Кен и Патрик пробежали по коридору, спустились с лестницы и остановились.
- Его сиятельство был прав. Господин Ричард не отличается проницательным умом. Он даже не заподозрил, что его обманывают.
- Не торопись с выводами, Пат. Может, он и не поверил нам.
Гвардейцы развернулись, неслышными шагами поднялись по лестнице, и Кенни осторожно выглянул из-за угла:
- Никого!
- Вот, болван! Сам в ловушку полез.
Напарники прокрались по коридору и нырнули в каморку рядом с комнатой шута. Они приникли к искусно замаскированному окошечку и увидели Дурака, который, стоя на коленях, молил Ричарда о смерти. Сначала шпионам Кристера был виден каждый жест и слышно каждое слово подопечных, но внезапно в уши ударила тишина.
"Магия!" - одновременно подумали гвардейцы и многозначительно переглянулись. Граф предупреждал, что от разговора бандита и шута можно ожидать чего угодно, и не ошибся. А уж когда с ладони Дурака потекла вода, а потом его глаза вспыхнули таинственным светом, Кенни с Патриком застыли с открытыми ртами. Очнувшись от потрясения, они отпрянули от окошка, пулей вылетели из каморки и понеслись в казарму. Запершись в своей комнате, шпионы графа перевели дух и со страхом посмотрели друг на друга.
- Он на самом деле принц Камии, - дрожащим голосом поговорил Патрик и с тревогой добавил: - Когда он придёт в себя, в Ёссе будет жарко, как в Харшидской пустыне.
- Ага, - кивнул Кенни, наклонился и вытащил из-под кровати бурдюк с вином. - Выпьем?
- Давай! А заодно решим, куда нам податься из Ёсса.
- Сегодня же ночью, - подхватил Кенни, задумчиво почесал подбородок и предложил: - Поедем в Аргул, Пат. В дикой, лесной стране затеряться легче всего.
- Согласен.
Патрик разлил по кружкам вино, гвардейцы выпили и нехотя поднялись: бежать, не доложив графу о проделанной работе, было глупо. Гвардейцы вернулись на пост, поблагодарили Ричарда за неоценимую услугу и, взяв в руки алебарды, замерли, словно статуи.
Инмарец с недоумением посмотрел на взволнованные лица солдат, но спрашивать ни о чём не стал. Развернулся и отправился на разведку. До вечера он шатался по залам и галереям, знакомился с придворными и гвардейцами, пытаясь выяснить подробности жизни Димы и Артёма в Ёссе, но камийцы готовы были говорить о чём угодно, кроме странных братьев-рабов. Не солоно хлебавши, Ричард вернулся в свои покои, съел ужин, сервированный на столе в гостиной, и устроился в кресле у окна. Солнце наполовину скрылось за лесом, а охотники всё не возвращались, и на душе у инмарца заскребли кошки. Он поднялся и кругами заходил по комнате, размышляя, что могло случиться...
Кристеру понравилось охотиться с телохранительницей. Маруся держалась в седле лучше иного мужчины, и, увертываясь от колючих веток, так грациозно и чувственно прижималась к холке коня, что графу становилось не по себе. Он на миг отводил глаза от соблазнительной фигуры, затянутой в серый замшевый костюм, и вновь поворачивал голову к наложнице, и с каждой минутой всё больше жалел, что не приказал отравить Ричарда уже сегодня.
Раздались призывные звуки охотничьих рогов, заливистый лай собак, крики загонщиков. Маруся взглянула на Кристера, и по его телу прошла дрожь: тёмно-серые глаза лучились восторгом и... силой. "Какая женщина... Огонь!" - восхищённо подумал граф и улыбнулся:
- Вперёд, великая госпожа!
Кристер пришпорил коня, и они понеслись по сосновому бору...
Охота увенчалась успехом: огромный чёрный олень был повержен, но Кристер не спешил возвращаться в замок. Он взглянул на пылающие щёки телохранительницы, задержал взгляд на голубоватой сосновой игле, запутавшейся в длинных русых волосах, и крикнул:
- Разбивайте лагерь!
Слова графа эхом разнеслись по лесу и отозвались в душе Маруси предчувствием близкой беды. Идея переночевать в лесу ей не понравилась, но возражать правителю Крейда было неразумно, и девушка ослепительно улыбнулась:
- Обожаю лес, Ваше сиятельство! А оленина с дымком - моя страсть!
- Буду рад угодить тебе, дорогая. А пока мясо готовят, проедемся по окрестностям! Чарийский лес чудеснейшее место в Крейде, а может, и во всей Камии. Поверь, мне есть с чем сравнивать - мы с принцем объехали весь мир.
