Большой бубен рокотал, точно тысячи раскатов отдалённого грома одновременно, и тысяча глоток вторила ему. Молодые воины разом выбрасывали вверх и вперёд копья, слитно выдыхая, и старый орк свирепо скалил зубы. Возможно, кто-то там, в плодородных землях, и считает, будто орки почти уже вымерли от голода, среди скал и каменных осыпей. Пусть считают.
- Ы! У! Ы! А!
Позеленевшие от времени бронзовые наконечники пронзали невидимого врага. Пока невидимого. Да, орки не имеют привычки ежедневно начищать до солнечного сияния своё оружие. Да, их топоры и копья бережно передают из поколения в поколение - это узконосые могут себе позволить тратить бронзу на горшки и никчемные безделушки. Орки затачивают только режущие кромки - для оружия этого достаточно. И оружия этого у народа орков скопилось не так уж мало, из-за той же трепетной бережливости. От изделий древних мастеров до совсем новых. Старый орк оскалился шире - есть, всё ещё есть среди народа орков мастера, умеющие работать с металлом. Их берегут. Они будут нужны, очень нужны, когда вся эта земля станет владениями орков.
- Ы! У! Ы! А!
Здесь, возле древнего святилища, одно из немногих мест, где никогда не бывает вездесущих узконосых. А те, кто всё-таки забредает на свою беду, становятся жареным мясом. Да, собирать орков со всех земель было дело трудным и опасным. Ночами, по звериным тропам и горным осыпям пробирались гонцы, с известием - каждый род должен отрядить к святилищу того, кто поведёт их в битву. Да, это было опасно, узконосые пощады не знают. Но это было необходимо. Они должны почувствовать и понять, ощутить вживую - орки не просто стайки изгоев, "говорящих животных", как презрительно говорят узконосые. Орки - народ, и народ великий. Пусть видят!
- Ы! У! Ы! А!
Топают о землю грязные пятки, покрытые толстой мозолью от ежедневного хождения по горам. Да, пятки узконосых много нежнее, и они защищают их опорками даже тогда, когда ходят по мягкой земле. Скоро, скоро орки увидят сверкание этих пяток. Да, узконосые бегают быстрее, зато воин орков может бежать хоть целый день. Уйти от гнева народа орков никому не удастся.
- Ы! У! Ы! А!
Грозно рокотал бубен, хищно скалились крепкие зубы. Вообще-то Танец Возмездия нельзя танцевать просто так. Но теперь уже нет никаких сомнений в исполнении пророчества. Совсем скором.
- Хха!
Бубен смолк, окончив танец. Старый орк обвёл глазами толпу воинов - никто не запыхался. Что такое танец для настоящего горного орка, способного целый день преследовать оленей по непролазным кручам?
Все ждали.
- Орки! - голос старого шамана разнёсся над замершими в ожидании коренастыми фигурами, одетыми в оборванные шкуры. - Пришло известие - город узконосых у Озера Мёртвых пал! Пал, как и было предсказано, от медных труб! Пророчество сбывается. Осталось ждать совсем немного.
Шаман помолчал, набирая воздуха в лёгкие.
- Сейчас вы разойдётесь, и каждый вернётся к своим сородичам. И больше гонцов не будет, ибо все уже знают, что делать и куда идти, когда настанет тот день. Знайте - как только небо вспыхнет огнём, это знак. Конец времени узконосых и начало нашего времени. Спускайтесь с гор и вершите месть, о которой мечтали наши предки!
- Хха! - единый слитный выдох тысячи глоток.
...
- Вот она, Гиамура.
Пираты разглядывали великий город, раскинувшийся перед ними - младший даже рот приоткрыл. Клоп усмехнулся. Действительно, для деревенского дурня, сбежавшего от гнева местного землевладельца, тут было немало поводов для раскрытия рта.
Высокие белокаменные стены и ещё более высокие башни, сработанные из плотно пригнанных известняковых глыб, скрывали большинство рядовых построек, только дворцы знати высовывали верхушки из-за зубцов. Разноцветная глазурованная черепица отблескивала на солнце, радуя глаз, и над всем этим высилась циклопическая Пирамида Солнца. Почти над всем - ибо выше всех в этом городе теперь возвышались чудовищные золотые рога, вознёсшиеся над Дворцом Повелителя, Бесподобного и Могущественнейшего.
