Корджева Елена Феликсовна : другие произведения.

Дело о смертельной ненависти

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  Глава 1. Убийство
  
  "Черный ворон карчет, мое сердце плачет,
  Мое сердце плачет и грустит.
  В темном переулке, где гуляют урки,
  Мурка окровавлена лежит".
  Алексей Козлов
  
  Он снова задержался.
  В сотый раз кляня собственную азартность и вновь обещая себе, что это "в последний раз", Райво ожидал, пока расползутся створки ворот, пропуская во двор автомобиль.
  В спальне свет пробивался сквозь шторы - значит, Виктория еще не спит, ждет. Он пошарил рукой по сиденью, проверяя, не забыл ли подарок. Но нет, вот он, пакет, лежит себе упакованный, даже не шуршит. Райво знал слабость жены к шарфам и как-то на ярмарке, улучив момент, пока супруга вертелась перед зеркалом, прихватил визитку мастерицы росписи по шелку. С тех пор делать подарки стало не в пример проще. Он даже приспособился покупать шарфы впрок и держать невесомые сверточки в машине, доставая по мере необходимости.
  Сегодня такая необходимость была, и шарфик, несомненно, предотвратит выговор.
  Хотя это он, конечно, зря. Вики еще ни разу не опускалась до скандала. У обоих был второй брак, и оба научились понимать и ценить не только достоинства, но и недостатки друг друга. К недостаткам относились в том числе увлечения одного, если второй их не разделял. Он, к слову, совершенно не способен был получать удовольствие от всевозможных опер, ораторий, фуг и чего там еще, без чего Вики просто жить не могла. Поначалу она пыталась таскать его то в оперу, то в собор на концерты органной музыки, то еще куда-нибудь. Поняв, наконец, что максимум, чего она может ожидать от супруга во время очередного концерта, будь то симфония, кантата или хорал, это попытки не храпеть, вызывая негодование соседей, она перестала приглашать его с собой, ограничившись одной-двумя подружками. В благодарность Райво с удовольствием отвозил благоверную со спутницами, что называется, до двери и коротал время в ближайшем баре, дожидаясь "девочек". Это было самое малое, что он мог сделать, лишь бы не мучить себя классикой.
  Вики же, в свою очередь, оказалась совершенно не азартной. Когда они только стали парой, он пару раз по пятницам брал ее с собой "покутить" к Эрику. За понятный входной взнос Эрик даже организовывал фуршет с выпивкой, но собирались не поесть, попить, а поиграть! У них уже давно сложилась понятная компания. Никто никого не напрягал, в друзья особо не лез, встречались только для игры. Жен и подруг тащили с собой исключительно для мира в доме, дабы предоставленные сами себе, женщины не выносили мозг бесконечными звонками и ревностью. Инга, супруга Эрика, честно развлекала "барышень", обучала основам игры. В последнее время из малой гостиной, которую облюбовали дамы, все чаще доносилось азартное "ставка, сет, флэш, стрит...". Вики, однако, на этих посиделках откровенно скучала. За пару вечеров она вроде бы освоила терминологию и, кажется, даже выиграла какую-то мелочевку, но радости ей это не доставило. Напротив, убедившись, что любимый супруг не только не изменяет, но и не смотрит на женщин, отдавая все внимание картам, впредь она отказалась составлять ему компанию. Ограничилась тем, что взяла с него слово не задерживаться после полуночи: "Ты же знаешь, я люблю засыпать рядом с тобой".
  Разумеется, он не устоял и дал обещание. Которое сегодня позорно нарушил.
  Конечно, у него было прекрасное оправдание! Когда правительство объявило по поводу пандемии полный локдаун, запретив любые перемещения после восьми вечера, игры, понятное дело, пришлось отменить. Кто это будет рисковать и нарываться если не на вирус, то уж точно на штраф.
  Он не был у Эрика почти два месяца, сегодня дорвался до игры, как жаждущий в пустыне до оазиса! Да еще и карта пошла! Устоять было положительно невозможно.
  И теперь Райво парковался, глядел на окна спальни и надеялся, что у жены достанет снисходительности простить его маленькую слабость. Тем более, у него есть для нее новый шарфик.
  Вопреки ожиданиям, никто не собирался его ругать. Жена улыбалась и благосклонно приняла пакетик с подарком. Более того, Вики, уютно устроившаяся в постели с книжкой, выглядела так аппетитно, что, если бы не третий час ночи, он бы, пожалуй, не устоял. Но... Как говорится, что молодому хорошо, пятидесятилетнему и до утра подождет. Он ограничился тем, что поцеловал вкусно пахнущую женщину, и отправился в ванну смывать с себя накопившуюся за день усталость. Уже закрывая дверь, услышал что-то про сюрприз, который она покажет ему с утра.
  Главное, он ничего не слышал, совсем ничего!
  Хорошая звукоизоляция, закрытая дверь, душ, упругими струями бивший сверху, начисто заглушили все на свете. А ведь она, наверное, кричала, звала на помощь! И он уже был дома, в каких-то семи шагах и мог бы, наверное, спасти, но... действительно ничего не слышал. А когда он еще влажный после душа вошел в спальню, куда более отчетливо помышляющий о том, что не надо откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня, Вики уже не было.
  На кровати лежало то, что раньше было Викторией Таал, а сейчас стало только телом, из пробитой головы которого на кровать лилась кровь.
  Он рванулся к ней, желая помочь, спасти, как-то прекратить этот кошмар, на долю секунды отвлекся на скрип двери и краем глаза успел заметить тень, обрушившуюся на его голову. Дальше была темнота.
  Когда Райво пришел в себя, ему не сразу удалось сориентироваться в пространстве. Голова кружилась и раскалывалась от боли. Наконец ему удалось присесть и осмотреться. Оказалось, что он лежал на полу собственной спальни и до сих пор сжимал в руках неизвестно откуда взявшуюся бейсбольную биту. На мгновение он решил, что убитая жена ему померещилась. Но даже беглый взгляд на кровать убеждал в обратном. Лужа крови на полу медленно ползла в его сторону.
  Отбросив биту, он, держась за стену, добрался до кресла, вытащил из кармана брюк забытый там мобильник и в недоумении уставился на экран. Набрать 112... Ничего сложного, если только ты не собираешься заявить, что только что у тебя убили жену и всунули тебе в руки орудие убийства. А что еще он мог сказать?
  
  Глава 2. Адвокатские будни
  
  "Первое, что мы сделаем, давайте убьем всех юристов".
  Дик Мясник в пьесе Шекспира "Генрих VI", часть 2, акт 4, сцена 2
  - Рихард, к шефу!
  Неизменная секретарша Вита пережила на своем посту не одно поколение молодых адвокатов, вполне заслуженно носила прозвище Вечная Жизнь ("vita" - "жизнь", лат.) и могла себе позволить командовать молодым сотрудником, особо не заморачиваясь этикетом. Сейчас же, судя по тону, шеф требовал тело помощника адвоката более чем немедленно.
  Однако намертво вбитая привычка не оставлять ни один документ без присмотра требовала хотя бы нажать кнопку "сохранить" и отправить незавершенный документ в облако подальше от любых возможных глаз.
  Теперь можно было и к шефу.
  - Держи, молодой! Ноги в руки и давай рысью в сизо, там клиент уже дожидается. Заполнишь договор здесь и здесь, ну ты знаешь, и - вперед, оказывать посильную юридическую помощь "пассажиру". Не тяни - положенные три часа на задержание уже идут.
  - А с делом?
  - Нет еще дела, есть убийство. Бегом марш!
  Судя по лицу, шеф точно не шутил. Рихард схватил куртку и, на ходу наматывая шарф и прицеливаясь в рукава, помчался к машине.
  В следственном изоляторе его уже ждали.
  - Мартинсонс? Здесь распишитесь, сейчас за вами придут.
  Вскоре он уже влетел в комнату для допросов, где дожидался задержанный. Им оказался немолодой, - по меркам Рихарда, конечно, - мужчина с потерянным взглядом. Лоб мужчины украшал белый пластырь, резко контрастировавший с небритым, серым, словно лишенным цвета лицом. Красок добавляла громадная фиолетовая гематома, яркой кляксой проступающая из-под пластыря.
  - Здесь и здесь, - палец привычно показал на свободное место для подписи.
  "Райво Таал", - послушно вывел мужчина. "Эстонец, - отметил про себя помощник адвоката, - пишет легко, привычно, руки не рабочие". Мелочи помогают установить контакт с клиентом, тем более в экстремальной ситуации.
  Привычным жестом он запихнул бумаги в папку и присел рядом:
  - А теперь расскажите мне все.
  ***
  По коридору в сторону кабинета катился, судя по звукам, неслабый скандал. Шеф услышал пронзительный вопль Вечной Жизни на тему, что "к шефу просто так вламываться нельзя", в очередной раз оценил ее жизнестойкость и на всякий случай сохранил и закрыл файл, с которым работал. Как оказалось, вовремя.
  - А теперь расскажите мне все.
  По коридору в сторону кабинета катился, судя по звукам, неслабый скандал. Шеф услышал пронзительный вопль Вечной Жизни на тему, что "к шефу просто так вламываться нельзя", в очередной раз оценил ее жизнестойкость и на всякий случай сохранил и закрыл файл, с которым работал. Как оказалось, вовремя.
  В дверь постучали, чисто символически, никто не собирался ждать позволения войти, ибо она - дверь - незамедлительно распахнулась, являя взору целеустремленно шагающего Рихарда.
  - А я ему верю! - выпалил помощник адвоката, почему-то обращаясь к кому-то, находящемуся в коридоре.
  - Нашел, кому верить, ни один добровольно не признается, - отдуваясь на ходу, пробурчал запыхавшийся в попытке догнать длинноногого молодого человека невысокий лысоватый средних лет мужчина, украшенный изрядным брюшком, адвокат Оскар Пуятс. В этот дуэт двух баритонов диссонансом ворвался визг догнавшей мужчин секретарши. Шеф непроизвольно поморщился, но быстро взял мимику под контроль: негоже демонстрировать подчиненным свои слабости.
  - Что там у вас? Господин Мартинсонс, в чем вы не согласны со своим куратором? - Когда шеф хотел кого-то приструнить, в его голосе отчетливо звенела сталь.
  Рихард мгновенно, как опытный боевой конь, застыл посреди кабинета так, что разогнавшийся коллега с разбегу налетел на него. Оба замерших адвоката на мгновение образовали скульптурную группу, быстро, впрочем, распавшуюся.
  - Все в порядке, госпожа Вита, спасибо.
  Жестом отпустив секретаршу, другой рукой шеф неопределенно махнул в сторону кресел, раскинувшихся вокруг журнального столика. Расценив это как приглашение присесть, мужчины заняли места.
  - О чем спор? Что не поделили? Оскар, отдышись, пусть юноша попотеет. Рассказывай.
  - Я же говорю: я ему верю. Не убивал он!
  - Да не морочь голову! Наше дело защищать, а не доказательствами заниматься! - Поняв, что собеседники в который раз мчатся по кругу, доказывая один другому свою правоту, шеф принял соломоново решение. Нажав кнопочку, он попросил: - Госпожа Вита, пригласите ко мне, пожалуйста, госпожу Мартинсоне.
  Шефу страшно нравилось быть галантным с дамами. С сотрудником-мужчиной он либо быстро переходил на "ты" - в Латвии традиционное обращение "ты" куда более почетно, ибо свидетельствует о "принятии в семью", - либо не пришедшийся ко двору быстро покидал стены бюро. Обращаясь к женщине, независимо от ее статуса, он никогда не забывал присовокупить к имени или к фамилии традиционное вежливое обращение "kundze" - "госпожа". И чем дама моложе, тем официальнее обращение. Ибо галантность - в приоритете.
  Естественно, мужчины бюро волей-неволей стараются соответствовать.
  Оскар подобрался, что уж говорить о Рихарде, которому госпожа Мартинсоне приходилась, на минуточку, молодой женой. То есть женился он на милой блондиночке Асеньке и выбирал ее, куда больше руководствуясь гормонами, эмоциями и всяким таким. Кто же мог предположить, что шеф оценит его жену как блестящего аналитика и предложит ей работу раньше, чем ему, дипломированному юристу. И вот вам, пожалуйста. Теперь шеф зовет на помощь его Асеньку в статусе аналитика госпожи Мартинсоне. Достаточно сильное испытание для гордости. Но, с другой стороны, если бы шеф считал его заявления бредом, недостойным внимания, никакой Асенькой бы тут и не пахло. Слушая, как стучат в коридоре, приближаясь, каблучки его любимой, Рихард стремительно возвращал пошатнувшееся было самоуважение.
  Наконец суматоха, связанная с появлением юной сотрудницы, а также с сервировкой кофе с печеньками, улеглась, и можно было открывать дискуссию.
  - Рихард, рассказывай, - открыл прения шеф.
  И Рихард начал рассказывать.
  Когда шеф успел сделать звонок, никто так и не заметил. Однако вскоре после того, как молодой помощник адвоката начал рассказ, в кабинет тихонько проскользнул полковник Варис. И, не говоря ни слова, пристроился в кресле, не пропуская ни слова из сказанного.
  - М-да... - подвел итоги шеф. - Если клиент не врет, его кто-то крепко подставил. Что думаете, коллеги?
  - То есть он точно вину признавать не будет? Это я на всякий случай. - Оскар всегда нелегко признавал свои ошибки. - Шеф, у меня идей нет. Может, я пойду? Мне еще документы в суд готовить.
  И, воспользовавшись невнятным взмахом руки, адвокат удалился, оставив дело в распоряжении отдела спецрасследований. Вон госпожа Асенька молодая, увлекающаяся, пусть занимается.
  И Асенька немедленно занялась.
  - Ты сказал, второй брак. А с первым что? И с работой? Что за бизнес, кто партнеры, чем занимаются, какие отношения? Кто ему мог зла желать? И вообще, "cui prodest?" - кому выгодно?
  Рихард испытывал странное двойственное чувство. С одной стороны, он невероятно гордился женой, которая так лихо и профессионально брала быка за рога. С другой стороны, а он-то чего же не задумался ни над одним из этих вопросов? Сам-то почему не догадался спросить?
  Сомнения развеял шеф, который до сих пор с легкостью читал на лице обоих Мартинсонов любые, даже кажущиеся сокровенными мысли:
  - Не напрягайся, Мартинсонс! Ты - адвокат, пусть пока даже и помощник. Не твое дело - расследования, у тебя мозги по-другому работают, ты и истину, и лазейки в законе ищешь. И правильно делаешь. А вот пытливый ум юной госпожи Мартинсоне, тот загадки любит. Вот пусть она и занимается, а ты ей помоги. Не годится же, если мы позволим невиновному человеку на небо в клеточку смотреть. Так ведь, полковник?
  - Знамо дело, именно так! Тем более что я, кажется, знаю этого Райво - не похож он на душегубца.
  "Точно, полковник же тоже покер любит!" - Асенька взяла эту мысль на заметку. Если понадобится, она сможет пообщаться и с Эриком, и со всей карточной честной компанией - полковнику он точно не откажет.
  Пока она увлеченно набрасывала перечень вопросов, на которые требовалось найти ответы, начальство тоже времени не теряло. Полковник не преминул воспользоваться старыми связями, оставшимися от работы в полиции. Даром, что ли, он всю жизнь отработал в системе, уйдя в частный сектор только в пенсионном возрасте и статусе?
  - Привет, старик! Как поживаешь? Слушай, тут вопросик к тебе один есть. Подскажи-ка, что этот молодой по поводу эстонца думает? Копать собирается? Да, понимаю, соблазнительно, конечно, утром дело начать, а вечером закрыть и домой к ужину успеть. Жена, говоришь, молодая. А то! Сами, что ли, молодыми не были, хе-хе? Да, к слову: у Карины день рождения скоро. Есть тема для подарка? А то я уже не в том возрасте, чтобы к чужой жене с букетом являться. Договорились, принято. Так что, говоришь, твой опер куда склоняется? Вот же жук! А сам ты что думаешь? Да ты у нас всегда на переднем крае, сколько помню. Конечно, не справляются. Куда им до нас - помнишь, что мы с тобой вытворяли? Хе-хе. Да ладно, кто старое помянет... Слушай, у меня тут молодежь инициативная есть, дай им порезвиться - глядишь, и накопают чего... Точно, зачем тебе зря бумагу переводить? Да, конечно, созвонимся. Супруге привет! Заеду обязательно.
  Шеф, в свою очередь, успел заняться административной работой. По его просьбе бухгалтер уже подняла все отчеты о компаниях господина Таала и доложила о его финансовом положении. Выглядело оно весьма многообещающим. И то правда, справедливость справедливостью, а кушать нужно всем, в том числе и адвокатскому бюро. И кушать желательно вкусно, ни в чем себе не отказывая. Прения с бухгалтером завершились пачкой бумаг, которые шеф с удовольствием подписывал.
  Рихард остался единственным, кто продолжал праздно сидеть в кабинете шефа. Он постарался извлечь максимум пользы для себя, широко открыв глаза и уши, - а как еще учиться, если не у старших товарищей! Он замер, стараясь не шевелиться и по возможности не отсвечивать, дабы не привлекать к себе внимание. Интересно, у него когда-нибудь получится так по-свойски беседовать с людьми такого уровня власти? Своим разговором полковник душевно и без пафоса предупреждал: ребята, мы за клиента бороться будем, не напортачьте. Ну а уж начальство найдет способ построить дознавателей так, чтобы рыли и копали во все стороны. Глядишь, и окажется, что виноват "садовник", а вовсе не клиент. Ну а уж кто окажется "садовником", надо посмотреть.
  - Так, подведем итоги. - Шеф наконец-то перевел взгляд на молодого юриста. - Ты сейчас идешь к себе и пишешь ходатайство о переводе нашего подзащитного на домашний режим в связи с травмой. Пусть что хотят делают - хоть браслет, хоть физическую охрану, - но из камеры его нужно вытаскивать. Сегодня же отправь, пусть завтра рассмотрят. Дальше. Завтра с утра едешь к клиенту, выясняешь, где он может жить.
  Молодой человек успел только набрать воздуха и открыть рот, как шеф уже выдал исчерпывающий ответ на незаданный вопрос:
  - Дома он жить вряд ли захочет. Да и следствие скорее всего будет против - вдруг им понадобится еще какие-нибудь улики искать. Понимаешь?
  Рихард только кивнул, поежившись под тремя парами внимательных глаз. И почему он сам не додумался, что человеку будет невозможно оказаться в доме, где он только что потерял жену? Опыт, опыт нужен! А пока сиди и учись, сколько только можешь.
  - Ладно, получишь от суда постановление, поедешь, заберешь клиента. Госпожа Асенька, давай-ка, чтобы не терять время, езжайте вместе. Привезете клиента на место, сделаешь ему предложение. Пусть сам решает, нужна ему помощь отдела спецрасследований или нет. Если да - вот договор, вот счет. Ну а дальше ты сама все знаешь. Идите и работайте, Мартинсоны.
  Мартинсоны пошли работать.
  