Кристер посмотрел в безмятежно-счастливое лицо Маруси, тронул поводья, и всадники неторопливо ехали по сумеречному лесу. Могучие сосны с пышными кронами почти целиком закрывали небо, и лишь иногда настырный белый луч пробивался сквозь колючий заслон и врезался в мягкую, густую траву, даря свет застенчивым и нежным лесным цветам. Голубовато-зелёные вершины сосен чуть покачивались, и к тихому стуку лошадиных копыт добавлялись загадочный шум длинных игл и протяжный лёгкий гул. В воздухе разливались терпкие запахи смолы и меда, жужжали шмели, а в полосках света клубилась мошкара. Кристер искоса поглядывал на телохранительницу и молчал. Он затеял прогулку, чтобы поговорить с девушкой по душам, но, оставшись с ней наедине, передумал: интуиция подсказывала, что при живом хозяине Маруся откровенничать не станет. "Значит, нужно его убить!" - подумал Кристер и решительно развернул коня.
Вернувшись в лагерь, правитель Крейда спешился, подозвал гвардейца и вместе с ним вошёл в большой красный шатёр. Оставшись без опеки графа, Маруся облегчённо вздохнула. Она надеялась немного побыть в одиночестве, но не тут-то было. Едва девушка спрыгнула с коня, рядом, словно из-под земли, возникли двое гвардейцев.
- Его сиятельство велели охранять Вас, госпожа Мария, - объяснил один из них, а другой подтверждающее кивнул и добавил:
- Вы можете совершенно свободно передвигаться по лагерю, но выходить за его пределы Вам строго запрещено.
- Понятно.
Маруся огляделась, села на поваленное дерево и стала наблюдать за суетой вокруг графского шатра. Красный полог мотался, как на ветру, впуская и выпуская придворных и гвардейцев. После короткого разговора с Кристером, некоторые из них скрывались в шатрах, а некоторые вскакивали на коней и уносились в сторону замка. Вскоре "приём" закончился, однако граф не появился, и Маруся занервничала: "Что он затеял? Неужели, пока я тут прохлаждаюсь, Ричард сражается? А вдруг его уже убили? Нет! Он жив! Я же чувствую!"
И тут, на взмыленных лошадях, из леса вылетели двое гвардейцев. Они осадили коней возле шатра графа, спрыгнули на землю и скрылись за пологом. Маруся сжала кулаки, интуитивно чувствуя, что гвардейцы привезли новости о Ричарде. Если бы не верзилы за спиной, девушка подкралась бы к шатру и подслушала разговор, а так ей оставалось лишь сидеть и ждать.
В небе зажглись первые звёзды, над лесом встала красноватая луна. Гвардейцы наконец покинули графский шатёр, и Кристер соизволил обратить внимание на телохранительницу. Откинув полог, он подозвал девушку, а, когда та подошла, подал ей руку и с язвительно ласковой улыбкой сказал:
- Поужинаем, дорогая, а заодно поболтаем. У меня есть интересные новости для тебя.
Кристер ввёл Марусю внутрь шатра, снял с её спины ножны и положил у двери. Девушка недовольно поджала губы:
- Но как я буду охранять Вас, Ваше сиятельство?
- Здесь мне ничего не угрожает, дорогая! Разве что яд, а от яда меч не защита! - рассмеялся граф и усадил Марусю на мягкие подушки возле низкого походного столика.
Почти сразу в шатёр внесли серебряное блюдо с куском оленины, высокий изящный кувшин и серебряные бокалы. От запаха мяса у Маруси заурчало в животе, а рот наполнился слюной. Она невольно сглотнула, и граф с усмешкой заметил:
- Принц Артём обожал морить людей голодом. Одна из любимейших его забав! Помню, как однажды... - начал он и осёкся. - Впрочем, что я тебе рассказываю. Ты знаешь Артёма не хуже меня, не правда ли?
Маруся с безмятежным видом разлеглась на подушках и с едва заметной улыбкой посмотрела на графа:
- Что натолкнула Вас на эту смелую мысль, Ваше сиятельство?
- Ты непростая наложница! Ты ведёшь себя, как... как свободная женщина! - выплюнул граф, схватил кувшин и, сделав большой глоток, продолжил немного спокойнее: - Ты не похожа на камийку! Наши невольницы просто не могут вести себя столь расковано. Даже наедине со своим господином они не позволяют себе и сотой доли того, что делаешь ты! А уж то, как ты держишься в седле и владеешь мечом, и вовсе не укладывается ни в какие рамки. Где ты родилась? Отвечай добровольно, или я вырву у тебя правду калёным железом!
- Я камийка, Ваше сиятельство, - спокойно ответила Маруся. - Что же касается моего свободного воспитания... Ричард хотел видеть меня такой, какая я есть. А первейший долг наложницы - неукоснительно выполнять желания господина.
- Врёшь! Ты пришла из другого мира. Мне известно, что твой драгоценный Ричард рассказал Фарроху! Это потом о вас появилось множество легенд... - Кристер шагнул к Марусе и прорычал: - Сейчас же говори, откуда вы взялись и что связывает вас с Артёмом и Дмитрием! Кем вы приходись принцу: друзьями, любовниками, вассалами?
Маруся грустно покачала головой:
- С чего Вы взяли, что мы имеем какое-то отношение к принцу Камии? Мы с Ричардом удачливые разбойники, не более того!
