Ничего не произошло. Меня не мотало из стороны в сторону, не расщепило на молекулы или не разрубило пополам как в известных фильмах про магию. Я даже не дождалась лёгкого головокружения или укачивания как при быстрой езде на машине. Единственное, что выдавало меня - проступивший на ладонях пот, да и тот лишь реакция организма на неизвестность. Стоило сказать спасибо Максу, что он не стал акцентировать на этом внимание, но руку свою всё-таки высвободил.
Мы находились в огромном помещении, полностью обделанном белыми плитами. Яркие круглые небольшие светильники, расположенные вдоль стен сверху и снизу, а так же ровными линиями на потолке, освещали всё. Не было ни единого кусочка, куда бы не доходил свет. В пол были вмонтированы достаточно широкие круглые подиумы, где могло бы спокойно расположиться человек десять, а при особом желании и некотором стеснении все пятнадцать. Всего таких возвышений имелось тридцать - по шесть штук на пять рядов. Помещение жутко смахивало на подземную стоянку. Даже по стенам так же тянулись стрелочки с надписями над ними, правда на абсолютно непонятном и нечитаемом языке. Вроде буквы и похожи, но имели некую продолговато-овальную форму и соединялись между собой каким-то непонятным цветочным орнаментом. Радовало одно - писались они горизонтально, но вот как читать их: слева направо или справа налево ещё предстояло выяснить, да и выучить заодно.
Макс поднял находившийся позади нас камешек-телепорт, который пришёл в своё изначальное состояние, и спрыгнул на пол, игнорируя три ступеньки. Я последовала его примеру, но менее травмоопасным способом. Хотелось оставить о себе мало-мальски приличное первое впечатление, а не растянуться на полу во весь рост сразу же после прибытия.
Я молча последовала за Максом, любопытно разглядывая всё вокруг. Звук каблуков его ботинок громким эхом отдавались о стены, мои лишь глухо позвякивали небольшими цепочками, располагавшимися у основания пятки и тянувшиеся вверх. Когда мы подошли к одной из двух лестниц, находившихся в разных углах стены, сверху нам отворили дверь. Мужчина пенсионного возраста азиатского происхождения терпеливо ждал, пока мы поднимемся наверх, и захлопнул за нами массивную дверь, закрывая её на три огромных вентиля и щеколду. Странно, что снизу мы не услышали, как он всё это открывал.
- Добрый вечер.
Макс поздоровался и отдал мужчине камень, который тут же отправился в большой стеклянный шкаф, где хранились точно такие же. Максу вручили журнал всё с тем же витиеватым почерком, где он стал что-то записывать, общаясь с мужчиной. И, если Макса я понимала, то мужчина общался с ним на абсолютно другом языке, скорее всего, на своём родном. Возможно на корейском, так как китайский и японский я слышала пусть и по телевизору, но всё же могла отличить, а этот был абсолютно мне не знаком. Хотя с тем количеством языков, которые напридумывали люди за всю историю планеты, я вполне могла ошибаться. Никогда не могла похвастаться отличными знаниями в сфере лингвистики.
- Как ты его понял?
Поинтересовалась я, как только мы отошли от стойки, где сидел хранитель камней, и двинулись дальше по коридору. От площадки прибытия он ничем особым не отличался кроме отсутствия подиумов. Ну, и иногда встречались редкие двери по бокам.
- Секрет, - Макс улыбнулся, но тут же задрал рукав джемпера. Рядом с кожаным ремешком от часов соседствовал металлический браслет песочного цвета, сделанный, словно из цельного куска. С одного из боков на нём была чёрная полоса. - Изобретение нашей касты. Воздействует на мозг так, что он сам делает перекодировку поступающей информации в доступный вид. Так же с письмом, но там всё чуточку сложнее.
- Тогда как я понимаю, что говоришь ты?
- Может потому, что мы говорим на одном языке?
