Она прошла мимо, и в нос ударил до боли знакомый запах французских духов
...Она прошла мимо, и в нос ударил до боли знакомый запах французских духов, который, казалось, заполнил все пространство тоннеля, на несколько мгновений облагородив своим ароматом густо смешанную с сыростью и отчаянием вонь, навечно осевшую в лабиринте подземного перехода железнодорожного вокзала.
...Она все так же любит "Пуазон" и не обращает внимание на язвительное фырканье подруг, которые с напыщенным видом знатоков парфюма долго пытались и, возможно, до сих пор безуспешно пытаются ей втолковать, что "Пуазон" - это профессиональные духи французских проституток, а значит, для приличного общества - просто не подходят...
- Так то ж во Франции! - обычно отшучивалась она и упорно продолжала разливать на окружающих свой "запретный" аромат.
...Она все так же, по балетному, прямо держит спину, словно вместо позвоночника вставлена негнущаяся железная труба. Сказались годы занятий в студии бальных танцев и постоянная изнуряющая диета.
...Она все так же красива и уверена в себе. И, кажется, осталась такой же молодой и цветущей, словно и не было тех десяти лет, которые минули с нашей последней встречи...
...Она почти не изменилась. А вот меня совсем не узнала. И даже не посмотрела на совершенно седого и обросшего косматой бородой, многократно избитого за последние двое суток и весьма дурно пахнущего бомжа, сидящего на голом бетонном полу, выставив перед собой видавшую виды шапку с небольшим количеством пожертвованной меди....
Она никогда не была очаровашкой, претендующей на обложку модного журнала
...Она никогда не была очаровашкой, претендующей на обложку модного журнала. Черты ее лица слегка грубоваты и угловаты, и в них даже проглядывало что-то мужское, отчего, если в студии бальных танцев случалась очередная фотосессия, Марину обычно задвигали куда-нибудь на задний план, а вперед выпячивали вечно улыбающуюся Олесю Смирину - блондинку в полном смысле этого слова. В отличие от Марины не избалованную призами и наградами на конкурсах, но всегда окруженную поклонниками и ухажерами.. Было что-то в Олесе такое, притягательное, отчего самцы сразу делают стойку. А Марина, напротив, всегда держала некую "холодную завесу", пробиться через которую рисковал далеко не каждый...
...Я рискнул...
...Я подарил ей самый роскошный букет цветов, который только можно было найти в пределах досягаемости...
...Я пригласил ее в самый роскошный ресторан из имеющихся поблизости, и сразу понял, что попал "в точку" - она не была избалована походами в подобные заведения, а вполне возможно, что и вовсе никогда не была в "приличных" ресторанах. Из вежливости я, впрочем, не стал расспрашивать об этом свою, испытавшую смятение от окружившей ее роскоши спутницу, и лишь предложил "насладиться вечером"...
...Я был у нее первым... И собственно она была у меня первой. Потому что все иные "приключения", которых у меня, имевшего в кармане достаточное количество "бабла", и привлекательность на лице, насчитывалось уже за второй десяток, искренней любовью ну никак назвать было нельзя...
"Перепихон"... "Времяпрепровождение с заходом на ночь"... "Случайная встреча с последующим ни к чему не обязывающим расставанием"...
...Но не любовь.
А тут словно что-то перевернулось в мозгах, хотя трудно объяснить - с какой такой стати...
Перевернулось - и все...
Я никогда не был большим любителем бальных танцев
...Я никогда не был большим любителем бальных танцев. Но как представитель компании - спонсора проходившего конкурса, был приглашен в жюри и, соответственно, выставлял судейские оценки... Ей и еще какому-то хмырю, что как уж крутился вокруг нее, - самые высокие, всем прочим - чуть ниже. И никто не мог даже попенять мне в предвзятости. Во-первых, происходило все еще до нашего похода в ресторан, а во-вторых, кто платит бабло - а платили мы - тот и музыку заказывает... в смысле - танцы... Имею, так сказать, право.
