Аннотация: - Приветствую, - сказал Роберт, входя в квартиру своего приятеля Эдвина и бросая шляпу на подставку для обуви...
Алексей Корепанов. Цепочка
Из архива
Кировоград, 17 июня 1985
- Приветствую, - сказал Роберт, входя в квартиру своего приятеля Эдвина и бросая шляпу на подставку для обуви.
Он пересек комнату и постоял у окна, пока Эдвин копошился в стенном баре. С высоты двенадцатого этажа обычно открывалась довольно широкая панорама города, но в этот сентябрьский субботний вечер здания тонули в пелене тумана, сливавшегося с пасмурным небом. Снизу, из ущелья улицы, доносился гул немногочисленного сегодня городского транспорта.
Через несколько минут оба уже сидели в креслах у низкого столика, держа в руках высокие узкие бокалы. Играла негромкая музыка, клубился по комнате сигаретный дым. Было спокойно и уютно.
Впрочем, Роберт не выглядел спокойным. Он курил быстрыми затяжками, нервно крутил бокал и притоптывал ногой совсем не в такт музыке. Эдвин некоторое время наблюдал за ним, лениво приглаживая жесткую черную шевелюру, и, наконец, с улыбкой осведомился:
- В чем дело, Бобби? Твои красно-зеленые как будто бы выиграли вчера. - Он кивнул на стопку газет в углу столика. - Поругался с женой?
Роберт отставил бокал и с силой потер переносицу.
- Нет, Эд, дело здесь не в Джейн. Я тебе звонил пару раз на этой неделе, но разве в твоей засекреченной фирме кто-нибудь толком скажет, где тебя можно разыскать?
Эдвин хмыкнул и потянулся за зажигалкой.
- Выезжали на местность, - коротко пояснил он, прикуривая. ќ- А что все-таки стряслось?
- Фрэнк Купер погиб. У моста; знаешь, где поворот на Маунт-Уайт?
Эдвин кивнул.
- Вылетел за бордюр, перевернулся. Вспыхнул бензин...
- Рулевое? - спросил Эдвин после молчания.
Роберт неопределенно повел плечом:
- Других причин не установлено.
Фрэнк Купер был журналистом. Он был приятелем Роберта, но не был приятелем Эдвина. Эдвин тоже часто общался со многими людьми, не имевшими понятия о каком-то Роберте из муниципалитета.
Тем не менее Эдвин уважал чужих друзей. Поэтому он сказал:
- Давай выпьем, Бобби.
Эдвин был достаточно тактичен, чтобы воздержаться от пустых фраз о судьбе, о том, что все там будем, каждому свое и так далее.
- Кристина, конечно, подавлена, но держит себя в руках, - продолжал Роберт. - По крайней мере, на людях. У Фрэнка осталась куча всяких записей, набросков, черновиков. Одно время ему лавры Хьюго покоя не давали. Подался он в фантастику, даже мне как-то читал свои опусы, только с публикацией у него не очень получалось. Так вот, Кристина
попросила меня разобраться в его бумагах. Фрэнк почему-то считал меня большим специалистом и Кристине об этом не раз говорил. Я, понятно, отказаться не мог, просидел у них два вечера... То есть у нее. И наткнулся на вот эту штуку.
Роберт вынул из внутреннего кармана пиджака небольшую записную книжку в коричневом переплете и протянул ее Эдвину. Почерк был мелким и неразборчивым, буквы с размаху наскакивали одна на другую.
- "Двадцать второе августа, - с запинкой прочитал Эдвин. - Визит к Кронеру". Или к Кранеру, тут непонятно.
- Угу, - ответил Эдвин. - "Седьмое сентября. Встретил в редакции С. Нервничает, подавлен. Пришел искать помощи, защиты. Я его уже выручал лет пять назад в деле Вудстока. Изложу подробно, детали пригодятся.
Итак, в него сегодня стреляли из-за кустов. По дороге из М.-У. к нам. Пробили боковое стекло. С. смотался, не дожидаясь второго выстрела.
