Колосовцев Дмитрий Николаевич : другие произведения.

Ярв: Хроники корпоративного целителя (1 глава)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Глава 1: Братский Дом: "Обезьянник" полицейского участка не слишком приятное место в котором я оказался после яростного боя с Инферналами в Филевском парке. Думал мне дадут время восстановить силы, но доблестные полицейские не будут доблестными если после всех моих мытарств не устроят мне маленькую пыточную камеру. Так мило отвечать на их вопросы, будучи прикованным к изощрённому железному стулу для дознания, но стоп, что это!? Я слышу, как наступают мои преследователи, прогрызая стену за спиной. Чёрт, да они уже здесь, а у меня как всегда слишком много свидетелей и слишком мало времени нейтрализовать угрозу, да ещё и руки связанны. И почему в борьбе двух сил всегда страдает тот кто ни при чем?

  Я.Р.В. - Хроники Корпоративного Целителя
  
  Глава 1: Братский Дом
  
  - Пойдём, я покажу тебе, как с ними нужно общаться, заодно новый стул проверим...
   Отдаленные голоса и приближающиеся звуки шагов заставили меня приоткрыть глаза. Голова ещё кружилась, в горле стоял ком после пережитого нападения. По стальной решетке "обезьянника", в котором меня так бережно разместила сегодня ночью судьба, ударили дубинкой.
  - Ярцев, на выход!
   В замке двери провернулся ключ. Я с трудом приподнялся со шконки. Взял в охапку пальто, которое использовал как одеяло. Не надеялся, что за мной приехал кто-то из своих: на улице стояла глубокая ночь.
  - Давай, шевелись!
  В лицо ударил луч фонарика, меня грубо схватили за плечо, рывком подняли на ноги. В коридоре царил мрак, я едва не налетел на пухлого мужчину в полицейской форме.
  - Смотри, куда прёшь!
   В темноте блестели его маленькие глазки. Всё ещё шатаясь от усталости, я брёл с конвоирами в комнату для допросов. Они молчали всю дорогу, не было желания беседовать и у меня. В "обезьяннике" поспать не удалось, сосед по камере всё время кашлял, и я надеялся, что не подхвачу от него какую-нибудь гадость. В неспешном темпе мы дошли до неприметной двери без надписи. Пришлось подождать, прежде чем толстяк с погонами сержанта открыл её. Я невольно поморщился. Эти посиделки не предвещали ничего хорошего. Доблестные стражи порядка обмолвились про какой-то стул, когда подходили к КПЗ. Новые гуманные методы дознания?
  - Давай, по-братски, как дома, - толстяк хлопнул меня по плечу, пропуская вперёд.
  Я не успел сообразить, что он имел в виду. Ловко скрутив мне одну руку, а потом вторую, защелкнул на запястьях наручники. Вот тебе и братский дом... Я удрученно вздохнул, выронил пальто. Толчок в спину направил к одиноко стоящему столу в центре крохотной комнаты. Я не представлял, о чём доблестные стражи правопорядка собираются со мной говорить. Очередной пинок заставил больно ударится об острый угол стола. В комнате так же царил мрак.
  - Не гони, тут сам черт ногу сломит, - огрызнулся я вяло, чуть повернув голову, не успел разглядеть лиц.
  - Давай садись уже! - тут же получил удар в плечо.
   Они обращались со мной, как с опасным преступником, хотя в парке я даже не распивал спиртное. Отряду ППС просто не понравился мой помятый вид. Пробираясь к стулу на ощупь, пальцы вдруг коснулись холодного метала, грубого и ничем не обработанного. Напарник толстяка усадил меня на это чудо мазохисткой мысли. Он расстегнул наручники, но я рано обрадовался. Он сделал это лишь для того, чтобы завести мои руки за хитрую спинку и тут же намертво сомкнуть их обратно. Нормальный ход. Попытавшись усесться поудобней, я обнаружил, что вместо сидения к стулу просто приварено две не слишком толстых арматуры. Уже через пару минут острые витки начали болезненно впиваться в "пятую точку". Мне повезло, что я был достаточно худеньким и мог просидеть здесь пару часов. Полицейские закрыли дверь, мы все втроем оказались в кромешной темноте.
  - Так, ну и кто у нас здесь?
  Свет ударил по глазам так, что закружилась голова. У меня не было сил злиться или как-то сопротивляться этим унижениям. Грела только одна мысль: через час, после того как, не появлюсь на работе, Юрыч начнёт шерстить город. Я тяжело вздохнул, опустил голову. Разговаривать с ними нет никакого желания.
  - Имя и фамилия? - громко возвестил толстяк. Судя по тому, как протяжно и, словно с мольбой о помощи, заскрипел бедный столик, понял, что страж порядка присел на его край.
  - Лампу уберите, - губы пересохли, во рту кровь. Я сумел только приподнять голову, морщась от боли.
  - Еремеев, ты слышал? Лампа ему наша не нравится! - наигранно возмутился сержант.
  - Угу, - отстранённо ответил кто-то, судя по голосу ещё юнец.
