Выносливые харшидские лошади ветром мчались по пустыне, унося камийскую мечту прочь из Харшида. Знаменитые разбойники словно забыли о своём ремесле: они перестали собирать дань с караванов, а оазисы оставались в стороне от их прямого, как стрела, и стремительного, как молния, пути. Бешеная скачка прерывалась лишь поздно ночью, а с рассветом продолжалась вновь. Супруги почти не разговаривали, да и не очень-то поговоришь, когда жаркий, пыльный ветер бьёт в лицо. К ночи же они выматывались так, что сил едва хватало, чтобы расседлать и накормить коней и поесть самим. Но, как вскоре выяснила Маруся, стремительный, безмолвный марафон имеет свои плюсы. Сосредоточенное молчание и резкий пустынный ветер сорвали пелену забвения с её памяти, и девушка будто очнулась ото сна. Перед глазами вставали, казалось, навсегда забытые картины, слышались обрывки разговоров. И в тот день, когда перед взорами камийской мечты возникли сероватые стены оазиса Еркур, Маруся окончательно вспомнила свой короткий роман со Смертью...
Перед воротами пустынного города разбойников остановила стража.
- Не ожидал увидеть Вас в Еркуре, господин Ричард, - узнав камийскую мечту, произнёс офицер. - Награда за Вашу голову столь высока, что Вы без опаски могли бы явиться в Бэрис и поступить на службу к кайсаре.
Ричард неопределённо пожал плечами, высыпал в ладонь камийца гость золотых монет и направил коня к воротам. Офицер с недоумением посмотрел вслед разбойнику, поправил саблю на поясе и рявкнул на солдат, которые не сводили завистливых глаз со спин знаменитых бандитов.
- Чего уставились, бездельники? Разбойников никогда не видели? А ну, по местам! - Он махнул рукой, указывая на облако пыли, появившееся на горизонте. - Караван на подходе!
Стражники выстроились по обе стороны от ворот, а офицер пробормотал себе под нос:
- Странный какой-то разбойник. Я бы на его месте давно служил в Бэрисе.
Тем временем Ричард и Маруся подъехали к гостинице, расположенной недалеко от центра оазиса, спешились и вошли в общий зал. Супруги собирались поменять в Еркуре коней, закупить провизию и в тот же день отправиться дальше, но, взглянув на бледное, усталое лицо жены, Ричард обеспокоено качнул головой:
- Отдохнём до утра, Маша. Нам нужно восстановить силы.
- Но мы же спешим, - слабо запротестовала Маруся, но тут к ним подбежал хозяин гостиницы, и девушка замолчала.
Король Инмара потребовал лучший номер и заказал обед, а когда раб привёл их в большую комнату с узкими окнами, упреждая возражения жены, строго сказал:
- Ты вымоталась до предела, Маша. Сейчас помоемся, поедим и выспимся. И не вздумай возражать! Мы теряем всего полдня, а это ерунда!
Он снял с плеч Маруси пыльный плащ, ножны с мечом, взял под руку и повёл к двери, говоря на ходу:
- Что в Харшиде мне нравится однозначно, так это бани. Они творят чудеса без всякой магии.
- Ага, - устало кивнула Маруся и через силу улыбнулась мужу.
Приобняв жену за плечи, Ричард проводил её до банной комнаты и передал в руки наложниц. Король снял с пояса кошелёк, вручил каждой девушке по золотой монете, и те потеряли дар речи. Молча кланяясь щедрому господину, они вертели в руках баары и смущенно переглядывались. Но едва дверь за Ричардом закрылась, разом заговорили.
- Какое счастье служить такому доброму господину!
- Он, наверное, безумно любит Вас, госпожа!
- И Вы тоже любите его?
- Он никогда не бил Вас?
- Он сильный, как великий Олефир!
- И красивый, как принц Артём!
- А, правда, что он родился в другом мире?
Маруся обвела лица девушек задумчивым взглядом, утвердительно кивнула и взялась за широкий пояс, намереваясь снять его.
- Простите, госпожа! - нестройным хором воскликнули рабыни: попытка любимой наложницы бандита раздеться самостоятельно до смерти испугала их.
- Пожалуйста, не говорите Вашему господину! - залопотали они, и Маруся поспешила их успокоить:
- Не скажу.
Больше рабыни не дали гостье и пальцем шевельнуть. Чуть ли не на руках они отнесли её в ванну, и, растирая тело мягкими мочалками, начали пересказывать последние слухи и сплетни. Но Маруся не прислушивалась к щебету невольниц, её мысли были заняты Димой. Девушку радовала и пугала предстоящая встреча с ним. Встреча, от которой ничего хорошего ждать не приходилось...
Внезапно Маруся уловила в быстрой речи девушек знакомое сочетание "Солнечный Друг" и вздрогнула:
- Что? Какой друг?
- Он назвал себя: великий целитель по прозвищу Солнечный Друг, - послушно повторила невольница, и Маруся насторожилась.
- Расскажи с начала, - потребовала она, отвела руки рабынь и села в ванне.
Серые глаза вонзились в лицо невольницы, и та испуганным голосом начала:
- Малик, любимый сын эмира Сафара умирал...
Маруся внимательно выслушала историю о чудесном исцелении сына эмира, едва заметно улыбнулась и благосклонно кивнула наложнице:
- Мне понравилась твоя сказка. Обязательно пересказу её господину Ричарду. Уверена, он будет очень рад услышать о Солнечном Друге.
- Но это не сказка, госпожа, - осмелилась заметить одна из рабынь. - О чудесном исцелении господина Малика нам поведала любимая наложница работорговца Салима. Вместе с хозяином она как раз была в Куни, и даже видела издалека господина целителя. Его чёрный, с золотыми солнышками балахон очень приметный!
- И куда же направился господин целитель из Куни?
Девушки тревожно переглянулись: им очень хотелось услужить любимой наложнице господина Ричарда, но, кроме истории о спасении Малика, они ничего не знали о великом целителе. И Маруся, поняв это по их расстроенным лицам, тяжело вздохнула и вытянулась в ванне.
- Продолжайте, - буркнула она, вновь возвращаясь к мыслям о Дмитрии.
Ричард вернулся из банной комнаты гораздо раньше Маруси. Он перетащил к узкому окну кресло и раскрыл створу, впуская в комнату посвежевший к вечеру воздух. Белоснежный шар почти скрылся за горизонтом, и оазис забурлил. Радуясь прохладе, на улице резвились дети, пожилые женщины в длинных тёмных платьях спешили к открытию ночного рынка, а богатые горожане прогуливались по мощёным улицам в сопровождении любимых наложниц и рабов. Ричард смотрел на едва прикрытые лёгкими тканями фигуры невольниц, и вдруг в голову пришла неприятная, пугающая мысль: "А ведь Стася и Ника запросто могли попасть в руки работорговцев! Две красивые девушки - лакомый кусок для любого камийца!" Он представил Хранительницу в прозрачных шальварах, узенькой полоске лёгкой ткани, которую здесь по недоразумению называли кофточкой, и застонал от разрывающего чресла желания. Инмарцу захотелось вскочить на коня, вонзить шпоры в мышастые бока и ринуться на поиски Станиславы. Он представил, как находит возлюбленную в оазисе, с боем вырывает её из рук работорговца, заключает в объятья и целует изумрудные глаза, сладкие губы, нежную бархатистую кожу. Невесомые одежды скользнули на песок, пальцы коснулись пышных грудей, пробежались по твёрдым тёмным соскам, заскользили к мягкому животу...
- Ричи, - раздался за спиной голос жены.
Инмарец вздрогнул, покраснел и, не оборачиваясь, сказал первое, что пришло в голову:
- Я видел, как мальчишки играют в камийскую мечту. Машут деревянными саблями почём зря! Домой, наверное, в синяках и шишках приходят! Но это правильно, мужчина должен уметь драться. Вспоминаю себя в их возрасте: Роксана уже учила меня сражаться и...
- Что случилось, Ричи? - Маруся подошла к мужу и положила руку на его плечо. - У нас сегодня вечер воспоминаний, или ты совершил какой-то промах, о котором боишься рассказать?
- Да, нет же, Маша! Что такого со мной могло случиться в банной комнате? - Король Инмара собрался с духом и повернулся к жене. - А ты почему так долго?
Маруся посмотрела на его пылающие щёки и мысленно усмехнулась: "Не удержался, приласкал какую-нибудь смазливую банщицу и переживает? Да... Камийца из него никогда не получится. Любой другой на его месте поделился бы впечатлениями с любимой наложницей, а он... Ладно, сделаю вид, что ничего не заметила. Пусть развлекается". Маруся опустилась на пушистый ковёр напротив мужа и улыбнулась:
- Местные наложницы рассказали мне любопытнейшую историю.
- Какую? - с готовностью спросил Ричард, радуясь, что жена отвлеклась от расспросов.
- Великий эмира Сафар, да хранит его небо, - размеренно начала Маруся, - пребывал в глубочайшем горе, ибо его любимый сын...
- Молодец, Валя! Выкрутился! - радостно воскликнул инмарец, когда жена закончила рассказ.
Поднявшись из кресла, он подошёл к низкому столику, на котором стояли фрукты, сладости и кувшины, наполнил бокалы вином и вернулся к Марусе:
- Выпьем за нашего Валечку!
- С удовольствием.
Маруся встала, выпила прохладное вино и направилась к двери.
- Ты куда? - удивлённо поинтересовался Ричард, но тут же смутился и хлопнул себя по лбу. - Обед! Совсем забыл! А ведь есть хочется страшно. Скажи им, чтоб поторопились.
Утолив голод, король и королева Инмара отправились покупать лошадей, провизию и прочие, необходимые в походе вещи. А с первыми лучами солнца камийская мечта покинула Еркур и понеслась на северо-запад, к Брэю. На второй день пути жёлто-коричневое море песка стало отступать, под копытами мышастых лошадей зазеленела трава. Появились кусты и деревья с пышной листвой, повеяло прохладой, и настроение Ричарда и Маруси улучшилось: только теперь, покинув Харшидскую пустыню, они осознали, как надоели им жаркий, пыльный ветер, мёртвые барханы и раскалённый сыпучий песок.
Мышастые кони вылетели на широкий тракт и понеслись по нему, обгоняя караваны. Люди с недоумением смотрели вслед всадникам, по описанию похожим на легендарную камийскую мечту, и недоумевали, почему те проезжают мимо. В души камийцев закрадывалось сомнение - они не могли поверить в то, что, раз начав грабить, бандиты могут остановиться. "Может, они уже поступили на службу к кайсаре и спешат куда-то по её приказу?" - думали камийцы и облегчённо вздыхали. А зря. На последней перед Брэем ночёвке Ричард взвесил на ладони сильно похудевшие кошельки и со вздохом произнёс:
- Придётся нам поработать, Маша. Не хочется въезжать в город нищими.
- Да и имидж камийской мечты надо поддержать. Мне не нравятся взгляды наёмников. По-моему, они узнают нас и недоумевают, почему до сих пор живы. Ещё немного, и камийскую мечту начнут считать слабой.
- Пожалуй... - протянул король Инмара. - В Крейд мы должны въехать на пике нашей бандитской славы, иначе Кристер усомнится в правдивости легенд о камийской мечте.
И весь следующий день супруги взимали дань с караванщиков. Трижды им пришлось драться, а двое купцов отдали деньги без кровопролития. Один из караванов камийская мечта нагнала почти у стен Брэя. Сначала Ричард не хотел разбойничать на глазах у городской стражи, но Маруся неодобрительно покачала головой:
- Мы не должны отказываться от схватки, Ричи! Победа над наёмниками, на виду у многочисленных зрителей, прославит нас. И в Брэе камийскую мечту примут на ура. Да и Кристеру не мешает узнать о нашем появлении в Крейде.
Король Инмара с сомнением посмотрел на жену:
- А вдруг стражники вмешаются? Не хотелось бы оказаться в Крейде вне закона.
- Не смеши меня, Ричи! В Камии один закон - сильному можно всё! Так завещал великий Олефир, а камийцы чтят его заветы. Мы въедем в Брэй героями!
- Будь моя воля, придушил бы Фиру ещё в колыбели, - проворчал Ричард - но, как говорит наш Солнечный Друг, в чужой монастырь со своим уставом не лезут! Вперёд!
Он пришпорил коня, и королевская чета бросилась догонять караван. Бой с наёмниками был жарким, но коротким. Разбойники победили, и купец, со злостью поглядывая на брэйских солдат, довольных неожиданным спектаклем, отдал Ричарду положенную мзду. Инмарец привязал кошельки к поясу и подъехал к офицеру стражи.
Офицер отсалютовал бандитам и приветливо улыбнулся:
- Добро пожаловать в Крейд, господин Ричард! Мы получили ваши портреты и описание всего пять дней назад, а Вы уже здесь. Вам известно, что кайсара Сабира вновь увеличила цену за Вашу голову? На моей памяти ни один разбойник не удостаивался столь высокой награды!
- Да уж... - протянул Ричард, не скупясь, сыпанул в ладонь офицера горсть золотых монет и тронул повод. - Поехали, Маша...
Богатый, процветающий город Брэй внешне совершенно не походил на харшидские оазисы, зато по духу был их родным братом. Такие же шумные рынки и базары, на каждом шагу гостиницы и постоялые дворы, множество людей, спешащих по своим делам. Так же, как в пустынных оазисах, разбойникам уступали дорогу и почтительно кланялись - весть о том, что в Брэй явилась камийская мечта, разнеслась по городу с быстротой молнии. Ричард и Маруся не спеша доехали до центральной площади, где возвышался вычурный особняк мэра, и остановились. Король Инмара окинул недовольным взглядом гуляющих по площади богатых горожан, их наложниц, рабов и скривился:
- Всё тоже и оно же.
- А что ты хотел увидеть, Ричи? - Брови Маруси удивлённо взметнулись. - Все они сначала камийцы, а уж потом северяне и южане, крейдцы и харшидцы. Декорации разные - актёры те же.
- Ну, да, - мрачно согласился инмарец, он и сам не знал, что ожидал увидеть на главной площади Брэя.
Разбойники переночевали в лучшей гостинице города и ранним утром направились дальше. Между Брэем и Ёссом лежал почти прямой широкий тракт. Королевская чета мчалась по нему, отмечая путь трупами и ограбленными караванами - Ричард решил соответствовать ожиданием камийцев и исправно взимал разбойничью пошлину.
Столица Крейда показалась на горизонте на тридцать шестой день путешествия. Издали увидев замок великого Олефира, Ричард остановился и сквозь зубы процедил:
- Махина, почище Керонского. Любил наш незабвенный Фира выпендриться. И как только Тёма жил здесь? На редкость уродливое строение. А он любил, чтобы всё было красиво!
Маруся же молча смотрела на багровые, рвущиеся к облакам, башни, серебристые крыши и мощные стены в блистающих пятнах окон. Ей было не важно, как выглядит дом великого Олефира, сердце девушки трепетало от мысли, что скоро она увидит Диму. А Ричард тем временем продолжал бурчать:
- И зачем ему такая громадина? Мог бы сотворить что-нибудь попроще...
- Например, шалаш, - ехидно заметила Маруся и улыбнулась. - Поехали! Мы почти у цели, а ты разворчался, как старый дед. Олефир давно умер, а ты всё никак не успокоишься.
- Ладно, - буркнул король Инмара и указал на выползающий из-за холма караван, - поехали, работа ждёт.
Камийская мечта рванула с места в карьер и понеслась за добычей. Ричард очень надеялся, что этот караван будет последним в его разбойничьей карьере. "Камия меня достала! Встретимся с Димой, соберём своих и - в Лайфгарм!" - думал он, на полном скаку приближаясь к каравану. Харшидский работорговец издали узнал господина Ричарда и, приказав наёмникам опустить сабли, поехал навстречу разбойнику. Он добровольно отдал ему пошлину, пожелал счастливого пути, и камийская мечта понеслась к городу.
Въехав в Ёсс, Ричард и Маруся сразу же направилась в рекомендованную стражниками гостиницу. Разбойники приняли ванну, переоделись и отправились обедать в общий зал - им хотелось послушать о чём говорят в столице. Пожилой сухопарый трактирщик пришёл в восторг, увидев снизошедших до народа бандитов. Он выскочил из-за стойки, усадил камийскую мечту за стол в центре зала и, изогнувшись в подобострастном поклоне, спросил:
- Что желаете, господин Ричард?
- Поесть, выпить и поболтать, - с усмешкой ответил инмарец. - Присаживайся, господин...
- Эдгар, - поспешно представился трактирщик, уселся за стол и подозвал раба. - Принеси нам вина, Карл, да поживей!
Раб бросился выполнять приказ, а Ричард откинулся на спинку стула и лениво поинтересовался:
- Как поживает ваш достопочтенный правитель, Эдгар? Я собираюсь задержаться в столице и нанести ему визит.
- Мудрое решение, господин Ричард! Графу нравятся сильные люди, он примет Вас как родных!
Трактирщик разлил по серебряным чашам, принесённое рабом вино, и Ричард провозгласил:
- За процветание твоего заведения, Эдгар!
Продолговатое лицо камийца засияло и расплылось в широкой улыбке.
- Спасибо, господин! - Он глотнул вина, и слова посыпались из его рта, как сухой горох из дырявого мешка. - Уверен, Ваше пожелание обязательно принесёт мне удачу, я сумею расширить дело и открыть ещё парочку гостиниц. Ёсс растёт, приезжих с каждым годом всё больше. Самое время наживать капитал. Не хотите войти в долю, господин Ричард?