- Проходите, проходите, не задерживайтесь!
Поток людей и животных вливался в разверстый зев городских ворот, окованные позеленевшей медью зубья подъёмных решёток придавали вратам вид пасти какого-то невероятного чудовища. Сходство усиливал буро-красный гранит, которым был облицован пол воротной башни, и длинный язык подъёмного моста, перекинутого через ров с мутной водой.
Пройдя сквозь ворота, караван сам собой распался. Торговцы спешили каждый по своим делам, у каждого было тут намечено пристанище... Клоп, в свою очередь, свернул в неприметный проулок, хотя прямая широкая улица вела прямо к парадному входу в резиденцию Могущественнейшего - вон, даже отсюда виден блеск позолоты на воротах... Однако данный товар следовало передать заказчику как можно более скрытно. С гневом остроухих не шутят, тут начальник тайной службы Сидоммы полностью прав. И никакие стены-ворота не станут защитой...
Они кружили по запутанным улочкам Гиамуры не меньше часа, пока не вышли наконец к высокой глухой стене, с врезанной меж кустов граната низенькой калиткой, тускло блестевшей позеленевшей бронзой. Подойдя, Клоп постучал в дверцу рукоятью кинжала, гулкий звук нарушил сонный покой переулка. Не просто окована деревянная дверца, проскользнула у пирата мимолётная мысль - цельнолитая бронза тут...
- Чего тебе? - открылся глазок.
- Здрав будь, почтенный страж, - приветливо улыбнулся Клоп. - Беги-ка к Бесподобному и Всемогущественнейшему, да скажи так: "Клоп принёс то, что ты желал".
- Ага, уже бегу, - почтенный страж сладко зевнул, глазок закрылся. Клоп снова постучал.
- Ты ещё тут, ничтожный? - снова открылся глазок.
- Ты не понял меня, - ещё более ласково сообщил пират. - Прямо сейчас и только бегом, никак не шагом. Если мешают штаны, скинь на бегу. Стоять и раздумывать можешь, только если мешает голова.
...
- Копайте живее, не то придётся рыться в грязи!
Четверо землекопов вовсю работали заступами, только земля летела. Яма углублялась на глазах. Вырванный куст сиротливо лежал в стороне, задрав корни, будто пытаясь заслониться от безжалостных тварей, именующих себя людьми.
Туча нависала над головой, точно гигантский слиток свинца, ощутимо давя и пригибая к земле, и Гевар поймал себя на том, что втягивает голову в плечи. Вообще-то жрецы утверждают, что тучи небесные - просто пар, что-то сродни туману, курящемуся по утрам над болотом. Может, и так, однако глаза говорят совсем иное - вот-вот, сейчас, эта масса рухнет вниз и задавит...
Молния распорола брюхо облака, спустя пару мгновений донёсся раскат грома. Первые капли сочно шлёпнулись на иссохшую, пыльную землю, и тут же с небес обрушилась стена ливня.
- А, демоны! Не успели...
Под лопатой глухо звякнул металл, один из землекопов нагнулся, вглядываясь...
- Золото, мой господин!
- Копайте!
Начальник тайной службы Сидоммы стоял, не обращая внимания на холодные струйки воды, стекающие по щекам и по спине. Золотые кольца, перемешанные с грязью, ложились на край ямы, и дождь старательно очищал их, обнажая характерный маслянистый блеск.
- Похоже, дальше одно серебро! - донеслось из раскопа.
- Да копайте же! Яму уже заливает!
Телохранители уже укладывали деньги в короба, сплетённые из лозняка.
- Странно, что россыпью! - Дрон обернул к своему начальнику измазанное грязью лицо.
- Так труднее достать!
Гром над головой грохотал, как будто там стреляли гигантские огненные трубы, разрушающие стены невидимой твердыни, ливень хлестал неистово, и в десяти шагах всё терялось в сумраке и водяной круговерти. Горка колец росла и росла.
- Всё! Похоже, больше нету! - прокричали из ямы, перемогая шум дождя.
