- Знаешь, мне всегда было это сложно, - Анри обреченно садится на стул. - Я никогда не проявлял своих истинных чувств так открыто, как это делаешь ты. При первой нашей встрече я даже не запомнил твоего имени, только как ты тащил меня из фургона. И это было чертовски больно. А еще ты что-то бормотал про конфету, сейчас уже и не вспомнить.
Длинные худые пальцы теребят серебряный портсигар, не решаясь достать сигарету. Зеленые глаза настороженно следят за бликами на стене, из груди вырывается еще один судорожный вздох.
- С тобой всегда непросто, ты никогда не подстраиваешься, делаешь только так как считаешь нужным. Для меня до сих пор загадка как наследник корпорации, содержащей половину страны, мог оказаться на улице? Да еще связаться с Кланами? Почему, Рене, ты, так отчаянно цеплявшийся, за свою независимость, отдался мне без остатка?
Наконец определившись, мужчина цепляет привычным жестом сигарету и прихватывает ее губами.
- Я никогда не ценил людей, только выгоду, которую они могут принести. Важнее всего для меня были деньги - эти бумажки не предадут, если ты с ними правильно обращаешься. Они всегда следуют своим законам, достаточно выучить правила и вот ты уже - Бог! Меня не зря прозвали Мидасом, только золото я ценю... Все что я делаю сводится к деньгам. Они мерило - моего мира. Так было до тех пор, пока не появился ты, - щелчок зажигалки и первый выдох табачного дыма. - Боже, я несу такую чушь.
Еще одна затяжка вонючим дымом. Локти упираются в колени, и голова опускается на скрещенные руки.
- Ты - как больной зуб, про тебя не возможно забыть... Я устал, ты невозможен. Когда я вспоминаю о тебе, у меня внутри все сжимается. Это похоже на то, как из меня наживую вынимали ту пулю, помнишь? Отвратительно! Но слаще этого для меня не существует ничего.
Пепел летит на пол, но Анри этого не замечает.
- Я влюбился в тебя как идиот, у которого нет мозга. Ты не знаешь, но я полюбил тебя гораздо раньше твоего признания. Действительно идиот. Это произошло когда ты меня впервые поцеловал. Наивно, правда? Я тогда неизвестно с чего разоткровенничался, а ты меня поцеловал и сказал, что я тебе нравлюсь. Это было неожиданно, я не думал, что тебя привлекают парни, в особенности, такие как я. Мне всегда представлялась рядом с тобой длинноволосая блондинка с пышными формами. И когда я мастурбировал в душе, то представлял как вы занимаетесь любовью... Потому что ты достоин самого лучшего, - одинокая капля срывается с кончика острого носа. - А потом все стало еще хуже, ты стал проявлять ко мне неподдельный интерес, можно сказать ухаживать. - Анри хмыкает и затягивается. - Никогда не думал, что как последний придурок буду ждать, когда ты придешь в нашу съемную квартиру, помнишь, ту, что мы снимали первой, когда еще не жили вместе, а лишь работали? Ты всегда приносил мне какие-нибудь сладости, в основном почему-то конфеты. Как ты угадал, что я обожаю карамель? А я ждал, каждый раз, пусть этого и не было видно. И когда ты опаздывал, мне было очень страшно, что ты больше не придешь, что тебе предложили более выгодный заказ, больше заплатили, или ты предпочтешь свидание с красоткой работе со мной... Ты не знаешь, но это я настоял на нашем сотрудничестве, перешедшем в то, что есть сейчас. Я так хорошо умею манипулировать людьми, что никто даже не обратил на это внимание, просто еще одна безумная идея Мидаса, принесшая небывалые дивиденды. Смешно, ей-богу!
Немного сумасшедший смех нарушает ночную тишину.
- А каких ухищрений мне стоило переселить тебя к себе...Пффф, у тебя было такое смешное лицо, когда ты осознал, что все твои вещи постепенно перекочевали ко мне. Неожиданно все, что тебе было необходимо, оказалось у меня, и ты остался насовсем. И с того дня я ни разу не пожалел. Хоть порой и хотелось тебя удавить.
Докуренная до фильтра сигарета тонет в вазе с цветами.
- Я сдерживался, сколько мог, думая, что это у тебя не серьезно, ну не может это быть серьезно. Мы оба мужчины, такие связи не рассчитаны на долгий срок, а мне не хотелось собирать себя потом по кускам. Когда ты бы понял, что хочешь настоящую семью. Где тебя бы встречала красавица жена и пара детишек. Тебе ведь на самом деле этого захочется. А я не могу тебе этого дать, никогда я не смогу родить тебе ребенка. Поэтому мое сопротивление было столь долгим. Но и отпустить тебя было мне не по силам: все равно, что оторвать от себя кусок плоти. Вроде несмертельно, но жутко больно и неудобно. И когда я набросился на тебя после разговора с боссом, мне действительно нужен был просто трах, чтобы забыться. И твой отказ сильно меня разозлил. Поэтому потом я стал над тобой издеваться, испытывать твое терпение.
Анри вытягивает ноги и откидывается на неудобную спинку.
- Но все было напрасно, ты скрутил меня по рукам и ногам. И наш первый раз - боже, я не думал, что это будет так... И как я тогда тебе не признался, до сих пор не пойму. В тот момент думал, что с ума сойду. У тебя был такой взгляд, ты не представляешь насколько производишь впечатление... Твои серые глаза способны проесть душу до самого дна, особенно когда ты чем-то увлечен. Сколько нервов мне стоило, потом не психовать каждый раз, когда рядом оказывался кто-то, кто проявлял интерес лично к тебе, а не к твоему гению. Это тяжело, учитывая, что для меня подобные эмоции вообще в новинку.
Мужчина закидывает руки за голову и весело улыбается.
- И вот, когда я в шаге от нашей свободы, ты вдруг выкидываешь такое! Как, по-твоему, я должен на это реагировать? - Анри раздраженно вскакивает со стула. - Ты себялюбивый козел! Как ты посмел бросить меня сейчас?! - цветы летят в разные стороны. У молодого мужчины, по всей видимости, началась истерика...
Но неподвижно лежащему в гробу телу это сейчас безразлично. У Рене спокойное лицо, губы чуть приподняты в знакомой ухмылке, кажется, он, как всегда, насмехается над Анри и ждет когда друг успокоится.
- Ненавижу тебя! Ненавижу! - рыдания сотрясают по-мальчишески худую грудь. - Я так люблю тебя! А ты меня бросил. Почему?
Анри резко садится на кровати и судорожно глотает воздух, вновь ему снятся похороны Рене, в который раз. В груди все сжимается и трудно дышать, да в столь юном возрасте заработать себе сердечный приступ это даже как-то смешно. Кровать пустая и холодная, его нет. Мужчина пытается успокоить собственное сердце и восстановить дыхание. Завтра ответственный день, нужно выспаться.
- Месье Анри, Вы в порядке? - раздается из-за двери взволнованный голос.
- Да, - как ни странно голос слушается отлично и ничем не выдает пережитого ужаса. Ни к чему охране знать о проблемах нанимателя. Рука шарит по тумбочке в поисках телефона. Руки немного подрагивают, но это быстро проходит. 4:52 - отвратительно, и засыпать глупо и не спать - пустая трата времени. От неожиданно раздавшегося звонка телефон падает на кровать, Анри в раздражении хватает его и жмет на кнопку приема.