Мой сосед вызывает у меня все большее раздражение.
Весь день из головы не выходила утренняя картинка, как он, развалившись напротив выключенного телевизора, с удовольствием грыз очередную куриную ножку. Он всегда приходит ко мне, жуя что-то. Чаще всего это - куриная ножка. И она никогда не вызывала у меня ничего, кроме отвращения. А он почему-то предпочитает не замечать этого.
- Хочешь? - обратился он ко мне.
Я отрицательно покачал головой. Все-таки в последнее время он особенно раздражал меня. Особенно беспрерывным потоком похвал Штатам.
Но, как-никак, он - единственный друг детства. По крайней мере, я знаю его долгое время.
- Говорят, Франция собирается войти в число Соединенных Штатов. А с Польшей - это уже вообще решенный вопрос. - Довольным тоном вещал он.
- Врут, - буркнул я и включил телевизор. На экране извивалась какая-то пышногрудая бабенка на фоне клубники. Я даже не мог сказать, что это за певица. Если она вообще певица.
- Неплоха, да? - глядя на экран, приятель расплылся в туповатой улыбке. Я почему-то подумал, что он говорит о клубнике.
Ягоды клубники на фоне и в самом деле были восхитительны: насыщенно-алые, сочные, с блестящей гладкой поверхностью. И наверняка сладкие. У меня пошло выделение слюны. Сдерживая гримасу, я пошел в ванну и долго полоскал рот.
Для меня этот клип был лишь рекламой еды. В последнее время все вокруг было рекламой еды. И был только один человек, который понимает, что именно мучает меня.
P.S. Когда я вернулся в комнату, сосед уже ушел. Пышногрудую на экране сменила троица в купальниках. Последний кадр, который успел всучить моим глазам телевизор, прежде чем сработала кнопка выключения, - три довольные красотки, на берегу моря, кормящие друг друга десертом. Везде еда. И это приговор.
12.03.2XX9.
Сегодня выходной. Весь день сидел дома и ждал письма от Андрея, но, видно, в Польше сейчас проблемы с Интернетом.
Я сильно переживаю за Андрея - незаметно его маленькая страна оказалась полностью во власти Штатов. Виной всему огромная любовь поляков к птичьему мясу. Оно особенно опасно. Да... это их и погубило.
Делать особо было нечего. Сегодняшний день решил посвятить воспоминаниям. Я оправдывал для себя это тем, что, может быть, прокручивая в голове все с самого начала, я смогу найти какой-то выход. Вспоминать было легко, все те записи, которые стали моей настоящей жизнью здесь. Достаточно отлистать назад несколько страниц:
10.08.2XX8.
День был странным. На самом деле.
На работе я познакомился с интересным человеком, Андреем Ковальски.
Он залез на мой технический форум. Открыл тему про продукты из Соединенных Штатов, а заодно выложил несколько цифр, которые, по его словам, показывали экономический уровень.
Его сообщение заканчивалось риторическим вопросом: "Друзья, какую сумму ежегодно теряют Соединенные Штаты на своем экспорте?".
Из данных им цифр ответ был четко виден. И тема вызвала бурное обсуждение, что мне было особенно приятно - обычно мой форум не пользовался такой популярностью. Впрочем, подавляющее большинство питало необъяснимую симпатию к Штатам, и защищало их, как могло. Объяснения невыгодного для самих Штатов экспорта начинались от рассказов о секретном договоре о монополии (видимо, с условием сохранения низкой цены) до откровенного бреда о миссии Соединенных Штатов спасти этот безумный мир. Последние я, правда, тут же удалил, как пока еще здравомыслящий администратор.
Я тоже высказал пару мыслей, но, думаю, они не очень интересны - слишком много субъективного. Да я и не могу быть объективным, питая некоторую неприязнь к Штатам, особенно на фоне повальных симпатий к этой стране.
Но все же я решился на одно личное сообщение тому поляку, который поднял тему. Все время обсуждения его темы на форуме меня не покидало ощущение, что он хочет что-то сказать, но симпатии большинства к Штатам его отпугивают. Эту мысль я и отправил ему личным сообщением. Правда, я не надеюсь на ответ.
P.S. Завтра, наверное, схожу к Марье Даниловне за продуктами. У меня почти кончились.