- Не так уж богат оказался великий город Архон, - Дрон закрывал плетёный короб, - Казна, тоже мне...
- Это не казна, это обман, - ухмыльнулся Гевар, откидывая со лба мокрые пряди. - Рассчитанный на простаков-кладоискателей. Могу поспорить, всё золото вон в том колодце.
- Это не колодец, мой господин, это настоящий склеп! Там мертвяков несчитано!
- Значит, точно там, - ещё шире ухмыльнулся начальник тайной службы. - Самая надёжная охрана!
Он оглядел своих людей.
- В общем, так... Дрон, двигай в город, бери полсотни рабов покрепче и назад. Да, короба не забудь, и верёвки. И вина возьми, пожалуй, пару больших кувшинов, подешевле да покрепче. Тягать мертвецов из колодца та ещё работёнка... Да не тряситесь вы, олухи, никто вас убивать не собирается! - прикрикнул он на дрожащих землекопов, выбивавших зубами мелкую дробь. - Вы же не зарываете клад, наоборот...
- Эт-то м-мы от х-холода, г-господин!
...
Стены и пол комнаты сияли позолотой, расписанной чеканными узорами, изображавшими весьма откровенные сценки. Пол был выложен полированным самшитом, и в голове Клопа мелькнула мимолётная мысль - под ним тоже сплошные медные листы или как?
- Это не позолота, парень, - хрюкнул Повелитель, будто и впрямь прочёл невысказанные мысли посетителя, подобно остроухим. - Это золото.
У пирата отвисла челюсть. Хамхер, удовлетворённый реакцией гостя на сообщение, хрюкнул повторно.
- Ну давай уже, открывай.
Пират, в качестве особого исключения допущенный с улицы к персоне Всемогущественнейшего лично, дрожащими руками отпер замки и откинул крышку сундука. Хамхер кивнул, и двое телохранителей бережно достали пленницу, по-прежнему закутанную в экранирующую сеть.
- Снимите с неё эту дрянь! И путы!
Освобождённая эльдар чуть покачнулась, но выпрямилась и устояла. Медленно подняла роскошные густые ресницы. Повелитель сглотнул.
- Ох, хороша... Хороша, чертовка...
Фионна, в свою очередь, разглядывала Хамхера. Она знала, что смотреть в глаза главарям хомо иной раз может быть просто опасно - эти твари терпеть не могут прямого взгляда - поэтому вновь опустила глаза... Значит, вот этот жирный боров и есть её новый мучитель. Что ж... эта обезьяна ничем не хуже прежних. Нет смысла переживать.
- Даааа... - толстяк обошёл смирно стоящую девушку кругом. - Ты заслужил награду, как тебя...
- Все зовут меня просто Клоп, мой господин, - почтительно ответил пират. Повелитель снова хрюкнул смехом.
- Ладно. Ордихар, проводи господина Клопа в приёмный зал. Золото тебе выдадут, не беспокойся. И осла, чтобы его увезти.
- Благодарю, о Всемогущественнейший! - склонился пират. - Э... могу я изложить к твоим стопам одну маленькую просьбу?
Хамхер хрюкнул в который раз - разбойник, пытающийся изъясняться дворцовыми оборотами, выглядел забавно.
- Излагай.
- В это дело посвящено слишком много народа. Ребята крепко пьющие, неотёсанные, языки держат не всегда...
- Не беспокойся, почтенный. Всё будет сделано, - ухмыльнулся Повелитель.
- Благодарю, о Величайший! Когда тебе понадобится ещё остроухая...
-... То я непременно прикажу разыскать тебя, - Хамхер ухмыльнулся шире. - Свободен!
Согнувшись, Клоп пятился до тех пор, пока не очутился за порогом Золотого зала.
Пират шёл, стараясь не поворачивать головы, но глаза то и дело стреляли по сторонам. Это ж какое богатство, с ума сойти можно... Да, такому парню отсыпать короб золота, что высморкаться... Интересно, сколько же лет этому дворцу? А вот двери новые совсем, и сработаны явно наспех...
