Гражданская война, начавшаяся между президентом и конгрессом, была очень необычной. Она разгорелась между партией президентаБальмаседы (Balmaceda), известными как бальмаседисты, и конгрессистами - партией чилийского Конгресса. Бальмаседисты - партия левого толка - намеревались реформировать крайне прибыльную "индустрию селитры" северного Чили. Президент Бальмаседа счел, что достояние Чили, находящееся во многом под контролем иностранного капитала - в основном британского, утекает из страны уж в слишком больших объемах. Кроме того, он решил ограничить власть католической церкви, помимо прочего введя гражданский брак.
Конгрессисты были представителями интересов консервативной и клерикальной части общества, а также - интересов экспортеров селитры. Так как конгресс контролировал флот, а партия президента - армию, то эта война стала еще одной вариацией на тему поединка кита и слона. Эта война стала известна в Европе - особенно в Великобритании, как пример возможности победы флота над армией.
На ход этой войны оказал большое влияние тот же фактор, что и в случае войны на Тихом Океане - большая протяженность береговой линией и роль морских коммуникаций. Конгрессисты контролировали засушливую северную часть Чили, что делало их зависимыми от морских перевозок. Доставка продовольствия для вооруженных сил и населения была возможна только при условии контроля над морскими торговыми путями. Надо отметить, что особый колорит этому конфликту придавало и то, что в каждом городе или городке находились приверженцы обоих враждующих фракций.
В конечном итоге конгрессисты смогли превратить Икике в свой опорный пункт, в основном - благодаря демонстрации своей морской мощи. Это позволило им взять в свои руки контроль за "индустрией селитры", и как результат, получить мощный источник доходов. Это, вместе с контролем над морем, позволило создать армию, оснащенную самым современным оружием, которая и одержала победу над бальмаседистами.
Бальмаседистам оставалось только ожидать прибытия из Европы подкреплений, для своего флота, должных дать им возможность уничтожить флот Конгресса - главным образом, три броненосца - уже известные нам "Бланко Энкаладу", "Альмиранте Кохрейн" и "Гуаскар". Из Европы должны были прибыть две торпедные канонерские лодки - "Альмиранте Линч" и "Альмиранте Конделл". Во Франции достраивались два быстроходных бронепалубных крейсера, которые также были вооружены торпедами. С этими силами президент рассчитывал ликвидировать перевес флота. На данный же момент Бальмаседа располагал одним 15-узловым пассажирским кораблем "Империал" (Imperial), водоизмещением 2363 тонны, семью немореходными миноносцами, и несколькими незначительными малыми кораблями. Конгресс располагал всеми тремя броненосцами и броненосным крейсером - 18-узловой "Эсмеральдой". Этот 2950-тонный корабля, построенный в Эльзвике компанией, раньше называвшейся Armstrong Company, строившей как корабли, так и пушки для них, был вооружен двумя 10-дюймовыми пушками (по одной в носу и корме). Его жизненно важные части были прикрыты выпуклой стальной палубой толщиной от 0.5 до 2 дюймов, ставшей отличительной чертой нового типа крейсеров - бронепалубных, быстро сменивших прежние небронированные крейсера. Конгресс поставил себе на службу почти все малые торговые суда, устанвоив на них картечницы и легкие пушки.
Пока флот стоял в Вальпараисо между кораблями и фортами то и дело вспыхивали перестрелки из ручного оружия. Наконец, флот ушел на север, оставив в Вальпараисо "Энкаладу" с эскортом из нескольких малых кораблей. 16 января три форта выпустили в нее по снаряду из тяжелых береговых пушек, добившись двух попаданий. Одно попадание было достигнуто 10-дюймовым дулнозарядным нарезным орудием (вес разрывного снаряда 450 фунтов, все порохового заряда - 130 фунтов). Оно пришлось в часть корабля, защищенную 8 дюймовой броней. Снаряд, выпущенный с дистанции 600 ярдов, не смог пробить броню, однако отлетевшие от брони болты вывели из строя одно из 8-дюймовых орудий броненосца.
Второго попадания - с дистанции 1200 ярдов - добилась 8.2 дюймовая 10-тонная пушка Круппа, выпустившая 250-фунтовый бронебойный снаряд Паллизера. Снаряд прошел сквозь капитанскую каюту, вырвав у него из под головы подушку (при этом даже не ранив его) и взорвался при ударе о 5-дюймовый траверз предусмотренный для защиты "батареи от огня с кормы". Девять членов команды были убиты, и трое - ранены. Этой же ночью "Энаклада" ушла на север, присоединившись к остальным кораблям Конгресса.
Прибытие "Линча" и "Конделла" создало некое изменение ситуации. Эти двухвинтовые корабли - если их машины были в хорошем состоянии - могли развивать скорость до 18-19 узлов, были вооружены легкими пушками и картечницами, пятью 14-дюймовыми торпедами Уайтхеда, а также оснащены мощными прожекторами. Их защитой были малые размеры, скорость, и угольные ямы, прикрывавшие их машины и котлы. "В руках решительного и дерзкого человека, какого бы только хаоса не могли они учинить, подойдя к вражеским кораблям темной ночью". Высказывались предположения, что торпедные канлодки слишком велики и тихоходны, чтобы атаковать вражеские броненосцы в море. После нескольких лет экспериментов был создан большой мореходный миноносец, вооруженный артиллерией для борьбы с вражескими миноносцами, и имеющий высокую скорость, позволяющую атаковать врага в море.
Вместе с "Империалом", выступавшим в роли "матки", канонерки несколько раз выходили для осмотра бухт и якорных стоянок конгрессистов, рассчитывая поймать их броненосцы, избегая встреч с многочисленными нейтральными военными и торговыми кораблями.
Однажды "Эсмеральда" погналась за "Империалом". На рассвете 12 марта с "Империала" заметили" "Эсмеральду", и бросились прочь, преследуемые крейсером. К счастью для "Империала", корпус "Эсмеральды" сильно оброс, и крейсер, хотя и продолжал погоню, сократить дистанцию не мог. Вечером, когда из топок "Империала" пришлось выгребать золу, "Эсмеральда" едва его не настигла, и даже сделала несколько выстрелов, прошедших над кораблем. Но когда топки были вычищены, "Империал" продолжил бегство. "Эсмеральда" пробовала найти его прожектором - но пользуясь безлунной ночью "Империал" лег на другой курс и скрылся.
23 апреля "Энкалада" стала на якорь в маленькой гавани в бухте Кальдера (Caldera). Помимо "Энкалады", там же была конгрессистская шхуна, заметного участия в предстоящем деле не принявшая. Ранним утром, около 4.00 "Конделл" и "Линч" тихо проскользнули в гавань. Утро было пасмурное, и луна временами скрывалась за облаками. Тревога была поднята, когда до канонерок было 2000 ярдов. "Конделл", возглавлявший атаку, выпусти три торпеды. Все прошли мимо. Огонь с "Энкалады", однако, был сконцентрирован на "Конделле", что дало возможность "Линчу" приблизиться к цели. Он выпустил две торпеды (из неподвижных аппаратов). Одна попала прямо в центр корпуса и взорвалась. Кэптен Сент Клер (St.Clair), опросивший выживших, писал в своем рапорте, что "офицеры, бывшие на главной палубе у левого борта, описывали удар как довольно чувствительный. Они также упоминали, что одно из 8-дюймовых орудий правого борта было сброшено с лафета, и что один человек погиб. На верхней палубе и мостике удар был едва заметен".
На "Энкаладе" не успели закрыть водонепроницаемые двери. Она получила попадание вблизи котлов, и ее машины остановились. Помпы не работали, и выкинуться на берег возможности не было. Не прошло и пяти минут, как "Энкалада" перевернулась и затонула. Броненосец был уничтожен единственной 14-дюймовой торпедой Уайтхеда, двигавшейся со скоростью 23 узла на глубине шесть метров и несшей заряд в 58 фунтов пироксилина.
