Kitaana : другие произведения.

Живая вода

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.04*6  Ваша оценка:

  
  
  
   Полночь. Огни над танцполом уже слепят глаза. Шум музыки и голоса посетителей сливаются в один сплошной и невыносимый звук. Ноги отказываются танцевать, а тело молит об одном - покинуть это царство хаоса и окунуться в тепло и уют собственной спальни.
   Она прощается с друзьями и перед выходом спешит в дамскую комнату освежиться. На протяжении всего пути возникают преграды в виде целующихся пар, и даже в уборной этих сцен не удается избежать. Едва она закрывается в кабинке, как по соседству раздается неоднозначное ерзание с параллельной звуковой трансляцией поцелуев.
   -Дома нельзя этим заниматься? - рассерженно спрашивает она.
   Ей отвечает громкий стон, почти крик - и серия ударов о стенку туалета.
   -Чтоб вас! - ругается она, понимая, что так у нее ничего не выйдет.
   Тем временем в соседней кабинке притихают, и вскоре раздается характерный скрип двери и звук удаляющихся ног.
   -С облегчением! - язвительно кидает она вдогонку неизвестным и неторопливо покидает пределы своего укрытия.
   Намылив руки, женщина бросает скользящий взгляд на свое отражение в зеркале и испуганно замирает...
   Позади, в раскрытой нараспашку кабинке, прямо за ее спиной лежит обездвиженное тело.
  
   ***
  
  Девушка полулежит поверх унитаза и не подает признаков жизни. С замирающим сердцем Ольга двигается к ней, чтобы коснуться неуверенной рукой.
   Тело вздрагивает, и женщина испуганно отшатывается, встречая взгляд резко распахнувшихся глаз.
   Вид у девушки странный, непонимающий, а взор шальной, как от дурмана.
   -Где я?
   -В туалете.
   -А как я тут оказалась?
   -Откуда мне знать?
   Ольга облегченно вздыхает, но руки еще дрожат. Покинув кабинку, она идет к умывальнику освежиться.
   -Ничего не понимаю. Мы танцевали...
   Девушка замолкает, но вскоре раздается звук ее неуверенных шагов:
   -Голова словно пьяная...
   -Почему "словно"? - язвит Ольга.
   -У меня неприятие алкоголя. Я даже пиво не пью...
   -Святая невинность! - вытирая руки, усмехается женщина.
   -Ничего не помню, - всхлипывая, шепчет девушка.
   Ольга присматривается. Вид у незнакомки не разгульный. Она не дешевка и не продажная. Глаза честные, улыбка смущенная, одежда приличная. Кто-то измял ее, одурманенную, в кабинке туалета: не удивительно, что теперь она испугана и растеряна.
   В сердце непрошено крадется жалость.
   -Может, тебя опоили? - вслух рассуждает она.
   Девушка заинтересованно поводит головой в ее сторону, и Ольга повторно замирает. Через зеркало виден небольшой след крови на ее шее...
  
   ***
  
   -Ты точно не помнишь, как его зовут? - настойчиво спрашивает Ольга.
  Девушка крутит головой из стороны в сторону. Она не помнит.
   -А как выглядит, рост, цвет глаз, что угодно?
   -Ничего. Сплошное размытое пятно. Помню его голос, такой сладкий, чарующий...
   -Что он тебе говорит?
   -Предлагает потанцевать. Потом говорит, что мне нужно выйти в туалет. И я иду. А потом... ничего. Пустота.
   Ольга хмурится, размышляет, Анна все плотней кутается в ее теплый плед.
   Они пьют чай на кухне Олиной квартиры и разговаривают. Уже близится рассвет, а они все сидят.
   -Спасибо что не бросила меня, - в очередной раз говорит Анна.
   -Не обсуждается, - бурит в ответ Ольга.
   -Знаешь, что я еще помню? - тихим шепотом говорит девушка и, дожидаясь внимательного взгляда продолжает. - Ему совершенно невозможно сопротивляться...
  
   ***
  
   "Ему совершенно невозможно сопротивляться" - эти слова пульсируют в ее мозгу постоянно и не дают спокойно ни спать, ни есть. Она кажется сама себе сумасшедшей, когда ровно через неделю вновь перешагивает порог того самого клуба. На этот раз она идет одна и делает это намеренно. Если ее расчет верен, во-первых, Он - роковой неизвестный, что проколол шею девушке по имени Анна, интересуется именно одиночками. А во-вторых, подвергнуть девушку повторному испытанию, хоть та толком ничего не помнит о своих злоключениях, женщина не желает. Возможно, это глас нереализованного материнства, Ольге тридцать шесть, а Анне всего восемнадцать, при других обстоятельствах одна вполне могла быть матерью другой. Ольга ему внемлет...
   -Марк, есть ли среди завсегдатаев вашего заведения мужчина, молодой человек или юноша, какой бы мог вскружить голову любой даме? - спрашивает она бармена, протянув шелестящую купюру.
   -Такую как ты, или дурочку из молодых? - улыбается он.
   -Любую.
   Марк задумывается, а потом, поджав губы, крутит головой.
   -Есть пара типов, что любят молоденьких пустоголовых кукол, но с такой дамой, как ты, им не тягаться. Есть и пара альфонсов, что за неплохие бабки скрасят досуг состоятельных дам. Но такого, кто мог бы вскружить любую голову, - я не знаю.
   -Дай мне знать, если увидишь такого чертовски красивого парня, что с ним любая пойдет! - Ольга смеется и пытается свести все к шутке.
   Марк понимающе кивает и углубляется в свои дела, а Ольга направляется блуждать залами клуба, чтобы своим цепким взглядом отыскать рокового неизвестного в толпе встречных мужчин.
   Время близится к полуночи, но она не видит ровным счетом ничего подозрительного или необычного. Рядовой вечер в клубе. Шум. Музыка. Люди. Целующиеся пары на танцполе, в темных уголках, коридорах и масса желающих посетить туалет на пару с другом или подругой. Она ощущает себя извращенкой, которая подсматривает за сладостным досугом других, с той лишь разницей, что ей это не доставляет ровным счетом никакого удовольствия. Обидно. Она все еще надеется, хоть и сама толком не понимает, на что.
   Не дождавшись ничего, кроме трех шумных кульминаций и одного зычного окрика матом в свой адрес, когда ее ловят на подсматривании, рассерженная и пристыженная, она покидает место своего позора, но у выхода ее нагоняет Марк.
   -Помнишь, просила найти красивого парня? Я ему сказал о тебе, и он не против познакомиться. Ждет у стойки бара.
   Марк расплывается в самодовольной улыбке.
   -Ты сказал ему обо мне? - едва сдерживая гнев и стыд, одинаково рвущиеся наружу, переспрашивает она.
   -Все в порядке! Человек пришел расслабиться. Ты тоже. Что я сделал не так? - недоумевает он.
   Ольга берет себя в руки и, кивает согласно. Она идет за молодым человеком, внутренне собирается с решимостью тактично отшить бедолагу. Но "бедолаги" на месте не оказывается.
   -Ничего не понимаю. Он просил тебя показать. Дал мне денег, - суетится Марк.
   -Много дал? - усмехается Ольга.
   -Пятьдесят зеленых, - сверкает зубами бармен и лезет в карман за подтверждением. - Куда же я их дел?
   -Удачи в поиске, а я домой.
   -А как же красавчик?
   -В следующий раз...
  
