Солнечный Друг бодро шёл по пустыне: на голове пламенела оранжевая панама, ладонь приятно холодила бутылка пива. Прихлёбывая любимый напиток, Валентин с интересом глазел по сторонам - до сего дня бывать в пустыне ему не приходилось. Когда же пешком идти надоело, Солнечный Друг, ни чуть не сомневаясь в правильности своего выбора, сотворил мохнатого двугорбого верблюда, забрался в мягкое сафьяновое седло и неторопливо поехал дальше.
Валечка не лишился ни памяти, ни магии. Мало того, очнувшись под злым белым солнцем, среди коричневых барханов, сочащихся струйками песка, он сразу сообразил, что находится в Камии. Солнечный Друг хотел переместиться в Лайфгарм, но, увы, не вышло: то ли Лайфгарм был закрыт, то ли Камия не выпускала его. В качестве эксперимента Солнечный Друг перенёсся к соседнему бархану и, поняв, что способности к перемещению не утратил, поморщился. "Началось", - с досадой подумал он, но унывать и отчаиваться было не в его духе, и Валентин отправился на поиски аборигенов.
"Кто и зачем вышвырнул нас в Камию? - размышлял он, покачиваясь в мягком седле. - Скорее всего это тот же гад, что удерживал Диму в плену. Но тогда он весьма и весьма могущественный товарищ. До сих пор мне были известны только двое магов, способных проникнуть в Камию. Один из них мёртв, а Тёму исключаем! Тогда кто?"
Солнечный Друг вздохнул, не найдя ответа, сосредоточился и (в который раз!) поискал друзей, и опять потерпел неудачу.
"Но это не означает, что их здесь нет, - продолжал размышлять землянин. - Раз наш могущественный враг сумел проникнуть в Камию, значит, и Диму с Тёмой мог прикрыть, правда, неясно: зачем? А уж с Ричи и девушками наверняка в лёгкую справился!"
Землянин вгляделся вдаль и, обнаружив на горизонте едва заметное облачко пыли, обрадовался.
- Вот и аборигены, горбатый. Прибавь, что ли шагу. Похоже, они движутся в том же направлении, что и мы.
Верблюд зашагал быстрее, и через час Солнечный Друг догнал вереницу гружёных повозок. Воспользовавшись заклятием невидимости, Валентин поехал вдоль каравана: мощные быки, сильные лошади, всадники с мечами и арбалетами за спиной, а впереди, на статном сизо-сером скакуне - молодой худощавый мужик в белом, сверкающем золотым кантом халате. "Почему-то мне не хочется общаться с ним", - недовольно подумал Солнечный Друг, пропустил караван вперёд и поехал следом. Уже к вечеру пустыня начала отступать: песок превратился в потрескавшуюся бурую землю, появились островки пожухлой зелёновато-серой травы и низкорослые кустарники. Из разговоров солдат Солнечный Друг выяснил, что караван идёт из Харшида в Брадос. Оба названия Валечке ничего не говорили, но, когда пустыня плавно перетекла в степь, он порадовался и похвалил себя за то, что выбрал правильное направление, и превратил верблюда в лошадь.
Мягкий климат Брадоса пришёлся землянину по душе - здесь не было горячих песков и знойного воздуха. Время от времени он обгонял караван и наслаждался бешеной скачкой по бескрайней Ханшерской степи. Лошадь неслась по бледно-зелёной траве, длинные белёсые стебли которой стелились по земле тонкими нитями и шевелились от легчайшего ветерка, и Валентину казалось, что он плывёт по бескрайнему жемчужному морю.
Валечка с наслаждением "проплыл" по чудесным степям Брадоса и вместе с караваном углубился в Тхарийский лес. Мощные разлапистые деревья, чем-то похожие на земные дубы, и густой подлесок из колючих кустов делали лес практически непроходимым, но наёмники, охранявшие караван напряженно смотрели по сторонам. Прислушавшись к тихим репликам Валентин выяснил, что в густой кроне деревьев частенько прячутся разбойники. Но на этот раз обошлось. Белое солнце скрылось за макушками деревьев, и караван остановился на большой поляне, специально вырубленной для караванов. Валечка соорудил себе невидимую палатку, и, съев пару хот-догов, залез в спальный мешок. Он сладко спал, когда, посреди ночи, лагерь взорвался криками ужаса и бряцаньем мечей. Солнечный Друг осторожно выглянул из палатки и замер: прямо на него двигалось чудовище. Клокастая чёрная шерсть стояла дыбом, на огромной голове светились маленькие красные глазки, а мощная пасть кровожадно скалилась. Пенистая розоватая слюна стекала по косматой шее и клочьями падала на землю. Чудовище издало громоподобный рёв и, медленно перебирая мощными когтистыми лапами, приблизилось к невидимой палатке. При виде трёх рядов длинных острых клыков Валентин поморщился, потянулся и шагнул навстречу монстру.
- Чего шумишь? - уперев руки в бока, ворчливо произнёс он. - Иди отсюда подобру-поздорову!
Чудовище рыкнуло и продолжило наступление.
- Как знаешь, - хмыкнул Валентин. - Я хотел по-хорошему, но ты, балбес, не понимаешь!
Маг притворно тяжело вздохнул и запустил в раскрытую пасть монстра бледно-фиолетовый диск.
Зверь упал замертво, а Солнечный Друг, устранив нарушителя спокойствия, отправился досыпать. На поляне повисла тишина. Солдаты, караванщик и рабы оторопели: все они видели, как из воздуха появилась странная светящаяся тарелка, которая влетела в пасть зверю, и тот рухнул, как подкошенный. Люди не знали, что думать. Они стояли вокруг туши тхарийского шырлона и строили версии своего чудесного спасения. Одну фантастичнее другой. Конец бессмысленным разговорам положил хозяин каравана. Он велел солдатам заткнуться, а рабам приказал разделать добычу. И до самого утра рабы возились с тушей тхарийского шырлона: его нежное мясо было любимейшим и редчайшим лакомством при дворе эмира Сафара.
Обычно, охота на тхарийское чудовище устраивалась всего два раза в год. Шырлона выслеживали, и вооружённые железными пиками рабы толпой наваливались на него. Этот вид охоты в Камии был самым дорогим, поскольку лишал жизни множество крепких и выносливых невольников.
Хозяин каравана наблюдал за разделкой туши и довольно потирал руки: вместо возможных убытков, его ждала невероятная прибыль. Он уже грезил новым шикарным домом в Бэрисе и ласками юных наложниц...
Валентин неспешно допивал кофе, когда караван вновь тронулся в путь. Целую неделю повозки тряслись по лесной дороге, а на закате седьмого дня показались Хаттийские горы. Валечка залюбовался величественной панорамой горной гряды, склоны которой покрывали малахитовые леса, плавно переходящие в светлые пятна золотисто-зелёных лугов. Чистый прохладный воздух наполняли пряные ароматы трав, но чем ближе караван походил к крепости Куни, тем чаще к свежему благоуханию леса примешивались резкие запахи города. И вскоре, вместе с караваном, Валечка въехал в столицу Брадоса. Миновав высокие серые стены с круглыми сторожевыми башнями он присмотрелся к одежде местных жителей и соорудил себе нечто подобное: просторные белые штаны, бледно-жёлтую шелковую рубаху и коричневый халат свободного покроя, украшенный ярким растительным орнаментом. Только обувь оставил прежней, мага не прельщала перспектива цокать деревянными подошвами по брусчатой мостовой.
Оглядев себя, Валечка довольно крякнул, проявился и, пришпорив коня, поскакал к центру города. Он полагал, что окажется на площади, но неожиданно выехал на берег глубокого рва - в центре крепости располагался остров, а на нём - огромный круглый дворец с огромным стеклянным куполом, загадочно переливающимся в лучах белого камийского солнца. Стены дворца были сложены из охристо-золотистых камней разной величины. Узкие и широкие ряды чередовались, создавая неповторимый причудливый узор...
Валентин перевёл восхищенный взгляд на каменную арку ворот: под ней сверкали широкие бронзовые створы, украшенные замысловатой чеканкой. От ворот тянулась стена из кремовых мраморных плит, а высокие круглые башни, облицованные радужными глазурованными изразцами, разбивали её на равные промежутки. На смотровых площадках стояли арбалетчики в алых халатах и высоких конусообразных колпаках - прекрасный дворец в любую минуту готов был стать неприступной крепостью.
Неожиданно раздался громкий лязг, и тяжелые створы начали медленно раскрываться. Привлечённые шумом, перед подвесным мостом стали собираться горожане. Валечка тоже подъехал ближе. Из ворот вышел высокий тощий человек со свитком в руках. Он остановился на середине моста, развернул свиток и громко провозгласил:
- Слушайте, жители Куни! Эмир Сафар, чьё мудрое правление делает нашу жизнь прекрасной и благодатной, взывает о помощи. Любимый сын эмира, благородный Малек, скован страшным недугом и умирает. Наш всемилостивейший правитель осыплет деньгами и почестями того, кто исцелит его любимого сына!
Глашатай повторил воззвание несколько раз и удалился.
- Это дело как раз по мне, - усмехнулся Солнечный Друг и направился к воротам.
Он въехал на подвесной мост, прошептал заклинание, и халат преобразился в чёрный просторный балахон, расшитый маленькими золотыми солнышками. Кунийцы изумлённо ахнули, а Валентин торжественно изрёк:
- Я - великий Солнечный Друг! Я пришёл в Куни излечить любимого сына эмира Сафара! Ведите меня к правителю, ибо каждая минута промедления смерти подобна!
Охранники, не двигаясь с места, тупо таращились на него, и Валечка грозно свёл брови.
- Что вы стоите? Благородный Малек умирает, а вы ворон считаете! Болваны! Быстро ведите меня к Сафару! - рявкнул он, и опомнившиеся стражники бросились вперёд, указывая дорогу великому Солнечному Другу.
Эмир Сафар оказался невысоким крепким мужчиной с проседью в чёрных волосах и выразительными карими глазами на смуглом печальном лице. Он с недоверием смотрел на Валентина, ожидая, когда тот заговорит.
- Я - великий Солнечный Друг! - заявил землянин. - В Камии я проездом. Я услышал, что твой сын болен, и зашёл помочь благородному эмиру!
- Ты слишком молод для чародея, - скептически заметил Сафар, но Валечка лишь усмехнулся:
- Я - великий Солнечный Друг, и выгляжу так, как считаю нужным!
- Хорошо, - кивнул эмир. - Тебя проводят к Малеку, но, если ты не справишься, я прикажу скормить тебя шырлонам.
- Шырлоном меня не испугаешь, - отмахнулся Валентин и с важным видом проследовал за рабом.
Покои больного соседствовали с апартаментами эмира, и уже через минуту Валечка оказался в роскошной спальне, где на низкой, поражавшей размерами кровати лежал бледный юноша лет семнадцати. Вокруг наследника со скорбными лицами толпились мужчины в коротких парчовых халатах, блестящих шароварах и остроносых, расшитых бисером тапках. Толпа придворных напомнила Валентину картинку из кусочков стеклянной мозаики, и он улыбнулся.
- Великий Солнечный Друг! - с надрывом прокричал слуга, и его голос словно проделал брешь в радужном панно - придворные расступились, открывая дорогу к кровати.
Валечка важно кивнул, подошёл к больному, внимательно посмотрел на него и нравоучительно сообщил:
- Смотреть надо, что пьёшь.
Он положил руку на грудь Малеку, и придворные ахнули: землистые щёки порозовели, безжизненные губы шевельнулись, и, сделав глубокий вдох, наследник открыл глаза и сел.
- Чудо! - возопил один из придворных, а раб, сопровождавший Валентина, опрометью кинулся к эмиру, докладывать о чудесном воскрешении Малека.
Валечка тем временем степенно подошёл к столу, где стояла чаша с вином, взял её в руки и принюхался:
- Кто-то хорошо постарался. - Он обвёл глазами притихших придворных и хихикнул: - Сказать кто?
- Не надо! - истерично завопил пожилой мужчина в ярко-синем халате.
- Как скажешь, - ухмыльнулся Валентин, наблюдая, как стража сбивает с ног отравителя.
Он уже встал с постели и, улыбаясь, смотрел на своего спасителя.
- Ерунда, - пожал плечами Солнечный Друг. - Дел на копейку - разговоров на год. Пойдём, обрадуем Сафара.
Но эмир уже сам входил в спальню. Он обнял сына и с юношеской горячностью воскликнул:
- Ты воистину великий чародей, Солнечный Друг! Проси, что хочешь!
- Расскажите мне о Камии, Сафар. Я гость в вашем Мире и хотел бы побольше узнать о нём.
- Ты лучший гость из тех, кого мне доводилось принимать в своём доме. Я могу сравнить тебя лишь с великим правителем Олефиром и прекрасным принцем Артёмом.
- Вот-вот, - кивнул Валечка, - о них-то я и хотел узнать поподробнее.
- Для тебя - всё, что угодно, - расплылся в улыбке Сафар. - Прошу в мои покои, чародей.
Эмир привёл Солнечного Друга в круглую комнату с витражным потолком, самолично усадил на гору мягких подушек и негромко хлопнул в ладоши. Из ниши, прикрытой лёгкой занавесью, выскользнули две юных девушки в полупрозрачных шароварах. На щиколотках и запястьях позвякивали золотые и серебряные браслеты, на шеях сверкали ожерелья удивительной красоты. Грациозными ланями рабыни метнулись к низкому столику между эмиром и его гостем, наполнили золотые чаши ароматным тягучим вином и с поклоном вручили их мужчинам.
- За великого целителя! - провозгласил Сафар.
Валечка оторвал взгляд от красавицы-рабыни, согласно кивнул и хлебнул сладкого вина.
- Ликёр, - поморщился он и залпом допил напиток.