Все дело, от момента выпуска первой торпеды до выпуска последней заняло семь минут. Из команды броненосца погибло 182 человека, 102 были спасены. Энтузиасты торпедного дела пришли в восторг, но в общем же было учтено, что на "Энкаладе" не было принято соответствующих мер безопасности. В том числе не были установлены входящие в моду противоторпедные сети. Эти сети размещались вокруг броненосца подобно кринолину. Однако, будучи развернутыми они замедляли бы ход корабля, если бы ему в случае опасности пришлось сниматься с якоря. Перед тем, как начать движение их требовалось убрать и сложить на место.
"Энкалада" была вооружена шестью новейшими по тем временам скорострельными 6-фунтовыми пушками Гочкисса, способными выпускать 25-30 снарядов в минуту. В какой-то мере именно успех этой атаки привел к совершенствованию скорострельной артиллерии. Британская 4.7-дюймовая пушка Армстронг/Эльзвик, прошедшая испытания в 1886-1887 годах, была принята на вооружение в 1889 году. На испытаниях в море эта пушка выпустила 10 снарядов за 47 секунд, тогда как старой 5-дюймовке для этого потребовалось пять минут и семь секунд. В следующее десятилетие скорострельные пушки на кораблях увеличивались как в числе, так и в калибре.
Конгрессисты после этой потери стали гораздо осторожнее выходить в море по ночам, и даже разместили своего рода дополнительные заслоны вдоль бортов кораблей. Однако никаких заметных событий на море больше не происходило, за исключением следующего. "Кохрейн" преследовал "Конделла", когда на последнем узнали благодаря береговому телеграфу, что впереди его поджидают "Гуаскар" и "Магелланес". "Конделл" избежал ловушки, но его командир отнюдь не бросился наутек, а позволил врагу подойти на дистанцию стрельбы, и сделать несколько выстрелов. Он открыл ответный огонь из своей пушки Гочкисса по деревянному "Магелланесу". Кроме того, гоняясь за ним враг истратил какое-то количество угля. С дистанции 3000 метров "Гуаскар" начал стрелять довольно точно. Командир "Конделла" заметил, что "Не стоило тратить порох на стрельбу по броненосцу. С деревянным корытом я бы дрался хоть целый день, но я не могу противостоять blindado (броненосцу)". И, хотя некоторые снаряды взорвались менее чем в 30 ярдах, уже через два часа "Конделл" оторвался от врага, и бой закончился.
Далее бальмаседисты прибегли к такой уловке. В июне 1891 года "Империал" вышел в море "освещаемый всеми огнями, которые должны были привлечь к нему внимание вражеских крейсеров". Обе торпедные канлодки скрывались в темноте неподалеку - рассчитывая атаковать корабль конгрессистов, в случае, если он подойдет для выяснения ситуации. Но операция окончилась ничем.
Кульминации гражданская война достигла с неожиданным штурмом Вальпараисо. 20 августа к северу от города с моря были высажены 9000 человек. Флот конгрессистов сопровождал конвой с транспортами, а "Гуаскар" остался в Икике - для защиты порта. У бальмаседистов возле Вальпараисо были две миноноски, но их попытка атаковать транспорты была отражена эскадрой мятежников. У бальмаседистов было в общей сложности 32516 солдат, размещенных в нескольких пунктах к северу и югу по побережью, а также - в Сантьяго, но небольшая армия конгрессистов, высадившись там, где захотела, вынудила сторонников президента вступить в бой, не дав сосредоточить им силы.
Когда Вальпараисо был атакован конгресситами, бальмаседисты попытались отстоять порт, но потерпели неудачу - в частности, из-за лучшей подготовки и оснащения войск конгресса, поддерживаемых огнем "О'Хиггинса", "Магелланеса", "Эсмеральды" и вооруженного транспорта, обстреливавшего передовые позиции сторонников президента. В этом бою, развернувшемся 21 августа, бальмаседисты потеряли 4500 человек - из которых почти половину составили пленные, присоединившиеся - или насильно завербованные конгрессистами. Последние потеряли в бою до 1100 человек.
Президент Бальмаседа вызвал подкрепления, использовав для подвоза войск даже "Конделла" и "Империал", совершивших по два рейса на север. Однако своевременно доставить необходимые силы не удалось, из-за изолированности позиций, на которых они размещались. Единственную неудачу конгрессисты потерпели, когда двинулись на юг, к пригороду Вальпараисо, защищенным фортом Кальяо. Форт "яростно ответил" на их попытку, и так как "Кохрейн", "Эсмеральда" и "О'Хиггинс" не рискнули подойти ближе, чем на 7000 ярдов, то сделать с ним они ничего не смогли.
Конгресситы двинулись вглубь страны, рассчитывая взять город с тыла, и столкнулись с основными силами президента Бальмаседы. 28 августа разразилось сражение при Ла Пласилье (La Placilla), в котором на поле боя пали два главных военачальника президента, и все его дело было проиграно. К вечеру Вальпараисо был захвачен, и "Альмиранте Кохрейн" спокойно встал на якорь в той самой гавани, которую в начале войны ему пришлось покинуть.
С победой конгрессистов война была практически закончена. Президент Бальмаседа бежал в Аргентину, и впоследствии застрелился. Дома его сторонников были разграблены, те, кто не успел вовремя бежать, были убиты. Война обошлась Чили в 10 000 жизней и 10 000 000 долларов. Адмирал Хорхе Монт (Jorje Montt) стал президентом страны, и в следующем году подписал указ о прощении всех участвовавших в войне. "Линч" сдался в порту, несколько его офицеров нашли убежище на борту американского бронепалубного крейсера "Балтимор". "Конделл" и "Империал" были интернированы в Кальяо.
12 января
Воскресенье в России объявлено официальным выходным днем.
Османская империя начала формирование отрядов курдско-черкесской милиции в вилайетах Западной Армении.
16 января
Но Машков был тому и рад. Дело в том, что поручик влюбился. Его избранницу звали Эмма Петровна, она происходила из обрусевшей шведской семьи, по вероисповеданию лютеранка. Эмма была хороша собой, образованна, знала несколько иностранных языков. Отношения развивались стремительно; поручик не мог оставить любимую на три дня - не то что на три года! Эмма тоже готова была следовать за Виктором Фёдоровичем хоть на край света. Машков твёрдо решил тайно увезти любимую с собой, пусть за это его уволят со службы, пусть разжалуют в рядовые! Как раз в эти дни ему представили двух спутников, командированных Синодом: иеромонаха Тихона и причётника Григория. Оказалось, что Тихон до пострижения был полковым лекарем.
