Джемисон Кэтти : другие произведения.

Ураган

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Сказка о чудесах в современном мире, вдохновлённая Д.Р.Р.Толкиеном и Питером Джексоном. В соавторстве с Некошкой.

  Мрак
  
  Руби внезапно написала мне в Скайп в три часа утра.
  "Ты не спишь?"
  "Нет, работаю"
  "Можно позвонить?"
  "Да. Но не видео"
  Я сидел на полу в окружении блокнотов и фломастеров в одних трусах, а планшет использовал для визуализации белок. Кто бы мог подумать, что бывает столько разных белок? Правда, для газеты мне были нужны только обычные городские.
  "Звоню."
  Длиннь-длиннь-длиннь!
  Я зажал фломастер в зубах и тронул иконку "принять звонок". Свою камеру Руби не выключила, и я мог лицезреть её во всей красе, а красы было - завались.
  - Привет! Какие планы на ураган? - спросила она.
  - Сидеть работать, - признался я и обновил страницу прогноза. До "часа Х" оставалось двенадцать часов.
  - Из города уезжать не собираешься?
  - Нет, у меня есть НЗ, фонари и куча батареек. А ты поедешь?
  - Но у тебя не дэдлайн?
  - У меня дэдлайн, но я почти закончил. Сейчас обведу, отсканирую и отправлю.
  В принципе надо было, наверное, давно перейти на планшет и не сканировать. Но обидно поступаться самым любимым ради пяти минут возни. В рисовании меня с детства больше всего привлекала работа руками: шуршание карандаша по плотной бумаге, скрип маркеров, крошево ластиков, озёра красок в палитре, где можно купать кисть, как красного коня... и вот так всё это взять и променять на планшет?
  - Мрак, лапочка, ты не мог бы мне тогда оказать огромную услугу? Есть срочная важная работа. Водителем автобуса на завтра. И в идеале на после Сэнди. Тройной тариф, машина есть.
  - Кого эвакуировать будем? И нафига?
  - Мрак, давай ты мне сейчас скажешь, ты в игре или нет, а кого, нафига, куда и откуда будет потом, а?
  Взволнованная Руби была прекрасна, а я к ней и к спокойной давно неровно дышал.
  - Без проблем, я в игре.
  - Я через час за тобой подъеду! Часа тебе хватит всё закруглить и собраться?
  - Что брать?
  - Смену одежды, зубную щётку, удобные ботинки. Ну, и рисование, если тебе надо завтра-послезавтра работать.
  В принципе работать мне было не надо, потому что завтрашний и послезавтрашний комикс я заранее сделал и уже отправил на всякий случай. Но планшет я всё-таки упаковал, и бутылку воды с пакетом вяленого мяса тоже, хотя про НЗ ничего сказано не было. Рюкзак всё равно получился полупустой; пришлось добавить блокнот и пачку карандашей. А потом телефон звякнул смс-кой "Я здесь", и я захлопнул дверь, проверил, в кармане ли ключи, и вызвал лифт. Может и не плохо уехать из Нью-Йорка на время визита Сэнди, вдруг действительно всё зальёт и будем неделю без света и отопления сидеть.
  С Руби я познакомился в колледже, в фехтовальной команде. Не знаю, что занесло туда её, а я записался для зачёта по физкультуре. И из-за Руби так и не ушёл. Феерическое было зрелище, когда она, малышка четыре-с-ерундой футов роста, у неё было какое-то заболевание костей, рубила здоровенных парней "в капусту" спортивной саблей. Ко второму курсу её выбрали капитаном команды, и совершенно заслужено. Мы ездили на региональные соревнования, даже несколько раз что-то там выиграли, спали рядышком в спальниках, пили колу из одной банки, и даже несколько раз сходили вдвоём в кино. И всё бы было у нас прекрасно, но у Руби был жених. Очень может быть, что замечательный парень, тем более, что её рост его не смущал, но я его видел только на фотографии, где они сидели вдвоём на причале, т.е. Руби сидела, а жених на причала лежал, так, что голова его была у Руби на коленках - ужасно трогательный кадр . Хорошая фотография; я с неё сделал карандашную копию и Руби подарил. А потом мы доучились, я пошёл работать, а Руби поступила в Юридическую Школу и уже её, кажется, заканчивала. И теперь ей понадобился водитель автобуса - я этим в колледже подрабатывал. Среди ночи понадобился почему-то.
  Лифт спустил меня вниз, я застегнулся и вышел на улицу. Там шёл ливень, предвестник Сэнди, и стояла всё та же подержанная красная Алеро, в которой мы с Руби прожгли в сиденье дырку сигаретой и с тех пор оба не курили.
  - Спасибо огромное! - сказала Руби, перегибаясь через центральную консоль и целуя меня в щёку.
  - Да ладно, ерунда какая. Ну так что-зачем-куда?
  -Ну... сначала на Истчестер. А потом я тебя познакомлю с папой.
  -А он что здесь делает?
  Насколько я знал, родители и братья Руби жили где-то в средних штатах.
  -Сначала - познакомлю, - пообещала Руби. А потом некоторые вопросы отпадут сами, другие появятся, и вообще...
  -У тебя всё в порядке? - спросил я, потому что вся эта неожиданная секретность мне совершенно не нравилась.
  -На меня идёт Сэнди, так что нет, не всё в порядке! Поэтому мы эвакуируемся, - отрезала она, вглядываясь в дождь за бешено мелькающими дворниками, - И один из водителей с правами на автобус в последний момент застрял в пробке под Филадельфией, а потом вообще перестал отвечать на звонки!
  -Подожди, а сколько водителей тебе надо?
  -Двадцать, - коротко сказала она, не отводя взгляд от дороги, - И я тебе очень, очень благодарна. Честно. Просто меня этот опоздавший сильно беспокоит, потому что ему представился такой шикарный случай показать всем чудеса идиотизма. А он так любит это делать!
  -Подожди, этот водитель, он что, тоже твой знакомый?
  -Хуже, - Руби свернула на мост и врубила дальний свет, - Это Кили...Колин, брат мой. Оболтус без головы.
  
  
  Донна
  
  За двенадцать часов до планируемой встречи урагана "Сэнди" и Нью-Йорка Донна сидела в патрульной машине, смотрела на лупящий в лобовое стекло ливень и старалась не злиться. Ни на ураган, ни на себя, ни даже на офицера-наставника Рейли.
  Последнее было самым сложным, но ей ещё в полицейской академии говорила штатный психолог, что если она не научится находить общий язык - с людьми вообще - то хорошего копа из неё не выйдет. Дошла ли эта информация до начальства, Донна знать не могла, но предполагала, что дошла, поэтому ей и достался зануда Рейли. И остается только смириться и учиться познавать дзен, если она не хочет вылететь из полиции. Так она скоро научится слышать хлопок одной ладони и разбивать кирпичи силой мысли - от одного усердия, потому что сидеть в одной машине с Рейли два дня через два по десять часов - это любого сведет с ума!
  А простушка Мел, которая как раз и была бы счастлива разбирать семейные ссоры, подбирать замерзающих на улице бездомных, болтать с местными сумасшедшими и спасать котят из водостоков, эта Мел участвует в операциях под прикрытием с наставником, которого боится чуть ли не до слёз. Разумеется, она завалит задание! Ну какая из Мел проститутка, смешно подумать, что кто-то клюнет.
  Донна опустила солнцезащитный козырек и посмотрела в зеркальце. Томно полуприкрыла глаза, сложила губы в обольстительную улыбку. Ну, другое же дело! Если ещё распустить пепельно-русые волосы, которые она на службе заплетала в тугой "хвостик" ...
  Но Джей Сэндз, легенда участка, черный великан с бритой головой - был наставником дурочки Мел. А ей оставалось водить машину и слушать бесконечные байки Рейли. Честное слово, какая-то ходячая энциклопедия истории Нью-Йоркской полиции и самого Нью-Йорка. И если бы Рейли ещё не гордился так своей принадлежностью к династии "ирландцев на службе городу ..." Ещё немного, и он договориться до того, что его какие-нибудь предки присутствовали при исторической покупке Манхеттана у индейцев!
  А ещё парочка хот-догов и он не влезет в свой бронежилет. Это, конечно, не имеет отношения к тому, что он болтун и зануда, и вообще не её, Донны, дело, но пар-то выпустить нужно. Толстый зануда Рейли. Язык ещё покажи, офицер Питерс.
  Машина стояла на улице, Рейли пошел в ближайший МакДональдс в туалет, а Донна осталась слушать радио и дождь, стучащий по крыше. Рейли, судя по всему, остался пить кофе (чтобы потом снова искать туалет!), успокаивать кого-нибудь особо перепуганного подступающим ураганом (стоило отдать должное - успокаивать граждан у Рейли получалось очень хорошо) или просто поболтать, да хоть бы и утонул ...
  А вот на реакцию Донны никто из преподавателей никогда не жаловался!
  Мотоциклист пролетел мимо патрульного "форда", обдав стекла волной воды и растворился в темноте. Ну нет!! Машина гавкнула сиреной, одним моментальным щелчком Донна включила "люстру" на крыше и вылетела на дорогу вслед за нарушителем.
  И немедленно об этом пожалела. Если мотоциклист решит уходить от погони, она попала. Преследовать без Рейли она не сможет, это не шутки.
  - Немедленно примите вправо и остановитесь у обочины!
  Номера она в темноте и под дождем разглядеть не могла, понадеялась, что на пустой дороге и так понятно к кому она обращается.
  К счастью, мотоциклист послушно выполнил маневр. Донна обернулась и облегченно вздохнула. Вот он, МакДональдс, ярдах в двух ста отсюда . Не убьет её Рейли.
  Выходить под дождь категорически не хотелось, но оставлять безнаказанным такое нарушение скорости в такую погоду тоже нельзя. Собьет ещё кого-нибудь или устроит такое ДТП, что потом целый участок полночи разбираться будет ... Донна натянула фуражку, подняла воротник непромокаемой куртки и вышла из машины.
  Сделав два шага, чертыхнулась, вернулась, вынула ключи из зажигания. Так, сосредоточиться. Делаем всё спокойно и по правилам. Торопиться некуда, с минуты на минуты подойдет Рейли.
  Кстати о правилах: вообще-то мотоциклистов она ещё ни разу не останавливала. А есть ли какая-то особая инструкция по их поводу, или ей приснилось?
  Инструкция или нет, но первую свою ошибку она заметила сразу. (Вторую, если считать ключи).
  Место для остановки надо было выбрать получше. Вон впереди фонарь, а она остановила нарушителя в кромешной тьме, на глухой улице, где с обеих сторон тянутся заборы каких-то складов, и теперь единственное освещение - это фары и сине-красная мигающая "люстра" патрульной машины. А он что, ему гаркнули в микрофон "немедленно", он и остановился, послушный какой нашелся ...
  Нарушитель тем временем заглушил мотоцикл, выставил упор, чтобы машина не свалилась - это был крузер - тяжеленая и очень дорогая штуковина, и обеими руками стянул с головы шлем. На спину упала роскошная копна волнистых черных волос. Выпендрёжник. Как же вымокнет-то сейчас эта грива ...
  Нет, что это девушка Донна ни на секунды не подумала. Не бывает у девушек таких широких плеч.
  Он не оборачивался. Сидел на мотоцикле, положив обе руки на руль, похоже, знал протокол куда лучше Донны. Отлично, ей же проще. И, разумеется, нарушитель злостный. Раз так хорошо всё знает.
  Донна подошла ближе. Представилась.
  - Я - офицер Питерс, добрый вечер. Вы знаете, почему я вас остановила?
  Под этим дождём ей приходилось чуть ли не кричать, чтобы хотя бы самой себя слышать.
  Будь её воля, Донна запретила бы бороды специальной поправкой к конституции. За время учебы и практики она привыкла раскладывать всех встречных на типичные строчки описания: пол, цвет кожи, приблизительный рост, вес, возраст. Короткая, но густая черная борода её сбивала, она вообще не смогла бы описать его лицо, а волосы и борода - это слишком легко изменить. Разве что глаза ей показались - в сине-красном мерцающем свете - пронзительно голубыми. Точно показалось, таких не бывает.
  Бородатый и длинноволосый (грива уже прилипла к голове волнистыми сосульками) мотоциклист что-то ответил, но она не расслышала, а угадать мешала та же проклятая борода. Впрочем, неважно.
  - Предъявите ваше водительское удостоверение и страховку!
  Он снова быстро глянул на неё, усмехнулся как-то ... недобро? Или ей снова кажется? Расстегнул молнию кожаной куртки и сунул руку внутрь... Или не кажется?
  Если её здесь сейчас пристрелят, пока она стажёр у Рейли - Рейли найдет её на том свете и устроит такую взбучку .... Центральный Бруклин, конечно, не совсем Дикий Запад, но и не тихий пригород. Здесь всякое бывает.
  А ещё она устала, вымокла и боялась урагана "Сэнди". У неё дома сидел кот. Совсем один. В ураган.
  - Руки за голову!!!
  Она сама себе поверить не могла: она наставила на него пистолет. Где Рейли?!
  Мотоциклист подчинился, но при этом снова усмехнулся и прокричал сквозь шум дождя:
  - Офицер! Вы уж определитесь!
  Действительно: либо руки за голову, либо предъявлять документы.
  Вдох, выдох. Спокойно.
  - Документы. Медленно. Одной рукой. Вторая за головой.
  Ещё одна усмешка и она арестует его за оскорбление офицера!
  - Ждите.
  Она взяла у него документы, засунула штатный "Глок" в кобуру, и почти бегом помчалась к машине, заметив приближающуюся внушительную фигуру наставника. Видел он пистолет или нет?!
  Рейли плюхнулся на сиденье, когда она уже вводила номер водительского удостоверения в компьютер.
  - Что он натворил такого, что ты меня не могла подождать?
  Не видел. Не видел!!
  - Мчался, как ужаленный.
  - Ну и какая скорость была?
  Донна подняла глаза на наставника. Ну, разумеется, радар у неё включен не был.
  - Несоответствующая погодным условиям, - ответила она.
  Рейли протянул руку, и Донна передала ему документы мотоциклиста. Алрек Асгхарсен - так его звали. Ну ладно, что, мы не в Нью-Йорке? ... Всякое бывает. Всякой твари по паре, а сейчас нас всех смоет, а мы так и не построили ковчег.
  - Ты хоть спросила, куда он так несется ночью?
  - А что спрашивать? Сейчас все говорят, что у них ураган.
  Ураган и дома больная мама, кошка, собака, волнистый попугайчик. У офицера Донны Питерс вон тоже кот, она же не носится, она работает.
  Рейли мельком взглянул на права этого Асгхарсена, поднял голову. Мотоциклист спешился и стоял, прислонившись к своему железному коню. И тут только Донна поняла, какая именно несуразность мучила её привыкший замечать детали взгляд. Он был маленький. Человек нормального, среднего, роста рядом мотоциклом смотрелся бы совсем не так.
  Компенсирует? Мощный байк, борода - коротышка хочет казаться крутым мужиком.
  - Питерс, отдай ему документы и пусть валит отсюда ко всем чертям.
  - Сэр?
  - Устное предупреждение. Быстро, Питерс!
  Закипая внутри, Донна снова вылезла под дождь, молча сунула документы в протянутую руку Асгхарсена и ушла. Он ничего не спросил.
  Ладонь у него была широкая, с длинными пальцами.
  Она села в машину, натянула ремень.
  Коротышка откинул мокрые волосы с лица, надел шлем и перчатки, завел мотор. Донна изнутри патрульной машины услышала, как заурчал двигатель.
  - Поехали, Питерс.
  Куда - она спрашивать не стала. Рейли не отчитывает её - и то хорошо. И как же там кот-то, в самом деле...
  Остаток смены, всего два часа и осталось, прошли вроде бы как обычно: диспетчер отравила их разбирать скучную - даже без драки - семейную драму. На их участке эвакуация не проводили - далеко от прибрежной зоны, но народ всё равно слегка ошалел от страха, а нервы лучше беречь. Свои и копов, вынужденных выслушивать выеденного яйца на стоящие взаимные обвинения.
  Необычным было то, что Рейли всю дорогу в машине кому-то звонил и строчил смски - что для него было вообще нехарактерно. Хорошо, конечно, что отвлекся, но как, скажите, можно не слушать о чем он говорит, когда он говорит сидя рядом?
  А если слушать, то складывается впечатление, что он созывает ополчение.
  Донна, разумеется, знала, что многие её коллеги в свои выходные дни собираются небольшими командами и едут помогать с эвакуацией. Вчера их смена дежурила, а позавчера Сэндз ездил Сэмом и Энди перевозить старушек из дома престарелых в Квинсе в какое-то помещение Красного Креста. Ну что они там могли делать? Складывали по чемоданам белье и вставные зубы? Или укладывать мешки с песком вокруг здания? Дело хорошее, конечно ... Да она бы тоже поехала! Подумаешь, полоумные старики. Они её давно не пугают, она уже взрослая. Да и мешки могла бы потаскать ... Только её не позвали. Узнавать потом о том, что твои коллеги где-то делали нужное и полезное дело, пока ты отсыпалась дома и смотрела телевизор, было обидно.
  И теперь вот Рейли. Назначает встречи у конечной станции той линии метро, рядом с которой Донна живет. И ведь знает, что она там живет. А вид делает такой, словно её и в машине-то нет. Сам по себе у нас "форд" едет, автопилот Донна Питерс.
  И этот тоже. Смотрел на неё, как на пустое место. Даже не испугался, кажется. И не возмутился. На него "глок" навели, а он усмехается.
  Странный он, тот мотоциклист с дурацкой фамилией, в которой она бы никогда не запомнила все согласные. У него красивое лицо. Конечно, она разглядела. Разглядела куда больше, чем заметила сразу. Детали - это её конёк. У него кольцо на мизинце правой руки и несколько прядей густых волос сплетены в небольшую косичку за ухом. И на конце косички металлическая бусинка.
  И он не карлик. И вот это самое странное. Она попыталась прикинуть рост. Она видела его стоящим только издалека, но она же сама только что стояла рядом с его мотоциклом... В ней пять с половиной футов ... значит нарушитель скоростного режима должен быть (примерно, понятно что очень примерно) не больше пяти. Да нет, там пяти-то нет. И он абсолютно пропорционален. Не согнутый, не кривой, огромная голова не болтается над узкими плечиками, не по-мальчишески худенький, как случается с невысокими мужчинами, а очень даже крепко сбитый. - нормальный мужик, даже очень ничего мужик (если б не борода, конечно!). Но уменьшенная копия. Не бывает такого.
  
  Мрак
  
  Истчестер, оказывается, был конечной станцией (я здесь никогда не бывал и этого не знал). Ехать туда было довольно долго, и к тому моменту, как мы припарковались на платной стоянке у метро, я успел пригреться и начать клевать носом.
  -Пошли, - ткнула меня Руби, - зонт под сиденьем.
  Я вылез, раскрыл зонт, обошёл машину, и Руби выпрыгнула с водительского сиденья и пристроилась мне под локоть, как мы ходили много раз. С Руби вообще чудесно дружить, она мировая девчонка.
  -Наклони зонтик, а то меня заливает, - пожаловать она. Я наклонил, и заливать стало меня. Но тут мы свернули за угол и стала видна цель - парадное небольшого кирпичного здания, возле которого выстроилась вереница автобусов с аварийными огнями. "Вереница", впрочем, это я был неправ, скорее колонна, конца которой за дождём было не видать. Один из них отъехал, и на его место сразу подкатился другой. В него стали грузить чемоданы, к первой двери из дома собралась очередь с зонтиками. Не успел я удивиться, как в этом небольшом помещении поместилось столько детей, и зачем их туда загнали, как Руби протиснулась, крепко держа меня за руку, в неширокую дверь, а потом больно ткнула кулачком в бок и прошипела: "Закрой зонт, капает!"
  Дрожащими руками я сложил красный зонтик и машинально попытался сунуть его мокрым в карман куртки. Весь первый этаж кирпичного здания был открыт, и там толпились, говорили, кричали, волокли чемоданы и сумки, говорили по мобильникам и проверяли наличие зонтов и плащей дети. Только у большинства детей были бороды.
  -Ну не стой на проходе! Пошли! - велела Руби. Ну и я пошёл, проталкиваясь за Руби к широкой лестнице на другом краю зала, и ошалело оглядываясь во все стороны. Это были, конечно, не дети, а гномы. Самые настоящие, из "Властелина Колец", которого я смотреть-то смотрел, и даже купил книгу "Искусство Братства Кольца", потому что рисунки в фильме были ошеломительные, но не читал. А надо было, явно надо было! Вдруг там было что-то. Гномы были низенькие, как им и положено, но маленькими их назвать язык не поворачивался, такие там были квадратные экземпляры. И бороды эти, и гривы разных цветов, заплетённые в невообразимые косы, косички, косицы и косищи. Попадались гномы коротко стриженные, и без бород вообще, и совсем цепочка совсем маленьких гномиков в зимних шапочках стояла слева от входа, а бородатая, бородатая! женщина в вышитом бордовом платье что-то им говорила и грозила пальцем.
  - Мрак, я тебя умоляю, пойдём возьмём ключи!
  Тут у меня наконец-то включилась аналитическая часть мозга, а вот социально-ответственная разогреться не успела, и я глупо спросил: "Руби, а ты что, тоже... гном... гномка?"
  - Мрак, ну кем я еще могу быть с моими четырьмя с половиной футами роста? Или ты хочешь сказать, что до сих пор даже не догадывался?
  - Я же не знал, что вы существуете!
  - Я тебе подарила "Властелина Колец" с приложениями; даже не открыл?
  Я молча помотал головой, и Руби потащила меня дальше, в лифт за лестницей, который унёс нас вниз на какую-то несчётную прорву этажей.
  Внизу был хаос, вавилонское столпотворение и Содом и Гоморра одновременно. Что-то где-то визжало, стучало, сыпало искрами и колотило по мозгам. Гномы метались туда-обратно, что-то несли, кто-то орал на английском, кто-то ревел непонятно на каком языке. И всё это в ярком электрическом свете, озарявшем великолепный холл со сводчатым потолком и массивными колоннами.
  "Придержи!"
  "Не лезь под руку!"
  "Стыкуй!"
  "Где этот чёртов оболтус?!"
  Руби, ничуть не смущённая гвалтом, потащила меня дальше, уже за руку, по высоченному коридору, через двери, вбок, в комнату, напоминавшую командный центр из кино про войну, если бы у кого-нибудь бывали такие роскошные командные центры, конечно, с лепными карнизами и массивной мебелью. Но компьютеры там были явно настоящие, и гарнитура на гноме с русой бородой и странным пучком на голове - тоже. Мы с Руби подошли к зоне слышимости как раз когда он сказал: "Спасибо, Кевин, ждём вас, отбой."
  - Регин, где отец? - выпалила Руби.
  - На под-третьем уровне. Всё-таки привела? Вот ключ.
  До ужаса обычный брелок перекочевал из кармана Регина в ладошку Руби. Рядом со своими соотечественниками она смотрелась как-то... правильно она смотрелась, и мне стало завидно.
  -Успеваем? - взволнованно спросила Руби.
  -Вроде да. Полиция приедет поможет. Спириты звонили, но толку с них... пусть лучше своих прячут.
  -А от Кили ничего не слышно?
  -Пока нет, - Регин покачал головой, - Да не волнуйся ты, доедет твой братец. Может прямо под Гору, если поймёт, что через Филадельфию нет ходу. Пойди лучше поешь и помоги наверху. И автобус ему покажи.
  Руби кивнула и потянула меня обратно, я и рот открыть не успел.
  -Что вообще происходит и куда мы всё-таки едем? - нашёлся я наконец, когда всё тот же лифт и ещё три коридора привели нас в громадную пустую кухню, где мы разжились бутербродами с мясом и яблоками. Мясо было приготовлено странно и нарезано толстыми с трудом жующимися ломтями, но Руби управлялась со своей порцией без труда.
  -Происходит Сэнди, - неразборчиво ответила она с набитым ртом, - И всё метро зальёт. А наш город как раз под метро... город-то наверное устоит, папа и проходчики сейчас строят шлюзы и дополнительные стены, но мы же не можем жить под водой непонятно сколько времени! Нам на работу надо, продовольствие, воздух, в конце концов! Поэтому мы все едем в гости к дяде, в Город Под Горой.
  -А... это где?
  -Это Синяя Гора, Адирондакский хребет.
  -Сколько ж туда ехать?
  Руби дожевала и вздохнула.
  -Обычно часов пять, но по такой погоде, да на автобусе ты к вечеру доедешь.
  -Подожди, почему "я"? А ты?
  -А я поеду на своей машине, мне же в школу будет надо. Ну, и тебя заодно обратно отвезу. Пошли найдём на чём ты едешь.
  Но не успели мы подняться наверх (лифт был скоростной; я такие ненавижу), как случилось несколько вещей сразу. Сперва на Руби бросился черноволосый насквозь мокрый гном, в котором я опознал жениха.
  -Руби!
  -Яри! Как ты вообще сюда добрался?!
  Добрался-то он на чёрной Ямахе Силверадо, которую сейчас бросил посреди зала - никак ещё так вывозиться и вымокнуть нельзя.
  -Мрак, мой двоюродный брат Яри.
  -Наслышан, - Яри доходил мне чуть выше чем до груди, но руку стиснул так, что я испугался, что рисовать больше не смогу никогда, - Руби, а почему сегодня?
  -Мрак водит автобус.
  -Вот спасибо! - Яри хлопнул меня по боку (до плеча бы удобно, наверное, не достал), и я начал прощаться с этим миром, но тут меня спас ещё один налетевший на Руби товарищ. Этот был бритый и без гривы на голове и тоже накинулся на несчастную девушку так, как будто сто лет не видел.
  -Кили! Где ты шатался? Почему не отвечал на звонки?! Я оторвала Мрака от работы, мама мне уже телефон оборвала!
  -Могли подумать и не трезвонить каждые пять минут - все башни повалило. Я зигзагом еле доехал. Скажи отцу что я тут; маму я уже видел. А мы с ребятами пойдём всех грузить и отправлять.
  -Идите. Раз ты здесь, мы ещё электронику в грузовик запихаем.
  -Давай!
  Кили чмокнул сестру в щеку, и Руби повернулась было к лифту, но остановилась.
  -Мрак...
  -Иди, мы за ним присмотрим! - пообещали оба гнома и я почувствовал себя в детском саду. Руби сдала мне ключи и убежала.
  -Давно хотел спросить; почему "Мрак"? - поинтересовался Кили. Без бороды и стриженный он меньше напоминал ожившего персонажа "Властелина Колец", но теперь, когда я знал, что Руби - не человек, мне было совершенно непонятно, как можно гнома и человека перепутать. Но ведь даже в голову за столько лет не пришло!
  -Я в детстве так себя называл; "Марк" не выговаривал.
  -А я-то уж подумал... - разочарованно протянул Кили. Колин? Или Кили, как его по настоящему зовут?
  -Что ты подумал?
  -Парни, время, - напомнил Яри. И мы пошли искать и заводить "мой" автобус и руководить толпой гномов, которые непонятно почему слушались наших указаний, а старшие из них вежливо называли меня "Водитель" и спрашивали, как им рассаживаться.
  