- Тебе не нравится? - огорчился эмир.
- Да нет, почему же, - беззаботно ответил землянин, подставляя чашу рабыне. Сделал глоток и посмотрел на эмира: - Я готов слушать.
Сафар пригубил вино и нараспев заговорил:
- Великий Олефир пришёл в Камию...
Валечка внимательно выслушал историю о подвигах Фиры и Тёмы, а когда Сафар закончил длинный витиеватый рассказ, задумчиво протянул:
- Занимательно... Хотел бы я познакомиться с принцем Артёмом и хоть одним глазком взглянуть на Рыжую Бестию.
- Да минет тебя чаша сия, чародей. Бедный принц до сих пор во власти этой ведьмы.
- Почему ты так думаешь, Сафар?
- Если бы дело обстояло иначе, он давно бы вернулся в Камию и занял место своего великого отца.
- Возможно, - неопределённо кивнул Солнечный Друг, - хотя зачем ему Камия? Может, он стал императором другого Мира?
- Принц Артём любил Камию. Он обязательно вернулся бы, если б мог.
Валечка допил вино и поднялся:
- Благодарю за гостеприимство, эмир, но меня ждут дела. Я ухожу из Куни.
- Прямо сейчас? Ночью? - растерялся Сафар.
- Я спешу.
- Как я могу отблагодарить тебя за чудесное исцеление сына, чародей?
- Мне ничего не надо, - отмахнулся Валентин.
- В Камии неспокойно, - предостерёг его эмир. - Путешествовать одному небезопасно. Дождись каравана, и пусть твоё ожидание скрасят мои лучшие наложницы.
Валентин бросил взгляд на полуобнаженных девушек и улыбнулся:
- Заманчивое предложение, Сафар, но я спешу.
- Что ж, - вздохнул эмир. - Раз деньги и женщины тебя не интересуют, позволь вручить тебе подарок на память.
Сафар снял с пальца перстень с гербом Брадоса и протянул его магу.
- Спасибо.
Солнечный Друг надел кольцо на безымянный палец и усмехнулся, взглянув на скалившегося в камне шырлона:
- Забавная зверюшка, только очень шумная и невоспитанная.
- Ты встречал шырлона?!
- Он мешал мне спать, и я убил его.
Глаза Сафара наполнились искренним восхищением:
- Обещай вернуться, чародей! Я прикажу выследить для тебя шырлона, и мы вместе отправимся на охоту. Хочу собственными глазами увидеть, как ты расправляешься с тхарийским чудовищем!
- Это уж, как карта ляжет, - хихикнул Солнечный Друг и исчез...
Валентин решил как можно быстрее добраться до Крейда. Он надеялся, что, оказавшись в Камии, Артём обязательно заглянет в Ёсский замок, резиденцию великого Олефира. "Великий Олефир. Великий... Чёрт бы его побрал! - раздражённо думал Солнечный Друг. - Чего ему не хватало?! В Камии он был живым богом! Сидел бы здесь и наслаждался! Так нет, притащился в Лайфгарм и испортил всем жизнь! Кретин! Жаль, что ты умер, Фира! Я бы лично прихлопнул тебя ещё раз!"
Валентин ехал по лесной дороге вдоль Хаттийских гор, внимательно оглядываясь по сторонам, в поисках места для ночлега. Рыжая камийская луна спряталась за облако, и стало совсем темно. Солнечный Друг спешился, стреножил коня и стал колдовать. Вскоре на маленькой лужайке появилась уютная палатка, весело затрещал костерок, а на треножнике закипел котелок с рыбным супом. Валентин вдохнул аппетитный запах и, посматривая на усыпанное красноватыми звёздами небо, приступил к позднему ужину. Покончив с супом, он выудил из кармана фляжку, сделал большой глоток и блаженно зажмурился.
- Лепота! - промурлыкал землянин, обернулся и крикнул в темноту: - Ну, что стоите? Идите сюда!
Из кустов выбрались трое оборванцев с дубинами наперевес и неторопливо подошли к костру.
- Выворачивай карманы! - грубо приказал один из них, презрительно глядя на хлипкого рыжеволосого человека.
- С удовольствием, - лукаво улыбнулся Валентин. - Я поужинал и готов развлечься!
Глотнув водки, он вытащил из кармана ракетницу, пальнул в воздух, и ярко-зелёная вспышка осветила ночное небо. Оглушительный хлопок напугал разбойников. Они попадали на землю, закрывав голову руками, а Валентин расхохотался и весело сказал:
- Что с вас взять? Дикий народ!
Он приложился к фляге и выстрелил ещё раз.
- Пощади нас, колдун!!!