В том числе, право имею при "чествовании победителей" отсечь все лишнее - в виде вертлявого парня, к которому у меня не было никакого интереса.
...Конечно, на "паркете" я все вручил, как полагается, - цветы, корзинку с элитной косметикой даме и позолоченные наручные часы ее партнеру. Но после этого счастливчик с часами пусть идет домой... Тем более, насколько я понял, тесное общение с дамами для него интересно только при исполнении танцевальных "па"... Для времяпрепровождения иного рода его с нетерпением ожидал столь же смазливый молодой человек, похоже, из той же когорты танцоров.
Она была наивна и чиста
...Она была наивна и чиста, как мне тогда казалось. Пусть и обладающая определенными талантами, но все-таки "девочка из низшего общества" (в смысле из рабоче-крестьянской семьи), которая, даже несмотря на все достигнутые победы в каких-то там танцевальных конкурсах, остается "никем и ничем" без реальной поддержки либо падкого на молодость папика, либо, как в моем случае, красавца-принца с белым "Мерседесом" и практически "неограниченными возможностями" (в пределах разумного, конечно)... Тем пресловутым "беззащитным птенчиком, выпавшим из родительского гнезда", которого можно случайно раздавить, либо вырастить прекрасную лебедь...
Потом, правда, уже очень скоро выяснилось, что, заполучив принца и скрепив с ним официальными узами брака свою дальнейшую судьбу, птенчик способен не только быстро опериться, но и самостоятельно отправиться в полет.
У нее, помимо танцевальных талантов, вдруг проявилась деловая хватка и, главное, желание кем-то управлять. И даже я, считавшийся весьма успешным менеджером, вдруг понял, что по способностям своим далек от возлюбленной.
Я купил ей цветочный магазин
...Я купил ей цветочный магазин. И даже не магазин - киоск-павильон... Для того, чтобы она не скучала, пока вечно занятый муж то - на деловых встречах, то - в командировках, то, даже находясь дома, погружен в бесконечные телефонные звонки, в беседы по скайпу и сиденье за ноутбуком, на экране которого открыты десятки окон с таблицами, схемами и графиками.
Я посчитал, что даже если бизнес прогорит, это не станет чем-то катастрофическим для нашего бюджета. Если что - киоск можно продать, а остатки цветов пристроить как-нибудь или в другие киоски, или частным торговкам по выгодным для них ценам. Чего не сделаешь ради любимой?
Но, удивительное дело, вместо "ожидаемого скорого разорения", дела вдруг пошли в гору. Вместо того, чтобы, как это часто бывает, размениваться на перепродажу недорогих гвоздик, тюльпанов и полуживых роз производства местного тепличного совхоза, как это делали большинство цветочных киоскеров, Марина решила работать по-крупному и свой первый цветочный киоск превратила в рекламный павильон. Там были цветы, но это были образцы. Потому как первым шагом Марины стал звонок подруге из танцевальной поры - Кристине, которая за год до этого волею судьбы оказалась в далеком Эквадоре, и как раз кстати эквадорский муж занимал одну из больших должностей в транспортной компании, занимавшейся доставкой в Россию роз, хризантем и прочих атрибутов женского счастья. А эквадорские розы, как известно, самые лучшие розы...
Уже через год у Марины было семь киосков
...Уже через год у Марины было семь киосков-павильонов, а еще готовились к скорому открытию два полноценных магазина на первых этажах фешенебельных многоквартирных домов, только недавно построенных и еще не окончательно заселенных - потому как цена квадратного метра в квартирах там близка к цене квадратного метра в нашем коттедже. И, соответственно, товары и услуги в тех магазинах должны были соответствовать запросам и кошельку местных "аборигенов".
