Ты плывешь над землей, не касаясь пожухшей травы,
Желтых скорченных листьев - пустая, покорно-немая...
Что ты видишь там, арфа, за льдистой стеной синевы,
Обветшалую деку к усталой спине прижимая?

Славишь страсть и тревогу - мешая душевность со злом,
Оставляя в смятении пахаря, беса и бога...
Дремлешь в дымной корчме за неструганым темным столом,
Ждешь, пока музыкант отдохнет - и продолжит дорогу.

Он доцедит свой эль, пропоет тут же сложенный стих,
Дрожью струн прозревая, что есть и что будет на свете,
Вдохновенье и силы черпая в касаньях твоих - 
Ко всему безучастных, слепых и свободных, как ветер.

Громом грянет дуэт, искажая пространства черты,
Забывая дышать, будут люди сказание слушать:
Голос, молнии пальцев - и, буре подобная, ты - 
Разжигая огонь в зачерствевших, в окалине, душах.

Доиграв, замолчишь. Ты не сможешь продолжить одна:
Ты ничто без мучителя, верного друга - арфиста:
Он однажды умрет, и бессильно обвиснет струна,
Оборвавшись со звуком, похожим на крик и на выстрел.