Клоп ухмыльнулся. Высморкаться, оно конечно... Отдавать золото никто не любит. Разумеется, он подстраховался. Он так и сказал Повелителю Гиамуры - мол, письмо-сообщение на глиняной табличке хранится у надёжного человека, а деревянная дощечка с письменами у другого. И ежели он, Клоп, не заберёт их своевременно, то окажутся те послания у начальника тайной службы Сидоммы, да сгниют его кости заживо... А уж эта-то гиена, мол, не упустит шанса, доведёт до остроухих...
Пират резко остановился на пороге помещения, выглядевшего для приёмного зала чересчур странно. Стол с разложенными инструментами самой устрашающей формы, а вон и петля дыбы...
Могучие руки схватили рослого разбойника и скрутили, как котёнка. Чувствовалось, что обладатели этих рук имеют огромный опыт.
- Разденьте его, - устало произнёс Ордихар, опускаясь на скамью возле стены. - Там, в одежде, должна быть булавка с ядом, если наши подозрения правильны.
...
- Слава! Слава! Слава!
Рёв толпы оглушал, как рёв настоящего урагана, и трубам, и барабанам оставалось лишь аккомпанировать этому всеобщему рёву. Парадные носилки Владыки плыли на плечах могучих рабов, точно ладья посреди людского моря, и Герхем приветственно махал рукой - скорее шевелил, впрочем, однако и такого жеста было вполне достаточно, чтобы восторг толпы достиг апогея.
- Слава Владыке!
- Слава! Слава! Слава!
Колонны сидоммских воинов печатали шаг, сверкала начищенная бронза, сверкали глаза, и рёв толпы не стихал ни на секунду. Вот они, победители, принесшие славу и богатство Сидомме! Огромную добычу!
- Слава! Слава! Слава!
Тянулись и тянулись повозки, гружёные трофеями, умышленно выставленными напоказ. Блеск золота и серебра слепил глаза. Все богатства Архона теперь наши!
- Слава! Слава! Слава!
Шли пленные, со связанными руками и просто в ошейниках, нанизанных, как бусины на верёвку. Голые и босые, придавленные к земле случившимся. Рёв толпы изменил тональность, многие приглядывались к двуногой добыче, которая уже завтра поступит на рынок рабов. Налетай! Покупай! Недорого! Интересно, сколько заломят вон за ту деваху?..
- Слава! Слава! Слава!
Интересно, подумал Герхем, по-прежнему приветственно улыбаясь и махая рукой восторженным подданным, как долго они смогут вот так орать? Лужёные глотки, точно, и вместо лёгких кузнечные меха...
- Слава! Слава! Слава!
Ворота дворца отсекли наконец назойливый рёв. Рабы-носильщики, блестящие от пота, поставили носилки наземь, украдкой переводя дух. Ну наконец-то торжественная церемония возвращения победителей в родной город закончилась.
- О, как я рад видеть тебя, Владыка! - согнулся в глубоком поклоне дворцовый церемониймейстер.
- Здравствуй, здравствуй, старый хитрец. Баню с паром, тёплый бассейн и двух массажисток, зрячую и слепую. Ещё мальца помоложе, кудрявого чтобы, и лёгкий ужин. Да, всех командиров и казначея пригласить, как отмоются, на совет...
- Большой пир? Акробатов, певцов, музыкантов?
- Мммм... А поинтересней чего-нибудь?
- Есть "собачьи наложницы", обученные петь под кобелем... Да, есть новинка - поросёнок, обученный трахать тех наложниц.
Проводив взглядом усердного царедворца, Герхем хмыкнул. Надо же, уже и "поросячьи наложницы" появились. Да ещё и поющие во время процедуры. Развитие в искусстве налицо. Ладно... В конце концов, стол и развлечения на вечер, это не главное. Это рядовые воины могут отдыхать, не думая ни о чём. Нам же предстоит решить кучу вопросов насчёт нового похода.
...
Киллиан погасил спиртовую горелку, снял перчатки из тонкой провощённой кожи, осторожно вынул свежезапаянную склянку, стоявшую на льду, из вытяжного шкафа и посмотрел на свет. Жидкость в стеклянном сосуде была чиста и прозрачна, как слеза.
И каждая такая слезинка могла убить.
