В этом мире нам многое не дано и недодано. Нам не дано выбирать свое рождение, своих родителей, родину, мир, в котором мы рождены, и уж тем более наши способности и неспособности, которые с возрастом все больше и больше раздражают окружающих, физиономию, которая в зеркале нас с каждым годом все больше и больше раздражает, погоду, которая раздражает окружающих и нас. Соседей, как правило, мы тоже не выбираем. А если судьба нам вдруг улыбнулась и предоставила такую возможность, мы ею беспечно пренебрегаем, хотя и находимся при этом в здравом уме. А вот что мы делаем, не будучи в здравом уме, так это когда выбираем свою вторую половину, а вместе с ней тещу, тестя, поруганную жизнь, инсульт, инфаркт, вечное "где деньги деваются" и "из-за кого я свою молодость погубила", а также твердое и ясное осознание того, что ты экзотическое кулинарное изделие с непонятным названием "ни рыба, ни мясо", т.е. в сущности то, что принято называть "это кто-то уже ел". И так до тех пор, пока не наступит кризис жанра, т.е. развод и девичья фамилия. Вот так и живем. Первую половину, то бишь себя, выбирать не дано, а вторую дано, но не в здравом уме. Выбор, как видно, не велик. Так что свободный выбор - это иллюзия. А потому у нас не жизнь, а сплошной иллюзион, который так и называется
Выборы.
Известно, что трудно найти черную кошку в темной комнате, особенно когда ее там нет. Тем не менее, у нас полно энтузиастов, увлеченных решением подобных проблем. Ярким примером неискоренимого (не побоюсь этого слова) ...изма является систематическое участие в выборах, дабы выбрать самых достойных.
Но хуже всего то, что все это круто замешано на славянских кровях, биохимический состав которых свидетельствует не только о патологическом состоянии печени нации и ее желчевыводящих путей, но и о склонности их к периодическим рецидивам. Да и вообще, у нас славян вся наша жизнь какая-то периодическая с элементами рецидивизма. То период военного коммунизма, то период великих пятилеток, то период развитого социализма, (как будто существует и недоразвитый социализм), период великого застоя, период пышных похорон, период провозглашения свобод, благодаря которому мы уже освободились от совести, честности, профессионализма, денежных вкладов, а заодно и от спокойной старости, до которой, кстати, еще надо уметь дотянуть вопреки всем законам статистики. Не остались мы в стороне и от пролонгированного периода всеобщего дерибана, где наблюдается четкое разделение граждан на тех, кто уже успел стибрить и тех, кто им завидует. Сейчас у нас наблюдается вхождение в новый период - период избирательных компаний. Поэтому большинство наших граждан периодически ходят на выборы и им периодически за это платят, периодически ходят на работу и им за это периодически не платят, между этими периодами они периодически находятся в состояние запоя, где они уже сами периодически платят, а особливо расторопные при этом еще исполняют супружеский долг, но уже не периодически, а спорадически. В результате у нас регистрируется периодическое снижение рождаемости, уровня жизни и периодическое увеличение цен, заболеваемости и смертности. А народные избранники и примкнувшие к ним воры в законе и вне закона периодически, при проведении очередных выборов обещают скорое достижение развитого капитализма, который при более близком и пристальном рассмотрении до боли похож на развитой социализм с единственной разницей в том, что при социализме большинство необходимого отсутствовало, но для меньшинства было доступно, а при капитализме большинство необходимого есть, но для большинства недоступно. При такой завидной периодичности уже не приходится удивляться, что таблица Менделеева и та периодическая.
Вот чему приходится удивляться, так это тому, до чего же мы, славяне, подозрительны. Всю жизнь всех подозреваем и во всем сомневаемся. Не сомневаются у нас лишь дураки и гении. Ну, с гениями, сами понимаете, у нас напряженка. Что касается дураков, так ведь ни один дурак дураком себя не считает. А ежели какой умник себя изредка дураком назовет, так это из лукавства скорее.
При таком раскладе при проведении очередных выборов, референдума и других видах всенародного волеизъявления нельзя не удивляться непоколебимой вере нашего народа в собственную интуицию, хотя, с другой стороны, когда он перманентно во всем этом как ежик в тумане, ему на что-либо другое, кроме как на испокон вечное, нетленное славянское авось, полагаться особо не приходится. Порой, не зная толком даже фамилии избираемого, имея весьма смутное представление о провозглашаемой им политической платформе, которая никогда не будет воплощена в жизнь, потому что он ее воплощать вовсе не собирается и в этом никто не сомневается, так как это не единожды подтверждалось всеми предыдущим избирательными кампаниями, тем не менее идет на выборы и убеждает всех до хрипоты, что на этот раз его выбор самый верный.
Всю эту разношерстную массу избирателей можно разделить на несколько категорий.
Категорически никому не верящих, и не потому, что любая вера по своей сути бездоказательна, а потому что их неверие во все сущее построено на их собственной вере, которая только и есть истинной и, соответственно, единственной, за которую и пострадать не жаль. А потому они принципиально и голосуют, дабы пострадать было не жаль.
Сомневающиеся во всем, в себе, в том, что земля вращается вокруг солнца и наоборот, в том, что бытие определяет сознание и наоборот, что Ленин - еврей, а также не доверяющих попу в храме, сослуживцам и начальству на работе, детям, когда они есть и когда их нет, друзьям, потому что они друзья, жене везде и во всем, но при этом свято верующих, что они исполняют свой высший гражданский долг, идя на избирательные участки.
Слепо, фанатично верующих во все и вся, в том числе в черта, черного кота и в то, что Господь на их стороне, в то, что правда восторжествует, и что (со слов жены) сосед свою жену на руках носит, и что прилетит вдруг волшебник в голубом вертолете и возвратит утерянные (стыдливый синоним слова украденные) со сберкнижек вклады. Эти всегда и за всех голосуют, потому что у них инфантильная ностальгия за бабушкиными сказками про Ивана-царевича (он же Иван-дурак). При этом забывают, что последнее имеет прямое отношение лишь непосредственно к ним самим.
На заблудших и потерявшихся в извилистых и непроходимых лабиринтах собственных мыслей, взглядов, убеждений, а заодно и в огромном до неприличия количестве партий и персоналий, рвущихся к власти с одной лишь целью - послужить родному электорату и пострадать за родное отечество (от такого самопожертвования, граничащего с мазохизмом, невольно приходишь в умиление: "есть все-таки, есть защита и опора у нашего народа").
Что не говори, а лишь в истинно демократическом обществе возможен такой плюрализм мнений. Кстати о демократии и некоторых ее гримасах. Известно, что первые признаки зарождающейся демократии - это свобода. Свобода для нас, для тех, кто не с нами, для тех, кто против нас, для тех, кто сыт ею по горло, а также для тех, кто в тюрьмах и психбольницах. Поэтому вместе с первыми ростками демократии произрастают ее первые проблемы - это бывшие заключенные и настоящие психи. Причем вторые гораздо опаснее первых. Во-первых, потому что, зэк это временно, а псих - это навсегда. И, во-вторых, первые хотя и творят беспредел, но при этом знают, чего хотят. Вторые тоже творят, но при этом не знают чего хотят. Поэтому если первых просчитать еще можно, то вторых никогда. Ну а если к тому же учесть, что зэками становятся (это как профессия), а дураками рождаются (потому что это уже диагноз, а не профессия), то становится очевидной вся безнадежность ситуации, в которую мы все попали.
Это что касается нас, а что касается слуг народа, здесь тоже свои расклады имеются. В отличие от народа его слуги не делятся. Никак не делятся. Как время, пространство и материя не делимы по своей сути, так не делимы власть, деньги и человеческая алчность. Так что делиться не делятся, а вот размножаться размножаются. В результате имеем бывших, настоящих и будущих и все они между собой связаны. Так что никаких нарушений законов физики временно-пространственного континуума. Что касается остальных законов, то человек их придумал, он их и передумает, или, как говорил Тарас Бульба, "я тебя породил, я тебя и убью".
