Контровский Владимир Ильич : другие произведения.

Глава вторая. Рубеж

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Её поймал второй летатель - делать два ответственных дела одновременно трудно даже владеющим магией. Не обращая внимания на хлещущие по его бортам огнистые плети атакующих заклятий, диск стремительно снизился, и его тень закрыла солнце. На этот раз опустошённая Муэт ничего не успела сделать. Брюхо боевого аппарата распахнулось, и орту втянуло внутрь.

ГЛАВА ВТОРАЯ. РУБЕЖ

   "Откуда здесь вода? Это же не Катакомбы, где живая влага просачивается сквозь камень... Это - Темницы, те самые Темницы, о которых рассказывают столько жутких историй...". О них доподлинно ничего не известно: многие из эрудитов полагали даже, что Темницы - это просто мрачная легенда, а отнюдь не реальное место. За сотни лет никто и никогда ни подтвердил, ни опроверг факт существования Темниц: оттуда (если они всё-таки действительно были) не возвращались. Теперь орта знает: они есть, но какой прок от этого знания?
   А может, еле уловимый журчащий звук - это лишь тень воображения? Именно тень - материализовать даже каплю воды Муэт сейчас не сможет. Она в скорлупе: невидимой, тончайшей, упругой, но напрочь отсекающей всякий доступ к внешней свободной энергии. Сила здесь есть - она ведь разлита повсюду, - вот только до неё никак не дотянуться: даже ей, орте, одной из самых способных учениц Мать-Ведуньи. Как же глупо всё получилось... Глупо с её стороны, конечно, а штампы - те действовали очень даже умно.
   Подтачивающие волю сожаления надо гнать: они бесплодны, как Мёртвая Пустыня. Пока сознание тебе повинуется, не всё ещё потеряно. Почему элы не отключили её? Они ведь прекрасно знают, на что способна маг-орта, даже если она одна-одинёшенька... И почему Муэт вообще до сих пор жива? Штампы пленных не берут, точнее, берут, но тут же... Значит, Хозяевам от неё что-то нужно. Но что именно?
   По телу орты прошла лёгкая дрожь. Не страх, нет, но некое его подобие - ведь ожидание испытания зачастую страшнее самого испытания. Элы - враги Уцелевших, враги извечные, беспощадные и непримиримые; и если орта по имени Муэт до сих пор дышит и мыслит, то это может означать только одно: она зачем-то нужна Хозяевам именно живой. Скорее всего, это лишь краткая отсрочка перед неминуемым падением в Бездну - не собираются же штампы устроить в честь пленницы Праздник Цветов?
   Руки и ноги Муэт свободны, она может двигаться. Да и какой смысл связывать растительными или синтетическими волокнами существо, способное изменять свою материальную форму, или накладывать на конечности такого создания разного рода механические приспособления для ограничения свободы движений? Путы и кандалы - это атрибуты седой старины, древних войн, что вели между собой Настоящие Разумные. Воевали-воевали, и довоевались...
   Скорлупа движений не стесняет, она словно одежда, повторяющая абрис тела. Можно сделать несколько шагов в любую сторону, пока не упрёшься в гладкую сферическую стену. Вокруг темно (на то и Темницы!), но орта кое-что различает. Она находится внутри шара диаметром в два её роста; нижний сегмент шара срезан, и под ногами круглый пол. Стены и пол идеально гладкие - ни шероховатости, ни выступа. Металлопластик - Муэт определила это, хотя и не могла дотронуться до оболочки своей камеры: между кончиками пальцев и стеной всегда оставался зазор в волос. Скорлупа своё дело знает...
   И похоже, сами стенки шара-ячейки и генерируют эту силовую плёнку - пока орта здесь, вся её магия бессильна. Темницы предназначены для заточения владеющих волшебством - но это значит, что Муэт попала сюда далеко не первой! А как же тогда с непреложной истиной "штампы пленных не берут"?
  

* * *

  
   ...Выходы - точнее, вылазки, - к Реке были для ортов юго-западных Катакомб больше, нежели ритуалом. Ритуал - это действо, утратившее свой изначальный смысл; память о том, что когда-то, давным-давно имело значение, но с течением времени превратилось просто в дань обычаям и традициям. А вылазки к Рубежу являлись столь же жизненно важными, как забота о ростках или сохранение и приумножение магических знаний.
   Война исказила лик Мира. Изменились очертания материков и русла сохранившихся рек, от большинства городов не осталось даже Развалин, вместо непроходимых тропических лесов появились безжизненные пустыни. От ярости Адского Огня сместилась планетарная ось, и огромные прибрежные участки суши оказались под водой - уровень океана поднялся из-за таяния полярных льдов. Если до Войны вода покрывала две трети поверхности, то после сведения счётов за сушей осталась едва ли пятая часть.
   И почти вся твердь сделалась непригодной для жизни. Кое-где появились, правда, Дети Проклятья, сменившие прежнее многообразие растений и животных, хотя и они старались спрятаться и уйти под землю. Или под воду, откуда и начиналась жизнь в этом Мире. Океан тоже принял отраву Проклятья, но за минувшие века вода несколько очистилась - Яд осел на морское дно.
   Эрудиты, столетиями собиравшие крупицы информации об Уцелевших, знали: там, за океаном, в восточном полушарии, тоже существовали племена ортов, обитавшие в недрах горных хребтов - в сотворённых магией кавернах. Однако установить связь с жителями восточных гор было очень трудно, почти невозможно - на поверхности планеты и над ней, в воздухе, господствовали боевые машины элов. Оставались глубины океана.
   Нырятели-амфибии Хозяев рыскали и под водой, но океан обширен и глубок, и встречи с врагом при удаче и умении можно избежать. И кроме того, в водной толще у ортов неожиданно нашлись союзники. О Водяных орты узнали несколько поколений назад, но сведения об обитателях глубин оставались отрывочными. Одни эрудиты предполагали, что это Проклятье дало толчок развитию какому-то виду морских животных и пробудило их спящий Разум; другие считали, что имело место Воздействие Извне.
   Как бы то ни было, океаноиды дружелюбно относились к потомкам Настоящих и враждебно - к Хозяевам-элам. Рассчитывать на их поддержку вне водной среды не приходилось, однако в океане Водяные вполне могли помочь - и помогали. Они владели кое-какой магией и потому, наверное, орты стали для океаноидов союзниками. А может быть, присущая штампам агрессивность вызвала соответствующую защитную реакцию Водяных. Дружественный нейтралитет и прямое содействие океаноидов позволило экспедициям ортов несколько раз достичь берегов Восточной Земли и встретиться с собратьями. Но до океана ещё надо было добраться.
   Катакомбы отделяло от побережья значительное расстояние - не меньше нескольких дней пути. И почти всё пространство между горами и полосой океанского прибоя занимала Мёртвая Пустыня. С помощью магии по-над пустыней можно проскользить за часы, однако любой из этих часов может стать для отчаянных смельчаком последним. Глаза Города следят за Катакомбами и за Рубежом неусыпно, днём и ночью, а эскадрильи летателей всегда готовы ринуться туда, где будет замечен отряд ортов. Вне Периметра потомкам Настоящих приходится рассчитывать только на себя - силы более чем неравны. Для очень многих ортов путь к океану по суше стал прямой дорогой в Бездну. Но была ещё и Река.
   В Реке тоже небезопасно - штампы ставят силовые Сети, а нырятели маневрируют в воде с непринуждённостью рыб, - зато океаноиды могут подниматься вверх по течению почти до самых Катакомб. Поэтому в воде расклад совсем другой, а самое главное - Водяные приплывают к Рубежу для Контакта. И этот обмен информацией очень важен и для ортов, и для обитателей морских глубин.
   Звуки речи океаноидов невоспроизводимы голосовыми связками ортов, равно как и язык племени горных недр неподвластен Водяным. Владеющие магией общаются ментально, прямым мыслеобменом, передавая друг другу в процессе беседы зримые образы. И чем ближе находятся контактирующие, тем ярче творимые и воспринимаемые ими мысленные картины.
