Новый рассказ от Сергея Карпеева про летний дождь на озере Глухое.
Как мы рассказывали ранее - Сергей может передвигаться только на костылях, и он никогда не был озере Глухое, поэтому в тексте можно встретить некоторые географические неточности. Однако по нашим фото и описаниям, мастерски владея жанром пейзажной лирики, Сергей раскрывает перед нами настоящую панораму марийской природы. Думаем, что красота марийского озера никого не оставит равнодушным!!!
Огромная туча с запада стала надвигаться на озеро Глухое. Она рявкала дальними отгромками, играла сполохами вспышек и тянула за собой сизо-туманную бороду. Мы стояли на правом высоком берегу озера, через три стоянки от перешейка. С высокого берега четко было видно, как над кронами деревьев туча медленно приближается к нам своим правым крылом - дождя не избежать. Мы стали все свои шмотки прятать в палатки и под тент.
Легкая рябь пробежала по воде и коснулась прибрежного рогозника, листья в лесу зашумели, и чуть слышный шепот пробежал по верхотуре соснового бора. И вот уже туча застила пол неба, а первые капли упали в озерную чашу, потом от дождевого угла нас проняло влажным сквозняком. Водяной шум волной покатился от противоположенного берега к нашему, а озерная гладь вспенилась от ливня.
Сразу похолодало.
Вся природа зашумела порывистым гулом начавшегося дождя. Капли бились о листья, дробились о стволы, падали в травы и кусты - это вызывало торопливый гомон и суету. Излука озера быстро скрылась за дождевой пеленой, только чаща на том берегу размыто проглядывала сквозь потоки ливня.
Мы не стали залезать в палатки, а укрылись под прибрежными раскидистыми соснами. Где-то в чреве у тучи глухо пророкотал гром, заозерное эхо чуть погодя отозвалось. Струи внахлест били под кроны, заливали извилистые тропы, весело шлепали в песок. Шум дождя рос, заполнял все пространство, какая-то птица пыталась перекричать его, но тоже пропала. Недалеко от нас купалось несколько человек на соседней стоянке. Костер шипел и отфыркивался паром, немного присел, но не сдавался непогоде.
Моментально от дождя намокли те стороны стволов, которые были повернуты к озеру, с них уже стекали ручейки и бойко бежали к воде. Сквозь сосновые кроны ливень то и дело пробивался, сеялся через хвойное сито, брызгал каплями во все стороны, поливал нас. Гомон серебряных ливневых копытец на озере то нарастал, то немного сходил на нет, порывами налетал ветер.
Наконец туча пронесла над озером свое грузное брюхо, следом стаями полетели мелкие рваные мороки и облака, которые слегка накрапывали. Основной ливень пробежал, как и следует для быстрой летней грозы. Озерная даль открылась, она была как в рамке под чисто протертым стеклом. Июньская жаркая погода повеяла прохладой и успокоением. Голубая бесплотная дымка повисла в воздухе, а на западе в облаках стал пробиваться просвет. Он жег края тучек огненным резцом, исходил дымом, и наконец, пробил первым лучом зоревую брешь. Луч этот пал в чащу, разломился на несколько осколков - и сразу лес проснулся и заиграл тысячами развешенных на ветках и кустах алмазов, самоцветов и яхонтов. Тучи разорвало и в просвет хлынуло золотым потоком огневидное солнце. Природа полыхнула невиданными красками и цветами. Создавалось впечатление, что перед нами на озеро опустилась волшебная жар-птица, которая тряхнула своим хвостом и расплескала искорки-перья по всей округе.
Теплая летняя земля воспарила таким легким духом, травяным отваром и боровым ароматом, что благовонный воздух сам лился в грудь, хотелось пить его безмерно и взять с собой про запас. Дохнула легким туманцем и озерная вода, по ней еще прыгали одиночные капли, булькали пузыри. Солнце подсвечивало с запада, и сквозь его лучи сеялась с неба редкая капель - шел неторопливый слепой дождик.
Это было чудное зрелище: дождинки, пролетая в воздухе, зажигались от лучей разными цветами - от ярко-золотого до серебристо-синего, это золото наполняло озерное блюдце, и оно само становилось позолоченным. Вечернее низкое солнце заглянуло под тучу и осветила ее днище, от этого днище тучи запылало густым багрецом, этот горящий багрец отразился в озерной воде - казалось сама вода в Глухом пылала на сто оттенков и отсветов, в середине кипела расплавленным золотом от капель, ближе к тому берегу горела от закатного облака, а с боков словно была подсинена краешком грозовой тучи. Действительно левый край тучи еще был виден за южным концом озера, под ним слегка проступала растушевка дождевых струй, которые проливались в бескрайние марийские леса.
Озерная чаша переливалась всеми цветами радуги, клубила дымкой, и как сито внимала в себя солнечный блики. Зрелище было потрясающее, наверно, всеми словами русского языка нельзя было описать такую красоту - это надо было видеть. Редкий шум падающих капель превращался в тихий водяной звон, что создавало эффект звукоцвета, а мы уже не прятались от дождика, а сидели на берегу и всеми окулярами и объективами старались запечатлеть это чудо Природы.
Рваные тучки и навесные облака еще бежали по поднебесью, вот голубым крылом плеснула меж ними чистая лазурь, огромная белая боковина кучевого облака вошла над нашими головами в чащу и застряла в ней. А капель все сеялась и сеялась с неба, как будто ей не было конца. Тем временем солнце садилось все ниже и ниже, и капли меняли свой цвет от золотистого до оранжевого, а потом и совсем зарумянились. Закатное светило в парком воздухе алело на глазах.
Где-то в глухом сосновом древостое подала голос кукушка, эхо от ее кукованья сплывалось и таяло во влажном лесу, опять густо запахло хвоей, пропитанной спорым летнем ливнем. Вода озера после дождя манила в свои объятья. Капли падали все реже и реже, на некоторые уже не попадали лучи - они сверкали и шлепались скатным жемчугом. Небо почти полностью прояснилось, создавалось впечатление, что капель сыпется из чистого неба. Озерный плес заголубел, лишь отражение еловых вершинок с западной стороны было окаймлено рдяной полосой зари.
Наконец дождь полностью прошел, только еще ветерок сбивал с сосновых крон затаившуюся грозовую влагу, прибрежный песок стал от капели ноздреватым, а вода в озере превратилось в парное прозрачное молоко.
