Комарницкий Павел Сергеевич : другие произведения.

Всё исправить гл. 19

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


  
   - Да оставь ты нахрен это динамическое сведение! Клиенту что нужно - чтобы картинка была посочнее, поярче. Вот насыщенность и регулируй, и закрывай ящик. Так будешь возиться, плана не будет сроду...
   "Аксакал" Василий Степаныч, блестя очками, щедро делился аксакальей мудростью с новоявленным сотрудником. Чекалов внимал ему с благодарностью - одно дело радиолюбитель, не спеша ковыряющийся в электронике ради собственного удовольствия, и совсем другое дело профи, у которого имеется норма выработки. Как говорит весельчак Гена, "нет плана - денег не будет, народная примета такая".
   - Спасибо, Степаныч. С меня "Столичная", как говорится.
   - Коньяк пять звёздочек! - встрял в разговор Гена-весельчак, орудуя пинцетом и паяльником в недрах реликтовой магнитолы, по виду ровесницы первого спутника. - Для мотора полезно, доктора говорят. А то у Степаныча клапана стучат.
   - Мели, Емеля! - осадил молодого коллегу Степаныч. - Ты что с этим рыдваном делать надумал, э?
   - Ноу-хау! - Гена сунул паяльник в канифоль, враз окутавшись облачком сизого дыма. - Вместо этой вот лампы имени Коминтерна засандалим ма-аленкую самодельную платку...
   - Засандалить, это у тебя запросто... Там на аноде двести пятьдесят вольт, забыл?
   - Ты меня с Валеем не путай, Степаныч. Голова у меня, не шасси для крепления ушей, как у некоторых. Транзисторы-то высоковольтные! Или ты мне лампы хочешь выложить из дореволюционных припасов?
   Алексей улыбался, слушая рабочий трёп. Кто сказал, что в ремонтных мастерских-телеателье работают одни алкоголики? Обывательские бредни! При ближайшем рассмотрении люди как люди, со своими характерами, тараканами в головах, семейными радостями и горестями...
   Эпоха возрождающегося капитализма заметно проредила трудовой коллектив, ещё не так давно довольно многочисленный. Некоторые мастера решили, что индивидуальным ремонтом прожить проще - клиенты есть, делиться ни с кем не нужно... В ателье остались самые стойкие.
   Александр Петрович, директор "ремонтного центра", как окрестили телеателье в приступе реформации вышестоящие начальники, оказался вполне человечным человеком, отнюдь не "шмаравыдлом", паханом бригады рвачей-алкашей, как можно было подумать. Мужику было за пятьдесят, он остро не любил реформ и реформаторов и трезво оценивал надвигающиеся последствия тех реформ. Крепкий хозяйственник, перед народом не чинился, требовал строго по делу, а не старался "воспитать у подчинённых устойчивое чувство вины", как это порой пытаются делать начальники - золото, а не руководитель.
   - У-ух, погодка! - на пороге комнаты возникла фигура, облепленная снегом. - Метёт, как в тундре...
   - Антоха, ты Стаса не видел? - Гена, повернув голову почти горизонтально, ковырялся в "рыдване".
   - Откуда? Дан приказ, ему на запад, мне в другую сторону... Придёт, куда денется. Лично у меня последний вызов на сегодня. Новый год на носу, кстати!
   - Кстати, да. Мы коллектив или как? - Гена наконец приладил самодельное "ноу-хау", призванное заменить реликтовую лампу, со стуком бросил паяльник. - Степаныч, ты у нас аксакал или кто?
   - В смысле? - Василий Степаныч, закончив работу, не спеша наводил порядок на рабочем столе.
   - В смысле посидеть. Ну согласись, одно дело я подойду к начальству с предложением, и совсем другое - герой соцтруда. Как откажешь?
   - Трепло ты, Генка, - усмехнулся старик, блестя очками-"иллюминаторами".
   - Ты не увиливай давай. Ходоки вон к Ленину через всю страну шли, а тебе до кабинета десять шагов... стыдно, Степаныч!
   - Ну трепло, ой, трепло... Однако посидеть можно. Новый год, не просто так... Ты как, Алексей?
   - Можно. Я как все, - Чекалов уже ставил на место заднюю крышку телевизора.
   - Только в магазин, это вы сами, - Антон грел руки о батарею отопления. - Я находился сегодня.
   - Можно и так, - улыбнулся Алексей, оглядывая законченную работу. - Я лично сегодня весь день в четырёх стенах, продышаться не грех.