Юноша мёртво усмехнулся уголком рта. Вот же оно, решение. Одна капля, и всё закончится. Не нужно идти на приём к толстому борову. Не будет страданий. Не будет мыслей...
А может, и Бесподобного прихватить с собой? Склянка достаточно объёмна, погода достаточно тёплая... Хотя в принципе можно успеть убежать из зала, где разбит сосуд с Дыханием Смерти, зажав нос, но это ведь надо сообразить, притом мгновенно. Уже после пары вдохов будет поздно соображать.
Верховный жрец вздохнул, упрятал посудину в футляр, сработанный из обрубка бамбука. Не нужно обольщаться. Уж что-что, а беречь свою шкуру Хамхер умеет как никто другой. И вообще, не стоит беспокоиться. Процесс идёт. Ещё один шаг к исполнению древнего пророчества...
Киллиан позвонил в колокольчик.
- Парадное одеяние и носилки для визита во Дворец Повелителя, - приказал он слуге, явившемуся на зов.
- Да, мой господин!
Воздух на улице был напоён свежестью, которую не успели ещё испортить миазмы сточных канав. Ночью прошёл сильный дождь, кое-где ручейки ещё пробивали себе путь, струясь по раскисшей глине. Шлёпая босыми ногами по лужам, рабы-носильщики несли носилки по главной улице, ведущей ко Дворцу, украшенному сияющими золотыми рогами.
- Бесподобный и Могущественнейший ждёт тебя в садовой беседке, господин мой! - церемониймейстер исполнил сложный придворный реверанс, соответствующий важности персоны гостя. Верховный жрец приподнял брови, но спрашивать ни о чём не стал. Собственно, чего-то подобного он и ожидал. Разумеется, опасность Дыхания Смерти в закрытом помещении гораздо выше.
В резной самшитовой беседке, упрятанной среди роз, на подушках возлежал Повелитель, одетый в тёплый халат, перед ним на специальном низеньком столике весьма изощрённой формы совокуплялись по-собачьи прелестный кудрявый мальчик лет двенадцати и ещё более прелестная белокурая девочка года на два моложе. Охрана грамотно пряталась среди цветов, не выделяясь на фоне окружающей природы.
-... Двигайся, двигайся, не спи на ней! А ты сильнее прогнись, не деревянная скамейка! Во-от, так примерно...
Брови жреца вновь поползли вверх. Что-то намудрил сегодня господин церемониймейстер... Чтобы Бесподобный и Могущественнейший выступал в роли консультанта, а не участника в таком деле, это нечто неслыханное. Уж не ослабела ли мощь его чресел? Вот горе-то...
- А, сынок! - хрюкнул Хамхер, завидев Верховного жреца. - А я тут отдыхаю маленько, балуюсь... Ты погоди, посиди на скамеечке... Ну-ка брысь, парень! Гляди, как надо!
Мальчик торопливо отодвинулся в сторону, уступая место своему наставнику. Киллиан поднял глаза к небу. Нет, напрасно он обеспокоился мощью чресел Бесподобного... Так со стоячим и в лучший мир отойдёт, должно быть.
- Понял теперь? То-то! Большой уже парень, должен всё уметь. Ладно, свободны оба!
Дождавшись, когда воспитуемые исчезнут из поля зрения, Повелитель обернулся к визитёру.
- Ничего не умеет нынешняя молодёжь, - Хамхер оправлял халат. - Я в его годы... Принёс? - без перехода спросил он.
- Да, мой Повелитель, - Киллиан потянулся к футляру, но чья-то рука перехватила его сзади за запястье. Телохранитель одним движением вынул бамбуковый цилиндр и передал его другому, который и поднёс подарок Бесподобному.
- Не сердись на них, мой мальчик, они на службе, ты должен это понимать, - толстяк опасливо рассматривал склянку. - Ну надо же, а на вид вода водой... Проверял? Работает?
- Проверял. Десять коз в закрытом сарае скончались почти мгновенно.
- Десять коз, говоришь... Да ведь армия Сидоммы состоит не из коз, мой мальчик. А ну-ка пойдём! - он передал сосуд телохранителю.