Нет, по порядку, для памяти. С. остался в загородном доме Б. в ночь на третье сентября. Побеседовали, поужинали. С. выведывал мнение Б. о соотношении сил перед выборами. Хотел состряпать материал для своих "М.-У. ньюс". С. там сейчас, кажется, выходит на первый план, поэтому готов ради хорошего материала вырвать интервью хоть у самого дьявола. Сидели долго, С. остался ночевать. Курил у окна и видел падение этой
штуки. Шума особенного не было, дом на отшибе, за рощей, а штука эта упала на поле. С. почуял сенсацию, схватил свой портативный магнитофон с рассуждениями Б. - и туда. Пока выбрался из дома, сориентировался - затрещали вертолеты. Вероятно, с нашей базы. Шли уверенно, не рыскали, значит, засекли объект давно. С. в темноте подкрался поближе, затаился. Освещения особенного не устраивали, работали тихо. Видно, искали вход. Потом прибыла полиция на мотоциклах, три автомобиля. Все оцепили, но С.-то спрятался уже внутри оцепления. Получилось так, что полиция расположилась по
периметру довольно далеко от объекта, военных отогнали к вертолетам, а те, что прибыли на автомобилях - пять или шесть человек, - забрались в этот летательный аппарат. С. прополз к самому входу, включил магнитофон, а микрофон ухитрился засунуть в люк. Ловкач! Сам он тоже кое-что слышал. Мне он рассказал лишь в общих чертах, но уверял, что магнитофонная запись получилась неплохая. Тот, что прилетел, покалечился при посадке, но был в сознании, мог говорить. Только помощь нужно было оказывать на месте, перевозки он бы не перенес. Говорил он вполне сносно, хотя некоторые обороты, построение фраз казались странными. Те пятеро или шестеро его торопили, и среди них был врач, и он, вероятно, все-таки что-то делал, судя по разговору. С. слышал, как Пришелец стонал..."
Эдвин прекратил читать, недоуменно посмотрел на бледного Роберта и пробормотал:
- Бобби, я что-то не понимаю. Какого дьявола я все это...
- Читай, читай, - перебил его Роберт. - Я потом добавлю кое-что.
Эдвин включил настольную дампу и поднес к ней записную книжку.
- "Те спрашивали, а Пришелец отвечал. С. разобрал, что он явился из какого-то будущего, из возможного будущего, вот как это звучало. Не из космоса. С Земли. То есть ему пришлось побывать в космосе и совершить посадку на Землю, но только потому, что его аппарат вынырнул в нашем времени в той точке, где Земли не было. И он при посадке не справился с управлением. Дальше С. разговора не слышал. Один из той пятерки или шестерки внезапно появился у люка, и С. едва успел убраться и спрятаться по другую сторону аппарата. Но магнитофон оставил. Вернуться обратно он не решался, так там и сидел. Потом кто-то выпрыгнул из люка, пошел к вертолетам и вернулся через несколько минут. Внутри раздался выстрел, и С. понял, что пора сматываться. Схватил магнитофон и отполз к полицейскому оцеплению. Полицейские курили, и он прополз между двумя огоньками сигарет и скатился в овражек, в кусты. Лежал там еще с полчаса. Один вертолет улетел, но вскоре вернулся. С. старался по звукам понять, что же там происходит. Опять загудел вертолет, потом второй, третий - и стихли вдалеке. Захлопали дверцы автомобилей, затрещали мотоциклы - и всё. Тишина. С. полежал еще немного, вернулся на то место, куда упал аппарат с Пришельцем - а там ничего..."
Эдвин опять замолчал. Рассеянно отпил из бокала, откинулся в кресле. Кассета с музыкой закончилась, и магнитофон работал вхолостую.
- "А там ничего", - повторил он и с силой выдохнул дым к потолку. - Слушай, Бобби, неужели ты всерьез поверить в эту писанину? Ну на кой черт убивать этого фантастического пришельца из будущего? Да если мы будем воспринимать фантастику как реальность - нас запросто облапошит любой проходимец. Мы же реалисты, Бобби! Мы же...
- Читай дальше, - опять перебил его Роберт.
Эдвин безнадежно махнул рукой и вновь поднес записную книжку к свету.
- "Начинало светать. С. решил вернуться в дом Б., одолжить фотоаппарат и утром сделать снимок вмятины в земле. Он ползал в потемках, ощупывая эту вмятину, и вдруг услышал треск мотоцикла. Он бросился к овражку, попал в свет фары и сзади выстрелили. С. проскочил овражек, побежал к роще и сидел там, пока окончательно не убедился, что вокруг тихо.
Утром он распрощался с Б., крепко спавшим всю ночь, ничего ему не сказал и уехал в М.-У. Он говорил мне, что, прослушав дома запись, собирался сразу дать сенсационный материал в "М.-У ньюс", но потом осторожность победила. Он спрятал пленку и решил выждать немного. Вероятно, выстрел с мотоцикла прибавил ему здравого смысла. Днем он сделал материал о встрече с Б. для завтрашнего номера и позвонил тому
на предмет окончательного согласования. Б. прослушал материал по телефону, дал добро и сообщил С., что еще до обеда приезжали из полиции и спрашивали, был ли кто-нибудь у него ночью, мотивируя свой вопрос интересами некоего расследования. Б., естественно, не счел нужным скрывать ночевку С.
Услышав это, С. понял, что его акции начали падать. Четвертого и пятого он выжидал, а шестого сентября узнал о пожаре в загородном доме Б. Пожар произошел в ночь на шестое. Б. погиб. По предварительным данным, он, будучи крепко пьян, уснул в кресле и уронил на ковер сигарету. На столике у кресла были обнаружены лопнувший от огня стакан и пустая бутылка. Экспертизой установлено, что Б. перед смертью крепко нализался.
Весь день шестого сентября С. готовился к переезду. Жене он причину такой спешки не объяснил, сказал только, что ему угрожает серьезнейшая опасность. Утром седьмого он выехал к нам за помощью и по дороге был обстрелян. На больного он не похож, наркотики, по его словам, не употребляет. Показал мне разбитое стекло. Похоже, что в него действительно стреляли. Страшно подавлен. Пока не знаю, чем ему помочь. Честно говоря, не очень верю в эту историю. С. такой, что может сам сочинить сенсацию и сунуть в газету взрывной материал. Он может снять хороший урожай. Уверен, что С. запросто мог для убедительности садануть в собственную машину. Возможно, у него мания преследования. Надо поговорить с его врачом. В любом случае пусть пока поживет у меня. Кстати, поможет в обработке бреда этого почтенного болвана Ф.
В рассказе С. что-то есть... Можно закрутить неплохой сюжетец".
- А! Что я говорил! - торжествующе воскликнул Эдвин. - Что я говорил! Ну-ка, ну-ка! - Он возбужденно заерзал в кресле. - Так... "Восьмое сентября. Вечером в театр. Завершить подборку материалов о деле Уиллера... Посидели с Женевьевой, мимолетом. С. весь день проторчал у меня, общался с Джейн. Закрутился я что-то, о враче забыл..." Так...
Так... Ну, тут опять к делу не относится, - бормотал Эдвин, водя пальцем по строкам. - Вот! "Девятое сентября". Что?!
Он посмотрел на бледного Роберта и опять перевел взгляд на листок записной книжки. Роберт поднялся, подошел к бару, вернулся с бутылкой в руке.
- Боже мой! - пробормотал Эдвин. - Это здесь так написано: "Боже мой! С. погиб..."
- Я знаю, - сказал Роберт, наполняя бокалы. Горлышко бутылки звякало об их края.
- "Боже мой! С. погиб..." - растерянно повторил Эдвин.
Роберт протянул руку и забрал записную книжку.
- Да, Эд. Стейтон погиб. Девятого сентября. Выбросился из окна одиннадцатого этажа, из квартиры Фрэнка. Фрэнк был в редакции, а Джейн отлучилась на час за покупками.
- Так ты узнавал? - пробормотал Эдвин.