   - Вместе пойдём! - Гена чихнул. - Степаныч, ты этого человека знаешь? Можно ему деньги доверять? То-то! А мне без опаски - сколько дашь, все потрачу, копейки назад не принесу!
   Чекалов смеялся вместе со всеми. Нет, определённо, здесь можно работать...
   - А вот и дедушка Мороз! - в комнату ввалился облепленный снегом долговязый, худой как жердь человек, отдуваясь, принялся разматывать шарф. - Ну метель сегодня...
   Алексей с интересом разглядывал нового персонажа. Вообще-то мужику за сорок не особо с руки называться просто Стасом, но у каждого свой бзик - Стас считал себя весьма интересным молодым человеком, и на обращение по имени-отчеству даже несколько обижался: "Я тебе что, пенсионер?"
   - Стас, ты как насчёт посидеть? - встрял Гена.
   - А? Вообще-то да... сегодня же тридцатое...
   - В таком разе прошу делать взносы, джентльмены!
   - Валея ждать будем?
   - Нах он упёрся! Он уже, без сомнения, сыт и пьян! В дупель! - Гена извлёк откуда-то из недр шкафчика, набитого всевозможным радиоэлектронным хламом, две болоневые сумки. - Когда он последний раз трезвым к концу дня бывал, кто помнит? Я не помню. Да было ли такое?
   - Было, было, - отозвался Антон, отлепляясь наконец от батареи. - Как устроился, сколько-то дней держался...
   - Степаныч, как прошли переговоры на высоком уровне?
   - Держи, - Василий Степаныч сунул Гене пару мятых купюр. - Петровича доля.
   - Ага, таможня даёт добро! Айда, Лёха!
   Снег на улице действительно валил по-новогоднему густо, что в сочетании с ветром средней силы давало все основания изнеженным горожанам считать себя попавшими в самый эпицентр настоящей антарктической пурги.
   Народу в ближайшем магазинчике, против ожидания, оказалось совсем немного - покупатели, вне сомнения, предпочитали толкаться в крупных гастрономах, универмагах-универсамах и новомоднейших супермаркетах.
   - Тээк... Девушка, нам вот этого сыра, и вон той колбаски... - Гена тыкал пальцем, указывая на желательные товары. - Да-да, вот этой... И ещё огурцов свежих...
   - Нету свежих, разобрали. Возьмите солёненькие, вот, на развес.
   - М? Гм... Ну, если вы нам гарантируете...
   - Ой, мальчики, да никто ещё не умер! - дебелая "девушка" лет тридцати пяти поправила волосы под шапочкой инстинктивно-кокетливым жестом.
   - Лёх, ты слышал? Аргумент весомый. А вдруг и мы выживем?
   - Такой вариант не исключён, - улыбнулся Чекалов.
   - Свешайте в таком разе с полкило. Ну и три пузырька "Столичной". Мы же в столице живём или где?
   Затарившись, они двинулись в обратный путь, отворачиваясь от порывов ветра, норовившего залепить снежную плюху прямо в лицо.
   - Не, у нас тут нормально! - перекрывая свист ветра и уличный шум, Гена говорил громко, почти кричал. - А вот в той шарашке, где я прежде работал, там вообще тьма! Кто чем занят непонятно, зарплату начисляют как попало, начальник только орать горазд!.. И крысят друг у друга, а это уже совсем погано!.. Валеев, конечно, пьянь и наглец, но хоть у своих не тащит!..
   Алексей слушал, кивая, сам же думал о своём. Во-первых, надо что-то делать с радиосвязью... перенастроить антенну на крыше... нет, досюда всё равно не достанет... придётся ставить репитер где-нибудь посередине... Всё-таки насколько он привык, что в любой момент можно вот так запросто взять и поговорить с Юлькой...
   Ввалившись наконец в тепло и казённый уют "ремонтного центра", они долго отряхивались, топали ногами, сбивая снег и оставляя на полу мокрые тёмные пятна.
   - Ну где они, наши герои?
   - А вот они мы! - Гена заботливо выставил на стол три сосуда с драгоценной влагой, остальное содержимое без затей вывалил на расстеленную полиэтиленовую плёнку. - Где-то у нас тарелки вроде были?
   Возникла обычная суета, характерная для подготовки импровизированных банкетов. Кто-то резал хлеб, сыр и колбасу, кто-то расставлял тарелки, кто-то мыл в раковине стаканы... Включенный телевизор демонстрировал какой-то развлекательный калейдоскоп, перемежаемый крикливыми рекламными паузами.