11.08.2XX8.
Никуда я не сходил - задержался на работе. Марья Даниловна обещала сама зайти и занести продукты.
Хорошая старушка. Без нее мне неизбежно пришлось бы жрать штатовскую дрянь. А она на пару с соседкой превратили свои дома в огромные теплицы. И сами, консерваторши, едят только свое, и меня подкармливают - за деньги, конечно.
Я не доверяю еде из Штатов. Сам не знаю почему. Пока вроде случаев отравления не было.
Но это все не важно. Важно, что сегодня мне написал тот поляк, Андрей.
Во время обеденного перерыва я решил остаться - нужно было скачать пару обновлений. И, как только я подключился, ко мне в ICQ постучались.
Разговор был примерно следующим:
- Привет.
Я ответил " Привет" и отправил анимацию - все-таки я был очень рад его ответу.
- Ты на работе?
- Да.
- Это ты вчера отправил мне сообщение, да?
- Ну, я. - на секунду мне показалось, что я мог сказать вчера что-то не то, - я просто написал, что видел.
- Правильно сделал. Завтра выходной? Встретимся в двенадцать?
Я едва успел набрать "Ок", как он отключился.
Я даже не знаю, успел ли он получить мой ответ. Может, он уже не смотрел на экран, когда мое сообщение дошло. Но на всякий случай в Интернет завтра вылезу.
12.08.2XX8.
Мир стал другим. Он просто никогда не был настоящим.
Я совершенно запутан. Даже не знаю, повторил бы я сегодняшний разговор, если бы знал, что меня ждет.
Сегодня, как только я подключился, Андрей постучался в ICQ.
- Привет.
- Ну, привет, - напечатал я и, немного подумав, добавил смайл.
Дальше мы болтали практически ни о чем. Он рассказал мне о нелюбимой работе, друге детства - редакторе, с которым ему никогда не хочется разговаривать, и небольшом собственном огороде, где он выращивает большую часть необходимой еды. А я вторил ему рассказом о двух старушках, спасающих меня от штатовской отравы, о семье, которой у меня нет, и которой я не планирую.
У нас оказалось много общего. Мы оба не любили Штаты и игнорировали штатовскую жратву ценой вегетарианства, в жизни оба были волками-одиночками и обладали на двоих парой ненужных друзей детства, обожающих Соединенные Штаты и куриные ножки.
Все начиналось спокойно. Андрею потребовалось отлучиться на пару часов: "Подумать, прежде чем прыгать", - так он сказал. В ответ я просто послал ему один из тупых смайлов и написал, что думать время от времени полезно.
Он тут же отключился. И ровно через два часа началась моя новая жизнь.
Не знаю...раньше я записывал в этот дневник всякий бред, и не слишком серьезно к нему относился. После того, что сказал мне поляк, я думаю - а не может ли в будущем этот дневник стать единственным документом, по которому люди узнают правду? Если плану все же суждено осуществиться.
Хотя это все-таки бред. Не может быть смешана в одном тексте история человечества и моих грязных носков.
Я слишком устал. У меня болит голова после разговора...я допишу завтра.
13.08.2XX8.
Видно, за ночь в моей голове все утряслось. Все события из оперативной памяти перешли в долговременную и страшная мешанина фактов, которая пугала меня вчера, сегодня более или менее упорядочилась.
На работе ничего интересного не происходило, так что я должен записать вчерашний разговор. А не то, перелистывая лет через десять эту тетрадь, могу и не вспомнить, как и что было.
Вчера, как только я вышел в Интернет, обнаружил его в он-лайне. Недолго думая, решил продолжить разговор:
- Ну, что, подумал? - с легкой иронией напечатал я. Смайл решил не отправлять.
- Да. Слушай...ты парень с мозгами. И - будешь смеяться, но это так - очень важно, что у тебя есть эти твои соседки. Именно такой, как ты, мне и нужен.
-Вот как? Для чего?
- Я объясню. Ты один?
Я на всякий случай огляделся - мой сосед иногда входил без стука. Но, кроме старого кактуса в нелепом горшке, ничего живого больше в моей комнате не было.
- Да. Я один.
-Тогда слушай, пожалуйста, внимательно. Пять лет назад Соединенные Штаты начали экспортировать все виды продуктов питания. Через три года остальные страны по взаимному согласию решили сосредоточиться на развитии производства техники, раз уж Штаты добровольно стали мировым холодильником.
- Я это знаю.
- Это общеизвестные факты. То, что это экономически им, мягко говоря, не приносит прибыли, тоже достаточно известно, хотя об этом уже не говорят. Но вот тебе повод для размышления: пять лет назад Штаты начали проводить ежегодный опрос мирового масштаба. Этот ежегодный вопросник содержит порядка двадцати вопросов, но на самом деле для них важен ответ только на один вопрос: "Хотели бы вы, чтобы ваша страна вошла в число Соединенных Штатов?".
Я немного напрягся, но ничего не написал. Мой новый друг тем временем продолжал меня пугать:
- Так вот, пять лет назад 99% ответили отрицательно. Прошло пять лет с тех пор, как Соединенные Штаты запустили свою экспортную программу. Как ты думаешь, какую цифру дал вопросник этого года?
- В смысле, сколько человек теперь хочет, чтобы их страны вошли в число Штатов?
- Да.
Я вспомнил о повальной моде на Штаты. Восторженные отзывы об их продовольственной программе. Думаю, что процентов двадцать сумасшедших наберется. Но они ничего не решают.
Это я ему и отправил. И мой прежний мир исчез, когда на экране появилось всего три знака:
--
99%.
Я впал в ступор.
Он что-то еще писал. Я только сегодня смог открыть ICQ и прочитать. Он писал о своем знакомом, который исчез три месяца назад. И дал мне письма этого человека.
Его звали Адам, он жил в Соединенных Штатов и работал в какой-то сверхсекретной лаборатории - непонятно, как его вообще домой пускали. В общем-то, это была обычная генная инженерия, до тех пор, пока кто-то не предложил - едва ли не в шутку -попытаться так генетически модифицировать пищу, чтобы при попадании в организм человека в нем, вместе с потребленной пищей, постепенно росло чувство любви к Соединенным Штатам.
Этот исчезнувший знакомый писал сначала со смехом и каламбурами. Но... мне тяжело рассказывать. Легче просто переписать в дневник все подряд, вместе с каламбурами и рассказами о жизни.
Записи Адама.
02.02.2XX1.
Здорово, Андрюх!
Как ты там со своим редактором, все еще в ссоре? С друзьями детства всегда так - он еще в детском саду в меня песком кидал, чтобы проверить мою реакцию. Думаю, и теперь он просто проверяет, кто из вас босс. И ты докажешь, что босс ты. В конце концов, из вас двоих рискуешь своей шкурой ты, а не он.
У меня все отлично, но для твоей работы пока новостей нет.
Конечно, у нас с тобой более или менее безопасные отношения, но я в последнее время нервничаю при отправке тебе тех сведений, которые должны быть неизвестны еще несколько месяцев. Сам понимаешь - пока тут все проверят, убедятся в надежности...если что-то всплывет на поверхность раньше, а наше новшество окажется небезопасным - это равно катастрофе!
Впрочем, сообщать сейчас все равно нечего. Открываем новые гены, выделяем их в человеке, будто их из нас самом деле можно выделить и положить к тебе на стол.
Лично я не верю, что можно вставить в уже родившегося человека что-либо: ни гены, ни тем более, чувство любви к чему-то. Это я так, к слову.
Ладно, до связи.
06.06.2XX1.
Здравствуй, Андрей.
Ситуация продолжает накаляться? Ну что ж, иногда приходится подчиняться. Если журнал спонсируется Штатами, глупо писать о них так, как это делаешь ты. Хотя я поддерживаю стремление отстаивать независимость твоей страны и моей родины. Ты можешь быть удивлен, но я это еще помню.
Недавно у нас один чудик заявил, будто может добавить новые свойства генетически модифицированной пище. Помнишь, как на ток-шоу ("MB", ты говорил, его и у вас показывают) один кадр долго возмущался генетически модифицированной пищей - мол, и вредно, и опасно, и неизвестно еще, как это будет влиять на организм? Нашим ребятам было очень обидно. А гость отвечает: "Рыбу едите? Жабры где?".