Захотелось стукнуть себя кулаком по лбу. Похоже, мой мозг окончательно отказал, переставая работать, и сейчас ему не помог бы никакой ретранслятор. Только вставлять новый или пытаться откачать старый с пятипроцентным шансом на удачу.
Тем временем мы поравнялись с нечто похожим на лифт. Макс нажал на кнопку и двери разъехались в стороны, пропуская нас внутрь. Хоть что-то не менялось в этой жизни.
Кабина начала плавное движение вверх, табло постепенно отсчитывало этажи. Несколько раз мы подсаживали и высаживали молодёжь приблизительно моего возраста или чуть старше. Все они здоровались с Максом, а затем косились в мою сторону - кто деликатно бросая косые взгляды, кто откровенно пялился до самого выхода.
Остановившись на девятнадцатом, мы стали двигаться вправо. От неожиданности я вцепилась в поручень, чтобы не упасть.
- Постепенно привыкнешь.
Макс поддержал меня за локоть.
- Куда мы едем?
- К ректору Хранителей. Он всё тебе подробно расскажет и покажет здесь.
- А ты?
Двери лифта распахнулись.
- На этом моя миссия заканчивается.
Здесь коридоры оказались более просторными и тёплыми. В горшках на полу стояли пальмы и странные цветущие стебли, обвивающиеся вокруг шестов. На подоконниках красовались маленькие цветочки. На улице уже было темно.
Свернув в расширяющийся проход, мы оказались у ресепшна, за которым сидела женщина лет тридцати пяти. Около противоположной её рабочему месту стене стоял широкий кожаный диван и несколько таких же в пару кресел. Женщина, увидев Макса, сразу же воодушевилась и чуть ли не схватила его за грудки, чтобы поближе подтащить к себе. Она засыпала его вопросами, выдавая очередной бланк для заполнения. Макс сосредоточился на нём, изредка кивая или соглашаясь с ней, выдавая нужные звуки в подходящий момент. Один раз он отвлёкся от своего занятия и кивнул мне, чтобы я устроилась на диване, но я лишь облокотилась о стену возле двери рядом со стойкой. Крючковатая надпись на табличке, висевшей на двери, словно зашевелилась и постепенно стала преобразовываться в знакомые буквы, пока не приобрела читаемый вид:
"Главный Хранитель Феликс Вейн. Ректор".
Воображение сразу же представило астенического типа мужчину с залысинами и небольшой бородой. Совсем небольшой - где-нибудь по грудь. Пририсовать ему одежду я так и не успела, ко мне подошёл Макс, готовый провести меня в святая святых. К этому я ещё не была готова, но он втащил меня в кабинет и усадил на стул.
Мужчина, стоявший у окна, обернулся к нам. На человека из моего видения он оказался похож разве залысинами, которые, правда, оказались немного больше, но из-за его короткой стрижки они были почти незаметны. Широкий лоб соседствовал с чётко очерченными скулами, а спортивное телосложение не смог скрыть даже широкий, неудачно выбранный по крою, чёрный костюм. От одного взгляда на хозяина кабинета я больше не удивлялась, почему на табличке сначала следовало звание "Главный Хранитель", а затем уже и "Ректор".
Мужчина пожал руку Максу и занял своё место за столом.
- Можешь быть свободен, Максвелл, - голос мужчины был мягким, но в тоже время холодным. - Спасибо.
- Ещё увидимся.
Бросил мне Макс и, кротко кивнув, скрылся за дверями кабинета, оставляя меня на съедение. Чего ожидать от этой встречи я понятия не имела.
- Добрый вечер, Элизабет, - я вздрогнула. - Мне очень приятно видеть тебя здесь. Прошу прощение за некоторые предоставленные моим подчинённым неудобства. Надеюсь, что Максвелл не доставил тебе особых проблем?
- Нет, он был очень вежлив, - почему-то казалось важным сказать это. - Показал мне своего тигрёнка.