   ***
  
  
   ...Ночь. Темно и сыро. Недавно прошел дождь. Последнее такси увели из-под носа. Пришлось мерить дорогу домой пешком.
   Перекресток, алея, парк. Темно и пусто. Шум далеких колес, шелест листвы и вновь тишина.
   Ольга оглядывается. Свет фонаря подмигивает ей в луже и гаснет, как и его двойник на столбе.
   -Чудесно! - оценивает она. - Последний фонарь в парке и тот погас. Весело...
   Тихо, но стук сердца нарастает. Что это? Шаги позади или показалось. Она снова оглядывается. Снова ничего. Впрочем, темно - хоть глаз коли. Все равно ничего не рассмотреть. Полагаться приходится всецело на слух.
   Стук, стук, стук...
   Это ноги или сердце стучит в груди?
   Стук, стук, стук...
   -Не будешь дурой, ночью через парк больше не пойдешь. А если убьют, и подавно! - насмехается она над собой, с трудом унимая дрожь.
   Позади что-то цокает. Звук как от удара монетой об асфальт. Ольга замирает на миг, прислушиваясь к тишине, а затем словно сумасшедшая срывается с места и мчит вперед с силой урагана.
   Аллея, другая. Шума позади не слышно, но она не рискует, не оглядывается.
   Беседка, памятник - и, наконец, нужный поворот и выход на проезжую часть.
   "Такси, такси!" - кричит она, но машина проезжает мимо. Ольга нервно оборачивается на выход парка, но там темно и по-прежнему никого не видно. Она пересекает дорогу и движется вдоль улицы к ближайшему перекрёстку в надежде найти в этот поздний час одинокую машину.
   Машина, потом другая проносятся мимо, а она все косится на парк, что не торопится остаться позади. Сердце стучит ровнее, руки перестают дрожать, но такси нет, а она все идет одна в этой давящей тишине.
   -Что за ночь такая!? Нет никого... - раздраженно шепчет она.
   На противоположной стороне появился силуэт, но освещение паршивое и она не может его рассмотреть. Интуиция говорит ей, что это мужчина. Он идет неторопливо, словно прогуливается. Пинает что-то ногой и насвистывает. Ольга отчетливо слышит в тишине эту мелодию. Что-то знакомое, но она не может уловить что. Свист смолкает, и раздается голос. Мягкий и глубокий, он поет ей. Он поет именно ей...
   Такой чарующий, что ему просто невозможно сопротивляться... Она цепенеет от этой мысли, вспоминая слова Анны. Ужас дрожью пробирается по ее телу вверх к разуму. Ольга закрывает уши руками и пятится, со страхом всматриваясь в плавно движущийся на нее силуэт.
   Его руки заложены в карманы, он ступает неспешно. Уверенная походка вразвалочку, высокая стройная фигура вся укрытая темнотой. И только голос его отчетливо различим в тишине, голос что, неторопливо пробирается в ее разум. И звучит так, словно мужчина шепчет ей на ухо:
  
   ...На перекрестке
   Мы друг друга повстречали...
   Стояли одиноко
   Между двух миров...
   И звуки ночи
   Нас тихонько повенчали...
   Жизнь или смерть?
   Понятно все без слов...
   Загадочный мой взгляд -
   Для смертных - ЯД!
   Так отчего, скажи,
   Глаза полны печали?
   Ты этот сладкий яд
   Готова пить ночами?
   С тобою песню ночи
   Во мраке сочиняли...
  
  
   -Изыди, нечистый!
   Смех, тихий, задорный.
   -Оля, Олюшка... Наивная девочка. Ты же искала меня, зачем так удивляться, что я пришел на твой зов? - протягивает он сладко.
   -Кто ты?
   Опять смех. Он замирает и даже запрокидывает голову, чтобы насладиться своим весельем.
   -А кто я, по-твоему?
   -Не знаю! - кричит она.
   -У тебя ведь есть догадки?
   -Ты проколол 18-ти летней девочке горло!
   -Проколол? Какие глупости! Зачем мне это, не пойму?! Это занятие для глупых детишек или маньяка, который окончательно съехал с катушек. А я знаю цену женской крови. Я не пролью ее ни капли понапрасну, - сладко то ли поет, то ли говорит он.
   -Кто ты?
   -Это ты мне скажи, кто я? - Уже серьезный тон. Он уже не шутит и не смеется.
   -Ты зло. Ты нечисть. Ты нежить!
   -Фу, как грубо! - отплёвывается он брезгливо. - Нежить. Зло... Зло это очень глобальный масштаб. Я скорее мелкий пакостник в масштабах вселенной.
   -Вампир.
   -Во-о-от! - протягивает он довольно. - Уже ближе.
   Женщина верещит не своим голосом, круто разворачивается и бежит со всех ног наутек. Она несется так, что от собственной скорости у нее начинают слезиться глаза. В груди печет невыносимо. Вскоре ломается один, а затем и другой каблук. Но она мчится, и даже мысль о том, что бы остановиться, приводит ее в невероятный ужас.
   Крыльцо. Подъезд. Дом. Дверь, лестница, площадка, лестница, дверь. Наконец-то дома...
   -Ай-яй-яй! Кто же от вампиров пешком бегает?
   Вскрик. Вспышка яркого света и темнота перед глазами...
  
