Аннотация: издание второе - исправленное и дополненное
"Есть многое на свете, друг Горацио,
что и не снилось нашим мудрецам".
В. Шекспир, "Гамлет"
Холодный мокрый снег падает на лицо - да, нескоро я забуду эту зиму, и этот снег, и эту влагу на лице. Теперь и не знаю, плакать или смеяться, но прошедший декабрь мне не спутать ни с одним декабрем моей, в общем-то, не такой уж и долгой жизни.
В Замке мы оказались случайно. Исследуя заснеженные Альпы, мы просто искали на свои задницы приключений и в конце концов нашли их: Машка сломала лыжу. Проковыляв с полкилометра, наше украшение заявило, что никуда далее она не пойдет, и если нет другого выхода, согласна замерзнуть - лишь бы более не мучиться. Недолго думая, сильная половина группы отправилась за спасателями, а меня, как самого спокойного, оставили с Машкой. Однако, и мое терпение оказалась небезграничным: послушав с полчаса девичьи жалобы, я не выдержал и отправился обозревать окрестности - в пределах Машкиной видимости, конечно. Так я обнаружил Замок. Уговорить Машку посмотреть нечаянную достопримечательность оказалось на удивление просто: то ли ей надоело ныть, то ли взяла вверх романтическая натура - не знаю, но наша барышня на удивление бодро заковыляла за мной.
Если бы я только мог предположить, что ждет меня в этом чертовом Замке!.. Мне бы сразу сообразить, что дело здесь нечисто: наш гид раз десять обсказал нам все местные мало-мальски интересные с точки зрения истории объекты недвижимости - никаких замков в его прейскуранте не числилось. Однако, в момент покорения Замка, в смысле отковыривания его ржавого замка, это престранное обстоятельство мне в голову не пришло.
Сраженный Машкиной лыжей замок улетел в снег вместе с петлями, едва, впрочем, державшимися на подгнившем дереве. Я несказанно удивился тому, что вместе с замком не отлетела и дверь, и даже, помнится, процитировал: "Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам", но моментально заткнулся - как только, едва скрипнув, дверь захлопнулась за нами. Очень мне не понравилось, как она захлопнулась: я готов был биться об заклад, что больше эта дверь не откроется никогда.
- Упс... - похоже, Машка тоже ощутила нечто подобное, но ее тихое "упс" подхватило такое странное, утробное эхо, что барышня сочла за благо просто заткнуться.
- Ну что, начнем осмотр? - шепотом спросил я.
- Угу, - Машка, видимо, решила не раскрывать рта, но это не спасло: "Угу! Уггу! УггУ! УГУуууу!", - передразнило эхо, раз, наверное, двадцать отразившись от холодных замшелых стен. Машка немедленно закрыла рот ладошкой и энергично закивала.
Я взял ее за руку и сделал пару шагов - ничего страшного не произошло. Еще пара шагов, и я споткнулся о какую-то палку, едва не рухнув на пол:
- Блин! - и это было довольно громко.
Лин! Линн! ЛИнн! ЛинН! - ответило эхо. Палка оказалась чем-то вроде факела - я чиркнул зажигалкой, и синеватый огонь услужливо охватил ее обмотанный ветошью конец.
- Да будет свет! - провозгласил я.
- Угу, - одобрила Машка.
Я не обратил внимания на то, что этот диалог совершенно не заинтересовал эхо, а ведь это был знак, и будь я чуть внимательнее...
А тогда мы увидели наконец, что находимся почти в центре довольно большого зала, совершенно пустого, если не считать огромного и, по всей видимости, очень тяжелого стола у противоположной стены. В двух шагах от нас начиналась и круто уходила вверх кривенькая каменная лестница без перил и прочей атрибутики нормальных домашних лестниц.
- Пойдем вверх? Здесь - ничего интересного.
- Угу, - Машка по-прежнему зажимала рот ладошкой и в ответ издавала какие-то абсолютно совиные звуки и энергично кивала.
Факел освещал наш путь, эхо оставило нас в покое, и очень скоро мы оказались на втором этаже Замка. Уж не знаю, зачем это понадобилось далеким предкам, но меблировка второго этажа точно повторяла первый: точно такой же огромный стол у противоположной стены, точно такая же лестница - и все.