Мужчина широко улыбнулся, но сразу же вновь принял нейтральное выражение лица как положено Главным Хранителям. Наверное. В какой-то момент я даже была готова поклясться, что он очень походил на Макса, когда улыбался, или наоборот улыбка Макса была похожа на ректорскую.
- Хорошо. Тогда позволь мне представиться - Феликс Вейн. Я являюсь ректором северного корпуса Хранителей ментальной академии имени святой Розалинды.
- Кого?
Я чуть не подпрыгнула на месте. Академия имени святой Розалинды, а в простонародье Розарий, являлось одним из самых престижных учебных заведений страны, где имелись всевозможные направления и дисциплины. Лишь один из сотни проходил строжайший отбор. И я никогда не слышала о том, чтобы там учили чему-то, что бы выходило за рамки науки.
- Созданная академия является прикрытием для людей, которые проходят обучение здесь. Затем, если ты захочешь уйти, когда сможешь совладать со своими способностями, то тебя возьмут на любую специальность академии. Правда нужно будет постараться, чтобы закончить её, но об этом мы поговорим, когда придёт день. А сейчас можешь с гордостью рассказывать всем, что ты учишься там.
- Но как вообще объяснить моё появление в академии? Вряд ли кто-то из близких поверит, что меня просто так взяли туда учиться. Ведь я даже не сдавала экзамены. А их сложность я могу представить, моя подруга пыталась поступить. Она с треском провалилась на предварительных хотя гораздо умнее меня. Раз в десять.
- Каждый год академия проводит конкурс эссе среди всех желающих, где каждый абитуриент рассказывает о своём выборе и критериях такого решения. Наверное, ты должна знать об этом.
- Да. Только нужно быть неимоверно везучим, чтобы тебя выбрали.
- Получается, что ты можешь считать себя везучей, Элизабет, - Феликс откинулся на спинку кресла, положив руки на подлокотники, и сцепил пальцы в замок. - Именно такие, как ты, поступают по конкурсу. Скажи, Максвелл сообщил тебе о том, кто ты и почему привёл тебя сюда?
Я пожала плечами.
- Он сказал, что я Хранитель и создала какой-то барьер.
- Пока лишь выброс бесконтрольной ментальной энергии неопределённого характера. Но в ближайшие дни мы определим, к какой группе относишься ты.
- Пара дней?
- Да. Это не быстрая процедура, а подбор наставника может происходить вплоть до нескольких месяцев.
- Но у меня нет этих месяцев, - левая бровь Феликса слегка приподнялась от удивления, что заставило меня вжаться в стул. Наверное, так чувствует себя подопытная мышь, когда над ней склоняются со скальпелем, чтобы взглянуть, чего интересного есть у неё внутри. - И дней тоже.
- Куда же ты так спешишь?
- Домой.
- Но там ты не сможешь обучаться.
- Да, по поводу обучения... - я пыталась подобрать нужные слова, чтобы правильно выразить свою точку зрения. - Я не собираюсь оставаться здесь. У меня есть своя размеренная и достаточно интересная жизнь и планы на неё. И учиться... магии немного не входило в мои планы. Не буду отрицать, что её не существует, но я никогда не мечтала бегать по миру, размахивая волшебной палочкой, и создавать заклинания. Разве что непростительные. Ну, или варить там зелья... В общем заниматься чем-то подобным. Понимаете?
- Прекрасно понимаю, - Феликс кивнул. Казалось, он даже не собирался злиться или настаивать на своём. - Но сначала позволь мне кое-что показать тебе раз уж ты пришла сюда.
- Давайте попробуем.
- Тогда возьми любой предмет с моего стола, - я внимательно посмотрела в лицо Феликсу, стараясь уловить, где скрывается подвох, но он был абсолютно серьёзен. - Если ты сможешь сделать это, то обещаю, что в ближайшие пятнадцать минут окажешься дома.