- Так и быть. Садитесь поближе, - дружелюбно предложил Солнечный Друг и захрустел солёным огурцом.
Разбойники на четвереньках подползли к костру и устроились напротив мага, испуганно глядя на незнакомый чёрный предмет в его руках.
- Эх, ребята, и охота вам мотаться ночью по лесам?! Чего дома-то не сидится? - задушевно произнёс Валентин, протягивая флягу лохматому, давно не мытому камийцу.
- Да, нет у нас дома, - с горечью ответил разбойник и пояснил: - Мы не смогли заплатить налоги, и эмир Сафар забрал наши дома в счёт долга.
Он собрался с духом, глотнул водки и передал флягу товарищу.
- Да, братцы, не повезло вам, - хмыкнул Солнечный Друг, вручая закашлявшемуся разбойнику миску с квашеной капустой и ломоть чёрного хлеба. - Только на дороге вряд ли много заработаешь. Вам, ребята, надо банки грабить!
Фляга прошла по кругу и вернулась к Валентину.
- Что такое "банки"? - поинтересовался первый разбойник, не переставая жевать капусту
- Банк - это место, где деньги лежат! - наставительно объяснил Валентин, подняв ракетницу вверх.
Бандиты задрали головы и, смачно чавкая, уставились в небо.
- Мы не умеем летать, - вздохнул один из них.
- Зачем летать? Нужно найти место, где эмир Сафар держит свои денежные средства, и экспроприировать их в пользу бедных!
- Экспро... что?
- Какие вы бестолковые! - возмутился Солнечный Друг. - Значит, так, разъясняю: эмир - угнетатель, вы - угнетённые. Надо что-то менять!
- Что? - опешили бандиты.
- Всё!
Валентин раздал собутыльникам гранёные стаканы с водкой и сотворил закуску: селёдку, солёные огурцы, маринованные грибы, хлеб и картошку в мундире. Разбойники хлебнули водки и вытаращили глаза на гуру:
- Что мы должны делать?
Промочив горло, Валентин торжественно произнёс:
- Восстановить справедливость! Отобрать деньги и имущество у богатых и раздать бедным! Вам нечего терять, кроме своих цепей! Так возьмите власть в свои руки!
- Кто ты? - благоговейно спросил лохматый разбойник.
- Я - великий Солнечный Друг, маг и целитель! - изрёк Валентин и взмахнул ракетницей.
- Стань нашим предводителем!
- Спасение утопающих дело рук самих утопающих! - глубокомысленно объявил землянин и продолжил: - Вы должны сами позаботиться о счастье Родины! Я помогу вам, но только материально.
И Солнечный Друг махнул рукой со стаканом. Водка брызнула камийцам в лицо, они вздрогнули и зажмурились. Несколько секунд разбойники сидели неподвижно, а когда, набравшись мужества, открыли глаза, то не узнали друг друга. Валентин расхохотался, довольный собственной шуткой: трое камийцев выглядели, как актёры Голливуда, снимающиеся в вестерне. Широкополые шляпы, клетчатые рубашки, кожаные штаны и жилетки, на поясах - по паре кинжалов. Рядом с бандитами фыркали и били землю копытами сильные гнедые скакуны.
- Вот это я понимаю! - самодовольно воскликнул Солнечный Друг, и кони заливисто заржали.
Валентин подмигнул им, выставил правую руку вперёд и провозгласил:
- По коням, пролетарии! Час настал! Вперёд! На борьбу с угнетателями народных масс!
Маг вручил новоявленным революционерам фляги с водкой, котомки с закуской и по-отечески похлопал по спинам:
- В бой!
Пьяные бандиты взобрались на коней и с радостными воплями исчезли в темноте, а Солнечный Друг заполз в палатку и благополучно проспал до утра.
Разбойники скакали всю ночь. К утру они протрезвели и остановились, растерянно глядя друг на друга. Призывы великого Солнечного Друга будоражили кровь и, после недолгих дебатов, бандиты решили отправиться в Харшид, чтобы начать борьбу за справедливость именно с этого, наиболее богатого государства Камии. Первые камийские революционеры углубились в пустыню, и через неделю достигли небольшого оазиса Хатем. К этому времени водка и закуска, выданные гуру, закончились, и они были злы на весь свет. Бандиты ворвались в Хатем, ведомые словами пьяного Валентина: "Деньги - бедным, свободу - угнетённым!", и с налёту взяли власть в свои руки. "Ученики" Солнечного Друга были бедными и угнетёнными, поэтому они убили наместника кайсары Сабиры, захватили городскую казну и объявили Хатем независимым оазисом. В Камии чтили силу, и хатемцы немедленно признали захватчиков правителями города. Разбойники поселились в огромном доме наместника кайсары, окружили себя роскошью и приказали славить великого Солнечного Друга так же, как самого великого Олефира.
