Холодное солнце над алой землею
Стеклянною нитью, морозною мглою
И, предощущая конечную радость,
И склепа пустынную сладость

Так медленно падает в бледно-лиловый
Простор перепревшей земли
Своею конечною тяжестью новой
Торжественным гулом в печальной дали

И мечутся духи в смятении пестром
Их рои подобны полету синиц
Не зная усталости глупых границ
Их мокрое тело камением острым

В холодном луче слегка красном спектре
Сбивается в комья, колышется листьем
Эдип вынимает глаза у Электры
Офелия плачет в бездонной канистре

Роскошные тени седые встают
И ангелы снова и снова поют
Свой гимн, у Престола стоящи
И звуки его беспредельно блестящи

И иней слепящий скрывает гробы
Их контуры черною гарью хрустящей
Немые, как праведный гнев настоящий,
Как воск, протекают в земные пустоты

И в них зарождаются клейкие соты
Основы творения новой Вселенной
Вдруг искра возникла. Сквозь них Сефироты
Лучами рыхлят материи тленной

Дебелую мутную плотность Ничто
И так образуется жизнь в черном свете
И капли воды - как сквозь решето
И полнят, и поят встающее лето

С другой стороны ромбовидной планеты
Пигмеи возводят ряды телескопов
И ноты послушно взмывают синкопой
Послушные силе повисшей кометы

Посланницы теплой Души восстающей
Из праха галактик и ледяной пыли
Соленой, как россыпь алмазов, грядущей.
Квазары рыдают и солнца остыли

Все в предощущении. Облако дремлет
Секунды-песчинки кружатся, ликуя
Стуча о карнизы гармоний, минуя
Набухшие сколы времен, что объемлят

Случайные гроздья светил на орбите
Крошащейся черной звезды
И дыры зияют, зовут их: Умрите!
Забудьтесь в полярные синие льды.

Что стали горами в пустынях надмирных
Что плиты подвинули в аде остывшем
Что стали твердыней. Покоем ампирным
Что время сомкнули. Что стало небывшим

И все изменили. И в белом сиянье
Ослепшее ровное время так хрупко
Ломается, вмерзшее в синее пламя
И все прекращается. Канули сутки

В небытие. Исчезло деление
На месяцы, годы, утро и вечер
Причины свое отменили введение
В порядок и строй человеческий. Смыслы

Ненужною галькой хрустят вдоль дорог
Покрыты хрустальной плевой. Рог Вселенной
Вмерзает в пустыни холодной перину
Все явлено бесконечным и режущим

О край бездны той последней. Там, где
Все гибнет, сливаясь в покой протяженный
Углубленный в лед. Единицею полной
Достигшей предела в библейской воде.

И, если привидится кроткая ночь
В которой позволено будет сознанью
Себя сохранить. Себя превозмочь
Спасение станет воспоминаньем