- В Камии полно, как ты говоришь, удачливых разбойников! Но среди них нет женщин! Какой идиот, кроме Вамика, мог дать невольнице меч? Да и то, что вы разбойничали вдвоём наводит на определённые мысли.
Граф бросил на Марусю долгий пронзительный взгляд, ожидая вопроса, но девушка молчала, и он отчеканил:
- Ты и твой Ричард - маги.
- Забавный вывод. Только зачем магам поступать на службу к кому бы то ни было. Это всё равно, что представить великого Олефира рабом.
- А почему нет? - оскалился граф. - У меня в шутах - принц Камии, а кайсара наслаждается ласками его брата. А они, как мне кажется, не самые слабые маги, так?
- Вам виднее. Я не возьмусь оценивать их силу, но, судя по рассказам о принце, Вы играете с огнём, Ваше сиятельство.
Кристер презрительно фыркнул, снял с пояса кинжал, вонзил его в мясо и, отрезав внушительный кусок, поднёс ко рту. Маруся равнодушно следила, как по пальцам графа течёт сок, и думала о Диме. Упоминание о постельных развлечениях кайсары напрочь лишило её аппетита. "Ревную я, что ли? Но это глупо! - думала Маруся. - Дима всё равно не может быть со мной. У него Станислава есть... А кайсара... Если он спит с ней, значит, так надо. Она лишь короткий эпизод в его жизни. Как и я..."
Губы девушки дрогнули, и Кристер, не сводивший глаз с телохранительницы, победно усмехнулся:
- Не такая уж ты и сильная! Хотя это скорее хорошо, чем плохо. Мне нужна женщина, а не гвардеец в шальварах. Покорись, и я тебя не обижу. Буду лелеять и холить, как редкий цветок. А сейчас расскажи, что тебе известно о Дмитрии, Артёме, и я позволю тебе поесть.
- Спасибо, граф, но я не голодна. И потом, кусок оленины - оскорбительно низкая цена для камийской мечты, Вам не кажется?
- И что же ты хочешь получить за свой рассказ?
Маруся очаровательно улыбнулась Кристеру:
- Принца Камии.
- Стерва! - трясясь от злости, прошипел граф. - Скоро ты на коленях будешь ползать, вымаливая корку хлеба. Я научу тебя хозяина уважать!
- Извините, граф, но мой хозяин - Ричард. И он не позволит Вам унижать меня!
- Посмотрим, - рыкнул Кристер. - Взять её!
Маруся вскочила на ноги, метнулась к мечу, но не успела: гвардейцы, ворвавшиеся в шатёр, набросились на неё, словно бешеные псы. Она сопротивлялась, как могла, но силы были неравные: девушку связали по рукам и ногам и поставили на колени перед графом.
- Вот так-то, великая госпожа, - с издёвкой произнёс Кристер. - Не такая уж ты и сильная. И место тебе не в моей личной страже, а в моей личной спальне.
Правитель Крейда нежно провёл кончиками пальцев по щеке Маруси, требовательно посмотрел на офицера и, дождавшись утвердительного кивка, произнёс:
- Зовите!
Сильные руки вцепились в русые волосы и рывком развернули пленницу к входу. От резкой боли из глаз брызнули слёзы. Сквозь солёную пелену девушка увидела, как лёгкий полог откинулся и в шатёр вошёл муж. Маруся хотела закричать, чтобы предупредить его о ловушке, но, почувствовав холодную сталь у горла, промолчала. Умирать было рано. Она надеялась, что ещё пригодится Ричарду.
Инмарец предполагал, что увидит, и сумел сохранить невозмутимый вид. Бесстрастным взглядом окинув связанную жену, он перевёл глаза на графа и вскользь заметил:
- Крейдом правит великий человек - наложницу сумел пленить.
Кристер пропустил оскорбление мимо ушей. Он холодно посмотрел на Ричарда и приказал:
- Отдай меч гвардейцам. Ты арестован.
- А если не подчинюсь, убьёшь Марию? - ухмыльнулся инмарец, вынул меч из ножен и передал его офицеру. - Что дальше?
- Что связывает камийскую мечту с принцем Камии?
- Ничего.
- Отпираться бессмысленно! Я видел, как ты смотрел на Артёма вчера, а сегодня ты проник в комнату шута и беседовал с ним, как с родным. О чём вы говорили?
- А тебе не доложили? Какая досада! Надо казнить шпионов за нерадивость.
- Прекрати паясничать! Ты знаешь, почему мои шпионы не слышали вашего разговора! Ты тоже маг!
- Я воин!
- Как давно ты знаком с Артёмом?
- Да уж подольше, чем некоторые.
- Значит, ты признаёшься, что пришёл из другого мира! - Кристер довольно потёр руки. - Что ж, наш разговор становится продуктивным. Скажи, Дмитрий действительно брат Артёма?
- Даже больше! - Инмарец кивнул на жену и добавил: - Отпусти мою женщину, граф, а не то слова больше не услышишь!
- Мы ещё не договорились!
- А я и не собираюсь с тобой договариваться! Либо ты опускаешь Марусю, и мы расстаёмся по-хорошему, либо я убью тебя.