У меня же, напротив, дела пошли - хуже некуда. Фирма, с которой лично я заключил сделку, оказалась туфтовой и более того - с криминальным душком. А самое плохое, что я неосмотрительно не просто подписал договор, но взял откат... Я и раньше брал откаты - и это всегда сходило с рук. А иначе откуда у меня двухэтажный домик почти в центральной части города, машина стоимостью за три "лимона", яхта для речных прогулок у платного причала и прочие прибамбасы успешного мэна? Мой честный коллега, например, который тоже занимает в нашей фирме должность начальника отдела, кроме "Ситроена", пусть и последней модели, и "трешки" на окраине, пусть и улучшенной планировки, ничего иного не имеет, и, как я, два раза в год поочередно в Доминикану и на Мальдивы не мотается... Все дело в откатах, последний из которых аукнулся, что называется, по полной программе - просто деньги мне перевели со счета некоего господина, которого двумя днями позднее нашли в лесочке с отрезанной головой... И теперь в кармане у меня повестка из местного РОВД, а в пятке, где бьется сердце, очень сильно свербит.
За час до назначенного времени я решил исчезнуть
...За час до назначенного времени я решил исчезнуть. Просто испугался и в этой трусости своей погряз настолько, что не заметил, как перешел некую грань, или, если хотите, точку невозврата. Я купил одежду в магазине для бедных и, облачившись в нее, оставил дорогой костюм в примерочной. Доехал до вокзала на обычном трамвае и на электричке добрался до какого-то неприметного полустанка.
Там, договорившись с местным смотрителем, благо имелись в наличии "аргументы убеждения" в виде бумажек с портретами американских президентов, на несколько дней оказался гостем гостеприимного хозяина, который даже не интересовался, по какой такой причине меня, городского жителя, занесло в такую глушь... И на том ему спасибо...
...Потом все-таки решил, что не следует долго задерживаться на одном месте. И на случайной попутной машине уехал на отдаленную турбазу, где удачно "затесался" в ряды проводящих свой семинар зоотехников и на этой волне, когда "колхозники" благополучно разъехались по домам, попросил директора турбазы (за наличный, конечно, расчет) еще на пару дней продлить свой отдых. Мол, понравилось, а у меня как раз отгулы накопились...
После того хаотично мотался по деревням, поселкам и райцентрам, представляясь, то писателем-краеведом, то журналистом областной газеты, то закупщиком мочала... А когда примерно через две недели цыганская жизнь вконец достала, и наличные в кармане почти иссякли, решил вернуться. И будь что будет...
Вернувшись электричкой на вокзал я застыл в нерешительности
...Вернувшись электричкой на вокзал я застыл в нерешительности. А если дома засада? И пара крепких ментов-полицейских только и ждет, когда я появлюсь дома, чтобы нацепить браслеты и отправить в заплесневевшую от сырости камеру?... И какой смысл был бегать по всяким ветхим деревням и райцентрам, чтобы вот так по-дурацки попасться?
Нет, пожалуй, домой мне нельзя... И по большому счету остается только либо вновь пуститься в бега, либо попытаться разузнать что вообще происходит...
У кого?
Единственный человек, кому я мог бы довериться - Лешка Мастерков... Тот самый мой честный коллега, который никогда не брал взяток...
Он приехал через час на своем "Ситроене"
...Он приехал через час на своем "Ситроене".
- А мы тебя уже схоронили, - сказал, как только я уселся на переднее пассажирское сиденье.
- Как так?
- Труп в пруду нашли. Весь вспухший, лицо обезображено, узнать нельзя. Но Марина опознала и в протоколе расписалась... Так что уголовное дело за смертью подозреваемого закрыто - на этот счет можешь расслабиться.
- Спасибо большое... А если вдруг воскресну?
- Ну тогда вероятно откроют. И еще пару трупов навесят...
- Что еще за трупы?
- Михалыч с женой... Их в тот самый день грохнули, когда ты исчез. Ну, естественно - все подозрения на тебя. Оперативники на этот счет очень сильно возбудились... Так что имей это ввиду, прежде чем воскрешать.
- И что предложишь делать?
- Ну, не знаю, тебе решать. На самом деле есть только два пути - или сдаваться, или в бега податься... Ты уж извини, что я так прямо, но признай, что сам во всем виноват.
- Да знаю... Не трави душу... Можешь меня к дому подвести?