  
   ***
  
   Собственная голова стала невыносимой тяжестью. Ольга морщится, силясь подняться на слабых руках. Странный дурман владеет ее телом. Глаза не открываются, а в голове навязчиво звучит невыносимо томительная песня. Она успокаивает настолько, что женщине снова хочется спать.
   -Не пой больше, - сипло просит она.
   -Как скажешь, моя сладкая.
   Резкий толчок от постели и глаза женщины распахиваются. Картинка перед ними плывет и, наконец, обретает в темноте четкий мужской контур.
   -Ты хорошо себя чувствуешь?
   -Что... ты тут делаешь? - выдыхает она ужасаясь.
   -Чай пью, - невозмутимо отвечает он. - Разве не видно?
   Видно очень плохо. Но он и правда сидит на стуле в гостиной возле дивана, на котором лежит она, и в самом расслабленном из всех возможных положений что-то пьет. Она молит небо о том, чтобы это действительно был чай.
   -Я спросила, что ты делаешь в моем доме? Я тебя сюда не приглашала! - строго цедит она сквозь зубы.
   -Это только в кино нас нужно приглашать. В жизни мы и без приглашения прекрасно справляемся.
   -Включи свет! - хватаясь за горло, требует она.
   -Я не пробовал. Про "сладкую", это я так, чисто гипотетически...
   Он спокоен, даже слишком расслаблен. Настроен весело и расположен к общению.
   -Что ты со мной сделал? - требовательно вопрошает она.
   -Слегка оглушил. Все пройдет, обещаю.
   -Зачем ты сюда пришел?
   -Я же не мог тебя бросить одну! - удивляется он.
   -А зачем ты меня по голове бил? Зачем шел за мной?
   -Я чая хотел, а ты явно не была расположена к тому, что бы меня на него приглашать. - Он безмятежно разводит руками.
   -А пить тебе хотелось - до смерти! - Едкий сарказм и раздражение с ее стороны, но его, это мало трогает.
   -К твоему счастью, нет, - усмехается он, и она даже во тьме видит, как опасно сверкают его зубы.
   -Включи свет!
   -Хочешь меня увидеть? - понимает он.
   -Да.
   -Тогда позволь вопрос. Ты предпочитаешь блондинов или брюнетов?
   -Без разницы, - сухо отвечает она.
   -Значит на мой вкус? - улыбается он. - Постарше или помоложе?
   Тишина.
   -Значит, помоложе.
   -Почему, "значит"?
   -Потому что если постарше - об этом говорят, а если моложе, стесняются признаваться. Женская психология.
   Он снова улыбается.
   -Свет, - напоминает она.
   Он поднимается и тут же раздается щелчок выключателя.
   Ольга прикрывает глаза ладонью, но вскоре обретает способность видеть и, отстранив руку от лица, резко отшатывается назад.
   -Я хотел, чтобы тебе было удобней меня рассмотреть, - весело сознается он.
   -Зачем же под самый мой нос свою рожу пихать? - раздраженно спрашивает она.
   -Разве это рожа? - взмахнув у своего лица рукой не соглашается он. - Или я плохо старался?
   Старался он хорошо. Даже слишком. Лицо молодое, но в меру. Лет 25-27. Кожа светлая, гладкая. Черты лица классические - прямой нос, высокий лоб. Дивные золотые кудри и красивые, цвета океана, глаза. Такие же лазурные. Не то голубые, не то зеленые. Овальные. Безупречные. И улыбка - сахар в меду или мед в сахаре. Зубы, белые как снег, и тело как у статуи Микеланджело. Давид чистой воды. Только не каменный и стоит не во Флоренции, а перед ней. И улыбается...
   -Я заслужил похвалу?
   -С какой стати я должна тебя хвалить? - едко огрызается она.
   -Можешь и не хвалить, но это оскорбительно, - обиженно замечает он. - Я сделал все, чтобы тебе было приятно смотреть на своего соседа по жилплощади.
   -Кого?
   -Давай опустим то место, где ты истерически кричишь и угрожаешь мне ментами, - предупредил он, брезгливо морщась. - Последних я не боюсь, как коллег по роду занятий, а первое я страшно ненавижу. Выбор у тебя невелик - согласиться по доброй воле или... тоже согласиться, но уже по иным, менее приятным причинам.
   -Ты собираешься остаться навсегда? - ужасается она.
   -Навсегда - это слишком много, тем более для долгожителя. Пары недель мне хватит.
   -Хватит для чего?
   -Мне нужен комфортный отдых. Я на время устраняюсь от дел. Устал.
   Он сладко потягивается, хрустит косточками и зевает.
   -Позволите прилечь, хозяйка? - осведомляется он, кивая в сторону дивана, на котором она лежит.
   -Со мной рядом?
   -Я думал - ты спишь в спальне! Тогда я лягу там, - благодушно разводит он руками, направляясь в коридор.
   -Ты?..
   -Можем и... мы... вместе, - задорно подмигивает он.
   -Не можем. Ложись тут. И поклянись мне всеми демонами ада, что ты ко мне в спальню ни ногой!
   -Клянусь всеми демонами ада! - вскинув руку, повторяет он пламенно. - Если бы это еще что-то для меня значило...
   Он тихо посмеивается, но она не разделяет его веселья...
   -Надо же, нежить, а храпит как живой мужик! - бурчит она ворочаясь с боку на бок...
  
   ***
  
   Работа не ладится. Все валится из рук. Мысли путаются и желают сосредоточиться только на одном. У нее дома, на ее диване, перед ее телевизором, с чашкой ее чая лежит живой вампир. Впрочем, последнее утверждение сомнительно...
   "Я буду спать" - сказал он, и сколько она не пыталась, не думать об этом, непроизвольно воображала себе гроб с сырой землей и его тело, лежащее в нем. Хотя утром, он кажется, вполне комфортно чувствовал себя на ее диване в обществе атласных простыней.
   -Он всего лишь авантюрист? - ужасается она. - А я испугалась! Поверила! Нужно в милицию звонить...
   Она берет трубку, но в ней вместо гудков раздается голос:
   -Я же тебя просил без милиции.
   Немая сцена. Паника и ком в ее горле.
   -Раз ты все равно не работаешь, может, сходим прогуляться? Покажу тебе пару фокусов. Тебе ведь интересно?
   Он явно самодовольно усмехается по ту сторону телефона. Ее это злит, но она соглашается. Ей очень интересно...
  
   ***
  
   -Спрашивай, - позволяет он усмехаясь.
   Они гуляют по улицам города уже битый час. Все это время он молчит и самодовольно улыбается своим мыслям, а она изо всех сил напускает на себя безразличный вид, хотя происходящее уже начинает ее раздражать. Но она терпит упрямо. Она очень хочет узнать...
   -Брось! - протягивает он своим певучим, беспредельно мелодичным голосом. - Ты совершенно не умеешь притворяться. Спрашивай!
   -Кто ты?
   -Мне казалось, с этим мы уже определились.
   -Ты не можешь им быть. Вампиров не бывает!
   -Еще как бывают. Или ты полагаешь, что веками неутихающие разговоры о нас и правда, вымысел? Уверяю тебя - люди на него не способны! Всякая ложь в этом мире пропитана истиной. Все, что вы умеете - обыгрывать и искажать факты.
   -Ты не похож на ходячий труп.
   -Вот! Самое грубое искажение фактов. Вампиры не мертвецы. Они живые! Существа из плоти и крови. Мы пьем воду и едим пищу, дышим, спим, но мы не способны к самостоятельной выработке необходимой всему живому энергии... Впрочем, я слишком опережаю события.
   -Значит, ты правда вампир?
   Он морщится недовольно.
   -Смотря что вкладывать в этот термин. Я не мертв, и кровь пью далеко не у всех. Ведь я волак.
   Он улыбается, и на его безупречном лице скользит некое подобие гордости.
   -Волак?
   -Пьющий женскую кровь. Перевод дословный, - бросив на нее косой взгляд с прищуром, поясняет он.
   -А мужчины тебе чем не угодили? - возмущается она. - Почему нам одним такая честь?
   -Фу, какая гадость! Мужская кровь горчит, и после нее во рту остается привкус нестираных носков.
   Он гадливо морщится, но продолжает:
   -Потребности в энергии она, безусловно, удовлетворяет, но ненадолго. Женщина - вот источник жизни. В ее крови ключ бытия. Поэтому ни один уважающий себя волак не станет пить мужскую кровь. Это самое низкое из всех возможных падений, по нашим меркам.
   Он замирает, чтобы тут же театрально выдохнуть следующие слова:
   -Волак - художник любовной иллюзии! Мастер, околдовывающий разум и тело, искушающий лишь ту женщину, которая этого ждет. Он дарует любовь, а взамен берет самую малость - немного сладкой энергии жизни...
   -По принципу пиявки? - едко перебивает она.
   Он снова морщится, покидая свою бахвальскую позу, но тут же усмехается с оттенком веселья в глазах.
   -Мы никогда не берем лишнего. И работаем чисто. Не подкопаешься. Мастерски создаём иллюзию. И даем не меньше, чем берем. Все честно...
   -Впечатляющий альтруизм! Одурманить, изнасиловать и напиться крови!
   Он улыбается ее едким замечаниям весело и, закатав рукава, демонстрирует гибкие кисти рук с красивыми длинными пальцами.
   -Настало время демонстрации.
   -Ты собираешься совратить кого-то на моих глазах? - ужасается она.
   Он смеется. Раскатисто, но негромко.
   -Предполагаю, что это мое умение ты сомнению не подвергаешь. Или я не прав? Скажи, и я всегда смогу переубедить тебя на твоем собственном примере.
   Он улыбается ей сахарной улыбкой, смотрит в глаза немигающим долгим взглядом, и от этого мурашки пробегают по ее коже и щеки непроизвольно начинают краснеть. В этот миг у нее не остается сомнений в том, что это не простой смертный. Ни один мужчина не способен так будоражить взглядом.
   -Не стоит, благодарю! - с деланным отвращением возражает она и резко меняет тему. - А как тебя зовут?
   -Здесь и сейчас я Алекс! - усмехается он. - Здесь и сейчас...
  
