Палые листья ковром устилали газоны, разноцветными кляксами пестрели на асфальте - дворники не успевали выметать, очевидно. Чекалов поймал на лету кленовый лист, осторожно разжал кулак. Листок лежал на ладони смирно, чуть подрагивая. Вот уже и осень. Новая осень. Время идёт неостановимо...
Он стиснул зубы - до того отчаянным было всплывшее откуда-то из глубины желание. Вернуться, вернуться в позапрошлую осень... Последнюю нормальную, человеческую осень. С живой и весёлой Юлькой, с живым и порой весёлым Володькой... Вернуться и всё исправить. Начать с того, что не пустить Володьку в ту февральскую ночь...
Алексей криво усмехнулся и отпустил листок, обрадовано порхнувший к своим собратьям на газоне. Неизвестно, может ли поворачивать время вспять настоящий бог, но его жалкой личинке это точно не под силу. И вообще, хватит ныть. Он и так на особом положении. Могло быть ещё хуже. Гораздо хуже. Ну-ка, где та последняя заявка на сегодня?
...Этот подъезд дома был на удивление чистеньким, даже каким-то нарядным, что ли. Стены сияли свежей побелкой и краской, лифт не был ободран и расписан похабными надписями, как то положено в типовых московских многоэтажках.
Он вновь усмехнулся, вспоминая, как совсем недавно опасался заходить в лифты. Да, тогда ещё шла охота, и госпожа злобная реальность вполне могла воспользоваться отличным шансом. Короткое замыкание, едкая вонь горящего пластика и жертва, мечущаяся в тесной замурованной коробке...
- Кто?.. - голос за дверью молодой, женский, слегка настороженный.
- Мастера вызывали?
Дверь распахнулась. На пороге стояла высокая, стройная молодая женщина... да нет, это уже не просто стройность, это худоба. Красивое, чистое лицо... Вот только на лбу уже проступили вертикальные морщинки, верный признак частых и невесёлых дум.
- Проходите, пожалуйста.
В единственной комнатке стандартной "полуторки" царил уют и строгий порядок. Алексей сдержал неуместную усмешку - да, за время работы в этой конторе он уже успел насмотреться. Лучше всего тут, пожалуй, подошёл бы термин "остатки советского благополучия". Да, пока ещё ГДРовская мебельная стенка, телевизор "Горизонт", видик "Электроника" и прочее выглядят вполне прилично. Но если ничего в жизни хозяев не изменится, через десять лет нищету уже будет невозможно скрыть...
- Здравствуйте...
Девочка лет семи полулежала в развёрнутом кресле-кровати, укрытая до пояса лёгким пледом. Рядом на столике высилась стопка книг, судя по виду, явно не детских.
- Здравствуй, хозяюшка, - улыбнулся Чекалов. - Как тебя звать, если не секрет?
"Хозяюшка" несмело улыбнулась в ответ. Надо же, какая светлая у неё улыбка...
- Лариса.
- Ну а я Алексей... гм... Борисович.
- Ирина Львовна, если уж на то пошло, - отозвалась старшая хозяйка.
- Ну вот и познакомились. Жалуйтесь на ваш аппарат. Что случилось? - он уже распаковывал инструменты.
- Не работает, что же ещё.
- Совсем? Ай-яй-яй... Ну ничего. Сейчас много безработных. Сейчас мы его трудоустроим, так полагаю...
Старшая хозяйка ушла на кухню - всё верно, нет ничего хуже чем толкаться попусту, заглядывая работающему мастеру через плечо. Девочка взяла книжку. Алексей пригляделся и удивился. "Астрономия наших дней", с ума сойти...
- Тебе сколько лет, Лариса?
- Семь.
- Гм... и давно ты читаешь такие книжки?
- Нет, не очень. Два года.
- Ого...
- А ещё раньше я читать не умела, - она чуть улыбнулась. - Зато умела ходить.
Чекалов прикусил губу. Вот как... Мог бы и сам догадаться, кстати. Отчего бы это здоровой семилетней девчонке возлежать в полуразвёрнутом кресле, укрыв ноги пледом...
- А телевизор любишь смотреть?
Она помедлила с ответом.
- Не очень. Если мультики, и без рекламы... Только их всё время с рекламой показывают.
- А фильмы?
- А фильмы у нас на кассетах есть. Старые, советские. Которые не про бандитов.
Чекалов только головой покрутил. Дети, они обычно в корень зрят. Поскольку современные фильмы снимаются исключительно про бандитов...
- А ещё я люблю учебные, которые научно-популярные. Только они не все умные, и мало их.
Алексей расстроенно бросил на стол щупы тестера. М-да... Вот кто тянул за язык насчёт немедленного "трудоустройства" сего ящика? Ладно, блок питания накрылся, это сравнительные мелочи. Все три нити накала в кинескопе пережжёны, плюс блок развёрток... Как любит говорить Гена - "нет-нет, только в морг!"
- Ирина Львовна, на минутку! - позвал он.