   К магии женщины куда способнее мужчин (за исключением, пожалуй, боевой магии), и поэтому навстречу Водяным к Рубежу выходили именно женщины ортов. К сожалению, об этом давно стало известно Хозяевам, и почти каждая вылазка к Реке заканчивалась жестокой и кровопролитной схваткой. Штампы с особой яростью и упорством охотились за цветами, способными принести плоды, - по мнению эрудитов, это было неотъемлемой особенностью искусственных бесполых созданий.
   Но в разговорах с океаноидами без женщин не обойтись, и поэтому племя снова и снова посылало своих дочерей к Реке, а сотни воинов-ортов снова и снова готовы были прикрыть своих жён от почти неизбежной атаки. Гибель даже нескольких десятков воинов-магов не нанесёт народу Катакомб непоправимого ущерба, а вот если орты потеряют хотя бы дюжину продолжательниц рода - это уже урон невосполнимый.
   И кроме того, к Реке шли исключительно девушки и молодые женщины - цветы. Жёны постарше почти постоянно находились в состоянии вызревания плодов - разве можно рисковать ещё не рождёнными? А старые ведуньи, завершившие свой срок плодоношения, для вылазок уже не годились. Накопившие огромный опыт, они утратили с годами быстроту реакции и гибкость сознания, и в скоротечной магической схватке орты-старухи не имели шансов на победу. На Контакт выходили молодые - и лучшие. А элы и это прекрасно знали...
   В то утро (это было сегодня? или вчера?) Мать-Ведунья выбрала шестерых девушек. В последний момент Старшая отстранила Палому от участия в вылазке - заметила, что в той уже зародилась новая жизнь (как ни пыталась Палома скрыть эту подробность от пытливого магического взгляда Матери). Спорить с Магиней-Старшей бесполезно - будешь брыкаться, так просто скуёт заклятьем! - и Палома смирилась, давясь слезами вперемежку с отчаянными мысленными ругательствами.
   Муэт перехватила пару наиболее красочных эпитетов и не позавидовала воину, с которым Палома делила ложе последнее время. Черноволосая смуглянка сама не своя до драки - ей бы мужчиной родиться! - и с радостью променяет десяток жарких ночей любви на одну-единственную хорошую стычку... Но Мать-Ведунья лишь усмехнулась и коротко бросила: "А вот Адлер тут не при чём! Самой надо было думать - ты магиня или нет? Что-нибудь одно - или война, или дети! Законы племени тебе хорошо известны, цветок".
   Пошли впятером. Будет гораздо труднее, но что поделаешь! После того, как штампы похитили (значит, уничтожили!) в ходе нескольких атак семерых молодых женщин (всего за полгода!) Отец-Воевода и Вече приняли решение не посылать на берег больше шести девушек одновременно, и Мать-Ведунья согласилась с вердиктом. Шестеро - это минимум для успешного общения с океаноидами (если поднапрячься, то и пятеро справятся), а увеличение численности отряда контактёров только расширит штампам выбор целей атаки.
   "...Утром Река очень красива".
   Муэт поймала себя на этой мысли, когда они вышли на поверхность, и солнечные лучи коснулись кожи лица, а лёгкий ветерок чуть шевельнул ей волосы. Не самая подходящая мысль здесь и сейчас, но ведь Рубеж действительно красив! Мощная сторожевая магия Периметра (не зря её постоянно поддерживают там, глубоко внизу, многие сотни сородичей!) отсекает дыхание Проклятья, и убийственный Горячий Ветер Мёртвой Пустыни оборачивается ласковым дуновением. На голубой глади воды пляшут сонмы ярких золотых солнечных зайчиков, воздух прозрачен и свеж, и горы за спиной выглядят воплощением надёжности. В такие минуты кажется даже, что Мир прежний, что не было никакой Самой Страшной Войны, и что кроме любви в этом Мире просто ничему не может быть места.
   Молодой орте пришлось чуть-чуть напрячься, чтобы сбросить ненужную и опасную умиротворённость. Нет, Война была, и миллиарды Настоящих Разумных сгорели, и пришли слуги Хозяев, и Мир искорёжен и медленно умирает. И умрёт, если Муэт, и Хок, и другие орты не остановят этого умирания. Именно ради этого Муэт, Корнейя, Мэрль, Ирондель и Лориот идут сейчас к Реке, а Хок, Оул, Кроу, Адлер и другие воины-орты стелятся вокруг, оберегая достояние рода. Вылазки всегда прикрывают мужья - бывшие, настоящие и будущие. Закон племени Катакомб мудр: воины, конечно, защитят любого из сородичей, но за свои цветы они будут биться с предельной отчаянностью.
   ...Песок под ногами мягок и податлив. Спёкшаяся корка давно рассыпалась, и шаги уже не сопровождаются мерзким скрипучим хрустом. Муэт наяву не слышала этого звука, ей только рассказывали, но у ведуньи-орты очень развито воображение - магиня всё-таки! - и поэтому она знает, как это было, и как выглядел опалённый Адским Пламенем берег.
   ...Мелкие волны шлепаются о высунувшиеся из мокрого песка округлые каменные лбы небольших валунов. Камни похожи на головы каких-то зверей - мирных и неопасных. И вообще всё тихо - опасности поблизости нет: ни в воздухе, ни под водой. Орта чувствует это. Тем не менее, вся пятёрка ни на миг не ослабляет туго натянутые струны сторожевых чар - беспечность может очень дорого стоить. И всё-таки запаха угрозы нет - пока нет. А урез воды уже всего в паре шагов...
   Ага! Вот они! Муэт предостерегающе подняла руку, и четверо идущих за ней девушек тут же послушно замерли, открывая свои сознания навстречу её зову. Муэт самая сильная из всей пятёрки - лидер. В бою или на вылазке - что, впрочем, почти одно и то же, - приказы лидера подлежат немедленному и беспрекословному исполнению. Эрудиты и Старшие далеко, а враг - он тут, рядом. И если ты не торопишься до срока шагнуть в Бездну...
   Пятеро орт стали единым целым, и Муэт разглядела под водой (далеко, однако, шагов пятьсот-шестьсот, не меньше...) размытые тени океаноидов. Они (шестеро, нет, семеро...) бесшумно скользили в родной стихии, неспешно и осторожно приближаясь к замершим у воды ортам. Идя на Контакт, Водяные всегда ведут себя именно так: и самим есть время осмотреться, и друзей не насторожишь чрезмерной быстротой движений, которая может показаться опасной. А вокруг по-прежнему всё тихо - не принимать же в расчёт тройку патрульных летателей там, далеко, над северной частью Развалин... Обычное дело...
   И тут орту кольнуло. Нет, что-то не так!
   Будь на месте Муэт Ирондель или даже Корнейя, они ничего не заметили бы. Но Мать-Ведунья знала, кого назначить лидером вылазки...
   Муэт окатило внезапным холодом, и она почувствовала, как вздрогнули другие орты, принявшие её понимание.
   - Фальшь! Это не они! Это...Чужая магия! - мысленно закричала орта-лидер.
   Голубая гладь вскипела.
   Тени океаноидов (обманка, мираж, ростков дурачить такими фантомами!) растаяли, а из воды выперло чёрный лоснящийся горб, тупо и безжалостно разбросавший по сторонам мгновенно гаснущие осколки солнечных зайчиков.
   Амфибия метнулась к добыче со скоростью атакующего кровососа.
   А над пустыней из внезапно задрожавшего и рассеявшегося зыбкого марева разом материализовались десятки летателей и устремились к Рубежу. С магической атакой таких масштабов орты столкнулись впервые - Хозяева явно усовершенствовали своё колдовское искусство.
   ...Женщины бесчисленных поколений Настоящих Разумных - из тех, чьи кости давным-давно рассыпались тонким прахом под руинами мёртвых городов мёртвого Мира, - вряд ли смогли бы сделать хоть что-нибудь. Разве что завизжать или попытаться бежать, куда глаза глядят, - оба этих действия оказались бы сейчас одинаково бессмысленными...
   Муэт была другим существом. Сотни лет жестокой борьбы за выживание и владение магией изменили саму сущность ортов - как мужчин, так и женщин (причём женщин даже в большей степени, нежели мужчин). За кратчайшие доли мига маг-орта узнала и поняла, что случилось.