   ***
  
   Она видела многое и полагала, что ее сложно удивить, но волаку это удается.
   -Это гипноз? - тихим шепотом спрашивает она, когда он на ее глазах облачается в коллекционный костюм, а продавец, стоящий в двух шагах этого не замечает.
   -Иллюзия. - Щелкает пальцем и усмехается он.
   К моменту, когда они покидают магазин с ворохом элитных обновок для него, на их счету по-прежнему не одного взгляда.
   -Это воровство, - хмуро цедит она себе под нос, зная, что он ее отлично слышит.
   -В стране, где все воруют, эти слова звучат нелепо, - цинично возражает он.
   -Да уж, решила поговорить с упырем о нравственности, - насмехается она.
   -Сколько же раз тебе повторять?! Я волак! Не упырь! - вздыхает он раздосадованно.
   По дороге они натыкаются на чумазого мальчишку, что просит подаяния, протягивая маленькую грязную ладошку каждому, кто проходит мимо. Ольга тянется в карман за деньгами, пока ее спутник смотрит на ребенка с откровенным презрением.
   -Попрошайки, - гадливо морщится он. - Мелкие паразиты. Москиты в мире кровососущих. Это отвратительно! Если берешь - бери
  по-крупному, а не пресмыкайся за пятак. Суть одна. Но так хоть достоинство свое сохранишь.
   -У него нет выбора, - возражает женщина.
   -Выбор есть всегда, - усмехается он. - Он, как и я в свое время, выбрал легкий путь. Жить на подачках. С этого и начинаются вампиры.
   Перехватив ее откровенно пораженный взгляд, он смеется.
   -А ты полагала, мы рождаемся кровососущими? Нет, это приходит со временем. Высший виток развития вампиризма. А я стою на верхушке этой пирамиды. Волак - это высший мастер. Всякая пиявка способна сосать кровь у любой живой твари.
   Он снова брезгливо морщится и косится на чумазого пацаненка, что теребит женщину за рукав блузы, выпрашивая еще денег.
   -А ты попробуй, добейся мастерства, что бы тебе ее предлагали сами, - продолжает волак. - Женщины...
   Он вздыхает сладко и щурится как сытый кот.
   -Как много в этом чарующем слове... Женское тело - колыбель новой жизни. Вместилище сил, молодости и красоты. Всему, что у меня есть, я обязан вам!
   Ольга слушает зачарованно, ждет продолжения, но волак усмехается ее ожиданию, смакует его, сознавая ее интерес. Он не собирается приподнимать завес тайны выше. Не сейчас...
   В музее истории, закрытом на текущий ремонт, он демонстрирует ей чудеса внушения. Директор музея изображает по его желанию кактус в пустыне в засушливый год, а его секретарша танцует 'Лебединое Озеро'. Волак смеется. Ему весело. Ольга хмурится. Происходящее кажется ей отвратительным, а он - вульгарным хамом, избалованным, развращенным типом.
   -Прекрати! - требует она, когда к танцу секретарши для его увеселения присоединяется и уборщица. - Это уже не смешно. У тебя нет права насмехаться над этими людьми.
   -Почему? Кто силен, тот и прав! Разве не по этому принципу живут люди в нашем мире?
   -Но это не дает им права унижать слабых. Никому не дает, - грустно возражает она.- Я ухожу.
   Он смотрит на нее некоторое время, провожая заинтригованным взглядом, а затем предлагает:
   -Пообедаем? Я угощаю.
   -Не желаю есть на ворованные деньги.
   -Заплати ты.
   -Оплачивать твою нездоровую тягу к роскоши я желаю еще меньше!
   -Тогда не упрямься. Из двух зол положено выбирать меньшее...
  