  Глава 3. Дуплет
  
  "Целую ночь соловей нам насвистывал,
  Город молчал, и молчали дома.
  Белой акации гроздья душистые
  Ночь напролет нас сводили с ума.
  Сад весь умыт был весенними ливнями,
  В темных оврагах стояла вода.
  Боже, какими мы были наивными,
  Как же мы молоды были тогда".
  М. Матусовский. "Белой акации гроздья"
  
  Асенька возбудилась страшно.
  - Нет, ты только представь! - разносился по квартире ее звонкий голос. - Ты только представь! Вот что бы ты почувствовал на его месте?
  Молодой муж на мгновение вообразил, что находит любимую с пробитой головой, и содрогнулся от ужаса и пронзительного чувства потери:
  - Ты с ума сошла! Я даже не собираюсь это представлять! - Большущими сильными ладонями он притянул к себе хрупкое тело и прижал к груди, обхватив так, что Асенька почувствовала себя младенцем на ручках. Это было приятно, но сбивало с мысли, которая кипела, пытаясь отыскать любую лазейку, чтобы спасти клиента. - Ну почему ты так уверена, что он не врет?
  - Потому что ему незачем. И потому что, если бы он врал, мог бы придумать что-то гораздо более складное, чем эта нелепица: пришел, увидел и упал. И еще вопрос: где он эту биту взял?
  - А действительно, где? Вряд ли она у них в спальне стояла. - Рихард задумался, и Асенька смогла выбраться из объятий.
  - Вот именно! Там еще разобраться надо как следует. Иди пиши ходатайство, а я тут поработаю, подумаю над вопросами.
  В этот вечер работа перекочевала домой вместе с молодыми супругами. Никакие домашние дела вроде ужина, посуды и прочего не смогли справиться с интересом к делу. Наговорившись вдосталь, умаявшийся Рихард пошел спать, а Асенька все еще чирикала что-то на своих любимых листочках в клеточку.
  Утром Рихард выскочил из дому ни свет ни заря, едва успев позавтракать - без плотного завтрака он был абсолютно неработоспособен. Зато сытый готов был с решительностью и неукротимостью североамериканского бизона переть вперед и до упора.
  Асенька же на работу не торопилась. Созвонилась с Витой, доложилась, что до обеда поработает дома.
  Умудренная опытом Вечная Жизнь только хмыкнула с пониманием. Уж она-то отлично знала, что нехитрые домашние дела, когда руки заняты, дают голове время причесать и уложить мысли поудобнее. Иначе зачем бы ей ковыряться с хлебопечкой и солеными огурцами для господ адвокатов. А так, глядишь, и волки - в смысле адвокаты - сыты, и мозги, что называется, в кучку собрались. Шеф подобные занятия не порицал. Более того, было подозрение, что хлебопечка, которой в очередной день рождения одарили секретаршу господа адвокаты, приобреталась по его инициативе. Мудрости руководства хватало на то, чтобы не запрещать сотрудникам делать свою работу эффективно. Согласитесь, в понедельник утром господин адвокат, причастившийся соленым огурчиком да с рассолом, может оказаться гораздо эффективнее адвоката без огурца. А заботливая секретарша, кормящая с руки личный состав, куда полезней старой грымзы. Ей и скажут-расскажут, если что не так, и посоветуются, да мало ли что еще. А она, с ее-то опытом, и подскажет, и прикроет, и, если надо, шефу доложит.
  Сегодня госпожа Вита доложила шефу, что юное дарование волнуется, но к встрече клиента будет готова. И ведь не ошиблась Вечная Жизнь! Ибо Асенька, нацепив фартук, все утро колдовала на кухне. Пока руки споро шинковали лук, обжаривали мясо и строгали зелень, голова занималась своей работой: так и эдак поворачивала ситуацию, пытаясь отыскать слабые места в собственных рассуждениях. Наконец, удовлетворенная результатами, упаковала обед для мужа в контейнеры, бумаги - в папку, затолкала все это в рюкзачок и метнулась в офис.
  Один взгляд на Асеньку, отряхивающую налипший на мартенсы снег, - и Вита уже приняла решение:
  - Оставь контейнеры на кухне и иди готовься, Рихард с клиентом уже едут. - И, предвосхищая возглас, - успокоительный жест рукой: "Не переживай, накормлю я твоего благоверного" - и кивок в обмен на благодарный взгляд из-под челки. Уж кому-кому, а старой секретарше не нужно было доказывать, что молодых мужиков нужно кормить. Желательно вовремя. Желательно вкусно. И если до вкусовых качеств Асенькиной стряпни ей нет дела, то уж снабдить господина адвоката горячей едой несложно. Тем более, что этот дылда точно придет голодный, а девочке нужно о деле думать.
  Вечная Жизнь поаккуратнее пристроила контейнеры и заторопилась варить главе отдела специальных расследований свежий кофе с пенкой и насыпать в вазочку шоколадные конфеты для лучшей работы мозга.
  Стараниями Рихарда Райво все-таки удалось вызволить из СИЗО. Наученный старшими, молодой адвокат проявил человечность: завез клиента домой забрать какие-никакие личные вещи, заказал номер в отеле и дал помыться-побриться и привести себя в порядок. На беседу к Асеньке мужчина прибыл хоть и замученный горем и бессонной ночью, но, по крайней мере, вымытый и чисто одетый. В конторе знали, как нужно вести дела.
  После непременных протокольных формул вроде "Подпишите здесь и здесь", а также неизменных "Вам кофе с сахаром или без?", наконец наступило время для работы.
  - Скажите, кто мог желать зла вашей жене?
  Посмотрев на молодую блондинку взглядом затравленного зверя, мужчина беспомощно пожал плечами:
  - Не знаю я. Следователь то же самое спрашивал...
  - Хорошо, давайте так: вы расскажите все, что знаете. А я вам потом еще вопросы задам. У меня их много подготовлено. - Девушка показала листок, густо покрытый записями. - Не волнуйтесь, мы найдем все ответы.
  Полковник Варис, на удивление вовремя заглянувший в кабинет поздороваться, кивнул в подтверждение:
  - Госпожа Мартинсоне очень талантлива. Она непременно все ответы найдет. Вы работайте, мешать не буду.
  То, что солидный мужчина в форме считает эту юную блондинку талантливой, помогло как Асеньке, так и клиенту почувствовать себя более уверенно.
  - Ладно, давайте начнем.
  И Райво принялся рассказывать.
  Вскоре нарисовалась следующая картина: второй брак, счастливая семья, прекрасные отношения с пасынком, на домашнем фронте все просто замечательно. Что касается бизнеса, то, по-хорошему, Виктория могла вовсе не работать: компания Таала уже давно вышла на международный уровень, и с точки зрения финансов дела шли замечательно. То, что Вики предпочла не сидеть дома, а держать собственный салон красоты, говорило скорее о ее характере, нежели о денежных потребностях. Даже беглый просмотр описания места преступления не оставлял никаких сомнений о финансовом благополучии - взять хотя бы наличие в гараже двух дорогущих, законсервированных на зиму "харлеев" рядом с новеньким, этого года кроссовером жены и до вульгарности брутальным - по мнению Асеньки - BMW хозяина.
  Что касается Евгения - сына Вики, то взрослый парень уже давно съехал от мамы в собственную, хоть и на родительские деньги купленную, квартиру и пробовал свои силы в живописи. Даже самый пристальный взгляд не смог бы найти конфликт интересов.
  Как следует покопавшись в этом вопросе, Асенька оставила тему и перешла к бизнесу.
  Эстонец методично перечислял деловых партнеров, извлекая из памяти даты и суммы основных контрактов. Девушке, сверявшейся с записями, оставалось только удивляться цепкой памяти мужчины. Правда, вскоре стало понятно, что дело вовсе не в памяти, а в самом отношении к бизнесу: большой бизнес, по мнению Райво, требовал тщательного изучения контрагентов, а потому практически за каждым контрактом стояла целая череда переговоров и встреч, в результате которых у партнеров возникали не только деловые, но и личные отношения. Потратив на обсуждение возможных мотивов каждого из партнеров не один час с перерывами на обед и кофейные паузы, глава отдела специальных расследований вынужденно констатировала, что и здесь они зашли в тупик. Если она хочет избавить клиента от тюрьмы, следует искать где-то в совершенно другом направлении.
  Нужно было поторапливаться.
  Следователь уперся в виновность клиента и теперь чуть не за уши притягивал доказательства, не утруждая себя сбором новых фактов. А чего, собственно, утруждаться, если и так все ясно: пришел домой, убил жену, стукнулся для вида сам, подождал и вызвал полицию. Логично же!
  У Асеньки как представителя бюро специальных расследований были иные соображения на сей счет: если клиент говорит, что невиновен, он невиновен! И ее задача добыть хоть из-под земли, хоть с другого края света достать доказательства этого.
  Шеф распорядился заселить клиента в отель. Это было вполне разумно и целесообразно: все удобства, выход в интернет, ресторан и все такое должны помочь привести в порядок и тело, и нервы, явно расстроенные произошедшим. Ну в самом деле, не спать же ему в постели, где буквально накануне была жестоко убита жена. Тем более что бюджет клиента никак не пострадает от этой траты.
  Райво, разумеется, согласился и, подписав дополнительное соглашение, что не покинет гостиницу до визита адвоката, уселся в видавшее виды авто семейства Мартинсонов.
  Убедившись, что клиент устроен хорошо и неудобств не терпит, супруги отправились прогуляться по вечерней Риге. Город уже начал готовиться к рождественским праздникам, хоть до них и оставалось больше месяца: в витринах открывшихся после локдауна магазинов и кафе уже сияли цветные гирлянды и переливались блесками елочные игрушки. Праздничного настроения хотелось. Но в голове гвоздем сидела история Райво Таала и необходимость избавить его от обвинения.
  Высоченный Рихард уверенно двигался вперед, не замечая, что повисшей на его руке супруге приходится вдвое чаще против обычного перебирать ножками в коричневых элегантных сапожках. Им обоим хорошо думалось на ходу, вот только скорость этого самого хода сильно отличалась ввиду различий в росте, невысокой Асеньке с трудом давались мужнины темпы.
  - Давай зайдем, посидим, - в конце концов заявила она, завидев знакомую фигуру ёжика, держащего рюмку, и надпись "Ezītis miglā" ("Ёжик в тумане"). Ёжик - символ заведения, весело отражался на темной влажной брусчатке улицы.
  Рихард с недоумением глянул на обычно не падкую на посещение баров жену. Но вовремя сообразил, что, во-первых, Асенька и впрямь запыхалась, а во-вторых, приближается время ужина. "Ёжик", так "Ёжик" - отчего бы не совместить приятное с полезным. Бургер и отдых для супруги - что из этого было приятным, а что полезным, заморачиваться смысла не имело, и он энергично распахнул для нее дверь заведения.
  Привычно шагнув под рукой мужа, она уже не менее привычно открыла на смартфоне куар-код и уже нашаривала кошелек с ИД-картой - новая реальность прочно входила в обиход.
  Сделав заказ, Мартинсоны расположились за приглянувшимся столиком. Вечер - время поужинать и посидеть с друзьями - только начинался, и вскоре зал заполнился до отказа, только бармен за стойкой на скорую руку собирал пакеты на вынос для тех, кому не хватило места.
  Асенька лениво ковырялась вилкой в остатках курицы, когда вдруг услышала доносившееся с соседнего столика: "Бывшая совсем озверела". Что-то в этой фразе ее царапнуло и, попросив мужа жестом не отвлекать, она прислушалась повнимательней.
  Беседовали две женщины лет по тридцать на вид. Одна из них, казалось, вовсе позабыла про стоящий перед ней бокал, в котором загадочно мерцал темно-рубиновый напиток. Ей хотелось выговориться. Подруга, время от времени отпивая от своего бокала, внимательно слушала.
  
  Асенька немой слушательницей приникла к беседе. "Бывшая" не сходила у женщины с языка, и Асенька, не разобравшись, поначалу решила, что речь идет о гомосексуальной паре, и уже готова была, тряхнув головой, отвлечься, но нет, оказалось, что женщину беспокоила бывшая ее теперешнего мужчины. Из разговора не прояснилось, официальный это или гражданский муж, да, собственно, какая разница - главное, что его "бывшая" никак не желала оставаться в прошлом. Женщина жаловалась на ежедневные звонки, непонятные требования и скандалы, под шквалом которых рушились ее нынешние отношения с мужчиной: то и дело он срывался и мчался удовлетворять какую-либо новую прихоть все еще нынешней бывшей.
  - Я не понимаю, он с ней или со мной? - риторически вопрошала несчастная. - Мы вместе уже больше года, но покоя нет, как нет.
  Чисто по-человечески женщину было жаль, и Асенька, покосившись на мужа, вновь обрадовалась, что они вместе, что он, пусть даже уже прикончил не только солянку, но и роял-бургер, сидит тихонько, позволяя ей думать о чем хочется, уважая право на личную свободу.
  Почувствовав внимание, Рихард улыбнулся, она ответила и вновь ушла в себя. Какая-то мысль пробивалась наружу, пока не нашла выход в вопросе:
  - Слушай, у них ведь был второй брак! А с первым что? Про первую жену мы что-то знаем?
  - Нет. А зачем?
  - Не знаю зачем. Но очень хочу узнать.
  Решив, что завтрашний день посвятит прошлому клиента, невысокая блондиночка улыбнулась мужу:
  - Ну что, поехали?
  И ночная Рига проводила автомобиль супругов, сияя предрождественскими огнями.
  
  Глава 4. Семейная история
  
  "Танцы, алкоголь и огней пульс.
  В сердце снова холод и снаружи плюс.
  Все люди кружат, но внутри меня - грусть.
  Выпью слишком много - ну, и пусть.
  Ссоры, ревность, крик, посуды звон,
  Поцелуя страсть. Выгоняю тебя вон,
  Вспоминаю это как кошмарный сон.
  Но мы были парой, одна на миллион".
  Лобода. "Ревность".
  С утра пораньше супруги, прихватив по дороге клиента, покатили в офис. Рихарда ждала ставшая уже привычной адвокатская рутина. Зато Асенька мчалась во всеоружии: в багажнике сумка-переноска со всяческими судками и контейнерами, чтобы в течение дня не отвлекаться на дела суетные, в сумке - блокнот с заготовленными вопросами.
  Приступили, едва успев скинуть зимние куртки.
  - Скажите, Райво, какие у вас отношения с бывшей?
  Клиент, как конь перед барьером, затормозил, буквально на все четыре ноги:
  - В смысле - отношения? Нет у нас никаких отношений!
  Но терпению Асеньки мог бы позавидовать заядлый рыбак. Если она видела, что рыба клюнула на крючок, она готова была - не рыбу, клиента, конечно, - выводить на чистую воду часами.
  - Ну, у вас же общие дети есть, наверное. Как-то же вы в воспитании участвуете.
  О, мозоль, на которую наступила девушка, была куда как больной!
  После сорокаминутных пререканий, капризов и всяческих отказов разговаривать на тему бывшей клиент наконец "поплыл" - только успевай записывать. К счастью, вовремя включенный диктофон - отличное подспорье в работе.
  Не прошло и пары часов, как на картину маслом под названием "Неудачный брак" лег последний, завершающий мазок.
  Эпичное по накалу страстей полотно жизни Райво в первом браке выглядело следующим образом: супруга Кайса оказалась далеко не подарком. Яркая, шикарно сложенная блондинка оказалась обладательницей весьма склочного и скандального нрава, к тому же избыточно ревнивой. Поначалу это даже тешило самолюбие, но очень скоро навязчивая подозрительность молодой супруги стала изрядно мешать. Объяснить ей, почему он во время бизнес-встреч выключает у телефона звук, возможным не представлялось. Она ревновала бешено и продолжала звонить, пока не накручивала себя до истерики, а их обоих - до полноценного вечернего скандала с недельным отлучением от койки и стола. Находясь между выбором между домашним скандалом и звонком от супруги в самый неподходящий момент, Райво попробовал оставлять включенным звук. Теперь проблема выглядела иначе: бизнес-партнеры воспринимали молодого парня как подкаблучника, что бизнесу вовсе не способствовало. Но доказать это Кайсе не получалось.
  Поначалу он оправдывался беременностью жены. Партнеры понимающе кивали: беременность, она такая - кому жареную соленую клубнику подавай, а кому - немедленный разговор с мужем. Разговор всяко выходил дешевле - где еще ту клубнику брать, как жарить, сколько солить? Мужики входили в положение. Еще год после рождения Роберты Райво отговаривался тем, что жена - кормящая мать и ей вредно волноваться. Вроде бы это тоже прокатывало.
  Но когда очередной шквал звонков и воплей на тему "Я знаю, ты с женщиной, ты мне изменяешь, пока я с ребенком сижу" сорвал переговоры о поставках, которые готовились несколько месяцев, терпение Райво лопнуло. Впервые в семейной жизни скандал закатил он. Еще бы, столько времени, сил и средств ухлопано на поиск стабильного партнера за рубежом! И люди серьезные приехали, адвоката с собой привезли, уже договор обсуждали. А тут после звонка как-то быстро свернулись, попрощались вежливо, пообещали созвониться - и все, до свидания...
  Самое паскудное, что ни словом, ни делом, ни даже намерением он повода вовсе не давал. Женился по любви и мысли не держал завалиться в постель с кем-то, кроме Кайсы. Опять же ребенок в семье, положение обязывает. Словом, домой он пришел злой, как черт, и в этот раз твердо решил добиться, чтобы жена знала свое место. А когда она по привычному сценарию обиделась и замолчала, - по опыту известно, на неделю, не меньше, - он собрался и уехал в Турцию. Достало все. Вернулся через неделю, загоревший, отдохнувший и неожиданно с новым контрактом в кармане. Отдых отдыхом, но встроенная в него коммерческая жилка, похоже, никогда не отключалась.
  После его демарша Кайса вроде бы притихла. По крайней мере, частота звонков в рабочее время снизилась до приемлемого уровня. Благодарный супруг свозил семейство в Испанию на побережье Коста-Брава. Малышка Роберта прекрасно себя чувствовала. Переваливаясь нетвердой детской походкой, она семенила к морю, радостно плюхалась там в свое удовольствие, а потом что-то долго и благодарно агукала, сидя на папиной надежной руке.
  Отпуск удался. Жена, кажется, наконец убедилась, что супруг не помышляет о походах налево, и более-менее угомонилась. Тем более что вскоре вслед за Робертой появился Калле, а двое детей поневоле отобьют охоту подолгу зависать на телефоне. К тому же усилия Райво в бизнесе привели к ожидаемому финансовому результату, и теперь семья сосредоточилась на строительстве собственного дома в пригороде Таллинна.
  Несколько лет прошли мирно. Но после того, как сначала Роберта, а за ней и малыш пошли в школу, у жены снова снесло крышу. Теперь едва ли не ежевечерне она, захлебываясь криком и брызгая слюнями, требовала от мужа участия в делах семьи. Что именно вкладывалось ею в это требование, Райво искренне не понимал. Есть дом, есть две машины, есть средства на оплату каких угодно кружков и курсов - хоть для детей, хоть для супруги. Есть средства на оплату домашней помощницы, которая на своей машине три дня в неделю возит Роберту на танцы, а Калле на плавание. Да черт побери, он обеспечивает семью всем необходимым и гораздо больше сверх того! Какие еще "дела семьи"? Разве по вечерам он не спешит домой, чтобы успеть поиграть с малышами и почитать им сказку перед сном? Разве не возит два, а то и три раза в год семью в отпуск? Разве не выводит жену в ресторан, оставив детей на попечение домработницы? В чем дело? Он исправно отмечал в календаре все семейные праздники и мероприятия, включая соревнования по плаванию у сына и танцы у дочки. Его секретарь вовремя напоминала о подарках и даже несколько раз помогала с выбором. Словом, Райво совершенно не чувствовал себя обязанным уволить домработницу и, вместо того чтобы заниматься делом, просиживать штаны на трибунах возле бассейна или на спортивной скамье в танцевальном зале. Его время определенно стоило гораздо дороже.
  Однако у Кайсы имелись свои представления о том, как должен вести себя муж: сидеть дома и заниматься детьми. Райво с ужасом осознавал, что она пытается вылепить из него подобие собственного отца, вечно нездорового, безработного, зато безвылазно сидящего дома с детьми, пока супруга мечется в поисках заработка. Однажды он озвучил свою догадку, высказав при этом вопрос: а готова ли Кайса зарабатывать на содержание дома, если он бросит работу? Разумеется, вспыхнул очередной скандал, ведь жена, если уж говорить начистоту, со времени их свадьбы и дня не работала. В этом не было ничего ужасного - понятно же, что сначала требовалось закончить университет, потом одна беременность, за ней другая - какая уж тут работа. И двух малышей не больно-то оставишь. Да и, если честно, никакой необходимости в том, чтобы жена работала, Райво не видел. Во всяком случае, финансово он обеспечивал семью более чем неплохо. Разве что она сама захотела бы чем-то заняться для личного развития и расширения кругозора - против этого он ни в коем случае не возражал. Более того, пару-тройку раз, уже после того, как была нанята домработница, предлагал ей места, казавшиеся интересными или перспективными. Однако принимались эти предложения без энтузиазма, а через несколько дней выяснялось, что по какой-то причине эта работа ей не подходит. "Ну, не хочешь - и не надо", - раз и навсегда решил муж и предоставил ей полную свободу действий в этом вопросе. Захочет - сама скажет. Не захочет - пусть сидит дома и варит обеды. Тем более что готовила она и вправду очень вкусно.
  Так, в состоянии перманентного скандала они прожили восемь лет.
  А потом Райво сломался. Однажды, глядя в перекошенное злобой, орущее лицо жены, он понял, что больше ни дня не желает оставаться с этой женщиной в этом в одночасье ставшем немилом доме. Поднялся в гардеробную, упаковал на скорую руку то, что подвернулось. Огляделся в поисках того, что еще стоило бы забрать с собой, и с изумлением обнаружил, что кроме личных вещей забирать-то, собственно, нечего: мотоцикл, лыжи, доска для сноуборда, оказывается, уже год назад перекочевали в офис, а точнее, в гараж при офисе. Выходит, он уже год как готов был развестись, просто никак не мог этого осознать.
  Оставалось погрузить сумки в машину. Как дезертир, стараясь не смотреть на бьющую посуду жену и зареванные, испуганные мордашки детей, он хлопнул дверью и навсегда покинул свой дом.
  - А как с разделом имущества?
  Он с недоумением покосился на молодую девушку, которая внимательно слушала всю эпопею его неудавшегося первого брака. Он совершенно позабыл о том, что цель этой исповеди - найти хоть какую-нибудь зацепку, чтобы отвести от него обвинения в убийстве.
  - Да я все ей оставил. И дом, и машину.
  Выяснилось - и документы это легко подтверждали, - что Райво действительно оставил жене все совместно нажитое имущество, и дом, и автомобиль. Фирму, хотя никто этого не требовал, он выгодно продал, так что половина выручки после уплаты налогов тоже осталась бывшей жене. Более того, кроме алиментов он, понимая, что работать Кайса вряд ли пойдет, также назначил ей ежемесячное содержание. Условия развода можно было бы назвать более чем щедрыми. Все, что он хотел в обмен, - это видеться и общаться с детьми. Ему категорически не хватало сказки на ночь и доверчивого детского поцелуя перед сном. Но тут он потерпел полнейшее поражение. Каждый раз, когда он переступал порог дома, Кайса устраивала скандал, и он вынужден был ретироваться. Она же наутро вызывала врача и получала справку, что детям визиты отца вредны, поскольку вызывают нервный срыв, бессонницу, а у малыша Калле даже ночное недержание.
  Были беседы с консультантом по вопросам семьи, были встречи с детьми на нейтральной территории в присутствии консультанта. Райво старался как мог, но через полгода, возненавидев не только Кайсу, но и всех консультантов мира, - осознавая, впрочем, что они этого не заслужили, - прекратил сопротивляться. И, получив решение суда, в котором ему предписывалось держаться от бывшей жены и детей подальше, по-настоящему хлопнул дверью и переехал в Латвию.
  Уж здесь он точно не мог бы, даже случайно, встретиться с членами семьи на улице.
  Видно было, что мужика крепко припекло. Раз начав, он не мог остановиться, пока, как на исповеди, не выложит внимательной слушательнице все, что копилось годами и десятилетиями в душе с виду благополучного во всех отношениях - если, конечно, не считать убийства жены - мужчины.
  Незаметно прокравшаяся в кабинет Вита умудрилась, ни разу не прервав печальную повесть, подать на подносах горячую, сдобренную собственноручно выращенным на подоконнике лучком солянку и мясо по-французски. Легким кивком в ответ на быстрый взгляд Вечная Жизнь также дала понять, что молодой муж в правах на питание не ущемлен и уже накормлен. Женщины хорошо понимали друг друга: имело смысл с утречка пораньше поколдовать на кухне, чтобы получить от клиента как можно больше информации. Опять же, сытый мужчина гораздо лучше мужчины голодного - тут их мнения полностью совпадали.
  Едва запах пищи достиг носа Райво, сработали условные рефлексы. Не прерывая разговора, практически не глядя в тарелку, он мгновенно умолотил поданное, даже не отдавая себе отчета, откуда и почему взялась еда. "Все-таки в человеке много животного", - усмехнулась Асенька про себя, не забывая мысленно похвалить собственную предприимчивость. Сделай они осознанный перерыв, вряд ли удалось бы вернуть клиента на те же рельсы. Мудрая Вита вовремя утащила тарелки, подав традиционный кофе с печеньками.
  По результатам беседы выходило, что эстонец покинул Эстонию, но не свои обязательства перед первой семьей. То, что он все это время не имел возможности встречаться с детьми, не перечеркнуло в нем отцовские инстинкты. Все эти годы он платил бывшей супруге не только весьма внушительные алименты на обоих детей, но и дополнительные средства на ее личное содержание. Более того, лишенный шанса хоть как-то воспитывать собственных детей, Райво думал об их будущем: на каждого из детей он открыл специальный счет, с которого планировалось оплачивать учебу ребенка после окончания школы. Уж что-что, но финансовое благополучие своим отпрыскам он точно обеспечил.
  При таком раскладе, даже имея гиперскандальный характер, никто не будет резать курицу, несущую золотые яйца. И здесь уцепиться было не за что.
  Однако что-то никак не давало Асеньке покоя. Словно какая-то заноза, оно беспокоило и требовало внимания. Отправив выдохшегося, измученного клиента с водителем в отель, она пошла к шефу.
  