   ...Водяные попали в засаду на Порогах. Здесь дно Реки вздыбилось и оскалилось клыками острых камней, обильно смоченных слюной бешеной пены. Элы сумели усыпить магию обитателей глубин - их было шестнадцать против шести, Хозяева взяли числом, - и напасть внезапно. На мелководье океаноидов сожгли массированным ударом прежде, чем они успели понять, что происходит. Мало того, элам удалось скрыть следы нападения от наблюдающих заклятий ортов (из Катакомб следили за переходом посланцев океана) и замаскировать свой нырятель под стайку Водяных. Отточенное чародейство - кто бы мог подумать, что оно стало доступно детям Инкубатора?
   Одновременно восемь эскадрилий летателей - шестьдесят четыре боевых аппарата - заранее развернулись на подступах к Рубежу под покровом Таящего Заклятья. Следящая магия Периметра безотказно реагировала на любые технические ухищрения Хозяев, но чары такого уровня она не отметила. Недооценка врага всегда дорого стоит - синхронный удар с воздуха и из-под воды (в упор!) грозил ортам страшными потерями. И скорее всего, так бы и вышло.
   Магиня-Старшая не обладала даром предвидения - это очень сложное колдовство. В равной мере не могла она (даже в паре с Отцом-Воеводой) прочитать закрытые мысли Хозяев, тщательно готовивших свою очередную атаку. Будь у Старшей хоть малейшие подозрения, она сообщила бы о них Вечу, и уж во всяком случае отменила бы вылазку. Зато Мать-Ведунья очень хорошо знала все оттенки способностей своих учениц - то, что лидером контактёров оказалась именно Муэт, отнюдь не было случайностью.
   ...Чёрная туша заслонила и Реку, и небо, и весь Мир - пусть изувеченный, но всё ещё способный рождать прекрасное. Нырятель вздыбился чудовищным монстром, выбрасывая перед собой множество гибких хватательных конечностей с многосуставчатыми клешнями.
   Ловить владеющих магией манипуляторами безнадёжно - с таким же успехом можно попытаться поймать рукой звёздный блеск. Из подрагивающего вздутого брюха амфибии выхлестнулся широкий луч, одинаково эффективно гасящий волю и парализующий мышцы. Боевая машина штампов сумела подобраться очень близко, но Муэт успела ответить.
   Орте хватило оставшегося у неё кратчайшего отрезка времени не только на просмотр и считывание полной картины недавнего прошлого, но и на встречный удар. Объединённые разумы пятерых ведуний - это большая сила, способная на многое, а тренированная мысль - оружие страшное.
   Добела раскалённый клинок врезался в чёрную броню. Нырятель дёрнулся, окутываясь облаками пара. Водяной полог не успел стечь с корпуса амфибии - машина двигалась слишком быстро, - и теперь вода кипела от охватившего боевой аппарат штампов жара.
   ...Когда Силы под руками много, кажется, что ты всесилен. Река - а что Река? Выкипит до самого дна, и горы - горы рассыпятся струйками песка, стоит только захотеть! Магическое лезвие вспороло "кожу" нырятеля, и в мелкую воду у самого берега посыпались дымящиеся обломки. Падали не только клочья разодранного и дымящегося металлопластика - из вскрытого чрева нырятеля вываливались и охваченные огнём тела солдат-штампов.
   "За вас, братья!" - подумала Муэт, обращаясь к душам убитых на Порогах океаноидов. Но закончить полнящуюся мстительным торжеством мысль орте не удалось - небо над Рекой превратилось в поток ревущего пламени: летатели столкнулись с боевой магией Периметра. А из рухнувших в воду судорожно подергивающихся останков амфибии появилась высокая фигура в доспехах и шагнула на влажный песок берега. И это был не штамп.
   Муэт не доводилось видеть Хозяев воочью. И не только потому, что девушка была ещё очень молода - среди ортов лишь немногие могли похвастаться тем, что пережили встречу с элами лицом к лицу. А сейчас к ней, не касаясь ступнями почвы, скользил один из тех, кто называли себя Хозяевами - хозяевами Города и хозяевами всего этого Мира, который они же изувечили. Эл был одет в стандартный комбинезон из тех, что носят штампы, но с откинутым забралом шлема, словно Хозяин демонстрировал своё презрение к этим жалким, что смеют ещё противиться воле властителей. И лицо его почти ничем не отличалась от лица любого из воинов-ортов - разве что пронзительным холодом серых глаз.
   "А ведь он такой же, как мы... - мелькнула краткая и такая неуместная при данных обстоятельствах мысль. - Мы могли бы быть братом и сестрой - но мы враги, и один из нас должен умереть...". И тут орту ударило.
   В голове зазвенело, и перед глазами замельтешили разноцветные пятна. "Наверно, так бывает, если ты получила пощёчину... - подумала орта. - Хотя как я могу это знать - никто из племени горных недр не посмел бы ударить по лицу женщину. Закон суров - не говоря уже о том, что любая из орт-ведуний способна так ответить обидчику, что тот навсегда запомнит этот ответ - если, конечно, выживет...".
   Кольцо распалось - Муэт перестала ощущать подруг. Словно через каменный пласт до неё донёсся приглушённый крик боли (кажется, это Мэрль...), а всегда такие послушные тело и сознание стали вдруг чужими и отстранёнными, не имеющими никакого отношения к орте по имени Муэт. А Хозяин уже рядом, и в глазах его... Не торжество, нет, - скорее спокойное удовлетворение, словно эл молча произносит: "А разве могло быть иначе?"
   Горячий упругий толчок отбросил Муэт назад. Орта упала навзничь, ощущая спиной торчащие из песка мелкие острые камешки. Мутная пелена бессилия дрогнула, и девушка увидела воина-орта, появившегося между ней и Хозяином. "Адлер... - мелькнуло в её сознании. - А почему не Хок?..." Краткий укол обиды - бессмысленной. На Рубеже идёт яростный бой, и одна-единственная секунда сейчас вмещает в себя бесконечное множество событий. А Хок рядом, она это чувствует, просто именно в этот миг её муж занят. Ведь в том, что ещё один боевой аппарат штампов рушится в Реку пылающим клубком, есть и его заслуга.
   Что сделал эл, Муэт не поняла. Пустил ли он в ход лучемёт, или ударил клинком, или применил какое-то незнакомое заклинание - какая разница? Сияющая полоса рассекла тело Адлера наискосок, от левого плеча до правого бедра, и орт упал. Но такой необходимый миг он подарил женщине своего народа...
   Разрушая нырятель, ведунья не пожалела сил - она била наверняка. Поэтому-то она и не смогла парировать вяжущее заклятье, наброшенное на неё Хозяином. И если бы не спасительная передышка, позволившая ей подняться и прыгнуть...
   Лицо врага рядом. Орта различает мельчайшие черты. Красивое лицо. Наверно, он мог бы быть хорошим мужем - если не знать, что Хозяевам женщины не нужны. И к этому красивому лицу медленно, но неотвратимо приближается сотворённый магией кинжал.
   Эл сопротивляется, но теперь Муэт сильнее - она успела собрать энергию. И девушка видит страх, сочащийся из глубины его зрачков. "А вы боитесь смерти, всесильные, - или только считающие себя таковыми? Боитесь!"
   Клинок вошёл между серых глаз. По рукоять.
   В висок заваливающегося набок эла ударила короткая толстая стрела.
   "В другой раз не будешь идти в бой с поднятым забралом. Хотя нет, другого раза у тебя уже не будет. А стрела - это уже лишнее. Но всё равно - спасибо, Оул!"
   - Не за что, цветок... - пришёл мыслеответ.
   Муэт огляделась.
   Над Рубежом горели боевые аппараты. Казалось, атака штампов захлебнулась, однако это впечатление было обманчивым. Летатели атаковали клином, закутав свой хищный строй общим защитным полем. Магия Периметра обернулась подобием исполинской клыкастой пасти, глодающей летящий клин. Когда один из "клыков" прокусывал покрывало защиты, очередная машина вспыхивала и выпадала из слитного строя. Но зловещий клин дотянулся до середины Реки, невзирая на потери. Элы не слишком дорожат штампами - ведь их всегда можно понаделать в Инкубаторе, причём столько, сколько потребуется. Продолжательницы рода штампам без надобности...