   ***
  
  
   Элитный ресторан - самый дорогой в городе. Неповторимое меню, французский повар, шампанское "Кристалл". Она безразлично ковыряет вилкой в своей тарелке, он ест с нескрываемым аппетитом. Вокруг красиво, как в сказке. Живая музыка, живые цветы и... живой вампир. За столом напротив...
   -Тебя возможно поймать?
   -Никто не ловил.
   -Почему?
   -У меня много лиц. Но никто и никогда не вспомнит ни одного из них.
   -Ты бессмертен?
   -Все бессмертны - в широком смысле этого слова. Но тела наши бренны, увы, - вздыхает он безразлично. - Другое дело, сколько мы способны прожить в своем нынешнем облике.
   -И сколько ты способен прожить?
   -Вопросы возраста для меня столь же интимны, как и для всякой уважающей себя женщины. Но позволю себе заметить, что я старше тебя.
   Он усмехается и накалывает очередной кусок осетрины.
   -Намного?
   -Что есть "много" или "мало" перед ликом вечности? - разводит он руками, усмехаясь.
   Он снова играется с ее интересом, водит за нос, разжигает любопытство и, похоже, не помышляет погасить его своими ответами в один момент. Одно слово - вампир!
   -Значит, так ты живешь? Банальный потребитель чужого труда. Праздно и легко, пока другие надрываются? - замечает она.
   -А кто же тебя вынуждает надрываться, Олюшка? - сахарно улыбается он.
   -Необходимость.
   -Необходимость, говоришь? Она ли? Или это делает страх? Что без твоих трудов праведных ты вообще никому не нужна? В тридцать лет ты впервые подумала об этом. И вот уже шесть лет эта мысль не оставляет тебя, не правда ли?
   Он неспешно тянет губы в циничной усмешке. Он доволен собой, его глаза холодны. Наивно ждать от кровососущего жалости, но он сделал ей по-настоящему больно, и она не сумела остаться хотя бы внешне равнодушной.
   -А тебя подобные мысли не терзают, - констатирует она холодно.
   -Нет. Я свободен от предрассудков и человеческих страхов. Поэтому я живу, как хочу.
   -Вампир - потребитель чужого...
   Волак откладывает вилку и откидывается на спинку стула.
   -Я слишком стар, что бы мне читали нотации и учили нравственности. Наведи порядок в своей жизни, а уже потом веди других в светлое будущее. Это ваша всеобщая людская проблема. Идеализм и тяга в сказку. А в реалиях вокруг дерьмо. Ни дня, ни часа вы не бываете честны даже сами с собой. Вы, создавая массу условностей, не даете себе жить, а когда становитесь так несчастны, что уже не в силах это выносить, - пытаетесь сделать такими и всех вокруг. Не я лицемер, а ты! Вы все! А я живу свободно и никогда не беру больше того что мне могут отдать...
   -Добрый и справедливый, прям Робин Гуд! Если каждый так станет делать, что останется?
   -В том и дело. Я счастлив, поэтому и другим не мешаю быть таковыми!
   Ольга смолкает разбитая вдребезги его сокрушительной логикой закоренелого эгоиста.
   Он спокоен, даже безразличен. Вновь вооружается вилкой и неторопливо ест. Уверенный, безупречно красивый, опрятный и шикарно одетый - он вызывает в ней чувство отвращения.
   -Десерт ешь сам, - Она поднимается.
   -Ужин можешь не готовить. Я буду не голоден. - Он отрывается взглядом от тарелки и направляет его куда-то за спину Ольги.
   Она резко разворачивается и обнаруживает в паре столиков за собой весьма привлекательную особу, что явно ждет того мига, когда волак подойдет к ней. Ольга горько вздыхает. Она проиграла этот бой...
  
   ***
  
   Он переменчив. То щепетилен и аккуратен, педантичен во всем вплоть до мелочей, а затем резкий скачок обращает его в безалаберного неряху, с трудом способного привести в порядок самого себя. Так же переменчиво и его настроение. Смех легко меняется на гнев или слезы, а затем снова стенания, что "ему ужасно везет с плаксами". Что он имеет в виду - ей не понятно, но ее посещают догадки. Его настроение как-то связано с кровью, которую он потребляет. Она видит, как он приходит под утро на ночлег к ней домой - злой или умиротворенный. Но всегда неизменно сытый. Она предполагает, что кровь не просто сообщает ему настроение жертвы, а частично передает ее характер...
  
   ***
  
   В этот вечер он непривычно благодушен. Ходит по квартире в одних спортивных штанах с ее гитарой и тревожит гибкими пальцами струны, что-то про себя напевая. Ольга следит за ним. Его не было дома всю ночь. Уже третью на этой неделе. Он частит.
   В одной из кратких бесед, в момент откровения он признается, что для жизни волаку нужна самая малость - пара глотков каждое новолуние. Это иллюзия и ее воссоздание забирает большую часть его сил. И он вынужден пить еще и еще...
   -Переверни страницу, и вся конспирация насмарку. Читать один и тот же разворот тридцать минут кряду - неправдоподобно! - смеется он.
   -Ты весел сегодня. Хорошая жертва попалась? - Она придает голосу безразличной уверенности и, замирая сердцем, ждет ответ.
   Волак останавливается на миг для того, чтобы весело и задорно посмеяться.
   -Ты долго готовила этот вопрос. Полагаю, имеешь право узнать правду. Хорошая.
   -Значит, твое настроение напрямую зависит он жертвы?
   -Почему жертвы? - обижено морщится он. - Некрасивое слово. Ей понравилось.
   -Сомневаюсь...
   -А ты проверь! - усмехается он и вновь дразнит ее недвусмысленным взглядом. - Будешь знать наверняка.
   -Предпочитаю неизвестность.
   -Что еще? - оборачиваясь на ходу, хмурится он.
   Ольга молчит. В ее сознании проносится масса вопросов, но она не знает, с какого начать и что узнать для нее важнее.
   -Остановись хоть на миг! - морщится он.- Даже я не способен разобраться в безумном ворохе твоих вопросов. Почему я снова пью? Ты это хотела спросить? Потому что ваша кровь не одинаково насыщает. Все напрямую зависит от личности. Яблоки тоже различны на вкус, как и вода. Одна чистая и сладкая как мед. Живая. А другая стоячая. Мертвая.
   -Почему ты ее пьешь?
   -Кровь несет не только питательные вещества, чтобы сообщить их телу. Она таит информацию - чистую энергию жизни. Вампиры неспособны воспроизводить энергию, но она нам нужна, так же как и всем. Поэтому мы ее пьем.
   -Это тяжело понять...
   -Легче, чем кажется. Это как влить бензин в бак своего авто.
   -А кто же тогда заправляет другие авто?
   -Они изначально устроены так, чтобы производить для самих себя необходимый бензин. Вернее, из капли изначально пришедшего извне топлива производить его многие литры многие годы подряд. Приумножать дарованное.
   -А вы почему не приумножаете?
   -Приумножатель не работает. Нет его у нас. - Он хмурится, откладывает гитару и опускается в удобное кресло против нее.
   -Выходит, вы просто не можете по-другому?
   -Выходит что так, - усмехается он.
   -Но это не оправдывает злоупотребления. Можно обойтись и меньшим. Тебе нравится такая жизнь! И меня ты выбрал умышленно, чтобы жить в роскоши. Ведь это так удобно - ничего не делать и ни за что не платить. Спать до обеда в шикарной квартире женщины, у которой нет ни семьи, ни родни. Где тебя никто не потревожит.
   Он изучает ее спокойным взглядом, слегка касаясь указательным пальцем своих идеально выточенных губ.
   -Очень сильная личность. Но слишком самодостаточная для женщины. Это пугает мужчин и делает тебя несчастной.
   Ольга хмурится, но он продолжает сверлить ее пронизывающим взглядом безбрежных, бездонных, невыносимо лазурных глаз.
   -Наша встреча была неслучайна. Ты искала меня. Ждала того, кто облегчит твои муки.
   Ольга вздрагивает. Она не может ни встать, ни вскрикнуть, хотя испытывает невыразимый ужас в тот момент, когда он, поднявшись, плавно скользит через разделяющее их пространство, заглядывая своими невозможными глазами в самую ее душу.
   -Не нужно меня бояться. Это совершенно не больно, - любовно поет его голос, разрушая стену ее страха, - а после тебе будет очень легко...
   Всё, что Ольга чувствует, это как деревенеет от испуга ее тело и пересыхает во рту. А затем становится тепло от прикосновения его рук. И, кажется, время замирает, и легкие навеки перестают дышать, а на землю спускается вечная мгла, пока бесконечная лазурь его глаз неторопливо растекается перед ее взором, застилая собой все пространство вокруг и даже внутри нее...
  
  
   ***
  
   Холодно. Кончики пальцев слегка онемели и покалывают. Во рту царит пустыня. Кружится голова...
   Кажется, все это ей описывала Анна...
   Ольга с трудом поднимается на постели. Сознание мутится , картинка перед глазами нечеткая. Дрожащая рука ощупывает горло. Слева на шее отчетливо ощутимы небольшие ранки с подсохшей корочкой крови.
   Она всхлипывает жалобно. Ей страшно. Слегка тошнит, и от волнения голова кружится еще сильнее. Сильно дрожат руки. Это слабость от потери крови. Утешает только одно - она все еще жива.
   Все эти дни, что Оно жило под ее крышей, страха не было. Он прошел, испарился, растаял... Был ощутим и реален для ее сознания лишь интерес пред неведомым, необъяснимым. А теперь страх вернулся. Закрался в самые потайные уголки сознания и пугает ее оттуда, усталую и обессиленную...
   Водоворот мыслей кружит в ее сознании. Святая вода... Церковь... Крест.
   Может ли что-то из этого ей помочь? Если бежать, то куда, к кому?
   Ольга, пошатываясь, поднимается. Она в спальне. Как она тут оказалась догадаться несложно. А чем он тут с ней занимался - еще легче. В душе тоскливое чувство, отвращение к самой себе и ...гнев! Безудержный. Обжигающий. Дарующий силы.
   На шатких, неустойчивых ногах она движется к двери, кутаясь на ходу в покрывало.
   Коридор. Дверь ванны, туалет, поворот, холл. Гостиная...
   Он сидит на подоконнике и смотрит в окно. Его тело расслаблено, лицо безмятежно. Он всецело умиротворен.
   -Очень красивое небо, - тихо шепчет его голос. - Неужели оно всегда было так красиво? Почему я раньше этого не видел...
   Ольга опирается о диван. Она молчит. На гнев уже не хватает сил, они все ушли на дорогу сюда.
   Алекс ведет себя странно. Тоже безупречное лицо и тело, но совершенно иное выражение лица и глаз, тот же голос, но уже другая в нем слышится мелодия. Словно не тот человек...
   Ольга спохватывается, напоминая себе, что это волак, вампир, и если перемены в нем и произошли, то лишь благодаря воздействию ее крови.
   -Прости, - шепчет он оборачиваясь. - Задумался. Ты, верно, голодна. Присядь.
   Он подскакивает. Осторожно усаживает ее на диван и подкладывает ей за спину подушку, как заботливейшая из сиделок. Ольга хмурится. Происходящее ей непривычно.
   -Ты укусил меня. - Она старается вложить в эти слова весь свой гнев и обиду. Выходит плохо. Голос сиплый и слабый.
   -Да. Прости. Я знаю, что виноват. Слишком увлекся. Головокружение пройдет. Тебе нужно поесть. Я приготовил обед. Все как ты любишь...
   -Ты знаешь все только о собственных нуждах! Откуда тебе знать, что и как люблю я? Не помню, чтобы ты меня спрашивал, хоть и живешь здесь уже несколько недель.
   -Теперь я знаю...
   Он смотрит ей в глаза. Она видит вину, а, может, мастерскую маску раскаяния.
   -Кровь переносит энергию, которая таит в себе информацию. Я пью кровь и непроизвольно получаю всю информацию о человеке. Его прошлое, настоящее, мечты, горести, надежды и страхи. Я знаю о тебе все.
   Ольга смотрит изумленно с трудом пытаясь осознать то, что услышала. Волак молчит. Он ждет каких-то слов или действий с ее стороны. Любых. Но, не дожидаясь, уходит на кухню.
   Пока она ест, он старательно обрабатывает укус на ее шее. Ольга хмурится и морщится, капризничая как дитя, но его забота немного ее успокаивает.
   -Много жидкости и сна. Лечение универсальное, как при простуде, - несмело улыбается он. - Тебе лучше?
   Она игнорирует его вопрос и строго цедит:
   -Ты должен уйти. У тебя не было права меня кусать. Это было против правил.
   Она слабо рассчитывает на результат. Тех самых упомянутых правил никто из них не обозначил. Ей нечем его испугать. Она беззащитна. Но Алекс снова удивляет ее.
   -Ты правда этого хочешь?
   -Да.
   Шорох, тихий звук шагов, приглушенных ковром, и скрип петель новой двери. Тишина. Волак ушел...
  
  
   ***
  
   Она спит весь день, а когда пробуждается, силится забыть последние недели, как кошмарный сон. У нее плохо выходит. Он все время перед глазами. Странно. Слышать в голове его мысли, ощущать его кожей. Чувствовать, что сейчас ему холодно и грустно, как потерявшемуся котенку.
   Она ругает себя за глупую сентиментальность и неуместное сострадание к тому, кто пьет людскую кровь. Но эти странные ощущения не покидают ее. Она злится. Размышляет. Приходит догадка, что это реакция, как после укуса комара: ранка зудит, а в случае с волаком возникает навязчивое чувство близости.
   От этих мыслей ее отвлекает звонок в дверь.
   -Не могу прогнать. Весь день тут жмется. Выкинуть жаль, хорошенький. Не твой?
   Ольга смотрит на соседку недоуменно, та кивает за дверь. На полу под стеной сидит собачонок.
   -Мой, - врет Ольга.
   У нее необъяснимая слабость к собакам. Но ритм жизни, частые командировки не дают возможности их завести. Она рассудила, что это знак свыше.
   Собачонок попался прожорливый. Вылакал тарелку молока, умял пять сосисок и наглейшим образом разлегся на ее коленях, вылизывая при этом хозяйскую руку с какой-то непередаваемой нежностью и сытой благодарностью.
   -Стоило одного нахала вон выставить, как тут же другой в судьбе образовался...
  
   ***
  
   Поздний вечер. Усталость.
   Дом встречает шумом музыки и грохотом кастрюль на кухне. Пряный аромат любимого соуса растекается квартирой.
   - Пришла, наконец! Мои нервные клетки тоже, знаешь ли, плохо восстанавливаются...
   Ольга изумленно хлопает глазами. Волак в переднике и со сковородкой на кухне, как ни в чем не бывало.
   -Рано тебе на работу, - ругается он себе под нос.
   -А где пес?
   Ольга приходит в себя и кидается к заветной коробке, в стенах которой устроила комфортное жилье драгоценному оборванцу.
   -Пройдоха, ты где?
   -Что за имя такое?! Пройдоха! Мне совсем не нравится, - бурчит он. - Нет его, не кричи.
   -Ты его вышвырнул? Как ты посмел! Я всегда мечтала о такой ласковой собаке.
   -Я знаю.
   -Как ты попал сюда?
   -Ты сама меня впустила.
   -Не понимаю... - шепчет она.
   Ольга кривит душой. Она понимает. Догадывается. Еще утром у нее мелькнула мысль, что у щенка слишком знакомые, необычно лазурные для собаки глаза. Таких совпадений не бывает. Снова иллюзия...
   -Зачем? - спрашивает она.
   -Я не могу теперь уйти, - горько усмехаясь, шепчет он.
   -Потому что я знаю твою тайну?
   -Потому что я попробовал твою кровь...
  
  
   ***
  
  
   Ночь. Дверь закрыта на замок. Ее подпирает массивная тумбочка. Но она не спит. Прислушивается.
   Тихо. Ни звука. Она знает, что и он не спит, и это тревожит ее разум. Не дает расслабиться. Ей страшно и интересно в равной степени. Выгнать его она не может. Какой смысл? Он снова придет. Проберется в дом, просочится в ее жизнь. Ведь он сам сказал, что теперь она ему нужна. Он познал тайну ее крови, и она пришлась ему по вкусу...
   Страшно и жутко от этих мыслей, особенно по ночам. Но днем еще тяжелей. Днем постоянно перед ней эти глаза. Теперь они смотрят иначе. Ждут и просят...
   Ее кровь как-то по-особенному подействовала на него. Он сам признает это. Она открыла перед ним новый мир. А может он увидел старый ее глазами...
   Волак стал ласков как котенок, но она не верит ему. Нельзя верить тому, кто пил твою кровь и знает все тайны души.
   Он много говорит. Удивляется всему что видит, и она непроизвольно верит, что этот мир стал для него открытием.
   -Как же так?! - дивится он. - Почему на Земле так много людей, и все они так по-разному смотрят на жизнь. Никто под этой Луной не смотрит на небо такими, как ты, глазами...
   Она становится для него наркотиком, и это ее пугает. Из нежного зверя он превращается в опасного хищника, ловца, который умело расставляет свои сети. Он снова жаждет ее поймать. Это страшно. Каждую ночь ложиться в свою постель и не знать - наступит ли завтра?..
   Но пока оно наступает. Он говорит, что она драгоценнейшее из сокровищ мира - редкий человек. В ее жизни было много горя, но она все еще умеет любить...
   -При чем здесь любовь, не понимаю, - она устало возражает.
   -Чем больше в крови информации о жизни, о любви, тем сильней ее заряд, - поясняет он. Теперь он все время ей что-то поясняет. Он открывается, и это пугает еще больше. Он и ее заставляет смотреть на этот мир иначе. Теперь в ее жизни все меньше тишины и все больше неспешных ночных разговоров обо всем...
   -Значит, я всего лишь долгоиграющая батарейка?
   Он крутит головой несогласно. Лазурные глаза задумчивы и грустны. Только подумать - и это глаза вампира! Как странно...
   -Ты моя живая вода, - мелодично возражает его голос.
   И от этого признания ей становится страшно...
  
   ***
  
   -У нас праздник? - интересуется она, едва переступает порог своей квартиры.
   -Прости, что не встретил. Не успевал все закончить, - извиняется он откуда-то из недр ее кухни.
   Вечерние прогулки стали традицией. Он встречает, провожает. Обеспечивает безопасность. Настаивает на том, что свежий воздух ей полезен. Она всякий раз усмехается, едко замечая, что от "свежего воздуха" кровь, вероятно, сытнее. Он не спорит, не доказывает и не опровергает. Он поразительно терпелив. Определенно, это качество он взял не у нее. Однако раньше он им не отличался...
   Ольга боится. Он слишком обходителен. Волак, познавший все тайны ее души, - это грозный враг. Ей тяжело ему противиться. Он двигается и смотрит так, что у нее переворачивается все внутри. Затрагивает нужные темы и говорит только тогда, когда она желает его слышать. А когда ей нужна тишина - он молчит. Он идеален, но разум напоминает ей, что это всего лишь иллюзия...
   -Первая годовщина. - Он возникает в дверном проеме, улыбаясь.
   -Неужели?! Пятнадцать дней, как ты меня укусил? - Она традиционно защищается сарказмом.
   -Четырнадцать, как я живу без чужой крови.
   -И долго ты еще продержишься? - насмехается она.
   -Посмотрим, - он улыбается.
   Ей не нравится эта улыбка...
  
  
   ***
  
   Ужин съеден, и вина осталось на донышке. Они говорят. Вернее, он говорит, а она слушает. Странный вечер. Все слишком гладко и легко...
   -Я хочу начать новую жизнь, - задумчиво признается он.
   -Новую?
   -Не брать больше того, что мне необходимо. Ты права во всем от первой до последней буквы. Я благодарен судьбе, что она подарила нам встречу. Я многому научился у тебя. Завтра я уйду...
   -Уйдешь?
   -Я не могу больше сидеть на твоей шее. Вернее, не хочу. Для каждого наступает момент, когда нужно очнуться от иллюзий прошлой жизни. Кажется, для меня он уже наступил...
   Он задумчив. Смотрит на дно своего бокала и о чем-то грустит. Это трогает ее сердце.
   -У тебя получится. Я верю.
   Она касается его руки своей рукой. Милый жест поддержки. Он смотрит в ответ благодарно и накрывает ее кисть своей ладонью. Мгновение в тишине слышен лишь тихий перестук сердец. Дыхание. Волнение, что незримо нарастает. Как тяжело устоять, когда мужчина не просто красив, а еще и говорит то, что ты хочешь услышать...
   Какая глупость... ей очень хочется, чтобы он сейчас ее поцеловал. Просто нет сил, чтобы удержаться даже от этой мысли. Он читает в ее глазах так хорошо...
  
   ***
  
   Во рту пересохло от выпитого вечером вина. Уже рассвело, а голова еще кружится. Необычно после одной бутылки.
   Рука дрожит от волнения, но тянется к горлу. Вздох облегчения. Слева все чисто. Отчего же волосы слиплись и присохли к правой стороне?!..
   Горько в 36 осознавать свою наивность. Злость вперемешку с невыплаканными слезами. Он снова это сделал. Укусил. На этот раз обманом. И от этого как-то особенно горько. Она не терпит, когда ее дурачат. Слишком уважает свой ум. Обидно. Очень старый трюк, а сработал.
   Любовь с вампиром - как отвратительно, как гадко... но от чего-то ночью она так не думала. И в самый заветный миг, когда уже не осталось в разуме никаких сомнений, когда впереди ярким заревом загорелось желанное, обжигающее тело облегчение. Острый укол сладкой боли врывается в мир ее блаженства и она замирает и парит в невесомости на грани жизни и смерти. Страх отступает, и яркий свет неизвестности слепит глаза и в душе воцаряется безмятежность и тишь... Он не соврал. Это облегчение... Она видит смерть, и смерть прекрасна. Ей становится легче. Нет больше боли и душевных мук, сознание обретает покой и беспредельную свободу пред лицом бесконечности. А затем приходит вечный сон...
  
   ***
   -Есть такая легенда, про живую воду. О вампире, который ее нашел и вновь стал человеком...
   Он шепчет еле слышно и нежно гладит ее по волосам.
   -Я думал, это сказки. Вымысел. Но я ошибся.
   Она бесконечно устала от потери крови. Нет сил даже для того, чтобы сказать ему "уходи". Но он слышит ее мысли и возражает нежно:
   -Не уйду. Спи. Тебе нужен отдых. И не бойся. Волак никогда полностью не обескровит жертву.
   Эти слова для нее слабое утешение. Но она моргает сонно. Она слишком слаба...
   -Я не уйду, Оля. Теперь, когда я нашел тебя, моя живая вода...
  
   ***
  
   Огни в городе погасли. Ночь сгустила свой мрак над городом. Его голос едва слышен за дверью спальни, которой она от него отгородилась.
   Ей очень страшно. Она понимает, что это не прекратится. Что он вновь и вновь будет ее пить. Но многим хуже то, что уже и она сама этого хочет. Это блаженство незабываемо. Оно породило странную связь. И теперь она чувствует, как бьется сердце волака. Словно кто-то соединил их незримой нитью. И пропустил сок ее жизни через его тело, а потом, чтобы замкнуть круг, все вернул ей.
   -Я боюсь тебя. Уходи...
   -Не могу... не в силах, - шепчет он. - Я шел за тобой по запаху. И знал... Чувствовал, что в твоих венах течет клад. Ты думала я польстился на твой быт? Деньги, возможности... Я хотел лишь ее... А теперь я погибаю. Не в силах это выносить. Смотреть на мир твоими глазами - это больно. Но еще больнее этого не знать. Не чувствовать, не ощущать... Любить! Я думал, это для нас не возможно... Но я люблю. Мир. Это небо над головой. Это палящее, обжигающее солнце, которого раньше даже не замечал. Птицы, что летают в вышине. Звери, что живут на этой планете. Вчера я случайно убил паука. Я похоронил его в вазоне с орхидеями...
   Тихий грустный смех.
   -Раньше я бы его даже не заметил. Я стал другим...
   -Ты вампир! - шипит она, рыдая. - Ты пьешь людскую кровь! Ты пьешь мою кровь. Это ужасно! И я боюсь... Я так тебя боюсь...
   Она долго не утихает, а он нежно гладит дверь по ту сторону своей рукой.
   -Что же мне делать, если я такой? Как же мне жить теперь без тебя?
   -Без моей крови! - кричит она рыдая. - Это ее ты любишь. Не меня!
   -Ты делаешь меня лучше, чище, добрей, - возражает он. - Пробуждаешь в моей душе свет.
   -Да что во мне такого особенного? Я даже мужика путевого себе найти не могу. Одни кровососы попадаются! - возмущается она.
   -Ты дивный человек, - не соглашается он. - Добрый и ранимый. Вся твоя желчь - показное. Защита от людского зла. Нежелание сближаться и верить. Боязнь новых обид. А я знаю тебя такой, какая ты есть. Знаю изнутри. Ведь я пил твою кровь...
   -Уходи, умоляю! - кричит она рыдая. - Если правда любишь - уходи!
   -Возможно, ты права, - устало соглашается он. - Я пил кровь и стал вампиром... Пить кровь, чтобы стать человеком - это слишком... так не бывает. Не должно быть...
   За дверью замирает тишина. Ничего. Ни скрипа деревянных половиц, ни шевеления, ни вздоха...
   Он ушел...
  
  
   ***
  
  
   Идут дни. Недели зеленого лета быстро сменяет желтоглазая осень. Связь ослабевает. Гул сердца волака стихает у нее внутри. Но не приходит чувство покоя. Волнение нарастает. Ругая себя за наивность, она приказывает себе забыть...
   В ее жизни все по-прежнему. Разве что теперь она решилась и завела щенка. Глаза этого Пройдохи - не голубые, но они чем-то напоминают того, другого, и это успокаивает сердце и волнует ее слегка...
   Она натыкается на него в дни первых холодов. Он выглядывает из проулка и следит за ней своими лазурными глазами. Именно по ним она его узнает. И дело даже не в том, что он исхудал и утратил былой лоск. Его черты изменились, и она понимает, что это иллюзия утратила свою силу. Заметно, что он давно не пил кровь.
   Так вот он какой, истинный лик волака? Не урод, не красавец, ничем не приметное лицо. И только глаза, вернее, их необычный цвет и правда принадлежит ему.
   Он еще не стал оборванцем, но уже близок к этому. Одежда изрядно потрепана, но еще не грязна и не в лохмотьях. Очевидно, что он не имеет жилья, ночует где придется и работает, где берут.
   Волак пятится, осознав, что она его узнала. Торопится уйти, но она нагоняет его в проулке и зовет.
   -Что с тобой?
   -Не желаю больше быть паразитом.
   -Ты худой, как щепка. Когда ты последний раз ел?
   -Я ем. Каждый день. Честно! - поспешно заверят он.
   -Но тебе, чтобы жить, нужна кровь. Без нее ты умрешь. Ведь так? - Она теребит его поношенный свитер, который плохо защищает от холода.
   -Я не пью ее больше...
   Они смотрят друг другу в глаза. В ее сознании тысяча вопросов, но она не знает, какой из них ей задать.
   -Ты пришел ко мне?
   Он крутит головой, не соглашаясь, и уводит глаза.
   -Неправдоподобно. Мы стоим в двух шагах от моего дома. Скажи, что ты хотел?
   Теперь он решается взглянуть. И по его глазам она понимает, как сильно он стыдится своего истинного вида.
   -Увидеть... последний раз. Зиму мне не пережить.
   -Тебе нужен дом, тепло, еда. Все будет хорошо. Ведь есть же кровь животных. Я могу ее тебе купить!
   Она волнуется. Руки дрожат. Но он упрямится.
   -Поэтому я и не хотел, что бы ты меня видела. Знал, что пожалеешь. Но я не хочу начинать опять. Кого ты жалеешь, Оленька?
   Он нежно касается ее щеки рукой, сплошь укрытой мозолями. Несложно понять, что эти месяцы он много работал. Возможно, больше, чем за всю свою прошлую жизнь.
   -Я лгал тебе. И снова буду лгать. Ради крови. Только теперь я с тобой честен. Вампирам нельзя доверять. Нам не стать людьми снова.
   -Но ты говорил...
   -Я врал! - вспыхивает он. - Уходи. Я тебя увидел...
   Она растирает слезы рукой и крутит головой несогласно.
   -Ты уже им стал. Только человек способен на самопожертвование...
   Он устало молчит, свесив голову. Она кожей чувствует, снова ощущает, что ему холодно.
   -Но я тоже человек. И не позволю тебе умереть по моей вине. Это же я тебя пробудила к свету.
   Она всхлипывает и смеется сквозь слезы.
   -В конце концов, это такая малость - два глотка каждое новолуние. Будим считать это моим донорским взносом в дело спасения умирающих...
  
Оценка: 7.04*6  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"