  - А он тебе, кстати, никого не напоминает? Не похож ли он на нашего злодея? - спросил начальник с хитрым прищуром.
  - Не. Тот, говорят, ростом выше, - так же наотмашь ответили толстяку.
  В наступившей тишине я слышал, как заскрежетали чьи-то зубы.
  - Да ты издеваешься!? Я тут для кого всё это показываю!? - тихий шлепок подзатыльника заставил меня закатить глаза. Только этой самодеятельности мне не хватало. Что-то звонко ударилось об стол и упало на пол.
  - Товарищ сержант! - обиженный голос Еремеева упал к ногам. - Телефон же новый!
  - Достали вы своими телефонами уже! - процедил сквозь зубы сержант. Он устало вздохнул. - Ладно, наш клиент действительно не вышел ростом...
   Не вышел ростом? Ну, при моих-то метр семьдесят страшно представить какого Дядю Стёпу они искали по району, а самое главное. почему ещё не поймали. Лампа потухла, щелкнул выключатель на стене. Мне удалось разлепить глаза и сквозь слёзы благодарности разглядеть своих "спасителей".
  - Ярцев Роман Валерьевич? - тот крупный, что изнасиловал стол, спросил издевательским, душещипательным тоном.
  - Он самый, - пришлось откашляться. Хотел вытереть ссадину на подбородке, но снова звякнула цепь наручников.
  - Что же вы, миленький, так далеко от дома гуляете, да еще так поздно?
  - На работе задержался, - недовольно буркнул я себе под нос. Лучше не вспоминать, что я делал в Филевском парке в два часа ночи. - На метро опоздал и решил пешком дойти.
  - Ага! - уровень издевки в голосе полицейского достиг апогея. - И решили, значит, срезать? Пойти, так сказать, в другую сторону от дома?
   Я усмехнулся, но тут же как-то погрустнел. Точно! У этих гавриков всё содержимое моих карманов, в том числе и паспорт с пропиской. Меня ещё в "бобике" прощупали, даже любимый перстень сняли. Лежит сейчас, небось, в пакете для вещьдоков на столе, смотрит на меня грустно и проклинает. Ну я же не виноват, что их было трое. С такой оравой сразу и не справиться.
  - Да нет. В темноте заблудился, не на ту улицу свернул, - устало ответил на издёвку, уже начиная ненавидеть все эти вопросы. Глаза, привыкшие к полумраку комнаты дознания, разглядели с другого края стола второго полицейского, высокого и худощавого, из-под фуражки отчетливо топырились уши. Он что-то крутил в руках, маленькое и блестящее. Внутри меня всё обомлело. Моё кольцо! Вот тебе и пакет с вещьдоками! Прямо у меня на глазах разбойник сунул семейный перстень в карман. Он смотрел на меня сурово и не моргнул глазом. Прямо как, мать его, закон! Действительно все мои вещи оказались разбросаны по столу как попало, сбоку приютилось и пальто, хорошо, что не оставили у двери в качестве коврика для ног. Толстяк теребил в руках паспорт, смотрел на меня с холодом.
  - Слышь, Еремеев, ростом он до нашего маньяка не дорос, а вот "висяк" на Полосухина, ну помнишь тот труп в запертой квартире, вполне его тщедушная душонка выдержит. Как думаешь?
   Холод в глазах перерос в подозрение. Сержант явно хотел стать капитаном. Хотя звездочек ему за меня не дадут, а вот если завтра не попаду на работу, Юрыч сначала поднимет на уши весь город, а потом поднимет на вилы этого пухляка. Я бы посмотрел, как он смешно болтал бы в воздухе толстыми ручками и ножками, но задерживаться в КПЗ мне явно сегодня не с руки.
  - Товарищ капитан, нельзя на меня висяк, - я решил, что грубить им будет самой плохой идеей. Глупо улыбнулся: скошу под дурачка, авось прокатит, но тут самое главное вернуть перстень, мне без него никак.
  - Это почему?
   Наигранно удивился толстяк, скосился на напарника. Дать бы ему в опухшую харю. Закон он представляет, мать его... Снова недобро звякнула цепь наручников, я осунулся.
  - Завтра на работу не попаду вовремя, будет из меня висяк.
  - Что, начальник у тебя злой? - пухлый оскалил ряд неровных зубов, размеренно бил моим паспортом по краю стола.
  - Аки пёс! - подхватил я с надеждой, но тут же напрягся. Пространство сзади меня зашевелилось, повеяло знакомым холодком. Это не предвещало ничего хорошего.
  - И как же на работу пойдете в таком виде, Роман Валерьевич? Весь в ранах, ссадинах,- полицейские снова переглянулись, но Еремеев, так по-братски свистнувший мой перстень, в эту игру играл с неохотой. Да и зачем напрягаться, когда карманы уже набиты. Он лениво теребил в руках дорогую игрушку. Хотя толстяку навряд ли досталось что-то ценное, в кошельке кроме банковских карточек уже не имелось наличных. Те деньги, что были у меня, когда приняли патрульные, так и остались в их машине.
