Друг давно звал в гости. Он несколько лет назал уехал работать, потому что там было дешевое жилье и совсем дешевые продукты. Вот это было главным в то время. То есть, за ту же самую работу получалось жить лучше и сытнее. А что еще человеку надо, в сущности? Надо, чтобы было, где жить. Надо, чтобы было, что есть. Все остальное - это уже роскошь в некотором смысле. Если ко всему этому еще и, не знаю, ... море, да, или там культура какая-то, типа, памятников архитектуры и всяческой древней истории, что ли - вот тогда это уже как дополнительный бонус. Так что друг теперь хвастался хорошей жизнью и этими самыми бонусами. У него там и культура всякая, и теплое море под боком.
Спросишь его: вот почему так? Отчего и продукты дешевле, и культура там всякая, так еще и жилье ведь! Ну, не может же быть такого рая на Земле, и чтобы очереди не выстраивались. Вот, говорят, в Индии есть такое почти место. Только совсем без культуры и архитектуры. Но зато дешево очень, и можно практически не работать, а жить просто на берегу моря. Лежишь так себе с утра до ночи, ноутбук на пузо - шаришься по Интернету. Изредка заметку тиснешь. Или там отредактировать что. Денежка пришла, сообщение пискнуло...
А волны Индийского, так его, океана лижут и щекочут твои пятки.
Дауншифтинг - так это называется. Модное такое слово, современное. Это когда без твердого оклада, без пенсионных отчислений и налогов, без офиса и работы от и до, без никакой должности. Зато - в свое собственное удовольствие. И чтобы не голодать, ни в коем случае. Покой, как говорится, и воля.
А тут друг вдруг сказал, что уже купил себе собственный дом. Вот прямо там, куда уехал. То есть, это уже никакой тебе не дауншифтинг. Это, получается, гораздо круче. Вот ты, например, можешь себе взять и купить дом или квартиру? Вот просто так пойти и купить, где живешь? Вот... А он, значит, пошел и купил. И денег ему на это хватило, и в гости теперь зовет, чтобы похвастаться. С другой стороны, кто бы не поехал, чтобы хоть посмотреть, как там оно - на самом деле? И потом, раз ему так вдруг повезло... Ну, мы же - друзья? Может, как-то подскажет, чем-то поможет... Может, и мне - туда, к морю?
Когда-то очень давно все наши предки жили в одной стране и говорили почти на одном языке. Но той страны давно нет. И язык у нас разный, хотя и понятный. Для примера, возьмем английский, как практически язык международный и всеобщий. Даже игры сейчас все пишут на английском языке. И всякие нобелевские лауреаты - пишут свои работы по-английски. Так вот английский американский и английский британский - это очень похоже. Но все же разно. И даже в самой Британии где-нибудь в горной Шотландии или в северном Уэльсе - говорят, вроде, на одном языке... А фиг поймешь без местного переводчика.
Так что когда я вышел на вокзальную площадь, то все понимал, что написано на вывесках и на белых клочках объявлений. А вот когда со мной заговорили - стал немного тупить. Не сразу въехал, что тут просто слова знакомые, а вся мелодика, интонировка, если по-умному сказать - она разная. Они тут говорят, как песни поют. Красиво получается, но если слов песни не знаешь, то и не подпоешь, не сообразишь сразу.
И вот я стою, туплю, а уже подошли почти вплотную мужики какие-то серьезные и смотрят внимательно. Но тут уже подбежал друг от автостоянки. И стало сразу все понятно и ясно. У него еще паспорт специально проверили, полистали туда-сюда, спросили что-то - и отпустили. Сказали, чтобы поосторожнее себя вели. Чтобы не нарывались тут.
- А что, чужих у вас тут не любят, да? - спросил я уже в машине.
- Туристов любят, - закурил друг, выдувая дым в приоткрытое окно. - И работяг еще очень уважают. А так-то, конечно, где у нас сейчас любят чужих? Сам подумай. Если он не турист и не строитель или там сантехник какой - вот нафиг он тогда сюда приехал? Что от него хорошего ждать? Выходит, ничего, кроме плохого... Я лично так их понимаю. Да ты не бери в голову. Ты здесь у меня в гостях. А вон и море.
Море горело на солнце изумрудными огнями-вспышками, мерно качалось, гнало мелкую волну, разбивающуюся в белую пену о камни. Море было огромное. На самом горизонте, где изумрудный цвет переходил в синеву неба, а потом в фиолетовое, медленно передвигались огромные белые корабли.
- Корабли..., - пренебрежительно фыркнул друг. - Это сухогрузы! Товар какой-то везут.
Дом у него казался самый настоящий. Он белел сквозь яркую зелень свежеокрашенными белыми стенами. Смотрел вприщур узкими маленькими окнами с откинутыми в стороны крепкими синими ставнями. Поднимался над садом и высоким крепким забором длинным горбом красной жестяной крыши.
- Ого! - сказал я с восхищением и прищелкнул языком.
- Ха! - только и сказал друг.
Двор был выложен камнем. Посередине - круглое жерло глубокого колодца. Электромотор на крепком столбе, врытом в землю.
- Вода в доме есть. Но когда вдруг нет - так из колодца качаем. И если сад полить - тоже оттуда. Чтобы не по счетчику.
Еще в доме был газ и электричество. Целых три просторные комнаты и горячая мансарда под раскаленной крышей. Все удобства сразу налево от входа, и еще большая кухня, где можно было... Да все, что хочешь, можно было. Тут хоть и шашлыки жарь - вон какая вытяжка!
