Неторопливо выбравшись из под одеяла, до сих пор, кажется, хранившего его запах, она включила ночник. Мужа свет никак не побеспокоил. Того просто не было. В очередной раз вздохнув от осознания этого факта она засунула ноги, вечно мерзнущие без обуви, в мягкие тапочка. Те тоже остались от Него.
Из-за чего она проснулась, ей было неизвестно.
Не привыкшие даже к приглушенному свету глаза не желали открываться. Наощупь она нашла стакан на тумбочке и мигом осушила наполовину. Хотелось есть. Пара капель стекла по подбородку и закончила свой путь на пышной груди. Как бы она хотела, чтобы этот путь проделали Его губы.
Прикроватная тумбочка содержала все самое необходимое. То были часы.ю как наручные, так и настольные; косметичка; таблетки, которыми она так ни разу и не воспользовалась; пара плиток шоколада, столь любимого Им; старый CD-плеер, до сих пор ждущий момента починки; пара книг, открываемых в случаях чрезвычайной тоски и, конечно же, трусики.
На людях она показывалась до такой степени часто, что ей пришлось научиться сочетать даже помаду и колготки.
Среди всего прочего там находился ее дневник. После Его смерти она периодически рассказывала Ему о себе и искренне верила, что этот кошмар наяву когда-нибудь кончится, Он войдет, бесшумно ступая по белому ковру с длинным ворсом, так же тихо откроет нижний ящик, возьмет оттуда три вещи, и только потом начнет целовать ее пальцы рук до тех пор, пока она не проснется. А после этого протянет ей выбранный комплект нижнего белья, сказав: "Сегодня я хочу видеть тебя в этом", а насчет дневника прошепчет, чтобы она сожгла его к чертовой матери, ведь Он тут и никуда не исчезнет.
Но то были лишь мечты. За десять лет ничего существенно не изменилось. Она до сих пор живет Им.
Проведя рукой по переплету, - в точности так, как это делал Джим в просмотренном на днях фильме, она взяла дневник и переложила к себе на колени. Джим, имя главного героя, и его действие, были единственным, что она помнила из фильма. Она никогда не запоминала даже названий. А Джима не забыла только из-за сходства с Ним.
Внезапно с пушистых ресниц сорвалась хрустальная капля и ударилась о кожаную поверхность обложки. И тогда она поняла, что нет больше смысла ждать.
Она открыла дневник на первой странице. Та была пустая. А следом за ней - множество исписанных неровным почерком..
Недолго думая она взяла ручку и написала то, что обычно называют предсмертной запиской. В тот же день ее тело нашла ее горничная.
...А в дневнике, на первой странице, чуть ниже ее последних строк, совершенно иным почерком было аккуратно выведено: