Номер не может ответить - и, может, так надо:
трубка в руке догорает, жалеть ни к чему.
Ярче любви и прощальных огней листопада -
алое небо, сулящее вечную тьму.
День утекает по трещинам; той же дорогой
мудрость ушла - но, как память, она дорога...
Вечный закат.
Выдох тающей свечки.
Тревога.
Озеро слёз, и плывущий к рассвету фрегат.
 
Стынущим воском безмолвие льётся по крыше,
полнит тенями углы - не поднять головы.
Тихо, как в морге.
Так тихо, что, кажется, слышишь
жалобы листьев, коснувшихся мёртвой травы.
Шаг - и накроет белёсый прибой океана,
призрачный зов берегов "никогда и нигде"...
 
Жёлтое пламя и шёпот осенних туманов,
тени встревоженных птиц на остывшей воде -
там, далеко, в благоденствии южных пассатов,
странникам снятся скелеты покинутых гнёзд...
Ярче сейчас - горечь "прежде", беспечное завтра:
пеплом текут по ковру догорающих звёзд
страх, одиночество, боль - обращаясь в надежду
сжаться,
не помнить,
не знать ничего до весны...
 
Хруст. Обещание снега.
Певуче и нежно - эхо капели...
Лучистые, хрупкие сны,
где только ветер, звенящее сердце и волны
в солнечном шёлке, и замки на белом песке...
Где дела нет, что молчит под стеклом телефона,
похоронив полный доступ в гробу микросхем.