   Бой ещё не выигран - в манёврах клина явно просматривается расчёт. Летатели жмутся ближе к поверхности, и это понятно. Пока на берегу женщины, Стражи Периметра не будут опускать Занавес, наглухо замыкая Рубеж убийственными заклинаниями. Разрушительная магия слепа - можно и своих зацепить.
   Три орты на полдороге к Вратам. Мэрль несут - похоже, девушку накрыло выстрелом с летателя. Она без сознания, но жить будет - это ясно и ростку, а не только ведуньям племени гор. А вот Адлер - Адлер мёртв. Ушел в Бездну, так и не узнав, что станет отцом. И ещё он не знал, что Паломы нет на берегу - Мать-Ведунья не сочла нужным сообщать об этом ортам прикрытия. Возможно, она в чём-то права - ведь и Адлер, и Сигон, и Брюин сражались за свою жену. Может статься, что Адлер даже не разглядел, кого именно он защищал, бросаясь на Хозяина... Мудрая Мать-Ведунья...
   А вот и она. Мыслеголос Магини-Старшей бесстрастен - как всегда. За свою долгую жизнь она видела много смертей - привыкла.
   - Уходи, Муэт! Защита истончилась - штампы рвутся к берегу. Мы опускаем Занавес. Уходи, цветок! Уходи, девочка...
   "Это мне показалось или нет - в холодном мыслеголосе Матери прозвучали непривычно тёплые нотки? Хотя какая разница... Она права - надо уходить. И чем быстрей, тем лучше".
   Берег горел. Шесть летателей всё-таки прорвались, и теперь они непрерывно бьют из всех эмиттеров по отходящим к Катакомбам ортам и вокруг них, отсекая от спасительных Врат. А по всему пространству берега то и дело возникают полупризрачные фигуры воинов. Орты отвлекают врагов, отбивают рушащиеся на сжавшуюся группу женщин потоки воющего огня и поддерживают над ведуньями защитный купол. Летатели вынужденно перенацеливаются, и то один, то другой орт-воин бесследно исчезает в ослепительной вспышке; но орты-цветы уже недалеко от входа в благословенные Катакомбы. Кости гор выдержали Адское Пламя, и там ортам никто не страшен. Да, надо уходить. Павших оплачем потом...
   Муэт уже начала перемещаться, когда два летателя упали сверху. Они шли над самой землёй, и орта мгновенно поняла, что сейчас будет. Боевые аппараты в мёртвой зоне, и они движутся слишком быстро, чтобы маги-бойцы прикрытия успели их перехватить. И штампы настигнут девушек. У самых Врат, но настигнут. И сожгут. Если не удалось сорвать цветы, их нужно втоптать в пепел. Для этого не потребуется много времени...
   У Муэт был выбор. Она могла почти мгновенно переброситься за Врата и оказаться в безопасности - каменные пласты не проплавят и сотни эмиттеров. Мать-Ведунья учила на совесть - заклятье всплыло в памяти орты автоматически, оставалось лишь подтолкнуть его. Но тогда прорвавшиеся летатели уже никто не остановит... Нет, штампы. Не-е-ет!
   Ближайший диск перевернулся и встал на ребро. Пробить главный броневой пояс летателя орта вряд ли сможет - сил маловато. Вот будь их пятеро, как всего несколько минут назад... Но если не поднять молот, то почему бы не использовать иглу?
   Старшая могла гордиться одной из лучших своих учениц. Изящные заклинания - это удел умелых магов. Муэт аккуратно проколола (благо цель рядом!) защитную оболочку-поле боевого аппарата и дотянулась до центрального процессора. Ей показалось, что электронный мозг летающего диска закричал от боли, когда ведунья одним резким движением мысли разорвала все цепи управления хитроумной машины.
   Вращаясь вокруг своей оси, диск врезался в пологий берег и покатился по нему, словно неправдоподобно громадное колесо. Он катился до тех пор, пока не наткнулся на каменное остриё, торчащее из песка, - там, где берег начинал понемногу подниматься вверх. Броня летателя легко выдержала такое столкновение, но источник уже вышел из-под контроля, и удар о камень довершил дело.
   К небу рванулся взвихрённый огненный столб - павшие этим утром орты удостоились роскошного погребального костра. Но орта по имени Муэт этого уже не увидела.
   Её поймал второй летатель - делать два ответственных дела одновременно трудно даже владеющим магией. Не обращая внимания на хлещущие по его бортам огнистые плети атакующих заклятий, диск стремительно снизился, и его тень закрыла солнце. На этот раз опустошённая Муэт ничего не успела сделать. Брюхо боевого аппарата распахнулось, и орту втянуло внутрь.
   "Надо пометить след...". Эта мысль была последней, а потом сознание ушло.
  

* * *

  
   Темнота дышит угрозой. Неведомое и невидимое, но ощущаемое всегда потенциально опасно, это известно издревле, однако тьма вокруг таит опасность вполне реальную. Эта опасность исходит от тех, кто сотворил Темницы - от Хозяев. Муэт ощущает угрозу кожей, нервами, всем своим существом - и это всё, что она может сейчас сделать. Хотя нет, она ещё может думать. И ждать. Вопрос только - чего? Спасения - маловероятно. Если орты-эрудиты сомневались в самой реальности Темниц, то что тогда говорить о возможном месте расположения этого гипотетического объекта?
   Где искать похищенную (если допустить, что её будут искать)? Орта сейчас может находиться где угодно: и в Городе, и на любой из Баз, и даже на дне океана. Ментор рассказывал, что перед Войной почуявшие приближение ими же самими спровоцированной катастрофы предки элов сооружали убежища в самых неожиданных и укромных уголках планеты - даже на южнополярном материке. Правда, почти все эти схроны в ходе боёв были разрушены. Но Город-то уцелел, да и многие тайные подземные Базы тоже. Неужели она в Городе?
   Можно было бы оценить расстояние от реки до Темниц по времени полёта (скорость движения боевых машин штампов - величина известная), но вот только само это время неизвестно. Потеряв сознание на берегу Рубежа, Муэт пришла в себя только здесь. Попытки отыскать хоть какой-то намёк в тени памяти не дали ничего. Почти ничего - всплыл след голоса, приказывавшего: "Доставить в Темницы". Поэтому-то орта и знает, куда она попала. И это единственное, что ей известно. Пока.
   Нет, есть и ещё кое-что, подпадающее под категорию "известное". Она жива - это факт. И снова этот проклятый вопрос - почему? Точнее, вопрос распадается на два.
   Первое - похитивший её летатель благополучно вышел из сферы действия магии Периметра. Почему ему удалось это сделать? Занавес уже опускался, когда Муэт попалась - глупо, как каменная мышь на зуб горной собаке. А боевой аппарат штампов выскользнул. Выскользнул, находясь за Рубежом, то есть пересёк границу в обратном направлении! Ответ может быть только один - врагов выпустили умышленно.
   Но тогда возникает следующее "почему". Штампы не берут пленных - так? Женщины им не нужны - так? И вроде бы весь невеликий опыт орты по имени Муэт подтверждал эти постулаты. Захваченные элами орты не возвращались - никогда. Попавший в плен сородич уже считался ушедшим в Бездну - исключений из этого правила не могла припомнить не только сама Муэт, но и другие её соплеменники. Ходили слухи, что пленных элы приносили в жертву своему древнему мрачному богу, тому, который дал им возможность взять власть и научил азам магического искусства. Может быть, Муэт предстоит проверить на себе подлинность этих слухов...
   Так зачем же было выпускать фактически обречённый летатель? Чтобы Хозяева возложили ещё один цветок на алтарь их кровожадного божества? Нелогично. Куда разумнее уничтожить диск вместе с пленницей, раз уж нельзя её отбить. Или всё-таки можно отбить? Но как? Пойди туда, не знаю куда; сразись с тем, не знаю с кем...
   Вторая часть вопроса - риторическая. Муэт зачем-то нужна элам, но зачем - неясно. Орта не очень верила жутким рассказам о кровавых ритуалах - это противоречило всему, что ей было известно о Хозяевах. Элы не производили впечатления религиозных фанатиков, наоборот, они казались предельно рационалистическими существами, признававшими лишь одного бога - целесообразность. Во всяком случае, все их действия подчинялись именно этой самой целесообразности - от конструирования машин и оружия до стратегии и тактики в войне с Уцелевшими. Хотя кто знает, какие тайны на самом деле скрывает Город!
