждый раз, приходя домой, она всегда поступала именно так.
   Я встал за ней и осторожно обнял за плечи. Лика вздрогнула, но не от моего прикосновения, а словно что-то увидела.
   - Мне страшно! - вдруг сказала она.
   - Чего? - спросил я, бесполезно вглядываясь. - Не бойся, я рядом.
   - Мне страшно и тебя... - сказала она шепотом и обернулась. Взгляд ее быстро забегал по моему лицу, словно ощупывая.
   Из мрака донесся протяжный металлический вой, словно неведомая сила выгибала гигантскую железную трубу.
   - Видишь, видишь? - вздрогнув, зашептала Лика, крепко хватая обеими руками мое предплечье. - Видишь, мелькает в темноте...
   Она прижалась ко мне.
   - Нет, не вижу... - пробормотал я. И действительно, сейчас я смотрел лишь на ее отражение в стекле и пытался понять, что мне делать. Ее близость убрала на второй план все остальное, включая чье-то мелькание в темноте. И мне ужасно хотелось что-то Лике пообещать, чтобы она бесповоротно приняла мою сторону.
   - Что ты чувствуешь? - вдруг спросила она, словно забыв про мглу за окном. Ее взгляд, через отражение, был уже обращен внутрь меня, но в такую же непроглядную мглу.
   - Нам надо быть вместе, - ответил я, сам не зная, что имею в виду. - Нам будет легче.
   - Хочешь забыться?
   - Ты не похожа на женщин, с которыми можно забыться, - улыбнулся я.
   - А на каких женщин я похожа?
   - На таких, которых сравнения с другими не волнуют.
   В этот момент, по ее интонации и глазам, я понял, что именно ей важно. А Лике важно было знать, смогу ли я защитить ее в этом враждебном мире. У нее была тайна, которая не для слабака. Тайна, которую можно доверить лишь решительному человеку. И слова больше не значили для нее ничего - доверять она намеревалась только силе. А лицо ее сейчас было рельефно покрыто белым лунным светом и желтым домашним, словно она одновременно принадлежала двум разным мирам.
   Но тут мои глаза, привыкшие к полумраку, различили за окном движение. Прямо напротив располагались два цеховых корпуса, и ними, под крытым навесным переходом, что-то активизировалось. Там, в темноте, заиграли тени. Изредка возникали какие-то отблески, освещающие фигуры, похожие на человеческие, но юркие и сутулые.
   - Это и есть сюрприз? Это мутанты? - негромко спросил я, легко поворачивая Лику к окну.
   Она кивнула, а я весь обратившись в наблюдение за тенями.
   - Есть бинокль?
   - Я расскажу тебе больше, чем ты мог бы увидеть в бинокль.
   - Неужели? Наконец-то.
   - Мутанты, это бывшие сотрудники комбината. Они еще похожи на людей некоторое время...
   Лика направилась к кровати и легла на покрывало. Я, постояв еще немного у окна, сел рядом в кресло.
   - Я попытаюсь рассказать тебе все... - произнесла она ровным голосом, словно боялась потерять самообладание. - Но... не факт, что это так и есть на самом деле. Это лишь моя интерпретация.
   - Ты самокритична, я уже это заметил. Но расскажи уж хоть что-нибудь.
   - Как только обнаружили объект, сразу начались изменения с людьми, - начала Лика взволнованным голосом. - Но не внешние, а поведение. Первая странность проявилась в том, что о находке не известили власти. Затем на комбинате ввели режим, отменили отпуска, поставили охрану на станции, и покинуть комбинат стало невозможно. Считанным людям сохранили свободу передвижения. Но самое странное, что сотрудники в массе своей не только не возмутились, но даже как будто не удивились - словно так и надо. Мне это странно, тебе вот... странно, а им - нет. И говорить об этом бесполезно. Словно на них шоры надели...
   - А забор зачем? Что там такое?
   - Через некоторое время часть работников стала мутировать. Человеческое из них уходило, звериное проступало. Постепенно. Но обреченные, не измененные еще внешне, но в которых уже пошел процесс, начали искать заброшенные места, где бы смогла завершиться мутация. Это были пустующие квартиры - комбинат сильно сократился за последние годы - заброшенные склады, цеха - всего этого много в той части Медвежьего. Мутировав, обреченные становились смертельно опасны. Поэтому и поставили забор и завезли оружие - директор смог купить автоматы.
   - А, так значит, там резервация мутантов? А почему их не изолируют еще здесь?
   - Не знаю. Мне не докладывают о состоянии дел, Антон, - Лика порывисто вздохнула, как вздыхают после рыданий. - На самом деле я знаю очень мало, и то, это мои собственные выводы, которые могут быть ошибочны.
   - Вот как, - сказал я, и на несколько секунд задумался. - Внешняя часть ситуации наконец понятна. А вот внутренние механизмы пока не ясны. И главное - почему руководство не дало знать о находке центру? Даже тогда, когда стали мутировать люди.
   - Можно мы это потом обсудим? - спросила Лика.
   - А что мешает поговорить сейчас. Мне, например, очень интересны причины мутации персонала. Как бы не стать одним из...
   - Надо, чтобы ты сейчас проводил меня в заброшенную часть поселка. За забор. Безотлагательно.
   - Что? - мне показалось, что я не расслышал.
   - Мне надо туда.
   - Хочешь к мутантам? - я выпрямился в кресле.
   - Нет... Но я хочу покинуть Медвежий. И я знаю, где в той части есть исправный вездеход. Нужно лишь горючее.
   - И ты знаешь, как преодолеть охраняемый периметр?
   - Да.
   - А нас там не сожрут?
   - У меня есть оружие.
   Я задумался. Неожиданный поворот событий. И обдумать его требовалось время. Но это время Лика мне давать явно не собиралась.
   - Сегодня - нет, - твердо сказал я. - Но обещаю подумать.
   - Здесь ты можешь не успеть выполнить свое обещание подумать, - Лика приподнялась на локте и бледный свет разлился по ее лицу. - И лучше бы ты решил прямо сейчас. Я боюсь потерять тебя. Надеюсь, и ты не хочешь потерять меня.
   - Ты думаешь, руководство ликвидирует меня по завершении исследований?
   - Нет. Но ты можешь перестать быть человеком. И тогда думать будет некому.
   - Поэтому ты у окна сказала: "Мне страшно и тебя"?
   - Да.
   - А я подумал - это лишь любовная метафора...
  
   Лика так горько усмехнулась, что мне стало ясно - о любви речь не шла.
  
   - Ладно. Подумаю у себя, - я неохотно встал.
   - Останься. Ты сам сказал: "Нам надо быть вместе". И был прав. А думать можно и здесь.
  Тем временем в глаза вновь бросились странные отсветы с той территории.
   - Чай у тебя есть? - спросил я.
   - Сколько угодно.
   - Тогда остаюсь, - миролюбиво сказал я. - Чай помогает думать.
   - Только учти, ты не делаешь мне одолжение. Помогая мне, ты помогаешь себе. Главное, чтобы ты не опоздал с решением и не подвел нас.
   - Хорошо, хорошо... Сделай чай, а я пока поизучаю, что там делается... Это называется рекогносцировка. Раз уж нам туда дорога...
  
  
  
  
   Глава 4
  
   Проснувшись раньше Лики (я по-братски примостился на ее кровати) первым делом с содроганием заглянул в окно. Чужая территория была темна и безжизненна. Принял душ в облупленной ванной, быстро оделся, а Лика то ли спала, то ли неразличимо наблюдала за мной в сумраке. Поколебавшись, я склонился над ней, чтобы поцеловать на прощание в щеку, но она резко схватила меня за шею.
   - Я рассчитываю на тебя!
   - Хорошо. Но сейчас мне надо к себе. Хромов будет искать. Сегодня первый день работ.
   Ее рука ослабла и я выпрямился. Это было неожиданно и взбодрило посильнее кофе. Что-то растерянно пробормотав, я захлопнул за собой дверь, спустился сырой лестницей и вышел на морозный воздух. Под тускнеющими фонарями уже появились первые рабочие, уткнувшие равнодушные лица в утоптанные снежные тропинки. А я, сориентировавшись, направился к своему корпусу, размышляя над непростой задачей.
  
   Идти к вездеходу не хотелось, и это мягко сказано. А ведь я еще толком не прочувствовал опасности. Монстры эти оставались для меня далекими серыми фигурками на кромке карьера, разогнанные автоматной очередью. Но бояться уже стыдно. А то рубашки на груди рвать - храбрый, а за забор отправиться - слабо? Только вот вышел уже я из возраста, когда меня брали на "слабо". И подумать надо будет как следует. А кроме того, получается, я сбегу из Медвежьего, не выполнив условия договора. Это не в моих правилах, хоть и поступили со мной не совсем честно. Но у комбината, надо думать, тоже есть вездеходы. С одной из вышек нас заметят, пошлют погоню...
   Целый ворох безответных вопросов кружился в голове, и я чуть не прошел свой подъезд. А в рабочем ли состоянии вездеход, все думал я, доедет ли? Какая модель, сколько надо топлива и какого? Тут на слова девушки-эколога полагаться опасно. Может она дизель вместо бензина подготовила, или наоборот... И как доставить топливо - на санках? Ведь литров сто или двести понадобится. Смогу ли я управиться с вездеходом, или она умеет? В общем, надо все детально распланировать, все до мелочей самому проверить, просчитать все варианты. Но на это одного вечера едва ли хватит. Побег - дело серьезное. Особенно когда тебя вроде никто и не держит.
   Я поднялся к себе, сел в кресло, подперев ладонью щеку, но долго раздумывать не получилось. Под окном послышалось тарахтение, и через минуту по мою душу явился Хромов. Миссия начиналась.
   - Готов? - бодро поинтересовался он.
   - Да. Оборудование взяли?
   - В кузове.
   - Тогда вперед. - Я тяжело поднялся с кресла, на котором меня уже успело сморить.
  
   В машине сидели два амбала, похожие на преступников. Видимо, мне в помощь. За руль сел Хромов. А у ворот нас уже ждал внедорожник сопровождения, из приоткрытых окон которого выглядывали рожи, одна мрачнее другой.
   - А что, начальство будет? - поинтересовался я, устраиваясь, по обыкновению, на заднее сидение.
   - Сегодня начальство у нас ты! - Хромов уселся рядом со мной и хитро подмигнул. - Командуй!
  
   Мы поехали той же дорогой, мимо безлюдной станции, брошенной техники, а потом долго спускались по серпантину на дно карьера, к синему пятну объекта у подножия рукотворного склона. Вышли, огляделись - кромка карьера оставалась безжизненна. Тогда я распорядился выгружаться, а сам стал мерять шагами площадку, раздумывая, как лучше расположить датчики. И решил начать прямо от бездонного рва, окружавшей объект.
   Тем временем из джипа сопровождения вышел автоматчик, смутно напоминавший партизана своей ушанкой, закурил, задрав голову, а водитель остался в машине. Хромов, по всей видимости, тоже решил поспать. Мороза не было, и он заглушил двигатель - уж больно грузовик чадил. А из кузова, тем временем, помощники перетаскивали ящики с оборудованием к траншее. Тот, который был в цветастой вязанной шапочке, навевавшей мысли о Гоа, присел на последний и достал сигарету. Второй же, белобрысый и вовсе без шапки, принялся по моему указанию распаковывать датчики.
  
   Карьер невыразимо угнетал. Возможно, все дело было в низком сером небе, словно закрывающем карьер гигантской крышкой, или в ощущении, что находишься под тяжелым недобрым взглядом. Уже расставляя сейсмоприемники, я то и дело поднимал глаза и озирал бурые склоны карьера. Автоматчик в черном ватнике, усевшийся на кенгурятнике джипа, как ворон на ветке, больше не символизировал для меня защиту. И казался даже беззащитнее меня. Наверное потому, что я чувствовал опасность, а он - клюющий носом и норовящий свалиться - нет.
   Тут я почувствовал, что непременно должен что-нибудь выпить, чтобы продолжить работу, и направился к грузовику с дремлющим на заднем сидении Хромовым. Во время разгрузки я заприметил у него в руке серебристую флягу, к которой он пару раз приложился, и решил испросить несколько добрых глотков. Я постучал костяшками пальцев по мутному стеклу, увидел поднявшееся сонное лицо, и чуть отошел в сторону, чтобы меня не ударило открывающейся дверью. И тут же краем глаза я заметил, как один из моих помощников, тот самый небритый бугай в вязаной шапочке, усевшийся на ящике, вдруг завалился назад и над ним мелькнуло что-то желтое.
   Открыв рот, я попятился назад и ударился затылком о железный борт грузовика. Медленно, как во сне, открывал дверь Хромов, а из рва, окружавшего синюю поверхность, так же медленно росли желтые землистые головы, с дырками широко распахнутых красных ртов. Голые жилистые руки скребли землю и тела вытягивались на поверхность, словно недра выворачивало желтой пеной. Их было много.
   Опомнившись, я бросился в кабину, запихивая еще не понимающего Хромова обратно, и тут же все пришло в движение: успел дать очередь автоматчик, прежде чем его смели с капота, а у траншеи, словно средневековый алеман, замахнулся кувалдой белобрысый. С воплем он успел опустить ее на голову монстра, и даже поднял кувалду еще раз, вот только я уже не увидел, смог ли опустить... Я захлопнул дверь, а мимо лица уже прошел ствол автомата, разбивая стекло. Это опомнился Хромов. Он сместил предохранитель, передернул затвор, хотя патрон уже был в патроннике - его выбросило на пол - и, задыхаясь, дал очередь по тварям, разрывавшим белобрысого. Лица мутантов повернулись в мою сторону, сосредоточенные, гладкие, и глаза смотрели внимательно и с каким-то ужасающим пониманием. Пули вспарывали их тела, как мешки, но ни один даже не моргнул - и это было самое страшное.
   Грохот и пороховые газы заполнили кабину, и отстреляв магазин, Хромов полез на переднее сиденье, оттаптывая мне ноги. Одновременно взревел мотор джипа сопровождения, он рванулся вдоль траншеи, хрустя ящиками и давя сейсмоприемники, сбивая и переезжая желтотелых, но грунт рядом со рвом осыпался, джип забуксовал всеми четырьмя колесами, стал заваливаться боком, сползать, визжа, потом откинулась водительская дверь, почти отвесно вверх, тут же упала обратно, ударив по голове водителя, пытавшегося вылезти, и внедорожник ухнул в бездонную яму.
   Хромов опомнился, провернул ключ, и едва схватился движок - дал задний ход. Я же схватил автомат, оставшийся на заднем сидении, понимая, что он пуст. Но вместо того, чтобы крикнуть про новый магазин Хромову, я почему-то начал шарить по полу.
   "Где-то валяется патрон", - лихорадочно искал я, моргая от щиплющего пота, быстро залившего глаза. Но грузовик уже гнал по серпантину. И тут же я понял, что все закончилось. Бросил автомат под ноги. Вцепился в спинку переднего сидения. Зажмурил на несколько секунд глаза. Время потекло обычным ходом.
  