- Что? - едва не подавившись вином, опешил король Инмара и с недоумением уставился на хозяина.
- Соглашайся, Ричи, - внезапно произнесла Маруся. - Господин Эдгар весьма предприимчивый человек. Его деловая хватка и твоё легендарное имя обогатят вас обоих.
- Но мы собирались...
- Мы сделаем, то что собирались! А господин Эдгар тем временем утроит твой капитал. Деньги должны работать, а не болтаться бесполезным грузом в седельных сумках.
Трактирщик молча кивнул, подтверждая слова любимой наложницы разбойника, а Ричард ухмыльнулся:
- И то правда, Маша! Не тащиться же в замок с мешками золота. Давай-ка, Эд, выпьем за наше плодотворное сотрудничество, а потом ты расскажешь Маше о своих грандиозных планах, и она примет окончательное решение.
- Она? - растерялся камиец.
- Да! - Ричард положил ладонь на рукоять меча и ехидно добавил: - Раз ты не побоялся связаться с камийской мечтой, значит, и с госпожой Марией общий язык найдёшь.
- Конечно, конечно, - закивал трактирщик. Он уже раскаивался, что предложил разбойнику войти в долю, но отступать было поздно, и Эдгар, фальшиво улыбнувшись Марусе, поднялся: - Прошу следовать за мной... госпожа.
Пока Маруся и Эдгар обсуждали детали предстоящего сотрудничества, Ричард подсел за стол к солдатам в форме ёсской гвардии, ему хотелось побольше узнать о предполагаемом месте службы. Гвардейцы с радостью приняли легендарного бандита в компанию, а бочонок ягодного вина, который заказал Ричард, и вовсе сблизил их. Языки солдат развязались, и они стали наперебой рассказывать о своей службе. И тут, впервые за всё время путешествия, Ричард услышал об Артёме. Гвардейцы поведали ему о необычных рабах, которых глава лиги работорговцев преподнёс графу ко дню рождения, о чудесном воскрешении Дмитрия, о похожем на принца Камии шуте, который владел кинжалом так, словно родился с ним. И Ричард помрачнел. На полуслове прервав очередную байку гвардейцев о Дураке, он с тревожным интересом спросил:
- А куда делся странный брат шута?
- Кристер подарил его кайсаре Сабире, - пожал плечами рассказчик и продолжил прерванную историю.
Но Ричард не слушал его: по всему выходило, что Дмитрий, чуть ли не добровольно, оставил Артёма на растерзание Кристеру, а это не укладывалось ни в какие рамки. Сидя, как на иголках, инмарец дождался Марусю, и как только они с Эдгаром появились в общем зале, распрощался с новыми знакомыми.
- У меня плохие новости, Маша.
Маруся посмотрела на встревоженное лицо мужа, и на душе заскребли кошки.
- Но все они живы... Что могло случиться?
- Тёма... - начал было Ричард и осёкся: Эдгар внимательно прислушивался к разговору бандитов. - Вы договорились, Маша?
- Да, мы можем доверить ему свои деньги, - автоматически кивнула королева Инмара, гадая, что могло случиться с Димой и Тёмой.
- Пошли, Эдгар! - приказал инмарец и почти побежал к лестнице на второй этаж, где располагались их апартаменты.
Влетев в гостиную роскошного номера, Ричард подскочил к седельным сумкам, сложенным у окна, подхватил две из них и вручил Эдгару.
- Иди, партнёр, работай!
- Разве мы не будем составлять договор?
- Вон! - рявкнул Ричард, а Маруся поспешно добавила:
- Он просто убьёт Вас, если что-то пойдёт не так.
- П-понял, - выдавил Эдгар и ретировался в коридор, сгибаясь под тяжестью золота - более удивительной сделки он не заключал ни разу в жизни.
Маруся захлопнула за трактирщиком дверь и повернулась к мужу:
- Рассказывай!
Ричард уместил полуторачасовую беседу с гвардейцами в несколько фраз, но их хватило, чтобы поразить Марусю до глубины души. Она проверила, легко ли выходит из ножен меч, и твёрдо произнесла:
- Я готова отправиться в замок.
- Я тоже, - кивнул Ричард, и супруги рука об руку отправились седлать коней.
Сегодня Артёму повезло: Кристер был в хорошем настроении, и ему перепала целая тарелка замечательнейшего салата. В тот момент, когда камийская мечта вошла в трапезный зал, он как раз дожевал последний кусочек рыбы и приступил к облизыванию тарелки. Появление новых гостей лишило шута вдумчивого и тщательного завершения трапезы. Он неприязненно взглянул на разбойников, в мановение ока облизал тарелку и преданно уставился на графа, ожидая одного из двух возможных приказов: развеселить или убить.
Король и королева Инмара с трудом узнали Артёма: его бледное осунувшееся лицо с чёрными кругами под глазами казалось мёртвым, а яркие шутовские одежды выглядели насмешкой над покойником. Маруся чувствовала тяжёлый, удушающий аромат безумия, волнами исходивший от временного мага, Ричард же и без магии видел, что Артём едва жив. "Сколько ему осталось?" - невольно подумал он, и тщательно сохраняемая маска спокойствия пала. Глаза инмарца гневно блеснули, рука помимо воли потянулась к мечу. Шут мгновенно среагировал на опасное для хозяина движение. Он чуть повернул голову к подозрительному гостю, и, как ни странно, это едва уловимое движение успокоило Ричарда. Инмарец опустил руку, надменно поклонился и почти спокойно посмотрел в зеленовато-голубые глаза графа. Ехидно усмехнувшись, Кристер поднёс к губам бокал, сделал несколько глотков и стал с любопытством разглядывать знаменитых разбойников. И если до встречи с разбойниками графа больше всего занимал вопрос, зачем они явились в Ёсс, то теперь его интересовало, что связывает камийскую мечту и безумного принца Камии.
- Я много слышал о тебе, Ричард, - после долгого молчания произнёс Кристер. - Что привело прославленного бандита в Ёсс?