Все участники экспедиции встретились уже в Одессе, перед самым отплытием. Отец Тихон с удивлением увидел незнакомые лица: кроме Сладко Златычанина, с Машковым ехали его брат Александр и молодая дама. Поручик открылся иеромонаху, признался, что это его невеста, с которой он не в силах расстаться на три долгих года. Виктор Фёдорович ещё не был разведён, поэтому о венчании не было и речи, но он потребовал окрестить Эмму по православному обряду - в этом русский священник отказать не мог. Наконец, путешественники на пароходе "Санкт-Петербург" отплыли из Одессы. В Каире консул Кояндер посоветовал Машкову нанести визит патриарху коптской церкви, который считался и главой христиан Абиссинии. Но, хотя визит был согласован, Машков не застал патриарха Кирилла в его резиденции. Поручику объяснили, что владыка внезапно заболел. Кояндер скоро выяснил, что встречу сорвали британцы, истинные хозяева Египта. Накануне английский консул настоятельно посоветовал патриарху Кириллу выехать в загородное имение. Британия активно препятствовала планам русских, за путешественниками была установлена слежка. Зато французы в Обоке любезно встретили экспедицию Машкова. В эти годы наметилось сближение Франции и России; как считали российские дипломаты, миссия Машкова не задевала интересов Франции в Африке. Колониальная администрация в Обоке подготовила караван: верблюдов, погонщиков и вооружённую охрану из туземцев. А дальше начались недоразумения: караванщики отказались идти в Абиссинию, а когда Машков их уговорил, заломили непомерную плату. Впоследствии поручик убедился, что французы тоже вредили экспедиции. Их насторожило присутствие православных священников. Дело в том, что в Абиссинии уже давно работала французская католическая миссия. И хотя абиссинцы с подозрением относились к католикам и даже несколько раз изгоняли их, французские власти не хотели сближения двух православных церквей. Вдобавок Франция в это время усиленно продвигала проект строительства железной дороги от своих колоний в глубь Абиссинии. Появление русских могло смешать все карты. Ко всем бедам начались неприятности в лагере русских. Сначала от солнечного удара слёг причётник Григорий. Потом Машков уличил брата Александра в растрате денег. Ну и проучил младшего по-братски. Александр разобиделся и отказался ехать дальше. Неожиданно отец Тихон принял сторону младшего брата. Иеромонах часто бывал у французского губернатора Лагарда. Проницательный чиновник постепенно нащупал его слабину, начал рассказывать всякие ужасы, которые случаются с европейцами в пустыне. Как раз недавно по дороге в Харар кочевники напали на путешественника графа Порро и его спутников. Губернатор в подробностях описал истязания, каким подвергают пленников туземцы. Кончилось тем, что отец Тихон отказался ехать дальше, он был уверен, что в пустыне все они погибнут. Вместе с Григорием он остался ждать ближайшего парохода, чтобы вернуться в Россию. На этом духовная миссия завершилась. А Машков с караваном выступил в пустыню. Часть суданских стрелков он заменил эфиопскими ашкерами (воинами). По дороге поручик постоянно боролся с саботажем, наконец, выявил тайного агента, который "мутил воду", и отправил его обратно в Обок. По ночам выставляли усиленную охрану; лихих людей отпугивали выстрелами, пускали ракеты. Стычек с разбойниками удалось избежать, но у каждого колодца приходилось буквально сражаться за воду с местными племенами; однажды поручик даже захватил заложников и держал их на мушке, пока верблюды не напились, а люди не наполнили бурдюки. В Хараре уже знали, что "москобы" близко, и наместник рас Меконнен выслал навстречу отряд абиссинских солдат в парадной форме. Город торжественно встречал гостей: с крепостной стены грянул орудийный залп; вдоль главной улицы стояли цепью солдаты; на крышах ашкеры били в огромные барабаны и трубили в длинные медные трубы. Машков даже смутился и послал сказать расу, что недостоин таких почестей. Но его успокоили, объяснив, что приветствуют "письмо белого царя", которое он везёт с собой. Машкова почти каждый день приглашали во дворец. Рас Меконнен был отважным полководцем, влиятельным вельможей, от него Машков получил много важных сведений. В свою очередь, поручик посоветовал расу разместить небольшие гарнизоны в двух оазисах на пути к побережью - тогда основные торговые пути окажутся под контролем Абиссинии. Рас немедленно последовал совету гостя. Негус в поход собрался В октябре 1891 года караван наших путешественников вступил в Аддис-Абебу. На другой день Машков был приглашён во дворец. Принимая письмо русского царя, Менелик II встал с трона. Затем были поднесены подарки негусу и его вельможам. Как и ожидалось, особый восторг вызвали искусно изукрашенные ружья. Пожалуй, ещё никто так щедро не одаривал абиссинских негусов и их вельмож. На Машкова с завистью смотрели два французских негоцианта, Савуре и Шафне; они официально представляли здесь интересы своей страны, а по большей части - шпионили при дворе. Ещё с первого приезда Машкова они стали нашёптывать негусу и его приближённым, что дружба с Россией бесполезна и даже опасна; что Россия бедна и существует только благодаря подачкам Франции. Одновременно они всеми правдами и неправдами добивались от негуса подписания договора, который предоставлял Франции исключительные права в ущерб другим государствам, да и самой Абиссинии тоже. Поэтому Машков старался донести до негуса и влиятельных чиновников правду о России и её честных намерениях. Надо сказать, что поручик значительно выходил за рамки своих полномочий: по инструкции ему категорически запрещалось делать заявления от имени правительства. Однако советоваться было не с кем и переписываться некогда, поэтому офицер, как всегда, брал ответственность на себя. Через две недели стряслась беда - Машков заболел сыпным тифом. Придворный врач, итальянец Траверси, отказался лечить больного, а негусу сказал, что тот безнадёжен. По приказу Менелика II всё духовенство Абиссинии молилось за Машкова, однако надежда таяла. Верный Сладко уже заказал поминальные свечи... Только Эмма не отходила от любимого и в, конце концов, выходила его. Машков выздоравливал медленно. В это время Менелик II с войском отправился в поход против мятежников. В отсутствие негуса поручик посещал разные города, монастыри, поместья знати; он собрал внушительные охотничьи и этнографические коллекции; свёл дружбу с абуной (владыкой) Петросом, бывшим первосвященником Абиссинии. Опальный иерарх поведал Машкову немало государственных тайн, даже предоставил копии депеш иностранных агентов. Машков приплачивал всем, кто мог оказаться полезным, а Петросу, в расчёте на будущее сотрудничество, отсчитал тысячу местных талеров. Когда Менелик II вернулся из похода, Машков поспешил в столицу. 18 марта 1892 года состоялась прощальная аудиенция.
Менелик II
Негус вручил поручику новое письмо российскому императору. В нём, в частности, Менелик II уверял, что никогда не соглашался на протекторат Италии. "Я жду от Европы помощи для развития страны и не хочу, чтобы говорили, что я дикий негр, беспричинно проливающий кровь европейцев, - писал он. И просил Россию помочь в разрешении этого конфликта: - ...Рассудить единолично или в согласии с другими государями Европы. Умоляю помочь нам или хотя бы дать совет, что мы должны делать, дабы избежать напрасного кровопролития, уже и так много веков истощающего нашу страну". Однако Менелик II понимал, что решить дело миром вряд ли удастся. Поэтому, оставшись с поручиком наедине, негус попросил прислать ему военных инструкторов. О том же говорил Машкову и военный министр Абиссинии. Провожая посланца на родину, негус подарил ему белого мула в драгоценной сбруе и парадное оружие. В Хараре рас Меконнен передал от себя лично письмо и дары для императора. Один из абиссинских вельмож уговорил Машкова взять с собой в Россию двух его сыновей, чтобы они получили европейское образование. Поручик на свою беду согласился. Но уже на побережье, во французских владениях, один из мальчиков заболел лихорадкой. К нему позвали врача-француза. Тот стал поить больного хинной настойкой, но мальчик неожиданно забился в судорогах и умер в страшных мучениях. Машков заподозрил, что мальчика нарочно отравили. Друг Сладко, чтобы развеять подозрения, выпил остатки лекарства из пузырька. Потом он пошёл на охоту, но вечером не вернулся. Утром ашкеры отправились на поиски и нашли в лесу труп черногорца. Похоронив друга, Машков решил поскорее убраться из французской колонии.
Подробный рапорт поручика в военном ведомстве не произвёл должного впечатления, зато его высоко оценили дипломаты. В докладной записке МИДа государю говорилось: "Машков исполнил возложенное на него поручение с совершенным успехом, не причинив притом никаких политических затруднений Императорскому Правительству. Он, таким образом, завязал впервые сношения России с Абиссинией, где был принят, по-видимому, с большим почётом". Как и после первого путешествия, Машков получил аудиенцию у императора, Георгий I говорил с ним милостиво, дважды благодарил его за службу. В еженедельнике "Новое время" были напечатаны пять очерков Машкова под названием "В стране чёрных христиан". Автор стал популярной личностью, его пригласили прочитать цикл лекций в Москве, в Обществе любителей естествознания. Машкова вскоре зачислили в штат МИДа в чине титулярного советника.