   А искать - её будут искать, пусть даже подобное предприятие и выглядит абсолютно безнадёжным. И орта знает, кто пойдёт по меченому следу (кажется, ей удалось оставить этот след). Хок. Её первый муж.
   Муэт не знала, что в это время Хок силился перетянуть через Рубеж на распадающемся летателе после неудачной попытки пойти по следу, предпринятой в тот же день. Почти сразу после того, как атака штампов была отбита, а их уцелевшие боевые аппараты вернулись на Базу.
  

* * *

  
   Наследие Самой Страшной Войны - Проклятье - затронуло Уцелевших очень странно. Орты сохранили способность давать жизнь себе подобным, и уроды рождались у обитателей Катакомб крайне редко. Зато далеко не всегда роды оканчивались благополучно: погибали и дети, и матери - от масштабного бедствия племя гор спасала только магия. Но самое главное - резко изменилось соотношение полов: на одну новорождённую девочку приходилось семь-восемь, а потом и десять-двенадцать мальчиков. Всего за три-четыре поколения народ ортов стал совсем другим, и это повлекло за собой появление новых брачных законов.
   Ортам надо было выжить. Выжить и выстоять в непрекращающейся войне с элами, которые с упорством и изобретательностью преследовали Уцелевших. И продолжательницы рода сделались высшей ценностью племени, и отношение к ним стало иным.
   Новорождённых девочек ведуньи-знахарки опекали с особым тщанием - будущим не рискуют. Воины-орты жертвовали собой, не задумываясь, если над соплеменницей нависала хоть малейшая угроза. Преждевременная любовная близость (с чьей бы стороны не исходила инициатива) расценивались как преступление перед родом - до срока тронутый цветок может утратить способность к плодоношению, - а насилие над женщиной вообще каралось немедленной смертью.
   Положение избранных изменило характер орт. Осознание исключительности привело к утрате ими мягкости и развило высокомерие - трудно сохранить скромность, когда на тебя постоянно смотрят с обожанием. Эрудиты отметили перемены, и это обеспокоило Старших.
   С другой стороны, нельзя заставлять молодых воинов только любоваться влекущей женской красотой без права и надежды к ней прикоснуться. Природа бунтовала и грозила вспышками ярости. И такое случалось - дело доходило до кровавых схваток между самими же ортами. А внутренние распри могли обернуться куда более грозной опасностью, чем даже вечная угроза со стороны обитателей зловещего Города - Хозяев.
   Моногамный брак умер. Никого нельзя лишать права на любовь, и семя достойных не должно пропадать. В конце концов, ограничение круга отцов угрожало вырождением всему народу Катакомб - общая численность племени и в лучшие времена не превышала десяти-двенадцати тысяч и неумолимо сокращалась.
   За долгие века юго-западные орты выработали целый свод регулирующих отношения полов уложений, основанный на трёх простых постулатах. Любая женщина должна быть матерью - это приоритет. Всё остальное - даже если орта более чем незаурядная магиня, и её знания и умения полезны, - вторично. Любая женщина вправе выбирать отца своему ребёнку - никакое принуждение недопустимо, дети должны рождаться в любви. Любой воин должен иметь шанс продолжить себя в потомстве - ни у кого нельзя отнимать эту возможность без веских на то причин. А поскольку орт было вдесятеро меньше, чем ортов, логичный вывод оказался столь же прост: любая женщина племени может иметь столько мужей, сколько ей заблагорассудится.
   ...Ежегодный Праздник Цветов означал окончание года уходящего и начало года нового. Праздник справляли зимой, когда урожай в оранжереях уже собран, запасы сделаны и сезон охоты завершён - мохнатые шершуны и слепые клямбы впадают в зимнюю спячку, а прочие подземные твари и тварюшки откочёвывают в глубь недр, поближе к Вечному Жару. На поверхности резко падала температура, зной сменялся леденящим холодом, и активность штампов тоже снижалась - их рейды и атаки на Периметр становились куда более редкими. Два-три зимних месяца давали ортам краткую передышку - наступало время любви.
   В Празднике принимали участие все женщины племени. Зачавшие в прошлом году уже разрешились от бремени и снова были готовы принять семя достойнейших, а в Венок Жизни вплетались новые цветы - круг взрослых жён принимал повзрослевших девушек. Отбор был строг: сама Мать-Ведунья и её ближние наперсницы тщательно просматривали вчерашних девочек, прежде чем решить - пора им ступить на стезю женщины или подождать ещё год. И каждый раз на Празднике Цветов свершался древний - уже древний, время быстротечно, - ритуал Первой Пыльцы.
   ...Муэт хорошо помнит этот день - ведь ещё и года не прошло. Их - Вплетающихся - было одиннадцать. Должно было быть тринадцать, но двух девушек Старшая отвергла. "Не спешите на брачное ложе - вам ещё рано!" - жёстко сказала она, и обе послушно вернулись к перешёптывающимся девочкам-бутонам, во все глаза следившим за происходящим.
   ...Подземный зал огромен - границы его свода уходят за пределы зрения. Когда-то это была обычная карстовая пещера, а потом магия мало-помалу расширила эту небольшую каверну до её нынешних впечатляющих размеров. Таких помещений в сердце гор сотворено за столетия множество, но это - особенное. Здесь даже сами стены пропитаны чародейством - женским. Все ведуньи постоянно привносят сюда малую толику своего особого колдовства - самого древнего из всего известного ортам арсенала волшбы. Этой магии тысячи лет от роду - с ней были знакомы ещё далёкие предки Настоящих Разумных.
   ...Сколько же здесь собралось народу! Тысячи и тысячи, почти всё племя! Нет лишь тех, кто следит за Периметром. Враг остаётся врагом, и для него Праздник Цветов - просто удобный момент для нападения. Муэт почему-то вдруг стало жаль сегодняшних Стражей - этим воинам очень не повезло: им теперь придётся ждать целый год. И ещё неизвестно, кому из них удастся этот год пережить - в битвах со штампами орты гибнут почти ежедневно.
   Но остальные - остальные все здесь: участники и зрители. Воины - и те, кто только-только встретил свою двадцатую весну (до этого юношам не дозволяется принимать участие в Праздниках, Отец-Воевода строже, чем даже Магиня-Старшая), и ветераны. У некоторых из бывалых уже есть дети, и шансов снова стать отцом у них практически нет - разве что в исключительных случаях, за особые заслуги. Но право вдохнуть первый аромат имеет любой взрослый орт, пока он живёт, дышит и остаётся мужчиной. Вот только осуществить это право очень и очень непросто...
   ...В центре зала - женщины. Кажется, что их очень много, хотя на самом деле едва ли наберётся неполных шесть сотен. Это и есть Венок - те, кто могут приносить плоды, - и юные матери, родившие первенцев этой осенью, и матроны, у которых по десять-пятнадцать (и более) детей. У матрон по пять-шесть постоянных мужей, и если все они уже сделались отцами, матрона выберет себе ещё одного.
   Магия помогает жёнам племени гор сохранять привлекательность в течение долгих лет, невзирая на ежегодные роды, и новый муж запросто может оказаться младше её старшего сына. Праздник будет длиться десять дней, и если всё семя, что извергнется за это время, направить в Реку, то она, наверно, выйдет из берегов. Вне Венка - девочки-ростки (их время ещё придёт) и старые ведуньи (их время уже ушло). Хотя мужья у всех пожилых орт есть, и любовными утехами умудрённые отнюдь не пренебрегают...
   ...Воздух пронизан ожиданием - горячим, жадным, пульсирующим. Воины-орты стоят широким полукругом, в центре которого, словно в фокусе гигантского зеркала, - Венок. Цветы оправдывают своё имя-прозвище - одежды женщин переливаются яркими красками и всеми их оттенками. Вплетающиеся стоят впереди - ведь Праздник начнут они. Луч солнца, пойманный зеркалом, способен разжечь огонь; и Муэт кажется, что и она, и другие цветы вот-вот вспыхнут ярким пламенем от устремлённых на них мужских взглядов, жгущих и ласкающих одновременно...