- Попробуй, но, имей в виду, твоя наложница ненадолго переживёт меня.
- Проверим? - ухмыльнулся Ричард и метнулся в сторону
Офицер выдохнуть не успел, а меч уже вернулся к хозяину. Серебристая молния сверкнула в воздухе и замерла в сантиметре от шеи графа.
- Так что будем делать, Кристер?
- Не-е-ет! - раздался истеричный крик, и в шатре возник Артём. Он бросился в ноги Ричарду, молитвенно сложил руки и запричитал: - Не убивай моего хозяина, Ричи. Он заботится обо мне! Пожалуйста, отпусти его, иначе я умру, и Дима не найдёт меня! Он должен жить, потому что мы договорись, а ты уходи! Оставь моего хозяина и уходи, иначе он убьёт меня, и Дима расстроится, когда вернётся! И я буду оплакивать его...
Артём обхватил сапоги инмарца, уткнулся в кожаные голенища и зарыдал в голос. Ричард опустил меч и в ужасе прошептал:
- Тёма... Не надо, Тёма...
- Не убивай его, Ричи!
Ричард с ненавистью взглянул на графа, наклонился и погладил друга по плечу:
- Да чёрт с ним, пусть живёт. Только не плачь, Тёма.
- Спасибо! - счастливо выкрикнул временной маг и вскочил на ноги. - Я никогда не забуду того, что ты сделал для меня, Ричи! Прощай!
Он хлопнул друга по плечу, и тот исчез.
- Что ты наделал?! - взревел граф.
- Я спас Вас, хозяин! - радостно ответил Артём, шоколадные глаза сверкнули торжеством, и он без чувств рухнул на устланный коврами пол.
По щекам Маруси потекли слёзы, а Кристер и гвардейцы с немым ужасом уставились на шута, словно ждали, что сейчас он очнётся и поднимется принцем Камии.
"Убей его! - набатом прозвучало в голове, и Маруся застыла. - Убей, пока он без сознания!"
"Но я связана..."
"Чушь!"
Верёвки упали на пол, а кинжал, приставленный к шее девушки, оказался у неё в руках.
"Убивай!"
- Тёма... - громко всхлипнула Маруся, надеясь, что временной маг очнётся и не даст заколоть себя.
"Быстрее!"
- Тёма!!! - во всё горло заорала девушка, крепко сжала кинжал и, поднявшись, шагнула к временному магу.
И тут Кристер опомнился:
- Стоять! Взять!
Голос хозяина привёл в чувство и Артёма, и гвардейцев. Шут поднялся на колени и подполз к графу, а гвардейцы схватили Марусю, обезоружили её и вновь связали.
- Вон! - скомандовал солдатам граф и навис над Артёмом: - Приветствую тебя, принц!
Временной маг закрыл уши руками:
- Я - шут...
- Конечно, - ядовито улыбнулся Кристер. - Ты всегда любил пошутить, но на этот раз шутка затянулась.
- Не бейте меня, господин.
- Я не буду тебя бить, - медовым голосом произнёс граф. - Я буду тебя убивать!
Артём сжался, обхватил руками плечи и жалобно проскулил:
- Я не хочу умирать.
- Катарина тоже хотела жить, но ты рассудил иначе.
- Кто такая Катарина?
- Моя наложница, которую ты с большим удовольствием убил. Теперь удовольствие буду получать я, и для начала отправлю тебя к Джомхуру. Посмотри на него внимательно, принц. Скоро ты будешь выглядеть так же.
- За что? - простонал временной маг, подняв на хозяина больные глаза.
- За Катарину.
- Но я не убивал её.
- Стража!
Артём моргнул и посмотрел на правителя Крейда ясным, без тени сумасшествия, взглядом.
- Я прощаю тебя, Кристер, - устало произнёс он. - Ты ещё безумнее меня, раз не видишь очевидного - не я виновен в гибели твоей любимой наложницы.
- Ты... - начал граф, но Артём отвернулся от хозяина.
Он неловко поднялся, шагнул к гвардейцам, и, словно споткнувшись, упал им на руки.
- К Джомхуру, - выдавил Кристер, растерянно глядя на принца Камии, который безвольной куклой висел в руках солдат, и заторможено повторил: - К Джомхуру!
Гвардейцы выволокли Артёма из шатра, а граф повернулся к Марусе. Рассеянный взгляд скользнул по её лицу, груди, обтянутой серой замшей, и уткнулся в цветастый узор ковра.
- Как ты думаешь, когда он очнётся?
- Не знаю, с Тёмой никогда и ни в чём нельзя быть уверенной. Только Дима мог справиться с ним, да и то с трудом! - ровным тоном ответила Маруся и попросила: - Убей меня, Кристер!
- Зачем?
