Аннотация: "В беду попадают, как в пропасть, вдруг, но в преступление сходят по ступенькам". ВНИМАНИЕ: ПОШЛОСТЬ!
Мелочные люди
Куда же подевался колпачок? Кирилл обшарил портфель по второму разу. Колпачка нигде не было. Потерял где-то? Нет, не похоже - только что лежал на столе, надетый на ручку. Это ж Пашка рассеянный - то карандаш потеряет, то ластик, то линейку. Кстати, и свой колпачок от ручки сегодня потерял. Сам же Кирилл помогал другу искать.
А вот и сам Пашка. Зашёл в классную комнату, подошёл к другу, спрашивает:
- Что ищешь, Кирюх?
- Колпачок потерял.
В ответ Пашка неожиданно рассмеялся.
- Ты чего ржёшь? - удивился Кирилл.
- Так просто. Смешно.
Кирилл подумал, что Пашке, скорей всего, кажется забавным, что оба в один день потеряли колпачки. Да, это и впрямь почти что весело.
Со звонком вошла в класс учительница. Ученики повскакивали с мест.
- Садитесь. Начинаем урок. Открываем тетрадки - будем писать диктант.
Ученики засуетились. Пашка полез в пенал, вытащил оттуда ручку, снял колпачок... Откуда? Он же его потерял.
- Слышь, Пашка. Ты что, свой нашёл?
- Ага, нашёл, - отвечает и улыбается, улыбается. Нехорошо так, исподтишка.
- Так это ты у меня стырил?
- Может, и я, - снова улыбка мальчиша Плохиша.
- Да ты...ты... - рассерженный Кирилл сжал кулаки, так как не находил слов, которыми мог бы охарактеризовать дружка.
- Вот такой я плохой, - похвастался Пашка.
Именно похвастался, ибо произнёс это не только без малейшего стыда, но и с какой-то гордостью за себя.
- Так нечестно! Я с тобой не дружу!
- Пожалуйста, - так же улыбаясь ответил Пашка.
Этого Кирилл никак не ожидал. Он не мог поверить, что Пашка мог так некрасиво с ним поступить. Пашка, которого он, Кирилл, считал своим другом, с которым всегда чем-нибудь делился. Не для того, чтобы друг поделился в ответ (тот как раз не торопился этого делать), а просто так, от души. И вот какая благодарность!
Нет, Кириллу не жалко было колпачка. Да что колпачок - если бы Пашка попросил, и ручку бы отдал. Для друга-то что жалеть? Обидно было, что этот друг попросту украл то, что ему нужно. Просто взял без спросу, а значит, украл.
- Ну, как дела в школе? - Наталья Дмитриевна ласково потрепала сыночка по кудрявой головке.
Пашенька принялся с увлечением рассказывать, как прошёл день. Не умолчал и о потери колпачка, и о том, что взял у друга, и о том, как Кирюха, жлоб такой, обиделся.
- Фи, какой крохобор! - покачала головой мать. - Из-за такой ерунды обижаться!
- А что такое кратагор? - спросил Паша.
- Не кратагор, а крохобор, - засмеялась Наталья Дмитриевна. - Это мелочный человек, ну жадина. Я бы с таким не дружила.
- И я с таким не буду, мама!
- Здорово, Пашка! Как дела? - Кирилл, казалось, начисто забыл про колпачок и теперь думал помириться с другом. Но тот в ответ надул губы:
- Я с тобой не дружу! Ты кро-хо-бор, - последнее слово он произнёс по слогам.
- Кто-кто?
- Жадина, жлоб - вот кто ты.
- Слышь ты, крыса! Щас как двину!
В подтверждение своих слов Кирилл, как и в тот раз, сжал кулаки.
- Это мы ещё посмотрим, - ответил Пашка, сжимая свои.
Но тут же разжал, завидев учительницу, и принял самый кроткий вид, на который только был способен. Теперь со стороны всё выглядело так, словно Кирилл замахивается на беззащитного ангелочка.
- Алфертьев, что это такое? Ты чего задираешься?