19 января.
Продолжительность рабочего дня на российских предприятиях сокращена до 11 часов
Закон "О продолжительности и распределении рабочего времени в заведениях фабрично-заводской промышленности".
Этим законом было введено ограничение времени рабочего дня на фабриках и заводах 11 часами, а в случае работы в ночное время, а также в субботу и перед праздниками - 10 часами. Закон также запрещал работы в воскресенье. По "взаимному соглашению" рабочие могли работать в воскресный день взамен будничного. Вместе с тем сверх установленного этим законом рабочего времени можно было вводить ещё и сверхурочные работы по особому договору. Закон вступил в силу с 19 января 1891 г., был разом распространен на всю территорию Империи и охватил все промышленные заведения и горные промыслы, частные и казённые (хотя на практике на казённых заводах уже и так в основном был установлен более короткий рабочий день).
20 января
Скончался Калакауа I (Давид Ла'амеа Каманакапу'у Махинулани Налаиаехуокалани Лумиалани Калакауа; 1836--1891) -- король Гавайских островов, правил с 12 февраля 1874 года до своей смерти в Сан-Франциско 20 января 1891 года, сын высокопоставленного вождя Капаакеа.
Калакауа Герб короля Калакауа Корона гавайских королей
Калакауа начал получать образование в Детской Школе Руководителей. В школе Калакауа хорошо говорил на английском и гавайском языках. В 16 лет начал изучать закон. Однако его правительственное положение помешало ему завершить юридическое обучение. К 1856 году молодой гаваец был майором в армии Короля Камеамеа IV. Он также возглавил политическую организацию, известную как Молодые гавайцы. Девизом организации было "Гавайи для гавайцев." В дополнение к своим военным обязанностям, Калакауа в 1863 году был назначен начальником Генерального штаба.
Король Камеамеа V, последний монарх династии Камеамеа, умер 12 декабря 1872 года, не называя преемника трона. В соответствии с конституцией Королевства, если Король не назначал преемника, новый король должен был быть назначен законодательным органом.
Имелось несколько кандидатов на гавайский трон. Однако всё внимание было направлено на двоих высокопоставленных руководителей: Уильяма Луналило и Калакауа. Луналило был более популярным потому что он был непосредственным кузеном Камеамеа V. Он был также более либеральным из двух -- он обещал исправить конституцию, чтобы дать людям больший голос в правительстве. Многие полагали, что правительство должно объявить Луналило королём. Однако он настоял на том, чтобы все в королевстве приняли участие в выборах короля. Калакауа был намного более консервативным чем его противник. В то время, иностранцы доминировали в гавайском правительстве. Калакауа обещал отбирать в него только коренных гавайцев. Он также обещал исправить конституцию Королевства.
1 января 1873 года были проведены всеобщие выборы Короля Гавайев. Луналило собрал подавляющее большинство голосов . На следующий день законодательный орган подтвердил голоса избирателей и выбрал Луналило Королём. Калакауа проиграл.
В 1874 году, когда род Камеамеа со смертью короля Луналило угас, Калакауа был избран большинством гавайского национального собрания на престол. Восстание приверженцев королевы-вдовы Эммы он подавил при помощи британских и американских матросов. После избрания на трон Калакауа назвал своего брата, Уильяма Питта Лелеайохоку, как будущего наследника, положив конец эре избранных королей. Король начал своё правление с тура по Гавайским островам. Это улучшило его популярность.
В ноябре 1874 года Калакауа поехал в США, а точнее в Вашингтон (округ Колумбия), чтобы встретиться с президентом штатов Улиссом Грантом и заключить торговый договор. Соглашение было достигнуто и подписано 30 января 1875 года. Соглашение позволило определенные гавайские товары, главным образом сахар и рис, ввозить в Соединенные Штаты беспошлинно. Во время начала господства Калакуа непрерывно распускал правительство. Это вызвало критику от людей "Миссионерской Стороны", которая полагала, что законодательный орган должен управляться членами кабинета министров, а не королем. Эта борьба продолжалась на протяжении всего правления Калакауа.
В 1881 году король покинул Гавайи для путешествия по всему миру. В этой поездке он хотел изучить вопрос иммиграции и улучшить международные отношения. Калакауа также хотел посмотреть на то, как правят другие правители. В его отсутствие, его сестра и будущая наследница Лилиуокалани управляет государством как регент (Лелеайохоку, прежний наследник, умер в 1877 году). Король сначала побывал в Сан-Франциско, где ему был оказан королевский прием. После этого Калакауа приплыл в Японскую империю, где он встретился с Императором Мэйдзи. Он продолжил путешествие через Китай в династию Цин, Сиам при Короле Чулалонгкорне , Бирму, британскую Индию, Египет, Италию, Бельгию, Германскую империю, Австро-Венгрию, Третью французскую республику, Испанию, Португалию, Великобританию, и вернувшись США прежде, чем приехать домой. Во время этой поездки он встретился со многими главами государств, включая Папу Римского Льва XIII, Умберто I (Италия), Тауфика (Египет), Вильгельма II (Германия), Раму V (Сиам), Честера Артура (США) и Викторию (Соединенное Королевство). Он стал первым королем, который совершил кругосветное путешествие.
Kaлакауа также построил дворец Иолани, единственный королевский дворец, который существует на американской земле сегодня, по огромной в то время цене 300 000$. Многое из обстановки во дворце заказал Калакауа, в то время как он был в Европе. Король решил установить статую Камеамеа I, первого короля целых Гавайских островов. Оригинальная статуя была потеряна, когда судно, перевозящее ее, затонуло около Фолклендских островов. Была заказана замена, представленная королем в 1883 году. Оригинальная статуя позже была найдена, восстановлена и послана в Гавайи в 1912 году.
Король Калакауа хотел построить Полинезийскую Империю. В 1886 году законодательный орган предоставил правительству 30 000$ (731 000$ по текущей цене доллара) для формирования Полинезийской конфедерации. Король послал представителей в Самоа, где Малиетоа Лаупепа согласился на конфедерацию между этими двумя королевствами. Она существовала не долго, так как Калакауа потерял власть в следующем году и реформистская партия, пришедшая к власти, разорвала союз.
К 1887 году Миссионерская сторона разочаровалась в правлении Калакауа. Она обвиняла его в нецелесообразном расширении Королевства и расточительности. Некоторые иностранцы хотели вынудить короля отказаться от трона (и короновать его сестру Лилиуокалани), в то время как другие хотели положить конец периоду монархии в целом и включить Гавайи в Соединенные Штаты. Группировка, одобрявшая аннексию, получила название Гавайской Лиги. В 1887 году члены Лиги вооружились и вынудили короля под дулом пистолета подписать новую конституцию.
Эта конституция, которую называют Конституцией Штыка, намного уменьшила исполнительную власть короля и лишила большинство коренных гавайцев избирательных прав. 75 % этнических гавайцев лишались голоса вследствие вводившихся ограничений по признакам пола, грамотности, размера собственности, возраста.
Теперь этнические гавайцы составляли приблизительно две трети от всего электората, осуществляющего выборы в правительство. Остальную часть избирателей составляли жители мужского пола европейской или американской родословной. Кроме того королю больше не разрешалось что-либо изменять в законах без одобрения кабинета.
Контрреволюция, во главе с Робертом Уилкоксом, нацелилась на восстановление власти Калакауа. Но она потерпела неудачу.