  Глава 5. Таллинн
  
  "Покидаю город Таллинн,
  Состоящий из проталин,
  На сырых ветрах стоящий,
  Уважающий сельдей,
  В море синее глядящий,
  Работящий и гулящий
  И отчасти состоящий
  Из невыпивших людей".
  Ю. Визбор. "Таллинн"
  В кабинете шефа не оказалось.
  Однако недавно из коридора слышался голос полковника, сопровождавшийся взрывами смеха. Весь офис знал за господином Варисом любовь к всевозможным развлечениям и розыгрышам. К тому же он, немногий из сотрудников, демонстративно отказывался от любых попыток пропаганды здорового образа жизни и отказа от курения. "Не жил хорошо, и начинать незачем", - отговаривался он, осаживая наиболее ретивых сторонников ЗОЖ. Именно его неуступчивости и была обязана своим появлением сама курительная комната: повинуясь моде и современным требованиям о гигиене воздуха, шеф выделил специальное помещение для мужских "забав", снабженное собственной и герметичной, дабы не оскорблять табачными запахами чувствительные носы некурящих сотрудников, системой вентиляции. Сторонники здорового образа жизни, как внутренние, так и приходящие, будь то клиенты, свидетели или любые представители проверяющих органов, навсегда закрыли рты в отношении вреда курения. С другой стороны, у шефа с полковником появилось еще одно пространство, надежно изолированное от внешнего мира под официальным предлогом заботы о здоровье. Если полковник еще не ушел домой, скорее всего они с шефом прекрасно проводят время в курительной.
  И Асенька набрала номер на смартфоне.
  Действительно, через несколько минут шеф, как и ожидалось, в сопровождении полковника галантно открывал перед молодой сотрудницей дверь своего кабинета. Оба мужчины выглядели весьма довольными жизнью, чему способствовал витавший вокруг них легкий запах коньяка.
  - Ну, с чем пожаловали, госпожа Мартинсоне? - Легкое подпитие никогда не мешало шефу оставаться подчеркнуто вежливым. И на умственных способностях, насколько могла судить Асенька, тоже не отражалось.
  - Мне нужно съездить в Эстонию. - Она решила сразу же взять быка за рога.
  - В отпуск? Или по работе? - сыронизировал босс.
  - По делу, конечно! - Щеки молодой девушки окрасил яркий румянец. Она сама почувствовала, что лицо начинает пылать. и знала за собой такую слабость.
  Шеф, разумеется, тоже знал. И отнюдь не желал дразнить гусей в лице юного дарования.
  - Что-то удалось накопать? - Теперь он излучал неподдельное доброжелательное внимание.
  Асенька выдохнула:
  - Не совсем. Вроде бы ничего особенного, но внимание зацепилось и сидит, как заноза. Хочется все-таки все проверить. Отпустите?
  - Ну, раз надо, так надо. - Шеф картинно развел руками, демонстрируя полное согласие. - Как ехать собираешься?
  - Может, с Рихардом? Или на автобусе...
  По правде говоря, об этом она еще совершенно не подумала. Главным казалось получить от шефа разрешение, а остальное как-нибудь само образуется. Но "само" в ее голове пока не случилось.
  - Нет, так не получится. Рихарда я с тобой не отпущу, у него кроме эстонца другие дела есть. И в одиночку тоже не поедешь, как-никак убийство расследуем. Кого же с тобой отправить?
  Он уже потянулся к селектору с очевидным вопросом к Вите, кто из господ адвокатов сейчас менее загружен, но в дело вмешался полковник:
  - Кажется, самый свободный сейчас я. Не возражаете, Асенька, если старик составит вам компанию? Глядишь, и сгожусь на что.
  Варис кокетничал. По возрасту он, конечно, давным-давно должен был быть на пенсии - впрочем, отставку по выслуге лет вполне можно было считать пенсией. Но неуемная натура категорически не соглашалась с цифрами в паспорте. Неудивительно, что должность начальника убойного отдела он очень быстро сменил на место совладельца и второго, после шефа, лица в адвокатском бюро. А то, что вместо формы теперь полагался цивильный костюм, дела абсолютно не меняло: выправке полковника откровенно завидовали молодые адвокаты. Как и хватке.
  - Думаю, госпожа Мартинсоне возражений иметь никоим образом не должна. Поезжайте вместе. Я скажу бухгалтеру, чтобы выписала командировочные.
  Выехали в Таллинн наутро в кромешной тьме. Полковник на правах мужчины, старшего по званию и по возрасту позаботился обо всем. Оставалось только не проспать: далеко не просто оторвать голову от подушки к пяти утра.
  Тело долго не верило, что будильник звенит по нему, и категорически не желало открывать глаза. Наконец, когда рядом завозился ни в чем не повинный Рихард, совесть Асеньки все-таки заставила ее разлепить ясны очи и ткнуть пальчиком в кнопку столь ответственного смартфона. Соблазн остаться под одеялом был велик, но, представив себе, как полковник выбирается из машины, сверяясь с записями - она не сомневалась, что у него все ходы записаны, - набирает код от подъезда затем, чтобы позвонить в дверь, а она, путаясь в рукавах халатика и не попадая в тапки, бежит открывать, пунцовея по дороге от стыда... Нет уж, увольте от такого позора!
  И юная госпожа Мартинсоне - она, оказывается, действительно привыкла к этому имени, - принялась энергично собираться в дорогу. Вскоре, умытая и раскрасневшаяся, она успела выскочить из дома до того, как большой, сияющий чистотой внедорожник подъехал к подъезду. С вечера собранная небольшая дорожная сумка приятно оттягивала руку. Водитель - кто бы сомневался, что полковник возьмет машину с водителем - принял поклажу и галантно распахнул дверь в салон. Оттуда гостеприимно дохнуло теплом.
  - Доброе утро, Асенька. - Похоже, у полковника галантность была в крови в любое время суток. - Я вам тут подголовничек приготовил, еще пару часиков доспать можно.
  Асенька промычала что-то, похожее на благодарность, откинулась на "подголовничек" и немедленно провалилась в сон.
  Автомобиль остановился, и глаза открылись сами собой.
  - Ой, доброе утро!
  - Доброе, конечно, доброе! Выспались? А пока мы с вами отдыхали, Виктор нас в Пярну привез. - Водитель хмыкнул, обозначая присутствие и согласие. - Самое время ноги размять, кофе попить, да и санитарная остановка не помешает, верно?
  Асенька была полностью солидарна с полковником с той только разницей, что она поменяла бы местами кофе и санитарную остановку.
  Через полчаса, дополнив намеченную программу завтраком, они двинулись в сторону Таллинна. За окном мелькали ели, убранные плотным слоем белейшего снега. Она отдыхала. Зато полковник даром времени не терял. Решив, что восемь часов утра - вполне подходящее время для звонков, он развернул активную деятельность:
  - Привет, как жизнь?.. Да, что нам будет, коптим небо помаленьку. Кстати, я тут в ваши края еду, дельце одно есть. Может, посидим, как в старые времена, заодно и обсудим?
  Асенька отлично понимала, что все это отнюдь не пустой треп, а самая настоящая работа. Бывший начальник убойного отдела звонил не дворникам, а таким же, как он сам, сыскарям, отлично владеющим информацией на местах. Полковник топтал ей тропу, даже не тропу, а целый променад со всякими лавочками, указателями, кофейными автоматами и прочими удобствами. Когда еще она сама обрастет такими связями, чтобы вот так запросто обращаться за помощью. В глубине души она отлично понимала, что его звонок из Риги был бы услышан, но понятно, что личный визит куда круче. Благодаря то ли кофе, то ли этим звонкам теперь она чувствовала себя куда более уверенной в себе и в своих догадках.
  В Таллинн прибыли в начале одиннадцатого.
  - Давай-ка сразу заедем к старым знакомым, - распорядился Варис.
  Виктор послушно кивнул и свернул на ближайшем же повороте. Видно было, что эти двое понимают друг друга с полуслова. Вскоре машина остановилась на большой парковке, по большей части занятой служебными полицейскими автомобилями.
  - Пойдем, я тебя кое с кем познакомлю.
  Полковник распахнул дверь и помог Асеньке вылезти наружу.
  Если встреченные в коридоре молча косились на шагающего с прямой спиной мужчину и семенящую за ним блондинку, то в кабинете руководства все изменилось. Вскочившую было секретаршу полковник попросту проигнорировал. Прошагав начальственной поступью приемную, обозначил номинально костяшками пальцев в дверь присутствие и, распахнув эту самую дверь, шагнул внутрь.
  "Варис, сколько лет, сколько зим!" Начальственный рык не оставлял сомнений, что хозяин гостю обрадовался, и от секретарши теперь требовалось никак не выгонять, но предлагать чай, кофе или "потанцуем" в виде коньячка, если хозяин кабинета распорядится. Оставалось определиться с застрявшей в приемной молодой блондинкой, но и тут все решилось оперативно: дверь распахнулась, полковник уверенной рукой втянул Асеньку в кабинет, незамедлительно объявив о новой поросли, талантливой молодежи и прочем. После того, как оба мужчины сошлись на том, что оба рады встрече, обоим крайне приятно Асенькино присутствие и они, как ветераны, с удовольствием предадутся воспоминаниям, но только после того, как передадут ее, Асеньку, и ее, безусловно, важное и нужное дело в хорошие руки местного оперативного отдела. Пара распоряжений, и вот уже в кабинете возник мужчина в сером с оленями свитере.
  - Капитан Тоомас Тамм, - отрекомендовался он, обменявшись рукопожатием с приезжими.
  - Вот, капитан, гости из Латвии приехали. Забирай госпожу Мартинсоне, она все расскажет.
  - Конечно. Прошу, госпожа Мартинсоне. - Русский капитана звучал уверенно, хоть и с сильным акцентом.
  - Можно просто Ася. - Она чувствовала, что щеки вновь залил румянец смущения. - Так короче.
  - Асия? - переспросил он, выходя следом. - Хорошо, тогда меня можно просто Том. Том Тамм.
  С эстонским акцентом это звучало как присказка или припев к какой-нибудь песенке "том-тамм". Похоже, с Томом они сработаются. Она послушно застучала каблучками, следуя за серым свитером с оленями. Впрочем, это не помешало ей краем глаза заметить, как секретарша выставляет на невесть как образовавшийся на столе поднос бутылку с чайного цвета напитком и пузатые бокалы. Старшее поколение проведет время за воспоминаниями, пока она будет работать.
  И она рассказала всю историю и свои пока смутные подозрения. Поначалу было страшновато: вдруг этот капитан не примет ее всерьез. Но, похоже, ее рассказ вкупе с рекомендацией непосредственного начальника и собственным опытом оперативника были на ее стороне. Том Тамм немедленно включился в работу. Его руки порхали по клавиатуре, выискивая нужную информацию. Вскоре на рабочем столе появилась туча файлов с информацией о Кайсе Туул и двух ее детях от первого брака: Роберте и Калле. Для удобства гостьи Тоомас распечатывал данные на английском. Оказалось, что у Кайсы есть еще дети от второго и третьего браков соответственно, Расмус и Марика, а также двое бывших мужей. Похоже, первый неудачный брак женщину ничему не научил. Либо ей катастрофически не везло с мужчинами. В настоящий момент, если верить официальной информации, она не имела пары. Но это официально. Что там на самом деле, еще предстояло выяснить.
  Какое счастье, что есть электронные переводчики. Пусть и машинный, но перевод с эстонского для Асеньки всяко лучше, чем оригинал. Она прекрасно понимала, что без помощи местного полицейского ей пришлось бы копаться и копаться, чтобы найти хотя бы часть того, что с такой скоростью летело в их общее, специально для этого дела открытое облачное хранилище. Ей оставалось только переводить и распечатывать машинные переводы, отмечая цветным маркером то, что, по ее мнению, требует особого внимания.
  Наступило время обеда, а начальство все еще предавалось воспоминаниям. Тоомас на правах хозяина взял на себя хлопоты. Вскоре парень с зеленой сумкой Bolt постучал в двери, а еще через несколько минут кабинет наполнился ароматом горячей пиццы. И пусть руководство принимает на грудь ностальгию и коньяк, пицца с колой - вполне себе достойное решение для радости живота.
  Ели молча. Наконец, прожевав последний кусочек, Асенька вытерла салфетками руки и рот и задумчиво произнесла:
  - У нас же границ нет? Как узнать, ездила ли Кайса, либо кто-то из ее родственников в Ригу?
  - Ты имеешь в виду проверку на границе? Нет и пусть и дальше не будет. Иначе с кем бы я сегодня пиццу ел? - усмехнулся эстонец. - А как узнать? Обыкновенно. Каждый оставляет следы. Нужно только уметь их находить. - И он снова влез в ноутбук чуть не по локти.
  Когда раскрасневшееся начальство вышло "в люди", на улице уже практически стемнело: декабрь - это вам не лето.
  Зато Тоомас с Асенькой постарались на славу: на столе красовалась весьма внушительная стопка бумаг, а принтер выплевывал последние листы.
  - Ага, я же говорил, Тоомас молодец!
  - Молодец-то молодец, но Асенька вон с пяти утра в работе - посмотри, уже все перевела!
  Реплики начальства звучали так, словно оно забилось на спор, кто из сотрудников круче. Молодежь переглянулась. Уж чего-чего, а состязаться им точно не хотелось, накопали столько, что обоим было о чем подумать. Договорившись о завтрашней встрече, распрощались, и Асенька вышла к машине, одной рукой прижимая к себе объемную папку с документами, а другой - стараясь направлять вольно, без вектора идущего полковника. Автомобиль стоял на прежнем месте с водителем, готовым к отправке. Что он делал в течение дня, осталось загадкой, на которую не требовалось искать ответ.
  Собственно, ответ нашелся незамедлительно: выполняя поручение, шофер уже забронировал номера в небольшой гостинице и уже отвез туда вещи. Это было приятно: после длинного, насыщенного работой дня хотелось поскорей лечь в постель. Рижане наскоро поужинали в ресторанчике на первом этаже, и Асенька, поручив полковника заботам водителя и гостиничной обслуги, закрылась в своем номере.
  Душ, мягкое полотенце, пушистый халат, теплые тапочки и красиво завернутое в шуршащий целлофан имбирное печенье в виде большого расписного сердца - комплимент от администрации отеля - подняли настроение так, что спать расхотелось. Асенька решила позвонить на ресепшен и попросить чего-нибудь вкусненького. Вскоре ей принесли огромную, - размером с пивную - кружку горячего смородинового глёгга, в котором радостно постукивали друг о друга гвоздика, коричная палочка, кусочки имбиря, апельсина, изюм и еще какие-то штуки, опознать которые не удалось. Аромат моментально разлился по всему номеру, создавая праздничное настроение. Зашуршала снимаемая с печенья обертка, добавился еще один очень рождественский аромат. Асенька с удовольствием отпила из кружки напиток и принялась раскладывать на столе содержимое папки. Спать можно лечь и попозже, сейчас нужно подумать и поанализировать.
  Утром ее никто не будил. Смартфон показывал 9:40 утра. В надежде, что если не завтрак, то хотя бы чашка кофе ей успеет перепасть, она быстро умылась, оделась и поспешила вниз в ресторан. Оказалось, спешила она напрасно. Водитель по совместительству выполнял функции снабженца: он занял целый столик, куда добросовестно перетащил по меньшей мере половину, - во всяком случае, так показалось Асеньке - шведского стола. Возможно, спросонья ей показалось, но выражением лица водитель очень напомнил ей соседского ротвейлера - по крайней мере, пока он не улыбнулся и не привстал ей навстречу. Похоже, ассоциация с ротвейлером возникла не только в ее голове. официанты тоже не торопились убирать с занятого рижанами столика.
  Варис еще не показывался, и, похоже, шведский завтрак в горячем виде дождется его появления независимо от расписания ресторана. Впрочем, полковник оказался весьма легок на помине: не успела Асенька о нем подумать, он тут же материализовался, как из-под земли. Вид при этом имел вполне свежий, сказывалась, надо полагать. многолетняя закалка-тренировка к всевозможным обязанностям руководящего звена. Под бдительным взглядом шофера, трепетно следившего, чтобы ни одна полезная крошка со стола не пропала даром, рижский десант с аппетитом завтракал.
  - Ну, Асенька, не зря мы приехали? - Полковник удовлетворенно вздохнул, водружая на стол опустевшую чашку из-под кофе. - Что-то удалось накопать?
  - Кажется, удалось. Вчера много материалов раздобыли, я тут отобрала перспективных персонажей. Надо бы по ним тщательно пройтись.
  - Ну и хорошо, что надо. Поехали в отдел, будем тщательно проходиться.
  Сегодня воспоминаниям никто не предавался. В кабинете у начальника отдела собрались полковник, Тоомас и Урмас - еще один сотрудник, которого Том Тамм уже ввел в курс дела, и Асенька. Она же первой и представила свои соображения.
  Первой в поле зрения попадала, конечно, бывшая жена со всем ее сложным и скандальным характером. Но эту кандидатуру пришлось отмести: здоровье Кайсы в последний год существенно пошатнулось, и она теперь почти не выходила из дома. Семья жила на ее пособие по инвалидности, алименты на младших детей от их отцов и весьма существенное пособие, которое помимо алиментов продолжал платить Райво. Таким образом, у Кайсы не было ни мотива, ни возможности для убийства.
  Бывшие партнеры и сослуживцы тоже отпадали: перед отъездом господин Таал продал свои доли компании своим же компаньонам. За много лет ни один из них не выразил недовольства и не предъявил никаких претензий, компания была на плаву, а бывшие партнеры время от времени, пару-тройку раз в год созванивались, но не более того. Ничто не указывало на наличие конфликта.
  По родственникам Таала в Эстонии Тоомас с Асенькой тоже прошлись частым гребнем. Собственно, особо проходиться было не по чему: родителей давно не было, брат уехал в Швецию, открыл свое дело и, судя по информации из Гугла, чувствовал себя вполне устойчиво. Какие-то дальние троюродные, внучатые и прочие родственники если номинально и существовали, то отношений не поддерживали и никак друг другом не интересовались.
  Не интересовались отцом, судя по всему, и Роберта с Калле. Младших же детей Кайсы в расчет вообще принимать не стоило.
  - Вот и весь расклад. - Асенька широко развела руками. - Никто больше нам не попался. Считаю, что присмотреться к молодежи имеет прямой смысл.
  - Вы уверены? - Это Урмас. С его акцентом прозвучало как "Вы уференны?".
  - Нет, - чистосердечно призналась девушка. - Я ни в чем не уверена. Но я рассматриваю три варианта. Версия первая: сумасшедший, который по чистой случайности забрел ночью в дом, случайно убил хозяйку, ударил по голове хозяина и исчез, не оставив следов. Правдоподобно? Как по мне - нет. Версия вторая, не сильно отличающаяся от первой: не сумасшедший, а вполне вменяемый, допустим, игрок в карты, который проиграл чью-то жизнь. У Джордж Элизабет, кажется, было что-то подобное в романе про инспектора Линли. Помните, у него жену так убили? Автор детектива себе такое позволить может, конечно. Но лично я не думаю, что у нас этот самый случай. Еще одна версия - месть. Допустим, кто-то мстил покойной. Эту версию рижский следователь уже рассматривал. Перетряхнул всех: мужа, сына от первого брака, каких-то там еще родственников. Не забыл друзей, подруг, сотрудников, бывших поклонников, о ком, конечно, удалось узнать... Честно все отработал. Но при этом ничто, как говорится, глаз не зацепило. Кроме мужа, конечно. Собственно, мы здесь именно поэтому.
  И у меня не идет из головы версия четвертая, стандартная со времен римского права - сколько, кстати, лет этому праву? - "Кому выгодно?". Я смотрю, кому выгодно. И смотрю с совершенно иной точки зрения, с которой рижский следователь категорически не согласен.
  - С VIII века до нашей эры. - Это снова Урмас.
  - Что до нашей эры?
  - Римское право - до нашей эры. - Эстонский акцент был неистребим, но, похоже, этот оперативник тоже был профи. - Да, кому выгодно? Что вы думаете?
  В Риге полиция перелопатила все окружение покойной. Единственными выгодоприобретателями можно считать только мужа либо сына. Сына - понятно почему: он неотклоняемый наследник по закону. Но у него алиби: они с девушкой уехали на неделю из холодов в Турцию и вернулись только на следующий день после убийства, прервав отпуск. Причем все это очень четко зафиксировано документально и камерами. Логично, что из подозреваемых единственным остался муж, тем более что он был прямо на месте преступления.
  - Хорошо. Допустим, вы верите в то, что убийца не он. Но ведь ему объективно выгодно. - Это уже начальник.
  - Согласна. На первый взгляд так и есть. Это если смотреть прямо. А если посмотреть под другим углом зрения? Нестандартно? Получается довольно интересный расклад. Райво приехал в Латвию с довольно серьезным капиталом, который ему достался от продажи эстонской компании. Он вложился, открыл новое дело. А потом познакомился с Викторией. Я внимательно изучила их финансовые отношения - они же вместе уже много лет. Вы знаете, на чье имя записан, допустим дом, где они жили? - Асенька осмотрела присутствующих, которые молча пожимали плечами либо покачали головой. - Пополам, в равных долях! И дом пополам, и квартира в центре Риги пополам, и дачный дом с участком, и салон Виктории, и доходные дома - тоже пополам. Недвижимости очень много. И вся - пополам. Что из этого следует?
  - Что из этого следует? - Похоже, Тоомасу было в самом деле интересно.
  - А то, что вся доля покойной Виктории Таал делится пополам между мужем и сыном. По самым скромным оценкам, цена всего этого добра - десятки миллионов. Говоря простыми словами, даже после того, как сын Виктории получит свою долю, считаем по минимуму, например, пять миллионов, то и муж станет богаче на пять миллионов. Это по самым скромным расчетам. При том, что он и так не бедствовал. И вот мои вопросы: кому выгодно, чтобы Райво стал богаче? Почему это стало выгодно именно сейчас? Кто и какую выгоду может от этого получить?
  - Хм, интересно мыслишь, госпожа Мартинсоне. - Полковник говорил вполне серьезно. - А почему ты смотришь только в сторону Райво? А если кому-то выгодно, что разбогатеет сын?
  - Я об этом думала. Такое тоже могло бы быть. Но только есть один нюанс: поскольку почти вся недвижимость - ну, кроме нескольких домов и дачи - является коммерческой, есть ограничение: без согласия управляющей компании, то есть самого Райво (одна из его компаний управляет собственностью), даже после вступления во владение сын не сможет ни продать, ни заложить, ни подарить - ничего. Максимум, что он сможет, - это получать доход от аренды. Так он его и сейчас получал, только оформлено было чуть иначе: деньги шли в фонд, которым он мог пользоваться для своей живописи - он художник. Пока, правда, не признанный. Кстати, эта поездка в Турцию тоже считалась не увеселительной, а творческой - ехали за натурой. Мальчик точно не бедствовал. Финансово он, пожалуй, даже потерял, теперь самому придется платить налоги, писать декларации и все такое.
  - А девушка его?
  - А девушка вообще ни при чем. Это не в смысле "его девушка", а в смысле "модель". Он ее с собой взял, чтобы картину писать. Девушке вообще ничего не светило и не светит.
  - Ну, допустим, не сын, не муж, не святой дух... Тогда кому выгодно?
  - Я думала, Кайсе. Или ее детям. Мы с Тоомасом вчера покопали в эту сторону. Есть довольно перспективные зацепки.
  - Что ты имеешь в виду?
  - Например, болезнь Кайсы. Я думала, что у нее в жизни что-то радикально поменялось, только не знала, что именно. Вчера Тоомас многое накопал. В частности, то, что бывшая жена Райво, оказывается, тяжело больна. И, похоже, это не временное состояние: уж больно много за последний год анализов, госпитализаций и всякого такого. Согласитесь, тяжелая болезнь матери семейства может послужить весьма серьезным триггером для тех, кто так или иначе зависит от нее.
  - Подробнее, пожалуйста.
  Местный босс - Асенька никак не могла вспомнить имя, возможно, вчера их не представили, а на табличке прочитать она не догадалась - даже наклонился вперед, невольно демонстрируя интерес.
  - У Кайсы четверо детей. Двое старших, Роберта и Калле - от Райво. Роберте только что исполнилось восемнадцать, но она еще школьница. Калле - шестнадцатилетний подросток с полной башкой гормонов, глупости и фатальным отсутствием рядом отца. Учится в школе, но результаты весьма печальные, зато уже был не один привод за хулиганство. Ничего серьезного, просто молодой дурак без должного присмотра. Зато физически весьма развитый.
  