Глава 5.
Колдовать - это здорово!
Яростное белое солнце обжигало нежную кожу и слепило глаза. Горячий бледно-коричневый песок рассыпался под ногами, точно крупа, набивался в туфли, царапая ноги, и заметал подолы длинных платьев. Вереника вытряхнула песок из туфель, оглядела диковинные песчаные горы и жалобно спросила:
- Где мы?
- Похоже, в какой-то пустыне, - ответила Станислава.
- Мне здесь не нравится!
Вереника закрыла глаза и прочитала заклинание, намереваясь вернуться в Лайфгарм, но ничего не вышло.
- Магии нет, - прошептала Стася. - Я попробовала найти Диму, но... Я вообще ничего не могу сделать, словно никогда не владела даром.
- Кто-то решил избавиться от нас? - спросила Вереника, с тоской разглядывая унылый, однообразный пейзаж.
Внезапно она заметила чёрную точку на горизонте и дёрнула Стасю за рукав.
- Там что-то есть!
Станислава козырьком приложила руку ко лбу, всмотрелась вдаль и неуверенно произнесла:
- Надо туда дойти. Вдруг там люди. Может быть, они помогут нам.
Вереника кивнула, и они побрели к тёмной точке на горизонте. Палящий зной сводил с ума, и, стянув нижние юбки, правительницы Лирии и Годара накинули их на головы и плечи. Стало немного легче, но не настолько, чтобы воспарить духом. Лица горели от пустынного жара, губы противно ссохлись и потрескались. Пить хотелось ужасно.
Девушки почти выбились из сил, когда ориентир стал принимать очертания города. Над песком выросли бледно-жёлтые стены из песчаника, проявились черепичные крыши домов и высокие тонкие деревья с пышными шапками перистых листьев. Стася и Вереника долго шли вдоль стены, пока не увидели большие деревянные ворота, возле которых, прямо на песке, сидели четверо стражников в чёрных халатах и белых шляпах с большими полями.
Стражники заметили путниц, но отойти от ворот не посмели: к городу приближался караван. Им оставалось с досадой наблюдать, как от каравана отделяются всадники на мышастых лошадях и на полном скаку подлетают к девушкам. Наёмники ловко перекинули добычу через сёдла, вернулись к каравану и вместе с ним подъехали к воротам.
- Повезло вам, ребятам, - завистливо произнёс один из стражников. - Жаль, до нас всего несколько метров оставалось.
- Да... - протянул другой. - Могли бы славно позабавиться, да и заработать.
- Значит, сегодня не ваш день, - хмыкнул наёмник в коротком зелёном халате и бросил на песок несколько медных монет - плату за въезд в Гольнур, последний оазис на пути в Бэрис.
Вереница фургонов благополучно миновала заставу и въехала на центральную улицу города. Тяжёлые фургоны медленно катились мимо невысоких домов из необожжённого кирпича. В лучах жаркого белого солнца их мозаичные фасады светились всевозможными оттенками серебряного и розового. Дома окружали необыкновенные стройные деревья с мохнатой корой и узорчатыми тёмно-зелёными кронами.
Караван въехал на просторный сонный двор гостиницы. Повозки остановились, возницы начали распрягать быков, а высыпавшие из дома рабы занялись лошадьми наёмников.
Полуживых от жажды и усталости пленниц, втащили в роскошную комнату, где поспешно накрывался низкий стол. Наёмники бросили девушек на пушистый длинноворсный ковёр и ушли. Казалось, никто не обращает на них внимания, но, едва Хранительница попыталась сесть, рядом возник коренастый мужчина и грубо толкнул её на пол. Стася и Ника испуганно переглянулись и замерли на ковре, не смея даже пошевелиться.
Рабы разложили вокруг стола цветные подушки и застыли у стен, преданно глядя на двери. Прошло несколько томительно долгих минут, и в комнату, громко переговариваясь между собой, вошли трое молодых, роскошно одетых людей. Рабы тотчас попадали на колени и склонили головы. Караванщики развалились на мягких подушках, омыли руки в медных широких чашах и приступили к еде.
Приподняв головы, Стася и Вереника голодными глазами смотрели, как мужчины запихивают в рот жирные куски мяса и с шумом прихлёбывают вино. Насытившись, они вытерли грязные пальцы о полы расшитых золотом халатов и обратили взоры на измученных пленниц.
- Раздевайтесь! - рыгнув, приказал один из них.
Стася и Вереника сели и с ужасом уставились на караванщиков.
- Я должен повторять дважды? Вы глухие?
Пленницы молчали.