- Мы приехали засвидетельствовать Вам своё почтение, - гордо ответил инмарец.
- Я принимаю его, - хохотнул граф. - И всё же?
- Нам надоело скитаться по миру, и мы пришли к самому сильному правителю Камии, чтобы предложить свои услуги.
- Забавно. Но почему вы пришли ко мне, а не к кайсаре?
- Мне претит служить женщине, какой бы сильной она не была, - презрительно скривился инмарец.
- Вот как? - Граф растянул губы в слащавой улыбке и указал на Марусю. - Кайсара ни в чём не уступает твоей боевой наложнице. Она также сильна и красива, как твоя женщина. Думаю, ты понравился бы Сабире и с лёгкостью занял место в её постели.
- Думаешь, она согласилась бы стать моей любимой наложницей? - с ехидцей спросил Ричард и сам же ответил: - Вряд ли! Да и зачем мне кайсара? У меня уже есть Мария, и других мне не надо.
Граф искренне расхохотался, и Артём со злой ревностью взглянул на Ричарда, который за пять минут разговора ухитрился рассмешить хозяина до слёз. "Вот гад, - яростно думал он, - припёрся мой хлеб отбирать. Если так пойдёт дальше, меня совсем кормить перестанут. И умру я голодной смертью. И кто тогда будет защищать моего любимого хозяина?" Артём тряхнул головой, бубенчики громко звякнули, и Кристер, тотчас оборвав смех, с силой пнул шута ногой:
- Сиди тихо, Дурак! Не то накажу!
- Не надо, хозяин, простите, - жалобно проскулил Артём, растянулся ниц перед графом и уткнулся лицом в пол.
Кристер поставил ногу на спину шута и с ядовитой ухмылкой воззрился на Ричарда:
- Значит так, разбойник, я приму тебя на службу, при одном условии - ты честно расскажешь мне, зачем приехал в Ёсс.
- Чтобы служить Вам, граф, - твёрдо ответил Ричард, стараясь смотреть только в лицо правителю Крейда - нога, прижимавшая Тёму к холодным каменным плитам, бесила его.
Инмарец из последних сил сдерживался, чтобы не прикончить графа. "Я убью его позже, - твердил он себе. - Пусть пока живёт, тварь!"
- Значит, ты отказываешься говорить правду, - медленно проговорил граф и крикнул: - Стража! Взять их!
В трапезный зал с мечами наголо ворвались гвардейцы, и разбойники, стремительно обнажив клинки, стали спина к спине.
Звенела сталь, на плиты зала падали горячие капли крови, слышались предсмертные хрипы и стоны. Придворные с азартом наблюдали за поразительной схваткой: гвардейцев было в несколько раз больше и сражались они прекрасно, но камийская мечта подтвердила многочисленные легенды о своей силе - она была воистину непобедима.
Замковая гвардия стремительно редела, а разбойники не получили даже царапины. И Кристер поняв, что ещё немного, и ёсские казармы опустеют, рявкнул:
- Хватит!
Гвардейцы опустили мечи, но Ричард и Маруся продолжали стоять спиной к спине. Они выжидательно смотрели на графа, чувствуя, что представление ещё не закончилось. И оказались правы: Кристер убрал ногу со спины Артёма и толкнул его в бок:
- Вставай, Дурак. Повеселимся!
Шут подскочил, как резиновый мячик. Запах крови взбудоражил его: в глубине шоколадных глаз мерцали крохотные серебряные искры, а рот кривился в болезненно вожделенной улыбке. "Неужели мы встретимся уже сегодня?" - со страхом и радостью подумал граф и, протянув шуту кинжал, приказал:
- Убей его, Дурак!
Артём, не целясь, метнул кинжал в Ричарда, и снова повернулся к хозяину. Он был уверен, что убьёт разбойника, но металлический звук заставил его вздрогнуть и втянуть голову в плечи. Король Инмара отбил кинжал мечом и строго произнёс:
- Осторожней с острыми предметами, мальчик. Не ровён час, порежешься.
Серебряные искры погасли, рот искривился в плаксивой гримасе. Артём рухнул на колени перед хозяином и запричитал, обливаясь слезами:
- Дайте мне шанс искупить вину, хозяин. Я больше не промахнусь! Если надо, перегрызу ему горло, только прикажите...
Шут зарыдал в голос, и разозлившись, графа ударил его сапогом в лицо:
- Заткнись, слабак!
Артём рухнул на пол и, ожидая новых ударов, прижал ноги к животу и закрыл голову руками. Покорность принца, как обычно, привела Кристера в ярость. Он подскочил к нему и стал остервенело избивать ногами.
- Прекрати! - не помня себя от ярости, заорал Ричард, сунул меч в ножны и метнулся к графу. Он оттащил его от Тёмы и тряхнул, как матерчатую куклу. - Не смей бить его! Он болен!
- Отпусти... - прохрипел Артём, поднялся на колени и подполз к Ричарду.
Инмарец посмотрел в глаза другу, и по его телу прошла дрожь: взгляд Тёмы наполняла гремучая смесь любви и ненависти, покорности и затаенной угрозы. Ухватившись за плащ разбойника, временной маг тяжело поднялся и тихо повторил:
- Отпусти его.
Ричард сглотнул подступившие к горлу слёзы, пальцы разжались и, закусив губу, он вернулся к бледной, как полотно, Марусе. Граф же небрежно потрепал Артёма по щеке и указал на место возле ног. От беглой похвалы шут просиял, на разбитых губах расцвела счастливая улыбка, а из путаницы чувств во взгляде осталось лишь бесконечное обожание. "Какой добрый у меня хозяин!" - радостно подумал Артём, опустился на пол и с восторгом уставился на Кристера.
"Смотрит на него, совсем как на Фиру, - мысленно поморщился Ричард. - Плохо, хуже некуда..."
