Как проигрывала она рядом с Алиной! Это была топорная, суетливая скотница, и первое, что бросалось в глаза, это ее непомерно большой рот и темные, всегда печальные глаза, с уголками, опущенными вниз. Несмотря на то, что она была гораздо моложе Алины, у нее вечно что-то болело, ныло и были непоправимые проблемы, мешавшие жить. Ее родители расходились каждую неделю, и малолетняя сестренка с таким же слабым здоровьем, оставалась на ее попечении. Ася была груба, бесцеремонна и жаждала романтики и флирта. Ей ничего не стоило самой пригласить меня на свидание, зачастую она уговаривала меня не один день. В наши редкие встречи она рассказывала, как хочет уехать далеко-далеко, в Латинскую Америку, или не в Латинскую, она сама еще не решила...Рассказы ее перемежались матом, причем, ругалась она с совершенно равнодушным лицом, будто сама и не подозревает, что это не хорошо. Она не стеснялась ничего, будто я ее брат или близкий друг, но с самого начала я знал, что она не отказала бы, предложи я ей секс, не обещая при этом ничего.
Но ведь дело в том, что хоть я и не красив, и не гений, каким бы хотел меня видеть мой отец, я тоже не животное, и не хочу спать с первой встречной крестьянкой. Избалованная и ухоженная Алина мне бы подошла, но, конечно, до той поры, когда от меня бы потребовалось возить ее на дорогие курорты, ведь будучи студентом, я бы просто не смог столько зарабатывать и угадывать ее желания. Простушки - это весело и несерьезно, с ними можно встречаться у забора, даже холодным декабрем бросить по парку, на них не нужно пытаться произвести впечатление. Они часто носят угги и мятые штаны афгани, которые я ненавижу, но они не устают и не семенят оттого, что на них дорогие туфли или сапожки на высокой шпильке. Они не одевают платьев и не договариваются о встрече за несколько часов, потому что нужно принять ванну и уложить волосы. Часто они живут по соседству в моем городке, но видеть их не хочется, даже в те часы, когда у меня стояк и я готов трахать все, что угодно.
Шел мокрый снег. Крупные, легкие хлопья казались почти нереальными, будто нарисованными на рождественской открытке. Я подумал о том, что сейчас делает Алина. Может быть, она лгала мне и сейчас пьет сейчас чай с бутербродами вместе с мужем и двумя детьми - над кухонным столом большая желтая лампа с матерчатым абажуром, а у дверей жмурится кот, которого дразнят дети...
Снег слепил редких в это время прохожих. Ася стояла недалеко от щита с надписью
" Дома в Коттеджном поселке от 3.000.000". В моих руках была коробка конфет с мятым уголком. Дело в том, что я не покупал для нее конфет, а сам получил их от ученицы, у которой был репетитором. С Асей было удивительно легко. Она хохотала, сама приглашала меня в боулинг-клуб с идиотским названием "Желток" , который позже будет называться "Пирамидой" и мы бы наверняка туда пошли, если бы я не взял с собой собаку. За разговором быстро летело время. Я попытался отделаться от моей приятельницы, но в какой-то момент эта легкость общения и уверенность в себе взяла верх над ситуацией. Я сказал сам себе " К чему задирать голову? Пусть будет - как будет..."
Моих родителей не было дома, и я пригласил Асю к себе. Несмотря на легкий бардак, мне было весело, но странное ощущение нависшей надо мной беды, непоправимой дурацкой ошибки витало в воздухе. По дороге домой мы открыли конфеты, и Ася, перепачканная и довольная, растирала шоколад между пальцев. "- А можно взять коньяк?" - услышал я, когда мыл лапы собаки в ванной. "- Конечно, Ась, бери..." У меня промелькнуло в голове, что родители приедут завтра вечером и наверняка хватятся коньяка, стоявшего в гостиной, но мне не хотелось говорить "нет" и казаться занудой, не умеющим отдыхать.
Она уговорила меня выпить немного. А потом еще чуть-чуть. Я видел мир абсолютно другими глазами, а еще мне казалось, что на дворе не глубокая осень с мокрым снегом-
я уже видел лето, о да! То было прекрасное голубое небо, пожирающее меня...Затем я оказался в какой-то параллельной вселенной и в ней не было лжи, обмана и предательства. У всех были свои приключения и все были довольны. В принципе, другой мир ничем не отличался от нашего, просто там было приятно жить.
За разговором я уничтожил большую часть бутылки. Голова кружилась и все заботы мгновенно улетучились. " - Знаешь... Алина... эта дрянь, и вообще на черта мне далась эта..." вдруг вырвалось у меня. Все происходящее вызывало смех. Ася неловко обняла меня и наступила мне на ногу. Мы вместе упали на мой диван, который был разложенным. На нем горкой лежало одеяло и на половину съехавшая вбок, уже грязная простыня. Ася целовала меня в шею, а я закрыл глаза и сделал вид, что мне все равно. "- Ну что ты там бормочешь себе под нос?"- спросила Ася. Еще не протрезвев, я говорил про себя, как мне казалось, но губы мои шевелились. Я старался убедить самого себя, что нужно быть беззаботнее и проще, что у всех людей бывает секс ради секса, и не стоит даже париться по этому поводу...
Когда я проснулся посреди ночи, Ася спала рядом. Я попытался точно воспроизвести в памяти все, что произошло за вечер, но не смог. Я посмотрел на ее заспанное лицо. Прямо на простыне, у ее ног, лежала разорванная блестящая обертка от презервативов.
Мне стало невыносимо грустно и гадко. На долю секунды я, покопавшись в собственном, до сих пор одурманенном мозгу, попытался вообразить себя неким мачо, который не задумываясь ни о чем, соблазняет разных женщин, но ничего не сходилось. Во-первых, я не хотел спать с ней, совсем. Во-вторых, мне действительно в данный момент хотелось серьезных отношений с кем-то, кто сможет быть женственной, ухоженной, мягкой, и никогда и не при каких обстоятельствах не станет ругаться матом до тех пор, пока не объявят ядерную войну.
Я рванул в ванную, как подорванный, и включил воду на полную мощь. Хоть мне и было теперь плевать на Асю, я не хотел, чтобы она слышала, как меня тошнило. Темная горечь коньяка пополам с конфетами полилась из меня в раковину. Потом я сел на краешек в ванной и стал думать, что буду делать дальше. Как так случилось, что я поссорился с Алиной? Как это произошло? С чего всё началось? Я не знал, не помнил. Да и к чему это сейчас было? Назад пути нет. Сколько времени прошло с тех пор, как я видел ее? А может эту горечь, обиду, отчаянье, робкую надежду и страх выдумал я сам?