Город тонет в сугробах - и хрипло, надсадно дышит.
Ночь тасует созвездия. В небе скользит неслышно
бледный серп Нагльфара, что в облаке сел на мель,
с капитанского мостика шёпот незрячий: "Кто ты?" - 
и вдоль улиц течёт ледяное дыханье мёртвых,
что вползает в реальность из сумрачной бездны Хель.
 
Сквозь колодец нулей, безымянных столетий груды
рвутся духи - их манят тревога и вера в чудо;
в кокон свёрнутый мир - фейерверки, мосты, дома - 
вязнет в чёрном монеткой, подброшенной на удачу:
год истёрся до пыли, а новый ещё не начат - 
и в прореху времён по-хозяйски вступает тьма.
 
Шаг её невесом - но в виденьях, немых и ломких,
запах крови и слёз, вкус свободы, надежд осколки - 
всё дрожит, растворяется в мрачном, шальном огне,
выбирая, to be - или плыть серебристым пеплом...
Лунный плеск. Капитан, не спеша возвращаться в пекло,
равнодушно следит - кто-то выживет, или нет.