   ...Стихия Эроса (так, кажется, звали бога любви у какого-то древнего народа) - как и любая другая стихия - может быть опасна, и Старшие это знают. Магиня и Воевода ведут празднество, ведут чутко и осторожно, не допуская выплеска ненужного. Это не так просто - Муэт видит, как заострились черты лица Мать-Ведуньи, и как на висках Вождя набрякли тугие извивы вен, по которым сбегают быстрые бисеринки пота.
   Старшие (только они одни во всём огромном зале!) не стоят, а сидят. Сидят рядом на установленных на уступчатом возвышении за спинами Венка креслах причудливой формы (говорят, эти кресла были сделаны ещё до Войны и уцелели каким-то чудом) и внимательно следят за всем и за всеми, подмечая любую мелочь. Сколько им лет, никому не известно. Бабушка Муэт (она умерла в прошлом году) обмолвилась, что когда она была ещё ростком, Старшие выглядели такими же, как и сейчас - кажется, время не властно над этой парой. Они делят не только власть, но и ложе, и это естественно.
   Однако поговаривают, что других мужей у Матери-Ведуньи нет, и это странно - не могут же следящие за законом сами его нарушать? Хотя Муэт однажды поймала себя на мысли - Старшие вне Закона и над ним. Они другие, и этим всё сказано - наверно, именно такой облик приняли бы Внешние, сошедшие в этот несчастный Мир. Старшие правят много лет, правят жёстко, но умело, и по-прежнему полны сил. И всё-таки когда-нибудь их места на Празднике Цветов займут другие Старшие - из стариков-ветеранов и умудрённых ведуний...
   ...Музыка живая, как и свет, что истекает прямо из каменной толщи стен. Вроде бы не такая эффектная магия, как боевая или целительная, но без неё жизнь ортов станет серой, словно камень заброшенных нежилых галерей. Шепчут что-то живые голоса, и убеждают - племя будет жить, потому что сегодня в Венок вплетутся одиннадцать свежих цветов. Орты верят, что души ушедших в Бездну раз в году возвращаются в Катакомбы - на Праздник - и радуются тому, что народ гор живёт, борется и любит...
   ...Широкое полукольцо воинов, обнимающее Венок, дрогнуло. По рядам ортов - а их несколько тысяч - пронёсся лёгкий шорох-вздох. Отец-Воевода начал говорить, и его слова слышат все. Мать-Ведунья молчит - ведь Вождь обращается исключительно к мужчинам. Но она вмешается - обязательно вмешается! - если будет с чем-то не согласна.
   Строй шевелится. Повинуясь Слову, орты - поодиночке и группками - покидают свои места и отходят назад на пятнадцать-двадцать шагов, туда, где начинает формироваться другой полукруг - дальний. Строй редеет - здесь остаются только те, кто будут состязаться за самый ценный приз. Вождь помнит всё - в его цепкой памяти деяния всех ортов не только за этот год. Слово Отца-Воеводы никому и в голову не придёт оспорить хотя бы потому, что это Слово слышали и другие, и они могут подтвердить: сказанное - справедливо.
   Ты чуть дрогнул в бою - не струсил, это немыслимо, а всего лишь дрогнул! - тебе не место в первом ряду. Ты сделал всего лишь шажок в сторону от строгих законов племени - не нарушил, это невозможно, а всего лишь отклонился! - сделай теперь пятнадцать шагов назад. Ты лишь на секунду подумал прежде о себе, а не о своём народе и не о своём долге - отойди и уступи место более достойному.
   Строй редеет и редеет. Имена воинов звучат быстро, одно за другим, почти сливаясь, однако каждый успевает понять, почему и за что Отец-Воевода повелевает ему покинуть первый ряд. Но молодые орты, только ступившие на стезю воина, остаются почти все - за редкими исключениями. Такую поблажку они получают лишь однажды - на первом в их жизни Празднике Цветов: по праву юности. Впрочем, шансов взять верх над куда более опытными соперниками в равном состязании у первогодков практически нет...
   Муэт почти не следит за быстрым мысленным речитативом - она знает, кто выберет её, и кого выберет она. По-другому и быть не может!
   ...Они росли вместе. Чуть ли не с того самого дня, как Муэт осознала себя, рядом с ней всегда был этот упрямый мальчишка, выделявшийся (и выделяемый ею) среди всех прочих ростков. Ей даже казалось, что они пришли в этот Мир одновременно, хотя Хок и был четырьмя годами старше.
   ...Когда он принёс ей янтарную жужелицу, Муэт испугалась, увидев друга: росток был весь изодран, а на его лбу красовался громадный кровоподтёк. Муэт уже знала, что ловить жужелиц - точнее, разыскивать этих зверьков среди нагромождения каменных глыб в необитаемых узких щелях, - очень трудно. И опасно - запросто можно ухватить голой рукой затаившуюся ядовитую многоножку или попасть на обед плотоядному грибу.
   Но жужелицы были для ортов не просто домашними любимцами, а некими своеобразными амулетами, приносящими счастье. Неприхотливые и ласковые, янтарки жили долго и привязывались к своему хозяину, реагируя изменением свечения и мелодичным жужжанием на его настроение. И ещё они умели запоминать и хранить неопределённо долгое время слова и даже мысли владельца, становясь чем-то вроде живого дневника - причём дневника, недоступного чужому взгляду. Подарок - так Муэт назвала пойманную Хоком янтарку - до сих пор при ней. Сначала она доверяла жужелице нехитрые детские тайны, а потом - и гораздо более серьёзные секреты...
   Хок вступил в круг бойцов, когда Муэт исполнилось шестнадцать. И тогда она впервые почувствовала, что её друг смотрит на неё глазами мужчины. И ей стало жарко и сладко. Но тут же она испытала ещё одно, доселе неизвестное ей чувство, - ревность! Приближался очередной Праздник Цветов, и Хок впервые должен был в нём участвовать. И Муэт знала, что шансы стать одним из победителей у молодого орта были - недаром менторы выделяли его среди многих других юношей. А менторы очень скупы на похвалы...
   Но если он победит, значит... Значит, одна из Вплетающихся - а их двенадцать, и все они красивы! - позволит её, Муэт, другу вдохнуть первый аромат. Не она сама, а какая-то другая девушка сделает это! От этой мысли Муэт пришла в бешенство, а потом испугалась - что это с ней? Неужели она смеет не соглашаться с законом народа гор? Но ревность не уходила, и продолжала покусывать Муэт своими острыми зубками...
   Она смотрела на состязание, притаившись за спинами других девочек-бутонов, хотя имела полное право стоять впереди - право, дарованное лучшим. И сердце её билось так суматошно-яростно, что, казалось, оно вот-вот выскочит из груди и запрыгает по гладкому каменному полу зала горячим живым комком. Муэт желала Хоку победы, она так гордилась им - и так не хотела, чтобы он победил!
   Как она и ожидала, Хок вышел в финал - единственным из всех юношей. Их было двадцать четыре - по двое на каждую Вплетающуюся. Симпатии девушек определились - каждая выбрала свою пару претендентов. Муэт отметила кратчайший мысленный поединок между двумя цветами за пару Хока и тут же поняла, что причиной этого мгновенного соперничества был именно её друг. И снова ревность проколола её горячей иглой - Муэт даже пришлось напрячься, чтобы не выдать своего смятения.
   Соперник Хоку достался достойный - сильный, опытный и умелый маг-боец в полтора раза старше юноши. Но Муэт ни секунды не сомневалась в том, что победит её друг, и ей было больно. Она опустила глаза - не только чтобы не видеть, но и чтобы не вмешаться невольно в ход борьбы: такое карается, и карается строго.
   ...По залу пронёсся шумный вздох. Не поднимая глаз, Муэт поняла, что это значит. Хок промахнулся, хотя уже почти взял верх. Муэт поймала лёгкую тень разочарования в глазах "приза", однако Вплетающаяся с улыбкой протянула руку победителю - закон племени справедлив. И ещё два взгляда почувствовала Муэт. Глаза Хока, её друга, искрились весёлым озорством (Ты всё поняла, цветочек?), и ей стало тепло; а вот быстрый и насторожённый взгляд Старшей вызвал смутное беспокойство. О чём подумала мудрая Мать-Ведунья? Она ведь тоже всё поняла...