- Да, узнавал.
- Значит, он таки был помешанным?
И вновь Роберт неопределенно повел плечами:
- Во всяком случае, на учете Стейтон не состоял. И регулярно проходил медицинский осмотр. Тут, - Роберт потряс записной книжкой, - дальше, есть ежедневный перечень дел, которыми Фрэнк занимался вплоть до пятнадцатого сентября. Десятого сентября он ездил в загородные дома за Маунт-Уайт, где жил этот Бреннери, расспрашивал, кто и что видел или слышал в ночь на третье сентября. Никто ничего не видел и не слышал.
- Постой! - Эдвин поднял руку. - С чего ты взял, что дело было в Маунт-Уайт? Мало ли у нас населенных пунктов с такими заглавными буквами? И потом, ведь это же фантастика! Фан-тас-ти-ка! Фрэнку, как ты сам сказал, не давали покоя лавры Хьюго Гернсбека! А этот твой Стентон или Стейтон обыкновеннейший наркоман!
- Всё? - спросил Роберт, постукивая по колену записной книжкой. Эдвин отмахнулся и приложился к бокалу. - Теперь слушай. Во-первых, у нас не так много, как ты думаешь, населенных пунктов, названия которых начииаются с этих букв. Во-вторых, я спрашивал в редакции и у Джейн, куда ездил Фрэнк в последнее время, и оказалось, что он ездил именно в Маунт-Уайт. Более того, он разбился именно по дороге из Маунт-Уайт.
В-третьих, выпавший из окна квартиры Фрэнка некто "С." носил имя Дугласа Стейтона и действительно был репортером "Маунт-Уайт ньюс". В-четвертых, Томас Бреннери действительно сгорел в собственном загородном доме в ночь на шестое.
Эдвин протестующе поднял руки.
- Выслушай до конца, - продолжал Роберт. - Итак, десятого сентября Фрэнк наводил справки в загородных домах и ничего не добился. Одиннадцатого он продолжал расспросы на окраине Маунт-Уайт и сделал в книжке пометку, вот. - Роберт полистал записную книжку. - "Попытаться разузнать на базе через Ф." Кто такой "Ф.", я не знаю, друзей, приятелей и просто знакомых у городского журналиста предостаточно, да это и не так важно. Важно, что Фрэнк попытался выяснить что-либо о летательном аппарате, который, если ты помнишь, утянули вертолеты, и вертолеты, по предположению Стейтона, "с нашей базы". Верно?
Эдвин кивнул и пробормотал:
- Ну да, из Уэстпорта.
- Двенадцатого сентября, - Роберт согнутым пальцем постучал по коричневой обложке, - Фрэнк пытается разыскать полицейских, прибывших на место падения. Как видишь, он дергает за каждую ниточку. Это у него не вышло. - Роберт провел пальцем по строчкам: - "В пятнадцать визит к Л. Упрямая полицейская дубина! Попробуем в обход". - Роберт вновь закрыл книжку. - Неизвестно, попробовал ли Фрэнк в обход или нет, но двенадцатого он звонит в столицу некоему "М." и договаривается о встрече. "М." отбывает по делам, но готов встретиться сразу же после возвращения, шестнадцатого. Возможно, этот "М." важная птица, во всяком случае, Фрэнк на него очень рассчитывает. Он пишет: "M. мoжет сдвинуть дело с мертвой точки". Тринадцатого Фрэнк опять посещает Маунт-Уайт. Теперь он заходит с другого бока, беседует с вдовой Стейтона, пытается определить, куда тот мог спрятать запись. Эта попытка тоже заканчивается неудачей. Четырнадцатого Фрэнк занят в редакции, но планирует пятнадцатого еще раз съездить в Маунт-Уайт и начать готовить материал, как он пишет, "об этом деле". На четырнадцатом сентября, как видишь, записи прекращаются. - Роберт раскрыл записную книжку и показал Эдвину недописанный листок. - Фрэнк писал по вечерам и поэтому пятнадцатого сделать записи не успел. Пятнадцатого он перевернулся у моста при возвращении из Маунт-Уайт. Со столичным "М." встретиться ему так и не довелось.