  Донна
  
  Домой она рассчитывала добираться с Энди, как вчера. Ему было по пути, а "тойота" Донны уже почти месяц стояла около дома и не заводилась, (ей было всё никак не собраться вызвать эвакуатор и оттащить старую железяку в сервис - такая морока!).
  На метро до дома она добиралась за полтора часа, и это было бы быстрее разве что в час пик, когда на машине застрянешь в пробках, но до этого часа ещё далеко.
   Но Энди успел уехать, пока она переодевалась. (Темно-синие джеггинсы, замшевые ботфорты на плоской подошве - не совсем по погоде, но она же гулять пешком не собиралась, свитер - водолазка из черного кашемира и белая короткая курточка).
  Наверное, все её чувства - разочарование, обида и усталость - были написаны у неё на лбу очень крупными буквами, когда она вышла из раздевалки, раздраженно закинув на плечо сумку.
  - Питерс! - окликнул её Рейли.
  Он уже тоже переоделся: в джинсы и коричневую флисовую куртку, в которой был похож на большого плюшевого медведя.
  - Ты ведь где-то на пятой линии живешь? Где-то в Бронксе?
  - За Бронксом. И на второй линии, - автоматически поправила Донна.
  - Жаль, - усмехнулся наставник, - думал нам по пути. Я в Истчерстер еду.
  Он хочет её подвезти?!
  - Да это очень близко от меня! - выпалила она.
  Улыбка у Рейли была торжествующая и хитрая. Как будто так и знал.
  - Отлично. Поехали, - сказал он, направляясь к двери, но вдруг остановился так резко, что Донна едва не влетела в его плюшевую спину, обернулся и спросил: - а ты не против, если мы по дороге еще крючочек сделаем? Надо забрать кое-то.
  - Не против. Вовсе нет. Я никуда не тороплюсь.
  Ещё бы она была против! Глядишь, и узнает, зачем Рейли среди ночи, да в такую погоду, собрался вдруг в Истчестер. Да он живет совсем в другой стороне. Что-то там затевается. Кому он звонил весь вечер?
  А у кота дома есть вода и корм в миске.
  Рейли ездил на "Тахо", совсем не новом, но страшно вместительном, что пригодилось. По дороге они сделали вовсе не один крючочек, а едва ли не дюжину.
  Когда Донне надоело сидеть без дела и смотреть, как Рейли ведет машину, говорит по телефону, делает пометки в блокноте - и пьет очередной кофе из бумажного стаканчика - она предложила помощь. Рейли, до этого не обращавший на неё внимания, посмотрел так, словно только что вспомнил, что она здесь. Вместо блокнота ей достался руль. Ок, сегодня Донна Питерс - шофер.
  Эту часть город она знала плохо, к тому же дождь и ветер усиливались, но у Рейли был навигатор, в который он постоянно заносил новые адреса. Они подъезжали к дому, Рейли открывал багажник и грузил: упаковки питьевой воды в пластиковых бутылках, салфетки, батарейки, фонарики, одеяла и подушки. Задние сиденья семиместного "Тахо" тоже постепенно заполняясь - пассажирами.
  Вовсе не надо быть Эйнштейном, чтобы понять, что они едут спасать и помогать, но вот почему такой странной компанией и как-то .. почти секретно?
  Всё это время в машине не смолкало радио. Репортеры тревожными голосами рассказывали о приближении урагана на фоне завываний ветра ... а Донна всё ехала и ехала домой. Уже отчётливо понимая, что сегодня она своего кота не увидит. Потому что технически, "сегодня" уже давно кончилось.
  
  Донна
  
  Сколько раз за один вечер можно сказать себе: такого не бывает? И самое главное, что толку от произнесения этой фразы, хоть вслух, хоть криком кричи - никакого. Даже если закрыть глаза, зажать ладошками уши и при этом умудриться ущипнуть себя за нос, ничего не изменится. То, чего не бывает, будет по-прежнему деловито сновать под дождем вдоль колонны автобусов, мигающих рыжими "аварийками", да еще и командовать ею самой.
  Если бы Донна стояла и смотрела на происходящее, у неё бы точно случился бы нервный срыв, но стоять и смотреть не получилось ни полминуты.
   Рейли поставил машину в хвосте колонны, к нему сразу подбежала крошечная рыжая девушка с рацией, они коротко поговорили и ... дальше Донна перестала что бы то ни было понимать, а времени задавать вопросы ей не оставили. Команду, привезённую Рейли, разделили, часть увела с собой девушка, оставшиеся начали разгрузку "Тахо".
  - Как тебя зовут? - спросил кто-то из окружающих её невероятных ...существ?! Она ответила, и едва успела заметить как стикер с криво написанным черным фломастером "Донна" прилепили к её ... ноге, прямо на бедро. Ну, во-первых выше не дотянулись, а во-вторых всем сразу видно, даже детям, хотя тут и взрослые в большинстве Донне по грудь.
  Рейли она сразу потеряла, а спрашивать "кто вы такие?!" людей, когда тебе командуют что делать и куда бежать, было как-то неудобно, да и некогда.
  - Донна! Пробегись по автобусам, раздай воду! Донна! В пятый автобус подгузники! Донна, посчитай по головам десятый!
  В автобусе людей-то считать не так просто, не всех видно за спинками сидений, а этих не видно вообще! Надо бежать по рядам, а автобус уже готов отходить, водитель - совершенно квадратный, низенький, с широкой рыжей бородой, смотрит на неё из-под густых бровей с явным недоверием ...
  Автобусы отходили один за другим, в толпе около станции то и дело мелькали привезенные Рейли волонтеры, пробегая мимо Донна слышала обрывки разговоров, и вовсе не все из них велись на английском языке!
  - Так, что, мы вам там, внизу, совсем не пригодимся? - разочарованно спрашивал высоченный красавец - пожарный, Донна сама его привезла, у одной из тех маленьких девушек, которые тут всем управляли.
  - Не внизу, там мы справимся! - рассмеялась малышка, и поманила пожарного пальцем.
  Он присел на корточки перед ней и оказался как раз на том уровне, чтобы его чмокнули в щеку.
  - Вы молодцы, что приехали!
  - Осторожно!
  Донна едва успела отшатнуться в сторону, как мимо промчался бородатый молодой человек с двумя косичками, неся в руках огромную железную коробку, больше всего напоминающую компьютерный сервер.
  Они здесь все бородатые. Все.
  Она замерла на миг, вдруг сразу почувствовав как устала, какие у неё холодные ноги - замшевые сапоги промокли насквозь, а сошедший с ума мир продолжал бурлить вокруг, как море вокруг одинокой скалы.
  И посреди этого гудящего безобразия совершено мокрый нарушитель скорости Асгхарсен громко пытался что-то доказать красивой девушке, такой крошечной, что он над ней угрожающе нависал.
  - Я могу помочь внизу! Он не выгонит меня сейчас!
  - Яри! Я знаю, что ты можешь, и что не выгонит - тоже, он вообще.., ладно, потом об этом ... Ты мне нужен здесь!
  - Кили ж приехал, у тебя хватает водителей!
  - А кого я посажу на грузовик?! - девушка уперлась ладошкой в грудь мотоциклиста, - Ни Гири, ни Ройн не дотянутся до педалей, я этот тягач едва нашла, его никто не готовил, а у Мрака нет категории! А ты у нас длинный, и маньяк, ты же всё можешь водить! Ну кроме самолета, а самолета у меня нет.
  Длинный? Он?! Ну да, разумеется. А самолет она бы достала, наверное, судя по её виду, только где его здесь посадишь ...
  - Милая барышня, извините, пожалуйста, милая барышня ...
  Это к ней? Донна обернулась и посмотрела вниз. Парочка, которая перед ней предстала, могла бы стать окончательным и бесповоротным концом её рассудка, если б ... не надо было им помочь.
  - Нам сказали, что у нас девятый автобус.
  Старичок с белой и огромной, как у Санта-Клауса, бородой, заткнутой за кожаный пояс, и ещё один старичок в инвалидном кресле... Нет. Это старушечка. Это точно старушечка, хотя тоже с бородой. Седые волосы подкрашенные фиолетовым, кофточка и юбочка в стиле английской королевы, а в бороде две косички. С заколочками. Такие милые заколочки с сиреневыми пластиковыми бантиками.
  Девятый. Отлично. Это там, где шофером парень. Нормальный, в смысле, парень.
  У неё получилось почти всё: найти автобус, устроить туда дедушку, запихать его кожаный саквояж на полку под потолком, а потом она вернулась на улицу за бабушкой и поняла, что не справится, а парень - водитель как раз куда-то исчез... Бородатая старушечка при всем желании не могла бы сказать, может ли она вообще встать - она явно не знала английского и едва слышно шептала на каком-то своём языке.
  Неизвестно откуда взявшийся Асгхарсен наклонился над бабушкой, сказал ей пару слов на том же языке, старушка заулыбалась, он подхватил ей на руки и без видимого усилия понес в автобус, на ходу бросив Донне:
  - Кресло сложи, умеешь? В багажное его.
  
  А потом у кирпичного здания станции метро не осталось ни одного автобуса, только по опушенному с борта фуры трапу еще бегали грузчики, и стало едва заметно светать.
  И "Тахо" тоже не было.
  Донна растеряно оглянулась. Бросилась в здание, ей навстречу попалась девушка, которая спорила с её чернявым мотоциклистом. Руби, кажется, так её зовут.
  - А где Рейли? - спросила Донна.
  Руби нахмурилась, то ли вспоминая, кто такой Рейли, то ли просто так невероятно устала, что уже плохо соображала.
  - Уехал, - раздался знакомый голос за спиной.
  Донна обернулась. Асгхарсен, которого Руби назвала совсем не тем именем, которое значилось в его правах (Донна даже в бреду не переставала замечать детали) стянул мокрые волосы какой-то резинкой в мокрый узел, и давно снял кожаную куртку, насквозь мокрая черная футболка прилипла к телу.
  - Куда уехал?
  - Куда все, к Синей Горе, куда ещё!
  - А ...
  В машине у Рейли осталась её сумка. Ключи от дома, мобильник, деньги.
  
  "Скания" на холостом ходу дрожала и рычала как какой-то большой и сердитый зверь. Огромные дворники смахивали со стекла ливень, в кабине пахло сигаретным дымом, китайской едой и ванильным освежителем воздуха, который явно не был способен ничего освежить.
  Яри запрыгнул в кабину, подтянувшись на рукоятки дверцы, уселся, опустил сидение до упора, поправил зеркала. И улыбнулся Донне.
  - Поехали, офицер.
  Он воткнул первую передачу, почти тронулся с места, ругнулся в бороду, снова переключил в нейтраль , отстегнул ремень и потянул с себя мокрую футболку.
  - У тебя там под ногами моя сумка, поищи что-нибудь сухое.
  Донна наклонилась, вытащила кожаную седельную сумку, отстегнутую от мотоцикла, послушно открыла. Две пары носков, трусы ... Что она делает в чужой сумке, без перчаток?! Нарушение всех инструкций. Вытащила серый шерстяной свитер, а потом нащупала на дне полотенце и потянула его тоже.
  - Волосы подсуши.
  - О, спасибо.
  Он дернул резинку, она порвалась и отлетала, мокрая черная грива разлетелась по спине, Яри наклонил голову над рулем и энергично протер волосы полотенцем.
  Её бывший парень, который проводил все свободные вечера в спортзале, умер бы от зависти при виде этого торса.
  - Ты себе тоже возьми что-нибудь. Там футболка еще одна точно есть.
  У Донны же давно стучали зубы от холода, хотя она уже направила все сопла воздуховодов на панели на себя. А толку? Дизель пока прогреется ...
  - Нет, ты себе свитер возьми, а мне футболку вытащи. Мне не холодно.
  Похоже, не одна она тут всё замечает.
  
  
  Мрак
  
  Упаковывать гномов на места оказалось ничуть не легче, чем людей. Кто-то что-то забыл, кому-то приспичило в туалет, младенцы плачут, дети галдят, и всё это под проливным дождём, когда все нагибают головы, не видят куда идут и впечатываются в машины и друг друга. Несгибаемый Яри, который всё равно уже промок до нитки, сновал в толчее подсаживая, передавая, объясняя, и один раз завёл заглохший мотор. Один раз, что я видел, потому что я сам подсаживал, объяснял, просил какую-то задёрганную женщину (человеческую женщину! То есть я не один тут такой!) принести воды и одеял, и вообще крутился как юла. Кили, мой второй "опекун", исчез из поля зрения вообще. Руби сунулась в автобус, ещё раз пересчитала пассажиров по головам и хлопнула меня по локтю.
  - Готов? Давай, Мрак, вот тебе маршрут! - в угол лобового стекла ткнулась распечатка, - А вообще держись за Кили, он прямо перед тобой будет. Пока!
  Я чмокнул её в щёку, уселся на сиденье и совсем почти закрыл дверь, как на ступеньки вспрыгнул Кили.
  -Готов? Телефон с собой?
  Я проверил карман.
  -Да.
  -Заряжен?
  -Угу.
  -Номер?
  Выслушав номер, Кили нырнул обратно в дождь, и я получил возможность закрыть дверь, объявить маршрут до Синей Горы и врубить передачу. Да, давненько я не гонял автобусов! Впереди серый "Грейхаунд" отключил аварийку и вырулил на трассу - я последовал за ним.
  Мы покрутились по местным дорожкам, вырулили на 23ю, я "приклеился" к "Грехаунду" в ста ярдах позади, и глянул в зеркальце на пассажиров. Пассажиры сидели смирно.
  Я спросил, не включить ли им кино, получил отказ и сосредоточился на дороге и дикости происходящего.
  Я везу полный автобус гномов в дикую глушь Верхнего Нью-Йорка. Перед рассветом. В ураган. А интересно, были ли у них секиры? Секир я как-то не заметил. Вроде должны быть. С другой стороны, если у них есть мобильники и автомобильные права, то нафига им секиры? Можно ж пистолет купить. С третьей, Руби классно фехтует. Но всё-таки гномам нужны секиры. Имидж такой. "Боевой топор урукхая!" Звучит! Только урукхая - это, кажется, какие-то не гномы... Спросить у Руби или лучше не надо?
  В кармане завибрировал телефон. Я чертыхнулся, выловил в другом кармане гарнитуру, вставил в ухо и принял звонок. Обычно я одеваю "ухо" автоматически как только сажусь за руль, а тут вдруг забыл.
  -Алло.
  -Алло, это Кили. Давай поболтаем? Я умираю спать хочу.
  -У тебя полный автобус для болтовни.
  -Мрак, я не понимаю, ты занят, что ли?
  -Я вообще-то веду автобус.
  -И разговор тебе помешает?
  Да что я, в самом деле, действительно?
  -Нет, давай.
  -Ну вот другое дело! Во-первых, я жутко раз познакомиться, Руби нам все уши прожужжала: "Мрак то, Мрак сё..."
  -Я тоже рад.
  -Во-вторых, если ты от меня оторвёшься, то теперь знаешь телефон.
  -Угу.
  -В третьих, она говорит, ты хорошо рисуешь; а портрет можешь нарисовать?
  -Ну да... а зачем тебе?
  -Как зачем, ты что, не знаешь?
  -Что я должен знать?
  -Ну сестрица даёт! Значит так: наша мама уже который год хочет семейный портрет. И который год отец ищет художников, чтобы сделали его с фотографии, где не видно роста. И получается полная фигня!
  -Ну, Руби знает, что с фотографии всегда получается фигня.
  -Ну да, но тебя-то можно было пригласить!
  -Так я тоже ничего не знал до сегодняшнего дня! - в правом ухе трещит. То ли гарнитура сдаёт, то ли выудить из дождя и шороха шин нормальный звук вообще невозможно, - И это совершенно не смешно!
  -То-то я гляжу, ты как контуженый! А ты просто перевариваешь новости! Ну валяй тогда, задавай свою тысячу и один вопрос!
  Наконец-то кто-то готов на них отвечать!
  -Как тебя зовут-то?
  -Кили. По человеческим документам Колин Майнер.
  -А почему не Смит?
  -Меньше похоже на фальшивую фамилию.
  Логично. И, что неудивительно, Руби зовут так же. "По человеческим документам."
  -А брата?
  -Фили. Филипп.
  -Не путаетесь?
  -Не-а.
  -А родителей как зовут?
  -Фрерин и Лиа.
  -Вы в Нью-Йорке живёте?
  -Под Нью-Йорком.
  -Один чёрт.
  -Не скажи! Это наше суверенное Королевство под Горой!
  И опять треск в гарнитуре.
  -Откуда ты так мчался?
  -Из Д.С.
  -А там что делал?
  -Мы с братом там работаем.
  -А говорил здесь живёшь!
  -Гномы живут общиной. Мы можем свалить хоть в Антарктиду, а "живём" всё равно в Нью-Йорке.
  -Угу, - будем считать, что это понятно, - И кем ты работаешь?
  -В полиции.
  -Что?!
  -А что такого? Где ещё мы с братом можем получить боевой опыт? В армию мы по росту не проходим.
  -И много получил?
  -Дофига! Мы в отделе по наркотикам.
  -Обалдеть!
  -Руби тебе и этого не говорила?
  -А родители ваши что делают?
  -Я даже не знаю, откуда это объяснить, - слышно, как рычит движок, плюётся дождь. В ветровом стекле ничего не видно кроме тусклого красного впереди и темноты по бокам. Должно же уже светать!
  -Ну ладно, потом! А Яри этот, жених Руби, что делает?
  -Какой жених, он нашей тёти сын!
  -А у вас нельзя?
  -Как у вас.
  -Тогда что она мне заливала?
  -Боялась, что ухаживать начнёшь! Она маленькая ещё!
  -Когда ж у вас выходят замуж?
  -Не раньше восьмидесяти!
  -Когда-а-а?
  -Вось-ми-деся-ти! - орёт Кили, хотя я расслышал.
  -А ей сколько? - ору я в ответ.
  -Сорок! Я говорю - маленькая! Подожди, у меня вторая линия!
  
  Я еду в дождь и думаю о том, что придушу Руби, когда приеду у этой её горе, а ещё о том, что из дождя, габаритных огней и темноты получится классная акварель. За моей спиной пассажиры либо спят, либо старательно притворяются.
  
  Донна
  
  - Тут еще одна сумка, - сказала она, натолкнувшись на матерчатый пакет из супермаркета, когда попыталась сунуть назад, на пол, седельную сумку с мотоцикла.
  - А, это сестренка, наверное, сунула.
  - Сестренка?
  - Руби. Ты видела её, она бегала и распоряжалась.
  - Твоя сестра?
  - Двоюродная. Что там?
  Донна вытащила сумку на сиденье. Не то чтоб это было очень удобно. Кабина Скании была тесной, приборная панель обтекала водительское место как в самолете, оставляя пассажиру узкое кресло. Правда, за спиной явно было спальное отделение, но Донне даже думать не хотелось о том, сколько грязных дальнобойщиков с вонючими ногами уже брали эту машину в прокатной конторе. Лет Скании было явно много.
  А ведь залезть туда придется. Не здесь же снимать с себя свой мокрый свитер.
  В сумке обнаружился термос с чем-то горячим, завернутые в пищевую пленку бутерброды, бутылка воды и флисовый плед с эмблемой клуба нью-йоркских пожарных.
  При виде бутербродов Яри-Алрик явно оживился и Донна тоже поняла, что голодная и хочет пить. Но не настолько, чтобы делить бутылку воды неизвестно с кем.
  - Ты переоденься сначала, потом поедим, - сказал Яри, и Донна отстегнула ремень и полезла назад. А что еще оставалось делать? Не устраивать же стриптиз на переднем сиденье. Плед от пожарных пригодился. Она стянула с себя мокрые сапоги и всю одежду: джеггинсы, свитер, даже белье было мокрое! Завернулась снизу в плед, а сверху надела серый свитер Яри. От серого кашемира (её любимой фирмы!) абсолютно ничем не пахнет - счастье. Как она с таким обонянием работает в полиции, Донна сама не понимала.
  Она развесила свою одежду, уж как получилось, на полках над спальным местом. Потом потянулась и подняла брошенную за центральную консоль мокрую футболку Яри. И тоже повесила. Пригодится еще сухая.
  Волосы у неё тоже вымокли, но это-то как раз не проблема. С такими тонкими волосами, как у неё, стоить снять заколку и они моментально высохнут. Не то что эта черная грива.
  - А куда мы всё-таки едем? - спросила она, снова устраиваясь на переднем сиденье, поджав под себя босые ноги. С тем, что ехать нужно, потом что Рейли увёз её вещи, она уже смирилась, но понять бы хотя бы куда. Синяя гора - это ей вообще ни о чем не говорило. Пока они явно подбирались к мосту Таппан Зи.
  - Адирондакские горы, это верхняя часть штата. Сейчас выберемся на восемьдесят седьмую дорогу и поедем на север, через Олбани.
  - И сколько туда ехать? - она-то понятия не имела, она вообще почти никогда из Нью-Йорка не выезжала. Зачем? В Нью-Йорке есть всё. Даже искупаться можно в жаркое лето, не в самом городе, конечно.
  - К вечеру, думаю, доберемся. Машина, конечно ... обнять и плакать, да ещё нагрузили её ... Но хорошо, что Руби хоть такую нашла. И от Гленс Фолс примерно будем всё время лезть в гору. Быстро не получится.
  К вечеру. А еще только светает. Если это можно так назвать - за лобовым стеклом всё равномерно серое и мутное в потоках дождя. Ох этот Рейли... Дубина плюшевая. Если б она хотя бы могла ему позвонить! Но кто в здравом уме в эпоху мобильников помнит наизусть номера телефонов? Тем более, не бойфренда телефон - офицера наставника!
  Любопытство сгубило кошку, вот как это называется. Не повелась бы на всю эту таинственность, которую Рейли развел, была бы дома и ни в каком страшном сне не могла бы вообразить, что сидит - в чужом свитере, в пледе и без трусов - в кабине грузовой Скании, едет неизвестно куда и неизвестно с кем.
  Но если они все знают Рейли ... Просить она терпеть не могла. Просьба о помощи, в понимании Донны означала какую-то очень большую степень доверия. Наверное, она смогла бы попросить помочь друзей. Если б они у неё были. Так что обычно она справлялась сама. Только вот к этой ночи "обычно" не подходило вообще никак.
  - А у тебя нет телефона Рейли? - спросила таки, пересилила себя.
  - Слуушай ..., - протянул карлик, который вовсе не карлик и неизвестно как его зовут, - был когда-то ... только я с тех пор уже несколько раз уж телефон менял ... боюсь, что номер Кевина я не сохранил. Не думал, что он мне понадобится! А он тебе нужен, да? Что-то не так?
  - Всё не так!
  Он, что, думает, что она здесь по своей доброй воле?! Что его обществом наслаждается? Здорово, конечно, сбежать из города, когда на него собирается обрушиться Сэнди, но что если полицию будут поднимать по тревоге, как тогда, с башнями? Если её будут искать, Рейли возьмет её телефон? О, только не это ... ураган или нет, но то, что коллеги решат, что она спит с Рейли ... И вовсе не в субординации дело, а в самом Кевине Рейли. Ну как с таким?!...
  И как она вообще вернется на службу к следующей смене, с Рейли или без? Когда она вернется в город? И сколько времени продержится без еды семимесячный пугливый котенок?
  - Кто-то дома остался, и ты не предупредила?
  Вот какая зараза участливая! Если она еще минуту будет думать о брошенном дома коте, она заплачет. Донна отвернулась к окну. Ни за что не заплачет.
  - Кот. Дома остался кот, - сказала она своему отражению в серой мгле за стеклом. Яри-Алрик там тоже отражался, в профиль, смотрел на дорогу. Видимости никакой, а машин на дороге всё больше. Утро, - Я ж не знала ...
  "Что меня похитят бородатые карлики", закончила мысль, но про себя. Не явиться на смену и написать объяснительную, всё как было. Вот лейтенант порадуется.
  Бородатый карлик протянул руку за спинку своего кресла, где висела куртка, вытащил из кармана телефон. Вообще-то механическая коробка передач на десять (или тринадцать у этого монстра?) скоростей, дождь и залитый водой асфальт, так что из-под огромных колес летят фонтаны брызг, плохо сочетаются с сенсорным телефоном в руках.
  К счастью, он это сам понял. И в результате Донна сначала шарила в карманах его куртки в поисках гарнитуры, а потом искала в телефоне номер сестры, Руби. Это оказалось просто: последний набранный. Телефон сестры был крепко занят, поэтому потом они позвонили некому Кили.
  Три имени - это еще не статистическая выборка, но похоже, что Алрика Асхгарсена на самом деле зовут Яри.
  - Рейли перезвонит на мой номер, ему передадут. А давай мы всё-таки поедим, а?
  В термосе оказался кофе, который Донна вообще не пила, поэтому бутылка воды досталась ей. Удивительно, но дежурной шутки "Как - не пьешь кофе? А ты коп вообще?" она от Яри не дождалась. Очку в его пользу.
  Бутерброды были с мясом и сыром, но количество явно не было рассчитано на двоих. Донна тоже умирала от голода, но уговорила себя, что голодный водитель для её же собственной безопасности куда хуже.
  - Есть там ещё что-нибудь? - спросил он, с феноменальной скоростью сжевав оба бутерброда.
  - Не-а. Всё.
  - А ты?! Ты чего себе ничего не оставила?
  - Да я не голодная.
  - Ладно, остановимся где-нибудь.
  Ну да, и она сбегает в МакДональдс - в пледе.
  Полбутылки воды успокоили урчание в её желудке, они проехали указатель на город Найек, в котором Донна выросла, дорога становилась свободнее, утренний пик спадал и Яри всё реже притормаживал и перекидывал передачи. В кабине было тепло, ровный гул мотора убаюкивал. Сколько она уже не спала? Сутки? Работала, водила машину, бегала под дождем. Пыталась не потерять рассудок, а это самое утомительное....
  С бородой Донна себе не нравилась в зеркале, поэтому бороду приходилось брить каждый вечер перед дежурством. А вот Рейли отрастил себе такую ... ниже пояса. Особенно комично, если сверху надеть броник ... Или это не Рейли, а какой-то другой гном? Известно же, что самое лучшее, что может позволить себе город - это нанять гномскую полицию. Потому что гномы куда лучше справятся. Мы, гномы - сильнее, быстрее и сообразительнее. И неподкупны, потому что у нас под Синей горой несметные сокровища, алмазы и изумруды, зачем нам ваши зеленые бумажки. Почти робокопы, только лучше, потому что добрые и заботливые. Ни одну старушку не оставим в беде. Найдем вставную челюсть, покормим кота.
  Косички в бороде - это знаки отличия. Три косички с голубыми бусинками - сержант, одна с золотой - лейтенант. А раз Донна пока стажер, ей можно бороду не носить.
  А вот тем, у кого есть, под броник прятать придется, а то будет мешать, когда врываешься, вырубая дверь боевым топором, в подпольную амфетаминовую лабораторию ...
  - Донна. Донна.
  Это Яри её зовет. Яри тоже гном, хотя и не коп. А голос у него ... Она сразу заметила, ещё когда хотела выписать ему штраф. Голос из самой глубины грудной клетки. Голос как горячий какао с корицей, а сверху нежные шарики маршмеллоу...
  - Офицер Питерс! Это тебя, просыпайся!
  - Питерс! - это голос Рейли в телефоне, который неизвестно как оказался у неё в руках, - Питерс, ты спишь, что ли?
  - Да.
  Спит, свернувшись в кресле, у неё затекли ноги, и она замерзла, привалившись к холодному стеклу, за которым дождь. И во сне все копы Нью-Йорка - гномы.
  - Перезвонить позже?
  У Рейли телефон, судя по шуму и чужим голосам на заднем фоне, стоял на громкой связи.
  - Нет!
  Лучше Рейли, чем гномы-полицейские!
  Да нет же, гномы - это ей приснилось. Гномы не бывают полицейскими, гномы не водят фуры, и не носятся на мотоциклах. И айфонов у них нет. У них кирки, бороды и Белоснежка.
  - Питерс, ну откуда у тебя кот? - спросил наставник так, словно поверить не мог, что у неё вообще могут быть домашние животные. А еще так, словно от неё вообще одни неприятности. Как будто это она его привезла неизвестно куда, вымочила насквозь и бросила.
  
  Откуда у неё может быть кот? Со службы, откуда ещё.
  Ладно бы еще кот был, породистый или красивый, а то ... недоразумение. Свалился на её голову.
  Нашёл-то кота Карлос, и ещё спрашивает, когда они снова пересекаются по службе, сложно не пересекаться с командой медиков, работающих на твоем участке в твою смену - с улыбочкой такой спрашивает, по-заговорщицки, когда никто не видит: "Ну как там мой зверь? Не уморила ещё?"
  Медики в "проекты" без копов стараются не ездить. А тут тем более, торопиться уже некуда было. Труп. Подождали, поднялись вместе. Донна и Рейли остались ждать детективов, а "скорой" вроде уже и уезжать пора, но новых вызовов пока нет и Тэд заболтался с Рейли, а Донна пошла смотреть, что там Карлосу понадобилось на тесной кухоньке, с чего он вдруг в квартире у покойницы дверцами шкафов хлопает. Да куда угодно, лишь бы не стоять и смотреть на эту наркоманку. Покойников Донна уже насмотрелась, и в куда худшем виде, а вот девушка её расстраивала. С виду ровесница. И тоже блондинка.
  - Что ты делаешь?
  Карлос захлопнул очередную дверцу, выпрямился и раздраженно посмотрел на Донну.
  - Питерс, ты ещё и глухая? - Это "ещё и", скорее всего, должно было означать "мало того, что злючка", - кота ищу.
  Тут она и сама услышала. Жалобный едва слышный писк откуда-то из глубин шкафов. Вот только этого не хватало.
  Котенок оказался в щели между холодильником и стеной. Карлос уже хотел звать Рейли чтобы отодвигать холодильник, но не понадобилось. Ворча и ругаясь сквозь зубы, Донна вытащила из соседнего с холодильником шкафа коробки с остатками сухих завтраков и обнаружила дырку в задней стенке. Стоило пошевелить там пальцами, как котенок вцепился в её руку коготками, и так и были извлечен.
  Она вручила пищащий комочек шерсти Карлосу.
  - Э, нет .. я ..
  - Ты его искал? Я его тебе нашла.
  Карлос испепелил её взглядом, но существо засунул в карман куртки и так и ушел.
  А потом соизволили приехать детективы, и они с Рейли вернулись в машину, а еще пол ночи прокрутились вокруг этих несчастных многоэтажек, как будто всем жителям одновременно пришла в голову одна и та же светлая идея: убей соседа.
  Через ночь, уходя на две ночи домой, Донна заглянула к детективам, увидев Роба в кабинете одного (он всё ж не настолько преисполнен собственной важности, как Лоретта, которая сама только полгода как форму сняла, а воображает), поболтала о ерунде, выпила чашку растворимого кофе, получила приглашение в кино "как-нибудь в выходной" и узнала, что блондинка из "проектов" никому не нужна, как и её вещи. Хоронить некому. По дороге домой, тогда её "тойота" ещё вполне бегала, Донна остановилась у кирпичного здания, которое делили пожарные со "скорой" и поднялась по железной крашеной лестнице на второй этаж, игнорируя попытки привлечь её внимание (больше никаких пожарных-супер героев, мнящих себя Бэтменами-идиотов, пусть хоть обвешанных медалями за сентябрь 2001).
  - Ты что здесь забыла?
  Приветствие так себе, конечно. А что еще ждать от Карлоса? Неважно. То, что она искала, сидело в картонной коробке на полу в углу комнаты отдыха персонала "скорой". И пищало.
  - Вы хоть кормили его?
  - Без тебя б не догадались...
  Карлос сидел за столом с учебниками и тетрадями, вот упертый, доктором он хочет стать. На столе закипал электрический чайник.
  Донна присела на корточки рядом с коробкой. Котенок был безобразный. Не пойми какого цвета, серовато-коричневый, облезлый, хвост, как у крысы.
  - Он уже написал в ботинок Тэду.. Он ещё не видел. Это его сменные ботинки. Слушай, Питерс, я не могу его взять домой. У Пола аллергия ...
  Это ж надо умудриться сказать про эту аллергию с таким дебильно-счастливым выражением лица!
  - Избавь меня от подробностей своей семейной жизни!
  И так весь участок знает, что вы с Полом, после того как вынесли мозги половине города своим страданиями, наконец-то живете вместе! Этого она вслух не сказала, пусть радуется. Удивительно, до чего вроде бы адекватные люди (а Карлоса с Полом - интерном из окружного госпиталя - держала за вполне разумных, но по отдельности) становятся идиотами, обретя счастье в личной жизни.
  - Э, ты куда его?
  Карлос спохватился только когда Донна подхватила коробку вместе с недоразумением. Он ответила, уже спускаясь по лестнице, прокричала:
  - Отвезу в ветеринарку, один укол и нет проблемы.
  Ну вот почему, скажи такое Рейли, все вокруг весело посмеялись бы? А когда говорит стажер Питерс, Карлос сваливается по лестнице, перепрыгивая через ступени, хорошо хоть не по шесту, который у пожарных, спустился, для пущего эффекта. И замер, дурачок, когда она молча посмотрела ему в глаза.
  - Там за углом, вон туда поедешь, есть магазин. Лотки, корм, чего там ещё.
  - Разберусь.
  Вот уже шестой месяц как разбиралась. А кот хоть бы похорошел. Чудище чудищем. Как есть Заноза.
  Рассказывать Карлосу, как назвала кота, она не стала.
  
  - Ладно. Придумаю что-нибудь, - сказал Рейли, когда она объяснила, что у него в машине сумка с ключами от квартиры, где остался кот. И вообще со всеми её вещами, но это в данный момент не так важно.
  - Что придумаете?
  - Ну передам твои ключи обратно. Кому в участке отдать, чтобы кота навестили?
  - Как передадите?
  В машине у Рейли кто-то громко рассмеялся.
  - Питерс, не тормози. Я понимаю, что разбудил, но ты уж соберись. Оставлю первому встречному патрулю, передадут дальше. Так и до города недалеко. Да, вот мне тут молодежь подсказывает, сейчас на форуме напишем: народ, спасайте кота!
  Рейли? На форуме? Кто-нибудь, включите мою жизнь обратно, это какое-то другое кино.
  - Так, кому, спрашиваю, ключи отдать?
  Донна закусила губу. Она окончательно проснулась и начала соображать. Мел? Ни за что. Энди? Нет, она вообще не хотела, чтобы хоть кто-то из коллег побывал у неё дома. Тем более, в её отсутствие. Чтобы рассматривали её крошечную квартирку с видом на пожарную лестницу, её мебель родом из семидесятых, доставшуюся Донне от прошлых жильцов, треснувшие плитки кафеля в ванной.
  С её долгами за учебу и любовью к кашемировым свитерам и дизайнерской обуви (на семидесяти процентной распродаже), этим стенам ничего хорошего в ближайшем будущем не светит.
  Разве что завесить старую страшную дверь огромным плакатом с фотографией Одри Хепберн из "Римских каникул". И когда коллеги узнают, что офицер Донна Питерс любит сентиментальное черно-белое кино, ей придется подавать рапорт о переводе в другой участок любой ценой.
  - Сэр, передайте ключи Карлосу, из "скорой", ну, напарник Тэда Миллера.
  - Да знаю, знаю. Не знал, что вы дружите! Ладно, отбой. Спи дальше.
  Ничего она с ним не дружит. Он с её котом дружит. И вообще за ним должок. Если Карлос кому-нибудь хоть слово скажет про её обиталище, она расскажет Миллеру, кто виноват в его погубленных ботинках. И ещё что-нибудь придумает. Уж она-то придумает!
  Попросить, что ли, Рейли снять с её ключей идиотский брелок в виде розовой туфельки? Представила себе, как розовая туфелька будет кочевать из рук в руки по патрульным машинам полиции штата. Если б не громкая связь, попросила бы. И ещё парочку вопросов задала бы про эту ночь. Да только те, кто там у него в машине, явно всё знают и будут опять хохотать.
  
  
  
  Мрак
  
  Кили проявляется минут через десять, когда я тоже понимаю, что "умираю - спать хочу". Ночь же не спал. Дворники еле справляются с бьющими в стекло потоками. Чёрные стены по бокам медленно сереют - всё-таки светает. Когда сейчас рассвет - в семь с чем-то? Или в восемь? Я - свободный художник и городской житель, рассвет мне обычно неинтересен. Приобрести, что ли, "Фермерский альманах" на будущее? Или время рассвета можно где-то в сети посмотреть?
  -Привет опять! Яри звонил. Одна из полицейских забыла дома кота, а ключи в другой машине.
  -И что теперь?
  -Да разберёмся как-нибудь! Она приехала нам помогать, что ж мы, всей компанией одного кота не накормим? Ещё есть вопросы или я могу начать?
  -А у тебя ко мне какие?
  -Ну например как ты умудрился получить лицензию на автобус.
  - В колледже подрабатывал.
  -Неординарный приработок!
  -Так это и хорошо! А в колледже либо официант, либо уборщик, других-то работ нет!
  -А братья-сёстры у тебя есть?
  -Нет, я один.
  -А где родители?
  -Мама в Чикаго, отец в Хьюстоне.
  -А.
  Мы оба говорим громко, перекрикивая дождь и ветер, но моим пассажиром это, похоже, не мешает.
  -А что ты рисуешь кроме комиксов?
  -Всё подряд! Книжку вот недавно сдал.
  -Какую?
  -Детскую, что-то про котят... А кто такие Спириты?
  -Это как привидения.
  -Они тоже существуют?
  -Ага, они местные. В смысле американские, как индейцы.
  -То есть индейский духи-покровители?
  -Они не все покровители, они разные. Некоторые вообще людей терпеть не могут.
  -А вас любят?
  -Есть и такие, которые нас не любят.
  -А как они могут кого-то прятать? Руби что-то говорила...
  -Они же духи! Они вселяются. В человека, там, или зверя, или дерево. Деревья попали, а там бобров каких-нибудь надо увести от половодья.
  -И в гномов вселяются?
  -Я не слыхал.
  -А ещё кто есть? - спрашиваю и в то же время думаю: "А тебе не хватит на один-то день?" Но Кили такие сомнения не мучают.
  -Кроме людей? Эльфы, якши, саламандры, гоблины где-то наверняка остались... я не знаю, одушевлённые деревья это спириты или нет, можно у дяди спросить. В воде кто-то наверняка живёт.
  -А хоббиты?
  -Где ж найдёшь сейчас хоббитов, они технику ненавидят! Их эльфы ещё до рождения дедушки спрятали.
  -Куда спрятали?
  -Найдёшь эльфа - спроси; мне тоже интересно!
  -А гномов много?
  -Прилично... десятки тысяч на Штаты.
  -Где ж вы все живёте?
  -Под землёй!
  Да, действительно... И чёрт ещё знает сколько над землёй и притворяются карликами, вот как Руби. И Кили с братом, и Яри этот, который не жених...
  -Слушай, у меня сейчас крыша поедет от всего этого! - жалуюсь я, - Давай о чём-нибудь нормальном поговорим!
  - Давай! - соглашается гном, - Могу рассказать, что мне сказала Руби о вашем с ней знакомстве, - и опять смеётся, паразит.
  -Этого тоже не надо! Расскажи, почему брат твой не приехал?
  -ОК!
  И он начинает говорить, что Фили внедрён в какую-то наркотическую цепочку и вот-вот выйдет на тех, кто переправляет эту дрянь в Штаты, и что их с братом удобно внедрять, потому что из-за роста можно сойти за старшеклассника (это надо совсем глаз не иметь, чтобы принять Кили за старшеклассника, с другой стороны, кто может поверить в то, кто он на самом деле?), и пару раз на них ловили педофилов (а вот это я даже представить себе не в состоянии), и вообще из его трёпа получается, что быть нарко-копом в Д.С. легко, приятно и интересно, и совершенно непонятно, почему туда не выстраивается очередь. А про возраст-то Кили, похоже, правду говорил...
  А потом наступает моя очередь прерывать разговор, потому что звонит Руби, справляется, не засыпаю ли я, и уведомляет, что подземный город очищен и загерметизирован, и последние строители едут в Синие Горы, четверо из них в её Алеро. И я, наконец, спрашиваю: "Руби, а почему ваш город под метро?" - и получаю ответ, который едва не сносит меня в кювет: "Как почему? Мы его строили! Ты что, думал, что нью-йоркское метро люди выкопали? У людей получается максимум бостонское не-пойми-что!"
  
  
  
  
  Донна
  
  Донна вздохнула, вытянула затекшие ноги, потянулась. Снаружи, пока она спала, ничего не изменилось. Мокрый асфальт, дворники смахивают воду со стекла. Яри негромко включил радио, оттуда было слышно что-то старое и знакомое: You won't know the rain from the tears in my eyes. You'll never know that I still love you So though the heartaches remain - пело радио. На часах на приборной панели за полдень.
  - Где мы?
  - Тебе что-то говорит название "национальный парк Минневаска"? Мне - нет, а указатель мы только что проехали. Доброе утро.
  Как-то неправильно он это сказал. Не так, как раньше говорил. Донна пригляделась.
  Сколько он не спал? Тоже сутки? Больше? И держит в руках эту старую, груженую, машину ... сколько уже часов подряд?
  - Яри ... Тебя ведь так зовут?
  - Да.
  - Давай остановимся. Я голодная, - проще признаться в своей слабости, чем объяснять, что ей кажется, что он смертельно устал. И черные круги под глазами ей не кажутся. И сидеть ему в этой машине неудобно, не по росту она ему, спина уже болит, это ж тоже очевидно. Но этот типаж Донна уже немного знала: сдохнет, но не пожалуется.
  - Ок.
  