  - Мазь у меня есть дома волшебная... - почувствовав озноб, я невольно обернулся. Вслед за мной в белую стену с интересом уперлись и новые знакомые. Они не увидели ничего подозрительного, но меня поджимало время. Твердь пространства стремительно разрушалась. Не успев разделаться со мной в парке, инферналы шли по следу проступившей крови.
  - Мазь говоришь? - толстый усмехнулся, наконец, слез со стола, небрежно кинул мой паспорт в кучу личных вещей. - Ну а теперь без шуток. С кем дрались, Роман Валерьевич? Патрульные доложили, что кроме вас никого больше не видели.
  - С кем дрался? - я нервно сглотнул. Нет, вопрос не застал врасплох, чувство самосохранения подталкивало снова обернуться, но шевеление за спиной переросло в возню. Кто-то усердно карябал когтями с другой стороны, открывая портал в комнату дознания. Как жаль, что никто из доблестных полицейских этого не слышал и даже не ощущал ледяного вихря, что начинал обжигать кожу и закладывать уши.
  - Да-да, с кем дрались? - лениво повторил сержант, усердно рассматривая ногти на руке. - Да и как-то странно дрались. На кулаках синяков нет, а вот на лице полно.
   Он забыл упомянуть, что я трезв, как стеклышко, да еще и сижу пусть и в грязном и порванном, но все же. деловом костюме. Официальная работа обязывала. В любом случае я не успел ответить этому Шерлоку Холмсу. Пространство за спиной щёлкнуло и всё стихло. Мне бы порадоваться, да нечему. Необузданный животный страх сковал тело. На руках поднялись волоски, а по спине забегали мурашки. Существо приближалось справа, и в этот раз я ничего не мог с ним сделать. Руки как назло заведены за спину, а навыкам Гудини, я не обучен. Полицейские отреагировали на легкий звон цепи наручников. Как не старался унять дрожь в руках, не получалось. Тяжелый шаг у самого уха. Я рефлекторно прикрыл глаз, приготовился к удару.
  - Эй, ты чего дрожишь-то, припадочный? - толстяк брезгливо поморщился.
   Они не видели чудища, что встало рядом со мной. Почти под три метра роста, ему пришлось согнуться, чтобы поместиться в крохотной полуподвальной комнатке. Пупырчатая кожа цвета запекшейся крови омерзительно блестела слизью, а исходящий запах вызывал стойкий рвотный позыв. Так пахла не смерть, а её жалкое подобие, возомнившее себя выше закона. Инфернал покинул свою территорию в полном одиночестве. Я с трудом заставил себя повернуть в его сторону голову. Глубоко посаженные глаза тускло мерцали багрянцем. Маленькая голова и непропорционально длинные конечности колыхались в воздухе, как занавески на сквозняке.
  - Здрасти, - я нервно усмехнулся, неуверенно кивнув пришельцу из потустороннего мира.
  - Так! - тут же отреагировал сержант. - Мы уже поздоровались. Давайте, Роман Валерьевич, от темы не уходите. С кем у вас была разборка в парке?
   Я не мог общаться сразу с двумя недочеловеками. Сосредоточился на чудовище, ведь большую опасность сейчас представлял именно он. Напрягался всем телом, чтобы поднять природный барьер, выстроить хотя бы двухуровневую защиту. Я ждал, что тварь начнёт атаковать, но гигант медлил. Возможно, мне удалось поставить барьер, хотя уставшее тело уже не ощущало таких изменений. Или чувствовал, что на руке нет перстня и, по сути, я не представляю для него серьезную опасность. Единственное, что я знал наверняка. - убить меня просто так ублюдок не может.
  - Ну и что дальше? - мы словно попали в патовую ситуацию. Близость инфернала заставляла сердце болезненно сжиматься, появилось легкое головокружение. Поколыхавшись около меня несколько секунд, он вдруг зашипел:
  - Исключенец, ты зашёл слишком далеко...
   Так шипитт вода, выплеснутая на раскаленную сковородку. Ещё одна старая песня, которую эти твари пели мне наперебой чуть ли не с самого первого контакта. Я давно перестал бояться угроз. По доброму совету Яра посылал таких доброжелателей на три буквы, но в этот раз перевес был не на моей стороне. Оставалось тянуть время до прихода помощи, но зная нерасторопность своего предка, ждать её можно было несколько часов.
  - Эй, Ярцев! Я к тебе обращаюсь, в глаза мне смотри! - толстяк топнул ногой, но привлёк не моё внимание. Тварь повернула в сторону полицейского голову.
  - Нельзя нарушить уговор, - задумчиво прошипел инфернал.
  - Да уж, желательно. - охотно согласился я, зная, что уговор этот на мою жизнь.
  - Но его можно обойти.
   Чудовище направилось к стражам порядка решительным, размашистым шагом. Гигант задел ногой край стола, пройдя его насквозь. Столешница лишь незаметно задрожала.