Роберт замолчал и медленно положил книжку во внутренний карман пиджака. Эдвин тоже молчал. Синий табачный дым клубился в свете настольной лампы, углы комнаты тонули в темноте, вползавшей в окно.
- Н-ну и что? - неуверенно спросил Эдвин. - Отказало рулевое, со всяким может случиться. Знаешь, сколько у нас ежеминутно гибнет в автокатастрофах?
- Знаю, - ответил Роберт. - Прекрасно знаю.
Он забарабанил пальцами по столу. В полумраке его узкое лицо с впалыми щеками и глубоко посаженными глазами казалось строгим и утомленным.
- Ну и что? - повторил Эдвин. - Послушай, неужели ты всерьез веришь в весь этот бред насчет путешествий во времени? Неужели ты всерьез думаешь, что какой-то там Стентон или Стейтон мог действительно подслушать и записать на магнитофон допрос этакого вестника из будущего?
- Вдова Стейтона сказала мне, что никакой пленки не видела. Стейтон ничего не говорил и не показывал...
- Что?! - Эдвин изумленно откинулся в кресле. - Ты тоже был в Маунт-Уайт?
- Да. На этой неделе, после похорон Фрэнка. И после того, как обнаружил вот это. - Роберт похлопал себя по груди. - И тоже говорил с Евой Стейтон. И она сказала, что если Стейтон так дорожил своей мифической пленкой и если когда-нибудь пленка обнаружится, то она, Ева Стейтон, постарается не продешевить, учитывая спрос. Вот так.
- Где ты еще был?
- Мой шеф обещал помочь связаться с базой в Уэстпорте. Еще я отыскал место падения летательного аппарата. Там действительно довольно глубокая вмятина и борозда, я их сфотографировал. Сфотографировал и следы мотоциклов, лимузинов и военных вертолетов. И подобрал окурки сигарет, которые курили тогда полицейские в оцеплении. На всякий случай. Но я ставлю еще одну задачу. - Роберт возбуждено перегнулся через стол к Эдвину. - Я думаю самым тщательным образом просмотреть все бумаги Фрэнка дома и в редакции и найти координаты этого самого "М." из столицы. А когда я его найду, я встречусь с ним и расскажу все то, что хотел рассказать ему Фрэнк. И еще я по часам, по минутам восстановлю все действия Стейтона с третьего по шестое сентября и
найду пленку. Так что завтра я еду в Маунт-Уайт.
- Но помилуй, Бобби! - взмолился Эдвин. - Пусть даже этот вестник из будущего не плод больного воображения Стейтона, или твоего Фрэнка, или их обоих вместе, черт с ним, я согласен! Тебя в этом не переубедишь. Но зачем, зачем этим типам надо было его убивать? Какой смысл в этом убийстве? Не кажется ли тебе, дорогой Бобби, что он был нам нужен именно живым? Что ты на это скажешь?
Эдвин торжествующе подвинулся к Роберту, так что они чуть не столкнулись лбами над столом, и тут же отпрянул, потому что Роберт стремительно выставил палец.
- В том-то и дело, - почему-то шепотом сказал Роберт. - В том-то все и дело! Почему так поспешно и тайно, поговорив каких-то двадцать минут, уничтожили "вестника из будущего", по твоей терминологии? Я думал об этом. Смотри: отпустить его в свои времена нельзя, потому что там будет понятно - путешествие во времени удалось и можно продолжать подобные запуски. Задержать и спрятать слишком опасно - где гарантия, что он когда-нибудь и как-нибудь не сбежит? 3начит, остается только один выход: убийство, эти пятеро или шестеро, важные, видать, персоны, очень быстро все прикинули и поняли. Убийство, по их мнению, было самым лучшим вариантом - и кто-то из них это предложил, и кто-то пошел к военным за пистолетом, и кто-то выстрелил. Убийство - самый лучший вариант, потому что там, в других временах, начнут искать причины невозвращения и не будут спешить с новым экспериментом. А это как раз и на руку нашим стратегам! - Роберт с силой ударил кулаком по столику. - Главное сейчас для них - выиграть время и создать надежную систему перехвата всех этих гостей из будущего. С последующим или моментальным уничтожением. Тут хватит трех-четырех раз - и там откажутся от своей затеи. Ты понимаешь, Эд?