   Хромов молчал, только часто и нервно облизывал губы, а я вновь представлял взгляд этих существ. Что-то мне это напомнило... Вот иногда смотришь на младенца, и вдруг замечаешь, что взгляд у него взрослый. Взрослый, умный, проницательный, точно он видит тебя насквозь. Редко такое бывает, но бывает. И становится не по себе. Так и сейчас. У этих монстров, нечувствительных к боли, был человеческий взгляд, видящий насквозь. Словно они подметили все мои страхи, всю неуверенность, разгадали все мои планы, и взяли себе на заметку.
   - Куда сейчас? - спросил я, постепенно приходя в себя.
   - В управление.
   - Хоть сейчас-то расскажешь? - злобно спросил я.
   - А что рассказывать? Сам видел. Мы ждали нападения сверху... Было бы время смотать удочки. А они в яме засаду устроили...
   - Кто это?
   - А хрен их знает... Появились, когда объект нашли.
   - Появились?
   - Мы сами ими становились, - после долгого молчания проговорил Хромов. - Но почему... Никто не знает.
   - Так почему вы не покинете Медвежий? Все вы, кто еще в здравом уме...
   - А кто тебе сказал, что мы в здравом уме? - Хромов криво усмехнулся.
   Больше я не смог вытянуть из него ни слова. А грузовик уже затормозил у ворот.
  
   Говорил Хромов. Я молчал, разглядывая ладони. Один раз, подняв голову, наткнулся на упершийся в меня нехороший взгляд Спозняка. Случается, сидишь в какой-нибудь большой, хорошо знакомой компании, и вдруг случайно поймаешь чей-то взгляд, полный такой ненависти, что даже рот откроешь от неожиданности. Через секунду взгляд отводится, возвращается к тебе уже добрым, приятельским, но ты уже никогда не забудешь это подловленное выражение лица.
   - Что с оборудованием? - хмуро спросил директор, оборвав Хромова.
   - Все там. Часть погибла под колесами джипа, - вставил я. - Но если уцелело оставшееся, исследования еще можно провести... Скажите, а они разумны? Они могут уничтожить оставшееся оборудование? Я так понял, они пытались помешать именно изысканиям?
   - Да, они мешаются... - пробормотал Спозняк.
   - Зачем вам все это? - вскипел я. - Вызовите войска, ученых, эвакуируйтесь в Воркуту. Пусть этим занимаются уполномоченные люди.
   На лице директора отразилось смятение.
   - Это невозможно, - устало ответил он. - Войска, ученые, уполномоченные люди - все они тоже станут мутантами.
   - Вирус? А вы почему не заболели?
   - У нас иммунитет. Но это не болезнь, Антон. Это нечто другое. Ты почувствуешь позже. Ты сам почувствуешь... И поймешь, что остановить их можем только мы.
   - Их, это мутантов?
   - Не совсем... Но и их тоже.
   - Пока я чувствую лишь то, что хочу отсюда убраться.
   Спозняк переглянулся с Хромовым.
   - А мне казалось, ты уже...
   - Что уже?
   - Уже с нами, - директор разочарованно отвернулся. - Что ж, подождем...
   - Отпустите меня, - в отчаянии проговорил я. - И не только меня... наверняка многие хотят покинуть комбинат.
   - Нет. Нам надо знать очертания объекта и ты нам поможешь. Надеюсь, ты это сделаешь добровольно, - заключил директор и поднялся, показывая, что разговор окончен. - И осторожнее с Ликой. Она хорошая девушка, но... она не с нами. В общем, будь осторожнее.
  
   Первым делом я направился в столовую, надеясь, что Лика там. Слова директора насчет того, что Лика не с ними, здорово меня обнадежили. И теперь я склонялся к тому, чтобы пойти с ней за периметр. Но в столовой ее не нашел, и тогда отправился к ней домой. Однако и там дверной звонок протиликал впустую.
   Но если она сейчас на работе, где ее рабочее место? - размышлял я. Мне не верилось, что кто-то здесь может исполнять свои рабочие обязанности. Какая к черту работа, когда все заложники! Не просчитывает же она в самом деле разрушительное влияние на тундру того самого вездехода, на котором предстоит добраться до Воркуты? Погруженный в мысли, я толкнул дверь подъезда и уперся в Лику.
   Она улыбнулась. А мне в ответ захотелось ее крепко обнять. Стало вдруг хорошо и спокойно, словно мы уже вышли из кинотеатра со страшного и неприятного фильма. И я почувствовал, что мы общаемся все-таки не из-за побега, и не из-за тяжелых канистр, которые надо переправить к вездеходу, а...
   - Ты сегодня хуже выглядишь, - перебила она мои мысли, открывая ключом дверь.
   - Если так пойдет и дальше, я буду выглядеть хуже с каждым днем, пока не превращусь в труп.
   - Так это вы стреляли в карьере? - она посмотрела на меня уважительно.
   - Да... - я наклонился, стаскивая ботинки. - И погибших много.
   Подробности мне рассказывать не захотелось, а Лика и не настаивала.
   - Обедал?
   - Аппетита нет.
   - Это не причина. Ты привыкай, что здесь тебе придется есть без аппетита. Я поставлю чайник.
   Пока она возилась на кухне, я сел на кровать, а затем прилег. Лицо горело, как бывает, когда входишь после долгого холода в тепло. Лика принесла поднос с чашками. Аккуратно, чтобы не расплескать, поставила его на столик, и села рядом со мной, запустив пальцы мне в волосы. Она стала делать что-то похожее на массаж головы и этого я совсем размяк.
   - Надо выбираться отсюда, - с трудом выдавил я.
   - Тебе кажется - пора? - с хорошо скрытым сарказмом спросила она.
   Да, столкнувшись с мутантами, я начал бояться всерьез. Даже не бояться - нервничать, как перед ответственной игрой, как перед важным экзаменом. Я поежился, присел и взял чай. Чашка дрожала.
   - Я видел их в деле, Лика. Нам будет не просто.
   - На свете не бывает ничего простого.
   - Ваша заполярная жизнь особенно непроста, - я усмехнулся. - Знаешь, мне было не по себе сюда ехать, и перед глазами иногда проходили неприятные картины, но такого я, конечно, и близко не представлял.
   - Ты так говоришь, Антон, как будто ты здесь такой один. Мне тоже не просто. Но если на Большой Земле твой главный враг - ты сам, то здесь, по крайней мере, есть внешние враги, - она наконец улыбнулась.
   - Борясь с внешними врагами тоже борешься с собой. Но я по-прежнему ничего не понимаю.
   - А может и не надо пытаться понять? Главное - выбраться. А для этого никакое понимание не нужно. Пытаясь понять, ты потеряешь слишком много времени. Зато когда мы убежим, у нас его будет предостаточно, чтобы сопоставлять факты и выяснять причины произошедшего. Для того, чтобы найти ответы, надо жить.
   - Ты сильная Лика. Даже удивительно... Еще не встречал таких девушек, - я смотрел на нее, и понимал, что рядом с ней быть нерешительным стыдно. - Так значит, сегодня ночью?
   - Да. Сегодня ночью, - подтвердила Лика и добавила с ободряющей улыбкой: - Давай поспим до ужина. Ночь предстоит бессонная.
   - Подожди, надо же все распланировать! - Я встрепенулся и со стуком поставил чашку на поднос.
   - Поспим, и распланируем...
  
   И я с ней согласился.
  
  
  
  
  
  
   Глава 5
  
   - Как ты предлагаешь преодолеть забор? - я неохотно развернул самодельную карту городка, склеенную Ликой из двух листов А4.
   За ужином, по настоянию подруги, я объелся до сытой икоты - про запас, и теперь меня опять тянуло в сон. А ведь через три часа нам предстоял побег. Но пока мы сидели на кровати, придвинув столик, пили кофе, и обсуждали план действий.
   - У меня есть аккумуляторная болгарка. Мы проделаем дыру в заборе.
   - А шум?
   - Сделаем все быстро и в безлюдном месте.
   - Боюсь, ты не очень представляешь себе этот процесс... Мне кажется, проще перелезть, - я подвел ее к окну. - Видишь, где столб? Хотя нет, у нас же еще топливо будет... И где оно, кстати? У тебя в квартире не пахнет бензином.
   - Топливо тоже за забором. И за ним надо будет зайти. Оно здесь, - Лика показала на квадрат, по моим подсчетам, метрах в трехсот от забора. Путь к нему перекрывало что-то длинное и заштрихованное.
   - Вот как... А вездеход где?
   - Вот здесь, за лабораторией. Это ремонтный цех. И у меня достоверная информация, что вездеход успели отремонтировать до того, как все началось...
   - А что ж его потом не забрали? Поди не лишний... Да и топливо здесь на вес золота.
   - Там такая кутерьма началась, что много чего осталось. К тому же, те, кто знали о топливе и о том, что вездеход отремонтирован - уже мертвы.
   - Признайся, ты уже с кем-то планировала побег? - спросил я не без ревности.
   - Было дело. Все думали, примерялись... А потом он ушел на зов.
   - А другие в поселке?
   - А другие не ушли. Одни становятся мутантами, другие нет. Но те, что способны противостоять, почему-то не стремятся покинуть поселок, за редким исключением. Как будто в них тоже что-то вселилось, но другое...
   - Значит, объект одних делает мутантами, а других... как бы это сказать... замороченными? Ну как руководство? И эти замороченные воюют с мутантами. И еще есть немного людей, таких как мы, которые в этой заварухе не причем и хотят только сбежать?
   - Что-то в этом роде. Я долго размышляла над ситуацией, и пришла к выводу, что из людей объект создал два противоборствующих лагеря. Одни, я их называю "странные", пытаются найти вход в объект, ни за что не соглашаются покинуть комбинат, причем не отдавая себе отчета в причинах... А мутанты, я их называю "дикие", им мешают.
   - Ты уверена, что не отдавая себе отчета? Может, тебе не отдавая отчета?
   - В любом случае, присутствует в них навязчивая идея.
   - Так мы с тобой на войне "диких" со "странными"? - усмехнулся я. - И линия фронта проходит через объект.
   - Поэтому и надо выбираться. Лес рубят - щепки летят.
   - Теперь в общих чертах понятно, что происходит. А у тебя нет догадок касательно причины противостояния и сути объекта?
   - Нет... Что-то древнее или внеземное. Не нам разгадывать эти загадки.
   - Кстати, ты упоминала оружие.
   - Да. Со времен планирования побега хранится у меня. Когда он накрылся, оружие у меня так и осталось.
   Лика открыла шкаф и достала из под кучи цветных женских тряпок АК-47 без рожка. Потом вытащила еще один из нижнего ящика комода. Этот был уже с подствольным гранатометом. Еще она достала два штык-ножа и увесистый пистолет. Я взял его в руки - это был Стечкин, только без штатной кобуры-приклада.
   - А патроны?
   - Патронов только по два магазина к каждому автомату. И одна граната к подствольнику. Для пистолета тридцать патронов.
   - Не густо. А они шустрые. Да и... Похоже, в голову надо стрелять, чтобы убить, - я поморщился, вспомнив утренний бой.
  
   Минут пять я сидел, представляя в деталях наш маршрут, и Лика мне не мешала. Только вот представлять то его мне приходилось используя исключительно воображение, а не память.
   - Водить вездеход умеешь? - наконец спросил я.
   - Я часто выезжала в тундру. Жизнь здесь не богата на развлечения, поэтому я попросила научить меня управлять такой техникой.
   - И все-таки, Лика, план не очень хорош... - я почувствовал, что сомнения перебороли решительность. - И прежде всего тем, что мы не знаем этих "диких". Не знаем их поведение ночью. Спят ли они? Ходят ли по улицам? Прячутся ли в цехах? Видят ли в темноте? Какой у них слух? Нацелены ли они на убийство всех, кто не из их породы?
   - Надо предполагать худшее.
   - Если предполагать худшее, тогда мы обречены, - я подошел к Лике и взял ее за плечи. - Может быть придумаем другой план, без захода в эту стремную часть города? Ну не знаю... Угоним какую-нибудь дрезину от железнодорожной станции... Или запасемся провизией, возьмем спальники, и уйдем в тундру. Морозов сейчас особо нет, и за неделю дойдем до Воркуты. Сделаем крюк, чтобы нас не нашли. За ночь мы уйдем километров на двадцать - фиг нас отыщут. Намучаемся конечно - но хоть живыми останемся. А твой план... В нем очень много "если". Если исправен вездеход, если найдем топливо, если нас не убьют... И погоня будет обязательно - вездеход штука шумная. В утечке инфы здесь не заинтересованы.
   Чем дольше я говорил, тем больше осознавал, что затея с вездеходом - утопия. И теперь мне было даже странно, что я всерьез намеревался туда идти. Ведь это верная смерть. Но Лика, похоже, не разделяла моего видения. Она высвободилась, наморщила лоб, что-то вспоминая, а потом склонилась к тумбочке и достала из ящика мятую пачку тонких сигарет. Закурила она отвернувшись от меня. Я протянул руку к брошенной на столик пачке, достал сигарету и оторвал фильтр. Прикурив и жадно затянувшись (год не курил), я спросил:
   - Я не прав?
   Лика высвободилась и подошла к окну.
   - Прав, - равнодушно сказала она, не оборачиваясь.
   Ну вот, начинается женская игра в обиду, подумал я. Но ведь очевидные же вещи сказал. Она просто не видела этих мутантов рядом и не представляет, как быстро они умеют пускать кровь.
   - У нас нет времени, Антон, - я наконец снова увидел ее глаза, полные тоски.
   - Отчего же? - насторожился я.
   - Дикие активизируются. Они уже пробуют оборону на зуб. А кроме того, я не знаю механизма мутации и не исключено, что через день - два... Это произошло с моими друзьями. Я не хочу, чтобы это случилось и с нами.
   - Может, твое желание попасть туда - уже зов? - мрачно пошутил я. Но Лика права, подготовка к переходу через тундру займет время... Мысли метались от столовки к продуктовому складу, а от него - вообще повисали в неопределенности, потому что, где здесь достать спальники, я не знал. Но Лика должна знать.
   - А если воспользоваться железной дорогой? Ты думала над этим?
   - Мы думали. Но станция охраняется, а кроме того, все средства передвижения по колее приведены в негодность.
   - А поезд, который забирает руду?
   - Ты сам видел, работы на карьере почти остановлены. Откуда руда? Поезд не предвидится, - Лика откинула волосы со лба, чтобы не закрывали глаза. - Надо уходить. Сейчас мы играем в русскую рулетку, и каждый день добавляет в барабан еще по одному патрону.
   - Ты точно больше ничего от меня не скрываешь? - спросил я Лику.
   - Нет... - ответила она, но, как мне показалось, несколько неуверенно.
   - Тогда схожу к себе, мне нужно взять кое-какие вещи, раз мы с концами... Буду через час. Готовься. В полночь выйдем, - сказал я, зная, что еще пожалею об этом решении.
  