  Тоомас водрузил на доску фотографии Роберты и Калле. Ярко выраженные скандинавы - высокие, крупные, натуральные блондины, они вполне могли бы быть шведами или норвежцами. Во всяком случае, без присутствия викингов в их роду не обошлось.
  - Младшие, - продолжила она, - от разных браков. Одному одиннадцать, второй восемь.
  Фотографии заняли свое место. Рядом с ними Тоомас приколол фото отцов каждого из детей.
  - Кайса давно в разводе, но отцы исправно платят алименты и, кажется иногда забирают малышей к себе. Но это еще нужно выяснить. Совсем со счетов их тоже сбрасывать нельзя, но я бы сказала, что в случае, если Кайса по болезни не сможет заниматься детьми или даже умрет, младшие дети останутся присмотренными. Чего никак нельзя сказать о Роберте и Калле. Райво - единственный из мужей Кайсы, с которым она рассталась омерзительно плохо. Все эти годы ему, по его словам, было запрещено видеться с детьми, звонить им, разговаривать - полный запрет на общение. По всей видимости, позже Кайсе хватило ума понять, что каждому ребенку нужен отец. Но в отношении старших все не так.
  - Не только по словам. - Тоомас жестом дал понять, что ему есть что добавить к сказанному. - Я сегодня утром успел связаться с детским консультантом семьи Таал. Она подтвердила, что Кайса категорически запретила бывшему мужу даже близко подходить к ней или к детям. Он не врет.
  Собственно, Асенька и сама знала, что клиент говорит правду, но подтверждение официального лица - совсем даже не плохо.
  - Вот, собственно, мы и подходим к вопросу "Кому выгодно?". Райво платит алименты на обоих детей плюс весьма щедрое пособие, несмотря ни на что. И платит он это Кайсе. Если Кайса умрет, то Роберта, как совершеннолетняя, сможет претендовать на алименты только до тех пор, пока она учится. С Калле - та же история, но через пару лет. Пожалуй, вы согласитесь, что ни один из них не рассматривает возможность переехать жить "к папе", которого он с раннего детства не видел, да еще и в другую страну. Стало быть, и Роберта, и Калле находятся в очень шатком положении. Я бы сказала, что у них есть мотив.
  - Не понял. - Это босс. - Какой мотив? Если бы они убили отца, то получили бы наследство. Но убили-то его жену. В чем здесь выгода?
  - Выгода, как я ее вижу, возможно, в том, что, во-первых, доля наследства через полгода очень существенно увеличится. И, во-вторых, если Райво попадет в тюрьму за убийство, кто-то должен будет управлять его собственностью. Они же не знают, что есть управляющая компания, да и вряд ли вообще представляют себе объем ресурсов. Возможно, она или он, а может, оба вместе предполагают, что получат доступ к деньгам. А там, глядишь, папа в тюрьме помрет, а наследство останется. Мотив? Как по мне, вполне четкий мотив.
  - В этом что-то есть... - Босс с уважением посмотрел на хрупкую блондинку. - Ну что сидим? Работаем. Берем этих Таалов-младших в разработку.
  Тоомас и Урмас свое дело знали туго. Отправив Асеньку с полковником "погулять", они вгрызлись каждый в свой компьютер, время от времени бросая друг другу какие-то фразы на эстонском.
  Поняв, что сейчас она будет скорее мешать, чем помогать, Асенька потянулась к своему дутику. Варис успел первым. Асенька, конечно, не знала, что в свое время полковнику, естественно, для государственных нужд, преподавали уроки хорошего тона, но ей была приятна легкость и элегантность, с которой этот весьма уже солидных лет мужчина помог ей одеться. По ходу, даже следаки боковым зрением углядели что-то, ибо тут же переглянулись. Асенька решила, что непременно подскажет Рихарду присмотреться и принять на вооружение манеры полковника.
  - Ну что, госпожа Мартинсоне, у вас появился отличный шанс посмотреть зимний Таллинн.
  Водитель довез девушку до ворот Виру, и, полковник, распрощавшись, куда-то радостно отбыл, договорившись созвониться, когда появятся новости. А Асенька пошла гулять.
  Она еще ни разу не бывала в зимнем Таллинне и приготовилась радоваться всему, что встретится по дороге. Однако первой в глаза ей бросилась табличка, закрепленная у входа в старый город. Пиктограмма, на которой грабитель убегает с дамской сумочкой, говорила сама за себя. Решив не щелкать клювом и следить за сумочкой, девушка вошла в старинные городские ворота. Снег, засыпавший город, делал его узкие улочки и старинные здания похожими на домики из специального имбирно-перечного теста. Возможно, ассоциацию вызвала выпечка, лоток с которой расположился неподалеку. Отметила про себя, что перечные печенья piparkūkas, как их называют в Латвии, эстонцы называют piparkook и раскрашивают чуть иначе, чем в Риге. Вообще здесь все было почти как в Риге, но по-другому.
  Свернув направо, она прошлась вдоль пассажа Святой Екатерины и свернула к доминиканскому монастырю Святой Екатерины. Арки монастыря, засыпанные снегом, выглядели как самый настоящий портал в чудо. Она вспомнила, как летом они с Рихардом ходили с самыми настоящими факелами по темным помещениям этого монастыря, загадывали желания у Колодца желаний, пробовали бенедиктинский ликер и даже постояли возле самого интересного аттракциона бенедиктинцев - у энергетического столба! От того посещения где-то дома лежали монеты с изображением собаки. Как объяснил монах, встречавший их на входе, "Domini canes" с латыни переводится как "собаки Господа", отсюда - собака. Но в подземелья зимой спускаться точно не хотелось.
  Зато сувенирный рыночек манил и звал. Несмотря на ограничения, связанные с пандемией, лавочки, раскинувшиеся вдоль улицы, пестрели всевозможными товарами, рассчитанными на туристов: сувениры, янтарь, украшения, расписные и тканые шарфы, теплые вязаные свитера с металлическими застежками на груди. Рихард как-то обмолвился, что неплохо бы иметь свитер "с оленями", вспомнила Асенька и даже приценилась. Но решила, что таскаться с поклажей по городу - не лучшее, что можно сделать. Да и потом, Томаас, Урмас или секретарша босса наверняка подскажут, где можно купить хороший свитер не по бешеной туристической цене.
  Но и кроме свитеров точно было на что посмотреть. Она все-таки не удержалась и ушла с рыночка, унося с собой несколько кусочков мыла с говорящим названием "Рождественский пирог". Ручной работы мыло пахло ванилью, корицей и еще какими-то пряностями. Мама будет очень рада подарку. Еще ей приглянулись совершенно потрясающие, тоже ручной работы варежки с ёлками, такие теплые и уютные, что она немедленно натянула их на руки. Перчатки перекочевали в сумку, а она еще какое-то время шла, поглядывая на новые рукавички.
  Дальше, дальше, по улице Вене, и вот уже нарядная, как все православные храмы, Никольская церковь. За ней - остатки старой крепостной стены и круглая башня-толстуха Бременская. А вот и кафешка, где прошлым летом они с Рихардом угощались кофе с пирожными. Витрина, красиво украшенная к Рождеству, зазывно манила, но Асенька решила соблазнам не поддаваться. Тем более что завтрак, отвоеванный у шведского стола шофером, пока не оставлял места излишествам.
  А вот и церковь святого Олафа - самая высокая в Таллинне, Она уходила острым медным шпилем в небеса. Непонятно, по какой странной прихоти сознания, но вид стрельчатых витражных окон почему-то вызвал в памяти кадры взлета то ли космического корабля, то ли ракеты - Асенька не слишком в этом разбиралась. Откуда-то всплыла информация, что когда-то здание именно этой церкви считалось самым высоким в Европе.
  Полюбовавшись готикой, она двинулась дальше к "Трем сестрам". По ходу, "Три сестры" являлись прямыми родственницами рижских "Трех братьев". Белый, темно-желтый и кремовый домики каких-то древних замшелых времен выглядели после реставрации вполне презентабельно. Хотя, если честно, младшая "сестра" сильно уступала в богатстве старшим.
  Отдав дань старине, Асенька не пошла в сторону порта, а мысленно помахав рукой Толстой Маргарите, повернула в сторону старого города. Насколько помнилось, была какая-то романтическая история о Длинном Германе и Толстой Маргарите - двух из множества башен старого Таллинна. Музей в Толстой Маргарите не заинтересовал, уж слишком хорошо было в этот солнечный день на улице. Она с удовольствием поглазела на местный Дом Черноголовых, старинный, а не новострой, как в Риге, и даже послонялась по музею истории, расположившемуся в здании Большой гильдии. Было интересно не так разглядывать экспонаты, как сравнивать рижскую Большую гильдию с ее концертным залом и таллиннский оплот средневекового купечества.
  Наконец, утомившись, она присела в каком-то ресторанчике неподалеку от Ратушной площади и едва успела сделать заказ, как зазвонил смартфон.
  - Есть новости! - Полковник как всегда был бодр и весел. - Выходи к воротам, шофер уже едет.
  
  - Но... - Возразить Асенька не успела: Варис по-военному быстро отключился. Пришлось останавливать официанта и менять заказ: совсем голодной уходить из ресторанчика не хотелось. Сошлись на "kotlet", который обещали принести быстро. "Котлет" оказался большим, горячим и вкусным. Гарнир тоже не подкачал. Попросив с собой coffee to go, она расплатилась и, ухватив варежкой бумажный стакан с напитком, быстрым шагом направилась к воротам из старого города.
  Вскоре она уже входила в здание полицейского управления, полковника опытный шофер подобрал где-то по дороге.
  Новости действительно были. Все-таки у эпидемии ковида, с некоторых точек зрения, имелись и плюсы. Например, необходимость всюду, где собиралось хоть малейшее скопление людей, демонстрировать QR-код, документ и, самое главное, снимать маску, показывая лицо. Делалось это обычно у входа в супермаркеты, вокзалы и другие присутственные места. А где вход, там и камера.
  Запустить по системе программу распознавания лиц, используя фейсбучные фотографии Роберты и Калле, было делом техники. Особых надежд на это никто, конечно, не возлагал, но буквально через пару часов пришел очень обнадеживающий результат: Калле куда-то направлялся с таллиннского автовокзала утром того дня, когда произошло убийство. Это, конечно, ничего не доказывало, но чисто теоретически он вполне мог оказаться в Риге, а значит, попадал под подозрение. Во всяком случае, оперативники связались с рижанами, и быстрая аналогичная проверка подтвердила: Калле или очень похожий на него человек в маске, одетый как он, действительно вышел из здания автовокзала после прибытия автобуса из Таллинна. Теперь уже появился смысл как следует пошерстить записи на Центральном вокзале Риги с его супермаркетами.
  Техника не подвела, Калле отчетливо показывался на фото. Разумеется, это еще не делало его убийцей, но подозрение крепло.
  - А не пригласить ли нам молодого человека к себе? - задумчиво протянул полковник.
  Оказалось, машина уже выехала.
  И вот Калле уже сидел в комнате для допросов. Несовершеннолетнего ввиду болезни матери сопровождала сестра.
  - Отлично, вот с обоими и поговорим. - Урмас хищно многообещающе улыбнулся.
  Разговор вышел коротким. Поначалу, когда подросток замкнулся - слова не вытянешь, Роберта попыталась наехать на стража закона, утверждая, что в семье и так сложный период и брата нужно оставить в покое, тем более что он никуда не ездил. Однако Урмас с видом заправского игрока в покер выложил на стол фото с камеры, где кроме черно-белого портрета четко виднелось время и место фотографии. Теперь уже Роберта уставилась на брата. Похоже, она ничего не знала о его похождениях.
  Молодой человек велосипеда не изобретал. В его исполнении история выглядела, как очередной побег из опостылевшей школы, просто теперь с заездом в Ригу, благо ехать-то всего часа три-четыре. По его словам, он рассчитывал вернуться к ночи, но, загуляв и заплутав, остановился в Риге в каком-то хостеле, а сестре по телефону сказал, что ночует у друга. Подобные отлучки в последний год стали у него в порядке вещей, и ей, естественно, в голову не пришло, что "друг" может быть вовсе не в Таллинне.
  В сущности, кроме поездки предъявить молодому человеку пока было нечего, детективы это отлично понимали. Но тут ключевым было именно слово "пока". Подозреваемый - а теперь Калле стал именно подозреваемым - мог говорить что угодно. Но если он побывал в доме отца и убил мачеху, то исчезнуть, не оставив никаких следов, не удавалось еще никому. Хоть волосинка, хоть ниточка должны были где-то заваляться, и судмедэкспертам теперь было с чем сравнивать имеющиеся улики. Асенька могла быть довольна: с первой задачей они справились. Теперь у рижского следователя нет другого выхода, как принять новую версию и досконально ее проверить. А это значит, что, по крайней мере, до конца расследования топор правосудия не обрушится на подопечного адвокатского бюро Райво Туула.
  Ввиду нестабильности характера юношу задержали в участке.
  