Хозяйка квартиры появилась в дверном проёме.
- Должен огорчить вас, случай тяжёлый. Придётся везти в мастерскую. Но вообще-то, сразу должен предупредить... Может, вам другой телевизор проще приобрести? Вы с мужем перетолкуйте...
- Не получится.
- В смысле?
- В смысле перетолковать.
Женщина смотрела прямо и чуть безразлично.
- Ушёл он. Как там в песне: "богатая и смелая дорогу перешла..." Все теперь хотят жить безбедно и легко.
Чекалов вновь прикусил губу.
- Тогда так... Тут у меня машина у подъезда. Я увезу и через пару-тройку дней верну ваш агрегат. Живёхоньким.
- И во сколько это станет? - теперь во взгляде Ирины Львовны преобладала настороженность.
- Вам крупно повезло, скажу прямо, - Алексей чуть улыбнулся. - Там у нас импортный телевизор валяется раскуроченный, место занимает. Трубка от него ни к какому нынешнему буржуинскому аппарату не подходит по габаритам, а в ваш шкаф и слона запихнуть можно. Так что возьму я с вас только за работу.
...
Полуголые ветви почти не задерживали солнечные лучи, и весь лес был буквально пропитан холодным, чистым золотым светом. Алексей задумчиво оглядел полянку, покрытую роскошным ковром - в ещё зелёной траве густо пестрели разноцветные палые листья. Ну что ж... Место подходящее вроде. И очень хорошая для осени погода - тепло, тихо, ни ветерка... Во всяком случае, можно попробовать.
Он не спеша стащил с себя ветровку, затем рубашку. Сел в "позу лотоса", подставив нежаркому осеннему солнышку обнажённую грудь, обратив раскрытые ладони к небу, как учили. Сосредоточился...
... Какое это всё-таки удивительное явление, лес. Мириады живых ростков, от могучих старых сосен до мелких травинок, тянущихся к солнцу, в упорной борьбе и в то же время странной взаимопомощи. Множество червей, жучков и паучков, кормящихся от той овеществлённой зелёными ростками солнечной энергии и заодно выполняющие столь нужную для всего леса незримую работу - разрыхлить землю, перетащить семена, переварить ненужный листовой опад, чтобы вернуть всевозможные дефицитные элементы кормильцам-деревьям... Как люди, проплыла в голове отстранённо-абстрактная мысль. Совсем как люди...
Лес засыпал, готовясь к долгой-долгой зиме. Ещё струились в древесных стволах соки, он явственно ощущал это... Но всё это уже остатки былого изобилия. Откуда-то извне приплыла нечеловеческая, и даже не животная псевдо-эмоция, но мозг справился, и выдал внятный перевод - эх, парень, где ж ты был раньше... весной приходи, а сейчас - спать... спать...
Чекалов коротко выдохнул, возвращаясь к нормальному, человечьему восприятию окружающего. Прислушался к себе - м-да... Как там было-то, у Маяковского - "в грамм добыча, в год труды"? Спасибо тебе, добрый лес, но...
Он решительно встал и принялся одеваться. Нет, так не пойдёт. Не знаю, как оно будет весной, когда вокруг буйно прёт из земли молодая зелень, но сейчас, в преддверии зимы, такой способ добычи жизненной энергии явно нерентабелен.
Что ж... придётся-таки посетить места массового скопления народа. А что делать?
...
- Ох, Лёшенька... Что ты делаешь, уму непостижимо...
- Уму все возрасты покорны, тёть Вер. Всё будет хорошо, а местами просто замечательно!
Сокрушённо качая головой, Вера Николаевна ушла в соседнюю комнату, к Юленьке. Алексей улыбнулся, проводив её взглядом. Действительно, основания для сомнений во всемогуществе разума Чекалова А. Б. имеются.
Он ещё раз оглядел творение своих рук. Кинескоп "Грюндига" всё-таки удалось запихнуть в ящик от "Горизонта", хотя пришлось основательно повозиться - лишние пять сантиметров в диагонали не шутка. С остальным дела пошли легче. Прогресс электроники не стоит на месте, и в обширных недрах старого советского телевизора при желании можно было бы разместить двойной комплект плат от нового "буржуина". На полу были разложены потроха бывшего "Горизонта". Остов "Грюндига", ещё позавчера мирно дремавшего на магазинной полке, не подозревая о своей страшной участи, сиротливо торчал в углу.
Алексей тихонько засмеялся. Да уж... Знала бы тётя Вера подробности... Один этот заказ унёс четыре месячных зарплаты телемастера вкупе с премиальными. Это Вере Николаевне удалось втереть насчёт левой работы, брошенного на произвол судьбы неисправного "Грюндига" и прочее... А что делать? Не лишать же ту девочку одной из немногих доступных ей радостей жизни из-за банального отсутствия у матери презренных бумажек. Жизнь и так обошлась с ними очень круто.
- Тёть Вера, ты гулять с Юльчонком идёшь? А то я пойду. Вот приберусь тут только...