Идти пришлось недалеко. Бассейн глубиной в добрых восемь локтей, выложенный мрамором, ещё недавно был, должно быть, полон прохладной водой - вон лужа в углу. Однако сейчас в пустом каменном коробе сидели полтора десятка людей обоего пола и разного возраста - старик и старуха, с белыми как снег волосами, могучий чернокожий парень, бородатый верзила, явно пленный горец с севера, юная девушка, несколько детей, кормящая мать, прижимающая к себе младенца и ещё одна женщина, беременная... Вокруг маячили охранники, зорко следившие, чтобы жертвы даже не пробовали сбежать, ведь не так уж трудно встать друг другу на плечи.
- Повелитель... не надо, Повелитель... - Киллиан даже не узнал своего голоса.
- Что значит "не надо"? - в свою очередь поднял брови Хамхер. - Вот будет смешно, если мы выйдем в поле с грозным оружием, поражающим исключительно коз!
- Эй, вы, ублюдки, - гаркнул вдруг бородатый горец. - Не знаю, какую вы там задумали пакость, но вот эту брюхатую и вон ту, с младенцем, отпустили бы!
- Ну вот, малыш, - огорчённо вздохнул Бесподобный. - А ты говоришь, не надо... Никакой у людей благодарности... Бросай, - обратился он к телохранителю, державшему в руках сосуд.
Брызнули осколки стекла, растекшаяся лужа с тихим шипением окуталась паром, точно разлитый кипяток, на глазах иссыхая.
- Сдохнете! Все вы тут сдохнете! - закричала вдруг беременная. - О боги, убейте наконец этот город! Сколько же можно ждать! - тут она закашлялась, захрипела и повалилась на каменные плиты, изгибаясь в конвульсиях.
Остановившимся стеклянным взглядом Верховный жрец смотрел, как извиваются люди, точно пиявки, которых жарит в кипящем масле уличный торговец, и замирают один за другим. Через минуту всё было кончено.
Из ямы потянуло тонким ароматом горького миндаля.
- Повелитель... - обеспокоено произнёс старший телохранитель.
- Всем назад! - Бесподобный первым исполнил собственную команду, - Эй, эй, ты куда?
Сильные руки оттащили Киллиана от края бассейна, помешав сделать последний шаг.
- Унесите Верховного жреца, быстро!
...
-... Нет, так же нельзя, малыш, - огорчение Бесподобного было неприкрытым и явно искренним. - Я понимаю, нежное воспитание и всё такое... Однако давай глядеть правде в глаза. Люди рождаются и умирают ежесекундно, и смерть многих из них только во благо. Никчемные едоки... Мы тоже когда-нибудь умрём, как это ни печально. Но если это произойдёт сейчас, кто встанет на пути кровавых полчищ Сидоммы?
Слова, как много ненужных слов, думал Киллиан, глядя перед собой невидящим взором. И боги действительно слишком медлят. Сколько же можно ждать?
- Понимаю, работы много, все мы не из бронзы отлиты, нервы у всех... - продолжал Хамхер, - Если бы я знал, что у тебя такие слабые нервы, конечно, избавил бы от сей тягостной сцены.
Толстяк почесал в паху.
- Однако перейдём к делу, - продолжил он уже иным тоном. - Я очень доволен тобой, мой мальчик, и вновь убедился, что никакие интриганы, нахватавшиеся по мелочи сведений из древних скрижалей, вроде этого казначея Урбе, не годятся тебе на подмётки сандалий. Мне нужно для начала двадцать круглых сосудов, наполненных Дыханием Смерти и при этом способных выдержать выстрел из орудия. Думаю, одного залпа будет достаточно. Разумеется, сидоммские крысы сдохнут далеко не все, однако паника будет изрядная. Остальное довершат наши славные воины... Это нужно сделать к зимнему солнцестоянию, не позже.
- Да, мой Повелитель, - голос Верховного жреца звучал ровно. - Будет сделано.
- Я и не сомневался, - хрюкнул Хамхер. - Однако и это не всё, малыш. Каюсь, я не сообразил, слишком всё быстро произошло... Во Дворец я тебя не пригласил потому, что там сейчас кое-где ещё ремонт идёт, все двери меняют.