- Я... - пытался было ответить Кирилл, заметивший её минутой позже.
- Сейчас же отойди от Пашеньки! Ещё раз увижу - родителей вызову.
Пришлось отойти. Из угла Кирилл видел, как учительница треплет по волосам своего любимчика, и чуть не плакал. Ему было горько оттого, что так ошибся в выборе друга.
Готово. Наталья Дмитриевна выключила плиту и пошла в комнату сына, чтобы позвать его обедать. И застыла на пороге... Нет, ничего из ряда вон выходящего она не увидела. Просто ей вдруг пришло в голову: как же позврослел Пашенька! Казалось, только-только пошёл в школу, в первый класс, и вот те на - уже пятиклассник.
- Что-то ищешь? - спросила Наталья Дмитриевна, видя, как Пашенька лихорадочно переворачивает лежащие на столе учебники.
- Тетрадку. Вчера у Вероники взял и потерял.
- Это не страшно, - улыбнулась мать. - Было бы хуже, если б свою. А Вероника, если нормальная девочка, поймёт.
- Да она не знает.
- Как это? Она же тебе давала.
Ан нет - не давала. Пашенька сам взял, чтобы списать домашнюю. Вероника - она отличница, и домашние задания всегда делает раньше всех. Поэтому весь класс считает своим долгом списать у неё. К ней прямо-таки очередь выстраивается. Паша успел раньше. Списать-то списал, а потом положил куда-то. А завтра в школу.
- Тем более, чего переживать? Не знает и не знает. Ещё раз сделает. Пойдём кушать.
Вероника, перевернув на столе всё вверх дном, перетряхнула портфель по десятому разу, по пятидесятому проверила каждый ящик стола. Тетради нигде не было.
"Значит, в школе потеряла. Придётся домашку заново делать".
Хорошо ещё, задали немного.
Только девочка уселась за стол и открыла учебник, как в комнату вошла мама и дала ей трубку радиотелефона:
- Ника, это тебя. Оксана.
Одноклассница. Наверняка звонит, чтобы в очередной раз спросить домашнее задание. Вечно она забывает записать. Впрочем, она, Вероника, не лучше - тетради теряет.
Оксанка же в этот раз не только записала, но даже начала делать. Списывать ей не надо - она всегда делает сама. Но в математике она слабовата, поэтому застрять на какой-то задаче для неё пара пустяков.
- Слушай, Ника, что у тебя в сто четвёртом? А то я его всё никак.
- А я и не помню. Тетрадь потеряла - сейчас сама буду переделывать.
- Ты же Куликову давала. Не вернул?
- Я? Куликову?
- Ну да. Сама видела - он взял.
- Как это взял?
- Ну так, с твоей парты, подошёл и взял. Я думала, ты разрешила.
"Ну, Куликов, ну, паразит! - думала Вероника, по новой решая примеры. - Ну ладно, завтра приду в школу, я тебе задам!"
А вот и он! Да ещё с таким невинным лицом! Вся злость, утраченная за вечер и за ночь, вернулась к Веронике в удвоенном размере. Ух, двинуть бы ему сейчас как следует! Решительно, как танк, девочка направилась к растяпе:
- Так, Куликов, где тетрадь?
Пашка в ответ широко улыбнулся.
- Чего лыбишься? Давай сюда.
- Не могу, - ответил Пашка, не убирая с лица улыбки.
Но Вероника и не подумала улыбнуться в ответ.
- Что значит, не могу? Вытащил и отдал!
- А я потерял.
Он сказал это без тени раскаяния, как будто бы так и надо.
- Ну ты, Куликов, вообще охамел!
- Согласен.
В ответ Вероника хотела сказать что-то резкое, но вошла учительница математики...
- Господи, какие же люди мелочные пошли! За тетрадку какую-то удавятся! Я бы с этой жадиной вообще не разговаривала.