Хорошо. Взять любой предмет со стола. Что может быть легче? Выбирать в идеальном порядке что-то особо не пришлось. Из нескольких ровно сложенных папок, пустого листа бумаги в клетку и карандаша я выбрала последний предмет. Оторвавшись от спинки стула, я слегка нагнулась вперёд и вытянула руку, чтобы забрать свой спасательный "круг", но словно напоролась на стену, возвышающуюся с самого основания стола. Пальцы мгновенно заболели, слишком сильно я ударилась о нечто невидимое.
Я мельком взглянула на Феликса, но выражение его лица говорило о том, что он ничего не видел. Раз так, то я попробую ещё раз.
Я медленно поднесла руку к тому самому злосчастному месту, упираясь пальцами во что-то. Стекло - промелькнуло быстро в голове, но я отмела эту мысль далеко в сторону. Нечто не было ни твёрдым и ни мягким, ни холодным и ни горячим. Действительно это всё напоминало какой-то барьер, созданный из воздуха.
- Можно мне встать?
- Конечно.
Поднявшись на ноги, я, не отнимая пальцев от преграды, исследовала сначала одну сторону, тянущуюся до конца стола, затем другую. Нечто исчезало сразу же, как только заканчивалась поверхность столешницы. Такая же картина наблюдалась и по бокам. Потоптавшись немного у одного из них, я всё-таки ступила на территорию ректора, надеясь, что с его стороны подвоха не будет. Но и здесь меня ждало полное разочарование.
- Что ты хочешь взять?
От неожиданной реплики Феликса я вновь чуть не подпрыгнула.
- Карандаш.
Он лениво вытянул руку и, взяв его со стола, протянул его мне. Я взяла его и пока никто не ожидает, сделала ещё один выпад, чтобы схватить ещё что-нибудь, но удар оказался настолько сильным, что перед глазами почти закружились звёздочки. Зажав карандаш между пальцами здоровой руки, я накрыла ей ушибленное место. Прохлада дерева от карандаша слегка успокаивала, но тупые грани впивались в кожу.
Я быстро оказалась на своём стуле и, положив карандаш на стол, стала убаюкивать повреждённую конечность. Лишь через несколько секунд я осознала, что произошло, когда взгляд соприкоснулся со столешницей. Обратно взять карандаш у меня естественно не вышло.
- Хорошо! - я начиналась злиться, глядя на совершенно безэмоциональное лицо ректора. - Что вы хотите этим сказать?
- Видишь ли, Элизабет, иногда случается так, что мы желаем чего-то так сильно, что в конечном итоге забываем о сути самого предмета и его ценности. Остаётся лишь непреодолимое желание обладать, а для чего и зачем остаётся за бортом нашего понимания.
- Я всего лишь хотела взять карандаш.
С нескрываемой злостью выпалила я, сжимая кулак и сдавливая его пальцами сверху. Ушиб не заставил себя долго ждать, от чего я с шумом выдохнула, стараясь подавить ненужные, вырывающиеся наружу звуки.
- Возьми лёд, он должен немного помочь.
На том самом месте, где только что лежал карандаш, оказался небольшой пакетик со льдом. Немного погипнотизировав его, я не сдвинулась с места. Вестись на очередной фокус не очень-то и хотелось, а сломать что-нибудь тем более.
- Ладно. Вижу ты не испытываешь особого энтузиазма.
Феликс встал. Из ниоткуда в его руках появилась чёрная трость с позолоченной ручкой. Было видно, что предмет не из дешёвых. Каждый его шаг отдавался глухим ударом наконечника о пол. Он прихрамывал на правую ногу, но выглядело это величественно.
Феликс остановился у меня за спиной и с лёгкостью нагнул стул вниз, берясь за спинку. Я схватилась за сидение, когда почувствовала падение назад, но оно закончилось так же быстро, как и началось. Стул вновь стоял в привычном положении, но немного дальше от стола. Мне на пальцы приземлился тот самый пакет со льдом, приятно обдавая их холодом. Всё-таки он был настоящий.
