- И что это? - спросил Гавриил, выглядывая из-за плеча.
- Не что, а кто. Это че-ло-век. Так я его назвал.
- Его зовут че-ло-век?
- Нет, звать его... Ага. Звать его - Адам. Адам - он человек. Есть рыба, разные гады, животные, птицы летающие и нелетающие. А Адам - человек. Я его сам слепил. Из глины.
- Какой-то он грубый, шершавый... Какой-то он несовершенный.
- Ну, так он же будет развиваться. Учиться. Размножаться.
- Размножаться? И все будут вот такие? Корявые, шершавые, - архангел посмотрел сверху, поморщился. - Дурные...
- Не дурные! Он просто еще мало знает. Он еще как ребенок.
- Ребенок? Вот это - ребенок? О, боже...
- Здесь я, - машинально откликнулся он, тоже смотря сверху на свое творение. - Понимаешь, есть такая вещь - эволюция. Вот они и станут гладкие, красивые, умные.
- Они? Твой Адам - один! И какая может быть здесь эволюция?
- Хм... Действительно. Как-то я не подумал. Ну-ка, успокой его. Займемся делом.
Времени еще не было. И сказать, сколько его прошло, пока он отодвинулся от стола, было невозможно. Миг ли пролетел? Вечность ли?
- Ух, ты...
- Да, вот так вот.
- Ни фига себе!
- Нравится?
- Можно потрогать?
- Ну, только если очень, понимаешь, очень осторожно.
- Гладенько как! Красиво. Это что?
- Это не что, а кто. Это женщина. Звать ее - Ева.
- Женщина! Это новый вид, да? А из чего ты ее сделал, что она такая красивая? Такая гладкая, такая приятная наощупь?
- Из кости вырезал.
- Ты мастер!
- А то!
- И что теперь будет?
- Ну, что будет... Вот Адам, а вот Ева. Это два человека...
- Постой! Но ты сказал что Адам - человек, а Ева - женщина?
- Кхм. Ну, да, сказал. В общем, они оба - люди, человеки. Только Адам мужчина, а Ева - женщина. Ну, как вот рыбы, гады разные - парами. Так и человеки - парами. Понял?
- Не понял... Это как? Какими такими парами? Они же разные! Адам этот - грубый, угловатый, шершавый... А Ева красивая, гладкая, изящная, тонкая. Не получится у них ничего! Разные они!
- Да, разные. Только никуда она не денется даже от такого грубого и шершавого, - с некоторой грустью сказал он. - Кость-то, из которой я ее вырезал, от него взята. Так что - никуда она не денется. Ну, ладно, читай, что там дальше-то?
- И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте над рыбами морскими и над зверями, и над птицами небесными, и над всяким скотом, и над всею землею, и над всяким животным, пресмыкающимся по земле.
- Ну, вот. Благословляю, значит. Плодитесь и размножайтесь. А ты не подсматривай, не подсматривай. Пусть исполняют. Прямо сейчас пусть и исполняют.
- Такая красивая - и такой..., - с сожалением сказал Гавриил, захлопывая книгу.
- Ну, ладно, уговорил. Запиши там для памяти: да возлюбит мужчина женщину, да прилепится к ней, да станет ее защитой и опорой, ее радостью, ее...
- Помедленнее, пожалуйста, я записываю!
- Тьфу, ты. Все настроение сбил. Что там получилось? Ага, ага, так. Ну, добавь еще, чтобы цветы хоть раз в год дарил. Пусть будет. А то забудут же. А она действительно красивая.