Граф вскинул голову и ошеломлённо взглянул на пленницу. Он не понимал её желания умереть. Даже стоя на коленях, со связанными за спиной руками, боевая наложница Ричарда выглядела уверенной и сильной. Серые, как грозовое небо глаза со спокойной решимостью взирали на Кристера, и в них не было ни покорности, ни страха. Хуже того, Маруся смотрела на него так, слово это она была правительницей Крейда. "Да что ж это такое?! - разозлился граф. - С наложницей справиться не могу! Узнают - засмеют, точнее убьют!" Он поднялся, шагнул к пленнице и навис над ней, будто замок Олефира над Ёссом.
- Я не буду убивать тебя, дорогая. Теперь, когда ты осталась без хозяина, я сделаю тебя своей наложницей. Надеюсь, в постели ты также хороша, как в бою!
Граф потрепал девушку по щеке, и Маруся криво усмехнулась:
- Ласки ты от меня не дождёшься. А что касается Ричарда, он жив, а, значит, я по-прежнему принадлежу ему! И, если ты покусишься на его собственность - он убьёт тебя!
- Принц Камии не допустит смерти любимого хозяина. Он предан мне, как собака!
- До тех пор, пока не очнётся. А потом, ты - покойник!
Правитель Крейда внимательно посмотрел на девушку, притворно тяжело вздохнул и произнёс:
- Только ты не увидишь моей смерти, поскольку умрёшь раньше.
- Договорились, - согласно кивнула Маруся.
Кристер выпрямился, скрестил руки на груди и насмешливо ухмыльнулся:
- Но убивать тебя я буду долго, дорогуша. Как Артём - мою Катарину! Ты будешь корчиться в руках палачей, а я - наслаждаться твоими мучениями! И принца с собой приведу. Пусть смотрит, во что превращается любимая наложница друга. Глядишь, очнётся и Катарину вспомнит! Вот тогда я убью вас обоих! Устраивает?!
Зеленовато-голубые глаза графа блеснули триумфом, на губах заиграла ликующая улыбка. Маруся задумчиво оглядела его и неодобрительно покачала головой:
- Ты самоубийца, граф!.. Знаешь, мою смерть, тебе, может, и простят. А вот за Тёму Дима тебя голыми руками порвёт, потом с того света достанет и расчленит ещё раз.
- Пусть!
Кристер упрямо сжал губы, вернулся к столу и наполнил бокал. Залпом выпив вино, он посмотрел на девушку и поинтересовался:
- Дмитрий на самом деле умеет воскрешать мёртвых?
- Думаешь с его помощью вернуть Катарину? Навряд ли он согласится: как не смешно это звучит, но и Дима, и Тёма с уважением относятся к смерти и не отнимают у неё добычу. Лучше бы тебе смириться с потерей, граф. Хватит мстить Тёме, тем более что он не убивал твою Катарину!
- Откуда ты знаешь, ведьма? - Граф отбросил бокал, схватил Марусю за плечи и тряхнул: - Рассказывай всё, что знаешь!
От боли перед глазами девушки поплыли чёрные круги, но она не позволила себе выказать слабость и с яростью взглянула в лицо Кристеру:
- Ты глух, как пень! Артём только что сказал, что не виновен в гибели твоей наложницы.
- Ты не видела её трупа! - взорвался граф, оттолкнул девушку и забегал по шатру. - Никто, кроме принца, не мог сотворить такое! Я видел, как он это делает! Это был он! Он! И ты познаешь страдания Катарины на собственной шкуре!
Лёжа на полу, Маруся хмуро следила на Кристером, а когда он вновь потянулся к вину, презрительно усмехнулась:
- Тёма был прав: ты безумец, граф! Месть застилает тебе глаза и не даёт мыслить здраво. Убить Катарину мог любой из свиты принца. И обещание, сделать со мной то же самое, лишь подтверждает это.
- Заткнись! - Граф со стуком поставил кувшин на стол, зловеще взглянул на Марусю и позвал гвардейцев: - Отвезите наложницу в замок и проследите, чтобы её вымыли, одели, как полагается, и привели в мою спальню.
- Будет исполнено, Ваше сиятельство! - отсалютовал офицер, перекинул девушку через плечо и вынес из шатра.
"Так или иначе, я отомщу Артёму! А ты будешь моей, Мария!" - холодно подумал граф, рухнул на подушки и прислушался. Через тонкие стены доносились громкие голоса, хохот и женский визг. "Уже и наложниц притащили... Может, не стоило Марию в замок отправлять? Какая разница, где насиловать её? Впрочем... тогда бы и Артёма пришлось возвращать! Нет уж, сделаю, как обещал. Вдруг и впрямь получится!" В сердце графа затеплилась надежда, и мало-помалу к нему вернулось хорошее настроение. Улыбнувшись, он похвалил себя за находчивость и в прекрасном расположении духа покинул шатёр.
В лагере царило веселье. Придворные лакомились сочным мясом чернухи, пили вино и тискали наложниц. С появлением довольного жизнью графа веселье стало набирать обороты и вскоре превратилось в буйную, жестокую оргию. Кристер превзошёл самого себя. Он не только рассказывал приближённым о своих похождениях с принцем Камии, но и показывал, что тот творил с невольницами и рабами. К утру лагерь напоминал поле битвы. Кристер обвёл пьяным взглядом спящих вповалку придворных, растерзанные тела и отправился в шатёр, отдохнуть перед новым развлечением...
Крепко сжимая рукоять меча, Ричард с досадой смотрел на звёздное небо, на красноватый диск луны и тёмную полосу горизонта. Он вновь оказался в Харшидской пустыне, за много километров от Ёсского замка, где во власти Кристера остались Артём и Маруся. "Какого чёрта, он выкинул только меня? Кристер растерзает Машу! - думал он, а в глубине души разгоралась ярость. - Почему я не прибил графа, как только увидел? Тёма помешал? Если так - оба по ушам получат! Ишь, нашёл развлечение - рабом заделался! Дурак!" Кличка, которой наградил Артёма Кристер, окончательно взбесила инмарца, и, сунув меч в ножны, он зашагал на север, одержимый мыслью убить правителя Крейда. Ричард шагал по пустыне всю ночь. Он не делал даже коротких остановок, желая как можно быстрее достичь Ёсского замка - жажда мести и ярость придавали ему сил. Утром инмарец заметил на горизонте облако пыли. "Камийская мечта снова в деле!" Он свирепо оскалился и побежал навстречу каравану.
Заметив одинокого путника, наёмники пришпорили коней и во весь опор понеслись к нему. Ричард на бегу выхватил меч, вскинул его над головой, и клинок засиял под белым камийским солнцем. Однако меч не остановил солдат. Они уверенно неслись к путнику, надеясь на лёгкую добычу.
- Глупцы! - расхохотался инмарец, и самый быстрый всадник мигом вылетел из седла.
Ричард вскочил на его коня, вонзил каблуки в мышастые бока и ринулся на врагов. Большинство наёмников даже не успели сообразить, что умирают, а те немногие, что сообразили с кем свела их судьба, развернули коней и, сломя голову, помчались прочь. Пренебрежительно хмыкнув, камийская мечта подъехал к караванщику, взял из его рук кошелёк и приказал:
- Слезай!
Купец кубарем скатился на горячий песок, отполз в сторону, закрыл глаза и вжал голову в плечи. Однако Ричард не стал терять времени на убийство. Он запрыгнул на длинноногого жеребца караванщика и бешеным ветром понёсся по пустыне...
Кристер примчался в замок в сумерках. Бросив поводья рабу, он сразу же отправился в подземелье, где в маленькой, сырой камере Джомхур развлекал принца Камии кровавыми историями о нём самом. Мягко ступая по земляному полу, граф подошёл к двери, заглянул в потайное окошко, и губы его растянулись в хитрой улыбке: жестикулируя изуродованными руками, Джомхур рассказывал историю об убийстве пятисот рабов в Зандре. Артём, скрестив ноги, сидел перед работорговцем и с выражением немого восторга на лице внимал его темпераментным речам. В глазах сумасшедшего сына Олефира пронзительно горели серебряные огоньки. "Даже жаль прерывать столь вдохновенного рассказчика", - ухмыльнулся про себя Кристер и загремел ключами. Тяжелая дверь камеры заскрипела, отворилась, и, увидев хозяина, Артём тотчас встал на колени. Огоньки в глазах потухли, восхищение на лице сменил страх, рот скривился в угодливой улыбке.
Вздохи разочарования вырвались у Кристера и Джомхура одновременно. Работорговец отвернулся, лёг на ветхий соломенный тюфяк и уставился в стену, а граф со злостью пнул шута и сквозь зубы процедил:
- Пошли, Дурак!
Артём поднялся и засеменил за графом. Он очень надеялся, что хозяин покормит его: миска баланды, церемонно преподнесённая Джомхуром, давно переварилась, и живот сводило от голода. Однако надежды шута не оправдались. Кристер привёл его в свои покои, отворил дверь спальни и кивком указал на Марусю, одетую в тончайший шёлковый халат и светло-розовые шальвары.
- Узнаёшь?
- Да, хозяин! - радостно закивал Артём. - Это боевая наложница господина Ричарда.
- Ты знал её раньше, Дурак?
- Да, хозяин! - Шут снова закивал и добавил: - Я видел её позавчера, на пиру! Она хорошо дралась!
- А до пира?
Лицо Артёма болезненно скривилось, глаза забегали, а губы задрожали. Он упал в ноги графу и забормотал:
- Я... я... не знаю... простите, хозяин... я.. не...
- Безмозглая тварь, - прошипел Кристер и ударил шута ногой. - Ни на что не годишься!
- Лучше бы ты покормил его, граф, - внезапно сказала Маруся. - Он думать ни о чём не может кроме еды!
- Да, как ты смеешь указывать мне? - Кристер подскочил к креслу, в котором сидела Маруся, и рывком вздёрнул её на ноги. - Твоё дело ублажать хозяина, а не советы давать! - Он толкнул девушку к широкой низкой кровати, повернулся к Артёму и приказал: - Вставай, Дурак! Будешь смотреть, как я издеваюсь над наложницей твоего друга. Ты ведь любишь насилие, не так ли?
- Т-так, хозяин, - всхлипнул временной маг и послушно уставился на Марусю.