  Глава 6. С пробитой головой
  
  "На поле танки грохотали,
  Солдаты шли в последний бой,
  А молодого командира
  Несли с пробитой головой".
  "На поле танки грохотали". Музыка и слова народные
  Искренне веря, что теперь-то полиция справится с делом, девушка заторопилась домой, в Ригу, к любимому мужу. Полковник, которого дома ждала, возможно, менее пылкая ввиду возраста, но очень даже верная полковничья жена, не возражал. Осталось только тепло распрощаться с эстонскими полицейскими и не без помощи всезнающего водителя заехать в правильный универмаг и купить свитер "с оленями" для Рихарда. Вечером того же дня он уже обнимал жену и примерял пушистую покупку.
  С утра обнаружилось, что холодильник девственно пуст. Нет, там, стояло несколько баночек с заготовленными летом вкусняшками, в ящике для овощей лежало полторы головки чеснока и лимон, а в морозилке ждала своего часа початая пачка пельменей. Но по Асенькиным меркам, кормить мужа было нечем. Справедливо полагая, что полковник прекрасно сам обо всем доложит шефу, она решила быстренько смотаться на рынок. При всех заманчивых предложениях супермаркетов у нее имелись собственные представления о том, где именно нужно покупать мясо для семейного стола. Про рыбу и овощи даже вопрос не стоял - такого выбора, как на Центральном рынке, не предлагалось нигде.
  Она быстро пробежалась по павильонам, задерживаясь только у давно облюбованных прилавков, и с чувством выполненного долга и наряду с сырыми продуктами, с курицей гриль на обед Рихарду поспешила завезти покупки домой. По расчетам, курица, упакованная в термоупаковку, имела вполне реальный шанс доехать до офиса в достаточно горячем состоянии.
  Увы, расчет не оправдался. Асенькиной вины в этом точно не было. Курица капитально остыла, пока Асенька валялась без сознания на лестничной клетке под дверью собственной квартиры.
  Она одновременно почувствовала запах парфюма и то, как кто-то не сильно, но настойчиво хлопает ее по щекам, монотонно приговаривая: "С вами все в порядке? С вами все в порядке?" "Что может быть в порядке, когда тебя бьют по лицу?" - именно эта мысль выскочила на поверхность вместе с попыткой открыть глаза, несмотря на головную боль и неудобную позу.
  Когда глаза открылись и Асенька, застонав, сделала попытку пошевелиться, мужчина наконец-то прекратил этот весьма неуместный массаж лица.
  - Ну, наконец-то вы пришли в себя! В этом положении так бывает. - Сосед мелко понимающе кивал и суетливо пытался собрать раскатившиеся по всей лестнице овощи.
  - В каком положении? - Асенька попыталась сесть, чувствуя, что голова идет кругом, а лестница плавно плывет в воздухе.
  - Ну, в положении. - Дядька оказался настойчив. - Вы же беременны, вот головушка и закружилась.
  - Да не беременная я! - Она попыталась встать на четвереньки и подняться.
  - А может... - Вероятно, он хотел добавить что-то вроде "Вы еще не знаете", но, ахнув, осекся и уже совсем иным голосом добавил: - У вас голова разбита.
  Дальше были "скорая", полиция и примчавшийся прямо из суда Рихард в сопровождении полковника и, что было совсем неожиданно, шефа.
  Ее быстренько пристегнули к носилкам и покатили в ярко-желтом бусике с надписью AMBULANCE на рентгены и прочие медицинские штуки. Хорошо еще, муж сидел рядом и держал за руку.
  Вскоре она, насквозь обрентгененная, с зашитой головой уже лежала в палате, глядя на торчащую из руки капельницу. Рихард, как большой беспородный пес, печально сидел рядом. Врач сказал: ночь нужно полежать под наблюдением, а утром - по самочувствию. В руку медленно по капельке вливалась какая-то лекарственная жидкость, и Асеньку клонило в сон.
  Утром жизнь прямо с утра заиграла куда более яркими красками. Первым пришел врач. Деловито, как цыган лошадь, осмотрел девушку: посмотрите сюда, теперь туда, кружится - не кружится, болит - не болит. Где счел нужным, постучал, где хотел - послушал. Наконец вынес вердикт: можно ехать домой, постельный режим, никаких нагрузок, ждем, пока все пройдет.
  Да Асенька и сама чувствовала, что все вовсе не так плохо. Вчерашний шок за ночь прошел, голова не кружилась. Вот только место, где наложили швы, весьма ощутимо болело. Но это и понятно: любая дырка в теле должна болеть. Откуда-то с детства она знала, что доблестные лейкоциты, как армия солдат, бегут к ране и вступают в бой со всякими чужеродными бациллами, так и норовящими попасть в тело сквозь дырку. А где бой, там жарко. Оттого даже поцарапанная коленка становится горячей - что уж говорить о пробитой башке. Хорошо, что была в шапке - шапка самортизировала удар, хорошо, что упала сразу, - кто бы ни был нападавший, он решил, что достаточно, и добавлять не стал. Хорошо, что сосед рядом оказался, а может, и спугнул бандита. Словом, несмотря ни на что, жизнь продолжалась. Тем более что по коридору ее, как лялечку, вез на кресле любимый муж, и скоро она окажется дома. А дома, как известно, и стены лечат.
  Дома пахло куриным бульоном, пирожками, всякими вкусностями и свежим запахом чистого белья. Это, конечно, мама не утерпела и примчалась помогать. Спорить не имело ни малейшего смысла, тем более врач сказал: "Никаких нагрузок". Поэтому она позволила уложить себя в постель и с удовольствием взяла кружку с бульоном.
  Врачи, конечно, настаивали, что лежать в постели требуется неделю, не меньше: "Отдых и уход". Против ухода, типа кофе в постель, вкусняшки, любящий муж, готовый исполнить любой каприз, включая массаж пяточек, Асенька ни разу не возражала. Более того, массаж пяточек, спинки и чего угодно еще она была готова принимать круглосуточно без перерыва. Но вот куда девать голову? Не в смысле, что зашитая дырка все еще болела, а в том смысле, что мысли отключаться категорически не желали.
  Почему ее стукнули по голове? Зачем? С какой целью? Если вор хотел обокрасть, то почему ничего не пропало? Если хотели убить, то вот она - живая и относительно здоровая, валяется в своей собственной постели. Да и вроде как не за что убивать... Если ни обокрасть, ни убить не хотели, то зачем, собственно, напали? Чего хотели достичь?
  В первый домашний день вопрос лениво ворочался где-то на периферии сознания, ибо талант мамы, да еще и с Рихардом в подтанцовке забрать на себя все внимание превосходил таланты любого представителя шоу-бизнеса: она умудрялась одновременно колдовать на кухне, откуда продолжали поступать аппетитные ароматы, поминутно заглядывать в спальню, желая удостовериться, что деточка жива и не в обмороке, и щебетать с целым сонмом приятельниц, в подробностях по десятому кругу излагая Страшную Историю Нападения На Ее Девочку. В маме пропадала актриса. Помимо заботы - искренней, от самого сердца, - ей нужны были зрители, лучше всего сопереживающие и душевные. История с прикованной к постели дочкой как нельзя лучше подходила для драматической истории, рассказываемой трагическим шепотом с придыханиями. В этом была вся мама. Думать при ней не получалось.
  Назавтра стало значительно легче. От маминого визита остались пирожки, лист с перечнем ценных указаний для Рихарда и запах неизменной "Красной Москвы". Ну и, конечно, сам Рихард, получивший от шефа приказ сидеть дома и заботиться о жене. Молодой адвокат к поручению подошел, как и ко всему в жизни, максимально ответственно: с утра скрупулезно изучил указания тещи и строго по регламенту подогрел вчерашние пирожки. На подносе кофе, завтрак в постель, прописанная врачом таблетка. Поцелуи и массаж прилагаются. Убедившись, что жена не умирает, сыта, довольна и больше ничего не желает, попросил разрешения удалиться в соседнюю комнату, почитать документы по завтрашнему судебному процессу.
  Честно говоря, Асенька ожидала, что либо мама, либо Рихард, а то и оба вместе начнут уговаривать ее бросить работу. Ей и самой эта мысль заглянула в голову, но надолго там не задержалась. Во-первых, не факт, что ее стукнули из-за расследования - хотя из-за чего же еще? Во-вторых, ничего более интересного, чем ее нынешнее занятие, она и придумать не могла - как же можно такое бросить? И, в-третьих, что-то ей подсказывало, что в будущем шеф постарается обеспечить ей безопасность. Какой-то он был надежный, что ли, она еще не разобралась.
  Тем не менее, она ожидала уговоров родных и уже приготовилась защищаться. Но, вопреки ожиданиям, никто об этом даже не заикнулся. Впрочем, поразмыслив, она сообразила, что удивляться нечему. Что касается мамы, то она и в голове не держала дочкину работу как возможную причину травмы. Для нее Асенька была всего лишь студенткой, удачно попавшей в адвокатуру - более подробно мама в ее профессиональные обязанности не вникала. Молодая, блондинка, длинноногая, к тому же у мужа под присмотром - ну что там может быть опасного? Похоже, Рихард думал так же - он же не ездил с ней в Таллинн.
  Ладно, не пристают, и хорошо. Теперь можно без помех подумать о деле.
  Если это был случайный хулиган, то размышлять здесь не о чем, случайность - она случайность и есть.
  А если хотели напугать или остановить именно ее, то почему, с какой целью? Чего хотели достичь? Повертев вопрос и так, и сяк, она решила спросить по-другому: "А чего злодей или злодеи достигли?" Ответ просился сам собой: во-первых, она выведена из строя, лежит дома и не работает. А во-вторых, она, если уж совсем начистоту, чертовски напугана. За всю ее жизнь на нее никогда не нападали исподтишка. Конечно, абсолютной пай-девочкой она не была, папу много раз вызывали в школу и просили повлиять на ее поведение. В младших классах они дрались ранцами. В классах постарше ей доводилось давать сдачи мальчишкам, свой интерес к девочкам выражавшим дерганьем за волосы, тычками и прочими подобными знаками внимания. Кстати, нашкодив, виновник никуда не исчезал, а покорно ждал, когда объект внимания треснет его в ответ. В старших классах, конечно, уже никто не дрался. Ну почти не дрался. Но никогда никто не нападал сзади. Чтобы сбить с ног и сбежать - такого опыта не было.
  Ладно, она напугана, - и сильно напугана - и сидит дома. Это то, чего преступник достиг. А кому это выгодно? И вот тут сразу же показывался тоненький хвостик эстонского дела. Ибо никаких иных дел в настоящий момент у Асеньки не было. Итак, кому выгодно? Если бы Калле не находился под надзором, она непременно подумала бы, что именно этот взбалмошный неуравновешенный парень - виновник нападения. А что? Молодой, сильный, бестолковый, к тому же подозреваемый в убийстве. Самое время прибить юного аналитика и выкрутиться из всех подозрений. Но Калле сидел дома, как пришитый: по ее просьбе Рихард специально навел справки.
  Хорошо, на нее напал не Калле. А кто? Кому еще выгодно? Может быть, Роберта решила таким способом снять с брата подозрения? Вряд ли, конечно, не настолько же она глупа. Но при случае нужно будет попросить полковника связаться с эстонцами, проверить, на месте ли девушка и не отлучалась ли.
  Случай представился прямо к вечеру: господин Варис не преминул заглянуть, чтобы проведать болящую. Оказалось, что ту же мысль они с шефом уже проверили двумя днями раньше, но безрезультатно. Точнее, результат был очевидным: Роберта весь день провела в школе, а вечер, - отчет наружного наблюдения не оставлял сомнений - дома с мамой и младшими сестрой и братом. Приехать в Ригу, чтобы стукнуть ее по голове, Роберта не могла.
  Может, монах-францисканец Уильям из Оккама и осудил бы ее за поиск дополнительных "сущностей", но иного выхода не оставалось. Если под рукой не оказывается никто подходящий, значит, нужно искать кого-то другого.
  Приходилось признать, что подозревать детей Райво Таала не за что и нужно сосредоточить поиски в другом месте. Или сдаться, признав клиента виновным в убийстве жены. Но защищать преступников - это уже по адвокатской части. Асенька же клиенту верила и хотела найти настоящего убийцу.
  По ее просьбе Вита - Вечная Жизнь отсканировала все рабочие записи и прислала ей на облако. Пристроив ноутбук на коленях, Асенька погрузилась в дело. Требовалось во что бы то ни стало найти новую ниточку к преступнику. Кому же, черт побери, выгодно это убийство?
  
  Глава 7. Никогда не сдавайся
  
  "Кто жизнью бит, тот большего добьется.
  Пуд соли съевший выше ценит мед.
  Кто слезы лил, тот искренней смеется.
  Кто умирал, тот знает, что живет!"
  Омар Хайям
  Асенька отвалялась дома до конца недели. Она честно читала и перечитывала все, что прислала ей Вита, и так и сяк крутила информацию в голове, но ничего нового, а значит, утешительного для клиента не обнаружила. А следователь, между прочим, уже готовил дело в суд. Каждый потерянный день мог стоить клиенту месяцев и лет за решеткой.
  В понедельник в сопровождении Рихарда, готового, как верный рыцарь, отбить ее у любого врага, она наконец-то направилась в офис. Голова больше не болела, рана, заживая, чесалась. Нужно было заново опрашивать господина Таала в надежде извлечь хоть какую-то информацию, способную пролить свет на казавшееся безнадежным дело.
  Парковка у бюро за ночь покрылась коркой льда. Неустойчивая латвийская погода баловала бурями и перепадами температур, когда выпавший снег начинал таять, образуя лужи, а назавтра, а то и в тот же день к вечеру лужи застывали и превращались в идеальный каток. Балансируя на каблуках, она мечтала добраться до входной двери и не растянуться при каждом шаге в полный рост. И именно в этот момент в сумке зазвенел смартфон. "Ну нет, - решила Асенька, - кто бы ты ни был, у меня план по падениям на эту зиму выполнен и перевыполнен. Пока не дойду, даже не мечтай, не отвечу". Звонивший, видимо, уловил эмоцию, ибо звонки прекратились.
  Она благополучно доковыляла до ступеней, где ее встретил лично начальник охраны Юрис. Ни разу не напрягаясь, он легонько, но весьма ощутимо подвинул Рихарда и железной лапищей подхватил ее под локоток так, что она едва не взлетела над ступеньками.
  - Доброе утро, барышня. - Громадный, сам размером с двустворчатый шкаф, главный секьюрити всегда отличался отменной вежливостью. - Жаль, меня не предупредили, что вы сегодня выходите. Кто-то из моих парней вас бы нормально доставил.
  Асенька посмотрела на мужа: не хотелось бы, чтобы он вдруг обиделся. Но, похоже, Рихард не искал славы силача, ограничивая свои амбиции исключительно адвокатурой.
  - Давайте договоримся: за полчаса до того, как надумаете выходить, звоните на вахту - мы вам сопровождение организуем. И из дома одна тоже не выходите. Будем встречать и провожать, пока это дело не закончится. - И с высоты своего роста он выжидающе уставился на девушку. В фойе вдруг возникла такая удивительная тишина, что, казалось, было слышно, как растет приютившийся в углу фикус. Внимание всех сосредоточилось на худенькой блондинке. Оставалось только кивнуть в знак согласия. - Очень хорошо. А то мы волновались так, что, кажется, милиционер родился.
  - Почему милиционер?
  - Не знаю, в старину была примета такая: если уж слишком тихо становится, не иначе новый милиционер появится.
  - Как по мне, и старых вполне хватает, - улыбнулась Асенька, не уточняя, имеет она в виду следователя, усердно копающего под клиента, или господина Вариса. И в сопровождении мужа зацокала каблучками вверх по ступенькам.
  Только в кабинете она посмотрела в смартфон: звонили из Эстонии с незнакомого номера.
  - Доброе утро. Здесь Ася Мартинсоне, вы мне звонили.
  - Доброе утро. - Эстонский акцент Урмаса был неистребим. - Я слышал, вы пострадали. Как сейчас голова? Прошла?
  - Спасибо, Урмас, уже нормально. - Было приятно, что эстонский оперативник озаботился ее здоровьем. "Надо же, как далеко до Таллинна, уже неделя прошла", - мелькнула непрошенная фраза из анекдота.
  - Мы тут работали все это время. И кажется мы знаем, кто на вас напал.
  "Да ладно, откуда?" Асенька прикусила язык, чтобы не сболтнуть глупости и не обидеть собеседника. Впрочем, насколько она помнила, эстонец не производил впечатления ранимой кисейной барышни.
  - Вы же тоже думаете, что есть кто-то еще, о ком мы не знаем.
  - Конечно! А что, вы кого-то еще нашли?
  - Кажется, нашли. Но не понимаем, связан он с делом или нет. Вам нужно еще раз к нам приехать. Сможете?
  Он еще спрашивает! Никакой ослик за морковкой не кинулся бы с большим желанием, чем Асенька за разгадкой тайны. Наскоро договорившись созвониться, как только она уладит дела с шефом, она помчалась по коридору - улаживать.
  - Ты сумасшедшая? Тебе что, одного раза мало? - Шеф вопил так, что казалось, криком вынесет дверь в кабинет. Впрочем, а чего еще можно было ожидать? А потому Асенька приготовилась к обороне, зажмурив на всякий случай глаза.
  Гроза бушевала недолго. Когда наступила, наконец, тишина, девушка позволила себе аккуратно приоткрыть один глаз: шеф стоял, отвернувшись к окну, и делал вид, что ему все равно. У входа в кабинет толпились сотрудники, включая Рихарда, Виту и начальника охраны.
  - Что случилось, шеф? Я уж думал, у нас тут разбойное нападение. - Юрис своим широченным плечом легко оттеснил всех и пробрался внутрь.
  - Конечно, разбойное! Вон главная разбойница стоит! Не успела от одной травмы оправиться, снова приключений подавай! Опять в Эстонию намылилась!
  - А надо?
  - Наверное, надо. Но куда ее отпускать такую - посмотри, прямо светится.
  - Неправда! Я не свечусь - я мамины пироги всю неделю ела! - Уже завершая фразу, Асенька сообразила, что лучше было бы промолчать. Но шеф, запнувшись на мгновение, вдруг засмеялся, да так, что слезы из глаз.
  - Ну ты только посмотри на нее: пирогов она поела, сразу в бой рвется. А сама от страха еще глаза жмурит.
  Смех - это куда лучше, чем вопли, да и оба глаза, кажется можно было открывать: смеялись уже все присутствующие.
  - А давайте я ее быстренько свожу. Туда и обратно.
  Похоже, начальник охраны вознамерился лично опекать юного аналитика.
  - Ай, езжайте! Только смотри, ты у меня лично за нее отвечаешь!
  И они поехали.
  К полудню оба уже сидели, держа в руках большие синие чашки с кофе и слушали Тома и Урмаса.
  - Вот, смотрите. Мы тут в Сети нашли. - Том щелкнул мышкой, и на экране возникла фотография Асеньки, выходящей из здания полиции, того самого, в котором они сидели сейчас. Водитель, подъехавший к самому подъезду, предупредительно держал распахнутой дверцу. "Точно", - она вспомнила, что выходила первой. Полковник слегка задержался, прощаясь. - Узнаете?
  - Да, конечно. Это же неделю назад, когда мы с господином Варисом здесь были.
  - Именно! - Урмас сиял так, будто лично делал фото. - И вот, смотрим дальше. Это переписка. Тот парень, местный, - на экране возник аватар, обозначающий какого-то парня - видимо, автора снимка, - отправил портрет этому парню в Ригу. - Том снова нажал на иконку. Теперь на экране светилась переписка: "Вот эта блондинка тут лишняя".
  - Так это он меня стукнул?!
  Асенька чуть не ткнула пальцем в экран, но вовремя сообразила, что разбитый монитор не приблизит их к разгадке.
  - Мы не знаем. Полиция в Риге тоже не знает. Но другой зацепки нет. Только переписка.
  - Хорошо. - Девушка глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. - Что мы знаем?
  - Да. - Оба эстонца синхронно кивнули, соглашаясь, что вопрос более чем уместен. - Мы знаем, что вас ударили. После этой переписки. Если предположить, что после - это вследствие того, то удар точно связан с вашим-нашим делом. Как и почему, мы не знаем.
  - Ладно. Пойдем последовательно. - Асенька знала это чувство, когда мысль летит и не нужно ее останавливать. - Как зовут этих красавцев?
  - Вот этот, который поехал в Ригу, Максим Томберг. - На дисплее показался портрет самого обыкновенного молодого парня, каких в Балтии с десяток на дюжину: высокий, широкоплечий, глаза серые, волосы короткие, того самого "балтийского" светлого с серым оттенком. Никаких внешних признаков "злодея" Асенька, как ни старалась, не увидела.
  - А второй?
  - Писал и фотку посылал Марк Берг. - Рядом возникла вторая фотография. Этот казался чуточку постарше.
  - Ты его видела? - Это уже Юрис, в котором начальник охраны, похоже, вообще никогда не дремал.
  Конечно, она не видела и тем более не помнила случайного прохожего. Оставалось только пожать плечами.
  - Хорошо, допустим, что Берг отдал команду и Томберг прыгнул в автобус, или еще как, и поехал в Ригу устранять меня. Чем, как и каким образом я могла им помешать? Что я такого сделала, что показалась опасной? Фотографировали меня здесь, на крыльце полиции. По всей видимости, когда мы уезжали. Кому за двое суток я успела дорогу перебежать?
  В голове Асеньки крутились две абсолютно не связанные друг с другом мысли. Первая требовала немедленно начать выяснять, кто такие эти Берг и Томберг и связаны ли они с кем-нибудь из семейства Таал. Вторая: как Берг узнал, что именно она занимается расследованием? Мало ли по каким причинам блондинка могла сопровождать в Таллинн полковника Вариса?
  Вторую мысль озвучивать она не стала, решив позже поговорить с Юрисом. Зато первую часть требовалось немедленно прояснить.
  - Что мы о них знаем?
  - Да по правде сказать, пока немного. Берг, правда, по молодости пару раз попадал в поле зрения за мошенничество, но оба раза прошел краем как свидетель. Да и давно это было. Что касается Томберга, то вообще ничего нет. Ни разу нигде не засветился, чист, как утренняя заря.
  - Так может, это вовсе не он злодей?
  - Конечно, может. Кроме фотографии у нас вообще ничего нет. Мало ли, вдруг Берг вообще обознался и не ту фотку послал. Хотя надпись, конечно, жесткая.
  - Да уж. И по голове я получила тоже не мягко. Давайте будем исходить из того, что они злодеи. Поскольку, кроме дела Таала, я ничем другим не занималась, надо посмотреть, не связан ли кто-то из них с кем-то из Таалов, будь то Райво, Роберта или Калле.
  Том с Урмасом согласно и почти синхронно кивнули и повернулись каждый к своему компьютеру, готовые искать в ворохе данных все, что может попасться.
  - Что-то голова закружилась. Наверное, воздух нужен. - Асенька подняла руку ко лбу.
  Как и ожидалось, начальник охраны отреагировал мгновенно:
  - Пойдемте, пройдемся. Держитесь, я помогу. - Легко, как пушинку подхватив под локоток, он поднял ее со стула, убедился, что девушка не падает, закутал в куртку и, как ребенку, завязал под подбородком шарф. Шапку надеть не рискнул, просто дал в руки в надежде, что с этим Асенька сама справится. Сам так же быстро по-солдатски оделся и распахнул перед ней дверь. За галантностью не сильно скрывалось намерение в случае чего немедленно подхватить хрупкую девушку и не дать ей упасть. Она натянула шапку и, опершись на уверенную руку Юриса, вышла из кабинета.
  На улице и впрямь дышалось легче.
  - Спасибо. Пройдемся немного?
  - Да уж, конечно, пройдемся. Мне еще твоих обмороков не хватало, госпожа Мартинсоне. С меня за это шеф голову снимет и не посмотрит, что высоко тянуться. Как себя чувствуешь?
  - Нормально в целом. На воздухе хорошо. Да и от чужих ушей подальше тоже неплохо.
  Мужчина согласно кивнул:
  - Я так и понял. Мне сильно не нравится, что тебя сфотографировали. Никто, кроме своих, не мог знать, кто ты такая и зачем приехала. Тут или наши, или эти. - Он выразительно махнул головой в сторону полицейского участка. - Хотя наши вряд ли.
  Тут трудно было не согласиться. Откуда бы взялся здесь, в Таллинне, хоть кто-то из рижского бюро, кроме нее самой и полковника? "Хотя был же еще и водитель", - мелькнула мысль только для того, чтобы немедленно улетучиться: водитель, когда она выходила, открывал ей дверь и фотографировать точно не мог. Оставив где-то в глубоком запаснике разума эту мысль, Асенька аккуратно мотнула головой, обозначая согласие. Собственно, большой дедукции не требовалось. Кто знал, что рижский десант прибыл в Таллинн? Ну сам шеф, конечно. Ну Вечная Жизнь. Водитель. Ну бухгалтерия, возможно, могла догадаться, когда командировочные выписывала. Но так, чтобы на все бюро звонить об их поездке, такого в принципе быть не могло - незачем, да и некому: господам адвокатам точно не до чужих дел, им бы со своими успеть справиться, ибо страждущих и вопиющих о помощи немеряно.
  Значит, Ригу решительно исключаем.
  
  Остается Таллинн. Кто знал? Начальник отдела, с которым господин Варис так тепло откушивал коньячок. Секретарша. Ну и Тоомас с Урмасом, хотя их точно следовало жирно вычеркнуть из списка: уж больно стараются мужики. Возможно, кто-то еще из персонала участка что-то заметил, понял, догадался и стуканул. Но, по совести, сильно вряд ли. Хотя внимательней посмотреть все же нужно.
  Ладно. Пока под подозрением оказываются все же эстонский босс, его секретарша и, возможно, кто-то еще из персонала. Асенька продолжит расследование, а дело Юриса - наблюдать, сопоставлять и оберегать. На том и вернулись в здание.
  
