МЕЖ ДВУХ МИРОВ

  

  

  Глава 27.

  

   Виктория протянула мне две карточки из гладкого картона. Там было написано:

   "Санкт-петербургский гибернарий, Московский вокзал, подземный зал нумер 3, место 2076-е."

   На другой картонке значилось то же самое, только место было 2077-е.

   - Что это? - спросил я и сразу вспомнил, о чем совсем забыл.

   - Наши места на Зимовку, - ответила Виктория.

  

   Я не мог уснуть. Чтобы не ворочаться с боку на бок и не тревожить Викторию, я встал и, крадучись, ушел из спальни в студийный класс, сел за мольберт и сделал вид, что хочу немного поработать. На улице стояла белая ночь. Шел снег, стекла подернулись снежным узором. Курить хотелось так сильно, как десяти лет назад, когда бросил. Я не знал, что мне делать?

  

   Собственно, было два варианта: либо я еду один, расплачусь с работниками и уйду в свой мир. Виктория продолжит стройку. Дядя ей поможет. Она станет хозяйкой пансиона. Родит мальчика. Его назовут Эндрю. И он мой сын. Потом появлюсь я, ничего об этом не знающий, потом убегу от фермеров вернусь в свой мир. Полгода не буду появляться. А когда во второй раз вернусь в мир Виктории, она будет на 13 лет моложе и с незамужним именем Олимпия. Потому что, оказывается, время здесь течет в противоположную сторону относительно нашего мира, да еще раз в десять быстрее. Хотя это вовсе не значит, что там все бегают с реактивной скоростью. Просто временная константа другая.

  

   Потом я с Олимпией познакомлюсь, женюсь, дядя ей присвоит замужнее имя Виктория... И вот настает зима, они все впадают в спячку. Они привыкли. Их организм вырабатывает специальное типа глицерина вещество, которое не дает крови кристаллизоваться и разорвать сосуды. Они спят как медведи в берлоге, вернее, в убежищах, специально для этой цели приспособленных. Убежища эти называются гибернариями. Но для меня-то это смерть!

  

   Второй вариант: я беру с собой Викторию в свой мир. Она как верная жена пойдет за мной... А вот пойдет ли? А почему, нет? В эти времена жены не в пример нашему времени верны мужу.

  

   Есть, правда, третий вариант: уехать в Ялту на зиму и переждать. Вообще-то, это самый разумный вариант... Но ведь мне надо время от времени посещать свой мир. Оплатить жильё, навестить родственников. Потом у меня есть там какие-то обязательства перед ОБМОСХУДОМ. Иначе меня исключат из Объединения Художников, а это существенная потеря статуса.

  

   И к чему я пришел, скрипя мозгами? Нельзя находиться меж двух миров. Нельзя усидеть на двух стульях. Надо выбирать один и садиться на него основательно: или я выбираю Российскую Империю, с уже кое-каким именем авангардиста, владельца художественной студии и даже школы, чего уж там...

  

   Или я возвращаюсь в свой мир... один... или с женой...

   ...на санях, но извозчик вместо того чтобы ехать прямо куда-то все время сворачивает во двор, а там тупик как почти во всех питерских дворах тупик и мы снова выезжаем и опять он гонит сани наконец мы въезжаем в лес ямщик понукает свою клячу... а метель все усиливается. Ледяной ветер злобно воет пробирает до костей. Вот лошадь пала, ямщик уснул до весны я накрываю его тулупом а сверху его завалит снег получится неплохая берлога Олимпия-Виктория тоже уснула и я несу её, мою хрустальную куклу на руках по тракту промёрзшему до звона а вот и оранжевая тряпка на дереве сворачиваю в чащу увязая по колено в снегу ищу мою нору но не могу найти...наконец проваливаюсь туда вместе со спящей красавицей...

  

   Я лежал на полу, а надо мной стояла Виктория в пеньюаре с подолом до пола.

   - Что с тобой? - взволновалась жена. - Почему ты лежишь на полу? Ты заболел?

   Оказывается, я уснул и упал со стула, а перед этим видел сон...

   - Нет, - ответил я хриплым сухим голосом. - хотел поработать, но уснул и вот...

   - Нельзя так много работать. Пойдем в постель...

   Она подала мне руку, помогая встать.

   Я так и не пришел ни к какому решению.

  

  

   Окончание следует