  - Эй, эй, эй! - я с возмущением проговорил ему вслед. Не до конца понимая, что инферналу взбрело в голову, и не хотел этого знать. - Ты что удумал!?
  - Я удумал!? - сержант поймал мой взволнованный взгляд, встрепенулся, правдоподобно изображая глубокую обиду. Я старался не обращать на полицейских внимание, сверля инфернала грозным взглядом. Чудовище замерло рядом с толстяком, медленно нагнулось к его уху.
  - Эй! Стой! - страшная догадка о том, что произойдёт дальше, заставила меня подпрыгнуть на месте. - Фу! Брысь! Плохая собака!
  - Это ты мне что ли!? - грозно завопил сержант, задыхаясь от негодования, выпячивая грудь, отчего всё больше походил на воздушный шарик черно-василькового цвета. - Ты оскорбление при исполнении захотел, Ярцев!?
   Стоящий по левую руку от него рядовой Еремеев оторвался от телефона, почувствовав, что дело начинает пахнуть жаренным, вытянул и без того продолговатое лицо, уши налились краской. Прибрав к рукам моё сокровище, он не вмешивался в разговор, но от задыхающегося сержанта так разило злобой, что рядовой уже не мог остаться в стороне. Мне невозможно объяснить им как неправы они в своих суждениях. Руки за спиной сомкнули воздух. Магическая печать уже готова, но чтобы активировать её, нужна твердая поверхность. И стула, к которому я мог прикоснуться, увы, не хватало. Чтобы отогнать непрошенного гостя, нужна стена или пол. Попробовать раскачать стул и упасть? На поясах стражей порядка висело по пистолетной кобуре. Боюсь, любое резкое движение будет расценено ими как попытка к попытке. Будут ли они стрелять? Да черт знает, что на уме этих гавриков, рисковать не хотелось.Чтобы не накалять ситуацию, я решил замолчать. Стиснув зубы, наблюдал за инферналом. Он что-то прошептал на ухо толстяку и неожиданно растворился в воздухе.
  - Еремеев, глянь в вещах, может у него, где белый билет завалялся? Походу он шизик, - сержант приподнял фуражку, вытер жирный лоб. Еремеев, кивнув, успел сделать шаг. Начальник вдруг остановил его, коснувшись плеча.
  - Ладно, не надо, я сам проверю, - толстяк больше не нервничал, еле заметно изменился тон его голоса. Смерив сержанта безразличным взглядом, Еремеев опять кивнул, вернувшись на место, углубился в телефон. В намечающемся разговоре он оказался лишним свидетелем.
  - Ты это, сгоняй к дежурному, пробей по базам случаем он не "чалый". Сделаешь? -
  сержант покосился на дверь за спиной, почесал мочку уха, нехорошо откашлялся. Под глазами проступали тёмные пятна. - А я с ним минут десять еще поговорю наедине.
   Он вывел подчиненного за дверь, запер её на ключ. Тяжело дыша, повис на ручке. Сержант сжался в комок, едва не упав на колени.
  - У-у! - многозначительно протянул я, судорожно дернув руками. Проверял цепь наручников на прочность. Теперь мне не отвертеться так просто, надо срочно искать пути к спасению. - Ну и натворил ты дел... Хреново, да?
   Поинтересовался я без тени заботы, и на всякий случай без насмешки. Толстяк давился кашлем, не обращая на меня внимания. Придя в себя, воровато огляделся по сторонам. Его сгорбленная фигура добралась до стола.
  - Отис. Меня зовут Отис, Исключенец. У всех есть имена, даже у нас.
   Полицейский замер, выпрямился в полный рост. Он смотрел на меня глазами болезненной решительности, рука потянулась к пистолетной кобуре на поясе. Вот те раз! Я нервно сглотнул. Так вот, что он имел в виду, когда говорил, что правила можно обойти.
  - Мило, - я откашлялся, внутри всё похолодело. Ситуация выходила из-под контроля, мне грозила реальная расправа. - Ты не имеешь права меня убивать, надеюсь, не забыл?
  - Я нет, но это тело человека. Человек может убить человека, это не возбраняется.
   Инфернал оскалился, открыл кобуру, жадно сунул внутрь пальцы. Улыбка сошла с лица. Вот тебе два! Личного оружия не оказалось на месте, я облегченно выдохнул. Хоть иногда разгильдяйство стражей порядка спасало чью-то жизнь. Сержант стрелял глазами в поисках оружия, но в крохотной комнатке свободным оставался только стол.
  - Неудача, - засопел толстяк, дрожащими руками начал шарить в моих вещах. - Где она?
  - Перстень забрал тот сморчок, - невозмутимо хмыкнул я. Видеть инфернала, вселившегося в тело человека мне приходилось не впервой, но вот вести с ним задушевные разговоры больше десяти секунд, в первый раз.
  - К черту твой перстень! Где осколок? - полицейского скорчило в очередной раз. Находится в чужом теле инферналам вообще-то нельзя, но это правило они соблюдали так же, как и я, когда втихаря подпитывал свои силы энергией их мира. Может они не любят меня именно за это? Интересная мысль, но, в любом случае, не буду же я играть по правилам, когда мои оппоненты творят форменный беспредел!