  Плаза через 3,5 миль, есть время на самое сложное - натянуть мокрые штаны и сапоги. Сапоги уже ничто не спасет.
  Выбор МакДональдсом и мексиканским фастфудом Яри доверил ей, и она предпочла лепешки с острым соусом. Там меньше народу. В гулком пустом зале с оранжевыми пластиковыми столиками кроме них только пара латиносов в другом углу.
  Яри заказал себе кофе и колу, смешал две несъедобные жидкости в одном стакане. Донна в курсе, говорят - бодрит.
  - Хочешь, я попробую? - спросила она, и рассмеялась, когда он протянул ей бумажный стакан с мутной жидкостью в ответ, - Нет!
  - Тогда что? - тоже хохоча, спросил он.
  - Вести машину!
  Она впервые услышала его смех. И поняла, что если когда Яри говорит - это какао с корицей, то когда он смеется, его голос - густой горячий шоколад. И это ей очень не понравилось. Вернее, не понравился тот факт, что нравится.
  - Спасибо! Только я думаю, ты механическую коробку вообще не видела, а уж 13 скоростей ... Но спасибо, правда.
  - Яри
  - Да спрашивай уже.
  Снова искорки смеха в глазах. Знает ведь, о чем она хочет спросить и боится! А где еще спрашивать, как не здесь. В кабине прокатной Скании реальный мир, в котором Донна привыкла жить, как-то теряется, растворяется за стеной дождя. А здесь всё такое ... нормальное.
  - Кто вы такие?
  - Гномы.
  После идиотского сна это заявление уже не кажется ей таким странным. Сама могла бы догадаться. Но не сказать она не может:
  - Гномов не бывает.
  - Но ты же видела.
  - Я хотела ущипнуть себя за нос. Но мне было некогда.
  - Ещё бы! Руби кого хочешь загоняет. Могу ущипнуть сейчас.
  - А давай ты не будешь меня злить? Я тоже устала.
  - Не буду. Буду серьезнее Папы Римского. Что ты хочешь знать?
  - Откуда я знаю ...
  - Начни с мелочей. Это проще.
  - Почему Исчестер?
  - Конечная станция. Глухое место. Недалеко от выезда из города. Наш город в этом месте неглубоко.
  - Ваш город? У гномов есть свой город?
  - Да.
  - Под Нью-Йорком?
  - Да.
  - Почему? Ну, в смысле, почему не в глухих горах? Почему в городе? Раз вы скрываетесь? Или вы не скрываетесь?
  - А почему люди едут в больше города? Всегда есть работа. Скрываемся, конечно. Разве не заметно? Ты раньше видела гномов?
  - Нет ... Какая работа?
  - Угадай.
  Ты же в детективы рвешься, Питерс? Угадывай. Город под землей. Исчестер - конечная станция.
  - Нет.
  - Да.
  - Вот почему на моей ветке такое идиотское расписание ремонтных работ! Это всё вы!
  - Может и идиотское ... Откуда мне знать кто у них там сейчас заведует ремонтом.
  Шутка явно не удалась.
  - Яри, я серьезно.
  - Я тоже. Нью-Йоркское метро построили и обслуживают гномы. И не только Нью-Йоркское. Первый контракт был в Лондоне.
  Оранжевые столики? Тако с говядиной и острым соусом? Штат Нью-Йорк? Или Донна уснула дома и не заметила, как ураган Сэнди унес её в Волшебную страну? Только вот сидящий напротив мужчина слишком реален для сказки. У него широкие плечи, мускулистые руки и покрасневшие от усталости глаза. Когда он сидит напротив её за столом, разница в росте куда-то исчезает.
  И глаза у него не голубые, как ей показалось ночью, а серые, очень светлые, из тех, наверное, что впитывают цвет того, на что смотрят. Не было бы небо таким хмурым, были бы голубыми.
  - Почему ты мне рассказываешь? Раз вы скрываетесь?
  - Ты приехала с Рейли. Помогать.
  - Этого достаточно, чтобы доверять мне?
  - Для нас - да. Я знаю Кевина. Он не приведет плохого человека.
  Уже привел. Она совершенно не собиралась никому помогать. Она хотела домой.
  А тут подземные города и эвакуация гномов. Что метро, скорее всего, затопит, писали в газетах.
  И вот откуда Рейли знает про гномов и почему гномы знают его? И Рейли, интересно, уже готовился, или сообразил только, когда увидел гнома на мотоцикле? Причем, знакомого гнома, сейчас она уже понимала, что в права Яри её наставник особо и не смотрел. Об этом тоже нужно спросить.
  - Ты не испугался, когда я вытащила пистолет.
  - Это вопрос?
  Она пожала плечами.
  - Просто я устал. Работал все выходные, а потом ехал три часа. Ладно бы из дому, так когда брат позвонил, я в командировке был, в Пенсильвании.
  В такую погоду на мотоцикле - это вряд ли весело. А тут Донна Питерс, смешная девушка с пистолетом. Куда ей тягаться с ураганом, который хочет затопить целый город. Его город.
  - Кем ты работаешь?
  - Я инженер.
  - В метро?
  - Нет. Слышала про "Сикорски Эйркрфат"?
  Донна помотала головой. Т.е. эйркрафт - это как раз понятно, но не остальное.
  - Мы делаем вертолеты. Блэк Хок, может, слышала?
  Вдох-выдох. Это всегда помогает. Ну кто не знает про Блэк Хок, даже девочка из Бронкса!
  - А Боинги? Тоже гномы?
  И снова горячий шоколад смеха.
  - Донна, пожалуйста, не сочиняй! Нет никакого мирового заговора гномов! Одни гномы живут под землей, большинство, на самом деле. А другие наверху. Работают в "нормальных" человеческих компаниях. Как я, как моя сестра Руби. Она юрист. И Кили, которому мы звонили, помнишь?
  - А он кто?
  - А он сам тебе расскажет.
  Вот ещё. Ей одного ... гнома вполне хватит. Она совершенно не собирается знакомиться с другими. Только вот придется, похоже. Хотя бы для того, чтобы найти Рейли у Синей горы.
  - Это когда мы приедем к Синей горе расскажет?
  - Это когда выспимся, нормально поедим и выпьем по пиву. Пьешь пиво, Донна?
  - Не очень ...
  - Ты гномьего не пробовала.
  Яри допил своё бодрящее зелье, отодвинул стакан и взялся переплетать растрепанную косичку. Снял бусинку, которая оказалась заколкой с зажимом, положил её на оранжевый стол, в электрическом свете сверкнули синие крошечные камешки.
  - Можно посмотреть?
  Яри кивнул, и она взяла в руки заколку. Серебряная, с узором похожим на скандинавскую руну, красивая. Такой же синий камень в кольце у него на пальце, только побольше.
  Гном доплел косичку и Донна протянула ему заколку.
  - А ... эльфы?
  - Пива не варят.
  - Вот совершенно не смешно.
  - А я не обещал тебя смешить. Ты просила отвечать серьезно. Эльфы есть. Но они всегда были сами по себе.
  - Всё. Больше ничего не говори. Пойдем отсюда.
  
  - А давай ты поспишь немного? - спросила она в машине, когда Яри уселся за руль и потер глаза рукой, - На полчаса же можно опоздать к Синей горе.
  Она думала, что будет упираться, и приготовилась сказать, что боится ехать с засыпающим водителем, но, видимо, недооценила усталость. Пообещала разбудить ровно через полчаса и устроилась в водительском кресле, там не так тесно - сторожить. Слушать, как стучит по кабине дождь. Думать об подземных городах. Как там жить? Там же нет солнца.
  Яри рухнул на диванчик лицом вниз и уснул тут же. Донна подождала минут пять, а потом неуверенно встала, стараясь не шуметь, дотянулась до пледа и укрыла им спящего гнома.
  У него седые прядки в черной гриве. И как сразу не заметила.
  
  И кто это настолько безмозглый, что гудит, останавливая автобус рядом со Сканией?! Мало ли что свои! Донна вскочила и вылетела из машины под дождь, разъяренной фурией, прижимая палец к губам в жесте, который должен быть понятен даже гномам!
  
  Гудки автобуса Яри не разбудили, а ей даже не удалось, как следует рассердиться, потому что ну как сердиться на людей, т.е. гномов, которые так откровенно признают свою вину? Мало того, что на погудевшего им водителя накинулись пассажиры его автобуса, так он сам был похож на готового совершить ритуальное самоубийство самурая. Утешать его Донна не собиралась, вообще собиралась вернуться к себе в машину, но передумала лишний раз хлопать дверью. Она может и снаружи подождать. Или побродить по плазе, заглянуть в сувенирный магазинчик, где продают невозможно уродливые кружки и бейсбольные кепки с надписью I love New York.
  Но вместо этого сама не заметила, как оказалась в автобусе, с куском яблочного пирога и кружкой чая из термоса. Чай был ароматный и вкусный, явно не из пакетика, а девушки-гномки - болтушки и хохотушки. Гномы вообще уютно устроились в своем автобусе. И подушки у них были, и плед, и термосы. Даже домашние тапочки она заметила (не без зависти!) на одной из гномок. У неё-то ноги уже заледенели в мокрых сапогах.
  Молодых гномок, затащивших её пить чай, звали Дина, Бритта, Ане и Хейги, и они вместе работали, поэтому вместе и поехали, а в основном в этом автобусе собрались мамы с разновозрастными детками, которые вели себя на удивление прилично, т.е. не верещали и не играли симфонии на нервах взрослых, как бы это, скорее всего, делали человеческие дети, запертые почти на целый день в автобусе. Отцы семейств, как Донне рассказали подружки, остались ставить шлюзы, герметизировать стыки и т.д. - спасать подземный город от наводнения. Но уже всё закончили и тоже едут.
  Борода была только у Ане, золотисто-рыжая, короткая, по контуру круглого лица. И у всех такие замысловатые прически, каких Донна не видела даже рекламных журналах в салонах красоты, даже в разделах причесок для невест.
  Донна подозревала, что её спокойствие - это защитная реакция организма. Как зимний сон у медведя. Её рассудок ушёл в спячку, и скажи ей сейчас, что в этом мире существуют драконы, и оборотни, и ... кто там ещё бывает, она бы уже нисколечко не удивилась. Ничего, вечером она найдет Рейли, и больше никогда никуда с ним не поедет кроме как на дежурство, когда диспетчер, сержант и еще кучу нормального народа знает, где они находятся и что делают.
  И больше никаких пирогов. И никакой заботы о ней, так, словно Донна Питерс - их родственница, на худой конец - лучшая подружка. Потому что так не бывает, чтобы люди замечали, что тебе холодно и очень неуютно в мокрой одежде, когда ты ни словом, ни жестом на это не намекнула. И чтобы устраивали из этого такое представление. Донна была готова провалиться сквозь землю, когда гномки чуть не силой затолкали её на самое заднее сиденье, выгнав какую-то семью погулять на воздух, и заставили снять джеггинсы и сапоги. На её отчаянное "у меня в машине есть плед, мне ничего не надо!" никто даже не подумал реагировать. В результате ей сначала выдали шерстяное одеяло, вязаные, но удивительно тонкие, шерстяные гольфы с затейливым узором белым на голубом, а потом девушки переглянулись, и Хейги сбегала к своему месту, вернулась с пакетом в руках. Судя по упаковке, это был явно подарок, который очевидно взяли с собой в эвакуацию не просто так.
  - Донна, я сделала это для другой. Для гномки, родственницы, - честно призналась Хейги. Они все тут друг друга какие-то родственники, это Донна уже уяснила, - Она живет под Синей горой, вот я и взяла с собой. Но тебе сейчас нужнее. А ей я потом еще сделаю.
  - Сделает, сделает, - подхватила бородатая Ане, - ей пива не давай, дай туфельки пошить!
  Бритта (у неё была самая сложна конструкция из косичек на голове) отобрала у Хейги пакет, развернула бумагу и вложила в руки Донне ... туфельки, вернее сабо - такой невероятной красоты, что Донна потеряла дар речи. Она всегда любила обувь. Она тратила на туфли больше денег, чем на всё остальное, и единственное, что ей не нравилось в её работе - это удобные, но уродливые форменные ботинки. У этих был чуть загнутый вверх носок, нежнейшая кожа, широкий небольшой каблучок и верх расшит бисером и золотыми нитками.
  - Мы, конечно, маленькие, - рассмеялась Ане, - но ножки у гномок не золушкины, должны тебе подойти. Давай, примеряй!
  Она не могла это взять, это ручная работа, да такое ни за какие деньги не купишь, а как им объяснить, что она не по велению сердца им помогать бросилась, да ничего такого и не сделала, что не надо её благодарить, что она случайная здесь, не может ...
  Её спас Яри. Донна не заметила, как он вошел в автобус, да ещё с ребенком на плечах. Гномик, на человеческий вид, лет пяти, сидел, свесив ножки и вцепившись в косичку в его гриве. Ребенок той женщины, которую подружки выгнали погулять.
  - Где тут тот дракон, который похитил мою принцессу?
  Какие-то несчастные минут двадцать сна оказали на гнома просто магическое воздействие. Донна точно знала, что ей бы не помогло. А Яри улыбался и даже черные тени исчезли.
  Дина, Бритта, Ане и Хейги обернулись одновременно, как по команде, на его голос. Ну, на такой голос статуя свободы бы обернулась, вообще-то.
  - Ой, - сказал кто-то из них.
  А, подумала Донна, не знали. Либо, что он приехал вообще, либо что фуру ведет он, чего-то не знали. А его знают. И ещё здесь что-то, чего она понять не могла пока.
  Яри, не замечая, или делая вид, что не замечает, замешательства, снял с плеч гномика и вручил его Бритте.
  - Отправляться пора. Барышни, увидимся на месте. Отдавайте мне мою девушку.
  Дина, Бритта с гномиков на руках, Ане и Хейги расступились, Донна встала с кресла, придерживая рукой плед, в который завернулась, и снова попробовала вернуть Хейги сабо, которые так не хотелось выпускать из рук.
  Хейги помотала головой, и Донна поставила тапочки на пол автобуса, сунула в них ноги в голубых гольфах.
  Даже спасибо не смогла произнести. Что-то там повисло между девушками и Яри.
  
  - Хейги? - спросил Яри, глядя как Донна устраивает расшитые сабо на торпеде - подсушить от тех двух капель дождя, которые им достались в двух шагах от автобуса до Скании. Донна кивнула, - Она будет отличным сапожником.
  - Будет? - разве можно делать что-то еще красивее?
  - Молодая ещё, подмастерье.
  - Ты знаешь её?
  - Встречались.
  - Ты всех знаешь?
  - Всех гномов? Нет, конечно. В своей общине многих.
  - Община - это город под Нью-Йорком? А в Синей горе?
  - Тоже.
  - А еще есть?
  - В Штатах? Есть.
  - А не в Штатах?
  - Тоже есть.
  Донна попыталась представить себе китайского гнома и поняла, что лучше не пробовать. Даже спящий рассудок мог не выдержать.
  - Это не просто узор, - добавил Яри.
  Донна взяла в руки туфельку. Крученая золотистая проволока, пришитая к замше почти невидимыми стежками, закручивалась в спирали и кольца между стеклянными бусинками и жемчужинками.
  - Это пожелание.
  - Чего?
  - Хорошего, чего же ещё. Исполнения желаний.
  - Любых?
  - Самых заветных.
  Ну, конечно, типичная отмазка: не исполнилось? Так оно было не самое-самое.
  - У меня таких нет.
  
  
  Мрак
  Так мы весь день и ехали. Дождь иногда чуть утихал, а иногда казалось, что нас смоет с дороги вместе с покрытием. Когда был сигнал, я разговаривал с Руби и Кили, когда не было меня по очереди приходили развлекать пассажиры. Здоровенный гном с рыжей бородой и гривой в косах стоял рядом с моим креслом пока мы плыли от Махава к Монро и рассказывал о прокладке туннелей под уровнем грунтовых вод и о строительстве подземных гидроэлектростанций на них же. Я ошалело кивал, понимая каждое третье слово. Потом мы остановились заправиться, а двое гномов с бородами покороче шмыгнули в призаправочный магазин и принесли всем горячего питья и перекусить. Мне досталось какао, так щедро заправленное сливками, что есть его лучше всего было ложкой, и чёрный-чёрный кофе, который я выпил залпом как лекарство. Стало полегче, Руби сообщила, что она "совсем-совсем не спит", а потом в гарнитуре остался только треск и шелест, и ко мне подсел старенький седенький гном с цветными бусинами в бороде, и рассказал столько компромата про своих соотечественников, что я пожалел об отсутствии диктофона. Досталось и Рубиному отцу за то, что отпустил дочь неизвестно куда, и её дяде-под-Синей-горой, который это допустил, и тандему Кили-с-Фили за бытовые розыгрыши и общее разгильдяйство (на мой взгляд, приехавший по первому зову семьи Кили и выслеживающий преступников Фили были кем угодно, только не разгильдяями, но что я, действительно, понимаю, в гномьем характере?) Ещё сколько-то гномов получили втык за недостаточную "гномистость" в том или ином виде, но я с ними ещё не познакомился, и поэтому по отдельности не запомнил. Потом блюститель нравственности молодежи проворчал что-то про Яри, который оказался вообще растлителем детских душ, но может быть, не так уж и плох, раз приехал, и отвалил на своё место. Его сменила, точнее, прогнала, матрона с ленточками в бороде и диадемой в волосах, которая сунула мне ещё какао и пончик, проверила, не нужно ли мне "остановиться и четверть часа поспать", поблагодарила меня за всё сразу и пообещала хорошо накормить в Синей Горе. Потом чуть прояснилось, вернулся сигнал и опять позвонил Кили, а потом пора было опять останавливаться перед последним, самым тяжёлым перегоном к горе. Но тут, за хребтом, дождь уже был потише, и хотя бы видимость какая-то появилась.
  Синюю гору вообще было не видно за дымкой и низкой облачностью, но то, что она вся заросла лесом и стояла на берегу озера, я понял. Мы покатались по местным однолинейным дорогам, заехали под шлагбаум "частной собственности", прокатились по лесу и как-то сразу оказались в огромном подземном гараже. Там уже стояло несколько наших автобусов; вокруг растекались лужи и сновали гномы, рядом со мной встал, рыча, ещё один Greyhound, синий. Я выключил зажигание, сполз с сидения, помог спуститься тем из своих пассажиров, которым требовалась помощь (одной пожилой женщине надо было разложить кресло из багажного отсека, но пока я этим занимался, подоспел какой-то её родственник, видно местный, потому что полностью сухой, подхватил её на руки и уволок. Кресло уволок кто-то ещё. Я встал у переднего колеса и попытался сообразить, что делать. Досоображался было до того, чтобы позвонить Руби, но тут меня нашёл её брат.
  -Оставь, я ей уже доложил! Пошли есть и спать! Или тебе ещё кому-то позвонить надо?
  -Да нет вроде...
  -Ну так пошли! Давай, быстрее дойдёшь - быстрее ляжешь!
  Меня повели коридорами и лифтами - красивыми ужасно, но я уже слишком плохо соображал, чтобы их оценить, в длинный холл с дверями в обе стороны, в столовую с видом на лес и дождь из створчатого окна, где женщина-гном с длинными косами и коротенькой кокетливо завитой бородой, в длинном платье с чумовой аппликацией из ящериц и огня, накормила меня похлёбкой с хлебом и пирогом. Женщину звали Канни, и она приходилась Кили очередной двоюродной сестрой. В хлебе были ягоды и тминные крошки, а в пироге - кремовая начинка с изюмом. Запивать всё это мне велели тёмным горьким пивом, меня моментально развезло, и дальнейшее, до того, как я проснулся носом в вышитую подушку, я уже не запомнил
  
  Проснувшись, я некоторое время не мог понять, где нахожусь. Было тепло, свежо и полутемно, вышитое бельё, которого я сроду не держал, пахло корицей. И стояла тишина, как будто город в одночасье вымер или я провалился под землю. Тут я всё вспомнил и сел. Вчера меня положили на диване чьей-то гостиной. Окна там не было, зато был ковёр, толстый и яркий, как матрас, два дивана, кресло, камин и гобелен на стене. На втором диване, вроде, спал Кили, но сейчас вместо него было только аккуратно подоткнутое одеяло. Я на всякий случай подоткнул своё так же, взял стоящую в изголовье сумку и пошёл искать ванную. Где-то дальше по коридору она была... а, точно, вот - зелёная дверь с нарисованным водопадом. Ой мамочки, это ж инкрустация! И что б не драгоценными камнями! Ну ладно, полудрагоценными. Во дают!
  Ванная комната была организована по принципу "мальчики направо - девочки налево". С мальчиковой стороны было несколько заглублённых ванн, раковин на тонких ножках и унитазов за каменными перегородками. Душ не предлагался, так что я открыл в одной и ванн краны, закрутил водосток, побрился, почистил зубы и нырнул в набравшийся водоём. Размером он, конечно, был мелковат, но мне же в нём не плавать...
  Чистый и одетый, я вышел обратно в коридор и заценил его со всех сторон. Не то, чтобы он поражал воображение, но сделано всё было... основательно было сделано. На века. Если пейзаж между полуколоннами, так камнями выложенный и на полстены, если дверная ручка, так из бронзы в виде переплетающихся полос, если скамья в алькове, так с такой резьбой, что на неё не садиться, её рисовать хочется. Это ж сколько времени, труда и денег вбухано в одно помещение? И это люди... ну ладно, не люди, строили метро, где только кафель, да бетон? Что-то тут не так... Я остановился и провёл ладонью по изумрудной траве пейзажа. То ли я внутренне примерился с существованием гномов во сне, то ли раньше, во время "заплыва к Синей Горе", но мысль о них головокружения уже не вызывала. А кстати, где бы мне их найти? Телефон вчера разрядился и Кили его забрал, так как розеток нигде не наблюдалось, и что теперь? Только я об этом подумал, как из двери дальше по коридору выглянула давешняя женщина с бородой и поманила меня к себе. Сегодня на ней было синее платье с волнами... или это не волны? С водой, короче. Ростом она была примерно с Руби, это я вчера разглядел.
  -Здравствуйте.
  -И тебе добрый день! Иди завтракать; проголодался, наверное?
  За той дверью, откуда она выглянула была вчерашняя столовая-гостиная с окном, а за столом сидела Руби и наворачивала что-то вкусное за обе щёки.
  -Мрак! Ты проснулся!
  Руби побежала обниматься.
  -Лицо-то хоть утри, - посетовала женщина, которую я забыл как зовут.
  -Тётя Дира, я ж уже большая!
  Но Руби пошла утирать что-то вкусное с носа зелёной салфеткой, а я просочился за стол.
  Ещё вчера, наверное, можно было понять, что кормили в Синей Горе хорошо, но я уже почти спал. Завтрак поражал воображение. Каша с мясом, каша с мёдом, булки с вареньем, булки с пряностями, пончики с сыром, какао, чай, пирожки с чем-то очень вкусным и салат с яйцом, беконом и грибами, и Руби мне ещё пивка налила, добрая душа.
  -Как ты выживала в колледже? - поразился я.
  -Я запасалась на неделю. Ну, и домой бегала.
  Да, действительно, родители-то были под боком, а не там, куда я привык их мысленно помещать...
  -А как в Нью-Йорке?
  -Вроде пока сухо... В смысле, у нас сухо; метро кое-где залило. Тётя Дира, а Яри ты не видела?
  -Не видала, - покачала головой, - А кого он привёз, деточка?
  -Разве он кого-то привёз? - удивилась Руби, - А-а-а, с ним ехала полицейская девочка, Кевина ученица!
  -Да неужто? - женщина покачала головой и накрутила колечко бороды на палец. Пальцы были все в кольцах, я только тогда заметил, - Ну бегите, бегите, Кили уж вас заждался.
  И мы пошли, я опять за руку с Руби, потому что самостоятельно я останавливался у каждого поворота, а ей опять не терпелось меня куда-то доволочь.
  -Руби, - спросил я в высоком сводчатом коридоре с хмурыми статуями через каждые десять шагов, - А не многовато о вас народу знает? Полицейские, пожарные, я...
  -Поду-умаешь! - протянула она, не сбавляя шага, - Да про нас, если хочешь знать, вся команда мистера Джексона знает! Троюродного прадедушки племянник их консультировал для съёмок Мории, и даже топор Джону Рису-Дэвису подарил с золочёной рукоятью, тяжеленный такой, я еле поднимаю, а мистер Рис-Дэвис вовсе только на тележке возит. Ты прочитай книжку-то, позор какой! Профессор Толкиен даже из эльфов всю их историю выжал, думаешь он один такой настырный? Пошли, будем с родителями знакомиться, а потом поймаем Кили и Яри и по горе погуляем! Пофехтуем тоже, если ты с Яри будешь парой, даже гандикапа не дадим!
  
  Донна
  
  В гору начали забираться ещё не доезжая Гленс Фолс, вверх машина шла очевидно с трудом, мотор выл, Яри хмурился, а когда вниз, да ещё извиваясь по холмам, Донна не то что радио, а себя бы не услышала, вздумай спеть, так старый тягач рычал, когда Яри тормозил двигателем. Зато дождь немного утих.
  Донна чудовищно устала, но это была та знакомая усталость за гранью возможности заснуть. Такая, когда руки едва ощутимо дрожат, но не вздумай стрелять с этим едва, промажешь, когда в глаза, словно песок попал, и даже спина болит, каждая клеточка тела напряжена, а уснуть никак. Как раз для такой усталости она держала в холодильнике бутылку шведской водки. Донна вообще мало и редко пила, поэтому вырубало её с пол глотка. Отличное средство.
  Целый день в машине с чужим человеком, казалось бы, ей не привыкать, да? Но она так долго привыкала к Рейли. И до сих пор он её раздражал. Яри она бы взяла в напарники.
  Они говорили. О гномах. О метро. О нестыковках, которые она не умела не замечать - тоже.
  - А ты всегда ездишь в командировку на мотоцикле?
  - А ты всегда ведешь разговор в форме допроса?
  Ну, вот, приехали. Про кофе и копов он еще мог не пошутить, но ткнуть её носом в кажущуюся (она и года ещё не проработала!) профессиональную деформацию не удержался.
  - Не сердись. Но другой бы не заметил. Из тебя выйдет хороший детектив.
  Да не сердилась она ...
  - У нас завод в Пенсильвании. И туда я езжу на машине. А Ямаха моя уже вторую неделю стояла у приятеля в Бруклине. Он мне аэрографию на баке обещал. Он мужик хороший, но работает только по вдохновению. И вот что делать, если вдохновение где-то бродит?
  - И теперь твоя машина в Бруклине?
  - Угу ... Да ладно, разберемся с "Сэнди", потом, может, попрошу сестренку, пригоним весь мой транспорт домой.
  - А вертолет ты умеешь водить?
  - Умею. Но с пассажирами не взялся бы. Опыта мало.
  -А с этой штукой много?
  - Я этим одно время зарабатывал.
  - Все Штаты объездил, наверное.
  - Канаду и Мексику тоже.
  - Ух ты! А я нигде не была. Мне в Нью-Йорке нравится.
  - А в отпуск?
  - А когда он у меня был? Я ж еще стажер, а до того училась.
  - Но ведь будет. Куда поедешь?
  - Домой. Спать и смотреть кино.
  - Какое?
  - Не скажу!
  Ага, сейчас, рассказала. Про "Мост Ватерлоо", "Только у ангелов есть крылья" и так далее. И "Римские каникулы", которые для особенно плохих дней. Забраться на диван с ногами, закутаться в плед и сунуть диск в плеер. А кот сам придет.
  - А почему вертолеты?
  Скания в очередной спускалась с горы и приходилось почти кричать.
  - А ты их видела?
  - Конечно! И что?
  - Они красивые!
  Донна об этом не задумывалась. Вертолеты шумные и эффективные - в штате полиции города несколько штук, но красивыми они ей никогда не казались. И уж тем более, она никогда не задумывалась о том, как они летают.
  Яри честно сказал, чтобы она попросила его заткнуться, когда надоест, но до следующей остановки на заправке её терпения вполне хватило. Рейли, в принципе, тоже неплохо рассказывал, но только больше про себя, любимого, а Яри про автомат перекоса несущего винта и про русского конструктора, на чьих вертолетах, оказывается, возят президентов.
  Да, признайся себе, Донна, что ты бы этот голос слушала, даже если он вообще не на английском языке говорил.
  А ведь и говорит, только Донна ни за что не решиться попросить, потому что нет ничего глупее, чем заявить "скажи что-нибудь". Да она слышала, когда он с бабушкой в инвалидном кресле разговаривал. Ни на один из ей на слух знакомых языков не похоже. Кроме испанского в колледже, Донна никакие языки не учила специально, но т.к. легко запоминала слова и интонации, то умела сносно ругаться по-русски, нахваталась чуть китайского, по крайней мере, ошарашить мяукающую толпу китайцев так, чтобы заткнулись и слушали Рейли, она вполне могла, и отдельные слова на турецком, польском и финском пару раз услышанные, уже не стирались из её памяти. Пожалуй, единственное, за что Рейли её когда-либо хвалил.
  Она больше не задавала вопросов, и вообще замолчала после последней остановки, когда Яри свернул с трассы на узкую дорогу, неуклонно поднимающуюся в горы.
  И почти бессознательно упиралась ногами в пол, словно пытаясь одним усилием воли притормозить Сканию.
  Она бы поехала с ним на край света. Вот так сидеть в кабине, безнаказанно смотреть на Яри, на то, как он отбрасывает волосы с лица, на его сильные руки, слушать - задавать такие вопросы, чтобы он рассказывал долго и много, только чтобы слушать его голос. Не думать о гномах - ну какой он гном, гномы - это про Белоснежку, а Яри ... Не думать вообще.
  И никакой Синей горы. Пожалуйста. Там Рейли и сумка с документами Донны Питерс, которую она бы сейчас застрелила сама.
  
  Но кто же её спрашивал. Синяя горя оказалась совсем близко, а потом тягач вполз в туннель, витками спускающийся вниз, под землю, с рыком и свистом тормозов в поворотах, оборудованных зеркалами на углах, потому что по сторонам от этого туннеля отходили ещё и ещё.
  И остановился в огромной ... пещере, заполненной автобусами, гномами, чемоданами, детьми.
  Та же самая суета, что на станции Истчерсер, только в обратном порядке. И суетились уже местные гномы, в диковинных нарядах, с косищами и косичками в бородах, а Донна сидела в проеме распахнутой двери тягача, в импровизированной юбке, которую соорудила из пледа и кожаного пояса Яри ("с меня джинсы не свалятся, а тебе нужнее" - это "тебе нужнее" - знакомая уже формулировка).
  И всё, что было между спуском под землю и тем, когда она окончательно развалилась на части, она помнила фрагментами, словно ей показали плохо склеенный трейлер к фильму с невнятным сюжетом.
  Высокого парня, который вел девятый автобус, куда-то тянет за собой безбородый гном, а парень явно засыпает на ходу. Бабушку с сиреневыми заколочками несут на руках.
  Где-то в дальней углу, за автобусами, видна корма черного "Тахо". Рейли нигде нет. Его было бы здесь за милю видно.
  Дина, Бритта, Ане и Хейги обнимают по очереди гномку в синем платье, расшитом золотыми спиралями и кругами с жемчужинками в центре. У неё золотистые волосы, так много волос, они забраны в хитрую "ракушку" на затылке и спадают из неё блестящим водопадом локонов на плечи. Она высокая для гномов, и Донна вдруг ловит её взгляд - поверх голов Хейги и Бритты.
  И под этим взглядом понимает, какая она ... нет, не только уставшая, страшная, растрепанная, в мужском свитере и в пледе вместо юбки - это всё не так важно. Вот какая она чужая, это да.
  Не потому что возвышается над гномами, как Сэндз над половиной участка, а потому что никому никогда не придет в голову сшить для неё туфли-пожелание удачи, а еще потому, что она такие туфли никому и никогда бы не отдала.
  - Донна.
  Яри протянул руку, она машинально оперлась на неё, спрыгивая на землю.
  
  Она пытается упираться, сказать, что давай найдем Рейли как-нибудь быстро, и я ... Сама не знает что она: подождет в машине, уйдет в Нью-Йорк пешком, но Яри её не слушает, да и некогда ему её слушать, с ним со всех сторон здороваются, и он тянет её за руку куда-то вглубь коридоров, красивых, как дворцы из кино. И даже красивее отеля Валдорф Астория.
  И - что самое страшное: здороваются не только с Яри. Они все на неё смотрят, на такую нелепо одетую, уставшую, потерянную ... и улыбаются ей. Кто-то кивает ей, кто-то говорит "спасибо!", кто-то почти кланяется... Да она ничего для них не сделала, за что?! Кто она им такая, чтобы кормить ей, согревать, спасать, за стол с собой звать?
  И никаких пирогов она не хочет. И пива. И не пойдет в этот зал, где гудит и бурлит море грив и бород.
  Не пойдет!
  И дальше уже не помнит.
  
  
  Солнечный лучик ползет по пушистому ковру. То одну ворсинку позолотит, то другую. Наверное, здорово по такому ковру босыми ногами ...
  Наверное, хорошо бы встать. Вылезти из этой теплой постели, из-под мягкого одеяла, встать, посмотреть на часы. Наручных она никогда не носила, часы в мобильнике, который в сумке, которая у Рейли, под горой, которую построили гномы.
  Как интересно, выглядит окошко в горе снаружи?
  А ещё интересно, как она сюда попала, в эту комнату с окошком и пушистым ковром.
  И кто снял с неё - плед и свитер-то ладно, - кто с неё лифчик снял. В этих косточках и кружевах она бы не выспалась.
  Голова была тяжелая, мысли в ней ворочались медленно, как каменные. Вчерашний день распадался на осколочные картинки. Донна вытянула руку из-под одеяла, погладила резное дерево на изголовье кровати. Красиво.
  Где Рейли?
  А вдруг, уехал? Забыл ей здесь, как ненужную вещь. Кто станет её искать? Мать-то спохватится, когда Донна не позвонит в Рождество, и ладно, а вот уволят запросто.
  И как же тогда Заноза? Ключи её доехали? Если доехали, то у Карлоса. Он кота не бросит.
  Расшитые золотом туфельки стоят под креслом, на котором плед, кружевной лифчик и свитер из серого кашемира. А она спит в трусах и в чужой футболке.
  Донна Питерс в роли Дороти. Съездила в волшебную страну, вернулась с туфельками.
  И где Яри?
  И что значит аяйфе аным, эседер тод, ийхе элейджак
  Оттолкнешь его, как же! Что с того, что поднимаешь в спортзале такой же вес, как мужики? С этим не справишься. Сгреб в охапку, как игрушку, прижал к себе, от волос пахнет соляркой и ванильным освежителем воздуха... айяфе аным, ийхе элейджак
  Кто это позорище видел?! Ведь был еще голос. Мужской или женский, даже этого она не разобрала. На кого-то Яри едва не рычал, с кем-то потом шепотом говорил, а потом заставил её выпить что-то обжигающее и пахнущее специями ...
  
  
  Если и разговаривать, то только отвернувшись лицом к стене. Потому что стыдно.
  - Я не знаю, что ты пьешь по утрам. Поэтому принес тебе какао, чай и апельсиновый сок. Так что, пей, вставай и пойдем завтракать.
  - Не пойду никуда
  - Ну .. тетя Дира, конечно, кусок пирога мне тоже с собой дала. Но только один кусочек, и его сейчас не будет, потому что я голодный. А пирог от тети Диры ...умм, это надо попробовать.
  - Не разговаривай со мной, как с маленькой.
  - Почему это как с маленькой? Пирог в самом деле вкусный.
  Донна облизнула пересохшие губы. Она тоже голодная. И пить хочет невероятно.
  - Как я сюда попала?
  - Я принес тебя.
  - Это как? Я тебя больше.
  - Вылезай, я тебя еще раз подниму.
  - И разденешь тоже?
  - Донна, честное слово, я сначала одел на тебя футболку, а потом расстегнул защелку.
  - Ну конечно ... - Чего он там не видел, это а, а б - с чего она взяла, что ему интересны человеческие женщины? У неё и борода не растет и волосы не до полу упадут, если распустить все косы, - Что значит айяфе аным?
  - Запомнила? Милая девочка это значит.
  - Почему?
  - Почему что?
  - Девочка.
  - Не знаю. Это плохо?
  - Не знаю. Я взрослая. Я офицер полиции.
  - Не мешает тебе быть айяфе аным.
  Ещё как мешает. Не сам факт, что милая девочка, а то, что это говоришь ты.
  - Не называй меня так!
  - Не буду, если ты не хочешь. Вставай, Донна.
  Она хочет. И чтобы называл, и чтобы держал в железных объятиях, но это неправильно. Поэтому ей нужны не вышитые туфельки, а уродливые форменные ботинки. Чтобы крепче стоять на земле.
  Почему она всегда хочет луну с неба? Нет, чтобы посмотреть на себя и не захотеть чего-то попроще! Бобби с пожарной станции, которого она выгнала накануне прошлого Рождества, вот он - для таких как она. А этот... Пусть даже на голову ниже, этот - луна с неба...
  - А эседер тод, ийхе элейджак что значит?
  - Значит всё хорошо, не плачь. Как ты запомнила?!
   Случайно... Кто ещё меня видел?
  - Тётя Дира. Она никому не скажет. Мы с тобой сидели у неё в кухне.
  - Спасибо.
  - Да ну тебя. Забудь и вставай, какао остывает. Будешь пить?
  - А душ у вас здесь есть?
  - Нет, конечно! У нас здесь грязная нора с червями, если ты еще не заметила.
  Ну вот зачем он смеется! Это ж просто издевательство! Никакого какао не надо.
  - И, кстати, я твою сумку принес. Там твой телефон пищит, но вот с зарядкой здесь сложнее, чем душем. И вообще со связью. Под Нью-Йорком у нас стоит ретранслятор, а здесь сигнал только на верхних этажах ловится.
  Почему не ловится, почему нет розеток, ещё миллион вопросов (там вопросов на целую википедию, дай только себе время задуматься), она оставила на потом. Вылезла из-под одеяла, ворча на гнома, который уселся на краю ей постели с чашкой какао, ей какао, между прочим, встала, подхватила свою сумку и пошла в душ. Неважно, что в одной футболке. Ковер под босыми ногами был именно так хорош, как она и думала.
  - И, кстати, пока я в душе,- сказала она, высовывая из приоткрытой двери руку с телефоном, - ты не мог бы найти, где его зарядить?
  Носить с собой запас не очевидно нужных вещей оказалось крайне полезной привычкой. В сумке, кроме матово черного револьвера (Смит и Вессон 442, подарок себе на день рождения) нашлась и расческа, и крошечный флакончик-пробник духов, и помада, и даже чулки на резинке, она сама забыла, когда положила их туда. Наткнулся Рейли на револьвер, когда искал ключи? Забудь она сумку с оружием у кого-то другого в машине, она бы сама себя съела за безответственность, но это ж Рейли, это не считается.
  Главный и единственный вопрос, который остался и свербил, совершенно не касался устройства быта в подземном городе гномов. Почему Яри грустный? За вчерашний безумный день она достаточно насмотрелась на него, чтобы сегодня это заметить.
  Яри постучался в дверь, и вошёл, собственно, не дождавшись её ответа, когда она стояла, завернувшись в полотенце, перед креслом с условно своими вещами. Пока она отмокала под душем, кто-то повесил на спинку кресла её сухой черный свитер и чужую юбку - того глубокого синего цвета, как замша на вышитых туфельках, которые она привыкла считать своими. Как платье той высокой гномки со светлыми волосами, с которой обнимались Дита, Бритта, Ане и Хейги.
  - Что это? - спросила она у Яри.
  - Твои подружки передали. Мы ж с тобой умные оба, оставили всю одежду в машине, а потом я забыл. Я твой телефон оставил заряжаться там, где розетка есть, потом заберем.
  - Или их подружка? Ну, та, кому Хейги сшила туфли.
  И пусть даже не пытается сказать, что не понимает, о чем она! Всё он понимает. И даже намного больше. Что же здесь спрятано, что не так? Что у там него с этими девушками-хохотушками?
  - Знаешь что, я подумала ... давай ты отдашь Хейги эти туфли. Я не могу. И вообще, это всё ...
  Она хотела сказать, что это всё слишком, ни девушки, ни их красавица-подружка из Синей горы не обязаны суетиться вокруг чужого человека, но осеклась на полуслове, когда увидела взгляд Яри.
  - Что?!
  - Никогда этого больше не говори! Ты не знала, но больше не вздумай. Одно из худших оскорблений для гнома - это вернуть подарок!
  - Её зовут Сейя, - добавил он, когда Донна молча подхватила одежду и направилась обратно в ванную, одеваться, - она тоже велела передать тебе спасибо, нравится тебе это или нет. И ещё, что пожелание - теперь тоже тебе.
  Юбка на удивление подошла по размеру, разве что в бедрах была великовата, и для гномки была бы длинной, а Донне чуть прикрывает коленки.
  Значит, Сейя. Он сам-то замечает, как меняется тональность его голоса, сколько всего можно услышать между ничего не значащих слов, если слушать? Вот и ответ на свербящий вопрос. Т.е. еще не ответ, на самом деле, но зацепка.
  Донна расчесала влажные волосы, выудила из кармашка сумки бархатную черную резинку, завязала тугой "хвостик". Крысиный, если сравнить с водопадом золотистых локонов на плечах Сейи. Подвела брови карандашом, повертела в руках помаду и бросила обратно в сумку. Смешна она будет сейчас со своим макияжем под Риту Хейворт.
  Смешна прям до слез. Лишь бы не заплакать, вот в чем проблема.
  
  
  
  Мрак
  
  Город под Синей горой был.. невероятный. Не такой высокий как Мория в кино, но такой же красивый, с колоннами, мозаиками, инкрустациями, барельефами, горельефами, окнами и балконами. Если бы Руби не волокла меня не прицепе, я бы так никуда и не дошёл.
  -Это всё вы строили?
  -Нет кроты! Мрак, ну кто же ещё строит города под землёй?
  -А я знаю? Может саламандры?
  -Саламандры не строят, они горят. И вообще... кто тебе рассказал про саламандр?
  -Кили. А что же метро такое неказистое?
  -Мрак! Оно, во-первых, утилитарное! - и Руби пихает меня на лестничный пролёт и придерживает дверь, - А во-вторых, это ДОЛГО строить! И дорого! И люди всё поотковыривают! И мыть каждый день замучаешься! Если бы мы выставили городу счёт за мраморные полы и барельефы, знаешь куда бы нас послали?
  -Понял, понял... - лестничный пролёт освещён огромными фонарями цветного стекла, и я впервые понимаю, что освещение газовое. Вообще логично, а то хоть одна розетка бы нашлась, - Руби, а разве у вас нет электричества? Вроде мне один из пассажиров рассказывал...
  -Есть оно, есть! Город под Нью-Йорком весь электрифицирован. Но Синяя Гора старше... Тебе что, надо телефон зарядить?
  -Его Кили забрал.
  -Значит зарядит в Комнате Связи. Вот мы пришли!
  И Руби распахивает правую створку деревянной резной двери, и втаскивает меня в полный зал гномов. Там стоят два длиннющих стола, за которыми сидит куча народу, и все что-то делают: едят, разговаривают, читают, кажется даже мастерят какую-то мелочь, а с другом конце зала в креслах на каменном помосте сидят и беседуют несколько человек с длинными бородами и Кили. Туда-то меня Руби и ведёт, втаскивает на помост и втискивает между двумя креслами.
  -Мама, папа, дядя, тётя. Бабушка. Это Мрак.
  -Здравствуй, Мрак, - гудит мужчина слева голосом как из туннеля. У него такая длинная борода, что она даже заплетённая свешивается почти до пола.
  -Руби много о тебе рассказывала, - говорит женщина слева, - Спасибо тебе за помощь. Ты отдохнул?
  -Добро пожаловать в Город Под Горой, - рычит гном напротив. Это, наверное, дядя. Наверное тётя улыбается и кивает. Наверное бабушка улыбается тоже.
  -Здравствуйте, спасибо, мне очень приятно познакомиться, - выдавливаю я.
  -Мы пойдём погуляем, - уведомляет всех Руби, - Кили, пошли! Мы придём к обеду!
  И мы выметаемся из зала так же быстро, как и вбежали. Юридическая школа явно никак не сказалась на её любви делать всё сразу и по возможности большой компанией. А ведь в прошлый раз, когда мы виделись, выглядела такой тихой девушкой! Правда, это было на официальном вечере... Ясно, что надо чаще с ней видеться, вот что! Не буду ухаживать, раз она так не хочет, но дружить-то можно.
  -Ты куда несёшься? - спрашивает Кили, и Руби замедляет шаг.
  -Ты не знаешь где Яри?
  -Кормит Донну, наверное. А где Кевин?
  -Отдыхает. Пошли найдём Яри!
  -Чего его искать?
  И мы идём частью новыми, частью теми же коридорами и галереями, "срезаем путь" (то есть это мне кажется, что срезаем, а на самом деле кто его знает?) через чьи-то комнаты, где полно гномов и Руби с гордостью представляет меня своим знакомым, обратно в тот же коридор, откуда ушли, и даже в ту же столовую, где сидит сухой причёсанный Яри и симпатичная, но осунувшаяся девушка примерно нашего с Руби... то есть, конечно, моего возраста.
  -Доброе утро! - жизнерадостно здороваются мои сопровождающие. Руби подбегает обниматься, Кили - нет. Девушка бормочет что-то в ответ, а Яри говорит: "Добрый день уже, ребята!" - но таким тоном, что ясно что он рад их видеть.
  -Яри, пофехтуешь с нами? Если возьмёшь Мрака себе, будет даже честно!
  -Вы ж его на гуляш порубите!
  -Мрак хорошо фехтует!
  -Руби... - Яри качает головой, и из его укоризненного выражения совершенно ясно, что лучше бы мне на эту авантюру не соглашаться. Но Руби уже переключилась на следующую жертву.
  -Донна, ты хорошо выспалась? А что ты булочки не ешь? Яри, ты что, ей не сказал, что это самые лучшие булочки?
  -Руби...
  -Что "Руби"? Донна, ты чем хочешь заняться после завтрака: осмотреть гору, посмотреть как мы фехтуем или отдохнуть?
  -Мне надо домой.
  -Зачем? Кот твой накормлен, а на работу тебе не надо, мне Кевин сказал. И кстати, у тебя всё равно нет электричества. Ты кушай, кушай. Давай мы вас с Мраком проведём "туристким маршрутом", а потом посмотрим оружейную. Ты же полицейский, тебе должно быть интересно. Только... Яри, ты ей одежду подбирал? Оно и видно! Кто ж так женщину наряжает: сверху человеческий свитер, снизу наши вещи?! Сходи принеси кофточку, синюю или белую или жёлтую на худой конец! Посмотри у меня в комнате или гостевой кладовке, там найдётся что-нибудь что ей подойдёт.
  Донна хочет что-то сказать, давится вкусной булочкой и на глазах у неё выступают слёзы. Руби машет на нас рукой.
  -Кили, Мрак, идите с Яри, у нас тут будет женский разговор. Ну идите, давайте, чего встали? Яри, давай-давай иди, ты что, мне не доверяешь?
  Кили вытягивает меня из комнаты. Семейка Майнеров явно предпочитает передвигать меня таким способом.
  -А что случилось? - спрашиваю я наконец.
  -Яри, а правда, что случилось?
  -Всё тебе расскажи, - ворчит Яри, - Пойдём за одеждой, раз нас послали.
  -Что, втроём? - но тут Кили шлёпает брата по плечу и несётся к двери. Яри подрывается за ним. Поскольку неизвестно, вспомнят ли они, что меня надо подождать у поворота, я бегу следом.
  
  
  
  Донна
  
  Рыжая девушка, которая рассаживала гномов по автобусам под дождём в Нью-Йорке, сначала выгнала всех из комнаты, а потом села рядом и налила себе какао, сосредоточенно добавила туда взбитых сливок из креманки, облизнула ложку и спросила:
  -Ты почему грустная? Ты за кота волнуешься? Как его зовут-то?
  -Я не волнуюсь. Заноза его зовут. И за ним надёжный человек присмотрит.
  С Занозой всё будет в порядке. Карлос разгильдяй, конечно, но за котом присмотрит, даже если небо упадет на Нью-Йорк, в этом Донна как раз не сомневалась. Брови гномки на миг метнулись вверх при имени кота, но она не прокомментировала. Хорошо, а то Донна не смогла бы придумать на ходу логичное объяснение.
  Занозой в участке звали её саму. Кто-то всерьез думал, что она не знает?
  - А почему тогда? - продолжала допытывается рыжая девушка-гном. И вот поди не ответь ей .. Она ж самолет достанет, если будет куда его посадить ... Ну и пусть получает правду.
  -Потому что я... я совершенно не собиралась вам помогать! А вы меня тут встречаете как... - как кого она так и не произнесла, слова не подобрала, - угощаете. Одеваете. Незачем это.
  -Как же ты могла собираться; ты ведь про нас не знала!
  -А я и не сделала ничего особенного. И хвалить меня не за что!
  -Как это не за что? А что помогал мне рассадить всех по автобусам и целый день развлекал Яри, чтобы он не уснул? Очень есть за что.
  -Так я же не нарочно!
  Как будто развлекать Яри - это работа! И кто кого развлекал - это еще большой вопрос, трепался про вертолеты как раз он.
  -И от этого меньше помогла? - Руби протянула руку через стол, - Давай дружить, Донна. Раз ты про нас знаешь.
  Надо ж. Такое... почти детское "давай дружить", а впервые в её дурацкой жизни. И не скажешь же: "Я не умею." Остаётся только протянуть руку и сжать маленькие крепкие пальцы гномки.
  -Давай.
  -Здорово! - Руби отхлебнула глубокий глоток какао и указала на булочки, - Ешь, ешь, ты же небось оголодала! Кевин говорит, ты говоришь на шести языках и здорово стреляешь! А у нас есть тир, и стрельбище тоже. Только я как раз плохо стреляю. Правда, тётя Дирина выпечка самая вкусная? Кевин всегда так говорит.
  "Кевин" - это что же, офицер Рейли?! И на каких это шести языках ... Ну попадись мне, зануда Рейли! Зачем он рассказывает про неё нелепые сказки?! По три слова на нескольких идиотских языках, в которых мозги сломаешь, если решишь вникнуть, но Донна-то не вникала, что запомнила, то и говорит ...
  -Кевин Рейли?
  -Ну да. Он сказал, ты хороший стажер, быстро схватываешь. Только серьёзная очень. Вот бы меня кто упрекнул в серьёзности!
  -Ты его хорошо знаешь?
  Рейли здесь не случайно, это Донна уже поняла, но насколько не случайно?
  -Наши семьи давно знакомы, ещё когда наш клан только-только копал метро, Кевина пра-пра-прадед им помогал. Ну, заслоны ставил, чтобы кто попало не ходил, всё такое. Когда Кевин был маленький, его отец к нам в город приводил поиграть.
  Маленький толстенький Рейли. Душераздирающее зрелище. Донна чуть какао не разлила. И что-то еще здесь неправильно... Вертится, как будто еще минута и щелк! - она поймает, поймет ... Куда ей, такой тугодумке, в детективы?!
  А гномка не даст ей этой минуты на размышления, у неё уже снова еда, и оружие, и еще что-то. Да не может она столько съесть, честное слово!
  - Вкусно, да, но я столько не ем ...
  И выпечки, тем более. Покупную она никогда не любила. Ну, кроме чизкейков от Феррара из Литл Итали, но это не про её зарплату, а сама не пробовала. Она умела только блинчики печь. На чугунной бабушкиной сковороде, и полить кленовым сиропом.. Чудесно для утра выходного дня.
  Печь блинчики ей научил Майк. Она никогда не называла Майка дедом, просто он был Майк и это он научил её всему самому важному: стрелять, водить машину и печь маленькие круглые солнышки на чугунной сковороде. Майк был снайпером во Вьетнаме и потом никогда не стрелял ни по чему живому, увесистый подзатыльник за отстреленную ветку дерева Донна запомнила надолго. Только по мишеням. Вместе с не расстающимся с фляжкой в заднем кармане джинсов Майком они присматривали за бабушкой, которая всё забывала и путала, подтрунивали над изредка приезжавшей из Нью-Йорка матерью, и прятали в подвале бутылки с желтовато-мутным самогоном, который Майк покупал у сторожа при русском монастыре. Найек - городок её детства, они вчера проехали по пути к Синей горе.
  И это те самые запасы Майка, про которые Донна не говорила ни бабушке (смысл? всё равно забудет, ни матери - в голову не приходило ей что бы то ни было рассказывать), стали причиной того, что дом так полыхнул. Когда пожарные приехали, Донна, бабушка и белый самоед по имени Сабу, смотрели на угольки. А Майка уже три месяца как не было. А Донна не проследила за бабушкой. И что Майк не продлил страховку, тоже не проследила. Ну и что, что ей было тринадцать лет?
  Сабу отправился в приют, бабушка тоже, только в другой, а Донна в первый месяц в новой школе в чужом и огромном городе покрасила волосы в зеленый цвет и привыкла жить, заткнув уши плеером с радио, игравшим рок, чтобы не слушать, как мать вслух вздыхает о том, что как раз из-за Донны, которую она случайно родила в 17 лет, она не блистает на подмостках Бродвея.
  Копы пришли в школу на какой-то день профессиональной ориентации, вместе с прорабом с ближайшей стройки и парикмахером, глядя на которого ей одноклассницы глупо хихикали.
  В кобуре на поясе чернокожей средних лет женщины было оружие, по которому Донна, стрелявшая по пивным банкам с восьми лет, отчаянно скучала, а еще эта женщина была пугающе ... нормальна. По сравнению с преподавательницей бальных танцев, которая приводила домой каждый месяц нового мужика, а потом страдала от неразделённой любви.
  -Донна, ты задумалась или не выспалась? А-а-а вот и ребята! Молодцы, с задачей справились; Донна раз ты больше не ешь, переодевайся и пошли!
  
  
  
  Мрак
  
  Кили с Яри не то, чтобы специально подождали меня на развилке, просто Яри догнал кузена и салочки закончились. Дальше мы пошли вниз и вглубь, лестницами, коридорами и залами без окон, но так красиво оформленными, что это было практически неважно, в несколько милых, явно семейных помещений с разбросанными игрушками и мягкой мебелью, в просторную комнату со сводчатым потолком, хороводом ящериц на стенах, концентрическим орнаментом на полу и полудюжиной кроватей по стенам. Кровати чередовались с комодами и шкафами, посреди стояли пуфики, столики, полуразобранные сумки и фотоаппарат на штативе.
  -Это что за коммунальная спальня? - спросил я, но потом пожалел о выборе слов, потому что Яри как-то странно на меня посмотрел. Кили вопрос, правда, не смутил.
  -Она и есть, это "гостевая детская", - рубин брат уверенно направился к одному из шкафов, сунул туда нос, потискал вещи и вылез наружу триумфально потрясая синей и жёлтой тряпками.
  -И Руби тут живёт?
  -Ну! Яри, подойдёт ей или маловаты?
  -Должны подойти, только поищи другого цвета, я тебя очень прошу! Вон то возьми, видишь?
  -Мрак, не смотри так, она не настолько маленькая, чтобы в детской жить! Просто отдельные комнаты заняты, и всех втиснули куда смогли, нас с тобой вон вообще в дядину гостиную, а меня туда в детстве даже не пускали и правильно делали. Яри, подойдет? А, кстати, что Донна такая грустная? И ты тоже, кстати?
  -Я невыспавшийся, - проворчал Яри, - Пошли доставим обновку.
  И мы пошли обратно, натолкнулись в синем-синем холле на маленьких гномиков, играющих в мячик, и я запоздало сообразил, что все эти переходы в Синей Горе - эквиваленты улиц наверху, то есть общая территория, и поэтому ощущение, что я вторгся в чужой дом, преследовало меня совершенно зря. А потом мы дошли до девушек, Донна - на мой взгляд не столько грустная, сколько контуженная новым опытом - переоделась, и мы пошли за скачущей как газель Руби осматривать достопримечательности, в их числе уже виденный мной большой зал (дяди, тёти и родители оттуда уже ушли), Холл Вершины Горы, откуда открывался вид на дождь, серую дымку и немножко голых деревьев склона, Зал Сердца Горы, в центре, которого покоился здоровенный мраморный бык с золотыми рогами и копытами, живо напомнивший мне древнекритские фрески, и галерею Истории Соединённых Штатов, где знаменательные события человеческой и гномьей жизни были увековечены в настенной мозаике. Но только я успел пристроиться в начало истории и выяснить, что первый гном Трор Могучий с семьёй и последователями прибыл в Плимут, Массачусетс, в 1650 году, сразу после принятия Акта о Религии, как Руби поволокла нас дальше.
  Гимназий располагался где-то в глубине горы (чувство направления я потерял давно, и в какой её части - представления не имел). Руби показала нам тир, где все мило постреляли, а я сидел в наушниках, делал с них со всех наброски в карманном блокноте и старался не переживать из-за условных попаданий Руби. А дальше был фехтовальный зал. Без разметки и шнуров, но хорошо хоть маски и нагрудники у них были. А ещё был длиннющий стенд со всяким-разным видом оружия, на который гномы тут же налетели, а мы с Донной впервые с минуты знакомства остались стоять рядышком в относительной тишине. Стрельба явно пошла ей на пользу, она даже разрумянилась.
  -Ты умеешь фехтовать?
  Донна помотала головой.
  -А ты?
  -Мы с Руби были в фехтовальной команде в колледже. Слушай, я тебя не спросил, ты откуда их знаешь?
  -Я их первый раз вижу, меня наставник привёз.
  -Мрак, посмотри что я тебе нашла! - вклинилась Руби, подбегая к нам, - Попробуй, не тяжёлая?
  Кавалерийская сабля образца Гражданской была, конечно, тяжеловата, не спортивная. Но Кили и Яри вооружились чем-то из "Властелина Колец", и нормальная сабля против этого выглядела бы жалко. И эта-то, честно говоря... Да, а вопрос про боевые секиры-то можно списывать за ненадобностью.
  -Руби, я тебя люблю, но эта сабля на первом блоке треснет, ты на топор посмотри!
  -Ну во-первых, Яри будет в твоей команде, о топоре можешь не беспокоиться. А во-вторых, это оружие дядей выковано! Ты его можешь под танк класть. Давай разминайся и начнём. Донна, а тебе я дам пистолет с красящими шариками, будешь вражеский снайпер. Или ты хочешь быть дружественный снайпер?
  
  
  Донна
  
  Вообще-то, чужую одежду Донна терпеть не могла, жизненный этап, когда одежду она могла себе позволить только с вешалок магазинов Армии Спасения, миновал, к ее огромному облегчению. И вот почему она не стала спорить с рыжей молодой гномкой?
  Блузка, конечно, была красивая. И явно не из запасов гномьей Армии. Донна переоделась, когда Руби снова выгнала всех из комнаты, и порадовалась своему накаченному прессу: блузка, рассчитанная на маленькую гномку, ну очень обтягивала её.
  А Яри снова выдержал испытание. Нет чтобы принести что-нибудь ярко-желтое или откровенно не подходяще по размеру ... Нет, этого одного было бы недостаточно, чтобы она перестала ловить себя на глупом восхищении им, но хотя бы приблизило бы его к миру нормальных - т.е. по определению невнимательных и безответственных - мужиков. Яри принес ей кофточку цвета, который, будь он в палитре лаков для ногтей, изобретательные маркетологи назвали бы пеплом розы в лунную ночь или холодным закатом, если б у них кончилось воображение. И этот темно розовый шелк отлично бился с морским синим её юбки, и оттенял её светлые волосы. А какие чудесные пуговички ... Даже на манжетах. Она бы непременно купила себе такую блузку (только на размер больше!), но разве найдешь в Нью-Йорке такие пуговицы ...
  Присмотреться к себе в зеркале Руби ей не оставила шансов, поволокла на экскурсию, прихватив на буксир брата, Яри и парня, который вел девятый автобус и которого все почему-то звали Мраком (это таки имя или прозвище?).
  И Донна на какое-то время забыла обо всем на свете, включая город Нью-Йорк со всеми обитателями, такие странные и красивые места ей на этой экскурсии показали.
  А потом они спустились в самые нижние этажи горы, и Донна застыла на пороге огромного оружейного склада. Если б это былое первым, что она увидела и узнала о гномах, она решила бы, что таки да, они готовятся захватить Штаты.
  Руби тем временем мчалась вперед, в тир, где немедленно предложила всем попробовать пострелять.
  - Донна, ты из чего хочешь?
  - У вас есть на всё это лицензии? - выдавила из себя Донна, невежливый вопрос, наверное, но она не могла промолчать, глядя на отлично оборудованный тир и на выбор огнестрела на любой вкус. Пистолеты, винтовки ... о, Господи - даже Калашников.
  - У нас договор с правительством, не переживай, все легально! А у мальчиков и лицензии есть, у Кили точно?
  - Угу, - подтвердил её брат, не оборачиваясь, выбирая себе пистолет.
  - Яри?
  - Есть. Под горой документов на себе не ношу, но могу показать позже, если сомневаешься. Кили, оставь это всё, бери винтовку, я тебя сделаю.
  Руби фыркнула и заговорщицки подмигнула Донне.
  М40 знакомо легла в руку, разве что стоять было неудобно, тир все-таки для гномов построен, лучше не думать о том, как её поза смотрится со стороны. Мишень не далеко. Не думать о том, что соревнуешься. (Пусть никто и не объявлял соревновании, разве не ясно, что здесь она - гостья - против хозяев? Мрак не стрелял, так что ей отдуваться одной).
  Забыть обо всех, это у неё всегда легко получалось, когда в руках оружие. Сфокусироваться, замедлить дыхание. Не дышать. Раз. Два. Три. Спуск. Нежнее надо ...Первый выстрел она смазала. Потом привыкла к винтовке и нашла позу, в которой ей было удобно.
  Сначала вошли во вкус, а потом Кили таки объявил "стреляем на выбывание". Первой от стенда отошла Руби, потом он сам.
  Победить можно только не задумываясь о том, что должна победить. Попасть в мишень ты должна, а не "сделать" этого безупречного гнома.
  
  Яри стрелял первым и смазал выстрел ровно на то чуть-чуть, которое позволило Донне пробить мишень идеально, как по учебнику.
  - Ух ты! - Кили немедленно подпрыгнул к ней, не успела она положить винтовку, и хлопнул по плечу, так что Донна едва на ногах устояла, - Слушай, да тебя потренировать - снайпер отличный выйдет! А ты вообще про СВАТ не думала? Пригодилось бы.
  - Кили! Какой СВАТ?! Она девочка, - вмешался Яри, оттеснил брата от уже привыкшей ничего не понимать Донны (откуда у этого шустрого молодого гнома такие мысли?), притянул к себе, на миг крепко обнял и отпустил, - поздравляю, принцесса, отличный выстрел!
  И вроде бы можно было уже привыкнуть, в том числе и к тому, что гномы явно намного чаще прикасаются к друг другу (вон Руби все время тянет Мрака за руку!), чем это принято у людей, и чем ей это вообще-то нравится, т.е. совсем обычно не нравится, но вот только что делать с тем, что её обжигает это прикосновение, эта широкая теплая ладонь на голой коже её запястья, это дыхание в вырезе блузки? И совершенно неважно в этот момент, что его лоб на уровне её ключицы. И да, была бы у неё грудь, как одной из подружек из автобуса, или как у той же Сейи, а не недоразумение, так её обнимать было почти двусмысленно.
  
  Мрак
  Донна сказала, что она лучше посмотрит, а я кое-как приладил нагрудник (шлем лучше подошёл) и помахал саблей для разминки. Не то, чтобы я прямо так здорово разбираюсь, но клинок был хорош. Так прямо в руку и прыгает. Кстати о.
  -Руби, а зачем... - но она уже побежала сама вооружаться и не услышала, услышал Кили.
  - Что зачем?
  - Зачем твой дядя это сковал, она же ему не по руке?
  - Это он не для себя, для друга.
  - А почему она здесь тогда?
  - Наследники сказали, не нужна, и обменяли.
  - С ним что-то случилось? - спросила Донна, и я понял, что она тоже не читала треклятого "Властелина колец".
  - Нет, он от старости умер. Тебе Яри не сказал? Мы дольше живём.
  - Насколько дольше?
  - Раза в три-четыре.
  - То есть вы живёте... триста лет?
  - Шанс встретить трёхсотлетнего гнома примерно такой же, как столетнего человека.
  - А тебе сколько?
  - Тридцать четыре, - Кили улыбнулся каменному лицу Донны, подпрыгнул и подтянул свой нагрудник, где он звякнул. Нагрудники у них, кстати, не такие тяжёлые как выглядят.
  -А Руби?
  -Руби старшая из нас троих, ей сорок, они с Кевином росли вместе. Наш отец младший из братьев, ему сто сорок всего. Моей тёте, яриной маме почти двести... Яри, тебе сто лет или сто один?
  -Сто один, - проворчал Яри, сквозь свист раскручиваемого топора.
  -И у него есть младший брат, посерёдке между нами по возрасту, но он далеко. А отца старший брат, правитель этой горы, женился поздно, и его дети только чуть-чуть нас старше, - радостно продолжил перечисление Кили.
  Ну правильно, меня он шокировал по телефону и никакого удовольствия от этого не получил без визуального контакта. Хотя... вот видно, что общинами они живут! Ну какому бы человеку пришло в голову так обстоятельно и увлечённо перечислять кто кому родственник и как они все растянуты во времени.
  -Ну какая разница, кому сколько лет! - вклинилась подбежавшая Руби, потрясая мечом с алым узором на клинке, - Уж Донне-то всяко не интересно! Вот тебе на всякий случай пистолет, если передумаешь. Мрак, вали на Ярину сторону!
  Сражаться с Руби мне было не впервой - её-то я знал как облупленную, даже тяжёлое оружие и другой стиль боя не мешали. Топор Яри (в основном слева от меня) завывал как стартующий самолёт и, кося глазом в его сторону, я видел только расплывающиеся окружности. Кили рубился как... как в кино, будь оно неладно! В первый же раз когда я парировал его атаку не совсем вскользь, в запястье что-то хрустнуло, кисть вывернулась и красавица-сабля звякнула о каменный пол. Я отпрыгнул в сторонку, а эти двое набросились на Яри как воробьи на булку, и "расклевали" в конце концов. Раскрасневшаяся Руби приняла обух топора на свой меч, Яри крутанул было топор обратно, но поздновато, Кили уже вломил ему свой клинок в грудную пластину, только металл зазвенел.
  -Ну взяли, взяли...
  -И-и-иэххх! - завопила Руби, кидаясь на брата, потрясая оружием. Кили отскочил и они продолжили развлечение уже вдвоём. Я потёр кисть и пошёл подбирать саблю и стаскивать нагрудник.
  
  
  Донна
  Так вот они какие, эти хваленые бабочки в животе. Хотя, у неё, скорее вертолётики. Стайка винтокрылых машин, о которых она вчера так много узнала, вертят лопастями на холостом ходу, готовятся оторвать разумную, спокойную Донну от твердой земли, поднять в ненадежное пространство неба и оставить там болтаться никому в этом небе не нужным предметом. А она ведь обещала себе, что с ней этой напасти не приключится.
  Теперь сиди на деревянной скамеечке, в последнем из трех рядов, амфитеатром поднимающихся по краю площадки, на которой три гнома и Мрак бьются на мечах и топорах, за металлической сеткой до самого потолка (правильно, а то прилетит сорвавшийся с чьей руки такой вот топор - мало не покажется), смотри и постарайся не плакать и не смеяться. И уж тем более не плакать и смеяться одновременно.
  Думала, что раз пережила старшие классы школы и колледж (академию считать не будем, так никому не до романов было), то теперь всё: взрослая, умная? Могла бы догадаться, что непременно когда-нибудь получишь по носу от мироздания.
  Да, у неё был Бобби, а до него Патрик в колледже, но обе эти истории обошлись без того, чего она боялась больше всего. Без бабочек в животе. Без потери власти над собой, без глупейших ахов, охов и вздохов, без ожиданий звонков, сомнений, ревности, слез. Ей всегда казалось, что не может быть ничего отвратительнее взрослой женщины, рыдающей, размазывая по лицу тушь, о подонке, который бросил ей, переспав с её же подругой. Господи, мама, ушел и радуйся! Нет ничего нелепее и глупее попыток (да еще таких неумелых!) резать себе вены, как у соседки по комнате в общежитии колледжа. И не из-за парня ж, в самом деле, Джени!
  Жалко, нелепо и отвратительно. Как, вообще-то, все, что связано с мужиками. Потому что "у нас всегда будет Париж" - это только в кино. В реальности её тошнит в ванной в доме школьной подружки после самого первого раза, Патрик повторяет "подвиги" маминого бойфренда, а Бобби, даром, что безмозглый, а притворство разгадывает. И она задумывается, в одиночку выпивая бутылку калифорнийского розового под ёлкой, украшенной вместе с Бобби: может, у неё ничего не получается с мальчишками, с ровесниками, ни один из которых не Грант и не Богарт? Но, дорогой Бог, во-первых, она только подумала и ничего не просила, а во-вторых, ну зачем же так извращать?!
  Получи по носу, глупая Донна. Сиди и смотри, вздрагивая каждый раз, когда гном, которому сто один год от роду, пропускает удар от младшего брата или сестрички.
  Она и смотрит, вцепившись пальцами в край скамейки, а внутри у неё кружатся бабочки. Или вертолетики. И ей не хочется ни есть, ни спать, ни домой - только чтобы он был рядом. И чтобы они прекратили, наконец, на него нападать.
  И, конечно, ей стыдно за вчерашнее, за дурацкий срыв, недостойный офицера полиции, но зато вчера руки Яри гладили её плечи и волосы, и его черная грива укутывала Донну с головой, когда они сидели вдвоем на полу в подсобке у тёти Диры, и жесткая борода щекотала ей шею, когда он шептал ей эту ласковую успокоительную чушь: аяйфе аным, эседер тод. Всё хорошо, милая девочка.
  Конечно, Яри, всё хорошо.
  Не может быть ничего лучше. Уж если с ней это случилось, то так - лучше всего. У нас всегда будет Париж. У неё будет Синяя гора.
  
  
  Мрак
  
  -Слушай, Мрак... - нерешительно начала Донна, когда я приволок снаряжение к ней поближе, - я видела ты рисовал, пока мы стреляли...
  Хочешь посмотреть? - я выудил блокнот и передал девушке. Хорошо карандаш не сломал с этими прыжками. Правда карандаш стальной, потому что прыжки не первые, как-то так получается, что я всё время куда-то то лезу, то падаю, ища удобные ракурсы. Блокнот был почти новый, там и было только что пейзаж из окна магазина-кафе, где я его купил, лицо кассирши оттуда-же и гномьи портреты-панорамы. Руби я рисовал уже сто раз, и сейчас не стал, а Яри с Кили получились хорошо, похоже. Тяжёлые такие, кряжистые, широкие, а у Яри ещё грива эта шикарная... Надо кого-нибудь из старшего поколения подловить в традиционной одежде... Ха, и ловить не надо! Сегодня же вечером посажу их для портрета! Хотя Фили же не тут... Ну хоть набросков наделаю.
  Донна просмотрела все заполненные листы и стояла теперь разглядывала последний, и явно не хотела отдавать. Стоит, смотрит, даже пальцем косичку потрогала, но только похвалила, что "похоже". Меня всегда умиляет эта стеснительность у людей. Понравится им что-нибудь и стоят, молчат, разглядывают. Тоже мне, "Тайная вечеря", набросок на две минуты! Я себе что, ещё не нарисую?
  -Хочешь взять себе что-нибудь на память? А то приедешь и решишь, что приснилось.
  У неё стал такой вид, как будто я ей ведро мороженого подарил. Не пластиковое ведёрко, а строительное, на десять галлонов.
  -А можно? Можно эту?
  С Яри. Ну а что, такой красавец, действительно.
  -Любую можно. Только тебе положить некуда, я тебе позже отдам.
  Тут Руби победила братца, и они мгновенно разоблачились и налетели на нас с возгласами об обеде. Обед, оказывается, в честь человеческих гостей горы планировался на самом верхнем ярусе, в зале с "настоящими окнами", чтобы у нас не дай бог не развилась клаустрофобия. Мне казалось, что в таких интерьерах у клаустрофобии нет шансов, но я с сожалением вернул саблю Руби и мы пошли к лифту наверх.
  
  Донна
  Рисунок надо будет обязательно у Мрака забрать. Так у него здорово получается, даже лучше фотографии. Нет, от фотографии Яри она бы тоже не отказалась, но у нее даже телефона не было. Не то чтобы её телефон так уж снимал .. да и она не решилась бы.
  Пока она рассматривала блокнот, гномы разоружились и подошли к ним с Мраком.
  - Говорил я тебе, Мрак, эти зайцы-энерджайзеры нас порвут ... , - сказала Яри, с хрустом расправляя плечи, - но ты хорошо бился, молодец. А вы не особо задирайте носы, молодняк! Велика победа: над человеком и старым братцем, который давно не тренируется!
  - Кто тебе мешает, братец? И про старого нам-то хоть не гони!
  - Кто мешает?! А с кем мне махать мечом в Стрэдфорде? Разве из своего отдела слепить команду, чтобы в свободное время не в компьютерах рубились на танках. И с Татьяной во главе ...
  Кили пополам согнулся, хохоча:
  - Да, Татьяна с мечом, тем, который у тебя на стене ... вижу как наяву!
  - Кто такая Татьяна? -спросила Донна, которая не поняла гораздо больше, но про это спросить проще всего, потому что Кили и Руби уж слишком веселятся.
  - Моя секретарша. Вообще-то, русских в фирме почти не осталось, она из старой гвардии. И всё ворчит, что хочет на пенсию ... А что я буду без неё делать? Я утону в бумажках и повешусь. Ненавижу быть начальником ...
  - Видишь ли, Донна, - добавил Кили, - его прёт придумывать всякие штуки, чтобы вертолеты летали быстрее, выше и надежнее. А люди ... люди не понимают концепции "мастер и дело". Ну, ты ж сама знаешь. Вот Рейли понимает. Он хороший коп, но он не стремится в начальники. Зачем ему сидеть в офисе, когда он хорош на своем месте: на улице?
  - Ага, только если бы я сорок лет увиливал от начальственного поста, сейчас эти дети говорили бы мне, как именно должны летать мои вертолеты ...
  - Зато зарплата... Слушай, а ты Корвет-то тот купил?
  - Да я уже двигатель с него снял. Ты звони почаще!
  - Какой Корвет? - заинтересовался Мрак.
  - Стинг Рей, кабриолет, 67 год. Яри его восстанавливает.
  Руби посмотрела на Донну, улыбнулась и развела руками.
  - Мальчишки ...
  
  Потом компания снова разделилась (Руби потащила Мрака смотреть какую-то фреску, которую они пропустили по ходу основной экскурсии - вполне логично, учитывая, что Мрак - профессиональный художник, это Донна уже узнала, хотя никогда не понимала как можно зарабатывать на жизнь рисованием, если ты, конечно, не первый, кто догадался назвать искусством просто черную краску на холсте, а Мрак не из этих, он умеет рисовать), Донна на минуту растерялась, не зная за кем ей бежать, но Яри обернулся на ходу и посмотрел на неё так, словно у неё и не должно было возникать никаких вопросов о том, куда и с кем. Ясно же - с ним.
  Он сказал сестре, что знает, где Рейли и приведет его на обед, и они снова поднимались на лифтах и по лестницам и шли по высоким сводчатым коридорам.
  Яри постучался в одну из дверей, дверь открылась. Гномка с золотыми волосами, на этот раз уложенными в высокую прическу, и в другом, но тоже синем платье жестом пригласила их внутрь. В комнате не было мебели, её обитатели все сидели на полу, на ярком узорчатом ковре: дюжина маленьких гномиков и Рейли. Словно добродушный медведь-гризли среди белок. Рейли обернулся, когда они с Яри вошли, но не встал, он был занят: рисовал (мелом на небольшой дощечке) какую-то подозрительно знакомую схему.
  - Прости, мне нужно забрать Кевина, - сказал Яри.
  - Конечно, забирай. Сейчас закончит с рассказом, не прерывать же их.
  - Конечно, нет.
  Они замолчали. Рейли говорил о разделении на участки, о функциях персонала. Донна стояла чуть поодаль, на два шага за спиной Яри. Сейя стояла, сложив руки на груди. Яри тоже. Глухая оборона с двух сторон.
  Гномские дети заваливали Рейли вопросами.
  Глухая оборона, а иначе никак. Потому что между этими двумя в воздухе носятся невидимые искры. И Донне больше всего хочется исчезнуть. Не быть здесь со своими бабочками-вертолётиками, с этим своим нелепым восхищением, лишней, чужой человеческой женщине, в туфлях, сделанных для этой гномки, в её юбке.
  - Э... Сейя. Спасибо, - выдавила из себя Донна. Нет, не чтобы не молчать, хотя это молчание очевидно неправильное, но просто потому, что на ней туфли, которые должны были исполнить чужое заветное желание.
  Гномка подняла глаза, до этого смотрела в пол. У неё удивительно красивые глаза, серые, но такие, в которых можно потеряться. Кто она ему, можно не гадать. Кто их знает, этих гномов. Любовница, невеста, жена? Как не назовешь ... Вот здесь и сейчас взлетает самолет из Касабланки. Вот сейчас в её любимом кино звучала бы самая грустная и прекрасная песня.
  - Не за что. Тебе спасибо. Тебе идет синий.
  - Спасибо.
  - Дядя Яри!
  Один из маленьких гномов отвлёкся от гостя, вскочил и бросился к Яри.
  - Привет, Нори!
  Гномик оттащил Яри за руку куда-то в сторону, что-то ему показать.
  - Ты ... вы с Яри давно знакомы? - спросила Сейя.
  И что она должна на это отвечать? Всё, что вы скажете, может и будет использовано против вас в суде.
  - Нет. Совсем нет. Я ... собственно ...
  Сейя чуть приподняла одну бровь, улыбаясь уголками губ. Бороды у неё нет, но на щеках золотистый пушок.
  - Всего лишь едва не оштрафовала его прошлой ночью, он так мимо меня пронесся на этом мотоцикле ...
  Рейли, конечно, толстый, но неуклюжим его точно не назовешь, да и наделать шума, уронив доску на мягкий ковер сложно, но он явно пытался. Потому что взгляд, которым он мельком одарил Донну, обернувшись, был красноречив и многообещающ. Если б он на неё на дежурстве так посмотрел, Донна решила бы, что завалила стажировку. Что здесь происходит?!
  Сейя молчала. Смотрела на Яри, который делал вид, что разглядывает рисунок Нори.
  Поджала губы. Красивая, даже когда хмурится. Удивительно, еще вчера гномы казались Донне все на одно лицо.
  - У вас здесь очень красиво.
  - Да? - гномка оторвала взгляд от Яри, - тебе показали всю гору?
  - Да, Руби и Кили провели экскурсию.
  - А что еще делали?
  - Ну .. постреляли в тире, потом фехтовали. Ну, т.е. я не фехтовала, это Яри с Мраком, он человек тоже, против Руби и Кили...
  - Неужели?
  А сейчас-то что не так? Если б Донну поставили перед распахнутой дверцей промышленного рефрижератора, ей бы не было так холодно, как от взгляда гномки по имени Сейя.
  Рейли, наконец-то встал с пола, хотя двое детей продолжали дергать его за штанины.
  - Дани, отпустите Кевина, - сказала Сейя одному из них, но послушались оба, - Нори, отпусти дядю, ты еще увидишь его дома.
  - Он редко приезжает! - начал было канючить гномик, не выпуская руки Яри.
  - Нори.
  - Нори, я обещаю, что приеду очень скоро, - сказал Яри, поднимаясь ковра.
  Рейли наклонился и обнял Сейю.
  - Рад был тебя видеть, милая.
  - Приезжай еще, разве тебе для этого нужен какой-то ураган? Дани ты понравился.
  - Дани у тебя чудесный.
  То, как Яри при этих словах окинул взглядом комнату, от Донны тоже не ускользнуло. Так и хотелось сказать ему, что Дани - это вот этот лохматый рыжик с челкой.
  - До свидания, Донна.
  Сейя протянула ей руку, Донна ей пожала. Гномы тоже так делают, или это для неё?
  - Значит, всё хорошо? - услышала Донна за спиной, выходя из класса вслед за Рейли.
  - Да. Я же говорил тебе.
  - Я рада за тебя.
  Закрыв за собой дверь, Донна едва успела испугаться, потому что Рейли явно хотел устроить ей выговор, но Яри не задержался в классе ни одной секунды.
  - Так. Обед. Мы опаздываем!
  
  Мрак
  
  "Обед" оказался пиром в лучших традициях исторического кино. В высоченном зале, поменьше по размеру, чем нижний зал без окон, где я знакомился с рубиными родственниками, набилось полно народу за длинными столами. Люди сидели с гномами вперемешку. К нам присоединился Кевин, тот самый наставник Донны и друг детства Руби, которого я видел мельком в толчее посадки на автобусы, оказавшийся представительным полным мужчиной лет сорока... да, действительно рубин ровесник, как бы мне к этому привыкнуть и надо ли привыкать?
  Друг детства занял место с другой стороны стола и всю трапезу оживлённо проболтал с Кили об их общей работе. Это что же, Кили с братом отправились в полицию по его стопам?
  Кормили нас на убой: мясом всяческих видов, корнеплодами и грибами, которых я даже и не видел никогда. Оказалось, что картошка прекрасно растёт под горой, так же как и грибы, а всю эту брюкву, хрен, редьку, свёклу и редиску они выращивают на склонах и в теплицах. Помидоры, бататы и апельсины, правда, были покупные, и их тоже были горы. Периодически рубины родственники вскакивали на стулья и поднимали за нас тосты пенящимся пивом. Оно, кстати, тоже лилось рекой, и я всерьёз обрадовался, что домой сегодня не поеду, потому что отказаться не представлялось возможным.
  А к концу обеда рубин дядя вышел на центр зала и по очереди призвал всех людей подойти, чтобы поблагодарить персонально. Первым пошёл Кевин, и хорошо, потому что к тому моменту, когда Руби толкнула меня под локоть, я уже понял, что ничего особенного делать не надо, просто подойти, выслушать какой я замечательный и как ценна была моя помощь и получить памятный подарок. Ну, и спасибо сказать не забыть, разумеется. В подарок мне достался металлический футляр для карандашей и блокнота с выгравированным лесным пейзажем и надписью внутри "Мраку от Майнеров". Когда успели-то? Блокнот и карандаш я туда быстренько положил, к поясу пристегнул, и, в полной боевой готовности, спросил Руби о портрете.
  -Так Фили же нет!
  -Так и красок у меня нет, о холсте не говоря. Хотя набросок сделаю, чтобы потом без плана не барахтаться.
  -Ну давай вечером, Кевина с Донной проводим.
  -Они уезжают? - удивился я. Ураган-то прошёл, но с неба всё ещё лило как из крана, в окна было хорошо видно.
  -Им на дежурство завтра в ночь.
  -Но Кили-то не уедет?
  -Не-а, я отпуск взял. До послезавтра.
  -Окей.
  Тут вынесли десерт с мороженым, и я отвлёкся от разговора в пользу размышлений о том, что гостеприимство гномов мне очень нравится, хотя воспринимают они его как-то чересчур серьёзно. В следующий раз как Руби ко мне заедет, надо её хоть ужином накормить...
  После десерта оказалось, что Кевин тоже никуда не поедет, и, в общем, правильно, потому что после такого обеда садиться за руль нельзя. Он немножко пособирался, но Руби с Кили в два голоса живенько уговорили его остаться на пивко. Донну как стажёра никто не спрашивал (ей тоже достался подарок, кто бы сомневался!), остальные гости разделились на всё-таки с сожалением отбывающих и с удовольствием никуда не едущих, все пообнимались, попрощались и разошлись кто-куда; я за Руби ловить её родителей для зарисовок, Кили с Кевином и Донной куда-то по своим делам, а Яри (он, кстати, получил самый оригинальный подарок - ему разрешили взять с собой интерна из-под-горы, и видно это было ему нужно, потому что он аж засиял), который ещё в начале десерта схватился за телефон, торопливо со всеми попрощался и убежал, пообещав вернуться когда спадет вода - отвезти фуру обратно в Нью-Йорк.
  Родители Руби (а также тётя и несколько кузенов) обнаружились о одной из внутренних комнат у камина. Комната была красная, тёплая и уютная. Я рисовал, сначала Фрерина и Лиа, потом всех подряд: выхваченные огнём из темноты косы и бороды, горящие алым украшения, руки на подлокотниках, тени а одежде и лицах... Вообще - с ума сойти, какой это шанс, рисовать совершенно другую расу! Руби то крутилась вокруг меня, то играла с родственниками, то вообще вылетала из комнаты, чтобы через пять минут вернуться обратно, а потом опять исчезнуть.
  Я бы долго ещё им надоедал, но младшего кузена пора стало укладывать спать, а пиво уже ждало нас в тёте-Дириной гостиной, поэтому я собрал карандаши, пожелал всем спокойной ночи и потрусил за Руби вверх по лестницам в столовую за закрытыми по ночному времени ставнями окном. Там было людно и "гномно", стол ломился от вкусностей, мне всучили запотевшую кружку с горьким пряным пивом, с кем-то познакомили, потом Кили сунул мне какой-то обязательный к пиву пирожок...
  -А он мне говорит: "По руке ему, не коротка была?" - рассказывала рядом Руби, - А я говорю: "Так Мрак и невысокий. Тяжеловата, но он молодцом помахался, а что блок не держит, так этому ж не учат на спортивном фехтовании."
  -А ты чего ж не научила? - спросил кто-то с другой стороны меня.
  -Вот завтра и начну; я же не говорила ему про нас!
  -А дядя-то что сказал? - влез Кили.
  -Да, про дядю! Ты слушаешь, Мрак?
  -Слушаю, - сказал я и отхлебнул ещё. В первый раз после пробуждения в городе-под-горой меня захватило то же ощущение расплывающейся реальности, что и на тонущей в дожде трассе. Гномы. В среднем Нью-Йорке. Обсуждают мой фехтовальный стиль. И я даже с ума не сошёл.
  -Так вот, он тогда говорит: "Что ж ты ему не подарила, раз по руке?" Я говорю: "Дядь, это же твоего друга клинок!" А он мне: "Теперь твоему другу послужит. Негоже боевому оружию без хозяина." Так что сабля твоя, Мрак! Рад?
  -Руби, ты точно его правильно поняла? - каких денег такое оружие стоит, подумать страшно. Гражданская война, штучная работа, уж не говоря о том, что гномья... И вообще, я уверен, что с ума не сошёл?
  -Конечно правильно! И вообще, это очень даже в дядином духе. Кили, налей ему ещё, а где Донна? Донна! - и Руби канула куда-то в полутьму, Кили долил мою кружку, а высокий пожарный сказал: "Да, их дядя, он может... Ты привыкай." И я подумал, что привыкнуть к этому не кончающемуся Рождеству будет совсем не сложно, а семейных портретов мне надо будет нарисовать не один, и даже, возможно, не два.
  
  Донна
  
  Шумных сборищ, когда вокруг толпа полузнакомого, веселого и пьяного народу, она тоже не любила. Никогда не чувствовала себя в такой компании уютно.
  Торжественный обед она как-то пережила, потому что шумным он был в меру, да и Яри сидел рядом, и даже вышла, сгорая от смущения, в центр зала, к пожилому (это сколько же ему-то лет?) гному с окладистой седой бородой, заткнутой за узорчатый кожаный пояс, пробормотала "спасибо", получив очередной (ну сколько ж можно ж!) подарок. Вернулась за стол, и Яри с Кили, практически одновременно сказали "покажи!" и она раскрыла коробочку, в которой оказался складной ножик, небольшой, самое то, чтобы держать в кармане, по форме похожий на швейцарский армейский, только там, где у швейцарского красный пластик с эмблемой, у гномского были накладки из серебра, с силуэтам горы, инкрустированным крошечными синими камешками.
  Донна подняла глаза и посмотрела на Яри с вопросом, но он выражение её лица проигнорировал, только предложил подлить ей густого вкусного пива.
  А потом её снова так удивили, что она так и забыла спросить про синие камешки в серебре, так похожие на те, что в его заколке и перстне.
  Гномы в полиции, получается, были не только в её вчерашнем сне. Вообще-то хотелось этому Кили врезать между хитрых глаз, хотя бы за то, что не сказал сразу. И за то, как наслаждается произведенным эффектом тоже. Но во время обеда была как-то неудобно.
  А потом она забыла - потому что Яри уехал. И заодно назвал её занудой. Ничему удивляться, вообще-то. И что с того, что приятель Рейли, офицер из соседнего участка, которому Кили, шутки ради, надо думать, рассказал, как она набросилась на Яри, развеял её нелепые страхи:
  - Да ладно, Донна, гному - пинта пива?! Да хоть подыши в трубочку - ноль будет!
  А больше пинты он и не пил, потому что телефон у него зазвонил еще в начале торжественного обеда, и он выскочил из-за стола под хмурые взгляды старшего поколения, потом вернулся, и пил уже только тыквенный сок.
  А потом она не заметила, как он исчез, и уже решила было, что уехал, не попрощавшись, но Яри догнал их с Кили, когда они все снова куда-то все перемещались, той же веселой толпой.
  - Донна!
  Она обернулась. Он был в кожаной куртке, с сумкой на плече, в руке шлем.
  - Эй, ты ж собирался остаться, я думал мы еще пофехтуем, - скорчил обиженную физиономию Кили.
  Яри развёл руками.
  - Работа. Татьяна, оказывается, мне весь день звонила, а мы внизу были. Я уже сказал Руби, пусть звонят, когда надо будет груз обратно везти - приеду.
  - Без тебя на работе ну никак?
  - У ребят и так дым из ушей, а тут еще заказчики приехали, нехорошо генералов обижать, - рассмеялся Яри.
  - Да уж, обиженные генералы - это, наверное, то еще зрелище! - согласился брат, но Яри уже на него не смотрел.
  - Донна, твой телефон. Я его зарядил.
  Она взяла свой маленький мобильник в потертом чехле из его руки, кивнула.
  - Хреновая погодка в такую даль на байке пилить .. сколько, часов пять тоже? - спросил Кили.
  - Ну да. Да ладно, бывало и хуже.
  Глупо конечно, но она не успела поймать себя за язык.
  - А как вообще поедешь? Ты же пиво только что пил!
  А братцы переглянулись и заржали, и только отсмеявшись, Яри сказал:
  - Принцесса, от твоего занудства тебя даже твоя красота не спасёт!
  И снова её быстро обнял, а потом брата и ушёл, а Кили потянул её за собой.
  
  Донна
  Утром Рейли был неразговорчив и хмур, да еще и опоздал. Донна давно уже собралась и ждала, когда они с Руби за ней зайдут - без провожатого ни она, ни даже Рейли ни за что не нашли бы выход в подземный гараж.
  Она не выспалась, что было неудивительно: веселую компанию удалось разогнать по спальным местам глубоко за полночь, а потом она немного помогла гномам привести в порядок гостиную тёти Диры, в которой вся толпа сидела: сходила пару раз туда-сюда на кухню с посудой, а потом ее вежливо попросили отдыхать, она же гостья... Она поставила будильник в телефоне на 7.30, приняла душ и нежно погладила бронзовые рукоятки кранов в виде бычьих голов, насухо вытирая волосы мохнатым полотенцем. Никогда она больше таких не увидит. Ну, увидит что-то похожее, если заплатит 25 долларов за вход в Мет, да и то - на витрине, за стеклом. А тут - целая гора арт нуво, и всё можно безнаказанно трогать, поворачивать и вешать мокрое полотенце на ручки дверей, сделанных в виде когтей неведомых птиц. Она, конечно, девочка из Бронкса, но в Метрополитен ходила, когда была студенткой (17 баксов - это не 25), часто. И не только на выставки исторических фотографий из журнала "Вог". И всегда смотрела больше на вещи: на мебель, украшения и витражи Тиффани, чем на картины, которых не понимала. Вещи были красивые и такие настоящие ... не пластиковые.
  Как и их владельцы. Но об этом тем более не стоит думать. Ни о булочках, ни о подарках, ни о заботе - такой невозможно искренней, что не поверить не могла даже Донна Питерс, потому что это всё - в прошлом. Сейчас она вернется домой, в свой пластиковый мир, в котором вещи уродливы, а люди неискренни, и будет жить в нем, как ни в чем не бывало. Постарается всё забыть. Даже то, что она - аяйфе аным. А для расшитых золотом и бисером туфель найдется коробка и самая дальняя полка в шкафу.
  Рейли обнял на прощание Руби и сел было за руль, но тут же передумал, сунул ключи в руку Донны и обошёл "Тахо" с другие стороны. Донна переглянулась с Руби, гномка понимающе улыбнулась и тоже протянула руки обнять Донну.
  - Поезжай осторожно. Там дождь так и льет. И спасибо тебе.
  - Да не за что вовсе, - покачала головой Донна, но крошечного роста гномку все ж обняла. Написал ей Яри? Позвонил? Что доехал до своего Стрэтфорда, по такой погоде, пять часов на мотоцикле ... Ну не будешь же спрашивать. Наверное, позвонил. Они здесь такие ... Им не всё равно.
  И когда она успела стать такой курицей, квохчущей над полузнакомым, мало того что взрослым - столетним! - мужиком?! Как же он доехал ... Еще позавчера она, собственно, хотела вкатать ему штраф за эту самую не в меру быструю езду.
  Попробовать, что ли, убедить себя, что это всё ей принеслось?
  Синяя гора со скрипом подняла перед капотом Тахо складные ворота, и Донна вывела машину под дождь.
  
  Мрак
  А на следующее утро всё покатилось колесом, я еле успевал вовремя поворачиваться. Руби выдернула меня из постели прямо в тёте-дирин завтрак из пяти блюд, потом сунула в автобус, я даже "мама" сказать не успел, хотя живо вспомнил наши фехтовальные выезды. Уже на хайвее сердобольные пассажиры объяснили мне, что вода спала и пора открывать метро, чинить всё то, что положено чинить, откачивать воду из шлюзов, проверять город-под-метро... И это было, конечно, правильно, но когда я выгрузил гномов в Истчестере, сдал автобус, на ключе которого - о ирония судьбы! - болталась пластиковая Белоснежка, которую я от шока в первый раз, видно, пропустил, машинально поймал такси, доехал до дома, поднялся на работающем лифте, включил работающий свет и принял слегка прохладный, но вполне терпимый душ, я понял, что расстроен закончившейся сказкой, в которую меня в очередной раз втащил вихрь по имени Руби. И так же безжалостно отфутболил оттуда назад, тоже как всегда.
  А потом я, конечно, сел работать, потому что иллюстрации к книжке про морского конька надо было сдавать через месяц, а торопиться с детской продукцией обидно и опасно. К понедельнику по почте пришёл чек от Майнер Корпорэйшн Лимитед, как моя любовь без надежды на взаимность и обещала, в тройном размере. Я съездил в художественный, купил три больших холста, новые тюбики белил и охры, банку растворителя и пачку хорошей рисовальной бумаги... но Руби не позвонила, а сам я почему-то струсил и тоже не позвонил, а сел перерисовывать из интернета подводную живность в разных позах. Потом позвонила мама, и мы болтали с ней о последствиях урагана и - на самом деле, что ли? Вот они, опасности больших городов! - затопленном метро, потом мне пришёл заказ на ещё одну книжку, и я долго колебался, брать её или не брать, потому что она оказалась какая-то супер-христианская, про молитвы перед сном, но потом всё-таки взял. А потом, в час, примерно, ночи, звякнул телефон и энергичный незнакомый голос сказал, в ответ на моё удивленное "алло": "Привет, это Фили! Брат мой с тобой знаком, а я ещё нет. Мы повязали тех козлов, я в Нью-Йорке, пошли рубин гонорар пропивать, в Пэдди Рейли, через час, у барной стойки, отбой!"
  И я понял, что эта сказка теперь моя с концами.
  Донна
  На хмурое похмельное молчание у Рейли ушло чуть больше часа. Благословенного часа тишины! Донна, привыкнув к ночным сменам, по утрам не чувствовала себя способной ни на какие подвиги, тем более на подвиги терпения. Тем более, с учетом предстоящей ночи в этой же самой компании.
  Дождь не прекращался, к тому же, стоило выехать из узких извилистых дорог в предгорьях хребта, как подул ветер, ощутимо бьющий в борт, особенно сильно на верхушках холмов. "Тахо" в её руках вел себя, как норовистая ... скотина. Вот зачем ему этот монстр? Разве что организовывать эвакуации. С таким-то двигателем (мерный рык V8 Донне нравился) нужно бы поприземистей, чтобы не шла вразвалочку, а держала дорогу, стелилась над асфальтом хищным зверем ... Как та потрепанная жизнью, но шустрая "бэха" очередного маминого поклонника, за руль которой шестнадцатилетнюю Донну посадили, чтобы отвезти веселых и пьяных взрослых домой.
  Через час Рейли велел остановиться на заправке: за бензином и, разумеется, кофе. А булочек им дали с собой, в количестве, рассчитанном скорее на взвод.
  Впрочем, от булочек, которые Донна взяла с собой в "Старбакс", Рейли отказался. Купил себе только кофе в огромном бумажном стакане.
  - И ничего не говори, - сказал, плюхнувшись рядом на стул.
  - Я вообще-то молчала.
  - Ты выразительно смотрела.
  Это как раз вполне возможно. Выразительный взгляд натренирован с детства, опыт большой. Что Рейли не дурак выпить, она слышала, но наблюдать последствия еще не приходилось. Да и нормальные последствия. Живой вполне, не как Майк.
  - Сволочи, - пробурчал Рейли, когда она ведра кофе осталась примерно половина.
  Кто именно сволочи, можно было не уточнять. Ну да, что гному пинта пива ...
  За руль Рейли и после кофе не сел, но зато "включился". Прощай, тишина. И так еще всю ночь ...
  Начал, разумеется, с ворчания на гномов. Бочки бездонные, глотки луженые, пьют - не пьянеют, похмельем не страдают, да и вообще живут долго, с ними только и пить, даром что ровесники, а пьют, как молодые. Да и есть они молодые.
  Почему-то принять и осознать тот факт, что Рейли (этот ворчливый толстый Рейли, который всё бурчит, что хочет на пенсию , только кто ж ему поверит, такие как он, на пенсию не уходят: нечего им там делать) - ровесник этой попрыгушки Руби, оказалось гораздо сложнее, чем поверить, что Яри родился в ... тысяча девятьсот одиннадцатом году. Это, что же получается, он застал не только два мировые войны, Великую Депрессию и Битлз, но даже Титаник утонул уже при нем?
  Ну и кто обещал себе вообще не думать о Яри?
  Но, раз уж Рейли, все равно болтает, можно и спросить, а потом, честно слово, она сразу перестанет о нем думать.
  - А как же документы? Я же видела его права.
  - И что у него там сейчас написано? - усмехнулся Рейли.
  - 29 ноября 1967 года.
  - Ааа ... ну, 29 ноября - это правда. А права, похоже, уже третьи. Когда мы с ним общались, он был пятьдесят первого года. Ну что ты на меня смотришь? Ты на дрогу смотри. Есть специальный департамент, который гномами занимается, а ты что думала ... И скоро надо будет новые делать, а то ни один коп не поверит, что ему 46. Вот ты бы дала ему с виду 46? То и оно, что нет. А останавливают этого самоубийцу часто ...
  - Самоубийцу? - спросила Донна.
  - А кто они ещё, байкеры эти ... Тебе ж еще не приходилось соскребать их с асфальта? Вот попадешь на такое - узнаешь.
  Не приходилось, но это не значит, что она не могла себе представить. В конце концов, в академии они разобрали немало материалов по самым разным ДТП.
  И никогда её особенно не волновали эти описания и фотографии чужих бед, но сейчас воображение, на наличие которого Донна никогда не жаловалась, подкинуло ей такую картинку, что ей вдруг стало нечем дышать.
  "Тахо" вильнул в полосе, Донна руль удержала, но Рейли заметил.
  - Ты что творишь?! Устала, так признайся .. Вали к обочине. Меняемся.
  Сделать пару шагов вокруг машины, глубоко вдохнуть, сосчитать до десяти на каком-нибудь дурацком языке - ей это всегда помогало. Рейли открыл багажник, вытащил оттуда две бутылки воды, одну протянул ей, из другой сделал большой глоток сам.
  - А ты ещё Сейе про мотоцикл сказала, - продолжил он, - да ладно, ты не знала ...
  Чего именно она не знала, и почему Сейе нельзя было говорить про мотоцикл (а что нельзя она ведь сразу поняла) можно было не спрашивать. Рейли уточняющие вопросы никогда не были особо нужны, а сейчас Донна чувствовала, как его распирает изнутри желание что-то ей рассказать. Что ж, если в этой истории замешан Яри, она готова слушать.
  А потом обязательно перестанет о нем думать.
  Она уютно устроилась на пассажирском сидении "Тахо", завернулась в плед и поджала под себя ноги и слушала, как никогда до этого не слушала своего наставника.
  И история, которую Рейли, похоже, не рассказывал ещё никогда и никому, разворачивалась перед её мысленным взором, как любимое черное-белое кино. В самом любимом жанре. Какая там "Касабланка" ...
  В этой истории бродяга, бунтарь и безответственный байкер по имени Яри мчался в Нью-Йорк из Стрэтфорда, Коннектикут, на свидание с кроткой красавицей Сейей, а молодой, зеленый ещё коп Кевин Рейли навещал в городе под метро свою подружку детства Руби, и Сейя, не дождавшись звонка от своего непутевого возлюбленного, бросилась за помощью к Руби - она ж с полицейским дружит.
  Интересно, Рейли сам понимает, насколько очевидно его восхищение златовласой гномкой?
  Двадцать лет назад - это не сейчас, когда Рейли полгорода знает.
  - Да у нас не то что интернета, у нас компьютеры не везде были, ты хоть представляешь?
  Ответа Рейли не ждал, поэтому Донна просто покачала головой. Представляла плохо, но понимала, что ему пришлось порыть носом землю, чтобы найти в Нью-Йорке лежащего без сознания в реанимации гнома, который разложил мотоцикл на составные элементы и переломал себе все кости. То, что в аварии он не был виноват, его сбили, не умаляло в глазах Рейли, безответственности. Послушать Рейли, так мотоциклы вообще нужно было запретить, наравне с героином.
  - Нет, ну ты бы села на мотоцикл после того, как тебе позвоночник на титановые шурупы посадили?
  Ответа, опять же, никто не ждал, но Донна вспомнила черную "Ямаху" и низкий рык мотора. И то кружащее голову ощущение послушного мощного зверя в руках, когда вела "бэху" маминого бойфренда.
  Она не была уверена в своем ответе.
  - А сейчас скачет, топором машет ... гномы, чтоб их ... Человек бы не выжил - это во-первых, а если б и выжил ... Я был на их свадьбе, я у меня фотография есть. На костылях стоит. Наши врачи говорили, что не будет он ходить. А он ухмылялся ....
  - А Сейя? - спросила она, чтобы увести Рейли от подробностей про титановые шурупы, потому что он слишком увлекся, а ей все же хорошо бы дышать. И это новое, никогда прежде не случавшееся с ней ощущение тошноты от страха не за себя (пять часов под дождем... ведь позвонил же он сестре, правда?) требовало отдельного размышления и осознания.
  - А что Сейя ...
  Сейя тогда была, по гномьим понятиям, еще почти ребенок. Гномы раньше восьмидесяти не женятся.
  Две мировые войны, Битлз, Титаник ... Где у мозга кнопка "выкл"?
  И Рейли, каждый день, когда не дежурил, приезжал к станции Истчестер, забирал тихую гномью девушку, почти никогда не покидавшую раньше своих подземелий, и вез в госпиталь, и приносил ей кофе там и угощал пирожными по дороге обратно. И смотрел, как она падает, проваливается в эту любовь, которая не кончится ничем хорошим. Рейли знал, потому что практически вырос в подземном городе и знал гномов. И этот Яри, сбежавший из общины в конце пятидесятых с какой-то бандой байкеров, не был тем, кого достойна Сейя. Но она просила, и он снова вез её туда, и ждал в холле, чтобы не видеть, как она заплетает косички в буйной черной гриве и как Яри пытается встать, опираясь на её руку.
  И пришел на эту дикую в своей неправильности для гномов свадьбу - в мэрии Нью-Йорка - и получил потом по почте от Сейи Асгахарсен конверт с отпечатанными фотографиями. У Сейи на них испуганное, но решительное выражение лица.
  - И как, скажи мне, как можно было предать её?!
  Никогда Донна не видела Рейли таким. И боялась вздохнуть, чтобы не напомнить ему о своем присутствии в его машине, потому что говорил Рейли явно не с ней. Не со своим стажером Донной Питерс.
  Она слушала и ей было жалко в этой истории их всех. Сейю, которая не смогла привыкнуть к дому в Коннектикуте, который для неё купил муж, на самом берегу океана. Рейли, который не мог простить Яри нарушенного обещания жене: новый мотоцикл он сначала прятал в гараже у друзей, но обманывать Яри не умел. Яри, который сломал свою гордость и пришел в город под Нью-Йорком с повинной, чтобы только никто не обидел его бывшую жену, чтобы не сказали ей "сама виновата". Яри, который по-прежнему любит Сейю. Яри, который не знает, кто из детей в классе - её сын от другого.
  И себя. Себя было тоже жалко. Потому что перестать думать - чем дальше, тем сложнее.
  
  
  А смена получилось "веселая". Город, ещё не пришедший в себя от удара стихии, нервничал, бурлил и кипел, и самые обычные происшествия вроде семейных склок и ссор с соседями из-за шума пылесоса или лающей собаки принимали какие-то глобальные формы трагизма, и даже самые банальные ДТП разрастались то в побоища между участниками, то в эпические квесты с участием "всей королевской конницы" ...
  Бабушка семидесяти двух лет с номерами штата Висконсин на потрепанном жизнью минивэне, выезжая на перекресток из-под "уступи дорогу" не заметила летящего (иным глаголом его скорость не обозначить) по главной таксиста - ударом минвэн отбросило через встречную полосу на тротуар, где, к счастью, никого не было, кроме пожарного гидранта. Бабушку спасла сработавшая подушка, таксист вроде бы тоже был жив - с этими двумя уже работали медики и Энди с Патриком, а Донне с Рейли досталась бьющаяся в истерике черная дамочка, которая, засмотревшись на таранящий гидрант минивэн, не заметила такси, в последний момент попыталась увернуться, но неудачно - врезалась на своем "ниссане" в припаркованный у тротуара грузовик. В какой-то момент в потоке ругани и угроз истребить семьи таксиста и бабушки до десятого колена - ибо муж у неё невероятно крут (читай: состоит в печально известной местной банде), Донна услышала, что дама везла куда-то в такую рань ребенка, но никакого ребенка в машине не было, и, осознав это, женщина окончательно потеряла связь с реальностью, а дальше весь 78 участок искал вылезшего из машины и куда-то утопавшего мальчика пяти лет: обшаривая под дождем все углы, переулки, помойки, скверы и подвалы.
  Ребёнка нашла Мел, он был здоров и в порядке, разве что вымок, пока гулял, а Донна нашла в полузатопленном подвале магазина автозапчастей не самый свежий труп. Спустившийся за ней Рейли умудрился зацепиться штаниной за торчащий из стены кусок ржавой арматуры, поцарапался, обругал Донну, отказался ехать в госпиталь, но она уже достаточно озверела, чтобы вызвать диспетчера самостоятельно и сообщить, что везет Рейли в Мемориал, а когда центральная подтвердила, деваться Рейли уже было некуда. Как раз в Мемориал и обнаружилась сияющая Мел, рассказывающая журналисту с местного канала о спасенном ребенке, Донна фыркнула, глядя на это пафосное зрелище, а Рейли решил, что она завидует ... чудесная ночь!
  Пока она ждала Рейли, их экипаж вызвала диспетчер, потому что ей нужен был кто-то в Мемориал, вот прямо сейчас, а Мел и Сэндз уже уехали. Донна честно призналась, что она тут пока одна, но в эфир встрял сержант, рявкнул, что с этим она справится, и Донна впервые поехала на задание одна. И неважно, что задание не то чтоб требующее опыта или сообразительности - всего-то доставить из одного госпиталя в другой ящик с донорским органом, но впервые сама! Одна в машине. Промчалась с мигалкой и сиреной до Манхеттана и вернулась в участок намного позже конца смены: ехать обратно с мигалкой по встречке резона никакого не было, а город как раз проснулся и двинулся на работу.
  И за всю эту суматошную ночь у нее ни разу не выдалось минутки заглянуть в интернет в компьютере в участке или в какой-нибудь справочник, чтобы узнать код какого штата - 203.
  Рейли, которого она никак не рассчитывала застать в этом время в участке, поднял глаза от документов на найденный труп, когда она плюхнулась рядом. Вообще-то кучу бумаг должно была заполнять она, Рейли всегда ей такую волокиту скидывал.
  - Иди домой, - проворчал он в ответ на её попытку вызваться закончить с бумагами.
  Легко сказать, а вот сделать ... Донна пока даже не представляла себе, как это сделать - метро-то затоплено и не работает.
  - Давай, не сиди, тебя там Энди уже час дожидается, ему ж по дороге ...
  
  
  - И вам доброе утро, - буркнула она, срывая с двери лаконичную записку от домовладельца, гласившую: "убери свой хлам из моего двора!". Под хламом имелась в виду Тойота, и разговор заходил уже не раз.
  Она скомкала записку, сунула в карман и вошла в квартиру.
  - Кот? Кыс, эй, ты где? ...
  Тишина. Обиделся, скорей всего. Ладно, Донна на ходу швырнула сумку на пол в спальне, пошла на кухню. Чудесно, у нее сегодня день записок! Ну, Карлос ... Она сняла с холодильника держащийся на магните желтый листок из линованного блокнота. Карлос и Пол (у него же аллергия?) повеселились на славу, молодцы ...
  На листочке, с рисунками (кот, вид сзади из двух кружочков, хвоста и торчащих в стороны усов) и смайликами было указано время прихода, имя "дежурного по коту", и список проделанных операций и комментарий про фото в магнитной рамочке на том же холодильнике: "Классная фотка! Платье улетное, это выпускной?". Придурки, это Грейс Келли.
  А потом она дочитала до последнего PS, на этот раз за подписью Пола: "уходя на дежурство в преддверии урагана, можно было подумать закрыть окно. Карлос предлагал теперь использовать твой ноутбук на кухне в качестве подставки под горячую кастрюлю, но мы не нашли у тебя кастрюли, поэтому ноут твой я забрал, покажу приятелю, может, реанимирует"
  Вот дура. Ну ладно. Ноутбук не жалко, такое же ведро, как и машина. Она с него только изредка вылезала в интернет, зачем ещё ей дома компьютер... Надо позвонить Карлосу, телефона Пола у неё не было, сказать чтобы ничего не делали. Денег ни на какие ремонты у неё нет. И вот с чего они вдруг взялись ей помогать больше, чем она просила? Вроде с гномами не знакомы ...
  Донна фыркнула, представ себе эту парочку в уменьшенном виде. И с бородами! И пошла в спальню: проверять, какой ещё ущерб принес ветер и дождь в открытое окно, заходи, мол, Сэнди.
  Ущерб оказался незначительным, зато кот вылез откуда-то, заинтересовавшись шуршанием пакета, в который Донна скинула вымокшие, высохшие и корявые журналы со стола.
  - Занозище!
  - Мее, - сказал кот. Именно "мее" он это произносил совершенно отчётливо.
  - Кот, ты же не баран, скажи: мяу! Ты вырос, что ли?
  Кот явно стал больше, даже вытянутая мордочка слегка округлилась. Ладно, ладно, хорошо, с неё пиво.
  
  Она подумала о том, чтобы приготовить себе что-нибудь поесть - булочки тёти Диры спасли её от голодного обморока на пути обратно в участок из первого самостоятельного задания, но до кухни так и не дошла: рухнула на кровать, не раздеваясь. Кот потоптался рядом, а потом улегся, вытянувшись вдоль хозяйки.
  Когда в брошенной где-то на полу сумке зазвонил телефон, у неё уже не было сил встать.
  - Moon River, wider than a mile, I'm crossing you in style someday... - приглушенно замурлыкал Синатра, эта у неё в телефоне мелодия стояла на все входящие вызовы, кроме работы и мамери, и она бы даже не проваливаясь в сон от усталости, не стала бы вытаскивать трубку из сумки. Чтобы не разочароваться.
  - Oh, dream maker, you heart breaker, wherever you're going I'm going your way...
  
  Донна потянула на себя одеяло и завернулась в него. Она спросила у Энди по дороге, не проверит ли он для неё кое-что в интернете, зря ли так хвалил свой смартфон, и Энди спросил, что ей нужно.
  - 203? Это я тебе без интернета скажу. Это южная часть Коннектикута.
  Пусть звонит. Когда она выспится, она будет готова узнать, что это звонил Карлос, или домовладелец, или кто угодно ещё, но не номер с региональным годом 203, который уже два раза отпечатался в памяти её телефона.
  А пока её хотелось думать, что если она снимет трубку, то услышит там голос, который как какао с корицей.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"