   ...А на следующий Праздник Цветов Хок и вовсе не пришёл - вызвался быть Стражем Периметра. Ну что ж, такое не только допускалось, но и приветствовалось - ведь долг перед племенем превыше всего!
   Муэт родилась весной, и весной, когда зимние холода отступили, ей исполнилось восемнадцать. Следующий Праздник - её, и, надо думать, Хок не будет рваться в караул в этот день...
   На совершеннолетие Муэт получила от друга ещё один подарок - такой, какой любой молодой орт мечтает сделать нравящемуся ему цветку. Он подарил ей ожерелье из зубов кровососа - такой дар равносилен признанию в любви. Впрочем, в его любви Муэт давно уже не сомневалась. Когда Хок протянул подруге ожерелье, она заметила на его руке браслет из змеиной кожи. Значит, он добыл кровососа сам - ни один орт не будет носить браслет из кожи этой смертоносной твари, убитой кем-то другим.
   И ещё она заметила на щеке Хока свежий тонкий шрам, прорезанный чем-то очень острым. Юноша ничего не рассказывал, а спрашивать о таких вещах у ортов не принято. И Муэт так и не узнала, что если бы не предупреждающий мыслекрик Кроу, Хок не вернулся бы из Развалин. А так отделался шрамом, оставленным заострённым змеиным хвостом. Прыгнуть второй раз кровосос уже не успел...
   Теперь всё свободное время - которого у ортов почти нет - они проводили вместе. Они ждали - ждали Праздника Цветов, на котором Муэт будет одной из Вплетающихся в Венок. Но Муэт стала замечать, что Хок всё чаще мрачнеет, и очень быстро поняла, что именно его тревожит - они оба хорошо знали законы своего народа. Хок не то чтобы опасался проиграть поединок за право первым прикоснуться к той, кого он давно уже считал единственной, нет.
   Праздник пройдёт, и что дальше? Муэт вынуждена будет взять себе в мужья ещё кого-то - и не одного. Племя не потерпит, чтобы Хок оставался её единственным мужем - цветов слишком мало, а достойных воинов слишком много. И это справедливо - иначе может пролиться кровь. Вот только ни Муэт, ни тем более Хоку эта справедливость не нравится...
   ...В тот вечер они забрались в один из маленьких гротов на окраине Катакомб, далеко от жилых ярусов. Эти укромные безопасные уголки служили излюбленным местом встреч молодых ортов и орт - сколько жарких слов помнят своды этих пещерок! Впрочем, ничего предосудительного не допускалось - законы племени гор не только справедливы, но и суровы.
   Хок молча следил за струйками извивавшегося между камней крохотного ручейка, а прижавшаяся к нему Муэт затеплила мягкий магический свет и чуть шевелила пальцами, заставляя блестящие осколки горного хрусталя танцевать над ручейком в такт звучащей лишь для них двоих музыке. И вдруг девушка притушила свет и распахнула на груди тонкую ткань - в гроте было тепло. Хок вздрогнул, и, словно бросаясь вниз с крутого обрыва, нежно коснулся губами вмиг затвердевшего соска Муэт...
   ...А потом они лежали обнявшись, не имея сил оторваться от друг друга.
   - Что теперь будет? - глухо спросил Хок наконец.
   - Я встретила свою восемнадцатую весну, могу быть твоей женой, и стала ею - вот и всё!
   - А Праздник Цветов? Ритуал Первой Пыльцы?
   - Ты сомневаешься в том, что завоюешь право первым прикоснуться ко мне?
   - Нет. Но всех вас, Вплетающихся, будет смотреть Старшая! И если она заметит...
   - Я обману её, - спокойно ответила орта.
   - Ты сможешь обмануть Мать-Ведунью?!
   - Смогу, - решительно произнесла Муэт, касаясь кончиками пальцев лица друга. Не говорить же ему, что она далеко не уверена в своих словах...
   Ночь перед Праздником Муэт провела без сна. Что ждёт её утром? Ведь Старшая - сильнейшая магиня племени, а она, девчонка, рассчитывает отвести ей глаза! Наивная... И беспокоилась Муэт не за себя, а за Хока - скрыть его имя не удастся, если дело дойдёт до серьёзного разбирательства. Ей-то что - цветам многое прощается, их ведь так мало... А вот молодому орту не поздоровится - даже если Муэт возьмёт всю вину на себя. Мужчину изнасиловать невозможно - значит, он виновен!
   - Ты плохо спала, цветок? - Это было первое, что услышала Муэт утром от Старшей. "Она видит даже такую мелочь! Как же можно скрыть от неё то, что я сделала?" - смятенно подумала Муэт, но ответила спокойно.
   - Да, Мать-Ведунья, я волновалась...
   - Ничего, цветок. Девушки всегда волнуются, когда им предстоит стать женщинами, - и губы Главной Магини тронула лёгкая улыбка - очень странная улыбка.
   Дальнейшее было ещё более странным. Двух Вплетающихся Старшая не пропустила, хотя им обеим уже исполнилось восемнадцать. Причём смотрела она их внимательно и долго, пока, наконец, не нашла что-то, что заставило её отложить вступление этих девушек в Венок на следующий год. Другим она тоже уделила достаточно времени, а по Муэт только скользнула взглядом и молча кивнула - всё хорошо, мол, идёшь. Всё хорошо?! Ведь Муэт вся тряслась, ожидая раскрытия своей наспех сотворённой обманки! Даже если Мать-Ведунья и не заметила подделки (что очень маловероятно!), то на чрезмерную нервозность девушки она непременно должна была обратить внимание!
   ...Предварительный отбор завершился. В круге первом - около пятисот ортов. Много. Девушек - одиннадцать. Муэт спокойна. Она знает, чем всё кончится.
   Формы соревнований никогда не повторялись - маг должен уметь импровизировать. Два года назад соперники выбывали один за другим в серии поединков, а победители составляли всё новые и новые пары, пока не осталось двадцать четыре претендента. А сейчас будет по-другому - изобретательность Старших неисчерпаема.
   Строй воинов рассыпался, и тут же на его месте образовались центры притяжения. Одиннадцать. Понятно. Живые клубки шевелятся - воины переходят из одного в другой. Привлекательность цветов уже не имеет особого значения - все Вплетающиеся прекрасны. Работает рациональность - легче пробиться через сорок соперников, чем через шестьдесят. Выровнялись. Готовы.
   В воздухе разливается тягучий звук гонга.
   Ощущение полёта - Старшие творят чары. Каменный пол уходит вниз, удаляется. Перед Венком вырастают слабо светящиеся конусы в двенадцать локтей высотой. И на вершине каждого - гибкая и стройная женская фигура, подёрнутая подрагивающей дымкой магической оболочки. Всё очень просто - проложи себе дорогу, взберись по гладкому конусу и вскрой защиту. А другие - другие будут всеми силами мешать тебе, стремясь опередить.
   Секунда тишины и неподвижности, другая... Воины пьют Силу - пополнять её запас в ходе борьбы нельзя. Рассчитывай на своё умение правильно контролировать расход колдовской энергии, но не мешкай, иначе более проворный кто-то может тебя опередить.
   Гонг.
   Живая волна бьётся в основания конусов. Наиболее горячие и нетерпеливые (юнцы, ну разве так надо!) пытаются достичь заветной вершины одним прыжком. Срываются, падают - бегущие рядом не преминут подставить ножку. Работает хитрость - карабкайся по чужим спинам до того мига, когда надо будет сделать решающий рывок. Разрешено почти всё - до определённой черты. Можно оттолкнуть соперника, можно нанести ему магический удар - понятное дело, не смертельный.
   Вплетающиеся бесстрастны - их симпатии не принимаются в расчёт. Выбирать мужей они будут потом, по завершении ритуала Первой Пыльцы, а сейчас - сейчас они только "призы".
   Пространство вокруг конусов усеивают слабо шевелящиеся тела. Растратившихся всё больше и больше - орты-первогодки выбыли все. Мускулистый воин - участники состязания обнажены до пояса - взлетает вверх. Он вытягивает руку и касается подающейся под пальцами упругой плёнки. Муэт видит его горящие глаза. Шарк - сильный маг. Кажется, ему около тридцати. Неужели?