- Посмотри на их волосы и одежду, Рузбех. Они с севера, а до северянок всегда долго доходит, что от них требует господин.
Рузбех недовольно посмотрел на брата:
- Если ты такой умный, Альяр, объясняйся с ними сам.
- С удовольствием.
Альяр поднялся, одёрнул халат и подошёл к пленницам. Стася и Вереника испуганно прижались друг к другу: сопротивляться не было сил. Альяр внимательно рассмотрел "добычу" и вдруг пнул Хранительницу ногой:
- Ты! Вставай!
Стася неловко поднялась, и её глаза затопил животный страх.
- Как тебя зовут?
- Маргарет.
- Я же говорил, северянки. Видимо от хозяина отбились, - ухмыльнулся Альяр и посмотрел на девочку: - А как твоё имя?
- Ника.
Камиец схватил Веренику за руку, заставил подняться и придирчиво ощупал хрупкое тело.
- Отличный товар. В Бэрисе за неё дадут хорошую цену.
Вереника дёрнулась, и Альяр расхохотался.
- Зохаль! Рузбех! Они не простые рабыни. Мы поймали чьих-то любимых наложниц, да ещё северянок. Бэрис взвоет от восторга, когда мы выставим их на торги.
- Здорово! - подхватил Зохаль. - Вот так удача! Отец будет счастлив, увидев, сколько денег мы выручили за этих холёных цыпочек!
- Говорят, северянки искусны в любви, - загоготал Рузбех. - Сейчас посмотрим. А, ну-ка, раздевайтесь!
- Они сами не справятся. Помоги им, Рузик! - хохотнул Альяр и толкнул девочку в руки брата.
Рузбех рванул шёлковое платье, и, дико завизжав, Ника влепила ему пощёчину.
- Ах, ты дрянь! - взвыл камиец и замахнулся на пленницу, но Зохаль перехватил его руку:
- Не порти товар!
- И то верно. Принесите тирьяк! - хлопнул в ладоши Рузбех.
Раб внёс чеканный кувшин с высоким горлышком и с поклоном подал его господину. Рузбех поднёс кувшин к губам Вереники.
- Пей!
- Нет.
- Поможем?
Рузбех подмигнул братьям, и те радостно загоготали. Зохаль сгрёб Веренику в охапку, Альяр вцепился в длинные золотистые волосы, откидывая голову непокорной северянки назад, и Рузбех тонкой струйкой влил наркотик ей в рот. Девочка подавилась и закашлялась, но караванщики отпустили добычу лишь убедившись, что тирьяк проглочен.
Рузбех протянул кувшин Хранительнице и глумливо поинтересовался:
- Сама выпьешь? Или тебе тоже помочь?
Стася всхлипнула, дрожащими руками взяла кувшин и сделала глоток.
- Ну, вот, теперь всё пойдёт, как по маслу, - хмыкнул Зохаль. - Раздевайтесь!
Бессмысленные глаза девушек скользнули по довольным лицами караванщиков, и руки сами потянулись к пуговицам и крючкам. Братья с наслаждением наблюдали, как северянки покорно снимают одежду и без тени стеснения расправляют плечи.
- Жаль, что пришлось опоить их, - проворчал Альяр и похлопал Веренику по оголённому бедру. - Мне нравится, когда женщины сопротивляются.
- Да... Прошли те времена, когда мы веселились с принцем Артёмом, - вздохнул Зохаль, тиская полные груди Хранительницы. - Вот уж кто умел развлечься по-настоящему.
- Кто-кто, а принц Камии знал толк в веселье, - согласился Рузбех и погладил бархатную щёчку девочки.
- Тёма... - прошептала Вереника, и братья расхохотались.
Зохаль притянул к себе Хранительницу, заставил прогнуться и властно провёл рукой от шеи до живота.
- Хороша.
- Я не хочу... - отрешённо протянула Станислава, и в ответ на её слова амулет вспыхнул рубиновым светом.
В то же мгновение изумрудно-зелёные глаза полыхнули яростью и страхом. Хранительница взвизгнула, оттолкнула насильника и обеими руками вцепилась в Ключ.
- Не хочу! Вы не получите нас! - прокричала она, и братья ошеломлённо застыли - северянки исчезли.
- Колдовство, - простонал Альяр и округлившимися глазами посмотрел на Зохаля и Рузбеха. - Неужели, мы подобрали Рыжую Ведьму?!
Стася и Вереника отрешённо смотрели друг на друга.
- Мы вырвались, - прошептала Хранительница.
- Как же здесь жарко... - обессилено протянула девочка и, обхватив руками голые плечи, опустилась на песок. - Ой! - вскрикнула она и вскочила.
Стася продолжала сжимать амулет.