В общем, пошли слухи, что можно через генетически модифицированную еду постепенно накапливать в людях любовь не просто к какому-то запаху или цвету, а к созвучию. Что-то вроде звукового кода. В данном случае созвучием будет "Соединенные штаты".
Двумя словами - ешь еду из Штатов - начинаешь любить Штаты.
Слушай, ты знаешь, сколько я занимаюсь своей работой. Я не представляю, как это сделать. Мы с друзьями сегодня просто смеялись над этим придурком в столовой, но мне как-то не по себе.
06.09.2XX1.
Мне жаль слышать, что ты уволился. Я думал, ты уступишь. Ты порадовал меня.
Правда, у меня для тебя появился отличный материал, который теперь в Польше не напечатают - если не ты, то уже никто.
Ты будешь удивлен, но, кажется, мы работаем над той вещью, о которой я писал тебе в прошлый раз. И у меня это вызывает тревожные ощущения.
Ты знаешь, с тех пор, как я уехал в Штаты, я начал уважать эту страну. Но Польша для меня все равно роднее. Поэтому у меня и неспокойно на душе.
Сам подумай - как дальше будет развиваться история, если у нас все получится? Я больше чем уверен, что образуется огромная страна на всю планету - Соединенные Штаты. Я не знаю, плохо это или хорошо - тебе об этом думать. В конце концов, ты у нас бывший журналист.
Но я живу здесь. И я вижу, что люди здесь совсем не такие, как в Польше, Франции, или России. А одна страна - один закон - одна культура. И меня это пугает.
В общем, если у тебя сохранились связи - попробуй пробить их. Уже того, что я тебе написал в прошлом письме, достаточно. Но на всякий случай я отошлю тебе факты - то, что уже достигнуто. Думаю попытаться завтра принести что-нибудь интересное из лаборатории.
Искренне твой.
Запись от 2XX8: На этом записи Адама оборвались.
13.03.2XX9.
Мои воспоминания будут неполными без судьбы Адама и Андрея.
Андрей когда-то писал мне, что после того письма он чувствовал себя кроликом в окружении диких зверей. Его друг не отвечал на письма, на письма по e-mail (они избегали общего канала Интернет). Однажды он даже попытался позвонить ему на сотовый, но тот не обслуживался.
Либо в бегах, либо...стерт. Как программа.
И Андрей почему-то знал, что его друг стерт.
Все, что он сделал тогда - это перестал использовать продукты питания из Штатов. На тот момент это было просто - они еще не запустили свою программу. А статью о том, что рассказал ему друг, Андрей не писал. Боялся.
Он не помнил, когда наступил переломный момент, и я его понимаю. Если бы не дата в дневнике, я бы тоже предпочел никогда не вспоминать.
В сущности, переломного момента в один день не было. Прошло два года, начался повальный экспорт дешевых продуктов питания из Штатов. Но день за днем Андрей видел возрастающую волну похвал Соединенным Штатам. И государственное устройство у них хорошее, и президент замечательный, а еда - вообще отличная!
Он решился и написал статью о том, что на самом деле происходит. Написал под Новый год, 29 января 2XX8 года. И отнес в журнал, где раньше работал. К человеку, который раньше был его другом детства. А потом стал редактором журнала, уволившим чересчур свободолюбивого работника.
Я смотрю на него со стороны и удивляюсь ему. Как он сразу не понял, что тогда было уже слишком поздно и эту статью не пропустили бы дальше? В общем, редактор сказал, что эта сенсация плохо пахнет, и напомнил, что их журнал и особенно редактор журнала занимают лояльную позицию по отношению к Штатам. Черт, да все журналы сейчас занимают эту несчастную лояльную позицию по отношению к Соединенным Штатам!
В общем, когда Андрей выходил из редакции он почувствовал на себе внимательный взгляд своего бывшего друга. И понял, что сегодняшняя встреча ему когда-нибудь аукнется.
По нашим беседам с Андреем я понимаю, что он до сих пор этого боится. И все-таки он сильнее меня - он начал собирать немногих, уцелевших от всепоглощающей любви к Штатам. Думает, что когда-нибудь придется поднимать восстание, но это уже бред какой-то, честное слово.
