Наташка вчера позвонила. На мобильном высветился незнакомый номер, и сердце почему - то бешено забилось. Почувствовало сердце... Голос, такой родной, такой долгожданный, и фраза "Давай встретимся завтра!", - это то, о чём он так безнадёжно мечтал все эти годы! Он едва дождался этого "завтра".
Наташка сидела перед ним! Да, Наташка! Правда, похудевшая, повзрослевшая, но - Наташка! Сколько лет они не виделись? Три... Целую вечность! Как он хотел этой встречи тогда, вечность назад, после того, как они разошлись!
И вот теперь Наташка сидит напротив, за столиком, и пьёт коньяк!
Он смотрел и не мог поверить. Не мог поверить, потому что этого не может быть! Прошлое не возвращается...
- Как ты? - спросила Наташка, - Слышала, не бедствуешь?
- Да... Так вот...
Он не знал, что сказать. Все слова растерялись, ухнули куда - то в пропасть, образовавшуюся под ложечкой. Не было не только слов, не было даже эмоций. Никакой радости. Только пустота. Он так долго её ждал, что на радость не осталось сил.
- Говорят, перспективный, модный! - продолжала Наташка, искоса глядя на него, - Смотрела твои работы, смотрела! Ну, да я всегда знала, что ты - талант! Помнишь, я говорила?...
Нет, он не помнил. Когда Наташка была рядом, он ничего не помнил. Просто видел её глаза, губы, вдыхал запах духов. И всё. Очень хотелось быть умным, значительным, - не получалось.
Наташка закурила, глядя в сторону.
- Я развелась с мужем, - тускло сказала она, - Оказался гад и подлец.
Он никогда не видел этого её мужа. Знал, что тот богат , на сколько - то там её старше, - а видеть - не видел. Не хотел, хотя и мог. Конечно, стоило бы пойти и настучать по голове этому денежному мешку, так самоуверенно отобравшему у него любовь, но... Наташка сказала тогда:
- Я устала от нищеты. Хочу покоя и постоянства.
И он никуда не пошёл. Она была права. За два года, которые они прожили вместе, он, по большому счёту, не смог дать ей ничего. Ну, любовь, ну, ошеломительный секс, - и всё? Ни квартиры, ни лишних денег... Работал, правда, сутками, но сколько платят молодым специалистам? Копейки...
Если бы она подождала немного, совсем чуть - чуть...
- Квартиру купил? - поинтересовалась Наташка, - Машину, вижу, приобрёл! А где живёшь?
- Да там же... Где с тобой жили.
Он смутился. Очень хотелось сказать - "да, купил, роскошную, в центре города"! Но не до квартиры было. Постоянные поездки, сумасшедшая работа над проектами, - разве есть когда думать о квартирах? Для того, чтобы переночевать, ему подходила и эта, съёмная.
- Там же, - Наташка поскучнела, - А я думала... Машина - то у тебя - супер!
- Ну, как - то не до этого... А машина нужна - на съёмки ездить удобно. Вот и купил...
- Тысяч двадцать стоит?
- Тридцать пять.
- Н -да...
Она замолчала, а ему стало не по себе. За эти годы столько всего произошло, а её, самого близкого когда - то человека, кроме машины и квартиры, не интересовало ничего! А он - то думал - расскажет ей о новом сценарии, о музыке, которая вдруг приснилась этой ночью, после её звонка!
- Ну, а ты - то как? - выдавил он. Надо же было о чём - то говорить...
- Я? - она подняла, наконец, глаза. Такие любимые раньше, бархатные бездонные глаза...
- Я ушла. От этой сволочи ушла. Он завёл себе любовницу! Ты представляешь?!
Он не представлял. Какая любовница, если есть такая жена?! С бархатными глазами...
- И ничего мне не дал. Квартиру себе оставил, машину тоже. Всего - то и взяла - тряпки, которые он покупал, пару колечек с брюлликами... Теперь опять ишачить идти...
- Ну, ничего! Ты же хороший журналист, вернёшься на телевидение!
Он не знал, как её подбодрить. На себе испытал - потеря семьи - жестокий удар. Он тогда еле выстоял. А она - женщина, ей тяжелее!
- "Журналист"! - фыркнула Наташка, - "Телевидение!" Отстой это всё! У меня своя фирма была. А теперь - пшик! Всё ему осталось!
Она смяла пустую пачку от сигарет и швырнула на столик.
- Ну, ничего! Я ему устрою! Я всё знаю про его делишки! И как от налогов выкручивается, и где товар берёт - всё! Он у меня попляшет, бизнесмен хренов!
- Забудь, Наташ! Пусть! Проживём!
- Проживём? Проживём?! - бархатные глаза загорелись яростью, - Где проживём?! На съёмной квартире?! Или, может быть, в тачке твоей проживём, а? Проживём... Ты можешь мне купить шубу за пять штук? А кольцо можешь?
Он молчал. Не оттого, что не мог. Вот это, как раз, мог. И ещё многое мог. За эти глаза. Раньше. Только это не те глаза. Алчные и жестокие глаза. Неужели прежде он этого не видел?!
- Не можешь! - желчно заключила Наташка, - А я не смогу уже жить, как нищая студентка! У меня другие ценности!
Странно, но после этих слов он вдруг почувствовал себя уверенно. Перед ним сидела не его Наташка, влюблённая, беззаботная, счастливая! Перед ним была другая женщина - мстительная, высокомерная, жадная и злобная. И в глазах, тщательно и умело накрашенных, не было никакой бездонности. Она просто померещилась в сумраке бара.
- Ну, и какие же теперь у нас ценности? - откинувшись на спинку стула, насмешливо спросил он, - Цацки дорогие, тряпки от заморских кутюрье? Или, может, политическую карьеру будешь делать? Давай, у тебя когда - то получалось!
- Нет, я до сих пор верю в твои романтические бредни!- злобно кинула Наташка, - Бредни, знаешь ли, не кормят! Я вижу, зря тебе позвонила, зря! Я думала, ты поумнел!
Она поднялась.
- Мне пора. У меня ещё одна встреча! Пока.
Он сидел и смотрел, как она идёт к выходу. Располнела... Походка тяжёлая, движения манерные... Н-да-а-а... Что с нами делает время и переоценка ценностей! Печально...
Ему вдруг стало весело. Невесть откуда появилось потрясающее ощущение полной свободы. Словно порвалась старая паутина, окутывающая душу надоевшей пустой тоской.
За окном громыхнуло, и на город набросился ливень. Дождь смывал пыль с озверевших от жары улиц, полоскал листья деревьев и пел, пел о том, что всё проходит, и всё повторяется, и всё - полная чепухень и суета.
В бар ввалилась кучка промокших насквозь девчонок.
- Я же говорила, это его машина! Вот он! - восторженно сияя глазами, тихонько сказала одна, конопатая и курносая.
- Да не-ет! - недоверчиво протянула другая, пухленькая, - Разве он может быть тут? В каком - то баре!
- А я вот спрошу! - расхрабрилась конопатая и шагнула к нему, - Скажите, а вы - тот самый? Ну, который про парусиновые ноги поёт?
Он важно достал из кармана ручку и расписался в потрёпанном блокнотике. Девчонки схватили блокнотик и умчались.
Дождь закончился. В лужах плескалось отдохнувшее солнце. Жизнь продолжалась!