Граф кивнул на трупы и раненых, и гвардейцы стали выносить их из зала. Ричард и Маруся исподлобья смотрели на Кристера, но тот молчал, наблюдая за скорбной работой солдат. И заговорил лишь тогда, когда последний труп был вынесен прочь.
- Я готов принять вас на службу, господа бандиты. Да только не ошиблись ли вы, избрав Крейд, а не Харшид? Кайсара оценила ваши головы в миллион бааров. В Бэрисе ты, Ричард, мог бы получить титул и стать советником кайсары, а в Ёссе будешь рядовым гвардейцем. А что касается твоей любимой наложницы... - Граф осмотрел Марусю с головы до ног, сально ухмыльнулся и закончил: - Она станет моей личной телохранительницей. Согласен?
- Да! - твёрдо ответил Ричард и вкрадчиво добавил: - Только прошу обратить Ваше сиятельное внимания на два весьма важных факта: Маруся МОЯ любимая наложница и владеет мечом лучше, чем кайсара саблей.
- Решил начать службу с угроз, разбойник? - ядовито осведомился Кристер, но в следующий миг рассмеялся: - Ты ведёшь себя, как сильный человек, и я прощаю тебе опрометчивые слова. Прошу камийскую мечту к столу!
Кристер широко улыбнулся Ричарду, подошёл к Марусе и с наигранным почтением подал ей руку.
- Позвольте проводить Вас к столу, великая госпожа.
- Почту за честь, Ваше сиятельство.
Маруся спрятала меч в ножны и вложила руку в крепкую ладонь графа. Придворные с изумлением смотрели, как правитель Крейда усаживает разбойников по обе руки от себя и лично наполняет их кубки.
- За камийскую мечту! - провозгласил граф, игриво подмигнул Марусе, выпил кубок до дна и крикнул: - Дурак! У нас гости!
Артём вскочил, поклонился хозяину и заорал:
- Приветствую вас в славном замке Ёсс, друзья! Вы - великие воины, и прославите моего господина, могущественного и прекрасного правителя Крейда! Поднимите чаши и влейте в себя как можно больше вина за здравие лучшего из государей!
Шут прошёлся колесом перед столом, сделал сальто и, приземлившись на ноги, запел похабные куплеты. Его бешеный взгляд метался по лицам придворных, но чаще всего задерживался на боевой наложнице Ричарда. От девушки исходила сила, и в больном сознании зародилась чудесная, блистательная мысль. Шут пел, кривлялся и балагурил, думая о том, что если хозяин забьёт его до смерти, Маруся вполне сможет стать защитницей могущественного и прекраснейшего правителя Крейда. "Я умру со спокойной душой!" - мысленно восклицал Артём, и глаза его лихорадочно блестели.
- Достаточно! - прервал выступление Кристер и бросил под ноги шуту кусок хлеба.
Дрожащей рукой Артём схватил подачку и стал жадно рвать хлеб зубами - сегодня хозяин был необычайно добр, и Тёма боготворил его. Ричард не знал, куда девать глаза: смотреть на друга было горько и больно. Скрипнув зубами, инмарец смял в руке серебряный кубок и отбросил его в сторону. Граф с кривой улыбкой проследил, как катится по полу кусок серебра, повернулся к Марусе и торжественно произнёс:
- Завтра я устраиваю охоту в твою честь, великая госпожа. Кого ты предпочтёшь убить: оленя или кабана?
"Тебя!" - едва не вырвалось у Маруси, но она взяла себя в руки и радостно сообщила:
- С удовольствием поохочусь на чёрного оленя, Ваше сиятельство. Говорят, эти необыкновенные животные встречаются только в Чарийском лесу. А их шкуры так чудесно смотрятся у камина.
- Решено! - Граф рубанул ладонью воздух. - Ты застелешь шкурами чернух всю свою гостиную!
- Мне хватит и одной, Ваше сиятельство! Бессмысленное уничтожение столь редкого вида неразумно. Всегда нужно знать меру, а то рискуешь остаться ни с чем.
- Неужели? - деланно расстроился граф. - А мне казалось, что для сильного ничто не слишком!
- Вы безусловно правы, господин граф, но сила, лишенная разума, грозит обернуться слабостью.
Маруся пронзительно взглянула на графа, и его сердце забилось чаще. Боевая наложница Ричарда, смотрела на него, как на равного, и это возбуждало графа больше, чем покорно изысканные ласки невольниц. Не сводя глаз с девушки, Кристер поднял руку, и раб вложил в его пальцы кубок.
- За тебя, Мария!
Тем временем Ричард наблюдал за Артёмом, который с неприкрытым восхищением следил за беседой хозяина с новой телохранительницей. "Что с ним такое? - недоумевал инмарец. - Кристер почти убил его, а он восторгается им. И, руку даю на отсечение, восторгается совершенно искренне! А этот гад пользуется его состоянием на всю катушку. И как только не боится? Ведь рано или поздно Тёма очнётся, или, хуже того, вернётся Дима. Уж он-то не станет церемониться с обнаглевшим камийцем! Правда непонятно, почему он вообще покинул замок. Или его состояние ещё хуже Тёминого? - От этой мысли инмарец похолодел. Он глотнул вина, пытаясь успокоиться, и решительно сказал себе: - Дима всегда знает, что делает. Уехал, значит, так было нужно! И нечего дёргаться. Главное, помочь Тёме выжить, а потом появится Дима и..."
Инмарец не успел закончить мысль. Погрузившись в тревожные раздумья, он совершенно перестал следить за залом и едва не поплатился за это: Кристер неожиданно обернулся к нему и, обнаружив, что взгляд новоявленного гвардейца по-прежнему устремлён на Артёма, ухмыльнулся:
- Тебе понравился мой шут, господин Ричард? Хочешь, чтобы он продолжил выступление?
- Нет! - отрезал инмарец. - Хочу спросить: он действительно похож на принца Камии?