Он осёкся. Тётя Вера стояла в дверях, держа в руке большую банку из-под растворимого кофе.
- Леша... Откуда столько?..
Она продемонстрировала широкую горловину посудины, плотно набитой зеленоватыми купюрами. Чекалов чуть улыбнулся - нашла-таки... Верно подмечено, от женщин и детей что-либо спрятать в доме невозможно.
Он сосредоточился, привычно вызывая в себе то ощущение. Вообще-то Алексей всячески старался избегать подобных сеансов с Верой Николаевной, но тут иначе не получится...
- Ты чего, тёть Вера? Пустую банку я оставил, мне для мелочи всякой по работе надо...
- А-а... а я уж выбросить хотела. Зачем же на шкаф-то пустую посуду засовывать?
- Виноват, тёть Вера! Исправлюсь!
...
-... Давай-давай-давай!!! Эх... бля, да куда он прёт?!! Ну... ну же...
Голос соседа слева был настолько могуч, что без труда перекрывал вой и свист трибун, по крайней мере, в радиусе метра. Алексей поморщился - ну что было взять ушные затычки? Знал ведь, куда шёл...
Он ещё раз оглядел бушующее половодье трибун. Ладно... Пробуем...
Мир вокруг привычно стал стеклянным, прозрачным насквозь и понятным до донышка. Но уже в следующий миг его словно оторвало от скамьи, закружило и понесло в бешеном пенном водовороте. Мой бог, какая тут энергия... да что же это... к берегу, к берегу надо выгребать!
- Гооооол!!! - пропоротым рогатиной медведем взревел сосед слева, и весь стадион взорвался, точно атомная бомба. В глазах поплыли цветные пятна. Нет... нет, только не надо так... я не они... я же отдельно...
Невидимый стеклянный колпак, надёжно укрывавший его, разлетелся вдребезги, и в следующий миг Алексей уже азартно тыкал могучего соседа локтем под рёбра.
- Ты видел?! Не, ты видел, а?!
А враги уже пёрли на родные ворота, в звериной злобе своей грозя втоптать в грязь, уничтожить самое святое, самое дорогое... И летит, летит неостановимо мяч, словно та бомба падает на обречённую Хиросиму...
- Неееет!!!
Чекалов широко раскинул руки, вложив в этот жест все силы. Пока он жив, враги не пройдут!
Вратарь совершил какой-то дикий, невероятный прыжок, какой под силу разве что акробату на батуте, и мяч, уверенно скользивший в верхний правый, под самой перекладиной, был всё-таки отбит. В следующую секунду славный голкипер уже добирался до горла нападающего, лёжа на нём. Второй вражеский игрок со всего маху врезал ему ногой в бок, но тут на помощь подоспел боковой судья, нанесший вражине сокрушительный удар ногой по яйцам.
- Мочииии козлоооов!!! - теперь сосед по скамейке ревел, как медведь, сжигаемый заживо.
"Остановись, сейчас же остановись, ну?!"
Алексей глотнул воздуха и с головой нырнул в бешеный водоворот, силясь под водой отплыть как можно дальше. Ещё... надо ещё чуток...
Невидимый стеклянный кокон восстановил свою целостность, и Чекалов, пошатываясь, двинулся на выход, невзирая на разгорающуюся вокруг титаническую битву. Люди не замечали его в упор, и ни один кулак так и не был занесён на незадачливую личинку бога, по неопытности сунувшуюся в разворошенный муравейник...
У самого выхода он всё-таки оглянулся. Болельщики и милиция уже прорвались на поле, одни ворота валялись поверженные навзничь, у вторых уцелела одна стойка и половина перекладины. Из динамиков изрыгал гнусную ругань спортивный комментатор, затем его голос сменился невнятным треском, звуками ударов и уже совершенно нечленораздельными воплями - вне сомнения, толпа взяла на приступ комментаторскую кабину. Надо бы как-то всю эту кашу прекратить...
Алексей сморщился и сплюнул, потирая плечи. Да уж... прекратить... это заварить оказалось проще простого, а вот остановить процесс... Вон у самого руки дрожат, как у эпилептика. Нет уж, перебьются как-нибудь сами... На выход, на выход!
Возле стадиона дежурили милицейские УАЗики-"буханки" и пара "воронков" на базе ГАЗ.
- Чё-то ты рано, мужик, - насмешливо обратился к нему какой-то сержант, и слова эти оказались спичкой, брошенной в склад динамита.
- Пошли все отсюда, бл...дь!!! - заорал Чекалов, не в силах более сдерживать чудовищный заряд негативной энергии, щедро почерпнутый на трибунах.
Менты, к их чести, не заставили себя упрашивать дважды. Проводив взглядом бегущих, Алексей подошёл к ближайшей "буханке" и с наслаждением и треском высадил лобовое стекло кулаком. Боль обожгла, и мир со щелчком вернулся в нормальный вид.
Он стоял и тупо смотрел на дело своих рук, тяжело дыша. Нет уж, спасибо. Такого источника энергии нам даром не надо.