- Марину хочешь увидеть? Так нет ее. На другой день после твоей "смерти" в Париж улетела. Зачем и на сколько - не спрашивай. Не знаю.
- Понятно... Значит, предлагаешь бежать?...
- Твое дело. Тебе решать...
Три года я не был в родном городе
...Три года я не был в родном городе. Сначала уехал в Саранск. Почему именно туда, а сел на самый ближайший поезд и, добравшись до места, снял у вокзальной бабушки-зазывалы недорогую комнату, в которой прожил неделю. Потом перебрался в Пензу и точно таким же образом пожил там... Ничего не делая, слоняясь по городу и напиваясь каждый вечер. Причем с каждым вечером алкогольное пойло становилось все дешевле. Ведь деньги, как оставшиеся от прежней (теперь уже такой далекой!) роскошной жизни, так и ссуженные "вошедшим в положение" Лешкой Мастерковым, быстро таяли... И вскоре их уже совсем не осталось... Попробовал воровать и оба раза неудачно. И оба раза был жестоко бит. Но - и то хорошо - обошлось без полиции... Приняв как данность свою полную неспособность к жизни воровской и дабы не умереть с голода, решил просить "Христа ради" у прохожих - и в первый же день был снова бит. Потому что в каждом городе как у вокзалов, так и у прочих людных объектов, все места, где можно просить, либо заняты, либо под контролем серьезных людей. Поэтому просить может только тот, кому разрешили...
В конце концов я научился правильно просить, и был приставлен к своему месту...
В Пензе прожил таким образом почти год, пока однажды по какой-то нам неведомой причине, всех "сидящих" бородатых мужиков и дам неопределенного возраста не согнали с "насиженных" мест. Видать хозяин перед ментами чем-то провинился...
Из Пензы на электричках отправился в Москву.
Добирался долго, останавливаясь на разных станциях и полустанках, где, убегая от контролеров и сопровождающих их ментов, приходилось ссаживаться и там искать места ночлега и способы пропитания...
Если везло, пристраивался к одинокой несчастной вдовушке, которой по хозяйству, а то и "для женского счастья" мужик требовался. Но отмывшись и отъевшись, переколотив все дрова и отремонтировав все криво висящие двери, ехал дальше. И даже не потому, что вдовушка надоела, а из-за подозрительных и где-то даже завистливых взглядов таких же одиноких соседок. Вот ведь - счастье привалило... А кто он такой - это "счастье"?... Так, может, урка какой сбежавший?
А когда в Москву все-таки приехал, был снова бит... Не любит столица чужаков...
Родной город тоже встретил меня неласково
...Родной город тоже встретил меня неласково. Понял это тотчас, как вернулся после долгих скитаний.
Сразу бить, правда, не стали. Но уже вскоре за любую, даже малейшую, провинность наказывали жестоко. Холеные и накачанные ребята безжалостно пинали по почкам. И при этом улыбались, приговаривая: "Это только аванс... Расчет позже получишь!". А чтобы еще более жестокого "расчета" не было, нужно стараться приносить прибыль Хозяину...
Это понятно, не первый день в бомжах. Даже теперь казалось, что иной жизни и не было вовсе. Просто какой-то дурной сон приснился...
Но тут появилась она, и это был вовсе не сон... До боли знакомый запах "Пуазона" щекотал нос и будоражил сознание. Хотелось броситься к ней с криком: "Посмотри же на меня!... Узнай же меня!... Это же я!...". Но я так и не смог сдвинуться с места... И даже не потому, что мои перебитые и ослабевшие ноги (после многочисленных побоев и долгого сидения на холодном бетонном полу) плохо слушались... Я не мог воскреснуть перед ней пропахший дерьмом, с распухшим лицом и выбитыми зубами... Я был совсем не тот, кого она когда-то любила. И я сегодняшний не мог заслуживать ничего, кроме презрения.
Она уходила, навсегда унося с собой воспоминания о прежней жизни. Я оставался в своем позоре и полной никчемности...