- Думаешь, этот спектакль поможет тебе пробудить принца Камии, граф? - ехидно поинтересовалась девушка. - Вряд ли!
- Попытка не пытка, - дёрнул плечом Кристер и стал расстёгивать красно-золотой камзол. - Чего сидишь, детка? Раздевайся!
Маруся не обратила внимание на приказ, она внимательно разглядывала временного мага: впалые щёки, дрожащие губы, затравленный взгляд.
- Может, попробуешь что-то другое, граф? Ты и так забил его до полусмерти. Кнутом делу уже не поможешь. Попробуй использовать пряник.
- Что за бред ты несёшь? Кнут, пряник... Или безумие шута заразно? - Кристер скинул камзол, шагнул к девушке и с угрозой повторил: - Раздевайся!
- Кнут и пряник, наказание и поощрение. Я говорю о методе воспитания, граф. Так вот, с наказаниями ты явно переборщил, - невозмутимо разъяснила Маруся, продолжая внимательно смотреть на Артёма. - Он предан тебе, как собака, и, если ты приласкаешь его, то начнёт приходить в себя. От безумия это едва ли излечит, но вести себя он будет более адекватно.
- Аде... как?
- Адекватно, то есть соответственно окружающей его действительности. Накорми Тёму досыта, прекрати его бить, одень в чёрные одежды, и он начнёт успокаиваться. Страх отступит и, возможно, вернётся память. Тёма осознает себя принцем Камии, ты, наконец, бросишь ему в лицо обвинения, вызовешь на поединок и умрёшь с сознанием выполненного долга.
Рот графа беззвучно открывался и закрывался, глаза выкатились из орбит, и Маруся едва не рассмеялась: перед ней стояло живое воплощение рыбы, выброшенной на песок. А Кристер, так и не сумев выдавить ни слова, плюхнулся на кровать рядом с боевой наложницей Ричарда и обхватил голову руками.
- Ты сама-то понимаешь, что говоришь? - после долгого молчания спросил он. - Я не могу поместить Артёма в столь мягкие условия. Надо мной весь Крейд потешаться будет!
- Почему? - искренне удивилась Маруся. - Это твой раб, и ты можешь делать с ним всё, что хочешь. Убивать или на руках носить! Кому какое дело?
- Камийцы знают, как я ненавижу принца! И если вдруг я стану носиться с ним, как с любимой наложницей на сносях, меня засмеют и сочтут слабым!
- Почти покойника не должны волновать слухи и сплетни, Кристер. Твоя главная цель - отомстить за Катарину. Остальное: захват Крейда, долгие, бессмысленные переговоры с Сабирой и жажда власти над миром - чепуха! Тебе нужно пробудить Тёму, высказать ему всё, что накипело, и умереть. Так?
Кристер согласно кивнул, но вдруг опомнился и со злобой уставился на Марусю:
- Что ты себе позволяешь, женщина? Совсем очумела! Да и я хорош! Слушаю бред наглой иномирянки! Может, Ричард и позволял тебе говорить, всё что вздумается, но я не позволю! - Граф повалил Марусю на кровать и прошипел в лицо: - Ещё слово, и я убью тебя!
- Да, пожалуйста! - ядовито улыбнулась девушка и сладким голосом добавила: - Молчать я не стала, так что, придётся тебе сдержать обещание, граф!
- Дура! - не помня себя от гнева, заорал Кристер, влепил Марусе пощёчину и вскочил: - Убей её, шут! Раз она так хочет!
Граф швырнул под ноги Артёму кинжал, подобрал с пола красно-золотой камзол и накинул его на плечи. Покосившись на наложницу друга, временной маг поднял оружие, повертел его в руках и... положил обратно на пол.
- Я не могу убить её, хозяин, - прошептал он и заплакал.
- Почему? - стараясь держать себя в руках, сладким голосом спросил Кристер. - Кто она тебе? Сестра? Любовница? Кто?
- Она боевая наложница господина Ричарда, - еле слышно ответил шут. - Я не могу убить её без разрешения...
- Кто твой хозяин, Дурак?
- Вы, господин!
- И ты отказываешься выполнить мой приказ?! Знаешь, что я с тобой сделаю?
- Знаю... - сквозь слёзы пролепетал шут и разрыдался: - Убейте меня, хозяин... А когда я умру... вы сможете убить её... А потом брат убьёт Вас, и я буду служить Вам в чертогах смерти... Мы все будем вместе... И я... и он... и Вы...
- За-а-аткнись! - вне себя от ярости проревел граф, схватил шута за шиворот и поволок прочь из спальни. На пороге он обернулся: - А с тобой я разберусь позже, ведьма!..
Кристер хотел сказать что-то ещё, но спокойное, как скала, лицо наложницы, вызвало новую волну бешенства, и он, выпихнув шута из спальни, погрозил кулаком и вышел. Тяжелые двери с грохотом захлопнулись, и маска спокойствия исчезла с лица Маруси: едва в спальне появился Артём в её голове зазвучал вкрадчивый голос Мира: "Убей временного мага, Милена, и я освобожу тебя!" Камия без устали повторяла эту фразу, и девушка с трудом игнорировала голос Мира. Теперь же, когда Артём ушёл, она ответила:
- Мне не нужна свобода такой ценой. Я скорее умру, госпожа, чем убью Тёму.