   - Да выключи ты эту х...ню, Антон, с души же воротит! - пробурчал Василий Степаныч.
   - О, как это верно, Степаныч! - Стас уже расставлял гранёные стаканы. - Я тоже думаю, вот люди там на ТВ взяли деньги за рекламу, а мы её должны бесплатно смотреть? Пусть делятся! Возмещают моральный ущерб, так сказать...
   - Ну, все в сборе? - на пороге возник Александр Петрович. - Поскольку рабочий день закончен, а год пока ещё нет, то и празднования в честь наступающего Нового года объявляю открытыми...
   - Ура!
   Ящерка, о существовании которой Чекалов начал уже было забывать, резво пронеслась вдоль позвоночника. Алексей мгновенно напрягся. Опять?!
   - Ну, вздрогнули! - Гена, слегка взболтнув водку в стакане, поднёс её ко рту.
   - Стоп, мужики! - Чекалов демонстративно принюхался к стакану.
   - Ты чего, Алексей?
   - Не пейте, говорю!
   Он уже не сомневался, поскольку, едва невыпитый стакан вновь оказался на столе, ящерка тут же затихла.
   - Думаешь? - теперь и Гена опасливо нюхал жидкость, на вид выглядевшую чистейшей, как слеза младенца.
   - Уверен!
   Пауза. Все уже нюхали свои стаканы, точно дегустаторы на презентации нового сорта коньяка.
   - Да ну, показалось тебе. Нормальная вроде водка... - первым неуверенно возразил Стас.
   - А если метанол? Все тут и поляжем!
   - Б...дь, весь праздник насмарку! - начальник со стуком вернул стакан на стол. - Гонцы, ну-ка, идите и разбирайтесь. Это ж подсудное дело, нах!
   Алексей слабо улыбнулся. Спасибо тебе, мудрая ящерка... Однако, отчего ж ты молчала раньше? Могла бы знак подать в магазине...
   ...
  
   -... Вот такие дела.
   Свечи горели в высоких стаканах, оранжевые искорки прыгали в пузырьках шампанского, стремящихся вырваться наверх... В углу, на маленькой пластмассовой ёлочке вразнобой мигали крохотные лампочки, окрашенные цапон-лаком в разные цвета. Новый год, как обычно, самый главный праздник в огромной стране. Экран телевизора, с пригашенным почти до нуля звуком, демонстрировал одетых в блескучие туалеты дам и прочие атрибуты праздника.
   Вот только настроение нынче было отнюдь не праздничное.
   Вывод из инцидента с палёной водкой можно было сделать самый серьёзный. Госпожа злобная реальность ничего не забыла и не простила. И не собирается оставлять в покое ни своего личного врага, ни его ближайшее окружение.
   - А в прошлый новый год вот тут сидел Володька... - подлила масла в огонь Юля.
   Алексей вздохнул и осторожно обнял её.
   - Не надо было мне тебе говорить, дурень я. Ну, хотя бы после праздника...
   Юля заплакала внезапно, как маленький ребёнок, и он принялся целовать её куда попало, молча и со всей мыслимой нежностью.
   - Нет, Лёшик, - она уже затихала, всхлипывая. - Не надо пытаться чего-то скрывать. Во-первых, кто предупреждён, тот вооружён... И во-вторых, всё равно у тебя толком врать мне никогда не получается...
   Она вскинула на него блестящие влажным блеском глаза.
   - Я сегодня хотела сделать селёдку под шубой... И не стала. Сидит, ведь сидит где-то в душе та косточка... Вот до чего дошла, да?
   - Ничего... - он улыбнулся. - Твоя "мимоза" ничуть не хуже, даже вкуснее. Да хоть и "оливье", много ли надо на двоих? И мы не будем давать этой твари ни единого лишнего шанса.
   Она потёрлась щекой о его плечо.
   - Рожать мне скоро, Лёша. Роды, это тебе не рыбья косточка.
   У него захолонуло сердце - так ровно, спокойно это прозвучало... "Савичевы умерли. Умерли все"
   - Нет. Ты не умрёшь, - он взял её лицо в ладони. - Ты будешь жить. Ты должна жить. Ты не можешь умереть, вот так, сейчас, когда всё уже получилось!
   Она уже улыбалась.
   - Я так и не поняла, муж мой, у нас тут Новый год, или поминки? А ну-ка сделай музыку! Нет-нет, не этот ящик с "огоньком голубых"... Где-то у нас была кассета, там Джо Дассен...
   ...
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"