   Падает. Кто-то невидимый бьёт Шарка в бок, орт теряет равновесие и срывается вниз.
   Муэт чуть не вздрагивает, слыша очередной удар гонга, но тут же успокаивается - к ней это не относится. Один из конусов взят - первый победитель стоит на его вершине, держа за руку улыбающийся "приз". А крепость Муэт по-прежнему неприступна.
   Мерные удары гонга снова и снова растекаются по подземному залу. Три. Пять. Семь.
   Когда непокорёнными остались только две вершины, за Муэт продолжали борьбу всего трое. Хок среди них - разве могло быть иначе?
   Все трое пошли вверх одновременно, но с разных сторон. Разумно - так они не будут мешать друг другу на подъёме и схлестнутся уже на вершине. Муэт, нарушая положенную призу бесстрастность, подглядывает - Силы у всех троих примерно поровну. Вот только и Лайон, и Сигон старше и куда опытнее Хока...
   Все трое достигли вершины, и плёнка задрожала под рвущей её магией. И тут же всех их опоясывает ветвящаяся молния - обменялись ударами одновременно. И все трое снова - в который раз! - катятся вниз.
   Сигон уже не поднялся - пуст. Задыхаясь, он дополз до подножия конуса и посмотрел вверх, на так и не доставшийся ему приз. А ведь был рядом - только руку протянуть...
   Двое на вершине, у ног Муэт. Пальцы обоих прокалывают колдовскую оболочку и цепляются за край круглой площадки, на которой стоит Вплетающаяся. Воздух дрожит - воины ломают друг друга магией, силясь и удержаться, и сбросить соперника с вершины. И соскальзывают - оба. Но снова ползут к вершине по гладкому боку конуса, медленно и осторожно, потому что силы почти иссякли - у обоих.
   Почти добрались. И Лайон опережает Хока, на пядь - но опережает. Оболочка сорвана, и тому, кто первым дотянется до срезанной верхушки заветной пирамиды, надо лишь дотронуться до края одежды Муэт - этого будет достаточно.
   Хок отстаёт. На ладонь - но отстаёт. И вдруг он взмывает, оказывается на вершине и падает лицом вниз, коснувшись губами маленькой ступни девушки.
   Гонг.
   И никто в громадном зале не успевает заметить, как на кратчайший миг в воздухе возникла тонкая верёвка, в которую тут же вцепился зубами молодой орт.
   Конус исчез. Хок и Муэт стоят на каменному полу, крепко держась за руки. А перед ними в стене мерцает и переливается многоцветьем искр магический полог грота Первой Пыльцы. Одного из одиннадцати гротов, ожидавших победителей и вступивших в Венок. Десять пещер уже заняты. Одиннадцатая - их.
   ...Муэт разбудил голос Старшей Магини. Сначала цветок подумала, что Мать-Ведунья обращается к ней как обычно - мысленно, - но открыв глаза, Муэт видит Старшую, стоящую у входа. Мать-Ведунья долго смотрит на одну из своих лучших учениц, а затем произносит:
   - Ты добилась своего, девочка. Молодец. Но помни закон племени гор! И не сочиняй драму там, где её нет.
   Невесомый полог с лёгким шуршанием падает. Муэт выскальзывает из-под руки Хока, легко целует его в чуть дрогнувшие веки, одевается, простенькой магией приводит себя в порядок и исчезает из грота быстрой змейкой...
   Праздник продолжается - он будет продолжаться десять ночей. Орты выбирают мужей - победитель всего лишь победитель, он оказался проворней и удачливей, и получил то, что заслужил; но никто не может принудить орту племени гор только на этом основании брать его в мужья. Она решит это сама.
   Муэт подчиняется закону племени. В конце концов, чем другие многие воины-орты хуже её Хока? Она сделала для своего друга то, что давным-давно не делала для мужчины ни одна избалованная мужским вниманием женщина её народа. А теперь надо отдать дань справедливости. А справедливость требует, чтобы все достойные воины племени получили свою долю ласк. Праздник продолжается, и самые жадные до любви цветы делят ложе с двумя-тремя мужьями сразу.
   ...Следующую ночь Муэт провела с Оулом, следующую - с Кроу. Потом настал черёд и Лайона, и Шарка, и других. Новый цветок Венка Жизни выбрала себе мужей. Даримые им всем ласки Муэт были искренними, хотя где-то на самом донышке её души жило сознание вины перед Хоком. Хотя о какой вине может идти речь? Закон племени справедлив - не надо сочинять драму там, где её нет! А Хок - Хок молчал и терпеливо ждал, когда снова наступит его ночь. И дождался.
   Девять ночей Муэт не теряла головы - она блокировала несложной магией хрупкий механизм зачатия. Отцом её первенца будет Хок, и никто другой - это орта решила твёрдо. И когда Праздник Цветов подошёл к концу, она вернулась к своему первому мужу с тем, чтобы провести с ним - и только с ним! - положенный месяц. Если к исходу этого срока в ней начнёт вызревать плод - прекрасно. Если же нет - Хок уступит место другому мужу Муэт. Женщина должна быть матерью - таков закон.
   О том, что у них с Хоком будет ребёнок, Муэт узнала уже на четвёртую ночь. И она успокоилась - ни один орт не посмеет прикоснуться к орте, взращивающей плод. Хок может спать спокойно...
   Но их первенец не увидел свет. Беда случилась в тот самый день, когда Муэт исполнилось девятнадцать. Боль скрючила тело, а потом хлынула кровь. Муэт девять дней провела между жизнью и смертью - старухи-ведуньи еле оттащили её от края Бездны. Такое случалось, и нередко - Проклятье продолжало собирать свою страшную дань.
   Муэт болела несколько недель, и состояние бессилия было мучительным для молодой магини - она впервые столкнулась с хворью, перед которой спасовали её чары. А когда Муэт оправилась и даже намеревалась позвать к себе Хока, её неожиданно навестила Старшая.
   На этот раз Мать-Ведунья была строга и холодна. И лаконична - как всегда.
   - Слушай меня внимательно. Твоё чрево отторгло семя Хока. Бывает. Но орта должна быть матерью. Отца для твоего будущего ребёнка выберешь сама - мужей у тебя много. И не тяни с этим - время бесценно.
   - Но я ещё очень плохо себя чувствую... - пролепетала ошеломлённая Муэт, и в ответ услышала резкое:
   - Я долго терпела твои выходки, девчонка, потому что... потому что терпела! Я знаю многое, Муэт, и поэтому не зли меня! Я даже знаю, что ты - несмотря на всё твоё плохое самочувствие! - намерена сегодня же затащить к себе в постель своего первого мужа, так?
   "А ведь она действительно всё знает... И про подделку, и даже про верёвку! Придётся подчиниться..."
   - Придётся, цветок, - Старшая и не думала скрывать, что прочла мысли Муэт. - Так будет лучше - для всех.
   - Да, Мать-Ведунья, я сделаю, как ты повелеваешь. Но вылазка - я же должна завтра идти на берег Реки! А если этой ночью во мне зародится плод...
   - Хорошо, - ответила Старшая, подумав секунду, не более. - Ты пойдёшь к Рубежу. Но потом...
   - Да, Мать-Ведунья.
   "...Утром Река очень красива".
   Муэт поймала себя на этой мысли, когда они вышли на поверхность, и солнечные лучи коснулись кожи лица, а лёгкий ветерок чуть шевельнул ей волосы. Не самая подходящая мысль здесь и сейчас, но ведь Рубеж действительно красив!
  

* * *

  
   "А ведь это не вода! Как же я сразу не догадалась! Это чужие мысли - моё сознание наделило их звучанием. Где-то рядом притаилось владеющее магией существо, и оно очень внимательно наблюдает за мной. А я слышу, о чём оно думает, точнее, как оно думает...".
   Сферическую стену разрезала тонкая полоска света. Образовался округлый проём, в котором возник неясный силуэт. Заливавшая шар-ячейку тьма поблекла, утратила густоту и втянулась в стены. И внутрь камеры шагнул... Нет, не штамп, и даже не Хозяин-эл.
   Перед Муэт стояла женщина. И выглядела она точь-в-точь как любая орта народа гор.
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"