  - Какой осколок? - я наивно хлопнул ресницами. Впрочем, актерский талант никогда не был моей сильной стороной. Не тратя времени на разговоры, сержант разом смахнул мои скромные мнатки на пол.
  - Где ты его прячешь, отвечай!? - Инфернал впился глазами в мою одежду, произнося на выдохе и шумно засопев, готовясь к решительным действиям. Он с трудом обшел стол, помогая себе руками, хватаясь за его края.
  - Иди к черту! Нет у меня ничего, не дам себя лапать! - мне удалось отпрыгнуть вместе со стулом на несколько сантиметров. Самодельная часть интерьера имела хитрую узкую у основания спинку, которая сильно расширялась к лопаткам. С заведёнными за неё руками скованными наручниками, почти нереально выбраться самостоятельно.
  - Мои дети сказали, что ты взял её! Эта вещь не должна принадлежать смертным. Верни!
   Кинувшись на меня с кулаками, толстяк оступился и упал на колени. Мне удалось извернуться и подставить ногу. Я упёр её сержанту в грудь и, превозмогая тяжесть его туши, опрокинул полицейского на спину.
  - Не смей Исключенец! Эта вещь не должна принадлежать смертным! - он брызгал слюной, дрыгал пухлыми конечностями, как черепаха, оказавшаяся на панцире. Поднять сержанта на ноги инферналу не удалось.
  - Молчи, тварюга! Только дай мне освободиться, получишь смачный пинок под зад! - к сожалению, громкие слова оставались только словами. На самом деле, чтобы закончить всё это, мне бы хватило одного касания, но я не знал, как освободиться от наручников. Попробовал встать, но руки упёрлись в спинку стула, развести их так же не удалось.
  - Отдай её! - скрежетал зубами инфернал. Безумный взгляд сержанта сверлил меня насквозь. Кожа вокруг глаз окончательно почернела, тело носителя неизбежно умирало от такого соседства.
  - Да нет у меня ничего, задолбал уже! - выпалил я, отшатнувшись, но в этот раз не удержал равновесия и гулко завалился на бок. Спинка болезненно впилась в левую руку, а из нагрудного кармана пиджака выпрыгнул сверкающий кругляш. Осколок, который побрезговали брать в машине "пепсов" отскочил от пола и, сделав в воздухе несколько оборотов, приземлился у стены.
  - Лжец, лжец! - на вдохе радости завопил инфернал, он извивался, как гусеница. Ну да, кто бы ещё уличил меня во лжи!? Рука сержанта ухватилась за ножку стула, толстяк рывком подтянул меня к себе. От хозяина носителю передавалась внушительная сила, но это совсем не плюс, когда взамен забиралась жизнь.
  - Ты не получишь его! - зарычал полицейский, и тут же получил от меня ногой в живот. Чертов стул, сваренный из прутьев арматуры, оказался невероятно прочным. К осколку зеркала мне пришлось пробираться неуклюжими рывками. Я надеялся, что шум из комнаты дознания привлечёт хоть чье-то внимание. Под потолком висела камера наблюдения, но по старой доброй традиции на время допроса она отключалась.
  - Не смей, Исключенец, оно не твоё! - полицейский сумел перевернуться на бок, схватил меня за ногу и уверенно полз вперёд. Инфернал загоготал, прижимая меня к полу. Брыкаться под такой тяжестью бесполезно. Туша сержанта втрое больше моей.
  - Это мой осколок, я его честно добыл! - слегка приукрасил я обстоятельства инцидента в Филевском парке. Но это уже не имело значения, толстяк упорно тянул руки к зеркальцу. Я не мог понять, что он собирался делать с ним дальше. Утащит с собой? Вряд ли. Осколок, не смотря на явно магические свойства, оставался физическим предметом нашего бренного мира и покинуть его просто так не мог. Сержант сделал рывок, ударив меня коленом. Радостно взвизгнул, когда пухлые пальцы почти коснулись заветного кусочка. Чтобы хоть как-то помешать ему, мне пришлось укусить толстяка за открывшееся пузо. Не самый благородный жест оказался самым эффективным. Зарычав от боли и сжавшись в комок, полицейский с размаху ударил меня ногой. Тяжелый стул отъехал к стене. Я взвыл от боли. Он замахнулся, чтобы приложить меня кулаком, но в этот момент повернулась ручка двери. Еремеев честно выполнил указание начальника и вернулся с отчётом. Он прождал несколько секунд, прежде чем осторожно постучаться. Мы замерли, как по команде подняли головы.
  - Молчи! - цыкнул инфернал, так и оставшись с занесенной для удара рукой.
  - Пошёл в жопу! - я сплюнул на пол, заорал что было мочи: - Помогите! Убивают!
   Мне едва удалось увернуться от удара. Кулак толстяка просвистел над ухом и впечатался в стену. Он оставил в ней заметный след.
  - Что у вас там? Михаил Андреевич, держите себя в руках! - жалобно проблеял Еремеев. Побоявшись привлекать внимание других дежурных, остервенело крутил дверной ручкой. - Откройте, пожалуйста.
  - Слышал отморозок? Держи себя в руках! Убьешь меня и тебе жопа! - я входил в нехороший азарт, глядя на то, как инфернал теряет над собой контроль. Каждая лишняя секунда, проведенная им в человеческом теле, отзывалась непрошеному гостю мучительной болью. Я ждал, когда он совершит ошибку и не обманулся в своих надеждах. Прижав меня к стене, этот идиот лишь дал точку опоры для рук. Ладони, что уже чесались от заготовленного заклятия, плотно прижались к шершавой поверхности. Импульс вошёл в стену. Зажмурившись, я мысленно нарисовал на ней печать запрещения. В моём арсенале не было атакующих приёмов, лишь защитные и нейтральные. Печать запрещения входила в нейтральную среду. Она закрывала портал, через который пришёл инфернал, хоть я и не чувствовал дыры, но она стала тонкой нитью, связывающей чудовище с его темным миром.
  - Не думай, что это поможет тебе, - криво усмехнулся сержант. Его голос хрипел полностью изменившись. Чутьё подсказывало, что после того, как инфернал покинет человеческое тело, спасать полицейского опять же придётся мне. Однако что-то не понравилось мне в словах чудовища. Последним рывком толстяк дотянулся до осколка. Не имея возможности помешать ему физически, я наполнил печать запрещения дополнительной энергией, влил в неё максимум. Не понял, почему инфернал до сих пор не спасасся бегством.
  - Михаил Андреевич, что у вас происходит!? - Еремеев жался с другой стороны двери, не решаясь на радикальные действия.
  - Ты можешь отрезать меня от энергетического потока, но даже без него я смогу прожить достаточно долго. - Сержант дополз до стены, прижался к ней спиной, сверкающий кусочек играл в его пальцах и не сразу я заметил, что он оставлял на коже полицейского горелый след.
  - Что за черт!? - воскликнул я на эмоциях от увиденного. Поведение инфернала не поддавалось объяснению и выходило из всех логических рамок. Ему удалось заглушить инстинкт самосохранения, взять магический осколок в руки, хотя это причиняло чудовищу боль. Я наблюдал за происходящим не в силах пошевелиться. Полицейский перевёл на меня насмешливый взгляд.
  - Ты всё равно не поймешь, смертный, хоть и Исключенец. Эта вещь не должна принадлежать людям. - Сержант оцепенел. Крепко сжал зеркальце в руке и отстранённо открыл рот.
  - Быстрее, он убьёт себя! - я выкрикнул быстрее, чем инфернал успел проглотить осколок, поняв задумку чудовища слишком поздно, но хотя бы догадался, как заставить рядового, наконец, выломать эту чертову дверь. - Еремеев, быстрее, мы его теряем!
   Сержант взвыл от боли. В горле зеркало обжигало ещё сильнее. Он заставил себя сомкнуть зубы. Массивное тело задрожало как желе.
  - Плюнь, сволочь! - застонал я от беспомощности, дергаясь в последней попытке освободить руки, но потратив силы на заклятье, теперь лишь удрученно смотрел на происходящее не в силах на что-то повлиять. Слабый удар сотряс дверь. Такими темпами он будет выбивать её до самого рассвета. Да и что ещё можно было ожидать от тщедушного паренька, который и дубинку толком не держал в руках, я сомневался, что ему выдавали табельное оружие.
  - Давай, Еремеев! Плечом её! - еще десять минут назад я и представить себе не мог, что буду помогать полицейским. Сержант продолжал хрипеть в углу, к моей удаче он не смог проглотить осколок с первого раза, но помогал себе руками. Сквозь плотно сжатые губы проступила кровь.
  - Сплюнь его, дурак, помрёшь же! - я пристально смотрел в глаза толстяку, надеясь, что от боли, инфернал хоть на мгновение потеряет контроль над человеческим телом и мне удастся достучаться до разума полицейского. Еремеев достиг успеха в преодолении своего препятствия. Ещё один удар и язычок замка вырвался из косяка, выдернув пару щеп. Дверь распахнулась,звонко приложившись о стену. Еремеев ворвался в комнату с огнетушителем наперевес, глаза бешено вращались. Хоть в чём-то этот не расстающийся с телефоном сморчок проявил сообразительность, и то, наверное, подсказал "Гугл". Влетев в помещение ураганом, рядовой в недоумении остановился, одним мгновением растеряв весь свой запал. Взгляд прилип к начальнику, что уже был готов отправиться на тот свет.
  - Не стой Еремеев! Освободи меня, он сейчас сдохнет! - заорал я как резанный. Нормальный полицейский никогда бы не сделал этого, но желторотый юнец был напуган, и я честно рассчитывал на то, что впопыхах он нарушит устав. Губы рядового дрожали, огнетушитель выпал из ослабевших рук.
  - Давай же! - этот парень окончательно вывел меня из себя.