Мы сидели за большим самодельным столом на просторной веранде. заплетенной виноградом и продуваемой легким ветерком. И было на том столе все, чего душа может пожелать в жаркий летний вечер. Даже говорить ни о чем не хотелось. Хотелось молча завидовать и считать дни: сколько там еще осталось до конца отпуска? Сколько дней такого удовольствия?
Как только солнце коснулось зубчатой каймы недалеких гор, друг стал собирать со стола и переносить посиделки на кухню.
- Погоди, - просил я. - Тут же звезды должны быть. Ветер с моря. Черная южная ночь... Дай насладиться природой и общением!
Общением, сказал он, насладимся сейчас на кухне. А природа будет тут тебе и утром, и завтра и послезавтра тоже. Никуда она не денется. Вот вставай прямо с самого раннего утра и беги вниз по тропинке. Там, внизу, есть спуск к морю. Вот тебе и местная природа. Потом - снова в гору. Знаешь, как тут вес и здоровье нормализуются? Именно так! Тут вот и поймешь Антон Палыча...
Эх. Зависть!
А ночью, продолжал он, пока мы уже в четыре руки переносили все в дом и устраивали стол на кухне, положено нам, приезжим, сидеть дома, пить вкусное вино, есть рыбу, овощи и фрукты, разговаривать о жизни и работе. И - никакой политики, что ты! Это там, у нас, мы по кухням сплошь только о политике и трындим. А тут мы - кто? А? Ну, кто мы? Понаприехавшие и понаостававшиеся. А потому - о политике нам тут говорить не к лицу. Не наша она тут, политика эта. Не вправе мы. Давай, лучше о бабах! Ах, какие тут красивые...
Во внезапно рухнувшей темноте за окном заколебались красные огни. Вдруг погас свет.
- Это ничего. Тут иногда бывает, - успокоил друг, зажигая и ставя на стол старую керосиновую лампу.
Теплый живой свет делал красное вино черным, белый сыр - желтым, а лицо друга страшным, чуть подергивающимся, как в фильмах ужасов.
В ворота заколотили кулаками и ногами.
- Помогите! - кричали за забором.
- Сиди, - сказал друг.
Голос был напряженным, но он не вскочил, не кинулся никуда, не стал открывать дверь или окно.
- Сиди! Это не наше дело. Я же говорил тебе: кто мы, как не наприехавшие? Вот и не лезь никогда не в свое дело.
- Помогите!
Голос был женский. И мне всегда казалось, что мой друг - он как настоящий рыцарь. Он не даст обидеть невинного, вступится за слабого, а женщину всегда защитит. Но тут он только встал и аккуратно закрыл разболтанную форточку. Красные огни за окном стали ближе. Пламя факелов колебалось ветром с моря. Огромные звезды смотрели сверху на райский поселок.
- Ночью мы тут никому не открываем. Нам нельзя. Мы не здешние, мы ничего не понимаем. Понял, да?
По вечерам все не местные должны сидеть по домам, закрыв двери и окна. Старинные деревянные резные ставни на окнах. Длинные болты. Вот если быть местным гражданином, то другое, конечно. Можешь, хоть в ночь-заполночь...
- Стреляют? - удивился я, прислушавшись.
- Ну, стреляют, да. Бывает. По ночам всякое бывает. Но нас с тобой это тоже не касается. Мы все равно ничего не понимаем в местной жизни. И поэтому нечего лезть туда, чего не понимаешь.
Теперь стучали уже в дверь. Железным стучали. Уверенно и строго.
- Сиди.
Друг отошел в прихожую. Не открывая, о чем-то поговорил со стоявшими на высоком крыльце. Вернулся. Разлил вино по бокалам.
- Я, когда въезжал в этот дом, мусор всякий просто мешками выкидывал. Это уже дожди прошли - хорошо. А то такая плешь черная во дворе была от костра. Таскал вот такими, представь, мешками всякую ненужную старую мелочь и жег, жег, жег. Таскал и снова жег. Оставил только то, что пригодится. Вот, бокалы хорошие. И мебель была еще крепкая. Обои практически свежие. Повезло мне с домом. Там, у нас, мог бы я купить такой дом? Сам подумай.
Я подумал.
Конечно, не смог бы. Никогда бы не смог. А тут - вон, какой домище. Просто настоящая крепость.
Утром голова совсем не болела. Потому что правильное вино пили, и потому что легли нормально, а не под самое утро, как бывало после долгих посиделок. Сбежал по тропинке к пустынному берегу, побултыхался в теплом море. Поднялся обратно, уже тяжело дыша и хватаясь за крепкую лозу. Отдышался, стоя у ворот и смотря с восторгом и любованием на узкую старинную улочку с высокими заборами.
- О! - сказали сзади. - Гость!
Веселые прокопченные солнцем и ветром местные мужики. С утренней ранней рыбалки идут. Предлагают свежую ставридку. Предлагают еще принести домашнее вино за какие-то совсем смешные деньги. А, какие там деньги, слушай, дорогой - просто за знакомство, давай! Посидим, поговорим с новым человеком. Новостей узнаем, сами чего-нибудь расскажем.
- А, что, гость дорогой, хорошо тее у нас? Нравится?
- Очень хорошо! - честно ответил, вдыхая морской воздух и смотря вокруг.
- Так оставайся тогда. Хочешь, насовсем оставайся. Работу здесь найдешь. Дом купишь. У нас тут совсем дешевое жилье. Со всей обстановкой и с условиями всеми. Вон, хоть сейчас пойдем и покажем совершенно пустой дом. Ну?
Друг подмигивает - соглашайся, соглашайся. Тут - райское местечко. Соседом будешь. Будешь по вечерам с ним на веранде пить легкое вино, полезное для здоровья. Будешь кушать свежую рыбу. Будешь купаться и загорать.