Решив, что не к лицу исследователям старины останавливаться на достигнутом, мы пошли на следующий этаж. Увиденное не разочаровало, а скорее испугало: опять стол, опять лестница и - пустота.
- Они что, придурки? - Машка наконец разлепила свой говорливый рот. - Больше они ничего придумать не могли?
А я вдруг подумал, что...
- Подожди, Маш. Есть у меня одна идея... Пошли!
И мы быстренько пробежали еще этажа три, и везде нашим глазам представал один и тот же натюрморт: стол, лестница, пустота.
- И что? - резонно. На месте Машки я бы задал именно такой вопрос.
- Ща, последний раз пробуем, - я стащил перчатку и положил ее на лестницу, в самом начале, на вторую ступеньку.
- Пробуем?
- Да, Маш, пробуем. Если я все правильно понял... Нет, давай все же попробуем, ага? А потом я тебе все объясню. Постараюсь объяснить.
- Ну хорошо...
Увиденное на следующем этаже повергло меня в шок: привычные уже стол, лестница и... и моя перчатка в самом начале, на второй ступеньке. Наверное, первый раз в жизни, я почувствовал, что такое липкий холодный пот - неприятные ощущения.
- И что?
- Мы ходим по одному и тому же этажу.
- Это как?
- А вот так...
Машка немедленно впала в прострацию: закатила глазки и заткнулась. Впрочем, надолго она затыкаться не умела:
- Слушай, пойдем отсюда, а?
- Пойдем, - мне совершенно не понравилась эта игра с Замком, и решительно хотелось на свежий воздух.
Однако, человек, как известно, предполагает, а кто-то располагает. В этой игре кем-то был Замок - дверь не открылась. Рассыпались только трухой две доски, явив нашим взорам чистый, как фата невесты, снег.
- Нас занесло, - конечно, это было и так понятно, но я предпочел высказаться.
- Как? Когда? Мы здесь полчаса от силы, а с утра снега не было!
Машка была права - занести нас никак не могло: с самого утра на небе не было ни облачка, и солнце, похоже, не собиралось никому уступать место.
- Не знаю, как. Но факт, как говорится, налицо - нас занесло. За какие-то полчаса.
- Полчаса?! Смотри! - Машка с ужасом показывала пальцем куда-то за мою спину.
Вторично облившись холодным потом - заранее, видимо, на всякий случай - я обернулся и... И ничего особенного не увидел: тот же стол, та же лестница.
- Куда?
- В окно!
Я поднял глаза и увидел небольшую бойницу под самым потолком - только Машка могла назвать это окном. Тем не менее, мне оно тоже не понравилось: за "окном" была ночь. Тут я в третий раз облился тем же самым потом, потому что темноты за окном ну никак не могло быть - мы зашли в Замок чуть-чуть за полдень.
- По-моему, мы попали, - а что еще я мог сказать в такой ситуации?
- Как попали?
- Конкретно. Мы совершенно конкретно попали.
- И что теперь будет?
- Ты меня спрашиваешь?
- А кого мне спраш-ш-шивать? - Машка так странно растянула шипящую, что я, в очередной раз слегка похолодев, обернулся к ней.
И немедленно пожалел об этом: Машка, в общем-то, была, как Машка, вот только подозрительно часто облизывалась длинным тонким раздвоенным на кончике языком.
- Кого мне спраш-ш-шивать?
Я вдруг почувствовал, что Машкина рука, которую я до сих пор мужественно стискивал ладонью, стала холодной и скользкой, как только что выловленная в летнем ручье рыба-красноперка. Да и вся Машка как-то повеселела, обзавелась длинными кошачьими зрачками, отбросила лопнувшие штаны блестящим в свете факела чешуей изящным рыбьим хвостом.
- Маш, ты что? - вопрос, конечно, идиотский, но гробовая тишина Замка меня угнетала.
Машка тряхнула невесть откуда взявшейся гривой роскошных волос и прошипела негромко:
- Ну ты что - русалок никогда не видел?