- Я слышал, Повелитель, - тем же ровным тоном ответил Киллиан. - Слухи об остроухих уже просочились в город.
- Просочились... - в который раз хрюкнул Бесподобный. - Если бы на посту начальника тайной службы оставался этот мерзавец, способный только интриги плести, они бы уже не просочились, они бы затопили город по верхнюю площадку Пирамиды Солнца. Тут был бы разворошённый улей... Ладно. Скоро эти слухи обрастут такой массой нелепостей, что в них не поверит ни одна старуха на базаре. Гупи уже занимается этим... Пойдём-ка, чего покажу, - вновь без перехода сказал Хамхер, поднимаясь.
Этот участок сада выглядел странно. Как будто безумный садовник орудовал гигантскими ножницами... Киллиан осмотрел пенёк, оставшийся от персикового дерева - срез был слегка разлохмачен и потемнел, будто от огня. Ещё час назад пенёк вызвал бы у молодого жреца изрядный интерес... Однако сейчас перед глазами стоял пустой бассейн с корчащимися телами.
- Что скажешь? - спросил Повелитель, пристально наблюдая за молодым жрецом.
- Это оружие называется "лучемёт" - последнее слово Киллиан произнёс на синдарине, языке эльдар. - Его не получить, Повелитель. Тут не помогут ни бронза, ни золото, ни древние скрижали. Это оружие умеют делать только бессмертные эльдар. Как и летающие лодки.
- Ну всё понимает, - хрюкнул Хамхер, глядя на Верховного жреца с явной симпатией и удовольствием. - Успокойся, малыш, я и не требую от тебя невозможного. Ни этот самый лучемёт, ни тем более десинтор, - последнее слово Бесподобный также произнёс на синдарине, и от неожиданности Киллиан заморгал. - Не получить, говоришь... Ладно. Пойдём дальше!
Толстяк повернулся и направился ко входу во дворец, где уже сияли свежей древесиной вновь установленные двери.
- А тебя не интересует, с чего это вдруг остроухие заявились во владения Повелителя Гиамуры, со своей летающей лодкой и этими самыми лучемётами? - спросил он на ходу через плечо.
- Интересует, мой Повелитель. Однако я жду, когда ты скажешь мне об этом.
- Зачем? Я тебе просто покажу.
Анфилада комнат, все как одна снабжёнными новенькими дверями, окончилась возле массивных двустворчатых ворот, в отличие от прочих уже окованных металлом.
- Тут иначе нельзя, - уловил взгляд юноши Повелитель. - Да ты не на меня гляди, и не на двери эти. Загляни в окошечко.
Окошечко-волчок позволяло заглянуть внутрь только одним глазом, но и этого оказалось достаточно, чтобы у Киллиана перехватило дыхание.
Среди ваз с фруктами и цветами, на роскошной кушетке сидела тоненькая хрупкая девушка, с застывшим выражением лица смотрящая перед собой нечеловечески огромными глазами.
- Вот тебе и ответ, - вновь хрюкнул Хамхер. - Они искали пропавшую соотечественницу, малыш. Вот эту остроухую. И если бы некто Клоп не припоздал малость, они бы её тут нашли. Да, это был сильный риск.
Теперь Киллиан разглядывал Повелителя Гиамуры серьёзно и внимательно, будто видел впервые.
- Спасибо, малыш, - без улыбки и всякого хрюканья, очень серьёзно произнёс Хамхер. - Если бы ты сейчас пробормотал чего-нибудь учтивое, или просто отвёл глаза, я бы больше не смог тебе доверять. Да, я понимаю, ты сейчас считаешь меня сумасшедшим. Зарвавшимся идиотом, потерявшим чувство реальности и дёргающим смерть за нос. Уверяю тебя, это не так. Может, я где-то и сумасшедший, ибо совершенно нормальные торгуют сухим ослиным навозом на рынке. Но уж точно не идиот. Ладно, пойдем обратно в сад. И тебе, и мне не вредно проветриться.
Уже выйдя на свежий воздух, Хамхер тяжело вздохнул.