Придворные ахнули: разговоры на запретную тему были чреваты смертью, однако правитель Крейда широко улыбнулся новому гвардейцу и со злорадством произнёс:
- Одно лицо. Но, в отличие от сына великого Олефира, мой шут труслив, как заяц, да, к тому же, умом не блещет. Он настолько глуп, что порой не может понять, чего хочет от него хозяин. Но я умею доходчиво объяснять, не так ли, Дурак?
- Да, хозяин. - Шут вздрогнул и умоляюще посмотрел на графа. - Не бейте меня, пожалуйста, я ничего не сделал.
- Вот именно. Ты уже пять минут сидишь без дела.
Артём вскочил, перекувырнулся в воздухе и приземлившись на четвереньки, с громким лаем понёсся по залу. Придворные загоготали, и в шута полетели обглоданные кости. Вскочив на ноги, Артём стал на лету ловить кости, подбрасывать их в воздух, и вскоре перед ним завертелся желтовато-серый круг. Руки шута мелькали с невероятной скоростью, кости кружились всё быстрее, и Ричард, никогда не замечавший за Тёмой страсти к цирковому искусству, вмиг догадался, что его безумный друг использует магию. "Неужели это всё, на что он способен? - с горечью спросил себя инмарец, отвёл взгляд от Артёма и глотнул вина. - Как мне помочь ему?"
Ричард пил кубок за кубком - наблюдать за фиглярством друга на трезвую голову было невыносимо. Шут лез из кожи вон, стараясь развеселить хозяина, а тот даже не смотрел в его сторону, целиком и полностью отдавшись флирту с телохранительницей. Инмарец видел, что Артём уже едва держится на ногах, но остановиться без приказа не смеет. Голос его охрип, движения замедлились, став неуверенными и вялыми. Шут с трудом передвигался по залу, и придворные перестали обращать внимание на его жалкие потуги развеселить их. На последнем издыхании Артём перекувырнулся через голову и трупом растянулся на полу.
Граф прервал разговор с Марусей и как бы мимоходом заметил:
- Слабак. Вот принц Артём, как я помню, мог веселиться дни и ночи напролёт! Уберите эту хилую тварь из зала!
Гвардейцы подхватили шута под руки и поволокли прочь.
- Пусть лекарь зайдёт к нему! - крикнул им вслед Кристер и обратился к Марусе: - Я принадлежал к свите принца Камии, дорогая. Артём был мастером устраивать захватывающие представления. Однажды в Эфре...
Маруся со вниманием слушала рассказ графа. В нужных местах она улыбалась и восторженно ахала, и Кристер, чертовски довольный отзывчивым интересом телохранительницы, заливался соловьём. Придворные давным-давно наелись, им смертельно надоело сидеть за столом, а граф всё не унимался. Истории следовали одна за другой, и, казалось, им не будет конца.
Около полуночи Ричард не выдержал.
- Послушайте, Ваше сиятельство, - пьяно произнёс он и, по-свойски ткнув графа в бок, указал на придворных, - если Вы не прекратите болтать, завтрашняя охота пойдёт прахом. Ваши вассалы будут засыпать в сёдлах и валиться с коней, как спелые груши. Да и нам с Машей пора спать.
- Ты забываешься! - взорвался граф и вскочил, намереваясь отдать гвардейцам приказ арестовать Ричарда, но тут раздался весёлый смех телохранительницы.
Кристер резко обернулся к Марусе, чтобы узнать причину её внезапного веселья, натолкнулся на сияющий взгляд серых глаз и невольно улыбнулся - девушка была восхитительно хороша. Маруся грациозно склонилась к графу и указала на пузатого, грузного мужчину в синем камзоле, украшенном множеством золотых пуговиц.
- Я представила, как, на всём скаку, вон тот толстяк вылетает из седла и катится по лесу, звеня, точно бочка с монетами.
В голове графа мгновенно возникла нужная картинка, и он расхохотался.
- Твой господин прав, Мария. Нам всем нужно отдохнуть. Вас проводят в покои для гостей.
Кристер поцеловал руку девушки и направился к дверям, а к камийской мечте подбежал раб в парадной ливрее:
- Прошу следовать за мной, господин Ричард!
Кристер вошёл в свои покои в прекрасном расположении духа. Появление в Ёссе камийской мечты обрадовало его. Во-первых, разбойники были явно знакомы с сыном великого Олефира, и он надеялся выведать у них правду об Артёме и его странном брате; а во-вторых, боевая наложница Ричарда оказалась весьма интересной и привлекательной особой, и граф рассчитывал, что она будет совмещать обязанности телохранительницы и наложницы. Он уже сегодня мог приказать Марусе охранять свой ночной покой, но решил не спешить, интуитивно чувствуя, что девушка того же поля ягода, как и её друзья.
Нежась в тёплой ванне, Кристер строил планы соблазнения Маруси, и на его губах играла зловеще-сладкая улыбка. Задача была не простой, но граф был уверен, что если правильно поведёт себя, то боевая наложница сама падёт в его объятия. Ричарда он в расчёт не брал: на взгляд графа, разбойник не отличался умом и сообразительностью. Например, в отличие от Марии, скрыть знакомство с Артёмом он не сумел - смотрел на кривлянья шута так, словно у него на глазах пытали отца или возлюбленного. "А вдруг, они и впрямь любовники? - Кристер хихикнул, и в голове возникла весьма фривольная картинка. - Да... Чудненькая парочка..." Однако веселился граф недолго. Не особо сметливый Ричард был весьма силён и драться с ним не хотелось. Впрочем, в распоряжении графа имелись опыт и мастерство всех ёсских отравителей. "Что мне мешает подарить ему, скажем, перстень в знак его разбойничьих заслуг? Едва ощутимый укол, и прощай, камийская мечта! Прикажу воздвигнуть для него мраморный склеп рядом с гробницей великого Олефира, устрою пышные похороны. В назидание казню пару-тройку каких-нибудь преступников, и дело в шляпе! Тогда Мария вполне законно станет моей наложницей. Решено!" И не откладывая дела в долгий ящик, Кристер приказал позвать господина Нарима. Замковый лекарь одинаково хорошо составлял и яды, и лекарства...