  Глава 8. Джокер
  
  "По дороге зимней, скучной
  Тройка борзая бежит,
  Колокольчик однозвучный
  Утомительно гремит".
  А. С. Пушкин
  Сопроводив Асеньку и убедившись, что эстонские следаки о ней позаботятся, Юрис отбыл в ему одному ведомом направлении.
  Заверив обоих мужчин, что все в порядке и она готова работать, Асенька "потянула за веревочку":
  - Покажите, чего накопали.
  Парни старательно выложили на стол еще теплые от принтера листы. Бумаг было много. Но сколько она ни пыталась хоть как-то приложить одно к другому, общая картина никак не вырисовывалась. Похоже, в этот раз все было пустышкой. Оставалось налить себе чашечку кофе и отдохнуть в ожидании спутника.
  Юрис не заставил себя ждать слишком долго. Тепло попрощавшись с эстонскими полицейскими, они двинулись в сторону Риги.
  - Я тут навестил кое-кого.
  Даже очень молчаливый человек не способен молчать три часа пути, если рядом есть свободные уши. Асенька с детства знала, мальчишки всегда на этом прокалывались. Будешь выспрашивать, никогда ничего не расскажет, а посидишь рядышком молча, и - фокус-покус - сам все выложит.
  Гиперответственный начальник охраны продержался всего-то каких полчаса. Теперь осталось слегка поддержать разговор:
  - Да? И кого же?
  - Да тут, служили когда-то вместе...
  В общем еще до границы Юрис окончательно раскололся. Оказывается, он уже заранее созвонился, договорился и, мало этого, еще и согласовал с шефом расходы на наружное наблюдение. А в самом деле, отчего бы не использовать связи, если они есть?
  Словом, оказалось, что сослуживец организовал, ни много ни мало, а детективное агентство. И по старой дружбе, да и чего скрывать, за гонорар шефа, категорически не согласного с тем, что на его сотрудника кто-то позволил себе напасть, взялся проследить пути-дороги таллиннского отделения полиции, не ведет ли кто из сотрудников к злоумышленнику.
  Если честно, Асенька даже не предполагала, что шеф так болезненно воспримет это нападение, о котором ей напоминала легкая головная боль и еще не до конца зажившая ссадина на затылке. Это было одновременно и приятно, и в то же время обязывающе: от такого шефа в случае чего нельзя просто уволиться. Это как с семьей: ты свой - и все тут!
  Что же. Оставалось принять информацию к сведению.
  Юрис, высказавшись, замолчал окончательно, и девушка, пригревшись в теплой машине, задремала. Шипованные колеса уверенно держали дорогу, машина плавно и скоро мчалась сквозь заснеженный лес, Асенька то проваливалась в сон, то сквозь полудрему к ней пробивались фрагменты знакомых мелодий из радиоприемника.
  Сон прервался внезапно.
  Она выпрямилась так резко, что Юрис на всякий случай приготовился тормозить, если пассажирке вдруг стало нехорошо. Нет, физически Асенька чувствовала себя вполне неплохо. Но команда "Стойте!" заставила водителя вздрогнуть.
  - Не могу, мы на трассе. Съезда дождетесь? Что случилось?
  В боковом зеркальце где-то вдали светили фары держащего дистанцию автомобиля. Съезжать - она и сама уже сообразила - было и впрямь некуда. Грейдер, или как там называется эта машина, смел весь снег с проезжей части к обочинам, лишая водителей любого пространства для маневра. Ни тебе обгона, ни остановки. Следуй вперед со скоростью потока до ближайшей развилки или куда там тебе надо. Езжай прямо и не сворачивай.
  - Нам обратно нужно. К этому вашему сослуживцу. Я поняла, что нам нужно искать!
  Все-таки начальник охраны умел "держать лицо". Он только тихонько хмыкнул и ткнул пальцем в мобильник, вызывая к жизни навигатор. Дорога к дому явно откладывалась.
  Вскоре они уже мчались в противоположную сторону. А Евгений, которому Юрис успел позвонить с дороги, ехал им навстречу. Договорились, что городок под названием Марьямаа в шестидесяти километрах от Таллинна вполне хорошее место для встречи. Тем более что в местном кафе, по словам сослуживца, вполне прилично можно пообедать.
  Уже через час все трое сидели за столиком.
  Евгений оказался таким же огромным - косая сажень в плечах, - как и начальник охраны. Он вежливо подержал утонувшую в его громадной лапище Асенькину ладошку и галантно помог устроиться за столиком и сделать заказ. После чего оба мужчины вежливо, но очень внимательно уставились на девушку, заставившую их проделать весьма немалый путь ради достаточно сомнительного удовольствия пообедать солянкой и котлетами, пусть даже домашними, как значилось в меню.
  Миниатюрная блондинка рядом с двумя викингами смотрелась совсем цыпленком. Ей пришлось напрячься, чтобы не ощущать неловкости. Но она прямо печенкой чувствовала, что нащупала верное направление, в котором нужно непременно попробовать копать.
  - Извините, Евгений! Я понимаю, что в ваши планы не входило сегодняшнее путешествие. Но я знаю, что права. И в то же время опасаюсь высказывать свою догадку в таллиннской полиции - вдруг там и впрямь есть утечка. Я подумала, что вы можете чуть сузить поиск "крота", если пойдете к нему с двух сторон.
  - Что вы имеете в виду?
  Оба мужчины склонились над крошечной блондинкой. Со стороны это, наверное, выглядело забавным, но Асенька решила пока об этом не думать.
  - Смотрите.
  Она придвинула к себе корзинку, в которой, как солдаты на параде, стояли солонка, перечница и стаканчик с зубочистками:
  - Вот полицейский участок. - Солонка заняла место на столе. - А вот сотрудники. - Рядом с солонкой, блестя целлофановыми обертками, рассыпалась гроздь зубочисток. - Вот это - злоумышленники. Вот их главарь. - Теперь корзинку покинула перечница. - А вот его люди. -
  Теперь часть зубочисток обосновалась возле перечницы. - Вы должны найти пересечения между этими группами, кто с кем пересекается. Но может быть, недостаточно доказать пересечение, если, например, двое одновременно ехали в одном автобусе. Или покупали продукты в одном супермаркете. Это же может быть и простой случайностью. Конечно, у нас есть Берг и Томберг - неизвестно, куда они нас приведут. Но пока там пусто. - Мужчины кивнули. - Я подумала, что мы упустили одно очень важное обстоятельство: болезнь Кайсы.
  - Что вы имеете в виду?
  - Смотрите, мне только сейчас пришло в голову: вся история началась после того, как Кайса серьезно заболела. Поскольку она весь последний год моталась по больницам, мы решили, что она слишком занята собой, и сбросили ее со счетов. А если зря? Мы ведь ничего о ней не знаем. Может быть, она обеспокоена будущим старших детей и старается, как умеет, их обеспечить. А может быть, кто-то оказался рядом, подставил ей плечо, на котором она поплакалась и рассказала о богатеньком первом муже. Мало ли кто мог оказаться с ней рядом в больнице. Проверите? Вдруг в этой ниточке кто-то из этих "зубочисток" окажется.
  Мужчины переглянулись.
  - Хм, я понял, почему ваш шеф так вами дорожит. - Евгений с уважением посмотрел на девушку. - Обязательно проверим вашу версию. Действительно, мало ли шакалов питаются падалью.
  После чего они отдали должное солянке и котлетам.
  А к вечеру начальник охраны передал утомленную барышню с рук на руки Рихарду.
  
  Глава 9. Самаритяне
  
  "Узнав истолкование, ты подивишься, потому что слово
  "самаритянин" означает "страж", таково его значение.
   Кто страж, как не Тот, о Ком сказано: Хранит Господь младенцев (Пс.114:6)?".
   Амвросий Медиоланский, свт. Толкование на Евангелие от Луки. Книга седьмая //
   Собрание творений. Т. 8., ч. 2.
  Утром госпожа Мартинсоне изложила свою новую догадку шефу, который остался более чем доволен ее дедуктивными способностями. И даже пообещал выделить дополнительное финансирование для детективного агентства. Правда, в Асеньке крепла уверенность, что в итоге все финансовые затраты лягут на клиента, что будет, безусловно, честно и правильно. Все их старания - только в его пользу.
  Два дня прошли без особых новостей.
  Асенька честно перебирала эстонские трофеи, которыми ее снабдили Том с Урмасом, и вяло отбивалась от господ адвокатов, обеспокоенных скорым судом. Она ждала, что скажет эстонский детектив.
  Звонок, тем не менее, раздался неожиданно.
  - Здравствуйте, госпожа Мартинсоне! - Голос немедленно напомнил тепло громадной ручищи в кафе крохотного эстонского городка.
  - Здравствуйте, Евгений!
  Почему-то детектив не захотел представляться по фамилии, ограничившись только именем. Возможно, скрытность из профессии перекочевала в его повседневную жизнь и привычки.
  - У вас есть новости?
  - Есть, да еще и какие! Я вам все файлы в хранилку сбросил и ссылку только что на почту послал. До вечера скачать успеете? Я долго даже с паролем в облаке держать не хочу.
  Похоже, догадка о скрытности оказалась верной.
  - Конечно, я прямо сейчас загружу.
  Начальник охраны уже давно, задолго до прихода обоих Мартинсонов, позаботился о компьютерной безопасности. Конечно, компьютеры господ адвокатов никакая полиция не имела права изымать или арестовывать по закону. Но ведь и кроме полиции есть всякие разные "люди добрые", Асенька совсем недавно и сама баловалась хакерством. Именно поэтому никто не имел права хранить что бы то ни было в памяти компа. Приглашенный специалист отверг и облачные сервисы как недостаточно безопасные: мало ли кто в это облако влезет и для чего. Поэтому шеф давно раскошелился на собственный удаленный жесткий сервер, где у каждого была собственная папка для всех материалов. Где хранилась эта волшебная коробочка, никто из господ адвокатов, равно как и секретари и бухгалтеры, даже не догадывался, да и пароли для каждого пользователя менялись с почти параноидальной частотой. Однако девушка полностью поддерживала этот режим секретности: любая утечка могла дорого обойтись как клиентам, так и репутации адвокатского бюро.
  А потому проворные пальцы быстро прогнали курсор, пробежались по нужным папкам, набрали коды, и - вуаля - весь накопанный детективом материал красиво улегся в директорию под названием "Райво". Операция заняла меньше минуты. Проверив, что загрузка прошла корректно и пакет успешно распаковывается, она подтвердила получение:
  - Все, я скачала, можете закрывать доступ.
  В динамике послышался облегченный вздох:
  - Да вы еще и компьютерный гений!
  Асенька понимала, что собеседник пытается шутливо польстить, но не стала разглашать свое хакерское прошлое.
  - Спасибо, просто быстро учусь. Хотите что-то добавить?
  - Нет, все снято и написано. Изучайте, госпожа Мартинсоне. Если будут вопросы, смело звоните. А я поеду сменю напарника, не хочу снимать наблюдение, думаю, на этом еще интересное не закончилось.
  И госпожа Мартинсоне принялась изучать.
  Большую часть материалов составляли видеофайлы.
  Детективы, по ходу, свое дело знали туго.
  Кайса, как оказалось, просто так дома не сидела. Ежедневно с утра она при помощи заезжавшего за ней молодого человека усаживалась в его машину и отправлялась в больницу. То ли это были какие-то анализы, то ли процедуры, но поездки повторялись ежеутренне. Машина каждый раз была одна и та же, но водителей оказалось двое - приезжал то один, то другой. Несложная проверка детективного агентства показала, что автомобиль числится за местным обществом волонтеров - что-то вроде бедных самаритян.
  Что-то такое из детства вертелось в голове, куда-то мама звонила, помогая соседке с больным мужем, которого регулярно нужно было возить на какие-то процедуры. Обычно они как-то справлялись сами, несколько раз папа помогал по-соседски. Но что-то крутилось в голове, имело смысл узнать историю получше.
  - Мама, привет, у вас все в порядке? Я тут на минуточку с вопросом, - набрала она номер.
  Привычно прослушав все мамины соображения о том, как часто приличная дочь должна докладывать маме о своем здоровье, она все же вклинилась со своей темой: - Кстати о здоровье. Помнишь, когда дядю Гунара нужно было на процедуры везти, вы с тетей Ингой куда звонили?
  Все-таки мамина память была верхом совершенства. По первому требованию она выдавала всевозможные факты, правда, чаще всего в собственной авторской интерпретации. Но с этим, как с неизбежностью, приходилось мириться.
  - А, это тогда, когда у них зять загулял?
  Так Асенька узнала, что, оказывается, за дядей Гунаром приезжал именно зять. Монолог продолжался:
  - Да, Инга тогда совсем голову потеряла. А Роман ведь не обязан всех соседей каждый день куда-то возить. Пришлось научить ее пользоваться услугами специальных служб. "Скорая" должна в таких случаях приезжать. Но они тоже заняты, а там на диализ расписание жесткое, хорошо, что удалось с самаритянами договориться.
  - Самаритяне?
  Разговор свернул в предложенное русло.
  - Ну да, помощь благотворительная. Их американцы спонсируют, и они здесь помогают больным и немощным. Помнишь, как в Библии "добрый самаритянин"? Ну вот они тоже добрые и помогают.
  Асенька отметила себе на листочке "узнать про самаритян".
  Прослушав всю историю про дядю Гунара, который наконец-то получил новую почку, она вернулась к расследованию. Оказалось, что Евгений уже прошерстил эстонские волонтерские общества, в приложенной записке значилось, что автомобиль стоит на балансе какого-то фонда с непроизносимым названием. И эти ребята действительно действуют из совершенно гуманитарных соображений, помогая больной женщине. Однако сбрасывать их со счетов Асенька не спешила, обозначив для себя их "Вова один" и "Вова два" от слова "водитель".
  Она продолжала просматривать видео.
  Кроме водителей квартиру Кайсы два раза в неделю навещала женщина, про которую было сказано кратко: "социалка, уборка" - социальная служба приставила к семье оплачиваемого государством социального помощника.
  Долго, кроме Роберты, Калле, младших детей и время от времени появлявшихся их отцов, никто не показывался. Затем показалась Роберта за руку с молодым человеком. В дом он не заходил, попрощались у подъезда. Собственно, ничего удивительного, в этом возрасте было бы странным не иметь ухажера.
  Асенька продолжала смотреть, недоумевая, что такого интересного могли увидеть ребята Евгения, о чем он говорил, когда торопился продолжать наблюдение.
  Что-то такое вроде бы царапнуло взгляд, но что именно, понять не получалось. Пришлось включить повторный просмотр.
  В этот раз глаз, что называется, зацепился за ухажера, который вопреки ожиданиям не свернул, как обычно, за угол, а пошел вдоль улицы, прямо мимо машины наблюдателей. Насколько удалось увидеть, прямо за ней припарковался автомобиль, в который и сел молодой человек. В сущности, ничего невероятного в этом не было - мало ли кто и друзей-знакомых-родственников мог заехать за парнем. Но поинтересоваться все же хотелось.
  - Евгений, здравствуйте. Вот то вчерашнее видео, где парень Роберты садится в автомобиль. Может быть, вам удалось машину пробить? Не знаете, кто его подвозил?
  - Ну, вы даете! Я и то не сразу сообразил. - Детектив восхитился искренне, по голосу чувствовалось.
  - Так что, знаете?
  - Знаем, конечно. Тоже, небось, мышей ловить умеем. Ухажер у нас - Иммо Ранд, двадцать два года, студент-медик. А приезжал за ним Артур Март, тоже студент, тоже медик. И по совместительству угадайте, кто?
  - Самаритянин? - Асенька не успела прикусить язычок, и слово само вырвалось.
  В трубке послышалось довольное хмыканье:
  - В корень зрите, барышня. Называются иначе, но суть та же. Мало того, этот Март волонтерит у этих самых, как вы говорите, "самаритян". Водитель-санитар, между прочим.
  Кажется, у них появилась первая настоящая зацепка. Главным было, во-первых, не спугнуть ни удачу, ни этих самых водителей-самаритян, во-вторых, не ошибиться. Похоже, тут они с Евгением были полностью солидарны. Кроме наблюдения Асенька попросила детектива поподробнее покопаться в контактах и водителя Артура, и ухажера Иммо.
  
