Хлещет сухой соломенный свет
Подсолнух переломлен
Пьяный, сурией полный в обед
Стою, жаром напоен.
И - удаляется хата
Явь ослепительна Ламии
Слышу жгучий голос Евфрата
Прапамять Месопотамии.
И были ли предки в Загросе
И вышли ли с гор Гиндукуша
Только здесь я один заброшен
В край меловой. Пуруши
Частица, пылинка мозаики
Разбитой пять тысяч назад
Лет, протекших не садами райскими
Но и огонь жег не так, как ад.
А, может быть, предки со дна океана
Поднялись. И кедр поймал их на холмах Ливана?
Бродили в пустыне и манной питались
И в мареве полдня, как тень, растворялись?
В степях придонских объявились видением
Овец пастухами и черный клобук
Был их давний знак, наряду с пением
Гортанным. В степи и сейчас звенит голос их, звук
От края до края ветер полощет
И, как в кувшин, льет в огород
Откуда явился и куда запал мой народ?
Неугомонно душа, как пташка подбитая, ропщет.