К 1890 году здоровье короля начало ухудшаться. По совету врача он поехал в Сан-Франциско. Здоровье продолжало ухудшаться, и он умер 20 января 1891 году в отеле Palace в Сан-Франциско. Последние слова Калакауа - "Передайте моему народу, что я попытался выжить." Его останки, были возвращены в Гонолулу на борту военного корабля США, крейсера "Чарлстон". Поскольку у короля и его жены, Капиолани, не было детей гавайский трон наследовала сестра Калакауа, Лилиуокалани.
Не отказывавший себе в удовольствиях Калакауа заслужил прозвище "весёлого монарха". Такое же прозвание в своё время англичане дали жизнелюбивому королю Карлу II. При его правлении был возрожден танец ху?ла, который запретили миссионеры в 1820 году, считая его непристойным и сегодня его именем назван фестиваль хулы "Весёлый монарх". Он также возродил луа, гавайский национальный вид боевого искусства, и сёрфинг. Калакауа написал гимн Гавайев, Hawaii Pono'i. Он был также изобретателем и другом Томаса Эдисона, с которым он обсуждал лампочку, которая должна была освещать Дворец Иолани. Калакауа изобрел улучшенный двойной винт и улучшенную пробку бутылки.
Его именем названа главная авеню знаменитого района Вайкики в городе Гонолулу.
Лилиуокалани
Лилиуокалани (гавайск. Lili'uokalani, первоначально именовавшаяся Лидия Камакаэа Паки, Lydia Kamaka'eha Paki, р. 2 сентября 1838 ) -- королева Гавайев с 20 января 1891 года .
Сестра короля Калакауа. Вступила на престол после смерти брата и одним из первых шагов попыталась восстановить реальную власть гавайского монарха, практически сведённую конституцией к нулю.
21 января
В Керчи, на северо-восточном склоне горы Митридат была случайно открыта древняя катакомба. Несмотря на явные следы разграбления в древности, в ней было найдено несколько предметов, имеющих большое археологическое значение. Важнейшим среди них было серебряное блюдо без поддона, напоминающее древние коммеморативные щиты, известные по античным описаниям и в незначительном количестве дошедших до нашего времени. тот памятник немедленно после своего обнаружения был доставлен в Императорскую Археологическую Комиссию, которая признала его заслуживающим внимания и подробного изучения.
В тот же год, в виду важности обнаруженной находки, Комиссия обратилась сразу к двум экспертам с просьбой произвести исследование предмета -- профессору университета Граца Йозефу Стржиговскому и профессору Санкт-Петербургской Духовной Академии Н.В. Покровскому.
Диаметр блюда 0.25 м, его вес -660 граммов
На вогнутой внутренней стороне блюда посередине изображён скачущий всадник, впереди которого выступает Ника, а позади едет воин. Судя по нимбу и диадеме, всадник изображает императора. У него полное продолговатое лицо, обращённое к зрителю, большие глаза, длинный нос и резко очерченный подбородок. Ниспадающие на затылок волосы подстрижены "в скобку". Одет он в украшенный роскошной вышивкой кафтан, плотно прилегающие штаны и ботинки. Видна только его правая рука, в которой он держит копьё. Через правое плече идёт перевязь, на которой висит меч. Башмаки, пояс, перевязь и уздечка коня украшены драгоценными камнями.
Выступающая спереди Ника, обращённая к всаднику, в правой руке держит венок, а в левой -- пальмовую ветвь. На Нике безрукавный хитон и накинута на левую руку хламида. На правой руке кольцо, а на скрученных спереди волосах диадема.
Следующий за всадником воин, подобно императору, безбород и стрижен "в скобку". Одежда у него, также, похожа на одежду императора, за исключением перевязи и драгоценных камней на башмаках. На его шее висит медальон, вооружён он копьём и щитом. Последний окружен по краю простым орнаментом, а в центре монограмма Христа. Под ногами коня лежат выпуклый щит и листья.
22 января--22 марта
Компанией HAPAG организован первый в мире туристический круиз по Средиземноморью на лайнере Августа Виктория с 241 пассажиром.
23 января
Мухаммад I ар-Рашиди , Эмир Джебель-Шаммара повторно завоевал Эр-Рияд, где против него восстал Абд ар-Рахман ибн Фейсал аль-Сауд. После этого Мухаммад аль-Рашид укрепился в качестве бесспорного повелителя Центральной Аравии.
Джебель-Шаммар - это самая северная часть Неджда, примыкающая к пустыне Большой Нефуд. Населяют ее шаммары - одно из крупнейших арабских племен, хорошо известных еще с доисламских времен.
Джебель -Шаммар Флаг эмирата
Шаммары считаются потомками племени тайи, которое во II в. до н.э. переселилось из Йемена в Центральную Аравию. Тайи прогнали с гор Аджаа и Сальма племена бану ассад и бану тамим и поселились там. С XIV в. в источниках начинают встречаться упоминания о шаммарах, а две горы, на которых они проживали, получили название Джебель-Шаммар, то есть "горы Шаммаров". В XVII в. значительная часть шаммаров покинула Аравию и переселилась в Ирак, расселившись на север вплоть до Мосула. Что касается тех шаммаров, которые остались в Аравии, то сердцем их владений стал город Хаиль.
Подобно другим арабским племенам, шаммары имели своих эмиров (вождей). Долгое время шаммарами правили представители клана аль-Али. Во второй половине XVIII в. шаммары были покорены недждийскими племенами под предводительством эмиров из клана ас-Сауд.
После падения Первого государства Саудидов в Джебель-Шаммаре началась междоусобица между представителями кланов аль-Али и ар-Рашид. Потерпев поражение, Рашидиды бежали в Эр-Рияд. Риядский эмир Фейсал не решился явно вмешиваться в дела соседнего эмирата, и тогда братья Абдалла и Убайд ар-Рашид прибегли к помощи правивших в Хиджазе египтян. Свергнув прежнего эмира, Рашидиды утвердились в Хаиле и правили там на протяжении почти ста лет.
Рашидиды сразу признали верховенство риядского эмира Фейсала. При этом они продолжали поставлять верблюдов его противникам египтянам и пользовались значительной самостоятельностью во внутренних делах. Однако египтяне не очень доверяли шаммарам. Во время вторжения в Неджд в 1837 г. они овладели Хаилем, посадив там своего ставленника Ису из конкурирующего клана аль-Али. Но непопулярность нового режима была столь велика, что несколько месяцев спустя Иса был изгнан вместе со своими покровителями-египтянами. Абдалла ар-Рашид вернулся в Хаиль в качестве правителя.
В ходе египетской интервенции в Центральную Аравию Джебель-Шаммар фактически вышел из-под контроля риядских эмиров. Вместе с тем Рашидиды сохраняли дружеские отношения с Саудидами: после изгнания из Эр-Рияда Фейсал ас-Сауд жил в Хаиле, рассылая оттуда послания жителям Неджда. Когда же Фейсал вернулся в свою столицу, Абдалла принес ему вассальную присягу. Дружба Рашидидов и Саудидов продолжились и после смерти Абдаллы. Вассалитет Джебель-Шаммара был номинальным; риядские эмиры не вмешивались в дела шаммаров, которые были скорее союзниками, чем вассалами. Дружба двух кланов укреплялась династическими браками.
Вместе с тем, шаммары не оставляли попыток повысить свое влияние среди соседних племен, чем мешали процессу объединения Аравии. С середины XIX в. длилась вражда Джебель-Шаммара и Касима. На юг шаммары не лезли, дабы не конфликтовать со своими сюзеренами, но не оставляли попыток расширить сферу своего влияния на севере и западе. От риядских эмиров правители Джебель-Шаммара отличались большей веротерпимостью, позволяя жить и торговать в Хаиле шиитам и евреям. Налоги с торговцев регулярно наполняли казну, что позволило шаммарским эмирам выстроить мощный замок Барзан. Цементирующей силой Джебель-Шаммара была не религия, а племенная солидарность. Но преобладание одного племени одновременно препятствовало расширению эмирата.
В конце 1860-х - начало 1870-х годов в Джебель-Шаммаре началась междоусобица. В результате неё к власти пришел Мухаммед ар-Рашид, третий сын основателя эмирата. К тому времени владения Рашидидов не выходили за пределы собственно Джебель-Шаммара и примыкавших к нему оазисов - Хайбары, Таймы и Джауфа. Однако упадок Риядского эмирата вкупе с личными качествами нового эмира привели к тому, что на короткое время Джебель-Шаммар стал доминирующей силой на Аравийском полуострове. Благодаря союзу с Портой, Мухаммеду удалось даже подчинить Касим. Затем он стал прибирать под свою руку оазисы, один за другим отпадавшие от слабеющего Эр-Рияда. Наконец, в 1887 г. риядский эмир Абдалла ибн Фейсал был изгнан из своей столицы племянниками и пошел искать помощи к Мухаммеду. Тот не преминул воспользоваться возможностью подчинить некогда могущественного соседа. Абдалла "для безопасности" был увезен в Хаиль, а в Эр-Рияде был посажен шаммарский губернатор Салим ас-Субхан.
Однако шаммарам досталась истощенная и разоренная страна. Песок заносил колодцы, сады засыхали, караванные пути стали небезопасными, приходила в упадок торговля. От восстаний Джебель-Шаммар оберегало лишь личное влияния Мухаммеда ар-Рашида, однако он оказался не в силах бороться с феодально-племенной усобицей и разорением оазисов бедуинами.
5 февраля
Основан Киевский политехнический институт.
Принято решение об унификации боеприпасов и введения единого крупного калибра как для крепостей, так и кораблей. Это было актуально, поскольку 11" артсистемы 1867 года, хотя и модернизированные в 1877 году, заметно устарели.
Скончался король Конго (Мбанза-Конго) Педро VI., правил с 7 августа 1859г.
На престол Конго взошел Алваро XIV
9 февраля
Введен новый таможенный тариф
Протекционистский таможенный тариф, принятый в России 9 февраля 1891 г. в царствование Георгия I взамен тарифа 1868 г. "с целью как фискальной, так и главнейшей покровительственной". К разработке тарифа министр финансов И.А.Вышнеградский привлек с сентября 1889 г. Д.И.Менделеева. Главное произведение Менделеева по этой проблеме - "Толковый тариф, или исследование о развитии промышленности России в связи с ее общим таможенным тарифом 1891 года" (1891-1892 гг.). В связи с обострением проблемы контрабандного ввоза в 1892 г. последовало введение 11 июля таможенного устава.
Доля таможенных пошлин в стоимости импорта в разные годы составляла следующие значения:
1857-1868 гг. -- 18%,
1869-1876 гг. -- 13%,
1877-1880 гг. -- 16%,
1881-1884 гг. -- 19%,
1884-1890 гг. -- 28%
1892 -- 31%
1894-1910 гг. -- 35%
В тарифе 1891 г. Менделеев предлагал учитывать каждый вид и род товаров в отдельности, не прибегая при этом к теоретическим абстракциям -- фритредерству или протекционизму. В словаре Брокгауза и Эфрона отмечалось по этому поводу, что такая система "ведет к чрезвычайно сложной тарификации товаров, вызывая разделение статей привоза на множество подразделений, с указанием признаков пропускаемого по этому подразделению товара".
Менделеев считал основной задачей протекционизма не запретительные пошлины, а создание экономических условий для развития отечественной промышленности. В июне 1897 г. в письме Георгию I он писал:
"Когда тариф чрезмерно высок, как бывало при введении меркантильных и запретительных пошлин у нас и всюду, иностранный ввоз естественно падает, а уменьшение числа иностранных образцов лишает страну возможности правильно совершенствовать свои произведения. Тариф 1891 г. внимательно соображен в этих отношениях, рассчитан на рост, как внутреннего производства, так и внешнего ввоза".
В этом же письме он называл таможенный тариф 1891 г. "знаменем самостоятельности и немечтательного прогресса России". Значение тарифа, по его мнению, несмотря на малость срока, к этому моменту уже сказалось на экономике России и способствовало развитию науки и народного образования. Он писал: "Без промышленного развития -- народ мало нуждается в просвещении, ему некуда его прилагать, и расходы, для него необходимые, не выдержать стране". Менделеев полагал, что "промышленность и истинная наука друг без друга не живут, друг от друга получают силу, и этот союз родит блага, без него невиданные, обеспеченность, самобытность и спокойную уверенность в предстоящем".
В 1897 г. вышла статья Менделеева "Оправдание протекционизма". В этой работе он подчеркивал, что "государство обязано возбуждать, содействовать и охранять промышленность и торговлю своей страны всеми возможными способами". По его мнению, в период после 1891 г. тариф не уменьшил ввоза, однако, увеличил общие доходы государства (от 903 до 1140 млн. руб.). Как утверждал Менделеев, тариф 1891 г. не изменил бывшего строя, повысив оклады от 28,5% от стоимости товаров до 31% в среднем в 1891 г.
В своей деятельности Менделеев пользовался поддержкой сторонников курса на индустриализацию и, в частности, С.Ю.Витте. В 1899 г. Витте утверждал: "Создание своей собственной промышленности -- это и есть та коренная, не только экономическая, но и политическая задача, которая составляет краеугольное основание нашей протекционной системы".
В стране сформировалась разветвление систем таможенных платежей, различавшихся в зависимости от источника поступления: внешние пошлины (ввозные и отпускные) складочные и канцелярские сборы, сборы за наложение таможенных клейм, за бандероли, штрафные деньги, и т.д. Тариф 1891 года рассматривался правительством России в качестве минимального. В дополнение к нему путем прибавок создавался максимальный тариф.
15 февраля.
Минфин и МПС провели реформу железнодорожных тарифов.
Во Франции русской делегации была продемонстрирована стрельба из 120/45-мм и 152/45-мм пушек системы Канэ. Стрельба из них производилась унитарными патронами, и французы ухитрились получить огромную скорострельность -- 12 выстр./мин -- из 120-мм пушек и 10 выстр./ мин из 152-мм.
18 февраля
28 февраля
Для содействия развитию промыслов в Министерстве госимуществ образованКустарный комитет.
В Великобритании начался выпуск локомотива типа Ахиллес для пассажирского сообщения.
4 марта.
Начало создания сети оптовых магазинов при Товариществе московской ситценабивной мануфактуры А.Гюбнера.
Образована Московская городская санитарная станция.
Инициатором и создания станции и ее бессменным директором явился Фёдор Фёдорович Эрисман - один из основоположников отечественной гигиены.
5 марта
Отто Бисмарк рассказал баронессе фон Шпитцемберг, что именно он инспирировал появление в прессе статей, которые поставили Вильгельма в такое неудобное положение. Бывший канцлер сделал пессимистический прогноз: его меньше беспокоили внутренние проблемы, больше -- перспектива войны с Россией. Он знал, что через два года, если не раньше, русские закончат перевооружение армии. "Самая опасная черта характера кайзера, -- делился он с баронессой, -- это то, что он очень подвержен постороннему влиянию и торопится тут же претворить в жизнь то, что ему в данный момент кто-то насоветовал; в общем, никакой последовательности..." На следующий день Бисмарк сообщил своей собеседнице подлинную причину своего увольнения: "Его главный придворный льстец Ферсен сказал ему, что, если бы у Фридриха Великого был другой канцлер, он бы никогда не стал Великим. Наш кайзер хочет, чтобы его именно так и называли".
Под грифом "Секретно" переведён и издан Военно-учёным комитетом Главного штаба в Санкт-Петербурге труд Чарльза Меткальфа Макгрегора "Оборона Индии", в котором в свете Большой Игры рассматривалось и анализировалось гипотетическое вторжение русской армии в Индию и меры противодействия этому вторжению.
Эта книга вышла под грифом "Конфиденциально" и распространялась исключительно среди высшего руководства Британской империи. Современный исследователь Питер Хопкирк так оценивает эту работу: "Макгрегор, убежденный в том, что русские суть синоним неприятностей, решил встряхнуть своих соратников и разрушить их самодовольное спокойствие, продемонстрировав, как легко напасть на Индию";
В заключительных строках этой книги сам Макгрегор писал: "Я торжественно свидетельствую свое убеждение в том, что никогда не может произойти настоящего решения русско-индийского вопроса, доколе Россия не будет выбита из Кавказа и из Туркестана" (курсив автора).
Среди российских политиков и военных книга Макгрегора вызвала обширную полемику, в своих работах ей уделяли внимание многие специалисты по русско-британским отношениям и восточному вопросу, среди них М. А. Терентьев, М. В. Грулёв, Л. Н. Соболев и другие. В 1898 г. полковник В. Т. Лебедев напечатал книгу "В Индию! Военно-статистический и стратегический очерк", где открыто полемизировал с Макгрегором.
Ряд теоретических положений Макгрегора впоследствии получил практическое воплощение, в частности в конце 1880-х гг. усилиями Янгхасбенда при поддержке лорда Керзона, вопреки англо-русским соглашениям 1872 г., была предпринята попытка претворить в жизнь план раздела Памирской горной системы между Афганистаном и Китаем и лишь благодаря активным действиям М. Е. Ионова и Б. Л. Громбчевского эта попытка провалилась.
8 марта
Правительство Российской империи приняло решение 3-го муфтията(Уральско-волжского) для мусульман не учреждать.
Освящение Собо?ра Воскресе?ния Христо?ва ("Токийский собор Воскресения") -- православного собора в Токио.
Первый храм в предместье Суругадай был построен в 1871 году, когда Японская православная миссия во главе с архимандритом Николаем (Касаткиным) переселилась в Токио. Никольская церковь была домовой в здании Миссии. Храм был тесен и, по словам архимандрита Николая (Касаткина), не проходило службы без того, "чтобы не падали в обморок от тесноты и духоты". Верующие собирались слушать службу на лестнице и в соседних комнатах. Необходимость строительства нового большого храма всё более возрастала.
Сразу после хиротонии во епископа Николай (Касаткин) стал собирать средства на строительство собора в Токио, произнося проповеди в различных городах России. Им было собрано более 130000 рублей.
В марте 1884 года на холме Суругадай рядом с Православной миссией была совершена закладка соборного храма. В связи недостатком места для возведения храма холм был искусственно расширен земляными насыпями. Храм строился по проекту М. А. Щурупова.
8 марта 1891 года собор Воскресения Христова был освящён. На освящение пускали только по билетам одних христиан и их близких; не-христиане находились в ограде.
12 марта состоялось освящение правого придела во имя Введения во Храм Пресвятой Богородицы, 14 марта -- левого, во имя святых апостолов Петра и Павла.
Собор был открыт ежедневно, всем посещающим храм специально назначенный человек давал объяснения, а в случае интереса к православию указывал адрес ближайшего катехизатора в Токио или на родине гостя.
Храм является кафедральным собором Японской автономной православной церкви.
10 марта.
По случаю 300-летия Уральского казачьего войска, наказной атаман генерал Шипов, который с большими симпатиями относился к уральцам, ходатайствовал перед правительством о возвращении казаков уходцев на Урал. Правительство согласилось и многие вернулись на Урал. Уходцам было объявлено царское прощение и выплачены подъемные на возвращение.
12 марта
Послом России в Италии назначен Александр Георгиевич Влангали, также Александр Егорович Влангали (р. 1824 ) -- русский географ-первопроходец, геологоразведчик, историк-экономист, дипломат (посланник в Китае и в Италии). Генерал-майор (1870 год).
Этнический грек. Сын Г. М. Влангали, дипломата и востоковеда.
Служба в Корпусе горных инженеров
С 1843 года -- прапорщик, с оставлением при институте для продолжения образования.
С 1844 года -- подпоручик.
В 1845 году окончил Институт Корпуса горных инженеров, выпущен на Алтайские заводы и произведён в поручики.
Занимался поиском серебряных руд (1846), преподавал на Горном отделении Барнаульского училища.
В 1849--1851 годах совершил путешествие в Джунгарский Алатау, составил краткий физико-географический очерк Семиречья и Джунгарского Алатау, собрал подробные сведения о характере долин семи рек -- Аягуз, Лепсы, Каратал, Или, Аксу, Биен, Коксу. При описании экспедиции впервые ввел в научный оборот термин "Семиречье".
Таким образом он стал крупнейшим географом региона между путешествиями Я. В. Ханыкова и Пржевальского, и первым геологом региона.
С 1850 года -- штабс-капитан.
С 1850 года -- пристав Петровского и Карамышевского рудников на Алтае.
В 1851 году зачислен по главному управлению Корпуса горных инженеров.
В 1852 году -- смотритель Главной физической лаборатории в Санкт-Петербурге.
С 1852 года -- старший адъютант Корпуса горных инженеров.
С 1854 года -- капитан.
Участие в Крымской войне
В 1855 году прикомандирован к штабу главнокомандующего Южной армией и военно-сухопутными и морскими силами в Крыму. В июне-августе находился на позициях при Инкермане, состоял при управлении генерал-квартирмейстера в должности старшего адъютанта для занятий по инженерной и артиллерийской частям.
16 августа 1856 года участвовал в сражении на Чёрной речке.
В августе 1856 года командирован в Севастополь в распоряжение Э. И. Тотлебена и служил старшим инженерным офицером на Корниловском бастионена на Малаховом кургане, где руководил оборонными работами. Участвовал в отражении штурма и оставлении Севастополя.
В 1856 году разведывает железные руды в Олонецком горном округе.
С августа 1856 года -- в распоряжении Новороссийского и Бессарабского генерал-губернат
Дипломатическая деятельность
В 1858--1859 годах -- находился с особым поручением в Черногории.
С 1858 года -- подполковник.
С 1860 года -- генеральный консул в Сербии.
С 1862 года -- полковник.
С 1863 года по 1869 год и с 1870 год по 1873 год -- чрезвычайный посланник и полномочный министр в Китае.
В это время он, кроме выполнения непосредственных обязанностей в конфликтных условиях между державами, помогает путешественнику Н. М. Пржевальскому, вместе с младшим коллегой Е. К. Бюцовым собирает значительную китайскую коллекцию, ныне представленную в Эрмитаже.
С 1865 года -- генерал-майор.
В 1873 году уволен с действительной военной службы с мундиром.
С 1882 года -- тайный советник.
С 1882 года по 1891 год -- товарищ Министра иностранных дел.
С 1889 года -- статс-секретарь Его Величества
С 1891 года Чрезвычайный и Полномочный Посол в Риме (Итальянское королевство).
13 марта
Президент Французской Республики Лазарь Карно награжден орденом Андрея Первозванного. Министр иностранных дел ФранцииРибо и военный министр Фрейсине
награждены орденом Александра Невского.
На вооружение Российского императорского флота и Российской императорской армии приняты 75/50 мм, 120/45 и 152-мм пушки Канэ.
Пушка Канэ -- морское орудие. Предназначалось для использования на кораблях и береговых батареях. Конструктор -- Гюстав Канэ. Разработана во Франции. Принята на вооружение во Франции в 1891 году.