  Я не знал, где мой перстень, всё ещё в его кармане или уже надежно спрятан, зарычал от злости:
   - Яр, на помощь! Где ты!?
   Вакуумная тишина надавила на уши, в лицо ударило приятным ветерком. Яр появился из пустоты инфернального пространства, удивленно посмотрел на меня несколько секунд. Я предстал не в слишком привычной позе, кивнул в сторону умирающего сержанта:
  - Он проглотил осколок! Сейчас сдохнет!
  - Я вижу, - задумчиво ответил призрак, сквозь его полупрозрачную фигуру бледнел Еремеев. Рядовой не видел в комнате никого лишнего, окончательно запутался в происходящем. Общение с Яром научило меня не обращать внимания на недоумевающие взгляды окружающих. Уж пусть лучше думают, что я сумасшедший, но не лезут с расспросами.
  - С тобой-то что случилось? Ты как здесь оказался!? - Яр окинул комнату недоверчивым взглядом. Задержался на стене, к которой я приложил руки. Печать запрещения видна ему тоже. Она беззвучно пульсировала, переливаясь холодными цветами. Яр присвистнул:
  - Ты что здесь сотворил!?
  - Нет времени! Освободи меня! - я уже не знал к кому обращаться за помощью. Злился на них обоих. Еремеев бросился вперёд, прошёл Яра насквозь, от чего призрак поморщился.
  - Так вот почему я не почувствовал тебя после парка. Ты профукал кольцо!
   Я тихо сопел, усмиряя гнев. Не время выяснять отношения, когда на кону человеческая жизнь. Рядовой попал крохотным ключом в замок наручников лишь с третьего раза, провернул его дрожащей рукой.
  - Ну, наконец-то! - облегченно выдохнул я, стряхивая с себя ненавистные браслеты. Рывком поднялся на ноги, оттолкнул Еремеева. Упал на колени рядом с сержантом, зарычав от ненависти, за нерасторопность его коллеги. Приложил руки к груди. Импульс прошёл в тело, нет времени рисовать печать, моей злости вполне хватило. Сержант захрипел, выгнул брюхо.
  - Лови его! - крикнул я, Яр все еще стоял за спиной. У призрака не было рук, и помощи в физическом мире ждать от него не приходилось, но вот, когда дело касалось инферналов, Яр начинал творить чудеса. Если бы не его помощь в Филевском парке, не сидеть мне сейчас в этой комнатке. Мерзкая тень выскочила из человеческого тела, импульс отбросил инфернала в угол. Он заметно потерял в размерах, и теперь лежал без движения.
  - Кого ловить? - Еремеев с ужасом в глазах смотрел на начальника из-за моего плеча.
  - Скорую, мать твою! Скорую вызывай! - взревел я, чувствуя, как тело сержанта бьётся в предсмертных конвульсиях у меня под руками. Еремеев судорожно кивнул, похлопав себя по карманам.
  - Телефон... у дежурного... - спотыкаясь, он выбежал из комнаты для допросов. - Я сейчас...
  - Что там, Яр!? - я воспользовался тем, что мы остались наедине. Булькающий кровью сержант терял сознание. Энергия жизни, что мне удалось передать в его тело, ушла в пустоту оставленную инферналом. Отрезав чудовище от подпитки собственного мира, я невольно заставил его питаться человеческой жизнью. Мысленно материл себя за такой проступок. - Не молчи, Яр!
   Я бросил на призрака короткий взгляд. Он склонился над инферналом, что-то рассматривая в образовавшейся куче. Она медленно закипала и сворачивалась в комок.
  - Он почти сдох, - задумчиво хмыкнул Яр. - Эта хрень что-то успела сказать после того, как ты закрыл проход?
  - Да к черту его! Человек умирает! - мне не было никаких дел до пафосных речей инферналов, но в этот раз запомнил суть. - Говорил, что осколок не должен попасть к людям.
  - Осколок! - спохватился призрак, приблизился к телу толстяка. -Вытащи его!
  - Легко сказать! - я с отвращением смотрел на окровавленный рот сержанта, меня передернуло от мысли сунуть туда пальцы. Я почувствовал, как жар ударил в лицо. Энергия стремительно уходила, но я боялся обрывать сеанс. - Я не могу прерваться, иначе ему конец. Помоги!
  - Чем!? - Яр разгоряченно всплеснул руками. Он отвлёкся на стон, вернулся к инферналу.
  - Жалкие и презренные, - прохрипел комок. - Вам не собрать осколки, мы будем преследовать вас повсюду.
  - Ух, какой страшный! - Яр раздраженно дернул губой. - У нас уговор и никто из вашего племени не может его нарушить!
  - Твой потомок сам нарушит его, - рассмеялся комок. Он уменьшался в размерах, превращаясь в лужицу, - это мое последнее слово. Мой последний зов.
   Странное низкочастотное гудение наполнило округу на несколько мгновений. Я поднял голову, но Яр не смотрел в мою сторону, полностью сосредоточившись на инфернале. Чудовище окончательно растеклось по полу, и вскоре темная лужица высохла.