- Трудно всё-таки одному... Ты ещё не знаешь, что во всей этой операции принял участие наш злейший враг, этот козлобородый Гевар... Ночная гиена. Он наивно полагает, что я намерен использовать эту эльдар как забаву. И расслабленно ждёт момента, дабы довести до сведения её сородичей, где именно находится пленница. А дальше в дело пойдут лучемёты и десинторы остроухих, и этой кровавой парочке останется лишь добить обезглавленную Гиамуру.
Теперь толстяк смотрел так жёстко, будто вместо глаз у него были вставлены кремни.
- С того самого момента, как мой разлюбезный папаша попытался меня убить, я усвоил одну нехитрую истину - прав тот, кто ударит первым. Нужно всегда успевать бить первым, малыш. То, что сейчас козлобородый придерживает сведения для удара в нужный момент, это его фатальная ошибка. Ты хорошо знаешь квэнья и синдарин? - вновь внезапно изменил тему Хамхер.
- Знаю... - Киллиану никак не удавалось приспособиться к стремительно меняющейся дискуссии. - Синдарин хуже, правда... На квэнья же начертаны все древние скрижали.
- Отлично. Я хочу, чтобы ты был переводчиком при этой эльдар.
- Я?! - в который раз Киллиан захлопал глазами.
- Ну не я же, - хрюкнул Хамхер. - Прекрасный юноша, чистый душой, умный, великолепно воспитан... А девушке даже не с кем поговорить. Женщины есть женщины, малыш, какие бы уши не украшали их прелестные головки.
Повелитель взглянул на лицо Верховного жреца, усмехнулся.
- Чтобы избавить тебя от мучительного подбора слов для возражений, я их скажу за тебя. Да, сейчас она презирает нас всех скопом, наверняка считая разновидностью обезьян. Эти неотесанные мужланы обламывали её, как обычную рабыню. Насиловали на круг, унижали и всё такое... Прививали покорность и безропотность, столь необходимую рабыням. Ну не мог же я этому Клопу раскрыть весь план. Вот тогда уже точно эта парочка сидоммских гиен не оставила бы мне ни единого шанса... Но тебе я довериться попытаюсь. Просто у меня нет другого выхода, мальчик мой.
Хамхер сделал паузу.
- Чем можно соблазнить женщину эльдар? На золото она смотрит, как на битые черепки. Всю эту роскошь, очевидно, считает убранством дикарского логова, что-то вроде росписи углем на стенах пещеры орков. Тончайшие ткани - дерюгой... Всё, что она имела там, у себя, настолько превосходит наши грубые поделки...
Повелитель чуть улыбнулся.
- Однако есть нечто, чего она там, у себя, не имела, и не заимела бы никогда, проживи хоть ещё тысячу, даже пять тысяч лет.
- Власть, - негромко сказал Киллиан.
- Ты всё понимаешь, мой мальчик, - глаза Хамхера сверкнули. - Да! Власть! Все земли, Гиамуры, Архона и Сидоммы! Все они будут вот! - он сжал волосатый кулак. - Стать вровень с Повелителем полумира, для начала, а потом... Я же не вечен, в отличие от неё. И в отличие от нашего брата ей не нужно спешить, всего-то подождать лет тридцать... Это искушение невозможно преодолеть, малыш.
Повелитель помолчал.
- Став Повелительницей полумира, она непременно захочет весь мир. И когда ей потребуются десинторы и лучемёты... они у неё появятся. Так или иначе.
Хамхер приблизил лицо к лицу, обдавая юношу горячим и не слишком свежим дыханием.
- Это единственный шанс избежать того пророчества, Киллиан. Успеть всё провернуть до того, как оно сбудется. Мы с тобой смертны, что ж... Гиамура же будет стоять вечно.
Повелитель внезапно широко улыбнулся.
- Впрочем, до этого ещё довольно далеко. Всякая дорога начинается с первого шага. Пока что твоя задача проще - обогреть девушку сочувствием.
- Ты знаешь, мой Повелитель, что они умеют читать мысли? - негромко спросил Киллиан.
- Разумеется, - толстяк вновь хрюкнул. - И это мы тоже используем на благо великой Гиамуры. Девушка скучает без дела, я же давно мечтал найти и обезвредить всех сидоммских скорпионов, затаившихся в щелях моего дворца.