Все предметы со стола исчезли, а столешница стала больше, словно к ней приделали ещё по паре досок с каждых сторон. Это происходило настолько молниеносно, что я даже не успевала вникнуть в происходящее. Когда на поверхности выстроился небольшой макет города, я вспомнила, что нужно дышать. Каждый новый мини-дом, дерево или скамейка материализовались из ниоткуда. Не хватало лишь щелчка пальцами, чтобы всё походило на очень-очень сложный фокус.
- Нравится? - в голос Феликса проникли слабые нотки восхищения его детищем. Он присел на стул сбоку от стола, который возник можно сказать прямо под ним или за секунду до. Я уже ничему не удивлялась. - Вот это, - огромное по протяжённости высотное здание, состоящие из нескольких корпусов, соединённых между собой туннелями-проходами, и парочка ангаров рядом, вместе с площадками, подсветились красным светом. - Территория Хранителей. Вот это, - многочисленные здания рядом засветились зелёным. Всё это было ограждено высоким забором, за которым тоже находились дома. - Территория Создателей. Они занимаются всем, что существует, дышит и развивается: людьми, растениями и животными. С одним из них ты уже познакомилась. Вся остальная территория, - всё, что находилось после забора, стало тёмно-серым. - Город. Там обитают сотрудники академии, исследователи и небольшое количество обычных людей, обслуживающие наши нужны.
- Но зачем вы мне всё это показываете?
Я с интересом разглядывала фигурки на столе, стараясь охватить взглядом всё, что только возможно. Страшно хотелось подойти поближе, но тогда это бы означало, что я заинтересовалась. А признаться в этом я не хотела даже самой себе.
- Возьми лёд.
Я взяла пакетик уже наполовину наполненный водой, который лежал на повреждённой руке. Ничего необычного. Точно такой же можно купить в каждой аптеке. Даже у меня в одной из сумок где-то валялся точно такой же.
- Вроде бы ты хотела взять карандаш, Элизабет.
Пуф и пакетик как по команде испарился. Теперь я вертела между пальцами всё тот же карандаш.
- Впечатляет... Невидимые стены, появляющиеся из пустоты предметы...
Пальцы словно обожгло, и я выбросила карандаш. Стало тяжело дышать, грудь будто что-то сдавило. Я кое-как расстегнула пару верхних пуговиц на кофте, стараясь подавить дикое желание убежать. Кто-то будто переключил рычаг в другое положение, и я стала видеть по-другому. Вроде бы всё вокруг то же самое, но иначе. Память откатывалась назад, прокручивая все события минувших дней, особенно выделив разноцветного тигра. Всё это было реальностью. И то, что Макс спас мне жизнь. Или наоборот подстроил всё, чтобы я так думала.
- Вы пытались меня убить? - последний вариант перевесил.
- О, Элизабет, нет. Всё совсем наоборот. Мы не можем разбрасываться своими людьми как остальные. Хранителей не так уж и много в этом мире. Каждый год на всей планете способность проявляется не больше, чем у ста-ста пятидесяти человек. Увы, некоторых мы находим слишком поздно и уже ничем не можем им помочь.
- Они умирают?
По спине прошёлся неприятный холодок. Макс упоминал об этом, но я до последнего надеялась, что он говорил это лишь для устрашения.
- Да.
- Но почему?
- Организм Хранителей, а точнее их мозг немного отличается от тех же Создателей или Владельцев Стихий. Их способности проявляются в раннем детстве. Они заканчивают здесь школу и постепенно проходят обучения, разделённое на стадии. Всё это время их мозг продолжает развиваться, приспосабливаясь к тем возможностям, которые сам же и создаёт. В то время способности Хранителя активизируются, когда организм полностью созревает. Обычно это происходит где-то к восемнадцати годам, может чуть позже. Тогда же происходит взрыв. Всё то, с чем учили справляться годами других, в один прекрасный момент обрушивается на отдельно взятого человека. Мозг начинает пытаться справиться с новыми процессами, которые его охватывают. Когда он понимает, что не способен на это, то начинает пытаться подавить восстание любыми способами, пусть даже самыми фатальными. В конце концов, человек умирает от опухоли. Её размеры и мучения зависят от индивидуальных особенностей организма. Тебя, к несчастью, мы тоже обнаружили поздно, но в твоём случае всё ещё поправимо.