- Но зачем, зачем? - вскричал Эдвин. - Зачем их уничтожать?
- А ты подумай, Эд, - выразительно сказал Роберт, оглядываясь на окно. - Очень хорошо подумай. Подумай, чем могут быть опасны гости из будущего для наших стратегов. Того ведь застрелили не потому, что он им чем-то угрожал. Вовсе нет. Его уничтожили за то, ЧТО он сказал о будущем.
- ЧТО он сказал о будущем... - шепотом повторил Эдвин, ероша волосы.
- Они не хотели рисковать. Не хотели допустить даже тысячной доли риска.
Эдвин задумался, застыл в кресле, сцепив пальцы на животе.
- Так что нужно искать пленку, - сказал Роберт и неожиданно поднялся. - Я пошел. Завтра с утра в Маунт-Уайт и надо проспаться. Ты меня таки основательно поднакачал. Пока, Эд!
Роберт ушел, а Эдвин задумчиво взял со столика бокалы и задумчиво перенес их на кухню, вытряхнул пепельницу, бросил в мусоропровод пустые бутылки, выключил магнитофон и подошел к окну. За окном блеклыми пятнами проступали сквозь туман городские огни. Эдвин открыл окно, и туман влажной пеленой пополз в комнату, всасывая табачный дым.
Потом Эдвин сидел на кухне и задумчиво курил. Наконец он бросил окурок в раковину, сказал: "Чепуха!" - и отправился спать.
А утром, когда он, всклокоченный со сна и с тяжеловатой головой управлялся с пивом, стоя у холодильника в одних трусах, в комнате зазвонил телефон. Он захватил с собой банку, прошел в комнату, шлепая босыми ногами, повалился в кресло и снял трубку.
- Слушаю вас, - сказал он хрипловатым голосом, откашлялся и потянулся за сигаретами.
- Эд, это ты? - женским голосом спросила трубка.
Он узнал этот голос, и у него почему-то сжалось сердце, и он выронил зажигалку. Звонила Джейн, жена Эдвина.
- Бобби еще не проснулся? - добродушно продолжала спрашивать Джейн. - Ты его, конечно, залил доверху, как всегда.
Эдвин хотел ответить, но у него вдруг пропал голос. Он жевал сигарету, прижимал к боку банку с пивом, и она больно давила под ребра.
- Эд, несчастье ты наше милое, - ворковала Джейн. - Скажи Бобби, что я на него нисколько не сержусь, и он может смело шагать домой. Ты слышишь, Эд?
- Слышу, - хрипло ответил Эдвин.
Он убеждал себя в том, что мало ли в городе мест, куда на ночь может отправиться еще молодой и довольно миловидный мужчинам, и незажженная сигарета дрожала у него во рту.
- Вот и хорошо, что слышишь, - радовалась в трубке Джейн. - Поцелуй за меня Бобби и скажи, что я жду. Только не наберитесь опять!
Послышались сигналы отбоя, а он продолжал сидеть с сигаретой, с банкой под мышкой, сжимая в потной ладони телефонную трубку и невидяще глядя на свои босые ноги.
И в это время в дверь позвонили.
Он вздрогнул, ударил свободной рукой по рычагам телефонного аппарата - банка со стуком упала на пол и покатилась под диван, и из нее вытекало недопитое пиво - и начал набирать номер полиции. Пальцы стали совсем чужими, они никак не могли справиться с таким нехитрым делом.
Позвонили еще раз, потом что-то заскрежетало в дверном замке.
Он бросил трубку и начал медленно отступать к окну. Он успел даже раскрыть окно и крикнуть - но крик его утонул в тумане, плотным тяжелым прессом придавившим город.