День рождения Надежды Ивановны. Что же ей дарить? Оксанка предлагает книжку интересную, Шекспира, например. Витька - коробку конфет или шоколадку. Аня, Люда и Серёжа сошлись на хорошей ручке. Да и Вероника всей душой за. Остальным - всё равно. Половина класса уже деньги сдала. Осталась другая половина, нет, даже меньше. Некоторые попросту отказались участвовать в этом.
Вот и Пашка открывает классную дверь и заходит. Вероника подошла к нему:
- Привет, Паш. Мы тут собираем на подарок Надежде Ивановне...
И осеклась - настолько надменно взглянул на неё одноклассник.
- Я с тобой не разговариваю, - заявил он, гордо вскинув голову. - Ты жадина.
С этими словами Пашка прошествовал к своей парте и как ни в чём не бывало уселся, усмехаясь себе в усы. Не то радовался тому, как "ловко опустил эту злючку" перед всем классом, не то ликовал, что ему не придётся сдавать на подарок, и его не упрекнут в жадности.
А Вероника стояла посреди класса, как оплёванная, раскрыв рот от неожиданности. Одноклассники то шушукались, то посмеивались, то недоумённо переглядывались, что это, мол, с Куликовым, а то вслух осуждали последнего. А кто-то сказал коротко и ясно одно слово:
- Козёл!
Это была Оксана.
- Как думаешь, маме понравится?
Галя открыла нижнюю дверь стенки, и перед взором предстала коробка с красиво нарисованными конфетами, позировавшими перед пузатой рюмкой своими ореховыми боками.
- Думаю, понравится, - с улыбкой ответил Паша.
- Я всё думала, - продолжала Галя, - что ей подарить? Если дарить, то что-нибудь хорошее. Зря я, что ли, свои карманные копила?
- Хороший подарок.
Приобняв девушку, пятнадцатилетний парень всё ниже опускал руку. И вот он уже касается её упругих ягодиц. Единственным желанием Гали было отстраниться и сказать: "Не надо", но она тут же пересилила себя. Лучше потерпеть, а то Паша её бросит. Могла ли она, серая мышка, даже подумать, что такой красавчик обратит на неё внимание! А коли это случилось, надо держаться за него обеими руками. И чем-то жертвовать. Любовь этого стоит.
Паша тем временем стал действовать всё более энергично. Вот уже мужские джинсы и девичье платье отлетают в сторону. И вот он ласкает её обнажённое тело. Старая кровать ворчливо скрипит от этих телодвижений. Как зарешеченная дверь в камере пыток.
Но всё, к счастью, когда-нибудь кончается. Пора уже одеваться - скоро придёт мама.
- Я пойду поставлю чайку.
С этими словами Галя пошла на кухню. За ней, требовательно мяукая, увязался Тимка.
Когда кот, с удовольствием съев два кусочка рыбы, замурчал, девушка вернулась в зал...
- Ну, я пойду, - сказал Паша, поставив на стол опустевшую чашку чая. - А то твоя мама будет ругаться.
- Придёшь завтра?
- Обязательно. Целую, милашка!
Глядя вслед, как парень спускается с лестницы, Галя с грустью подумала: может, мама права, когда говорит, что не стоит встречаться с Пашей? Может, и вправду нет у них с Пашей никакой любви? Мама говорит, что любовь - это когда двое отдают друг другу всё самое лучшее. "А у вас с Пашей отдаёшь только ты. А он только берёт. Вы уже два месяца встречаетесь, а он тебе ни цветочка не подарил". Нет, глупости всё это! Просто я люблю его больше, думала Галя, поэтому и отдаю больше. На самом деле Паша классный парень!
"Надо, наверное, перепрятать конфеты, а то вдруг мама залезет за чем-нибудь и увидит. Пускай лучше это будет сюрприз".
Но открыв дверцу, Галя вдруг почувствовала вкусный запах. Что это? Коробка была открыта, плёнка, которой она была запечатана, валялась рядом. Но хуже всего было то, что половины конфет не было. Сволочь Пашка!
Вернувшаяся с работы мама была чрезвычайно удивлена, когда дочь со слезами бросилась ей на шею.
- Спасибо, ма, пойду учить уроки.