   В квартирах горели огоньки, но мало. Большая часть окон была черна. Но мои размышления об ужасной судьбе заложников Медвежьего оборвались неприятным сюрпризом. У входа в мой корпус поджидал Хромов. И заметил я его слишком поздно.
   - Пошли к директору, - сказал он. - У нас есть план.
   - Может до завтра подождем? - я деланно зевнул.
   - Лучше барышня твоя подождет, - неприязненно ответил он, и нетерпеливо дернулся. - Пойдем же, там все собрались.
   Я крякнул с досады, но пошел. Хорошо бы все это ненадолго. Буду со всем соглашаться, а там хоть трава не расти. Семь бед - один ответ.
  
   В кабинете директора собралось человек семь, было накурено, и стоял гомон, который сразу стих, как только мы с Хромовым вошли.
   - Кажется, нам не понадобится проводить исследования, Антон, - с ходу начал директор и привстал со своего кресла.
   - Вы вняли моим доводам? - не поверил я. - Что ж, разумно... Означает ли это, что запланирована эвакуация?
   - Каким доводам? Нет... Просто есть возможность получить готовые материалы по исследованию недр. Ведь в свое время здесь делали сейсморазведку. В шестидесятых годах. Думаю, объект был сочтен за помехи, или грабен - не помню, как это у вас называется. Так что структурные карты у нас есть - но объекта на них нет.
   - Сочли за участок земной коры, опущенный по крутому разлому? - уточнил я. - Возможно.
   - Вот-вот. К сожалению, единственный наш геолог переметнулся в самом начале, - директор улыбнулся собственной шутке, - и никто не знал, сохранились ли старые сейсмические профили. Но сейчас мы получили ответ на запрос, что такие профили есть у нас в архиве, и теперь у нас есть геофизик, способный их прочитать.
   - Очень хорошо, - искренне улыбнулся я. - А я еще удивился, что у вас нет структурных карт месторождения. Должны ведь быть.
   - А значит, эти профили надо добыть! - продолжил мысль директор. - Так что тебе в составе группы надо будет проникнуть в архив и найти материалы - те самые профили. Заберете их, а потом составишь новую карту.
   - Хорошая идея, - согласился я. - Но может займемся этим с утра?
   И посмотрел на часы. Как бы не получилось заставить Лику ждать. В такой ответственный момент каждая минута ожидания - как нож по сердцу.
   - Есть одна сложность - архив находится на территории, занятой мутантами. Да-да, теми самыми, с которыми утром была потасовка... Но тебе дадут группу сопровождения. Люди, которых ты здесь видишь, будут тебя охранять.
   Час от часу не легче... Впрочем, пока дойдет до вылазки в архив, я уже успею погибнуть с Ликой...
   - ... и выйти надо сегодня ночью, а точнее, прямо сейчас. У нас все готово, осталось только экипировать вас должным образом, и в путь! - закончил директор и посмотрел на меня выжидающе.
   А на меня, наверное, было страшно смотреть. Невероятный ворох чувств отразился на моем вытянувшемся лице. Лика...
   - Не бойся! - Хромов, видимо, понял мое замешательство по-своему. - Ребята с нами надежные пойдут. Знакомься, - и он взял за предплечье какого-то сурового типа в толстой кожаной куртке. - Руководитель группы Некрасов. Опытный человек.
   Я пожал лопатообразную ладонь, но мыслями был рядом с Ликой. Что же делать? Как предупредить, что я сегодня не смогу с ней выйти? Что она предпримет, когда я не появлюсь ни через час, ни через два? Обвинения в трусости - ладно, оправдаюсь, если жив останусь, но вдруг она пойдет сама?
   - А это наши бойцы: Егор, Артем и Паша, - продолжал Хромов, взяв меня за рукав, словно боялся, что я сейчас убегу. - Мы пойдем вшестером.
   - Отложим до завтра! - взмолился я. - Подготовимся получше...
   - Никак нельзя. Активизировались мутанты. Такого не было, чтобы они столько наших за один день положили. Шутка ли: мы четырех человек за один день потеряли. Думаем, они что-то затевают. Промедлим - вообще за забор не попадем.
   Попроситься проведать Лику? Нельзя. Подозрительно. И все же...
   - А полчаса не дадите? Мне тут сбегать...
   - К девушке что ли? - усмехнулся директор. - Я ведь говорил, что хорошая девушка. Только мы лучше пошлем кого-нибудь другого ее предупредить, что ты сегодня... дома ночуешь, - Спозняк подмигнул. - В спецоперации главное - секретность.
   Я представил, как кто-нибудь из этих звонит в дверь, Лика сразу открывает, думая, что это я, а у нее там арсенал, болгарка, рюкзаки собранные... Нет, так я ее спалю. Лучше уж пусть сегодня считает меня трусом, а завтра я объяснюсь. А в рулетке мутантов, глядишь, и пронесет... Зато изучу должным образом запретную часть городка. Шестеро автоматчиков - это тебе не вдвоем с девушкой. Есть все шансы выбраться невредимым. Да и про объект напоследок выясню.
   - Нет, я хотел к себе забежать, - поспешно соврал я. - Переодеться хотел. Ну да ладно.
   - Смотрю, ты приходишь в себя, - заметил Спозняк. - А вначале-то как побледнел...
   - Хватит. Где именно этот архив?
   - Вас довезут. Двое останутся при машинах, кстати, еще и два водителя будут, а вы вчетвером подниметесь на третий этаж, в хранилище, ну а как найдете нужные профили и карты, так сразу вниз - и обратно.
   - Хорошо, что хранилище не в подвале... - меня почему-то пугала мысль о подземелье. - Ну да здесь же вечная мерзлота.
   - Переоденешься, или так? - ко мне опять протиснулся Хромов.
   - Так... Лучше сразу поехали, если вы готовы, - я подумал, что еще могу успеть совершить побег с Ликой. Было только десять часов.
   - Ну хорошо... Хромов, машины уже здесь? - спросил Спозняк.
   - Так точно, - по-военному ответил мой куратор.
   - Тогда отправляйтесь. И да поможет вам Бог.
  
   У машин, а это были два усиленных дополнительным железом зеленых УАЗа, мне выдали автомат и два запасных магазина, которые я убрал в глубокие карманы пуховика. Автомобили были еще холодные, видимо, их завели недавно, и я ежился на заднем сидении. Мысли, не в пример горячее, туманили сознание как коньяк, от которого я отказался перед выходом, чтобы голова была свежая.
   И как это я из своего живого города, из своей спокойной квартирки, которую все последние годы не любил оставлять без надобности, попал вдруг в такую авантюру? Да я раньше заснуть не мог, если на улице шумно, к друзьям отказывался ехать вечером, если в другой конец города, от похода в кино отказывался, если на следующий день рано вставать... И вдруг - на ночь глядя в город зомби! Вот уж неисповедимы пути...
  
   Пока я легко и с усмешкой размышлял о превратностях судьбы, все расселись, машины нервно, рывками, тронулись по направлению к воротам, и тут беспечность как рукой сняло. Ум начал цепенеть от воображаемых нехороших картин и я судорожно сжал автомат, который до сих пор небрежно держал в руках. Как мог, я боролся с сомнениями, и одни удавалось победить, а другие я отбрасывал, оставляя до поры неразрешенными. Опасности я не боялся - нет. Меня пугали сами мутанты, капающая из оскаленного рта слюна, и их безжалостные умные глаза. Я очень не хотел быть ими разорван.
   У ворот было непривычно людно: человек десять маялись тут и там, дверь в будку охранника была открыта, и из нее выглядывал кто-то краснорожий, встревоженный, в тельняшке. УАЗы замерли, нетерпеливо подняв хвосты выхлопных дымов, а ворота медленно и неотвратимо открывали дорогу в неизведанный мрак - обитель иного разума.
  
  
  
  
  
   Глава 6
  
   Темно. Лишь желтоватое зарево фонарей из-за четырехметрового забора, где еще оставалась жизнь. А здесь видеть удавалось лишь то, на что падал шатающийся из стороны в сторону рассеянный луч фары нашего головного УАЗа. Он вдруг выхватывал то покосившийся сарай, то обшарпанную стену над короткими замшелыми сваями, то вырезал из мрака покосившийся фонарный столб. Ехали медленно и я не понимал смысла такой неспешности. Машины все равно урчат, свет выдает. И вообще, зачем именно ночью им вздумалось ехать в обесточенную зону?
   Словно читая мысли, Хромов протянул мне плоский фонарь на резинке.
   - Надень на шапку. Кстати, глаза у них отсвечивают, как у кошек.
   - А если из темноты набросятся? - спросил я.
   - Тогда молись.
   - На молитву нужно время, - пробормотал парень спереди. - А они шустрые. Лучше головой крути.
   - Нет, это наша забота головой крутить, - успокаивающе заговорил Хромов. - Тебе, Антон, главное, материалы найти. И побыстрее.
   - Обследовать архив фонарем непросто, - посетовал я. - Готовьтесь к тому, что головой крутить придется долго, может и до утра. Ведь смотря какой архив...
   - Кстати, если забыл, меня Пашей зовут, - парень спереди опять обернулся и приветливо посмотрел на меня.
   - Я помню, - сказал я, хотя, конечно, не помнил.
   - Это я на всякий случай. Хорошо, когда не надо вспоминать имя, когда надо позвать в случае опасности.
   - В случае опасности я найду способ привлечь твое внимание.
   Павел отвернулся, а я вглядывался в мрачные куски разрухи. Боковых стекол у машины не было, наверное, чтобы удобнее стрелять, и через решетки поддувал холодный ветер.
   В пятне света вырос подъезд с широкой лестницей. Это был старый, облупившийся дом, вросший фундаментом в грунт. Мы затормозили, остановив свет на подъезде, а вторая машина развернулась, чтобы освещать дорогу назад. По сторонам же было так черно, что даже не хотелось открывать дверь. Я включил фонарь. Снег под ногами казался неуловимо чужим.
   - Старый административный корпус, - хрипло проговорил Хромов. Стало заметно, как сквозь его обезображенное лицо, обычно самоуверенное и непроницаемое, проглянула наконец душа, измученная борьбой и продолжительным страхом.
   Я поднял голову. Свет не пронзал стекла дома, останавливаемый пылью и грязными потеками. От козырька подъезда вверх в темноту шла извилистая черная трещина, словно делящая корпус на части. И не только корпус. Трещина разрывала выложенное советской цветастой мозаикой лицо. Правая половина еще сохранила рубленные решительные черты человека будущего, а левая осыпалась, открывая какого-то черного монстра. Я уловил в этом знак, и моим ощущениям вторил присвист поднявшегося ветра. Кто-то сказал, что стон ветра - стон совести, утонувшей в страшных преступлениях. Сейчас эта мысль казалась здравой - присвист ветра рождал в душе что-то мучительное.
  
   Я первым поднялся на крыльцо и оглянулся. УАЗы дымили друг другу в спины. За мной уже встали Хромов и этот Павел, а наш командир Некрасов о чем-то договаривался с водителем. И вот я взялся за ледяную ручку и медленно потянул дверь на себя, морщась от унылого скрипа. Свет единственной фары УАЗа ворвался за маленьким лучом моего фонарика, подбадривая меня, словно следующий за пехотой танк. Я подставил ботинок, чтобы дверь не закрылась, и пар моего дыхания шел внутрь, пока я изучал вестибюль. Как и ожидалось, там было сыро и грязно. А в пяти метрах передо мной начиналась каменная лестница, усыпанная мелким мусором. Помедлив, я направился к ней, ничего не слыша, кроме хруста осыпавшейся штукатурки под ногами, и своего дыхания.
   На лестнице инициативу перехватил Павел, обойдя меня, и на второй этаж я поднялся вслед за ним. К моему удивлению, лестница здесь закончилась, но Павел показал дулом в тьму коридора - очевидно, чтобы подняться на третий этаж, надо пройти в торец. И мы пошли, медленно, заглядывая по пути в проемы черных мертвых комнат с надгробиями шкафов. Какие-то пыльные ленты свисали с коридорных светильников, стены темнели пятнами и переливались потеками, а паркет под ногами скрипел при каждом шаге.
  