  Глава 10. Трудно быть мужем
  
  "Жениться совсем не трудно, трудно быть женатым".
  М. Унамуно
  Бульонный кубик, пельмени, вермишель, сушеная зелень из пачки... Пельменный суп - чем не ужин на скорую руку?
  Рихарду пришлось резко восстановить свои навыки холостяцкой жизни. Ибо это расследование захватило Асеньку полностью. Ни о чем другом у нее думать просто не получалось. Больно было смотреть на осунувшуюся, с синими тенями под глазами жену, с утра до ночи созерцающую доски с прикрепленными к ним фотографиями и рисующую на бумаге в клеточку какие-то только ей понятные схемы и стрелочки. Вечерами он с трудом уводил ее домой, пытался кормить и укладывать спать.
  Но одно дело - стараться, другое - как получается. Не то чтобы он совсем не умел готовить - в конце концов, невеликая проблема купить готовые полуфабрикаты и прочитать инструкцию по приготовлению. Он жарил купаты, шашлык, делал голубцы... Просто сегодня выдался уж очень тяжелый суд. В конце концов, он тоже устал за эту неделю. Не от работы, конечно. И даже не от необходимости готовить или что-то делать по дому - это всегда пожалуйста, ни разу не проблема. Хоть каждый день! Но вот как быть, когда ты стараешься-стараешься, а любимая жена, как вон сейчас, лениво болтает в тарелке ложкой и даже не пытается как следует поесть. И так всю неделю. Если бы только она, как раньше, щебетала за столом, он был бы на седьмом небе от счастья. Ну и, конечно, постель - тоже не последнее место для счастливой семейной жизни. Как мужчина он признавал за женой право на недомогания, усталость там и всякое такое. Это нормально, и это можно пережить. Но вот пережить, что рядом с тобой ложится в кровать бледная тень любимой жены, вся настолько в своих мыслях, что вздрагивает от любого прикосновения - та еще задачка. Умом-то он прекрасно понимал, что происходит: перед некоторыми судебными слушаниями тоже приходилось делать усилие, чтобы выгнать из головы мысли и заснуть. Но там рядом была Асенька, нежная, чуткая, понимающая. А сейчас? Любовь и чувство долга ясно диктовали образ действий: заботиться, помогать и содействовать. И он очень старался. По крайней мере, накормить, уложить и надеяться, что его гениальная женушка распутает это совершенно невозможное дело.
  Когда он проснулся, жены рядом уже не было. Как и следовало ожидать, она, примостившись за письменным столом, снова рисовала свои квадратики со стрелочками. Вчера и позавчера творилось то же самое: он находил ее, замерзшую, как ледышка, сидящую в одной ночной рубашке над своим "кроссвордом". Опасаясь простуды, взял за правило с вечера надевать ей шерстяные носочки и класть на стул теплый халат, обычно висевший в ванной.
  Сегодня адвокатская предусмотрительность сработала: носочки были, теплый халат - тоже. И, о чудо! - перед женой стояла уже пустая чашка из-под кофе. Похоже, она все-таки возвращалась к нормальной жизни. Глядишь - раскроет дело.
  Обнадеженный, Рихард поцеловал теплую, вкусно пахнущую жену и отправился делать завтрак.
  Жизнь определенно менялась к лучшему: Асенька съела всю яичницу и теперь приканчивала вторую чашку кофе вприкуску с сыром. Правда, при этом она не отрывалась от своих бумаг, но выглядело это как-то по-другому. Похоже, до чего-то ей удалось додуматься. Если да, то Рихард старался не зря. Ему очень хотелось так думать, но от расспросов он пока воздержался.
  В офис они приехали рано. Однако, к удивлению молодого адвоката, первыми не были: Вита уже заняла свой пост, словно никуда не уходила.
  - Доброе утро. Шеф во сколько будет?
  Вита бросила быстрый взгляд на девушку и, сделав какие-то собственные выводы, сообщила:
  - Думаю, в течение часа появится. Имей в виду, вторая половина дня у него занята. Так что хватай его, как только приедет.
  - Вы мне скажете?
  Вечная Жизнь кивнула. И тихонько переглянулась с Рихардом.
  Скоро коридор наполнился жизнью: господа адвокаты прибывали на рабочие места, разбирали пришедшую с утра почту с судебными решениями, варили кофе. Какой-то ранний клиент эмоционально вопил в приемной. Словом, обычное адвокатское утро.
  Асенька не услышала, как приехал шеф, и вздрогнула, когда Вита без стука открыла дверь в ее кабинет:
  - Готова? Хватай шефа, пока никуда не ушел!
  Отвыкшие за неделю господа адвокаты с интересом смотрели вслед девушке, уверенно цокающей каблучками по коридору туда, где вдали от офисной суеты расположился кабинет шефа.
  Где-то через полчаса под взглядами адвокатов по коридору едва ли не строевым шагом промчался полковник Варис, явно спешно вызванный начальством. Еще чуть позже двое практикантов выкатили из Асенькиного кабинета доски с фотографиями и тоже покатили в конец коридора, сопровождаемые секретаршей, предусмотрительно несущей поднос с кофе, чашками, сливками и вазочкой конфет и печенюшек.
  Господа адвокаты сегодня не торопились закрывать двери в свои кабинеты: всем хотелось узнать, как и куда продвигается дело подозреваемого эстонца, доставшееся "сладкой парочке" - помощнику адвоката Рихарду и начальнику отдела специальных расследований, субтильной блондиночке с очаровательными ножками. Даже эмоциональный клиент в одной из переговорных комнат притих, словно почувствовал общее настроение.
  Ждать пришлось долго.
  По крайней мере, пару часов по коридору больше никто не шел. Затем в комнату заглянула Вита с информацией:
  - Рихард, быстро к шефу!
  "Так, наверное, чувствуют себя модели на подиуме", - думал молодой адвокат, преодолевая этот бесконечный коридор под взглядами любопытных коллег.
  - Двери закрывай! - Это было единственным, что донеслось до сотрудников, заинтригованных происходящим.
  Впрочем, шеф выглядел очень довольным, и волноваться сверх меры не следовало.
  - Добрый день. - Рихард кивком адресовал приветствие в том числе и полковнику.
  - Действительно, добрый. Впрочем, пока не для тебя - тебе сейчас еще пахать и пахать.
  Шеф открыл стоявший в углу сейф и вытащил из него стопочку пятидесятиевровых купюр. Что-то прикинув, отсчитал шесть бумажек, подумал немного, но, ничего не добавив, отправил остальное обратно на хранение.
  - Вот, держи, Мартинсонс. Это тебе на накладные расходы. - Не дав молодому человеку открыть рта, босс продолжил: - Берешь сейчас свою жену и везешь ее обедать в хороший ресторан. А то она у тебя за неделю совсем синепупой стала, смотреть страшно.
  Асенька попыталась что-то возмущенно пискнуть, но протест был немедленно подавлен командным тоном:
  - И никакого баловства с вегетарианством - мясо, рыбу там чтобы ела как следует. А то, небось, пока сидела и думала, он тебя одними пельменями кормил. - Рихард едва не поперхнулся от такой догадливости. - Да, а после обеда - в спа. Госпожа Вита уже договаривается.
  - Но у меня даже купальника нет. - Асенька все еще пыталась протестовать.
  - И не надо тебе никакого купальника, будет вам спа отдельное, только для двоих. Полотенца, халат и тапочки выдадут. В бане там, в сауне или где еще сидеть без плавок здоровее. Ну и в бассейне вдвоем поплаваете. На всякие процедуры-масочки халат наденешь, а на массаже он снова не нужен. И не спорь, давай! А то едва не уморила себя. - И снова Рихарду: - Смотри, чтобы она у тебя поела, как следует, наплавалась там и все такое. Не вздумай экономить, замучай ее так, чтобы с ног валилась. Потом опять кормить - и спать. Секс - на ваше усмотрение, если сил хватит.
  Супруги, как по команде, залились краской.
  - Нечего краснеть, дело житейское, - подал голос вольготно раскинувшийся в кресле полковник. - Небось забывать уже стали, как это делается.
  Возразить этому напору ни Рихард, ни Асенька не решились.
  - Твоя задача: укатать девчонку так, чтобы спала у тебя без задних ног. Пусть силы восстанавливает, они ей завтра пригодятся. Впрочем, тебе тоже. Правда, если бы не госпожа Мартинсоне, не видать тебе никаких спа, как своих ушей, я бы на тебя деньги не тратил. Считай, что ты на работе. И завтра никакой явки ни свет, ни заря - привезешь ее к десяти, свежую, как персик. Исполняй. И чеки не забудь взять, госпоже Вите отдашь.
  Такую задачу перед молодым помощником адвоката еще никогда не ставили. Впрочем, для споров не нашлось бы ни одного резона, жена и впрямь выглядела не лучшим образом.
  Он взял со стола деньги, подхватил под руку притихшую Асеньку и пошел к Вечной Жизни, о чем-то старательно договаривающейся по телефону, закрывшись в подсобке от чужих ушей. Собственно, им обоим было предельно ясно: ни о деньгах, ни о способе "реабилитации" остальным сотрудникам во избежание неприятностей знать не следовало. Другое дело - госпожа Вита. Правая рука шефа знала все. Но от нее никто никогда не слышал ничего более секретного, чем рецепт засолки огурцов.
  Подождав у стойки, пока она закончит переговоры, молодой человек получил распечатанный бланк, где черным по белому значилось, что спа-салон предоставляет в закрытое пользование на двух человек свои услуги аж на целых четыре часа - от и до.
  - Вот, держи инструкцию. - Голос личной помощницы удовлетворил любопытство, державшее с утра в напряжении весь офис.
  Дают инструкцию - все понятно, посылают с поручением - ничего интересного. А то, что молодые Мартинсоны покидают офис вместе, тоже ничего не значит - в конце концов, семья и есть семья. Господа адвокаты снова принялись за работу.
  Супруги вышли из офиса.
  - Ты на меня не сердись, что ничего не рассказываю, - завтра все узнаешь. - Асенька явно чувствовала себя неловко. - Полковник обещал проверить мои догадки.
  Рихард, счастливый от одной мысли, что, по крайней мере, до завтра к нему возвращается прежняя Асенька, только молча сграбастал ее в охапку, прежде чем усадить в автомобиль.
  Еще раз глянув в бумаги, врученные Витой, он обнаружил несколько распечаток сайтов ресторанов. В глаза бросился Beef Eater's, в котором, по отзывам, готовили очень вкусное мясо.
  Денег и времени вполне хватало - они отправились обедать.
  Выговорившись шефу, Асенька наконец-то отодвинула от себя проблему и теперь развлекалась, как ребенок. Заказав разные блюда, они угощали друг друга со своих тарелок. Баклажаны под сыром, филе-миньон, стейк, а на закуску безалкогольный глинтвейн с десертом оказались выше всяческих похвал.
  - Сейчас спою, - пошутил Рихард, выдав фразу из старого мультфильма.
  - Хором споем, - не осталась в долгу девушка.
  Они, как прежде, сидели, взявшись за руки, и чувствовали себя очень счастливыми.
  Вдруг Рихард спохватился, что наступает время для спа. По правде говоря, он плохо представлял себе, как будет плавать в бассейне, сверкая причинным местом. Но Асеньку, похоже, такая мелочь не смущала. Ей обещали "закрытое" посещение, и все тут. Припарковавшись и прихватив волшебную распечатку от Виты, пара поднялась по ступенькам ко входу.
  - У нас закрыто - частное резервирование, - с порога предупредила девушка на ресепшен.
  - Мы в курсе - боюсь, это для нас. - Рихард протянул барышне купон.
  С сомнением оглядев обоих: точно ли для этой молодежи резервировала место солидная, судя по голосу, дама из солидного адвокатского бюро, администратор выдвинула последний аргумент:
  - У нас оплата вперед.
  Асенька с удовольствием наблюдала, как любимый муж небрежно, словно всю жизнь только этим и занимался, добывает из кошелька купюры и небрежно опускает их на стойку:
  - Я попрошу у вас чек строгой отчетности. Реквизиты нужны?
  Реквизиты, как оказалось, имелись. Похоже, это спа не впервые принимало клиентов по заказу адвокатского бюро. Девушка мгновенно завершила финансовый вопрос и, предложив гостям следовать за ней, направилась в глубь помещения к раздевалкам.
  Обещанные тапочки, полотенца и халаты уже ждали. Ждала и - едва они, все в белом, вышли после душа во внутренние помещения - еще одна, уже более солидная дама. Выбрав в качестве основной мишени Асеньку, она незамедлительно озвучила ей все, что входит в их резервирование: сауна, хамам, криогенная или русская баня, бассейн с каскадами, джакузи, аромотерапия, а также всевозможные спа-процедуры и массаж для двоих на выбор. Звучало очень заманчиво, но непонятно. До сих пор никто из супругов ни разу не бывал в такой роскоши.
  - А что вы посоветуете? - Асенька не стеснялась своего незнания.
  Чопорная дама смилостивилась, и после короткого обсуждения выбор был сделан. Дама предусмотрительно вышла, назначив время начала процедур. Теперь нужно было скидывать халаты - и вперед, в бани и бассейны.
  За два часа они умудрились отметиться и в хамаме, и в сауне, поваляться в джакузи. А также вдоволь наплаваться в бассейне. Плавал, правда, в основном Рихард. Асенька предпочитала нежиться под струями каскада или отсиживаться в лоханке с пузырьками. Когда через пару часов дама зашла за ними, чтобы проводить в помещения для массажа, они уже устали достаточно, чтобы с удовольствием улечься на кушетку и отдаться в умелые руки специалистов. Теперь Асенька понимала, почему женщины стремятся в спа: по каждой мышце, по каждой жилочке прошлись умелые руки массажиста. Она лежала с закрытыми глазами и только слышала, как где-то рядом блаженно покряхтывает муж, с которым работала та самая дама.
  Их чем-то мазали, растирали, разминали, укутывали, снова намазывали. В какой-то момент, завернув в кокон, оставляющий снаружи только голову, Асеньке на лицо нанесли какую-то вкусно пахнущую маску. Под расслабляющие звуки неизвестного музыкального инструмента массажист точеными движениями принялся массировать кожу головы. Тут она и уснула. Проснулась только тогда, когда с лица нежными движениями стали собирать маску.
  Рихард, к слову, тоже, кажется, вздремнул. Но ответственность перевесила - все-таки он здесь не просто так, а на работе. Поэтому по окончании дивного сеанса он снова поволок любимую есть.
  До дома супруги добрались поздно, сытые и уставшие настолько, что, казалось, голову на подушку - и до утра. Однако молодость и гормоны перевесили, заняв некоторое время между подушкой и сном. Перед тем, как вырубиться, ответственный помощник адвоката убедился, что жена дрыхнет без задних ног. Затем поставил будильник, чтобы не проспать к назначенному шефом времени, и тоже уснул.
  