- Иди, сынок, я помою посуду. А конфеты очень вкусные. Где ты их купил?
- У Галки взял.
- Мамаши не было?
- Не-а. Я ушёл, а она ещё не явилась.
- Ну ладно, Пашенька, иди учи.
Только Наталья Дмитриевна собралась надеть фартук, как раздался звонок в дверь. Женщина открыла. На пороге стояла мать Гали. Она была явно чем-то недовольна.
- Наталья Дмитриевна, у меня к Вам серьёзный разговор.
- А, Елена Васильевна, проходите. В чём дело?
- Сегодня, пока меня не было, Ваш сын пришёл к моей Галине. Ну ладно, думаю, ходит, пускай ходит, раз он ей нравится. Но то, что лазает в мой шкаф, это уже, извините, чересчур. Вы знаете, что он украл конфеты, которые Галя хотела подарить на мой день рождения? Да, да, прямо из коробки вытащил. Вот как это назвать?
- Послушайте, Елена Васильевна. Вот Вы приходите ко мне, устраиваете истерику из-за каких-то несчастных конфет. Они что для Вас дороже человека?
- Интересное заявленьице! Сегодня Ваш Павел залез в шкаф за конфетами, а завтра куда? В сумку за деньгами?
Последняя фраза настолько возмутила Наталью Дмитриевну, что она едва удержалась, чтобы не "заехать этой нахалке по морде". Что делается? Пашеньку, такого милого мальчика, обзывают вором! Но всё же, с трудом совладав с собой, женщина более или менее спокойно ответила:
- Но ведь не лазал же в сумку. Не последнее ж забрал в самом деле. Или вы с Галей без этих конфет с голоду умрёте?
- Не дождётесь! - был ответ. - Уж как-нибудь переживём. Но чтоб больше я Вашего сына с моей Галиной не видела!
- Да он к вам и сам не подойдёт! Раз вы такие мелочные люди!... Во противная баба! - обратилась она к сыну после того, как закрыла дверь за незваной гостьей. - Не встречайся больше с этой Галкой, сынок - ну её на фиг. Раз у неё мамаша такая, то и она, скорей всего, жадина.
- Не буду, мама.
Весь вечер они с Пашей совещались, что сказать бывшей девушке, вздумай она хотя бы подойти к нему. Паша с некоторым удовольствием предвкушал, как ловко он отошьёт "эту жлобину", да только совершенно напрасно. Галя не захотела не то что разговаривать, но даже видеть его.
Наталья Дмитриевна затаила дыхание. Сердце тревожно застучало, как хвост пуганого зайца. Казалось, что уши разрослись до невероятных размеров, улавливая каждый звук. Судья, строгая женщина в очках, словно издевалась над её страданиями, медленно и чётко произнося каждое слово. Как палач медленно пытает жертву.
- Куликов Павел Александрович...
"Господи, помилуй, Господи, защити!" - беспрерывно шептала Наталья Дмитриевна, жадно прислушиваясь к длинной тираде про статьи, с трепетом ожидая окончательного приговора.
- ... приговаривается к пяти годам лишения свободы в колонии общего режима.
Пять лет! Пашеньке! Материнское сердце остановилось. Замерло навсегда. Жизнь кончена.
Но что это? Откуда слышатся голоса, смутно виднеются чьи-то лица. Ангелы? Что они говорят? Кажется, осуждают Пашу, её мальчика.
- До чего мать довёл! Носишься с ними, носишься, а они потом преподнесут подарочек.
Врачи. Спасают ей жизнь. Зачем? Почему просто не оставят её в покое - не дадут умереть? "Пашенька, родненький, за что же ты так? Зачем тебе понадобилось обворовывать этот чёртов магазин? Неужели я тебе ничего не покупала? Я же тебе всё, что могла - всё тебе отдавала, всё для тебя. А ты... Упустила я тебя, Пашенька, упустила. Только когда? Может, не надо было с папашкой разводится? Но ты его даже не помнил - тебе тогда и годика не было. Что же я сделала не так? Что?"