Восток и физика - дело тонкое. Да и запад тоже не подарок. Вот разделить их (слуг народа) как бы нельзя, а сами, тем не менее, между собой делятся и еще как делятся, деньгами делятся, властью делятся, но меньше (власть все-таки). Что касается их алчности, то она, в соответствии с физическим законом, вовсе не делится, но зато эффективно приумножается.
Непосредственно во время избирательной компании они, хотя как вид и не делятся, но как подвид пытаются выделиться в своем отношении к родному электорату. Выборы особая пора, так сказать пора очарования. Ну, понятно, не себя очаровывают, а все тот же электорат. Правда, иногда конфузы разные случаются. Некоторые из них ошибочно или по недоразумению ассоциируют страну с пасекой. Но надо полагать, если здесь и есть место для сравнений, так это между теми, кто таскает мед со страны, и трутнями. Вот жаль только, что пасечники у нас перевелись, профессия, так сказать, мельчает.
Некоторым из них присущи особенные черты. Вот, например, у экстремалов свои развлечения. Развлекаются созданием критических ситуаций. Вероятно, потому что у них дни и те критические. Однако, если в нашей стране будут возникать критические ситуации с частотой и регулярностью критических дней, недолго и до климакса, ой, извините, я хотел сказать до коллапса.
Любят, любят наши власть предержащие поразвлечься, или, как у них принято говорить, оттянуться, а заодно и приколоться. Иногда сразу и не поймешь. Вот почему, например, "Рошен"? Никаких нормальных ассоциаций при этом не возникает. Ну, вроде бы как французским попахивает. Так и начинаешь задаваться вопросом, "неужто все это началось еще в 1812 г., а не, как некоторые утверждают, в 1917 г.". Другое дело, когда, например, Цукренко. Во-первых, слово хорошо переводимо на разные иностранные языки. Например, по-русски Сахаров, на иврите тоже неплохо звучит, на хинди, правда, как не известно, да это и неважно "хиндийцев"-то у нас в отличие от некоторых вроде бы как и нет. И, во-вторых, сразу видно, какая конфетка к тебе попала, и откуда эти сладкие корни растут.
Некоторые новыми играми увлекаются. Например, игра с чужеземным названием "пиар". Но, как это часто бывает, новое - это давно забытое старое. В старину деревенские дети друг в друга конскими яблоками бросались, выражая, тем самым, свое отношение друг к другу. Вот только, что не понятно, так это, какая разница между черным и белым пиаром. Яблоки ведь они и есть яблоки, как их не называй. Впрочем, не все так однозначно. В последнее время все более модными становятся коровьи лепешки, эдакий гламур.
А в целом складывается впечатление, что все наши депутаты и иже с ними пришли в политику из одной и той же футбольной команды, правила игры которой предельно просты. Разрешается играть со всеми против всех, объединяться и забивать гол коллективно в любые ворота, в том числе и тем, с кем объединился, беречь собственные ворота, любой ценой в любой валюте, а то друзья тоже могут помочь, результаты игры оценивать демократически: каждому так, как ему выгодно. Остальные правила игры устанавливаются после игры победителем. При этом проигравшим, в соответствии с принципами западной демократии, не возбраняется иметь собственное мнение на все то, что на результаты игры не влияет, потому что в принципе повлиять не может. В соответствии с той же демократией победители тоже имеют право иметь... побежденных. В перерывах между футбольными матчами, дабы не утратить квалификацию, разрешается футболить всех остальных или, как там у них принято говорить на блатном жаргоне, электорат. При этом их совесть или то, что там у них вместо нее в наличии, совершенно не терзается гамлетовским "бить или не бить". Конечно же бить, коль такова игра и таковы правила.
Для тех, кому язык Эзопа не по вкусу, можно и проще. Они решают "быть или не быть", а мы выбираем... то, что они решили, т.е. когда и как нас, электорат, "бить". Все-таки, как там, у Гамлета "быть" или "бить"? Что-то тут у Шекспира не так.
Впрочем, я не любитель футбола, да и Гамлет какой-то инфантильный, все сомневается и сомневается, а потому мне все это не интересно. Но вот что меня взаправду интересует, так это, неужели человек действительно произошел от обезьяны, неужели все так безнадежно, неужели у нас нет права выбора "быть или не быть"? А вы как думаете?