  Глава 11. Игры разума
  
  "У жизни нет жанра.
  Это роман ужасов с элементами мелодрамы, трагедии,
  комедии, научно-фантастического ковбойского детектива
  плюс немного порнографии - если, конечно, вам повезет".
  Алан Мур
  Все-таки игры разума творят чудеса.
  Еще недавно страдавшая бессонницей, рассеянная и совершенно замученная расследованием, сегодня Асенька выглядела совершенной красавицей. Конечно, и спа, и то, что в нее удалось запихать нормальное количество хорошей еды, и секс - Рихард точно знал, что удовольствие получили оба, - сыграли свою роль. Но главным все же было то, что разум нашел решение. Остальное, и то, что шеф с этим решением согласился, и весь вчерашний день явились приятным, очень приятным дополнением к личной победе девушки.
  Рихард любовался ею, пока она крутилась перед зеркалом, прихорашиваясь перед выходом. Он чертовски гордился женой.
  Без копеек десять, как велено, супруги Мартинсоны явились в офис.
  - Быстро раздевайтесь и оба - в конференц-зал. - Вита, как всегда, была начеку. - Шеф ждет.
  Конференц-залом именовалось самое большое помещение бюро с громадным овальным столом, за которым свободно размещалось двадцать, а то и больше человек. Похоже, шеф пригласил на собрание немало народу.
  Как и вчера, все двери в адвокатские кабинеты стояли распахнутыми настежь, интрига так и витала в воздухе. Вскоре стук каблучков известил всех, что развязка истории приближается.
  Первым, что бросилось в глаза, были те самые доски с фотографиями, которые неделю созерцала юная аналитик. И, конечно, люди. Вокруг стола уже сидела целая толпа народу. Кроме шефа и полковника здесь присутствовал подозреваемый Райво Таал, рядом с которым предусмотрительно пустовало место для его адвоката, которое Рихард немедленно занял. Разумеется, местный следователь со скептично поджатыми губами. С удивлением Асенька обнаружила шефа таллиннского отделения полиции в сопровождении Тома и Урмаса, а также частного детектива Евгения, рядом с которым сидела вся эстонская семья Таала: Кайса, Роберта и Калле, чувствовавшие себя явно не в своей тарелке. Кроме того, присутствовала целая толпа незнакомых мужчин в штатском и в полицейской форме - латвийской, эстонской, а также какой-то еще.
  И перед всей этой толпой ей предстояло рассказывать все то, что вчера они так старательно отрепетировали с шефом. Мысль "Хоть бы предупредил" немедленно перечеркнула другая: "А предупредил бы, так опять ночь не спала бы".
  Ай, ладно! Делай что должно, и будь, что будет!
  Она, как в школе перед экзаменом, выбросила из головы все лишние мысли, откинула с лица прядку волос и решительно подошла к знакомым до последней кнопки стендам с фотографиями. Если что, шеф и полковник не дадут ее в обиду.
  Был еще, конечно, вопрос: на каком языке говорить. Начать решила на русском. Если кто-то не поймет, перейдем на английский.
  - Итак, - раздался звонкий, легко долетавший до раскрытых дверей адвокатских кабинетов и до ушей их обитателей голос, - начнем с самого начала.
  Она осмотрела присутствующих, всем ли понятно. Трудности возникли только у Роберты и Калле, но Евгений - эстонский детектив - немедленно пристроился рядом и начал переводить. Очень хорошо, теперь можно не отвлекаться.
  За начало событий девушка приняла время, когда заболела Кайса - первая жена господина Таала. Эта идея не встретила понимания присутствующих: некоторые не постеснялись состроить "козью морду", продемонстрировав свое отношение к блондинкам в профессии.
  Однако шеф немедленно ввел дисциплину: "Минуточку внимания, господа" - вкупе с ударом судейского молотка. Судейский молоток, как мантии и все такое, был приобретен специально для оказания дисциплинарного воздействия. Удивительно, но никто не пытался оспорить уместность использования молотка адвокатом. Сам факт нахождения на столе грозного атрибута уже вызывал пиетет. Впрочем, шеф сам по себе вызывал куда больший пиетет, переходящий в трепет. Недаром частыми гостями в его кабинете бывали - с неофициальными визитами, разумеется, - мэры городов, депутаты и прочие власть имущие. Видимо, что-то такое он знал и умел. И при необходимости не стеснялся демонстрировать как свои сильные стороны, так и своих коллег.
  - Приношу извинения от лица собравшихся, продолжайте, госпожа Мартинсоне.
  - Спасибо. - Асенька с достоинством кивнула в ответ. - Итак, возьмем как начало инцидента болезнь госпожи Кайсы. - Перед присутствующими развернулась история болезни женщины, а также время визитов к различным врачам. - - А вот теперь смотрите. Вот здесь после многочисленных анализов и консультаций с различными специалистами Кайса попадает к уважаемому доктору Абелу. И доктор берется ей помочь. Я не ошибаюсь?
  Доктору, сидевшему рядом с попавшей в поле зрения следствия пациенткой, ничего не оставалось, как кивнуть.
  - Спасибо, доктор. А скажите, пожалуйста, сколько стоят ваши услуги? Нет-нет, не весь прейскурант, только то, что необходимо было заплатить за ваше текущее вмешательство, озвучьте, пожалуйста.
  Доктор озвучил.
  Присутствующие, услышав сумму, приблизительно равную стоимости внедорожника топовой модели, оживились. Весь скептицизм куда-то улетучился. Даже если это и не имело отношения к преступлению, конские цены эстонского доктора тянули по крайней мере на хорошую скандальную историю.
  Сумма, вероятно, была новостью и для Роберты с Калле. Во всяком случае, уставились они оба на мать с неподдельным изумлением.
  - Госпожа Таал, я знаю, что вы оплатили счет доктора Абела. Откуда вы взяли столь внушительную сумму?
  Кайса ненавидящим взглядом мазнула по лицу бывшего мужа:
  - Он дал.
  - Мама, ты же говорила! - Восклицание сорвалось и затухло у брата с сестрой одновременно.
  - Я знаю, что я говорила. - Кайса смотрела в стол.
  - С вашего позволения, я поясню для присутствующих. Госпожа Таал вводила Роберту Таал и Калле Таал в заблуждение, утверждая, что их отец не участвует в воспитании. Хотя на протяжении всех лет после развода господин Таал ежемесячно переводил весьма внушительные суммы денег на содержание детей, а также отдельно оплачивал поездки в международный лагерь для Роберты и штрафы за нарушения Калле. Кроме того, когда госпожа Таал заболела, он оплатил счет доктора Абела за ее лечение.
  - Если бы он! - Если бы могла, Кайса плевалась бы ядом. - Эта, жена его нынешняя, оплатила. Небось, женился по расчету на богатенькой.
  Райво попытался было ответить, но не смог, попросту задохнулся от возмущения.
  - Напрасно вы так. Я внимательно изучила все счета господина Таала. Именно в тот момент у него действительно не хватало средств на столь дорогостоящую оплату медицинских услуг. Накануне он вложил средства в очередную сделку и не успел ее завершить. Виктории пришлось взять кредит под залог своего салона красоты, чтобы оплатить ваше лечение. Кредит господин Таал закрыл своими средствами через два месяца, после завершения сделки.
  Теперь призывать к вниманию собравшихся вокруг овального стола не приходилось: деньги и скандал - что может быть интереснее?
  Асенька тряхнула головой, стройные ножки топнули каблучками:
  - Продолжим. Господин доктор Абел, скажите, пожалуйста, кто кроме вас знает, откуда поступают к вам деньги?
  Длинное лицо эстонца вытянулось и стало еще длиннее. Он сопровождал пациентку и предполагал, что все вопросы будут касаться его профессиональных обязанностей и заключений. Но денег? Доктор был шокирован:
  - Бухгалтер, разумеется, кто же еще! Я все налоги честно плачу. - Он оскорбленно поджал губы.
  - Разумеется, бухгалтер. И налоговый инспектор, который проверяет отчеты. А скажите, доктор, - Асенька держалась предельно вежливо, - ваш бухгалтер обслуживает только вас или у нее есть другие клиенты?
  Выяснилось, что услугами финансового специалиста пользуются все доктора клиники, открывшие кабинеты частной практики. Бизнес-модель руководства клиники описывалась несложным слоганом "Каждый сам за себя" и ограничивалась сдачей в аренду кабинетов и организацией регистратуры. Зарплаты специалистов его не волновали.
  В подтверждение слов доктора Асенька вывела на экран распечатку, предоставленную детективным агентством. Доктор, поняв, что его пока ни в чем не подозревают, сменил гнев на милость и с интересом уставился на экран.
  Бухгалтер оказалась сотрудником аутсорсинговой компании, обслуживающей не только эту клинику, но и еще несколько. Некоторые из присутствующих принялись корябать что-то в своих блокнотах. Асенька подозревала, что фамилия бухгалтера и название компании до сих пор в поле зрения ни одного из следователей не попадали.
  Тем временем на экране появился другой документ, и Асенька снова обратилась к злосчастному доктору:
  - Скажите пожалуйста, в этом списке есть ваши пациенты?
  Врач дисциплинированно уставился в экран, хотя необходимости в этом не было: Вита - и когда успела? - немедленно разложила перед каждым присутствующим распечатанный документ.
  Доктор указал на две фамилии, не забыв упомянуть, что здоровье пациентов улучшилось и больше он их не наблюдает.
  - Спасибо, доктор, - вновь вежливо поблагодарила девушка. - Совершенно верно, больше вы их не наблюдаете, но по иной причине. Все люди в этом списке умерли.
  Вот теперь Асенька точно знала, как выглядит эффект разорвавшейся бомбы: выпученные глаза и открытые рты, из которых вырывается мощный вздох. "Все умерли" - это вам не на блондинку посмотреть!
  Но Абел сдаваться не собирался:
  - Позвольте! У моих пациентов была ремиссия. Если бы им стало хуже, они бы пришли ко мне. Я бы знал!
  Фразы у эстонца получались рублеными, он ими как будто кидал в девушку, которая тоже не осталась в долгу:
  - Наверное, если бы им стало хуже, они бы показались вам. Но дело в том, что каждый из этого списка отвечает следующим критериям: он не имеет близких родственников, живет один и умирает внезапно. И вот еще: во всех случаях находится завещание. Наследником становится некий благотворительный фонд. - И Асенька озвучила название организации.
  Теперь уже скептически поджимать губы охотников не находилось: похоже, этой блондинистой барышне удалось напасть на след преступной организации, успешно орудующей прямо под служебным носом полиции двух, а может, и больше государств.
  - А Виктория тут при чем? - Похоже, Райво остался одним из немногих, еще помнивших, зачем они собрались здесь.
  - Она - исключение из правила. До сих пор все эти люди, - Асенька указала на список, - платили за себя сами. Кроме того, что они являлись больными и одинокими, у них еще хватало ресурсов, чтобы позволить себе дорогостоящее лечение у весьма квалифицированных и недешевых специалистов.
  Доктор, похоже, вновь усмотрел покушение на свои регалии, но полковник тактично, но твердо удержал его от выступления, положив ладонь поверх докторской руки.
  Юный аналитик продолжила:
  - Окружить одинокого нездорового человека заботой, внушить или любым иным способом вынудить его подписать завещание, а потом позволить ему умереть - это один шаблон действий. Если я правильно понимаю, криминалистам еще придется в каждом случае устанавливать причину смерти - вряд ли кто-то искал криминальную подоплеку в смерти хронических больных.
  Но в случае с Викторией сработала банальная жадность. Она заплатила за госпожу Таал более чем внушительную сумму. Информация попала к лицу или лицам, принимающим решения. Завещание от госпожи Таал никому не требовалось: во-первых, у нее кроме квартиры ничего не было, во-вторых, обойти четырех детей, чтобы получить наследство, - дело более чем сомнительное.
  Рихард немедленно вспомнил, как жена, заложив пальцем соответствующую статью в Гражданском законе, буквально пытала его на знание наследственного права. И еще больше загордился ею.
  А Асенька продолжала:
  - Зато Виктория показалась весьма перспективным клиентом. Вы же сами говорили, что все имущество регистрировали на двоих. Значит, ей принадлежала половина всей вашей недвижимости, верно?
  Райво молча кивнул. Похоже, до него начинало что-то доходить.
  - Госпожа Роберта, я хочу задать вам один вопрос. Вот тот юноша, Иммо Ранд, который провожает вас до дома. Как давно вы с ним знакомы?
  Вопрос застал девушку врасплох, и под взглядами присутствующих она покраснела, да так густо, что даже пробор в светлых волосах засветился розовым:
  - У нас ничего нет...
  Поняла, что отвечать придется, и назвала дату, удивительно близко стоящую к дате на платеже, отправленном Викторией Таал доктору.
  - Спасибо. А скажите, пожалуйста, Иммо расспрашивал вас о родителях?
  Роберта потупилась и кивнула. Теперь что-то начало доходить и до нее.
  Не составило труда выяснить, что могла рассказать девушка - ровно столько, сколько знала сама, а именно: мать - тяжело больна, а отец - негодяй и сволочь, который их бросил. Несложно сопоставить логику преступников. Хорошенькая, но бедная девушка, без пяти минут сирота путем несложных действий может стать очень завидной невестой с роскошным приданым: заводы-пароходы - это вам не баран начхал. И студент-медик получает инструкцию продолжать "окучивать" барышню. А негодяя и сволочь, равно как и его супругу, жалеть незачем. Да и чего жалеть, если их устранение прокладывает дорогу к богатству.
  Вот тут и вступает в действие бейсбольная бита, убирая Викторию как первое препятствие.
  Райво должен был стать вторым.
  Если верить логике юного аналитика, выходило, что господину Таалу могли помочь покинуть этот мир сразу после вступления в наследство. Мало ли что может приключиться с мужчиной в местах заключения. А там и очередь Роберты с Калле! Они же оба - неотклоняемые наследники по закону.
  И если с девушкой все более-менее понятно: замуж и несчастный случай, то каким образом бандиты собирались расправиться с Калле, Асенька пока не понимала. Но молодой человек помог ей сам. Едва Евгений закончил перевод, как парень покраснел, подскочил на стуле и начал что-то очень горячо шептать детективу. Тот, не прерывая речи, поднял руку, призывая к молчанию, а затем перевел:
  - Калле говорит, с ним тоже познакомились.
  Разумеется, все уставились на мальчишку, от смущения не знающего куда себя девать. Но, понимая, что информация может оказаться важной, он продолжил. Детектив исправно переводил.
  Дети и подростки знакомятся быстро. На них в этом возрасте не действуют всяческие социальные барьеры, из-за которых совершенно невозможно и немыслимо подойти на улице к незнакомцу и сказать: "Привет. Давай знакомиться". Но именно так состоялось знакомство, о котором сейчас говорил Калле. Из-за чего начался сыр-бор, он уже не помнил. Главное, что, в очередной раз получив нагоняй от директора школы, он ожесточенно пинал тренажеры на стадионе, пытаясь сорвать злость хотя бы на ни в чем не повинном железе.
  Вдруг он заметил, что не один: неподалеку расположился другой парень, разглядывающий его с одобрительным интересом.
  - Привет! Я смотрю, здоров ты шины пинать. Кто это тебя так достал?
  Причин молчать не было, и парни разговорились. Собеседник оказался очень интересным: слушал внимательно, сопереживал по-настоящему, все, как надо. Потом посоветовал приходить в клуб. Чем зря на стадионе шины вкопанные пинать, лучше уж с нормальным тренером нормальное железо качать, мышцы нарабатывать. Да и с людьми нормальными познакомиться, раз в школе и пообщаться хорошему парню Калле не с кем.
  Идея понравилась, в зал Калле пришел. А что? Нормальные мужики. Ну, постарше, конечно, большинство - студенты уже, но смотрят на него как на равного - в чем проблемы? И тренер тоже ничего, показал, как там чего делать, нормально так. Он туда несколько месяцев ходил, вот только недавно бросил, обиделся. Сказали, в Риге туса будет - приезжай, интересно. Он приехал, как дурак, ходил, где договаривались, никого не встретил. Получается, время потерял. Да и деньги тоже, чего уж там. Сначала думал, пошутили, сволочи. Потом, может, сам чего напутал, ошибся с датой или местом. Вообще в голову не брал. Потом, когда ему дело шить начали, мелькнула мысль, что, может, неспроста его в Ригу отправили. Но как-то не складывалось, глупо выходило. А сейчас он подумал, что, может, и надо рассказать - вдруг как-то связано.
  Все это Евгений изложил со слов Калле максимально приближенно к оригиналу.
  М-да... Новая новость.
  Первыми оживились эстонские следаки:
  - Узнать можешь, кто к тебе подходил, с кем ты там в зале задружился?
  Мальчишка поначалу взгоношился. Понять можно: кому приятно вспоминать, как эти же двое в участке допрашивали, - но и сам понимал: дело-то серьезное. Вгляделся в экран.
  - Алекса, того, кто подходил, нету, а вот эти в зал ходили.
  О! Берг и Томберг, сладкая парочка! Все страньше и страньше, все чудесатее и чудесатее, или как там было в "Алисе в стране чудес"...
  Асенька ясно ощутила, что в конференц-зале место первоначального скептицизма занял настоящий охотничий азарт: глаза горели не только у следаков, но и практически у всех присутствующих, за исключением семьи Таал. Те сидели, уставившись в стол, и время от времени пытались незаметно смотреть друг на друга. Впрочем, а что еще оставалось, если ни отец детей, ни дети отца не видели и не знали много лет? Понятно, что для них сейчас это самое важное. Остальные же, что называется, "встали на след".
  - Извините, госпожа Мартинсоне. - Эстонский акцент, рубленые фразы, шеф эстонского участка. - Это очень серьезное утверждение. Получается, что преступная группировка узнаёт имена перспективных больных и убивает их.
  - Получается, что да.
  - Мы с этим обязательно разберемся.
  - Разберемся. - Голос принадлежал мужчине в штатском, но, судя по тому, что все остальные замолчали, незнакомец имел немалый вес. - Обязательно разберемся. Недавно накрыли похожую схему в Норвегии. Нужно проверить - может, они филиалы не только в Эстонии открыли.
  Мужчины в форме согласно закивали. Тот, в штатском, обвел глазами конференц-зал, убедился, что его заявление услышано и понято по существу, и милостиво кивнул, позволяя продолжать.
  Эстонский шеф, как для краткости прозвала его девушка, воспользовался моментом:
  - Не понимаю, как в эту картину вписываются вот эти дети. - Он рукой показал на Роберту и Калле. - И ваша голова тоже.
  Асенька успела только сделать вдох - Евгений опередил ее.
  - Есть одно соображение. Вы позволите?
  Ой, это он у нее разрешения спрашивает! Слегка порозовев, она уступила место у стенда. Рихард тут же подвинул жене стул и подал стакан воды. Частный же детектив с трудом вместил свое обширное тело на ее место.
  - Мы тут с вашим начальником охраны - кивок в сторону Юриса - еще утром обсуждали. А теперь, да еще после показаний Калле, все очень даже логично выглядит.
  Юный Таал засуетился, услышав свое имя, но Том тут же сменил дислокацию и принялся шепотом переводить.
  Евгений продолжил:
  - Тут имеет место быть так называемая инициатива на местах. - И, отвечая на незаданный, но повисший в воздухе вопрос, пояснил: - Организованная преступность есть большой бизнес. Большие боссы, большие деньги. Исполнителям, тем, кто непосредственно занимается стариками и больными, достаются крохи. Немного денег бухгалтеру-информатору, немного - юристам, готовящим завещания, немного санитарам... Тем, кто исполняет, от несчастного случая до похорон, может, чуть побольше - зависит от места в системе. Но основная масса денег уходит все-таки боссам. А люди же видят, суммы знают. И денег хочется. А здесь, с одной стороны, ситуация нестандартная: больная, - небрежный кивок в сторону Кайсы - небогата и обременена наследниками. Значит, для боссов не подходит. Никто ею интересоваться не будет. А с другой стороны, в семье, ну или рядом с семьей имеются большие деньги. Возможно, очень большие деньги. И если большие боссы на эти деньги не смотрят, то отчего бы среднему звену не пожелать себе обеспеченной жизни? Тем более что на пути к деньгам стоят всего несколько человек.
  Думаю, схема могла быть такой: устраняется главный держатель активов - Виктория. Мужа просто обязаны посадить. Полагаю, если бы не адвокатское бюро и не госпожа аналитик, вряд ли бы кто-то искал другого виноватого.
  Местный следак покаянно опустил голову. Возразить было нечего. Тем более что дальше схема рисовалась куда как просто: Райво наследует за женой. Райво садится за убийство. А в зоне с ним быстренько происходит несчастный случай: общая ссора, заточка - и все. А у него наследники - Роберта и Калле. А у Роберты - жених. Как его там? Иммо Ранд. И половина больших денег - уже в руках.
  Вот с Калле не так интересно. Его женить рановато. Поэтому его нужно подставить и тоже посадить. Отправка в Ригу - неудачная попытка. Но парень молодой, опыта нет, как-нибудь да развели бы пацана. Ну а дальше, как с папой - заточка.
  Всхлип со стороны стола прервал оратора: Кайса билась в истерике. Врач - хорошо, что его пригласили на совещание, - торопливо разводил в стакане воды какие-то капли. Кто-то - кажется, вездесущая Вита - догадался поставить перед ним еще пару стаканов для Роберты и Калле. С тремя истериками, пожалуй, было бы не справиться. Она же помогла доктору вывести рыдающую пациентку из зала заседаний. Наверняка у нее уже где-то стояла наготове кушетка с подушкой и пледом. Роберту с Калле тоже выпроводили следом вместе со стаканами.
  Полковник на всякий случай тихонько вышел следом. Вита, разумеется, справится, но приглядеть все-же стоило. Через минуту он уже тихонько зашел обратно, успокоительно кивнув головой: типа "Не волнуйтесь, все под контролем".
  Остальные продолжали пребывать в некотором ступоре. С одной стороны, все логично и ясно. С другой - вот так, на ровном месте кто-то планировал четыре убийства. Это, знаете, как-то слишком даже для видавшей виды полиции.
  Хотя, в общем-то все становилось на места. Нужно было брать всех, кто так или иначе показался в деле, - всех Бергов, Томбергов, Иммо и прочих - и колоть, колоть и колоть, пока сами все не расскажут. Видно было, что у Урмаса с Томом просто руки чешутся как можно скорее вернуться и начать уже делать свою работу: ловить преступников.
  - Но позвольте... - Это уже шеф. По совести, он долго молчал. Но напоследок решил привлечь внимание: - С семьей Таал и мотивами преступников все понятно. Но кто и зачем бил по голове нашего аналитика? Госпожа Мартинсоне за что пострадала?
  Действительно, за всей этой драмой с соплями и слезами все, даже сама Асенька, позабыли о ее травме. А вот шеф не забыл.
  - Ах, да, простите. Я не успел рассказать. - Это снова Евгений. - Госпожу Мартинсоне ударили со страху.
  Присутствующие недоуменно воззрились на детектива - косая сажень в плечах, и на субтильную девушку. Кого она могла напугать?
  Асенька тоже удивленно моргнула.
  Но Евгений уверенно взял инициативу в свои руки. Вскоре на экране для всеобщего обозрения красовалась большая групповая фотография. На фото большими буквами было написано настоящее название благотворительной организации, однако детектив, похоже, решил придерживаться уже принятой классификации:
  - Вот вам слет "самаритян". Кто-то может распознать знакомые лица?
  На мгновение в помещении воцарилась внимательная тишина, вдруг прервавшаяся практически синхронными возгласами эстонской части аудитории. Латыши недоуменно смотрели на коллег, желая узнать причину потрясения. Эстонский шеф принял удар на себя:
  - Вот, это Павел. - И пояснил для несведущих: - Сын нашей секретарши.
  Вот теперь ахнули уже все присутствующие, включая Асеньку. Эпизод с пробитой головой обрел хоть какой-то смысл. Ей оставалось только согласно кивать, слушая версию детектива.
  Эта глупость, как и вообще подавляющее большинство глупостей, случилась действительно от страха.
  Павел строго в соответствии со своим именем (от лат. paulus - "малый", "небольшой") воспринимался как незначительное дополнение к секретарше, проработавшей в участке несметное количество лет. Когда-то давно она приводила на работу ребенка, когда в садике объявляли карантин, потом - уже школьником - мальчик приходил сам. Теперь, даже будучи студентом, он по-прежнему для всех оставался "ребенком секретарши", незначимым и незаметным. Феномен, в свое время описанный Честертоном в детективных рассказах про отца Брауна: люди в форме - сантехники, почтальоны и т.п. - незаметны. Павел, чуть ли не ежедневно после занятий заходивший в участок, оставался незаметным, как деталь интерьера. Каковой он вовсе не являлся, как выяснилось.
  Поступив в медицинский, он, логично, услышал об организации, занимающейся помощью больным и страждущим. И то, что присоединился к этому волонтерскому движению, несомненно, делало ему часть. Если бы не... Если бы не подозрение, что автор фотографии Асеньки - именно он, добрый самаритянин. А если окажется, что ответ на этот вопрос "да", то немедленно возникает целая цепь следующих вопросов - например: а бескорыстно ли он помогает людям или как много внутренней информации полиции он уже успел передать тем, для кого она вовсе не предназначалась, и кому именно?
  Все это, стараясь говорить ровным профессиональным тоном, изложил эстонец. Хотя Асенька видела, каких трудов стоило ему сохранять лицо при таком-то афронте.
  Сошлись на том, что эстонцы немедленно берут в разработку все, что накопало частное детективное агентство. Работы предстояло море. Представители самых разных структур, умело собранные в одном кабинете ее мудрым шефом, сцепились не на шутку, определяя области деятельности и сферы влияния. Еще бы, в одном, как говорится, флаконе и убийство, и международного размаха дело "самаритян", и полицейское внутреннее расследование, и... Да мало ли что там еще вытянут эти крепко решившие разобраться с преступниками мужики?
  Асенька оставила их пока разбираться друг с другом и тихонько, стараясь не стучать каблучками, вышла в коридор. И тут же привалилась к стене. Оказывается, не так-то просто выступать перед такой аудиторией, выдохлась, словно марафон пробежала. Сразу же за ней дверь снова открылась, выпустив в коридор волну жестких споров, и тоже тихо закрылась.
  Ее клиент, только что счастливо избежавший уголовного преследования, - даже коню, не то что лодырю-следаку - всем уже было ясно и понятно, что Райво Таал ни разу не преступник, - тихо-тихо ступал по ковровой дорожке коридора, прислушиваясь к тому, что происходило за закрытыми дверями бюро. Вдруг, что-то услышав, он замер возле одной из дверей. Девушка наблюдала, как высокий видный мужчина робко, как застенчивый подросток, переминается с ноги на ногу. Наконец, собравшись, как видно, с духом, он решительно распахнул дверь и шагнул внутрь. После секундной тишины из кабинета в коридор вырвалась череда звуков, не поддающихся опознанию.
  Заинтригованная, Асенька временно отложила в сторонку усталость. Ноги сами понесли ее посмотреть, что же такое происходит там, куда только что вошел ее клиент. Там, в кабинете, спешно переоборудованном Витой в филиал походно-полевого госпиталя, собрались все Таалы: обложенная подушками, пристроенная на диванчике Кайса и скульптурная группа из Райво и повиснувших на нем Роберты и Калле. Все крупные, беловолосые, они стояли, почти не шевелясь, занимая едва не все пространство комнаты. То, что это не художественная инсталляция, но живые люди, выдавали плечи: у всех троих от рыданий они ходили ходуном. И слезы... Слезы, конечно...
  "Вот что это за звук", - промелькнуло в голове, когда госпожа аналитик заторопилась к себе, не желая оказаться замеченной. И долго еще задумчиво перебирала свои записи, попивая заботливо принесенный Витой кофе, пока, наконец-то, в конференц-зале не закончилось совещание и по коридору не затопали с десяток пар мужских ног, обладатели которых отправлялись доваривать кашу, заваренную госпожой Мартинсоне.
  Чуть ли не мгновенно в ее кабинете образовался курьер с огромным букетом роз. Номинально распоряжение отдавал, конечно, шеф, но Асенька справедливо полагала, что без Вечной Жизни тут не обошлось. В качестве подтверждения выполненной работы курьер потребовал фотографию виновницы торжества с цветами. Которая немедленно оказалась в общем чате бюро вместе с поздравлениями и благодарностью шефа.
  Подробности мгновенно разнеслись по всему офису, и коллеги поспешили засвидетельствовать свое восхищение и уважение юной коллеге, сумевшей не только полностью обелить клиента, но и, по сути, раскрывшей целое международное уголовное дело. Восхищение было искренним, хоть и не совсем бескорыстным: по результатам у бюро окажется немало работы на ближайшие несколько месяцев. Такое не каждый день случается.
  Однако шеф явно лоббировал тандем Мартинсонов. Уже через час он распределил обязанности, и Рихарду достались "сливки", обычно не перепадавшие помощникам адвоката. И вскоре уже супруги вместе, подвинув вазу с букетом, склонились над записями.
  
  Эпилог
  
  "Кто знает - вечность или миг
  мне предстоит бродить по свету.
  За этот миг иль вечность эту
  равно благодарю я мир".
  Белла Ахмадулина
  Утром Рихард чуть не бегом отправился в офис.
  Асеньке же сегодня торопиться нужды не было. Она с удовольствием повалялась в постели, не спеша пошла в душ, присела у окошка с чашечкой кофе... Вдруг тишину разорвал мобильник:
  - Госпожа Мартинсоне! Вас клиент заждался. - Полковник умел быть драматичным.
  - Какой клиент? Я же вчера все закончила.
  - Вот, не все, как оказалось. Когда вы будете готовы? Он за вами на машине заедет.
  Асенька в спешке заметалась по квартире.
  Райво действительно уже караулил у подъезда. Со вчерашнего дня он очень изменился. С другой стороны, оно и понятно: мало того, что жену потерял, уже горе, так еще и колоссальное давление со стороны государственной машины: сиди и гадай, посадят тебя или нет. И если жену уже не вернуть, то, по крайней мере, вторая проблема решена. В этом Асенька уже не сомневалась.Но было что-то еще неуловимое - может быть, гордо выпрямленная спина, до сих пор она не видела у клиента такой осанки.
  - Здравствуйте! - Райво мягко взял ее ладонь. - Садитесь, я вам хочу кое-что показать.
  Ему пришлось не просто галантно распахнуть дверь своего внедорожника, но и помочь ей забраться в высокую, не по ее росту машину. Автомобиль, еле слышно урча, плавно тронулся с места.
  Однако Райво свернул не в сторону офиса.
  - Куда мы едем?
  - Здесь недалеко. Не волнуйтесь, с вашим шефом уже все согласовано.
  Ну раз согласовано - значит, все в порядке.
  Вскоре они свернули в сторону частного сектора, целые кварталы которого прячутся за стенами многоэтажек во многих районах Риги. Расчищенные дорожки, засыпанные снегом ряды туй, высаженных вдоль заборов, трубы, из которых кое-где поднимался легкий дымок... Так и хотелось оказаться под крышей какого-нибудь домика, устроиться возле печки или камина и смотреть на огонь.
  Перед одним из домиков автомобиль и остановился. С пульта открылись ворота, и вскоре Райво уже помогал спутнице сойти на расчищенную от снега дорожку.
  В доме было тепло. Камин. В гостиной действительно оказался камин - он уже прогорел, но кое-где за стеклянной дверцей среди золы еще пробегали оранжевые искорки. Асенька с любопытством ждала, что же такое согласовал клиент с шефом.
  - Чай или кофе? - предложил гостеприимный хозяин.
  Она выбрала кофе, и на кухне послушно зашипела кофеварка.
  - Пока варится, хотите, я покажу вам дом?
  Они прошлись по чистым, но, несмотря на мебель, явно необжитым комнатам и вернулись в кухню, где уже вовсю витал запах любимого напитка. Присесть можно было только на стулья, выстроившиеся вокруг большого обеденного стола, что они, собственно и сделали. Асенька с интересом смотрела на клиента, который выглядел слегка смущенно. Наконец он собрался и посмотрел ей в глаза:
  - Пожалуйста, я прошу понять меня правильно. Вы сделали для меня больше, чем это вообще возможно. - На ее жест он ответил нетерпеливым взмахом руки, едва не опрокинув свою чашку: - Прошу не перебивать. Вы не только спасли меня от тюрьмы. Хотя одного этого достаточно, чтобы всю жизнь испытывать к вам благодарность. Вы еще вернули мне детей. Вчера мы с ними до позднего вечера пытались заполнить пробелы, образовавшиеся за годы молчания. Роберта пока на несколько дней останется у меня, а в марте они вдвоем с Калле приедут ко мне на все каникулы. Вы понимаете, у меня теперь есть дети! Не на бумаге, а живые, настоящие. И нам еще предстоит столько друг о друге узнать. И это тоже сделали вы. Я не могу не быть благодарным! И не перебивайте меня, пожалуйста. Я хотел бы, чтобы и вы стали частью моей семьи - по возрасту вы годитесь мне в дети. Но у вас уже есть родители и своя семья, так что максимум, кем я могу быть. это дядюшкой. На правах дядюшки я хочу подарить вам этот дом.
  - Но... - Асенька не успела закончить фразу, Райво не позволил сбить его с намеченного пути.
  - Дослушайте до конца, пожалуйста. Мне этот дом не нужен, я купил его, чтобы помочь одному хорошему человеку, которому не повезло с бизнесом, - теперь он счастливо живет в Ирландии. Вы меня очень выручите, если примете от меня этот подарок. Все расходы я возьму на себя. Я буду знать, что сделал для вас что-то хорошее, моя совесть будет чиста, и, кроме того, мне не придется платить сторожу, чтобы он чистил дорожки, поддерживал порядок и вешал флаги в нужные даты. Ваш муж сможет сам вешать флаг и чистить дорожки?
  Асенька зажмурила глаза и на секунду представила, как Рихард большой лопатой сгребает с дорожки снег, а она накрывает обед прямо на этом большом обеденном столе. А в камине горит огонь и один, а может, два маленьких человечка играют во что-то на белом пушистом ковре в гостиной. Никакого ковра там не было, но картинка оказалась настолько живой и отчетливой, что - она была в этом уверена - и ковер, и малыши непременно появятся.
  Она улыбнулась:
  - Да, Рихард сможет. Но у меня есть условие: вы будете приезжать к нам в гости.
  - Условие с благодарностью принимается. - Райво поднялся и протянул ей свою большую ладонь для рукопожатия. - Будем оформлять дарственную. Поехали, ваш шеф уже ждет.
  
  5 сентября 2022 года.
  Завершено в Доме писателей, Дубулты, Юрмала.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"