Нам бы сейчас очень пригодился Адам. Может быть, он смог бы придумать, как остановить это безумие.
14.03.2XX9.
Сегодня был чертовски тяжелый день. Но когда ты по горло завален работой, то чувствуешь себя намного лучше. Потому что думать о том, что происходит - гораздо тяжелее. Андрей пока не пишет. Я все больше волнуюсь.
15.03.2XX9.
Польша вошла в число Штатов! Это катастрофа!
Все было ужасно. Ужасный день на работе, ужасное возвращение домой, ужасный сосед. Стоило ему услышать, что я хлопнул входной дверью, как он сразу вбежал ко мне в комнату с радостными воплями, повис у меня на шее и заорал, что он любит Штаты, а Штаты любят его. Где-то на улице я уже слышал эту фразу, и, что самое страшное, не от моего соседа. Я поинтересовался о причине его сумасшествия. "Это ты сумасшедший! Включай второй канал, там сейчас повтор крутят!".
Я бросился к телевизору и включил новости. Каждое слово до сих пор звучит у меня в голове.
"Сегодня Польша по соглашению с другими государствами вошла в число Соединенных Штатов. В этот радостный день в городе был объявлен новый национальный праздник. В качестве подарков Соединенные Штаты прислали несколько тонн сладостей для детей. На конференции по поводу объявления Польши новым Штатом, Франция и Англия объявили о ведущихся переговорах с Соединенными Штатами по принятию их в Штаты".
Сейчас мне тяжело писать все это. Я надеюсь только, что сосед не заметил, как у меня дернулась рука от желания бросить пульт в телевизор.
Как только мой неудавшийся друг детства ушел, продолжая насвистывать какую-то пошлость, я отправил короткое письмо Андрею. Не уверен, что оно дойдет до него, даже учитывая, что он научил меня пускать письма не по общему потоку. Но я все-таки написал ему в письме события личной жизни, а, вернее, их отсутствие за последнее время, и попросил ответить, как только он сможет - как он, где и как отразилось "штатование" Польши на его судьбе.
Если раньше я просто переживал за Андрея, то теперь я просто переживаю за себя. За Андрея же я испытываю панический страх. Мне все хуже и хуже. Иногда перед глазами наплывают кру...
28.03.2XX9.
Мне сказали, что почти две недели я был в бессознательном состоянии. Говорят, я бредил во сне. Надеюсь, что не выбредил им лишнего. Но сосед слишком странно смотрит на меня, чтобы верить в такую удачу.
Хотя я еще не вижу в его глазах моего смертного приговора, но уверен, что, если у Россию ждет печальная участь Польши (и, видимо, Англии и Франции тоже), то мой сосед и мой арест будут сильно связаны.
Насколько я смог понять, меня выключило прямо за столом.
Когда я вернулся домой, дневник лежал раскрытым на столе. Мне слабо верится, что сосед не читал его. С другой стороны, если он читал ЭТО, то почему я до сих пор жив, и, тем более, почему дневник на месте?
От Андрея пришло письмо. Все-таки он пробился ко мне.
Он сказал, что у него все "относительно в порядке, не считая того, что моя страна сошла с ума". Его можно понять - столько сил отдать за возможность быть свободной и вот - праздник в честь рабства.
Кроме того, его уволили с новой работы. Оказалось, что он политически неблагонадежен. Видимо, редактор все-таки ему аукнул через это увольнение.
В его письме после шуток о директоре были строки, которые вызвали особую тревогу. Я переписал их на случай, если с компьютером что-нибудь случится:
"Но не это меня беспокоит. Понимаешь, кто-то настучал, что я не ем пищу из Штатов. Результатом оказались двое чернокостюмных у меня в гостях. Завели беседу о политической благонадежности и о еде. Как оказалось, в моем вегетарианстве с собственного огорода видят выражение презрения к Штатам, а значит, и к Польше. Ослы. Но, кажется, мне пора уходить в подполье. Буду собирать ребят. Тебя мы позовем чуть позже - Россия вечно особняком стоит, думаю, что и к Штатам она присоединится в последнюю очередь. Но у меня для тебя есть два совета. Первое - береги своих знакомых с огородом. Иначе превратишься в самого настоящего зомби. О огородницах никому не распространяйся и им не позволяй. Второе - остерегайся своего соседа. Очень может быть, что он уже работает в службе политической благонадежности - это своеобразные чистильщики, и поверь, мы с тобой занимаем первые места в их списках."