   Приходилось давить в себе нарастающее напряжение, наступая на собственные тени от фонарей сзади идущих, и, несмотря на холод, пот мелкими каплями выступал на лбу. Под ботинками потрескивало битое стекло, скрипел песок, пахло плесенью, грибком и разложением... Время от времени проносился ветер, считая оконные рамы, и где-то капала вода. На стенах белели какие-то стенды, графики, коллажи со свернувшимися в трубочки фотографиями. Лунные ромбы лежали на вспученном волнами паркете.
   "Она теперь всегда будет здесь, - отчего-то подумал я. - Что-то мы все сделали такое, что теперь она всегда будет здесь. Она больше не сдвинется с места, она навсегда останется здесь..."
   Я так удивился этим своим мыслям, что даже замер, не доходя всего двух шагов до лестницы на третий этаж. Паша, глядя на меня, тоже остановился, подумав, что я что-то услышал. И тут все мы действительно услышали.
   Это был отдаленный неясный звук. Нет, не в доме, а где-то там, на улице. Или еще дальше, в тундре... Мы бросились к окнам. Улица была черна и пуста по-прежнему. Все так же стояли два УАЗА задами друг к другу, и даже на втором этаже попахивало их бензиновым перегаром. Но вот опять, на этот раз явственнее и сильнее, раздался тот самый вой, отдающий в голове зудом, вой, который я слышал тогда, в свое первое посещение карьера.
   - Мы вниз, - быстро сказал мне Некрасов, указывая на Хромова. - А вы с Пашей - на третий этаж - ищите материалы.
   - Нет уж, - возразил я. - Вместе идем на третий, осматриваем архив на предмет посторонних, а дальше делайте, что хотите.
   - Мы лучше знаем, как тебя охранять.
   - А мне плевать, что вы там знаете. Идем, или я спускаюсь с вами.
   - Ладно, Хромов с тобой пойдет, - буркнул Некрасов и, не дожидаясь моего согласия, поспешил обратно.
   - Экий ты несговорчивый... - Хромов беспокойно посмотрел вслед Некрасову, исчезающему в сумраке.
   - Станете меня информировать, чтобы я тоже "знал", тогда и буду сговорчивым.
   - Мы же чувствуем, где есть мутанты, - виновато сказал Павел. - И потом, там, где они только что прошли, там пахнет... Легкий такой неприятный запах, как клопами... А здесь их, похоже, долго не было. Пойдем уж...
   И мы стали подниматься по замусоренной лестнице на третий этаж. Мне очень хотелось расспросить о природе воя, и зачем Некрасов побежал вниз, но лестница меня насторожила и я предпочел прислушиваться. Конечно, мои спутники лучше меня разбираются в мутантах, но неведение хуже всего. И еще настораживали липкие потеки, которые покрывали лестницу и выглядели бурыми в свете фонарей. И усиливающийся сладковатый запах разложения...
   - Вонища-то какая... - пробормотал Павел, осторожно выглядывая в коридор третьего этажа.
   - И ты хочешь сказать, что сможешь почувствовать сейчас запах мутантов? Легкий такой, с клопами? - иронично спросил я, вытягивая из-за пазухи край шарфа. - Да тут флакон Шанели разбей, и то не заметишь.
   Шарфом я обмотал лицо, оставив только глаза, и дышать стало сносно.
   - А вот и дверь в зал... - Хромов явно мешкал, прежде чем войти. - Осторожно... - он повернул ручку и толкнул дверь, открывшуюся с затихающим скрипом.
   Меня словно окатило ледяной водой - такая дрожь пошла по всему телу. Они были там. Наверное, они спали. Может быть, они плохо ориентировались в темноте, или у них сохранилась людская привычка спать днем, но они лежали по всему полу - голые, сморщенные, желтые. Однако прошло лишь несколько секунд с того момента, как свет наших фонарей коснулся их тел, и они беспокойно зашевелились. Среди них пошло движение, волной, от центра к стеллажам. Не открывая глаз, они начали подниматься, становиться на колени, на четвереньки, а мы опомнились и стали пятиться назад в коридор, и никто больше не помышлял о материалах.
   - Уходим, - просто сказал Хромов и первый подал пример, забухав ботинками по лестнице.
   Я побежал вслед за ним вниз, все время оглядываясь, и каждый раз видел только дергающееся пятно Пашиного фонаря. И если на третий этаж мы поднимались минут десять, то обратно на первый мы слетели кубарем секунд за двадцать. А к моменту, когда мы были в вестибюле, по ту сторону дверей уже вовсю загрохотала стрельба. "Потревожили мы улей", - мелькнуло в голове, когда мы выбежали на внешнюю площадку подъезда.
  
   Их было действительно много.
  
   Они прятались за сваями, желтели в окнах, выглядывали из-за заколоченного киоска, а Некрасов беспрестанно вертел головой и время от времени стрелял.
   Отчего же они не атакуют? - подумал я, запрыгивая в машину. Судя по тому, что я видел утром, они не боятся боли, и в них нет страха.
  
   Водитель включил первую передачу, и машина рванула вслед за другим, уже удаляющимся УАЗом. Рядом теперь сидел Павел, он просунул сквозь прутья решетки своей двери ствол автомата. Я поступил точно также и мой АК теперь дребезжал на ухабах. Но не успели мы отъехать и ста метров, как машина затормозила. Впереди, перед головной машиной, на дороге между домами, неведомо как вырос завал из рельс. Впрочем, почему неведомо? Вон, желтые рожи маячат меж сваями... Только и ждут.
   Мы дали задний ход, развернулись, и головной УАЗ тоже начал разворачиваться, вот только слишком сильно сдал назад, в замаскированную снегом яму. И завяз, отчаянно буксуя. А мутанты понеслись к машине. Они вылезали из под домов, прыгали из окон, их было много - в темноте не сосчитать, да и единственная наша фара светила теперь в другую сторону.
   Павел распахнул дверь и открыл огонь, не вылезая из машины. Мне для этого понадобилось вылезти и я стал стал отсекать тех, кто приближался к увязшему УАЗу сзади. Но мутанты не обращали на стрельбу внимание. Да, они падали от попадания в голову, но ранения их не заботили. Они упрямо бросались на застрявший УАЗ, как на дот. И хоть из него отстреливались, как из дота, и обездвиженные твари вовсю покрывали рядом потемневший снег, но уже осыпалось лобовое стекло под ударами железных прутьев. Да, мутанты орудовали прутьями. Некоторые метали их в машину, как копья, и добрый десяток арматурин торчал из салона. Все это было похоже на охоту древних людей на крупного хищника, попавшего в западню. И не успел я извести второй магазин, как хищник этот затих. Перестали визжать колеса в пробуксовке, смолкла стрельба из салона, и слышалось только мерное тарахтение движка.
  
   И тут дикие бросились на нас. Да так споро, что я еле успел нырнуть в машину, чтобы меня в не забыли в спешке. Дверцу захлопнул уже на ходу.
   Мы понеслись по улице и шофер теперь сам выбирал дорогу. Он снова вырулил на маленькую площадь перед старым управлением, безжалостно давя попадающихся на пути мутантов, и съехал на другую улочку, рассчитывая, очевидно, вернуться на базу (только такое сравнение приходило мне теперь в голову) другим путем. Ледяной ветер из окон уже не остужал голову.
   Снег местами был глубок, мы двигались медленнее, чем хотелось бы, и я постоянно боялся, что мы вот-вот застрянем и повторим судьбу несчастного экипажа первого УАЗа. Только бы Лика не сунулась сюда сейчас! - мысленно повторял я. И тут же внутренний голос сказал, что, по всей видимости, Лику я больше не увижу, и о судьбе ее не узнаю в любом случае - пойдет она сюда, или не пойдет. Достаточно того, что я уже здесь, чтобы никогда и никого больше не увидеть, кроме Павла слева, Хромова перед собой, да водителя наискосок, с именем, которого я никогда не узнаю.
   Машину здорово тряхнуло, и я ударился плечом о дверь. Мы затормозили перед очередным завалом, развернулись, к счастью удачно, и поехали обратно. Водитель, не переставая, ругался черными словами, Хромов молчал, обеими руками держась за ручку, а Паша, раскачиваясь на сидении, менял магазин. Кажется, у него последний полный. И у меня остался один, уже в автомате. Ждет своего последнего часа. Вместе со мной.
   Мутанты не кидались на наш внедорожник, даже расступались - они явно ждали, пока он увязнет. А все пути отхода к воротам, похоже, были забаррикадированы. Нам оставалось только кататься по мертвой зоне, пока мы не увязнем или не кончится горючее.
   - Давай как-нибудь в объезд, через тундру! - распорядился Хромов.
   - Да, сразу застрянем! - огрызнулся водитель, снабдив ответ непечатной присказкой. - Не вездеход!
   - А ты по краешку попробуй! Пропадем ведь!
   Измученный движок натужно взревел, и водитель направил УАЗ прочь от забора. Впереди чернела пустота между двумя небольшими ангарами. И тут машина правой стороной угодила в яму. Удар, она пошла юзом, нас развернуло и одна сторона просела. Но водитель все жег сцепление, тщетно пытаясь включить скорость. Тщетно. А сзади, в мутном лунном свете, к нам приближались отродья. Они все поняли и теперь бежали и прыгали к нам, блестя прутьями.
  
   - Ну вас к черту! - заорал водитель и выскочил из машины. Мы тоже повыпрыгивали, лихорадочно озираясь - от желтой волны нас отделяло всего метров семьдесят. Водитель уже скрылся в темноте, кажется, он побежал в тундру, и Хромов замер на несколько секунд, глядя ему в след, как бы размышляя, догонять, или нет.
   - В цех! - скомандовал он, и мы со всех ног побежали к приоткрытым воротам железного ангара. Нервная дрожь била с такой силой, что я боялся выронить автомат. Ноги были словно чужие, и мне казалось, вот оступлюсь сейчас, упаду, и уже никогда не поднимусь.
   Протискиваясь меж створок, мы слышали за собой топот. Потом все вместе уцепились за ворота, побросав автоматы, - кто за что мог, и потащили на себя. Тяжело и невыносимо медленно щель сужалась, и едва мы ее прикрыли, как сразу заскребло извне, ударило прутьями в железную обшивку, в попытке найти зазор и открыть створку, выковырять нас, как мясо из панциря. Но уже задвинул Паша гигантский засов, и мы отошли от ворот, не в силах отдышаться.
   - Двери проверить! - вскрикнул Хромов. - Их две, с двух сторон!
   Спотыкаясь в темноте, я побежал в одну сторону ангара, Павел понесся в другую, и вскоре в свете моего фонаря возникла сизая металлическая дверь, снабженная, по счастью, массивной щеколдой. Я успел, и жестокие удары обрушились на обшивку уже после того, как дверь была заперта. Паша тоже не подкачал. Вот только ненадежно все это показались, и еще минут пять мы отрывали от пола и двигали тяжелые шкафы, загораживая двери.
  
   Хотелось спросить: "Что же мы будем делать?". Но этот вопрос был сейчас праздным, и даже издевательским. Тот, кто знает на него ответ, скажет и так, не заставляя упрашивать. Вот только, похоже, ответ знал лишь Бог, а с ним, как известно, не поговоришь, пока не отправишься на личную аудиенцию. Но ждать ее оставалось не долго - двери, скрытые нашими завалами, гудели и трещали. Я дал себе примерно пятнадцать минут жизни, понимая, что излишне оптимистичен. Что поделать, я всегда был оптимистом. Пока сюда не попал.
   Я присел на ящик, вытер холодной ладонью соленое лицо, протер пальцами глаза и попытался думать. Но думать не хотелось. Так я молча сидел, пока мои спутники тщетно сновали по цеху в поисках спасительной соломинки, и сосредоточенно глядел на валяющуюся передо мной ржавую пружину, как будто здесь, в заброшенном ангаре затерянного в тундре поселка, в этой пружине таился какой-то особый скрытый смысл.
  
  
  
  
  
  
   Глава 7
  
  
   Треть цехового пространства занимала огромная гусеничная дробилка в полуразобранном состоянии, остальная же часть ангара была забита каким-то мелким железным неликвидом, трудно различимым в темноте. Я поправил фонарик, съехавший в сторону во время беготни, и заставил себя встать. В противоположных концах ангара мелькали огоньки моих напарников по поиску материалов, закончившемуся так неудачно. Двери отчетливо дребезжали от ударов, этот шум давил, подстегивал, и я тоже начал лихорадочно ходить взад и вперед, пытаясь найти что-нибудь для спасения. Спрятаться было негде, разве что запереться в одном из железных шкафов, чтобы в них потом замерзнуть. Я поднял глаза. Луч моего слабого фонарика терялся во мгле.
   - Наверху есть каки-нибудь люки? - тихо спросил я неизвестно кого. - А то посыпятся сейчас...
   Я понимал, что единственная возможность не стать добычей мутантов - это найти какую-нибудь технику, способную передвигаться. А такой техники здесь не было.
   Почувствовав запах бензина, я стал ходить вдоль стены и обнаружил с десяток полных канистр. Похоже, именно их имела ввиду Лика, показывая на карте первый цех, в котором я теперь очутился самостоятельно. А вдруг она все-таки добралась сюда, и теперь прячется среди хлама, опасаясь выдать свое присутствие перед Хромовым? И не знает ситуации? Эта мысль так встревожила, что я даже несколько раз негромко позвал ее по имени, чем вызвал некоторое замешательство у моих спутников, решивших, что я тронулся.
  
   Поняв тщетность поисков, мы перестали суетиться, сели на ящики друг напротив друга и замолчали каждый о своем. В воздухе между нами клубилось дыхание.
   - Может, нам помощь пришлют? - спросил я. - Услышали же выстрелы...
   - Исключено, - Хромов покачал головой. - Для пешей операции сил маловато, а на колесах завалы не преодолеть. Гусеничная техника есть возле станции, но она громоздкая, медленная... Да и слишком много здесь мутантов.
   Хорошо бы именно здесь был тот самый вездеход, подумал я. Но отправились бы мы в Воркуту? Нет. Я не поеду, потому что не брошу Лику. А они не уедут, потому что...
  
   Удары и скрежет по дверям мешали думать, царапали сердце. Что бы отвлечься, я решил задать давно волновавший меня вопрос. Ведь перед смертью никому нет резона врать.
   - Почему вы остались в поселке? - спросил я. - У вас же была возможность бежать в Воркуту. Так бежали бы со всех ног...
   Павел посмотрел на меня исподлобья, щурясь от света моего слабеющего фонарика, и его ответ на мгновение ввел меня в ступор.
   - Нельзя нам бежать.
   - Почему?
   - Будет озарение - поймешь, а смысла объяснять нет. Да и не успею рассказать...
   - А... Объект влияет... - догадался я вслух и улыбнулся. - У меня случилось что-то похожее в архиве... Как будто бы я...
   Наверное в моих словах было слишком много иронии, потому что Хромов поднял голову и, блеснув золотым зубом, усмехнулся.
   - Все так, Антон, все так, - сказал он. - Только тебе сейчас не понять нас. И потом тоже не понять. Не успеешь ты идеей проникнуться - погибнешь прежде. Только умрешь ты как обычный, никому не нужный человечек... Разве что, себе нужный, да и то не очень. А мы умрем достойно.
   В словах Хромова звучало столько спокойствия, что я невольно ему позавидовал.
   - Ну, достойно, так достойно, - подытожил я, не имея желания тратить последние минуты на бессмысленный разговор. И так стало ясно, что они помешались. А может, объект им мозги запудрил каким-то образом. Видимо, так. Эх, многое понимаешь, когда уже не надо. И все вот так в жизни - только начнет человек в ней разбираться, и вот тут бы и жить... Ан нет, помирать надо...
   Мы вдруг заметили, что возня у дверей стихла. Прошло десять секунд. Минута. Я чувствовал, что становлюсь мокрым от пота в этом ледяном ангаре. Тишина была невыносимой. В душу вползал страх, самый настоящий панический страх смерти, который до сих был замаскирован беготней и разговорами. Наконец, он достиг такой силы, что еще чуть-чуть, и я заорал бы в полный голос, и открыл бы стрельбу, окончательно теряя голову. Но затем каким-то шестым чувством я ощутил, что все переменилось. Не знаю, что такое я почувствовал, но страх ушел. Всем существом я понял, что пошла отсрочка. Словно я уже умер, и сейчас пошла бонусная жизнь. Как в конце фильма, когда финальные титры прерываются, и идут какие-то отрывки, не вошедшие в фильм, но показавшиеся создателям интересными. И вот зритель, не успевший покинуть зал, оборачивается, радуется, что задержался, и смотрит...
   От этой мысли я гулко рассмеялся и собратья по несчастью удивленно подняли глаза. Но наваждение уже прошло. Или нет?
   - Когда они перешли к активным действиям? - спросил я новым, незнакомым голосом, чувствуя в душе подъем каких-то неведомых сил. Мне даже показалось, что человеку, спрашивающему таким голосом, сказать неправду невозможно.
   - Месяц назад, - удивленно ответил Хромов.
   - Почему вы их не смели ночным рейдом?
   - Их много, а оружия у нас - мало. А войти в корабль мы не можем. Нужна схема его расположения под землей.
   Значит, все-таки корабль... Я прислушался. С улицы донесся гул, сначала легкий, но он постепенно нарастал, вибрируя в ушах. Гул приближался к воротам, и тут я понял, что это работа двигателя, нервная, с надрывами, и тут же ворота хрустнули, лопнули с металлическим звуком створки, и в проломленный проем со скрежетом ворвался гусеничный вездеход, похожий на бронетранспортер, осветив желтыми фарами нутро ангара. Ослепленный и ошарашенный, я дернулся было в сторону, но тут вездеход резко остановился в трех метрах, клюнув носом.
   Подкрепление с базы, или...
   Дверь откинулась и в перекрестном свете наших фонариков оказалась светлая женская головка.
   Неужели Лика?! Сильна малышка!
   Однако я сразу понял, что наверняка из мглы за вездеходом к пролому ринутся мутанты.
   - Лика! - крикнул я. - Оставайся там, мы принесем топливо!
   Она услышала, уставилась на меня, а я уже закинул ремень автомата на плечо и устремился к канистрам, крича Хромову бежать за мной, а Павлу - прикрывать. Вместе с Хромовым мы схватили по две канистры, и дернулись к вездеходу, но уже под треск автомата - мутанты не дали и пяти секунд на раздумья. Хорошо, что мы здесь, а то у Лики не было бы шансов заправиться, радостно думал я. Очевидно, под шумок, или до шума, она проникла в первый ремонтный цех, завела вездеход, в котором было немного горючего, и направилась сюда пополнить его, чтобы хватило до Воркуты. Но обидную мысль, что она собиралась уехать без меня, додумывать уже было некогда.
   - Заправимся в тундре! - крикнул я, подавая ей канистры. - Подвигайся же! Павел, залезай!
   Павел перекинул пустой автомат за спину и нырнул в вездеход, оттеснив Лику вглубь, а я сунул ему поставленные на кузов две канистры Хромова, который теперь прикрывал посадку. Пахнуло разложением. Я оглянулся - желтые морды уже совсем близко.
   - Хромов, пора! - я полез внутрь.
   Хромов протиснулся назад и чуть не обжег меня нагретым стволом автомата, который я еле успел отвести от лица.
   - Нужен еще бензин! - с мольбой воскликнула Лика.
   - Поздно, - сказал я и потянулся, чтобы закрыть дверь.
   И тут в меня вцепилась желтая рука, да так, что я не смог высвободить оружие. Я рычал, вырываясь, уклоняясь от оскаленной пасти, а Хромов перегнулся через меня и стал бить в перекошенную морду прикладом. И тут же другая лысая облезлая голова свесилась с крыши и вцепилась мне в кисть зубами. Я заорал, и тут по перепонкам ударили выстрелы - это Лика достала тяжелый пистолет. Забрызганный черной кровью, но освобожденный, я все-таки дотянулся до ручки и захлопнул дверь. А в стекло ударил железный штырь. У гражданских вездеходов стекла усиленные, но вполне пробиваемые, и штырь прошел в сантиметре от моего лица. Благо, я успел дернуться назад. Но вездеход уже взревел и дал задний ход, уходя назад в проем. Куски жести разорванных ворот соскоблили остатки мутантов с корпуса, он развернулся на месте, давя подбегающих, и дернулся вперед. Попетляв, пока Лика приноравливалась к рычагам, вездеход выровнял ход и пошел в тундру, мягко покачиваясь. И радость спасения омрачала лишь невыносимо ноющая рука. И еще... и еще я чувствовал какое-то раздвоение личности. Словно я оцениваю себя со стороны.
  
   Я отвел взгляд от серой пелены за прямоугольником лобового стекла, по которому зачем-то ерзал дворник, и повернулся к Лике.
   - Куда мы?
   - Сейчас выйдем в тундру, подальше от этих, и заправим машину, - ответила она, не отводя глаз от лобового стекла.
   Больше я ничего спрашивать не стал, учитывая, что сзади сидели Павел с Хромовым, и стал напряженно думать. Бензина до Воркуты не хватит. Туда двести километров, а канистры четыре - это восемьдесят литров. А вездеход, наверное, по пересеченной местности съедает литров шестьдесят на сто километров, если не больше. Точно я не знал, но Лика же крикнула "Еще нужен бензин!" Так еще попетлять придется - озера какие-нибудь объезжать... Хотя, если вдоль железной дороги поехать...
   Положим, две трети пути мы проедем - этого достаточно, чтобы пойти на риск и попытаться дойти до Воркуты ногами. Тем более, что возвращаться на базу значит попрощаться с вездеходом. Его попросту отберут, а Лику посадят в какой-нибудь карцер за самовольную вылазку. Значит, ей дорога только на Воркуту. Впрочем, как и мне. Но что делать с фанатиками, сидящими сзади?
   Я обернулся. Хромов, казалось, дремал, а Павел сидел выпрямившись, глядя в точку перед собой.
   Патроны у них кончились... Хотя пистолеты и ножи исключать нельзя. Но у меня автомат с почти полным магазином. Сейчас можно поднять его, повернуться, и взять их на мушку. И что? Связать и ехать с ними в сторону Воркуты? Чтобы потом как пленников толкать перед собой? Нет, лучше обозначить намерения, когда мы все выйдем из вездехода для заправки. Тогда не надо будет никого вязать, а достаточно кивнуть им в стороны городка - и пусть себе идут окольными путями, минуя запретную часть. К утру будут на месте.
  
   Я снова оглянулся. Павел уже клевал носом.
  
   А если снарядят погоню? Конечно, за ночь мы уйдем далеко, но когда кончится бензин, они нагонят нас пеших. Впрочем, нас еще надо найти. И недостаток бензина афишировать ни к чему - пусть думают, что у нас его достаточно.
   Но тут мне опять стало не по себе. А если они не пойдут в городок? Если не испугаются наставленного ствола? Вот если они пойдут на меня, рассчитывая, что я не выстрелю. Смогу ли я выстрелить? Не знаю. Значит, план не безукоризненный. Тогда оглушить сейчас, пока они дремлют? Но опыта грамотного оглушения у меня не было. Можно либо случайно убить, либо просто поставить синяк.
   Двигатель вездехода стал сбавлять обороты. Мы замедлялись. Я посмотрел на Лику - она отжимала рычаги. Значит, остается лишь план угрозы оружием, а дальше как пойдет. Еще прокушенная рука... Не заразно ли?
  
   Откинув дверцу, с которой зазвенели, падая, осколки стекла, я выбрался наружу и спрыгнул вниз. Под слоем снега пружинил мох, и было такое ощущение, что снег покрыл гигантский неровный матрас. Вокруг была чернота, и лишь в одном месте горизонт был чуть подсвечен оранжевым - там, где находилась жилая часть поселка. За мной следом кто-то спрыгнул, и я решил поинтересоваться, не заразны ли укусы мутантов. Но только я открыл рот, как на затылок обрушился страшный удар, и быстро приближающаяся к лицу белая поверхность померкла.
  
  
  
   Глава 8
  
   - Странно, должно быть, разветвлять свое сознание на сотню? - спросила Зекта. - Представь, твое единственное прошлое необозримо разветвляется будущим. Но в этом будущем у тебя никогда не будет меня...
   - Меня вполне устраивает, что ты останешься со мной в настоящем, - я хотел прикоснуться к черным длинным волосам, но тут же все вспомнил, и руки сами собой опустились - нельзя показывать нашу близость, иначе результаты сканирования будут под вопросом. А так хочется хотя бы взять ее за руку... Прикоснусь хотя бы к ладони...
   Но рука почему-то не послушалась... А Зекта подернулась дымкой и исчезла, как исчезла и пирамида корабля за ее спиной, перила, на которые она облокачивалась, и я в ужасе зажмурился. А когда открыл глаза, не выдержав сильной боли в затылке, то моему взору предстал серый растрескавшийся потолок, стены, окно, и стоящая у окна девушка. Я узнал ее.
   - Лика, - позвал я тихо, и девушка резко обернулась. Она держала в руках сигарету и меня замутило от табачного запаха.
   Лика посмотрела на меня, затушила сигарету, и, подойдя, присела на угол кровати. Я попытался приподняться, хотя голова сильно кружилась, но Лика надавила на грудь, возвращая меня в прежнее положение.
   - Полежи пока, сейчас врач придет, осмотрит тебя. Сотрясение на ногах переносить вредно.
   - Хорошо, - промямлил я. - Только не кури больше. Тошнит. И еще здесь ноет... - тут я пошевелил правой рукой и приподнял ее - предплечье было перебинтовано.
   - Лежи-лежи.
   - Прости, Лика, это я оплошал... Я-то думал, что умнее всех, хотел разобраться со "странными" снаружи и под дулом автомата отправить их в поселок. А они проследили связь между нашим общением и твоим появлением на вездеходе. Поди сразу смекнули, что нам с ними не по пути... Это Хромов ударил сзади, да?
   - Нет...
   - Павел? Не ожидал от него... А тебя просто схватили? Не били, надеюсь? - я приподнялся на подушках, пытаясь разглядеть на лице Лики следы побоев.
   - Да нет же. На крыше был мутант. Зацепился за вездеход, наверное, еще в ангаре. Спрыгнул за тобой, и прутом по затылку... Хорошо еще, ты в шапке был, а то бы все. А когда прилаживался воткнуть в тебя прут, я его застрелила. Потом мы втащили тебя внутрь, залили бензин, и приехали сюда.
   - Вот как... Значит, мы не под арестом? А как ты объяснила свое появление?
   - Победителей не судят, - сказала Лика. - А если судят, то оправдывают.
   Я задумался. Что ж, не самый плохой расклад.
   - А как ты попала в вездеход?
   - Так, как ты и подумал, - спокойно ответила Лика и сразу перевела разговор: - Лучше расскажи, что за Зекта такая? - из ее голоса вдруг исчезло равнодушие и я, несмотря на головную боль, невольно улыбнулся. Неужели Лика ревнует?
   - Дай вспомнить... Сон сейчас снился. Там девушка была красивая. В переливающейся одежде. Она стояла на фоне... синей пирамиды, но мы называли ее кораблем... Вернее, думали про пирамиду, что это корабль.
   - Ты имеешь в виду объект?
   - Нет, - убежденно ответил я. - Хотя... может действительно ассоциации... - тут у меня так заныла голова, что думать стало невозможно.
   Лика, внимательно наблюдавшая за моим перекосившимся лицом, похлопала меня по бедру и встала.
  - Пойду за врачом - он просил зайти за ним, когда ты очнешься.
   - Знаешь, хорошо, что у нас осталась свобода передвижения. Мы что-нибудь придумаем.
   Лика подняла глаза к потолку и пожала плечами, как бы показывая, что все от нее зависящее для побега она сделала, и больше волноваться по этому поводу не намерена. Потом из коридора долго доносилось шуршание одежды, затем два коротких оха (наверное, натягивала сапоги) и вот входная дверь щелкнула. А я остался наедине с собственными больными мыслями. Но размышлять не получилось - почти сразу пришел сон.
  
   Когда я снова очнулся, в комнате уже была Лика, а на стуле возле кровати сидел доктор, похожий на опустившегося преподавателя. Седоватая щетина больше походила на бороду. На остром носу сидели круглые очки, и глаза над ними внимательно разглядывали мою правую руку. Собственно, я и проснулся от того, что разматывая на предплечье бинт, он сделал мне больно.
   - Как оно? - спросил я, морщась.
   - Сейчас посмотрим... Пока лишь скажу, что голова, кажется, в порядке. Провалов памяти нет? Не тошнит?
   - Уже не тошнит. С памятью, кажется, порядок.
   - Ну вот... У всех бы так с головой.
   - А что здесь у всех с головой? Может, хоть вы расскажете?
   - Я не психиатр.
   - Понимаю, что вы не специалист по Вуду и зомбированию, но все же...
   - Давайте сначала о руке, - озабоченно сказал он. - Я ее обработал ночью, сделал профилактические уколы... До сих пор не было прецедентов, связанных с укусами.
   - Что уж, никого до сих пор и не кусали? - спросил я, стараясь не глядеть на руку.
   - Кусали... но с летальным исходом... Поэтому сейчас предсказать ситуацию не берусь. Так-то ничего страшного, на первый взгляд. Но буду каждый день делать перевязку - посмотрим, не начнет ли воспаляться, - доктор внимательно посмотрел на меня.
   - Не начну ли я мутировать? - высказал я наконец опасение, давно вертевшееся на языке.
   - С точки зрения науки - не станете. Ведь для того, чтобы серьезно изменить взрослый сформировавшийся организм, необходимо изменить клеточные программы. Пока что генетика не знает примеров генетической модификации всех клеток взрослого организма. И ни один химический состав не окажется способным на такое. Проще говоря, наш организм устроен так, что если нечто, впрыснутое в кровь, начнет вас менять - это вас скорее убьет, но уж никак не изменит.
   - А как же возникли все эти мутанты? Они ведь получились из взрослых сформировавшихся людей.
   - Это не вирусы, не химия и не облучение. Это нечто другое, о чем наша наука пока не знает. Я бы сказал, что это мистика.
   - Простите, а как к вам обращаться?
   - Виктор Иванович, - ответил он тоскливо, и в этой тоске, мне показалось, я услышал единомышленника.
   - Скажите мне, Виктор Иванович, - забормотал я, пока он бинтовал предплечье, - что здесь происходит? По вашему лицу видно, что уж вы-то далеки от всего этого... Точнее, не что происходит - что происходит-то я вижу, но какая у всего происходящего подоплека?
   - Люди борются с мутантами, - равнодушно ответил доктор. - И в этом вся суть.
   - А что из себя представляют люди, которые борются с мутантами? Это вы знаете?
   - Вы же их видели...
   - Видел, но не понял. Почему они остались здесь сражаться с мутантами, когда надо было быстро дать деру и вызвать войска?
   - Честно говоря, я бы так и сделал... - доктор закончил перевязку и задумчиво сложил руки замком на коленях. - А сюда сбросил бы атомную бомбу. Знаете, небольшую такую, тактическую... - Виктор Иванович посмотрел на меня так, словно речь шла о сортах пива. - Но... руководство посчитало иначе.
   - То есть вы не знаете, что ими руководит и почему они не отпускают остальных?
   - Я не комендант, откуда мне знать? - доктор расцепил пальцы и поднял кверху ладони, показывая, что больше ничего не знает.
   - А кто вы?
   - Виктор Иванович.
   - Я хотел сказать... вы хотите отсюда убежать? - тихо спросил я, и вдруг заметил, что Лика делает страшные глаза, показывая - не надо об этом.
   - Нет.
   - Но почему? Здесь же смерть!
   - Там тоже смерть, - сухо ответил доктор, поднимаясь.
   - Ну почему же?! - воскликнул я, тщетно подбирая в голове нужные слова.
   - Да потому! - доктор повысил голос. - Что там там такого, что я не видел? Думаешь, меня на Большой Земле с распростертыми объятиями примут? Работу дадут, дом? Нет! Меня запихнут в стеклянный куб, и до самой смерти будут изучать, не заразился ли я чем! До самой смерти! И ничего другого не будет!
   Я молчал. Почему-то мне стало стыдно и неловко, и наилучшим выходом показалось просто закрыть глаза.
   - Завтра приду в то же время, - бросил доктор, повозился в прихожей, и входная дверь хлопнула.
  
   Лика села на кровать и стала гладить меня по голове.
   - Не надо с ними говорить об этом, я тебя очень прошу, - прошептала она. - Но мы с тобой обязательно убежим. Это будет лишь наш побег - только ты и я.
   - Но как?
   - Теперь здесь есть вездеход.
   - А раньше здесь не было вездеходов?
   - Быстроходных не было. Они необратимо вывели их из строя, чтобы никто не удрал.
   - Так и этот выведут.
   - Нет. Они считают, что вездеход им понадобится. История с завалами их многому научила.
   - А ты откуда знаешь? Ты видела завалы?
   - Представь себе, видела. Когда ты не явился, я сразу поняла, что по твою душу пришли. Тогда я забралась на крышу с биноклем и прибором ночного видения, и стала следить за вашей эпопеей. Потом, когда вы стали носиться между завалами, я заметила, что все мутанты задействованы лишь на территории завалов. У ангара с вездеходом их видно не было. А вы к тому времени уже закрылись в ангаре - его даже отсюда видно. Я надеялась, что ты среди тех, кто во втором УАЗе.
   - Но как ты успела?
   - Мне понадобилось пять минут, чтобы спуститься в квартиру, взять пистолет, рюкзачок, и "кошку", потом пять минут, чтобы забросить "кошку" на забор, по веревке забраться... вон там, где ты показал пятак столба... перебросить веревку на ту сторону, и спуститься вниз. И еще пять минут - чтобы добежать до первого ангара и сесть в вездеход. Немного горючего в нем было.
   Я задумался. Лика дважды спасла мне жизнь. Там, в ангаре, и второй раз у вездехода, когда застрелила мутанта, занесшего надо мной прут.
   - Я сделаю все, чтобы ты смогла уехать отсюда, - прочувствованно сказал я. - Даже если мне понадобится убить кого-то из этих фанатиков.
   - Спасибо. Ты пока отдохни, - Лика вздохнула и провела ладонью по лицу, словно вытирая усталый пот, - а вечером подойдет Хромов. Они устраивают очередное совещание, и хотят, чтобы ты присутствовал.
   - Что им опять нужно? - я недовольно поморщился. - А впрочем... Нужно войти в доверие. Чтобы угнать вездеход - нужно войти в доверие. Я обязательно что-нибудь придумаю.
  
   Хромов зашел за мной, когда стемнело. Придирчиво всмотревшись в мои глаза, он потрепал меня по плечу и спросил про руку. Я лишь скривился в неопределенной улыбке. Рана почти не болела, да и не рана это была, а вего-то укус, но морально он причинял много беспокойства. Вдруг в моей крови уже пошли необратимые изменения? Что-то слова доктора не оказали успокаивающего воздействия в связи с виденным ночью.
   - Где Лика? - спросил Хромов.
   В ванной шумела вода, и я кивнул на дверь, начиная собираться. Но успел заметить, с каким выражением Хромов посмотрел на дверь ванной комнаты. Это была смесь любопытства, страха и отвращения - так смотрят на змею в террариуме. Мне это не понравилось. Не должно упоминание красивой девушки вызывать такую гримасу.
   В общем, не заставляя себя ждать, я быстро оделся. Внизу уже ждала машина, и возле нее курили два вооруженных человека. Однако они не поехали с нами, а остались возле лестницы. Мы тронулись, и я, оглянувшись, ощутил смутное беспокойство за Лику.
   - Чего они остались? - спросил я Хромова, крутившего баранку.
   - На всякий случай, - туманно ответил он.
  
   У директора нас ждал несколько иной состав, чем на прошлом собрании. Это и не удивительно - ночь проредила участников той встречи.
   - Водитель-то нашелся? - тихо поинтересовался я у Хромова, и он кивнул.
   Свободных мест не было, и я остался стоять. К счастью, рядом оказалась витрина с напитками, и я, не долго думая, плеснул себе в стакан согревающего.
   - Нервничаешь? - спросил Спозняк, наклоняясь вбок, чтобы видеть меня. - Есть от чего понервничать. И операция провалилась...
   - А зачем вам так уж нужно обозначить объект? - спросил я. - Что это решит?
   - В объекте находится оборудование, позволяющее распознать источник мутации, - ответил Спозняк. - Но мы не знаем, где вход.
   - А зная вход, вы что, сможете проникнуть туда? - я постарался подчеркнуть сарказм. - Уж наверное проникнуть человеку будет не просто. Если вообще возможно. Представьте, что инопланетяне, например, размером с жуков. Так и проходы будут, как для жуков.
   - Мы знаем, как попасть и проходы нам подойдут, - сухо сказал директор.
   - Откуда?
   - А тебе еще не стали сниться сны, или там... посещать видения? - озабоченно поинтересовался директор, игнорируя вопрос.
   - Есть такое. И даже синюю пирамиду видел - словно это какой-то гигантский корабль. Если считать, что пимпочка наверху - площадка объекта, то, возможно, мне приснился именно объект. Это он влияет? Я тоже скоро стану фанатично преданным делу обнаружения объекта?
   - Считай, что и нам снятся подобные сны, только гораздо подробней. И мы знаем, где в этой пирамиде находится вход. Только не знаем, как сама пирамида сориентирована по сторонам света. А копать вслепую - это время, которого у нас нет. Мутанты становятся все агрессивнее. Мы боимся, что они нападут на жилую часть поселка.
   - Так нападите первыми. Раз уж вы взяли на себя ответственность за их уничтожение.
   - У нас не так много стрелкового оружия, - директор удрученно покачал головой. - И совсем мало патронов. А этих чертей ты видел. Понимаешь, каков будет расход боеприпасов.
   - Но на ГОКе должно быть полно взрывчатки! - все больше недоумевал я.
   - Верно. Но взрывчатка осталась там, - директор кивнул головой в сторону окна. - Дело в том, что первое время у нас почти не было оружия. И мы могли только отгородиться от мертвой части города и оборонять ворота. Ни о каких вылазках не могла идти речь. Но и сейчас поход за взрывчаткой, как показала вылазка за материалами, будет провальным.
   - Теперь у вас есть вездеход. Есть бензин. Сделайте на вездеходе турель и смонтируйте огнемет. Полагаю, вашим умельцам это не составит труда. Нужен баллон для огнесмеси, баллон со сжатым воздухом, и брандспойт. А самая обычная огнесмесь - это семьдесят процентов солярового масла и тридцать процентов бензина.
   - О, свежая голова! - сказал из-за моей спины Хромов. Остальные спорили о чем то своем, но некоторые уже начали прислушиваться к разговору о будущем огнеметном бронетранспортере.
   - Обшить вездеход железом, усадить в кузов автоматчиков - и до складов можно будет добраться, сжигая все эти генетически испорченные организмы, - продолжал я. - Потом автоматчики забирают взрывчатку - тут, конечно, надо поаккуратнее с огнем, и покидают территорию, устроив хороший пожар. Так можно половину мутантов пожечь.
   - В принципе, это возможно, - к директору подошел высокий черноволосый человек с очень бледным лицом. Красная куртка была наброшена на плечи, и когда он говорил, рукава ее болтались. - До завтра постараемся все сделать.
   - Действуй, Мякинин, - директор одобрительно кивнул. - Приступай прямо сейчас. Все свободны, кроме горного инженера и... Беляева. Нам надо будет обсудить варианты проникновения к входу объекта.
   - Боюсь, тут я вам не слишком помогу, - сказал я под топот покидающих кабинет людей. - Не лучше ли мне с Мякининым заняться вездеходом? Дело в том, что у меня инженерный склад ума, и...
   - Ладно, иди, - Спозняк махнул рукой. - И спасибо за идею.
   - Пожалуйста. Но вы не находите, что я вам помогу больше, если буду четко знать ситуацию. Может отбросим недомолвки?
   - Недомолвки мы отбросить не можем, потому что не можем отбросить недоверие, - ответил Спозняк. - Если мы все расскажем, то ты сможешь притвориться, что ты один из нас, даже им не являясь. Поэтому сначала надо стать одним из нас, и тогда ничего рассказывать не придется.
   - Так вы ждете, пока на меня снизойдет озарение? А если такое не случится?
   Но директор уже демонстративно отвернулся.
  
  
   Я выходил из кабинета, обдумывая услышанное, когда в дверной проем, оттискивая меня плечом, торопливо пролез один из тех, кто тогда оставался у лестницы Ликиного дома. Я остановился, не спеша уходить, а человек что-то зашептал Спозняку. Странная смесь эмоций отразилась на лице директора. И радости, и сожаления одновременно. Он посмотрел на меня, и произнес:
   - Ну вот, теперь с нами и Зекта...
   - Зекта? - это имя тут же всколыхнуло память. - Кто это?
   - Это теперь твоя знакомая, - улыбнулся директор. - Ничего, скоро уже, скоро ты все поймешь.
   - Лика? А почему она - Зекта? Это сама Лика сказала?
   - Да, это сказала Лика, - ответил Спозняк. - Но это так и есть, раз Лика знает это имя.
  
  
  
  
   Глава 9
  
   Вокруг вездехода, освещенного десятком ярких ламп, суетилось человек десять. Рядом валялись листы металла, гулко отзываясь, когда кто-нибудь спрыгивал с кузова. Здоровяк в прожженном ватнике готовил сварочный аппарат, а люди в спецовках так размахивали руками, что-то объясняя друг другу, что мне чуть не засветила в лоб чья-то особо размашистая ладонь.
   Надо сказать, что изначальная идея - вместе со всеми доработать вездеход, а потом, прихватив Лику, его угнать - казалась теперь не такой уж хорошей. Безусловно, они сумасшедшие, но поступать так цинично я не привык. Однако именно это предстояло сделать, чтобы спасти и Лику и себя. И я уже представлял, как вышибаю на вездеходе ворота, как вслед несутся бесполезные выстрелы, уменьшая и без того небольшой боезапас этих странных людей, а Лика подает назад огнеметную струю для острастки...
   - В крыше надо вырезать круг метрового диаметра, - убежденно доказывал машущий руками, - вставить большой подшипник, на который наварить по кругу листы и кронштейн для огнемета.
   - Сверху будем закрывать листами? - спросил кто-то.
   - Конечно! А то напрыгнут!
   - Тогда накроем шестью металлическими лепестками, чтобы получилось шесть смотровых щелей.
  - Лучше стальную сетку!
   - Да мы разберемся, вы лучше огнемет собирайте. И пусть кто-нибудь начнет готовить смесь. Возьмем два баллона, к ним третий через понижающий клапан. В первые двух будет смесь, в третьем - давление сделаем.
  
   Считая себя пока лишним, я прислонился к верстаку и задумался о связи Лики и Зекты. Я не вполне понял директора, когда он сказал, что Зекта теперь с нами. Точнее, с ними. Вот только назвалась она так, потому что я ей рассказал сон? Или она действительно считает, что в нее вошло сознание Зекты? Бред, она самая нормальная из всей этой братии... Скорее, ей просто нужна маскировка, дескать, она тоже под влиянием объекта. Видимо, все обычные люди здесь считаются неблагонадежными, или потенциальными мутантами, а ей нужно убрать надзор для побега. В общем, надо с ней поговорить... И лучше прямо сейчас.
   Потолкавшись в ангаре и решив, что здесь вполне справятся и без меня, я направился к дверям ангара и налег на створку. Холодный воздух с колючей снежной крупой ворвался в цех, и, прикрывая лицо ладонью, я быстрым шагом направился к столовой. По моим расчетам, как раз наступило время ужина.
   Что из себя теперь представляет Лика? Просто ли назвала услышанное от меня имя, чтобы снять подозрения "странных", волновался я. Впрочем, это станет ясно, когда я спрошу у нее о побеге. Странные отсюда не бегут.
  А вообще, сколько всего мутантов? Что-то их слишком много... Во время ночного рейда мне показалось, что их не меньше трехсот. Раза в два больше, чем осталось людей...
   У ее подъезда уже никто не дежурил. Но и на звонок в дверь был безрезультатным. Я обошел дом, ее окна были темны. Тогда отправился в единственное место, где мог ее застать - в столовую.
  
   - Я лишь чувствую в себе что-то новое, - уклончиво ответила Лика на мои расспросы. - У меня теперь появились особые сны, и, проснувшись, я некоторое время ощущаю себя Зектой - девушкой из иного мира. Потом это проходит. Однако я хочу, чтобы странные пребывали в уверенности, что я именно Зекта.
   - Зачем? - насторожился я.
   - Иным они не доверяют.
   - Ну хорошо, - я чуть помедлил, и задал, наконец, главный вопрос: - Так мы готовим побег?
   - Конечно, - тихо ответила Лика. - Думаю, наваждение с Зектой пройдет, как только мы удалимся подальше.
   Я воровато оглянулся. Все те, кто в ангаре обсуждали модернизацию вездехода, теперь появились в столовой и перенесли крики за столы. С набитыми ртами они шумно отстаивали каждый свое мнение, и за их громкими голосами Лику было почти не слышно. Совсем как обычные люди. И не скажешь, что на них что-то влияет. Вот только отчего-то они не убегают отсюда со всех ног...
   - Так сможешь угнать вездеход? - спросила Лика почти беззвучно, так что я скорее прочитал ее слова по губам. - Ты ведь был в ангаре не просто так, ты ведь входил в доверие?
   - Они будут делать его до утра... - неохотно ответил я и вздохнул.
   - А сейчас его кто-нибудь охраняет?
   - Сейчас он не готов, - пробормотал я. - И, конечно, возятся вокруг него. Возможно, когда все наладят, установят, заправят и пойдут спать, можно будет попытаться... Но сколько времени на это уйдет - не знаю.
   - Не нравится мне твоя нерешительность, - жестко сказала Лика. - С такими глазами ты не угонишь даже велосипед.
   Она была права. Мне претило угонять вездеход. Может быть потому, что возможно, пришлось бы стрелять по людям. Или потому, что я оставил бы их без вездехода и тротила. А ведь с тротилом можно было бы уничтожить всех мутантов и спокойно уехать победителем... Хотя наверняка не все так просто. Но в угоне вездехода была какая-то непоправимость. Хотя я Ликин должник.
  Мне вдруг вспомнился тот далекий вечер, когда я сидел в ресторане со своей девушкой, намереваясь сделать ей предложение. Я заранее озвучил, что для нее заготовлен сюрприз. В кармане у меня было кольцо и билеты в жаркую страну. Но меня вдруг охватило чувство непоправимости. Когда вот сейчас сделаешь то, что уже не поправишь. И достал я тогда из кармана только билеты.
   - Так что же? - Лика подалась вперед и смотрела на меня пристально и испытывающе.
   - Пусть все подготовят, и тогда мы его угоним, - собравшись, сказал я. -Прямо перед операцией по добыче взрывчатки.
   - Ты мне не рассказывал.
   - А, так ты же не в курсе... Вездеход-то они готовят как раз для того, чтобы снова проникнуть на отгороженную территорию и добыть со склада взрывчатку. Чтобы потом уничтожить всех мутантов. Чтобы они не мешали заниматься объектом. Для этого из гражданского вездехода делают огнеметный танк. На это нужно время. Это я подал идею...
   - И когда вылазка?
   - По готовности. Подозреваю, что завтра в ночь. Хотя я бы лучше отправился за взрывчаткой засветло. В темноте там не очень хорошо...
   За соседними столами загромыхали стульями и народ, все так же оживленно, направился к выходу.
   - Мне кажется, ты сомневаешься, - произнесла Лика, вставая. - А ведь нам нужно лишь сесть в вездеход. Ворота ему не преграда. Танк нам не нужен.
   Я тоже поднялся, поставил на поднос грязные тарелки, и понес его к тележке.
   - Все не так просто Лика. Во-первых, я вряд ли поведу вездеход так же бодро, как ты. Потом, его надо сначала завести, значит, отобрать у кого-то ключи... Проследить, чтобы заправили. И гражданский вездеход все-таки не бронетранспортер. А у них автоматы... Лучше все продумать. Поспешишь - людей насмешишь.
   - Только смешить скоро станет некого. Людей здесь осталось - только ты да я. И обоим не до смеха.
  Лика явно нервничала.
  
   Мы пошли к ней, посидели за чаем, молча о важном, а потом я снова отправился в ангар. Работа кипела. Визжала болгарка, бенгальской свечой горела сварка, и вездеход был облеплен деловитым людом. Пришел Спозняк и тот тип из безопасности, которого я видел в кабинете в первый день. Сейчас на его круглом лице то и дело прорезалась кривая щель - он что-то говорил Спозняку и тот согласно кивал. Заметив меня, директор улыбнулся и махнул рукой. Я подошел.
   - К утру все будет готово! - Спозняк старался перекричать визг болгарки. - Отправишься в рейд за взрывчаткой?
   - Надо бы сначала испытать огнемет... - ответил я неуверенно.
   - Его отдельно испытаем, прежде чем устанавливать, чтобы не подвергать себя опасности. А точнее - оба. Решили поставить сразу два - один спереди, над кабиной водителя, а второй сзади на вращающейся турели. Учитывая активность мутантов это будет не лишнее. Правда, вонять бензином будет сильно...
   - Хорошо бы еще заостренную арматуру по периметру... Чтобы им влезать на корпус было не просто, - добавил я, когда шум чуть стих. - А то ведь тот, что над кабиной, будет без прикрытия.
   - Это сделаем. Неприступная будет машина. Правда, группа захвата предусмотрена всего лишь в количестве четырех человек. Иначе внутри не протолкнуться. Ведь там еще водитель и два огнеметчика будут.
   - Так а я зачем?
   - Может дойдет дело до материалов. Возможно, мутанты покинут здание, вы их сожжете, ну и...
   - Но завалы он не пройдет.
   - На всякий случай впереди пойдет бульдозер. Кабину мы надежно закроем. А уж там вы не дадите себя в обиду.
   - А интересно, мутанты чувствуют, что мы им готовим? - спросил я. - Не получится ли, что они ответную подлянку приготовили?
   - Всякое может быть... - пробормотал Спозняк. - Но ждать мы не можем.
   - А они могут знать о наших планах? - снова поинтересовался я. - Вообще, насколько они разумны? Мне показалось, это просто животные...
   - Могут, - неожиданно открыл рот Бовин. - Мутанты отнюдь не глупы, просто они мыслят иными категориями. Кстати, по поводу сюрпризов... Если в застрявшем УАЗе к автоматам остались патроны - будет сюрприз. Думаю, до сих пор они не стреляли только потому, что у них нет оружия. Теперь оружие есть и я лишь надеюсь, что все магазины были израсходованы.
   - Боюсь, патроны там остались, - я грустно покачал головой. - Все происходило на моих глазах, и мне показалось, они не успели извести боезапас... Или успели? - я озадаченно замолчал.
   - Это мы скоро узнаем, - сказал Бовин. - Просто будьте готовы и к такому повороту.
   - Кстати, пожалуй, пойду огнеметчиком, - сказал я. - Предпочитаю прикрывать, чем таскать взрывчатку.
   - Хорошо, - не стал спорить Спозняк. - А как вернетесь, займешься объектом. С материалами, или без. Взрывать будут другие.
   Я слушал его и думал, что захват транспорта лучше осуществить сразу после возвращения. Взрывчатку выгрузят в ангаре, там уже будет ждать Лика, дальше мы подберем момент, когда в вездеходе никого не будет - и в путь. Главные ворота мы сломаем. Горючего должно хватить на всю дорогу. Погони не будет - больше просто не на чем догонять в тундре. Бульдозеры слишком медленны. И, главное - совесть будет чиста. Ведь вездеход функцию выполнит.
   - Позаботьтесь о том, чтобы двери хорошо запирались изнутри, - добавил я, преследуя свой интерес. - И нужна защита от пуль - возможно, какие-то опускающиеся на стекла щитки. Мне все-таки кажется, не успел экипаж застрявшего Уазика извести весь боезапас.
   - Ладно-ладно, - пообещал Спозняк с таким видом, словно его начали учить жизни. - Иди отдыхай. Мы сами справимся.
   - Да куда здесь идти... Сейчас этот ангар - самое веселое место в городке... - почувствовав, что меня выпроваживают, я несколько растерялся.
   - Сходи в баню. У нас хорошая баня, - двусмысленно сказал Бовин.
   - И правда, - с хитринкой в глазах добавил Спозняк. - Лика покажет.
  
   Я ушел. То ли я в чем-то прокололся, то ли еще что, но отношение ко мне изменилось. А может быть, им просто надоело скрывать, что они мне не доверяют. Что ж, правильно делают. Но напутствие: "иди в баню" меня зацепило. Или... действительно сходить в баню - надоело все. Пива бы найти, да где ж его найдешь...
  
   К моему удивлению, Лика против бани не возражала. Она ответила в том смысле, что баня действительно хорошая, и раньше в поселке даже записывались, чтобы попариться, но со всеми этими событиями интерес к банным процедурам как-то поутих. Да и народа убавилось. И тем не менее, каждый вечер ее топят.
   - Какой-то пир во время чумы... А кто топит-то? - поинтересовался я. - Сами "странные"?
   - Если одна часть сознания у них земная, то почему бы в этой части не остаться любви к парилке? - улыбнулась Лика. - Да и заняться здесь особо не чем, странный ты, или нет. И вообще комбинат худо-бедно функционирует, и столовая работает, и электростанция, а до не давнего времени и добыча шла.
   - Так что, пойдем?
   - Пойдем. Она до двенадцати работает, а сейчас десять, так что успеем. Только полотенца надо взять - сейчас уж такого нет, чтобы все условия.
   - Там мужское и женское отделение?
   - Там несколько отделений, их раньше бронировали заранее, по интересам, так сказать...
   Я почувствовал, что у меня сладко потянуло низ живота, но тут же вспомнил, что на мне грязное белье и надо бы, наконец, наведаться к себе на квартиру. Пока я бегал, Лика уже собралась и стояла у лестницы своего подъезда.
  
   Периметр, огораживающий жилую часть, был в форме полумесяца. И если ворота с вышками находились в одном конце полумесяца, то баня была в противоположном.
   - Куют наше счастье, - пробормотал я, когда мы проходили мимо ангара с вездеходом. Оттуда доносился бодрый звон и вжиканье болгарки.
   Лика ничего не ответила. Она шла, низко склонив голову в капюшоне, потому что ветер в этот вечер был необычно сильным. Дул он навстречу, словно норовя остановить нас и развернуть обратно. А мне как раз нравилось перед парилкой хорошенько промерзнуть. Но как следует замерзнуть не успел - двухэтажный бетонный куб проявился из темноты неожиданно быстро - все-таки поселок был небольшой. Стоял он тоже на сваях, по сторонам располагались узкие железные лесенки с ржавыми перилами, и я, вслед за Ликой, поднялся по дальней, той, что рядом с забором.
   - Никого нет? - с опаской спросил я в просторном предбаннике. - Закроемся?
   - Закрывать входную дверь не надо. Не принято. Вдруг кто-нибудь тоже захочет, а парилка - одна...
  Мрачно как-то... Очень неуютно. Честно говоря, лучше бы здесь был какой-нибудь народ. Знаешь, голым я чувствую себя уязвимым. А ты в купальнике будешь?
   - Я простыню взяла, если что, - ответила Лика и последние слова произнесла так, что стало ясно - на простыне она, скорее всего, будет лишь сидеть.
  
   Мы вошли в холодный кафельный предбанник (Лика сказала, что таких здесь три, и каждый ведет в свою помывочную и парилку) и уединился в кабинке. Раздеваться я начал с самыми приятными мыслями.
   Против ожидания (а я привык, что девушки долго возятся) Лика разделась очень быстро и уже ждала меня, обернувшись простыней. Я замотался полотенцем. Бросив загадочный взгляд, она пошла первой, и я невольно загляделся на ее икры. Но вот она распахнула деревянную дверь с маленьким оконцем и на меня пахнуло разогретым воздухом. Пригнув голову, я вошел и огляделся. Квадратное помещение, где-то четыре на четыре метра, обшитое свежей вагонкой, нагревалось кирпичной печкой с камнями. Противоположную от двери стену занимала полностью лавка в два яруса. Создавалось впечатление, что парилка совсем новая, так сильно пахло свежеструганным деревом. Было жарко, но нет так чтоб очень.
   Лика села на лавку, под единственной желтоватой лампой, жеманно обернутая простыней, а я взял из ведра ковш. Воду выплеснул на камни, а ковш сунул рукоятью в ручку двери, заблокировав ее.
   - Чтобы никто нас не потревожил, - сказал я и подошел к Лике.
   - Разумно.
   - Так ты чувствуешь в себе другую женщину? - двумя пальцами я немного опустил простыню.
   - А ты никогда не любил представительниц других миров? - иронично спросила Лика, останавливая сползающую простыню...
   - Ты будешь первая... - отчего-то я перешел на шепот.
   - И последняя, Антон, - пробормотала она. - Если мы не сбежим...
   Я хотел поправить Лику, что надо говорить - крайняя, но подумал, что она обидится.
   - Даже если сбежим, - проговорил я, - ты все равно останешься для меня самой опасной женщиной...
   - Разве я страшная? - Лика сбросила простыню.
   От жары ее тело переливалось бисеринками пота, и несколько крупных капель скатились, оставляя на коже извилистые влажные дорожки.
   - Иди ко мне... - сказала она.
   Я поднялся на лавку и сел рядом, но протягивая к ней руку, увидел в дверном оконце отвратительную морду прильнувшего мутанта!
   Дверь дернулась, но не поддалась. Ковш, призванный остановить непрошеных гостей, удержал ее. Любовь спасла нам жизнь. Но надолго ли?
  
  
  
  
   Глава 10
  
   Лика сжалась и сидела на полу, обхватив колени руками (внизу было не так жарко) а я стоял рядом и лихорадочно думал, как спастись. Странно, но первое, что я сделал, это завязал полотенце на бедрах тугим узлом. Чтобы не чувствовать себя таким беззащитным. А дверь сотрясалась не переставая, и если вначале я еще размышлял, выдержим ли мы в такой жаре до какой-нибудь подмоги, то теперь я беспокоился, выдержит ли до подмоги дверь. И мои прогнозы были мрачны.
   Вдруг стекло в дверном окошке лопнуло, в него сунулась желтая рука с вспухающими черной кровью порезами, и быстро зашарила внизу. До ковша она не достала. Тут же просунулась вторая, а потом и третья, и все это напоминало отрывок из старого фильма "Вий", когда стала оживать нечисть в проклятой церкви.
   Я начал отчаянно озираться, остановил взгляд на печке, и, сдернув с себя полотенце, схватил им раскаленный камень. А затем швырнул в шевелящиеся руки. Камень коротко зашипел о желтую кожу и упал под дверью, но руки не исчезли.
   - Есть идеи? - спросил я, стараясь, чтобы голос звучал бодро. С меня лил пот и дощатый пол подо мной был уже мокрым.
   Лика сжала ладонями виски, и пальцы ее прошли сквозь влажные волосы.
   - Эта сауна сколочена в бетонном мешке? Не знаешь? - опять спросил я, повышая голос.
   - Нет, раньше здесь была одна большая парилка, с двумя выходами в разные раздевалки - мужскую и женскую. Потом ее разделили - совсем недавно построили стенку. И по-новому обшили.
   - Какую стенку возвели, эту? - я потянулся через лавку и стукнул по стене. Она гулко отозвалась.
   - Что толку, у тебя же нет топора.
   - Можно попытаться отодрать вагонку... Возможно, там лишь несколько несущих балок с утеплителем, и все это обшито досками, - я принялся разглядывать печку. - Найти бы чем отодрать...
   - Должно быть, с той стороны мутантов нет, - сказала Лика. - Той парилкой не пользуются и дверь на улицу заперта.
   - Отойди-ка, - сказал я, вновь завязывая полотенце. - Попытаюсь отодвинуть лавку.
   - Зачем? Подпереть дверь? Она наружу открывается.
   - Надо же что-то делать...
   С мучительным стоном оторвав лавку от стены, я сильно сдвинул ее на себя. Во-первых, мне хотелось перегородить дверь. Да, это задержит тварей лишь на секунду, но кто знает... Во-вторых, плотники могли полениться обшить низ стены, и тогда появлялся шанс.
   Я заглянул в образовавшийся проем, но напрасно. Стена была обшита, а на полу валялись деревянные обрезки вперемешку со стружкой. Я присел на лавку, стараясь заставить мозги работать быстрее, но они тормозили как старый компьютер. А руки из оконца исчезли и вновь пошел штурм двери - ее чем-то били и ковыряли снаружи.
   Тогда я спрыгнул в зазор между стеной и ярусной лавкой, и начал толкать лавку к двери. Вдруг под ногу что-то попало, и, раньше чем я понял что это, во мне загорелась надежда. Я поспешно наклонился, нащупал рукой тяжелую рукоять и поднял с пола молоток, очевидно, забытый рабочими. С одного конца он был снабжен гвоздодером!
   - Ничего, вот увидишь, не последняя ты у меня, - бормотал я какую-то чушь, подцепляя доски, которые с хрустом отходили от стены. Я принялся демонтировать стену так споро, что уже через минуту принялся потрошить жиденький утеплитель, наткнулся на противоположную стенку, и начал использовать молоток как молоток.
   Образовавшийся проем был темен, но освежал холодом и надеждой. А дверь уже трещала вовсю и мне даже страшно было на нее оглядываться.
   - Лезь, быстрее! - крикнул я Лике. Рассуждать, правильно ли пропускать даму вперед в неизвестность, было некогда. Она не стала спорить и, согнувшись, полезла в проем. Ее простыня зацепилась за острый край доски, я отцепил, и нырнул следом.
   Вынырнул в кромешной темноте и, как оказалось, под другой лавкой, только в соседней парилке. Маленькая Лика была где-то справа. Со скрипом отодвинув нары, мы выбрались, и вместе задвинули их обратно. На ощупь добрались до двери. Вот только прислушиваться было некогда - судя по звукам, нашу сауну уже взломали. А я распахнул дверь. Вроде никого. Тогда все так же на ощупь, но быстро, мы прошли душевую, и на пороге предбанника, открывая дверь, услышали за спинами леденящий сердце скрип отодвигаемой лавки. К счастью, в предбанник проникал свет фонаря с улицы.
   - Веди, Лика, куда нам?! - крикнул я и побежал, размахивая молотком, вслед за ее развевающейся простыней.
   Только она направилась не к двери на улицу, как я рассчитывал, а, включая по пути свет, понеслась вверх по каменной лестнице. Видимо, Лика знала, что дверь на улицу заперта на ключ. Преодолев пролет, мы ворвались в зал отдыха с бильярдом, Лика в очередной раз хлопнула по выключателю, озарив нас предательским светом, и мы припустили через в какую-то кладовку, оттуда на другую лестницу вверх, причем на секунду у меня мелькнула мысль - а ведь третьего этажа здесь нет!
   Раздетые, мы выскочили на крышу. Я тут же вставил молоток в ручку, блокируя дверь, и огляделся. Голая припорошенная крыша с будкой лестницы посередине. Скользкая к тому же. Но я пока не чувствовал холода, хоть и стоял лишь в одном полотенце и с бинтом на укушенной руке.
   - Вот и выбежали после бани на снег, - сказала Лика и сверкнула в темноте белками глаз, отражающими свет фонаря.
   Поскальзываясь, я осторожно пошел по краю крыши, рискуя свалиться, и мои разгоряченные ступни превращали снег в скользкий лед. Мутантов же внизу я не заметил, как не заметил и возможности спуститься. Но это надо было делать быстро, пока мы не остыли, а то ведь на замерзших руках точно не спустишься.
   - Попробуем спрыгнуть на одну из лестниц? - спросила Лика, кутаясь в простыню и поджимая поочередно ноги.
   - Края крыши обледенели, не уцепиться, а сбить лед... - тут я оглянулся на молоток, который начал трепыхаться на двери под ударами, - уже нечем.
   - Там куча какая-то была, - сказала Лика. - Помню, когда мы шли, с этой стороны был огромный сугроб.
   - Откуда сейчас огромные сугробы? Не намело еще. Снег недавно выпал, сама говорила...
   - Смотри, - Лика подвела меня к краю крыши и я действительно разглядел в ночном сумраке белый конус.
   - Может, это уголь, которым топят баню? - предположил я. - С самосвала сюда ссыпали.
   - Надо прыгать! - Лика нервно оглянулась на дрожащую дверь.
   - Но уголь не песок... Метра три, не меньше... и босиком! О господи... - бормотал я. - Ладно, я первый... попробую тебя поймать, если шею не сломаю!
   - Давай вместе!
   - Черт, ладно, давай вместе. Разбегаемся! Главное, не поскользнись на краю! Отталкивайся не резко!
   Мы немного отошли, взявшись за руки, и замерли, собираясь с духом. Хруст взломанной двери был нам командой. Перебирая скользящими ногами, мы подбежали к краю, оттолкнулись и полетели вниз. С криком.
   Ноги обожгло ударом, я больно прочесал задницей по углю, рука Лики выскользнула, и я покатился вниз, оставив где-то полотенце. Ничего не чувствуя, сразу же встал, поднял Лику, и мы, не сговариваясь, побежали по улице. Я - совсем голый, а она, словно привидение, в развивающейся, как плащ грязно-белой простыне. С крыши донеслось верещание и я оглянулся на бегу, стараясь не выпускать руку своей подруги. На крыше метались тени. А мы бежали - в прямом смысле - не чувствуя ног. Лика отставала, и я тянул ее за руку, надеясь, что она не упадет. А впереди маячил огнями заветный ангар, и дымил рядом на холостых внедорожник. Там люди, там вездеход, там огнемет, там тепло...
   Уже у входа в ангар я обернулся. Преследователей не было, лишь наши босые отпечатки заметала поземка. И потянул ледяную ручки двери, выпуская из ангара теплый воздух и шум. Шум при нашем появлении начал смолкать. Сначала прекратили разговаривать несколько людей в спецовках, затем поднял голову сварщик на крыше вездехода, а когда остановилась болгарка, стало окончательно тихо. Я только потом понял, что лишь простыня Лики спасла нас от глупой смерти. Ведь твари тоже голые, а охранник, сейчас сидящий на стуле с наставленным на нас автоматом, уж наверное разрядил бы в нас магазин спросонок.
   - Мутанты атаковали баню! - я постарался снять все вопросы.
   В ангаре началась суета. Кто-то поднял трубку внутренней связи, кто-то побежал к оружию, а несколько человек бросились к нам. Никто не смеялся. Я взял чей-то ватник, Лика тоже была закутана, и, под расспросы, мы были сопровождены к машине.
   - Разберемся, только вот подкрепление получим, - напутствовал нас бородач в цветном свитере, и УАЗ тронулся.
   Я уже начал дрожать - ноги-то оставались голые. Никто не додумался дать обувь, да ее наверное и не было. Даже ватник бородач снял с себя. Ну да ладно, сейчас уж все равно... Почти приехали.
   Навстречу пронесся грузовик, на его подножке висели вооруженные люди. А мы уже подъехали к Ликиному подъезду. Водитель проводил нас до двери, а когда оказалось, что она заперта (ключ остался в одежде) выбил ее плечом. На прощание он сунул мне в руки фляжку коньяку.
   - Давай, бодрись! - напутствовал он и подмигнул.
  
   Под горячим душем мы провели минут двадцать. Потом, закутавшись, сидели на постели. Я пил коньяк, а Лика пила чай. Впрочем, и она сделала несколько сорокоградусных глотков.
   - Ты веришь в Бога? - спросила Лика, когда мы слегка разомлели.
   - Ты имеешь в виду наше спасение?
   - А это было спасение?
   - Ох, Лика, не путай меня... Для меня Бог - это совесть и надежда, и больше ничего, - ответил я устало. - Особенно сейчас. Особенно здесь.
   С улицы стали слышны выстрелы. Не особенно близко, но очередями. А это настораживало - патроны здесь экономили.
   - Баню зачищают? - прислушался я.
   - Наверное...
   - Пускай... Мы сегодня навоевались... - я скинул халат и стал забираться под одеяло. От коньяка приятно шумела голова и было уже не страшно. И даже как-то уютно, словно сидишь у камина в грозу.
   - Продолжим начатое в бане? - вдруг заинтересовался я.
   - Запереться бы сначала, а то...
   Под эти слова дверь дрогнула под грубым стуком, с резким скрипом отворилось, и не успел я схватить бутылку за горлышко, как у кровати оказался какой-то человек с автоматом, смутно мне знакомый. Я видел его в городке.
   - Подъем! - нервно, но беззлобно скомандовал он. - Мутанты атакуют. Все на защиту! Или под защиту - если оружия нет.
   - Так ты бы и выдал, - облегченно вздохнул я.
   - Я народ по квартирам собираю, у меня лишнего оружия нет, - ответил человек, уже порываясь уйти. - Впрочем, держи, - он достал откуда-то из-за спины и протянул самодельный тесак из полоски заточенной стали.
   - Спасибо. Подождешь нас? - спросил я, начиная одеваться.
   - Не могу. Но вы идите к зданию администрации. Там все собираются. Мутантов пока сдерживают, но пора принимать решительные меры. Слышите, какая пальба? Такими темпами нам через час отстреливаться будет нечем.
   Он ушел, а я задумчиво крутил в руке тесак. Решительные меры? Это какие, интересно? Пойти в сабельную атаку? Я повернулся к Лике.
   - Чем бы тебя вооружить? - спросил я ее. - Возьми хоть кухонные ножи...
   - Я возьму автомат, - она открыла шкаф и достала два АК-47. - Забыл? Не с тобой что ли к побегу готовились? Ты себе с подствольником возьмешь, или тесаком обойдешься?
   - Живем, - расцвел я, и сам поразился точности подобранного слова. - А для подствольника все равно ничего нет. Отцепить?
   - Может у других найдется, - ответила Лика. - И вот что... Тебе не кажется, что сейчас самое время захватить вездеход?
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"