ТТХ:
Угол ВН --6®...+20®. Угол ГН 360®. Тормоз отката гидравлический, веретенного типа. Накатник пружинный. Длина отката 375--400 мм. Высота оси орудия над палубой 1150 мм. Диаметр окружности по центрам фундаментных болтов 1475 мм. Вес качающейся части 8300 кг. Вес щита 991 кг. Общий вес станка без орудия 6290 кг, с орудием --
14 690 кг.
152-мм пушка Канэ 75-мм пушка Канэ
Заключён договор с обществом Forges et Chantiers de la Mediterranes, согласно которому Канэ представил чертежи станков к ним, снарядов, гильз и трубок (взрывателей).
Согласно договора фирма поставляет до освоения производства в России необходимое количество орудий и снарядов к ним.
Пушки Канэ являлись первыми в России патронными орудиями среднего калибра.
Особенностями устройства пушки Канэ являются: 1) затвор, требующий двух приёмов для открывания: нажатия ручки и поворота рукояти (первый приём производится так быстро и слитно со вторым, что практически можно эти два приёма считать за один); закрывание также производится в один приём; 2) патронное заряжание; 3) быстро и легко действующие механизмы наводки. Впервые, пожалуй, учтена необходимость большой скорости наводки при стрельбе по быстро двигающимся целям. Механизмы наводки в предшествующих системах мало удовлетворяли требованиям даже при малых скоростях движения, которыми обладали тогда корабли. Поэтому береговые мортиры преимущественно стреляли способом стрельбы 'по времени', при котором не нужно было непременно следить за целью. В системе был принят тормоз отката с подвижным дном оригинальной конструкции.
Система очень компактная, удобная для обслуживания, была принята одновременно для вооружения флота и береговых батарей. Во флоте она так и устанавливалась на кораблях. На береговых же батареях её устанавливали за брустверами высотой в 2,13 м. Для возможности стрелять прямой наводкой по быстро движущимся целям из-за столь высокого бруствера пришлось сконструировать особую тумбу, к станку приспособить платформу для орудийного расчёта и на ней кран для подъёма патронов на столь большую высоту. В результате всего этого получилось неудобное положение расчёта на тесной зыбкой платформе, расчёт не получил никакого закрытия, скорострельность несколько понизилась (7-8 выстрелов в минуту).
Первоначально заряжание было унитарным, но затем перешли к раздельному.
Береговые 152-мм пушки Канэ предназначались, главным образом, для содействия прочей артиллерии, имея задачей обстрел наиболее дальних и притом важных в боевом отношении целей и борьбу с дальнобойной и крупной артиллерией противника (наибольшая дальность пушки Канэ 13,2 км).
Кроме флота пушки Кане применялись и в армии. Дело в том, что при крайне устаревших орудиях крепостной и осадной артиллерии и отсутствии новых орудий 6" калибра, русская армия оказалась в крайне невыгодном положении. Старые пушки обр. 1877 г. в 120 и 190 пудов имели недостаточную дальность стрельбы, значительный износ, что делало их практически бесполезными в борьбе с дальнобойной осадной артиллерией противника. В этих условиях возникла острая необходимость в скорейшем получении современных 6" пушек с дальностью стрельбы 13-15 км. Кроме как в крепостях, пушки Кане нашли применение и при атаке крепостей, но, в особенности, при обороне долговременных позиций и защите побережья. Дальнобойность и мощность огня этих пушек позволяла решать также задачи по поражению важных объектов, расположенных в тылу войск противника.
"Скандал в Богемии", первый рассказ Артура Конан-Дойля из серии "Приключения Шерлока Холмса" был напечатан в журнале "Стрэнд" . Прототипом главного героя, ставшего вскоре легендарным сыщиком-консультантом, был Джозеф Белл, профессор Эдинбургского университета, славившийся способностью по мельчайшим деталям угадывать характер и прошлое человека.
Англо-русскимъ соглашенiемъ 1872-73 г. условлено было между обоими государствами, что влiянiе Россiи не должно распространяться на лъвый берегъ Панджа, а влiянiе Англiи - на правый. Соглашенiе это въ 1883 г. нарушено было англичанами, которые побудили авганцевъ занять Шугнанъ, Рошанъ и Ваханъ, т. е. памирскiя ханства, при чемъ сфера влiянiя Авганистана распространилась далеко на правый берегъ Панджа и достигла до окраинъ Памира. Министерство иностранныхъ дълъ, хотя и опротестовало столь существенное нарушенiе договора, но, въ виду политическихъ событiй того времени, англiйское правительство нашло возможнымъ не удовлетворить законныхъ требованiй нашего министерства и занятыя провинцiи остались во власти Авганистана.
Осенью 1888 г. разразились событiя, хорошо памятныя всъмъ интересующимся судьбою Средней-Азiи. Событiя эти поразили своею неожиданностью и доказали наглядно непрочность и отсутствiе внутренней связи въ такомъ сильномъ, повидимому, государствъ, какъ Авганистанъ. Если бы не великодушiе и безпримърное въ лътописяхъ безкористiе Россiи - весь Съверный Авганистанъ вошелъ бы въ составъ имперiи и Россия встала бы твердою ногою на Гиндукушъ. Оплотъ, воздвигнутый англичанами противъ Россiи и поддерживаемый цъною громадныхъ матерiальныхъ затратъ, а именно: выдачею 1.200.000 рупiй ежегодной субсидiи, рушился было самъ собого, а занятiе Съвернаго Авганистана и непосредственное сосъдство съ Индiею причиняло бы не мало заботъ и горя остъ-индскому правительству.
Дъло въ томъ, что намъстникъ Съвернаго Авганистана Исхакъ-ханъ, двоюродный братъ эмира Абдурахмана, отложился и просилъ защиты и покровительства у Бълаго Царя. Преданныя эмиру войска бъжали, очистивъ весь Съверный Авганистанъ. Событiя эти застали англичанъ врасилохъ и слъдовали такъ быстро, что уже въ Ноябръ 1888 г. въ памирскихъ ханствахъ и Бадахшанъ водворились законные владътели, а въ Мазаръ-и-Шерифъ - возсълъ Исхакъ-ханъ. Все это случилось въ теченiи одного мъсяца и совпало съ пребыванiемъ моимъ въ Канджутъ. Происшествiя эти чрезвычайно подняли престижъ Россiи и усилили естественную къ намъ симпатiю средне-азiатскихъ народовъ. Для поясненiя насколько симпатiя эта сильна, я позволю себъ привести нъсколько случаевъ, подтвержденныхъ офицiальными письмами и документами:
Уъзжая изъ Канджута, я оставлялъ хана серьезно больнымъ. Тъмъ не менъе, онъ принялъ меня во дворцъ и въ торжественной прощальной аудiенцiи, въ присутствiи сановниковъ страны и пословъ из Гильгита, поручилъ мнъ довести до свъдънiя ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА, что онъ проситъ принять его и страну въ подданство Россiи. Сафдеръ-Али-ханъ, показывая мнъ письмо къ нему Вице-Короля Индiи, между прочимъ, сказалъ: "Вотъ письмо, въ которомъ онъ объщаетъ сдълать страну мою арсеналомъ и казнохранилищемъ Индiи (т. е. переполнить оружiемъ и деньгами). Я ненавижу англичанъ и прогналъ послапцевъ. Я знаю, англичане будутъ мстить мнъ за это, но я не боюсь ихъ, ибо прислонился къ скалъ, на которой незыблемо стоитъ Великiй Бълый Царь". Дальше онъ просилъ снабдить его хотя бы двумя горными орудiямм и сотнею берданокъ, объщая никогда не допустить въ страну свою англичанъ. Ръчъ свою правителъ Канджута закончилъ словами: "я молюсь о здравiи Бълаго Царя, моего Великаго Покровителя" и, повернувшись къ западу, сотворилъ молитву вмъстъ со всъми присутствовавшими.