А вот не видел! На картинках если, но это не считается. Я не стал вспоминать, как выглядели русалки на картинках, а просто выдернул руку из сколькой Машкиной клешни и бездумно рванул вверх по лестнице: это ведь только кажется, что знакомиться со сказочными персонажами интересно, - на самом деле это, доложу я вам, очень страшно.
Лестница, вопреки обыкновению, привела меня на второй этаж Замка, и этот этаж никак не походил на первый: многочисленные мебеля украшали большую залу, уютно потрескивали поленья в камине. Посреди залы стояла огромная кровать под розовым, не тронутым временем балдахином. Но это я потом рассмотрел, сначала я закрыл выход на лестницу, уронив на него какой-то шкаф: Машка мне никогда не нравилась, а уж в русалочьем воплощении - тем более.
Машка разгадала мой маневр и принялась громко и разнообразно выть, переходя с басов на ультразвук, дополнительно раздражая мою несчастную нервную систему.
И вот тут стало мне страшно. Занесенная невесть откуда взявшимся снегом дверь, чернота за суровыми бойницами, Машка-русалка, второй этаж - тут и свихнуться недолго. Я присел на кровать, отдышаться и собраться с мыслями - перспектива превращения в какого-нибудь говорящего таракана меня совсем не прельщала. Как не прельщала и новая встреча с тем, что когда-то называлось Машкой. Но ничего, кроме сакраментального "надо делать ноги", в мою голову почему-то не приходило.
Однако, куда их делать я решительно не представлял: бойница была слишком маленькой, чтобы я мог в нее пролезть, а на первом этаже ревмя ревела бывшая Машка.
В подобных мучительных размышлениях и застал меня тихий стон, донесшийся с кровати. Я аж подпрыгнул от неожиданности - наверняка какая-то нечисть. И все же что-то (скорее всего любопытство) заставило меня подойти и откинуть тяжелый полог. На кровати лежала очень, как мне показалось, милая девушка - светлые волосы рассыпались по подушке, тело до самого подбородка было укутано розовым одеялом. Заметив движение, девушка повернулась ко мне и открыла глаза:
- Помогите, - простонала она.
- Чем я могу помочь вам?
- Зашейте мои раны, - она откинула одеяло, и я в ужасе отшатнулся: ее шея была перерезана от уха до уха, из раны едва сочилась кровь.
"Не может быть, - подумал я. - Такого просто не может быть. Или кровь должна быть фонтаном, или... Или барышня давно мертва. Но как она разговаривает? У мертвых нет такой привычки", - я вспомнил, как хоронили бабушку: какое желтое со смертной зеленью было ее лицо, и... и она молчала!
- Ну помогите же!
Девушка уже не просто просила - она требовала. В ее голосе появились повелительные нотки. "Нет уж. Надо делать ноги" - а барышне ответил тактично:
- У меня нет бинта и медикаментов, пойду поищу чего-нибудь.
- Нет! - закричала она. - Не уходи! Мне так холодно...
- Ну вот - заодно посмотрю, нет ли где лишнего одеяла, - а сам потихоньку пятился к лестнице - я решил сбежать на третий этаж.
- Нет! - заорала она. Очень лихо для покойницы страдалица спрыгнула с кровати и побежала за мной.
Я увидел, что более никаких ран на ее теле не было - совершенно голая девушка с перерезанным от уха до уха горлом бежала ко мне, и кто знает, чем бы это встреча закончилась. Я оказался чуточку быстрее: правда, теперь уже не помню, как взбежал по лестнице и оказался в третьем этаже Замка, и еще один шкаф послужил мне дверью.
Отдышавшись, я оглянулся: зала была явной компиляцией двух предыдущих: посередине стоял стол с первого этажа, уютно горел камин со второго. Исключение составили, разве что стулья - стол на этот раз стоял посередине комнаты, и его окружал добрый десяток деревянных стульев с высокими, островерхими стульями. А еще шкаф, но я не успел его рассмотреть - он перешел в категорию дверей без наружного досмотра.
Я взял один из стульев, подтащил его к камину и собрался расслабиться и успокоиться. Но как только я вытянул к огню ноги, за спиной раздался шелест явно искусственного происхождения. Я обернулся: за столом сидел некто в черном плаще и глубоко надвинутом на лицо капюшоне. И тут я задрожал: некто сидел в аккурат на середине пространства между мной и лестницей - значит, сбежать не удастся. Меня била крупная, очень заметная дрожь, и даже камин не мог меня согреть.
- Ну что, смертный... Дрожишь... Страшно тебе, смертный... Страшно! - с этими словами Некто рассмеялся, снял капюшон и неожиданно оказался вполне презентабельным, холеным мужчиной лет сорока. Из-под капюшона выглядывал снежно-белый воротник сорочки, на указательном пальце посверкивало массивное кольцо с черным камнем.
Я даже перестал дрожать - настолько сильно было ощущение deja vu: я определенно где-то видел этого человека.
- Видел, видел - подумай хорошенько.
И тут меня осенило: ну конечно! "Сердце Ангела" - Луи Цифер - Люцифер: те же роскошные безупречно причесанные волосы, тот же уверенный холодный взгляд, те же ухоженные руки... Но кино-то давно снято! Значит, получается...
- Именно, мальчик. Именно это и получается. И у меня есть к тебе дело.
"Господи, - забормотал я, - Отче наш, иже еси на небеси, да святится имя твое, да прибудет царствие твое... хлеб насущный дай нам днесь... Господи, да при чем тут хлеб?". Конечно, я не знал ни одной молитвы.
- Оставь, пустое - от меня этим щебетанием не отделаешься. Это мелочь всякая крестов да молитв побаивается, а я ведь и в храм могу зайти, и иконы мне рук не жгут. Ты помнишь, мальчик, мое имя?
Я кивнул.
- Так что - продолжаем разговор?
Я опять обреченно кивнул.
- Умница. Думаю, ты прекрасно знаешь, для чего я сюда явился. Да? Знаешь?
- Догадываюсь.
- Ага. Ну, тогда и не будем вокруг да около ходить. Чего желаете, юноша, в обмен на интересующую меня мелочь?
- Нет. Ничего. Обмена не будет.
- Это почему же?
- Не будет, и все.
- Но миленький, вы же не верите во всю эту глупость с воскрешением и страшным судом. Вы ведь и в Бога-то не верите!
- Не верю. Не верил. Пока не встретил вас.
- Хочешь сказать, что абсолютному злу, по идее, должно противостоять абсолютное добро? Так?
- Так.
- А если нет его, добра? Если все вокруг - зло, и альтернативы нет? Тогда как?
- Пусть. Я буду верить. В добро.
- Послушайте, юноша, неужели вам не хочется стать миллионером? Неужели вам не польстит любовь самых прекрасных женщин? Весь мир будет у ваших ног - соглашайтесь!
- Нет.
- А ты знаешь, что все несчастья происходят именно из-за твоего любимого добра? Никогда не задумывался, что вам дается все, о чем вы мечтаете? Все - казалось бы - добро. А что из этого получается? Не ты ли в глубине души мечтал о Машкиных страстных объятьях? А ведь я тебе могу подарить сотни таких Машек - только выбирай!
- Все равно - нет.
- Ты пойми...
- Нет!
- Послушай!..
- Нет!!! НЕТ!! НЕТ!!!
- ДА! - вроде, и голос не повышал, а Замок будто подвергся землетрясению баллов эдак в восемь.
- Нет, - прошептал я.
- Ну и черт с тобой. Но ты всю жизнь будешь жалеть об этом.
Он взмахнул плащом, и все пропало: я сидел на холодном земляном полу Замка, рядом в голос ревела Машка, в бойницы било солнце.
- Чего ревешь?
- Ногу подвернула.
- Ходить можешь?
- Не знаю.
- Ладно, ты посиди, я за ребятами сбегаю.
Я легко открыл дверь, встал на лыжи и направился к тому месту, где наша компания, казалось, тысячу лет назад раздвоилась. Красные снегоходы спасателей я увидел издалека. Немного посвистел, поорал, поизображал из себя ветряную мельницу, и скоро они меня заметили. Машку увезли в госпиталь, а мы вернулись на базу своим ходом.
У меня оставался один вопрос, и как только жизнерадостный наш гид возник в столовой, я немедленно этот вопрос ему задал. Вот что хотите обо мне думайте, но гид поклялся кровью матери, что никаких замков в радиусе ста километров нет и быть ну никак не может.