Вроде бы я смотрела на Феликса, но он расплывался, являя взгляду стену. Маленький огонёк, теплящийся в глубине души, был нещадно затушен холодным промозглым ветром. Обхватив себя руками, я качнулась вперёд, затем обратно. Это действие немного успокаивало, отвлекая от тревожных мыслей, метающихся в голове из стороны в сторону. Умирать мне совершенно не хотелось.
- Что... - ком в горле мешал говорить. Я попыталась сглотнуть его, но он стал ещё больше. - Что мне нужно делать?
Голос был тихим и хриплым, словно и не мой вовсе.
- Для начала перестать плакать.
Перед моим носом появился платок, который протягивал мне Феликс. Я не заметила момента, когда он встал и подошёл ко мне. Стараясь не смотреть на Феликса, я взяла предложенный платок, но он не избавил от сдавливающий, солёных полос на щеках.
- При должном старании овладение навыками происходит в среднем за год-полтора. Один паренёк лет десять назад удивил всех, закончив через три месяца. Ему слишком хотелось перейти на новую ступень.
- А максимум?
Я печально прикидывала, что останусь здесь на ближайшие лет десять, если не больше.
- Пять лет.
Суровая реальность почти что припечатала меня к полу, показывая, что я была недалека от истины. За такой срок можно было бы получить профессию, обзавестись семьёй и жить нормальной жизнью.
- Но в том случае всё не так просто. Сейчас он очень известная личность среди Хранителей и занимает хорошую должность. Здесь время не столько значимо как в обычной жизни. Ты поймёшь это сразу же как только войдёшь во вкус.
- А если не войду?
- Тогда, по прошествии определённого времени, вернёшься домой.
Феликс достал из внутреннего кармана пиджака что-то наподобие кредитки и браслета, затем отдал вещи мне. Похожий браслет я видела у Макса, но мой был обычного металлического цвета и без единого украшения. На точно такого же цвета карте значилась цифра двести.
- Ремешок поможет понимать другие людей. Он перекодирует поступившую в мозг информацию, в то время как происходит её обработка.
Теперь стало понятно, как Макс разговаривал с хранителем камней. Неожиданное нелепое желание воскликнуть: "Ага" будто раскрыла страшную тайну, я подавила на корню. Быстро взяв браслет с колен, я приложила его к левому запястью и защёлкнула концы.
- Элизабет, - Феликс как-то странно прикрывал ладонью левую часть лица, массируя пальцами висок. - Теперь ты не сможешь его снять, пока не совладаешь с собственной силой.
- Всё равно мне пришлось бы его надеть, не так ли? Так какая разница минутой раньше или позже.
- Пообещай мне, что это было твоё последнее необдуманное решение, - пришлось кивнуть. - Цвет ремня относит тебя к владельцу той или иной способности. У Хранителей он серебристый. Так же на нём отображаются все твои заслуги и достижения. Когда ты найдёшь своего наставника, ты получишь определённый знак, по которому всегда можно будет понять, кто стоит за тобой.
Отлично. Я только что собственноручно клеймила себя. Радовало лишь то, что это клеймо не пылало горящим символом у меня на шее, а ещё луче на лбу, чтобы все видели, кто твой хозяин. Правда, мне ещё предстояло его найти.
- С картой, думаю, проблем у тебя не возникнет. Работает точно также как обычная кредитка. Каждый месяц ты получаешь по двести очков, которые можешь расходовать в городе или перевести в нужную тебе валюту. Всё на территории академии ты можешь получить бесплатно, разве что кроме автоматов. Правила и распорядок предлагаю оставить до завтра. Согласна?
Вникнуть во что-то ещё я, наверное, уже не смогла бы. Да и сейчас половина сказанного ректором прошла мимо меня. А представить правила любого, пусть даже немного ненормального, университета, академии или вуза не составит труда, особенно тому, кто хоть раз побывал в одном из заведений. В туалете не курить, посещать пары и стараться соглашаться с преподавателями во всём, пусть ты с пеной у рта готов опровергать каждое его сказанное слово.
Решив, что спорить с Феликсом по данному вопросу не буду, я сунула карточку в карман джинсов и он, вернув прежний порядок на столе в одно мгновение, вывел меня из своего кабинета. В коридоре отчего-то стало легче дышать. Наверное, над головой не витает звание владельца кабинета как дамоклов меч.
От огромного количества коридоров голова шла кругом. Сначала я ещё как-то пыталась запоминать дорогу, но потом уже бездумно шагала за Феликсом, который сначала прокатил меня на лифте вниз на пару этажей, затем перевёл в другой корпус по широкому, застеклённому переходу. От того, что находился он ближе к земле, чем кабинет ректора, я смогла немного разглядеть близлежащие пару зданий и небольшой сквер с лавочками, откидывающими огромные тени в свете фонаря. Людей на улице не оказалось, зато в новом здании с нами поздоровался даже самый ленивый. Несколько человек пытались завести разговор с Феликсом, но получили отказ.
Со всех сторон я чувствовала на себе пристальные взгляды. Пусть людей было и немного, но они не желали соблюдать правил приличия. Стоило нам отойти на пару шагов, как за спиной поднимался такой громкий шёпот, что не нужно было даже напрягаться, чтобы расслышать, о чём они говорят. Тяжёлая участь новичка оказалась не столь приятной ролью.
Наконец рекреация закончилась, оставляя место всё тем же пальмам на полу и цветам на окнах. Отличия были лишь в дверях - каждая из них оказалась чем-то украшена: разноцветные плакаты, наклейки или просто какие-то надписи на листках от приглашающих в гости до устрашающих. Лишь одна встретившаяся нам дверь, была девственно чистой, что казалось странным. Возможно, там просто ещё никто не поселился.
Феликс остановил меня возле огромного кактуса в пустыне. Плакат по размеру больше походил на обои, но лучше потерпеть такое, чем жить в комнате, где дверь украшают блёстки или единорог, доедающий свою жертву. Хотя, может быть, первое впечатление всё-таки бывает обманчивым?
Нас встретила миловидная девушка в ярко-зелёной футболке с мишкой. Цвет её кожи был слегка темнее, чем мой многочасовой летний загар, а медно-красные волосы едва не доходили до талии. Ещё вчера, пройдя мимо, я бы непременно позавидовала, но сейчас меня манила кровать, рядом с которой стояли мои вещи. Откуда здесь взялись мои сумки, и кто их сюда принёс было загадкой, где ответ не предполагался.
Я попыталась перетащить чемодан на кровать, но он оказался просто неприподъёмным. Затащить его удалось лишь с третьей попытки, когда подоспела скорая помощь.
- Роберта, - соседка по комнате устроилась на спинке кровати, разглядывая меня. - Роберта Фрио. А ты неплохо держишься. Я грозилась поджечь всё вокруг, забаррикадировавшись в кабинете у Феликса, и почти три часа держала оборону.
Я улыбнулась.
- Элизабет Миллер. Человек, который думал, что сможет уйти отсюда.
Открыв верхний карман, я достала три рамки и расставила на прикроватной тумбочке. На одной фотографии были мы с бабушкой, на другой с Ори, с последней мне улыбалось моё прошлое - родители.
- Здесь оказалось не так уж и плохо. Хотя первые дни я тоже не находила себе места. Больше всего убивал климат. А какого мне было, когда я первый раз в жизни увидела снег! Хуже было разве что только, когда пришлось спрашивать, что это такое белое и холодное падает с неба. Кстати, я захватила для тебя пару сандвичей, ужин уже давно прошёл. Хочешь?