  - Зов? - я нервно сглотнул. - Какой такой зов? Он что реально помер? Такое бывает?
  - Бывает, - призрак вернулся ко мне в глубокой задумчивости.
  Он осмотрел комнату ещё раз, задержался на стене с запрещающей печатью.
   - Он пришёл отсюда?
  - Да, - в глазах темнело, я с трудом перевёл дыхание.
  К ужасу, всех моих усилий было недостаточно, чтобы вернуть в сержанта жизнь.
   - Он умирает, черт возьми! Что делать!?
  - Брось его, - холодно отозвался Яр.
  Он остался у стены, упёр руки в бока. Печать, оставленная мной, вдруг потускнела.
  - Что происходит? - я мотнул головой, стряхивая с волос капли пота.
  - Брось его на хрен, сейчас здесь будут гости! - взревел Яр, стрельнул в меня пронзительным, испуганным взглядом. - Надо сохранить печать!
  - Какого черта происходит!? - я так и не заставил себя оторвать руки от толстяка, он затих и уже не подавал признаков жизни.
  - Уже нет времени, - Яр не успел ответить. Гулкий удар в стену заставил его отшатнуться. Что-то рвалось в комнату дознания с другой стороны. - Брось его, ты ему уже ничем не поможешь.
   Я отдернул руки, когда понял, что проиграл этот бой. Полицейский обмяк и завалился на бок.
  - Это совсем плохо! - я нервно провёл рукой по лицу, встал на ноги, но едва не рухнул обратно. Перед глазами всё поплыло, чтобы сохранить равновесие мне пришлось ухватиться за край стола.
  - Не это плохо. Они сломают печать и прикончат тебя, - Яр удрученно качал головой.
  Я начинал осознавать, что в этот раз мы действительно перегнули палку.
  - Что делать? - я поравнялся с призраком, так же как и он вздрогнул от очередного удара. С другой стороны словно ударили кувалдой, нарастал гул из тысячи голосов. Они рвались сюда, чтобы отомстить за своего сородича.
  - Твоя печать не идеальна, я усилю её, - вздохнул Яр. Он приник к стене, его руки слились с узором запрещающей печати.
  - Подожди, но я же не убивал его. Я не нарушил уговор! - эта мысль пронзила меня последней надеждой на спасение.
  - Они идут не за тобой. - Призрак взглянул на меня в последний раз. - Они идут за осколком, и мы должны помешать им.
  - Да черт с этим осколком! - я метнул взор в сторону открытой двери. - Успеем бежать!
  - Ага, и когда тебя найдут, повесят как минимум одно убийство. Ты хочешь оказаться за решеткой? - недобро усмехнулся Яр, кивнул в сторону сержанта. - За этого кабана тебе дадут лет десять. В этот раз нет выбора. Помоги мне!
   Призрак напрягся, наливая печать энергией. Она ожила, словно почувствовав это, с другой стороны заскреблись когтями, очередной удар заставил содрогнуться стены. На голову посыпалась побелка. Картина, которую обрисовал Яр, мне совсем не понравилась, но он был прав. Всё действительно свалят на меня. Я встал рядом, кожа на ладонях напряглась и загудела от вложенного импульса. Я знал, меня не хватит надолго, заломило в позвоночнике, по нервному столбу прошло жжение. Организм яростно сопротивлялся отдавать последние силы.
  - Давай, последний рывок, - Яр вошёл в печать полностью, заставил её ярко замерцать. Мне оставалось только жалобно заскулить. Давление с другой стороны увеличилось, я почувствовал, как изогнулось пространство. Они уже здесь и готовы перейти пограничье. Пришлось прижаться к стене, чтобы не завалиться в обморок, я отдал набранный импульс. Едва увернулся от чьей-то пасти, сомкнувшей острые зубы прямо перед лицом. Из стены вылезали уродливые конечности, облезлые лапы с острыми когтями водили по воздуху в поисках жертвы. Их становилось всё больше, пришлось медленно опуститься на колени. Я не знал, что задумал Яр, как собирался остановить этот сонм. Мысль о побеге не давала покоя. Жуткое рычание над самым ухом заставило зажмуриться и опустить голову. Прорезая печать, в наш мир усердно прорывалась чья-то морда. Я не мог смотреть им в глаза, молил Яра разобраться со всем этим как можно скорее, но уже не ощущал его присутствие рядом. Неужели он кинул меня? Холодок пробежал по спине, но в этот момент голос далекого предка зазвенел в ушах маленьким колокольчиком:
  - Абсолютный щит, прямо сейчас, давай!
  - Щит, - бесшумно задвигались мои пересохшие губы. Я поднял лицо к потолку, невидимые иголки забегали по макушке, перешли на лоб. Сила наполнила руки и выстрелила в стену строя новую печать поверх старой. Они слились в причудливый непонятный узор. Я не помню, что произошло дальше, пелена упала на обессилившее сознание. Проваливаясь в небытие, слышал отдаленные нечеловеческие крики боли и злорадный смех Яра. Я надеялся, что нам удалось остановить их.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"