4.04.2XX9.
Идиотская работа. Идиотский начальник. Идиотские сослуживцы. Ненавижу их всех. Они беспрерывно едят. Меня повсюду окружает еда. Спасает только общество Марьи Даниловны с соседкой. Милые старушки. Сосед стал реже заходить, ссылается на какие-то дела. И то радует.
12.04.2XX9.
От Андрея нет писем. Я написал ему, что очень хочу его услышать. Хотя бы пару строк.
Если он в подполье с ребятами, и они что-то задумали - пусть берут меня! Хотя бы "пушечным мясом".
Но он все еще не пишет.
13.04.2XX9.
Андрей мертв.
Сегодня меня навестили те чернокостюмные ребята, о которых он писал когда-то. Вернее, один чернокостюмный. И им оказался мой сосед. Если честно, я не сильно был \этому удивлен.
Он сел в то самое кресло, где всегда жевал куриную ножку. Положил ногу на ногу. Теперь он не смеялся и не насвистывал пошленьких мелодий.
А дальше он провел со мной беседу о здоровой и вкусной пище. О политической благонадежности. О выборе друзей.
Когда он говорил о последнем, я едва сдержался, чтобы не врезать ему. Он ясно дал мне понять - всего лишь парой фраз, какая тонкость! - что Андрей мертв.
Хотя, может быть, он просто врет и запугивает меня.
Я все думал, когда он достанет какой-нибудь шприц или хотя бы пистолет, чтобы сделать меня политически благонадежным или трупом. Или все это совместить - наверно, политически благонадежный труп им приятнее.
Но он ничего не сделал. Он пришел сюда, как мой друг детства. И хотя мое имя действительно есть в списке чистильщиков, но оно занимает там далеко не первую строчку. И у меня есть время, чтобы исправиться. А вот чтобы думать - уже нет.
18.04.2XX9.
Сегодня заходил предупредить Марью Даниловну. И запастись продуктами. Что делать, я еще не решил, но вступать в ряды добровольных зомби не собираюсь.
Жаль, но, видно, они с соседкой ушли.
19.04.2XX9.
Я не буду ничего писать о Марье Даниловне. Я слишком...слишком люблю эту женщину. И если надежда на то, что Андрей жив, еще есть, то в то, что две старушки ушли в подполье, я не верю.
20.08.2XX9.
Я сижу на берегу Днепра. Эти строки так равнодушно ложатся на бумажную поверхность...
Все-таки хорошо, что я решил вести бумажный дневник. Не доверяю дискам. А компьютер в землю не зароешь.
Я не знаю, что дальше будет. Скорее всего, я умру. Вернее, не я сам - я думаю, что в ближайшие полгода меня аккуратно сотрут.
Вчера Франция вошла в число Штатов. Англия на подходе. Грустно. Но дневник, конечно же, продолжать я дальше не смогу - слишком большая опасность, что он легко достанется друзьям моего соседа. Так что я решил обернуть мои записи полиэтиленом и закопать прямо здесь. Конечно, вероятность очень мала, но я надеюсь, что лет через двести здесь будет...ну, скажем, детская песочница. И за добыванием песка для очередного куличика найдут остатки моей жизни. Прощай, дневник.
XX.XX.XXXX.
-Господин Президент, что делать с этим дневником? Мы обнаружили его на втором квадрате. Он довольно старый, удивительно, как бумага сохранилась.
- Сжечь.
- Но он может оказаться ценным историческим документом. Автор утверждает, что были и другие страны. Он пишет о них так, как будто они были на самом деле, как будто с момента возникновения homosapiens Соединенные Штаты не были единственным государством! Можно было бы исследовать...это ведь изменит всю нашу историю!
- Давайте его сюда. Я подумаю.
- Спасибо!
Шелест страниц.
Звук выстрела.
Щелк зажигалки
. Несколько минут тишины...
И снова голос Президента:
- Теодор, уберите, пожалуйста, труп из моей комнаты. На меня было совершено покушение. Да. И... заодно подметите пепел с пола.