Хорошее настроение не покинуло Кристера и утром. За завтраком он отдал несколько распоряжений и отправился в гостевые покои. Граф без стука вошёл в гостиную и обнаружил камийскую мечту за столом - Ричард и Маруся пили чай. Хозяин Ёсского замка поприветствовал новоявленных подданных небрежным кивком и сообщил:
- Ты останешься в замке, Ричард, а мы с Марией отправимся на охоту.
Правители Инмара молча поклонились. Они предполагали, что события будут развиваться именно так, и приказ графа их не удивил. Однако Кристер выглядел таким довольным и счастливым, что у Маруси тревожно защемило сердце. Она с беспокойством посмотрела на мужа, но Кристер уже протянул ей руку, и девушка покорилась. Крепко сжав её ладонь, Кристер одарил Ричарда змеиной усмешкой и направился к дверям. На пороге он обернулся и увидел то, что ожидал - глаза разбойника полыхали гневом. "Ничего, мечта, не долго тебе злиться!" - язвительно подумал граф и вывел Марусю в коридор, уверенный в том, что она больше никогда не вернётся в гостевые покои.
Ричард проводил правителя Крейда яростным взглядом, допил чай и подошёл к окну. Ворота замка были видны, как на ладони, и инмарец, убедившись, что кавалькада охотников во главе с Кристером и Марусей понеслась к лесу, отправился на поиски шута.
В отсутствие правителя замок ожил: гвардейцы и рабы, пользуясь иллюзией свободы, отдыхали, кто как умел. Ричард без труда выяснил, где держат Дурака, и направился к нему. Он не знал о чём будет говорить с другом, но нутром чувствовал, что этот разговор жизненно важен для обоих.
У двери комнаты шута несли караул двое гвардейцев. Их лица выражали бесконечную скуку и тоску.
- Привет, ребята! - громко сказал Ричард. - Как служба?
- Могла бы быть лучше, - поморщился один из солдат, а другой только горько вздохнул.
- И в чём проблема? - с сочувствием поинтересовался инмарец. - Может, я смогу помочь?
- Да ничем ты не поможешь, господин Ричард, - сумрачно произнёс один, а другой, почесав затылок неуверенно заметил:
- Если только... - Он осёкся, вопросительно посмотрел на напарника, и тот неопределённо пожал плечами:
- Если граф узнает, что мы отлучались с поста, он нас по головке не погладит. Прямо злость берёт, как паршиво дело обернулось. И, между прочим, из-за тебя, господин Ричард! Не перебей ты вчера половину наших, у нас с Патом сегодня бы выходной был! Я уже и с кухонным надсмотрщиком договорился. Ему на днях новых рабынь дали. Миленькие девочки! Мы с Патом собирались чуток с ними покувыркаться, а теперь не до женщин! Пока новых гвардейцев не наберут, будем каждый день дежурить.
- Ну да, - мрачно буркнул Патрик. - Тебе-то хорошо, господин Ричард, любимая наложница - всегда под рукой. Небось не только драться умеет!
- Что есть, то есть, - благодушно кивнул инмарец. - Маша у меня - чудо!
- Да тебе вообще повезло: поди всяких попробовал, по миру мотаясь! И харшидок, и суниток... Хоть бы рассказал, как они в постели!
- А ты сам в разбойники подайся! Погуляешь по миру с мечом в руке, и женщин всяких познаешь, и денег заработаешь, и славу.
- Куда уж мне, - раздражённо отмахнулся гвардеец.
Ричард ухмыльнулся и миролюбиво предложил:
- Хотите, я за Вас пару часов подежурю? Граф всё равно на охоте, и с проверкой не нагрянет, а я вас не выдам. Развлекайтесь себе на здоровье!
Гвардейцы переглянулись, потоптались на месте, и Патрик решительно заявил:
- Эх, была не была! Пошли, Кенни, когда ещё случай представится?
Солдаты прислонили к стене алебарды и с топотом понеслись к лестнице. Ричард прислушался к удаляющемуся стуку каблуков, посмотрел по сторонам, на всякий случай подождал ещё минут пять и проскользнул в комнату шута.
Артём сидел на окне, свесив ноги на улицу, и тоскливо смотрел вниз, на крошечные фигурки людей, свободно гуляющих по двору.
- Привет, Тёма, - тихо сказал инмарец.
Он ждал, что друг обернётся, но Артём вскочил, как ошпаренный, и, раскинув руки, закачался на краю подоконника. В его глазах плескался ужас. Ричард метнулся к другу, схватил в охапку и втащил в комнату.
- Зачем? - прошептал временной маг и разрыдался. - Я хочу умереть! Я больше не могу! Всё равно он убьёт меня! Я делаю всё, что он хочет, а ему всё мало! Я устал! - Шут вырвался из рук друга и рухнул перед ним на колени. - Позволь мне умереть, господин, или убей сам!
- Успокойся, Тёма. Принцу Камии не пристало лить слёзы, - твёрдо произнёс Ричард, поднял друга на ноги и всмотрелся в бледное, осунувшееся лицо. - Ты - принц Камии, Тёма!
Артём мгновенно накрыл комнату щитом, безумными глазами уставился на инмарца и истерично завизжал:
- Не говори так! Он будет бить меня! Я - шут! Ты специально назвал меня принцем! Граф хочет, чтобы я опять ошибся?! Я знаю, как себя вести! Я - шут!!!
- Что ты орёшь? Нас же никто не слышит!
В глубине глаз временного мага зажглись серебряные точки.
- Как ты догадался? Ты маг? - холодно спросил он.
- Я воин, а маг у нас - ты! Я давно знаю тебя, Тёма, и...
- Неправда! Я не маг! Тебя подослал граф! Он хочет убедиться, что я не понимаю, что принц Камии - это я! Я не принц Камии, я - шут! - вновь впав в истерику, прокричал Артём, и Ричард тяжело вздохнул: