- Так что там насчёт фигни? - внезапно вернула мужа к теме Юля. Глаза под мохнатыми ресницами смотрели внимательно и серьёзно. - Иногда полезно исповедоваться, Лёшик. Если даже я не пойму в твоих аденинах-цитозинах, исповедь помогает систематизировать мысли самому исповедующемуся.
Алексей благодарно улыбнулся. У кого ещё есть такая мудрая жена? Дура-баба если и не запилила бы за то, что муж невесть чем занимается, всю квартиру захламил, вместо того, чтобы деньги зарабатывать, то уж всяко заняла бы беседами на хозяйственные темы.
- Понимаешь, какое дело... Внедрение в организм нужных генов, по идее, осуществляет вирус. Причём это должен быть легко переносимый вирус, ещё лучше бессимптомная инфекция. Что-то вроде лёгкого насморка. Если взять более мощный, скажем, вирус гриппа, то возникнет опасность преждевременного обнаружения. Но самое главное, он же должен проникать в нервную систему. И при этом иметь высокую вирулентность, не хуже оспы. Чтобы никто не ускользнул. При этом он не должен быть легко изменчив, иначе потеряет нужные свойства. Но хуже всего, у него должен быть очень длительный инкубационный период. Хотя бы год, ещё лучше два. Иначе здравоохранение успеет локализовать эпидемию. В общем, весьма трудносовместимые качества.
- Корь, - внезапно сказала Юля.
- В смысле?
- В прямом. Корь весьма вирулентна, если мне не изменяет память. И в ряде случаев коревой панэнцефалит возникает спустя годы... Коревой ослабленный вирус используется в вакцинах. Если его доработать, скрестить с...
- Ты гений... - Чекалов во все глаза смотрел на свою жену. - Юлька, ты же гений у меня!
- Каков поп, такова и попадья, - мягко засмеялась она. - Посуда на мне, естественно. Теперь, когда вы знаете, в какую сторону копать...
- Трудно мне, Юль, - вздохнув, он положил голову ей на колени. - Один, вместо целого штата лаборантов...
Она тихонько гладила его по волосам, и Алексей прикрыл глаза. Вот бы так лежать и лежать...
- На войне как на войне, Лёшик. Время уходит быстро.
...
-... Да, сейчас под окном держать даже ржавый велосипед нельзя. Вот в моё время, помню, после войны, у соседа был "Хорьх", трофейный, кузов открытый, и ничего не украли ни разу, а не то что угнать...
Алексей вежливо кивал, изображая полное понимание. Ясное дело, после войны да чтобы кто-то чего-то украл - да ни в жисть... Особенно из машины энкаведиста.
Белоглазовский "Москвич", обутый в новенькие колёса, стоял в обширном гараже старой постройки, владельцем коего являлся словоохотливый дед. Его собственный автомобиль, раритетная "Победа" времён кончины товарища Сталина, благополучно отдыхал на даче, где всё лето жил хозяин. Так что временно освободившуюся площадь дедушка сдавал в аренду с немалой для себя пользой. Впрочем, размеры гаража, очевидно, были рассчитаны на правительственный ЗИС, так что в принципе тут и две легковушки поместятся при нужде...
- Ну, так мы договорились - через две недели я остальные подвезу, - сумел наконец прекратить словоизлияние Чекалов.
- И дале каждый месяц пятого, чтоб без задержки. Я аккуратность люблю во всём, и опять же, кататься лишний раз...
- Хорошо, хорошо. Пятого так пятого. Нет проблем!
Приобретение четырёх колёс вкупе с резиной влетело в копеечку, плюс расходы на аренду гаража, плюс... плюс... Доллары из подаренного провидением "лопатника", казавшиеся вначале весьма солидной суммой, таяли с угрожающей быстротой. Однако поступить иначе, то есть попросту предъявить выписавшемуся из больницы Сергею Михайловичу безногого коня означало риск вновь отправить его на больничную койку... если не сразу в морг.
Но ещё быстрее, нежели деньги, утекало время. Временами Чекалову казалось, что он физически ощущает, как оно тает, съёживается, подобно шагреневой коже. Все эти бытовые дела и проволочки оттягивали время от главного - от Работы.
После той, последней, попытки прорыва госпожа злобная реальность затихла, но Алексей уже не обольщался на этот счёт. Она вовсе не бессмысленна, эта злобная реальность, просто у неё своя, нечеловеческая логика. Да, доктор не подвёл, сдержал слово, и пациент вновь пошёл на поправку... да, Вера Николаевна вот-вот выпишется из клиники... да, деньги пока есть, и не так уж мало... "За текущие сутки на данном участке фронта ничего существенного не произошло"...
Наученный горьким опытом, он старался не давать злобной реальности ни единого лишнего шанса. "Конверсионная" трость стала неразлучной спутницей, для чего пришлось даже разыграть перед соседями небольшую перемежающуюся хромоту. Жену он теперь неизменно встречал и провожал до самой работы, причём пару раз, когда его ночные дежурства в аптеке выпали на рабочие дни, по его настоянию Юля даже задержалась дома до его прихода.
И даже мусорное ведро Чекалов отныне выносил засветло...
- Юля, Юль... - не удержавшись, Алексей извлёк из кармана коробку "Имулы".
- Ау? - отозвалась рация голосом, от которого враз потеплело на душе.
- Всё в порядке?
- Ага.
- Я через двадцать минут на службе буду, звони, если что.
- Ладно.
И всё, и конец связи. Пустой разговор? Да как бы не так! Что может быть важнее ЭТОГО - любимого, родного голоса... Всё в порядке - ценнейшая информация...
Сегодня ему предстоял последний выход на боевой пост в обрыдшей аптеке.
Ящерка, казалось, давно и прочно уснувшая, резво пронеслась вдоль хребта, цепляясь за кожу холодными когтистыми лапками. Стиснув враз вспотевшей ладонью рукоять трости, Алексей медленно, стараясь не делать лишних движений, огляделся. Что на этот раз?
Однако улица выглядела как обычно. Три мента лениво переговаривались на противоположной стороне, являя собой оплот правопроядка. Прохожие тоже не вызывали особых подозрений. Что и где?..
Но едва Чекалов возобновил свой путь, направляясь к аптеке, уже видимой невооружённым глазом, ящерка вновь забегала по спине. Так... понятно... Так вот где таилась погибель моя?
Алексей подошёл к таксофону, ютившемуся под пластиковым козырьком, нашарил жетон и сунул в приёмник. Странно, но аппарат оказался исправен.
- Аптека номер... слушает, - отозвалась трубка.
- Гала? Галь, это я, Алексей. Людмила Павловна где?
- Нет её сегодня, заболела.
- Ну и я тоже заболел. Так что звоните Ринату, что ли... В общем, не выйду я.
Пауза.
- Так вообще-то нельзя, Лёша. Сам звони и договаривайся, мы тут при чём?
- Так я с завтрашнего дня не работаю.
- Всё равно... Слушай, какая проблема? Ну выйди ещё раз, переночуешь и завтра свободен, как птица. Тебе же не уголь грузить.
Чекалов заколебался было, и ящерка тут же предупредительно царапнула коготками.
- Нет, Гала. Всё, пока, я не могу больше разговаривать!
...
Закат догорал, заливая полнеба блёклым золотом. Внизу, в тени домов, уже копилась мгла, кое-где зажигались огни, однако большинство окон оставались тёмными. Всё правильно, всё верно... Время позднее, конец мая, это вам не декабрь. Приличные люди в это время уже спят.
- "Когда солнце уходит, попрощайся с ним, ибо неведомо, увидишь ли ты его снова" - негромко произнесла Юля. Вместо ответа Алексей, вздохнув, притянул жену к себе, поцеловал в ухо.
- Док говорит, дядь Серёжу скоро пора выписывать. Таки выкарабкивается он, похоже.
- Хватит, - неожиданно жёстко произнесла она. - Давай уже не будем обманывать себя, Лёша.
Её глаза под мохнатыми ресницами глубоки и печальны.
- Ну хорошо, я изложу тебе своё видение ситуации. Два больных, беспомощных старика в деревне... Постинфаркт плюс постинсульт, причём последний весьма тяжёлый. Вода в колодце, куры, корова, печь с дровами... Представил?
Пауза.
- Именно поэтому они и не умирают, Лёшик. Госпоже злобной реальности, если уж пользоваться твоими терминами, непременно нужно поставить нас перед выбором. Вариантов два - ехать ухаживать за стариками в деревню и там загинуть в нищете, либо бросить их на произвол судьбы. Отречься. Или - или.
Слова, как гвозди, вбиваемые прямо в голову. Всё правильно, всё верно.
- Мы можем взять их к себе, - хрипло произнёс он. Возразил, лишь бы возразить...
- Можем, - Юля печально усмехнулась. - В той комнатушке два больных старика, один лежачий, здесь мы... на пространстве, оставшемся от твоего лабораторного стола. Учитывая мою работу...
Отчаянный взгляд.
- Я боюсь не выдержать, Лёша. Знаешь, о чём я порой думаю? Скорей бы уже они умерли. Оба. Всё равно уже... Я дрянь, да?
Он крепко обнял её, целуя куда попало, и она не сопротивлялась, но и не отвечала.
- Ты самая лучшая у меня. Правда-правда... Ты единственная и неповторимая. Ты моя половинка. Андромеда ты моя ненаглядная...
Слова находились сами собой, будто всплывали из глубины, подобно пузырькам. Надо, ох, как сейчас это нужно - много-много слов, ласковых и бессмысленных...
- Ладно, Лёшик, - Юля вздохнула. - Прости дуру-бабу. Это просто нервы... Когда ты закончишь? Хотя бы примерно.
- Не раньше осени. Возможно даже, ближе к Новому году.
- До Нового года, значит... Это хорошо. Просто замечательно.
- В смысле?
- Потом будет совсем некогда.
- Да что такое-то?
- Всё просто, Лёша, - она чуть улыбнулась. - Непраздная я, как говорили бабы в деревне. Отвечаю авансом на твой следующий закономерный вопрос - где-то к концу января...
Возможно, она и добавила бы что-то ещё, но Алексей уже подхватил жену в охапку, завертел по комнате.