- Я хочу пить, - произнесла она, и на песке появился большой глиняный кувшин.
- Вода, - встрепенулась Вереника, схватила кувшин и принюхалась: - Вода, - повторила она и, сделав несколько глотков, протянула кувшин Станиславе.
Хранительница жадно напилась и улыбнулась:
- Магия вернулась.
- Нам нужна одежда!
Ника попыталась сотворить себе платье - тщетно.
- Лучше ты, - обратилась она к подруге по несчастью, - у меня по-прежнему не выходит.
Стася погладила амулет, и хрупкую фигурку девочки окутало лёгкое белоё платье, волосы собрались в "хвост", а на ногах появились спортивные тапочки. Вереника оглядела себя и скептически заметила:
- Платье это конечно здорово, но я бы предпочла костюм инмарского воина. И меч!
- Хорошо, - кивнула Хранительница, и за спиной девочки возник инмарский меч.
- А костюм?
- Тебе будет жарко. К тому же, тебе не стоит сражаться, Ника. Нужно придумать другой способ выжить.
- Я - боевой маг!
- Конечно, но не будешь же ты воевать с целым миром?
- Почему нет?
Стася усмехнулась, коснулась Ключа, и перед ними появился большой круглый шатёр.
- Воевать будем позже. Сначала поедим и отдохнём, - тихо сказала она, и Ключ накрыл их временное жилище щитом.
Путешественницы проспали почти сутки, а когда проснулись, Станислава коснулась амулета, и на столе появился завтрак.
- Ты совсем не умеешь колдовать? - прихлёбывая горячий чай, поинтересовалась Вереника. - Я думала, что ты настоящий маг. Ты же сестра Димы.
- Я надеялась, что мне никогда не понадобиться колдовство, - вздохнула Хранительница и отвела взгляд.
- В самом деле? Но колдовать - это здорово! Лично я всегда хотела стать Высшим магом.
- Волшебство приносит одни неприятности, и то, что мы здесь - лучшее тому доказательство! Если б Дима не был магом, он не стал бы Смертью, да и Артём тоже. Что хорошего в том, что они умелые волшебники? Это не сделало их счастливыми!
- Разумеется, сделало! Дима встретил тебя, а Артём - меня. Если бы Тёма был простым лирийцем, мы никогда бы не смогли быть вместе.
- Наверное, - неохотно признала Хранительница, - но разве ты меньше любила бы Артёма, если б он не был магом?
- Смертью, - поправила Вереника. - Но не в этом дело: даже будучи сыном Высших магов, Тёма не мог просить моей руки. Раньше считалось, что маги не могут править людьми.
- Но ты же маг и лирийская принцесса одновременно. Почему для тебя сделали исключение?
- Во-первых, все лирийцы обладают слабым магическим даром. А мне повезло родиться с выдающимися способностями. В Лирии так бывает. Время от времени, у нас появляются сильные маги. Многие уходят из Лайфгарма, но некоторые остаются и становятся Высшими магами. Что же касается меня, то Совет так и не решил мою судьбу. Мои родители не имели других детей и не хотели отпускать меня из Лайфгарма, так что, рано или поздно, я всё равно бы стала царицей Лирии, - намазывая на хлеб варенье, деловито рассуждала Вереника. - И я рада, что Артём будет моим царём.
- Сначала его нужно найти.
- Так поищи, - облизывая пальцы, предложила девочка, и Хранительница вздохнула:
- Легко тебе говорить. Я не знаю, как это делается.
- Учиться надо было! Говорила я тебе, магия - это вещь! Вместо того, чтобы рыдать целый год, ты могла бы брать уроки. Тебя согласился бы обучать любой из Высших магов, потому что ты - сестра Димы. Да и Артём помог бы. Брала бы пример с Солнечного Друга. Вот уж кто за год поднаторел в магии. Даже Тёма удивился, увидев, как здорово у него получается!
- Не сердись, я попробую.
- Вот-вот, пробуй. Шатёр у тебя получился, и еда, и одежда. И остальное получится! Правда, придётся потрудиться!
Стася невольно улыбнулась, услышав в голосе девочки интонации Артёма.
- Только сиди тихонько. Мне нужно сосредоточиться, - попросила она и взяла в руку амулет.
- А без него ты не можешь? - недовольно поинтересовалась Вереника.
- Нет, и хватит болтать!
- Молчу-молчу, - хихикнула девочка и развернула блестящую обёртку конфеты.
Хранительница закрыла глаза и сконцентрировалась на желании увидеть Диму. Замелькали тёмные пятна, пришло осознание того, что брат жив и находится в Камии, но, как она ни старалась - определить, где именно, не смогла. То же самое произошло, когда Стася пыталась найти остальных.