Корман Владимир Михайлович : другие произведения.

683 Роберт Лоуэлл-14 Сонеты

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Публикуются переложения сонетов известного американского поэта Роберта Лоуэлла из его поэтического сборника "История": "Сен-Жюст" и другое.

  
  Роберт Лоуэлл Сен-Жюст (1767-1793)
  (С английского).
  
  Сен-Жюст: как выкрал из молитвенника имя...
  Он в броском галстуке и в замшевом пальто,
  слегка небрежен и заносчив как никто.
  Всё время занят только планами своими;
  идёт, как лицедей в спартанском гриме;
  твердит, как сотрясает решето:
  "Я двигаюсь вперёд по каменным плато,
  а Революция - Увы ! - зачахла в дыме.
  Рептилии едва ползут сухой долиной.
  В Европе новые трусливые идеи.
  Я плохо действовал, но мне лишь только двадцать.
  Мы упрочним свою свободу гильотиной.
  Я строю эшафот так прочно, как умею.
  Я выбрал верный путь и стану славно драться.
  
  Robert Lowell Saint-Just (1767-1793)
  
  Saint -Just: his name seems stolen from the Missal....
  His chamois coat, the dandy's vast cravat
  knotted with pretentious negligence;
  he carried his head like the Holy Sacrament.
  He thought only the laconic fit to rule
  the austerity of his hideous cardboard Sparta.
  "I shall move with the stone footsteps of the sun -
  faction plagues the ebb of revolution,
  as reptiles follow the dry bed of a torrent.
  I am young and therefore close to nature.
  Happiness is a new idea in Europe;
  we bronzed liberty with the guillotine.
  I'm still twenty, I've done badly, I'll do better".
  He did, the scaffold, "Je sais et je vais".
  
  Роберт Лоуэлл Видение
  (C английского).
  
  Крутая крыша, всюду хлюпает вода.
  Брезент засыпанный погнутыми гвоздями.
  Не поздоровилось подмоченной рекламе.
  К имбирным пряникам подобралась беда.
  Я сверху вижу членов грозного суда:
  как на подбор, с напудренными париками,
  меж ними Робеспьер - с горящими очами...
  Мой предок-янки был таким же в те года.
  Вот мой судья - и сзади гильотина.
  Иду на эшафот - и знаю, что скажу.
  Не важно: слышно ли и что в словах за суть.
  Кому теперь нужны провинность и причина ?
  Не важно, чист ли, перейдя свою межу, -
  раз жизнь уже ушла, так вспять не повернуть.
  
  Robert Lowell Vision
  
  Sloping, torn black tarpaper on wet roof,
  on several; here and there, an uprooted nail,
  a downpour soaking the wooden ginger bread,
  old ornamentation too labored for revival,
  and too much for its time. My judge was there,
  frizzled, powdered to perfection, sky-blue
  Robespierre, or anyone's nameless, mercantile
  American forefather of 1790 -
  his head bowed, a hand spiked on each sharp knee -
  the cleansing guillotine peeps over his shoulder.
  I climb the scaffold, knowing my last words
  need not be audible or much to the point,
  if my blood will blot my blackest mark -
  what does having my life behind me mean ?
  
  Роберт Лоуэлл Наполеон
  (С английского).
  
  Я не привык к букинистическим развалам.
  Все пыльные тома из закромов извлёк:
  сверкали золотом и, вылежавши срок,
  знакомили меня с отважным генералом.
  Нельзя сказать, что лично был жесток.
  Был чужаком, совсем не знатным малым,
  но с сильной волей и с талантом небывалым -
  так армии других вести в сраженья смог.
  Его стальная длань - была роднёй рассудка.
  Они в превратностях спасли его не раз.
  Он положил в борьбе с десятком разных рас
  три миллиона собственных солдат - не шутка !
  Никто не скажет, будто он не блюл морали,
  но с дымом вся ушла, как пушки отстреляли.
  
  Robert Lowell Napoleon
  
  Boston's used bookshops, anachronisms from London,
  are gone; it's hard to guess now why I spent
  my vacation lugging home his third-hand Lives -
  shaking the dust from that stationary stock:
  chap deluxe lithographs and gilt-edged pulp
  on a man...not bloodthirsty, not sparing of blood,
  with an eye and sang-froid to manage everything;
  his iron hand no mere appendage of his mind
  for improbable contingencies...
  for uprooting races, lineages, Jacobins -
  the price was paltry...three million soldiers dead,
  grand opera fixed like morphine in their veins.
  Dare we say, he had no mo moral center ?
  All gone like the smoke of his own artillery ?
  
  Роберт Лоуэлл Перед Ватерлоо, последняя ночь
  (С английского).
  
  Всю ночь текли обозы по равнине,
  то шум колёс, то вспыхнет грань штыка.
  Вблизи поместья Блюхер вёл войска,
  а в доме юноша играл на клавесине.
  Для девушки играл, с какой прощался ныне.
  Сам в зеркало смотрел исподтишка:
  в лице была нескрытая тоска,
  а в музыке - мольба и гимн его богине.
  Он завершил игру последним скерцо,
  а следом девушка взглянула из окна,
  беспомощно смиряя ужас сердца.
  Снаружи - ветер. В доме - тишина.
  На зеркале стола, весь хмурый, как не свой,
  стал чёрный кивер с мёртвой головой.
  
  Robert Lowell Before Waterloo, the last Night
  
  And night and muffled creakings and the wheels
  of the artillery-wagons circling with the clock,
  Bluecher's Prussian army passing the estate....
  The man plays the harpsichord, and lifts his eyes,
  playing tach air by ear to look at her -
  he might be looking in a mirror for himself,
  a mirror filled with his young face, the sorrow
  his music made seductive and beautiful.
  Suddenly everything is over. Instead,
  wearily by an open window, she stands
  and clasps the helpless thumping of her heart.
  No sound. Outside, a fresh morning wind has risen,
  and strangely foreign on the mirror-table,
  leans his black shako with its white deathshead.
  
  Примечание.
  Этот сонет - вторая реминесценция, вызванная у Лоуэлла стихотворением Рильке
  "Letzter Abend". Первая по счёту - это "Кивер" ("Shako").
  
  
  Роберт Лоуэлл Ватерлоо
  (С английского, пересказ).
  
  Гравюра задавала в доме тон.
  На ней, в английском духе презадорном,
  в большом сражении упорном
  громил Наполеона Веллингтон.
  Печатник ловко справиться сумел:
  французский цвет стал выглядеть позорным.
  Что было синим, стало чёрным.
  Английский красный колер посерел.
  При Ватерлоо шесть веков сражалось множество полков.
  Французы вдохновлялись славой - британцы справились с их лавой.
  Напрасно блещут аксельбанты изрубленного адъютанта.
  В глазах корнета стих азарт, как бритт отнял его штандарт.
  Отпор смирил французский пыл, отчаянный порыв остыл.
  Тупилась боевая сталь. Бежала, струсив, вся их шваль.
  
  Robert Lowell Waterloo
  
  A thundercloud hung on the mantel of the summer
  cottage by the owners, Miss Barnard and Mrs Curtis:
  a sad picture, half life-scale? removed and no doubt
  scrapped as too English Empire for our taste:
  Waterloo, Waterloo ! You could choose sides then:
  the engraving made the blue French uniforms black,
  the British Redcoats grey; those running where French -
  an aid-de-camp, Napoleon's perhaps,
  wore a cascade of overstated braid,
  there sabered, dying, his standard wrenched from weak hands;
  his killer, a bonneted fog-gray dragoon -
  six centurie, this field of their encounter,
  death-round of French sex against no...
  La gloire fading to save qui peut and merde.
  
  Роберт Лоуэлл Прощаясь с домом. Маршал Ней.
  (С английского).
  
  Воздушный Змей взлетел на радость и беду.
  Я - вслед за ним. Душа рвалась на части
  меж верностью воителю и власти
  да совестью, чьи принципы блюду.
  Внутри страны закончились напасти.
  Росло доверие к гражданскому суду.
  Прогресс во всех делах был на виду,
  да обострились мировые страсти.
  Что ж ! Я был верен ратному труду,
  Сражался, как герой, не смог спасти режима
  Добили рукавицей до разжима !
  В итоге еле шёл, не знал на что иду.-
  И в пэра Франции нацеливают дула -
  приманка плавает, на снедь идёт акула.
  
  Robert Lowell Leaving Home, Marshal Ney
  
  Loved person, I'm never in the clear with conscience.
  I hang by a kitetail. Old lovers used to stop
  for the village's unreliable clock and bells;
  their progress... more government, civil service,
  the Prussian school, the Irish constable,
  hardware exploding help on city poor.
  The ancien режим locked in place at the tap of a glove;
  those long steel scoopnets lie rolled in the bureau....
  I hear the young voice of a fresher age and habit,
  walking to fame in Paris: "you little knew
  I could hardly put one foot before the other.
  I passed trough many varieties of untried being,
  a Marshal of France, and shot for too much courage -
  why should shark be eaten when bait swim free ?"
  
  Примечание.
  Маршал Мишель Ней (1769-1815) - сын простого бочара, один из лучших наполеоновских маршалов, участник многих сражений, неоднократно раненный в боях,
  пэр Франции, князь Москворецкий, спас остатки разбитой наполеоновской армии при
  переправе через Березину. Вместе с Наполеоном потерпел поражение в битве при
  Ватерлоо. Был осуждён судом пэров и расстрелян.
  
  
  Роберт Лоуэлл Бетховен
  (С английского).
  
  Пред "Листьями травы" кухонные советы,
  что я храню, не блещут красотой,
  но, как стихи, в зелёное одеты,
  и на обложке - титул золотой.
  Живу на облаке, не занят суетой,
  съем два яйца - держусь своей диеты.
  Ценю лишь верные портреты.
  А сам - как Линкольн, как Отелло - не святой.
  Бетховен не внимал сверхмодному трезвону.
  Романтик, в нём кипел могучий дух.
  Не слушал королей, был к их советам глух.
  Не поклонялся самому Наполеону.
  Кровоточат ли все батальные кундштюки ?
  А хор в "Фиделио" - то подлинные муки !
  
  Robert Lowell Beethoven
  
  Our cookbook is bound like Whitman's Leaves of Grass -
  gold title on green. I have escaped ins death,
  take two eggs with butter, drink and smoke;
  I live past prudence, nor possibility -
  who can banquet on the shifting cloud,
  lie to friends and tell the truth in print,
  be Otello offstage, or Lincoln retired from office ?
  The vogue of the vogue, what can it teach an artist ?
  Beethoven was a Romantic, but too good;
  did kings, republics or Napoleon teach him ?
  He was his own Napoleon. Did even deafness ?
  Does the painted soldier in the painted bleed ?
  Is the captive chorus of Fidelio bound ?
  For a good voice hearing is a torture.
  
  
  Роберт Лоуэлл Слушая трио "Эрцгерцог".
  (С английского).
  
  Военный неуспех, двоякая пикантность:
  разбой, убийства - внешняя галантность.
  А брак довёл эрцгерцога до мели:
  двум осам не жилось в одной постели.
  Под простынёю пропадала импозантность.
  Вот вылез палец - где ж тут элегантность ?
  Ах ! То ли дело изумительные трели
  трёх инструментов, в том числе виолончели.
  Всё вкупе: свет Луны и Райский Сад,
  бассейн и Ева в окружении наяд.
  Всё лучшее в блистательной судьбе:
  строй чёрных вязов и скворечник на трубе.
  Бетховен и его единственная муза,
  и с ним патрон, что млел в тепле того союза.
  
  Robert Lowell While hearing the Archduke Trio
  
  None march in the Archduke's War, or worse lost case,
  without promise of plunder, murder, gallantry.
  Marriage is less remunerative than war -
  two waspheads lying on one pillowslip,
  drowning, one toe just skating the sheet for bedrock.
  The bright moonlight mackerels heaven in my garden,
  fair flesh of the turtle given shape by shell.
  Eve shining like an illuminated rib,
  forsaking this garden for another bondage.
  I so pray this pretty sky to stay:
  my high blood, fireclouds, the first dew,
  elms black on the moon, our birdhouse on a pipe....
  Was the Archduke, the music-patron, childless ? Beethoven
  married the single muse, her ear of flint.
  
  Роберт Лоуэлл Гёте
  (С английского).
  
  Все ипохондрики, по мысли Гёте,
  касаясь всякого искусства,
  не ценят в нём искренья чувства.
  У них парнасский шарм и гений не в почёте.
  Он мыслил и высказывался строго:
  "Как я погибну, если я не существую ?"
  Он не любил глаголющих впустую.
  Он здраво размышлял о вере в Бога.
  "Te Deum laudamus" представил афоризмом,
  блюдя размер. - Не "pauper amavi",
  серьёзно перевёл, не думал о забаве,
  не похвалялся рационализмом.
  Лишь с демоном своим не думалось сразиться:
  душа пылала от влечения к девицам.
  
  Robert Lowell Goethe
  
  Goethe thought logical consistency
  suited the genius of hypochondriacs,
  who take life and art too seriously,
  lacking the artist's germ of reckless charm.
  "How can I perish, I do not exist....
  The more I understand particular things",
  he said, "the more I understand God".
  He loathed neurotics for the harm they do,
  and fettered Te deum laudamus in her meter,
  not pauper amavi. Take him, he's not copy -
  past rationalism and irrationalism,
  saved by humor and wearying good health,
  hearing his daemon's cold corrosive whisper
  chill his continuous ardor for young girls.
  
  Роберт Лоуэлл Леопарди, Бесконечность
  (С английского).
  
  Мне мил отличный холм, стоящий рядом,
  Он очень по душе живым оградам.
  Когда приду туда раскидывать умом,
  с полгоризонта скрыто за холмом.
  Я рассуждаю там о нескончаемых просторах
  что за горами.
  Там тишина, что для меня невыносима.
  Но в сердце у меня покой.
  Я слышу, как буянит ветер в кронах.
  Я сравниваю тишь во мне и эти звуки.
  А в мыслях бесконечность, мёртвые сезоны
  и этот самый, что сейчас при мне и жив,
  да слухи, что пойдут про нас, и малый выбор...
  и тянет: ум сгубить и кануть в море.
  
  Robert Lowell Leopardi, The Infinite
  
  That hill pushed off by itself was always dear
  to me and the hedges near
  in that cut away so much of the final horizon.
  When I would sit there lost in deliberation,
  I reasoned most on the interminable spaces
  beyond all hills,
  the silence beyond my possibility.
  Here for a little my heart is quiet inside me;
  and when the wind lifts roughing through the trees,
  I set about comparing my silence to those sounds,
  I think about the infinite, the dead seasons,
  his one that is present and alive,
  the rumors we leave behind us, our small choice...
  it is sweet to destroy my mind, and drown in this sea.
  
  Leopardi L'Infinito
  
  Sempre caro mi fu quest'ermo colle,
  E questa siepe, che da tanta parte
  Dell'ultimo orizzonte il guardo esclude.
  Ma sedendo e mirando, interminati
  Spazi di la da quella, e sovrumani
  Silenzi, e profondissima quiete
  Io nel pensier mi fingo; ove per poco
  Il cor non si spaura. E come il vento
  Odo stormir tra queste piante, io quello
  Infinito silenzio a questa voce
  Vo comparando: e mi sovvien l'eterno,
  E le morte stagioni, e la presente
  E viva, e il suon di lei. Cosi tra questa
  Immensita s'annega il pensier mio:
  E il naufragar m'e dolce in questo mare.
  
  Примечание.
  Джакомо Леопарди (1798-1837), один из лучших итальянских поэтов-романтиков.
  Сын графа, родом из Папской области. Слабый, болезненый, горбун, разочарованный
  неудачник в течение всей его недолгой жизни. Написал немного, но самоучкой, не
  выходя из отцовской библиотеки, стал эрудитом и знатоком многих языков. Его стихи переведены во многих странах, в том числе в России. Стихотворение "L'Infinito" Лоуэлл переводил и опубликовал дважды. Это одно из самых известных стихотворений Леопарди.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"