ґґВ жестокий век сомнений и случайностей
Окончились мы, так и не начавшись.
Ну, что же, и духовно обнищавшие,
В кумирах ищут счастье запоздавшее...

И состоя обычно в роли зрителя,
Не веря ни в знамения, ни в приметы,
Я нахожусь как будто на орбите
Жестокой и загадочной планеты.

Так, в опьянении ложном невесомости
В одном лишь шаге я от разочарования.
Меж явью жуткой и таким же сном, прости,
Не чувствую былого сострадания.

Но вопреки хозяевам отчизны,
На разум я давно не уповаю...,
Я философию провозглашаю жизни!
Генетиков же смерти презираю.

Так и по ныне, все почти как у Булгакова:
В собачьем сердце смысла ни на йоту.
С Федота ж перейдёт она на Якова,
Смертельная кровавая икота...

Ни в Достоевском и ни в Идиоте,
Я чувствую иронию эпохи,
Пусть не на взлете я, пусть, даже на излете,
В рассвете сил иль на последнем вздохе.