"Неблагодарная тварь!"
Маруся приготовилась умереть, но Камия не тронула непокорную рабыню.
"Я заставлю тебя убить Артёма!" - прогрохотало в голове, и девушка почувствовала, что Мир оставил её.
Потерев пальцами ноющие виски, Маруся прилегла на кровать и закрыла глаза: нужно было обдумать, как вести себя дальше. Однако разговоры с Кристером и Камией вымотали девушку до предела, и она не заметила, как заснула. Во сне к ней пришёл Дима: бесшумно ступая по цветному ковру, он приблизился к кровати и нежно погладил Марусю по волосам.
- Я скучаю без тебя.
- Я тоже.
Девушка улыбнулась, открыла глаза и вздрогнула, увидев склонившегося над ней Кристера. Граф ухмыльнулся, и в ноздри ударил кислый запах вина. Улыбка сменилась гримасой разочарования и отвращения. Отодвинувшись, на сколько это было возможно, Маруся села и вежливо произнесла:
- Добрый вечер, Ваше сиятельство.
Граф пьяно расхохотался:
- Ты неподражаема, детка! Ты станешь моей самой оригинальной наложницей! Выкрутасы шута меркнут перед твоими выходками! Не так ли, Дурак?
Стоявший возле стены Артём с трудом приподнял голову, мутным взглядом окинул девушку, сипло выговорил:
- Как скажете, хозяин.
Маруся с ужасом смотрела на временного мага: яркий шутовской костюм был грязен и местами порван, шестирогий колпак съехал набок, и слипшиеся от пота и крови волосы падали на опухшее, в синяках и ссадинах лицо. Артём едва держался на ногах, и Марусе показалось, что он сейчас рухнет. Лицо девушки страдальчески вытянулось, и граф, довольный произведённым эффектом, ядовито осведомился:
- Нравится?
- Нет! - отрезала Маруся и жёстко взглянула на графа: - Ты решил убить его?
- Как ты догадалась? - притворно удивился Кристер. - Приятно иметь дело с умной женщиной! Кстати, я пришёл сказать тебе спасибо. Ты убедила меня в бессмысленности моих стараний. Принц не очнётся! Мне придётся удовлетвориться его смертью.
- Гениально!
- Язви, сколько влезет, ведьма. Жить тебе осталось недолго. Скоро истекает срок, отведённый Дмитрию для убийства кайсары. И, хотя, мне докладывали, что он не торопится убивать Сабиру, я выполню свою часть уговора. Артём проживёт оставшиеся дни и умрёт. И ты вместе с ним!
- Дима не простит!
- Плевать! Когда он выберется из постели Сабиры, будет поздно! Если он вообще думает о брате! Насколько я понял, ему хорошо в Бэрисе. Помощи ждать неоткуда, красавица. Я убью вас обоих, а заодно и твоего любимого Ричарда!
- Твоя доблесть переходит все границы, Кристер, - с усмешкой заметила Маруся. - Убить безумца и женщину, отравить воина! Сила так и бьёт через край!
- Ведьма! - в исступлении заорал граф и бросился на Марусю, но та ловко откатилась в сторону. - Поиграть захотелось? Давай!
Кристер рванулся к наложнице, но она скатилась с постели и крикнула:
- Приди в себя, идиот!
Глаза графа налились кровью. Он вскочил на ноги и, сжав кулаки, ринулся к девушке. Маруся увернулась, кинулась было к дверям, но, вспомнив, где находится, обречённо заметалась по комнате. Кристер гонялся за ней, как кот за мышью, и в его глазах разгоралось безудержное желание. "А может, убить его?" - отчаянно подумала Маруся, но тут Артем вскинул голову, и на его лице она прочла свой приговор.
- Почему? - прошептала девушка и остановилась.
Кристер тотчас подскочил к ней, сжал в объятьях и восторженно завопил:
- Поймал!
Маруся извернулась и со всей силы врезала кулаком в глаз графу.
- Будь ты проклят, ублюдок!
Взвыв от боли, Кристер отпустил наложницу и прижал ладони к лицу. Перед глазами мелькали разноцветные искры, а в голове билась единственная мысль: "Меня ударила женщина!"
Маруся со страхом покосилась на временного мага и открыла рот: Артём лукаво улыбался, наблюдая за хозяином. "Да он нормальный!" - растерянно подумала она и вдруг услышала весёлый звонкий голос.
"Конечно, дорогая, я же принц Камии, а принц Камии всегда здоров!"
"Отпусти меня, Тёма!" - взмолилась Маруся.
"Не могу. Я умру, и ты будешь защищать моего хозяина!"
"Никогда!"
"Будешь, когда он сведёт тебя с ума!" - бешено расхохотался Артём, щёлкнул пальцами, и синяк, расцветающий под глазом графа, завял.